Lonescream : другие произведения.

Витрина

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Парень, не имеющий ничего за душой, потерявший последнюю надежду на помощь, остановился у большой красивой витрины, любуясь ей. Показалось ли ему, или действительно вспыхнул мимолетный интерес к нему в глазах молодого продавца? Что подкинет им обоим ставшая для них общей судьба?
  "Хватит. Хватит пялиться!" - убеждал я себя, не отрывая взгляд уже минут пять от большой нарядной витрины. Там, за стеклом, все было такое необычное, вещи, которые совершенно не подходят ни к этому городу, ни к этой погоде. Возможно, у них есть свой мир. Я стою, зябко кутаясь и дрожа от порывов сильного ветра. Мой отстраненный взгляд все же заметил молодой консультант, проверявший товар на соседнем прилавке. Ну да, загляделся на модный бренд, с кем не бывает. Он сочувственно улыбнулся мне и прищурил свои миндалевидные карие глаза. Затем ушел прочь, куда-то вглубь отдела, а я по-прежнему стоял на улице, чувствуя уже каждой клеткой тела неистовый холод. Идти мне было некуда. Я не имел ни работы, ни семьи, ни денег, старуха, у которой я давеча снимал комнату на Васильевской, выставила меня вместе с пожитками еще вчера за неуплату. И я совершенно не знал, что мне делать сейчас. Вздохнул и понял, что не вечность же стоять у этой чертовой витрины. Пошел куда-то прочь, как тут же услышал за собой быстрые шаги.
  - Эй, ты кто такой? - кареглазый парень из магазина стоял рядом со мной, пытаясь отдышаться.
  - А разве тебе есть дело? - улыбнулся я. - Смотреть может каждый, разве нет?
  - Ну, мне показалось, ты не просто так смотрел. - Его глаза внимательно и серьезно смотрели на меня, лицо раскраснелось от холода, побелевшими пальцами он отвел прядь темно-каштановых волос за ухо. - Может, ты ищешь работу?
  - Вообще-то да, - Я слегка растерялся и с трудом подбирал слова, сосредоточиться на разговоре мешал пронизывающий до костей ветер. - Я учился на дизайнера-оформителя. Но у меня нет опыта в этом. - Пришлось признать очевидное. Наверняка он интересуется просто так и не думает ни каким образом принимать на работу первого попавшегося незнакомца.
  - Пойдем, - его взгляд смягчился. - Здесь холодно.
  Мы обогнули злополучный магазин, так назойливо сверкающий огнями и притягивающий витринами, и зашли в маленький бар неподалеку.
  Марк - так звали этого парня - заказал мне чашку горячего кофе, а сам взял бутылку минералки. Я все еще не понимал, зачем я мог понадобиться такому, как он. В нашем мире вообще никто никому не нужен, у всех своя выгода. И в моей жизни не было таких людей, которые бы делали что-то для меня бескорыстно. Даже Веола, моя первая любовь, променяла меня на какой-то мешок с деньгами. Ну да ладно, хватит уже думать о прошлом. Потому что прямо сейчас Марк поднял на меня свои поразительные карие глаза и спросил, чем бы я хотел заниматься в жизни. И мне пришлось подумать, прежде чем отвечать ему.
  - Да чем угодно, - сказал я, подозрительно оглядывая собеседника. - У меня сейчас не так много выбора.
  - А что, если я предложу тебе работать в нашем магазине? - задумчиво произнес Марк. - Шеф как раз велел найти мне подходящего работника. Кстати, я старший менеджер.
  - Ясно, - только и промямлил я, но тут же спохватился. - О, я бы с радостью, мне, правда, очень нужна работа.
  Как же мне все-таки везет. Еще час назад я был безработным, не имевшим никаких планов на существование, а тут нате!
  - Пока свободна должность консультанта, - сказал опять Марк. - Но дальше будет видно, на что ты годен.
  - Спасибо, - улыбнулся я. - Я могу начать с завтрашнего дня?
  - Разумеется. Приходи в 7, я выдам тебе костюм и обучу некоторым моментам. Ты ведь еще не очень ориентируешься в товарах.
  - Это точно, - казалось, моему счастью и облегчению не будет конца. Марк чуть вопросительно поднял брови и задумчиво произнес:
  - А куда ты сейчас?
  Вот тут я спохватился. Идти-то мне, и, правда, было некуда. Ну, ничего, могу пару вечеров перекантоваться на вокзале, а там, надеюсь, получу аванс и смогу снять комнату.... Похоже, Марку не понравились мои размышления.
  - Давай ко мне. То есть, я комнату сдаю, а сейчас она свободна. Деньги вернешь с первой зарплаты. Устроит?
  Конечно, устроит! Я был готов прыгать от восторга посреди безлюдного кафе.
  - А я тебе точно не помешаю? - опять засомневался я, когда прошла минута радости.
  - Точно, - засмеялся Марк. - Ненавижу одиночество.
  Потом я шел за ним, мы доехали на такси до дома, который, кстати говоря, имел удобное расположение в центре города, и поднялись наверх. Предложенная комната отвечала всем моим ожиданиям. Когда я окончательно осмотрелся в его уютной и хорошо обставленной квартире, Марк сказал:
  - Ну, как тебе? Жить вроде можно, все есть, кухня там, ванная напротив. Ужинать будешь?
  А я и не знал, что ответить ему. По-видимому, удовлетворившись моим изумленно-восхищенным взглядом, Марк ухмыльнулся и направился на кухню.
  - Ладно, тогда обживайся.
  Всю жизнь я не видел не то чтобы нормальных условий для проживания, но часто и вообще оказывался без крова. Мои родители погибли, когда мне не было и пяти, а из дома дяди с тетей я часто сбегал, избегая побоев. Никто никогда не помогал мне, и я считал, что должен добиться всего сам. Однако, с последним как-то не везло, и все, что в итоге у меня было, это лишь я с некоторыми теоретическими навыками, не зря же все-таки пять лет отмучался в вузе. Внешность свою я не считал особенно красивой, для себя я был самым обычным парнем, каких много. Ну да, голубые глаза, черты вроде правильные.... Тело не особо спортивное, чуть худощавое. Светлые платиновые волосы до плеч. Мне жутко не нравилось, что я был таким нескладным, слабым, с выпирающими ключицами и ребрами на груди (но последнее, похоже, от недостатка питания). Веола мне говорила, что я похож на скелет, хе-хе. Может, поэтому она от меня так быстро отстала. Хотя, человек я вроде не конфликтный, легко могу ужиться с кем-то.... Надеюсь, и с Марком так будет. Закончив унылые размышления, я отправился на кухню проверять его.
  - Боже, какой вкусный запах, - не смог я сдержаться.
  - Это равиоли, - улыбался Марк. - Мать научила готовить. Присоединяйся!
  - Спасибо, - смущенно ответил я и присел на краешек ближайшего стула. Блюдо оказалось необыкновенным на вкус, Марк действительно оказался отличным поваром. Вот только мне было немного неловко оттого, что я не могу сейчас ничем отблагодарить его за доброту к себе. Ну, ничего, в скором времени все будет.
  Во время ужина он расспрашивал меня о себе, и я, поскольку жутко стеснялся, отвечал сбивчиво и путал слова. Но в целом мне было очень спокойно и уютно с ним, как никогда раньше.
  После ужина он направился было в свою комнату, но через минуту вернулся обратно.
  - Феликс, ты любишь смотреть телевизор? Дело в том, что он всего один в квартире, в моей комнате, так что приходи, если захочется...
  Я, признаюсь, немного опешил от такой доброты едва знакомого парня.
  - О, спасибо, я раньше любил иногда что-то смотреть, нам в общежитии устраивали сеансы каждую неделю!
  - Так редко? Ну, проходи, не стесняйся, сейчас вроде какой-то матч должен начаться.
  Но через пять минут после того, как мы удобно устроились на диванчике перед телевизором, мы уже недоуменно переглядывались и рассмеялись одновременно.
  - Ты ведь тоже не любишь футбол? Тогда, что мы будем смотреть? - спросил Марк, переключая каналы. И так же, синхронно, мы уставились в экран, когда на нем промелькнула физиономия Тома Хэнкса.
  - Это мой любимый, - признался я. - И актер, и фильм. "Поймай меня, если сможешь".
  - Надо же, я тоже его обожаю, - оживился Марк. - Давай смотреть!
  И мы провели замечательный вечер, мне было уютно и спокойно, как никогда. Наверное, сегодня мне чертовски везет, подумал я. Марк как на голову мне свалился, но оказался очень хорошим человеком. А я ведь совсем не привык ждать добра от кого-либо. Кстати, как и герой нашего фильма. Мы с ним очень похожи, разумеется, за исключением того, что ему везло почти всю жизнь, а мне - вот только сегодня. Досмотрев до конца, Марк сбегал и принес пару банок колы, начав обсуждать основные сюжетные линии. А я просто расслабился и тупо улыбался, потягивая холодную жидкость. И в итоге на все его выпады против режиссеров и сценаристов фильма я ответил лишь:
  - Слушай, спасибо тебе за все. Я не знаю, где бы я был сейчас, если бы не ты.
  Марк, похоже, засмущался:
  - Да ладно тебе! Это ведь ты первый подошел к той витрине. Кстати, не проспи завтра, нужно будет встать в 6.
  - Ну что ты, конечно, просплю! - мы опять смеялись и дурачились, словно старые друзья. А потом он проводил меня до моей новой комнаты, торжественно вручив полотенце, халат и будильник. Разошлись мы, все еще смеясь над очередной шуткой.
  Я сбегал в душ и устало свалился на кровать. Простыни имели какой-то кофейно-лавандовый запах. Нет, все же чисто лавандовый. Он их душит что ли? Ну да ладно, мне очень нравится.
  Я не мог уснуть довольно долго, хотя ужасно устал, да и тепло этой уютной комнаты совершенно разморило меня после нескольких часов на морозе.
  Я вспомнил героя ДиКаприо из сегодняшнего фильма. Он ведь, как и я, доверился абсолютно незнакомому человеку и даже стал с ним близок. Но пусть, казалось бы, когда судьба нам не подбрасывает неожиданности. Сладко потянувшись всем телом, я удобно устроился на широкой кровати и тут же провалился в сон.
  Проснувшись от неприятного треска будильника, я мигом вскочил, вспомнив сразу все события предыдущего дня. Точно, сегодня же мой первый рабочий день! Надо подготовиться. Впрочем, пожиток у меня было немного, а уж одежды тем более. Напялив какой-то сине-серый, немного узкий для меня, свитер (сел после стирки) и темные джинсы, пригладив непослушные волосы, я аккуратно отворил дверь и пошел на кухню. Там царил божественный аромат! Кофе? Корица? Булочки? Ммм.... Казалось, от голода внутренности выворачивает наизнанку. Марк стоял у плиты и с веселым оживлением сновал от нее к столу, выкладывая порции омлета и разливая кофе. Он тут же заметил меня.
  - Доброго утра! Ну, как спалось?
  - Спасибо, все отлично, - я улыбнулся. - Ты сам готовишь завтрак? Мне, наверное, следовало бы помочь тебе.
  - Ничего, заменишь меня в следующий раз, - засмеялся Марк. - Готов к работе?
  Готов-то я готов, вот только немного волнительно. Я же почти и не работал нигде, а уж тем более по специальности. Курьером был.... Разносил пиццу. Что еще. Да вроде бы все. А тут - такие перспективы, что мне даже немного страшно становится.
  - Я, если честно, боюсь немного, - признался я. - Вдруг не получится?
  - Получится, - Марк присел рядом и участливо посмотрел мне в глаза. - Я сам тебя научу, не переживай.
  - Зачем, - вылетело невольно. - Ты делаешь это все? Ну, помогаешь мне...
  - Не знаю. Мне кажется, в этом есть какой-то смысл, когда ты даешь другим то, что тебе несложно. И потом, мне бы хотелось иметь друга, - он вновь поднял на меня свои удивительные карие глаза с золотистыми крапинками, и я улыбнулся.
  - И я бы хотел, чтобы у меня был друг. У меня и не было ведь раньше никого. Родители рано погибли. Ни братьев, ни сестер нет. Вот только...Веола...
  - А кто это? - немного смутился Марк. - Впрочем, не рассказывай, наверное, это личное...
  - Уже нет, - горько улыбнулся я. А почему бы не рассказать? Почему бы не довериться единственному человеку, который помог тебе бескорыстно? - Она была моей девушкой. И я ее очень любил, хотел быть только рядом с ней. А ее раздражала моя бедность. В итоге она ушла. Кажется, у него счета в банке даже больше, чем у самого мэра.
  - Прости, - напрягся Марк и отвел взгляд, рассматривая какую-то нарисованную завитушку на кружке. - Не стоило мне спрашивать.
  - Нет, все нормально. Ну как, пойдем в офис?
  Он улыбнулся. Искренне, по-дружески коснулся моего плеча и повел в сторону прихожей.
  - Да, точно. Сегодня ведь твой первый рабочий день!
  На работе все прошло очень даже легко, боялся я напрасно. Нужно было аккуратно разложить товар на витрине, выучить, где что находится, что из чего состоит и сколько стоит. С памятью у меня было все в порядке, так что я уже к полудню почти все закончил. Марк, который часто убегал в свой офис, но то и дело возвращался, чтобы подсказать мне то или иное, в конце концов, сам же меня похвалил.
  - Не знал, что ты умеешь так аккуратно и красиво все делать, Феликс!
  Я, конечно же, смутился донельзя.
  - Время обеда, - произнес он, скидывая пиджак и собирая какие-то бумаги. - Может, перекусим где-нибудь?
  - Конечно, пойдем! Марк, а отдел закрывать?
  - Да нет, сейчас нас заменят, не волнуйся.
  - Хорошо, - мне было так легко и радостно оттого, что все получилось в первый день, хотя, я настраивался на всякое. На улице шел дождь, и Марк накинул длинный темно-серый плащ и раскрыл зонт. У меня же была легкая курточка, которая не особо спасала от противных холодных капель. Но, когда я бесстрашно хотел уже ступить за порог магазина, Марк остановил меня и протянул зонт.
  - Возьми, а не то совсем вымокнешь.
  - Нет, как же ты сам? И итак дойти смогу, не страшно, - я улыбнулся, хотя, внутри как будто что-то сжало стальными тисками. Это было непривычно, так дико. То, что кто-то заботится обо мне.
  - А можно я тебя под руку возьму? - предложил я. - Тогда мы оба сможем оказаться под ним.
  Марк кивнул, и мы пошли, держась друг за друга, словно влюбленная парочка. Меня это слегка смущало, но почему-то казалось таким естественным идти рядом с ним, что постепенно я совсем расслабился. Неожиданно тонкая струйка забежала-таки мне под воротник, и я взвизгнул от холода, краем глаза заметив, что Марк чуть ли не хохочет от моего жалкого вида.
  - Ну, все, хватит тебе! - надулся я, отряхиваясь и ежась от холода. - Лучше пойдем скорее, а то у меня ноги промокли.
  - Похоже, мне стоит заняться твоим гардеробом, в нем явно не хватает чего-то теплого, - смеялся Марк, вновь беря меня под руку, мы двинулись дальше. И тут случилось оно. Ну, конечно. Приехали. Прямо напротив меня в полушаге стояла Веола под руку со своим новым парнем, или спонсором, кем он для нее в первую очередь и являлся. Внутри меня словно сошла лавина из тысячи ледяных осколков, больно процарапав душу. Но я сдержался. Более того, я чуть холодно взглянул на нее, и более тепло - на Марка, крепче обхватил его руку и слегка погладил большим пальцем его ладонь. Так хотелось ее побесить. И верно, ее щеки вспыхнули от гнева, она развернулась на 180 на своих 10-сантиметровых шпильках и гордо удалилась прочь. Молчание. Недоумевающий и абсолютно неподвижный Марк вдруг очнулся и воскликнул:
  - Так, значит, это была она?
  - Да, - мрачно подтвердил я. - Прости за выходку.
  - Все нормально, я понимаю. Только...она ведь вправду могла поверить, что мы с тобой...ну, ты понимаешь...
  - Мне просто хотелось ее побесить, - я взглянул в его распахнутые влажно блестящие глаза и замер. В них было столь непривычное для меня волнение, недоумение и...шок? Да, может быть. Потом мы снова смеялись, с ним было так легко забыть даже о самой ужасной катастрофе жизни. И я чувствовал, что, наконец, я обретаю себя снова.
  - Спасибо тебе, - просто сказал я.
  - Брось, - мягко улыбнулся он уголками губ. - Пойдем, у нас времени в обрез!
  В кафе было чисто и уютно. Я не знал, что выбрать, более того, не располагал деньгами, поэтому совершенно стушевался, не зная, как поступить. Марк, очевидно, понял мои размышления и тут же сделал заказ за двоих.
  Я хотел было возразить, но что-то заставило меня сдержаться. Или такая очевидная, неприкрытая доброта этого человека, стремившегося по непонятной мне причине помогать совершенному незнакомцу, или моя же скромность, или черт его знает, что. Но мне было приятно, кроме того, я твердо вознамерился отплатить ему за все, как только мне выдадут аванс. Пока мы ковыряли вилками куриное филе, у меня возник неожиданный для себя вопрос, а есть ли у него кто-нибудь? Вроде, живет один. Может, с кем-то и встречается. Да какая, в конце концов, разница, это же просто мысль. Я взглянул на него из-под нависших волос, он показался мне немного более бледным и каким-то грустным, что я решился завести разговор о чем-нибудь нейтральном.
  После обеда мы вновь вернулись в отдел, где мне следовало заняться оформлением еще трех витрин, меньших по размеру и не таких красивых, как та, которую я видел из окна еще вчера. Та витрина напоминала арку, отделанную причудливой резьбой, в центре ровным каскадом громоздились полки, смотрелось все это очень необычно и, конечно же, притягивало взгляд, словно магнит. Мне очень нравилось возиться с ней, и, помимо обслуживания покупателей, я занимался ее оформлением. С каждым разом получалось все лучше, а Марк так и вовсе засыпал меня похвалой и советами. Похоже, ему очень нравилось и работать со мной, и общаться вообще. От одной новой знакомой, которая работала тут же, в отделе маркетинга, я узнал, что Марк мало с кем из сотрудников общается, иногда даже ведет себя несколько странно и нелюдимо. Тем более, никто не знает ничего о его личной жизни, и даже то, когда у него день рождения. А девушке это было необычайно интересно, мне даже на миг показалось, что она положила на него глаз. "Ну, и пусть, - подумал я. - Марк красивый, состоявшийся парень, хороший друг". Эта мысль вдруг отозвалась какой-то жалостью в сердце. Мне все больше казалось, что этот скрытный и благожелательный парень скрывает за внешней маской что-то личное, что угнетает его и ранит. Впрочем, не стоит делать поспешных выводов. Но я решил разузнать об этом больше. В тот же день мне выдали аванс в кассе, и я не преминул рассчитаться с ним за проживание и прочие затраты. Он взглянул на меня немного удивленно, словно, я и не был ему что-то должен. Однако, деньги взял, аккуратно сложив в бумажник.
  Вечером мы снова сидели в его комнате перед экраном и ели пиццу, обсуждая сегодняшний день во всех его подробностях. И, как мне показалось, Марк заметно расслабился, наверное, потому что он был дома, а дома всегда здорово. Я принес из холодильника пару банок пепси, которые мы и выпили почти залпом, умирая от жары. Он стащил футболку, бросив ее на кресло, и взору моему открылась чудовищная картина. Спину Марка покрывал продольный безобразный шрам, который, очевидно, не заживал у него месяцами. Как он мог его получить, для меня осталось загадкой. Потому что едва я открыл рот, Марк заметно нахмурился и покачал головой: "Не спрашивай". Я кивнул. Но меня не отпускала неведомая горечь, поселившаяся в сердце. По телевизору шла какая-то викторина, но мы не обращали на нее внимания.
  - Ты...можешь рассчитывать на меня. Если что. Всегда, - сказал я, не глядя ему в глаза.
  Он обернулся, коротко кивнул и положил руку на мое плечо.
  - Спасибо. Но не сейчас. Мне еще трудно с кем-то говорить об этом.
  - Я ведь не настаиваю. Хочешь еще пиццы?
  Он улыбнулся и схватил последний кусок, отправив его в рот. А я отправился заваривать поздний чай. Кухня у Марка была небольшая, но очень удобная и функциональная. Скоро я совсем свыкся с ней, знал, где что находится, как включить вот это и не спалить при этом весь дом. Я поставил полный чайник на плиту и присел на краешек стула, опустив голову на сгиб локтя.
  - Ты спать хочешь? Иди, я доделаю все, - произнес подошедший Марк, складывая посуду в раковину.
  - Ты ведь и сам устал. Давай лучше я, тем более, что сегодня роль домохозяйки принадлежит мне!
  Он засмеялся, в глазах на миг исчезли нотки грусти.
  - Хорошо. Тогда, я в душ.
  Я допил чай, предусмотрительно оставив заварку для него, и отправился спать.
  Так мы прожили неделю, все было стабильно и достаточно размеренно, работа мне доставляла большое удовольствие, я занимался оформлением своей витрины, изучением новых модных лейблов продаваемой одежды, консультацией клиентов, и многим другим. С Марком мы все больше становились друзьями, более того, он мне иногда рассказывал кое-что о себе, а я - о своей прошлой жизни. Я узнал, что у него где-то в другом городе есть мать и сестра. Почему он живет не с ними, я не спрашивал, боясь вызвать ненужные и болезненные воспоминания. Ему самому было 24, через месяц должно было стать 25. Я сам был всего лишь на пару лет его младше, впрочем, при разговоре мы чувствовали себя на равных. Наша привычка меняться каждый день ролями на кухне укоренилась, сегодня была моя очередь готовить завтрак. Я стоял у плиты в серой футболке, джинсах и зеленом фартуке и переворачивал гренки. Волосы выбились из резинки, и пряди спадали прямо на лицо, сильно мешая процессу, руки же были перепачканы маслом. Незаметно Марк подошел сзади и ловко отвел их мне за уши, произнеся:
  - Доброе утро, Фил!
  Так он стал называть меня еще несколько дней назад, почему-то не признавая полный вариант - Феликс. Впрочем, он и мне не особо нравился. Жаль, его имя не сократить, я бы ему отомстил! Обжарив, как следует, колбасу, я уже собрался вылить на нее яйца, как вдруг в прихожей раздался звонок.
  - Это телефон, - сказал Марк, направившись туда и сняв трубку. Говорил он долго, и мне было не слышно, о чем и с кем. Да и неважно это все. Вот только вернулся он с таким лицом, что у меня чуть половник из рук не выпал.
  - Что случилось, Марк?
  - Моя мать...сильно заболела. Им нужна моя помощь. Где-то на пару дней. Я должен уехать, - тут он поднял на меня глаза, в них было что-то отчаянное, умоляющее. - Фил, ты ведь сможешь присмотреть за домом сам? У шефа я отпрошусь.
  Он устало опустился на стул, я присел рядом.
  - Конечно, о чем речь. Я не подведу тебя, езжай, если нужно.... А когда ты?
  - Сегодня вечером.
  Я вздохнул, взял его руку и тихонько сжал в своей. Он посмотрел на меня с благодарностью. Мы выпили кофе, но завтрак не лез в глотку, просто молча собрались и поехали на работу.
  Марку, и, правда, удалось договориться с шефом о нескольких днях отгула.
  День сегодня был не слишком удачный, было мало покупателей, более того, я сам слегка нервничал и думал о том, как останусь один в пустой квартире, буду ездить на работу, чем-то заниматься без него. И что могло произойти с его матерью, что его вызывают так срочно, наверняка, что-то серьезное. Я невольно вздрогнул и поежился, вспомнив, что рассказывал мне дядя о смерти моих родителей. Ничего. Я сильный все-таки. Как жизнь ни ломает, а полностью сломать не может.
  Вечером я решил проводить его до аэропорта. Прощаясь, он по-прежнему благодарно смотрел мне в глаза, хотя, это я должен был благодарить его. Он пожал мою руку, задержав в своей несколько дольше, чем нужно. Похоже, мы оба смутились. Марк подхватил чемодан, кивнул напоследок и твердой походкой ушел на посадку, не оглядываясь. А я вернулся домой.
  Марк пробыл там целую неделю, а я постепенно привыкал жить один. Каждое утро, просыпаясь, варил кофе, что-то ел и принимал душ на автомате, ехал на работу. Витрина. Да, она доставляла мне и удовольствие, и радость. Вроде, если так подумать, как может нравиться подобная работа? А мне нравилась. Клиентов было всегда немного, так что особенно я не уставал. Успел подружиться с некоторыми сотрудниками. А по вечерам, завернувшись в плед, сидя в его комнате перед телевизором, автоматически щелкая кнопки пульта, я понимал, что мне скучно. Что я скучаю. Без него. Глупо? Глупо.
  В воскресенье он вернулся. Я еще с кухни заслышал какой-то шум в подъезде у нашей двери, звук поворачиваемого ключа, и бросился встречать его. Но он был не один. Когда я отворил дверь, он быстрым шагом вошел в квартиру, едва ли взглянув на меня. На его руках была молоденькая девушка, лет 16-и, необычайно бледная и казавшаяся очень хрупкой. Марк был мрачен. Опустив ее на диванчик в прихожей, он ушел снова, видимо, забыл что-то в машине. Она подняла на меня свои печальные темно-серые глаза и тихо спросила:
  - Ты ведь Феликс? Брат мне рассказывал о тебе.
  Я кивнул. Брат.... Так он ей брат. Но что все это значит? Неожиданно вернулся Марк, протаскивая в дверь...Инвалидную коляску? Похоже на то. Черт, бедная девушка. Но почему он привез ее сюда?
  Он отнес ее на свою кровать, уложил и укрыл одеялом. Они сказали друг другу пару слов, после чего он вернулся ко мне.
  - Она поспит немного. Пойдем со мной....
  Куда? Он даже не сказал. Но я оделся и без лишних слов сел в его машину. Мы приехали в какой-то бар. Ну, конечно. Наверняка у него что-то стряслось.
  Мы сели за барную стойку, он заказал коньяк. Целый графин, можно ли это себе представить? Я не пил совсем, поэтому отказался от сего сомнительного удовольствия. Марк заговорил уже после второго опрокинутого стакана.
  - Мать умерла. Сердечный приступ. Мне пришлось забрать Рину к себе.
  От неожиданности у меня застряли в горле слова. А в нем, в его глазах будто что-то потухло. Он вдруг прислонился к моему плечу и начал быстро говорить. Рассказывать о том, что у него никогда не было никого ближе их. Что много лет он пытался о них позаботиться, и никак не может простить себе того случая, когда доверился пьяному другу вести машину, в которой сидели они с сестрой. Друг погиб, сам Марк отделался чудовищным шрамом, а Арина...стала инвалидом. И врачи не могут ничего сказать, сможет ли она вообще когда-либо ходить. В его словах было столько горечи, злости, невысказанной печали. Повинуясь минутному порыву, я обнял его, и он глухо зарыдал мне в рукав.
  - Я не знаю, что мне теперь с ней делать, как я смогу смотреть ей в глаза...
  - Успокойся, Марк. Пойдем домой, все решится само, я уверен.
  - Да что решится? Я уже ничего не знаю.
  - Ты много выпил, за руль тебе сейчас нельзя. Я такси вызову, хорошо?
  Когда мы приехали, Рина не спала. Она немного подтянулась в кровати, почти сидела и читала книгу, оставленную Марком на столике. "Идиот". Наверное, именно так он себя и чувствовал. Марк прошел на кухню и опустился на стул, я присел рядом. В голове вертелся навязчивый, но такой несвоевременный вопрос.
  - Марк, я...мне нужно вещи собрать, и...
  - Что? - он поднял на меня слегка замутненные алкоголем, но кажущиеся сейчас такими внимательными и сосредоточенными глаза. - Ты хочешь уйти?
  - Но, я подумал, сейчас ведь...Нужно освободить мою комнату, да?
  - Фил, прости, что это все коснулось тебя. Я не собираюсь тебя выгонять, но...ничего, если мы поживем в одной комнате какое-то время? Я поставлю рядом вторую кровать, мешать тебе не буду.
  У меня от удивления чуть глаза на лоб не поехали, но, подумав, я кивнул. Что, в конце концов, я теряю? Тем более, мне было тоже жаль бедную девочку, что я даже был согласен даже на такие меры.
  - Не беспокойся, конечно. Вот, здесь остатки ужина, немного, правда. И чай.
  Марк одними губами прошептал мне вслед:
  - Спасибо.
  А я направился к Рине, чтобы познакомиться поближе. Казалось, она была чем-то напугана, пальцы, сжимающие книгу, нервно подрагивали.
  - Как брат? - только и спросила она. Я пожал плечами.
  - В порядке. Приходит в себя.
  - Он хорошо держится, - она грустно улыбнулась, и по ее щеке скатилась слеза. - Я все боялась, что он сорвется, он так любил маму...
  Я взял ее за руку и тихонько сжал. Мне хотелось, чтобы она сейчас чувствовала хоть чью-то поддержку. И она распахнула свои огромные серые глаза, свободной рукой вытирая слезы.
  - А вы с ним...вместе, да?
  Признаюсь, я опешил. Вот такого точно не ожидал. Чтобы...Марк и я? Это напоминало какой-то бред.
  - Нет, - улыбнувшись, ответил я. - Я у него вроде как комнату снимаю. А еще коллеги мы по работе.
  Она тоже улыбнулась, не очень радостно, но все же.
  - Я думала, вместе. Ты очень хороший, ты бы ему подошел.
  - А разве он...
  Неожиданно Марк заглянул в комнату, прервав деликатную сцену. Похоже, он и не слышал ничего.
  - Рина, пора.
  Она кивнула, слегка вздохнув, обхватила его за шею, и он понес ее в ванную. Там, быстро сняв одежду и уложив ее в воду, он аккуратно прикрыл дверь и вернулся. В его глазах была боль.
  Мне не спалось всю ночь, и на работе с утра я чувствовал себя отвратительно. Пару раз даже споткнулся, не заметив чего-то под ногами. Марк, судя по всему, выглядел и чувствовал себя так же. В обеденный перерыв я зашел в его офис, надеясь позвать куда-нибудь. Он сидел в кресле и был таким убитым и понурым, что меня невольно охватила жалость. Я подошел и положил руку на его плечо, заставил посмотреть на себя.
  - Ты выглядишь плохо. Нельзя так.
  Он лишь вздохнул, но его рука нашла мою, тихонько сжав.
  - Ты не думай, что я такой слабак, я справлюсь.
  - Я знаю, - мягко улыбнулся я. - Пойдем, пожрем чего-нибудь.
  Он постепенно отошел. Мы практически вернулись к прежней жизни, за исключением того, что нужно было заботиться не только о себе, но и о девочке-инвалиде, живущей теперь с нами. Впрочем, мне это даже нравилось, и мы с ней подружились. Я стал замечать, как она оживает, каким заливистым веселым смехом она умеет смеяться, когда не грустит. Я развлекал ее, и мне самому это доставляло какую-то радость. Словно забота о сестре, которой у меня никогда не было. Постепенно получилось так, что я стал возиться с ней больше, чем сам Марк, но особенно мне удалось их поразить, когда я подарил ей на день рождения небольшой ноутбук. Копить, правда, пришлось долго, но мне так хотелось ее порадовать. В тот день Марк отозвал меня в сторону и спросил:
  - Ты с ума сошел? Ты же не можешь позволить себе делать такие подарки кому-то!
  - Марк, для меня еще больший подарок видеть, как она счастлива. А ведь в первые две недели она почти не разговаривала с нами.
  - Ты так странно на нее влияешь, она словно оживает с тобой, - задумался он. - С тобой вообще очень здорово, словно все уходит на задний план, совсем забываешь о проблемах.
  Я рассмеялся.
  - Но у меня тоже скоро день рождения! Вот и отплатите за все!
  Рина услышала эту фразу и звонко крикнула из комнаты:
  - Обязательно, Филли!
  А мне стало как-то не по себе. Что же они учудят, эти странные, но ставшие такими важными для меня, брат с сестрой?
  Рина очень хорошо скрывала свою боль. Она никогда не жаловалась, скупо говорила о происшедшем, не плакала с того самого дня, когда ее привез брат. Она была очень сильной, и этот ее внутренний стержень заставлял и меня со всем справляться и верить в лучшее.
  Однажды, когда я сидел в ее комнате, мы играли в какую-то настольную игру, кажется, я давно еще придумал ставить ей в ноги поднос для завтрака на ножках, и на нем играть. Так вот, мы смеялись над каким-то моим промахом, как вошел сияющий Марк и с порога произнес:
  - Кажется, у кого-то будет повышение!
  - Что? - непонимающе озирался я.
  - Шеф намекнул, что готов тебя повысить, Фил!
  - Это все здорово, но...как же моя витрина?
  - О, не беспокойся, ты по-прежнему будешь иметь с ней дело, если, конечно, захочешь. Но тебе придется заняться оформлением также и других отделов, кроме того, у тебя тоже будет свой офис!
  Я расплылся в улыбке и бросился обнимать их обоих, а Рина даже чмокнула меня в щеку.
  - Все это благодаря вам, - сказал я им просто и искренне.
  - Нет, это ты сделал нас практически одной семьей, - произнес Марк серьезно. А Рина воскликнула:
  - Я так и знала, что Филли самый лучший! Так ведь, братец?
  - Так, - согласился Марк и улыбнулся. - А между тем, время за полночь!
  Мы вместе отнесли Рину в душ, а потом заботливо укутали одеялом и пожелали приятных снов. А потом вернулись в комнату, где я сразу же погрузился в сон, стоило лишь упасть на удобную мягкую постель.
  У нас с Риной был свой секрет. А началось все с того, что я как-то зашел к ней в комнату (у меня был выходной) и увидел, что она активно с кем-то общается в интернете.
  - Я не помешаю тебе, Рин?
  - Филли! Входи, конечно, нет.
  Она захлопнула ноут и обратила на меня свои мечтательно-грустные глаза.
  - Фил, я ведь никогда не поправлюсь?
  - Дурочка, конечно, ты поправишься, главное, верь в себя.
  Мне было непросто говорить такие слова, которые носили несколько пафосный оттенок, но она, похоже, поняла.
  - Я общалась с разными людьми. Но, одно дело общение, и совсем другое, когда тебе кто-то нравится, - она замолкла и чуть покраснела. - А я ведь даже встречаться ни с кем не могу, даже просто сказать, кто я есть. Любой бы испугался, Филли, - она умоляюще взглянула на меня. - Почему вот ты не испугался?
  Я присел рядом и взял ее холодные маленькие руки в свои.
  - Потому что ты хороший человек, Рин. Ты достойна лучшего, и ты не виновата, что все это случилось с тобой.
  - Я знаю, - она слегка улыбнулась и посмотрела в окно. - Вот если бы мне стать такой, как раньше. Если бы я могла...
  И я понял, что она никогда и не теряла надежды. Что она живет по-прежнему в ее сердце, согревая своим теплом. Я видел, как ей хотелось любви и заботы, и как же мне хотелось ей это дать, но я понимал, что ей этого мало. Она хотела быть нормальным человеком, таким же, как и все. И я завелся.
  Сперва я перерыл гору литературы на эту тему, тысячи сайтов, статей, рассказов людей, переживших это. Людей, у которых получилось встать на ноги. Я понимал, что необходимо постоянно заниматься, совершать упражнения, чтобы восстановить мышцы. Кроме того, врач Арины говорил, что операция бы не помогла, оставалось уповать разве что на чудо. И мы верили. Каждый день я улучал момент, когда не было Марка, и мы начинали заниматься. Прорабатывали и мышцы, и суставы, разминая затекшие конечности. Мы вместе читали какую-нибудь оптимистическую фигню на сайтах, я даже разорился на какой-то сложный аппарат для восстановления опорно-двигательных функций. Выглядело оно не пойми как, но вроде работало. Марк ни о чем не знал, а я и не думал ему говорить. Зачем подавать ложные надежды, когда итак все плохо? Вот поправится Рина, тогда да.
  Незаметно для меня наступил и мой день рождения. Был выходной, и я радовался, как ребенок, что не нужно выходить на работу. Нет, работа мне нравилась, а вот ковылять по весенним громадным лужам - не очень. Я вообще ненавидел сырость и слякоть, люблю более сухую погоду. Так вот, пока я валялся и нежился под теплым одеялом, в дверь постучали. Тут я заметил, что Марка на соседней кровати и след простыл. Неужели он поднялся в такую рань? Вроде, та еще соня. Тут дверь распахнулась, и на пороге я увидел брата с сестрой, сидевшей в своем кресле и держащей на коленях яблочный пирог. Они буквально засыпали меня репликами.
  - С днем рождения, Фил!
  - А пирог мы сами испекли!
  - Вставай уже, соня, хватит дрыхнуть!
  - Ну, сейчас я его точно подниму!
  Щекотки я боялся всегда. Вот и сейчас, притворно завизжав и съежившись под одеялом, я заходился от смеха, когда руки касались моих пяток.
  - Так, а теперь что у нас в программе? - заговорщически прошептал Марк Рине.
  - Холодная вода! - засмеялась она.
  - Нет! Я боюсь воды! Я встану сам, честное пионерское!
  Что поделаешь, пришлось покидать теплую уютную постель. Но зато потом мы все сидели за круглым столиком на кухне, уплетали пирог и пили какао. Это было здорово, так мило, по-домашнему. У меня никогда не было таких моментов в жизни. Разве, может быть, в детстве. Я и не помню. А потом - о ужас - мне вручили подарки, два серебристых свертка. В первом была рамка с фото от Рины, где была наша общая фотография, во втором - маленький стильный черный мобильник от Марка. И пока я заходился в возмущении, они весело наблюдали за мной, подкалывая время от времени неожиданными комментариями.
  - Хочется, чтобы ты не терялся, и чтобы мы всегда могли тебя найти, - вот и было объяснение такому дорогому и странному подарку. Я пожал плечами и улыбнулся, что ж, коням в зубы не смотрят. Ничего, отыграюсь потом. На обоих.
  Конечно же, меня пригласили и на работе на корпоратив, но я отказался, так как не особо любил все эти людные и шумные праздники. Вечер я провел, читая томик Булгакова, а когда собрался спать и уже хотел погасить свет, ко мне подошел Марк, было такое ощущение, будто он чего-то смущался или боялся даже.
  - Я хотел еще раз поздравить тебя, - произнес он в тишине.
  - После всего, что вы со мной сделали сегодня - рассмеялся я. - Марк, это, правда, очень много для меня. Ко мне никогда никто так не относился.
  - Рад слышать, что тебе понравилось, - он улыбнулся. В этот момент я мог совершенно четко видеть его очертания в лунном свете. Его растрепавшиеся темные волосы до плеч, падающие на лицо, темные же глаза, возможно, от какого-то внутреннего волнения, тонкие, гибкие пальцы, обхватившие мое запястье, теплый выдох куда-то в шею.... Так, стоп, что это он собрался делать? Мне было не по себе, но, между тем, я испытывал необычайный прилив нежности, заставляющий меня не сорваться прямо сейчас с кровати. Я чувствовал, что нужен ему. Он лишь коснулся губами уголка моих губ, отвел прядь светлых волос и вздохнул.
  - Извини.
  Я не мог заснуть. В темноте слышал, как ворочается и он. Неожиданно вспомнились слова Рины, что мы были бы хорошей парой. Странно, но эта мысль не отдалась в моей голове неприязнью. Он был мне дорог, я уже давно это понял, близок, как друг, но я и не думал никогда о чем-то еще. Хватит, Феликс, ты сойдешь с ума. Стащив футболку и перевернувшись на живот, я, наконец-то, понял, что мне удобно, и уснул.
  Следующий день прошел, как обычно. Мы встали, приготовили завтрак, помогли Рине привести себя в порядок, и уехали на работу. И все шло более-менее привычно и гладко, но только до окончания работы. Кто бы вы думали, меня ждал у входа в магазин? Веола! Вот так сюрприз. Всем своим видом показывая, что нам нужно о чем-то поговорить, она оттащила меня в сторону, впрочем, я не особо упирался, мне было интересно. Марк заметил ее, чуть удивленно приподнял брови, но я кивнул ему, мол, все в порядке, она не кусается. Или меня уже не ранят ее укусы. Он сел в машину, завел мотор и стал ждать меня.
  - Что тебе надо? - спросил я чуть более резко, чем планировал.
  - Феликс, я понимаю, что поступила подло с тобой, - чуть не рыдала она, жирно подведенные глаза тут же размазались от слез. Мерзко. - Но я осознала свои ошибки. Прости меня....
  Пару секунд я стоят в ступоре. Что? Я не ослышался? Простить? Я вам не прощальное бюро.
  - Убирайся, - я вложил в голос всю злость, хотя, было странное ощущение, что и злости-то никакой не осталось. Только жалость.
  - Это была ошибка, пойми же, я люблю тебя!
  Такими словами не разбрасываются, дура! Признайся, кого ты любишь на самом деле, меня или деньги? Впрочем, у меня и денег-то особо не было. Так какого черта?
  - Ты простишь? - ее руки попытались обвиться вокруг моей шеи, но я резко отдернул их и быстро пошел к машине. Я еще никогда не был так раздражен. Похоже, Марк понимал это, потому что ничего не спрашивал. Ну, это и к лучшему.
  А я думал над тем, что чувствую сейчас. Просканировав собственные эмоции, я пришел к выводу, что Веола больше никоим образом не властна над ними. Да, мне было ее жаль. Немного. Достаточно, чтобы сдержаться и не прибить на месте. Но я не настолько малодушен, чтобы бить женщин. Я к ней ничего не чувствовал, это я понимал совершенно точно. Краем глаза я заметил, что Марк ведет машину и говорит с кем-то по телефону одновременно. Я мягко отобрал у него телефон и нажал отбой.
  - Будь осторожнее, - ответил я на его сердитый, но удивленный взгляд. - Я беспокоюсь.
  Что? Что я только что сказал? Так, так, проехали, я нем, как рыба, больше ни слова не скажу, пока не доберемся до дома.
  Марк усмехнулся, заметив мою стушеванность, и повернул к дому.
  Несколько дней мы вели себя как обычно, словно забыв о том случае. Хотя, порой я так часто перед сном представлял разное. Мысль о том, что он лежит совсем рядом, почему-то приводила меня в дрожь. Начались подозрения. Я уже совсем не понимал, что же такое происходит со мной. И постоянно думал о том вечере, когда он поцеловал меня. Скорее, так, чисто по-братски, мы ведь и были, по сути, практически братьями, настолько стали близки, да еще и Рина очень нас сплотила. Но потом мне приснился сон. С ним. Я ничего не путаю? Хотелось бы. Хотя, кому я вру? Хотелось бы мне совсем другого, того, что и было в моем откровенном, кричащем сне. Я хотел его.
  И это было немного странно. Потому что я и представить даже не мог, как можно вообще хотеть мужчину. Думал, это вздор, блажь, все пройдет. Но не проходило, а только усиливалось со временем. А потом состоялся разговор с Риной, спровоцированный мною.
  - Скажи, Рин, а почему ты в тот первый день заявила, что мы с Марком могли бы быть...вместе?
  Она пожала плечами.
  - Просто, сколько я знаю его, он никогда и не смотрел на девчонок. Потом я узнала, что у него появился один. Но это было недолго, я даже не знаю, было ли у них что-то серьезное. А еще, он так говорил о тебе тогда. Когда приехал к нам с мамой. Мне кажется, ты ему нравишься, Филли, - она засмеялась.
  Я прижался к ней, обнимая, как вдруг почувствовал то, чего раньше не было. Она шевельнула пальцем ноги. Кажется, она тоже заметила это, потому что ее по-детски изумленные брови поднялись, а в глазах стоял испуг, смешанный с восторгом.
  - Ты чувствуешь? Правда? - я прыгал вокруг кровати, вне себя от счастья. - Давай, попробуй еще пошевелить!
  - Это трудно, - вздохнула она. - Нога не слушается. Но я чувствую немного. Один палец, - засмеялась Рина.
  О, боги, как это было здорово. Несколько дней мы пытались вначале просто сгибать ноги в коленях, потом садиться. Через неделю она уже планировала встать.
  В тот знаменательный день я отпросился уйти с работы пораньше. Марк удивился, но ничего не спросил, только чуть заметно нахмурился. Ну, да ладно, сегодня мы с Риной сотрем с его лица эту гримасу. Я заметил, как в последние дни он немного отдаляется от меня, говорит не так охотно, почти все время на работе проводит у себя. Мне так хотелось с ним поделиться переполнявшей меня радостью, но я чувствовал - рано. Еще слишком рано. А вот сегодня настал тот день. Когда он вернулся с работы, едва успев скинуть ботинки и пальто, я уже тащил его за руку и усаживал на диване в гостиной.
  - Что все это значит, Фил? - спросил он недоуменно, слегка отстраняясь.
  - Сейчас узнаешь, - засиял я. Я вошел в комнату Рины, помог ей подняться и слегка поддерживал за плечи. Мы вышли вместе, держа друг друга под руки, она шла уверенно, но ноги были еще слишком слабы, поэтому я боялся, что она может упасть. Так и случилось, она упала в объятья брата. Такого шокированного и пораженного лица я еще никогда ни у кого не видел! По щеке его пробежала слеза, он задохнулся и прижал сестренку к себе, он так разволновался, что не мог даже спокойно дышать. А она удобно устроилась на диване рядом с ним и произнесла, улыбаясь:
  - Это все Филли, он помогал мне два месяца справляться, и мы занимались все это время, прости, что мы тебя обманули! - она лукаво заглянула брату в глаза, а он совершенно ошарашено смотрел в мои. Через мгновение я понял, что он уже стоит рядом, а я вдруг оказался прижат к стене, и губы мои вдруг ощутили такой горячий, такой страстный и манящий поцелуй. Я задохнулся и выгнулся, едва сдерживая стон. Это было так чувственно, никогда бы не подумал, что можно испытать такое с мужчиной. Но я хотел его еще больше, и единственное, что помешало мне тут же порвать на нем одежду и покрыть его поцелуями, была Рина, которая задорно смеялась, глядя на нас.
  - Я же говорила, что вы - два сапога пара!
  Марк покраснел, я тоже, но мы ни на миг не отпускали друг друга из объятий.
  Но позднее, когда она отправилась спать, мы уже ни о чем не размышляли долго. Еще на кухне он подошел ко мне и запустил руку под тонкую ткань футболки, лаская кожу горячими сильными пальцами. И на меня нахлынуло такое желание, что было невозможно дальше терпеть. Я повернулся и впился в его губы требовательным поцелуем. Потом, кажется, я опрокинул его на стол и навалился сверху, мы уже были без одежды, и наши горячие, сильные тела соприкасались друг с другом, вызывая бурю эмоций и щемящие волны удовольствия. Впрочем, соприкасались мы не только телами, но и членами, изнывающими от возбуждения. Я не знал, что делать дальше, но он вдруг стал направлять мои пальцы ниже, словно подсказывая. Ох, как же там тесно! Я уже почти не мог терпеть, мне хотелось владеть им, вжиматься в это сильное, безумно красивое тело, соединяться с ним так, чтобы соприкасались и наши души. Наверно, нужна какая-то мазь, подумал я краем уплывающего разума. Хорошо, что что-то такое обнаружилось тут же, на столе. Что? Да, не важно. Я так хотел его, что я не мог обращать внимания на всякие глупости. Он застонал, когда я проник в его тело резким, сильным толчком и начал двигаться. Его стоны становились все откровеннее, все громче, он закусил нижнюю губу, из которой тут же пошла кровь. Мы слились в одно целое, ускоряя бешеный темп и приближаясь к заветному финалу. Я смотрел в его распахнутые золотисто-карие глаза со следами слез, и понимал, что ни за что в жизни не хочу его отпускать, что он нужен мне, как воздух, что я безумно...
  - Люблю тебя! - прокричал я шепотом, обессилев после мощнейшего оргазма и устало свалившись на него сверху. - Я так люблю тебя...
  - Фил, - он выдохнул, обжигая меня дыханием, покрывая поцелуями все лицо. - Ты все мое счастье...
  Потом мы стояли под душем, устало и блаженно прижимаясь друг к другу, лаская так, что сразу же захотелось продолжения. Он развернул меня спиной, и я непроизвольно напрягся, внутренне я был готов, но все равно было немного страшно.
  - Не бойся, мой хороший, я не сделаю тебе больно, верь мне, - его горячий, страстный шепот начисто лишил меня последних остатков рассудка. Я застонал, прогнувшись от его умелых прикосновений внутри моего тела. Было так хорошо, просто невообразимо. А потом он начал входить в меня, на миг меня пронзила боль. Слабая, легко заглушаемая неописуемым приятным ощущением, когда он начал двигаться во мне. Мне хотелось кричать, раствориться в этом волнующем удовольствии, отдать ему всего себя без остатка...
  До постели мы добрались почти под утро, но так и не смогли заснуть. Он прижимал меня всем телом к себе, какой уж тут сон! Мне было хорошо, как никогда, это был мой лучший день за всю жизнь. Иногда мы разговаривали, пытаясь отдышаться от очередной разрядки, в основном о мелочах, но тут он вдруг решил поговорить о более серьезном.
  - А я думал, - прошептал он виновато и грустно. - Что ты снова встречаешься с ней. Ты был такой радостный, счастливый все это время.... Отпрашивался пораньше с работы. Знаешь, как я ревновал! А оказывается, ты заботился о моей сестре, почти чужом для тебя человеке!
  - Она мне не чужая, - серьезно ответил я, заглядывая ему в глаза. - Она мне очень дорога. И ты тоже.... Я это понял давно, но мне было так страшно тебе во всем признаться. Даже после того, как Рина рассказала мне о твоей ориентации.
  Он засмеялся и крепко обнял меня, укрыв теплым одеялом.
  - Теперь моя ориентация только на тебя!
  А потом наступило утро, перед которым я все-таки умудрился немного поспать. Проснулся и почувствовал на себе сильные руки, обнимающие поперек груди. Вспомнил. Как приятно, когда сбываются твои сны! Осторожно хотел выбраться из его объятий, но не удалось, вот такой я, Мистер Неуклюжесть. Марк открыл глаза, улыбаясь, прижал меня к себе еще крепче.
  - Куда ты?
  - Варить кофе, - я довольно сощурился, убирая с его лица липкие пряди волос. - Тебе бы в душ.
  - Сам тоже хорош! - рассмеялся он, и вдруг нежно провел ладонью между моих ягодиц.
  - Тсс, не сейчас, мы так всю работу проспим. Ммм, что ты делаешь?
  - К черту работу, Фил...
  Конечно же, все началось сначала. Но уже через полчаса нам пришлось угомониться и бегом рвануть из спальни. Нет, выглядели мы цивильно, нормально одетые, немного сонные и небритые дядьки. Но вот Рина, когда увидела нас, засмеялась от души.
  - Давно не наблюдала таких довольных физиономий! - веселилась она. И, подойдя ко мне ближе, пока Марк разливал кофе по чашкам, тихонько произнесла:
  - Я так за тебя рада, Филли.
  - А я за тебя, - улыбнулся я ей.
  Она ходила еще очень неуверенно, но врач, которого мы вызывали вчера, подтвердил, что, действительно, все двигательные процессы были восстановлены, и кризиса ждать теперь вряд ли придется.
  Мы с Марком, как обычно, уехали на работу. Похоже, нам было просто недостаточно проведенного вместе времени, и мы словно стремились наверстать упущенное. Обеденный перерыв мы вновь провели вместе, в его рабочем кабинете, задернув жалюзи на окнах и наслаждаясь каждым мгновением отведенного часа, а после слились в невероятно нежном поцелуе, словно у нас был всего один шанс попробовать друг друга на вкус. Это было прекрасно.
  Но, несмотря на наши вот такие вот закидоны, в нашей жизни практически ничего не изменилось. Мы также любили проводить втроем вечера, играли в карты, дурачились, давали Рине советы по поводу школы и мальчика, который ей там особенно нравился. Она до сих пор не устает меня благодарить за то, что я не отчаялся в ней в самый тяжелый момент ее жизни. А я лишь смущенно улыбаюсь и обнимаю ее, что я могу еще сказать? Я счастлив. И за нее, и за нас с Марком. Часто мы с ним, как и в первые дни нашей совместной жизни, просто сидим и смотрим кино, отбирая друг у друга коробку с попкорном, и кладя голову другому на колени. Мы никуда почти не выбирались, как-то не любили это дело. На работе, казалось бы, никто и не догадывался, что я и Марк любовники, кроме, разве что, одной секретарши, которая то и дело посматривала в нашу сторону и ехидно улыбалась. Да плевал я на них!
  Впрочем, на работе нас все-таки раскусили. Ну, а куда деваться, я знал, что это произойдет рано или поздно. А вот Марк заметно нервничал перед встречей с шефом. Кстати говоря, спалила нас все та же секретарша, вот уж настырная курица! Редко встречаю таких людей. Она как-то случайно увидела мою записку, оставленную для Марка в его кабинете. Что бы ей там делать? А, черт знает. Так вот, не преминула тут же рассказать шефу. А он не дурак, зачем ему работники-гомосексуалы? В общем, нас вызвали на красную дорожку и сделали официальное предупреждение, что если мы хоть чем-то будет показывать свое поведение на людях, немедленно вылетим из фирмы. Мы согласились, что еще оставалось. Домой ехали слегка подавленные, и я решил чем-нибудь порадовать его, ведь это из-за меня заварилась каша. И я придумал.
  Мне нужны были первые выходные, сам Марк и его личное свободное время. Он охотно выделил мне и то, и другое, и третье, впрочем, совершенно не понимая, куда я его тащу, и что значит все это. Мы ехали за город, он вел, а я указывал направление.
  Это была небольшая охотничья заброшенная избушка на берегу реки. О существовании ее знал, наверное, только я, по крайней мере, следов пребывания других людей я здесь ни разу не обнаруживал. Вокруг нее настолько мощно разросся лес, что найти ее было большой проблемой, но я справился, поскольку провел здесь почти половину своего детства. Марк был просто шокирован.
  - Что это, Фил?
  - Это мое место, - улыбался я, щурясь от солнца и предаваясь забытым воспоминаниям. - Я приходил сюда, когда мне было плохо, сбегал из дома тетки и приходил, жил здесь по несколько дней.
  Он обошел небольшое сооружение, больше похожее на сарай, чем на дом, удивленно присвистнул. Я подошел и обнял его.
  - Здесь нам никто не помешает. Пойдем внутрь?
  Он кивнул, все еще не в силах оторваться от красот здешних мест. Природа, и правда, была необычайно живописна. От леса расстилался толстый ковер мха, а ближе к реке он плавно перетекал в песчаные берега. Мы вошли внутрь. Как я и предполагал, все было покрыто толстым слоем пыли. Эх, не мог приехать один, прибраться.... Стянув с кушетки ветхое покрывало вместе с пылью, я кивнул на нее Марку.
  - Присаживайся, так вроде почище. А я сейчас приберусь.
  Но он не дал мне ничего сделать, подойдя и крепко сцепив мои руки своими.
  - Ты все это делаешь для меня? - воскликнул он удивленно, но в глазах его витала нежность. - Это же твоя жизнь...
  - Ты моя жизнь, - просто сказал я и не кривил душой. Он, правда, был для меня всем. Я опустился рядом, прислоняясь к его плечу, позволив ему свободной рукой перебирать мои волосы, тихонько запел какую-то старинную песенку, которую помнил еще с раннего детства. После мы растопили печь и уселись вокруг нее греться. Из еды с собой было множество всяких вкусностей, но сейчас как-то и кусок в горло не лез. Мне было так хорошо. Я задремал на его коленях, свернувшись калачиком, а он все еще долго сидел и глядел на огонь. О чем он думал...
  Мы провели два безумно счастливых дня в этом месте, купались на рассвете, хотя вода была еще ужасно холодная, бродили по лесу, вдыхая пряный древесный аромат хвои, читали друг другу при свете старой керосиновой лампы, занимались любовью. Это все так переполняло меня новыми эмоциями, мне казалось, будто я в сказке, будто мы в сказке.
  Домой возвращаться не хотелось. То есть, мы знали, что Рина нас ждет, и очень хотели ее увидеть, мне не терпелось заняться новым дизайнерским проектом, который я разработал на днях, а Марку - просто вернуться в привычное русло повседневности. Но все же мы покидали наше волшебное, уютное место. Кто-то знает, когда мы вновь сможем выбраться?
  Я возвращался с работы пешком, идти было недалеко, да и мне хотелось немного пройтись. Сейчас я явственно пожалел, что не дождался Марка, подул сильный ветер и начался проливной дождь. Я решил немного переждать его в ближайшем подъезде, но, войдя внутрь, мгновенно сообразил, что делать этого не стоило. Ко мне подошла компания из нескольких человек, прямо, скажем, выглядели они, как быдло. Меня пробрала внутренняя дрожь, когда в руке одного из них я увидел лезвие. Здоровенный детина подошел ко мне, слегка принюхался и загоготал, кивая своим дружкам.
  - Этот точно педик! Где твоя мамочка, малыш? Не стоило одному ходить по темным улицам, мало ли что.
  Они заржали. А мне стало совсем не по себе. И даже не убежишь, их много, и они куда сильнее меня. В который раз я посетовал на свою слабость. Я, конечно, помнил кое-что из приемов борьбы, но здесь это бы раздразнило их еще больше. Тем не менее, сдаваться я не собирался и старался отвечать холодно и предельно вежливо, а вдруг и отстали бы.
  - Вам нужны деньги? Берите, вот кошелек. Только отпустите.
  - Зачем нам твои деньги, - усмехнулись они. - Ребят, держите его!
  Это они увидели, как я рванулся прочь. И тут же оказался на грязном бетонном полу, едва успевая уворачиваться от ударов, дикая боль застилала мозг, и я уже ничего не соображал. Последний удар по голове чем-то ощутимо тяжелым, и я провалился в пропасть.
  Я очнулся в какой-то канаве. Благо, воздух был свежий, и я все же смог придти в себя. Феликс, Феликс, что же ты натворил.... Зачем было туда идти? Голова почти не соображала и жутко, демонически болела. Уж не сотрясение ли, успела промелькнуть мысль, когда я вновь потерял сознание.
  Когда я очнулся вновь, было совсем темно. Я знал, что нужно попытаться встать, я не мог вечно лежать здесь, нужно было искать помощь. Вроде, переломов нет, ребра тоже целые, как показалось, хотя и ноют. Одна рука, похоже, вывихнута. Интересно, смогу ли я вправить сам. Ах, черт! Как же больно. Нет, лучше не трогать. Я оглядел себя мутным взором. Одежда в крови. Проклятые гомофобы. Откуда они вообще узнали, у меня, что, поперек лица написано? А деньги не тронули. Нужно добраться до такси и уехать домой. Но по окружающей местности я понял, что нахожусь где-то за пределами города. Не покидай меня...
  Проплутав около часа по незнакомой местности и почти совсем падая от усталости, я вдруг понял, что я кретин. Потому что во внутреннем кармане куртки совершенно отчетливо прощупывался мобильник, который они почему-то не забрали у меня. Мне не хотелось пугать Марка, но я должен был сообщить ему, что жив. А остальное уже не важно.
  Спустя несколько часов я уже лежал в больнице, по большому счету, мне повезло, сотрясения не было, зато все тело было покрыто безобразными гематомами, а на шее виднелся легкий кровоточащий порез, который тут же зашили. А потом в палату буквально влетел Марк, опустившись без сил на колени перед моей койкой, и покрывая здоровую руку поцелуями.
  - Фил, мой Фил, - бессвязно шептал он. - Как же я люблю тебя...
  И я, хотелось сказать мне, но в легких почему-то не хватало воздуха. Несколько дней в больнице пролетели как один, навещали меня буквально каждый день, и Марк, и Рина, и даже кое-кто из знакомых с работы. Принесли кучу всяких вкусностей и пожелали скорейшего выздоровления. Марк даже однажды рискнул поцеловать меня при всех, вот был ажиотаж! Но, что поделаешь, такие мы. Такие, что мне невольно захотелось улыбнуться, хотя разбитая губа неприятно болела. Наверное, я все-таки нашел свою семью, свое место в этом мире. Да, пришлось и в полицию все-таки обратиться. Кстати говоря, бандитов тех в итоге нашли, и даже судили, похоже, они не раз промышляли подобным, да еще и наркотики нашли у одного. Долгий срок грозит. Ну а мне что, мне уже совсем все равно, особенно когда я вижу такой его взгляд. Он пришел один и даже принес мне цветы, такая прелесть. И вот сейчас он стоит и смотрит на меня немного грустно и нежно, а я понимаю, что все-таки не зря полгода назад я стоял под проливным дождем и часа два пялился на красивую витрину, она же привела меня к моему счастью. Моя жизнь напоминала эту витрину. Если что-то сделаешь не так, на что-то не обратишь внимания, то все насмарку. А если постараешься, эффект приходится ждать грандиозный. Товары, красиво выложенные на полках, оформленных в авторском стиле, нужны покупателю так же, как человек, не жалеющий никаких душевных стараний, ищущий человек, готовый многое отдать ради блага других, обретает тех, кто оценит его по достоинству и будет считать равным себе.
  А сейчас я опишу еще один день из моей жизни и на этом поставлю точку. О том, как мы вместе встречали Новый Год. Это было чудесно! Едва я проснулся, как ощутил витающий в воздухе аромат праздника, корицы, лаванды.... А еще меня дико щекотала прядь волос на моем плече. Я осторожно вылез из постели, умудрившись не потревожить моего самого любимого человека, накинул халат и уже за дверью встретился с Риной. Девушка была в домашних теплых вязаных носках (как бы вы думали, кто вязал?), пушистом свитере и шортах, в руках она держала коробку с елочными игрушками.
  - Не разбудил брата? - лукаво спросила она. - Я жду тебя тут уже целых пять минут!
  - Тсс, пойдем уже скорее наряжать елку, а то это чудо под названием Хочу-Помогать-Несмотря-Ни-На-Что проснется, - тихо рассмеялся я. Но Марк и сам хорош! Пока мы занимались оформлением гостиной, он времени даром не терял, съездил и привез нам всем кучу разных подарков. В числе прочих мне он вручил, торжественно отозвав в сторону, серебряный кулон с нашими инициалами. Я, разумеется, растрогался. Но так как трогаться особо времени не было, мы поспешили накрыть на стол, ведь совсем скоро должны были забить куранты. Вскоре раздался звонок в дверь, и в ней показался темноволосый красивый юноша лет 17-и. Это был тот самый парень, о котором нам столько рассказывала Рина, за день до празднования она упросила нас пригласить и его, поскольку они совсем недавно начали встречаться. А потом мы уселись за стол и произнесли тост. Он был очень простой - за счастье. Но, судя по тому, как озарились при этом наши лица, для нас это было главное.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"