Хвалы
"Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Х В А Л Ы
книга стихов
Суть человека -- слово, суть слова -- хвала.
Упанишады
ХВАЛА ВЕСЕННЕЙ СОБАКЕ
Как хорошо весною быть собакой --
дремать и слушать птичью суету,
врага уже не видеть в кошке всякой
и влажным носом чуять красоту...
Глаза прищурить, пьяно развалиться....
Виляя как бы нехотя хвостом,
припомнить кость, в духмяную землицу
зарытую намедни под кустом...
6. 03. 80 (16-33)
ХВАЛА ЛЕТНЕМУ ДОЖДЮ
Давно уж собирался дождь,
я так устал от духоты....
Вокруг предчувствием беды
наполнен воздух, жадно рты
все пораскрыли -- будто нож
всадили в грудь...
И на душе -- такая муть,
и нету писем от тебя,
и неприветливы друзья....
Куда ни сунься -- всё нельзя,
и впереди не виден путь,
и ноет зуб...
Но небо луп глазами, луп
и прослезилось наконец --
удар! прорыв! тоске конец!
Спасибо, небо, молодец!
И вот уже не ноет зуб,
и я запел!
А дождь -- он делал что хотел!
И, потной радуясь толпе,
он омывал её вполне,
стекал по мне -- по голове,
блаженно таял на спине...
Людской поток редел....
О -- омовенье тел!..
22. 05. 80 (20-01)
ХВАЛА ПРЕДЧУВСТВИЮ
Сидели мы, забыв беду,
а попросту -- на суше.
Кричали чайки на лету
"спасите наши души".
Ничто, казалось бы, вокруг
беды не предвещало,
но где-то напряжённый слух
ловил её начало...
Лежало мёртвое весло,
купальщики редели....
И неуверенно росло
предчувствие потери.
3. 08. 80 (14-43)
ХВАЛА МЛАДЕНЦУ
Кричит малец, терзается
в слезливом упоении, --
о, как ему не нравится
земное притяжение!
Земли круговращение
так досаждает скоростью
и головокружением....
Кричит младенец горестно.
К нему уже взросление
взывает с нетерпением --
и лёгкое парение
над будущим мгновением.
Так облака летучие
легки, что и немыслимо,
но не парить, а мучиться
им на роду написано.
Никак нельзя без мужества
подняться над Обыденным, --
они живут в содружестве
с Великим и Невидимым...
О, облака летучие!
Ручонками к вам тянется
земной великомученик --
устал, рыдает, мается.
И мы бы так заплакали
над солнечными пятнами,
но мы забиты клятыми
заплатами и кляпами...
Кричит дитя в забвении,
в слезливом упоении....
В глазёнках -- отражение
небесного движения.
8. 01. 81 (00-59)
ХВАЛА ПАЯЛЬНИКУ
Не жало пчелы, а паяльника медное жало,
не поле цветов, а монтажное поле --
плата стеклотекстолитовая,
где вместо цветов транзисторы треногие,
кузнечиками где резисторы зелёные
и прочая, и прочая (как говорим,
когда нам надо показать многообразье
цветов, животных, всякой мошкары,
людей ли, звёзд, вселенных наконец)...
Я -- творец!
Когда паяльника медное
нетерпеливое жало
в янтарь канифоли внедряется,
а канифоль, как полагается, плавится,
необыкновенно лёгкий, сизый такой дымок
дарует моему трепетно чуткому обонянию
необыкновенный,
средневековый такой запах.
Почему, не пойму, почему
я так люблю его, этот запах...
Я собираю, паяю мультивибраторы, триггеры
и прочие двадцатовековые штуки,
а необыкновенный янтарь канифоли,
величественно плавясь
под медным жалом паяльника,
обволакивает меня лёгким таким дымком,
запах которого пьянит...
Почему, не пойму, почему
мне видятся в это время
миражные картины --
гордые лошади в дивно расшитых попонах,
гордые рыцари в тяжёлых непроницаемых доспехах,
гордые дамы в грациозных шляпах с огромными полями,
гордые за?мки на далёких, плывущих в тумане, холмах...
10. 01. 81 (23-58)
ХВАЛА ЖИВОПИСЦАМ
Живописцев чу?дны лики --
немотой отрешены...
Их глаза вдыхают блики
неподкупной вышины.
Нам с неведомой планеты
их вернули небеса,
чтоб из ямы беспросветной
нас тянуть за волоса.
Смотрят круглыми глазами
с болью древней новизны
марсианские земляне,
дети блудные земли...
8. 02. 81 (18-30)
ХВАЛА ЗАХОДЯЩЕМУ СОЛНЦУ
Мы едем с работы на КрАЗ'е,
смеёмся и шутим беспечно,
боясь как бы часом не сглазить
до срока забытую вечность.
Пока что мы в доску простые
и с лёгкой рукою ребята --
чесать языками босыми
способны часами бесплатно...
Но кто-то из нас встрепенётся
и выйдет из образа словно --
прервёт легковесное слово,
поймёт заходящее солнце.
23. 04. 81 (03-07)
ХВАЛА СТАРИКУ, ДЕЛАЮЩЕМУ КАЧЕЛИ ДЛЯ ДЕТЕЙ
Он очень стар.
Его лицо изборождено морщинами.
Порывы нестареющего ветра
играют редким белым пухом
на его голове.
Он -- старик,
хотя в его ясных, как небо, глазах
отражается первозданная простота
этого вечно нестареющего мира.
Старик углублён в работу.
Он предельно серьёзен -- так,
будто от его работы
зависит жизнь и смерть:
старик
делает
качели
для детей.
26. 04. 81 (12-39)
ХВАЛА МУРАВЬЮ
Как бойко Вы переступаете
малюсенькими своими лапками-волосками.
Вы бежите куда-то, бежите,
усами водя своими.
До всего Вам есть интерес,
и он для Вас -- самый главный.
А я смотрю на Вас сверху
и думаю: зачем это Вам бежать
то вперёд, то обратно
в эдакой страшной спешке,
будто завтра уже умирать
и сегодня -- последний день...
Но Вы всё так же бежите,
и даже как будто ещё быстрее.
Но вряд ли Вы можете предполагать,
что ровно через три с половиной секунды
Вас не будет уже совсем,
потому что я щёлкну Вас сверху
кощунственно...
Вас не будет....
Но куда же исчезнет Ваш бег
и страшная спешка?
Куда?..
26. 04. 81 (13-46)
ХВАЛА ПОЮЩИМ ПШЕКАМ
Из приёмника пшеки поют....
Ночь зашторила окна уже....
У меня холостяцкий уют --
ералаш, кавардак, неглиже.
Мы заварим с тобой кофейку,
чтобы глаз до утра не сомкнуть,
и стихами разгоним тоску,
и ухватим летучую суть,
и обсудим всю жизнь наперёд....
Лишь под утро иссякнем уже --
и увидим всё тот же разброд,
ералаш, кавардак, неглиже...
31. 07. 81 (12-02)
ХВАЛА ЗАДУМЧИВОЙ СОБАКЕ
Собака лежала и думала:
"А зачем это я лежу и думаю?"
Подошёл человек и увидел собаку,
которая лежит себе и о чём-то там думает.
И человек подумал:
"А зачем это она лежит и думает?"
На обыкновенной летающей тарелке
прилетели туристы с Марса
и увидели, что на Земле,
как ни в чём не бывало,
лежит себе лохматый биологический объект
?13/6-бис,
а рядом стоит молекулярно-интеллектуальный сгусток
?-ультра-362....
В результате исследования методом
радиоизотопносинхронного прогнозирования
стало ясно, что вышеозначенные объекты
определённо занимались тем, что "думали",
как принято говорить на планете Земля.
Непонятно только -- ЗАЧЕМ они думали:
тут было над чем поскрежетать
кривошипношатунным логоанализаторам...
А потом подбежали, шурша,
паучки, муравьи и жучки,
подлетели, курлыча, жужжа и чирикая,
журавли, комары и воробушки...
И вдобавок ещё, топоча,
прибежали стада
хоботастых слонов,
антилоп непоседливых,
и зебры -- лошади перекрашенные,
и жирафы -- каждая как огромный
знак вопросительный,
и много ещё всяких
жужжащих, кричащих,
парно- и непарнокопытных,
и вовсе бескопытных,
но зато крыластых,
но зато клыкастых,
но зато хвостастых
и тэ дэ и тэ пэ,
и тэ пэ и тэ дэ...
И вот такое -- представляете? --
огромадное скопище,
величайшее толпище
без конца и без краю
окружило нашу с вами собаку,
что лежит себе, как ни в чём не бывало,
и по-прежнему думает:
"А зачем это я лежу и думаю?"...
6. 08. 81 (17-45, в поезде)
ХВАЛА ТАНЦУЮЩЕЙ ДЕВОЧКЕ
Лерочке Дыдымовой
Ты порхаешь так свободно
в окруженье хлебосольном
слишком взрослых и дородных,
чинных женщин и мужчин, --
отдаваясь без остатка,
до конца ветрам юдольным,
переняв легко повадку
ввысь распахнутых равнин.
Гости знают всё на свете:
от смятения спасаясь,
говорят о винегрете,
рыбу хвалят -- "хороша!";
гости шутят, не стихая,
и не видят, распыляясь,
что под музыку порхает
их забытая
душа.
3. 01. 82 (01-25)
ХВАЛА МОРЮ, КОТОРОГО Я НИКОГДА НЕ ВИДЕЛ
Широта без границ!
Высота без границ!
Море с небом сольются
в единый, бескрайний
и вечный простор!
Голубое вокруг
и летит, и искрится,
и струится в прозрачном
солнечном свете, не зная,
где верх, а где низ.
Лёгкий бриз освежит
молодое лицо,
пошалит с волосами
как будто бы нехотя.
Чайка мягко пройдёт,
проскользит вверх и вниз,
влево, вправо...:
так бела и свободна,
что хочется плакать,
кричать и смеяться,
вдыхая всей грудью
воздух лучистый!..
Я, руки раскинув
подобием крыльев
бескрайних, всесильных,
взлечу так легко и спокойно....
И тихо, чуть слышно
растворюсь в предельно
высоком полёте,
и свежим дыханьем
прольюсь над вселенной!
О, вечность мгновенья!
О, счастье и гибель!..
3. 01. 82 (12-05)
ХВАЛА ЕСТЕСТВУ
Совершенен щенок лопоухий
простотою святой,
беготнёю за пьяною мухой
и башкою пустой.
А любое творенье искусства,
хоть "Джоконда" сама, --
измышления чувства
и потуги ума.
6. 01. 82 (17-16)
ХВАЛА СМЕРТИ
Она в людской скитается толпе,
ко мне спешит и руки простирает...
Ненастными, сырыми вечерами
она напоминает о себе.
Неловко запахнувшись темнотой,
она приходит скромницей под окна,
грустит по мне и под дождями мокнет,
чтоб только пригласили на постой.
Она не сомневается, что я
впущу её когда-нибудь, согрею,
женою назову своею
и растворюсь в потоке бытия...
15. 01. 82 (09-40)
ХВАЛА НОЧНОМУ АВТОБУСУ
Вдруг ночью в автобусе
огни, пролетающие за окном,
показались мне огнями
совсем незнакомого города.
А потом... мирным стадом
дрессированных комет,
а потом... огоньками фантастических
фосфоресцирующих рыб
на дне океана
под немыслимой толщей воды...
Эти пролетающие в темноте огни
могли быть чем угодно --
и тем,
и другим,
и третьим
в совершенно равной степени.
Я был здесь -- не при чём.
Я был в стороне.
И вдруг закралось подозренье --
а есть ли я вообще?..
18. 01. 82 (00-20)
ХВАЛА СИРОТЛИВОЙ СОБАЧКЕ
Недавно был дождь, и без мыслей
я шёл с головой непокрытой,
не видя дождя самого.
А мимо зонты проплывали,
людей прикрывая надёжно
от чахлых и сирых забот.
Дома, словно горные кручи,
слегка надо мной усмехались,
поняв превосходство своё.
И так, будто в горном ущелье,
я шёл по дороге стеклянной
и видел миры сквозь неё.
Всё было тягуче и сонно....
Но вдруг оживилась картина
из-за детали одной:
вконец отсыревшая собачонка
искала с людьми контакта,
заглядывая им в глаза.
А люди, зонтами прикрывшись,
глухие, немые, слепые,
куда-то всё шли и шли...
3. 05. 82 (12-28)
ХВАЛА ЛЮДСКОМУ БРАТСТВУ
Александру Дыдымову
Помнишь, как-то пешкодралом
по жаре и по дороге
шли мы, способом престарым
поминая чёрта с богом.
Мимо нас, вконец уставших,
возмущая перепонки,
пролетали, нос задравши,
"москвичи" и "жигулёнки".
Было нам обидно малость --
мы же так голосовали,
что аж руки отнимались
и в глазах круги плясали.
Видно, зря мы так просили
обладателей богатства....
Где ж оно, любви всесилье?
Где ж оно, людское братство?..
13. 05. 82 (23-31)
ХВАЛА ХОЛОСТЯЦКОМУ ЧУТЬЮ
Мой холостяцкий нюх почуял радость
для полуфабрикатного желудка,
когда я шёл, проголодавшись малость,
а коль точней -- проголодавшись жутко.
Я шёл не помышляющий о песне,
а из окна, открытого немножко,
выпархивал поистине чудесный,
волшебный запах жареной картошки.
Тому, кто жить привык в быту семейном,
нельзя чутьём собачьим похвалиться
и не посмеет он благоговейно
какой-нибудь картошке поклониться.
Пред этим запахом, коль дело кстати,
я на колени упаду, не струшу, --
я так истерзан килькою в томате,
что этот запах мне врачует душу.
Мне все друзья твердят по-доброму, без лести --
скорей женись и будешь сыт по горло!..
Но ведь тогда умрёт, изголодавшись, песня,
и замурлычет жизнь внутриутробно...
15. 05. 82 (17-55)
ХВАЛА МОЛЧАНИЮ
Молчанье сладостно, когда
поймёшь его значенье,
когда в немых зрачках взойдёт
подспудное свеченье.
И хлопья белой суеты
под взглядом распадутся,
и света зимнего лучи
безжизненно прольются.
И станут проще и верней
слепых предметов лица.
Вздохнёт задумчиво душа,
и утро совершится.
И веки вздрогнут. Скрипнет дверь.
И закричит синица.
18. 09. 82 (13-40)
ХВАЛА ДЕРЕВУ-I
Я стихи не люблю писать:
привилегия поэтической мысли --
обязательно смысл искать
там, где есть и где нету смысла.
Это как заколдованный круг --
всяк свой пряник грызёт устало
то за раскорячившийся недуг,
то за рифмочек переливчатых усладу...
А ведь дерево -- хоть с листвой, хоть без --
просто дерево,
сколько его ни анализируй...
7. 10. 82 (12-14)
ХВАЛА ОПУСТОШЕНИЮ
Я пуст.
Я совершенно пуст.
И мне нечего вам сказать.
То есть совершенно нечего.
Мне не холодно и не жарко.
Жалко...
Я -- пуст.
Ну и пусть.
Я не чувствую себя подневольным.
И вольным тоже.
Негоже.
Я -- пуст.
А может, я просто хруст,
хруст продиранья скрозь куст,
сквозь придорожный куст...
А может, я -- Пруст,
облачённый в печаль
али грусть.
Эдакий хмырь,
али хлюст...
Пуст.
Пусть.
28. 10. 82 (09-25)
ХВАЛА ДАЛЬНИМ ПОЕЗДАМ
Ведь это счастье -- в дальних поездах
качать своё обыденное тело,
слегка мечтать о будущих трудах,
слегка вздыхать о том, что отлетело;
выпрыгивать глазами из окна
туда, где звёзд игольчатые чащи,
где долго и внимательно луна
глядит на мир, сквозь черноту летящий.
Её неколебимо ровный свет
тебе напомнит о заботах вечных,
что скоро всё равно сойдёт на нет
твоя дорожная беспечность...
Ну а пока лети, качайся и глотай
колючий воздух чуть не до захлёба --
всего себя неведенью отдай
и небесам, глядящим звездолобо!
24. 11. 82 (01-30)
ХВАЛА ТВОРЧЕСКОМУ УДОВЛЕТВОРЕНИЮ
О, блаженное состояние творческого удовлетворения!..
Счастье -- изнурённо брести ночным городом....
Наконец ты закуриваешь свою последнюю сигарету
и слышишь внутри собственный голос:
"Как приятно вдохнуть дым сигареты,
зная, что она последняя... как жизнь...
Тебе не познать большего счастья"....
Покойность марафонца, завершившего дистанцию (42км 195м)....
Удовлетворе-е-е-ение....
Как приятно гудят... сладостно стонут ноги....
Дыхание... Глубже дыши.... И не торопясь....
А голова? Где голова?...
О-о-о-о-о-о-о-о.... Она парит уже где-то сама по себе...
И наконец бултых-х-х-х-хнулась в пр-ростр-р-ранст-тво....
Шмякс!.. И вот ты уже видишь, как от неё расходятся круги,
всё дальше и дальше, до самого конца....
Ночь тиха и ясна до самой бесконечности....
ВСЁ подвластно тебе сейчас....
ВСЁ ты можешь объяснить в двух словах
с неприхотливой, еле заметной полуулыбкой гения на устах....
Ещё немного и окончится твой вечерний моцион художника....
И вот уже летит в настороженные придорожные кусты
окурок, блаженный от прикосновения твоей такой усталой,
но от этого ещё более прозрачной полуулыбки....
Счастливец! Тебя ждут вечерний чай,
неторопливая эклога Вергилия
и крылатое парение сна-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а....
6. 02. 83 (21-35)
ХВАЛА ДЕРЕВУ-II
Мне все дают обещания:
один обещает дружбу,
другой -- счастье,
третий -- с долгами расквитаться,
четвёртый -- напечатать книгу моих стихов,
пятый -- и вовсе -- мир переделать,
одна пообещала даже свою любовь,
а кто-то обещал ничего больше не обещать....
Все карманы мои
переполнены обещаниями.
Я навьючен обещаниями
как старый, опытный верблюд.
Взгляд мой рассеян.
Поступь моя тяжела.
Время от времени
я освобождаюсь от обещаний,
которые уже не помещаются
в истрёпанных карманах
и на скрюченных плечах, --
раскладываю их угловатые, кубические тела
в своей комнатке.
Они заняли собой все свободные места --
негде шагу ступить.
К тому же они непрерывно разрастаются вверх и вширь,
обещая заполнить собой последние кубосантиметры.
Что бы я ни делал,
всё время натыкаюсь
на какое-нибудь обещание.
Они хотят выжить меня
из моей каморки.
Заговор обещаний.
Они никому не нужны.
Их никто не берёт.
Всем они в тягость.
Их нельзя никому подбросить --
могут привлечь к ответственности.
Они огромны и нетранспортабельны --
никакой мусоровоз не сможет их увезти.
Как бедный крестьянин
после реформы 861-го года,
я стою на одной ноге между ними...
А за окном -- дерево:
вот уж кто не даёт никаких обещаний,
а просто -- растёт...
24. 11. 83 (00-11)
ХВАЛА КРИВОЙ ДОРОЖКЕ
Замшелые коряги,
трясины, рвы и пни,
препоны, передряги --
распни,
распни,
распни!
Конечно, ломит кости,
стенают струны жил!..
О том, что это просто,
я разве говорил?
И крохотные нервы
тонюсенько пищат --
хозяина, наверно,
нещадно костерят.
Но ты не сам ли выбрал
окольную тропу --
задорную, заборную,
корявую строку?!
... Ну а в сторонке -- рядом,
соблазнами дразня,
проходит автострада --
удобна и ровна...
24. 09. 84 (21-10)
ХВАЛА БЫЛОЙ ЛЮБОВИ
1
В тебе что-то было от ведьмы....
Успеть бы
тебя разгадать бы до смерти,
где черти
чертёжик плаксивый начертят
и сгинут,
чтобы настигнуть
где-нибудь на другом конце света
столь же чумазого тугодума
угрюмого.
И с приветом.
Столь же поздно прозревающего прозренье.
И пропарить, проварить в смердящей купели
до околенья....
Но прежде елейный
дискант его услышать заупокойный --
ах-ах, я прозрел, я понял!..
2
Но где теперь твоя чернокнижница,
черноочница,
твоих подозрений-прозрений
теперь уже навсегда заочница?..
Хочется....
Что тебе теперь хочется?!
Теперь тебе пишется,
и лиричится,
и пророчится,
тиражириться с жиру хочется,
чтобы звали не подзаборною оплеухой --
Андрюхой,
а как положено -- по имени-отчеству....
3
Но всё же
где-то под кожей
(от ветров уж гусино-пупырчатой)
пузы?рится,
ширится,
обрастает чёрта-с-два-объяснимыми
катаклизмами,
икс-игрек-зетами,
сюжетами
(сии не расковырены ещё маститыми поэтами) --
ЭТО! --
оно самое -- ведьмино,
сонно-тягуче-медленное,
жилы тянущее на струны лирные --
НАДличные и НАДмирные....
ЭТО!.. ЭТО!..
Сиро оно и раздето,
ценою куплета
вздёргивающее на дыбе
(волосики дыбом!),
зраки раззявливает,
лобики сократовские -- с хрустом! --
раскалывает....
Тут уж пудовыми Джойсом и Прустом
не прикроисси....
Иже еси на небеси....
4
В тебе что-то было от ведьмы....
Успеть бы....
Глаз твоих тайных раскосина
косит меня
день ото дня
под самый под корень. Под самый
с усами
саморекламный пиитический лик,
который -- почти что старик,
под самый благообразный....
Но внутри ведь он -- разный.
А в общем -- по-детски болезный,
проказный....
А в общем-то -- бесполезный....
А нутро -- искорёжена
рожа! --
топорщится, пыжится, бычится
под кожей:
ей -- НЕ -- лиричится.
Ей -- НЕможется --
рожице,
роженице,
чёрных уродцев скукоженных,
НЕухоженных
из чрева чернонебного,
НЕпотребного,
НЕугодного
рождающей.
Чрево се -- место лобное,
на коем звёздами четвертовано
тело моё, а по сути -- кладбище
некогда страждущих
чаяний,
юношеских отчаяний,
маний, хотений, мечтаний,
клокотаний....
Местами
оставлены сии на пропитание --
жалкие крохи.
Вздохи.
Жилеточные слёзы.
Остальное --
угрозы.
угрозы.
угрозы....
22. 12. 84 (16-30)
ХВАЛА ПОЭЗИИ
Поэзия -- драная кошка.
Львица,
тигрица,
а точнее, пантера.
Зевесова Гера,
бездны гетера.
Невообразимо замешанная окрошка --
на нелепостях, грёзах,
на убийственно обыденной прозе,
на кровавой работе,
на боли и рвоте,
на доле
и дали,
на воле
и удали,
на жизни и смерти,
на штиле и ветре,
а не на метре...
Поэзия -- Клеопатра,
она же -- царица Тамара,
лишь ценою жизни любовь дарящая.
Ежели нынче притворяется спящей,
то -- сполна -- взъярится завтра....
Коварная и манящая,
мудрая и наивная,
уродливая и красивая,
застенчивая и спесивая...
Чуть коснись её --
раздвоится, растрои?тся,
развоплотится --
во вздох эфемерный,
в плеч пожиманье,
а то и вовсе растворится
в воздухе и в сознанье...
Она -- ЕСТЬ -- наверное!
Скучно ей жить без соперников
и соперниц.
И однажды -- слетев
с дрожащих ветвей дерев,
с кошачьих мягких шагов,
с наивных старческих снов,
с личика
девочки,
с глазёнок её, раскрытых широко,
как холодным снежком,
смешком --
ударит! -- в сытые сонные рожи,
подкожный жир застоявшийся растревожит,
раскроит ледяную глыбину мороза,
окрылит бытом обезноженную прозу,
из каменных бельм статуй сухощёких
выжмет натуральные -- хоть и скупые -- слёзы,
затребует вздохи,
ахи и охи,
пусть мало, пусть крохи....
Но вдохнёт свой неплесневеющий дух
глухой и трухлявой эпохе...
26. 12. 84 (01-32)
ХВАЛА ЛЕТУЧЕЙ КЕЛЬЕ ПОЭТА
Будь проще всяк сюда входящий,
не морщь скептически свой нос,
не восклицай -- "ах ты, пропащий,
куда же чёрт тебя занёс!"...
Да, здесь, в нетопленной времянке
вам льстить не будет красота.
Здесь -- лёд на окнах спозаранку
и пар струится изо рта.
И хлам здесь нелицеприятный,
прокурен воздух на века...
Бумаг, исчёрканных азартно,
вокруг большие вороха.
Здесь, будто в корабельной рубке,
стихи, как лоции, читай.
Хозяин вам раскурит трубку,
предложит водку или чай.
И, может быть, сквозь клубы дыма,
что зыбки в мареве стихов,
покажется таким любимым
вам нелюдимый этот кров,
таким уютным -- в безразличье
к тому, что просят телеса...
Хозяин здесь, забыв приличья,
судьбы врачует голоса.
И скоро, сердцем согреваясь,
душой вдыхая жаркий стих,
услышите, как вдруг над вами
крыло судьбы прошелестит.
Судьба... бурлацкая судьбина,
корявый посох и сума...
Легко легла ладонь долины,
и три дороги -- вот судьба.
Пойти -- налево ли, направо,
иль, может, сразу напрямик,
где так томит, манит отрадный
в тумане зыбкий материк?..
Вперёд -- безумно, беспробудно
и беспардонно -- только так!
Пусть будет сердце бесприютно
и пусть, кряхтя, трещит костяк!
Шальное счастье -- наши души
сгорят, когда под стон стихий
взлетим на корабле воздушном,
читая лоции-стихи!..
29. 12. 84 (01-52)
ХВАЛА БЕСПРЕДМЕТНОСТИ
Предметность глаголет устами
предметов, очерченных чётко.
Но нет никаких очертаний
тончайшим сюжетам скольженья,
зыбучим пескам ощущенья,
до срока -- укромным и кротким...
За грубую работорговлю
той -- будто бы и не живущей,
не ждущей ни роли, ни кровли,
бесправной и неимущей --
неуловимостью бедной
мы платим душой, а не кровью
бледной...
Бесплотной душою скользящей,
не знавшей предметности вящей...
25. 01. 85 (01-08)
ХВАЛА СОСУЛЬКАМ
Стройно и молодцевато,
будто новобранцы, в ряд, --
глянь! -- сосульки-экспонаты,
как на выставке, висят.
8. 02. 85 (08-20)
ХВАЛА СНОВИДЕНЧЕСКИМ ВЕРОЯТИЯМ
Самому себе присниться
с потрохами и со всей
заржавелой амуницией,
и с потрёпанной амбицией,
и с авоськой в том числе.
Самому себе присниться,
подивиться -- боже мой,
это что, как говорится,
залетела к нам за птица,
да ещё с пустой сумой?!
Самому себе присниться
с целым ворохом друзей,
с дивных женщин вереницей,
что желают поделиться
и любовью в том числе.
Самому себе присниться
в обездоленной глуши,
где бездомность бледнолицей
и охрипшею синицей
так и свищет из души.
9. 02. 85 (15-56)
ХВАЛА СОЛОВЬЮ
Я выхожу из рощи
сосновой на дорогу,
мне леший вслед хохочет:
не верите? -- ей-богу!
Хотя ведь то, быть может,
они -- грачи! -- быть может,
так каркают безбожно,
что прямо вон из кожи!
Но сквозь чернющий хохот
я чувствую спиною
тирликанье лихое,
оно во мне, со мною,
оно ласкает душу....
То -- карканья не слушая,
грачиных стай сильней --
тюрлю?-тюрлю?ли-лю?кает
пичуга соловей!
31. 05. 85 (22-26)
ХВАЛА ТЕЛЁНКУ
Телёнок дрыгает ушами
и машет кисточкой хвоста.
И мошкара ему мешает,
и лезет -- наглая! -- в глаза.
Но огорчаться нет резона:
поляна солнцем залита,
и птички -- надо же! -- трезвонят,
и травка -- надо ж! -- зелена.
Телёнок рад теплу и свету --
назло зудящему врагу:
ха-ха -- в гробу видал он эту
занудливую мошкару!
Я, в электричке душной маясь,
летел в докучную Москву,
и, увидав его, признаюсь,
я позавидовал ему...
9. 07. 85 (20-30)
ХВАЛА ФОТОСИНТЕЗУ
Фотосинтез торжествует,
зелень -- глянь-ка -- так и прёт!
Ты на тропочку лесную
выходи, честной народ!
Ты разинь глаза и уши,
навостри незрячий нос --
зри скорей, вдыхай и слушай
воздух сосен и берёз.
Только скинешь спесь и хвори
и тряпьё недужных драк,
и тогда узришь ты вскоре
молодой природы зрак!
9. 07. 85 (21-19)
ХВАЛА ОКНУ
Это величайшее изобретение -- окно! --
наравне с колесом, наравне с кино.
До поры до времени оно
тихо и таинственно затворено.
Бродят в нём до времени
тени безнадзорные, ночи, дни,
блики, взоры долгие -- все они
ожиданью ожидания сродни.
Дремлют в нём тревожно спиральные миры --
от простого атома и до чёрной дыры,
бредят неразборчиво до поры
в предчувствии фантасмагорической игры.
Но однажды бледно дремлющий оконный вид
утробная судорога исказит --
влепится с воплем ослепительнейший метеорит
в толпище запылившихся ожиданий и обид!
И перепончатокрылая муха
над заоконным проснувшимся ухом,
будоража болезненно дремлющий быт,
истошно и всепобеждающе завопит!
3. 09. 85 (15-53)
ХВАЛА ОХРИПШЕМУ ПЕТУХУ
Сипит простуженный петух --
спешит до изнуренья
он воплотить, презрев недуг,
своё предназначенье.
30. 09. 85 (18-58)
ХВАЛА НЕСУЕТНОМУ СЛОНЯНИЮ ПО УЛИЦАМ
Я, признаться, давно не слонялся по улицам
без рябой суеты в залежалых мозгах,
я почти разучился дивиться и жмуриться
на осеннее солнышко в небесах.
Я давно не смотрел без бумажного умысла
на простые деревья и ясных детей,
на неспешные дворики, бледные лужицы,
на печальных собак и бродячих людей.
Мне сегодня покойно и просто без ереси,
мне понятен и мил окружающий быт.
Я устал горлопанить, молить, ерепениться,
убеждать, ненавидеть и даже любить!
Я брожу просто так -- без надзора, без повода,
ничего не хочу, никого не учу....
Забирай меня, Господи, ешь меня поедом --
я сегодня по всем векселям заплачу.
2. 10. 85 (19-37)
ХВАЛА ОСЕНИ
Полуопавшие прозрачные деревья
на неподвижном фоне небосклона,
где высоко свободная неслась
совсем одна неведомая птица....
Отчётливые -- как никогда -- деревья,
как никогда -- непонятного цвета -- небо....
Просторно. Тихо. И светло.
Обидно почему-то.
Всё -- непонятно.
Но здесь и не требуется пониманья.
Ведь здесь ВСЁ -- вот оно -- смотри --
полуопавшие прозрачные деревья
и светлый -- раскрытый настежь -- бездонный небосклон.
И горестно как будто.
Откуда
это прохладное счастье на грани рыданья?..
28. 10. 85 (19-33)
ХВАЛА ЖИЗНИ САМОЙ ПО СЕБЕ
Хоть я жизнью всерьёз озадачен,
не молюсь колченогой судьбе.
Пусть я вдруг засмеюсь иль заплачу, --
жизнь прекрасна сама по себе.
Вдруг увижу глаза кошачьи,
что выглядывают из-за угла,
и пойму -- мир устроен иначе,
чем нотариуса дела.
Посмотрю на галактику дерева --
в нём творится великая жизнь,
и в ветвях его истины древние
без терзающих нас укоризн.
Безграничной и тёмной ночью
взгляну изумлённо я
в женщины долгие очи --
и задохнусь от волнения...
Это неизбывно, неодолимо,
неутолимо -- в неприхотливейшей ворожбе....
Удивиться необходимо, --
жизнь прекрасна сама по себе!
28. 10. 85 (20-50)
ХВАЛА ДАВНЕМУ ДРУГУ
Александру Дыдымову
А душа-то, видать, устаёт
от морочного одиночества,
от мифических горних высот
и от собственного высочества.
Я, как тот старовер Аввакум,
многотонные взял обязательства...
Я их всё-таки сволоку,
но -- нужны доказательства.
Иногда выпадает нужда
убедиться в незряшности
вероподданного труда --
ради мизерной нашей радости.
Если счастье или недуг
вдруг на веру мою позарятся,
наплевать, ибо рядом -- друг:
уповаю на друга здравие.
30. 10. 85 (20-30)