Глава 1

Основных угроз было две. Мальчик разбегался от служебного входа в терминал, а потом, издавая подошвами противный звук, скользил, от кофейного автомата до ряда кресел с ожидающими. Раза два он врезался в людей, а один раз даже упал на чей-то багаж. Макс мысленно занес мальчишку в список "Расквашенный нос, скандал с родителями" и краем глаза продолжал следить за его эскападами.

На вторую угрозу он обратил внимание, когда у нее в сумочке зазвонил мобильный. Во-первых, на звонок была на максимальной громкости поставлена мелодия "Все для тебя". Во-вторых, телефон, как это обычно бывает у подобных женщин, оказался на дне сумочки, и она долго копалась, прежде чем выудила его. И наконец, дамочка на весь сектор для встречающих обозвала звонившего мужика котиком и рассказала, что и в какой последовательности он должен съесть из холодильника. Когда после разговора женщина принялась за детектив Донцовой, Макс занес ее в список "Домохозяйка с двумя высшими образованиями" и повысил уровень исходящей от нее опасности до оранжевого.

Был еще мутный тип, который периодически курсировал от туалета к кафе и обратно, стараясь не попадаться на глаза охране. Максим отметил его на всякий случай, но всерьез в расчет не принимал.

По залу разнеслось очередное объявление о том, что большинство международных рейсов задерживаются. Максим взглянул на монитор и увидел, что предполагаемое время прибытия рейса из Барселоны отодвинулось еще на сорок минут.

- Вроде погода ясная, - сказал, особо ни к кому не обращаясь, подтянутый мужик лет пятидесяти, сидевший рядом - на небе ни облачка. Что же они не сажают?

Макс окинул мужчину быстрым взглядом: скорее всего, бывший военный - полкан, не меньше. Подбородок выбрит до синевы, стрижка с аккуратной скобочкой сзади, рубашка чистая и выглаженная, о стрелки на брюках можно порезаться, новые ботинки вычищены спереди и сзади, уставные черные носки. Одеколон недорогой, но аромат жесткий и неброский. От такого неприятностей ждать не приходится. Мужчина на мгновение встретился взглядом с Максимом, потом вновь уставился на монитор с расписанием прибытия рейсов. Мимо проехал по скользкой плитке мальчишка.

Максим достал коммуникатор, загрузил ридер и принялся за книгу, не забывая периферийным зрением следить за потенциальными угрозами. Если в этот день в международном терминале аэропорта "Внуково" и был человек, не удивляющийся двухчасовой задержке прибывающих рейсов, то это был он - Максим Рогов.

***

О том, что с ним что-то не так, Макс начал догадываться лет в пять в детском саду. Систематизировать личный жизненный опыт и сделать неутешительный вывод он тогда, естественно, не мог. Однако сумел отметить непропорционально большое в сравнении со сверстниками число всяких бытовых неурядиц, которые выпадали на его долю. Если ему дарили новую игрушку, она вскоре ломалась. Если он попадал с кем-то из родителей в людное место, то с большой долей вероятности очень быстро терялся. Если ему покупали мороженое, то оно валилось с палочки на асфальт или, в лучшем случае, текло сквозь рваную упаковку в рукав.

Не то, чтобы Макс был неряхой, рассеянным или гиперактивным ребенком - нет, в своем поведении он мало отличался от ровесников. Поэтому когда в его первый школьный день вместо 1-го "б", куда он был записан, его по ошибке завели в 1-й "г", он впервые сформулировал для себя основополагающую аксиому собственной жизни: "Он, Максим Рогов, невезучий человек". Нет, он не был из числа тех неудачников, которые в силу маловыдающихся личных качеств не способны подняться и гордо шагать по жизни. Просто судьба отмерила на его долю больше неприятностей, чем большинству других людей. Макс не обозлился, не запаниковал и не погряз в жалости к себе. Он просто принял мир таким, какой он есть, и стал жить, так сказать, с поправкой "на ветер". Главный закон, который он сформулировал для себя: "Если может случиться что-то плохое, то с ним, с высокой долей вероятности, произойдет что-то еще более худшее". Поэтому Максим жил в состоянии повышенной боевой готовности, научившись определять потенциальные источники жизненных неурядиц и стараясь заранее их нейтрализовать или попросту избежать.

***

По рядам ожидающих прокатилась волна движения и легкий шум. Макс оторвался от ридера и увидел, как в зал для прилетающих в сопровождении трех охранников прошествовал Максим Галкин с огромным букетом алых роз. Видимо, ожидалось прибытие самой Аллы Борисовны. Максу это не понравилось. Общий уровень окружающей энтропии нарастал. Он вообще неуютно чувствовал себя среди больших скоплений людей, где невозможно отследить все потенциальные угрозы, которые приготовила ему судьба.

- Нет, это черт знает, что такое. Они издеваются над нами? - домохозяйка с двумя высшими не выдержала первой. - Да ни в одной цивилизованной стране мира такое невозможно. Только у нас в России может быть подобный бардак.

Полковник вытащил из кармана рубашки пачку сигарет, повертел ее в руках и сунул обратно.

- Дочку жду с Сахалина, - негромко сказал он, не глядя на Макса, но обращаясь явно к нему. - Что-то не так.

- Может с полосой что? - поддержал разговор Максим.

- С полосой порядок, вон римский рейс сажают, - кивнул полковник на табло.

- Тут час назад кто-то говорил, что на римском рейсе с пассажиром плохо. Могут рискнуть.

Макс встречал Андрюху, приятеля детства, который с пересадкой следовал из Барселоны в Красноярск и упросил его купить в Москве и передать тут в аэропорту какие-то супермодные дверные ручки, которых в Красноярске не достать, но они просто позарез нужны Андрюхе для дизайнерского интерьера его новой квартиры. Максим покосился на прокатившегося мимо мальчишку, краем глаза заметил, что мутный тип снова проследовал в туалет, пятый раз за час, между прочим, и снова уткнулся в книгу. Спустя четверть часа полковник легко тронул его за руку. Он повернулся к нему, сосед чуть заметно кивнул в сторону стеклянной стены терминала. Отсюда была видна часть автомобильной стоянки, и вот в дальнем ее конце за неприметным строением стояла сейчас военная шишига, из-под тента которой выпрыгивали солдаты во "флоре" и бегом скрывались за углом терминала.

- Что-то не так, - повторил полковник.

В этот момент и начали происходить события. Катающийся мальчишка наконец добился того, к чему так упорно стремился. Во время очередного заезда он налетел на какого-то не то чеха, не то поляка, отошедшего от компании своих, чтобы взять кофе в автомате. Горячий напиток пролился на малолетнего хулигана, и тот заорал в голос. Одновременно с этим у любительницы детективов Донцовой вновь громко заиграла на телефоне мелодия "Все для тебя", а из зала для прилетающих послышался какой-то шум, а затем душераздирающий вопль.

Максим с полковником, не сговариваясь поднялись со своих мест, пытаясь каждый по-своему оценить обстановку. На крики по отгороженному лентой коридору для прибывающих пассажиров уже бежали несколько полицейских с автоматами. Буквально несколько мгновений спустя крики послышались уже в другой стороне терминала. Максим оглянулся и обомлел. Из распахнутой двери туалета вышел мужик, на спине которого буквально мертвой хваткой повис тот самый мутный тип, приникший лицом к окровавленной шее мужика.

"Такое впечатление, что он его жрет, - подумал Макс. - Нет, точно жрет".

Послышались новые женские и детские крики. И в этот момент в зале, куда пробежали стражи порядка громко грянул один выстрел, затем второй, а потом загрохотало так, будто там шел нешуточный бой. Вся скопившаяся за несколько часов ожидания в терминале толпа в секунду пришла в движение и ринулась к вертушке стеклянных дверей.

Максим, забыв про лежащие на сиденье дизайнерские ручки, рванул было туда же, но полковник перехватил его за локоть:

- Куда? Затопчут.

Макс огляделся. Между местом, где они расположились, и залом для прилетающих находился неприметный выход с подземного паркинга. Проблема была в том, что вся многочисленная толпа встречающих теперь тоже рванулась, давясь, к спасительным стеклянным дверям и постепенно начала оттеснять их от единственного свободного пока пути к отступлению.

Макс с полковником кое-как пристроились за кофейным автоматом, вжавшись в стенку и пережидая, пока толпа минует их. Последние выстрелы стихли. В зале стоял невнятный гул, из которого выделялись истеричные женские крики и мужской мат. Внезапно крики стали громче - вертушка двери оказалась заблокирована. Безумная толпа напирала. Послышались стоны и хрипы первых раздавленных жертв. Максим взглянул сквозь стекло наружу и увидел, что там выстроились цепью солдаты, оцепив здание терминала и держа оружие наизготовку. Кто-то из толпы пытался металлической стойкой от ленточного ограждения выбить стекло. Стекло пока держалось, а на бьющего снаружи были нацелены сразу несколько автоматных стволов.

- Пробиваемся! - заорал он полковнику и начал работать локтями и кулаками, понемногу продвигаясь против течения толпы.

Нет, Макс конечно предполагал, что с его везением все будет не так просто, но это уже было слишком даже для него. Когда они наконец пробились, растеряв пуговицы и получив несколько ощутимых пинков и ударов в ответ, а путь к заветному входу на лестницу был близок, дорогу им преградило новое препятствие. Навстречу им какой-то вихляющей, но шустрой походкой двигалась примадонна отечественной эстрады в сопровождении двух полицейских. Проблема заключалась в том, что и сама старая ведьма, и оба полицейских были с головы до ног вымазаны в крови. Собственно, Аллу Борисовну можно было опознать только по безумной прическе, нелепой короткой тунике, вышедшей из моды полвека назад, и по букету алых роз, который ей все-таки успели вручить, и который она бездумно держала в руках. У примадонны из толстой ляжки был буквально выдран огромный кусок плоти, а лицо здорово кем-то подъедено. Полицейские были не в лучшем состоянии. Но самое главное - глаза. Когда Максим поймал этот пустой взгляд белесых буркал, его сердце даже пропустило удар от чувства ужаса и отвращения. Он оцепенел. А эти твари, тем временем, быстро приближались, хрипя, пуская кровавые пузыри и хищно протягивая руки. В себя его привел полковник, чувствительно пихнув в бок и проорав:

- Помогай!

Он взялся за один конец секции из четырех соединенных металлических стульев. Макс схватился за второй.

- С разбегу!

Воспользовавшись стульями, как тараном, они буквально снесли всех троих. Однако из зала для прилетающих появилась новая, уже более многочисленная группа. Не сговариваясь, они рванули к двери.

***

- На машине? - спросил полковник, когда они спустились на этаж вниз в помещение паркинга. И тут же добавил, протянув руку, - Михаил.

- Максим, - ответил Макс на рукопожатие. - Вообще не вожу.

- Моя наверху стоит. Будем искать то, что можно завести.

Мимо них промчался в сторону выезда мужчина с маленьким ребенком на руках. Через мгновенье из-за поворота с ревом выскочил джип и, поворачивая, в заносе сбил бегущего. Тот вместе с ребенком отлетел, ударился о бетонную стену и остался лежать. Водитель джипа, не справившись с управлением, влетел в одну из опор. Максим переглянулся с полковником:

- Просто ищем машину, - ответил тот на невысказанный вопрос, - и уходим.

Белая вазовская семерка, обильно тронутая ржавчиной, давно пережила свои лучшие времена. Да и худшие тоже пережила. Теперь она, судя по суре из Корана, прикрепленной под лобовым стеклом, просто доживала, честно отрабатывая для одного из гостей столицы вложенные в нее двести долларов. Боковое стекло полковник просто высадил с двух ударов ногой. Никакой сигнализации и иммобилайзера здесь, конечно не было. Михаил, усевшись за руль, первым делом закурил. Затем достал из чехла на поясе небольшой мультитул, заколотил отвертку в гнездо зажигания и провернул, пользуясь рукояткой как рычагом. Семерка засипела, засвистела и натужно завелась.

- Что это было? - наконец спросил Макс, когда они вырулили на выезд, ведущий наверх и начали разгон.

- Фильмы смотришь? - ответил Михаил вопросом на вопрос, выбросив окурок через разбитое окно и тут же закуривая вторую.

- Думаешь, оно?

Михаил кивнул:

- Большая северная собака. В виде зомби. Накаркали, суки.

Машина вильнула, объезжая бредущую всю в крови молоденькую девчонку.

***

Максим не удивился, когда услышал короткую автоматную очередь, и заднее стекло ссыпалось кучей осколков на сиденье, а прямо над его головой в крыше образовалась маленькая дырка.

- Пригнись.

Михаил давил на газ, выжимая из старенькой машины все возможное. Через стоянку он выезжать не стал, а рванул сразу в сторону взлетно-посадочной полосы, проскочив с разгону проволочное заграждение. Максим оглянулся. Метрах в двухстах позади за ними несся армейский джип типа американского Хаммера. Он не помнил, как называлась подобная машина в российских войсках. Плохо было то, что на крыше преследовавшего автомобиля находился пулемет, и сейчас к нему пристраивался стрелок.

- Пулемет сзади.

Михаил бросил взгляд через плечо:

- Хреново, не уйти нам.

Он резко вывернул руль, соскочил со взлетки и понесся по полю к виднеющимся вдали ангарам. Пулеметчик дал первую пристрелочную очередь, пули взбили фонтанчики земли впереди справа. Макс повернул голову и замер от увиденной картины. Прямо на них стремительно надвигалась громадина падающего самолета. Почему падающего? Не может самолет на такой высоте снижаться с невыпущенными шасси. Грохнула еще одна очередь, щелкнуло по металлу.

- Быстрей гони! Прямо, не сворачивай! - заорал Макс, не в силах оторвать взор от несущегося на них авиалайнера.

Кто-нибудь другой, не поверил бы, что ко всем несчастьям этого дня и наступившему апокалипсису может добавиться еще и самолет, падающий точно тебе на голову. Кто-нибудь, но не Макс. Его фирменное невезение словно издевалось над ним.

Дальнейшие секунды тянулись как в рапидной съемке. Максим поворачивал голову, следя за траекторией падающего самолета. Вот он касается брюхом земли и несется, взрыхляя землю, прямо на них. Вот вырвались языки пламени из левого двигателя. Вот крыло, задев землю, отваливается, разбрызгивая остатки авиационного керосина из опустевших баков, и на них уже несется огненный шквал.

В какой-то момент Макс понял, что они проскочили. Он вывернул голову назад и увидел, как в пламени исчез преследующий их армейский джип.

- Есть, прорвались! - заорал он, поворачиваясь к спутнику.

Михаил уткнулся в руль. В спине зияла страшная рана. Мертвый водитель жал на газ, направляя машину прямо в бруствер какой-то авиационной площадки. Максим вцепился в руль, пытаясь рулить и одновременно дотянуться ногой до педали тормоза. Это ему никак не удавалось. Тогда он просто крутанул баранку в сторону, машину занесло, бросило через крышу и пошло кувыркать по полю. Во время одного из кульбитов, Максима выбросило через проем отсутствующего уже лобового стекла, предварительно обо что-то приложив головой так, что он потерял сознание.

Глава 2

Максим не понял, от чего он пришел в себя. То ли от какого-то хриплого сопения рядом с собой, то ли от того, что по его руке скребло что-то острое. Он открыл глаза и тут же вскочил, невольно вскрикнув и отпрянув назад. К нему, хрипя и царапая землю пальцами с ярким маникюром подползала тетка, и с ней явно было что-то не так. В том смысле, что нижняя половина тела отсутствовала начисто, а вместо ног по земле разматывался длинный шлейф кишок. И все те же белесые безумные глаза, взгляд которых заставлял холодеть кровь. Голова закружилась, Макс оступился, упал на землю не сдержал рвоты. Выжав из желудка все, что мог, он вновь медленно встал и быстрым шагом поднялся на небольшой бруствер, опоясывающий какую-то аэродромную площадку для хранения. Прилег в высокую траву за кустом.

Взору его предстала апокалиптическая картина. На поле перед аэропортом догорали два упавших самолета. Вдалеке были видны еще дымы от пожаров. Все вокруг было усеяно одноцветным багажом, обернутым в упаковочный целлофан, и яркими пятнами погибших пассажиров. Впрочем, не совсем погибших. Часть из жертв катастрофы бесцельно бродила, иногда присаживаясь возле трупов. И Максим был почему-то уверен, что они делают отнюдь не искусственное дыхание пострадавшим. Парочка из тех, что были поближе, среагировали то ли на его крик, то ли на движение и довольно резво направились в его сторону. Когда он скрылся из вида, те немного сбавили шаг, но движения не прекратили. Преодолевая тошноту и головокружение, Максим поднялся и, пригибаясь за бруствером, двинулся в другой конец площадки, в направлении виднеющихся вдали ангаров.

Так, что он знает о зомби? То, что это именно зомби, сомнений не оставалось. Не может человек, разорванный пополам, проползти триста метров, волоча по земле свой длинный кишечник. В книгах и кино упокоить зомби можно, только разрушив его мозг. Только вот доверять книгам и кино сейчас как-то не хотелось, тем более, что в них зомби всегда были очень медленные. А эти почти не отличались по скорости от живого человека, только координация их немного подводила.

Добежав до ближайшего строения из профилированной оцинковки, он остановился и выглянул из-за угла - никого. Добрался до двери, подергал. Заперто. Тихонько постучал, подождал, еще раз постучал. За дверью не раздавалось ни звука. На стене строения Макс заметил красный пожарный щит. Топора и ведра на штатных местах не было, а вот лопата и лом висели. Ему пришла было мысль взломать дверь ломом, но как только он представил звук от ударов по замку железного ангара, признал мысль вредной.

Лопата или лом? Здоровяком Максим никогда не был, поэтому, рассудив, что сейчас играет роль не столько сила, сколько быстрота ударов, вооружился лопатой. Метрах в двухстах впереди виднелись еще три подобных строения, но они располагались довольно близко ко второму упавшему самолету, и неподалеку маячили пять фигур. Живые или мертвые? Вряд ли нормальному человеку придет в голову устраивать променад по технической территории аэропорта вблизи от места катастрофы. Поэтому Макс, как это он обычно делал в сложных ситуациях, решил исходить из наихудших предположений. Он внезапно понял, что сколько бы ни продлилось это дерьмо, его жизнь с этого момента полностью зависит от множества мелких решений, которые придется принимать ежеминутно. И это понимание, как ни странно, вселило в Макса спокойствие. Он снова почувствовал себя в родной стихии хронического неудачника. Только ставки немного возросли.

***

Чтобы преодолеть небольшую дистанцию до строений, у него ушло более получаса. Пришлось даже поползать на четвереньках. Дверь одного из ангаров была чуть приоткрыта. Максим аккуратно проскользнул в щель и огляделся в полутьме. Вроде все тихо. Он осторожно прикрыл за собой дверь, задвинул защелку, и в следующий момент чья-то твердая большая ладонь зажала ему рот. Другая ладонь крепко обхватила черенок лопаты, и Максим оказался прижатым к металлической стоке стеллажа. В ухо шепнули:

- Тихо. Один где-то здесь внутри.

Макс попытался кивнуть. Ладонь медленно убралась от лица, его отпустили. Он повернулся и разглядел незнакомца. На вид мужику было лет шестьдесят, но выглядел он крепким. Высокий, плотный, одет в синий комбинезон с виднеющейся из-под ворота тельняшкой. На голове бейсболка с эмблемой "Крылья Советов". В руках мужик держал топор на длинной красной ручке, снятый по-видимому с того же пожарного щита.

- Одного бедолагу упокоил, - зашептал мужик.

Только сейчас Максим разглядел неподалеку лежащее в углу тело с какой-то кровавой кашей вместо головы. Его снова замутило.

- А один где-то тут между стеллажами шкерится, я его толком и не разглядел. Зря дверцу прикрыл, видать тут плохо. А твари они хитрые, может и низом по палубе приползти.

Максим невольно глянул себе под ноги и сделал шаг назад. Стеллажи в ангаре стояли плотно, полки заставлены всякими ящиками, железками, завалены какими-то тряпками. Проходы узкие - едва можно пройти вдвоем.

- Делаем так, - шепнул мужик. - Начинаем от этой стенки, идем параллельным курсом. Увидишь, руби башку. Понял? В башке смерть Кощеева. Да под ноги смотри. Ну, и наверх поглядывай. Ухватит зубами - каюк тебе, отплавал салага.

- Они кусаются? - шепотом спросил Макс.

- Они тупо жрут. Кольку напарника обглодали чуть не до кости, а он потом встал и пошел. Ну, я его и того... Все, пошли, молодой.

И они пошли. Уже во втором проходе одежду на Максиме можно было отжимать от пота. В сумраке помещения ему везде мерещились движения. Снаружи поднялся ветер, который швырял на железо песчинки, опавшие листья. Каждый такой звук разносился внутри и трепал и без того натянутые нервы.

Зомби прыгнул на него сверху, и если бы не поднятая в замахе лопата, Макс, скорее всего, пополнил бы армию бродящих вокруг упырей. Напоровшись на лопату, зомби упал рядом на бетонный пол, но сразу вскочил. Максим тоже не удержался на ногах, попятился и сел на пятую точку, выставив перед собой черенок. К нему тянула ручонки девочка лет десяти. Одна рука у нее была сломана, из раны торчал острый осколок белой кости. Щека изодрана так, что сквозь нее видны зубы. И эти зубы сейчас делали частые кусательные движения, словно челюсти взбесившегося бультерьера.

- Поберегись, салага, - раздалось откуда-то спереди, в воздухе взмыл топор и опустился на череп девчонки.

На Макса брызнуло кровью и мозгами.

- Вот же трупёрда мелкая. Чуть не уделала тебя, салагу, - мужик уже обтирал топор тряпкой, взятой тут же со стеллажа.

Максим поднялся, опираясь на лопату.

- Вас как зовут?

- Василий Иванович, - протянул ладонь мужик. - За Чапаева сразу в репу.

- Максим.

- Жрать хочешь?

При мысли о еде Максу стало нехорошо.

- Вижу, что не хочешь. А я, с твоего позволения, рубану пару бутербродов. Все равно до темноты тут куковать.

Возле дверей Василий Иванович подобрал свою сумку, устроился на снятом со стеллажа ящике, достал термос, пластиковый контейнер с бутербродами, неспешно разложился и принялся жевать, поставив рядом не до конца оттертый от крови топор.

***

История Иваныча с момента начала событий была проста и драматична. В аэропорту он работал слесарем. Как раз закончилась его смена, и он собирался домой. Жил неподалеку, до дома добирался на своей машине. Поэтому, не переодеваясь, направился на проходную, предъявил пропуск, но вохра его выпускать отказалась. Сказали, мол, пришла сверху указивка до особого распоряжения с территории никого не выпускать.

- ЧП, говорят, и особый протокол. Глянул я за проходную, а там, значит, такой протокол. Сапогов понагнали, оцепили все кругом. Стоят с автоматами на боевое. И видно, что стоят намертво, как под Сталинградом. Вернулся в мастерскую, посидели со сменщиком моим, Коляном, погадали, что все это значит. Тут Колька и говорит, а давай телевизор включим. Я думаю, трёханая акватория, что ж мы раньше не догадались. Ну, и включили. Лучше бы не включали.

По телевизору говорили, что в последние часы в крупных городах распространяется угроза эпидемии неизвестного вируса. Какая-то форма бешенства. Просили по возможности оставаться дома, избегать больших скоплений народа, от людей со странным или нестандартным поведением, держаться подальше. Иваныч смотрел телевизор, а Коля с планшета залез в интернет, мобильная связь тогда еще была.

- И как только Колька загрузил первые ролики с ютуба с этими людьми с нестандартным поведением, как только я этих чертей веревочных увидел, так сразу все и понял, что это за эпидемия такая. Я Коле говорю, надо выбираться отсюда, брать семьи, и в деревню. Он вроде согласился, только сначала решил в терминал сбегать деньги с карточки снять. По внутренней территории-то пока движение не ограничили, да и у нас ключи от технических входов есть. Мы и пошли вдвоем, как два баламошки.

Иваныч допил кофе, помолчал, снова переживая недавние события.

- В общем, схарчили мертвяки Кольку. Там, как народ тему просек, да стекла начал высаживать, сапоги огонь открыли. Кровища, мясо, упыри народ жрут. Я через багажный зал на поле выбрался, и сюда короткими перебежками. Тут и самолеты валиться стали, горючка-то не бесконечная. А некоторые часов шесть кружили в ожидании посадки.

- А почему не сажали-то?

- Да где-то у этих мордофилей в вертикали власти короткое замыкание вышло. Один негораздок, как про эпидемию со всего мира слухи пошли, запретил сажать, да свалил за своей семьей. А зам, или кто там остался, отменить решение не осмелился.

- Так это по всему миру что ли?

Иваныч горестно покивал:

- Полный армагеддец. А я только ремонт в квартире сделал.

Помолчали. Слесарь протянул Максиму оставшийся бутерброд с колбасой и сыром и термос, где еще плескалось на дне:

- Подкрепись, салага, силы вечером понадобятся.

Макс взял и принялся жевать, не чувствуя вкуса.

- Есть план что ли?

- Да есть одна задумка. Огромный такой ангар на краю территории видел?

- Это такой с полукруглой крышей?

- Он самый. Вот в него и пойдем.

- А что там, самолет что ли? - Максим допил кофе и поставил термос.

- Тю, - разочарованно протянул Василий Иванович. - Вы, молодежь, совсем что ли отупели со своими интернетами. Вот скажи, зачем нам сейчас самолет?

Макс пожал плечами:

- Не знаю. Улететь.

- В Крыжополь ты на самолете сейчас улетишь.

- А что же там?

- Дирижабль, - торжественно поднял кверху указательный палец Иваныч.

Видимо, лицо Максима выразило разочарование.

- Новейшая военная разработка, - пояснил слесарь. - Для эмчээсников делали. Запас автономности и грузоподъемность, как у атомной подводной лодки. Мы обслуживанием занимались, с инженерами общались, так что с управлением должен разобраться... Тихо!

В дверь ангара заскреблись. Послышалось характерное сиплое хрипение.

- Унюхали черти верёвочные, - обреченно прошептал Иваныч.

Глава 3

Голова у Макса раскалывалась. При аварии он, скорее всего, заработал сотрясение. Кроме того, июльское солнце прогрело ангар, и трупы начали заметно вонять. Максим боролся с тошнотой, слушая, как в дверь снаружи скребутся два или три мертвяка. К скребущим по железу звукам еще можно было привыкнуть, а вот сиплые хрипы и причмокивания, которые издавали при этом зомби, наводили какую-то тоскливую жуть. Вскоре его начала мучить жажда.

- Надо думать, как выбираться, - сказал вполголоса Иваныч. - Долго здесь не продержимся без воды.

- Может, стенку сзади разберем? Отогнем лист, да и вылезем.

- Не получится. Нашумим по железу, они со всей округи подтянутся... А ну, тихо.

Со стороны терминала послышался звук автомобильного двигателя. Машина остановилась где-то неподалеку, захлопали двери, донеслись приглушенные голоса, будто говорили, уткнувшись в подушку.

- Сапоги территорию зачищают, - пояснил Иваныч. - Могут и нас до кучи отгеноцидить.

- Мы же живые.

- А им без разницы. У них штабные инструкции на случай тотального карантина в зоне заражения. И там написано примерно так: со времени Ч плюс два часа до времени Ч плюс пять часов произвести полную зачистку зараженной территории от потенциальных носителей. То есть от нас. Не зря же они в противогазах прикатили.

Снаружи раздались выстрелы. По стене ангара стукнуло, и в ней образовались три аккуратные дырочки. Максим и Иваныч рухнули ничком на пол. Дверь снаружи задергали и даже чем-то ударили, не то ногой, не то прикладом.

- Заперто, товарищ лейтенант. Ломать надо.

Подошел кто-то еще, тоже подергал.

- Хрен сломаешь ее.

- Я тут лом видел у соседнего ангара, можно сгонять.

Лейтенант помолчал, видимо, размышляя.

- Отставить ломать. Задача была поле зачистить от всего, что движется.

У кого-то зашипела рация, послышались невнятные переговоры.

- В машину. У второго терминала помощь нужна, менты из охраны ответный огонь открыли.

Снова захлопали двери. Движок взревел и стал удаляться. Вскоре в ангаре воцарилась тишина, и в этой тишине причудливо кружились пылинки в трех тонких лучиках заходящего солнца, пробивающихся через пулевые отверстия.

***

- Еще пара часов, и стемнеет.

Иваныч отошел от двери, обозрев в щель окрестности. Макс сглотнул несуществующую слюну. Горло давно пересохло и саднило.

- А ты уверен насчет дирижабля? Как-то это... - он покрутил пальцами в воздухе. - Старомодно как-то. Девятнадцатый век.

- Не боись, молодой, вещь самая современная - для армии делали. Там и композиты, и кевлар с карбоном. Автоматика самая новая, дизель-электрическая гибридная схема.

- А батареи как заряжать?

- Частично от генератора, частично от солнца. По сути, вся верхняя часть баллона - это здоровенная солнечная батарея. Ты хоть представляешь, какая там площадь?

- Так он здоровый, наверное.

- Семьдесят пять метров в длину. Грузоподъемность, правда, так себе - семь тонн полезной нагрузки в полном комплекте.

- Фига себе. И это мало?

- Для дирижабля ерунда.

- Так пальнут вояки пару очередей и наделают дырок в баллоне. По такой мишени уж не промахнутся.

- Я ж тебе говорю, баламошка, военная вещь. Как раз для такого случая сделана. Там в несколько слоев всего понапихано, потому и подъемистость низкая, что собственный вес большой.

- И куда полетим?

- Вверх, - уверенно сказал Иваныч.

Максим промолчал. Да, и что тут возразишь? Небо сейчас - самое безопасное место.

***

Задвижку на двери Иваныч открыл почти бесшумно, чуть распахнул створку ангара. Душная летняя ночь обильно воняла мертвечиной. В рощице неподалеку щебетали какие-то птахи, издалека слышались редкие выстрелы, иногда переходящие в краткие оживленные перестрелки.

- Вроде тихо, - шепнул Иваныч. - Пошли.

И они пошли. После темноты ангара глаза различали все вокруг достаточно неплохо. Пригнувшись, короткими перебежками, держа наготове свои орудия, они двигались в сторону огромного ангара. Пару раз по полю возле взлетной полосы промелькнули автомобильные фары. Один раз напоролись на кучку мервтяков, что-то увлеченно жравших с урчанием на земле, пришлось обходить. Весь путь занял минут сорок. А вот возле самого ангара они столкнулись с серьезной проблемой.

- Сапоги схалтурили, - проговорил Иваныч, ползком выбравшись из кустов, откуда он обозревал окрестности. - Не зачистили тут. Этих чертей веревочных десяток наверно пасется. Чуют что ли внутри кого живого.

- Что делать будем? - спросил Макс.

- Там с обратной стороны пожарный выход, - подумав, сказал Иваныч. - Им не пользовались никогда, он снаружи на висячий замок закрыт.

- Пожарный выход закрыт снаружи? - удивился Максим.

- Трёханая акватория, это ж аэропорт, - дал Иваныч непонятное объяснение.

- А как откроем?

- Хрен его знает. Был бы ломик, отжали бы дужку без шума и пыли, а так топором сбивать придется, нашумим.

Иваныч немного подумал, потом изложил план:

- Так и сделаем. Я по-быстрому сбиваю замок, ты меня с кормы прикрываешь. Потом мухой внутрь и по трапу в кабину. А там уже ни одна эпидерсия нас не достанет.

Он еще помолчал, словно вспоминая, ничего ли не забыл, потом выдохнул:

- Делаем.

Поднялся и легко затрусил за ангар. Макс рванулся за ним.

Замок Иваныч сбил с пяти ударов, как раз в тот момент, когда из-за угла показались первые зомби, привлеченные с шумом. Со стороны летного поля тоже были видны двигающиеся тени. Иваныч скрылся за дверь, там что-то несколько раз щелкнуло.

- Электричества нет, - донесся его голос. - Давай за мной.

Макс не стал заставлять себя ждать, тем более, что ближайшие мертвяки были уже метрах в десяти от него. Он протиснулся в ангар, прикрыл дверь и стал шарить по ней в поисках замка или задвижки.

- Брось, изнутри не закрывается, - сказал Иваныч откуда-то сбоку.

- Почему?

- Я же тебе говорю - пожарный выход.

- В бога душу мать вашу авиацию, - выругался Максим.

- За мной двигай.

В ангаре кто-то был. В дальнем углу что-то упало, послышались быстрые шаги. Макс тоже пару раз запнулся за какие-то ящики и железки, сильно загремело. Он чуть не обделался, когда чья-то рука схватила его за воротник и с силой потянула в сторону.

- Быстрее давай, - раздался над ухом рык Иваныча.

Он протащил Максима между стеллажами. За спиной, послышался новый грохот, шум упавшего тела. Кто-то хрипло сопел, лез, продирался следом. Иваныч прижал его к какой-то стенке и зашарил по ней руками, что-то отыскивая. Потом, крякнув, натужно потянул за какую-то штуку.

- Лезь наверх. Быстро.

Невидимая рука снова подтолкнула Макса, он уперся в лестницу, нащупал ступеньки и полез по ним вверх. Протиснулся в какой-то люк, и тут же на него навалился мертвяк. Спас выставленный перед собой черенок лопаты. Максим, что есть силы оттолкнул от себя зомби и в панике замолотил в темноте перед собой лопатой. Сзади уже напирал поднимающийся Иваныч:

- Быстрее там, меня уже за пятки хватают.

Наконец Макс попал, и попал, судя по всему, неплохо. Что-то хрустнуло. Он нанес еще несколько рубящих ударов, уже прицельно, и сделал пару шагов, освобождая место Иванычу. Как только тот влез в люк, следом показалась голова мертвяка. Иваныч пару раз саданул по ней створкой, но закрыть ее уже было невозможно.

- Хрен с ним, - плюнул он, - давай за мной.

Макс бежал в темноте, ориентируясь на грохот шагов впереди. Несколько раз ударился обо что-то, по щеке потекла кровь. Пара поворотов, пара крутых коротких лестниц, и они оказались в небольшом помещении.

- Все! - Иваныч захлопнул дверь и крутанул небольшой штурвал на ней, запирая. - Хрен вам, черти веревочные.

Словно в ответ, в небольшой иллюминатор на двери снаружи тут же приложилась рожа мертвяка, измазав стекло чем-то липким.

Макс отшатнулся.

- Не боись, молодой, - успокоил Иваныч, - не прорвутся.

Он сел на пол, тяжело дыша и положив рядом топор:

- В том углу дверца небольшая, там гальюн и умывальник. Не в службу, принеси водички, а то меня ноги что-то совсем не держат.

Максим сразу заходить не стал. Сначала распахнул узкую дверь с лопатой наготове, всмотрелся в темноту - вроде никого. Шагнул внутрь и сразу же нащупал раковину умывальника из нержавейки. Сразу за раковиной белела перегородка, за которой наверно и был гальюн. Тесно, но удобно. Максим пошарил вокруг, рука наткнулась на пластмассовый стакан с двумя зубными щетками. Он положил щетки в раковину, нажал на кран с дозатором, чем-то похожий на краны в туалетах скорых поездов. Сначала напился сам, потом набрал воды снова и отнес Иванычу. Тот жадно выпил и обессилено прикрыл глаза.

- Что? - Спросил Макс, предчувствуя что-то недоброе.

- А все, - сказал Иваныч. - Полетали.

- Мы же в дирижабле?

- Ага, в ней в самой - в жабле.

- Ну, так полетели, - Макс мотнул головой вверх.

- Тут крыша ангара раздвижная. Привод на электромоторах, а электричества нет.

- И что, аварийной схемы никакой нет что ли?

- Конечно, есть, баламошка, - возмутился Иваныч. - Это ж аэропорт.

- Ну?

- Гну. Генератор вон там в пристройке, - кивнул Иваныч куда-то за дверь. - Выключатель там же на стене.

Макс вдруг почувствовал, что смертельно устал. Он опустился на пол рядом с Иванычем, привалился к стене, отделанной под дерево каким-то материалом, и закрыл глаза. Так они и сидели, молча, думая каждый о своем под ритмичные стуки в дверь и шарканье нескольких пар ног снаружи.

***

- Вариантов у нас, в общем-то, два, - сказал Иваныч какое-то время спустя. - Либо сидим и ждем, пока вояки доберутся до этой территории и зачистят нас заодно с чертями. Либо один из нас идет, запускает генератор и открывает крышу.

- Это же верная смерть.

- Ну, - прикинул что-то Иваныч, - шанс все-таки есть. Хотя и небольшой.

- Да нет там шансов в темноте. Там их десятка два, а то и больше. А если вдвоем? Один рубит, второй прикрывает.

- Глупо - отрезал тот.

Они помолчали.

- Кто пойдет? - Спросил Иваныч, будто первый вариант развития событий он и не рассматривал.

Макс молчал. Он почему-то сразу вспомнил про свое хроническое невезение. Иваныч тоже помолчал, потом спросил:

- Жребий тебя устроит?

- Да. Что тянуть будем?

Из нагрудного кармана комбинезона Иваныч извлек небольшой коробок, какие подают в кафешках:

- Вытянешь короткую, идешь ты. Что и как, я тебе объясню, там все просто, не запутаешься. Тут в рубке фонарь есть. Вытянешь длинную, пойду я. Проведу с тобой краткий курс по управлению агрегатом, чтобы смог взлететь самостоятельно, если что.

Иваныч спрятал спички в своей большой ладони и поднес ее к самому лицу Максима. Тот разглядел две торчащие абсолютно одинаковые спичечные головки. Не раздумывая, он медленно потянул левую, практически уверенный, что на середине спичка закончится. Но вот спичка вытянулась наполовину, затем на две трети, затем полностью. Макс недоуменно смотрел на целую деревянную палочку в своих пальцах.

- Ну, значит так тому и быть, - вздохнул Иваныч. - Тянуть не будем. Пойдем, молодой, к пульту, дам урок.

Пульт был, в общем-то, простой - сенсорный экран, рукоятка, похожая на те, что стоят на катерах для управления скоростью, несколько кнопок, тумблеров и самый настоящий штурвал. Маленький, но деревянный с рукоятками по кругу.

Иваныч подал питание, потыкал в экран пальцем, и тот показал заряд аккумуляторов в сорок три процента. Затем зашел в меню управления баллоном и дал команду на подачу газа. Максим даже из-за закрытой двери услышал, как в дальней части палубы дирижабля что-то зашипело.

- Смотри, - сказал Иваныч, - гайдропы тут автоматом можно скинуть.

Он полистал меню и указал нужный пункт.

- Гайдропы? - переспросил Максим.

- Ну, швартовы со специальными карабинами, которыми сейчас агрегат удерживается.

Пол под ногами неожиданно покачнулся, Максим ухватился за штурвал. Дирижабль чуть подался вверх, удерживающие его канаты натянулись, заскрежетали карабины в металлических кольцах.

- Все схемы и инструкции по аппарату вот в этом шкафу. Разберешься. И вот еще что... Если у меня все получится с генератором, но меня там того, укусят, я тебе два коротких фонарем просимафорю. Тогда не жди, сразу гайдропы сбрасывай и взлетай. Если цел буду, три вспышки дам. Тогда уж, будь добр, дождись.

- Дождусь. Василий Иванович, не сомневайся.

- Ну, - фальшиво бодрым тоном провозгласил Иваныч, - чего время тянуть? Надо идти.

Он поудобнее перехватил топор, подошел к двери в рубку и выглянул в окошко иллюминатора. Прямо в упор на него смотрела оскаленная окровавленная морда.

- Черти полосатые, - пробормотал Иваныч. - Открой, как скажу, потом сразу запрешь за мной.

Он уже было весь напружинился для первого броска, потом обмяк, отставил топор и повернулся к Максу, сжав его плечи в своих сильных ладонях.

- Ты, это, молодой... Самое главное, живи по-людски.

Ответить Макс ничего не успел. Иваныч порывисто отвернулся, подхватил топор и заорал:

- Делаем!

Максим крутанул замок и толкнул дверь. Иваныч пинком отшвырнул первого зомби, ткнул топором и принялся расчищать путь к такому далекому рубильнику. Дальше его путь Макс мог проследить только по мечущемуся лучу фонаря, который медленно продвигался по помещению ангара. Иваныч что-то орал, сыпал ругательствами, слышались звуки ударов.

***

Когда ангар озарился красным светом ламп аварийного освещения, а наверху загудели сервомоторы, приводя в движение створки крыши, Максим уже было поверил, что Иванычу удалось, и сейчас он увидит три вспышки фонаря, дождется своего товарища, и они вместе поднимутся высоко в безопасное небо. Он ждал сигнала, и эти секунды тянулись мучительно долго. Наконец, направленный прямо в оконце двери луч фонаря вспыхнул один раз, затем второй. Макс ждал.

- Ну, - цедил он сквозь зубы, - давай же, Василий Иванович. Ты сможешь, давай.

Но третьей вспышки не было. Максим подождал еще несколько минут, затем сквозь закрытую дверь рубки услышал снаружи ангара приближающийся звук двух моторов. Он понял, что ждать дальше бессмысленно, подошел к панели управления и активировал сброс гайдропов. Дирижабль подпрыгнул вверх, его слегка вжало в пол. Он увидел, как мимо рубки поплыли вниз стены ангара. В полу были вмонтированы три небольших иллюминатора из толстого стекла. Максим заглянул в один и увидел, как два десятка зомби склонились над чем-то в углу ангара возле рубильника генератора, и вся эта куча мерзко шевелится. Все события сегодняшнего дня вдруг разом навалились на него, и он без сил опустился на пол там, где еще не так давно сидел Иваныч. Он почему-то думал о своем невезении. Как так получилось, что из всей толпы народа в терминале выбрались они вдвоем с Михаилом? И Михаил погиб, а он выжил. И Иваныч тоже погиб. А Максим вот он, живой.

У него когда-то была своя теория насчет того, что каждому человеку судьбой отмерено примерно одинаковое количество везения. Только у одних это везение размазано по жизни равномерно, как масло на бутерброде, а у других, вроде Макса, лежит одним куском с краю. Может это и есть тот самый кусок? Да пропади он тогда пропадом.

Рука Макса нащупала что-то на полу. Он поднял и поднес к глазам две спички. Две целые спички, которые оставил тут Иваныч. И тогда он заплакал молча, без надрыва. Он просто сидел, а слезу катились у него из глаз. Так он и уснул, плача.

Проснулся Максим от того, что ему было трудно дышать.

Глава 4

Макс судорожно вздохнул поглубже, и это ему удалось. Но легче не стало. Было такое ощущение, что из воздуха кто-то выкачал весь кислород. На панели управления что-то попискивало и мигало красным. Максим поднялся и подошел к экрану. Сразу бросилась окрашенный красным указатель высоты - 3452 метра. И цифра понемногу увеличивалась. Другая надпись сообщала, что обитаемый отсек не герметизирован. За окнами рубки простиралось бескрайнее небо, а сквозь иллюминаторы на полу была видна лишь сплошная белая пелена облаков. Было понятно, что пока он спал, не управляемый никем дирижабль поднялся на высоту, где нахождение без кислородной маски чревато проблемами. Ясно, что надо снижаться. Но как?

Макс только сейчас понял, что он вообще понятия не имеет, как взлетают и опускаются дирижабли. С воздушным шаром вроде все понятно, нагрел воздух внутри шара газовой горелкой, он пошел вверх. Но здесь-то горелок нет, баллон наполнен каким-то летучим газом. Скорее всего, гелием. Закачивать его газом для взлета и стравливать каждый раз, когда надо снизиться? Бред, так никакого газа не хватит. Аппарат, который он считал примитивным приветом из XIX века, поставил его в тупик.

Взгляд упал на ручку управления рядом с экраном, с одной стороны которой было написано "Вверх", с другой - "Вниз". Максим слега переместил ее в нижнее положение. На дальнем конце палубы что-то зашипело. Спустя пару минут, в течение которых он пытался судорожно дышать, рост высоты замедлился, а затем значение стало медленно убывать. Потыкав пальцем в экран, Максим нашел меню управления высотой и убедился, что можно программно задать ее значение или изменение. Ввел на всякий случай полтора километра, ручка задвигалась сама, повинуясь командам процессора.

***

Когда кислород наконец насытил его легкие, он вдруг ощутил жуткий голод и жажду. "Все по пирамиде Маслоу, - подумал Максим. - Когда наполню желудок, задумаюсь об оружии для самообороны, а когда вооружусь, возникнет потребность в женщине".

Только сейчас он ощутил холод. Температура была явно не выше плюс десяти. Он прошел в санузел, напился из крана и умылся. Поразмыслив, взял чью-то зубную щетку, хорошо прополоскал ее и почистил зубы порошком, стоявшим тут же на полочке для этой цели.

За дверью рубки стоял мертвяк и пялился на Макса своими белесыми глазами сквозь иллюминаторное стекло, изредка щелкая зубами.

- Черт веревочный, - пробормотал Максим.

Однако, ироничное название зомби, так забавно произносимое Иванычем, сейчас прозвучало невесело. Сразу вспомнились все события минувшего дня, накатила тоска. Макс отыскал в углу свою лопату, подошел к двери и резко распахнул ее. В нос пахнуло зловонием мертвечины. Зомби сразу оживился и бодро шагнул навстречу, протягивая руки к горлу. Максим уперся штыком лопаты в грудь мертвяка и оттолкнул его. Размахнуться для полноценного удара в узком коридоре было невозможно. Мешали и два лежащих трупа, которых вчера упокоил Иваныч, пробиваясь к выходу. Поэтому Макс просто со всей силы ткнул, целясь в горло. Попал в челюсть, разворотив мертвяку поллица. Ткнул еще раз, еще. Когда зомби упал, ударил еще несколько раз, пока у того не хрустнул перерубленный позвоночник.

Немного отдышавшись, осмотрелся. Дверь из рубки управления выходила в узкий коридорчик, по обеим сторонам которого имелись двери - по пять с каждой стороны. Когда они ночью пробирались сюда с Иванычем, он ничего этого рассмотреть не мог. Все было сделано компактно и аскетично, в корабельном стиле. Впечатление усиливала отделка под доску и круглые иллюминаторы. Макс изготовил лопату и осторожно повернул ручку первой двери слева. Оказалось не заперто. Он приоткрыл створку и заглянул в крохотное помещение. Откидывающиеся койки с двух сторон, такой же столик, небольшой шкафчик. Каюта напоминала купе СВ в поезде дальнего следования. Справа в углу виднелась небольшая дверка. Макс осторожно заглянул туда - крошечный санузел, такой же, как рубке. В шкафу он обнаружил теплую куртку вроде бушлата спецовки с надписью "Орлан" и нацепил на себя.

К моменту, когда он обследовал все помещения в коридоре, голод становился невыносимым. Зато теперь он знал, что дирижабль имеет четыре двухместных каюты, две одноместных, подсобку для инструмента, два холодильника и кладовая для сухих продуктов. И все это, надо отметить, было укомплектовано, заполнено и готово к приему команды. Коридор был отделен от следующего помещения переборкой с еще одной дверью, которая так и оставалась распахнутой. Макс заглянул сюда и обнаружил что-то вроде кают-компании, устроенной по принципу студии. Здесь была открытая кухня, отделенная лишь небольшой стойкой, и несколько столов и кресел. В углу над стойкой висел телевизор.

Пульт обнаружился тут же на стойке, и Макс нажал кнопку включения, ни на что, в общем-то не рассчитывая. Однако сигнал, пусть и с помехами был. На первом канале двое, судя по всему, представителей науки, рассказывали нервной ведущей о теоретических обоснованиях постигшего мир большого северного пса. Ведущая часто оглядывалась куда-то через плечо. Ловилась еще "Россия-24", где показывали зачем-то экономические новости. Как и следовало ожидать, индексы стремились к плинтусу, а вечные ценности наоборот взлетели в цене. Торги по золоту были остановлены после того, как цена желтого металла пробила отметку в пятнадцать тысяч долларов за тройскую унцию. Нефть преодолела отметку в шестьсот долларов за бочку и, похоже, не собиралась на этом останавливаться.

Показывал еще "Евроньюс", но там шла закольцованная нарезка с живыми сюжетами из разных точек мира. Выглядело это жутко. Так что Максим снова переключил на первый канал. Слушая вполуха разглагольствования ученых, он зашел за кухонную стойку, обнаружил небольшой холодильник, из которого извлек пять яиц и два помидора. Затем отыскал сковородку и принялся за приготовление яичницы.

- Сейчас с точностью можно утверждать лишь одно, - вещал один из гостей студии, - послежизнь или посмертие, как это уже стали называть, вызвана неизвестным вирусом, имеющим явно искусственное происхождение.

- Но ведь с вирусами человечество умеет бороться, - с фальшивым оптимизмом в голосе сказала ведущая.

- С хрена ли баня сгорела? - неожиданно осадил ее второй гость с всклокоченной черной бородой и немного безумным взглядом.

- То есть, как с... - опешила ведущая.

- С гриппом много набороли? Человечество болело, болеет и будет болеть гриппом. Но уже недолго, - обнадежил бородач. - Все таблетки, которые вы рекламируете, шарлатанство.

Он вдруг поднялся, сдернул с себя микрофон и зашагал куда-то за декорации.

- Коллега в чем-то прав, - сказал второй ученый, проводив его взглядом.

***

Добавив к завтраку стакан апельсинового сока и чашку сваренного в кофемашине кофе, Макс почувствовал себя готовым к дальнейшему обследованию своего летательного аппарата. Следующее помещение представляло из себя что-то вроде зоны для отдыха. Легкий диван, видеопроектор и несколько тренажеров - беговая дорожка, степ- и велотренажер, шведская стенка с брусьями и турником, и какое-то компактное комплексное устройство, где роль нагрузки выполняли не металлические веса, а пружины и тросы.

А вот отсюда имелся уже выход на открытую палубу, огороженную фальшбортиком и леерами. На другом конце палубы виднелся вход, судя по всему, в технические помещения. Макс вернулся в первый коридор, подхватил одного мертвяка за ноги и выволок его на холодок. Подтащил к небольшому трапу в три ступени, ведущему в люк, который вчера так и не смог закрыть Иваныч, и спихнул вниз. Широко раскинув руки и ноги, мертвяк вскоре исчез в белой завесе облаков.

"Вот кто-то удивится", - подумал Максим.

Покончив с трупами, он закрыл люк, вернулся на палубу и осторожно перегнулся через бортик. Скорость дирижабля определить было невозможно за отсутствием ориентиров. Но ветер здесь дул сильный и пронизывающие. В задней части он увидел небольшой двигатель с винтом, судя по всему, маневровый. С другого борта, скорее всего, стоял такой же. Сейчас винт был неподвижен.

Максим поднял голову и осмотрел сигару дирижабля. Зрелище впечатляло. Вся гондола крепилась к баллону жесткими сцепками. Нижняя часть сигары была темно-матовой, будто светопоглащающей. Если верить словам Иваныча, сверху вся поверхность представляла собой солнечную батарею. И это радовало, потому что солнце здесь светило вовсю.

***

Тщательно вымыв палубу в коридоре жилого отсека, Макс принял душ в рубке. Здесь стоял небольшой нагреватель, но, памятуя о том, что ресурс аккумуляторов не безграничен, воду пустил чуть теплую. Кстати, надо будет выяснить, каковы ее запасы на аппарате.

Пообедал, разогрев в микроволновке какие-то полуфабрикаты, похожие на те, что подают в самолетах. По всем работающим телеканалам шли нарезки роликов, снятых очевидцами, с закадровыми комментариями, впрочем, малоинформативными. Ясно было лишь одно, эпидемия началась как-то сразу и охватила весь мир. Первыми очагами распространения, как и следовало ожидать, стали больницы и полицейские участки, куда сначала доставляли укушенных. На данный момент, по крайней мере в России, полицейские заперлись в отделениях и охраняли от мародеров оружейные комнаты. В Европе царил хаос. В Великобритании спецсилы полиции и войска зачищали районы, где образовались наиболее сильные очаги заражения. У нас наконец разобрались и отменили первоначальный приказ стрелять во все, что двигается. Не удивили украинцы, развернувшие наступление на Крым и Донбасс. Но там из под земли полезло все то, что совсем недавно полегло в боях. Так что наступление быстро захлебнулось, а разделительная линия между востоком и остальной страной превратилась просто в заповедник зомби. Западная Украина выступила за отделение от остальной страны. Начались массовые вооруженные провокации с участием добровольческих батальонов. Не так плохо пока обстояли дела в США, где национальная гвардия, объединившись с добровольцами из NRA быстро установили четкий регламент и действовали в соответствии с ним. Правда, цветные районы и целые города погружались в хаос тотального мародерства, убийств и насилия. Воспользовались армагеддоном и арабы на Ближнем Востоке, решив под шумок взять реванш у израилитян. Среди поселенцев на спорных территориях ночью была устроена резня. Израиль пока держался, правда спорные территории и Голанские высоты вынужден был оставить.

Что касается самого вируса, пока известно стало лишь, что зараза передается через укус - все по классике жанра. Была ли причиной заражения слюна или какая-то жидкость, вырабатываемая железами мертвяков, ученые спорили. Спорили и о том, может ли заразиться человек, если кровь зомби попадет на его слизистые. Упокоить мертвяков можно было лишь разрушив головной мозг или спинной в районе головы.

В рубке имелся небольшой лэптоп. Максим включил его и к удивлению увидел связь с интернетом. То ли здесь был спутниковый канал, то ли ловился мобильный с какой-то вышки. Всемирная сеть пока жила, хотя пара сайтов, на которые он пытался входить, оказались недоступны. На ютубе были примерно те же сюжеты, что крутили по телевизору. Здесь Макс выловил единственную полезную информацию. Один американец, решив видимо совместить в своем ролике популярных котиков и зомби, позволил мертвяку укусить своего кота и наблюдал за реакцией на укус. Кот в зомби не превратился, хотя и издох. Другие пользователи также подтверждали, что животные-зомби пока замечены не были. Это была, как говорится, хорошая новость.

Максим вспомнил, что Иваныч перед уходом говорил ему об инструкции по управлению дирижаблем, которая должна находиться в рубке. Он открыл шкафчик, и сердце его упало. На полке стояли несколько толстых папок скоросшивателей, и он почему-то подозревал, что там внутри нет пособия "Дирижабль для чайников". Так и оказалось, в папках были какие-то сложные схемы, формулы расчетов, непонятные термины. Делать нечего, Максим зарядил покрепче кофемашину и уселся изучать материальную часть аппарата, капитаном которого он стал волей судьбы.

Спустя несколько часов головоломного чтива, он уже мог запрограммировать автопилот по высоте, скорости и координатам. Проверил между делом работу систем навигации - сигнал спутников был устойчивым, но надолго ли? Это только в книгах про постапокалипсис космические аппараты вечно вращаются над вымершей планетой. На деле же за их полетом постоянно наблюдают ЦУПы, корректируют орбиты, доворачивают солнечные батареи, проводят десятки регламентов с Земли. Долго ли это будет продолжаться, и сколько времени спутники проработают без такой поддержки? Этого Максим не знал.

Крейсерская скорость аппарата составляла семьдесят километров в час. Максимальная - сто тридцать. Управление осуществлялось как примитивным аэродинамическим рулем в виде поворачивающейся лопасти, так и маневровыми двигателями. С высотой было сложнее. Рули высоты и те же небольшие двигатели помогали и в этом, но главным инструментом здесь являлся баллонет. Оказывается, в сигаре дирижабля помещался еще один резервуар с изменяемым объемом, куда закачивался воздух. Тем самым баллонет снижал объем легкого газа и менял подъемную силу сигары.

Водяные резервуары аппарата вмещали десять тонн жидкости. Из них двухтонная емкость отводилась под питьевую воду, а остальное под техническую. Сначала Макс обрадовался таким запасам, но, прикинув, что кубический метр воды весит тонну и вспомнив, что по счетчикам в своей квартире он в среднем оплачивал в месяц как раз те самые десять кубов, приуныл. Имелся, правда, погружной насос для заправки резервуаров, но с техпроцессом он пока не разобрался.

***

Задав координаты конечной цели где-то в районе Ярославля, отметив промежуточные пункты и высоту полета два километра, Максим поужинал бутербродами, перебрался в комнату отдыха и включил проектор. Покопался в стоящем тут лэптопе с довольно оригинальной подборкой фильмов, выбрал "Иронию судьбы, или С легким паром!" и забрался с ногами на диван.

Снаружи стемнело. На экране Женя Лукашин наряжал елку и собирался сделать предложение, пока еще Гале. Максим вдруг подумал, что именно этот фильм в нашей стране всегда был символом какой-то незыблемости и стабильности. Этот фильм на каждый Новый год смотрели его родители. Не стало той страны и города Ленинграда. Потом не стало родителей, а он сам продолжал ежегодно пересматривать незамысловатую историю. Был в этом некий ритуал продолжения жизни что ли. И еще чего-то важного. Казалось, весь мир рухнет, но все равно каждый год тридцать первого декабря Лукашин с друзьями будет отправляться в баню и улетать в Ленинград.

Что дальше? Что ему делать дальше? Летать над миром и сверху наблюдать, как тот медленно гибнет? Так ведь и с ума сойти можно. Человеку нужна цель, задача, к которой он будет двигаться. "Живи по-людски", - сказал ему перед смертью Иваныч. Знать бы еще, как это.

Где-то на сцене в бане сон сморил Макса. Приснилось ему, что спутниковая группировка на орбите была то ли уничтожена, то ли вышла из строя. Автопилот в отсутствие координат начал терять высоту, и дирижабль тихо опустился в районе, кишащем мертвяками. Мертвяки влезли на палубу, проникли в помещение и толпой навалились на свежее мясо.

Макс проснулся с криком, обливаясь ледяным потом. Он еще не знал, что этот кошмар будет преследовать его теперь почти каждую ночь. И бог знает, обернется ли он когда-нибудь реальностью.