Оксана возвращалась с сыном домой. Печальные события выбили из колеи, оставив отпечаток на душевном и физическом состоянии. Сын занял верхнюю полку и быстро заснул. Она же, рухнула на нижнюю полку вагона и морально "растворилась". Закрыв ладонями лицо она тихо скулила, при этом боясь разбудить соседей. Была ночь, и все пассажиры спали младенческим сном. Единственное на что обратила внимание, так это жалкие позы спящих попутчиков, без постельного белья, укрытые тонкой верхней одеждой. Накопившаяся усталость, буквально, вырубила ее на неопределенный отрезок времени. Казалось что уснула на чуток, но тут же ее разбудил громкий "гогот" пассажиров. Несколько человек сидели у Оксаниных ног, и оглушительно разговаривали на отдаленно - знакомом восточном языке. Сон валил, душа плакала, было ни до смеха и шума. Хотелось тишины и покоя. Оксана попросила вести себя по тише и освободить "законно - купленное", место. На что последовал очередной смех, и беспардонное замечание в ее адрес:
- Уж пора бы и подняться, а то солнце вон где, а ты спишь....
Похоже, все выходило за рамки ее терпения и человеческого приличия. Ругаться и пререкаться, не было сил, да и не хотелось.
- Ведите себя цивилизованно, - попыталась их вразумить Оксана. На что последовал уже более громкий и своего рода диковатый хохот. Потом к ногам пристроились еще два человека, и терпение Оксаны лопнуло совсем. Пришлось встать, и тут же сесть, буквально "ахнув" от многочисленного количества соседей - гастарбайтеров. Они были везде.... На верхней полке каким - то чудом, устроились человек пять. На нижней полке напротив, - столько же, а на боковых - "до такой степени...", что Оксана потеряла им счет.
- Весело, - пробубнила она. - Ничего не поделаешь, надо действительно подняться и выпить кофе, чтобы как то прийти в себя.
Вернувшись с бокалом кофе, она обнаружила на своем месте - мирно и удобно устроившихся в один ряд, восточных мужчин. Их количество за минуту ее отсутствия, удвоилось.
- И куда прикажете мне сесть? - спросила Оксана.
- Садись сестра, всем места хватит! - последовал ответ.
- Ну, спасибо что разрешили, - невольно, съязвила она.
Теперь же, десятки глаз наблюдали за ней, - провожая каждый глоток ее кофе.
- Делать нечего, - думала она. - Надо как - то успокоиться. Раз боженька послал таких соседей на такой дальний путь, значит для чего - то это нужно....
Казалось, время остановилось. Было неуютно и тесно. Огромная потребность - погрузиться в себя, являлось несбыточной мечтой. Пристальные взгляды соседей, оцепивших ее со всех сторон, раздражали сознание и тело. Оксане хотелось лишь одного: скорее бы проснулся сын, и разрядил бы эту невыносимую для души обстановку. С ним она чувствовала бы себя на много уютней и надежней....
Закрывшись журналом, она думала о своем, и вынужденно прислушивалась к разговорам попутчиков. Некоторые обрывки восточной речи невольно оседали в ее ушах. Они говорили о ней. О том, какая она гордая и надменная, что очень сложно понять "этих людей", - в число которых она тоже входила. "Причмокивая" говорили, о ее формах, видно они пришлись им по душе.... Оксана старалась не придавать значения всему происходящему, да и обида постепенно улетучивалась, как - то само собой. Человеком она была - доброй души, лишь было обидно то, что навалившаяся череда событий, повлиявшая на ее душевное состояние, вынуждала ее - быть другой. При иных обстоятельствах, она смогла бы обойти все острые углы, и ни позволила бы себе, - нагрубить на этих восточных "гостей". Чувство собственной вины перед ними постепенно начинал тяготить, и от этого на душе становилось еще тяжче.
Теперь же, за ними наблюдала она. Ведь Оксана знала этот народ ни по наслышке. Видела и знала их культуру и обычаи, теплое восточное гостеприимство, которым она не раз пользовалась. Все это, - было близко и знакомо до боли. Глядя на них, в ее душе, просыпались какие - то смешанные чувства к этим людям. Ведь у них тоже обстоятельства, - думала она. Обстоятельства, которые вынуждают их вести себя именно так, а не иначе. Она жалела и сердилась одновременно, причем оправдывая их - перед самой - собой. А ведь в них нет и доли злости, и об этом она знает наверняка. И сейчас, они в худшем положении, чем она. Ведь они то, на "чужбине", а она у себя дома, и их добрые души далеки от этой суровой правды жизни....
Сердце у Оксаны разрывалось на части. Она мысленно представляла и видела их в другом свете. В свете, привычном для них. Ведь в этот час, они могли бы находиться у себя дома,- думала она. Вокруг них бегали бы их многочисленные дети, а сами они, раскинув на большом топчане достархан*, могли бы пить свой зеленый чай, с красивых, восточных пиал. Над ними бы свисала зрелая виноградная лоза, и они бы прятались под ним, от жарких лучей восточного солнца.... Но волею судьбы, они оказались здесь, и вынуждены искать лучшей участи для себя и для своих семей, именно - здесь.
Она ругала себя, и считала, что проявила к этим людям нетерпимость.
- Кушетку пожалела, то же, мне. А им то, какого? - думала она. Ведь они и так выдернуты из привычного образа жизни. Эти люди здесь не жили, и не знают наших правил и растеряны - "в гостях". Этому их никто не научил..., - продолжала она себя терзать. Обычаи Востока хоть и просты, но ведь и своеобразны. И то, что они держатся сейчас так тесно друг к другу, так это - ведь просто страх, обычный человеческий страх, перед неизвестностью. Они напуганы и растеряны, и не знают, что можно ожидать от нас, - таких чужих и незнакомых....
Поезд подъезжал к столице. Попутчики напоминали - большой муравейник. Дружно, всем миром, они складывали свои скромные пожитки. Черные восточные глаза, с какой - то детской долей наивности и восторга, изучали, появившуюся на горизонте столицу. Их восторженные возгласы - в честь столицы, злили здравый ум и рассудок, и Оксана совсем потеряла покой. Ведь едут то они никуда нибудь, а в саму столицу. А что их ждет там, таких безобидных и наивных путешественников? Как сложится жизнь? Не потеряют ли они свой внутренний мир, ни сломает ли, и не растопчет ли их судьбу, - столичная суета...? Вопросов без ответа у Оксаны было много, и смотреть на все это, было невыносимо тяжело.... И снова и снова глядя на них, она совершенно не могла разделить их восторженную радость. И непонятно откуда свалившаяся в душу невыносимая жалкая жалость, - терзало все нутро....
Ожидая следующего поезда, они с сыном вздохнули и наконец - то могли поговорить.
- Мама, ничего себе эти гастарбайтеры, почему они такие?
- Какие, сынок?
- Да бесцеремонные....
- Нет, сынок, это не правда.
- Как неправда, ты ведь сама их ругала...?!
- Я была не права.
- ......????
- Просто их жизнь заставила.
- Как может жизнь заставить, мама, о чем ты говоришь?
- А иногда так и бывает, сынок. Они боятся нас, боятся жестокости и обмана. А то, что было в пути, ты, пожалуйста, забудь. Они совсем другие и их уклад жизни отличается от нашего очень сильно, постарайся понять и меня, и их....
- А что нас бояться, мы что, ни такие люди как они?
-Такие сынок, только они немножко другие..., более ранимые...
-Мама, а правда, что вы с папой "там" жили?
-Да, сынок. Ведь именно там родился твой брат....
-Вот ему повезло, родился "заграницей".
-Да, сейчас, наверное, можно сказать и так. А раньше это считалось - "братской республикой".
- А рассказать сможешь?
- Конечно, смогу, сколько угодно....
Крепко прижав к себе сына, Оксана рассказывала ему о далеком и сказочном Востоке. О том, как цветут там сады, о том, что не бывает там зимы. О том, как она успела привязаться и полюбить эту точку на карте, - под названием Средняя Азия. Оказывается, именно здесь зимовали скворцы, которых по весне ждала вся деревенская детвора, и еще, о многом другом....
Она вспоминала все прожитое и пережитое до мельчайшей подробности. Друзей, по именам и характерам, которых в спешке потеряла. О людях, которые рассыпались горошинами по Российским далям и зарубежным странам. Ведь даже не успевали обменяться адресами, сказать друг - другу прощальные слова. Жизнь "на скорую руку", диктовала свои правила, и со стороны все выглядело - разрушенным птичьим гнездом....
...Но до этих событий, была жизнь..., красивая и ясная, дружная и разнообразная. Прогулки по парку, чаепития с друзьями в чайхане, и казалось, так будет всегда: радостно и светло, тепло и уютно....
Самолет приземлился в аэропорту старинного восточного города Худжанд. Ступая на землю, перед Оксаной распахнулась незабываемая картина восточного колорита. Был месяц май. В воздухе царил неизвестный до сей поры обонянию, терпкий, цветочный запах этой земли. По телу волной прошел мягкий восточный ветер, заманивая в свои волшебные владения.
Окинув взором высокие горы и утопающую в цветах и зелени этот кусочек земли, зачарованная и околдованная этой красотой, Оксана произнесла:
-Если и есть рай на земле, то он здесь..., только здесь....
Ее окатила волна воспоминаний детства, и душа, молниеносно переметнулась в прошлое, встревожив и без того перевозбужденное сердце. Невольно вспомнился урок географии маленькой сельской учительницы Таисии Ивановны. Она увлеченно рассказывала своим ученикам про маленькую и жаркую республику Таджикистан, окруженную высокими горами. Дети из рук в руки передавали небольшую стеклянную коробочку - учебное пособие, и с детской непринужденностью, недоумевали:
-Таисия Ивановна, а разве вата растет?
-Это - цветок хлопка, а вернее, коробочка хлопка, - терпеливо объясняла учительница, и еще долго и увлеченно рассказывала о многочисленных косичках, которые носят восточные девушки, о трудолюбивых хлопкоробах и об их своеобразных обычаях. Казалось, учительница рассказывала то, что никогда не коснется ни одного из них, ведь он слишком далек и недосягаем, этот волшебный и сказочный восток....
Красиво и безмятежно началась семейная жизнь молодых в этом сказочном раю. Их тут же окружили новые друзья и знакомые, и жизнь потекла красивым ручейком.
Гульноз была одной из подруг Оксаны. Воспитанная в строгих традициях своего народа, она являлась эталоном восточной женщины. Гуля, так ее называла Оксана, заключала в себя всю восточную мудрость и уклад жизни. Во всем была загадочная скромность и глубокое уважение ко всему, что ее окружает. Она тихо жила, тихо ходила, тихо слушала и тихо помогала всем своим подругам, при этом умудряясь оставаться в тени. Даже смеялась она робко и тихо, словно боялась, что ее заметят и услышат. Восточное воспитание чувствовалось в каждом ее движении, и даже шелест ее платья из шелка, как то шелестел в такт ее поведению, так же тихо и загадочно.
Влюбилась Гульноз так же скромно и целомудренно, как подобает восточной девушке. Ее карие глаза искрились от счастья, а румяные пухленькие щеки розовели каждый раз, когда подшучивали над ней подруги. Но в то же время, Гульноз была чем - то озабочена, по крайней мере, так показалось Оксане.
-Наконец - то, я увижу настоящую восточную свадьбу, - заявила она своей подруге в один прекрасный день.
К удивлению Оксаны, ее оптимистичный тон, Гульноз не поддержала, и мило улыбаясь, перевела тему разговора. Оксана впервые за все это время, внимательно посмотрела в глаза своей подруги и пожалела о том, что не сделала этого раньше. Да, теперь уже Оксана не сомневалась в том, что ни все просто в жизни ее подруги, и счастье ее - не безоблачно.
-Гулечка, ну ты на счастливую влюбленную, совсем не похожа? Ведь все было хорошо, - тормошила она подругу.
Гульноз с завидным упорством молчала.
-Да что же это такое, - возмущалась Оксана. - Ты же моя лучшая подруга, позволь помочь тебе. Может быть что - то подскажу, ведь я все - таки замужняя женщина и по - больше тебя знаю, не унималась Оксана.
-Оксаночка, я тебя прошу, не старайся понять, ты все равно не поймешь....
-Здравствуйте, приехали! Я что тебе, бесчувственная какая - то. Ты же таешь у меня на глазах, а я должна на это молча смотреть, по-твоему?
По всему было видно, что Гуле очень хочется с ней поделиться, но ее сдержанность все - таки ей мешала, и не позволяла открыться.
- Ну..., - поторапливала ее Оксана. - Господи ты, боже мой, что же ты такая дикая и нелюдимая? - "закипела" Оксана.
- Не все так просто..., - издалека начала разговор Гульноз.
- А что тут сложного? Два человека любят друг - друга и хотят быть вместе. Тоже мне, проблема. Вы молоды и красивы, что еще нужно для счастья. Будет свадьба, потом пойдут дети. Все в жизни старо, как мир..., ни ты первая, ни ты последняя....
- Если бы все было так просто, как ты говоришь, я была бы самой счастливой девушкой на свете. Ты даже не представляешь, как на самом деле все сложно. Как ты далека от наших обычаев и как мне жаль тебя, - как свою "сестру", что ты этого не можешь понять.
Оксана от удивления, оцепенела:
- Ну, спасибо подруга, уважила, так уважила...!
- А свадьбы не будет....
-Ты что, Гуля? Как не будет?
-Я же тебе говорю, - ни все так просто.... Родители Сунотулло против нашего брака. И более того, у Сунотулло уже есть невеста, только он еще ее ни разу не видел. Знаешь ли, у нас ведь чуть ли ни с пеленок за нас все решено и разложено по полочкам. Таковы обычаи....
-И ты об этом так спокойно говоришь...?
-Да, не удивляйся, ни нам решать и ни нам с тобой судить. Этим обычаям подчинялись мои родители, родители моих родителей, и я, то же должна...., только как это, - сердцу приказать? - Гуля впервые разрыдалась на глазах у своей подруги.
Да уж, что тут можно сделать? Ровным счетом, ничего. Похоже, нельзя не исправить, ни объяснить. Разве попрешь против обычаев целого народа. Ведь они с Гульноз, просто песчинки в этой огромной гавани традиций - думала Оксана.
-Может все - таки попытаться объяснить, ведь они родители, и для своих детей они желают только добра, - голос Оксаны прозвучал как - то чуждо и неестественно. Она и вправду, ничего не понимала. Неужели Восток и вправду такое тонкое дело, настолько тонкое, - что нельзя понять...? Здравый ум, не хотел в это верить. Она здесь совсем недавно, и как же ей, все - таки не хватает элементарных знаний культуры этого народа, что бы понять и вникнуть в их жизнь. Что же все - таки кроется, за этой кротостью, этих кротких людей? Оксана терзала себя вопросами....
- Может вам убежать? - Оксана сама не поверила собственному голосу и разумности сказанных слов.
-Куда, Оксаночка? В "соседний кишлак"? Ты не понимаешь....
-Я знаю. Я смешна - для тебя, я смешна - для себя, я и вправду ничего не понимаю.
-Успокойся, Оксана. Ничего нельзя не изменить, не поправить. И убежать - тоже нельзя. Это опозорит меня, опозорит всю мою семью, и родители мои, этого не переживут. Я должна подчиниться.
- И отказаться от своего счастья? А как же любовь?
-А любовь останется в далеком, затаенном уголке моего сердца и видно, будет сопровождать меня всю оставшуюся жизнь.
- Не говори ерунды, ты что, сказок начиталась? Он ведь все еще с тобой, и возможно, он что - то уже делает, что бы исправить эту ситуацию?
- Надолго ли? Все равно его "отвернут" от меня, способов для этого, очень много. Это просто вопрос времени....
- И тебя тоже потом купят как барашку, отдав за тебя калым? - и сама же засмеялась над очередной сказанной глупостью.
Оксана в последнее время таковой себя чувствовала всегда. Как будто бы она парила над землей, - а вся жизнь, такая непонятная и сложная - находилась на земле, и она к этому не имела бы никакого отношения....
- Да, почти что так и будет, может и по - другому, какое это имеет значение?
- Похоже, ты меня разыгрываешь. Я же пошутила, про калым и про барашку тоже, а ты соглашаешься. Мы живем в двадцатом веке. Посмотри вокруг! На улице солнце, цветы, кругом счастливые лица, как такое может быть, в современном мире, объясни мне. Это же дикость, какая то.
- Это - не дикость, это наши обычаи, мои обычаи и моя жизнь. Она вот такая, именно такая, какая есть. С этим нельзя ничего сделать, только принять...., - стальной голос Гульноз подействовал на Оксану как мощный гипноз, и ей ничего не осталось, как только тихо добавить:
-Вот если бы у нас так было....
-Я знаю Оксаночка, но мы ведь не у вас, а у нас...., извини!
-И то, правда.
После долгого молчания, Гульноз добавила:
-Оксаночка, ты добрый и хороший человек. Иначе, я бы с тобой не дружила. Не обижайся, я правда, очень рада, что ты у меня есть. Я тебя только об одном прошу, не пытайся изменить мой мир и мои взгляды на жизнь, наши обычаи настолько сильны, и я подчиняюсь только им....
- Ну, я же хочу помочь тебе, ты ведь мне очень дорога....
- Будь, просто рядом. Ты ведь для меня как праздник, вся такая живая и веселая. Не переживай, на все, - воля аллаха, и мы еще обязательно об этом поговорим.... Пойми, мы с тобой как два островка, у каждого - свои законы...
-Странно, в помощи нуждается она, а жалеет меня. Откуда столько добра и понимания, ведь она намного младше меня. И откуда такая глубокая мудрость и познания жизни? Да, все - таки, это можно получить только молоком матери, этому нельзя научиться...., размышляла Оксана оставшись одна.
Хоть Оксана никогда и не видела родителей Гули, но сейчас, она четко представила их в своем сознании. Эти люди, должно быть очень уважаемые и почтенные. И, конечно же, вряд ли в их доме повышается голос, и вряд ли прихоти, преобладают над разумом их сердец. Ведь Гульноз, - живой пример плодов воспитания. В каждом ее движении, - сдержанность и какое - то необъяснимое, уютное спокойствие. Только вот что творится в ее душе, остается только догадываться, - думала Оксана.
Когда Гуля вышла на работу, после долгого отсутствия, Оксана с трудом узнала свою подругу. С пухленькой таджикской красавицы, она превратилась с сухонькую женщину, без определенного возраста. Ее потухший взгляд, ни о чем не говорил, и это ее - неприступное молчание, выводило Оксану из равновесия все больше и больше:
- С ума сошла, так себя довести... - ворчала она на подругу.
- Все хорошо, скоро все наладится, - как то неуверенно отвечала Гульноз.
Оксана давно уже знала все то, что произошло с подругой. Сунотулло все - таки женился. По своей воле или ни по своей, теперь это уже не имело никакого значения. Просто в один прекрасный день, он прошел мимо Гули и "не узнал" ее.... Прошел так, как будто бы ее вообще не существовало в природе, как мимо какого - то неодушевленного предмета....
-Возможно, "отвернули...", - других версий у подруг Гули на этот счет не было.
...А за Гулю, переживали зря. Через месяц другой, она пришла в себя и стала еще краше, чем была. На удивление всех - она явилась в совершенно ином свете и ее гордый стан, заставлял оборачиваться ни только мужчин. Взгляд взрослой женщины, ей очень шел и теперь уже все гармонировало и подходило к ее внешнему облику и внутреннему миру. То что она повзрослела и душой и телом, это - было явно. Не из тех она была, что бы позволять, себя жалеть.
Подруги, наконец - то вздохнули:
- Достанется же кому - то, наша красавица, - шептались они.
...Досталась...., только ни так как подобало бы, такой девушке, как Гульноз....
В один печальный день, когда она отправилась в магазин за покупками, - ее украли. Украли как в старые, дореволюционные времена, - накинув ей на голову льняной мешок и не "размениваясь" на ее крик о помощи. Долгую ночь искали родители Гулю по всем улицам и темным закоулкам, а к утру обессилив, оплакивали, не надеясь ее отыскать....
...А с восходом солнца..., - у Гульноз был выбор. Она могла собраться, и уйти в родительский дом, задерживать ее никто бы не стал. Только со своим уходом, - она бы обрекла себя и весь свой род на позор, навсегда распрощавшись с честью, - остаться честной девушкой. После всего этого, шансов выйти замуж - равнялись бы нулю, и за ней следовал бы шлейф титула "безбрачия". Хотя надо отметить и то, что новоиспеченный жених, не стал бы обижать девушку до свадьбы. От того, что она просто провела ночь в закрытой комнате, в доме у мужчины, - зависела теперь вся ее остальная жизнь, и ее уход означал бы - что она порочна....
- Какая дикость, какие законы и нравы...., - плакала Оксана, над судьбой подруги.
Разум и на этот раз победил Гулю, сохранив ее от скоропалительных шагов и поворотов судьбы. И этот удар, - она приняла как божий дар, не проронив не единого звука. Она одна держалась безропотно, и при этом еще и достойно, принимая свою судьбу именно так, как подобает, мудрой и воспитанной девушке Востока. Воля старшего поколения для нее и на этот раз, была святее - святых.
- Какая ты бесхарактерная, - ругала ее Оксана для "порядка", прекрасно понимая, что характер как раз у Гули - очень даже имеется....
В скором времени у молодых состоялся - никох. Оксана ощущала себя зрителем какого - то драматического спектакля и с нетерпением ждала его окончания, не желая признавать действительность....
...Почтенный мулла читал строки Корана, после чего молодых поил какой-то "заговоренной" водой из необычного сосуда, в виде кубка. На голове у Гульноз было надето семь платков и ко всему этому, молодые были одеты в национальные костюмы. Глядя на эту красочную церемонию Оксана мысленно убеждала себя в том, что все происходящее не сказка, и поверить ей в это, все же - придется. Теперь уже было понятно, что с окончанием этой "сцены" с муллой и многочисленными приглашенными гостями - исчезнет все то, что связывало их с Гульноз. Не будет прогулок по берегу волшебной реки Сырдарьи, чаепитий на кухне у Оксаны, и тихой уютной атмосферы, которую могла создать только Гульноз. Было печально и больно терять все это, - не успев приобрести и не успев насладится. О том что Оксана с Гульноз будут видеться как раньше, не было и речи. Ситуация приобретала другие обороты и это был тот случай, когда жена будет слушаться беспрекословно только своего мужа. С завершением никох, заканчивались и зарывались вглубь, все девичьи мечты и чувства, и предопределялась еще одна судьбинушка - красивой восточной девушки. Дальше уже четко вырисовывалась та грань, которая разделяла прошлое с настоящим, и которую в обязательном порядке нужно будет выдержать и соблюсти.
Оксана впервые в жизни столкнулась с необратимой и сложной ситуацией - потери. Было больно, обидно, и собственное бессилие перед такой мощной безнадежностью что - то изменить, расстраивало до глубины души. Но сознание того что она хотя бы коснулась всего этого, в какой - то мере и утешало. Всего этого в ее жизни могло и не быть, и теперь, оглядываясь назад, Оксана благодарила судьбу за цепь событий и сплетение культурных ценностей - открывшее на многое, ей глаза. Все что связано с Гульноз, не могло быть некрасивым, непонятным и "диким". Теперь Оксана четко знала, что любит все это, несмотря ни на что, и впервые признавалась себе в том, что она принимает все это - со всей своей душой....
...А на свадьбе своей подруги, Оксана все же погуляла. Она сидела среди многочисленных приглашенных гостей и ловила каждое мгновение. Церемония проходила в теплой обстановке, и добрые флюиды витали в воздухе, словно успокаивая и обнадеживая молодоженов и гостей. Играла музыка, и тембр этой музыки затрагивал каждый уголок души. Было приятно находиться в этой доброжелательной атмосфере и грусть за любимую подругу, потихоньку исчезал. Жених выглядел довольно счастливым и похоже, боготворил все происходящее. Когда объявили первый танец гостьи, и Оксана услышала свое имя, она на это отреагировала почти что "дико". Она вцепилась в стул, и возгласами "нет, нет...", приковала к себе любопытные взгляды полного зала гостей. Откуда же ей было знать, что честь станцевать для молодоженов первый танец, выпадает далеко не каждому. К счастью, сидящие рядом гости успели нашептать, что так положено....
Заиграла музыка...
Под взглядами тысячи черных глаз, Оксана растворилась в народном танце. Тело и руки сами двигались в такт восточной музыке, и восхищенные возгласы гостей подбадривали каждое движение. Музыка обволакивала и затягивала в свои сети, и это ощущение что она дарит танец своей самой любимой подруге, одурманивало голову. Боже мой, какое это счастье, и как мудро придумано - дарить танец молодоженам. Разве передашь словами все то, что чувствуешь, и хочешь донести до любимых сердец. Оксана была на седьмом небе, и только что открывшееся для нее новое ощущение, переворачивало сознание. Ушли куда - то все тревоги и переживания и жизнь настолько показалось прекрасной, что захотелось закричать от переизбытка чувств. Со всех сторон, на нее сыпались денежные купюры - как разноцветные конфетти, и все это, завершало "сказочное представление". Гульноз светилась от счастья и не сдерживая своих эмоций, звонко заливалась над вошедшей в кураж, подругой. Боже мой, какая же она была красивая, как ей шел этот задорный смех.... И какое счастье, что Оксана запомнит свою подругу именно такой....
- Мам..., а что дальше то было? - сын "вероломно" вернул Оксану в обычную действительность, куда не очень - то хотелось возвращаться.
- Много чего было. События не заставили себя ждать, началась народная война и люди были вынуждены покидать насиженные места. Все очень переживали, и совсем не хотели уезжать. Но жизнь есть жизнь, она может диктовать свои правила....
- А подруга твоя, как она?
- Вскоре, уже после отъезда в Россию, узнала что у нее родилась дочь. Как я за нее обрадовалась, и как пожалела о том, что меня на тот момент не было рядом, и что не увидела сверкающие счастьем, глаза - Гульноз.
Оксана замолчала. Говорить больше не хотелось, да и сын больше ни о чем не спрашивал. От воспоминаний наступила какая - то душевная благодать и покой. Казалось, что она эту жизнь могла бы прожить еще миллион раз, и даже бы не устала. Где же теперь, ее любимая Гульноз, как ей там живется, царит ли в ее доме счастье? Хоть бы одним глазком на нее посмотреть.... Она от чистого сердца благодарила "восточных путешественников" за то, что они вернули ей счастье - воспоминаний. Как давно она не вспоминала "о той жизни", ведь она никогда не переставала, все это любить....
...Перед глазами Оксаны, как на ладонях, четко нарисовалась вся жизнь подруги Гульноз. Пусть она не видела ее целую вечность, но в ней ничего не могло измениться, если только стала более мудрей, хотя куда еще больше... Оксана ясно представила в своем сознании всю пройденную и не пройденную жизнь подруги. Сейчас она, женщина средних лет, и растет у нее юная и трепетная дочь, умница и красавица, точная копия - ее самой. И так они счастливы, среди этих сказочных гор и цветущих садов, окруженные любовью и пониманием. Тихим голосом наставляет она свою дочь на мир и согласие с собой и с окружающим миром. И все у них хорошо и ладно. И нет счастья больше или меньше, есть они сами, - мудрые и красивые душой. И живут они со своими ценностями и обычаями в душе, и освещает их путь наполненный смыслом, огромное горячее солнце Востока.
-И только так, и никак иначе, - домысливала Оксана....