Лосевский Антон Павлович : другие произведения.

Однажды в автобусе

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда Никита только устроился в котельную, кочегарное ремесло представлялось ему куда более времязанимательным и энергозатратным. На практике все оказалось по-другому: включил себе ноутбук и сиди сторожем огня. Ворочать угли, а как же, приходилось тоже, но в основном по графику, без выдумки. Сменщик всякий раз оставлял за собой целую стопку болванок, напичканных различными программами и утилитами. Колян тоже попал в кочегары из офисных дебрей, но теперь, судя по подборке болванок, вынашивал победоносные планы по триумфальному возвращению назад. Никите в дебри не хотелось. Хотелось чего-то вообще иного, но современность была довольно скупа на альтернативы. Даже думалось, а так ли уж плох такой фрагмент в биографии? Никита как-то сразу рассматривал котельную как творческую мастерскую. Мастерить, собственно, предстояло в собственной голове. Окружающие декорации вполне могли поспособствовать рождению нового цикла стихотворных творений. Но уже по прошествии недели стало очевидным, что натворить ничего толкового здесь не удастся. Жаркая, душная, во многом липкая обстановка ничуть не способствовала стихотворческим прорывам. А вот для прозы здесь в самый раз - место-то прозаичное... Да и времени хорошенько обдумать свое житие и жизнепланы находилось в достатке, а если иметь в виду график сутки через трое, то даже в избытке.
  
  И все-таки благодаря вмешательству высших сил и покровителей Никите удалось сыскать работенку, хотя амплуа кочегара и не приносило особого удовольствия. Да и денежное довольствие и содержание по всем критериям было сдержанным, пусть и регулярным. И сейчас не важно, что престижа в копилку имиджа не падало ничуть. Ну и пусть! И плевать, что привычный круг общения распался на отдельные персоналии... никто как-то не желает иметь дел с кочегаром. Никому не интересен кочегар. Ведь всем известно, что полезно водить дружбу с человеком из кредитного отдела, способным зажмурить глаза на подлинную платежеспособность и за умеренный otkat продавить да и выдать credit. Хорошо дружить с компьютерными умельцами, готовыми прийти и молча поправить битые реестры. А с кочегара чего взять? Разве что углей для шашлыка. Так ведь весна еще молодая да ранняя, до шашлыков ли? Так уж сложилось исторически, что минимум могущества и влияния у кочегара.
  Когда Никита только устроился в котельную, кочегарное ремесло представлялось ему куда более времязанимательным и энергозатратным. На практике все оказалось по-другому: включил себе ноутбук и сиди сторожем огня. Ворочать угли, а как же, приходилось тоже, но в основном по графику, без выдумки. Сменщик всякий раз оставлял за собой целую стопку болванок, напичканных различными программами и утилитами. Колян тоже попал в кочегары из офисных дебрей, но теперь, судя по подборке болванок, вынашивал победоносные планы по триумфальному возвращению назад. Никите в дебри не хотелось. Хотелось чего-то вообще иного, но современность была довольно скупа на альтернативы. Даже думалось, а так ли уж плох такой фрагмент в биографии? Никита как-то сразу рассматривал котельную как творческую мастерскую. Мастерить, собственно, предстояло в собственной голове. Окружающие декорации вполне могли поспособствовать рождению нового цикла стихотворных творений. Но уже по прошествии недели стало очевидным, что натворить ничего толкового здесь не удастся. Жаркая, душная, во многом липкая обстановка ничуть не способствовала стихотворческим прорывам. А вот для прозы здесь в самый раз - место-то прозаичное... Да и времени хорошенько обдумать свое житие и жизнепланы находилось в достатке, а если иметь в виду график сутки через трое, то даже в избытке.
  Пришло утро. С минуты на минуту должен был заявиться второй сменщик, здешний старожил и старший кочегар, работающий в котельной сильно дольше коллег, так как живший в соседнем доме и совершенно несклонный к перемене обстановок и слагаемых. Редок случай, когда Никонорыч заступал на смену не навеселе. А уходил, понятно, всегда навеселе. Складывалось впечатление, что он настолько породнился с котельной, что в совершенстве перенял от нее правило поддерживания жизнедеятельности. И если жизнь огня он поддерживал углем, то свою - спиртом: во всех доступных флаконах и форматах. Никонорыч был кочегаром старой школы и на службу ходил без ноутбука. Высокие технологии он считал низменными и неинтересными. А потому и к новой волне кочегаров относился с недоверием, то и дело, норовя дать мудрый совет, или отвесить шутейного пендаля. Но никто никогда не обижался, понимая, что поведение деда обусловлено стремлением передать опыт и сохранить традиции. Однако в последнее время он что-то взял моду запаздывать, в результате чего Никита несколько раз уже не поспевал на первый автобус. На сей раз, правда, Никонорыч завалился неожиданно вовремя, даже раньше нужного, но и степень его оживления была выше обычного. Судя по всему, он и не ложился. "Ладно, Парамоныч, давай, до пятницы, забирай тут свои железяки... и Коляну передавай, чтоб не оставлял тут, а то поломаю ненароком", - отправлял старожил своего партнера по бизнесу в добрый путь.
  На улице было неприлично прохладно, сыро и серо. Туман буквально бросался в глаза. Сквозь него смутно просматривались серые бетонные заборы, заботливо укрытые колючей проволокой. В невидимых домах через окна кое-где просачивался желтоватый свет кухонь. Казалось, все боги и полубоги безвозвратно оставили и покинули этот грустный мир. Или, возможно, окончательно обосновались в каких-то других краях. А, впрочем, не стоит забывать, что серые заборы, серые постройки, серые пристройки - это творение рук человеческих, устроенные под их эстетические запросы, а затянувший обзор туман - лишь воля случая. А, значит, и накатывающие в подобных ситуациях мысли о богооставленности наших мест, видимо, игра сознания и минутная слабость.
  До остановки оставалось пройти немногим более полуквартала. С боковых улиц потянулись и другие прохожие. Уже на подходе к остановке Никита чуть не сшиб с ног двух курсанток полицейской школы, едва различимых в серой дымке. На остановке поджидала толпа. Подумалось еще, что есть все-таки своя безусловная прелесть в суточном графике, ведь для большинства еще только начинается затяжной и, вероятно, очень непростой день, тогда как для Никиты день уже шел на убыль. Пускай восход солнца и подменил собой закат. Оставалось только дотянуть до дома, где, к примеру, хлебнуть кваску, а затем уж завалиться на боковую, после чего можно еще полутора суток провести вполне вольготно, полезно и познавательно, занявшись чем-нибудь вроде самобичевания или самообразования. Хотя темень и туман сейчас как-то уравнивали всех, да и в котельной доводилось заниматься примерно тем же самообразованием, иногда попутно улаживая топливные вопросы.
  Толпа народу по-прежнему поджидала первого на сегодня автобуса. Кто-то в толпе курил, кто-то прохаживался, кто-то просто не знал чем себя занять. Здесь Никита стал частью толпы, размышляющей о том, что автобусность остановки весьма условна и умозрительна, ведь стеклянную коробку вандалы разнесли уже достаточно давно, а каркас разобрали на части, да и дорожного знака тут отродясь не стояло... Вот и осталась одна железная скамья от остановки... Посторонний наблюдатель, случайно оказавшийся в этих местах, рисковал бы попросту не понять причину скопления уважаемой публики здесь и сейчас. Словно бы собрались тут люди спозаранку и чего-то стоят, затеяв предрассветный flashmob.
  Толпа еще прирастала новым людом, хотя основной круг желающих попасть на первый автобус уже более-менее устоялся - знакомые все лица. Тишину несколько нарушал крик чаек, задумчиво парящих где-то в небесах, но невидимых глазу в тумане. На земле птичье присутствие обеспечивали обыкновенные голуби и воробьи. Автобус тем временем не спешил, тем самым интригуя и нагнетая, потому как случалось, что он вообще не приезжал, ссылаясь на поломки. Какие-то тайны автобусного кольца... И тогда ничего не оставалось, кроме как поджидать следующего, подъезжающего строго по расписанию - как получится.
  Сегодня первый пришел сравнительно вовремя. Сперва в тумане показались желтые огни, шум нарастал до тех пор, пока перед рабочим классом окончательно не предстал сам автобус-призрак. Выдержав театральную паузу, двери зашипели и отворились. Толпа, еще секунду назад неподвижная и сонная, вдруг забурлила, ожила и бросилась внутрь салона. Те, кто похитрее, заранее встали у края дороги, а потому уже имели тактическое преимущество перед другими соискателями ограниченного числа сидячих мест. Второй эшелон компенсировал проигрышность стартовой позиции умелой работой локтей и нешуточным напором. Никита взирал на царящую сутолоку, стоя чуть поодаль, не принимая активного участия в распределении кресломест. Ему нужно-то было проехать всего пять остановок, а потому сражаться, словно кандидат в депутаты, за условное кресло и неприкосновенность не представлялось резонным. К тому же, в таком лютом тумане все равно ничего не виднелось. И потому даже те немногие счастливчики, что в результате бескомпромиссной конкурентной борьбы завоевали право на сидение у окна, были начисто лишены шанса увидеть в окне интересные картинки и события. А окна всегда слегка как бы заменяли телевизор. Но сегодня транслировали туманности - профилактика.
  Когда тела равномерно распределились по салону, автобус нехотя крякнул и тронулся в предсказуемый путь по заведенному маршруту. Никита встал неподалеку от водительской кабины, отчего-то полностью зашторенной, так что рассмотреть личность рулящего реальностью и смотрящего в будущее было невозможно. Попался на глаза лист А4, где маркером предупреждали о том, что участились случаи краж частной собственности и ручной клади, словом, на рейсе промышляют карманники. Никита автоматически по привычке сосредоточился на окружении и принялся посматривать на случайно подобранных людей. Добрую половину из них в принципе вполне можно было заподозрить в чем-нибудь недобром. Но на первый взгляд откровенных криминалов в автобусе не ехало, а так все больше рабочие, студенты, бабушки с авоськами, да офисные клерки, спешащие на работу пораньше, дабы успеть подправить неудачные отчеты и просчеты. Успокаивало и то, что в автобусе катились две полицейские курсантки, которые при случае наверняка готовы проявить весь свой профессионализм, применив полученные знания. Сейчас же Никита поймал себя на мысли, что и сам-то - с недельной лицевой небритостью, в заношенной кожанке и грязных полуботинках - едва ли внушал доверие остальным пассажирам.
  Тем временем приближались к остановке ?2. По приближении мерещилось, что там сегодня почти никого. Но толпа, с яростной силой ворвавшаяся внутрь, наглядно опровергла туманное подозрение. Стало заметно теснее, но и оживленнее, так как в салоне вовсю орудовала кондукторша, собирая деньги в казну автобусного парка, то есть как бы на благо всей транспортной индустрии, с каждым годом становившейся, судя по докладам и рапортам, все современнее и мобильнее.
  На остановке ? 3 проживало особенно много народу, так как квартал был поновей и включал в себя супермаркет. Уже при подъезде к кварталу жители первых двух остановок готовились к встрече с жителями третьей. Считалось, что между первыми и последними существовал антагонизм. Иногда, но все-таки изредка, неприязнь перерастала в потасовку. Жители первых двух остановок недолюбливали жителей третьей за то, что их микрорайон был попрестижней и жили там в основном люди пообеспеченней. Обитатели третьей остановки, в свою очередь, относились к первым и вторым с предубеждением, считая тех маргиналами и карманниками. Никита, конечно, знал о противостоянии, но сам ощущал себя спокойно, поскольку был обитателем пятой остановки, которая, ясно дело, по всем критериям и понятиям на голову выше, чем первые четыре остановки, хотя пятая, увы, уступала шестой и седьмой, но только по близости к подземным железнодорожным пещерам. Жители же восьмой остановки и вовсе имели под боком лаз в метро, а потому были лишены навыка утренних автобусных переездов. Многие из них к тому же имели личный автотранспорт, а потому сразу после завтрака и утренней зарядки вставали в пробку. Жителей восьмой остановки, по правде, недолюбливали все, конечно, только потому, что те имели больше времени на практикование снов, выглядя зачастую самодовольными и выспавшимися. Хотя, если честно, всем было на всех давно наплевать.
  Автобус сделал паузу в движении у третьей остановки... и в третий раз за утро в салон вломилась народная масса. Теперь уж становилось взаправду тесно. Коэффициент неуютности возрос. До дома Никите оставалось лишь две остановки, всего две, но еще достаточно длинных, чтобы помечтать. О том, как благополучно добраться до теплой кухни, создать солидный бутерброд с колбасой и щавелем, залить сырным соусом и запить фруктовым чаем, чтобы после всех трудов блаженно завалиться на плоскость тахты... Целая индустрия развлечений поджидала дома. Хотя голодная кошка, понятно, будет некоторое время мешать спать. Возможно, придется даже встать и подбросить ей немного новомодного корма со вкусом мышиной возни. А пока оставалось всего две остановки до грядущего великолепия, Никита принялся от скуки изучать рекламные наклейки. Там царила какая-то другая жизнь - в наклейках. Зазывали на курорты Испании, на худой конец, Болгарии. Предлагали подучить английский язык непосредственно в Лондоне, практикуясь на тамошних носителях языка. Ну а уж если душа к учебам не лежит, то рекомендовали купить квартиру. Или машину. Для самых бедных вывесили наклейки с плазменными телевизорами. Море квартир предлагали и море машин, океан техники и вселенную керамических плит. Все для народа!
  Никита уже начал было клевать носом, слегка притесняя девушку средних лет, как вдруг на задней площадке, а затем и по всему салону, прокатилась волна негодования и возмущения. "Да что же это делается!?" - громко возмущалась бабушка-старушка. Ей вторили и иные голоса. Первой мыслью у Никиты предстал в воображении пресловутый карманник, который спросонья некачественно сделал свой бизнес и наконец-то был пойман за руку, а потому рисковал быть битым и разгромленным по всем фронтам. Народный samosud - он такой, пощады не ищи! Никита все никак не мог уловить оснований для народного гнева, ища причину внутри, где-то вглуби салона. Тогда как она являлась за окном.
  Туман немного рассеялся, а в окне мерцал незнакомый пейзаж. Ну как, незнакомый... Знакомый, конечно, но все же район был уже немного чужой. Видимо, водитель еще где-то на кольцевом перекрестке сбился с курса и как ни в чем не бывало повез своих преданных пассажиров в другую степь, бездарно игноря интересы своей публики. Пейзаж, непредусмотренный маршрутом, ничуть его не смущал, ведь тот продолжал гнуть свою линию, поддавая газку. Кондукторша теперь уже вовсю пробивалась к водительской кабине, пытаясь спасти ситуацию, тем самым сохранив лицо фирмы и водителя. Подвинула Никиту, стоявшего подле кабины, и со словами: "Иваныч, рехнулся совсем, куда едем-то?" - просунула голову в оконце, через которое водитель обычно выдает сдачу, когда кондукторши нет на посту. Следующими ее репликами стали: "Эээ... а ты кто такой? А ну-ка давай останавливай!!!".
  Автобус сбавлял обороты до тех пор, пока окончательно не встал у обочины. Кондукторша, не раскрывая деталей, отдала приказ покинуть салон транспортного средства, давая понять, что автобусу с пассажирами дальше не по пути. Ищите новый. Ничего по-прежнему толком было не ясно. Кроме того, что в кабину проник некий лже-водитель - самозванец. "Неужто карманник,- мелькнула догадка в голове Никиты. - Хотя нет, это вряд ли, вряд ли... стихия карманника быть вместе со своим народом, а этот... человек-загадка, да и только...".
  Двери распахнулись. И пассажиры, негодуя и высококачественно бранясь, прикидывая риски не успеть, вываливали наружу. Значительная часть публики немедленно бросилась ловить попутки и маршрутки, кое-кто активным шагом устремился к следующей остановке, лелея мечту выбраться отсюда любой ценой, но многие все же остались возле автобуса, желая знать, что там за зверь такой затаился в личном кабинете водителя.
  Кондукторша барабанила в дверь, подбадриваемая возгласами благодарных зрителей. Водитель, видимо, пригнулся, а потому личность его до сих пор оставалась инкогнито. Наконец-то дверь отворилась. На землю спрыгнул смущенный подросток, на вид лет пятнадцати от роду. Подняв глаза и поняв, что народ желает признаний и откровений, он лишь сбивчиво изрек: "Я это... батьку прикрываю... Запил он вчера, попросил до обеда подменить...". Разинтригованная публика принялась расходиться, попутно обсуждая происшествие. Кто весело хихикал, кто сокрушенно покачивал головой. Самые разные реакции вызвала ситуация, но нужно было как-то жить дальше и спешить по делам. Кондукторша отчитывала подростка, но тот, казалось, думал только о том, что батяня все равно не поймет и даст волю ремню.
  Теперь Никита принял решение дойти уж до дому пешком. Тут если дворами срезать, то нормально получается - минут пятнадцать, если без приключений. Проходя мимо круглосуточного суперларька, он вдруг внезапно осознал, как остро хочется ему кефиру с лимонным рулетом. Стоя у прилавка, Никита по привычке похлопывал себя по карману. Одна проблема - кошелька в нем не было.
  Как не было никакого кошелька и во всех остальных вместе взятых карманах. "Вот скотина", - не слишком, впрочем, огорченно, подумалось ему. А никаких денег все равно в кошельке ведь не было, а носил он его как-то инерционно, по привычке с тех времен, когда там еще водилась наличность. Нынешние же сбережения вполне просторно умещались в заднем кармане джинс. Остальные - на пластиковой карточке, запертой дома. В кошельке, правда, валялась кое-какая мелочь и парочка уже ненужных визиток, да невелика потеря, чего там. Никита живо представил физиономию дуралея-карманника, жадно раскрывающего его лопатник и находящего там форменную издевку - фигу, зеро. От подобной мысли отчего-то сделалось даже теплей. Сам кошель разве что жалко.
  Прикупив желанный кефир и лимонный рулет, Никита побрел сонными тропами в свой район. В голове плутали разные мысли насчет того, что будет завтра. А пока что испытание жизнью - всем деньгам назло - продолжалось в бесплатном режиме. Вот и рассеянный туман уже сдавался на милость очередному вторнику.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"