Лосева Александра Анатольевна : другие произведения.

Жди меня, жди

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


  Видео со спектакля теперь на Rutracker.org!
  
  
  
   Жди меня, жди.
   Сценарий
  
   Действующие лица:
  
   Музыка. Голоса в записи. Он и Она двигаются в зеркальном отражении.
  
   Он: Все впереди, все пока накануне, двадцать рассветов осталось счастливых... Год сорок первый, начало июня. Все еще живы...
   Она: Это из песни.
   Он: Из песни.
   Она: Когда она была? До или после?
   Он: После, все было после. Жизнь после спектакля.
   Она: Театр военных действий... Цинично звучит. Цинично и страшно.
   Он: Театр - это всегда цинично. А война - всегда страшно.
   Она: Я получил эту роль, мне выпал счастливый билет...
   Он: Это тоже из песни.
   Она: Из песни. Эта комната. Ты помнишь?
   Он: Помню. Ничего не изменилось.
   Она: Блекнут лица на фотографиях. Стираются линии. Женщины становятся одинаково красивыми, мужчины - одинаково смелыми.
   Он: А дети - одинаково взрослыми. Ничего не изменилось.
   Она: Память. Память уходит.
   Он: Нет. Не бойся.
   Она: Кто мы?
   Он: Мы отражения в зеркале.
   Она: Нас нет?
   Он: Конечно.
   Она: Но мы были?
   Он: Конечно, были. И будем.
   Она: Ты обещаешь?
   Он: Обещаю.
  
   Музыка, Он и Она танцуют, в танце выводят на сцену персонажей. Общий танец, в конце которого Он и Она незаметно уходят за кулисы. Танец заканчивается, ребята выстраиваются шеренгой, как на смотре. (Зоя, Мила, Петька, Комарик, Танька, Надюша, Вилен, Ленка, Ляля, Галя) Лица счастливые, с трудом сдерживается смех. Все дальнейшее - шутка, дурачество, постепенно переходящее в серьезный разговор.
  
   Зоя: Отряд! Стройся! (все выстраиваются в шеренгу) Равняйсь! Равнение на светлое будущее! Смирно! Товарищ генерал! Отряд хулиганов и бузотеров 9-Б класса для произнесения торжественной клятвы построен!
   Ким: Вольно! Здравия желаю, товарищи хулиганы и бузотеры!
   Все: И вам не хворать, товарищ генерал!
   Ким: Поздравляю вас с первым днем свободы от зубрежки!
   Все: Ура!
   Ким: Готовы ли вы дать торжественную клятву будущему?
   Все: Всегда готовы!
   Ким: На первый-второй и так далее рассчитайсь!
   Зоя: Первый!
   Мила: Второй!
   Петька: И так далее! (смех, соседи начинают тузить Петьку)
   Комарик: При чем тут и так далее, балда!
   Мила: Ты должен был сказать - третий!
   Петька: Нет, не должен был! Генерал сказал - на первый-второй и так далее! Я выполнял приказ!
   Танька: Вот так всегда! Ну не можешь не испортить! Как тебя только на второй год не оставили, не знаю! Вечно подводишь коллектив!
   Надюша: Да хватит вам, не ссорьтесь!
   Петька: Я не подвожу! Он сказал - на первый-второй и так далее!
   Комарик: Ну нельзя же так буквально!
   Ленка: Петька - дурак!
   Вилен: Кыш, мелюзга!
   Зоя: Отряд! (все успокаиваются)
   Ким: Так! Дисциплина! На первый-второй...
   Петька: (подсказывает) и так далее... (смех)
   Ким: На первый-второй и так далее - рассчитайсь!
   Зоя: Первый!
   Мила: Второй!
   Петька: И так далее!
   Комарик: Первый!
   Танька: Второй!
   Надюша: И так далее... Я не хочу быть и так далее... Кашин, давай поменяемся, а? (меняются местами)
   Танька: Ну что опять такое?
   Вилен: И так далее!
   Надюша: Первый!
   Ленка: Второй!
   Петька: Стоп! Вы тут при чем, малышня? А ну брысь!
   Ленка: Взрослые нашлись!
   Ляля: Сами вы малышня!
   Галя: Да ну их, ерунда какая-то. Идемте, девочки, пусть они в своей взрослой песочнице сами копаются!
   Ленка: Правильно, пусть сами копаются. Петька - дурак!
   Петька: Вот я тебе сейчас покажу! Ну получишь у меня сейчас! Ленка-зараза, иди сюда!
  
   Общая суматоха, Петька гоняется за Ленкой, девочки Ленку прячут, строй нарушается, все забывают про "дисциплину", смеются.
  
   Надюша: Петя, хватит, Петя, оставь! Стыдно маленьких обижать, это же дети!
   Петя: Как домашку по черчению вареньем заляпать, так она взрослая!
   Ленка: (прячется) Я нечаянно!
   Петька: За нечаянно бьют отчаянно!
   Танька: Что за устаревшие взгляды! Ты советский человек!
   Петька: Именно, что бьют! Причем бьют меня! За двойку по черчению мне мать вполне по-советски всыпала! Рабоче-крестьянским ремнем, между прочим! Я потом два дня сидеть не мог!
   Зоя: Вот, кстати ты вспомнил. Стульев на всех не хватит, хотите сидеть - айда к соседке, за посадочными местами! (старшие гурьбой уходят за кулисы, на сцене остаются младшие)
   Ленка: (кричит в кулису) Петька - дурак!
   Галя: Да ладно тебе, угомонись.
   Ляля: А его правда мать ремнем лупила?
   Ленка: (с удовольствием) Еще как лупила! Она, правда, и меня тоже потом лупила - за то, что я варенье без спросу из буфета стащила, но меня уже так, вяленько - все силы на Петьку истратила.
   Галя: По-моему, это варварство - детей бить. Папа говорит, от ремня мозгов не прибавляется. Он говорит, что у человека стимул должен быть.
   Ляля: Что должно быть?
   Галя: Стимул. Ну, что-то вроде веской причины. Он знает, он целой армией командует. Он говорит, побои - это не стимул. С человеком разговаривать надо.
   Ленка: Много твой папа понимает, в стимулах-то.
   Ляля: Ну, командир все-таки.
   Ленка: Не знаю. Вот мать в рейсе неделю в вагоне трясется, купе драит, чай пассажирам носит, не спит... Вернется домой замотанная, злая. Выспится - и за ремень. Когда ей с нами разговоры разговаривать, если завтра опять в рейс? Некогда. А ремень - коротко и понятно. Не хочешь три дня на животе спать - не таскай варенье из буфета. Вот тебе и стимул.
   Ляля: Жестокая она у вас.
   Ленка: Нет, почему? Она же не ради удовольствия лупит, она же за дело. Сама расстраивается. Налупит, потом плачет на кухне тихонько, чтоб никто не слышал. Жалко ее.
   Галя: А вот мой папа говорит...
  
   Из-за кулис гурьбой вываливаются старшие, тащат стулья, за ними входит соседка Люба, любопытно оглядываясь и вытирая руки полотенцем.
  
   Люба: Я ж сказала, что стульев на всех не хватит. Можно еще к тете Клаве в тридцать шестую сходить - я сбегаю?
   Зоя: Спасибо, Люба, не надо, поместимся.
   Петька: Конечно, поместимся! Лично у меня имеется пара отличных коленок!
   Танька: Зябликов, прекрати фанфаронство! Веди себя прилично!
   Петька: Я забочусь о женщинах и детях - я практически герой!
   Комарик: Петька, на твоих коленках мышь - и та не поместится.
   Петька: Мои коленки - это два, три, а то и четыре посадочных места! Почему меня все время недооценивают?
   Люба: Можно еще к дяде Мише в двадцать пятую, за стульями. Я сбегаю?
   Ким: Люба, не надо, сказано же - поместимся. Не суетись. Девчонки, садитесь.
   Ляля: Яша, хочешь, я тебе свой стул отдам? Мы с Ленкой на одном поместимся.
   Ким: Комарик, что творится? Ты похитил сердце юной девы?
   Ляля: Дурак. Все мальчишки такие противные.
   Галя: Я же сказала - ну их. Одни глупости. Сейчас начнут речи говорить ерундовые. Тоже мне, взрослые нашлись.
   Зоя: Галя, не хами.
   Галя: Раскомандовалась! Хорошо тем, у кого старшей сестры нет.
   Ленка: Вот был бы у тебя брат, ты бы еще больше мучилась.
   Петька: Цыц, мелюзга! Объявляю торжественное собрание открытым! Все заняли места согласно регламенту? Я буду председателем!
   Танька: Почему ты?
   Петька: Я самый красноречивый.
   Зоя: Болтливый ты, а не красноречивый. Начинай, Зяблик, не тяни.
   Петька: Товарищи! Торжественное заседание бездельников и шалопаев прошу считать открытым! Слово предоставляется...
   Танька: Я, можно я скажу?
   Петька: Слово предоставляется Таньке Шишкиной, человеку-рупору!
   Танька: Сам ты рупор! Я же серьезно. Ребята! Я вот что хочу сказать. Мы закончили девятый класс. У нас остался всего год до настоящей взрослой жизни. Я считаю, что все мы должны поклясться, что будем жить честно, достойно, как завещал великий Ленин, что мы оправдаем почетное звание комсомольца, что мы будем трудиться на благо нашей родины, как настоящие советские люди...
   Комарик: Танюша, это очень красноречиво. Это даже красноречивей, чем у нашего председателя Зябликова.
   Ким: Танька, угомонись, ты не на трибуне. Прекрати агитировать.
   Танька: Ким, ты меня удивляешь. К чему еще мы можем стремиться, по-твоему?
   Зоя: Ну все, Танюш, не горячись. Скажи лучше, вот чего ты в жизни хочешь добиться?
   Надюша: Действительно, давайте помечтаем немножко.
   Танька: Я не собираюсь мечтать. У меня есть цель - стать ученым-физиком и прославить советскую науку...
   Петька: И днем, и ночью кот ученый все ходит по цепи кругом...
   Танька: Заблик, ты сейчас доиграешься!
   Петька: Это Пушкин, великий русский поэт. Прошу занести в протокол - будущий цвет советской науки Танька Шишкина не любит Александра Сергеевича!
   Мила: Она будущий физик, ей можно.
   Танька: Да ну вас.
   Петька: А я буду исследовать мировой океан. Водолаз Зябликов! Красиво звучит. Но продолжим. Слово предоставляется человеку с прекрасным, звучным именем. Вилен Кашин! Он же Овсянка, Гречка, Перловка и прочее! Овсянка, скажи свое веское слово.
   Кашин: А чего сказать-то?
   Мила: Ну, что ты делать будешь? В будущем?
   Кашин: А чего? Я-то... Ну, я как все, я на завод пойду, к бате в цех.
   Надюша: Вилен, а как же институт? Надо же получить образование, надо учиться...
   Кашин: Да хватит с меня школы. Ну что я в институте делать буду? Мне бы десятый класс дотянуть.
   Танька: Нет-нет! Советский рабочий не может быть неучем! Это пережитки прошлого. Советский рабочий... В общем, пойдешь работать на завод, поступишь на вечернее отделение, будешь работать и учиться.
   Кашин: Ну, значит, это...
   Петька: Вилен, не сопротивляйся, если человек-рупор сказал...
   Кашин: Да понял я. Поступлю на вечернее.
   Петька: А я буду изобретателем. Изобретатель Зябликов! Красиво звучит. Даже лучше, чем водолаз.
   Зоя: Петька, героизм не сочетается с твоей фамилией.
   Петька: Глупости какие! Не фамилия делает человека героем.
   Мила: Петька от Шишкиной лозунгами заразился.
   Петька: Слово предоставляется Людмиле Седых! Мила, ты кем будешь? Физиком, биологом? Инженером?
   Мила: Я хочу малышей учить. В начальной школе.
   Петька: Так прозаично.
   Мила: Петька, ты глупый. По-твоему, если не космонавт или альпинист какой-нибудь, значит, уже неинтересно. Знаешь, любой герой когда-то в детский сад ходил, манную кашу ел, куличики из грязи лепил и на горшке сидел, а потом в первом классе крючочки и палочки в прописях рисовал.
   Надюша: По-моему, нет лучше работы, чем работа с детьми.
   Мила: Так я о чем! Вот мама с малышней в яслях возится - думаете, легко? Сколько сил, терпения... Ты, Петька, изобретателем грозишься стать, а оставь тебя на пять минут с малышами - куда вся твоя изобретательность исчезнет, когда они реветь начнут?
   Петька: Нет уж, спасибо, мне Ленки с головой хватает.
   Мила: Вот и молчи.
   Танька: Любая профессия почетна!
   Мила: Дело же не в почете. Дело в призвании, наверное. Танькино признание в том, чтобы гранит науки грызть, Вилена - металл покорять, мое - тетрадки проверять и носы сопливые вытирать, и ничего в этом такого нет, каждому свое.
   Петька: Слово предоставляется...
   Ким: Да уймись ты, первооткрыватель Зябликов, надоел уже.
   Петька: Я буду морским офицером. Капитан дальнего плавания Зябликов! Красиво звучит.
   Зоя: Кончится тем, что ты, Петька, клоуном в цирке будешь. Клоун Зябликов! Красиво звучит! (все смеются)
   Петька: Сами вы клоуны. Вы еще узнаете, кто такой Петр Зябликов! Обо мне еще историки напишут! Вот Яшка Комарецкий историком станет и напишет! Комарик, напишешь про меня?
   Ленка: Напишет! Как ты вчера у тетки Глаши стекло мячом выбил! Мать из рейса вернется - задаст тебе!
   Комарик: Стекло тети Глаши - факт для истории незначительный. Вот когда ты, Петька, подвиг совершишь, тогда и писать будет о чем.
   Ляля: Яша, а ты, правда, историком хочешь стать?
   Комарик: Папа хочет, чтобы я зубным врачом стал, как он. А я не хочу. История, археология...
   Танька: Это все прошлое! Советская наука устремлена в будущее! Кому сегодня интересно копаться в древних могилах!
   Комарик: Мне интересно. Тебе не нравится - вот и не копайся. А я буду. Я буду, как Шлиман.
   Люба: Это который Шлиман-то? Из шестого номера? Так он аптекарь.
   Зоя: Люба, ну что за ерунда. Шлиман Трою раскопал.
   Танька: Лучше бы твой Шлиман коммунизм строил.
   Комарик: Шлиман в пятнадцать лет семь языков знал, и русский в том числе!
   Ким: О чем мы вообще говорим? Шлиман, Троя... Не о чем спорить! Яков Комарецкий станет великим историком и археологом, раскопает что-нибудь необычайно ценное для науки и прославится на весь мир. Я в этом абсолютно уверен.
   Комарик: Спасибо, Ким.
   Петька: Слово предоставляется...
   Зоя: Петька, перестань, надоело!
   Петька: Как хотите. Надежда Кулешова!
   Надюша: Что? Что случилось?
   Зоя: Да ничего не случилось, что ты сразу пугаешься.
   Надюша: Просто Петька так как-то громко и официально крикнул... Как будто к директору вызывают.
   Петька: Можно подумать, тебя хоть раз в жизни вызывали к директору!
   Вилен: Зато ты там днюешь и ночуешь. Уймись, Зяблик, а то сейчас как дам.
   Петька: Эй-эй, Овсянка, ты чего это вдруг?
   Зоя: Он встал на защиту прекрасной дамы.
   Петька: Перловище, я не ослышался? Любовь проникла в твое суровое рабочее сердце?
   Вилен: Ну, пошло-поехало.
   Зоя: Отряд! (все замолкают и с удивлением оборачиваются к ней) Хватит галдеть. Надюша, скажи ты.
   Надюша: Ну что - я... Я не знаю. Это, наверное, очень глупо... Вы смеяться будете. Я хочу, чтобы у меня были дети.
   Петька: Вот уж цель... Надька, ты же отличница, ты комсоргом не стала только потому, что у Таньки глотка луженая и она громче орет.
   Танька: Петька хам! Но он прав. Надя, это мещанство.
   Надюша: Ну вот, я же сказала, что вы смеяться будете.
   Вилен: Они не будут смеяться! А кто будет, тому я в глаз!
   Мила: Оставьте ее в покое! Она имеет право на свое мнение!
   Люба: А чего плохого - не понимаю, сидеть дома, детей растить, на работу ни свет, ни заря не вскакивать.
   Зоя: Люба, да помолчи ты, при чем тут это. Дайте ей сказать.
   Надюша: Вот у меня папа в музыкальной школе работает, а мама географию преподает. Им очень повезло, что они встретились, понимаете? У мамы подруги почти все одинокие, и тоже постоянно ей твердят "Ирочка, это мещанство, это стыдно, это малодушие, это лень души..." Как будто быть счастливым - это плохо или недостойно... А сами смотрят на маму с папой, смотрят на меня, и глаза у них злые, тоскливые. И не имеет никакого значения, что папа на голову ниже мамы, и что голос у него тихий, как будто он все время извиняется, и что очки у него с такими толстыми стеклами, что, кажется, голову вперед перевешивают... Это неважно, понимаете? Главное, они друг у друга есть, и я у них есть. Я хочу сказать, я, конечно, буду кем-то... инженером, архитектором, учителем... и дело свое я буду делать хорошо, но это не самое главное. Понимаете? Яша, ты понимаешь?
   Комарик: А что я? Я тебя не осуждаю.
   Вилен: Попробовал бы ты.
   Зоя: Что за ерунда, в конце концов! Надя, прекрати. Это твоя жизнь, и никто не имеет права тебе указывать, кем быть и к чему стремиться, а уж осуждать - тем более!
   Танька: Но ведь это...
   Зоя: Танька, помолчи! Я, например, тоже не знаю, кем буду. Но вот что я знаю совершенно точно - так это то, что я никому не позволю собой командовать. Ни-ко-му. Я сама буду начальством. Я сама буду принимать решения. И отвечать за них я тоже буду сама.
   Надюша: Ты, Зоя, сильная...
   Зоя: Ты тоже.
   Ким: А у меня все просто и предсказуемо. Я буду хирургом, как родители. Я потомственный врач.
   Петька: А я стану пожарным! Или следователем! Точно! Следователь Зябликов! Я буду героически преследовать бандитов...
   Мила: ...один из них тебя подстрелит, и ты попадешь к Киму на операцию. Пациент Зябликов! Красиво звучит! (все смеются) Так, товарищи бузотеры и хулиганы, мне на почту пора, люди писем ждут.
   Комарик: Мила, я с тобой пройдусь, не возражаешь? Нам по дороге.
   Мила: Вот интересно, а если я возражаю? Будешь по кустам прятаться, как шпион иностранной разведки?
   Комарик: Очень надо. Но учти, в историю ты войдешь как героиня исключительно отрицательная.
   Танька: Ребята, а Комарик-то, оказывается, страшный человек! Мила, не возражай ему, а то он нас всех опишет, как героев исключительно отрицательных. Я с вами пойду, прослежу, чтобы ты не прогневила нашего историка.
   Мила: Лялька, собирайся, пошли.
   Ляля: Иду.
   Вилен: Всем идти надо. Надя, я провожу?
   Надюша: Да я уж как-нибудь сама.
   Петька: Надежда, не лишай человека надежды, это не по-человечески!
   Надюша: Ой, да ну тебя! Пока, ребята, до завтра!
   Люба: А стулья, стулья-то! Сама, что ли, таскать буду?
   Зоя: Ребят, стулья занесите по дороге. Спасибо, Любаша, ты нас очень выручила.
   Люба: Да ладно, чего там. Смешные вы, целое заседание устроили. Туда, туда стулья несите!
   Петька: Летчик-испытатель Петр Зябликов прощается с вами!
   Ленка: Уже летчик! Вот мать вернется, посмотрим, как ты от нее по двору летать будешь, летчик!
   Петька: Ленка-зараза, не хами старшим! Получишь!
   Ленка: Очень я испугалась!
   Зоя: Галя, ты подругу не проводишь?
   Галя: Ну а как же... (многозначительно хмыкает, что-то шепчет Ленке на ухо, та хихикает) Только учти, я скоро вернусь!
  
   Петька, Ленка и Галя уходят, из-за кулис слышен звонкий крик Ленки и Гали: "Тили-тили-тесто, жених и невеста!" Зоя и Ким остаются одни.
  
   Ким: Ну и характер.
   Зоя: Вся в меня.
   Ким: Трудно с ней?
   Зоя: Терпимо. С тех пор, как мамы нет, я ее воспитываю, как-то так само собой получилось.
   Ким: Знаешь, ты очень взрослая. Ты взрослее нас всех, вместе взятых.
   Зоя: Во-первых, это неправда. Мила тоже сестру воспитывает, да еще и на почте работает, деньги в дом приносит, матери помогает. Во-вторых... взрослая я, ну и что в этом хорошего? Никто меня не спрашивал, хочется ли мне воспитывать младшую сестру, хочется ли мне быть взрослой. Может, я хочу ни о чем не думать, ходить в кино, смеяться на лавочке в парке Культуры и есть мороженое? Может, я хочу шить кофточки в оборочках, вертеться перед зеркалом и волноваться, пригласят ли меня танцевать? Может, я хочу на ночь романтические истории о похищенных девицах читать, а потом мечтать, что за мной приедет принц на белом коне?
   Ким: Кофточки в оборочках... Это, наверное, не так уж плохо.
   Зоя: Глупости. Мещанство.
   Ким: Ну, зачем так резко.
   Зоя: Как есть. Это мое мнение, я его никому не навязываю.
   Ким: Не злись.
   Зоя: Я не злюсь.
   Ким: Пойдешь со мной в кино?
   Зоя: В оборочках?
   Ким: Терпеть не могу оборочки. Пойдешь? Погуляем, посидим на лавочке в парке Культуры, съедим по порции мороженого. Может, мне повезет, и я буду остроумен, и тогда мы будем вместе смеяться, как положено людям, которые ни о чем не думают. Пойдешь?
   Зоя: Пойду.
   Ким: Почему ты улыбаешься?
   Зоя: У тебя очень загадочный и значительный вид. Ты хочешь открыть мне какую-то страшную тайну?
   Ким: Я люблю, когда ты улыбаешься. Я вообще...
  
   На сцену выходит Галя с надменным и язвительным видом.
  
   Галя: Целуйтесь себе, я на вас не смотрю.
   Ким: Я... Я зайду вечером, да?
   Зоя: Да... Вечером. До свидания.
   Ким: До встречи
   Зоя: Да. До встречи.
  
   Ким уходит. Галя за столом демонстративно читает книжку. Зоя в ярости.
  
   Зоя: Дорогая моя, тебе кто-нибудь рассказывал о таком замечательном качестве, как деликатность?
   Галя: Нет, Зоечка, не рассказывал! Некому рассказать! Меня сестра воспитывает, она о деликатности ничегошеньки не знает!
   Зоя: Ты... Ты вообще ведешь себя отвратительно. Мне за тебя стыдно.
   Галя: Тебе за меня стыдно? А за себя тебе не стыдно, нет?
   Зоя: Мне стыдится нечего.
   Галя: Так уж и нечего? Я папе расскажу, что ты с Кимом одна дома оставалась и целовалась!
   Зоя: Во-первых, тебя это не касается, а во-вторых...
   Галя: А во-вторых, ты мне не указ!
   Зоя: А во-вторых, я с ним не целовалась, раз уж тебя это так волнует, и не смей меня перебивать!
   Галя: А ты не кричи на меня! Не хочется тебе воспитывать младшую сестру - не воспитывай, никто не заставляет! И нечего бедняжку из себя корчить! Сиди себе на лавочке, хихикай, ешь мороженое, целуйся со своим Кимом и ни о чем не думай, как... Как курица какая-то!
   Зоя: Подслушивала?!
   Галя: Я не подслушивала!
   Зоя: Это подло, ты понимаешь, подло! Подло и гадко, подслушивать чужие разговоры, тем более, когда они тебя совершенно, совершенно не касаются!
   Галя: Зоечка, я случайно! Зоечка, прости меня! Зоечка!
   Зоя: Ну, что ты скукожилась, утенок?
   Галя: Ты совсем-совсем не хочешь быть моей старшей сестрой, да?
   Зоя: Что за глупости!
   Галя: Я слышала, ты говорила.
   Зоя: Ты ничего не поняла, глупая. Я тебя люблю, просто мне иногда не хватает...
   Галя: Чего?
   Зоя: Ничего. Никогда больше не подслушивай чужие разговоры.
   Галя: Пойдешь с Кимом вечером в кино?
   Зоя: Галя!
   Галя: Я волнуюсь за твой нравственный облик.
   Зоя: Что? (смеется)
   Галя: Волнуюсь за твой нравственный облик. Анна Сергеевна так говорит, когда девочки от мальчиков записки получают. А кино - это же посерьезней записок.
   Зоя: О да, гораздо серьезней.
   Галя: Так что, пойдешь?
   Зоя: Пойду.
   Галя: И целоваться будешь?
   Зоя: Не знаю.
   Галя: Зоя!
   Зоя: Брысь отсюда!
  
   Галя убегает в кулисы, Зоя некоторое время наводит порядок, задумчиво улыбаясь, потом тоже уходит со сцены.
  
   Музыка. Голоса за кадром. Он и Она сходятся, начинается вальс - растерянный и недоуменный.
  
   Она: А потом - ты помнишь? - потом была война.
   Он: Помню. Война была где-то далеко, но мы слышали ее, все время слышали - она звучала тревожными голосами по радио, она шелестела солдатскими письмами, она шумела и грохотала, она была всюду. В дверных звонках, в звяканье ключей, в шагах почтальона. Мы кружились в вальсе и все чаще сбивались с такта. Она черной тенью маячила за левым плечом, и мы все время оглядывались на нее, оглядывались и забывали, что нужно жить.
   Она: Война была далеко, но она все равно убивала нас. Понемногу, по чуть-чуть, по капле, медленно... Она убивала нас. Каждый день, каждый час, каждую минуту. Война звала нас к себе. Мы бросали все, и шли к ней навстречу. И тогда она убивала нас по-настоящему.
  
   На сцену, читая на ходу, выходит Галя. Садится за стол, привычным жестом запускает руку в вазочку, где обычно лежит печенье. Вазочка пуста. Галя вздыхает, задумывается. Приходит Зоя, снимает пальто, платок и берет, бросает их на стол, садится, устало вытягивает ноги.
  
   Зоя: Галя...
   Галя: Да?
   Зоя: Я картошки раздобыла - лежит на кухне. Почистишь?
   Галя: Хорошо.
   Зоя: Устала. Ноги гудят. От папы новое есть что-то?
   Галя: Нет. Я бы сразу сказала.
   Зоя: Так долго...
   Галя: Почему он больше не пишет? Что-то... что-то случилось, да?
   Зоя: Нет. С чего ты взяла? Война. Почта работает кое-как.
   Галя: Киму отец пишет. Яшке пишет. Даже Вилену пишет. Мало, но пишет же.
   Зоя: Прекрати ныть. Терпеть не могу. Ты дочь боевого командира, ты должна понимать, что это война, а не увеселительная прогулка. Он воюет, понимаешь? Во-ю-ет.
   Галя: Ты просто каменная. Ты никогда ни за кого не волнуешься. А я волнуюсь. Как подумаю, что...
   Зоя: Хватит! От твоего душевного трепета легче ему не будет. И никому легче не будет. Я тоже волнуюсь, просто это не повод раскисать. Убери вещи, пожалуйста.
   Галя: (берет в охапку Зоины вещи, на выходе останавливается) Зойка...
   Зоя: Ну что?
   Галя: А если бы что-то... ты бы мне сказала?
   Зоя: Да что такое, Галя, сколько можно!
   Галя: Сказала бы?
   Зоя: Да.
   Галя: Честное комсомольское?
   Зоя: Честное комсомольское. Иди картошку почисть, ну что за детский сад, в самом деле.
  
   Галя уходит, забрав с собой вещи. Появляется Люба, тащит два стула.
  
   Люба: Хозяева, можно?
   Зоя: Люба? Ты что, Люба?
   Люба: Так я это... стулья принесла. Ну, то есть сидеть-то вам надо на чем-то. Все равно же ко мне прибежите.
   Зоя: Какие стулья, Люба, зачем? Я никого не жду.
   Люба: Ну, не надо, так я назад отнесу. (ставит стулья и неловко усаживается. Зоя с удивлением смотрит на нее, Люба смущенно откашливается) Это... Я что спросить хотела... Писем нет?
   Зоя: Нет.
   Люба: И мне мои не пишут. И тете Клаве из тридцать шестой тоже. У нее сын на фронт как ушел, так только два письма прислал, и все, глухо. Я ей говорю - тетя Клавочка, говорю, рано, говорю, слезы лить, может, застряли письма-то где, а там потом всем скопом и придут, будете три дня подряд читать без перерыва, а она мне...
   Зоя: Люба.
   Люба: Я - да, я пойду сейчас. Стулья не надо, так я отнесу. Я просто подумала, мало ли, набегут опять толпой, а стульев-то не хватает, а я...
   Зоя: Люба!
   Люба: Можно я у тебя посижу? Немножко посижу. Так просто. Страшно дома одной. Углы пустые. Все блестит. Чисто, аж тошнит. Я вчера смотрела-смотрела, а потом взяла и горшок цветочный - как гряну об пол! И еще воды плеснула, чтобы развезло. Поплакала и снова мыть начала. Теперь опять чисто. Я посижу, а?
   Зоя: Посиди, конечно. Галя! Что там с картошкой?
  
   На сцену выходит Мила с почтовой сумкой.
  
   Мила: Зоя...
   Люба: Почта! Милочка, есть чего?
   Мила: Нет, девочки. Простите.
   Галя: (прибегает из-за кулис) Почта? От папы есть? Нет? (сникнув, уходит за кулисы)
   Люба: Вот так ждешь, ждешь...
   Мила: У Зябликовых мать из рейса не вернулась. Уже неделю как. Петька к начальству ходил, те только руками разводят - война... Запрос отправили по месту назначения, а ответа нет. Ленка плачет целыми днями, а Петька совсем с цепи сорвался. Мечется, на стены лезет.
   Зоя: Я знаю, я у них была. Хотела Ленку к нам забрать, пока их мама не вернется. Какой из Зяблика глава семьи? В доме грязь, стужа, на кухне шаром покати. Отказались.
   Мила: Они друг за друга держатся.
  
   На сцену выходит Яша Комарецкий, Надюша и Танька.
  
   Люба: Ну, вот и стулья пригодились. Я же говорила - набежит толпа. У тебя, Зойка, тут навроде штаба, а ты - генерал...
   Зоя: Люба!
   Люба: Ну все, молчу, молчу. Но пригодились стулья-то!
   Комарик: Мила, куда ты пропала? Мы у тебя дома были - никого, дверь на замке. Думали, случилось что.
   Мила: Мы теперь дома не живем. Мамин детсад в интернат переделали, дети там круглые сутки, и все новых привозят - а воспитатели почти все на фронт поуходили, рук не хватает. Топить, кормить нечем. Все приходится самим. Лялька с мамой круглые сутки, а я по вечерам на почте еще...
   Надюша: А я испугалась... Я теперь всего боюсь. Запертых дверей боюсь, шагов на лестнице... Тишины боюсь.
   Зоя: Как у вас?
   Надюша: Плохо. Папу на фронт не взяли. Он теперь целыми днями на заводе. А по вечерам пьет. Никогда раньше не пил, а теперь пьет. Смотрит на свои руки и молчит. Я иногда думаю, лучше бы его приняли тогда, в военкомате. Мы бы тогда ждали.
   Комарик: Не лучше, Надя. Стыдно так думать. Не всем в окопах сидеть. Он для фронта трудится, а ты...
   Надюша: Я знаю, что стыдно! И мама говорит, что стыдно! Со всех сторон стыдят, и со всех сторон правы! А мне страшно от того, что это какая-то ненастоящая жизнь, как будто все воздуху в грудь набрали, перед тем как нырнуть, и пока не вынырнут, дышать не начнут. Они не живут, понимаете?
   Зоя: Надя, не поэтизируй. Ты не имеешь права жаловаться. Они живы. Они рядом. Ты их видишь каждый день.
   Надюша: Я знаю.
   Комарик: А у меня мама слегла. Врач сказал - сердце, нервное потрясение. Сказал, ей нужен покой и положительные эмоции. Сказал, волноваться нельзя. А откуда мне взять положительные эмоции? Откуда?! У соседки сын на фронте погиб, вчера похоронка пришла. Она всю ночь выла, через стенку слышно. Мама с постели встала - и к ней. А она ей кричит - чего пришла? Твой-то, небось, дома сидит!
   Надюша: Яша...
   Комарик: Положительные эмоции!
   Надюша: Яша, ты же не виноват, понимаешь?
   Яша: Я понимаю! Тогда почему я себя чувствую таким отвратительно сытым, таким отвратительно... живым?
   Надюша: Яша, это неправильно! Таня, скажи ему!
   Зоя: Танька, ты сегодня тихая такая. Что случилось? С мамой что-то?
   Танька: С мамой... Нет, с мамой... нет.
   Зоя: Да что с тобой?
   Танька: Девочки, как жить? К матери тетка какая-то приехала - у нее дочка в снайперскую школу записалась, потом на фронт ушла. Тетка в слезы, помочь просит, вернуть как-то. Ты же начальница, говорит, ты же можешь приказать, потребовать. Мама ее выгнала. Сказала - твоя дочь лучше, чем ты. Сказала - ты радоваться должна, что твоя дочь воюет, ты гордиться должна, что она не по тылам отсиживается, а советскую родину с оружием в руках защищает. Я ее потом спросила - может, мне тоже в снайперскую школу пойти? Или в связистки. Бороться с врагом, я же советский человек. А она сказала - забудь. Думать не смей. Пусть мужчины воюют. Девчонкам на войне делать нечего. Как же так, говорю, что же, получается, ты этой тетке врала? Чужим, получается, одно, а себе - другое? А она... Девочки, она меня раньше никогда не била.
   Яша: Все уходят на фронт. Женщины уходят. А я тут.
   Мила: А тебе не терпится. Ты про маму подумал? Как она без тебя будет? Ты знаешь, как теперь почтальонов встречают? Я ненавижу свою сумку. Люди смотрят на меня, как будто я ношу с собой бомбу.
   Яша: Пойду я. Мать волноваться будет.
   Надюша: Мы тоже пойдем. Пойдем, Тань?
   Танька: Пойдем.
   Зоя: А вы чего заходили-то?
   Яша: Так, просто. По привычке. Симулировали счастливую юность.
   Люба: Поэт... Я, Зоя, тоже пойду.
   Зоя: Иди. Стулья забери.
   Люба: Да ну их. Дома на них сидеть все равно некому. А к тебе и завтра набегут, и послезавтра... Чего зря таскать-то?
   Зоя: Ну ладно. Спасибо. Ты заходи, Люба, по-соседски, не сиди дома одна.
   Люба: Зайду.
  
   Все уходят, на сцене остаются только Зоя и Мила. Мила мнется у кулис, не знает, уйти или остаться, явно не решается заговорить.
  
   Зоя: Мила, ты чего мнешься? Садись, в ногах правды нет. Сейчас Галька картошку сварит, поедим.
   Мила: Нет, я... Мне идти надо. Письма разнесла уже, и вот... матери помочь надо, они вдвоем с Лялькой не управятся. Так что я пойду.
   Зоя: Милка, не темни.
   Мила: Я не темню! С чего ты взяла?
   Зоя: С того, что я тебя знаю сто лет. Выкладывай.
   Мила: Галя на кухне?
   Зоя: Тебе нужна Галя? Я позову.
   Мила: Нет! Не надо. Не надо звать. Зойка, ты... Ты только не волнуйся. Ох, глупо как.
   Зоя: Да что случилось, не томи! Милка! Я тебя придушу сейчас!
   Мила: Ну и придуши! Я ненавижу свою работу!
   Зоя: Что? Что? От папы? Мила, говори, что? Ранен? Что, Мила? Мила! (трясет подругу за плечи, хватает сумку, вытаскивает оттуда бланк, разворачивает, лихорадочно читает) Военный комиссариат... форма номер четыре... извещение... ваш отец, Белов Андрей Васильевич... Мила, что это такое? ...в бою за Социалистическую родину, верный воинской присяге... проявив геройство и мужество... был... Мила, что это за бред? Этого не может быть, это какая-то ошибка. Ведь бывают же ошибки, Мила!
   Мила: Прости меня.
   Зоя: ...настоящее извещение является... документом для возбуждения ходатайства... о пенсии... командир части... начальник штаба... подпись... Мила!
   Мила: Зоечка, Зося... Зосенька, прости меня, Зося... Зося, держись... ты только держись... Гале надо сказать...
   Зоя: Галя. Галя! Это кто-нибудь видел? Кто-нибудь знает?
   Мила: Нет, я только тебе... Зося, я только... Я...
   Зоя: Замолчи!
   Мила: Зосенька...
   Зоя: Молчи! Сопли вытри. Хватит! Мила, не смей. Не было никакой бумаги, не было! Слышишь меня? Не было! Он на фронте. Воюет. За Социалистическую родину. Пусть Галя ждет. Пусть хотя бы она ждет.
   Мила: Зоя, так нельзя... это неправильно... она должна знать...
   Зоя: Не должна! Или ты хочешь, чтобы она выла по ночам, как Яшина соседка, этого ты хочешь?!
  
   Из-за кулис выходит Галя, держит в руках казанок (или кастрюлю) обмотанную полотенцем. Встревожено смотрит на сестру.
  
   Галя: Зойка, ты чего кричишь? Я картошку сварила...
   Зоя: Ты когда-нибудь оставишь меня в покое или нет?! Опять под дверью подслушивала?! Дрянь!
   Галя: Дура! Забери свою картошку вонючую, сама ее ешь! Папа вернется, я ему все расскажу! Мачеха злобная!
   Зоя: Галя...
   Галя: Что?!
   Зоя: Галя... Ты что, плакать собралась? Брось. Не сердись на меня. Я просто очень устала. Я устала очень, понимаешь, Галочка, девочка моя любимая. Нельзя на меня сердиться.
   Галя: Вот взрослая, а такая дура.
   Зоя: Дура. (смеется) Правильно, все правильно. Праздника у нас не было давно. Давайте праздник устроим, а? Милка! Танцы, а?
   Галя: Какие танцы, ты что, с ума сошла?
   Зоя: Такие, самые обыкновенные! Я сейчас, я патефон заведу... (убегает за кулисы. Музыка. Зоя возвращается на сцену, пританцовывает, постепенно вовлекает в танец Галю и Милу) Танцуйте, девчонки! Где наша не пропадала! Что ж нам теперь, плакать сидеть?! Папа вернется, спросит - что вы, Зоя Викторовна делали тут без меня? А я скажу - мы, папа, картошку варили и танцевали, а Галка меня дурой обзывала! Галя! Ну и что, что война! А ты плюнь на нее, слышишь?! Плюнь! Кончится же она когда-нибудь, проклятая! И все у нас хорошо будет! Гааааляяяя! (танцуя, уходят за кулисы)
  
   За сценой шум, спор. Галя вытаскивает за руку Ленку Зябликову, за ними бежит Ляля Седых.
  
  
   Ленка: Галка, не надо, не лезь!
   Ляля: Галочка, не встревай!
   Галя: Ерунда! А что - молчать сидеть! Зойка с ним быстро разберется! Зоя! Зоя!
   Ленка: Да что она может, Зоя твоя распрекрасная, если он с рождения дурак!
   Галя: Мозги ему вправить она может! Зоя! Зоя!
   Ляля: Галя, ты не права, они должны сами разобраться, при чем тут Зоя?!
   Галя: При том! Зоя!
  
   На сцену выбегает перепуганная Зоя.
  
   Зоя: Галя, ты очумела? Ты что орешь? Что за сборище тут у вас?
   Галя: Надо - потому и ору! Ты сама все время орешь! Вот лучше сядь и послушай! Давай, Ленка, выкладывай!
   Ленка: Петька - дурак!
   Зоя: Это я и так знаю. Что случилось?
   Ленка: С тех пор, как мать из рейса не вернулась, совсем с ума сошел! Только и слышу от него - на фронт да на фронт! Дома есть нечего, а он все рассуждает, кем лучше быть - танкистом или пехотинцем! Днем на заводе вкалывает, а ночью мечтает! А сегодня вещи в узел собрал - и в военкомат!
   Зоя: Взяли?
   Ленка: Нет!
   Зоя: Так чего ты кричишь-то?
   Ленка: Да потому что дурак он - Петька!
   Галя: Ну как ты не понимаешь, Зоя! Он твой друг, в конце концов, ты же его знаешь!
   Зоя: Он взрослый человек.
   Ляля: Это Зяблик-то наш - взрослый?
   Зоя: Не взяли его - что еще вам надо?
   Ленка: Так ведь сбежит, все равно сбежит! Он же упрямый, как... как... как не знаю, кто!
  
   За сценой снова шум, из-за кулис вываливается вся компания. Зяблик взъерошен и зол, рвет и мечет. Все на взводе.
  
   Петька: Возрастом я им не подошел, ростом не вышел! Другие приходят - их и не спрашивают! Сапоги, вещмешок - и вперед, на вокзал. Едут люди, песни поют, им стыдиться нечего! Они люди, а не... пиявки!
  
   Общий галдеж, все друг друга перебивают, слышны фразы: "Петька, хватит скандалить!", "Это ужасно несправедливо", "Глупости, так нельзя смотреть на вещи!", "Не горюй, еще полгодика - и примут!", "Почему обязательно на фронт? Неужели в тылу нет достойного занятия?"
   Зоя: Смотри-ка, как ты здорово нас всех... припечатал. А слово-то какое подобрал... звучное. Пиявки! Слыхали?
   Петька: Я не про вас! Я просто больше так не могу!
   Ленка: Петька - дурак! Чучело! Ты только о себе думаешь! А как же я?
   Петька: Будешь у Зойки жить, она за тобой присмотрит!
   Зоя: А с чего это ты взял, что она будет у нас жить? С чего ты взял, что я ее себе на шею посажу?
   Галя: Зоя, ты что? Ты что такое говоришь?
   Зоя: Как ты здорово, Петька, распорядился! Я, мол, на войну, на подвиги - а сестру пусть пиявка Зоя Белова воспитывает! Посмотрите на него - Зяблик на фронт собирается! Курам на смех!
   Петька: Не вижу в этом ничего смешного! Это долг любого человека - родину защищать! Это мой долг!
   Зоя: (хватает Ленку) Вот! Вот твой долг! Славы захотел? Героизм из ушей прет? Рядовой Зябликов - красиво звучит! Вы оставайтесь здесь, на заводах подыхайте, чужих сирот досматривайте, а я там буду шашкой махать и зверские рожи врагу из окопов корчить!
   Комарик: Зоя, ну он же не на курорт собрался, зачем ты так.
   Зоя: А вот это очень хорошо, что ты напомнил, Яшенька. А я-то думала, дура, солдаты на фронте грязевые ванны принимают! А они там умирают. Понимаешь, Петенька, умирают. Насовсем. Навсегда. Не как в кино, когда трагическая музыка и лицо одухотворенное, а потом титры. Там вши, грязь, кровь и смерть.
   Петька: Я не погибну. Я все смогу, все выдержу, я до самой вражеской берлоги дойду. А когда война закончится, мать отыщу, и мы вместе вернемся!
   Зоя: Может, и не погибнешь, может, и вернешься... только, Петенька, не весь. Без ног, без рук! Головы-то у тебя давно уже нет! Прикатится колобок Зябликов! Вот сестрице подарок какой! Замечательный!
   Ким: Зоя, то, что ты говоришь, цинично. Цинично и подло. Если все так будут рассуждать, страну некому защищать будет.
   Зоя: Да неужели? А если все будут, как Зябликов, рассуждать, в стране вообще никого не останется! И, главное, каждый свято уверен - нет, это уж точно не со мной, не с моими близкими! С кем-то другим - да, но не со мной!
   Танька: Зоя, ты неправа. Никто из нас так не думает. Мы все прекрасно понимаем, что...
   Зоя: Вы ничего не понимаете, ничего!
   Надюша: Нас всех война зацепила...
   Зоя: Война зацепила? Да что вы знаете о войне? Что вы видели? Что ты, Наденька, пережить успела? Ах, папа пьет, пальцы свои музыкальные на заводе калечит? Что, Танюша, мама других песочит, а тебя на фронт не пускает? Правильно не пускает! Потому что потом форма номер четыре, потом бумажка, на машинке отпечатанная, дата, подпись - и все! И ничего уже не сделать, ничего уже не объяснить, ничего уже не исправить!
   Ким: Зоя, замолчи! Я тебя не узнаю!
   Зоя: А ты меня знал когда-нибудь?
   Ким: Теперь вижу, что нет.
   Зоя: Ты, Петенька, мать решил разыскать? Опять вообразил себе что-нибудь чрезвычайно героическое? А ты не подумал, что, может быть, она с офицером каким-нибудь любовь закрутила?
   Петька: Не смей! (бросается к Зое, мальчики его удерживают)
   Ленка: Ненавижу тебя! Ты злая, ты... Никогда больше сюда не приду! Идем, Петька, пусть своим ядом сама захлебывается! (уводит Петьку силой, за ними уходят Комарик и Танька)
   Зоя: Идите! А вы чего встали? Мила, ты мне тоже сестру собралась пристроить? Так я не возьму, не надейся!
   Надюша: Зоя, ты говоришь какие-то ужасные вещи.
   Зоя: Так все остальные молчат. Кто-то же должен. Ой, Милка, ты Надьке сестру оставь и Зяблику скажи, что Кулешова у себя новый приют открывает. А, Надька? Ты же хотела детей побольше!
   Надюша: Зоя, как ты можешь! Я же тебе, как подруге...
   Вилен: Дура ты, Зойка, злобная. Не ожидал от тебя. (уходит вместе с Надей, Милой и Лялей)
   Галя: Мне стыдно, что ты моя сестра. (уходит)
   Ким: Зоя...
   Зоя: Что?
   Ким: Ты мне ничего не хочешь сказать?
   Зоя: Ты считаешь, что я еще недостаточно всего сказала?
   Ким: Ты очень изменилась. Что с тобой происходит?
   Зоя: Война, Ким, ты не заметил?
   Ким: У всех война. Ты стала другая. Этому должна быть причина.
   Зоя: Может, я была такая всегда? Может, ты просто не хотел этого замечать?
   Ким: Зоя, что-то случилось. Я же вижу. Ты не говоришь, но я вижу.
   Зоя: Я тоже кое-что вижу. Ты не бегаешь в военкомат, не рвешься в добровольцы, не кричишь о защите родины. Не потому, что мама против. Потому что ты знаешь, так же, как я, отлично знаешь, чем это может закончиться.
   Ким: Ты обвиняешь меня в трусости?
   Зоя: Я этого не говорила.
   Ким: И не надо. И так все понятно. (уходит)
  
   Из кулис выходит соседка Люба.
   Люба: Ой, разошлись уже все? Надо же, быстро как.
   Зоя: Люба...
   Люба: Жалко, а я только воду вскипятила, думала, чаю попьем...
   Зоя: Люба!
   Люба: А?
   Зоя: Люба, стулья забери. Они больше не придут. (уходит. Люба, непонимающе покачав головой, пожимает плечами и уносит стулья)
  
   Пустая сцена. Из кулис выходит Надюша, неуверенно оглядывается.
  
   Надюша: Зоя! Зоя, ты дома? Дверь открыта... Зоя!
  
   Зоя выходит из кулис, зябко кутаясь в платок. Устало смотрит на Надю, отходит к столу.
  
   Зоя: Замок поломался. Починить некому. Я не умею, а мужчин в доме не осталось. Ты чего пришла?
   Надюша: Я... Зоя, ты не бойся, я на тебя не обижаюсь... Я думала над тем, что ты сказала тогда.
   Зоя: И что надумала? Хотя, нет. Не надо, не говори. Я не хочу знать. Надя, я очень устала. Чего ты хотела?
   Надюша: Прости... я просто не знаю, с кем еще поговорить. Ты всегда была самая... ты всегда могла что-то посоветовать... Зоечка, Вилен на фронт уходит.
   Зоя: Кашин? Овсянка? Когда?
   Надюша: Кашин. Он уже был в военкомате, он соврал, прибавил себе три года. Я думаю, ему не поверили, но сейчас уже почти не проверяют - все идут на фронт. И он записался, понимаешь? То есть уже все, он уже почти там. Он сегодня уезжает. Сейчас. А с утра ко мне пришел. Сказал, что попрощаться, а потом... Зоя, понимаешь...
   Зоя: Понимаю. Надька, он в тебя с третьего класса влюблен. Неужели ты не знала?
   Надюша: Но он же не говорил никогда...
   Зоя: Правильно, не говорил. Как он мог? У тебя Шопен, Моцарт, Пушкин, Маяковский в голове... Проблемы мирового искусства. А у него? Мать крестьянка, отец рабочий. Он тебя боялся, как огня. Но выяснилось, что война страшнее тебя, Надюша.
   Надюша: Он спросил, буду ли я его ждать.
   Зоя: А ты?
   Надюша: А я сказала... я сказала, что буду...
   Зоя: Ну что ж, сказала - значит, жди.
   Надюша: Зоя, но ведь это же очень серьезно...
   Зоя: Я не понимаю, чего ты от меня хочешь.
   Зоя: Я сама не понимаю...
  
   На сцену вбегает Танька.
  
   Танька: Девочки, идут! Идут! Оба в гимнастерках!
   Зоя: Оба? Почему оба? Кашин же один... Ким? Ким тоже? (из кулис выходят Кашин и Комарик, оба в гимнастерках, в которых явно чувствуют себя неловко) Яша?
   Надюша: Яша!
   Вилен: Мы, это... мы попрощаться пришли. Вот. Я у матери отпросился - отпустила. Вот и пришли... Зойка, ты прости, что я тебя дурой обозвал. Я подумал, может, и не увидимся больше. Ты правду тогда сказала - это только кажется, что все будет... как надо. Может, и не будет. И в тылу люди должны быть. Очень нужно... чтобы нас кто-нибудь ждал.
   Танька: (сквозь слезы) Вилен Кашин, эта самая длинная речь, которую я от тебя когда-либо слышала.
   Зоя: Я не знаю, что сказать. УхОдите? УходИте. Без трагических прощаний.
   Надюша: Яша... Как же так...
   Комарик: Я с Овсянкой одним поездом уезжаю, мы вместе... вот так повезло нам...
   Танька: Комарецкий, это не по-человечески! Почему ты ничего никому не сказал?!
   Комарик: Я боялся, что отговаривать начнете. Боялся, что дам себя уговорить. Слабенький я. А так - раз-два, и готово дело. Теперь уж уговаривай, не уговаривай - все равно ничего не изменишь.
   Танька: Перестраховщик!
   Комарик: Да, Танечка, я такой.
   Зоя: Яша, а как же мама? Положительные эмоции? Покой? Сердце мамино как же?
   Комарик: Вот, как раз таких разговоров я и боялся. С мамой соседка остается. Сегодня к нам переедет, присмотрит за ней. А если тебя, Зоя, так волнует здоровье моей мамы, можешь навещать ее иногда.
   Зоя: Ну, разумеется.
   Танька: Мальчики, миленькие... Вы только осторожней там. Вы берегите себя.
   Зоя: Это очень странное напутствие, Танька. Особенно для комсорга. Ты только подумай, что ты говоришь. Если они будут себя беречь, какой смысл вообще куда-то идти? Нет уж, дудки. Не смейте прятаться в окопах. Будьте жестокими. Не щадите никого. Себя тоже не щадите...
   Танька: Зоя, прекрати. Это же просто невыносимо...
  
   За сценой шум, крики "Зоя! Зоя! Надо же как-то вернуть его! Зоя!", вбегают младшие, Галя, Ленка и Ляля.
  
   Ляля: Девочки! Таня, Надя! Надо же сделать что-то! Еще можно! Еще не поздно! (натыкается взглядом на Яшу в гимнастерке, замолкает)
   Галя: Зойка, не стой столбом! Бежать надо! Вернуть!
   Яша: Кого вернуть?
   Ленка: Петька - дурак! Сбежал! На фронт сбежал! Вещи собрал - и нет его! Одну записку оставил: "Леночка, прости, жди меня, я обязательно вернусь!" Он же дурак, шалопай! Его убьют! Он обязательно под какую-нибудь пулю вылезет! Верните его!
   Зоя: (обнимает упирающуюся Ленку) Поздно уже, Лена. Все уже. Это же Петька - ты же знаешь, он если чего решил... Рядовой Зябликов... Галя! Бери Ляльку, дуйте к Зябликовым домой - соберите Ленкины вещи.
   Ленка: Зачем?
   Зоя: К нам переедешь. Пока Петька не вернется.
   Ленка: Зоя, а он вернется?
   Зоя: Конечно, куда же он от тебя денется. Беги, покажи девчонкам, что нужно брать. (младшие уходят)
   Вилен: Нам пора.
   Комарик: Да, нам пора. Мы на минуту всего. Поезд скоро отходит - опоздаем.
   Танька: Мы проводим, мы с вами.
   Зоя: Яша... Яша, а... Ким?
   Комарик: Ким сказал, что на вокзал придет, прямо к поезду.
   Зоя: Понятно.
   Надюша: Ну что... пошли?
   Зоя: Идите. Я на вокзал не пойду. До свидания, мальчики. (обнимает Яшу и Вилена) Постарайтесь вернуться назад.
  
   Таня, Надя, Вилен и Яша уходят. Зоя подходит к столу, садится, достает похоронку, кладет перед собой, перечитывает снова и снова. На сцену выходит Галя. При ее появлении Зоя вздрагивает и поспешно прячет похоронку.
  
   Галя: Зося, я хотела у тебя спросить, какую Ленке подушку... Ты что?
   Зоя: Что?
   Галя: Чего ты дергаешься?
   Зоя: Я не дергаюсь.
   Галя: Дергаешься. Что у тебя там такое?
   Зоя: Не понимаю о чем ты.
   Галя: Это письмо? Я видела, ты что-то читала.
   Зоя: Тебе показалось.
   Галя: Нет, я видела! И ты дернулась, когда я вошла!
   Зоя: Я дернулась, потому что ты меня напугала! Нельзя к людям так подкрадываться!
   Галя: Нет, скажи, что ты читала!
   Зоя: Ничего! Оставь меня в покое! (уходит, Галя уходит за ней)
  
   На сцену выходит Мила с Лялей, за ней Надюша и Танька. Из противоположной кулисы выходит Зоя, вытирая руки полотенцем. Во время разговора Ленка и Галя появляются и молча стоят у кулис, Ляля отходит к ним.
  
   Зоя: Девчонки! Что за торжественное шествие?
   Надюша: У тебя опять дверь открыта. Время сама знаешь, какое. Не страшно?
   Зоя: Нет, Надюша, не страшно. Я теперь ничего не боюсь.
   Танька: Ты все-таки поосторожней бы...
   Зоя: Вы меня решили всем коллективом воспитывать, что ли? Заходите, не топчитесь на пороге.
   Надюша: Нет. Мы, Зоя, хотели с тобой поговорить.
   Зоя: Тааак... Ну, сесть я вам не предлагаю. Вы тут с официальной... миссией. А, Мила? Ты-то чего молчишь?
   Мила: Зоя, не ерничай. Это серьезно. Просто послушай, и все.
   Надюша: Мы записались в школу связисток.
   Зоя: Тааак... И чья же это была светлая идея?
   Надюша: Моя.
   Зоя: Твоя. Ты перестала бояться?
   Надюша: Нет. Я не перестала бояться. Но я устала бояться. Мы все устали бояться. Мы хотим делать что-то. По-настоящему. Не сидеть здесь, вздрагивая от каждого шороха, не плакать от безысходности, а делать что-то.
   Зоя: Есть прекрасное средство, которое не требует поступления в школу связисток. Работать побольше. Тогда, знаешь ли, просто некогда будет бояться, вздрагивать и плакать. Вон у Милки спроси - она тебе расскажет, что такое делом заниматься.
   Мила: Я тоже записалась.
   Зоя: Ты тоже?
   Мила: Я, Зося, так больше не могу.
   Зоя: Я не буду спрашивать, а как же ваши родители. Как же твоя сестра, Мила. У меня только один вопрос - к чему этот разговор? Вы для чего пришли, пригласить меня на первое занятие? Так я не пойду.
   Надюша: Не пойдешь. Мы и не ждали. Нет, Зоя, ты не поняла. Первое занятие было уже давно.
   Зоя: Что? И когда вы собирались мне сказать? Когда закончите?
   Танька: Мы ее закончили, Зоя.
   Надюша: Мы завтра уезжаем на фронт.
   Зоя: Я не понимаю...
   Надюша: Мы не говорили тебе... Я попросила. Не обижайся на Таню и Милу, они дали честное комсомольское, что не скажут.
   Зоя: Честное комсомольское...
   Надюша: Потому что это было трудное решение. Мне так много хотелось тебе сказать. Что я потерялась. Что я слабая, и начинаю ненавидеть себя за эту слабость. Что я ничего не умею и ни на что не гожусь, с моими Шопенами, Моцартами и Чайковскими. Что за меня гибнут люди. А кто я такая? Паразит, проживающий чужие жизни? Что смешной нелепый Вилен Кашин где-то там умирает за человека, который этого не достоин. Что может быть, я не вернусь. И что умирать мне будет страшно, очень страшно. Но так жить, никем, еще страшнее. Что я эгоистка. Потому что это не патриотизм. Просто я так больше не могу. Вот что я хотела тебе сказать. Но ты больше не слушаешь никого. Ты разучилась слушать. Ты как человек, у которого зуб болит, или голова. Так болит, что он хватается за больное место и ни о чем другом думать не может, и ненавидит всех вокруг, словно это они виноваты, что болит. Ты всегда была самая сильная из нас, но эта война тебя сломала.
   Зоя: Сломала... Сломала?
   Танька: А еще мы хотели тебе сказать... Пожалуйста, будь сильной. Потому что теперь ты не сможешь все бросить. Потому что мы бы не смогли все бросить и уйти, если бы не знали, что ты остаешься. Ты теперь тоже на фронте, Зоя.
   Зоя: Я не хочу!
   Надюша: Придется. Ты никогда не была дезертиром. И никогда им не станешь.
   Зоя: Уходите!
   Надюша: Мы зайдем завтра днем, попрощаться.
   Зоя: Убирайтесь! (Танька, Надюша уходят) Мила!
   Мила: Зося, послушай.
   Зоя: Нет. Нет. Я не хочу!
   Мила: Послушай, пожалуйста. Я тебя очень прошу. Это важно. Зосенька, ты меня слышишь? Пойми, я не могла иначе, никак, понимаешь? Зоя, пожалуйста, помоги им. Лялька маленькая еще, она сама не справится. Мамин детдом за город отправляют. Я не хочу, чтобы Ляля ехала. У нее здоровье слабое, а там болезнь на болезни, болезнью погоняет. Слышишь? Я знаю, что это нечестно, но уж как есть. Помоги им. Ты сильная. Тебя не так просто сломать, слышишь? Ты справишься, Зосенька. Справишься. Если с такой бедой справилась, значит, и все остальное сможешь. Зоя!
   Зоя: Мила! Мила, я не смогу без тебя. Я все это выдержала, потому что ты была рядом. Милка! Мила, не уходи. Я прошу, я тебя умоляю, не уходи. Я ведь тогда останусь совсем одна, Мила, понимаешь? Совсем одна! Я не могу, я не хочу! Мила, не уходи, слышишь, Мила, не уходи... не уходи, прошу тебя... не уходи...
   Мила: Так надо, Зося. Так надо. Мы зайдем завтра.
   Зоя: Завтра меня здесь не будет.
  
   Мила уходит. Зоя сидит за столом, положив руки на голову. Ляля, Ленка и Галя осторожно подходят к ней.
  
   Ляля: Зоя...
   Зоя: Уйдите.
   Ляля: Зоя, ты не думай, за мной присматривать не надо. Я и сама справлюсь. Я все умею. Это еще вопрос, кто кому помогать будет. Меня Милка всему научила - и стирать, и готовить, и убирать, и шить. Я вязать даже умею. Я тебе шапку свяжу новую, хочешь? И варежки. Зимой тепло будет.
   Зоя: Уйдите, пожалуйста.
   Ленка: Зоя, не плачь. Нельзя плакать, слышишь? Они вернутся. Они все вернутся. И Петька, и Яша, и Овсянка, и девочки. Нужно только потерпеть. Нужно только дождаться.
   Ляля: А если мы будем все ждать, вот, знаешь, так дружно, разом, изо всех сил, то им там легче будет. И нам здесь... тоже...
   Галя: И ты не будешь одна, Зося, слышишь? Как же ты можешь быть одна, если мы с тобой?
   Зоя: Опять подслушивала...
   Ляля: Они завтра придут, а мы им улыбнемся и скажем - не волнуйтесь, мы справимся. Так надо, Зоя.
   Зоя: Завтра меня здесь не будет. (уходит со сцены, девочки, немного помедлив, уходят за ней)
  
   Музыка. Вальс на плоскости. Прибегают девчонки.
  
   Ляля: Вернулась?
   Галя: Она придет. Вот увидишь. Не может не прийти.
   Ленка: Я полгорода оббегала, нигде ее нет.
   Галя: Она придет. Я ее знаю.
  
   На сцену выходят Мила, Надюша и Танька в гимнастерках. Ждут Зою. Время уходит.
  
   Надюша: Все. Пора, девочки.
   Галя: Она придет!
   Мила: Это уже не важно.
  
   Старшие обнимают младших, оглядывают последний раз комнату, и в этот момент на сцену выбегает Зоя, растрепанная, запыхавшаяся, с тремя узелками, туго набитыми чем-то, судя по всему, едой и лекарствами. Общие объятия, слезы, девочки уходят. Зоя остается на сцене одна. Шатаясь, добредает до стула, садится. На сцену выходит Ким в гимнастерке. Зоя порывисто встает к нему навстречу, но быстро берет себя в руки.
  
   Зоя: Здравствуй, Ким.
   Ким: Зоя...
   Зоя: Ты можешь ничего не говорить. Хочешь, я облегчу тебе задачу? Я этот ритуал уже наизусть знаю.
   Ким: Зоя...
   Зоя: Смотри, как это делается. Почему ты так долго не приходил, Ким? Потому что, Зоя, ты повела себя недостойно, ты меня разочаровала. Почему же ты пришел сейчас, Ким? Потому что я принял благородное и трудное решение. Я ухожу на фронт, потому что не могу иначе, и я даю тебе шанс исправиться, попросить у меня прощения, даю тебе шанс сказать то, что я хочу от тебя услышать, а не то, что ты на самом деле думаешь. Потому что понимаешь, Зоя, это война, и я вполне могу не вернуться. Это во-первых. А что же во-вторых, Ким? Во-вторых, я прошу тебя помочь моим близким, пока я буду воевать. Присмотри за моей мамой и аквариумными рыбками, Зоя, ты сильная, я знаю, у тебя получится. Но, Ким, я не хочу присматривать за твоими аквариумными рыбками, я не хочу, чтобы ты уходил. Так надо, Зоя, это мой долг. Прощай, Зоя. Главное, жди меня. Я не буду ждать тебя, Ким. Прощай. Все. Видишь, как просто. Ты можешь идти. Можешь даже не говорить мне спасибо за ритуал - мне это ничего не стоило.
   Ким: Ты все сделала неправильно.
   Зоя: Да? И как же, по-твоему, нужно?
   Ким: Давай начнем все сначала. Иди сюда.
   Зоя: Не указывай мне.
   Ким: Хорошо, не иди. Сиди там. Просто начни сначала.
   Зоя: Ким, у меня нет настроения играть в песочнице.
   Ким: Просто начни.
   Зоя: Почему ты так долго не приходил, Ким?
   Ким: Потому что я струсил. Потому что я пожалел себя. Потому что меня пугало то, что с тобой происходит. Я ничего не понимал, а сделать что-то с этим ленился. Тебе нужна была моя помощь. Я не знаю, в чем, но я точно знаю, что нужна была. А я жалел себя - ведь ты меня так страшно оскорбила, назвав трусом. Мне не хотелось думать о том, что ты права. Гораздо приятней было считать тебя черствой и несправедливой.
   Зоя: Почему же ты пришел сейчас, Ким.
   Ким: Потому что я скучаю по тебе. Очень скучаю. Потому что - да, я принял трудное решение. Я ухожу на фронт, и я хочу дать себе шанс исправить то, что я испортил. Попросить у тебя прощения. Сказать тебе то, о чем ты и так давно знаешь. Потому что понимаешь, Зоя, это война, и я вполне могу не вернуться. Это во-первых.
   Зоя: А что же во-вторых, Ким?
   Ким: А во-вторых, я хотел сказать, что если тебе понадобится помощь, любая, - лекарства, еда, теплое слово - заходи к нам, мама тебя поддержит. Она сильная. Она справится.
   Зоя: Но, Ким, я не хочу, чтобы ты уходил.
   Ким: Так надо, Зоя. Это мой долг. Просто жди меня, ладно?
   Зоя: Нет! Я больше никого не буду ждать! Это слишком больно! Ты не должен уезжать! Ты должен быть здесь, ты должен учиться, ты должен стать врачом, лечить людей, лечить, а не убивать! Ты должен спасать жизни, а не ждать, когда тебя разорвет на части осколочной гранатой! И если ты этого не понимаешь, то уходи! Я найду себе другого, я найду такого, который не бросит меня, который будет рядом! Уходи, Ким! Давай сократим ритуал до финальных фраз! Я не буду тебя ждать! Убирайся, трус! Предатель!
   Ким: Я буду писать тебе.
  
   Ким уходит со сцены. Из-за кулис выходит Галя - она явно подслушивала и теперь собирается высказать свое мнение по поводу всего услышанного. Зоя понимает это с первого взгляда.
  
   Зоя: Подслушивала.
   Галя: Да, я подслушивала. И мне плевать, что это нехорошо. Потому что ты подлый и страшный человек. Ты ведешь себя гнусно. Мне стыдно за тебя.
   Зоя: Галя... Галя, я прошу тебя. Только не сейчас. Давай ты мне выскажешь все... потом. Попозже.
   Галя: Нет, я скажу тебе сейчас.
   Зоя: Ты маленькая глупая девчонка. Ты ничего не понимаешь.
   Галя: Тогда объясни мне! Объясни мне, как ты, такая взрослая и умная, умудрилась стать такой жалкой, толстокожей, трусливой дрянью! Объясни мне, как ты сможешь смотреть папе в глаза, когда он вернется! Почему ты не ушла вместе с ними? Почему ты сидишь здесь, когда они там гибнут, каждый день гибнут? Только не говори, что из-за меня! Я прекрасно могу о себе позаботиться!
   Зоя: Тебе Галочка, в детдом захотелось? В детприемник? Тиф, голод, одиночество - этого ты хочешь? У меня свой фронт! Ты мой фронт! Ленка, Ляля - мой фронт! Очереди за хлебом, цеха - мой фронт! Опухшие ноги, голодные рези в животе - мой фронт! Тебе плохо со мной? Я плохая сестра? Почему? Потому что я не жалуюсь? Потому что я не рассказываю, как мне тяжело и страшно? Я взрослая? Галя, это чушь! Я тоже маленькая, понимаешь? Я старше, но я тоже маленькая! Ты не имеешь права меня ни в чем упрекать!
   Галя: Ты друзей обидела! Ты Кима обидела! Они герои, а ты...
   Зоя: А я? Ну давай, говори, добей меня, ну что ты молчишь? Слова подобрать не можешь? Трудно?
   Галя: Дочь боевого офицера! Если бы папа знал! Он бы тебе написал, он бы тебе все сказал! Когда придут все его письма...
   Зоя: Не будет больше никаких писем, Галя, не будет! Вот! Вот все его письма, на одной бумажке поместились! (швыряет Гале в лицо похоронку)
   Галя: Что это такое?
   Зоя: Ничего, дай сюда. Я вспылила, не обращай внимания. Отдай! Не смей читать, это личное! Галя! (пытается отобрать у сестры документ, но Галя уворачивается)
   Галя: Зоя, что это такое? Что это такое?!
   Зоя: Это похоронка, Галя. Он не вернется. Никогда. Прости меня. (Галя бросается к сестре, обнимает ее, плачет, уткнувшись в плечо, Зоя гладит ее по голове и говорит) Ждать. Это ведь не только им нужно, девочка моя любимая. Я так хотела, чтобы тебе было, кого ждать. Я не знала, как тебе сказать, я боялась. Я трусливая дрянь, ты права, но я так боялась, так боялась... И я тебе завидовала. Прости меня, родная моя, я так завидовала тебе, что ты можешь его ждать. Галочка, миленькая, я с тобой. Я всегда буду с тобой. И пусть, пусть говорят, что хотят. Я никогда тебя не брошу. Слышишь? Я всегда буду с тобой, девочка моя. Я тебе обещаю. Я клянусь тебе.
   Галя: Зося, можно тебя попросить?
   Зоя: Да.
   Галя: Давай будем ждать их всех.
   Зоя: Да.
   Галя: Мы будем ждать, потому что... ведь им так нужно, чтобы их кто-нибудь ждал.
  
   Музыка. На фоне музыки - отрывки из писем ребят. Герои постепенно стягиваются на сцену. Вальс.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"