Аннотация: Одна единственная встреча может изменить многое. Особенно если это встреча с сумасшедшей...
Сентябрьский вечер. Крупные капли дождя выбивают монотонную дробь. Сквозь холодный туман ничего нельзя разглядеть. Я устало бреду на квартиру, которую не могу назвать домом. Сапожки вязнут в раскисшей земле не заасфальтированного дворика. Пышная юбка концертного платья сиротливо прилипает к ногам, а вымокшая насквозь куртка неприятно холодит голую кожу плеч. Даже вещи в сумке наверняка пропитались холодной водой - слезами небес.
Вокруг возвышаются каменные коробки домов, едва различимые в туманной дымке. Вот сквозь неё проступили силуэты детской площадки. Карусели, горки, качели - всё пусто... Чего ещё ожидать в такую погоду?
Вот сквозь шум дождя пробился тяжкий скрип старой качели, всё ещё скрытой в тумане. Краем сознания я понимаю, что она не может скрипеть без причины, но после тяжёлого дня, насыщенного событиями, мне было просто наплевать на всё.
Убрав с лица короткую, потемневшую от воды, прядку продолжаю борьбу с грязью. С каждым шагом идти становилось всё труднее.
Через несколько метров поднимаю голову, по наитию, сделать это подсказали обострившиеся чувства. Вместе с силуэтом качели проявился и силуэт девушки, сидящей на ней. Тонкий стан, покатые плечи, поднятое к небу лицо. С каждым пройденным метром замечаю всё больше деталей. Короткая тёмная коса на плече, лёгкое ситцевое платье, вязаная кофточка, босые ноги, лохматый пёс, охраняющий хозяйку. Лишь подойдя почти вплотную, замечаю блаженную улыбку на лице. Она излучала мягкое всепоглощающее спокойствие, странное счастье.
Устало прислоняюсь к берёзе у края площадки. Девушка притягивает взгляд. Что-то есть в ней... детское, что-ли. Не привыкни я доверять только своим глазам, подумала бы, что она - ребёнок, предоставленный сам себе.
Когда-то я тоже любила гулять под дождём, но детство кончилось, навалились проблемы взрослой жизни, и радости в ней не осталось места.
- Небо видело всё, - неожиданно произнесла девушка, не глядя на меня. Её голос был звонок и приятен, как гитарный перебор. - Оно всё поймёт и всё простит, - она взглянула на меня своими безумными, прозрачно-голубыми глазами и вновь повернула лицо к тому самому небу. Не могу ничего сказать. Эти слова кажутся пророчскими.
Тело налилось свинцом, не могу сдвинуться с места. Даже моргание приносит боль. Ещё несколько минут в молчании, аккомпанемент которому - шум дождя. За это время определяю для себя, что эта девушка - сумасшедшая, потому и говорит такие вещи. Боюсь признать, что она права.
С небольшим опозданием выдавливаю из себя, еле ворочая языком:
- И чем же она красива? - голос неожиданно оказался хриплым и каркающим.
- Она отражает кровь солнца...
Сердце пропустило один удар. Такие простые и наивные слова в её устах прозвучали как напоминание о давно минувших днях. Кровавых днях...
Ещё несколькими минутами правили звуки дождя. Стою в оцепенении, сознание затопили страшные воспоминания, отдающие болью и отчаяньем.
Скрипнула дверь подъезда, разрывая собой особую обстановку, витающую в воздухе. Вышел, кутаясь в тонкую ветровку, муж старшей сестры - Иван. Огляделся вокруг, надеясь, что идти за мной далеко не придётся. Хм, повезло ему, почти сразу он наткнулся взглядом на меня:
- Лика! Какого чёрта ты тут стоишь? Там Юлька уже беспокоиться начала! - да, если бы не сестра, он бы даже не шелохнулся. Кто я ему? Правильный ответ: никто...
Внезапно он подскочил ко мне, метнув короткий взгляд в сторону сумасшедшей, схватил меня за руку чуть выше локтя, и потащил в подъезд.
На пороге квартиры нас встретила Юля, всплеснула руками:
- Ты же мокрая как кошка!
- И голодная как волк, - с трудом выдавив улыбку, добавила я.
Сестра стала хлопотать вокруг меня, как наседка вокруг цыпленка. Ей нужно было повесить сушить мокрую одежду и переодеть меня в сухую, подсушить короткие волосы феном, накормить, напоить чаем с мёдом. Что поделать, материнский инстинкт нельзя задушить, даже если направлен он на девятнадцатилетнюю сестру.
- А что это за девушка была, там, на качелях? - спросила я, когда мы всей семьёй пили чай. Да, семьёй, как же... кого я обманываю? Мы только живём вместе, а так, Юля с Иваном отдельно, я отдельно и держат нас вместе лишь мёртвые души...
- Местная сумасшедшая, - неохотно протянул Иван под перекрестием любопытных взглядов. Сестра как-то встрепенулась:
- Лик, она что-то говорила тебе?
- Да, растерянно ответила я, не понимая, почему она так обеспокоилась.
- Не слушай её, всё это её бредни, - коротко бросил Иван и вышел.
- Ваня прав, не принимай это за чистую монету, всё это её выдумки. Она - сумасшедшая, - как-то лихорадочно блеснули глаза сестры, как всё это странно...
Я пожала плечами:
- Да я и не возражаю, мне плевать! - враньё, говорю это только для того, чтобы успокоить Юлю, всё же она - родной человек.
"Небо видело всё... она отражает кровь солнца..." - эти слова звенели набатом в голове до самой ночи. И только тогда я поняла, что эту сумасшедшую девушку боятся! Ведь она говорит правду.
Небо видит всё, потому что мы живём под небом. И восходящая луна отражает закатные лучи солнца даже тогда, когда мы этого не видим. И эти самые закатные лучи можно считать кровью солнца, ведь для нас оно умирает...
Только взрослые об этом не думают, им на это наплевать, они устали...