Неправильная какая-то зима, - проворчал Иван, расплачиваясь с Максимом за очередную пластинку.
- может быть, продашь мне Мобли на Блю Ноте, - спросил он, сомневаясь.
- я буду иметь в виду, - аккуратно пересчитав деньги, Максим достал из кармана фляжку с коньяком. Сделав изрядный глоток, он протянул фляжку Ивану. Однако, тот, покачав головой, отказался.
- понимаешь, друг мой Ваня, - сказал вдруг Максим, неопределенно пробурчав что-то еще себе под нос, - я бы и продал тебе Мобли да ведь ты же не купишь, как следует...
- в долг куплю, - выпалил Иван, не подумав...
- ну, зачем тебе? - расстроено протянул Максим, изображая отчаяние - я же не смогу на тебе нажиться. Мы ведь друзья, да и цены ты знаешь. И потом какой из тебя коллекционер? Чего вдруг приспичило?
Иван промолчал. В парке было сыро и скучно. Редкие прохожие, решившись сократить путь до метро, чертыхаясь, обходили заболоченные гниющими листьями лужи.
- ну, хорошо, хорошо, - вовремя вспомнив, что у него и вправду сейчас нет денег, Иван заскрипел зубами, - расскажи лучше, как дела-то идут? Говорят, с рынка тебя выперли?
- выперли, - согласился Максим, безмятежно потягиваясь и зевая, - далась тебе эта пластинка...
- и чем теперь займешься? - мстительно поинтересовался Иван, потихоньку поглядев на часы.
- на службу пора? - Максим ядовито улыбнулся, - гудок гудит, труба зовёт?
- да нет, не зовет, - спокойно ответил Иван, - у меня свободный график.
- а я свободный человек, - казалось, куда уже лучезарней, но Максим постарался улыбнуться так, что Иван даже забеспокоился о его душевном здоровье.
- не скучно дома-то сидеть? - Иван подышал на руки. Потом зябко поёжился и потихоньку пошел к выходу из парка.
Максим пожал плечами.
- в кино хожу, в Эрмитаж вот пойду в первый бесплатный четверг. в Русском музее говорят, "Грачи прилетели", - принялся он перечислять, - в гости опять же. К Димке вчера заходил...
Улетели уже, по-моему, или скоро улетят, грачи-то, обратно, в Москву, - Иван почему-то обиделся, - так что ты давай быстрее шевелись...
- с Димкой совершено не о чем говорить, - проигнорировав грачей, заметил Максим.
Поставил ему Марка Рибо, так он оживился, - да, - говорит, - вот это вещь! Рибо у Тома Вэйтса играл.
Я ему про одно, он мне про другое. Я ему говорю, - Спиритуал Юнити!
А он глаза выпучил, набычился и опять за своё, - Рибо у Тома Вэйтса играл. Свет клином сошелся на этом Томе Вэйтсе.
А всё потому, что к девяти утра ему на работу, - Максим выдержал паузу, надеясь, что Иван начнет с ним спорить или хотя бы поинтересуется, - почему?
Но Иван промолчал. Максим, внимательно посмотрев на него, почесал в затылке.
Так вот. Вчера, поутру, вышел я за пивом в круглосуточный, - продолжал он, повысив голос - а эти, клерки среднего звена управления, ползут себе, будто муравьи, через парк.
Бредут заспанные, впотьмах, натыкаясь друг на друга.
Как представил Димку среди них, - рубашка из штанов выползла, кадык вздымается над галстуком, на машину денег не скопить! А потом на работе, - такой вот мышиный король, все мысли о наградной чернильнице. Цена которой в базарный день, - копейка! И не дай Бог выиграть, - проставляться придется, перед коллегами. А самый убогий из них непременно станет попрекать, - всё вам да вам, Дмитрий Валерьевич. Вас, наверное, начальник назначил любимой женой, и прочая, прочая, прочая.
Тоскливая мерзкая резина, тянется и тянется. А как натянется, так и выкинет дурака обратно, откуда пришел, будто его и вовсе не было.
Иван, закрыв лицо ладонью, только головой покачал, изобразив нечто средне между ого и ой.
Что ой, что ой? - накинулся на него Максим, - зачем им спрашивается это надо?
Насиловать себя такую рань! Ради чего?
- ты это серьёзно? - Иван, засмеялся, - ради денег хотя бы, или социального статуса...