Аннотация: Пахло сдобой, теплом, а за окном сурреалистично сверкал снег...
Как хорошо, что упаковывая вещички в контейнер, она не догадалась вложить туда санки. Кому они нужны в этой бесснежной стране?..
Санки, добротные, с широким деревянным сиденьем на двоих, с узорчатой металлической спинкой, всегда хранились в сарае и вынимались с первым снегом.
Снега и предстоящего праздника ребятня начинала ждать с первыми ноябрьскими дождями, как только дождь становился мелким, нудным и бесконечным . Настоящий, большой снег высыпал 2-3 раза в год, сначала мокрый, тяжелый, а позже легкий, рассыпчатый, застилая черную землю в палисадниках, подчеркивая контуры голых деревьев, постепенно накапливаясь на ветках белой опушкой, потом на тротуарах, застревая на тонком ледке в арыках. На вкус он был никаким, но было забавно слизывать вместе с шерстинками серой с вышитой сверху снежинкой варежки нежные прозрачные кристаллы, выбирая особенно большие и красивые и чувствуя, как лицо становится мокрым, а губы горячими.
Маленькой ей надевали тяжелую шубу, случайно перепавшую от родни, плотно завязывали шарф - не вздохнуть, не повернуться - и отпускали с суровым наказом не валяться в снегу. А как в нем не валяться? Чинное катание на санках быстро наскучивало, и самым интересным было лихо опрокинуть седока на крутом повороте. На тротуарах раскатывались дорожки катков. Ирка боялась лезть в компанию больших ребят, несущихся вповалку с громадной скоростью, но кататься хотелось и самым верным было съехать на попе. В догонялках вокруг песочницы они, устав бегать, перекатывались с места на место лежа, ведь лежачих не бьют, запятнать нельзя, это не в счет и нечестно, хлюзда на правду выйдет... Шуба становилась еще тяжелее, на ней наращивались сосульки, которые оттаивали и капали от голоса выговаривающего всякие неприятные вещи папы, вместе с носом и глазами...
Ирка задумчиво смотрела на мелкий дождь за окном...
В первый свой год в стране, ей постоянно казалось, что после зимнего дождя наутро на траве будет лежать снег. Она выбегала из дома, трава казалась серебристой от капелек влаги, блестела. Было промозгло, но не холодно. Вообще, температура воздуха никогда не опускалась ниже нуля, и умом Ирка понимала, что снега быть не может, но вот это утреннее праздничное ожидание чуда так с детства и осталось.
Снег повалил неожиданно большими слипшимися комьями. До этого, он выпадал в Израэльской долине в пятьдесят каком-то году и народ буквально ошалел от счастья.
Ирка только уложила свою группу спать, как начались телефонные звонки.
- Снег на улице, видишь? Как у вас в России...
- Да, я вижу,- шепотом, дети только уснули,- я не жила в России...
Вновь звонок...
- А на улице снег, представляешь?..
- Не без глаз, вижу,- постепенно раздражаясь, всех перебудят, черти...
- Давай, поговорим попозже, у меня дети спят...
Телефон начал накаляться от бесконечных изумленных звонков, параллельно с ней...
Вечером не было ни одного человека, ни взрослого, ни ребенка, который бы остался дома. Народ галдел, смеялся, бросался снегом и пытался соскрести с асфальта крохи для снежных баб.
Утром подморозило. Ирка одела своих детей потеплее, зная, что утренняя прогулка не отменяется никогда, ни в дождь, ни в снег, в данном случае, и вывела на улицу... Двухгодовалый сынишка смешно таращил глазенки, трогая снег и отдергивая ручку...
Запуская в комнату морозный воздух, начали приводить детей ее группы.
... Мамочка родная... Ну, совсем ума нет. На улице холодрыга, а дети поголовно в фланелевых костюмчиках, легких куртках и резиновых холодных сапожках. Ни шапок, ни шарфов... Как же их гулять выводить-то?.
Растерянно вспомнила, что в кукольном уголке стоит большой ящик с барахлом, которое дети цепляют на себя, играя. Выудила оттуда кофты, шарфы, шапки, напялила все это на замерзших ребятишек и повела гулять. Обычно резвые трехлетки жались в кучку, и Ирка, плюнув на эти дурацкие кибуцные порядки, завела их обратно в помещение.
Пятница... Тесто, поставленное с утра, хорошо подошло и можно было начинать плести с детьми халы. Ирка делала свою, большую, на всех, а каждый дитеныш с ее помощью - свою. На каждую булочку приклеивалась наклейка с именем ребенка, и хала гордо уносилась домой гостинцем для семьи.
Пахло сдобой, теплом, а за окном сурреалистично сверкал снег...