Луцевич Татьяна : другие произведения.

Ведьминский перекресток

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Обман и ложь... Добро и зло. Привычная жизнь и безумные поступки. В поисках легендарных сокровищ команда смельчаков отправляется в проклятые леса, и их проводником становится темная ведьма. Со своими понятиями о морали и весьма странными представлениями о честности. Хельские земли ставят перед ними сложные задачи, и за их выполнение Боги назначают свою цену. Что может быть проще: выполнить и заплатить? Быть может, проблема в том, что эта цена - жизнь? Первый мой литературный опыт. Не закончено.

"Добрая ведьма вылечит подвернувшего лапку зайца,

а злая - скормит глупого зайца волкам"

Одна из пословиц, бытовавших на Хельских землях

  

Глава 1

Дом, милый дом

  
   На бескрайних долинах Королевства, среди величественных гор, были затеряны земли, проклятые самими Богами и обреченные ими на вечную тьму. Западные Хельские леса, с разросшимися кленами и ссохшимися дубами под неизменно пасмурным, словно перед раскатами грома, небом, слыли среди людей гиблым местом. Из этих лесов никто не возвращался живым, в них бесследно исчезали целые отряды, и никто, даже заядлые смельчаки, не решался упоминать о них, не иначе как суеверно сплевывая через левое плечо.
   В Королевстве бытовали разноречивые слухи о давнем проклятии Хельского леса и о великой нечистой силе, таившейся в тени его могучих деревьев. Бывало, об этих лесах толковали подолгу, особенно когда происходило это зимними вечерами у жаркого очага придорожной таверны, и рассказывали такие невероятные истории, что кровь стыла в жилах и отказывалась далее течь у доверчивых слушателей.
   Но если среди той горстки людей, что приютилась на ночь на постоялом двору, оказывался тот, кому в правду доводилось бывать близ этих земель, то он неизменно молвил, чем еще больше запугивал безусых пареньков, что все ими сказанное было чистой правдой. "Нельзя придумать более того, чем оно есть на самом деле, - клялся он тогда своей матерью. - Все ваше воображение меркнет в сравнении с тем, что представляют собой эти земли. Хельские леса прокляли сами Боги, прокляли за то, что его обитатели от них навсегда отреклись".
   Меня звали Мираной, бывало, что называли Нечистой, и я не верила в Богов. Хельский лес с самого моего рождения был для меня домом, и все мои знакомые, которыми я успела обзавестись за неполную четверть века, значились наперечет в трехтомном Королевском справочнике по нечистой силе. О тех, кто покрыл небо над нашими головами темными тучами, чтобы лишний раз не видеть нас, в наших краях не принято было говорить. Кто-то утверждал, что тем самым не хотел накликать на свою голову еще большего гнева рассерженных Богов, но как по мне, так куда уж больше. Мы не верили в них так же, как и они более не верили в нас.
   Мой отец, неправильный ведьмак, уживавшийся с нежитью вместо того, чтобы уничтожать ее, держал таверну в Хельских лесах в трех днях пути от негласной границы с Королевскими землями. Он часто говорил, что те, кто нас окружал, являлись частью нас, и что мы не могли называть себя людьми в полном смысле этого слова, если жили среди тех, кто ими не являлся. Отец очень любил философствовать, и его темы нередко понуждали споры в нашей семье, но, знаете, я была с ним полностью согласна. Мы не были людьми.
   Моим лучшим другом, хотя за ненадобностью я ни разу не говорила ему об этом, был Вильен из Сумеречных земель, из тех мест, в которых ночь длилась в три раза больше, чем день. Но даже в светлое время суток там было настолько серо, дождливо и пакостно, что его нельзя было охарактеризовать иначе, чем сумерками.
   Мы с ним виделись, когда он заглядывал к нам в таверну, или же я с отцом или со старшим братом появлялась в городах, на пасмурных землях вампиров. Мы с Вильеном были в чем-то похожи, была в нас обоих какая-то бесшабашность и слепая уверенность в своих силах. Хотя я никогда ему полностью не доверяла - все-таки он был мерзким кровососом, для которого, определенно, не было ничего святого.
   Когда с приходом холодного лета в городах наступали ярмарочные дни, безделье и обилие навязчивых мыслей в голове побуждали нас с Вильеном встречаться у старого разломанного дуба. Это дерево было прозвано вороньим из-за наличия на его лысых ветвях с полсотни гнезд каркающих пернатых. Лично я при взгляде на древнейший в лесу дуб могла поклясться, что оно помнило то, о чем давно позабыли даже долгожители-вампиры - о процветавших в былые времена на этих землях человеческих городах.
   В подобные дни мной и Вильеном овладевало лишь одно желание, которое нельзя было назвать преступным хотя бы потому, что в Хельских землях не было ни единого закона. Оно казалось нам вполне обыденным - желание обогатиться за счет других с помощью банального грабежа, наглого обмана и талантливого шарлатанства.
   В сто тринадцатое лето со дня правления короля Кровавого, прозванного так то ли за наличие в монаршеской сокровищнице легендарного красного алмаза, то ли за неимоверное количество трупов, которым было скандально известно его престолонаследие, мы с Вильеном встретились в оговоренном месте.
   Это лето стало для меня особенным, не таким, какими были все остальные, потому что на сумеречной ярмарке я столкнулась с человеком, которому удалось разбить мое черное-пречерное сердце. Он был другим: у него были васильковые глаза, которые, казалось, видели насквозь даже через непроглядную тьму. В этом человеке недостатков было намного больше, чем достоинств: он имел отнюдь не шапочное знакомство с семью смертными грехами и за свою работу привык брать звонкие монеты. Но при всем при этом он самоотверженно помогал тому, кто совершенно не просил его о помощи, и прощал того, кто этого совсем не заслуживал. Предатель и герой, по отношению к нему у меня возникали противоречивые чувства, но, все же, я была вынуждена признать, что он был лучше.
   Прошло немало времени после сумеречной ярмарки, прежде чем я осознала, что совершила, быть может, самую большую ошибку в своей жизни, когда обрекла всю его команду на верную гибель. Впрочем, кроме той ошибки, что я вообще родилась на этот совсем не белый свет.
   Этот человек не был другим, совсем нет. Он был всего лишь не таким, как я, и по прошествии времени у меня появилось настойчивое, не покидавшее ни днем, ни ночью, желание извиниться перед ним. Я готова была это сделать в первый и в последний раз в своей жизни, но, увы, просить прощения мне было уже не у кого.
   На встречу с Вильеном я безбожно опоздала, потому что увлеклась по дороге поиском единичных в Хельских лесах цветов. Со мной такое бывало чрезвычайно редко, и я бы первой рассмеялась в лицо тому, кто назвал бы меня сентиментальной.
   - Где тебя носило, Нечистая? - завидев меня, соскочил недовольный вампир с вороньего дуба.
   Обыкновенно безразличные ко всему происходящему внизу птицы стаей взметнулись в небо и закаркали, кружа над нашими головами. Глядя на это безобразие, я было ляпнула "не к добру!", но Вильен не придавал значения глупым суевериям, а, как оказалось, совершенно зря.
   - Цветочки по дороге собирала, - протянула я ему жиденький пучок - поиск ярких растений в здешних мрачных местах был занятием не из легких.
   - Так они же ядовитые, - сразу же отпрянул от меня, как от гремучей змеи, Вильен.
   - И что с того? - непреклонно тряхнула головой я. - Все равно же это цветы.
   Мелкие синие головки жалобно склонились к земле, словно уже второй день кряду сохли на солнцепеке без воды. Темная магия с моих рук, несмотря на предусмотрительно надетые перчатки, неумолимо вытягивала из них жизненные соки. Я прекрасно знала о том, что моя магия убивала растения, но все-таки не удержалась от соблазна, и теперь мне было их действительно жаль.
   - Брать будешь? - прикрикнула я на Вильена с намерением всучить ему в руки свою добычу ради ее же спасения. - Я для тебя их собирала! Бери же!
   - Не буду! На кой они мне? Пол подметать? - раскатисто чихнул вампир. - Ты же знаешь, что я ненавижу цветы!
   - Зато я их люблю! Да, что с тобой спорить... Ты ведь даже не знаешь, что значит это слово, - с досадой бросив повядший букет на землю, я исподлобья глянула на упертого вампира. - Ладно, Вильен, демон с тобой. Так, куда мы с тобой направляемся на этот раз?
   - Я думал, что ты по своему обыкновению предложишь что-нибудь интересное, - потер длинным рукавом раскрасневшийся нос вампир.
   - Давай снова наведаемся в фамильный склеп Святых, - не осталась я в долгу. - Усопший, должно быть, нас заждался: ярмарка в сумеречных городах уже который день идет, а нас все нет и нет. Кто, как не мы с тобой, станет его в лавке продавать? Кто еще отчистит от пыли его старые кости и отполирует череп, придавая его жалким останкам товарный вид?
   - Пусть он только попробует сказать, что не рад нас видеть, - недобро протянул вампир.
   - Как святой убийца скажет? У него же язык отсох давно, - злорадно хмыкнула я. - Так что он будет радоваться молча.
   - А руки на что? - скептично приподнял иссиня-черную бровь Вильен. - Если он не попытается удушить ими того из нас, чью физиономию увидит первой, то можно будет полагать, что он настроен очень даже благожелательно.
   Я непроизвольно сглотнула, как на яву, представив на своей тонкой шее пару костлявых рук давно истлевшего скелета, и бесцеремонно ткнула в Вильена пальцем:
   - Чур, могильную плиту ты отодвигать будешь.
   - Почему сразу я? - до глубины души возмутился собеседник.
   - Вильен, ты же не опустишься до того, чтобы прятаться за спиной девушки?
   - Ты и вправду так считаешь? - чрезвычайно мерзко оскалился он в ответ. - Мне моя жизнь дороже, Нечистая.
   Стоило вампиру продемонстрировать шикарный набор клыков, как вокруг нас будто бы сгустились тучи, и стало темнее. Черная магия всегда давала о себе знать, когда я теряла терпение и начинала выходить из себя, но стоило отдать Вильену должное: он даже ухом не повел, продолжая буравить меня язвительным взглядом и нагло ухмыляться.
   - Именно так, - не менее ехидно отозвалась я. - Потому что иначе беззащитная девушка превратится в разозленную ведьму, и одному нахальному вампиру станет уже не до шуточек!
   Препираясь с ним, я между делом подняла брошенный на землю букет и засунула его в карман вампира. На скептично приподнятую с его стороны бровь я коротко пояснила:
   - Мертвым же принято цветы приносить.
   - О, да! - спаясничал Вильен. - Граф будет польщен!
   Довольная тем, что вампир все-таки взял букет с собой, а не выбросил обратно, я поспешила за ним. Мы направились в фамильную усыпальницу, глава рода которого имел неосторожность погибнуть от руки темного мага около десятка веков назад. Ныне было сложно сказать, кому именно была воздвигнута данная гробница, но старожилы на Сумеречных землях поговаривали, будто бы одного знатного человека некогда прозвали Святым в здешних местах. По легенде он вел необычайно праведную жизнь и прославился на долгие века своими благочестивыми деяниями. И, судя по чрезвычайно мерзопакостному характеру поднятого нами скелета, я могла поклясться, что это был именно он.
   Весь каламбур заключался в том, что во время захоронения в его гроб положили кинжал. Данное оружие по прошествии столетий основательно соржавело, причудливо изогнулось, лишилось всего великолепия драгоценных камней и не предоставляло совершенно никакой ценности кроме той, что им этого самого Святого и убили когда-то. Человек, взявший в руки подобное оружие, наделялся властью над усопшим и правом приказывать ему. Святой обязан был подчиниться неведомой силе, но с нетерпением ждал момента, когда ему представится возможность убить названного хозяина и отобрать у него свою вещь. Каждый раз скелет неизменно возвращался в фамильную усыпальницу, закрываясь от мерзкой суеты сует надгробной плитой. Там-то мы его всегда и находили и проделывали подобный фокус с кинжалом уже не один раз, а, по меньшей мере, на трех ярмарках. И лично я совсем не питала ложных иллюзий на счет того, что Святой обрадуется, увидев нас снова.
   Полуразрушенный от времени, некогда вычурный склеп был покрыт коричневым мхом, в редких местах между огромных валунов виднелись тщедушные кустарники. В затянутом хмурыми тучами небе каркали вороны, и весенние листья великанов-деревьев шелестели в такт редким порывам ветра. Взломанная века назад на входе в склеп печать гласила о страшных божественных карах, которые должны были обрушиться на повинные головы тех, кто посмеет пересечь его порог. Печать представляла собой отшлифованную, с глубокой трещиной посередине каменную плиту и едва различимыми рунами на поросшей растительностью поверхности. Она загораживала непосредственно вход в склеп, иначе мы бы с вампиром ее не заметили. Я остановилась и с интересом перечитала надпись несколько раз подряд, потому как видела ее впервые, и могла бы дать свою руку на отсечение, что раньше ее на этом месте не было.
   - Это весьма зловещее проклятье, которое гласит, что нам нельзя переступать порога, - озадаченно сказала я, толкнув в бок вампира. - Откуда эта печать вообще взялась? Раньше же ее здесь не было.
   - Откуда мне знать? Получается, что прошлые три раза мы ее попросту не заметили, - пожал он плечами.
   - Нет, Вильен, - я гулко постучала по каменной плите костяшками пальцев. - Получается только то, что мы уже три раза кряду прокляты.
   В ответ вампир лишь усмехнулся:
   - Получается, что так, но теперь-то уже, какая разница?
   - Ты прав, совершенно никакой, - я была вынуждена с ним согласиться. - Одним больше, одним меньше, это уже не имеет существенного значения.
   - Знаешь, лично я не вижу отличия между тем, что было до нашего первого сюда прихода, и тем, что у нас есть сейчас, - пожал плечами Вильен.
   - Тогда вывод для нас совсем неутешителен.
   Вампир, приложив усилия, оттолкнул каменную плиту в сторону, и она, повернувшись к нам невзрачной обратной стороной, удобно легла в нишу между других валунов, где, скорее всего, ранее и возлежала. Вильен переступил через порог склепа в царившую в нем черноту.
   - И в чем же заключается твой вывод? - не оглядываясь на меня, спросил он.
   - В том, что мы первоначально уже были прокляты, и это наказание настолько сильное, что никаких других мы больше не замечаем.
   - Кем были прокляты? Богами?
   - Хочешь сказать, что их не существует? - я осторожно начала спускаться по высоким ступеням вслед за ним.
   - Я хочу сказать только то, что никогда их не видел.
   - Но это же не означает, что их нет.
   - Мира, оглянись кругом. Может, где-то они и есть, - неопределенно махнул в сторону вампир. - Но уж точно не здесь.
   Стены узкого прохода, рассчитанного только на одного человека, были затянуты паутиной, которая от малейшего ветерка и от нашего дыхания приходила в движение. Прочитав сквозь зубы короткое заклинание, я раскрыла левую ладонь, и из нее, словно бабочка, выпорхнул светящийся пульсар. Он поднялся к низкому потолку и озарил блеклым светом круто уводящую вниз лестницу.
   Передо мной была только спина вампира, облаченная в совсем непримечательную рубашку, которую постеснялся бы одеть любой, даже бездомный, но только не Вильен. Я старалась смотреть себе под ноги, опасаясь ненароком оступиться. Хоть стены по обе стороны от нас были затянуты паутиной и загрязнены настолько, что не угадывался их первоначальный цвет, пол под нашими ногами был довольно неплох. По нему определенно кто-то недавно ходил, и этим кем-то могли быть только неунывающие мародеры. Заядлыми оптимистами они были потому, что каждого из них в столь помпезной с виду усыпальнице ждало явственное разочарование: все, что могло быть вынесено, было украдено до них, и, причем, даже не в этом столетии.
   Драгоценные камни из стен были выколоты, на местах урн с прахом зияли унылые дыры, а в могилах больше не лежало ничего такого, на что могла бы позариться хоть сколько-нибудь черная душонка. На никчемный ржавый кинжал за все предшествующие века смогли польститься только мы - и то, зная, к чему это приведет.
   Первым залом была большая полукруглая комната, стены которой местами "плакали" и показывали свой истинный светло-синий цвет. В центре находилась идеально округлая площадка для молений, образованная дюжиной массивных каменных гробов по сторонам. Эти захоронения нас не интересовали, и мы, скорым шагом пройдя мимо, оказались во второй, скрытой за колонной комнате с необычайно высоким потолком.
   Я опасливо отступила на пару шагов назад, когда Вильен, помпезно водрузив цветы сверху, с натугой отодвинул массивную плиту гроба в сторону. Она была сплошь исписана наполовину стертыми старомодными рунами, которые гласили о жизни и многочисленных подвигах усопшего. Судя по ним, во времена своего властвования на западе равнинных земель он не только запретил долговое рабство, но и отменил смертную казнь, заменив ее первыми в истории Королевства пожизненными темницами. Мне почему-то казалось, что, если бы Святой был тогда знаком с нами, то вряд ли бы он совершил при жизни подобные ошибки.
   Вильен, заглянув внутрь гроба, резко обернулся на меня и выплюнул всего пару слов:
   - В нем пусто.
   Окружающая нас темнота, которую не мог полностью разогнать пульсар там, где не было даже намека на солнечный свет, словно придвинулась на несколько шагов ближе. Пока я раскрывала рот, чтобы предупредить возможные катастрофические последствия, казалось, прошла целая вечность:
   - Кинжал! Если он там, возьми его! Ну же!
   Попытавшись подбежать к вампиру, я успела сделать ровно один шаг. Мою шею обхватила удавка, после чего я крепко приложилась затылком, по инерции упав на каменный пол. Оживший скелет, забравшись на меня сверху, не преминул вцепиться в мое горло уже мертвой хваткой. Краем глаза я заметила то, как на Вильена с потолочных балок спрыгнул еще один заколдованный тип и с первого удара вонзил в то место, где буквально мгновение назад находились сапоги вампира, длинный двуручный меч.
   На темном наречии я попыталась выговорить зазубренное заклинание, но впившиеся в горло костлявые пальцы не давали вымолвить и слова. Отчаянно похлопав конечностями по полу в поисках сумки, я неудачно повернула голову набок, чуть не сломав себе шею и тем самым не облегчив задачу противнику. Как оказалось, оживший скелет еще в самом начале отбросил ее в сторону, и теперь она лежала всего в пару шагов от меня. Как это было дразняще близко, но в тоже время недосягаемо далеко! Заколдованные мертвецы на деле оказались очень коварными.
   Мне не хватало воздуха для того, чтобы выговорить непростительно длинное заклинание. Тогда я вцепилась обеими руками в череп скелета, намереваясь его, если не разломать, то хотя бы оторвать от шейных позвонков. Воздуха в груди больше не было, перед глазами начинали расползаться черные круги, когда мне все же удалось отбросить его в сторону. Хватка дезориентированного мертвеца ослабла лишь на мгновение, но мне этого вполне хватило, чтобы скороговоркой выплюнуть заклинание. Кости скелета разлетелись в разные стороны так быстро, словно в его груди что-то взорвалось, и послышался стук, когда они начали ударяться о стены, падая на грязный каменный пол. Тьма, что была внутри живого мертвеца, вырвалась наружу, но заклинание, наложенное много веков в результате темного ритуала, должно было вскоре вернуть ее обратно. Поэтому я, подбежав к гробу и нащупав в нем ржавый кинжал, выпачканный непонятной слизкой гадостью, о происхождении которой предпочла лишний раз не задумываться, рявкнула:
   - Лежать! На пол, быстро! - после моих слов Святой, как подкошенный, свалился на каменные плиты.
   Заметив то, как моего напарника против воли повело в сторону, и он едва не рухнул в ряд со скелетом, я недобро прищурилась:
   - Вильен, ты что, ранен?
   Вампирам было нелегко бороться с мертвыми, ведь в подобных схватках они лишались своего главного преимущества. Поднятые скелеты были очень сильными и таким недостатком, как люди, не страдали - у них не было ни плоти, ни крови.
   - Этот треклятый скелет чуть было меня не зацепил, но мне в последний момент удалось увернуться. Так что тебе не стоит волноваться, Мира, - вампир, чтобы поднять с пола несуразный, чрезмерно длинный меч мертвеца, повернулся ко мне спиной. И, как мне показалось, сделал он это чересчур поспешно.
   Если Вильен соврал, и все-таки был ранен, то это означало только одно: ему нужна была кровь, здесь и сейчас. Вампиры обычно не раздумывали над тем, чьей же она окажется, и поэтому параллельно с тем, как он наклонился, чтобы подобрать с пола холодное оружие, я подняла свою кожаную сумку.
   - Раз так, - бросила я ему грязный холщовый комок из нее. - Лови мешок и собирай товар, нам не мешало бы поскорее убраться из этого негостеприимного места.
   - Эй-ей-ей, полегче! - даже не подумал сдвинуться с места вампир, как бывалый ростовщик, перекидывая новоприобретенный меч в руках. - Какое любопытное оружие, Мира, не правда ли? Интересно, как оно здесь очутилось?
   - Кажется, - змеей прошипела я, расслышав в его словах скрытую угрозу. - Ты, забыл, сколько раз я твою продажную шкуру из различных передряг буквально за уши вытягивала. У тебя короткая память, Вильен.
   - Мира, я уже не единожды говорил, что по собственной воле никогда не причиню тебе вреда, - раздраженно отозвался Вильен. - Я тебя хоть раз пальцем тронул? Нет. Тогда к чему столько подозрительности?
   - Просто ответь, - я пожала плечами. - Доверил ли бы ты мне свою жизнь?
   Вампир, оставил, наконец, злосчастный меч в покое и мрачно взглянул на меня.
   - Я не решился бы отдать тебе на сохранение даже свой труп.
   - Вот тебе и ответ, - скептично хмыкнула я. - Поэтому не заставляй меня делать то, на что сам не способен, и снимай рубашку. Хочу посмотреть на твой торс, руки и убедиться в твоей искренности.
   - Да, пожалуйста!
   Под грязной и местами разорванной тканью скрывалась не видевшая солнца бледная кожа, на которой не было ничего, кроме мелких царапин. Когда вампир красноречиво предложил снять еще и брюки, чтобы я могла удостовериться в целостности, в том числе и того, что находилось под ними, то я не оценила его шутки:
   - Рубашки с меня вполне достаточно, Вильен.
   - Ты в этом точно уверена? - развеселился мерзкий вампир.
   - Как никогда в жизни, - огрызнулась я.
   - Оживший скелет вполне мог разрезать мое правое бедро, от начала и до самой коленной чашечки, - доверительно сообщил мне Вильен.
   Вампир был облачен в настолько рваные грязные лохмотья, что различить на них новый разрез и кровь было действительно делом проблематичным. Но, глядя в наглые глаза напарника и на его бессовестную улыбку, я почему-то была полностью уверена, что он надо мной издевается.
   - Вильен, я тебе верю на слово, - злобно протянула я.
   - С каких это пор ты стала верить всему, что я говорю, Нечистая? - в штыки воспринял мои слова вампир.
   - Что ты пытаешься доказать? - наконец, вызверилась я - Что в кои-то веки сказал правду? Или что в очередной раз соврал? Натягивай на себя то, что ты называешь одеждой обратно, Вильен, хватит испытывать судьбу.
   Заметив то, как на его лице появилась лукавая полуулыбка, я не сдержалась.
   - Почему ты столь паскудно ухмыляешься?
   - Да так, - протянул вампир, натягивая рубашку через голову. - Вспомнилось веселое.
   - Конечно, ведь в твоей жизни такого было много, - не преминула поддеть его я.
   - Мира, все веселое в моей жизни было, так или иначе, связано с тобой, - не остался в долгу вампир.
   Привычно процедив сквозь зубы пару ругательств, я заметила, что святой убийца удивленно смотрел на валявшийся на плитах букет. Мертвые любили, когда им приносили живые цветы, и я подняла упавший на пол, некогда красивый, но, увы, теперь завядший синий пучок. Я намеревалась положить его обратно на надгробную плиту, но не вспомнила вовремя о том, что на моей руке остались свежие следы темной магии, смертельные для всего живого. Отдернуть ладонь я не успела - несчастный синеглазый букет в одночасье обернулся в прах.
   - Проклятье, - выругалась я и недовольно зыркнула на ставшую безобидной кучку костей. - Чтобы я еще хоть раз сделала мало-мальски доброе дело - да никогда!
   Я вышла в предварительную комнату, где согласно традиции покоились слуги усопшего в количестве двенадцати штук. Вильен тем временем принялся сгружать в холщовый мешок кости, бормоча себе что-то непонятное под нос. Прислушавшись к его бубнежу, я была неприятно удивлена: он без зазрения совести жаловался святому убийце на то, что ему приходилось брюхом ползать по полу, собирая грязь одеждой и останки, разбросанные одной непредусмотрительной ведьмой по всей усыпальнице.
   - От темных магов одни только убытки и неприятности, - наконец, выплюнул сквозь клыки неблагодарный вампир.
   Стоило заметить, что Святой солидарно промолчал в ответ.
   - Вильен, - язвительно проговорила я в гробнице с на редкость хорошей акустикой. - Я спасла твою никчемную жизнь, и эта твоя благодарность? Неужели тебе было бы сейчас приятнее лежать в гробу рядом с одним из скелетов, чем собирать их останки?
   Вампир что-то ответил, но я решила, что столь нелицеприятные слова мне послышались, и переспросила.
   - Я лишь хотел сказать, что мне всегда очень приятно иметь с тобой дело, Мира, - явно закапав пол под своими ногами ядом, льстиво отозвался собеседник.
   - Знаешь, Вильен, лучшего напарника, чем ты, не сыскать на всех Сумеречных землях, - язвительно процедила я. - Настолько саркастичного вампира, готового за золотую монету продать своих отца, мать и душонку, днем с огнем не сыскать.
   - А ты бы ее купила? - задал мне неожиданный вопрос подельник. - Зачем тебе сдалась бессмертная человеческая душа?
   Вильен еще прошлым летом достал для меня из вампирской библиотеки старинный манускрипт, посвященный размышлениям о душе, как об ингредиенте или составляющей ритуалов. Цену он мне тогда заломил бешеную, но мне очень хотелось заполучить данную книгу, и я согласилась на сей банальный грабеж.
   - Купила бы, - ни на одно мгновение не задумалась я. - Ты даже не представляешь, насколько это большой соблазн для любого темного мага, Вильен. Душа - мощнейший источник энергии, не иссякающий на протяжении многих столетий. С ее помощью можно совершать немыслимые, сложнейшие обряды, завязанные на жизни и смерти. Конечно, человек, продавший душу, лишается возможности перерождения, но ведь и получить ее в свое распоряжение - проще самому выползти из Огненной Бездны, в которой горят грешники. Всевозможные оговорки о бескорыстности, доброй воле и прочее делают эту задачу почти что невыполнимой, - ответила я и спросила о причинах, побудивших вампира задать подобный вопрос. - Но почему ты спрашиваешь? Тебе нужны деньги? Сколько времени ты не появлялся дома, Вильен?
   Вампир, которого со стороны можно было с легкостью принять за бродягу, недовольно поморщился в ответ:
   - Вот уже полгода.
   Мои брови удивленно взметнулись вверх. Вильен довольно часто бунтовал, но его забастовки никогда не длились дольше одного месяца.
   - Мы с отцом не сошлись во мнениях, я даже накричал на него, что в нашей семье считается непозволительным, - нехотя пояснил собеседник. - Но он ничего не хочет слышать. Проблема в том, что я не могу совершить задуманное им, как по мне, так это чистой воды сумасшествие. Но я боюсь, что, стоит мне появиться дома, как он буквально заставит меня исполнить свой безумный план. Видишь ли, Мира, он очень хорошо умеет убеждать.
   Мы с Вильеном были знакомы уже с десяток лет, но я не имела представления, где он живет, и никогда не видела его родителей. Он был довольно скрытен, но все же мне были известны некоторые традиции жителей Сумеречных земель. Если главы родов выносили смертный приговор, то, как следствие, обвиненные вампиры заканчивали жизнь самоубийствами. Их чувство долга и принадлежности к клану впечатляли. Мне оставалось задать только один вопрос:
   - Что же он от тебя хочет?
   - Не важно, - попытался закончить этот разговор собеседник.
   - Разве? - удивленно переспросила я.
   - Да, это совершенно не имеет значения, - уверенно заявил он. - Потому что то, чего он хочет, никогда не произойдет.
   Я скептично взглянула на столь решительно настроенного вампира, но благоразумно промолчала. У Вильена был небогатый выбор: или он сделает то, что хочет от него глава рода, или его ждет смерть. Как темная ведьма, нередко имевшая дело с трупами, я могла с уверенностью заявить: ничто не стоило жизни, она была превыше всего.
   - Не смотря на всю тысячу твоих недостатков, в число которых я бы внесла и твоих родственников, я рада, что ты мой напарник, - попыталась я замять неприятный разговор.
   Вильен усмехнулся, явно приняв мои слова за наглую лесть, и застучал наполненным доверху холщовым мешком. Давно принятым мной, как данность, фактом было то, что, даже если ты осмелишься открыть рот, чтобы сказать правду, в Хельских лесах тебе все равно никто не поверит.
   Я выпустила из левой ладони еще два серых пульсара, которые в полной мере осветили каждый из дюжины гробов. От сырости по ним пошла темно-зеленая плесень, так что разобрать руны на них было делом проблематичным. Эти надгробия располагались строго по сторонам света, и по традиции в них находились останки слуг Святого по степени приближенности к нему при жизни.
   Быстро сориентировавшись в пространстве, я отсчитала и выбрала один из них. Я протерла рукавом каменную плиту, но успеха не добилась - грязь лишь капитальнее размазалась по темно-серой поверхности. Следя за тем, чтобы, тьфу-тьфу, ненароком не прочесть эпитафию вслух, я проследила взглядом за едва угадываемыми рунами на массивном резном гробу. Судя по старомодной вязи, в нем покоилась не прислужница, а законная супруга усопшего. Это было странно, вероятно, она была незнатного происхождения и умерла сразу после его смерти. Я могла дать не то, что зуб, а всю свою челюсть на то, что она покончила с собой, не смирившись с утратой любимого - костяшки ее пальцев слишком отчетливо отпечатались на моей шее.
   Когда вампир закончил возиться с костями, я попросила его сдвинуть еще одну тяжелую надгробную плиту в сторону. Когда та с грохотом приземлилась на пол, я заглянула вовнутрь и не удивилась, когда за ней также оказалось пусто.
   - Вот и то место, откуда поднялся второй скелет, - вынесла свой вердикт я.
   - Чего ему не лежалось-то? - саркастично поинтересовался Вильен, безрезультатно разгоняя поднявшийся столб вековой пыли.
   - Как чего? - в тон ему ответила я. - А если бы ты был на ее месте, и если бы тебе было холодно, сыро, и, к тому же, ты бы боялся темноты? Вот ты бы на ее месте долго пролежал? Так-то, а этот скелет пролежал здесь почти целое тысячелетие.
   - Мира, не говори ерунды.
   - Хочешь залезть в гроб сам и проверить?
   - Они же мертвы.
   - Они? - позволила я себе скептичную усмешку. - Вряд ли.
   Вильен одарил меня тяжелым взглядом в ответ.
   - Давай же, - призывно похлопала я по холодной надгробной плите ладошкой. - Или ты боишься?
   - В настоящий момент, - совсем недружелюбно процедил вампир. - Я больше всего опасаюсь тебя.
   Я усмехнулась в ответ, в который раз назвав Вильена глупцом, потому что бояться умереть значило то же самое, что бояться жить.
   - Давай же, Вильен, протяни мне руку, - запрыгнув на украшенный грубой резьбой гроб, я поставила одну ногу вовнутрь и призывно протянула ладошку напарнику. - Что тебя так пугает? Это всего лишь гроб, а мертвые... часто не так страшны, как живые.
   - Быстро слезай оттуда, - огрызнулся Вильен в ответ. - Как ты можешь смеяться над подобными вещами?
   Я недовольно сморщилась, но все же послушалась, а вампир, с живейшим интересом изучив зияющую пустоту, поинтересовался:
   - Лучше скажи, как ты догадалась, что это именно тот гроб, из которого поднялся второй скелет?
   - Ну... Нельзя ведь ни с того ни с сего восстать из мертвых, - философски заметила я.
   - Да, для этого нужно специальное заклинание, - воодушевился вампир, почуяв запах наживы. - То есть ты хочешь сказать, что некий темный маг продолжил то, что когда-то начали мы?
   - Нет, - быстро охладила я его пыл. - Я действительно три ярмарки назад начала произносить заклинание, не закончив дело до конца, но для того, чтобы это сделать за меня, уже не нужно быть темным магом. Нужно просто уметь читать.
   - То есть ты хочешь сказать, что поднять оставшихся мертвецов теперь сможет любой желающий? - ужаснулся Вильен.
   - Да, - протянула я. - Именно так.
   - Но ты ведь не предупреждала о подобных последствиях, когда мы поднимали Святого в первый раз! - возмутился собеседник.
   - Разве ты волновался тогда об этом? - скептично подняла я одну бровь.
   Когда мы с вампиром нашли данную усыпальницу несколько лет назад, у нас обоих было весьма туго с деньгами. Вильен вообще тогда влез в долговую яму, и моей идее обрадовался, как упавшему с неба золотому дракону.
   - Так почему ты выбрала именно этот гроб? - вернулся к прерванному разговору вампир.
   - Потому что второй скелет принадлежит жене Святого. Если бы ты читал старинные летописи, то знал бы, в какой последовательности древние располагали захоронения, - не преминула упрекнуть я Вильена, в распоряжении которого была целая вампирская библиотека. - Второй гроб справа от того, что указывает на восход, если предположить, что захоронение было совершено во времена расцвета, и есть искомый.
   - Ммм... - глубокомысленно проговорил напарник, указав в противоположную сторону. - Но север в той стороне.
   - Вильен, север в этой стороне и ни в какой другой еще, - я раздраженно махнула в нужном направлении. - Чтоб ты знал, если я хотя бы незначительно сдвинула стороны света в пентаграмме, то на ее месте вполне мог бы разорваться огненный фаербол размером с... - под ставшим каким-то недобрым взглядом вампира я стушевалась и приуменьшила возможные последствия. - Размером с яйцо.
   - Чье? Драконье? - не смог промолчать Вильен, а я, в свою очередь, пожалела, что не прикусила свой длинный язык.
   - Тебе нужно знать только то, что я всегда знаю, где север, - неприязненно заметила я.
   Как-то отец рассказал мне одну нравоучительную историю. Она была о молодом маге земли, целителе и травнике, который в одиночку одолел горбатого дракона, напавшего на захудалое селение. Он был тогда весьма горд собой, ведь справиться с длиннохвостым ящуром было многим белобородым магам не под силу, а он только пару месяцев как сошел с учебной скамьи. Дракон был, хоть и старым, но очень хитрым, и после сражения с ним человек впал в белую горячку. Но он боролся со смертью и на следующий день, когда селяне устроили гуляние, шатаясь, словно былина на ветру, вышел за околицу. Он точно помнил, что заклинание "второй жизни" нужно было произносить в безлюдном месте. Но маг расположил пентаграмму неверно: там, где должен был значиться север, он начертил сломанной веткой руну юга, а там, где запад, - востока. Заклинание произвело противоположный эффект: когда маг вернулся в селение, то обнаружил в нем одних лишь мертвецов. Человек остановился посреди безлюдной площади и начал сходить с ума, потому что с ним начали разговаривать трупы. Один ему сказал: "Пусть благословят тебя Боги за то, что ты спас нашу деревню от дракона!". Другой его поддержал: "Я благодарен тебе за то, что ты продлил мою жизнь!" А третий добавил: "Но будь ты проклят за то, что продлил ее только на один день!"
   - Кому нужно бояться ошибки в пентаграмме? - как будто прочитал мои мысли Вильен.
   - Конечно же, не мне, - безразлично пожала я плечами.
   Вампир посмотрел на меня так, словно на моем лбу выросли три ветвистых оленьих рога, не иначе, как зеленого цвета в красный горошек.
   - Что? - не поняла я.
   - Напомни мне следующий раз, когда будешь чертить пентаграмму, чтобы я связал тебе руки и закрыл кляпом рот.
   - Вильен, - раздраженно отозвалась я в ответ. - Я же прошлой весной при тебе ее чертила - все же живы остались, еще и спасибо мне потом сказали!
   - Знаешь, я все сделаю для того, чтобы тот раз оказался последним, - оскалил длинные клыки вампир.
   - Лично для тебя могу это устроить прямо здесь и сейчас, - не менее дружелюбно отозвалась я.
   - Нечистая, хочу тебе напомнить, что неприятности у нас больше по твоей части, - обвинительно ткнул в меня когтем вампир. - Кто вместо того, что бы вызвать дух убитого вампирами воина, поднял не только его самого, но и всю его свиту, включая коня? У меня до сих пор руки дрожат при воспоминании о том, как он несется на меня с проломленной головой во весь опор на полуразложившейся лошади.
   - Он так сильно желал отомстить за свою смерть... - начала оправдываться я.
   - Что ты не смогла ему отказать в подобной мелочи! А кто додумался сказать молодому нестабильному оборотню, что у него, видите ли, изо рта плохо пахнет? - не стал меня слушать Вильен.
   - Я сказала "плохо пахнет", а на самом деле у него изо рта "воняло чудовищно мертвечиной". Так что это был скорее комплимент, чем оскорбление.
   - Да, в этом случае ты поскромничала, - передразнил меня вампир. - Жаль, что оборотень этого не оценил! Но разве это я два лета тому назад обозвал прилюдно, в таверне, нехорошими словами непобедимого тролля и вызвал его, грязную свинью, на честный поединок?
   - Я же не знала, что он меня услышит...
   - Мира! Он сидел! За соседним! От тебя! Столом! И ты действительно в здравом уме рассчитывала на то, что он не придаст твоим словам значения?
   - Накануне мне лешие сболтнули, что ему оба зеленых уха отбили в пьяной драке, и что он еще некоторое время ничего не будет слышать, - пожаловалась я и мысленно отправила леших прогуляться в бездну. - Я же не знала, что это не правда!
   - А мне сказали, что у одной не безызвестной тебе ведьмы язык настолько длинный, насколько и ум короткий! И в отличие от тебя, - неприятно улыбнулся вампир. - Мне не соврали.
   - Если ты так обо мне думаешь, то ты плохо меня знаешь, - окрысилась на него я.
   - Я тебя плохо знаю? - премерзко осклабился Вильен. - Куда уж лучше...
   В древности, вероятно, любили подшучивать над людьми, дословно перенося ныне запретное заклинание на каменную гладь надгробной плиты. Заклинание возрождения мертвых с перечетом имен указывалось на гробу того, кто имел власть над остальными. То есть, прочитав его, можно было оживить все тринадцать мертвецов, каждого по своей очереди. Древние, должно быть, насмехались, объясняя это тем, что давали шанс каждому ныне живущему на земле задать умершему мучивший его вопрос, но который тот обязан был ответить.
   - Получается, что тот человек, который читал заклинание, не завершил начатое до конца, - начал мыслить логически Вильен. - Ведь остальные усопшие на месте.
   - Получается, что так, - кивнула я.
   - Но, как ты думаешь, почему он этого не сделал?
   Проследив за его взглядом, я обнаружила ставшие вдруг очень заметными светлые полосы на грязных каменных плитах, которые вели к нескольким дальним от нас гробам. Как будто тащили кого-то по полу.
   - Потому что тот, кто его читал, не догадывался, к чему это приведет. Вероятно, разозленные мертвецы свернули ему шею раньше, чем он смог осознать свою роковую ошибку.
   Стоило вампиру еще одну надгробную плиту с грохотом сбросить на пол, как в нос поспешил ударить отвратительный запах разлагающейся плоти. Вильен сразу же отшатнулся, а я внимательно изучила одежду рыжеволосого мужчины и поломанный деревянный арбалет на его провалившейся груди. Это был типичный мародер: на его коротком плаще было множество карманов, одежда была выдержана в темно-грязных тонах, а узкие сапоги с заправленными в них брюками были на редкость удачными для карабканья по камням и бега по заросшему лесу.
   - Фу, - попытался проморгаться Вильен от выступивших на глаза слез. - Давай закроем его обратно - запах, словно тысяча крыс сдохла!
   - Как закроем? Нужно ведь проверить, что у него в карманах.
   - Лично я проверять не собираюсь, - брезгливо поморщился напарник.
   - Тогда это сделаю я, - как всегда, взяла я на себя всю грязную работу. - Ты только сдвинь крышки с тех гробов, к которым ведут следы. И, Вильен, старайся при этом не дышать, иначе тебя стошнит.
   - Может, мне вообще рядом с ними лечь и помереть? - возмутился от моего командного тона позеленевший вампир.
   - Чтобы ты знал, для меня, как для темного мага, поднять твой труп - раз плюнуть. Так даже проще будет, ведь на тошноту ты жаловаться уже не станешь.
   - С каких это пор тебе проще общаться с мертвыми, чем с живыми? - сморщился вампир, явно не оценив по достоинству мою шутку.
   - Всегда так было, - пожала плечами я. - Рано или поздно все мы окажемся в земле, - философски заметила я, присматриваясь к золотому зубу, торчащему из-под усов. - И нашими телами будут интересоваться лишь черви, мародеры и темные маги.
   Выполнив то, что я от него просила, Вильен скрючился пополам:
   - Меня сейчас стошнит.
   - Больше тебя не задерживаю, - отозвалась я, крича уже вдогонку о том, чтобы далеко от гробницы не уходил.
   Я наклонилась над сапогом рыжего мужчины, благо, мой нос в виду заложенной природой физиологии почти не улавливал никаких запахов, и вытянула из-за его голени спрятанный железный нож. Оружие меня интересовало мало, поэтому я, обойдя каждого из четырех трупов, остановилась возле молодого коротковолосого паренька. На нем был длинный кафтан, который был больше всего похож на женское платье - в такой одежде, как мне казалось, было неудобно передвигаться ни по Хельскому лесу, ни по какому другому еще. Из серебра на нем были кольцо да пара браслетов.
   Меня интересовало то, что ценилось больше простых побрякушек - вещи, в которых была заключена сила, покупались не за медные, а за золотые монеты. Если бы вампир узнал, что один из этих покойников являлся магом, вряд ли бы мне удалось выпроводить его из усыпальницы так просто. В то же время мой расчет был довольно бесхитростным: прочитать заклинание на надгробной плите мог, конечно, каждый, но осуществить это в действительности могло вздуматься только магу. Кому еще, как не ему, могло показаться занятным читать вслух наполовину стертые закорючки на старо-равнинном языке с гроба покойника?
   Закончив свое черное дело, я с охапкой колюще-режущего оружия в руках вышла на свежий воздух. Вильен стоял ко мне спиной и не слышал, как я к нему подкралась, продолжая пристально всматриваться куда-то вглубь леса. Лично я там ничего особенного не обнаружила, кроме широких стволов деревьев и прибитых к земле кустарников. Они были окутаны редкой листвой, которая казалась фиолетовой под неблагосклонным небом.
   - Что ты там высматриваешь? - не выдержала я.
   Вильен вздрогнул и резко обернулся назад:
   - О чем ты? Ничего. Мне кое-что показалось, только и всего, - невнятно пробормотал напарник.
   - Так, давай пойдем туда и проверим, показалось тебе это или нет.
   Я решительно развернулась в сторону кустов, как Вильен совсем невежливо дернул меня за локоть:
   - Я же сказал тебе, что мне померещилось, - сквозь клыки процедил вампир. - Какие у тебя еще могут быть сомнения?
   - Стоило нам встретиться сегодня у старого дуба, как у меня появилось неприятное ощущение, - сощурилась я, посмотрев прямо в темно-карие глаза Вильена, которые он совсем не собирался отводить в сторону. - Будто ты скрываешь от меня нечто важное, что каким-то образом связано со мной. Тебя выдает все: слова, жесты, то, как ты быстро от меня отводишь взгляд. Вот только я не могу взять в толк, что именно?
   - Мира, - закатил глаза вампир. - Тебе кажется? По-моему...
   - Когда я узнаю то, что ты столь упорно от меня скрываешь, и если после этого выживу, мало тебе не покажется, - перебила я его. - Это я могу обещать тебе точно. Но если ты расскажешь мне об этом сейчас, пока еще не поздно, то, клянусь, мстить я тебе не стану. Но ты же не признаешься, ведь так?
   - Нет, не признаюсь.
   - Хм... Я почему-то так и подумала.
   Вильен бесцеремонно вытащил из моих рук один из клинков и всмотрелся в то, как по ровному лезвию скатились вниз тусклые блики.
   - Здесь все, что у них было? - неожиданно спросил он.
   - Я не переворачивала трупы на живот, чтобы посмотреть, на чем они лежат, и не разжимала им зубы - может, они перед смертью успели что-нибудь в рот положить, - съехидничала я, не сказав правды, но и не соврав ни словом. - Конечно, если ты желаешь спуститься и перепроверить, я препятствовать не стану.
   - Нет, не желаю, - передразнил меня Вильен.
   - Почему же? Ты мог бы каждому из трупов разрезать живот, а затем пощупать - может, они успели проглотить что-нибудь ценное, - продолжила я издеваться над брезгливым вампиром.
   - Мира, - сделал кошмарное лицо Вильен. - Ты омерзительна.
   Мне это сказало существо, которое не гнушалось тем, что пило чужую кровь.
   - И это говоришь мне, - скептично приподняла я одну бровь. - Ты?
   На мою колкость Вильен не ответил, но подначивать его более я не стала. Время близилось к полудню, и Хельский лес должен был начать постепенно оживать. О том, каких невероятных тварей можно было встретить в нем в темное время суток, я знала не понаслышке, и предпочитала на ночь глядя об этом не думать.
   - Мешок дашь? - спросил Вильен, вновь застав меня своим вопросом врасплох. - Так дашь или в свою сумку все положишь?
   То оружие, которое я держала все это время у своей груди, будто родное, с лязгом приземлилось на примятую под нашими ногами траву. Не иначе, как чудом, оно не задело никого из нас. Вильен, отскочив от меня на добрых два шага назад, процедил сквозь зубы ругательства по поводу того, что у одной полоумной ведьмы вместо обеих рук были кривые ноги.
   Моя потрепанная сумка была выделана из коричневой кожи неизвестного мне существа, что уже само по себе наводило на пространные размышления, но дело было совсем не в этом. Благодаря наложенным задолго до моего рождения на нее чарам она вмещала много больше, чем было ей положено - выдавал ее только вес. Неувязочка же заключалась в том, что свободного места в моей сумке больше не было, потому как последним, что в нее вошло, было барахло того неудачливого мага, который покоился уже без него в склепе Святого.
   Опережая поползновения длиннорукого Вильена, я самолично достала из сумки мешок и, молча, передала ему. Вампир оперативно сгрузил в него награбленное и легко закинул за плечо, протянув второй мешок, в котором покоились кости графской четы, мне. Я, хоть и поморщилась, воочию представив, как вкупе с тяжестью сумки буду едва поспевать за постоянно куда-то спешащим Вильеном, но взяла его. Выхода у меня определенно не было, ведь признаваться в том, что в усыпальнице был маг, я не собиралась даже под страхом пасть замертво.
   Пройдя немного на север, мы углубились в притихший полуденный лес. Над нашими головами сомкнулись могучие кроны деревьев, и тусклые солнечные лучи оказались, словно в ловушке, затерянными в вечном тумане, который стелился у самой земли Хельского леса.
   Вскоре Вильен не выдержал и сморщил прямой нос:
   - Мира, ну от тебя и запашок! - недовольно покосился он на меня.
   - Правда? Я ничего не чувствую, - безрезультатно принюхалась я к своей одежде.
   Я не различала запахов с самого детства, порой это было очень удобно, но вонять мертвечиной и отпугивать людей на ярмарке мне совсем не улыбалось. Внимательно осмотрев одежду, я сняла с туники чужой рыжий волос и втерла в ткань корень дурного духа. Запах от него был, конечно, очень едкий и чрезвычайно неприятный, но, определенно, лучше предыдущего.
   - Я говорил тебе, что ты омерзительна? Я соврал. Меня от одного твоего вида передергивать начинает.
   - В твоем случае главное - нервный тик не заработать, - съехидничала я.
   - Будучи рядом с тобой нервный тик не самое страшное, что может произойти, - занудливо ответил Вильен. - Потому что в компании с тобой никогда не знаешь, чем закончится день: заработаешь ли ты прорву денег, или тобой закусит какая-нибудь зубастая тварь, или же ославишься на Хельские леса так, что лучше бы тобой все-таки подавилась та проклятая тварь.
   - Так ведь жить веселее, - приглушенно рассмеялась я, вспомнив давешних скелетов, которые, чуть было, не упокоили нас обоих.
   Казалось бы, плевое дельце, а из-за него у нас с Вильеном начались большие неприятности.
   - Зачем я только с тобой связался? - закатил глаза напарник.
   - Жалеешь об этом?
   - Нет, но я жалеть буду тебя, когда ты, в конце концов, умрешь, - пессимистично заметил вампир. - А с твоим подходом к жизни это случится довольно скоро.
   - С каким таким подходом?
   - Ты не ценишь жизнь, ни свою, ни чужую, - отрезал Вильен.
   - Ты же станешь меня вспоминать? - поравнявшись с вампиром, я попыталась заглянуть ему в глаза.
   - Что? - не понял Вильен.
   - Когда я умру, ты придешь на могилу своего бывшего напарника, чтобы пролить скупую вампирью слезу?
   - Мира, - взялся двумя пальцами за переносицу собеседник и поспешил меня обогнать. - Ты невыносима.
   - Как же, дождешься от тебя! - недобро пробурчала я ему вслед. - Уверена, что забудешь мое имя, не успеет пройти и сорока дней.
   - У меня абсолютная память, и я не смог бы забыть твое имя, даже если бы очень этого захотел, - недовольно процедил напарник.
   Я только хмыкнула в ответ: было сложно не уловить намек Вильена на то, что все мои гадости он будет помнить вечно.
  

Глава 2

Торговцы смертью

  
   Немного севернее проклятых лесов и всего на пару дней южнее покрытых льдами Лютых гор простирались Сумеречные земли. Население пасмурных городов состояло большей частью из вампиров, если те редкие скопления каменных домов, ютящихся близ скал, на бескрайних холмах можно было назвать городами. Это были мрачные в представлении Королевства земли, и их жители отдавали свое предпочтение больше ночам, нежели дням. Как удачно сложилось то, что одно из них длилось в этих местах втрое больше другого:
   - Долгой ночи, - вместо приветствия говорили вампиры.
   - Короткого дня, - служило им неизменным ответом.
   На ярмарочные дни к вампирам прибывали те, кому требовалось купить нечто такое, на что в Королевстве стоял строжайший запрет. Добирались до этих земель не все, кто туда отправлялся, и не все возвращались обратно. Но если кто-то не мог найти что-то в Королевстве и умудрялся попасть в сумерки, то его не ждало здесь разочарование. Совсем наоборот, на ежегодной ярмарке ему предлагался настолько богатый выбор, что, отыскав среди лавочных рядов необходимую вещицу, ему приходилось еще выбирать между теми зловещими вариантами, которые оказывались у запасливых торговцев в наличии. Этим кем-то могла двигать простая жажда наживы, ему могла застилать глаза месть или какое-либо другое чувство, но на Сумеречных землях он в итоге находил все, что ему было нужно, и даже более того.
   На запретной ярмарке торговали всем, что только можно было продать, и даже тем, что продать было проблематично: быстродействующие яды на любой вкус, необратимые проклятия в маленьких пузатых баночках, разноликая нежить в железных клетках и многое другое, даже если оно не являлось запретным. Торговцы не гнушались ничем и очень любили обманывать гостей из Королевства.
   Небо не любило баловать ни нас с Вильеном, ни кого-либо другого, кто был бы нам знаком, своим расположением. Когда утром следующего дня мы добрели до ярмарки, которая по традиции расположилась на пустоши в ничтожном дне пути от негласной границы с равнинными землями, наводившие обыкновенное уныние тучи крапали паршивым мелким дождем.
   С южной стороны ярмарки, откуда мы пришли, расположились на отдых драконы. Большой красный, шипастый фиолетовый и змееподобный зеленый заставляли нервно цокать копытами дюжину лошадей, привязанную недалеко от стоянки людей. Проходя мимо, я невольно залюбовалась древними созданиями и, как оказалось, приблизилась к одному из них на опасно близкое расстояние. Пакостливый желтоглазый дракон открыл внушительную пасть, и влажные брюки на моей голени, враз высохнув, воспламенились. Люди на стоянке, заметив это, загоготали, а я раздраженно похлопала рукавом по ноге:
   - Какая мерзкая глупая тварь, - процедила я, туша огонь на испорченных брюках и размышляя над тем, останется ли на коже ожог.
   - Да, такие долго не живут, - не к месту поддакнул, погруженный в свои мысли, вампир.
   Я не слышала, как русоволосый паренек на стоянке обратился к увешанному различными амулетами и засушенными растениями мужчине:
   - Смотри, как губы кривит, - кивнул озорной парень на меня. - А что она сделать моему дракону может? Желтый Глаз, если захочет, изжарит ее в один миг, а прах по земле растопчет. Или же случайно чихнет, развеяв его по ветру.
   - Хоть ты и вор, Баш, а невнимательный, - прищурил глаза седовласый мужчина. Он держал в почерневших зубах трубку и, достав ее, окутал своего собеседника завесой дыма. - Разве ты не видел, откуда она пришла?
   - Как же, видел, - расплылся в щербатой улыбке парень и махнул на юг рукой. - Она из леса вышла, вон оттуда, где то огромное голое дерево стоит.
   - Да, из Хельского леса, - подтвердил седой. - Так вот, все, что ты слышал о нем - чистая правда, и скоро ты это почувствуешь на собственной шкуре. И если эта девица не боится ходить по нему ночью, как по ярмарке днем, то тебе и твоему Желтому Глазу придется хорошенько постараться, прежде чем изжарить ее. Да и смотри, чтоб не сдох твой дракон от холеры какой. Это я тебе так, по дружбе, говорю.
   - Желтоглаз! - окликнул паренек дракона.
   Дивное существо немигающим взглядом смотрело вслед девушке, которая беспечно повернулась к нему спиной, направившись в сторону ярмарки, и даже не подумала поторопиться.
   - Иди ко мне, бестолковое создание! О чем я тебе говорил, негодник? Что это у тебя за нравы такие?
   Огромный красный дракон пристыжено опустил голову, словно нашкодивший пес. Тяжело протопав по холодной земле, он свернулся калачиком возле безрассудного человека и уткнулся в его маленькую ладонь горячим носом.
   - Зачем ты ругаешь его? - похлопал по блестящей чешуе седой человек, у которого никогда не было своего дракона, да и, чего греха таить, он до жути боялся высоты. - Какие места, такие и нравы.
   Русоволосый парень, у которого девушка никак не выходила из головы, откинулся на теплый бок красночешуйчатого существа:
   - Все-таки испугалась, только виду не подала.
   - Баш, - безнадежно покачал головой седовласый. - Желтый Глаз ее не испугал, разве ты заметил в ее глазах хоть толику страха? Нет, в ее взгляде плескалось лишь раздражение... Впрочем, ты ведь никогда меня не слушаешь.
   Видя явное недоверие на лице молодого человека, седовласый мужчина убрал свою трубку в сторону и наклонился ближе, пристально вглядываясь в собеседника голубыми, словно затянутыми белесой дымкой, глазами.
   - Я тебе вот что скажу: однажды она убила своих родителей, - заговорщицки прошептал он. - В мгновение ока, без колебаний и даже не поморщившись. А в том мешке, который она понесла на ярмарку, не что иное, как человеческие кости. Она принесла их на ярмарку продавать, авось кто-нибудь да купит.
   Паренек испуганно моргнул несколько раз и, наконец, выдохнул:
   - Я не верю тебе, травник.
   - Не веришь чему?
   - Тому, что в ее мешке лежат человеческие кости.
   Седой глухо рассмеялся и снова закурил деревянную трубку, выдыхая из черного провала рта едкий дым.
   - Ты попался на своем слове, старый лис! То, что у нее в мешке нет костей, доказать - дело малое! - горячо воскликнул парень и проворно подскочил на ноги. - В этот раз я уж точно уличу тебя во лжи.
   - Баш, от будущего еще никому не удавалось скрыться, - философски проговорил человек, несколькими днями ранее предсказавший пареньку участь хуже смерти.
   Молодой человек быстро побежал в сторону ярмарки, и никакие мольбы не смогли бы его тогда остановить. Седовласый мужчина лишь безнадежно покачал головой, ведь Баш был тем малым, на котором шапка горела. Он чудом избежал смертной казни и затесался в их отряд только для того, чтобы надежней скрыться от погони. Видимо, суть человека была неизменной - вором был, вором до конца жизни и останется.
   По широким ярмарочным рядам, по обе стороны от которых располагались многочисленные торговые лавки, сновало непривычно большое количество людей и нелюдей. В полутемных бараках и шатрах торговцы складывали свое добро, и на грубо сколоченных подставках выкладывали лучшее, что у них было. Народ шумел, ругался и смеялся, среди него можно было увидеть и зеленокожих, и рогатых, и Боги не знали, каких еще. На ярмарке в Сумеречных землях который день котлом кипела жизнь, и мне определенно нравилось здесь находиться.
   От вампира я отстала совсем ненамного, только ради того, чтобы поглазеть на магические вещицы - желтые и оранжевые болотные огни, заключенные в зеленые скляночки. Моим увлечением не преминул воспользоваться уличный воришка, который был, вероятно, приезжим и не знал о царивших на ярмарке строжайших порядках.
   Я резко развернулась на пятках и схватила его тонкую кисть, которая была уже возле моей поклажи под лавкой. Он хотел было вырваться, но я дернула его за руку так, что он невольно вскрикнул от боли.
   - Куда это ты собрался? - вздернув брови, недобро уточнила я.
   Из последовавшей бурной речи паренька понять я смогла лишь последнее предложение:
   - Вы от-отрубите мне руку? - трагически прошептал русоволосый.
   - Зачем? - удивилась я.
   - Так ведь королевским указом положено лишать воров кисти и бросать в темницу...
   - Но мы ведь с тобой сейчас не в Королевстве, а на Сумеречных землях, - задумчиво протянула я и недобро улыбнулась. - Да и темниц у нас отродясь не было, так что я предоставлю тебе выбор.
   - К-какой? - с надеждой вопросил паренек.
   - Руку или голову?
   Воришка снова затараторил нечто маловразумительное, и я смилостивилась:
   - Я пошутила, а еще люди утверждают, что у жителей Сумеречных земель нет чувства юмора. Правда ведь, смешно?
   - О-очень, - без тени улыбки на лице коротко ответил карманник.
   - На самом деле мне нужны от тебя деньги, твоя же голова меня мало прельщает, - ответила я. - Если бы тебе удалось украсть мой мешок, он стал бы твоим, но если уж ты попался на горячем, то тебе придется заплатить за это, отдав мне все, что у тебя есть. Это будет в какой-то мере даже по-честному, ты не находишь?
   Мой вопрос был риторическим, и ответа от парнишки не требовалось, но ему, как оказалось, палец было в рот не клади.
   - Вы д-даже знаете такое слово?
   - Какое слово?
   - По-чест-но-му, - прямо на глазах обнаглел русоволосый.
   Я окинула его неприязненным взглядом, отдав должное внимание холщовой рубахе, висевшей на пареньке, словно на пугале, и затертым ботинкам, место которым было на том же самом огороде.
   - С тебя один золотой, - неохотно выдохнула я.
   Мне хотелось взять с него больше, но, если было судить по одежонке, то у него могло не оказаться и этого. Не рубить же ему было голову и в самом-то деле?
   - Но это ведь грабеж средь белого дня! - негодующе воскликнул он, начисто забыв про заикание. - Ваш грязный мешок и медяка не стоит.
   - У меня в нем как раз топор лежит, - не преминула зловеще процедить я. - Украсть-то ты его не успел.
   - Знаю, что отрубить мне руку вам особого труда не составит, - проворчал светловолосый паренек, наклонившись, чтобы достать свободной конечностью до потертого ботинка. Как оказалось, в его подошве прятались серебряные монеты. - Если вы и вправду убили своих родителей.
   - Что?
   Когда паренек с мученическим вздохом разогнулся, словно отдавал мне последние деньги своей горячо любимой, но тяжело больной бабушки, в его руке посверкивало восемь серебряных монет. Он отсчитывал мне только шесть, когда я попыталась забрать у него все, но паренек ловко спрятал ладонь за спину.
   - Вы же сказали один золотой, а это ровно шесть серебряных, или я не прав? - усмехнулся он, отдавая мне положенные полдюжины монет.
   - Я прекрасно умею считать, - как можно более дружелюбно ответила я, неохотно отпустив тонкую конечность паренька. - Так, как твое имя?
   - Все зовут меня Башем, - потерев синюшное запястье, недовольно ответил он.
   - Зачем тебе, Баш, понадобился мой грязный мешок? - отвела я в сторону лисьи глаза.
   - Мы с моим новым всезнающим другом поспорили на то, что в нем лежит, - простодушно пожал плечами парень. - Он сказал, что в нем человеческие кости, вот я и хотел доказать ему, что он был не прав. Кто же станет на ярмарку людские останки приносить? Тем более на продажу?!
   Ловко подбросив монеты в воздухе, и чуть не выронив их, когда воришка упомянул про кости, я быстро сгрузила их в длинный карман:
   - А кто твой друг? Могущественный колдун?
   - Нет, обыкновенный травник, но, в связи с тем, что его временами посещают сомнительные видения из будущего, он называет себя прорицателем.
   - А ты, значит, вор? - усмехнулась я.
   - Самый настоящий, - задрал нос вверх парень. - Это я украл волшебное кольцо у длиннобородого мага, мешок золота из королевской казны и яйцо у дракона. А однажды из северной крепости, считавшейся до того неприступной, похитил драгоценнейшее из сокровищ, вверенное юродивым графом охране. Поговаривали, что по возвращению в крепость тиран так осерчал, что вздернул на виселице начальника стражи и караульных. Прескверный характер у него был, а похитил я тогда из крепости его жену. Смешно сказать, она-то меня сама и наняла. Вот такие девушки коварные и непостоянные, - развел руками Баш.
   - Был бы ты со своим воровством на ярмарке аккуратнее, - скептично хмыкнула я, не придав особого значения его бахвальству. - Не ровен час, у тебя самого в здешних местах что-нибудь уведут.
   Светловолосый паренек не хуже петуха нахохлился после моих слов, и я поспешила его отвлечь:
   - Так, на сколько монет ты поспорил, Баш? - взяла быка за рога я.
   - На два серебряника! - воскликнул парень.
   - Не боишься проиграть?
   - Нет, я ничего не боюсь, только темноты и крыс немного, - шмыгнул он носом.
   - Если ты боишься темноты, то что тогда делаешь в Сумеречных землях? - удивилась я, потому как слова "темнота" и "тьма" давно стали для меня синонимами.
   - Так светло же кругом, - недоуменно протянул Баш.
   - А, - только и смогла на это ответить я. - Ну да. Я могу разрешить твой спор, - неожиданно предложила ему я, не предпринимая больше попыток улыбаться, потому что, как мне казалось, выходила у меня не дружелюбная улыбка, а настоящий волчий оскал. - Ты мне понравился, Баш. Если хочешь, можешь за отдельную плату просунуть руку в мой мешок. Так ты и узнаешь, что в нем лежит.
   Сторговавшись еще на две серебрушки, потому как это являлось последним, что у него вообще было, я услужливо протянула Башу искомую холщовую вещь. С ее левого бока на меня посмотрела черным провалом дырка, что несказанно меня удивило. Паренек оказался на диво проворным, все-таки успел незаметно для меня ее разрезать.
   - Может, вы мне скажете? Словами? - с надеждой в голосе поинтересовался Баш, не сводя взгляд с мешка, словно пытался узнать, что внутри, не прикасаясь к нему.
   - Я бы с радостью, - только усмехнулась я. - Но ты ведь все равно не поверишь.
   - Может быть, я вам и поверю, - как-то совсем уж неуверенно отозвался паренек.
   - Нет, - покачала я головой. - Ты обязательно потребуешь доказательств.
   Через мгновение послышался противный хруст костей, и парень, ойкнув, выдернул конечность из холщового мешка обратно на свет. На его руке с тыльной стороны появились кровоточащие раны, по контуру напоминавшие человеческие зубы. Внимательно изучив их, он с суеверным ужасом воззрился на меня, словно на пляшущего вокруг своей могилы мертвеца, и задал совсем непонятный для меня вопрос:
   - За что вы убили своих родителей?
   - Если тебе сказал об этом твой травник, то он ошибся. Мои родители живы и здоровы, а эти, - потрясла я мешок с костями. - Были явно не моими, хотя, вероятно, по земле все еще ходят их потомки.
   Я наклонилась к нему ближе, и Баш, не иначе, как от страха, шарахнулся от меня в противоположную сторону. Решив самую малость покуражиться над ним, я, в плотную приблизившись, прошептала на самое его оттопыренное ухо:
   - Только ты никому не говори об этом, потому что на наших землях все еще действует кровная месть.
   В ответ он побледнел еще сильнее, я неторопливо завязала мешок и, прежде чем оставить его одного, небрежно через плечо обронила:
   - Знаешь, Баш, такие, как ты, обратно в Королевство обычно не возвращаются.
   Я успела совсем немного пройти вперед, прошлепав ботинками по грязи, прежде чем паренек меня окликнул:
   - Какие такие?
   Своим вопросом он только подтвердил мои слова:
   - Слишком любопытные, - расхохоталась я.
   Я нагнала Вильена, который к тому времени успел порядком уйти вперед. Из моей головы никак не хотел выходить Баш. Паренек мне понравился: хоть он уже вырос и был порядком выше меня, но все равно так и хотелось растрепать его светлую макушку и рассказать ему на ночь очень страшную сказочку.
   - Вот это и есть лавка самого продажного, наглого и лицемерного торговца на всей этой, и без того не отличающейся своими добродетелями, ярмарке, - остановившись напротив большой лавки с оружием, он смачно сплюнул, огляделся по сторонам и сказал: - Нам сюда.
   Зайдя через гостеприимно открытую нараспашку дверь, мы с вампиром очутились в погруженном во мрак царстве тайн и загадок. Хотя время было задолго до полудня, в лавке определенно не хватало света, внутри она казалась еще больше, чем была снаружи - это действовал эффект другого, чужого измерения. С потолка свисал целый ряд очень острых и вычурных, одним только своим видом призванных повергать противников в бегство, секир, а на стенах цепями было прикреплено много из такого оружия, которое мне раньше видеть не приходилось. Поэтому я с трудом сглотнула и не сразу смогла отвести от него взгляд.
   Когда черноволосый вампир средних лет освободился от косматых и не мытых со дня прихода нынешнего короля на трон покупателей, мы с Вильеном завязали с ним разговор. Нам нужно было продать успешно награбленное в гробнице святого убийцы, и хотели мы это сделать именно в его лавке. Торговец всем тем, что могло понадобиться при драке, разбое или убийстве, был очень недружелюбен. Один его ореховый глаз скрывала черная, не иначе как от грязи, лента, и он с первых своих слов показался мне самым продажным, наглым и лицемерным торговцем, которого только можно было найти на Сумеречных землях.
   - Дети мои, - кривя тонкие бескровные губы, осклабился он. - Что вы собрались продавать? Как видите, это не мясная лавка, ни серыми, ни белыми зайцами в ней не торгуют.
   Не поддаваясь на явную провокацию, Вильен достал из мешка самое лучшее, что нам удалось раздобыть: покрытый серебром меч с чересчур длинным лезвием, который даже с виду казался дорогим, и дюжину паршиво заточенных метательных звездочек. Хозяин без особого энтузиазма повертел в руке одноручным мечом, постучал по нему длинным, грязным когтем и посмотрел на нас единственным глазом, который оказался очень острым, как и все то оружие, которое он продавал:
   - Как этот меч попал к вам?
   Подобного рода вопроса ни я, ни Вильен, учитывая дурную репутацию данного субъекта, которая бежала далеко впереди него, услышать не ожидали.
   - С каких это пор вы стали задавать подобные вопросы? - нагло осведомился у него Вильен.
   - С тех самых, с которых детишки вроде вас стали грабить убийц.
   - Если вы хотите знать, откуда он у нас, то я вам отвечу, - оттолкнув мою руку в сторону и не обращая никакого внимания на мои попытки заткнуть ему рот, ответил вампир. - Оттуда же, откуда и все то оружие, которым вы торгуете в своей лавке.
   Спустя мгновение, которое показалось лично мне необычайно долгим, хозяин неприятно улыбнулся и заявил, что ему "нравится этот парень". Они с Вильеном нашли общий язык и, к взаимному удовольствию обоих, порычали друг на друга, а я поймала себя на мысли о том, что хотела бы сорвать с черноволосого торговца грязную ленту, потому как была полностью уверена в том, что оба глаза у него были здоровыми.
   - Вот я свой любимый клык даю на то, что вы обязательно кого-нибудь из покупателей обманете, - хитро прищурился тем временем хозяин. - Меня заботит только то, что на следующий день спрос с меня будет - товар же вы продадите в моей лавке.
   - Может, и обманем кого, - осмелел вампир. - Но, наверняка, не больше вашего.
   - Хорошо, будем считать, что вы мне зубы заговорили, - довольно кивнул коротко стриженой головой неприятный торговец. - Дадите в конце дня дюжину золотых и можете до вечера торговать своими побрякушками в моей лавке. Но если я замечу, как вы будете переманивать или распугивать моих клиентов, то выгоню вас взашей, а все ваши товары оставлю в своей лавке. Ваше собственное оружие я тоже заберу себе, - кивнул он на парные клинки, прикрепленные по бокам, Вильена и на всю меня. - Твоя семейная плеть у тебя ведь с собой, Мира? Не надо столь усердно махать головой из стороны в сторону, мне сказали, что ты никогда с ним не расстаешься, - оказался чересчур осведомленным одноглазый торговец. - Знаешь, в моей коллекции не хватает такого экземпляра. Всегда было интересно узнать, каково оно в деле...
   - Продемонстрировать? - недружелюбно процедила я, из-за чего получила болезненный тычок в бок от Вильена.
   Моя семья держала десяток голов овец, мутировавших в Хельских лесах, и лучшей управы, чем серебряный кнут, для них не существовало. Стоило пару раз взмахнуть ладонью, как из рукояти высвобождались тонкие острые звенья, настолько маленькие и тесно соединенные друг с другом, что казались полоской гибкой кожи.
   - В другой раз, - прищурился хозяин, а затем зычно прикрикнул на нас. - Так, вы все уяснили?
   - Да, - тяжело вздохнули мы в ответ.
   - Вот и отлично.
   Торговец с премерзкой ухмылкой на не менее приятном лице проводил нас в самый дальний и обильно затянутый паутиной угол своей лавки. Он расчистил на заваленном столе место в два локтя шириной, едва не свалив прямо нам с Вильеном на ноги сломанные боевые топоры. Наши шансы продать то, что обещало банально потеряться среди груды холодного оружия на любой и даже самый привередливый вкус, уменьшились на глазах. Мы могли подумать над этой проблемой заранее, ведь мы уже знали о дурной репутации торговца, которую он и сам, в общем-то, не скрывал, но, увы, ни я, ни Вильен этого не сделали, а мерзкий хозяин только лишний раз ее подтвердил.
   Сразу после полудня, когда стало темно, но еще не настолько, как бывало по своему обыкновению ночью, на ярмарочной площади стали загораться вразнобой настоящие и колдовские синие огни. По широким улочкам продолжали бродить, как неприкаянные приведения, личности в длинных плащах, и каждый из них казался еще подозрительнее другого.
   Мы с вампиром пребывали в чрезвычайно мрачном расположении духа, потому что день неумолимо близился к завершению, а из награбленного мы так толком и не смогли ничего продать. Для того чтобы рассчитаться с хозяином, нам нужно было закладывать собственные деньги. У меня их не было вообще и в принципе, а вот у Вильена в кармане позвякивала, к моему вящему удивлению, увесистая горсть золотых монет.
   Подавленно подпирая голову рукой и отмечая полное отсутствие как дельных мыслей в ней, так и покупателей в лавке, я развлекала себя тем, что гасила не чадящий, с ярким пламенем внутри гномский фонарь, который торговец вывесил на входе. Мне-то и нужно было, что дунуть на него, и вот уже Вильен начинал глупо хихикать, а я наблюдала за тем, как черноволосый хозяин тяжело вставал со своего любимого обшарпанного стула, каждая из четырех ножек которого была некогда сломана.
   - Да сколько же это может продолжаться! - на седьмой или восьмой раз не сдержался злой торговец. - Если только этот шустрый весельчак мне попадется под руку, то, клянусь, отрублю топором каждый из его пальцев, и, помоги ему случай, чтобы я при этом не промахнулся! Иначе уйдет от меня без своей пустой головы.
   В подтверждение своих слов он решительно пододвинул свой стул и сел в тени прямо у выхода караулить.
   - Это же магические светильники, тонкий механизм, не удивительно, что он забарахлил, - сразу же заняла глухую оборону я. - Не надо искать виновного.
   - Нет, Мира, в моей лавке висят два идентичных фонаря, которые я забрал у одного и того же мертвого купца! И если один из них горит, а второй - все время гаснет, то в этом явно виноват хулиган с плохим чувством юмора и дрянным будущем.
   Втянув голову в плечи, я посмотрела на злосчастный фонарь, который из-за моей безалаберности не был принят в коварный расчет. Он свисал на цепи с каменного потолка оружейной лавочки, и я поспешила в его сторону также незаметно дунуть. Синий огонек в нем дрогнул, и через мгновение вся комната без окон погрузилась в непроглядную тьму. Я раздраженно щелкнула пальцами, и в моей руке зажегся световой пульсар. В отличие от вампиров, я ни зги не видела в кромешной темноте, а надолго оставаться в ней было поистине страшно.
   - Чего это вы так на меня смотрите? - вытянувшееся лицо одноглазого вампира показалось и вовсе ужасающим в тусклом свете магического светлячка.
   - Так, это твоих рук дело, Мира? - хозяин злобно поджал и без того тонкие бескровные губы.
   - Чем докажете? - с вызовом уточнила я.
   - Деточка, дело в том, что я не мирской судья, - оскалил он длинные клыки и потянулся за секирой. - Мне не нужны никакие доказательства.
   Мои пальцы от неминуемого членовредительства спасла зашедшая в лавку троица низкорослых чистокровных людей. Торговец сразу же забыл про меня и, назвав каждого из них по зубодробительному имени, двулично рассыпался в любезностях. Затем он поспешил к прилавку - видимо, это были его постоянные покупатели. Когда он был занят оживленной болтовней с коренастыми типами о способах убийства... вампиров, в лавку зашла еще пара человек. Один из них был в длинном, волочащемся по полу, плаще, а другой - в кирасе, на поверхности которой были многочисленные следы от неудачных покушений на ее хозяина.
   Вильен в это время говорил мне на самое ухо что-то про мою тупость, глупость и прочие недостатки, точно я не знала, потому что его особо не слушала. Темноволосый человек в плаще взял в руку одну из свисавших с потолка громадных секир и, примерившись к непривычному оружию, со свистом рубанул воздух.
   - Вам было бы лучше подыскать что-нибудь полегче, - безапелляционно заявила я наемнику.
   - Мне секира была бы в самый раз, - второй, более широкоплечий и со шрамами на лице, размашисто хлопнул первого по плечу. - Тебе же, Дариен, предпочтительнее взглянуть вон на те ножички, - кивнул бывалый воин на лежавшие на прилавке двуручные мечи. - Только ты осторожнее с ними, они ведь острые, смотри, не порежься.
   Загоготавший незнакомец был на пол головы выше человека в плаще и казался намного мощнее, но тот не привык проигрывать.
   - Не боишься, что этот ножичек проделает в твоей груди пару маленьких дырочек? - неприятно осведомился он.
   Воин сразу же пошел на попятную, а наемник ловко подхватил с прилавка меч-кладенец. По его лезвию пробежал и сразу же погас аквамариновый блик, который знающему говорил о том, что меч был зачарован. Такой специфический цвет обычно бывал у такого оружия, которое было зачаровано не для достижения большего результата в борьбе с нежитью, а против нее самой.
   - Нежить подобное за версту чует, - как бы невзначай заметила я.
   - Доброй ночи, - наконец, кивнул подошедший ко мне незнакомец.
   - Короткого дня, - невпопад ляпнула я.
   Глаза человека были красивыми, насыщенного василькового оттенка. В детстве я хотела, чтобы мои радужки приобрели такой же яркий цвет, как у него, но они остались блекло-серыми. Это вызывало некоторое уныние, особенно беря в расчет то, что я была темным магом, а не стихийным. "Темная магия - черная душа", - вроде бы так было принято говорить в народе. Наверное, именно она, черная и безвозвратно потерянная, скрывалась за зеркалом моих кристально чистых серых глаз. В себе я больше всего не любила именно их - за таившуюся за ними пустоту.
   - Мне нужно какое-либо оружие, - продолжил тем временем незнакомец, разглядывая многочисленные экспонаты на стенах. - Мне подойдет любое, но желательно, чтобы оно было клиновидное. До этого у меня был двуручный меч, и он меня вполне устраивал. Жаль, заговоренное лезвие застряло так капитально, что вытянуть его обратно мне уже не удалось.
   В кого или во что и с какой силой нужно было его вонзить, чтобы после не вытащить меч обратно? Это была очень хорошая, но весьма неприятная загадка.
   - У меня как раз есть то, что вам нужно! - обрадовалась я, протянув наемнику тот самый покрытый серебром меч, лезвие которого с моим невысоким ростом непременно волочилось бы по земле.
   Волосы у незнакомца были слишком короткими, чтобы скрыть правильные черты лица: четко очерченные скулы, высокий лоб. Сколько я себя помнила, у меня всегда была длинная неровная челка, из-под прядей которой было проблематично различить даже цвет моих глаз.
   - Как он оказался в Сумеречных землях? - выдохнул незнакомец и, сделав несколько быстрых пассов мечом, вынес свой вердикт. - Да, он действительно неплох. Не ожидал найти здесь меч убийц драконов, с некоторых пор их не куют северные народы, а старых оружий остались лишь считанные единицы.
   - Зачем ему столь длинное лезвие?
   Мужчина задумчиво посмотрел на меня, явно подумав о чем-то неприятном, и ответил:
   - Только такой меч при определенном угле может достать до сердца дракона.
   Неожиданно послышался грохот, и я обернулась на второго человека, который тем временем каким-то невообразимым образом опрокинул на пол и на себя висевшие над его головой секиры. Ему крупно повезло, что при всем при этом он остался живым и ничего себе не повредил. Подняться с первого раза у него не получилось - он был порядком пьян.
   - У этого меча есть только один существенный недостаток - в нем нет ни капли волшебства, - продолжил беседу наемник.
   - Полагаться нужно на свои силы, а не на чарователей, - не полезла я за словом в карман.
   - Учитывая наши обстоятельства, я бы не советовал покупать этот меч, - заговорил слишком разумно для пьяного поднявшийся на ноги человек. - Боюсь, что тебя могут неправильно понять, Дариен.
   Я недовольно зыркнула на безобразного человека со шрамами на лице, и те секиры, которые он с горем пополам повесил на место, снова рухнули вниз. Из его рта вырвались скверные ругательства, и вояка вновь принялся за дело.
   - Это прекрасное оружие, купите, и вы не пожалеете, - попыталась я отвлечь Дариена.
   - Раз вы так говорите, то я вам поверю. Сколько вы за него хотите?
   - Я, наверное, ослышалась. Вы что сделаете?
   Было как-то странно услышать такие слова от незнакомого человека, даже учитывая то, что он был нездешним. Дело было в том, что в Хельских землях не верил никто, никому и ни при каких обстоятельствах - это было чревато, и это знал каждый. Впавшей в ступор мне на выручку пришел появившийся из ниоткуда напарник:
   - Он стоит дюжину золотых, деньги можете отдать мне, - сказал Вильен человеку, который в свою очередь уставился на вампира, словно на кладбищенское привидение.
   Стоило Вильену сделать шаг из-за прилавка, как к его шее уже был приставлен пока еще не проданный меч.
   - Я думал, что ряды работорговцев остались на восточной стороне ярмарки, - вспышка гнева у незнакомца была стремительной и пугающей.
   Его друг поначалу растерялся, но затем также схватился за боевой топор, и, стоило отдать ему должное, выглядел он с этой громадиной наперевес весьма внушительно.
   - Мерзкое вампирье отродье, я ведь видел на днях твою рожу среди продавцов живого товара, интересно, ты там покупал людей или продавал? - презрительно сплюнул Дариен. - Хотя, можешь не отвечать, потому что это не имеет никакого значения.
   - Я выпью все твою кровь до последней капли, - угрожающе прошипел вампир, в то время как по его шее уже стекали багровые ручейки.
   - Вы обознались, Вильену нечего было делать среди работорговцев, - уверенно замотала я головой из стороны в сторону.
   - Защищаешь своего хозяина?
   - Если и так, вам-то какая разница?
   - Я мог бы освободить тебя из рабства, а взамен ты бы могла оказать нам услугу, - внимательно посмотрел на меня человек.
   - Вы ошиблись, он не мой хозяин, - попыталась я прекратить это недоразумение.
   Дариен неохотно оттолкнул Вильена в сторону. Бесшабашный вампир в мгновение ока скрылся в темноте, но я достаточно хорошо его знала, чтобы быть уверенной: он затаил на Дариена смертельную обиду.
   - В таком случае, мы готовы за нее щедро заплатить, - предложил человек другой вариант развития событий.
   - Чего вы хотите? - без энтузиазма спросила я, потому как от людей не приходилась ожидать ничего хорошего.
   - Нам нужен проводник в Хельские леса, - неожиданно заявил наемник.
   - Нет, - я не стала слушать человека.
   - Но я ведь даже не озвучил размер вознаграждения.
   - Вне зависимости от суммы я вынуждена отказать. Мне моя жизнь дороже золотых монет. Поищите кого-нибудь более сговорчивого, хотя я сомневаюсь, что кто-либо согласится на ваше предложение.
   Дариен недовольно поджал губы и замолчал, а после небольшой паузы был вынужден признать.
   - Ты кажешься единственным нормальным человеком на фоне всех этих нелюдей и отъявленных головорезов, - его слова стали для меня приятным комплиментом, а Вильен лишь фыркнул в темноте. - Что же ты делаешь в проклятых землях?
   - Я принадлежу к чистильщикам, может, слышали когда-нибудь о таких?
   - Чистильщики, - задумался незнакомец. - Так называли людей, что много столетий назад посвятили жизнь вымаливанию у Богов тех грехов, за который был проклят Хельский лес. Правда, ныне никто уже и не помнит, за что он тогда был проклят, - сказал наемник. - Я действительно считал, что чистильщиков больше не существует.
   Я криво улыбнулась, отмечая слишком обширные познания человека в столь далекой ему области.
   - Как видите, еще существуют. Только пользы от нас мало.
   - Интересно, за что же на самом деле были прокляты эти земли? - жаждая услышать ответ на вопрос, он даже подался вперед.
   - За страшные грехи, конечно, - лукаво ответила я. - За что же еще?
   Я оттянула зеленый ворот рубашки и повернулась боком, продемонстрировав человеку видневшийся из-под ткани замысловатый рисунок. Подобная отметка была у всех членов моей семьи, согласно древней традиции татуировку в виде двух изогнутых клинков на спине в раннем детстве сделали и мне. Этот рисунок не были уродством, а его легенда была даже красивой. Она гласила, что в мгновения безысходности человек мог прямо из-под кожи вытащить становившиеся настоящими клинки и с помощью них уничтожить окружавшее его зло. Каламбур же заключался в том, что лично я совсем не считала себя добром.
   Человек в плаще отдал положенную сумму без лишних разговоров - гости из Королевства очень редко, когда торговались. Люди направились к выходу вразвалочку, явно никуда не спеша, и о чем-то недовольно переговариваясь.
   - Что ты делаешь? - процедил вампир.
   Я обернулась на Вильена, одернула воротник на место и легкомысленно пожала плечами:
   - Почему-то захотелось, что бы он думал обо мне лучше, чем я есть на самом деле.
   Вампир в очередной раз устремил свой взгляд в потолок:
   - Нечистая, а ничего, что это неправда? - спаясничал он.
   - Не вижу в этом ничего ужасного, - сделала страшные глаза я.
   Когда широкоплечая троица в компании с одноглазым торговцем опередила людей на выходе, я помянула бездну. При одноглазом хозяине вампир не посмел бы продавать святого убийцу, но торговец с покупателями вышли на ярмарку, а Дариен с безобразным другом, к своему несчастью, этого сделать не успели.
   - Постойте! - презрительно ухмыльнувшись, Вильен громко окликнул людей. - У нас есть то, что вам наверняка понравится. Мы не торгуем рабами, но можем предложить вам волшебного слугу, который безропотно сделает все, что вы ему прикажете!
   Окончание фразы он произнес невнятно, потому что в его груди неожиданно закончился воздух. Встреча вампира с моим кулаком, усиленным для надежности магией, не прошла бесследно, но люди все равно успели услышать достаточно, чтобы заинтересоваться предложением вампира. Когда человек в длинном плаще и его друг вернулись к прилавку, заговорить не смогла уже я - треклятый вампир ударил меня точно в солнечное сплетение, и я тихо сползла по стеночке вниз:
   - Мира, разве ты хочешь, чтобы мы оба остались без денег? Лично мне они сейчас жизненно необходимы, - процедил он сквозь клыки. - Но, если тебе монеты ни к чему, твою долю я вполне могу оставить себе.
   - Только через мой труп.
   - Что и требовалось доказать, - усмехнулся вампир.
   - Нам не стоит с ними связываться, Вильен, у меня дурное предчувствие, - без шуток сказала я, но напарник не стал меня слушать.
   - Этот развязный наемник сам себе подписал смертный приговор, - зло проговорил вампир.
   Схватив холщовый мешок, Вильен размытым движением оказался возле человека. Тот от неожиданности потянулся было за оружием, в то время как вампир, будто ни в чем ни бывало, принялся небрежно выбрасывать содержимое мешка на пол.
   - Его не нужно кормить, ему не надо спать, он никогда не станет жаловаться на болезни и не будет болтать лишнего, - заученной скороговоркой молвил Вильен, в то время как с пола из кучи костей начали неуклюже подниматься два скелета.
   Незнакомец с васильковыми глазами, ставшими каждый размером с цельную монету, отшатнулся от подобного зрелища на два шага назад.
   - Ты, человек, не бойся, - сказал Вильен, на шее которого после знакомства с мечом наемника осталась лишь розовая полоска.
   - Меня зовут Дариен, - быстро взял себя в руки наемник, настороженно рассматривая скелетов. - Не ожидал, что эти кости начнут шевелиться - они ведь неживые.
   - Что за выкидыши бездны? - глухо спросил второй человек, осеняя себя крестным знаменем и суеверно сплевывая через плечо.
   - Они беспрекословно подчиняются тому, в чьих руках находится специальный амулет, - успокоил их Вильен, принявшись выворачивать свои карманы в тщетной попытке найти упомянутый нож.
   - Только не говори, что ты забыл его в усыпальнице, - недобро прошипела я под прожигающими взглядами двух пар пустых глазниц.
   Вампир силился найти ржавое оружие, доставая из карманов все подряд, но когда он выудил оттуда, кроме прочего, женские бусы, то у меня предательски взлетела на лоб одна бровь. Они ярко блестели и смотрелись почти как новые, поэтому у меня сразу же появилось подозрение, что Вильен их одевал только в особых случаях, исключительно по праздникам.
   - Им можно приказывать все, что угодно... - продолжал тем временем вещать вампир.
   - Ага, - усмехнулась я. - Если вы им скажете перемолоть друг друга в жерновах на муку, то они это сделают.
   - Да, - недовольно покосился на меня Вильен. - Они это сделают. Мы продаем сразу обоих, но цена очень низкая. Раньше мы продавали за дюжину золотых только одного.
   - То есть не мы продавали, а хозяин этой лавки, - злобно глянула я на Вильена. - Мы-то здесь работает недавно.
   Дариен не спешил на что-либо соглашаться, придирчиво осматривая выставленные перед ним экспонаты, словно мы пытались выдать ему два тухлых яйца за такое же количество боевых петухов.
   - Мне говорили, что на сумеречной ярмарке можно купить нечто диковинное, чего нет у остальных, - наконец, произнес наемник. - Но живые мертвецы в качестве прислужников?!
   - Что-то не нравятся они мне, - заметил пьяный человек, хотя на том внушительном расстоянии, на котором он находился, вряд ли он мог что-либо хорошо рассмотреть.
   Дариен не внял его словам и подошел к скелетам вплотную, изучая их без омерзения, а, наоборот, с изрядной долей научного интереса. Он даже пару раз обошел скелетов вокруг, заставив нас с Вильеном напрячься.
   - Можно попробовать им что-нибудь приказать? - поинтересовался Дариен.
   Вампир передал наемнику амулет неохотно, потому что скелеты были хитрыми и часто понимали приказы так, как было удобно им. Я между делом передернула плечом, разминая руку для заклинаний, а Вильен непроизвольно отступил назад, ясно понимая то, что мгновением позже мы могли оказаться уже мертвы. Но мы волновались зря, потому что человека его же Боги не обделили чувством юмора.
   Дариен приказал Святому почисти ему сапоги, и скелет послушно подошел к человеку. Он перед самым его носом клацнул желтыми зубами и упал перед ним на колени так, словно у него враз отнялись обе ноги. Скелет взял за подол чересчур длинный плащ человека и принялся оттирать им же его, испачканный в черной глине, сапог. Человек смотрел на это действие с не угасавшим интересом, а в конце неожиданно расхохотался.
   - У него есть чувство юмора, - развеселился человек.
   Я во второй раз не выдержала и попыталась отговорить Дариена от столь сомнительной покупки.
   - Оно у него очень черное, - мрачно отозвалась я.
   - Лично мне такое по вкусу, - возразил Вильен.
   - Что-то я не слышала твоего смеха, - едко заметила я.
   - Если ты согласен их купить, мы скинем один золотой, - подлил масла в огонь Вильен. - Сложно найти на подобный диковинный товар покупателя.
   Дариен купился на ложь вампира с потрохами и скоро, видимо, пока мы не передумали расставаться с такими бесценными экспонатами, как поднятые темной магией скелеты-маньяки, достал из кошеля блестящие желтые монеты. Увлеченный новыми покупками, он отдал деньги Святому и приказал этому изуверу передать их вампиру. С застывшей улыбкой на лице Вильен буквально выдрал монеты из рук зловредного скелета, чуть ли не вместе с костяшками его пальцев, и после этого двулично пожелал Дариену хорошего дня. Люди уже был на пороге, когда человек в плаще обернулся:
   - Совсем забыл спросить, как их зовут?
   - Мы называли их святым уб...
   Мой надрывный кашель заставил вампира взяться за ум:
   - Святым Упырем и Графиней, но ты, - ответил Вильен, даже не попытавшись скрыть неприятную ухмылку, - можешь называть их, как захочешь. Хоть собачьими костями и пустоголовыми ходячими мощами, - выплюнул он, когда Дариен вышел из лавки, и его макушка благополучно скрылась за ближайшим поворотом. - Только они очень не любят обидные прозвища.
   - Отдавай мои деньги, - сразу же потребовала я у Вильена. - Или мне придется вырывать их из твоих рук так же, как ты это делал из графских?
   Вампир скептично приподнял одну бровь и послушно положил на протянутую ладонь приятно звякнувшие монеты. Быстро сгрузив деньги в карман, я неразборчиво пробормотала себе под нос о том, что у меня есть еще кое-какие дела, и шустро развернулась к выходу.
   - Куда ты собралась? - перехватил меня за локоть надоедливый вампир. - Неужели хочешь догнать людей? Мира, я у его шеи меча не держал, этот человек сам решил купить святого убийцу.
   Сказанное напарником я делать не собиралась, но, раз Вильен спросил, честно ему ответила:
   - У меня такое мерзкое-премерзкое предчувствие, что, продав Дариену скелетов, мы только себе сделали хуже. Сами себя загнали в ловушку.
   - Нечистая, - негодующе воскликнул вампир. - Я тебя не понимаю. То ты полдня цветы собираешь, то буквально наизнанку выворачиваешься перед каким-то человеком. То не желаешь продавать Святого! Что с тобой происходит?
   - Это вы, вампиры, выбираете себе пару половину своей жизни, а у людей все гораздо прозаичнее. Вы не любите никого, кроме самих себя, и разъяренным зверем смотрите на каждого, кто хочет похитить ваше сердце, - неожиданно горячо воскликнула я. - Как будто его хотят ножом вырезать, а затем съесть! У людей все проще. Все наши надежды несбыточны, а от наших чувств хочется по полнолуниям выть на луну. И если в нашей жизни появляется тот, кто мог бы ее сделать терпимей, то мы не упускаем такую возможность. А я человек, Вильен. Всего лишь человек!
   - Люди, - презрительно выплюнул вампир, отпуская меня на все четыре стороны. - Вы готовы все извратить, лишь бы только оправдать свои слабости.
   Идя в магическую лавку, я безрадостно думала о том, что быть человеком - худшее наказание из тех, что за тысячи лет придумали Боги.
   Продав серебряные побрякушки неудачливого мага, я растасовала по разным карманам полученные от взлохмаченной ведьмы монеты, предварительно раз десять проверив каждую из них на подлинность. То ли они действительно все были из настоящего металла, то ли иллюзия была на редкость качественной, но вопросов к старой женщине с подозрительной желтозубой улыбкой у меня не возникло.
   Искать долго Вильена мне не пришлось, он был возле лавки своего не то двоюродного, не то троюродного брата-вампира. Светловолосый зеленоглазый мужчина зарабатывал на жизнь тем, что продавал в разнообразных клетках нежить: одни из них были огнеупорными, другие мелкосетчатыми, а иные превосходили своей прочностью каменную породу и были, к тому же, перевязаны железными цепями. То, чем зарабатывал на жизнь данный субъект, лично у меня вызывало не что иное, как отвращение в купе с омерзением. Вот уже который год я надеялась на то, что однажды, темной ночью и при кровавой луне, он случайно посадит в деревянную клетку матерого вурдалака.
   - Мира, - обрадовался светловолосый вампир, когда я без особого энтузиазма приблизилась к его лавке. - Кажется, я с прошлой ярмарки тебя не видел! Я хочу, чтобы ты знала: несмотря на тот неприятный инцидент, который произошел прошлой весной, - он непроизвольно провел рукой по бледной груди, на которой не осталось, увы, ни единого шрама. - Мое предложение все еще в силе.
   Его слащавая улыбка чуть было не вызвала у меня очередной приступ тошноты, но я сдержалась и спокойно ответила:
   - Ты же тоже знаешь, что на твое предложение я соглашусь, только когда Боги посмотрят на проклятые Хельские земли! Нежитью я не торгую, не продаю и отлавливать ее для твоего балагана в будущем не намерена.
   - Ты все такая же категоричная, постоянно делишь мир на добро и зло, - воскликнул зеленоглазый вампир. - После ярмарки я в Лютые горы собираюсь отправиться, все говорят, что в них водятся длинношерстные саблезубые рахманы. Твоя помощь мне бы совсем не помешала.
   - В Лютые горы, говоришь? - задумчиво отозвалась я. - Снежные рахманы ведь обитают на самом их севере, куда не просто добраться и еще сложнее там выжить. Эти горы не зря Лютыми назвали, я слышала, что люди их именуют Последними. То есть эти горы - последнее, что увидит человек, они как бы предшествуют переходу его души в иной мир, который лучше нашего. Забавно, правда? Только те, кто там никогда не был, могут думать о том, что в Лютых горах существует переход в лучший мир.
   - Когда собираешься туда отправиться, то ничего забавного во всех этих суевериях не находишь, - скривившись, ответил красавец-мужчина. - Даже как-то прислушиваешься к ним, пытаешься понять, что в них может быть правдой, а что - чистой воды вымыслом. Бесполезное это занятие, могу я тебе сказать... Но деньги за детеныша снежного рахмана мне предлагают такие, что впору выторговать у смерти месяц-другой.
   У моего зеленоглазого собеседника было только два недостатка: чрезмерная жадность и пристрастие к ловле диковинной нежити, и оба этих изъяна вскоре должны были сыграть с ним злую шутку.
   - Хм, я могу пожелать только удачи, - я развела перед ним руками. - Потому что больше в этих горах тебе надеяться будет не на что. Это же Последние горы, место, в котором душа переходит в лучший мир, те же, у кого нет души, там просто умирают.
   На лице красавца-мужчины появилась скорбная гримаса, и я бы могла поклясться в том, что он не только взял аванс у заказчика, но и уже потратил его до самой последней монетки. Вампир уныло посмотрел на меня, тяжело вздохнул и безнадежно махнул на меня рукой. Затем он переключился на Вильена:
   - У нас с братом есть одно дело, которое нужно успеть решить, пока в нашей семье не стало на одного безалаберного вампира, задолжавшего Жадному Жаббу монет, меньше, - отвесил крепкую затрещину своему родственнику красавец-мужчина. - Два дня назад по твоему следу выпустили гончих, Вильен, и многие успели тебя уже похоронить. Все же знают, что от этих тварей нельзя скрыться, так почему ты все еще жив?
   - Это упрек? - достав руку из кармана, темноволосый вампир продемонстрировал тяжелый кошель с монетами. - Сегодня я отдам свой долг, и Жадный Жабб, наконец, отзовет гончих. Два дня погони - это слишком долго. Каждое мгновение ожидать, что в твое горло вопьются клыки длиной с собственные пальцы... Кажется, за это время я начал бояться даже своей тени.
   После откровений Вильена мои брови буквально полезли на лоб. Мало того, что за ним несколько дней как была объявлена охота, а сегодня вампир преспокойно разгуливал со мной по Хельскому лесу, так он еще завел какие-то сомнительные дела с Жадным Жаббом! Это был чрезвычайно мерзкий субъектом с огромным волосатым брюхом, который в настоящее время процветал, занимаясь работорговлей. Для того чтобы взять у него взаймы нужно было для начала полностью лишиться своего рассудка. Конечно, Жадный Жабб давал монеты всем желающим, будь то нищий или разбойник, без залогов, клятв и скрепленных кровью договоров, но при этом у него были грабительские проценты, намного превышающие обычные ставки. В случае же невозврата хотя бы одного завалящего медяка в положенный срок, должника ждала жестокая расправа, скрыться от которой не удавалось даже под землей.
   - Как получилось, что ты задолжал Жадному Жаббу монет? - подозрительно осведомилась я.
   - По моей вине он понес некоторые потери, - неохотно пояснил вампир. - Дело даже не в деньгах, которые он требует в качестве компенсации, а в том, что он хочет, чтобы я оказал ему должное почтение. Жадный Жабб желает услышать мои извинения, - разозлился Вильен. - Откуда эта мразь вообще такие слова знает?
   - Лучше нам поспешить к Жадному Жаббу, - поторопил моего друга красавец-мужчина. - А ты, Мира, посторожи пока мою лавку.
   Я согласилась, чувствуя себя козлом, перед которым хозяин не только открыл калитку в огород с капустой, но еще и пожелал приятного аппетита.
   Вампиры пошли вдоль по улице, и светловолосый попеременно начал подталкивать локтем Вильена в бок, чтобы тот шел быстрее. В ответ Вильен с размаха ударил своего родственника по плечу и что-то недовольно ему ответил, обнажив при этом клыки. Блондин, словно почувствовав между лопаток сверлящий ведьмовской взгляд, на ходу развернулся и крикнул:
   - Совсем забыл тебя предупредить, Мира! Клетки! Не! Открывать! Ты же помнишь о правилах, установленных на ежегодных ярмарках?
   Я тихо выругалась, потому что как раз о том, чтобы освободить нежить и немного взбудоражить ярмарку, в первую очередь и подумала. Меня останавливало лишь то, что советом торговцев еще задолго до моего рождения было решено казнить на месте каждого, кто совершит здесь убийство или же иное преступление. Это было сделано для того, чтобы обезопасить гостей из Королевства и тем самым обеспечить процветание торговли в этих злачных местах. Метод был варварский, преступника без разбирательств обезглавливали прямо на глазах у зевак, но, судя по тому, что на ярмарке перестали жаловаться даже на карманные кражи, весьма действенным.
   Я поставила перед собой дрожащую, словно осенний лист на ветру, железную клетку, которую заприметила еще в самом начале. В ней никак не желало сидеть смирно маленькое крылатое существо с рожками. Оно грызло зубами толстые прутья решетки, разозлено царапало длинными когтями пол, в то время как острый ряд шипов на выгнутой спине скрежетал по низкому потолку. Я осторожно просунула в клетку ладошку, и рогатик с дымчатой чешуей, загадочно переливавшейся в свете магического огня, на мгновение замер. В следующее мгновение он уже попытался напасть на мою руку, но я ловко обхватила с двух сторон его узкую мордочку.
   - Раз дал себя запереть в клетке, - его длинные когти противно зацарапали по полу, когда я потянула клыкастую мордочку на себя. - То будь добр сидеть тихо и терпеливо ждать своего нового хозяина!
   Вырвавшись из коварного захвата, рогатик сразу же оказался в дальнем углу казавшейся слишком большой для него клетки и отгородился от всего мира кожистыми крыльями. Сквозь узенькую щель на меня продолжали смотреть иссиня-черные глаза-пуговки, и я кинула в клетку того, кого вампиры прозвали "крылатым сумраком", кусок бычьей печени. Эта нежить питалась сердцем, почками, селезенкой и прочими внутренними органами домашнего скота. На сумеречных землях это был один из самых страшных вредителей, потому как в частом на этих землях тумане исподтишка нападал на дворы и, несмотря на проклятия вампиров, непонятным образом уносил в небо животных, которые были в десятки раз тяжелее его самого.
   Ко мне подошел рыжебородый мужчина, тяжело опираясь на изогнутую клюку. Он скривился, взглянув на мою дырявую, когда-то, вероятно, бывшую коричневой, куртку, и я ему ответила той же рожицей, потому что сам он был одет хоть и дорого, но в здешних мрачных местах напоминал скорее попугая. На нем были яркие красные шаровары, большой меховой воротник, как у жителя далекого севера, и вышитый перламутровыми нитями кафтан столичного завсегдатая. Он явно был караванщиком, его выдавал загар и интернациональный внешний вид, и, судя по тому, что я не преминула раскатисто чихнуть, еще и оборотнем. Я почти не различала запахов, но на перевертышей у меня была ярко выраженная аллергия.
   Оборотень кивнул на большую клетку, перевязанную цепями, что стояла на земле:
   - Меня интересует вот этот гуль, - как бы нехотя заметил мужчина.
   - Вы ошиблись, - чтобы не быть голословной, я, что есть мочи, ударила по прутьям ногой. - Это его сородич альгуль, и на вашем месте я бы запомнила между ними разницу.
   Ленивая нежить, которую блондин раскормил настолько, что она могла теперь самовольно променять голодную жизнь в Хельских лесах на невольную, но сытую, буквально подскочила на месте. Ее мощная пасть открылась настолько широко, что можно было пересчитать всю сотню заостренных зубов, а из горла послышался слабый булькающий звук. Покупатель в полной мере смог рассмотреть закостенелые гребни на ее спине и короткие, но заточенные, темно-синие когти.
   Когда в ответ на меня устремился пустой, словно глубокий колодец во время засухи, взгляд, я догадалась, что оборотень ничего не смыслил в нежити, и попыталась ему объяснить буквально на пальцах.
   - Альгуль отличается от гулей тем, что предпочитает пожирать не умерших, а живых людей. У них острые когти и твердая кожа для того, чтобы выстоять в схватке с равным противником. Они более агрессивны и совершенно неразборчивы в своих жертвах. Преимущественно альгули обездвиживают человека укусом, и их яд, в отличие от трупного, не убивает, а лишь обездвиживает жертву. Начинает он свою трапезу с ног и рук, потому что так человек как можно дольше остается живым.
   Вняв моим словам, рыжебородый мужчина побледнел, громко сглотнул и поправил узкий воротник.
   - Мне не подходит эта кровожадная нечисть. Нет ли у вас кого-нибудь менее зубастого?
   - Покупать духа крайне не советую, - при упоминании данного вида нечистой силы меня аж передернуло.
   Я терпеть не могла духов - все наши немногочисленные стычки не прошли для меня даром и имели весьма неприятные последствия. В отличие от нежити они не выпивали кровь и не лакомились мясом, но бестелесные изуверы сводили людей с ума.
   - Нет, оно должно быть из плоти и крови, что-то навроде гуля, - ответил, беспрестанно подергивая куцую бороденку, оборотень.
   - Падальщиками не торгуем, - презрительно отрезала я и откинула челку, пристально взглянув на собеседника. - Для чего вам вообще нежить нужна? Для декоктов? Или припугнуть кого хотите, чтоб вовек неповадно было?
   - Я купец, и вскоре мне предстоит отправиться с большим караваном на далекий север, - соизволил разъяснить оборотень. - На десяток человек охраны я, ясное дело, разорюсь, но мне хотелось бы еще присмотреть какое-нибудь существо для того, чтобы проехать сквозь эти злачные земли без излишних потерь.
   - Для чего? Кхе-кхе... - удивленно закашлялась я. - Для охраны?
   - Да, а что в этом плохого? - прорычал мужчина, посверкивая на меня зелеными глазами.
   - Ничего хорошего я в этом тоже не вижу.
   Внимательнее приглядевшись к странному покупателю, я была вынуждена констатировать, что шутки с ним были плохи. Он являлся проклятым оборотнем, которые отличались от обычных тем, что переворачивались в волков не по своему желанию, а, например, во время полнолуния или когда очень сильно злились.
   - Гуль вам точно не подойдет, иначе с ваших обозов сбежит вся нанятая охрана, - покачала я головой, снова чихнула и еле слышно добавила. - Хотя я не понимаю, почему она этого не делает, только завидев рядом вас.
   Проклятый оборотень мог порвать человека за считанные мгновения: вот ты разговариваешь с караванщиком, который тебя нанял, а потом раз - и перед тобой открытая пасть огромного зверя, и ты уже не понимаешь, кого и от чего должен был охранять.
   - Я краем уха слышал кое-что о волке пастыря... - начал было мужчина, но я его быстро оборвала.
   - Его нет в продаже - пастыри очень зорко следят за своими стаями, - задумчиво переводя взгляд с одной клетки на другую, сказала я. - Увести овечку из отары - это одно дело, а волка из стаи - совсем другое.
   - Да, - махнул рукой отчаявшийся оборотень. - Если и куплю в вашей лавке какое-нибудь существо, так потом оно меня в первую очередь и сожрет. За свою смерть еще и деньги платить! Глупости какие.
   - Погодите отчаиваться, я знаю, кто вам подойдет, - сказала я, когда в мою пустую голову закралась хоть и запоздалая, но мысль.
   Я пододвинула к оборотню клетку с рогатиком, который все это время сидел в ней тише воды, ниже травы. Этот уникальный вид был выведен в результате неудачного эксперимента в прошлом столетии моей бабулей. Предполагалось, что нежить будет помогать мужчинам пасвить овец в Хельских землях, но в результате, вместо того, чтобы охранять, это вечно голодное исчадие тьмы выгрызало из домашнего скота все внутренности, оставляя туши тухнуть на земле. Эксперимент был явно провальным, но вид оказался на редкость живучим и в настоящее время заимел в Сумеречных землях славу злостного вредителя.
   - Крылатый сумрак! - объявила я. - Вы не смотрите на размер этой нежити, лучше обратите внимание на клетку с прутьями толщиной в мою руку, которая понадобилась для того, чтобы ее запереть. Говорят, что в крылатом сумраке есть примесь крови драконов, этим и объясняется ее привязчивость к людям. Он чрезвычайно ядовит, постоянно голоден и прожорлив, как стая волкодавов, чрезвычайно живуч, чему не могут нарадоваться вампиры с Сумеречных земель, а в минуты опасности извергает синее пламя. Магическое синее пламя. Да, совсем забыла сказать. Дрессировке крылатый сумрак не поддается, но за кормежку сделает все, что вы от него захотите.
   Оборотень задумался, поглаживая бороденку и то и дело поглядывая на клетку, впрочем, протянуть к сытому рогатику палец он так и не решился. Наконец, сторговавшись на дюжину золотых монет и сгрузив в карман полученные деньги, я между делом озвучила то, чем именно крылатый сумрак ему предстояло кормить, и оборотень на глазах сник.
   Почувствовав во рту знакомый вкус наживы, я проникновенно спросила у караванщика:
   - Хотите, дам вам совет?
   Покупатель меня не услышал, отвлекшись на бродившего неподалеку приезжего, а, когда перевел взгляд обратно на меня, на его лице отразился страх, словно он только что увидел воочию смерть с косой. Его руки заметно задрожали, и он не сразу смог совладать со своим голосом:
   - Мне померещилось, будто в конце ряда прошел мой старый знакомый. Он был караванщиком, также как и я, торговал книгами, пока его не исключили из гильдии. Я на своем веку много повидал, но этот человек был страшнее тысячи загрызней. Поговаривали, что он лишился рассудка, но, знаете, я с этим никогда не соглашался. Он был полностью здоров, одержим - да, но не более того. Я слышал, что он несколько лет назад без вести пропал, тогда и прекратилась череда зверских убийств. То, что он делал с оборотнями и другими нелюдьми, которым не посчастливилось попасть в руки этого чудовища, было ужасно. Однажды мне довелось побывать на месте преступления, и это кровавое расчленение сильно походило на какой-то извращенный ритуал.
   - Людей он не трогал? - удивилась я подобной избирательности.
   - В том-то вся и суть. Этот человек был настоящим фанатиком, он утверждал, что люди потеряли веру, и потому начал вершить свой страшный суд над теми, чьи помыслы были нечисты - убивал темных магов, перевертышей, вампиров и других представителей разумных рас, тем самым избавляя землю от миазмов.
   Я участливо покивала, благополучно пропустив сказанное оборотнем мимо ушей, и повторила свой вопрос.
   - Цена советов на Сумеречной ярмарке - медная монета, - не преминул проворчать пришедший в себя рыжеволосый. - Их слушают только глухие, дураки или будущие мертвецы.
   - Я хочу получить за него полновесный золотой, а не одну жалкую медную монетку, - процедила я сквозь зубы.
   Рыжий недовольно поджал губы, и его маленькие по сравнению с вампирьими клыки стали очень заметными.
   - Я и так заплатил тебе двенадцать цельных золотых монет! Решила ободрать меня до нитки? Это называется воровством, деточка!
   - Вы все еще можете купить альгуля, - на моем лице появилась привычная усмешка. - Он стоит дешевле. Может, вам повезет, и когда он доберется до вашего сердца, то оно все еще будет биться. Тук-тук... Тук-тук... И почему сразу воровство? Есть масса других слов: злодейство, обкрадывание, грабеж...
   - Вопрос в том, стоит ли твой совет золотого?
   - Не знаю, так ли хорош совет, который мог бы спасти вашу жизнь, и стоит ли она одной монеты... За такую сумму я могла бы дать вам его, а вот за медяк - только помочь подобрать место на кладбище.
   - Говори, - не выдержал рыжий, дернув себя за и без того жиденькую бороденку.
   - Никогда не забывайте о том, что имеете дело с нежитью, - снисходительно улыбнулась я. - Я прекрасно понимаю, что сейчас вы боитесь того, что крылатый сумрак вцепится в ваше горло, стоит только его выпустить из клетки, но значительно позже вы, мало того, что привыкнете к нему, он начнет вызывать у вас некую симпатию. Вы слабы не только телом, но и духом, а каждого, кто проявит свою слабость, ждет смерть.
   - Почему?
   - Когда ваша преданная нежить будет уже не нужна, вы наверняка сжалитесь над ней и оставите ее одну в глухом лесу привязанной на цепи к столетнему дереву. Но ни на одно мгновение не забывайте, с кем имеете дело. Нежить не прощает своих обид, никому и никогда. Если вы обречете ее подобным образом на смерть, то оголодавшее существо через пару дней разорвет цепь, выследит и убьет вас.
   Я протянула руку, и рыжебородый оборотень положил на нее одну золотую монету из своего толстого кошеля. Он даже прошамкал нечто, вроде "спасибо", хотя мне наверняка это только послышалось. Через короткое мгновение я пододвинула ближе к покупателю тяжелую клетку. Оборотень недружелюбно покосился на нежить, крылатый сумрак - на него, и я уточнила у его хозяина:
   - Клетку из гномьей стали покупать будете? - у меня окончательно покраснел нос, и я раскатисто чихнула. Дождавшись кивка со стороны оборотня, я озвучила цену: - В таком случае, с вас еще две дюжины золотых.
   - Сколько? - опешил от подобной наглости рыжий. - Но это ведь вдвое дороже, чем стоила сама нежить!
   - Я вам предлагаю приобрести очень крепкую клетку, выкованную из специального гномьего сплава, - разрекламировала я толстые прутьям. - Из нее крылатому сумраку будет проблематично вырваться.
   Горе-покупателю не оставалось ничего иного, как снова развязать шнурок. Буквально швырнув мне искомую сумму из схуднувшего кошеля, рыжий злобно выплюнул:
   - Чтоб ты подавилась, проклятая!
   Собрав небрежно брошенные на прилавок монеты, я передала оборотню клетку с крылатым сумраком.
   - Если прокляну я, то вам впору будет заказывать венки и созывать плакальщиц, - недружелюбно сверкнула я глазами.
   Рыжий что-то недовольно заворчал и суетливо завозился со своей новой покупкой, а потом неожиданно дернулся:
   - Эта мерзкая тварь меня укусила! - когда оборотень убрал руку с прутьев, на ней действительно блеснула кровь, и он злобно воззрился на меня. - Ты меня сглазила, ведьма!
   - С подобным заявлением я была бы на ярмарке осторожнее, - разозлилась я, памятуя о том, как жестоко в торговые дни вампиры обходились со всеми преступниками. - Если еще раз скажете, что я вас прокляла, то я именно так и поступлю.
   - Мне кажется, или ты говорила о том, что эта нежить ядовитая? - перевел тему сбледнувший с лица оборотень.
   - Чрезвычайно.
   - Так и знал, что она в первую очередь отправит на тот свет меня! - начал паниковать перевертыш. - Есть ли у вас противоядие?!
   - Противоядиями мы не торгуем, - безапелляционно заявила я. - Но если вы поспешите, то еще успеете купить зелье в лавке полоумного травника, что находится на противоположной стороне ярмарки.
   - Почему вы называете его полоумным? - настороженно спросил рыжий.
   - Потому что он невероятно забывчив и рассеян, - пожала я плечами. - Травник постоянно путает колбы с зельями, а, порой, даже ингредиенты, но, если вам повезет, получите именно то, что вас спасет.
   - О, праведные небеса! Не могу поверить, что этот сущий кошмар происходит со мной на яву! - сгоряча воскликнул отчаявшийся оборотень.
   - Вы зря взываете к Богам, в здешних местах они вас не услышат, - я подняла глаза к безнадежно затянутому тучами небу.
   - Да чтоб вам всем разом провалиться в огненную бездну! - подхватив клетку с крылатым сумраком, выругался рыжий. - Будь проклят тот день, когда моя нога ступила на запретную ярмарку!
   - Вы в первый раз на Сумеречных землях? - удивилась я и, дождавшись подтверждающего кивка, нахально улыбнулась. - В таком случае, добро пожаловать!
   Оборотень на прощание недовольно на меня зыркнул и заорудовал клюкой, а я проводила его взглядом в надежде, что он все-таки успеет дойти до лавки травника. В его отравлении я была виновата лишь косвенно, но проблема заключалась в том, что, обнаружив среди рядов труп, вампиры в деталях убийства уже не разбирались.
  

Глава 3

Жребий брошен

   Ночи в Сумеречных землях были очень холодными, и только необычная толща каменных домов вампиров не позволяла морозному ветру с Лютых гор пробраться до самых костей. В старой таверне под ярмаркой, что называлась "Брошенной костью", горбоносый хозяин без устали подбавлял жара в красной печи, закидывая в нее один за другим толстые дубовые поленья. Не смотря на то, что в полутемном помещении было душно, никто из посетителей вставать из-за гостеприимно накрытого стола и показывать свой нос во двор не спешил. Стоило только переступить через порог, как за воротник уже начинал задувать ледяной ветер, изо рта - вырываться белесые клубы пара, а ощущение появлялось такое, будто сама смерть бродила где-то поблизости, а то и дышала могильным холодом прямо тебе в затылок.
   В "Брошенной кости" не было места, куда яблоку упасть, молодые разносчицы едва поспевали разносить наполненные до самых краев кувшины с крепкими настойками, и если в этом гаме кто-то начинал говорить, то в результате он слышал кого угодно, но только не себя. Торговля на сумеречной ярмарке шла своим чередом, монеты перекочевывали из одного кармана в другой, и темной безлунной ночью у жаркого очага таверны появилось время на то, чтобы узнать от приезжих из Королевства свежие новости. Русоволосые с прозеленью лешие были все, как один, на редкость любопытными, и даже самому распоследнему болотнику было интересно узнать, как в замке, подпирающем шпилями извечно солнечное небо, поживал король - не испустил ли еще дух от старости? И кто нынче из несметно богатой знати затевал междоусобицы - не казнил ли еще их всех Кровавый монарх?
   Я сидела в самом центре зала за крепким столом, толщина столешницы которого была с мою ладонь, и слушала одну из бесчисленных легенд, которую рассказывал пьяный вампир болтливому карлику и гному. Те его все время перебивали, не желая слушать о том, по чьей же вине был на самом деле проклят Хельский лес, но круглолицый вампир, не выпуская из ладони наполовину пустого кувшина, прямо таки жаждал им ее рассказать.
   - Вот, вы говорите, что эти земли были прокляты Богами за то, что мы от них навсегда отреклись, - начал размахивать он черной от угля рукой. - Но древняя легенда гласит, что это они первыми нас покинули.
   - Это невозможно! Великие Боги слишком великодушны и милостивы, - заявил пока еще трезвый человек. - Даже к такой черни, как вы.
   - А у тебя не в пример длинный язык, - смерил его неприятным взглядом вампир. - Недоросток.
   Маленький человек и его друг гном солидарно надули раскрасневшиеся щеки, а их собеседник, только обрадовавшись наступившему молчанию, продолжил:
   - Слушайте же. Сотни лет назад, когда на равнинных землях было столько королевств, сколько и звезд на небосклоне, на месте Хельского леса также жили люди. У их немощного короля было два сына, которые появились на свет в один и тот же день от двух разных матерей. От жены и от любимой женщины, один из них был жадным, но храбрым, а второй глупым, но везучим. Целое королевство ждало, когда он назовет имя своего приемника, но со своим последним вздохом король вымолвил лишь то, что на все воля высших сил. На трон взошел везучий сын, так решили Боги, и, когда на королевство пошли войной чужеземцы, жадный сын присоединился к ним. Глупый король был предан, он проиграл эту войну, и храбрый сын взошел на трон обнищавшего королевства, по улицам которого не ходили люди, а текла их кровь. Боги разозлились на людскую жадность и повернули время вспять, изменив выбор наследника. На трон взошел храбрый сын, и младшего он оставил в замке, назначив королевским шутом. Когда наступила война, храбрый сын одержал в ней победу. Прошел год, и жадный король вторгся на соседние земли. В своем замке он встречал тех, кто по собственной воле преклонял перед ним колени, потому что храброго, словно льва, и жадного до золота короля боялись все. Умная женщина-шептунья подсказала глупому шуту новую шутку, и, когда в замок пожаловали знатные гости, он подложил им в тарелки собачьей еды. Но то было не мясо и не кости, а отрава, и жадный сын и все его гости умерли, не встав со своих мест, - сделал страшные глаза вампир. - На землях десятков королевств разразились войны на право занять враз опустевшие престолы, и людская кровь вновь хлынула ручьями. Еще пуще разгневались на людскую глупость великие Боги, и повернули в другой раз время вспять. Ни один из сыновей не взошел на престол - их обоих унесла в могилу чума. Заросли бурьяном поля опустевшего королевства, разрушились ветхие дома, и уже не видели рассерженные на людей Боги, как на проклятой земле начали расти Хельские леса, - закончил рассказывать свою легенду вампир.
   Безбородый карлик громко икнул, подскочив на деревянном стуле, и округлившимися глазами посмотрел на вампира:
   - Так, что же это получается, - пробормотал человек. - Это люди виноваты в проклятии Хельского леса?
   - Получается, что так, - пожал плечами вампир.
   По этому поводу ходило много толков, и каждый винил другого: оборотни - вампиров, вампиры - людей, а люди - магов.
   - Вот, сколько тебя ни слушаю, - лениво протянула я, расплескав из кружки ценную жидкость. - Каждый раз слышу новую легенду. Ты их, часом, не сам придумываешь, сидя у костра долгими зимними вечерами?
   - Эту легенду мне рассказал мой прадед, - с достоинством ответил собеседник.
   - Так же, как и все остальные, - ехидно добавила я.
   - Мой прадед знал много легенд, - не стал отрицать вампир. - Он был мудрым и умер старым, на всех Сумеречных землях ты едва ли встретишь вампира, дожившего до его лет. Мой предок рассказывал эти истории и говорил, что каждый из ныне живущих вправе выбирать самому, в какую из них верить. Потому что, какой бы выбор не был сделан, он все равно окажется правильным.
   Я тоже знала одну легенду, которую, впервые услышав в детстве от старшего брата, до сих пор считала единственно верной.
   - Каждый из нас сам решает, какой из грехов ему ближе, - как от горечи, скривилась я.
   От невеселых мыслей меня отвлек разноцветный букет, который Вильен уронил на стол прямо передо мной. Это была радость любого травника, потому как в нем были и дурман, и белена, и розовые соцветия "несгорающего" ясенца и даже кураре, от яда которого у жертвы мгновенно парализовало мышцы, и она медленно, но верно умирала от удушья. Ответ на вопрос, откуда он взял эти цветы, если добрая половина из них не произрастала на Сумеречных землях, был очевиден - Вильен купил их в ведьмовской лавке.
   - Зачем мне этот веник? - злобно припомнила я слова напарника. - Пол подметать?
   Темноволосый вампир клацнул зубами у самого моего уха, а его круглолицый собрат тем временем положил руку на мое плечо:
   - Почему ты столь груба и жестока? - дыхнул он на меня своим перегаром. - Вильен же приятное хотел сделать - цветами растопить твое холодное человеческое сердце.
   - Как же я могу променять тебя, - я мрачно взглянула на чересчур словоохотливого вампира, занимавшегося добычей угля. - Такого сильного и знающего столь много легенд, - указала я на худосочного Вильена в неизменных лохмотьях. - На него? Ведь на него даже смотреть жалко. Так и хочется монетку бросить.
   Рассказчик легенд развел руками по сторонам, явно не найдя, чем мне возразить, но Вильен молчать не стал.
   - Нечистая, да тебя быстрее жаба задушит, чем ты свою монету кому-то отдашь, - процедил тем временем сквозь клыки темноволосый вампир.
   - Ха! А кто на прошлой ярмарке сделал пожертвование нищему оборотню? - скептично изогнула я бровь. - Ты или я?
   - Не тому ли оборотню, чей дом ты намедни до основания спалила, разучивая новое заклинание?
   - Но я же бросила ему свою монетку, - мои кулаки опустились на дубовую столешницу.
   - Да, кинула, - оскалился вампир. - Медную!
   - Забирай свой веник и уходи отсюда, - от злости я даже приподнялась на стуле. - Вздумал насмехаться надо мной? Мне твои подначки ни к чему!
   Вампир, словно роем пчел ужаленный, развернулся к выходу, но я в последний момент все же перехватила его за порванный рукав:
   - Вильен, лучше молчи и держи кружку! - раздраженно сказала я и толкнула сердитого вампира на освободившееся рядом место.
   Кликнув разносчицу, я попросила ее принести воды, и длиннобородый гном за столом мне в ответ почему-то пьяно захихикал. Стараясь прежде времени не загубить красивые цветы, я осторожно опустила их в принесенную жидкость. Но я не успела и глазом моргнуть, как по зеленым веткам букета пробежали яркие сполохи. В следующее мгновение он вообще вспыхнул ярким пламенем, и от цветов остались лишь черные стебли. Разгневанно схватив кружку, я со всего размаха швырнула ее под ноги разносчице, которая не успела еще уйти:
   - Разве я просила подать гномью воду?! - крикнула я в гуле десятков голосов. - Я заказала обычную, а что принесла мне ты?
   - Прошу прощение, - молоденькая девушка принялась скоро убирать осколки. - Я сейчас все исправлю.
   - Мне не нужны твои извинения! - еще сильнее разозлилась на нее я, в то время как в моих глазах сами собой зажглись ведьмовские огни. - И что ты, скажи на милость, собралась исправлять?!
   Темных магов, созданий мстительных и злобливых, в Хельских лесах можно было по пальцам пересчитать. Конфликт с человеком, который по поверьям продал свою душу демонам, стал для девушки неприятным сюрпризом. Не знаю, слышала она обо мне раньше или нет, но нежить и прочая шушера с сумеречных земель неспроста прозвала меня Нечистой.
   - Чернокнижница? - удивленно произнесла разносчица и вдругорядь выронила глиняные осколки на пол.
   Ее взгляд загнанным зверем начал метаться из стороны в сторону, избегая встречи со мной, но она сама подписала себе смертный приговор.
   - Ведь все дело в цветах, - сказала девушка. - Вы, люди, такие сентиментальные.
   Мне пришлось подавиться заготовленными оскорблениями после того, как заносчивая разносчица выставила меня перед всей таверной сопливой дурой. Ее темно-синее платье с удивительно чистым передником задымилось под моим тяжелым взглядом, и девушка опрометью выбежала из главного зала на кухню.
   - Что это с ней? - удивленно спросил гном, борода которого была заплетена во множество косичек. - Какая странная девушка-вампир!
   Я опасалась посвящать собутыльника в страхи разносчицы, ведь с него могло статься побежать следом за ней.
   - Наверное, она здесь недавно работает, - буркнула я.
   Продолжая злиться на безрукую девушку, я заливала горе огненной водой, но мое человеческое тело, не смотря на большой кувшин с крепкой клюквенной настойкой перед носом, отказывалось хмелеть.
   - Так, что это было? - в который раз спросила я у Вильена про инцидент с подаренным букетом.
   - Шутка, - коротко пояснил изрядно повеселевший вампир.
   - Шутка?!
   - Да, - поморщился от моего крика Вильен. - Как ты могла заметить, у меня паршивое чувство юмора.
   - Рада, что ты это осознаешь, - едко заметила я.
   Вскоре возле нашего стола материализовалась давешняя разносчица с бледным лицом и подкупающе поставила передо мной кружку с букетом из вороньего глаза. Окруженные зеленью, в неярком свете загадочно сверкнули маленькие черные ягоды, и в мою голову сразу же закралось подозрение, что в этой таверне вороний глаз добавляли в еду. Не иначе, как для остроты вкуса.
   - Ах, - потянувшись рукой к букету, я притворно ужаснулась. - Какая жалость!
   На глазах у разносчицы зеленые листочки скрутились и почернели. Она схватила кружку со стола, но от резкого движения вороний глаз вовсе распался на части. Я недобро оскалилась, а запуганная девушка из-за безнадежности прослезилась и выбежала из зала, точно на пожар. Хотя я совершенно не собиралась ее проклинать - потом с хозяином таверны из-за этого хлопот не оберешься.
   - Да, Вильен, - по-братски похлопала я по плечу вампира. - Это была хорошая шутка. Вот пошутишь еще раз так - и беги в ведьмовскую лавку за серебряными монетами. А что? Настоящие вампирские слезы нынче дорого стоят.
   - Я почему-то уверен, что магические ценятся ничуть не меньше, - блеснула в неярком свете пара белоснежных клыков.
   - О чем ты? Это скорее из-за меня все будут плакать горькими слезами, - я одним большим глотком допила остатки настойки. - Чем я из-за кого-то.
   - Кажется, я уже сейчас готов расплакаться, - долил нам обоим травяной жидкости в кружки вампир и вытер со своих глаз несуществующие слезы.
   Мы с Вильеном загоготали, два пьяных коротышки отчего-то тоже, и темной безлунной ночью за полным столом таверны наша жизнь нам обоим показалась очень веселой.
   Когда перед самым рассветом зал "Брошенной кости" большей частью опустел, к нам с вампиром пожаловали неприятности - с маленькими глазками цвета топкого болота, тощими руками с дюжиной заговоренных браслетов на каждой из них и премерзкой улыбкой с тремя клыками. Самаркан, так называемый вампир-без-прошлого, заливал в свою бездонную глотку дармовое питье и между делом рассказывал последние новости. Начал он издалека, сказав, что его кровного брата на днях изжарил дракон, затем, то ли в шутку, то ли всерьез, добавил, что так было даже лучше - не пришлось возиться с трупом. Он также рассказал, что кто-то обокрал вампира, торговавшего не одно лето на ярмарке гончими, и заметил, что для блага этого вора, лучше бы он оказался уже мертвым. Затем Самаркан уведомил нас о том, что заставило нас с Вильеном в раз протрезветь:
   - Лавку одного торговца оружием этой ночью перекупил родич Жадного Жаба. Говорят, что заплатил он за нее парой медных монет - бросил под ноги трупу. Неудачливый торговец свисал на петле с гномьего фонаря в своей лавке, а во рту у него было зажато собственное сердце.
   Я поперхнулась воздухом и закашлялась, а Вильен, налив Самаркану полную до краев черноглинную чашу, между делом спросил:
   - Кто с ним сотворил такое?
   Существовало немного способов убить вампира, но живьем вырезать сердце было одним из них.
   - Поговаривают, что приезжие, - неприятно осклабился вампир. - Десяток человек, воинов и магов. Говорят также, что их главный, после того, как они повесили торговца-вампира, сказал, что его продавцы продали ему смерть, и вот он вернул ее обратно.
   Я решительно встала на ноги, боясь того, что каменные стены с редкими еловыми ветками на них предательски поплывут перед глазами, но Самаркан грубо толкнул меня обратно на стул.
   - Выпей еще, - сказал он и пододвинул ко мне свою кружку. - Я же не рассказал вам самого главного. Люди назначили награду в два золотых за тех шутников, которые продали в качестве слуг заколдованных скелетов-убийц.
   - Два золотых? - удивился Вильен той малой сумме, которая была назначена за наши головы.
   - Да, - качнул лысым черепом вампир-без-прошлого. - По-моему, этого более чем достаточно, чтобы их свои же достали в сумерках буквально из-под земли. Я вам не говорил? Этих тупых ублюдков было двое.
   Мы с Вильеном неуверенно переглянулись и поставили кружки на стол, потому что ни капли в горло ни ему, ни мне уже не лезло.
   - По одной ничтожной монете за голову.
   - Нет, не за голову, - вальяжно откинулся на спинку стула вампир-без-прошлого. - Они понадобились людям живыми.
   - Зачем? - удивленно переспросила я, не успев прикусить чересчур длинный язык.
   - Говорят, что один из них был парнем, а другой - девушкой, вампир и ведьма, - продолжил меж тем Самаркан, ткнув в нас обоих тонким длинным пальцем с кольцом. - И что-то мне подсказывает, что это были именно вы.
   Вильен весело расхохотался, а у меня, кажется, задергался левый глаз:
   - Поднятие скелетов - это магия высшего порядка, - покачала головой я. - Как мне, ведьме-самоучке из Богами забытой глуши, могло удастся подобное заклинание? Я ведь только и могу, что порчи насылать, да зелье против животных колик готовить.
   - Да, - не стал со мной спорить Самаркан, вперив в меня свои глазки цвета топкого болота. - Примерно так я ему и сказал.
   - Кому ты сказал? - выдохнула я.
   Вильен подскочил со стула первым, бесцеремонно потянув за собой и меня. Я разлила на деревянный стол свою любимую клюквенную настойку, и прежде чем отвернуться от Самаркана, заметила на его лице презрительное выражение. Но времени на разбирательства с ним у меня не было, по крайней мере, сейчас.
   Для того чтобы благополучно покинуть таверну, нам не хватило считанных мгновений, потому как в самых дверях мы столкнулись нос к носу с вооруженными до зубов людьми. Вампир-без-прошлого за нашими спинами надрывно закашлялся и выругался:
   - Что это за дрянь? - сплюнул он на пол и потянулся за кувшином, но дармовое питье в посуде, как и в его животе, превратилось в болотную жижу. - Поганая ведьма!
   - Кто идет против ведьмы, приближается к смерти! - припомнила я, видимо, малоизвестную поговорку. - Что вам от нас нужно? - между тем недобро осведомилась я у вошедших людей и толкнула в бок застывшего истуканом Вильена.
   Мой напарник был столь удивлен, что казалось, будто он наблюдал перед собой не обычных людей, а как минимум божественное пришествие, и это мне весьма не понравилось.
   Люди не спешили выхватывать оружие, внимательно разглядывая нас с Вильеном с головы до ног, словно девиц на выданье. Невесты из нас были, по-видимому, аховые, потому что люди все больше недовольно морщились, а я изо всех сил старалась стоять ровно и не шатаясь, потому как после веселой ночи с вампиром по моим венам текла не кровь, а клюквенная настойка в чистом виде, лишь слегка разбавленная гномьей водой.
   - Нам нужно побеседовать с вами, - наконец, сказал темноволосый человек с рукой на мече, покрытом тонким слоем серебра.
   - Но нам не о чем с вами разговаривать, - выплюнул вампир, привычным движением достав из боковых ножен парные клинки.
   Редкие посетители "Брошенной кости", смекнув, что лучше им будет умереть в другом месте, поспешили выбежать врассыпную на Сумеречную землю. Так же, как и у них, у меня люди не вызывали никакого доверия - каждый из них давно уже должен был гнить в королевской темнице. Лицо одного из них было сильно обветренным, как у каторжника с заснеженной каменоломни, другого - в уродливых и загрубевших шрамах, а на черепе третьего были наколки, ни одна руна из которых не поддавалась прочтению.
   - Если вы будете сопротивляться, то вас ждет та же участь, что и торговца оружием, - начал угрожать Дариен. - Петля на шеи, как у бешеной собаки. Подумайте, вам незачем драться с нами, мы хотим лишь поговорить.
   - Что вы хотите? - скептично спросила я.
   - Нам нужна от вас клятва, - сказал он, в то время как два человека зашли за нашими с Вильеном спины. - Видят Боги, мы не хотим вступать с вами в конфликт, но для того, чтобы чувствовать себя в какой-то мере защищенными, нам нужна уверенность в том, что вы не всадите каждому из нас по два ножа в спину, как только мы отвернемся, понимаете? Нам нужна от вас клятва верности.
   Мы с Вильеном озадаченно переглянулись, но, так как ответ у нас был одинаковым, в моей левой руке зажегся черный потрескивающий пульсар. Люди хотели, чтобы мы стали их рабами? Рабами по собственному желанию? Это было похоже, скорее, на неудачную шутку.
   - Нет, - склонила я голову набок. - Мы этого не понимаем.
   - Куда уж нам, тупым ублюдкам, - сплюнул на пол Вильен.
   Дариен даже не поморщился в ответ:
   - Вы чересчур смелы или глупы и невежественны. Ведь мы сильнее вас, а заступаться, - он иронично обвел взглядом опустевшую таверну. - За вас никто явно не собирается.
   - Сильнее? Нет.
   - Вас банально больше.
   - Пусть даже так, - дрогнули губы человека в подобии улыбки. - Но вам все равно не удастся нас одолеть.
   В моей правой руке зажегся второй энергоемкий пульсар, и, когда они ударились о пол, я молниеносным движением руки подкинула в воздухе прах. В следующее мгновение к людям устремились жуткие рожи из потустороннего мира, которых я берегла для особого случая. Моя магия была отличной от той, что практиковалась на королевских землях, и я очень надеялась, что данные кровожадные существа вызовут у пришлых магов особые затруднения.
   - Я же говорил, что с ними разговор короткий, - усмехнулся высокий безобразный человек, у которого срок в королевской темнице должен был быть вообще пожизненным. - Они понимают только принуждение.
   Вояка еще не успел сделать шага, как в мою левую ладонь уже упала привычная рукоять пастушьей плети. Тремя хлесткими ударами по всему, что попалось под руку, я освободила покрытую серебром длинную цепь, и в свете чадящих факелов змеей мелькнули ее обоюдно острые звенья.
   Если животных скорее раздражали эти царапины, то люди кривились от боли, а то и падали на каменный пол в лужи собственной крови. Но их было действительно больше, и я думала только о том, что за каждое слово клятвы, которую мы с Вильеном произнесем, они заплатят своими криками.
   Люди были хорошими воинами, они быстро разделили нас с Вильеном, и трактирная драка неминуемо близилась к завершению, даже не смотря на то, что оба мага все еще были поглощены уничтожением долговязых монстров. Они не знали, как их одолеть, и это выводило волшебников из себя. Огонь не оставлял на их плоти даже ожогов, а привычные для магов пульсары заставляли их лишь устрашающе рычать в ответ.
   Высокий человек с обезображенным лицом, который приходил в оружейную лавку с Дариеном, перехватил в красной от крови ладони звенья моей плети, и от его резкого рывка я не удержалась на ногах. Перед моими глазами лица людей расплывались, словно в тумане, и только когда я упала на пол, столы и стулья нехотя вернулись на положенные им места. Я скрючилась в три погибели, с отвращением думая о том, что меня должно было сейчас стошнить, и услышала, как с жалобным звоном кому-то на ноги приземлились парные вампирские клинки.
   Меня, как малого котенка, бесцеремонно подняли одной рукой за шкирку и прижали спиной к холодной каменной стене.
   - Теперь я жду от каждого из вас клятву, - безобразный человек по приказу Дариена схватил меня за горло. - Говорите же, иначе будете завывать сперва боли, а затем затем по ночам неприкаянными призраками!
   - Зачем она вам? - тщетно пытаясь разжать пальцы на своей шее, прошептала я.
   - Вы уже поняли, что мы прибыли из Королевства не на ярмарку, и наш путь лежит гораздо дальше, - любезно пояснил мне Дариен, выводя замысловатые узоры охотничьим ножом на груди застывшего вампира. - На этих землях мы столкнулись с настоящей проблемой - никто не желает становиться нашими проводниками, а если и соглашается, то сразу же пытается сбежать от нас вместе с авансом. И кое-кто... Хотя зачем это скрывать? Самаркан сказал нам, что вы прекрасно знаете Хельские леса, хоть и являетесь опасными и непредсказуемыми.
   - И вы ему поверили? Самаркану, лживому насквозь, как последняя портовая девка? - я хотела рассмеяться ему в лицо, но вместо этого неблагозвучно закашлялась. - Вы меня удивляете.
   - Мерзкий слизняк, так ты соврал нам?! - разозлился чересчур доверчивый человек со шрамами.
   - Кого вы слушаете? - раздался раздраженный голос Самаркана из-за широких спин людей. - Если вы будете верить всему, что она говорит, то закончите жизнь в желудке той твари, чье логово окажется ближе всего! Она живет в Хельском лесу и знает каждого людоеда в нем и каждую поляну с цветами, и если вы хотите добраться до западной окраины, то только в ее силах помочь вам.
   Безобразный человек пристально посмотрел на меня глазами цвета предгрозового неба. Не дожидаясь того момента, когда он сожмет свою ладонь на моей шее еще сильнее, я уточнила:
   - Хочу заметить, о том, что мне это не по силам, я не говорила.
   Дариен ловко спрятал свой нож за голенище высокого сапога и сильно толкнул Вильена в грудь. Тот споткнулся по пути о сломанный стул и через мгновение приземлился уже возле меня на каменном полу. Я потерла затекшую шею, одарив убийственным взглядом отступившего на пару шагов человека со шрамами, и скосила глаза на Вильена. Тот в свою очередь посмотрел на красное пятно на моей одежде, и я отметила, что, в отличие от меня, у него никаких серьезных повреждений не было.
   - Для начала мне хотелось бы осознать весь масштаб вашего сумасшествия, - начала я наглеть. - Зачем вы хотите попасть на западную окраину? Там ведь ничего нет кроме обрыва в пропасть.
   - Наш путь лежит к Всезлатой Богомольне, - произнес Дариен громкие слова. - Ты знаешь, где она находиться?
   Я наморщила лоб, демонстративно потерев рукой подбородок, и ответила вопросом на вопрос:
   - Это не та ли богомольня из бородатой легенды о золотом драконе? Который якобы был принесен в жертву Богам для искупления грехов проклятого леса, а в его чреве будто бы построен храм?
   - Все правильно с одной только оговоркой, - белозубо улыбнулся Дариен, достав из нагрудного кармана кусок пожелтелого пергамента. - Этот храм существует на самом деле, и у меня есть карта, которая подробно показывает, как к нему добраться. Всезлатая Богомольня находиться на самой окраине западных земель, на краю обрыва у подножия Лютых гор.
   - Откуда она у вас? - выдохнула я, не в силах отвести взгляда от пожелтелого листа.
   - Теперь это уже не важно, - хмыкнул человек. - Так, вам по силам провести нас туда?
   - Мне нужно взглянуть на карту.
   - Отвечай! - не стал меня слушать Дариен.
   Прикинув в голове маршрут, которого нужно было придерживаться в поисках никому не нужных сокровищ, и те смертельные опасности, которые поджидали в глубинах Хельского леса каждого смельчака, я выдохнула:
   - Лучше сразу убейте нас.
   - Зачем же нам вас убивать? - неприятно ухмыльнулся Дариен, присев возле меня на корточки. - Вы отведете нас туда, куда мы скажем, - он медленно провел пальцем по моей щеке. - Вы же хотите воочию увидеть легендарный храм? Мозаику из драгоценных камней, его стены из благородных металлов? Там вас ждет золото, много золота. Врожденная жадность не позволит вам отказаться от подобного предложения.
   Я вырвалась из некрепкого захвата человека, и разъяренным волком посмотрела на безумцев:
   - Мертвым оно уже ни к чему!
   Дариен разочаровано махнул головой и схватил меня за окровавленное плечо так сильно, что я зашипела от боли.
   - Клятва! - крикнул он. - Говори же, ведьма.
   - Да услышат Боги мои слова, - громом в небе прозвучали мои обещания, и Вильен неохотно начал повторять вслед за мной. - Да повторят их, божий суд верша. Клянусь в том, что ни помыслами своими, ни деяниями не причиню вреда людям, с которыми отправлюсь в Хельский лес, пока кто-нибудь из них не попытается нанести вред мне. Око за око, зуб за зуб. Примите, Боги, мою клятву, и пусть ценой станет моя свобода.
   Мы произнесли клятву верности, и теперь дороги назад ни у меня, ни у Вильена не было. Я, как мантру, мысленно повторяла, что у нас с вампиром попросту не было иного выхода, но кому я врала? Выбор был всегда, и мы его сделали.
   Люди не спешили уходить из таверны, но ни о каких угрозах с их стороны уже не было и речи. За длинной стойкой, откуда ни возьмись, появился горбоносый хозяин, и молодые разносчицы выбежали в зал, чтобы прибрать тот разгром, который мы учинили. Люди начали говорить с хозяином таверны о размерах компенсации за нанесенный его заведению ущерб, а мы с вампиром заказали еще по одной кружке настойки, чтобы прийти в себя.
   Вильен достал из кармана маленькую баночку с рябиновой мазью, известную тем, что она могла поставить на ноги рожденного калеку, и, после того, как нанес ее на свои царапины, принялся обрабатывать мое плечо с рвением, достойным тысячи пиявок. Безуспешно пытаясь от него отбиться, я дернула поврежденной конечностью так неудачно, что у меня потемнело в глазах и напрочь свело руку, поэтому Вильен удостоился пары нелицеприятных слов с моей стороны.
   Вскоре к нам подошел Самаркан, так называемый вампир-без-прошлого, тем самым разбавив наше с Вильеном молчание своей дешевой болтовней:
   - Могли ли вы раньше представить, что на краю этой проклятой Богами земли стоит храм, отлитый из чистого золота? - протянул он с улыбкой, в которой все еще насчитывалось три клыка. - Забытый вампирами и затерянный во времени, он веками хранит в себе драконьи сокровища. Казалась бы, протяни руку и вот они уже твои, - сказал Самаркан, а мне захотелось ему ответить, что руки для этого у него были коротковатыми. - Я так же, как и вы, дал людям свою клятву. Это было первым их условием, иначе они не взяли бы меня с собой. Не надо столь яростно сверкать на меня глазами, Мира, после ты будешь еще благодарна мне за то, что я для вас обоих сделал.
   В следующее мгновение содержимое моей кружки уже стекало с вытянувшейся физиономии Самаркана, а я, подскочив с места, клещом вцепилась в его воротник:
   - Благодарна?! - прикрикнула на него я. - Продажная тварь!
   - Неблагодарная ведьма, - попытался отцепить мои руки вампир. - Я мог один провести людей во Всезлатую Богомольню, но взял с собой еще и вас! Вы так подставились перед ними, что люди, не задумываясь, убили бы обоих, если бы не мое вмешательство. Это я изменил вашу судьбу, и теперь вместо того, чтобы гнить на воротах ярмарки, вы озолотитесь.
   - Без меня вам ни в жизнь не добраться до западной окраины, и ты это прекрасно осознаешь, Самаркан! - мы продолжали сверлить друг друга злобными взглядами и разговаривать на повышенных тонах. - А то, что мы с Вильеном так подставились, было тебе только на руку. Лживое отродье! Именно так сказала твоя мать, когда ты продал всю семью, не так ли?
   - Ты же не знаешь, что именно тогда произошло! - зарычал вампир, и мы с ним покатились по полу. - Я вырву твой поганый язык, ведьма!
   - А я на стоянке подолью в твою кружку сонное зелье, - угрожающе произнесла я. - И, пока ты будешь спать, затащу твое безвольное тело в самое сердце Хельской глуши. Окруженный злобными тварями, ты станешь молить меня о пощаде, - смотря прямо в сузившиеся глаза Самаркана, я понимала, что в моих он сейчас видел свою смерть. - А затем я найду твою семью, ту, которую ты продал, и их участь будет не менее ужасной.
   - Никого из них давно уже нет в живых, - отвернувшись, он встал на ноги и отряхнул с серой заячьей безрукавки сор.
   - И ты действительно полагаешь, что я тебе поверю? - хмыкнула я, тяжело поднявшись вслед за ним.
   - Мне совершенно не важно, во что ты веришь, Мира, - он оказался умнее, намного умнее, чем мне казалось раньше. - Ты дала клятву и теперь сдержишь ее, если не хочешь расстаться со своей драгоценной свободой.
   - Ты правильно сказал, Самаркан. Я дала ее людям, - усмехнулась я. - Не тебе.
   - Один твой неверный шаг, ведьма, - вампир за одно мгновение оказался прямо перед моим носом и оскалил желтые клыки. - И твоя жизнь больше не будет принадлежать тебе. Я не знаю, что с ней захотят сделать люди, но вряд ли она им будет нужна.
   - Стоит только оступиться тебе, - гремучей змеей прошипела я в ответ. - И ты уже будешь просить меня о смерти.
   Самаркан с разворота ударил меня по щеке, и я упала мешком с костями на пол. Вампир плюнул в мою сторону и, перед тем, как уйти из таверны, обронил что-то презрительное, вроде "грязь под моими ногами". Я не смогла ему ответить чем-нибудь столь же язвительным, потому как глаза надежно заволокла розовая пелена.
   Вильен растормошил меня, но я, недовольно его оттолкнув, поднялась на ноги самостоятельно. Добравшись до четвероногого стула, я взвалила на него свои бренные останки и уткнулась прямо в горбоносого хозяина таверны, который оттирал от моей же крови грязной длинной тряпкой стол. Непослушной рукой я протянула ему медную монету за очередную разбитую кружку, и она исчезла в его фартуке быстрее, чем я смогла моргнуть.
   - Надо признать, этот день войдет в список самых паршивых дней за всю мою короткую жизнь, - прошамкала я, когда люди в полном составе вышли на Сумеречную землю. - Хотя я никогда и не думала, что проживу долго.
   - Лично для меня сегодняшний день оказался весьма прибыльным, - похлопал по фартуку вампир, содравший за погром в таверне с людей втридорога.
   - Ах, ты, старый прожженный пройдоха! - воскликнула я, сделав хозяину самый лучший комплимент из всех возможных. - Помнится, когда мы с семьей еле сводили концы с концами, ты со своей таверной на сумеречных землях процветал!
   - Да, процветал, - скривился делец в ответ, явственно вспомнив то, как некогда по бескрайним холмам его сородичи искали загадочное жуткое чудовище, поедавшее вампиров вместе с золотом и серебром. - Пока на заднем дворе места для трупов не закончились.
   - Хочу тебе сказать, - доверительно наклонилась к нему я. - Что из тебя вышла самая мерзкая и отвратительная нежить, которую я когда-либо видела. Твои бутафорские клыки, при ходьбе застревавшие в земле, до сих пор мерещатся мне в особо темных пещерах.
   - Столько комплиментов, - зарделся горбоносый хозяин таверны. - Что тебе от меня надо, Мира?
   - Мы хотели бы взять комнату на целый день. Я была бы тебе весьма благодарна, если бы нас с Вильеном до вечера никто не побеспокоил. Надеюсь, что для особо назойливых у тебя все-таки найдется местечко за таверной.
   - Конечно, вторая комната слева свободна, - подмигнул мне вампир.
   Вильен буквально стянул меня со стула и, не обращая внимания на мой зубной скрежет, потянул за собой по лестнице на второй этаж. Мне было больно, но я терпела, представляя на месте своего мучителя не живучего вампира, а уже ходячего мертвеца.
   Проходя мимо увешанной памятными безделушками стены, я неаккуратно сорвала свисавший с гвоздя пергамент. Не так давно в Королевстве был введен запрет на сожжение темных магов, и кто-то смеха ради вывесил данный указ в таверне. Кое-как скрутив его в трубочку, я запихнула пергамент во внутренний карман куртки:
   - Знаю я этих людей, - проворчала я. - Ничего хорошего от них в жизнь не дождешься.
   Едва захлопнулась дверь в комнате со шкафом, двумя кроватями и одним стулом, как вампир набросился на меня, словно коршун.
   - Мира, ты или не хочешь жить, или талантливо пытаешься убедить в этом окружающих! Таких врагов, как Самаркан, сознательно может злить только самоубийца. Это же вампир-без-прошлого, тот, чьи все знакомые с удивительной закономерностью умирают.
   - Мне кажется, - стараясь не делать резких движений во избежание вспышек боли, я достала из кармана рябиновую мазь. - Что Самаркан меня испугался.
   - От твоих угроз даже у меня холодок пробежал по коже, - не преминул заметить Вильен. - Но это совсем не означает, что ты, а за компанию с тобой и я, сможем вернуться с западных окраин живыми.
   - Кто знает, быть может, в Хельском лесу суждено погибнуть нам всем, - принявшись аккуратно обмазывать плечо, в которое угодил меч человека со шрамами, пессимистично заметила я.
   Стоило заметить, что наши с безобразным воякой отношения не заладились с самого начала.
   - Не стоило лишний раз переходить ему дорогу, - сел напротив меня Вильен.
   Закупорив стеклянную бутылочку, я бросила ее обратно вампиру.
   - Ха! Это ему совсем не стоило брать нас с собой.
   - Что ты задумала? - через мгновение уже хитро сощурился вампир. - Что ты собралась сделать с Самарканом?
   - То, что однажды увидев, ты уже вряд ли когда-нибудь сможешь забыть, - зловеще протянула я.
   - Вот и сейчас, по моей спине промаршировал целый отряд мурашек, - передернул плечами легковерный вампир. - По-моему, у меня слишком богатое воображение.
   - Я думаю, что недостаточно.
   Тяжело закинув ноги в ботинках на поеденное молью покрывало, я задумчиво прикрыла глаза. Рано, очень рано Вильена начал окутывать липкий, словно горшок с медом для мухи, страх из самого настоящего навязчивого кошмара.
   - Проклятая бездна! - буквально подскочил на кровати вампир. - Я чуть было не забыл про этот демонов нож.
   С этими словами на мое покрывало упало ржавое, причудливо изогнутое оружие, и все было бы ничего, если бы оно не оказалось мне хорошо знакомым.
   - Зачем он мне нужен? Живо забирай обратно, - я швырнула нож обратно вампиру. - Если мне не изменяет память, ты должен был отдать его наемнику, Вильен.
   Сосед по комнате ничего на это не ответил, но лично мне все оказалось яснее ясного. Это была его месть человеку за то, что тот посмел держать меч у его горла, и я вполне могла бы догадаться об этом раньше.
   - Нужно скорее от него избавиться, - начал паниковать вампир.
   - Только не надо отдавать его мне!
   - А кому? Поднять святых - это ведь была твоя гениальная идея.
   - Оставить нож себе было полностью твоей инициативой. Признайся, Вильен, что ты сглупил!
   Ни я, ни вампир не хотели держать злосчастное оружие у себя, потому как скелеты вскоре должны были за ним явиться, и тогда его владельцу было бы уже несдобровать. Мы перекидывали его между собой до тех пор, пока вампир от безысходности не выбросил нож прямо в окно. Совершив широкую дугу, он приземлился в сноп травы, и телега, скрипя колесами, со смертельным грузом неспешно поехала вниз по улице. Я вытерла рукой выступивший было на лоб пот и успокоилась - о скелетах-маньяках можно было больше не беспокоиться.
   - Что же ты сказал скелетам сделать перед тем, как всучить их Дариену? - исподлобья глянула я на Вильена.
   - Я приказал им провести один обряд, - подозрительно замялся напарник. - Ты, наверное, о нем никогда не слышала, даже вампиры уже забыли про его существование. На его проведение скелетам потребовалось бы несколько дней, - весьма расплывчато объяснил напарник.
   - Семь дней? Ты приказал провести обряд семи смертей только из-за того, что Дариен принял тебя за работорговца? - вздрогнула я.
   За сотни лет вампиры использовали его лишь считанные разы, потому как редко находился настолько падший грешник, чтобы приговорить его к подобной казни. В основе данного обряда лежали семь мучительных и ужасающих своей изощренностью смертей подряд, которым был подвержен осужденный.
   - Ты удивлена?
   - Я не перестаю узнавать о тебе новое.
   - Ума не приложу, как Дариену удалось выжить, - озадаченно протянул вампир.
   - Поэтому в таверне ты смотрел на него, словно на приведение?
   - Да, именно поэтому, - встрепенулся Вильен. - Впрочем, теперь у него появился хороший шанс откупиться... О какой Всезлатой Богомольне он говорил?
   - Золото? - перевернулась я на другой бок и скептично добавила. - Могу поклясться чем угодно, что нет там никаких сокровищ.
   Вильен немного повертелся на кровати и вскоре заснул, а я все никак не могла сомкнуть глаз, хотя до этого не спала на протяжении нескольких дней. Внутри, как кровоточивы, начали грызть червяки сомнений, и я решительно свесила ноги вниз. Мне необходимо было проверить свое подозрение, и я осторожно начертила под кроватью вампира небольшую пентаграмму. Выходя из комнаты, я уже не боялась разбудить Вильена, потому что лично мной ему был обеспечен покой. Если бы на его месте лежал человек, то он больше никогда бы не поднялся с этой постели, но вампиру данная пентаграмма угрожала лишь несколькими часами глубокого сна.
   Иногда приходилось прибегать к помощи тех, кого уже не было среди живых, но кто мог бы рассказать многое. В поисках своего давнего знакомого я посетила близлежащие овраги и буераки, пока не нашла этого бестелесного духа у края Хельского леса, подступавшего с юга к ярмарке. Одна из древних легенд гласила, что после проклятия Хельского леса на этих землях появился страж, который наказывал тех, кто совершал преступление. Все называли его стражем бездны, ведь за тысячелетнюю историю он отправил туда многих, и за это его в сумерках совсем не жаловали. Лично я отправляла данного бестелесного духа прямиком в геенну огненную как минимум раза четыре и не имела совершенно никакого понятия о том, как он умудрялся воплощаться на этой бренной земле вновь.
   Услышав неясный шорох за своей спиной, полупрозрачный мужчина резко обернулся и чуть было не напоролся самостоятельно на мой ритуальный кинжал.
   - Не могу сказать, что рада снова тебя видеть, дух.
   - Дорога тебе в бездну, ведьма, - злобно выплюнул страж.
   - Выслеживаешь на ярмарке очередную жертву? Богатый выбор, наверное, - буднично поинтересовалась я, переведя взгляд на хорошо просматривавшийся за ветками торговый ряд.
   - Зачем? - злобно оскалился мужчина. - Она сама ко мне пришла.
   - Осторожней со словами, разве ты не помнишь, чем закончилась наша последняя встреча? - пока в моих руках находился испещренное специальными символами заклятое оружие, я могла себе позволить угрозы.
   Стоило заметить, что это был мой самый любимый кинжал.
   - Ты отправила меня в огненную бездну! - прямо мне в лицо выкрикнул собеседник. - Мерзкая тварь, ты вонзила кинжал прямо в мое сердце!
   - К несчастью, - недобро протянула я. - Тебе все же удалось воскреснуть.
   - Чего тебе надо? - прошипел страж.
   - На ярмарке появились люди, которые вспомнили легенду о Всезлатой Богомольне, - не стала я ходить вокруг да около. - Более того, они утверждают, что владеют картой, которая показывает к ней путь. Я слышала эту легенду не единожды, но ни о какой подсказке в ней не упоминалось. Ведь те монахи, что остались молить Богов о прощении, никогда больше не покидали пределов Храма, - внимательно взглянула я на духа. - Ответь, может ли это являться правдой?
   - Одного монаха, что оставался во Всезлотой Богомольне, я убил, не дождавшись первой весны. Он поклялся своей жизнью, что будет хранить обет до конца своих дней, но не сдержал данного им слова! Предатель нарисовал путь к священному месту и передал его людям! Его смерть была предрешена, - произнес дух некогда сошедшего с ума человека. - Так же как и мне было предначертано до скончания веков отправлять грешников туда, где им самое место.
   Во время разговора мужчина наклонился ко мне очень близко, так, что мне удалось почувствовать дыхание смерти на своем лице. Краски вокруг померкли, и не было больше света - я видела лишь бездонные глаза, в глубине которых полыхал неутихающий потусторонний огонь. В моей голове начали появляться пространные мысли о бренности бытия, когда проклятый страж полностью заслонил собой мир вокруг. Я обессилено упала на спину и краем глаза заметила, как в моих руках блеснуло лезвие. Ритуальный кинжал, с помощью которого я могла бы облегчить свои страдания и искупить вину - нужно было лишь набраться храбрости и вонзить его в собственную грудь.
   - Как же я ненавижу духов, - с трудом произнесла я, и кинжал резко погрузился в бестелесную оболочку, словно в живую плоть.
   Полупрозрачный мужчина удивленно замер, его лицо исказила гневная гримаса, а затем он растворился в пространстве, не оставив после себя и следа.
   Я тяжело встала на ноги и отряхнулась. На месте стража бездны я бы ни в коем случае не спешила воскрешать, потому что следующую смерть от моей руки он вполне мог уже не пережить. Конечно, я получила информации от духа достаточно, но пережитое было не той ценой, которую я готова была за нее заплатить. Мне не было и двадцати лет, но в моих волосах можно было уже различить седые пряди, и с каждым днем их становилось все больше.
   Когда я, направившись обратно в таверну, подходила к ярмарке, меня неожиданно сбил с ног мужчина не самой благочестивой профессии. Человек бандитской наружности встряхнул сальными волосами, заметив, как кто-то, больше всего похожий на подростка, свалился на землю, и грязно выругался.
   - Смотри, куда прешь, парень!
   - Отродье! - разозлилась я, основательно выпачкавшись в грязи. - Я тебе, можно сказать, жизнь спасла.
   В ответ от несостоявшейся жертвы стража я не услышала ничего приятного, и поэтому на прощанье выплюнула:
   - Чтоб ты сдох.
   На ярмарке мне не повезло наткнуться на необычное столпотворение. В попытке узнать, что же приключилось, я распихала оживленно переговаривавшихся вампиров, после чего застыла, словно громом пораженная. В узком переулке, выпачканный собственной кровью, буквально с внутренностями наружу лежал давешний рыжебородый оборотень, а то, что осталось от крылатого сумрака вообще мало походило на какое-либо существо. У меня сложилось такое впечатление, будто с нежити шкуру живьем содрали, а после встречи с пессимистичным духом я и вовсе готова была завыть в голос.
   - За что? - без содрогания на сумрака смотреть было невозможно.
   - Вампиры уже ищут того ненормального, что посмел разодрать на ярмарке старика, - посвятил меня в тайны расследования рядом стоявший зевака. - Говорят, что у убийцы не было когтей, это был обычный человек, и распотрошил он несчастного собственными руками.
   - Да наплевать мне на этого оборотня, - отмахнулась я от собеседника, потому как получалось, что, продав сумрака противному старику, я обрекла нежить на верную смерть. - Что это вы тут делаете? - подозрительно осведомилась я у людей, которых заметила здесь же в толпе.
   Дариен со Шрамом, как и все зеваки, глазели на того, кому повезло меньше, и о чем-то в полголоса переговаривались.
   - Его смерть вызвала настоящий переполох, ведь тем самым впервые за который год в торговые дни был нарушен запрет на убийство, - пожал плечами человек с васильковыми глазами. - Нам интересно, чем закончится это происшествие.
   - С нежитью ведь расправились торговцы? - уточнила я, кивнув на жалкие останки возле перегрызенной клетки.
   - Да, - подтвердил Дариен и непонимающе взглянул на меня. - Они успели как раз вовремя для того, чтобы не был убит кто-нибудь еще.
   - Какие же они твари, - выдохнула я.
   Синеглазый человек рассказал еще о том, что утром их команда уже была здесь, но спустя некоторое время он со Шрамом решили вернуться, потому как забыли купить в лавке соль. Когда люди пришли сюда вновь, то рыжий был уже мертв. Я не вникала особо в его монолог и, пока вампиры решали, что делать с оборотнем, а также успокаивали возбужденную толпу, присела на корточки возле трупа.
   У оборотня не были повреждены внутренние органы, как должно было быть при схватке с нежитью, но вокруг все залила кровь, и оттого зрелище пугало. Я на мгновение заглянула в рот мертвеца - хотя на его губах страшных ран не было, зубы оказались красными от крови. Видимо, рыжий рьяно защищался, и результатом тому стал убийца, которому в награду досталось волчье проклятие.
   Стоило заметить, что перед тем, как отправится на тот свет, освободившаяся из клетки нежить порядком потрепала дежуривших на ярмарке вампиров. Теперь они пили противоядие, стоя невдалеке, и недобрыми словами вспоминали всех ее родичей до самого седьмого колена.
   - Откуда вообще на ярмарке взялась эта обезумевшая нежить? - озадаченно вопросил солидарный с вампирами Дариен. - Прямо средь белого дня?!
   - Я видел, как рыжий покупал крылатого сумрака у ведьмы, - услужливо ткнул в меня пальцем какой-то торговец.
   На меня в то же мгновение устремились недобрые взгляды рослых дружинников, и единственный среди них знакомый мне вампир мрачно произнес:
   - Мира, тебе крупно повезло, что оборотень стал жертвой какого-то маньяка, а не отправился на тот свет из-за отравления сумрачным ядом.
   Я невольно сглотнула, впечатлившись подобной перспективой, и попыталась затеряться в толпе, но меня невежливо перехватил за локоть Дариен.
   - Так, говоришь, сколько эта нежить стоила? - недобро поинтересовался он у меня.
   - Крылатый сумрак не причастен к его смерти - нужно было быть слепцами, чтобы не заметить этого сразу, - гневно покосилась я на дружинников. - Если ты мне не веришь, Дариен, я вполне могу поднять оборотня, и мертвец подтвердит каждое мое слово.
   - Больше я такой ошибки не совершу, - хладнокровно пообещал человек.
   Я только пожала плечами, не желая больше оправдываться, и ненароком растворилась в толпе. Не смотря на то, что вампиры подняли вверх дном буквально всю ярмарку, убийцу им найти так и не удалось. Не дождавшись экзекуции, разочарованные зеваки разошлись в разные стороны, и мы с людьми также оказались в противоположных концах ярмарки - злые и недовольные друг другом.
  

Глава 4

Крысиная нора

  
   По пустынному полю гулял ветер, и на сотни шагов вокруг не было видно ни одной живой души. Сорная трава клонилась к земле, сильные порывы ветра вырывали с корнями растения и раскачивали в колдобине сгнивший от времени столб, который не переставал издавать мрачные и протяжные скрипы.
   Мы с вампиром стояли на развилке неезженых дорог в ожидании людей, с которыми нам предстояло отправиться в глубину Хельского леса. Перед тем, как выйти из таверны, человек с уродливыми шрамами в грубой форме заявил, чтобы мы с Вильеном ждали их на рассвете. Он улыбнулся, от чего его лицо стало вообще звероподобным, и пообещал иначе назначить не по одной, а по десять золотых монет, и уже не за нашу поимку, а за отрубленные головы. Наверное, именно по этой причине мы с Вильеном явились на пересечение дорог с указателем на Хельский лес заранее.
   Морозный воздух пробирался за шиворот кожаной куртки, заставляя меня ежится, и проклинать не только людей, но и всю их родню аж до божественных прародителей. Я раскачивалась вместе с трухлявым бревном, к которому тяжело прислонилась спиной, и в пол уха слушала не смолкавший бубнеж вампира. Мы с ним довольно долго шли до места встречи с людьми, и я порядком устала - в моем теле все еще было мало крови.
   - Тебе нужно сменить повязку, ведь прошло уже больше суток, - с кусками льняной ткани в руках в очередной раз повторил Вильен.
   Я глубоко закатила глаза в ответ:
   - Вильен, мое плечо в полном порядке. Ты мне снабдил стольким количеством баночек с лечебными мазями, что их хватило бы для того, чтобы оживить не то, что мертвеца, а целое кладбище.
   - Просто сними куртку и дай мне посмотреть, - продолжал настаивать на своем вампир.
   Перспектива околеть в пустоши и превратиться в ледяную сосульку меня совсем не обрадовала.
   - Только через твой труп, - удостоив его недобрым взглядом, процедила я. - Ты меня понял?
   Не желая оставаться на этом свете ни единым мгновением дольше, вампир протянул длинные руки и попытался стянуть с меня верхнюю одежду самостоятельно. В результате небольшой потасовки с применением магической силы, которая завязалась между нами, я едва не свалилась на землю вместе со столбом, который был установлен в пустоши задолго до моего рождения.
   - Вильен! - разгневанно крикнула я от самого своего черного сердца. - Не думала, что это кому-нибудь скажу, но ты еще хуже моей бабушки!
   - Твоя бабушка как раз и продал мне эти мази, - не преминул уведомить меня наглый вампир. - Очень качественные, хочу я тебе сказать, в отличие от тех, что продают на Сумеречной ярмарке.
   - Надеюсь, что ты отдал за них тяжелый мешок монет, - я вздрогнула, когда мое тело пронзил ледяной ветер, и недовольно зыкнула на вампира. - Золотых монет.
   К тому времени, как Вильен закончил перевязывать мое плечо, я успела заработать сильнейший насморк. Благодарно хлюпнув покрасневшим до состояния вареного рака носом, я пожелала вампиру ни в коем случае не хворать в будущем. Потому что, если бы он заболел, то, не смотря на всю свою сверхъестественную живучесть, мой нетрадиционный метод лечения он бы уже не пережил.
   - И, вообще, Вильен! - завелась я с пол оборота. - Зачем тебе таскать с собой все эти скляночки с мазями? Ты же вампир! На твоем месте я бы носила с собой повсюду банку с кровью. Не хочешь ли ты сказать, что...
   - Я ни о чем не хочу тебе говорить, - категорично заявил вампир.
   - Что носишь их с собой, потому что считаешь, что я скоро умру? - продолжила тем временем я и сама же ужаснулась от этой мысли. - Да, Вильен, ты добавляешь столько оптимизма, что в пору уже начинать разводить погребальный костер!
   Наверное, Вильен на меня обиделся, потому как продумывать коварный план по потере людей в кущах Хельского леса он своей болтовней мешать перестал. Небо заволокли черные тучи, надежно заслонив лунный свет, и порывы непримиримой стихии становились все яростнее, грозясь перейти в разряд шквального. Вскоре на развилку должна была явиться дюжина человек, которая, не смотря на жуткие рассказы о Хельском лесе, возжелала заполучить золото Богов. Я по-прежнему не знала, как можно было помешать людям достигнуть желаемого, ведь им принадлежали данные мной и Вильеном клятвы. Моя голова была готова лопнуть, так и не найдя выхода из положения, когда меня снова отвлек Вильен:
   - "Пи-тей-но-е за-ве-де-ни-е", - по слогам прочитал вампир корявую надпись на недавно прибитой к столбу доске и воодушевленно заметил. - Это, должно быть, недалеко отсюда!
   - Да, совсем близко, - мрачно подтвердила я. - Вильен, святая простота! На топкие болота недавно переселились каннибалы, и столь нехитрым образом они решили заманивать в свое логово прибывших из королевства людей. Откуда я знаю? Мы с бабулей были у них седмицу назад, когда в племени заболел старый вожак. И да, Вильен, после лечения они упросили остаться нас на обед.
   - Хм, тебе понравилась человечина? - участливо поинтересовался мерзкий вампир.
   - Разве я говорила, что пробовала ее? Это настолько низко и гнусно, что меня тошнит от одной только мысли.
   Вильен в ответ промолчал, но, как мне показалось, заподозрил нечто недоброе. Не могла же я ему признаться в том, что не только ела вампирятину, но и в том, что мне понравилось?! Ням-ням-ням.
   - Вот и люди пожаловали, - приложил Вильен ладонь ко лбу, вглядываясь в едва подернутый рассветной дымкой горизонт. - Десять человек на лошадях и Самаркан, куда же без него!
   - Надо же, за такую долгую темную ночь людей не убили и даже не обокрали. Более того, они раздобыли лошадей и запаслись провизией, что лично у меня начинает вызывать обоснованные опасения.
   - Не нравятся они мне, - пристально изучив каждого из приближавшихся всадников, заметил Вильен.
   - Я тебе сразу говорила, что у меня плохое предчувствие, но тебе ведь так нужны были деньги! - ядовито отозвалась я. - Сомневаюсь, что они стоили незавидной смерти торговца оружием и нашей свободы, потому как это являлось последним, что у нас с тобой вообще было.
   - С превеликим удовольствием послушал бы, что бы ты запела, если бы это по твоему следу выпустили гончих, - процедил сквозь клыки вампир, неожиданно стукнув себя по лбу. - Хотя о чем это я? Ведь одна полоумная ведьма, которая обязательно попробовала бы их одолеть в честном бою, была бы уже мертва.
   Я не могла с этим предположением поспорить и потому переключила все свое внимание на верховых лошадей, которые были уже близко настолько, что можно было различить их скудную железную сбрую. Земля мелко подрагивала под нашими ногами, и я, в последний раз потрогав незажившее плечо и размяв всю правую руку, поинтересовалась у вампира.
   - Вильен, напомни мне, какой у нас с тобой план?
   - Остаться в живых, - с серьезным видом ответил он. - Не смотря ни на что.
   - Ах, да, - я посмотрела на свои руки, которые тем временем мелко тряслись, и шумно выдохнула. - Любой ценой.
   - Я думал, что в твоей голове уже есть какая-то изощренная задумка, - покосился на меня вампир внимательными темно-карими глазами. - Ты же собиралась сделать с Самарканом такое, что бы запомнилось мне на всю жизнь.
   - Знаешь, Вильен, я никогда и никого до этого не убивала, - в самый неподходящий момент призналась я.
   - Что за ерунду ты говоришь? - вздернул брови вампир.
   - Мои руки, - показала я ему предмет раздора, который был не мыт уже которую неделю. - Они "чисты".
   - Но как же тот воин, которого ты подняла из могилы вместе с конем, а затем мечом упокоила обратно? - округлил глаза Вильен.
   - Но ведь он уже был мертв, - пожала плечами я. - Я лишь упокоила его окончательно и бесповоротно.
   - А тот непобедимый тролль из таверны? - недоверчиво спросил он.
   - Тролль был настолько пьян, что в пылу драки сам напоролся на железный прут, - закрыла глаза я. - Все подумали, что это я его толкнула, но на самом деле я его даже ни разу не задела.
   - Но ты же... - начал было вампир.
   - Что я же? На твоем счету много смертей, на моем - ни одной, - зло сказала я. - И людей я тоже не убью, потому что им принадлежит данная мною клятва.
   - Моя тоже, - приуныл вампир.
   - Потому я и спрашиваю, что же мы будем делать? - подняла я на него бездонные глаза.
   Вампир отвернулся в другую сторону, но, прежде чем черногривый конь Дариена от резко натянутых вожжей встал на дыбы, повторил:
   - То же, что и всегда - выживать.
   Четвероногое животное опустилось на копыта и недовольно фыркнуло, выдув из ноздрей обжигающий пар. Багряные, с вертикальными зрачками глаза посмотрели прямо на меня, в то время как мои ноги намертво приросли к земле. В отличие от людей я боялась того, что черная кровь сделала с некогда чистокровными животными, потому как явственно понимала: парнокопытные на сумеречных землях превратились в настоящих исчадий тьмы.
   - Где ваши лошади? - послышался раздраженный женский голос из-за спины человека в длинном плаще.
   - Но вы ничего про них не упоминали, - опрометчиво ткнул пальцем в предмет раздора Вильен, не задумавшись о том, что его рука могла быть при этом откушена.
   - Но ведь мы должны на чем-то добраться до Хельского леса! - послужило ему недовольным ответом высокого голоса. - Нам предстоит еще целый день трястись в седле.
   Зеленоглазая девушка, являвшаяся моей коллегой, заплетала светлую косу и грозно поводила бровями. Она была облачена в меховую рыжую куртку и высокие сапожки, полностью полагаясь на магию, она не носила ни оружия, ни облегченных доспехов.
   - А без них никак нельзя обойтись? - напряженно спросила я, безуспешно пытаясь выиграть в гляделки у никогда не мигавшего животного. - Совсем никак?
   - Совсем-совсем, - отрезал Дариен, как самый главный среди команды сорвиголов, и затем иронично улыбнулся. - Рад, что вы все же пришли. Кое-кто из моих людей очень сомневался в этом, он даже заключил пари и теперь проиграл мне шесть серебряников.
   Человек со шрамами на лице неприятно осклабился, швырнул Дариену желтую монету, которую тот поймал на лету, и обратился уже к нам с вампиром:
   - Вы оба меня сильно разочаровали, - сплюнул он на землю. - Я ставил на вас.
   - Точнее на ваши отрубленные головы в холщовых мешках, - услужливо уточнил Дариен. - Раз уж вы собрались идти до леса пешком, не позаботившись о средстве передвижения, то подсядете к кому-нибудь из нас, - кивнул он на одетого в коричневую хламиду человека с татуировками. - Ведьма пусть идет к Проповеднику, он хотел попробовать направить ее на путь истинный, а вампир - к Шраму, - указал Дариен на безобразного человека. - В связи с тем, что еще во времена нашествия нечистых сил его предки превратились в обнищавших дворян, Шрам недолюбливает вампиров, но у тебя...
   - Вильен, - услужливо подсказала ему свое имя нечистая сила.
   - Но у тебя, Вильен, будет шанс его в этом переубедить.
   Вампир уверенно направился к Шраму, а я, соответственно, потопала к своему мучителю. Парнокопытные, все, как на подбор, были черногривыми, с худыми лоснящимися боками разных мастей и мощными копытами, которые при желании могли с легкостью загнать в землю булыжник. Нервно подергивая плечами, я сделала несколько шагов в этой молчаливой компании и резко остановилась возле молодого паренька:
   - Что ты здесь делаешь, Баш? - вскинула брови я, и в следующее мгновение уже нравоучительно добавила. - Я же тебе говорила.
   - Что ты говорила? - удивился воришка ничуть не меньше меня.
   - Да так, - в очередной раз прикусила длинный язык я. - Ничего.
   Баш подозрительно сощурился, а я широко улыбнулась ему в ответ в попытке вызвать хотя бы толику доверия. Перед тем, как бросить парнишку одного на ярмарке, я имела глупость сказать, что с Сумеречных земель он уже не вернется обратно в Королевство. Тогда я хотела его напугать, у меня и в мыслях не было, что все обернется опасным путешествием на западную окраину Хельского леса.
   - Откуда ты знаешь эту ведьму? - послышался откуда-то сбоку заинтересованный человеческий голос.
   - О, мы встретились вчера на ярмарке при весьма интересных обстоятельствах, - начала объяснять я, но воришка быстро заткнул мне рот.
   - Да, я случайно наступил ей на пятку, а она пригрозила, что за это отрубит мне мою неуклюжую ногу, - заметил он вполне реалистично. - Если бы не восемь серебряных монет, которые перекочевали в ее карман, то я бы ее лишился.
   Баш кинул умоляющий взгляд на меня, и, если бы у меня было большое сердце, то оно бы обязательно дрогнуло.
   - Да, - тем не менее, подтвердила я, здраво рассудив, что пришло время заводить новых друзей. - Именно так все и было.
   Наконец, добравшись до коня худого жилистого человека с татуировками, я остановилась, не зная, как забраться на это чудовище без стремян. Вампир с этой задачей уже успешно справился, и люди ждали только меня, нетерпеливо ерзая на седлах.
   - Может, вы протянете мне руку, Проповедник? - с вызовом спросила я. - Или, если вы поможете ведьме, Боги ниспошлют вам терновые муки вкупе с холодной безысходностью, как самому заядлому грешнику?
   Человек усмехнулся, скривив морщинистое лицо, и все-таки протянул желтокожую конечность, помогая мне сесть перед ним. Его правая кисть была так же, как и лысый затылок, исписана рунами на языке, который читали только Боги. Я заинтересовалась данными письменами, но Проповедник, проследив за моим взглядом, одернул широкий коричневый рукав обратно:
   - Не для таких, как ты, написано, - презрительно выплюнул он.
   Я промолчала, и человек не смог заметить скептицизма на моем лице. Команда людей тронулась с места, и сумеречные животные рысью направились с востока на запад к Хельскому лесу.
   - Откуда ты знаешь о самой великой каре для людей, прописанной в священных писаниях, Мира? - разбавил стук копыт своим сорванным голосом мужчина.
   - Слышала когда-то, - пожала я плечами.
   - От кого ты могла об этом слышать, если при упоминании Богов на этих землях сплевывают на пол, и вспоминают о них, только когда нещадно ругаются? - иронично спросил Проповедник. - Ни одной молитвы не слышали эти земли вот уже тысячу лет, и о какой религии может идти речь, если у нее нет ни единого последователя?
   - Мне рассказывал об этом отец, - совсем недружелюбно ответила я. - Еще он говорил, что те люди, которые молятся три раза в день перед приемом пищи, выпрашивая милости у тех, кто ниспослал на них тяжкие испытания, не могут знать, что такое настоящая вера.
   - Чистильщики, - презрительно скривился мужчина. - Дариен говорил мне о том, что ты принадлежишь к их числу, тех, кто извратил саму суть веры. Вы не читаете священных книг, не молитесь, и, даже умирая, не просите Богов об искуплении грехов. По вашему попустительству вместо того, чтобы вернуть прародителей обратно на эти земли, Хельские леса погрязли в неверии и безбожии до самых высоких верхушек своих столетних деревьев. И вы, люди, которые грабите на дорогах других и в промежутках между смертными грехами говорите о своей вере, сделали это вместе с ними.
   - Но вопрос совсем в другом, - обернулась я на человека, хотя это и было неудобно.
   - В чем тогда? - вздернул брови самоуверенный мужчина.
   - В том, смогли бы ли вы, Проповедник, пожертвовать своей жизнью ради искупления чужих грехов?
   На его лице отразилось недоумение, и он не смог ответить на мой вопрос, поэтому его молчание я расценила по-своему.
   - Тогда о какой вере может идти речь? - зло спросила я у того, кто называл себя праведником.
   В результате я услышала целую проповедь, длинную, восторженную и наполненную красивыми эпитетами. Мужчина говорил долго и с чувством, размахивая руками и называя меня не иначе, как ведьмой, Нечистой и богоотступницей. Я с ним была полностью солидарна, поэтому особо и не спорила. Когда в его монологе начало фигурировать то, что ждет в Хельском лесу нас, в общем, и его, святого, в частности, я не сдержалась:
   - Там, куда мы направляемся, нет Богов, - заставив замолчать Проповедника, я кивнула на его исписанные руки. - И вот это вас вряд ли спасет.
   Около полудня мы сделали привал на Сумеречной земле между зелеными холмами. По бодрым лицам людей нельзя было сказать, что они долго скакали верхом, а у меня с непривычки болели ноги и руки от того, как я крепко держалась. Проповедник не помог мне по-человечески слезть с жеребца, и я попросту скатилась с тощего бока животного, покрытого свежими шрамами и загрубевшими рубцами, на обетованную землю. Я не знала, что сказал своему новому знакомому Вильен, но его с лошади Шрам буквально сбросил. Как дворняга, отряхнувшись от пыли, вампир сел на вывороченный с корнями гниющий пень, и я поспешила составить ему компанию.
   Длинноволосый маг, с плеч которого свисала укороченная мантия, обернулся три раза вокруг своей оси и на земле появился защитный круг. Одиннадцать чернокровных лошадей остались за его пределами, и я злорадно покосилась на них, в то время как четвероногие боялись приблизиться к линии на траве. Смазливый маг щеголял новеньким костюмом и добротными кожаными сапогами. Он очень любил применять магию: с ее помощью он отчистил одежду от дорожной пыли и разжег бездымный колдовской костер. Стоило языку ярко-алого пламени сорваться с его пальцев, как порубленная на скорую руку береза затрещала от жаркого огня. Что-то в этом маге мне было смутно знакомым, но я никак не могла понять, что именно, и это заставляло меня нервничать.
   Из походных сумок провизию достала светловолосая девушка, у нее была белая кожа и по-змеиному зеленые глаза, а ту циничную воительницу, которая стояла подле нее и помогала ценными советами жарить ребра, Раминой. Девушек было всего двое среди мужчин, и я не представляла, по каким причинам они могли здесь оказаться. Если бы на их месте была я, то по собственной воле не сделала бы ни единого шага в сторону Хельских лесов, разве только переступив через собственный труп.
   Молча наблюдая за суетившимися у костра девушками, я сделала вывод, что воительнице Рамине с длинной темно-русой косой и потухшими серо-голубыми глазами было не впервой участвовать в подобных путешествиях. Она призналась, что в родном городе на попечении ее матери остались двое детей, и она очень скучала по ним. Она много рассказывала о своей семье и родных, но что-то в ее словах лично мне казалось неправильным.
   Светловолосая девушка, чьей стихией был неуловимый воздух, была по уши влюблена в Дариена, командира нашего отряда. Это было видно невооруженным глазом: от ее нечаянных прикосновений меня уже начинало подташнивать, а от слащавых улыбок хотелось повеситься на ближайшей белоствольной березе.
   - Как я погляжу, вы совсем не спешите добраться до Хельского леса, - обвинительно сказала я, удостоив уничижительным взглядом Самаркана, который, как преданная собака, сидел рядом с командиром на корточках. - Если бы мы не сделали эту остановку, то заночевали бы уже в Хельском лесу.
   - Самаркан сказал, что возле кромки леса обитает много нежити, поэтому заходить в него лучше при свете дня, - кивнул темноволосый Дариен на худого, словно жердь, вампира. - Мы сейчас отклонимся от прямого пути немного на север и остановимся на ночь в трактире. Он находится почти у самого Хельского леса, а с раннего утра выдвинемся в поход.
   - Я знаю, где находится этот трактир, - презрительно выплюнула я. - Знаю также, что на сумеречных землях его кличут крысиной норой. По-моему, весьма подходящее для этого заведения название.
   - Его так назвали, потому что в нем кишмя кишат крысы?! - ужаснулась блондинка, переворачивавшая на костре умопомрачительно пахнувшие ребра.
   - Как раз этот трактир - единственный, - стрельнул в меня болотными глазками Самаркан. - В котором они не водятся.
   - Да, - не менее благодушно отозвалась я. - Но по той причине, что крысы являются переносчиками смертельных заболеваний, есть плохо прожаренное мясо в нем я бы не рискнула.
   - К сожалению, это для нас единственный выход, - свернул кусок пожелтелого пергамента Дариен и направился к костру, оставив нас с Самарканом злобно сверлить друг друга взглядами. - У нас мало времени, поэтому все, кто не успеют доесть вовремя, останутся голодными!
   Нам с Вильеном достались, словно собакам, почти что голые кости, но мы не возражали, молча обгрызая ребрышки, и грели руки о миски с горячей похлебкой, сидя на гнилом пне. Мой взгляд из-под длинной челки зацепился за человека, которому досталась самая большая порция. Это был седовласый мужчина, которому было не так много лет, но которого люди именовали Стариком. На его рубашке, на левом боку алело кровавое пятно, а недвижимая рука свисала вниз плетью. Люди вокруг него суетились, словно стая черных ворон над павшим животным, и вскоре воинственно настроенная Рамина под присмотром варившего лечебное зелье травника принялась перевязывать ему грудь.
   - Ты так тяжело вздыхаешь, словно уже помирать собрался, - грубо сказала она человеку, аккуратно отрывая присохшие полоски ткани. - Еще чуть-чуть и у меня появится желание сжалиться над тобой, облегчив предсмертные муки.
   - Нет, - искаженным от боли голосом возразил седовласый. - Ты не сможешь этого сделать, потому что у тебя каменное сердце.
   - Тебе не помешало бы сейчас иметь такое, правда? - скептично изогнула бровь девушка. - Потому что твое сейчас едва бьется.
   - Сколько можно отрывать эти бинты? - возмутился старик, кривясь еще сильнее. - Когда меня схватили орки в степях во времена экспансии, то их пытки, по сравнению с твоим лечением, были куда более гуманны и человечны.
   - Да, над таким, как ты, я точно не сжалюсь, - перед тем, как резким движением оторвать последний лоскуток, сказала Рамина. - Будешь жить до последнего!
   От больного послышались ругательства, а из ран, нанесенных чьими-то длинными когтями, ручьями хлынула алая кровь. Как завороженная, я уставилась на выпиравшие ребра человека:
   - Кто на него напал? - опередил меня с вопросом Вильен.
   - Трое из нас пострадали позавчера на сумеречных землях, - ответил за него Дариен. - Эти существа появились, будто из-под земли, и за считанные мгновения унесли обратно с собой в могилы жизнь одного из нас. Воительница дралась, как сумасшедшая, но, в отличие от Старика, травнику удалось ее поставить на ноги на следующий день.
   - Тамирлан очень хороший лекарь, - поморщилась грозная Рамина, словно жалела о том, что человек смог ее исцелить.
   - Что это была за нежить? - перебила я ее.
   - Это была стая диких волков пастыря, - выплюнул молодой Старик. - Я хорошо их рассмотрел, ведь один из них сплясал прямо на моей груди. Его оскаленную морду я хорошо запомнил, так что, если он еще раз попадется мне на глаза, то, клянусь, оттаскаю его за шкирку, словно сопливого щенка.
   - Хм, - задумалась я и задала седовласому мужчине совсем уж провокационный вопрос. - Так значит, вы хорошо разбираетесь в нежити?
   - Он уже не раз бывал на этих землях, и потому диких волков пастыря ни с чем другим спутать не мог. Да и я отчетливо разглядел этих тварей в темноте, - ответил за Старика Дариен. - Странно, что вы с Вильеном об этом спрашиваете, потому что Самаркан задавал такие же самые вопросы.
   - Нет, - ткнула я пальцем в раненого. - Странным является только то, что его рана никак не затягивается.
   - Его ранение очень тяжелое, и нужно более длительное время для того, чтобы оно зажило, - оторвавшись от баночек с мазями, заметил травник. - Хотя пару днями ранее я был уверен, что он пошел на поправку, но вчера ему неожиданно стало хуже.
   Травник в одеяниях с множеством карманов развел руками, а девушка с косой скептично процедила:
   - Если ты умеешь лечить, некромантка, так помоги нам.
   Ни для кого не являлось секретом, что темные маги являлись полной противоположностью целителей.
   - Лучше сразу добейте меня, - ужаснулся подобной перспективе Старик.
   - Вряд ли его болезнь лечится, - недовольно проворчала я.
   - В таком случае не мешай травнику своей праздной болтовней! Если не можешь помочь...
   - Не могу.
   То, что рана Старика не хотела затягиваться, могло быть чревато определенными последствиями. Подобные симптомы бывали, например, у тех, кого покусал оборотень-перевертыш - в таком случае человек сам постепенно превращался в монстра. Если это было действительно так, то на месте людей я бы не стала уповать на то, что до следующего полнолуния Старик самостоятельно истечет кровью и сдохнет. Если бы я озвучила свои подозрения, люди бы мне не поверили, а самостоятельно убить человека мне мешала данная самим же головорезам клятва.
   - Тогда лучше помолчи, - вызверилась Рамина.
   - Да, пожалуйста!
   До следующего полнолуния, во время которого моя магия достигали всей своей силы, было еще несколько дней. В запасе еще было время, так что я чувствовала себя в какой-то мере в безопасности.
   - Спасибо! - крикнула сероглазая истеричка.
   - Какая она вежливая, - язвительно процедила я на ухо Вильену. - За свою смерть еще и "спасибо" говорит.
   - Прямо как ты, культурная, - усмехнулся вампир. - Она тебе - "спасибо", а ты ей - "пожалуйста".
   Вильен не обращал ни на кого внимания, увлеченно наблюдая за суетившейся вокруг раненого человека девушкой. Даже не догадываясь о том, что мог означать подобный его взгляд, я совсем не горела желанием это выяснять. Поэтому я забыла про вампира и сдержала вздох разочарования при мысли о Дариене. Затем задвинула подальше навязчивое желание устроить Самаркану пляску на разведенном людьми костре и взяла большую ложку, с боем вырванную у Вильена. Похлебка была на редкость вкусная, ведь в ее состав не входили когти ворона, зубы мертвеца и какие-либо другие гадкие ингредиенты, столь любимые жителями Хельских земель.
   Возле костра было тепло, и ни на шаг от него отходить мне совершенно не хотелось. В моей миске виднелось дно, и в животе образовалась необычная, но столь приятная для него тяжесть. Весь мой благодушный настрой быстро испортил Вильен, и я вернулась с кроткого состояния обратно в привычное злобно-кусачее за считанные мгновения.
   Краем глаза заметив то, как любимица нашего командира взяла в руку кость с мясом и направилась к черногривому монстру, я есть перестала. Она приманивала угрюмое четвероногое животное, но то не двигалось с места. Делая небольшие шаги, девушка приблизилась к начерченному на земле защитному кругу и, сделав еще один, переступила его. Я поперхнулась и закашлялась, когда же мои глаза налились кровью, Вильен от всей своей души стукнул меня по спине. От его удара я поспешила уткнуться сопливым носом в землю и разлить остатки похлебки на свои и без того пятнистые брюки. Разозлившись на вампира, я зарядила в него шаровой молнией, и на меня обрушился шквал ругательств с его стороны. Сцепившись, мы чуть не пропустили самое интересное, потому что во рту той лошади, которую девушка решила подкормить, оказалась зажатой ее окровавленная рука.
   На помощь девушке кинулись люди, которые нанесли животному разнообразными орудиями столько ранений, что та пала на землю, словно подкошенная. После этого Рамина принялась обрабатывать лечебными настойками руку блондинки, а Дариен объявил, что, в связи с тем, что пострадавшая не сможет ехать дальше верхом самостоятельно, оставшийся путь она продолжит вместе с ним.
   Я могла бы поднять четвероногое создание, даже не смотря на то, что сейчас был день, а не полнолунная ночь, но этого от меня не потребовалось. Полежав немного на траве в позе дохлого кролика, лошадь, как ни в чем не бывало, поднялась на ноги. Люди этому факту, мягко сказать, удивились и среди них послышались возбужденные крики.
   - Но мы ведь ее только что убили! - ошеломленно проговорил Баш и зачем-то добавил. - Насмерть!
   - Да, мгновение назад она доподлинно была мертва, - поддержал ее травник, который констатировал смерть необычного создания. - Как такое возможно?
   Недоуменные взгляды один за другим остановились на Самаркане, и мне сразу стало понятно, кто именно подсказал людям, как можно было быстро добраться до Хельского леса. Только вот об одной детали он им рассказать, конечно, забыл.
   - Ммм... - красноречиво протянул лысый вампир, подтвердив тем самым мою догадку, и очень осторожно заметил. - Она и сейчас не очень-то живая.
   - Все эти лошади, - решила долить я масла в огонь и махнула рукой на дюжину лошадей, переминавшихся с ног на ноги за защитным кругом. - Целиком и полностью неживые.
   - Мы ехали верхом на нежити? - повторил вслед за мной шокированный Проповедник.
   - Только не говорите, - оказался мыслями в недалеком будущем Вильен. - Что дальше мы пойдем пешком.
   - Лично я с удовольствием прогулялась бы до Хельского леса, - поспешила я заверить людей.
   Мы с вампиром были готовы вновь повздорить, но через мгновение конфликт был полностью исчерпан.
   - Нет, - твердо сказал Дариен, нервно поигрывая пальцами по рукояти меча. - Мы доберемся до трактира так же, как доехали досюда. Если мы до сих пор еще живы, то нам опасаться нечего. Нежить могла убить нас еще по дороге, но они этого не сделали. Точных причин я тому не знаю, но могу предположить, что в их крови осталась преданность, которая была свойственны чистокровным лошадям.
   - Их кровь черна, как сама Тьма! - высокопарно заявила я, желая растоптать по траве и до самой земли Самаркана, который все это время рисковал жизнями людей.
   - Да, она права, - среди нас не было человека, удивившегося больше, чем я, когда это признал лысый вампир. - В том загоне, где вы покупали лошадей, животные провели большую часть своей жизни. Со своего появления на этот свет они не знали ничего, кроме боли, потому что на их шкуре не было места, до которого не дотянулась бы плетка табунщика. Но он их продает, только когда в лошадях появляется смирение. Я бы ни в коем случае не поставил на кон ваши жизни, - заявил лицемерный вампир. - Потому что больше всего заинтересован в том, чтобы добраться до Всезлатой Богомольни.
   Самаркан говорил, прямо как перед Богами, но что-то в его речи лично мне показалось подозрительным. Быть может то, что он в первый раз сказал правду, или то, о чем он, судя по беглому взгляду, все же сумел умолчать.
   - Когда мы доберемся до Хельского леса, то отпустим их на все четыре стороны, и тогда они окажутся на воле, - сказала сердобольная блондинка.
   - Не хотелось бы разочаровывать, но, когда вы их отпустите, лошади вернуться обратно к табунщику, - озвучила я известную на этих землях истину. - Потому что в противном случае он их поймает и изобьет плетьми до смерти.
   Вскоре костер был затушен, распакованные сумки собраны, и Дариен первым переступил через начерченную на земле линию, подав отважный пример остальным. Человек со шрамами отказался везти дальше Вильена, сказав, что если они поедут вместе, то до места назначения доедет только один из них. Проповедник также не горел желанием делить свою нудную компанию со мной, и было принято решение подсадить нас к кому-нибудь другому. Вампир настаивал на кандидатуре воительницы, но его желание никто в расчет не брал.
   Если быть честной, то Рамина мне кое-кого сильно напоминала: у нее были длинные каштановые локоны и серо-голубые глаза. Но половину моего лица закрывала длинная челка, у нее же - нет, и это было единственным, что не позволяло принять нас обеих за сестер.
   Также меня не пожелал везти и Баш, отказав мне быстрее, чем я вообще успела у него об этом попросить. Я категорически не хотела сидеть спереди, но Дариен сказал, что иной вариант был невозможен, потому что в таком случае ему бы пришлось постоянно нервно оглядываться назад. Мне не оставалось ничего другого, как молча прислониться к его груди спиной. Когда мы тронулись с места, человек завел беседу, и я поддерживала ее до тех пор, пока очередной его вопрос не заставил вспомнить меня о том, кем же я являлась на самом деле.
   - Надо признать, что твои монстры, которых ты наколдовала в таверне, заставили попотеть обоих наших волшебников, - воскликнул у меня над ухом командир. - Они сказали, что раньше им не приходилось с подобным сталкиваться, так, что это была за магия, Мира?
   На моем лице появилась привычная ухмылка, я послушно достала из сумки лист подорожника и грубо ответила:
   - Разве ты еще не понял, Дариен? - я закрыла ладонь, а, когда разжала пальцы, ветер сдул с нее уже прах. - Самая, что ни на есть, темная, изученная по тем запретным книжкам, которые только существуют на этой земле.
   - Таких, как ты, в Королевстве называют продавшими души некромантами, - через мгновение продолжил Дариен.
   - И сжигают на кострах, - закончила за него я.
   - Нет, сожжение ведьм было запрещено Храмом, но на королевских землях вас все равно очень не любят.
   - А за что нас можно любить? - резонно вопросила я.
   Дариен не нашелся сразу, что мне ответить, и, если быть честной перед самой собой, то я тоже не смогла бы этого сделать.
   - Раньше я тоже думал, что по мне сходить с ума невозможно, ведь во мне нет достоинств, одни только пороки и недостатки. Но, как оказалось, я был не прав: полюбить можно каждого, - разоткровенничался бесчестный наемник, и, хоть он при этом смотрел на блондинку, его слова пришлись мне по вкусу.
   Он обронил только одну неосторожную фразу, а в моей голове уже начал формироваться план по избавлению от его любимицы. То, что человек даже не подозревал, на что я могла пойти ради осуществления своих желаний, могло сыграть мне только на руку. Люди ехали в Хельский лес, у них было полно оружия и им принадлежали наши с Вильеном клятвы, но, в то же время, они казались мне смелыми овцами, шедшими на расправу к матерым волкам.
   Лошади скакали по бескрайним холмам, и небо, словно желая помешать достичь людям Хельского леса, грозило вот-вот разразиться громом и молниями. Из-за непогоды всадники лишь сильнее подхлестывали своих скакунов, и мы добрались до разваливавшегося прямо на глазах трактира раньше намеченного срока. Больше всего он напоминал перевернутый котелок, маленькие окошки которого были забиты счерневшими шильдами. В десяти шагах от трактира молодой паренек-вампир растаскивал бревна развороченного сарая, который, я могла поклясться, рухнул на землю без посторонней помощи по причине ветхости.
   Люди спешились и начали отпускать чернокровных лошадей. Они настороженно поглядывали на окутанный дымкой лес, гадая, что их в нем ждало: несметное богатство или же безвестная смерть. Вслед за Дариеном мы с вампиром зашли в трактир, который был прозван крысиной норой совсем не ради красного словца. Даже в самый солнечный день в его нутро не проникало ни единого лучика света, физиономии местного контингента навевали мысли о будущем и тесном знакомстве с виселицей, а ее хозяин был больше всего похож на жирную крысу с подрубленным хвостом.
   Мы не успели дойти до грязной стойки трактирщика, как мимо нас к выходу уже поспешили просочиться несколько размытых теней. Скользкие посетители крысиной норы не любили заводить новые знакомства, и мы не стали для них исключением. На деревянных столах стояли кружки, пустые и недопитые, с крепкими настойками, кровью и заплесневелыми напитками. С высокого потолка свисали затейливые узоры паутины, стены были черны от чадящих свечей, изготовленных из жира, а под ногами прогибались и нещадно скрипели подгнившие доски.
   Вампир с упавшим на ремень брюхом и одной железной ногой, закинутой на специальную подставку, окинул людей неприязненным взглядом. Подошедший к нему Дариен не нашел ничего лучше, как поздороваться с трактирщиком, который даже не собирался вставать.
   - Добрый вечер, - вежливо сказал темноволосый человек, в то время как у меня открылся рот от удивления.
   - Я уже забыл, когда он был таковым в последний раз, - с ленцой в голосе отозвался побитый жизнью вампир.
   - Я гляжу, у вас совсем мало посетителей в дни ярмарки, - протянул Дариен, окинув глазами пустой зал и углы трактира, в каждом из которых притаилась тьма.
   За то, что ему удалось развеселить трактирщика, надо было отдать командиру должное.
   - В любое другое время у меня их не многим больше, - доверительно сообщил вампир человеку с васильковыми глазами и, не стесняясь, озвучил дурную славу, которая ходила про крысиную нору. - Мое заведение не самое популярное на Сумеречных землях.
   Входная дверь, державшаяся на честном слове, была открыта с мощного пинка, и лишь чудом не грохнулась на пол. Заметив зашедшего в полутемный зал высокого Шрама, вампир участливо поинтересовался:
   - Сколько вас всего?
   - Тринадцать, - сам же удивился несчастливой цифре Дариен.
   - Дурное число.
   Загремев связкой ржавых ключей и тяжело поднявшись с удобного стула, трактирщик заковылял к черному провалу коридора.
   - Чего вы стоите? - у самого дверного проема он недовольно обернулся на переминавшихся людей. - Моя нога - сущее испытание Тьмы, так что не заставляйте старого убогого вампира ждать вас.
   - Но с чего вы решили, что мы хотим взять комнаты? Мы ведь вам об этом сказать еще не успели, - робко спросил молодой голос.
   - Мальчик, мой трактир находится на самом краю Хельского леса. На тех, кто из него вышел, вы совсем не похожи, потому как руки-ноги у вас целы, - печально усмехнулся вампир. - Чтобы в этот лес отправится на ночь глядя, в свою очередь, нужно быть поистине сумасшедшими.
   Дариен сразу же обвинительно посмотрел на меня, и я скривилась в ответ, словно от зубной боли, хотя я была солидарна с трактирщиком - попутчики казались мне настоящими безумцами. Люди последовали за одноногим вампиром, который на ходу начал разжигать на стенах узкого прохода источники огня.
   Комнаты ни нас с Вильеном, ни человеческую команду не порадовали, потому что являлись еще более худшим продолжением ветхого и заросшего мхом главного зала. Зайдя в одну комнату с тремя койками и одним покосившимся стулом, Шрам пнул ногой не успевшую убежать толстую крысу. Сделал он это от всей души и с явным наслаждением, потому как мерзкий и противный грызун был с подрубленным хвостом, а потому очень напоминал хозяина трактира. В другое помещение первым зашел Проповедник и, пройдясь по крошечной комнатушке с низким потолком, с громким треском провалился в образовавшуюся в полу дыру. Надо было отдать ему должное: из его рта не вырвалось ни единого нецензурного ругательства. Нам с Вильеном повезло больше: среди затянутой паутиной мебели кроме двух узких кроватей и стула, стоял еще большой двустворчатый шкаф.
   Очутившись в замкнутом пространстве, я почувствовала запах, который нельзя было спутать ни с чем другим. В той комнате, в которой нам с Вильеном предстояло провести ночь, кто-то явно недавно умер. Маленькое окно было забито деревянными досками с наружной стороны дома, но, не смотря на это, под потолком свистел ветер. В стенах было настолько много щелей и дыр, что складывалось такое впечатление, будто мы вообще находились на улице. Я лежала на зеленоватом покрывале, думая о недалеком будущем, и никак не могла избавиться от мысли, что труп лежал прямо у меня под кроватью, и поэтому запах никуда не девался. Вильен вроде бы заснул, и не было слышно даже того, как он дышал, поэтому его возглас заставил меня вздрогнуть.
   - О чем ты таком приятном думаешь, что у тебя столь блаженная улыбка на лице, Мира? - спросил он.
   Я как раз размышляла над тем, какими способами мог умереть Самаркан, их было большое количество, и мне нравился каждый из них. Полагаясь на помощь Вильена и на изрядную долю везения, я пыталась выбрать один из них или даже два. Мне доставляло неописуемое наслаждение представлять предсмертные конвульсии Самаркана, реками вытекающую из его ран кровь и перекошенное от жуткого ужаса лицо.
   - Месть - это сладкое чувство, Вильен, - протянула я и, покосившись на напарника, начисто забыла про лысого вампира. - Куда ты собрался?
   Сев на кровати и нерешительно поджав губы, я наблюдала за тем, как темноволосый вампир крепил к снятому поясу метательные звездочки. Двойные ножны с парными клинками лежали рядом на его покрывале, и ждали, когда он их наденет перед самым выходом.
   - Я решил спрятаться в топких болотах, - твердо произнес Вильен. - Даже если за мою голову люди назначат десять золотых, на заболоченном кладбище меня вряд ли кто-нибудь станет искать. Кто же самовольно пойдет в это беспокойное место и, тем более, станет там прятаться?
   - То есть ты хочешь оставить меня одну на растерзание людям? - ахнула я.
   - Разве ты собираешься оставаться с ними? - вопросом на вопрос ответил вампир.
   Мы с Вильеном, действительно, не клялись в том, что пойдем вместе с людьми в Хельские леса - и это было их оплошностью. Вампир собирался сбежать и предлагал мне сделать то же самое, пока было еще не поздно. Я его прекрасно понимала, но, тем не менее, не могла отпустить, потому что без него мне бы не удалось осуществить задуманное.
   Я иронично скривила губы и попыталась сделать честными насквозь лживые глаза:
   - Ты не сможешь отойти и на сотню шагов отсюда, как твоя голова взорвется и забрызгает кровью траву вокруг, - сказала я. - Это произойдет из-за заклятья, которое на нас обоих тайком наложили маги для перестраховки.
   - Ты врешь, - после небольшой паузы заявил темноволосый вампир.
   - Хочешь пройти сотню шагов и проверить? - подняла я одну бровь.
   - Я хочу всего лишь вернуться из этого леса живым! - разозлился Вильен, отбросив бесполезное оружие в сторону. - И, если уж на то пошло, еще и богатым.
   - Вильен, Вильен, Вильен, - насмешливо протянула я в ответ. - Неужели ты думаешь, что, если бы этот храм существовал на самом деле, то я до сих пор бы не разложила его стены на груды золотых камушков? Ты действительно в это веришь?
   Глядя на меня, темноволосому вампиру, я уверена, было трудно поверить во что угодно.
   - Очень сильно сомневаюсь, - подтвердил мои слова собеседник. - Потому что карта у людей вполне настоящая.
   - Ты помнишь эту легенду? - проигнорировала я вампира. - Легенду о Всезлатой Богомольне? Она гласит, что последний золотой дракон был пойман сразу после того, как Боги ушли из этих мест. С западных земель у подножия гор собралась горстка тех, кто захотел вернуть их обратно. Они принесли самую большую жертву, убив золотого дракона, но Боги остались немы к преподнесенному дару. После сражения с ящуром в живых осталось только трое смельчаков, и остаток своих дней они провели отшельниками в возведенном храме. Их жертвы были бесконечны, молитвы напрасны, а слезы бессмысленны. Ни о какой карте в этой легенде не шло и речи.
   - Если мы все-таки пойдем с людьми в лес, нам нужно продумать план по спасению наших шкур от пожизненного рабства, - сменил тему разговора вампир.
   - Это несложно, - пожала плечами я. - "До тех пор, пока кто-нибудь из них не попытается нанести вред мне. Око за око, зуб за зуб". Я процитировала дословно то, в чем мы поклялись.
   - Ты думаешь, они настолько глупы, чтобы первыми напасть на нас и самим же нарушить обещанные им слова? - изогнул черную бровь Вильен.
   - Я не думаю, а точно знаю.
   - И как ты собираешься это устроить? - уже более заинтересованно спросил вампир.
   - Нельзя, чтобы на нас двоих набросилась с оружием вся дюжина. В таком случае, увы, мы можем погибнуть, потому что люди являются опытными воинами, - расчетливо ответила я. - Но если на нас поднимет руку один из них, так сказать, паршивая овечка, которую нам с тобой предстоит выискать в поголовье стада, то это снимет с нас обоих клятвы без лишних потерь.
   - Никто, - воодушевленно закивал Вильен. - Не станет жалеть паршивую овцу.
   - Тем более мы.
   - Есть какие-нибудь мысли по поводу того, кто является безмозглым животным? - спросил вампир, начисто забыв о том, что мгновением назад он куда-то собирался идти.
   - Нет, - вздохнула я. - На этот счет у меня нет совершенно никаких мыслей.
   - Я почему-то так и думал, - скривился Вильен в ответ.
   Я обидчиво закусила нижнюю губу и молча отвернулась к стенке. Почему план по нашему спасению должна была продумывать одна я, если клятву говорили мы оба одновременно? Вампир принялся суетиться, раскладывая вещи обратно по местам и мешая мне сосредоточиться на своих мыслях. Когда он пробормотал себе под нос о том, что его постельное покрывало воняло так, словно его использовали в качестве савана, то я не сдержалась.
   - Мне трактирщик сказал, что в шкафу лежат запасные одеяла, - как бы невзначай заметила я. - Если тебе так противен этот запах, возьми себе одно из них.
   Не теряя времени даром, Вильен подошел к двустворчатому предмету мебели, но тот на его уговоры не поддался. Тогда вампир дернул изо всех сил, и на него через открытые нараспашку дверки вывалилось тело, которое он сначала интуитивно поймал за подмышки и только потом в ужасе бросил на пол.
   Я заинтересованно опустилась возле трупа на корточки. Это был зловонный суккуб, на коже которого лопались столь непривлекательные волдыри, что становилось непонятным, как при жизни это существо могло насылать сладострастие на своих жертв.
   - Ты з-знала, что он заперт в этом шкафу? - спросил Вильен, немного отдышавшись после того, как заставил мои уши покраснеть своим чересчур богатым воображением.
   - Нет, - укоризненно проговорила я.
   О трупе я всего лишь догадывалась, но проверять это подозрение самой никакого желания не было.
   - Свеженький скелет в шкафу, - припомнила очень известную поговорку я. - У кого не бывает?
   - У меня н-не бывает, - мрачно отозвался вампир и взглянул на меня исподлобья. - Мне надоели твои тупые шуточки.
   - Если ты думаешь, что этого суккуба убила и заперла в шкафу я, то ты глубоко заблуждаешься, - процедила я сквозь зубы. - Мои трупы не вываливаются из шкафа, а культурно стучат в дверь.
   Вампир закатил глаза, вопрошая у Тьмы, за что ему досталось столь кошмарное наказание в моем лице, и она ему наверняка ответила, что за добрые слова и поступки. В очередной раз пообещав их более никогда не совершать, Вильен накрыл непривлекательное тело покрывалом и громко позвал трактирщика. Тот приковылял нескоро, ругаясь себе под нос и недовольно зыркая по сторонам.
   - Чего еще? - недружелюбно спросил он, зайдя в комнату.
   - Почему этот труп был заперт в нашем шкафу? - ткнул в предмет раздора пальцем Вильен. - Этот суккуб что, являлся бывшим неудачливым постояльцем крысиной норы?
   - Я-то все гадал, почему он неожиданно съехал, не заплатив, - вдруг стукнул себя по лбу упитанный трактирщик. - Так вот, в чем оно дело, - недобро протянул он. - Мертвый, значит.
   Кульгавы вампир, не теряя времени на разбирательства и выяснения обстоятельств убийства, рявкнул на весь трактир так, что содрогнулись стены. На его голос прибежал молчаливый паренек и робко заглянул к нам в комнату. Заметив распростертое на полу безжизненное тело, он хотел было сбежать, но трактирщик ловко поймал его за шиворот и притянул к себе. Отвесив малолетнему вампиру несколько крепких затрещин, хозяин грозно у него вопросил:
   - О чем я тебе говорил, о, Исчадье Тьмы?! Ты что, забыл, где находится кладбище?! Где твое уважение к мертвым, сиротливое отродье? - закричал на робкого паренька трактирщик. - Вынеси это тело на улицу и закопай, а лучше сожги его на костре, а прах развей по ветру, потому что, если он восстанет и явится ко мне на порог, то я с тебя всю шкуру спущу.
   Паренек-вампир, не обронив ни единого слова, схватил тело суккуба за ботинок и потащил его по коридору, на выходе ударив мертвой головой о дверной косяк. Трактирщик покачал темно-русыми волосами, глядя на это действие, и хотел было уже уйти, как я его спросила:
   - Он что, немой? - кивнула я вслед странному пареньку.
   - Как вы могли только что убедиться, - бросил толстый вампир через плечо. - Он предпочитает разговаривать с трупами.
   На шум из соседних комнат вышли любопытные люди, и, когда недовольный хозяин трактира проковылял мимо них, издевательски принеся извинения за неприятный инцидент, постепенно начали расходиться. Лысый вампир не смог закрыть свою дверь, потому что в его проеме уже стоял мой сапог. Меня привлекло то, что удалось разглядеть за его спиной: комната Самаркана была сравнительно чистой, по крайней мере, без мха и сквозных царапин на стенах.
   - Наверное, у трактирщика перед тобой большой долг, раз он поселил тебя в единственной человеческой комнате, которая по недоразумению осталась в этой дыре, - иронично проговорила я.
   - Он мой хороший друг, Мира, - прошипел лысый вампир в ответ. - В отличие от тебя, я умею заводить полезные знакомства, а не только наживать себе врагов.
   - Но у тебя ведь нет друзей, Самаркан, - подозрительно сузила я глаза.
   - У меня есть все, что мне нужно, - клацнул тремя клыками вампир-без-прошлого.
   - Кроме семьи, - ядовито отозвалась я, наступив на его больную мозоль.
   - Когда-нибудь я убью тебя, ведьма, - одарив напоследок меня ледяным взглядом, он захлопнул перед самым моим носом дверь.
   - Становись в очередь!
   Самаркан был достойным противником, и месть ему принесла бы мне массу удовольствия. Несмотря на это, я направилась обратно к себе в комнату - для воздания вампиру по заслугам еще не наступило подходящее время.

Глава 5

Люди и нелюди

  
   Таинственный свет одной из лун едва проблескивал между нависшими над землею черными тучами. По главному залу трактира разносился беззаботный человеческий смех, который вполне мог стать последним для многих из них. Люди пили и веселились от души, наполненные кувшины переходили из одной руки в другую, неосторожно падая с края стола на пол, и с каждым новым глотком мрачная обстановка зала переставала им казаться такой уж зловещей. Пригвожденные к стенам летучие мыши стали напоминать людям размытые тени, красные пятна на полу - пролитое виноградное вино, а подсвечники в виде человеческих черепов начали им казаться чьей-то весьма забавной шуткой.
   Подойдя к находившемуся за грязной, обгрызенной оборотнями стойкой кульгавому вампиру, я начала испытывать его поистине великое терпение:
   - Не знаю, чего бы мне хотелось меньше всего, - ехидно протянула я, обведя ленивым взглядом заставленные глиняной посудой столы людей. - Отравиться несъедобными грибами или же получить несварение желудка из-за тухлятины. Вот лично ты мне, трактирщик, что бы посоветовал?
   - Утопиться на заболоченном кладбище, благо, оно находится недалеко отсюда, - буркнул хозяин, пребывавший в весьма мрачном распоряжении духа. - И больше никогда не задавать мне подобные вопросы.
   - Интересно, что ты подал Самаркану?
   - Мясо с кровью, - неохотно отозвался вампир. - Еще вчера оно бегало по Хельскому лесу и питалось различной падалью.
   - Падалью, говоришь? - невольно переспросила я, прекрасно осознавая то, что несколькими днями позже этим словом могли назвать меня. Но сегодня я была на вершине пищевой цепочки, и поэтому позволила себе весьма пренебрежительный тон. - Принеси большой филейный кусок, трактирщик, только прожарь мясо лучше, чем обычно. В отличие от вас, вампиров, не люблю, когда кровь стекает по подбородку и капает на стол.
   В глазах клыкастого народа я, вероятно, выглядела настоящим эстетом. Хозяин подал знак молчаливому пареньку, и тот побежал на кухню выполнять заказ. Пока я ждала ужин, кульгавый вампир начал ворчать себе под нос о том, как же ему было погано зарабатывать на жизнь честным трудом. Я не могла с трактирщиком не согласиться, и, взяв у него три кружки с медовой настойкой, присоединилась к сидевшим отдельно от людей Вильену с Самарканом. Поставив перед каждым из них по внушительной чаше, я наткнулась на подозрительный взгляд одного из вампиров.
   - Ты подлила в эту кружку сонное зелье? - издевательски выгнул бровь вампир-без-прошлого.
   - В другой раз, Самаркан, - против воли вырвалось у меня обещание.
   Паскудно ухмыльнувшись, лысый вампир за раз осушил половину посудины и вытер влажные губы рукавом. Я тоже последовала его примеру, но, услышав громкий тост, который за соседним столом патетично произнес проповедник, нещадно подавилась.
   - Давайте выпьем за наше спасение в глубинах Хельского леса! На все воля великих Богов! - высокопарно заявил человек с татуировками.
   Тщательно выбив из своей груди остатки спиртного, я мрачно покосилась на Проповедника.
   - Лично я не собираюсь за это пить.
   По-моему, если бы наше спасение находилось в руках высших сил, то мы бы в проклятом лесу передохли, как собаки.
   - Упоминать всевышних перед походом в Хельский лес - дурная примета, - подержал меня побитый жизнью трактирщик. - Своими словами вы можете накликать на свои головы еще больший гнев тех, что умеют быть жестокими и беспощадными.
   Проповедник состроил презрительную гримасу в ответ и завел речитатив о божьей благодати нам назло. Я закатила глаза и уткнулась носом в свою кружку, перебарывая желание заткнуть свои уши руками или же превратить человека с татуировками в ворону, потому что от его карканья пользы было бы ровно столько же.
   Упиваясь последним вечером перед походом, я была против того, чтобы лысый вампир единственным из нас сохранял трезвость ума. Я ему не доверяла, потому что без последствий ему могли доверять свои жизни только хладные трупы на кладбище, и, когда он выпил одну кружку, я ему "по дружбе" принесла вторую. За другой - третью, за третьей - четвертую, и так до тех пор, пока не наступила глубокая ночь.
   Пять человек из десяти не стали заморачиваться походом в свои комнаты, и заснули там же, где находились. Грозная воительница сделала это прямо на стуле, другой человек свернулся калачиком на полу в обнимку с чем-то приглянувшимся кувшином, а остальные сопели носами в своих или же чужих тарелках. Проследив взглядом за уходившим, благодаря моим усилиям, по чрезвычайно замысловатой траектории Самарканом, я подсела за стол к командиру нашего отряда. Он являлся самым стойким из людей, ведь его еще не покинули крупицы рассудка. В его васильковых глазах можно было угадать азарт перед предстоящим походом и жадность до сокровищ Хельского леса, и я не смогла не воспользоваться тем, что мы с ним остались наедине.
   Нагло забрав из его рук недопитую кружку, я для храбрости сделала большой глоток. Ее содержимым оказалась гномья вода, и, после того, как мое горло опалил жар под стать кузнечному горну, я все же посмела открыть свой рот:
   - Что вы хотите найти на окраине Хельского леса, Дариен?
   - Горы золота и драгоценных камней, размером с кулак, разумеется, - пьяно ответил он. - Что же еще?
   - Да, там больше искать нечего, - не торопилась я отдавать человеку посуду. - И вы действительно готовы отдать свои жизни за мифические сокровища?
   - Я более чем уверен, что Всезлатая Богомольня существует на самом деле, - наставительно заметил Дариен и презрительно покосился на людей, словно сам был не в восторге от совместного с ними путешествия. - Каждый из набранной мною команды прекрасно знал, на что шел и чем при этом рисковал. Я лишь предложил этому пропащему отребью разбогатеть, они уже сами решали, что стоило дороже.
   Лежавший лицом в тарелке с грибами Шрам пробормотал себе под нос нечто маловразумительное и, выкрикнув "Отдавай мое золото, о, проклятая Тьма!", ударил кулаком по столу так, что подскочила вся посуда. Он неудачно свалился со своего стула на пол, и содержимое тарелки оказалось не только на его непривлекательном лице, но и на одежде. При этом он даже не проснулся и потому начал напоминать мне жирную изгвазданную свинью.
   - Да, хороша команда, - подтвердила я, переведя взгляд обратно на собеседника. - Пропойца, старик-праведник и мальчишка-вор. Мне интересно, на что лично ты будешь рассчитывать в этих лесах, неужели на милость божию?
   - Почему ты вдруг спрашиваешь об этом? - задался вопросом Дариен.
   Мне было не понятно, зачем наемник рисковал жизнью своей возлюбленной, ведь то, что в проклятых землях будет пролита кровь, было неоспоримо.
   - Зачем ты взял Летту в Хельские леса? - спросила я напрямую.
   - Взял с собой? - неожиданно расхохотался Дариен. - Это она наняла меня, чтобы я довел ее до Всезлотой Богомольни. Я не раз пытался ее вразумить, потому как знаю Летту с детства и никогда бы не подумал, что она решится на подобное путешествие, но ее некстати объявившийся дядя полностью заморочил ей голову. Я наговорил ей таких страхов про Хельские леса, что самого потом кошмары по ночам мучили, но ее они, видимо, не впечатлили. Даже если бы я отказался, упрямая Летта всего лишь нашла бы другого сопровождающего, - развел руками по сторонам Дариен. - Так что мне оставалось лишь согласиться и набрать команду среди тех уголовников, что прельстятся проклятыми богатствами.
   - Мне кажется, что, если бы ты любил Летту на самом деле, то смог бы найти веский довод, чтобы ее отговорить, - осторожно заметила я.
   - Что ты можешь знать о любви, продажная ведьма? - возмутился пьяный человек. - На этих землях вы все друг друга люто ненавидите, и, если быть откровенным, я не могу вас за это винить. В ваших сердцах нет места никаким другим чувствам, и лично я вообще сомневаюсь в том, что где-то глубоко внутри они у вас есть.
   - Ты прав, я почти ничего о ней не знаю, - подтвердила я догадку человека.
   - Мира, наверняка я говорю тебе это не первый, но ты отвратительна, - зло бросил Дариен.
   - Забавно, Дариен, - я усмехнулась. - Я могла бы поверить в твои слова, и сделать это мне было бы намного проще, чем ты можешь себе представить, но ты весьма неумело врешь. Я многим противна, после близкого общения со мной одного молодого оборотня даже стошнило, но тебе - нет, и я, вот, думаю, почему?
   - Ты нравишься мне не больше болотной кикиморы, что обманом заводит путников в трясину, - губы разгневанного человека превратились в тонкую полоску. - Устраивает ли тебе такой ответ, ведьма?
   - Для меня этого достаточно.
   Человек выхватил из моих рук кружку и залпом допил ее содержимое. Связь с реальностью Дариен благополучно потерял, и я, молча наблюдая за человеком, думала о том, что смертный приговор Летты должен был быть исполнен в ближайшем будущем, и обжалованию он более не подлежал.
   Встав со своего места и осторожно делая каждый шаг во избежание конфуза, я направилась в свою комнату, прискорбно размышляя над тем, до чего же мне не хотелось становиться рабыней. Голова отказывалась соображать, и потому, как избавиться от светловолосой девушки, чтобы в ее смерти Дариен позже не обвинил меня, я пока не придумала. Для начала нужно было избавиться от клятвы, для этого необходимо было найти паршивую овцу, а сколько на это могло уйти времени, по-прежнему оставалось загадкой. К великой радости Богов и моему вящему сожалению, приговор блондинки откладывался на неопределенный срок.
   Мне не пришлось мучиться, отыскивая в темноте проказливую ручку, потому как дверь в мою комнату прямо передо мной неожиданно распахнулась. На пороге каменным изваянием застыл давешний молчаливый паренек в замызганной рубашке, и я, судорожно сглотнув, потребовала у него ответа:
   - Что ты здесь делаешь? - загородила я ему выход. - Тебя послал Самаркан?
   Юный вампир, которого хозяин трактира именовал не иначе, как Исчадием Тьмы, замотал русоволосой головой из стороны в сторону.
   - Ты уверен, что это был не Самаркан? Тощий вампир с маленькими хитрющими глазками и премерзкой улыбкой? - подозрительно осведомилась я, грубо схватив паренька за треснувшую рубашку. - Так ты признаешься сам, или мне позвать твоего малохольного хозяина?
   Немой в панике задергался, пытаясь сказать что-то ртом, в котором не было языка, и я, пьяно пошатнувшись на ровном месте, все же отпустила его грязную одежонку. Меня совсем не интересовало то, чем именно он занимался в моей комнате, хотя бы потому, что ничего ценного в ней не было.
   - Чего стоишь? - рявкнула я на него. - Убегай, пока я не передумала и не превратила тебя в крысу.
   Пятки сиротливого вампира, которому хозяин трактира отрезал язык, чтобы тот не болтал лишнего, засверкали в полутемном коридоре. Отвернувшись, я едва слышно добавила:
   - Живешь в норе, рабовладельца боишься настолько, что готов заговорить, и терпишь издевательства от постояльцев, - презрительно выплюнула я. - На твоем месте я бы лучше превратилась в крысу.
   За моей спиной послышался неясный шорох, и я, не смотря на опьянение, резко повернулась назад. Вокруг меня были лишь объятья тьмы, но я могла поклясться в том, что мгновением ранее за моей спиной кто-то стоял. Если этим кем-то был паренек с маниакальными наклонностями, то я была уже трупом, ведь те слова, что я осмелилась сказать вслух, наверняка задели его за живое. И теперь то, что он сделал с молодым суккубом, вполне могло произойти со мной.
   Я не стала в очередной раз поминать Бездну лишь потому, что в мою голову неожиданно закралось неприятное подозрение. Если исчадие Тьмы до моего прихода находилось в нашей с вампиром комнате, то где же все это время пропадал сам Вильен? Ведь после сегодняшнего разговора я уже опрометчиво не сомневалась в том, что он отправится с людьми в Хельский лес, со всеми своими дурацкими выходками и шутливыми фразочками, от которых кровь стыла в жилах. Конечно, я прекрасно понимала, что он всего лишь хотел остаться в живых, но при этом никак не могла его отпустить.
   - Проклятье! - выругалась я и зло бросила на пол птичьи перья из кармана.
   Я невысоко подпрыгнула, тем самым облегчая себе задачу, и в следующее мгновение через чердак уже вылетели суматошные вороны. Один из них устремился точно на юг, второй - на север, а два других на северо- и юго-восток. Это было сделано как раз вовремя, ведь на том месте, где только что я стояла, разбился вдребезги предназначавшийся для моей головы кувшин.
   Догнав темноволосого вампира, который неторопливо шел по пустынному полю в направлении, противоположном от Хельского леса, я мстительно царапнула его когтями за шею и обернулась обратно в человека.
   - Предатель! - первым делом бросила я, преградив ему дорогу.
   - Что ты здесь делаешь? - остановился передо мной Вильен.
   - Смотрю на то, как ты трусливо сбегаешь из трактира, словно жирная крыса с тонущего корабля.
   Вампир закатил глаза, недовольный моим сравнением, и обернулся на восток.
   - Это все, что ты хотела мне сказать, Мира? - отозвался Вильен. - До рассвета осталось мало времени.
   - Спешишь умереть? - скептично поджала я губы.
   Вампир окинул меня ироничным взглядом и усмехнулся:
   - Не спрашивай, как мне удалось это узнать, но никакого заклинания маги на нас не накладывали. У тебя очень богатая фантазия, Мира.
   - Дай угадать, - вернула я его ухмылку. - Тебе сказала от этом Рамина?
   - Да, - не стал отрицать вампир.
   - И ты поверил ей больше, чем мне?
   - Нечистая, я поверил бы кому угодно, но только не тебе, - недовольно поджал он губы.
   - Но, Вильен, без тебя я не справлюсь. Людей много, и они не настолько глупы, чтобы не заподозрить меня в обрушившихся на них бедах. Когда они поймут, кто всему виной, то вздернут меня на веревке, которую привяжут к самому высокому дереву, что только найдут в этом лесу.
   На лице Вильена отобразилась целая гамма противоречивых чувств, и он все же решил уточнить:
   - Так ты действительно поведешь их к мифической Богомольне?
   - Да, Вильен, - подтвердила я и, не сдержавшись, громко рявкнула на напарника. - И если ты мне поможешь, мерзкий вампир, то ты получишь свое золото! Столько, сколько сможешь с собой унести!
   - Неужели легенда про Богомольню не вымысел? - хитро сощурился вампир.
   - Не хочу тебя разочаровывать, но я отдам тебе золото, которое принадлежит одному моему знакомому, - не преминула я его вернуть с небес обратно на бренную землю. - Оно зарыто в земле возле болота в самой глуши Хельского леса.
   - Неужто решила одурачить болотника? - скептично приподнял бровь вампир, вспомнив о той разновидности нежити, которая надежно прятала свой бесценный сундук и болотными огнями морочила голову кладоискателям. - Не хочу тебя расстраивать, Мира, но он скорее сдохнет, чем признается в том, где его спрятал.
   - В таком случае я подниму его труп и спрошу еще раз, где он закопал свои монеты. Болотник будет кривиться, и из его рта пойдет пена, но он скажет правду.
   - Мертвые не умеют лгать, - понятливо усмехнулся Вильен, явно прельстившись чужими сокровищами. - Что ты собираешься делать с сумасшедшими людьми в Хельском лесу?
   - Не знаю, как с людьми, но с Раминой случится нечто ужасное, - сделала я страшные глаза.
   Вильен усмехнулся в ответ:
   - Ты права, Нечистая, к сероглазым я определенно испытываю слабость.
   - Неужели ты еще не выработал иммунитет? - иронично осведомилась я, как обладательница глаз такого же оттенка.
   Я не хотела знать, как вампиру удалось разговорить грозную воительницу, но не подколоть его этим было выше моих сил.
   - Раз ты все же соблазнился золотом болотника и отправишься вместе с людьми, то должен помнить, Вильен, что идя вглубь Хельского леса, мы вполне можем закончить это путешествие быстрее них. Нам не следует недооценивать человеческую команду.
   - Ты не устаешь об этом напоминать, - скривил губы вампир. - Как будто сама собираешься сгинуть в этом лесу.
   В ответ я неопределенно пожала плечами.
   - Я задам еще один вопрос, Мира, в надежде, что ты ответишь на него честно настолько, насколько ты вообще способна это сделать, - серьезно посмотрел на меня вампир. - Почему ты хочешь, чтобы я отправился с людьми в Хельский лес? Сначала ты соврала, что маги наложили на нас заклятье, затем догнала на дороге и пообещала взамен дать сундук золота. Это наводит меня на неприятные мысли, ответь, пока я не придумал того, чего нет на самом деле.
   - Я лишь хочу, чтобы ты расправился с людьми, если сделать это самой у меня не хватит духа, - отвела я глаза в сторону. - Ведь у тебя с этим проблем никогда не возникало.
   Вампир целое мгновение пристально смотрел на меня, а затем выдохнул:
   - Ты стала такой человечной...
   - Зато ты не изменился, - оскалилась я.
   Вильен, пожелав найужаснейших кошмаров, развернулся и пошел досыпать обратно в место ночлега. Оставшись на дороге одна, я вновь обернулась в ворон и, бестолково покружив над трактиром, опустилась на его крышу уже в человеческом обличье. Уставившись глазами в ночное небо, я размышляла над тем, что же на самом деле творилось в моем маленьком черном сердце. В то же время я не забывала следить за тем, чтобы Вильен не сбежал из трактира под покровом ночи во второй раз.
   Небо было бескрайним и каким-то таинственным, пробиравший до самых костей ветер посвистывал в замерзших ушах. Редкие синие звезды смотрели на меня с немым укором, мерцая в дали, и все мое опьянение постепенно сходило на нет. На заднем плане мне мешал чей-то едва различимый голос, и, когда я поняла, кто это пел, мне захотелось икать от смеха. Вероятно, я расположилась на черепице прямо над окном Самаркана, потому что это именно он старательно выводил следующие строки:
   Та, кому присно я клялся в любви,
   Была в моей жизни одной из троих.
   Вторая любила меня ни за что,
   Но с ней разлучила судьба. О, злой рок!
   Последней подругой моей стала смерть.
   Чем ей приглянулся? Сказал б кто теперь.
   Одну любил я, а другая - меня,
   Но, увы, только третья осталась верна.
   Повторяя куплеты о бестолковой любви, Самаркан продолжал нещадно фальшивить. Несмотря на то, что моя грудь подрагивала от едва сдерживаемого смеха, я поймала себя на том, что левой пяткой помахивала в такт незамысловатой мелодии. И это было неудивительно, потому что с недавних пор я влюбилась. Я полюбила жизнь, мне совершенно не хотелось умирать, и это было очень некстати, потому что в глубь Хельского леса нам с людьми только предстояло пойти.
   Я уже собиралась возвращаться в трактир - мои пальцы на ногах и кисти окончательно заледенели на морозном ветру, как услышала неясный шорох неподалеку. Из-за печной трубы показалось давешнее Исчадие Тьмы. Он неприятно удивился, обнаружив на крыше ведьму, и попытался было скрыться из виду. Сдерживая внутреннюю дрожь, я позвала его, и подозрительный малолетний убийца неохотно сел рядом. Мне нужно было сказать злопамятному пареньку нечто такое, что заставило бы его забыть о мести одной чересчур болтливой некромантке, и я все же решилась.
   - На небе есть одна звезда, которая помогает путникам, даже если кажется, что дороги дальше уже нет. Мне рассказал о ней мой отец, твой же хозяин - подлый мерзавец, и это чудо, то, что до сих пор ходишь по этой земле. За свою бурную жизнь одноногий вампир даже по меркам здешних обывателей пустил неимоверное количество крови, недаром его буйный нрав известен на все проклятые леса. Рано или поздно трактирщик решит избавиться и от тебя, навсегда убрав свидетеля своих грязных делишек, и на твоем месте я бы сбежала отсюда, пока еще есть время.
   Из вампира получился отличный собеседник, он не перебивал и не задавал лишних вопросов. Рассказав ему о красивой легенде, которую я действительно слышала некогда от отца, я не могла сказать, что сделала это из жалости к пареньку. Просто я хотела жить, а не лежать запертой в шкафу, пока меня не найдет очередной постоялец. Когда паренек убежит в очередной раз из дома, трактирщик наверняка поймает его и убьет, ему определенно хватит для этого жестокости. Я никогда не оставляла за своей спиной врагов и изменять своим принципам в будущем была не намерена.
   Пожелав вампиру кошмаров, вскоре я уже лежала на своей кровати. В эту ночь, вопреки всему, я заснула, как младенец, не успев досчитать и до десяти черепов.
   Первой новостью, которую я услышал утром, стало то, что Старик, раненый волком пастыря, скончался. Я не могла сказать, что по этому поводу сильно расстроилась, ведь с этого момента можно было уже не опасаться столкновения в ближайшее полнолуние нос к носу с перевертышем. Люди пошли на местное кладбище, чтобы его похоронить, а мы с Вильеном, Самарканом и магом, которого приставили к нам для надзора, не иначе, спустились вниз, чтобы позавтракать - наш аппетит не смогло испортить сие досадное происшествие.
   Вильен прошедшей беспокойной ночью не успел выспаться, я, что неудивительно, тоже, и мы вдвоем вяло ковыряли вилками в своих тарелках. Словоохотливости жизнерадостного прямо-таки до отвращения мага не смогли помешать ни полный рот, ни отсутствие маломальского интереса у собеседников. Он нам рассказывал в лицах о геройских подвигах почившего и его многочисленных достоинствах, напрасно надеясь вызвать у вампиров сострадание.
   - Заткнись, - не выдержал, наконец, помятый Самаркан. - Если ты еще хоть одно слово скажешь про этого окаянного Старика, я тебя упокою рядом с ним, и никакие клятвы тебе уже не защитят.
   Зеленоглазый маг понятливо оборвал себя на полуслове, но молчать дольше одного мгновения было выше его человеческих сил.
   - Почему ты такой сонный, Вильен? - обратился он уже к темноволосому вампиру, который связал свою лохматую гриву в небрежный хвост. - Наверное, потому что всю ночь высасывал кровь из невинных жертв?
   На язвительный оскал человека Вильен ответил загадочным, прямо-таки потусторонним, молчанием, а я, ощущая вящую слабость, мрачно произнесла:
   - У меня такое ощущение, что этой ночью он высасывал кровь именно из меня.
   - Что? - не понял юмора Вильен.
   - Хочешь сказать, что тебе не понравилось? - ехидно изогнула я одну бровь.
   - Не могу знать, потому что никогда ее не пробовал, - огрызнулся вампир.
   - А хотелось бы? - провокационно уточнила я.
   - Нет, - смерил меня тяжелым взглядом Вильен.
   - Ври больше, и сам же в это поверишь, - не преминул скептично прокомментировать Самаркан.
   - Ради интереса я однажды выпил целую банку человеческой крови, - неожиданно рассказал об одном случае из своей насыщенной жизни маг с вензелем колдовской гильдии. - Во времена моей бесшабашной юности мы изучали вампиров, и мне стало любопытно, как же им удается так быстро регенерировать.
   - И как же? - в меру заинтересованно уточнила я.
   - Довольно вкусно, - пожал он плечами, неправильно поняв мой вопрос. - Не могу сказать, что после этого у меня стали быстрее заживать раны или, что лучше стал видеть в темноте, но, по крайней мере, меня не стошнило.
   Мои глаза округлились, и я невольно задумалась над тем, с кем же на самом деле меня угораздило отправиться вглубь Хельского леса - с людьми, пьющими человеческую кровь ради забавы.
   - Разве ты не пробовала? - в свою очередь удивился маг.
   - Только свою и то единожды, - честно призналась я, потому как предрасположенности к каннибализму раннее за собой не замечала.
   - Сладкая, наверное? - поспешил участливо спросить Вильен.
   - Я чуть не отравилась, - недобро покосилась я на темноволосого собеседника. - Она же у меня ядовитая.
   Вильен весело рассмеялся, а маг бесцеремонно схватил мою руку, сжал ее, и, всмотревшись в пульсирующие черные вены на запястье, вопросил:
   - Какого цвета твоя кровь, Мира? - я попыталась выдернуть свою конечность, но он в нее вцепился, словно клещ. - Я думал, что столь темного оттенка кровь бывает только у нежити.
   - Как видишь, у меня тоже, - недовольно посмотрела я на человека, который начинал слишком много думать.
   Маг продолжал силой удерживать мою руку, и мы с ним мимо воли вступили в молчаливый магический поединок. Он не сопровождался громом и эффектными молниями, но, к моему вящему удивлению, в глазах противника зажглись такие же, как были у меня, потусторонние огни. Этот человек был хорошо знаком с черной магией, мало того, он в некоторой степени владел ею, и я не хотела думать над тем, какую он за это заплатил цену.
   - Ты уже бывал на этих землях, ведь так? - уточнила я, с изумлением признав в маге того, кто несколькими годами ранее убил в Хельских лесах враждовавшего со мной склочного некроманта.
   Судя по слухам, человек искал в здешних землях власти над смертью. Ненормальный маг желал воскресить какого-то почившего родственника, с поражавшей настойчивостью пробуя всевозможные способы, и именно остатки его запретной магии я почувствовала, когда вошла в дом мертвого некроманта.
   - Почему ты так решила? - он поднял вопросительно бровь.
   Маг забыл о своей дурашливости и очень внимательно посмотрел на меня.
   - Потому что задуманное тобой осуществить невозможно! - не впопад ответила я. - Ты только теряешь время зря, маг, смирись с личной потерей и выкинь из головы свои навязчивые идеи.
   - Но эта случайная смерть была ошибкой, и мне по силам исправить ее, - упрямо поджал губы собеседник.
   - Тот, кого ты воскресишь, уже будет не человеком, а кровожадным монстром. Оставь свою безнадежную затею, по-моему, из-за нее погибло уже достаточно невиновных.
   - Мира, но ты даже не пытаешься понять меня, - покачал головой человек, во взгляде которого стала отчетливо видна бескрайняя тоска.
   - Мне ясно только то, что ты безумен, - вынесла я диагноз.
   - Ты так говоришь, потому что сама не теряла человека, без которого твоя дальнейшая жизнь представляется невыносимой и мучительной.
   - Разве это оправдывает тебя? - резонно уточнила я.
   - Ни в коей мере, - ответил упрямый человек, не отступивший от своих затей ни на шаг, и в его глазах появился маниакальный блеск. - Мира, мне нужно немного твоей крови для опытов.
   - За каждую каплю моей крови тебе придется дорого заплатить! - от его наглости я даже приподнялась на стуле. - Так что лучше забудь об этом.
   - Почему? - задал лишь один вопрос собеседник.
   - У тебя что, две жизни? - неприкрыто пригрозила я.
   До этого словоохотливый маг принялся молча управлять столовыми приборами. Мне совершенно не нравились бросаемые им на меня украдкой взгляды, потому как под ними я чувствовала себя ни кем иным, как подопытным кроликом. Отложив ложку в сторону, я раздраженно передернула плечами, и человек мрачно заметил:
   - Я почему-то думал, что, кто-кто, а ты поймешь меня, Мира, но я ошибся. В этих лесах я и без твоей помощи найду ответы на интересующие меня вопросы, так что не стоит беспокоиться на мой счет.
   На Хельских землях не верил никто, никому и ни при каких обстоятельствах, и стоило ли упоминать, что магистру второй степени колдовской гильдии я не поверила вдвойне.
   - Дадут Боги, ты никогда не узнаешь, каково это, ходить по земле, словно мертвецу, когда вино не пьянит, огонь не греет, и лишь надоедливое биение собственного сердца напоминает о том, что ты все еще жив.
   - Дадут Боги? - зло повторила я слова собеседника. - Будь их воля, я бы умерла раньше, чем успела произнести молитву.
   Время тянулось медленно, наши животы давно уже были полны, но люди с похорон все никак не возвращались. Ленивый трактирщик уже успел собрать со стола пустые тарелки, а я все гадала, на каком же отрезке пути от трактира до кладбища люди умудрились сгинуть. Не выдержав, я недовольно зыркнув на мага, будто именно он отвечал за команду головой, и поинтересовалась:
   - Почему твоих соратников так долго нет? Они что, решили умереть, даже не дойдя до Хельского леса?
   Человек укоризненно покосился в ответ:
   - Нет, Мира, они, скорее всего, проводили погребальный обряд и сейчас, должно быть, только закапывают в землю гроб. До этого Проповедник читал молитвы, ведь душа умершего должна быть передана Богам по всем правилам, чтобы она навеки обрела покой...
   - Избавь нас от подробностей, человек, - закатил глаза Самаркан.
   - А его тело стало недоступным для обитателей здешнего греховного развратника, - договорил маг.
   - По-моему, ты слишком много общаешься с Проповедником, - скривилась я.
   Печально вздохнув и от души пожалев время, которое тратилось почем зря, я напела подслушанную ночью песенку:
   - "Одну любил я, а другая - меня,
   Но, увы, только третья осталась верна".
   Вильен скептично приподнял одну бровь, а я бросила взгляд на Самаркана, но тот даже не покраснел. Он побелел, как полотно, и я застыла, пораженная внезапной догадкой. Ведь комната Самаркана располагалась напротив моей, и его окно должно было выходить на противоположную сторону от того, над которым я сидела, и что он делал в чужом номере посреди ночи, могло навсегда остаться загадкой. Быстро поднявшись на ноги, я соврала, что давно мечтала посмотреть на погребальный обряд вживую, и вышла из трактира, сорвавшись лишь за порогом на бег. Оставляя зеленое поле позади, я просила только об одном: чтобы они не успели закапать труп, - ведь мне совсем не хотелось в столь мерзкую погоду заниматься эксгумацией. Когда я прибежала до пункта назначения, возле отрытой могилы толпились мрачные люди, а Дариен со Шрамом только поднимали с травы закрытый гроб, чтобы опустить его на веревках в яму.
   Пробегая мимо Проповедника, я неудачно зацепилась за что-то нагой и, пролетев по воздуху, упала прямиком на грудь командира. Тот неаккуратно оттолкнул меня в сторону, и я, сильно приложившись спиной о твердые сосновые доски, уже вместе с трупом покатилась по сырой земле. На траве остался лежать развороченный гроб, а мы с мертвецом в обнимку приземлились в его будущей могиле.
   Я не сразу сообразила, что произошло, но у меня заболели плечи, и стало ужасно трудно дышать. Выбравшись из-под тяжелого трупа, я перевела дух и наклонилась к лицу мертвеца, которое говорило то, о чем уже не мог рассказать сам Старик. На его носу расположилось небольшое синее пятно, которое наверняка образовалось в то время, когда пьяный Самаркан душил человека подушкой, напевая себе под нос веселую песенку. Вампир-без-прошлого был первостатейным извращенцем, но не это являлось самым главным. Ведь Старик в следующее полнолуние вполне мог обернуться в изголодавшего монстра и напасть на людей, а вампир-без-прошлого явно не хотел рисковать человеческими жизнями. Самаркан, во что бы то ни стало, собирался дойти до края Хельского леса, и такие "мелочи", как клятва, не могли ему помешать.
   - Закапывать? - послышался сверху язвительный голос Шрама, и в могилу полетел первая горсть земли.
   Отрытая людьми яма была очень глубокая, и для меня осталось загадкой, зачем нужно было ее таковой делать. Наверное, для того, чтобы упырь, выбравшийся из нее, или же темный маг, наконец, откапавший труп, оказались не в пример злее. Подпрыгнув на мертвеце, я вцепилась пальцами в податливую почву и начала выползать наружу. Оказавшись руками уже на траве, я позволила себе недовольным голосом процедить:
   - Мы еще не дошли до Всезлатой Богомольни, а вы меня уже живьем закопать пытаетесь. Что же дальше будет?
   - Как ты посмела осквернить могилу храброго воина?! - коршуном налетел на меня праведник в длинном коричневом одеянии. - Зачем ты явилась на кладбище, в то время как я проводил здесь священный обряд, проклятая ведьма?
   - Не могу сказать, - скривилась я в ответ. - Что получила от этого особое удовольствие.
   - Богомерзкое отродье, - перешел он на конкретные личности, ткнув в меня скрюченным пальцем. - Ты не достойна даже находится здесь, не говоря уже о том, чтобы возлежать на усопшем воине!
   - Он совсем не возражал, - возразила я, пытаясь со своей грязной одежды отряхнуть влажные комья земли.
   - Зачем ты пришла сюда, ведьма?! - задал свой главный вопрос Проповедник.
   - Хотела поцеловать усопшего на прощание, - издевательски протянула я.
   Человек крепче схватился за крест с шестью серебряными наконечниками и с еще более возросшей ненавистью взглянул на меня:
   - Даже не рассчитывай на то, что после смерти он станет прислуживать тебе так же, как это делали проданные тобой скелеты! Я упокоил его душу навсегда, и уже ни один колдун не сможет поднять его тело. Так, ты хотела поцеловать Старика? Можешь облобызать всех, кто здесь находится, но все твои усилия будут напрасны. Я лишь надеюсь, что эта участь минует меня.
   - Для того чтобы я вас поцеловала, Проповедник, - процедила я сквозь зубы. - Вам для начала придется умереть.
   - Когда в Хельском лесу погибнешь ты, - лицо мужчины исказилось от злости. - Я проведу обряд псалмокатары, проклятия молитвами, и твоя душа навеки останется заключенной в гниющем теле.
   - В таком случае, - оскалилась я в ответ. - В один прекрасный день я восстану из-под земли только ради того, чтобы станцевать на вашей могиле, Проповедник!
   - Ведьма, - сплюнул на землю человек в хламиде, и в его исполнении это прозвучало, как самое последнее ругательство.
   Я собиралась уже покинуть кладбище, но после его слов развернулась.
   - Да, я ведьма, - перешла я на повышенные тона. - Вас никто не заставлял вынуждать меня говорить клятву! Вы сами явились ко мне с оружием и потребовали, чтобы я показала вам дорогу в Хельскую глушь, - вызверилась я. - Вы, люди, желаете найти здесь золото, но в этом лесу можно найти только свою смерть. Наверное, вы ее потеряли, раз теперь столь упорно ищите.
   Мои слова были предупреждением, которое люди либо проигнорировали, либо не захотели услышать, и которое я совсем не собиралась повторять дважды.
   - О, всемогущие Боги! Я еще никогда так сильно не жалел о запрете Храма на сожжение некромантов! - воззвал к хмурому небу человек в хламиде. - Хоть гильдия магов с пеной у рта и утверждает, что вас, темных колдунов, осталось очень мало, но, как по мне, то вас по-прежнему ходит по земле слишком большое количество.
   - Так, нарушьте этот запрет, Проповедник! Сделайте богоугодное дело, - с искушением в голосе воскликнула я.
   - Из твоего рта вытекает одна только грязь, гнусное порождение Тьмы...
   - Проповедник, перестаньте сквернословить, это не пристало делать священнослужителю, - остановил поток нелицеприятных слов Дариен. - Тем более что она умышленно выводит вас из себя. Раз сделала все, что хотела, Мира, - вон с кладбища! Шрам, бери лопату и закапывай могилу! У нас нет времени торчать на кладбище весь этот демонов день.
   Человек в балахоне до пят завел заунывнейший речитатив, в то время как люди начали засыпать раскопанную яму землей. Направившись обратно в трактир, я не злилась на людей, была недовольна лишь тем, что сорвалась на крик. Люди не были достойны ни моих слов, ни моей жалости, ведь это они вынудили меня пойти в Хельский лес, и это они сами начали рыть себе по могиле.
   В небе каркали вороны, ветер клонил весеннюю траву к земле, и неплотно закрытая дверь трактира лязгала щеколдой по счерневшим доскам. Моросивший все утро дождь образовал лужицы на деревянной лавочке возле таверны, и человеческий маг сидел на грязной окровавленной тряпке. Он доставал из маленькой баночки мазь, аккуратно нанося ее на широкую колотую рану на своем предплечье.
   Когда я спросила о причинах его забот, маг в лицах поведомил о том, как в мое отсутствие трактирщик набросился на них троих, потому как обнаружил, что его этой ночью обокрали. Разъяренный одноногий вампир с булавой наперевес задел его мимоходом, направившись вслед за Вильеном, который побежал по темному коридору. На мой вопрос, где в это время был Самаркан, маг озадаченно протянул, что при появлении страшного трактирщика тот словно сквозь землю провалился.
   Мрачно открыв с пинка скрипнувшую дверь, я была готова увидеть все, что угодно, но только не то, что предстало перед моим взором. На месте сломанного предмета мебели, за которым еще утром мы завтракали с вампирами, лежала груда обломков, а за соседним столом выпивали явно не по первой кружке трактирщик с лысым Самарканом. Я развеяла наколдованную шаровую молнию одним движением кисти и приблизилась к двум закадычным друзьям.
   Когда я потребовала объяснений, вампир-без-прошлого нехотя ответил:
   - После того, как ты ушла на кладбище, трактирщик неожиданно обнаружил, что у него пропало честно нажитое золото.
   - Да, Самаркан, - протянула я, намекая на его причастность к этому досадному происшествию. - Тебе явно не спалось этой ночью.
   - Скажи мне, Самаркан, как тебе удалось его украсть? - покачал тем временем головой хозяин заведения. - Ведь мои монеты были спрятаны в подвале в груди мертвеца, вход в который находился под моей кроватью. Я на ней всю ночь проспал, да и ключ от злосчастного замка по настоящее время болтается у меня на шее, - достал его из-под рубашки вампир. - Я никак не могу взять в толк, где именно совершил ошибку.
   - Пусть это останется моей тайной, - загадочно улыбнулся Самаркан и кивнул на кожаный мешок, привязанный к боку трактирщика. - Тем более что все украденное я вернул тебе сторицей.
   - Если бы это было иначе, ты бы уже лежал в подвале рядом с прошлым визитером, а не распивал с трактирщиком гномью воду, - процедила я сквозь зубы и, мучаясь сомнениями, уточнила у Самаркана. - Это действительно ты украл у него монеты?
   - Да, я, - лицемерно кивнул вампир.
   - Хм, как же ты называешь это, Самаркан? Как звучало это слово? - на мгновение задумавшись, я расплылась в премерзкой ухмылке. - Ах, да, "дружба".
   - До чего же я ненавижу тебя, ведьма! - в сердцах воскликнул лысый вампир.
   - А я и не просила сдавать нас на руки людям, Самаркан. В таверне "Брошенная кость" ты вполне мог встать и уйти, но тебя прельстили несметные богатства, продажная душонка, - сказала я и неожиданно поняла, что, не будь Самаркана, люди все равно отправились бы в Хельский лес, но уже без нас. - Хотя, с другой стороны, спасибо, что ты все-таки взял нас с собой.
   - От тебя никогда слова доброго не дождешься, а сейчас благодарность? За что ты сказала мне "спасибо", Нечистая? - подозрительно осведомился будущий труп.
   - Если бы ты не рассказал людям о том, что в наших с Вильеном силах довести их до западной окраины, - правдоподобно соврала я. - То они бы нас вздернули на воротах ярмарки. Ты же сам утверждал это, когда мы были в таверне "Брошенная кость", Самаркан, разве ты забыл?
   - Рад, что ты осталась мне благодарной за ваше с Вильеном спасение, - сделал глоток вампир-без-прошлого.
   - Да, но у нас с тобой по-прежнему остается проблема, Самаркан, - покачала я головой. - Ведь ты смерти моей желаешь.
   Вампир поперхнулся, забрызгав меня гномьей водой, и зло воскликнул:
   - Как же мне этого не хотеть, если при каждом удобном случае ты вспоминаешь моих родственников?! - разъярился вампир.
   - Что же ты с ними такого страшного сделал, Самаркан? - подозрительно осведомилась я. - Ты их утопил в выгребной яме, тела сжег в святом огне, а кости скормил дворовым собакам?
   - Все было гораздо хуже, - печально вздохнул тощий Самаркан. - И их призраки до сих пор не дают мне спокойно жить.
   В трактир зашли люди, и Дариен, заметив трактирщика в обнимку с кошелем и кувшином, лишь махнул на него рукой. Шрам, не теряя времени даром, подсел к хозяину заведения и нагло предложил тому в честь благоприятно разрешившегося недоразумения угостить всех присутствующих выпивкой. Пьяный вампир согласно икнул и громко позвал Исчадье Тьмы.
   Молодой вампир в рубашке с короткими рукавами и порванными на коленях брюками потопал в подвал исполнять распоряжение трактирщика. Вспомнив о том, что мне нужно было еще забрать свою сумку из комнаты, я направилась за ней к примечательному шкафу, который обещал мне еще долго сниться по ночам. В мрачном коридоре я встретилась с Вильеном, и не преминула его поддеть.
   - Слышала, что ты так сильно испугался разгневанного одноногого трактирщика, что как трусливый кролик, запетлял в спальные комнаты, - толкнула я его локтем. - Ты, наверное, забыл, что все окна в трактире забиты.
   - Мне очень интересно, что бы сделала ты, - недовольно процедил сквозь клыки вампир. - Если бы это на тебя напал взбешенный вампир со столь богатым прошлым и с громадной булавой наперевес.
   Я лишь сглотнула, представив себе подобную картину, и от чистого сердца посочувствовала Вильену:
   - Как же тебе удалось после встречи с грозой Сумеречных земель остаться целым и невредимым?
   - Мы с трактирщиком, - совсем неубедительно соврал он. - Довольно мирно урегулировали образовавшийся конфликт.
   В моей голове все еще кипела бурная мозговая деятельность, направленная на то, чтобы понять последнее изречение вампира, когда мы подошли к нашему номеру. Когда я привычно толкнула дверь вовнутрь, ее обломки рухнули прямо передо мной на пол, подняв столп пыли. Покосившись на помрачневшего Вильена, я не преминула съязвить:
   - Ага, а ты заперся в номере и не хотел его впускать, потому что у нас в комнате был беспорядок.
   - На самом деле, - сознался темноволосый вампир. - Я сказал ему, что никак не мог украсть у него золотые монеты, потому как всю ночь был рядом с тобой, и что ты можешь это подтвердить.
   Мои глаза округлились от услышанного, а Вильен продолжил:
   - Конечно, трактирщик сразу же заявил, что это мы с тобой в сговоре похитили его ценности. Но я ему ответил, что, если бы в краже была заинтересована темная ведьма, то труп, выбравшись из подвала, сдал бы ей монеты на руки самостоятельно. Трактирщик, подумав, был вынужден согласиться, ведь труп лежал на том же самом месте, что и раньше.
   - Да, Вильен, - хлопнула я его по плечу, - теперь, когда мы выберемся из Хельского леса, по Сумеречным землям уже будут ходить слухи, что мы любовники.
   - Очень жаль, - не преминул вздохнуть вампир.
   Достав из шкафа свою сумку и перекинув ее через плечо, я направилась к выходу. Споткнувшись о сломанную дверь, царственно возлежавшую посередине комнаты, и прошипев под нос пару проклятий, я обернулась на Вильена.
   - Чего? - скептично ухмыльнулась я. - Того, что я их опровергну, сказав, будто ты предпочитаешь мальчиков?
   - Нет, того, что это всего лишь слухи, - слишком тихо произнес Вильен в пустоту и с грустью в голосе добавил. - Если бы у меня был выбор, Мира, я бы предпочел любить мальчиков, потому что ты заставляешь ненавидеть меня всех, кто встречается на моем пути, только из-за того, что они это не ты.
   Когда я спустилась вниз, в главном зале уже царила суматоха. Люди собирали свои немногочисленные пожитки, светловолосый маг что-то увлеченно чертил на полу, а Проповедник до красноты на щеках ругался с трактирщиком по извечному денежному вопросу. Пьяный вампир, развалившись на стуле за грязной стойкой, был флегматичен, и все доводы человека об ужасных условиях в трактире и некачественном обслуживании были сказаны впустую. Я подошла к Исчадию Тьмы, который разливал тем временем настойку из дубовой бочки. Пригубив дармовое питье, которое должно было показаться медовым, не иначе, я некультурно выплюнула его на пол, забрызгав ботинки.
   - На чем вы его настаивали?! На дохлых грызунах? - возмутилась я, а немой паренек-вампир в ответ сделал вид, что был не только немым, но и глухим.
   - Допивать будешь? - грубо толкнул меня в бок Шрам.
   Я отрицательно мотнула головой, и тогда человек, забрав из моих рук кружку, за раз осушил ее до дна.
   - Как ты можешь это глотать? - непроизвольно скривилась я.
   - Эта дрянь не самая худшая из того, что мне доводилось пить за мою долгую препаршивую жизнь, - пожал плечами Шрам и бросил тяжелый взгляд на выход из трактира. - Еще пара таких кружек, и можно будет смело отправляться в поход.
   Заметив выходившего из главного зала Дариена, я поспешила выбежать вслед за ним на улицу, оставив свою сумку без присмотра на столе. Когда я повернула за угол трактира, темноволосый человек с васильковыми глазами резко обернулся и спросил:
   - Что тебе нужно, Мира?
   - Я хотела сказать, что утром на кладбище не собиралась делать ничего из того, что озвучил Проповедник. У него слишком богатое воображение, мне лишь хотелось посмотреть на погребальный обряд, ведь до этого мне приходилось о нем только слышать.
   Рядом с бесстрашным и рискованным человеком, у меня возникало стойкое желание казаться хотя бы чуточку лучше. Мне почему-то совсем не хотелось, чтобы он подумал обо мне плохо или же узнал о чем-нибудь таком, что заставило бы его повторить слова, ранее сказанные Проповедником. Проблема же заключалась в том, что этого чего-нибудь было настолько много, что я не знала, в какие кусты прятать скелеты, потому что в шкафах места уже не было.
   - Но ведь ты сказала, что пришла на кладбище, дабы поцеловать усопшего на прощание, - скептично процедил наемник.
   - Разве это в Королевстве не принято? - невинно хлопнула я ресницами.
   - Старик, с которым ты сегодня имела честь возлежать в одной могиле, участвовал в великой экспансии, - не стал слушать мои жалкие оправдания человек. - В Золотом Королевстве у него остались безутешные родственники и осиротевшие дети. Неужели тебе ни капельки не жаль его?
   - Я могла бы пожалеть живых, Дариен, - оскалилась я. - Но никак не мертвых.
   - И все же, ты могла бы проявить хотя бы немного такта, - обвинительно сказал человек.
   - Не тебе читать мне мораль, Дариен, - скептично изогнула я бровь.
   - Если ты еще раз подойдешь к его могиле, то я одним движением руки в мгновение сверну твою тонкую шейку, Мира, - вызверился человек. - Чтобы духу твоего на этом кладбище не было, ты меня хорошо поняла?!
   - Вполне, - процедила я.
   Это захоронение в Сумеречных землях было далеко не последним, но Дариен имел глупость разозлить меня, и я недобро сощурилась:
   - Вам долгое время не удавалось найти проводника в Хельские леса, - припомнила я его слова. - И я могу поклясться, что в оружейную лавку вы со Шрамом зашли уже с намерением, во что бы то ни стало взять нас в провожатые. Когда мы отказались добровольно, вам оставалось лишь заставить нас с Вильеном принять ваше предложение, ведь так?
   - Вы сами подставились, продав нам кровожадных скелетов с маниакальными наклонностями, - неприятно улыбнулся наемник.
   - Вы со Шрамом выжили лишь потому, что изначально были уже осведомлены о нашем с Вильеном обмане. Это было довольно подло, Дариен.
   - У нас не было иного выхода, - не согласился со мной человек. - Поэтому скажи спасибо, ведь за ваш с Вильеном товар многие из моей команды, не смотря ни на что, жаждали отправить вас прямиком в бездну. За ваше нечаянное спасение ты должна быть благодарна в первую очередь мне.
   У меня язык не повернулся сказать подобное, и вскоре человек язвительно заломил одну бровь:
   - Ты меня осуждаешь?
   - Нет, - серьезно ответила я. - Восхищаюсь твоим хладнокровием.
   - И даже не хочешь мне отомстить? - участливо поинтересовался человек.
   - О, - промямлила я так, чтобы он не смог ничего расслышать. - Все будет куда сложнее.
   Разговор был закончен, и в результате него я поняла одну пренеприятную истину. Дариен не верил ни единому моему слову, и в будущем мне, увы, предстояло лишь подтвердить все его дурные мысли на мой счет.
   Возле самого трактира, бессовестно вытаптывая молодую траву, бегали хохотавшая Летта и запыхавшийся Баш. Было не понятно, кто из них кого догонял, потому что они все время ставили друг другу подножки и валялись на земле. Баш, вскинув руки, наконец, сдался на милость победителя, и Летта, пожурив его, скрылась в трактире.
   Я намеревалась забрать свою сумку, но, заметив, что воришка остался в одиночестве, схватила его за ухо и попыталась оторвать.
   - Наверное, тебе было тяжело скакать по поляне на подобии горного козла с украденным золотом в сапогах, - процедила я, в то время как Баш заойкал в ответ.
   - С чего ты вообще взяла, что это моих рук дело? - праведно возмутился парень.
   - Потому что среди нас есть только один вор, который совсем некстати попытался обокрасть меня на ярмарке.
   - Но ведь Самаркан вернул трактирщику монеты!
   - Как раз это и вызвало у меня обоснованные подозрения.
   В то, что вампир-без-прошлого самолично признался в совершенном им преступлении и вернул украденное обратно, мне категорически не верилось. Очевидно, у Самаркана были на это путешествие грандиозные планы, раз он решил спасти шкуры людей, отдав буйному трактирщику собственные деньги, и ему очень не повезло, что они совершенно не совпадали с моими.
   - Твои спутники ведь неспроста запретили тебе красть на проклятых землях, здесь с неудачливыми ворами привыкли разбираться без лишних разговоров, - продолжила я воспитательную работу. - Как ты думаешь, если я расскажу всем о твоей причастности к этому делу, кто сдерет с тебя кожу первым: трактирщик или же сами люди?
   - Колченогий вампир спрятал свои монеты в темном подвале, а ключ повесил себе на шею, - презрительно фыркнул воришка. - Когда я случайно заметил эту железяку под его рубашкой, то догадаться, что она отпирает, было проще, чем провернуть ее в замке. Я же не виноват, что у трактирщика такая убогая фантазия!
   - Чувства юмора у него тоже нет, а, если и есть, то очень черное, - невольно усмехнулась я, отпустив красное оттопыренное ухо. - Потому что лично я никогда бы не догадалась засунуть монеты в грудь мертвеца.
   - Так, это был труп? - вдруг позеленел паренек. - У меня были ночью кое-какие подозрения...
   - Баш, когда я вчера вечером спросила, почему ты так рано встал из-за стола, ты ответил, что очень устал и пойдешь спать, - недобро сощурилась я. - Эта ложь могла тебе дорого обойтись.
   - Если я умру, Мира, - шутливо подмигнул неисправимый Баш. - То один свой сапог я завещаю оставить тебе.
   - Это который? - решила уточнить я. - Левый или правый?
   - Можешь выбрать любой, хотя тяжелее вот этот, - поднял одну ногу паренек.
   - С учетом того, что ты опять мне соврал, - тяжело вздохнула я. - Мне другой.
   Баш неожиданно расхохотался, я, невесть от чего, тоже, а проходивший мимо Вильен лишь удивленно поднял брови на лоб. Догнав его, мы вместе с ним зашли в трактир и, перед тем, как взять со стола свою кожаную сумку, я внимательно пересмотрела ее содержимое. И вот незадача, пока я разговаривала с воришкой на лавочке, кто-то у меня самой украл книгу по черной магии с личными заметками на полях.
   - Нет, это невозможно! - выругалась я. - Из сумки пропала моя любимая книжка.
   - По самой-самой запретной магии? - догадливо осведомился напарник.
   - Она самая.
   История с Башем не закончилась нашим с ним разговором, потому что о его воровстве каким-то непонятным образом прознал Дариен. Командир очень сильно разозлился и за то, что парень посмел ослушаться его прямого приказа, залепил тому оплеуху. Падение Баша прошло неудачно, он сломал левую руку, и подоспевший на помощь травник сказал, что на ее заживление понадобится несколько дней, которых в распоряжении у людей не было. Все было бы ничего, если бы Баш не являлся левшой.
   Вскоре наши спутники вышли на улицу, и я поспешила последовать вслед за ними. Переступив через высокий порожек, я от подлого толчка в спину в одно мгновение скатилась на сырую землю. Зло посмотрев на того, кто решил умереть быстро и эффектно, я озадаченно хлопнула ресницами. Потому что на пороге давешнее Исчадие Тьмы принялось корчить мне забавные рожицы. Он выпучивал глаза, с остервенением хватался за свою тонкую цыплячью шею, и пальцем почему-то указывал при этом на меня. Делал он это столь самозабвенно, что становилось непонятным, как он при этом не удушил себя сам.
   - Что же ты хочешь сказать? - я задумчиво наморщила лоб.
   Появившийся, будто бы из-под земли, Самаркан недовольно зыкнул на молчаливого паренька, и тот в мгновение ока с перепуганной рожицей скрылся из виду. Вампир-без-прошлого процедил сквозь зубы в ответ:
   - Паренек пытался сказать, что ты ему надоела, Мира, - по моему мнению, для поганого рта Самаркана три клыка было слишком много. - Если ты и дальше будешь медлить с отбытием, то он тебя хладнокровно задушит, а труп затащит в подвал.
   Припомнив некогда ходившие по Хельским лесам слухи о том, что вампир-без-прошлого после удачной авантюры расправился в трактире со всеми своими подельниками, я перевела весьма подозрительный взгляд на словоохотливого собеседника.
   - Нет, Самаркан, - недобро сощурилась я. - По-моему, он хотел предупредить, что, если я загляну в этот трактир на обратном пути еще раз, то меня в нем убьют. Наверняка, малодушно задушат подушкой, - иронично заметила я и уже вполне серьезно добавила. - Я не стану рассказывать людям, кто виноват в смерти старика, Самаркан, если ты откроешь мне секрет: как тебе удалось обойти клятву?
   Вампир долгое время не сводил раздраженного взгляда с меня, а затем нехотя выдохнул:
   - Никак, - мотнул головой новоиспеченный раб. - Вчера ночью я нарушил ее.
   - Так, люди еще не знают, - с ядовитой улыбкой уточнила я у худощавого вампира. - Что ты сделаешь все, о чем они тебя ни попросят? Почистишь им сапоги, сделаешь всю грязную работу и даже отдашь последний кусок хлеба?
   Исчадие Тьмы узнало от меня о легенде, которая должна была подарить ему надежду и забрать жизнь, а он вышел из трактира, чтобы предупредить меня о подстерегавшей опасности. В голову сразу же закралось мысль, что я ошиблась, причислив молчаливого паренька к стану своих врагов, но я без какого-либо раскаяния повернулась к трактиру спиной. Ведь после смерти мне все равно уже предстояло гореть на самом дне беснующейся пропасти.
   - Мразь, - тем временем выплюнул Самаркан.
   - Согласна, - не стала спорить я.
   Девять человек, один полу- и два вампира отправились в Хельский лес на поиски сокровищ. Кто-то из них делал это по велению сердца, кто-то хотел сбежать от своего прошлого, а у кого-то попросту не было иного выхода. Как бы то ни было, они отправились туда, где под тенью широких крон и на склонах заснеженных гор господствовала Тьма.
  

Глава 6

Путешествие на край земли

  
   Сердитое небо разразилось громом и молниями, и только раскидистые ветви великанов-деревьев не позволяли дождю обрушиться на наши головы. Высоко над командой смельчаков стучали тяжелые капли, под их сапогами изредка похрустывали сухие еловые лапки, а я, раздраженно поводя плечами, не могла избавиться от чувства затаившейся в окружавшей листве опасности. Углубляясь в Хельский лес и подозрительно вглядываясь в стелившийся туман, я в пол уха слушала негромкую перебранку мага со Шрамом. Люди спорили о том, кому из них удалось в жизни убить больше нечисти, менее приличествующей темы для Хельских лесов они, конечно же, найти не смогли.
   - Знатный граф назначил мешок звонких монет за голову ведьмовского отродья, что завелось в его родовом гнезде. Я нашел бесовку в парадном зале, она предстала передо мной босоногой и в порванном детском одеянии. Эта нежить стояла в центре огромной комнаты с высокими сводами, напевая колыбельную. Увидев чужака, она подняла на меня свои глаза с притворными слезами, и они оказались очень злыми, черными, как самая безлунная ночь. До меня с этой бесовской не смогли справиться с десяток смельчаков. От ее длиннющих когтей на моей ноге до сих пор красуются шрамы, ведь в тот вечер нежить разодрала ее до самых костей. Богатый вельможа заплатил мне спустя новолуние положенный мешок серебра, а я до сих пор изредка прихрамываю на левую ногу, когда старая рана дает о себе знать, - закончил свое повествование пока еще бодро шагавший между корней деревьев Шрам.
   Без особого энтузиазма выслушав очередную историю наемника, я недовольно скривилась: разве убийство ребенка могло быть поводом для бахвальства?
   - Шрам, знаешь ли ты, каким именно образом появляется на земле данный вид нежити? - уточнила я у воина, которого мой вопрос явно застал врасплох. - В виду того, что в бесовок превращаются души убитых не рожденных детей, причиной гибели людей в замке были не проклятье и не порча, а хладнокровие графа, погубившего в чреве матери своего отпрыска. Будь я на твоем месте, то я бы ни за что не стала избавлять вельможу от данного наказания, потому что оно было заслужено им в полной мере.
   Не стоило даже упоминать о том, что люди благополучно пропустили мои слова мимо ушей. После озвученной реплики в команде ненадолго воцарилось молчание, но затем сразу заговорили все, перебивая друг друга. Проповедник с умным видом заявил, что бесовку можно было изгнать из замка, всего лишь окропив комнаты святой водой и прочитав специальные молитвы, а коротко стриженый человек, имя которого я так и не удосужилась узнать, озвучил другой, более практичный и совершенно антигуманный способ убийства. Я на него подозрительно покосилась и непроизвольно сглотнула, начав с этого момента его всерьез опасаться.
   - Доводилось ли тебе, Шрам, в столь насыщенной различными приключениями жизни сталкиваться со стаей зубастых степных звероящуров? - задала я весьма актуальный вопрос.
   Безобразный человек передернул широкими плечами и оглянулся по сторонам, но ничего, кроме затаившегося белесого тумана за ветками с чахлыми листьями, в нем различить не смог.
   - Степные звероящуры? - переспросил грубый мужчина и задрал расколотую бровь вверх. - Ты имеешь в виду тех тварей, что охотятся по ночам, исключительно в одиночку и предпочитают бегать по открытой местности, Мира? Поверь моему богатому опыту, они не обитают в зарослях, подобных Хельскому лесу.
   - Можешь сказать это им, а не мне, - съязвила я.
   - Неужели ты действительно хочешь, чтобы мы поверили, будто бы за нами по пятам следует степная нежить? - посмотрел на меня, как на полоумную, Шрам.
   Впереди отряда показался проблеск между деревьями, означавший, что мы вскоре должны были выйти на поляну, я мимоходом предупредила людей:
   - Я не заставляю вас верить мне, но на вашем месте при выходе на открытую площадку была во всеоружии. Полностью разделяю ваш скептицизм, ведь мне тоже никогда не приходилось встречаться со звероящурами в Хельском лесу, но, к сожалению, я очень редко ошибаюсь.
   Принюхиваясь к окружавшему лесу, я неизменно различала признаки того, что нас на расстоянии провожали неуклюжие создания. Мне совсем не хотелось думать по поводу того, что могло заставить звероящуров покинуть свой ореол обитания и сбежаться в стаю, потому как в голову сразу же приходили наиболее пессимистичные мысли. Например, аномалии могли означать то, что над Хельским лесом начала сгущаться Тьма, чего не случалось вот уже на протяжении нескольких столетий. Тьфу-тьфу-тьфу.
   Вампиры полностью доверяли моему чутью и, не сговариваясь, выхватили оружие, люди же начали неохотно доставать клинки, глядя на них. В руках у Дариена, шедшего впереди отряда, оказался меч, который мы с Вильеном ему продали. Он было несуразно длинным, и мне казалось, что пользоваться подобным оружием было неудобно, но командиру на это было явно глубоко наплевать.
   - На поляне держаться всем вместе, излишнего геройства я ни от кого из команды не потерплю! - приказал на ходу Дариен, обернувшись через плечо на грозную воительницу. - Сразу предупреждаю, что того из вас, кто самовольно выбьется из круговой обороны и каким-то чудом после этого выживет, позже я добью самолично.
   - Хочу заметить, что это стая очень сильной нежити: их мощные хвосты превращают в крошку каменную породу, - напомнила я людям, которые, похоже, успели забыть, в каком именно лесу они сейчас находились. - Впрочем, умереть можно и от их яда, но уже через несколько мучительно долгих часов агонии.
   Однажды мне довелось драться в степях с незнакомым вампиром. Я уже не могла вспомнить того, что именно мы с ним тогда не поделили, но противостояние между нами было нешуточным. Вампир был заведомо сильнее, быстрее и ловчее, но я нашла логово звероящура. Мне оставалось лишь оттеснить противника к его входу, и нежить напала на моего противника со спины. Вампир победил звероящура, но ядовитое существо расцарапало весь его торс, после чего мой противник несколько часов умолял меня избавить его от невыносимых мучений. Но я тогда была очень зла на своего врага и не облегчила его предсмертные страдания. Люди, осмелившиеся на путешествие в Хельский лес, утверждали, что на этих землях зло окружало повсюду, но на самом деле оно было внутри каждого из нас.
   - Нам ведь не обязательно рисковать своими жизнями, - вдруг внесла безрассудное предложение Летта. - Если мы обойдем эту поляну стороной, то звероящуры, скорее всего, не нападут на наш отряд, ведь их стихия - степи. В лесу же нежить чувствует себя неуверенно, поэтому до сих пор нам и не показалась.
   - Нет, нам лучше разделаться с ними до наступления ночи, - мрачно ответила я. - Потому что добровольно звероящуры отстанут от нас только в трех случаях. Например, если мы окажемся ходячими трупами - дело в том, что они на дух не переносят мертвечину. Второй вариант, если какая-нибудь более зубастая нежить спугнет звероящуров своим авторитетом, но от этого, стоит заметить, наша участь в итоге мало изменится. И третий, самый последний, если мы оставим кого-нибудь из нас им на съедение в качестве обманного маневра. Хотя, это тоже не вариант, потому что, судя по вашим взглядам, - я покосилась на недобрые прищуры людей. - Им на заклание отдадут именно меня.
   Команда смельчаков уверенно шла навстречу судьбе, и я даже позавидовала их выдержке и самообладанию.
   - Мира, лучше помолчи, - прошипел Вильен. - Сосредоточиться мешаешь.
   Вампир напряженно всматривался в стелившийся по земле туман и нервно поводил плечами.
   - На чем? - ехидно вздернула я одну бровь. - Пытаешься вспомнить, всех ли указал в завещании?
   - Нет, - не остался он в долгу и перехватил удобнее парные клинки. - Стараюсь припомнить, зачем мне нужны деньги.
   - Получается? - невинно хлопнула я глазами.
   - Не особо, - выплюнул вампир.
   Вильен не успел договорить, как на поляну с разных сторон и почти одновременно выскочила длиннопалая нежить. Густая шерсть служила им надежной броней, а обилие клыков вызывало неприятное удивление.
   - Держаться всем вместе! - услышала я на грани сознания напоминание командира, которое поспешило утонуть в лязге и реве.
   С утробным рычанием звероящуры остервенело кидались на людей и вампиров, и в воздухе засверкала сталь напополам с незнакомыми мне заклинаниями. Нежить будто бы не замечала меня, всецело увлекшись моими спутниками, и я расчетливо обвела взглядом поляну в поисках жертвы. Заметив, как воинственно кричавшего нечто маловразумительное Шрама обступили со всех боков зубастые твари, я отправила в его сторону зубодробительные заклинание, чтобы разогнать звероящуров.
   Стая была на редкость большая, людям определенно требовалась помощь, и я с ругательствами на языке вытащила из-за позухи амулет. Я точно не знала, как он должен был подействовать, потому как отобрала его у мертвого оборотня. Если мне не изменяла память, он с пеной у рта утверждал, будто магия заставит вскипеть в жилах мою нечистую кровь. Точно я не знала, потому что подобная перспектива меня тогда совсем не обрадовала, и оборотня я дослушать так и не удосужилась. Образовав вокруг себя крепкий щит, я активировала амулет и бросила его в скопление степных звероящуров.
   Твари противно завизжали, метаясь в агонии по открытому пространству, и люди успешно разделывались с последними особями. Одно бесновавшееся существо чуть было не снесло светловолосую Летту, которая стояла спиной и плела очередное заклинание. Девушка резко обернулась назад, но к столетнему дереву уже была пригвождена все еще дергавшаяся тварь, и из ее плеча торчала рукоять моего мясного ножа.
   - Спасибо, - с удивлением обернулась на меня девушка.
   - Направлять заклинания силой мысли у меня получается намного лучше, чем холодное оружие - рукой, - скривилась я от ее благодарности. - Я промахнулась.
   - Тем не менее, ты спасла мне жизнь, Мира, я тебе очень благодарна.
   Встретившись с внимательным, изучающим взглядом командира, я отвесила ему шутливый поклон. Ее жизнь была подарком для Дариена, ведь именно его расположение мне требовалось завоевать.
   Среди людей поднялся шум, и послышались стенания, когда травник громогласно объявил, что маг был мертв, и спасти его уже не представлялось возможным. Он отправился обследовать других людей, которые умудрились закончить бой со звероящурами всего лишь с незначительными царапинами, и только Летта осталась сидеть на корточках рядом с трупом. Она заправила за ухо разметавшиеся по земле волосы, застегнула порванную рубашку с оторванным рукавом и взяла мага за руку, на пальцах которой были нанизаны магические кольца.
   - Именно это случается с теми, кто ворует книги по темной магии, - нравоучительно кивнула я на данный произвол.
   Мы вместе с подошедшим ко мне Вильеном с большим интересом наблюдали за тем, как блондинка снимала с безжизненного тела серебряные украшения. Она складывала их в свой карман, в то время как болезненного вида Проповедник сидел на траве. Он тяжело прислонился спиной к стволу дерева, и ему было явно начихать на данное мародерство. Наблюдая за Леттой, мне даже стало интересно: если бы какое-нибудь кольцо оказалось не снимаемым, она бы оставила его мертвецу или отрубила бы вместе с пальцем?
   - Ты преднамеренно оставила свою сумку без присмотра, чтобы у любознательного мага была возможность утащить из нее книгу, - догадливо заметил Вильен.
   - Заклинания из нее довольно энергоемкие, и мой коварный замысел был лишь в том, чтобы человек израсходовал силы, которые понадобились бы ему для сражения с нежитью в Хельском лесу. С его стороны было совсем необдуманно читать магические руны из чужой книги, к тому же написанные кровью.
   - Интересно, какое заклинание из нее он произнес? - полюбопытствовал Вильен, который знал меня как никто другой.
   - Надеюсь, - не удержалась я от мерзкой ухмылки. - Что не то, на котором лежала закладка.
   - Почему эти глупые люди опустили руки, не пытаясь исцелить мага волшебными зельями? Они ведь того проклятого старика подняли буквально из могилы! - неожиданно вклинился в наш разговор разгневанный вампир-без-прошлого. - С подобными потерями нам не удастся проделать и половины пути до Всезлотой Богомольни!
   Даже не догадываясь о том, что могла краем уха услышать данная вездесущая особь из наших с Вильеном откровений, я осторожно ответила:
   - Тамирлан не может помочь человеку, потому что у него, кроме прочего, полное магическое истощение. Для мага это очень важно: если бы у него еще оставались силы, травник вернул бы его к жизни даже с пробитым сердцем, но не в противоположном случае. Кстати, Самаркан, - я недовольно поджала губы. - Я не видела тебя во время боя, где ты был, когда на отряд напала нежить? Командир же приказал всем держать вместе.
   Бросив беглый взгляд на занятых людей, лысый вампир малодушно ответил:
   - Что-то живот прихватило, - махнул он рукой на ближайшие кусты.
   Я закатила глаза и была готова разразиться нецензурной тирадой, когда задумчивый Вильен меня перебил.
   - Получается, что если ты будешь истекать кровью, в то время как твой магический резерв будет на нуле, то ты погибнешь, Мира? - сделал правильный вывод Вильен.
   - Как видишь, с магами иногда такое случается, - философски пожала я плечами в ответ.
   - Если ты умрешь, Нечистая, то Летта снимет с тебя все заговоренное серебро, - заметил темноволосый вампир, медленно очищая любимые кинжалы от черных разводов крови. - Доблестный Проповедник трижды плюнет в твою могилу, в то время как Дариен прикажет спалить не только твое тело, но и несколько локтей земли вокруг, дотла. Так что, на твоем месте и в подобной компании я бы не спешил умирать.
   Самаркан принялся что-то недовольно ворчать себе под нос и нас покинул, чему мы оказались необычайно рады. Но, как оказалось, я рано успокоилась.
   - Вильен, где этот демонов мальчишка? - от переизбытка нахлынувших чувств у меня аж выпучились глаза.
   Вампир только пожал плечами, озадаченно обведя взглядом поляну, а я начал метаться от одного человека к другому, голося, как поросенок. Неподалеку командир пытался вытащить свой новый, застрявший в дубовом срубе, меч, и эта ситуация показалась бы мне курьезной, ведь его предшественника неудачливый человек лишился именно таким способом, но только не в этот раз.
   - Дариен! - воскликнула я, сорвавшись на крик. - Не хотелось тебя отвлекать от столь увлекательного занятия, но я никак не могу понять, почему ты сейчас занят вытаскиванием своего неладного меча, а не поисками Баша? Если его утащила в Хельский лес нежить, то это будет только твоя вина, ведь именно по твоему попустительству вы не помогли ему, не говоря уже о том, что даже не заметили его отсутствия!
   Коротковолосый человек, косвенно повинный в том, что мальчишка не мог полноценно драться из-за сломанного запястья, резко повернулся лицом к свету:
   - Что ты сказала? - неверяще вопросил он, наблюдая за тем, как люди один за другим затравленно озирались вокруг.
   Наверное, если бы одна вездесущая ведьма не заметила пропажи Баша, то люди так бы и отправились в дальнейший путь без него. Поэтому я сделала неприятный вывод, что из всех здесь присутствовавших мальчишка в добром здравии нужен был только мне.
   Люди под командованием Дариена разделились и принялись живо прочесывать близлежавшее пространство, углубляясь все дальше в лес. Они не выкрикивали его имя, боясь привлечь излишнее внимание плотоядных обитателей леса, а мы с Самарканом остались на поляне.
   - Слишком рано, - бормотала я себе под нос.
   Не заботясь о том, что подумает вампир-без-прошлого, я достала из сумки мертвого человека свою книгу и принялась лихорадочно пролистывать заклинания воскрешения, потому как Баш совсем не вовремя решил умереть.
   Никакой надежды на то, что мальчишка окажется живым, не было. Когда человек без имени вынес на руках обмякшее тело, люди обступили его со всех сторон. Я разобрала лишь то, что он снял мальчишку с дерева. Видимо, сметливый паренек с недееспособной рукой решил таким образом спрятаться от звероящуров, но это его не спасло.
   Рамина уложила бледного Баша на землю, проверила кровоток и прислушалась к биению его сердца, но ничего из вышеперечисленного у него не было и в помине. Процедив сквозь зубы пару проклятий, она тем самым сняла с языка то, что хотела сказать я, и закрыла рукой мальчишке глаза красивого небесного цвета.
   - Мы уже ничем не можем ему помочь, - вынесла свой вердикт воительница.
   - Но у меня получится вернуть его к жизни! - решительно вклинилась я между людьми.
   - Как? Ведь твой удел уничтожающая все на своем пути Тьма, а не Свет, некромантка, - задиристо воскликнула девушка с большой сумкой лекарств на боку.
   - Дело в том, что я предпочитаю приятный полумрак, - отозвалась я.
   Воительница лишь фыркнула в ответ, сложив руки на груди, а я тем временем принялась за свое черное дело. Люди не задавали вопросы, к примеру, о том, что именно я намеревалась сотворить, и не остановили это безобразие, даже когда я подняла с земли тонкую ветку. Кто-то отошел по свои делам, не веря в рациональность происходившего, кто-то остался глазеть из праздного любопытства, но я не обращала на них внимания. Вооружившись книжкой, я аккуратно перечерчивала пентаграмму, рисуя круг за кругом вокруг тела Баша. При применении заклинаний столь высокого ранга любая ошибка могла очень дорого мне обойтись.
   - Что ты делаешь, слабоумная? - по слогам выдохнул в самое ухо подошедший вампир, и я от неожиданности вздрогнула.
   - Вильен, лучше отойди, - сквозь зубы процедила я, в то время как в моих руках, откуда ни возьмись, появился нож.
   Вампир благоразумно отступил, а я, закатав рукав потертой рубашки, сделала крошечный надрез на своем запястье. Люди сразу же насторожились, Проповедник вообще покраснел и был готов лопнуть от возмущения, но я не дала ему сказать и слова.
   - Это очень сложное заклинание. Говорят, что один неверный росчерк при воссоздании данной пентаграммы может отправить сглупившего мага к праотцам. Но, если все будет исполнено верно, мне удастся вернуть Баша к жизни, а для вас главное ведь результат, не правда ли? Вас мало заботит то, что может случиться со мной в случае малейшей ошибки, - печально добавила я, дорисовывая своей кровью не достававшие на лице мальчишки символы. - То, что не могут вылечить зелья, вполне может исправить древнее колдовство, оставленное в наследство, не важно, какими, добрыми или злыми, но великими магами.
   Читая необходимое заклинание, я вдруг обнаружила, что Баш был все еще жив. Он находился уже одной ногой в могиле, но, все же, какая-то сила удерживала его на этом свете, и причиной тому мог послужить находившийся у него мощный амулет. Боясь того, что темный обряд выйдет из-под контроля, я попросила людей снять с мальчишки все лишнее. Когда они сделали озвученное, я дала человеку без имени нож и приказала вонзить его в грудь умиравшего мальчишки. Стоило ли говорить, что он сделал это хладнокровно, без промедлений и прямо в сердце? Я закончила проводить обряд, сцедив немного крови в приоткрытый рот Баша. Тело паренька неожиданно выгнулось дугой, и воришка, как бешеная собака, резко отпрянул от меня в противоположную сторону, повалив на землю Летту. Я завязала свою руку какой-то грязной тряпкой и оставила людей наедине разбираться со своим ставшим немного странным другом.
   Делая шаг за шагом, я, словно сквозь толщу воды, слышала за своей спиной восторженные крики. Не выдержав головной боли, которая грозила разорвать череп изнутри, я опустилась на землю и принялась копошиться в своей сумке. Я искала в ней нечто очень важное и жизненно необходимое - зелье для восстановления сил.
   Вильен не оставил меня в покое даже в подобном состоянии. Он навис надо мной сверху, словно кара небесная, и даже недобрый ведьмовской взгляд исподлобья его не остановил.
   - Мира, что ты наделала? - поразился моей глупости напарник.
   - Что ты знаешь об этом заклинании? - иронично осведомилась я у не утруждавшего себя чтением манускриптов друга.
   - Может, я и не разбираюсь в пентаграммах, но я в курсе того, что невозможно без определенных последствий воскресить человека из мертвых, - холодно процедил вампир. - Неужели в одно незабываемое утро мы проснемся от чавканья, потому что проголодавшийся парень решит позавтракать кем-нибудь из команды?
   - Как раз таки вам бояться нечего, - заявила я.
   - Почему ты не хочешь говорить, что это была за пентаграмма? - не отстал от меня надоедливый вампир.
   - Вильен, пожалуйста, не кричи, мне и без тебя хуже некуда, - сморщилась я от чересчур громкого голоса, который вызывал почти что физическую боль. - Лучше не задавай мне подобный вопрос, и молись, чтобы этого никогда не произошло с тобой.
   Благодарное слово от меня нельзя было услышать по правилу, и мой друг в полной мере проникнулся из него исключением. За то, что он оставил меня наедине с самой собой, зло гаркнув напоследок: "Неисправимая ведьма!" - я готова была расцеловать его следы на земле.
   У меня появилось время, чтобы полностью осмыслить произошедшее, и я невольно скривилась. Ведь теперь, когда я отсрочила гибель Баша, заложив за его душу свою собственную, в случае его нечаянной смерти та же участь ждала и меня.
   На поляне добросердечная Летта суетилась возле бледного мальчишки, а Проповедник устроил громкую истерику, из-за чего желание избавиться от него у меня стало почти что навязчивым. Он беспрестанно осенял воскресшего человека громадным крестом, и, глядя на худого, явно болезненного вида Проповедника, лично мне вообще становилось непонятным, как он ухитрялся таскать с собой эту тяжелую вещь.
   Я сидела на земле и хмуро переводила взгляд с одного человека на другого, ведь право забрать данную мальчишке жизнь принадлежало единолично мне. Одной слабоумной ведьме теперь оставалось только надеяться на то, что люди не прикончат воскресшего из мертвых по собственной инициативе из высоких моральных побуждений или же ввиду его плохого поведения, которое с его стороны не заставит себя долго ждать.
   - Как тебе удалось вернуть Баша к жизни? - задал мне главный вопрос Дариен.
   - Вы убьете его? - спросила я, потому что меня чрезвычайно пугала данная неопределенность.
   - На этой поляне нет ни злых духов, ни демонов, ни прочей нежити, - уверенно заявил Летта, в то время как за ее спиной Баш смешно закивал в знак согласия. - Как квалифицированный маг, я могу это гарантировать. Проведенный ведьмой ритуал не был ни поднятием мертвого прислужника, ни призывом духа, это было нечто совершенно иное.
   - Летта, я знаю, что ты страдаешь милосердием, но из-за твоей субъективности нам всем может не поздоровится, - злобно процедил Проповедник. - Разве ты не понимаешь, что Баш прячется за твоей спиной, потому что боится священного креста?! Необходимо провести обряд очищения, чтобы избавить землю от скверны.
   - Если вы сейчас же не перестанете размахивать своим крестом, как ветряная мельница, то своей железякой наверняка прикончите кого-либо из нас! - вызверилась девушка. - Как у любого мага, у меня весьма натянутые отношения со священнослужителями, но вы сами вынуждаете меня это сказать. Перестаньте молоть высокопарную чушь про злых духов, Проповедник! Вы сейчас в проклятых землях, а не на молебне в Храме!
   Человек в длинном одеянии побагровел до самой макушки, указующий перст Проповедника уже был готов ткнуть в Летту, разоблачив приспешника Тьмы, когда я решила вмешаться.
   - Я его вернула буквально с того света, а вы еще остались чем-то недовольны? - прогремело на поляне громкое заявление.
   - Насколько мне известно, обряд изгнания часто заканчивается смертью человека, - поджал губы Дариен, недобро покосившись на праведника. - Разве мы можем быть полностью уверены в том, что вселение злого духа в тело Баша имело место? Тем более что Летта утверждает обратное, да и сам воришка ведет себя вполне адекватно. По-моему, вы ошиблись, Проповедник, и вам следует это с достоинством признать.
   - Видят Боги, вы еще припомните мои слова, - напоследок процедил священнослужитель.
   - На этих землях ваши святые ничего не видят, - зло кинула я ему вслед.
   - И это говорит мне человек, называющий себя чистильщиком? - иронично обронил Проповедник.
   - Поверьте, то, что я им родилась, всего лишь глупое недоразумение, - ответила я.
   - В мире не бывает случайностей, Мира, хотя, глядя на тебя, я уже начинаю в этом сомневаться, - глубокомысленно заявил собеседник.
   После того, как командир стал на защиту мальчишки, мое настроение значительно улучшилось, и я, наблюдая за реакцией сутулого праведника, воспрянула духом. Летта начала успокаивать испуганного Баша, травник заканчивал обрабатывать раны, а Рамина принялась варить противоядие от укусов степных звероящуров. В ее сумке различных трав и лекарств было полно, но я все же решилась предложить свою посильную помощь:
   - Для противоядия понадобятся корни мандрагоры, - блеснула я познаниями в зельеварении, вспомнив добрым словом свою бабулю, и достала искомое засушенное растение на свет. - Могу предложить необходимые ингредиенты.
   - Будь у тебя хоть живая вода, я бы не взяла ее из твоих рук даже при смерти, - окинула меня неприязненным взглядом Рамина и отвернулась.
   Скептично поджав губы, я решила разведать с Вильеном дальнейшую дорогу, пока люди были заняты своими важными делами. Проходя мимо Шрама, я полюбовалась на его сожженные брови и ресницы и непроизвольно улыбнулась своей маленькой мести. Ставший еще более уродливым человек злобно покосился на меня, и я покаянно подняла руки вверх:
   - В пылу драки случайно не рассчитала силу заклинания, с кем не бывает? - оправдалась я весьма правдоподобно.
   Стоило отдать Шраму должное - он промолчал, а я, минуя Проповедника, читавшего наизусть погребальные молитвы возле отрытой могилы, удостоилась его саркастичного взгляда:
   - Неужели ты даже не останешься для того, чтобы посмотреть на обряд, Мира?
   - Ни в коем случае не становились близко к краю могилы, Проповедник, - подойдя ближе к человеку, проникновенно прошептала я. - Вы же не хотите, чтобы оживший мертвец, выскочив из нее, утащил вас с собой обратно?
   Когда мужчина в длинном одеянии отпрыгнул от раскопанной ямы на добрых три шага назад, я расхохоталась в голос. Мне в след полетели запоздалые проклятия, и мы с вампиром быстро скрылись за разлапистыми деревьями. Стоило нам отойти от злополучной поляны, как я облокотилась о дерево и попросила Вильена не ждать меня и идти вперед. Он окинул меня подозрительным взглядом с головы до ног, но возражать не стал.
   Когда я искала в сумке очередное восстанавливавшее жизненные силы зелье, то не без удивления обнаружила в ней склянку с так называемым ведьминским ядом. Данная субстанция была примечательна тем, что у нее был приторный вкус, она поражала самое сердце и имела весьма мифическое противоядие. Но самым главным являлось то, что при добавлении всего лишь одного ингредиента, измельченных стеблей травы, которая зацветала лишь при луне, ведьминский яд превращался в сильнейший любовный напиток. Дариен ненавидел и презирал меня, и мне определенно требовалась помощь со стороны для того, чтобы изменить его мнение обо мне в лучшую сторону.
   Я не без проблем нашла в лесу необходимые тонкие стебли травы, в моей голове стая оборотней уже выводила под покровом ночи серенады, но моим планам не суждено было сбыться. На ходу размяв стебли в ладошке, я небрежно размешала полученное зелье в колбе и спрятала склянку в карман. Когда я вышла из-под тени деревьев, Вильен стоял возле огромной поваленной ели и с озадаченным видом смотрел вниз. На земле лежал его собрат с насквозь пропоротой грудью, которая едва заметно вздымалась на смертном одре.
   Склонившись к умиравшему, Вильен сосредоточенно ловил каждое слово из его уст. Я было присоединилась к столь увлекательному занятию, но мой друг не обратил на меня ни малейшего внимания.
   - Я хотел убежать, но от нее еще никому не удавалось скрыться, - в раненном вампире я не без удивления узнала небезызвестного в Хельских лесах полоумного травника. - На Сумеречные земли пожаловала смерть.
   На сей славной ноте он испустил последний дух, в то время как Вильен нахмурил черные, как смоль, брови:
   - Что значит: "пожаловала смерть"? - спросил он, непонимающе воззрившись на меня.
   - Это же Безумный травник, Вильен, откуда мне знать, что он имел в виду?
   Полоумный вампир и при жизни своей был весьма сумасбродной личностью, но он свое дело хорошо знал, впрочем, как и близлежавшие окрестности, словно свои пять пальцев. Поэтому мне бы очень не хотелось на собственной шкуре почувствовать, что же могло испугать травника настолько, что он столь нелепым образом отправился на тот свет.
   - Мне нужно, чтобы ты подняла его, - кивнув на мертвеца, сверкнул глазами собеседник.
   Я так и знала, что Вильен не отстанет от меня, ведь вампиры никогда не покидали своих кланов. Для них не существовало ничего важнее семьи, и ради нее в своем большинстве они были готовы прыгнуть с обрыва, группкой или по отдельности, с кувырком или без. Вильен же оказался в своем роде белой вороной, поругавшись с главой клана и сбежав из дома на вольные хлеба. То, что он рано или поздно вернется обратно, было лишь вопросом времени, но это должно было произойти после того, как мы вернемся из нашего путешествия.
   - Ты же сбежал из Сумеречных земель, сказав, что ноги твоей в клане больше не будет, - злобно прошипела я. - Обозвал главу рода собственником и отказался ему подчиняться. Неужели теперь ты собираешься вернуться в сумерки?
   - Мне нужно знать, что хотел сказать травник! - непререкаемо заявил вампир
   - "Гореть тебе в огненной бездне!", "я вернусь за тобой, ведьма!", "будь ты проклята!" - язвительно заметила я. - Они никогда не отличаются оригинальностью, так что у меня даже заготовлены ответы. "Я присоединюсь к тебе позже!", "с нетерпением буду ждать!" и "я уже проклята!"
   - Я сказал, оживи его! - приказал друг.
   - Ты же сам говорил, Вильен, что мне нужно беречь свой магический резерв, - я уцепилась за последнюю соломинку. - После поднятия Баша я и без этого никак не могу прийти в себя, а на призыв духа вообще уйдут последние силы. В подобном случае сегодня в еще одной стычке с нежитью в Хельском лесу мне не выжить.
   Вильен лицемерно улыбнулся в ответ и заверил, что героически спасет меня от всех зубастых тварей, поджидавших нас на пути. Но прийти на помощь для него оказалось бы весьма затруднительно, ведь после разговора с безумным травником вампир наверняка побежит на Сумеречные земли предупреждать своих об опасности.
   Недовольно зыркнув из-под длинной челки, я все же пробормотала необходимое заклинание. Над грудью травника заклубился белесый дым, после чего перед нами воспарило призрачное нечто, отдаленно напоминавшее травника.
   Понять полоумного вампира при жизни можно было только в состоянии сильного подпития, а после смерти дело обстояло еще хуже. Из того, что он говорил, можно было разобрать лишь отдельные фразы, в целом же речь сводилась к тому, что на Сумеречных землях дела обстояли плохо. Вода начала пахнуть гнилью, нежить - выползать из глубоких нор, а вампиры в долине - дохнуть, как мухи. Не дослушав травника до конца, я торопливо развеяла рукой навеянный дым и обессилено осела на землю. Вильен щедрым жестом вручил мне бутылочку с целебным настоем из своих запасов, и я поспешила вцепиться в нее всеми зубами.
   Над нашими головами с каждым мгновением плотнее сгущались тучи, и туман между стволов деревьев начал приобретать довольно зловещие оттенки. То, как глупо погиб безумец, исползавший в поисках редких растений овраги и буераки вдоль и поперек, лично на меня наводило некоторое оцепенение.
   - Нам следовало бы вернуться к людям, - обратилась я к Вильену, который уже успел потерять всякий интерес к мертвецу.
   - Конечно, - эхом откликнулся погруженный в свои мысли вампир.
   Я не знала, о чем думал мой спутник, но лично мне за каждым кустом благодаря травнику начали мерещиться василиски в обнимку с зубастыми вурдалаками, и я очень старалась, чтобы мой быстрый шаг между корней деревьев не был прозван позорным бегством.
   Когда мы вернулись, Проповедник уже закончил проводить погребальный обряд, на свежей земле был камнями выложен крест, и люди допивали приготовленное Раминой противоядие. Баш с каждым глотком кривился, Самаркан - подозрительно принюхивался, Шрам же по привычке осушил чашу до дна.
   Одну из полученных от Рамины доз противоядия я без зазрения совести вылила в кусты. Растение оказалось совсем не радо знакомству с творением зельевара - зеленые листики зашипели и разъелись, словно от кислоты. Под недобрым взглядом наблюдавшего за этой картиной травника я лишь удивленно приподняла одну бровь вверх. Как, выпив сие варево, люди остались в живых, было уму непостижимо.
   С двумя дымившимися чашами я подошла к Вильену. Стоило мне поднести одну из них ко рту, как мой друг невежливо перехватил ее у меня, проглотил сам и направился на другой конец поляны. Я неслышно ухмыльнулась ему в спину и вылила содержимое второй посуды на траву. Убойная доза любовного зелья была именно в моей чаше, ведь я уже приняла в расчет нездоровую подозрительность Вильена.
   Стоило заметить, что, если бы противоядное зелье готовила я, напарник бы его не то, что бы не выпил, он бы не приблизился к нему ближе, чем на расстояние нескольких шагов. Вдруг бы оно взорвалось или оттуда высунулась костлявая рука и принялась его душить. Поэтому я банально подменила приготовленное Раминой зелье на приворотное, рассудив, что мой друг вряд ли получил достаточной дозы отравы звероящуров, чтобы помереть без противоядия.
   Я решила влюбить вампира в грозную воительницу Рамину для того, чтобы он выбросил из своей головы мысли сбежать на Сумеречные земли. До этого момента Вильен проявлял к девушке некоторый интерес, а с помощью любовного зелья эта симпанния становилась куда уж крепче. Наблюдая за суетившимся неподалеку напарником, мне было странно видеть у него подобный тяжелый задумчивый взгляд. Зная вампира, одно я могла сказать точно: ни к чему хорошему это явно не приведет, и, если быть честной, мне уже самой становилось страшно.
   К сожалению, на то, чтобы влюбить в себя Дариена, напитка банально не хватило. Порция, которой было бы достаточно для того, чтобы чувствами воспылал вампир, превышала обычный для человека объем в несколько раз, и я не могла не процедить сквозь зубы пару неласковых слов в адрес своего лучшего друга. О, бездна!
   До наступления темноты мы с людьми еле успели добраться до запланированного пункта ночлега. Идти через заросли было сложно, по лицу то и дело норовили хлестнуть ветки, тяжелые сапоги плюхали в болотной воде, и люди к закату буквально валились с ног. Когда между темно-зеленых листьев начали виднеться разрушенные каменные стены, я объявила, что мы пришли. Заброшенное множество столетий назад место казалось мрачным и каким-то зловещим. Люди разбрелись по своим нуждам, Шрам сбросил свои пожитки прямо на алтарь, а ко мне подошел чересчур любознательный Проповедник:
   - Что это за развалины?
   - К сожалению, это единственное безопасное место в радиусе нескольких верст, - не преминула скривиться я.
   Заметив то, как Проповедник с нездоровым интересом принялся обшаривать древние руины, словно надеялся найти в них инструктированные драгоценные камни, я поморщилась и нехотя призналась.
   - Кажется, - я презрительно сплюнула на чей-то сапог. - Некогда на этом месте стоял храм, а та плита, на которую улегся Шрам, не что иное, как алтарь для жертвоприношений. Чего ты так быстро подскочил с нее? С недавних пор священнослужители перестали приносить людей в жертву, ведь это антигуманно, - протянула я.
   - Зато у некромантов это и по сей день самый любимый из ритуалов, - не остался в долгу священнослужитель.
   - Мы хотя бы никогда этого не скрывали, - пожала я плечами.
   - Мира, сколько человек погибло от твоей руки? - задался неожиданным вопросом праведник.
   - Сотни безвинных людей, на смертном одре моливших Богов об искуплении грехов, - соврала я, посмотрев прямо в глаза собеседника.
   Болезненного вида человек неожиданно громогласно расхохотался и вытер рукавом проступившие на глаза слезы.
   - Ты не проводила этот ритуал ни разу, - я не могла сказать, что была рада повеселить собеседника. - Ведь, глядя на занесенные над их телами кинжалы, разгневанные люди вспоминают про Богов в самую последнюю очередь. Какая же из тебя чернокнижница, если ты за свою жизнь не принесла Тьме ни одной жертвы?
   Скептицизма в речи священнослужителя было не занимать, но я знала, чем могла ему ответить.
   - В отличие от меня, вы убивали людей не единожды, Проповедник, - утвердительно сказала я. - Ваши спутники знают об этом?
   - Ты неправильно выразилась, Мира. Я спасал души заблудших овец, очищая их от грязи и скверны.
   - Знаете, я могла бы помочь вам победить вашу болезнь, - неожиданно заявила я желтокожему, словно сохнувшему изнутри Проповеднику.
   - Лучшие целители Королевства сказали, что она неизлечима, и что мне осталось ходить по этой земле недолго, - поджал губы праведник.
   - Все же, в моих силах помочь вам, но вот цена...
   - Что же ты хочешь получить взамен, ведьма? - иронично осведомился человек. - Неужели мою душу?
   - Ценой является то, чего у вас просто напросто нет, Проповедник, - заявила я бесчеловечному священнослужителю.
   Мне на зло праведник начал вдохновенно разглагольствовать о высших силах, я не стала слушать этот бред и молча отвернулась.
   Летта уже вешала котелок над разведенным костром, а травник ходил вокруг стоянки, бормоча себе под нос обережный заговор. Если наблюдать за Вильеном, который тупо пялился в одну точку, было нудно, то ходивший кругами Тамирлан меня забавлял. На нем было навешано столько различных амулетов, что они звенели, когда старик делал свои странные движения, словно выплясывал на раскаленных углях.
   Когда Тамирлан закончил с защитным кругом, то, стерев со лба пот, направился к костру. До встречи с ним мне не приходилось сталкиваться с провидцами, поэтому после того, что произошло, когда люди были заняты ужином, у меня остались двоякие чувства.
   Я натолкнулась на травника, возвращаясь из леса обратно в разваленный храм. За несколькими деревьями дальше галдели, уплетая дичь, спутники, а Тамирлан стоял, словно громом пораженный, и ничего не видел вокруг. Человек вдруг заговорил почти шепотом, так, что мне пришлось прислушиваться. Сначала мне было смешно, но по мере осмысления того, что он говорил, всю мою веселость словно рукой сняло.
   - Глупцы, вы ищите золото, но это не храм, а могильник. В погоне за безбедной жизнью, вы не заметили смерть, что притаилась среди вас. Вы дышите только потому, что такова ее прихоть, и не понимаете, что уже живете взаймы, - отрывисто сказал невменяемый человек, в то время как гогот людей вокруг костра в моем сознании отошел на задний план.
   В следующее мгновение он схватил меня за шиворот, и от неожиданности я чуть было громко не выругалась.
   - Бегите со всех ног, не верьте ведьме!
   Взгляд Тамирлана постепенно начал становится нормальным, и я по одному разжала со своего воротника его крючковатые пальцы. Я посмотрела за спину травника: на стоянке в это время царило настоящее оживление. На вертеле жарилась дичь, люди травили друг другу байки, Шрам допивал остатки крепленого вина.
   Травник достал из одного из своих карманов деревянную трубку и, разжигая огонь, устало спросил у меня:
   - Я что-нибудь говорил?
   До меня медленно начало доходить осознание того, что он все это время находился в трансе и ровным счетом ничего не помнил, и я улыбнулась.
   - Ты сказал, что в конце пути вас ждут горы золота и драгоценных камней. У вас будет безбедная жизнь, о которой вы даже не мечтали. До Богомольни осталось совсем немного, и богатство, о котором вы даже помыслить не могли, окажется в вашей власти.
   Травник успокоился, но лично я после услышанного была в ужасе. Если бы Тамирлан начал глаголить истину в кругу своих друзей, мне бы явно не поздоровилось. Он с большой долей вероятности мог загубить весь мой хитроумный план, и с этим нужно было срочно что-то делать.
   Для того чтобы закрыть травнику рот, я подсыпала в его курительную смесь сильнодействующие наркотические травы, которые очень быстро вызывали привыкание. Они нашлись в моей сумке по той простой причине, что я сама ими злоупотребляла, одним из их побочных эффектов были галлюцинации. Как я могла заметить, Тамирлан редко расставался со своей трубкой, от которой шел сладковатый травяной дымок, и потому моя задумка должна была удаться на славу.
   Я не слышала, как, сидя за жарким очагом, Летта спросила у молчаливого командира:
   - О чем ты думаешь весь вечер?
   - Не о чем, а о ком, - печально заметил Дариен. - Я размышляю о том, кто не поленился бы установить огромные валуны на наших могилах только ради того, чтобы мы оттуда уже никогда не вылезли.
   - Кто это? - настороженно отозвалась девушка.
   - Похоже, я совершил большую ошибку, Летта, - покачал головой наемник и поцеловал собеседницу в лоб.
   Не желая вдаваться в подробности, он поспешил отвлечь собеседницу разговором на другую тему.
   Шрам никогда не отказывался от дармовой выпивки, и сегодняшний вечер не стал исключением. Чтобы развязать людям языки, я достала со своей сумки внушительных размеров бутыль, настоянную на красном перце. Стоило сказать, что выпивая с людьми за компанию, я почувствовала себя настоящим огнедышащим драконом. Казалось, что стоило только поднапрячься, и я бы извергла из своего горла живое пламя.
   Стоило мне только отойти в кусты, как за мной поднялся Дариен. Остановившись под тенью деревьев и скрестив руки на груди, он потребовал ответа:
   - Зачем ты это сделала?
   - Сделала что? - осторожно уточнила я.
   - Спасла жизнь Летте, когда на нее со спины набросился звероящур, - поджал губы командир. - Она могла бы погибнуть в честном бою, если бы не твое вмешательство. Зачем ты ее спасла, тебе же было начихать на наши жизни?
   - Я ведь дала вам клятву, - сглотнула я.
   - Тебе наплевать на все обещанные нам слова, - вызверился Дариен. - Ты не понимаешь, во что вмешалась, и как это может отразиться в будущем.
   - То есть, мне нужно было молча смотреть, как она умирает? - от удивления у меня даже отпала челюсть.
   - Так было бы лучше для всех нас, - произнес человек невозможное.
   - Как ты можешь говорить подобное?
   - Я наемник, Мира, - неприятно улыбнулся собеседник. - В моем кодексе нет понятий о святости и благородстве.
   - Кажется, я не до конца тебя не понимаю, Дариен, - процедила я.
   - Все дело в ее неожиданно объявившемся отце, могущественном, трижды проклятом маге с Драконьих земель, которого она раньше знать не знала. Эту экспедицию организовал он сам, очень хорошо позаботившись о том, чтобы с его ненаглядной дочуркой ничего не случилось. Он часто выходит с ней на телепатическую связь, и, по-моему, Летта начинает сходить с ума.
   - Этому могущественному магу нужно золото? - подозрительно осведомилась я.
   - Конечная цель нашего путешествия раскрыта мне не была, - поразил меня Дариен, который развел руками в стороны.
   - Зачем ты мне все это рассказываешь? - сощурилась я.
   - Потому что хочу, чтобы ты поняла, Мира, - серьезно заявил человек. - Мы с тобой заодно.
   - Ты не боишься, что я расскажу об этом Летте?
   - Тебе все равно никто не поверит, - через несколько мгновений подтвердил мои подозрения наемник.
   Командир вернулся к костру, а я осталась стоять на месте, обдумывая полученную информацию.
   - В этом лесу каждый сам за себя, Дариен, - проворчала я себе под нос.
   В голове царили сумятица и сумбур, поэтому, когда Проповедник с какого-то перепуга пожелал мне спокойной ночи, я по привычке ответила:
   - Покойтесь с миром.
   Упав на мягкий лапник подальше от огня, я еще долго ворочалась на ветках. Достав из своей безразмерной сумки порядком потрепанную книжицу, я предалась чтению. Этот раздел интересовал меня уже давно, ведь с человеческой душой можно было провести немыслимые обряды, завязанные на жизни и смерти. Самое сложное состояло в том, чтобы, собственно, ее, душу, заполучить в свое распоряжение. Неизвестный автор утверждал, что первым шагом на этом нелегком поприще было завоевание доверия человека. Поразмышляв о наших с Дариеном взаимоотношениях и вспомнив те редкие беседы, которые между нами состоялись, я сделала вывод, что с этим пунктом будет тяжело. В крайнем случае, автор советовал спасти человеку жизнь, что "создаст с предполагаемым субъектом тесную эмоциональную связь". О том, что мы с Вильеном недавно пытались наемника убить, я решила временно не вспоминать.
   Первым вызвался охранять стоянку командир, и, когда я под покровом ночи в очередной раз перелистнула страницу, сверкнул на меня глазами.
   - Может быть, ты, наконец, заснешь? - процедил Дариен.
   После его слов я словно нырнула в омут и погрузилась во тьму.
   Ночью всех перебудил громкий визг, люди подскочили со своих мест, не зная, куда бежать и выхватили разнообразное оружие. Оказалось, что Летта самовольно вышла за защитный круг, и на нее напали мохнатые крылатые твари, которых она не заметила в темноте. Только услышав ее истеричные крики, я вспомнила о располагавшемся неподалеку в полуразрушенной башне гнезде химер. Это были ночные животные, и их внимание, вероятно, привлек разведенный костер.
   Летта в разодранной когтями одежде пыталась броситься вдогонку за улетевшими тварями, ведь одна из химер утащила карту, которую Летта хранила при себе. От роковой ошибки ее удержал Дариен, не выпустивший девушку из рук даже после нескольких болезненных ударов по незащищенным местам.
   - Сейчас бежать в лес за нежитью - чистой воды сумасшествие, - протянула я, озадаченно глядя на полоумную блондинку.
   - Вы даже себе не представляете, что именно сделает со мной отец, если я не смогу добраться до Всезлатой Богомольни, - прошептала побледневшая девушка.
   - Он убьет тебя? - сделал предположение впечатлительный Баш.
   - Существуют наказания намного хуже смерти, - выплюнула девушка.
   Дариен заверил ее, что они найдут гнездо химер утром и выкрадут карту прямо из-под носа у спящих животных. Летта успокоилась после принятия целого котелка отрезвлявшего отвара, но все равно еще мелко подрагивала. Вместе с тем, как светало, становилось видно, что колдунья, специализировавшаяся на воздушной магии, вырубила просеку в вековом лесу, превратив деревья в щепки, когда пыталась уничтожить химер. Чрезвычайно мощный дар вкупе с безумием делали из Летты страшное орудие убийства.
   Оставшееся до утра время Вильен не терял зря и надоедал Рамине пустыми разговорами. Сказать, что грозная воительница оказалась не в восторге от повышенного внимания, значило не сказать ничего вовсе. Девушка медленно закипала вместе с травяным настоем, который она поставила на огонь, и в конце не выдержала:
   - Оставь меня в покое, мерзкий вампир, если тебе еще дорога твоя жизнь! - вызверилась Рамина и угрожающе ткнула в собеседника пальцем. - Я тебя предупреждаю, Вильен, лучше держись от меня как можно дальше.
   - А иначе что? - подозрительно вопросил вампир.
   - В противном случае ты погибнешь, - без шуток заявила Рамина.
   Подслушивая их разговор, я даже закашлялась от услышанного и посмотрела большими глазами на столь циничную воительницу.
   - Ты сама прикончишь меня? - вопросил самоубийца.
   - Конечно же нет, Вильен, - ледяным взглядом окинула собеседника девушка. - Но для твоего же блага лучше тебе находиться от меня на расстоянии, и, чем значительнее будет эта дистанция, тем больше счастливых дней ты проживешь.
   Рамина вела себя очень странно, вероятно, она скрывала какую-то страшную тайну, но я тогда даже не подозревала, насколько она была ужасна. Мой опечалившийся друг весь завтрак провел в мрачном молчании, и я не знала, чем его развеселить. Тем более что именно я заставила его полюбить грубую, неприступную Рамину.
   Баш сидел возле костра с кислой миной, и я, заметив то, что он порывался выбросить свой завтрак в кусты, некультурно всунула кусок мяса ему прямо в зубы.
   - Ешь, - коротко приказала я.
   - Но оно противное, - скривился воришка. - Я не хочу это глотать.
   Я прекрасно понимала затруднения паренька, ведь после проведенного мной ритуала в его организме начались необратимые изменения. Но я не могла пустить это дело на самотек, потому как со вчерашнего дня мы с Башем были очень тесно взаимосвязаны.
   - Если ты сейчас же не прожуешь этот кусок, то я скормлю тебя самого в Хельском лесу первой оголодавшей твари, - пригрозила я человеку, который предпочел бы на завтрак съесть сырое мясо. - Вурдалаку, химере, василиску или же гарпии, тебе кто больше нравится?
   - Но ведь тебя, Мира, сдерживает данная нам, людям, клятва, - напомнил парень и покосился на меня с явной опаской.
   - Баш, лучше не испытывай свою судьбу, - зловеще протянула я.
   С мученическим видом воришка все-таки съел оставшуюся после вчерашнего вечера дичь, после чего поспешил скрыться с моих глаз.
   - Надеюсь, тебя не стошнит, - пессимистично заметила я вдогонку Башу.
   Краем глаза заметив то, как Рамина решила отлучиться по естественным надобностям, я ее возмущенно окликнула:
   - Выбери для этих целей какую-нибудь другую растительность!
   Остановившись на полпути, она недоуменно перевела взгляд с расположившегося прямо по курсу объемного куста на меня и язвительно процедила:
   - Потому что эту ты уже себе застолбила?
   Еще раз напомнив себе о том, что смерть воительницы разбила бы моему другу сердце, а этого допускать было никак нельзя, я вежливо ответила:
   - Нет, потому что этот куст растет прямо на надгробии, в то время как мы находимся в заброшенном храме. Могу из практики сказать, что духи святых обожают предавать анафеме потревоживших их людей, - скривилась я при воспоминании о данных мерзких субъектах. - Не хотелось бы из-за твоей глупости протирать колени в мольбах о прощении.
   - Только анафемы мне для полного комплекта не хватало, - закатила глаза воительница и между делом задалась вопросом. - Почему ты помогаешь мне, Мира?
   - У меня свои интересы, - загадочно пожала я плечами.
   - Я хочу, чтобы ты уяснила, ведьма: в гробу я видала твое благодетельство, - категорично заявила воительница. - Лучше вообще не вмешивайся в мою жизнь, если не желаешь получить взамен черную неблагодарность.
   Недружелюбная девушка развернулась и направилась ровно в противоположную сторону. Задуматься над ее словами у меня не получилось, потому как вскоре мы с людьми отправились к древней башне. Сомнительная честь выкрасть похищенную карту выпала пареньку, ведь сломанная рука его больше не беспокоила. Показывать ее травнику он наотрез отказался, заявив, что на нем все заживает, как на собаке. О том, что он нагло врал, знали только два человека: сам Баш, боявшийся рассказать людям правду, и темная ведьма, которая на неопределенное время отсрочила переход его души в лучший мир. Воришке никакие переломы были уже не страшны, а в недалеком будущем он должен был вообще перестать испытывать боль как таковую.
   Подойдя к искомому сооружению, я приставила руку ко лбу и всмотрелась в хмурое небо. Не смотря на то, что башня была полуразрушена, до гнезда, располагавшегося на самом ее верху, нужно было долго лезть по отвесной стене. Решив, что подобный прекрасный шанс избавиться от злополучной карты выпадает не каждый день, я удивила всех тем, что вызвалась помочь Башу.
   Перед тем, как начать восхождение, я дала воришке подробные инструкции, ведь у химер был преотличный слух, и любое неосторожное движение могло загубить все дело. Баш очень ловко поднимался по камням, цепляясь за незначительные выступы, и достиг заветной цели раньше меня. Я в зубах держала серебряный кинжал, но, стоило мне залезть на козырек, как в гнезде послышался оглушительный грохот, и из башни выскочили завизжавшие магические животные. Крылатые твари в панике хаотично заметались вокруг, и, едва я успела выставить перед собой в защитном жесте кинжал, как одна из них налетела прямо на меня. Мимо моей же воли серебряное лезвие по рукоять вошло в живую плоть, и мы вместе с обмякшей химерой со страшной высоты рухнули вниз.
   Мне хотелось гневно выкрикнуть только одно имя бестолкового паренька, но я вцепилась в загривок животного и начала говорить заклинание призыва. Настолько быстро воскрешать мертвых мне до этого момента не приходилась, но я закончила заклинание в рекордно короткие сроки. Прямо у земли животное все же распахнуло крылья, и мы с ним, ударившись о землю, покатились в разные стороны. Химера вывернула крыло, я же отделалась, кроме порезанной руки, ушибами и ссадинами и, не успев встать с земли, крикнула людям:
   - Убейте ее!
   Несколько отважных человек принялись наносить химере увечья. Они взяли в круг существо, которое ввиду поврежденной конечности не могло улететь, но прикончить его оказалось совсем непросто. Поднятые мертвецы были на порядок сильнее, живучее и кровожаднее, и прикончить химеру людям удалось только после того, как они разрубили ее на несколько частей. Малодушно отвернувшись от этой мясобойни, я была удостоена внимательного взгляда Проповедника. Подоспевший на помощь Тамирлан принялся меня осматривать на предмет повреждений, но я его от себя невежливо отпихнула. Не хватало еще, чтобы меня лечил травник, благодаря пагубному влиянию наркотиков страдавший расстройством психики.
   - Возьми мазь для заживления ран, Мира, - ткнул мне в нос один из множества пузырьков Тамирлан.
   - Как-нибудь обойдусь без ваших лекарств, - неприязненно ответила я ему.
   - Я пытаюсь помочь тебе, хотя это не входит в круг моих обязанностей, - нахмурился старик. - Почему ты отказываешься?
   - Мне моя жизнь еще дорога! - глядя на ничего не понимавшего травника, я не сдержалась и ткнула пальцем в источник всех бед. - Тамирлан, скажите, чем мне может помочь крысиная отрава, которую вы желаете мне всучить?!
   Травник, спохватившись, убрал злосчастный пузырек обратно и рассыпался в извинениях, греша на почтенный возраст. В ответ я скептично хмыкнула: интересно, у трупа он бы тоже попросил прощение? Вряд ли бы это оказалось актуальным.
   Избавившись от надоедливого Тамирлана, я села под тень дерева и прислонилась к стволу спиной. Наблюдая из-под опущенных ресниц за тем, как Баш осторожно спускался вниз по стене башни, я на него сильно злилась и потому процедила:
   - Чтоб ты оттуда свалился.
   В следующее мгновение нога воришки случайно соскользнула с выступа, и с громким криком Баш с большой высоты рухнул на траву. К нему сразу же подбежали люди, Тамирлан принялся спрашивать у паренька, что у него сломано, Летта же первым делом выхватила карту. Подскочив на ноги, Баш заверил обступивших его со всех сторон людей, что у него все было в порядке, удивив людей отсутствием передних зубов. От осмотра, на котором настаивал травник, воришка категорически отказался. Пока люди были отвлечены поднявшейся суматохой, ко мне подошел Проповедник.
   - Почему ты отвернулась, когда люди убивали химеру? - проявил неуемное любопытство человек.
   - Вы, люди, пришли в Хельский лес и нарушаете его законы, - недобро отозвалась я. - Если бы не ваша глупость и опрометчивость, это животное было бы сейчас в здравии. На пути к своей цели вы оставляете после себя только хаос и разрушения, и мне противно смотреть на то, как хладнокровно вы переступаете через трупы.
   - На чьей ты стороне? - удивился Проповедник.
   - Ни на чьей.
   Человек с татуировками долго подбирал слова, а затем дотронулся до моего плеча в доверительном жесте.
   - Не смотря на свою привязанность к нежити, я хочу, чтобы в этом владении Тьмы ты не забывала делать главное - верить, - решил образумить меня праведник.
   - Верить в кого? - в который раз разозлилась я. - В Богов, которые прокляли нас и навсегда покинули эти земли?
   - Мира, это произошло тысячу лет назад, - напомнил Проповедник о том, что, казалось, случилось недавно.
   - Неужели за этот срок мы не смогли вымолить у них прощение? - в сердцах воскликнула я.
   - Боги великодушны и милостивы, - возвел очи в небо собеседник. - Мира, обещай, что ты подумаешь над моими словами.
   Я согласилась, желая как можно быстрее избавиться от человека, и, заметив одинокую фигуру Баша возле башни, подошла к нему.
   - Мира, прости меня, - поднял на меня невинные глаза провинившийся воришка. - В их гнезде я случайно наткнулся на жуткий обглоданный скелет, впотьмах испугался его и упал, споткнувшись о разбросанные по полу кости.
   Участливо покивав в ответ и не задушив мальчишку собственными руками только потому, что он уже был мертв, я процедила:
   - Ты меня тоже... извини.
   - За что? - насторожился паренек, между делом почесав переломанный в результате падения позвоночник.
   - За то, что ты все еще жив, - посмотрела я прямо в небесно-голубые глаза собеседника.
   - Но я не мог умереть, ведь это невозможно, - прошепелявил воришка.
   - Почему ты в этом уверен? - скептично спросила я. - По-моему, ты уже должен был догадаться, что полностью и безоговорочно являешься мертвым. Ты почти не чувствуешь боли, на обед ты бы предпочел съесть не прожаренное мясо, а запах крови начинает сводить тебя с ума.
   - Мира, это очень неудачная шутка, - сглотнул Баш.
   - Неужели, я похожа на клоуна? - разозлилась я.
   Конечно, поднятые всегда поначалу были уверены в том, что являются такими же, как все, но к моменту нашей беседы воришка должен был уже осознать свою неправоту. Решив разузнать о нем побольше, я спросила у Дариена, как Баш попал к ним в отряд.
   Командир рассказал мне целую эпопею о том, как в Королевстве воришка сбежал из тюрьмы, в которой он должен был сидеть пожизненно. Я удивилась, не ожидав от Баша подобного уровня преступности, а Дариен добил меня тем, что у вора еще и руки были в крови. Как я поняла, после того, как парень выбрался из камеры, отрытой в земле ямы с решеткой наверху, он заявился в комнату стражи за своими личными вещами и перерезал глотки всем, кто там находился.
   После монолога командира я задумалась, сопоставив же факты, уверилась в том, что у Баша при себе был какой-то неимоверно мощный, дорогой амулет. Тот, который он не захотел оставить стражникам, и который мне пришлось снять с паренька при проведении обряда, ведь артефакт не позволял ему умереть. Подобные вещицы были чрезвычайно редки, и было не удивительно, что мне захотелось заполучить ее в свою коллекцию.
   Когда у людей возник актуальный вопрос, какой дорогой двигаться дальше, мне выпал случай изучить их карту. Я смотрела на нее внимательно и очень долго, потому как на том месте, к которому она вела, не было ничего, кроме зарослей. Однако я вспомнила предание, согласно которому в Хельских лесах было затеряно святилище золотого дракона. За тысячу лет пещера должны была уйти под землю, и, как туда попасть, я не имела совершенно никакого представления.
   - Нам следует направиться параллельно горного хребта и перейти реку вброд в том месте, где она больше всего сужается, - Самаркан ткнул пальцем в карту. - Это будет все равно, что перейти через глубокую лужу, тем более что обход ее займет несколько дней.
   - Чтобы ты знал, Самаркан, - недовольно отозвалась я. - В этой, как ты выразился, "луже" водятся кракены. Я бы предпочла добраться до горного навеса, что служит импровизированным мостом, ведь переходить реку вброд довольно рискованно.
   - Идти пешком по Хельскому лесу тоже очень опасно, - задумался Дариен и кивнул своим мыслям. - Мы воспользуемся планом Самаркана, ведь он еще ни разу не подводил нас.
   Веры мне, конечно же, не было, но, глядя на победную ухмылку вампира-без-прошлого, мне захотелось ее стереть:
   - Вы слышали о том, что не так давно Самаркан разбогател на заброшенных серебряных рудниках? Вопрос лишь в том, как он смог в одиночку дотащить на Сумеречные земли через огромное расстояние несколько десятков тяжелых мешков, - вспомнила я неподтвержденные слухи о том, как вампир-без-прошлого расправился за одну ночь в крысиной норе со всеми своими подельниками. - Лично я теряюсь в догадках, как ему удалось это сделать.
   - Я не скрываю того, что у меня было темное прошлое, но с тех пор я очень сильно изменился, Нечистая, - скрипнул клыками лысый вампир.
   - Неужели?
   - Твоим умом этого не понять, ведь лично в тебе нет ничего святого
   - Можно подумать, что ты, мерзкий вампир, - язвительно добавила я, - стал праведником.
   - По крайней мере, я несколько лет тому назад выучил наизусть божественные писания и с тех пор стараюсь никоим образом их не нарушать, - серьезно заявил собеседник, о бравых похождениях которого, действительно, не было давно слышно.
   - Только не говори, что перед сном ты начал молиться Богам, Самаркан! - закатила я глубоко глаза.
   - Я лишь прошу Всевышних о милосердии и нижайшем снисхождении, - поправил меня вампир.
   - До чего же ты мерзок, - не сдержалась я.
   - Я стремлюсь к свету, Мира, в то время как твоя душа черна, как самое темное колдовство, - вынес свой приговор собеседник.
   - Если ты следуешь божественным заповедям, Самаркан, то должен знать, что убийство карается наиболее суровым способом, - припомнила я, как намедни вампир-без-прошлого хладнокровно разделался со Стариком.
   - Это было необходимо для блага остальных же людей, - тихо прошипел он сквозь клыки. - Ведь раненый человек вполне мог загубить весь поход к Всезлатой Богомольне!
   - Из этой заповеди нет исключений, Самаркан! - разозлилась я.
   - Я сказал только, что стараюсь им следовать, - ответил неисправимый вампир-без-прошлого, и я в очередной раз закатила глаза в ответ. - Но у меня не всегда это получается.
   За разговорами мы незаметно отправились в путь. Время от времени на отряд нападали жители Хельских лесов, но в большинстве случаев люди отделывались легким испугом. Обратив внимание на то, что лично меня нежить предпочитала обходить стороной, чересчур подозрительный Дариен задался любопытным вопросом.
   - Только когда нежить перебьет всех нас, и при условии зверского голода она обратит свой взор на Миру, - поспешил мрачно ответить Вильен. - Нападение произойдет исключительно в этом случае, и я не позавидовал бы тому, кто бы стал на пути у ведьмы.
   - Потому что она является сильным темным магом? - подозрительно осведомился командир.
   Совсем не ожидав со стороны напарника подобного подвоха, я попыталась оправдаться:
   - Я родилась в Хельских лесах, и нет ничего удивительного в том, что мне известны повадки, преимущества, а также, наоборот, слабые стороны нечистой силы. Я знаю, когда следует убегать, а когда вступать в драку, и научилась выживать наперекор злокозненной судьбе. Разве меня можно винить за это?
   - Не уверен, - нехотя согласился со мной Дариен.
   После сих откровений Самаркан принялся донимать меня расспросами о способах защиты от нежити. После того, как у меня закончилась терпение, я заявила, что универсальным щитом служит моча гоблина, которую необходимо втереть в открытые участки кожи. Я очень старалась не расхохотаться, и усмехнулась лишь тогда, когда вампир-без-прошлого оставил меня в покое. Мне казалось, что он мне не поверил, потому как, к примеру, Вильен, подобной ошибки бы не совершил.
   Бурный поток горной реки местами пенился, ударяясь о резко выступавшие скалы, и переход через нее представлялся делом совершенно нелегким. В общей сложности нужно было совершить с полсотни шагов, люди разделились цепочкой, и им при необходимости приходилось кричать, потому что шум бесновавшейся воды надежно заглушал все звуки.
   Я уже почти завершила свой путь, когда заметила, что Рамина, а вслед за ней и героически настроенный Вильен ушли с головой под воду, и злобно выругалась:
   - Я скормлю твои кости оборотням, Самаркан! - в сердцах выругалась я на виновника демонового перехода.
   Стоявший стеной грохот разрезал оглушительный рев, и на поверхности показались, ударившись о камни, мощные щупальца кракена. Набрав полные легкие воздуха, я через несколько ударов сердца оказалась в радушных объятьях морского чудовища. Создание было разъяренным и беспорядочно калашматило по каменным стенам подводной ямы. С горем пополам освободив из плена наглотавшуюся воды воительницу, а также бросившегося на ее спасение Вильена, мы втроем поплыли вверх, но в самый последний момент одно из щупалец кракена перехватил меня за талию. Отправив замешкавшихся собратьев по несчастью на берег, я осталась с водным ужасом наедине. О том, что мне удастся уплыть по-тихому уже не шло и речи, кракен жаждал крови, и я не могла ему в этом отказать.
   К появившейся на берегу паре сразу же подбежали люди, но их крики меркли по сравнению с бушевавшим животным. Сильные щупальца хаотично взметались над водой, заставляя сотрясаться скалы, и река разливалась из берегов. Тамирлан начал приводить бессознательную воительницу в чувство, в то время как к Вильену подошел взволнованный Дариен.
   - Почему вы вышли на берег только вдвоем? Где Мира? - подозрительно осведомился командир.
   - Она осталась в реке сражаться с кракеном, - кивнув на злополучный переход, сказал вампир тоном, которым было принято говорить о погоде.
   - Сумасшедшая! Неужели ей надоело жить?! - разъярился человек и с ругательствами на языке быстро нырнул в воду, дабы образумить ненормальную ведьму.
   Сказать, что Вильен был удивлен поступком командира, значило не проронить ни единого слова вовсе, но от невеселых мыслей его отвлек Проповедник, который подслушал их разговор.
   - Неужели Мира решила в одиночку одолеть создание, которому на водных просторах под силу затопить целый корабль? - опешил человек.
   - На вашем месте я бы лучше посочувствовал кракену, - иронично заметил вампир.
   - Но ведь для того, чтобы прикончить морское чудовище, множество людей на кораблях отдают свои жизни, - озадаченно воскликнул праведник.
   - Убить? Мира никогда подобным образом не поступает. Она лишь заставит кракена признать свое поражение и уплыть восвояси, - в саркастичном голосе Вильена проскользнуло явственное удивление. - Но почему вы спрашиваете об этом, Проповедник? Разве вы не желаете скоропостижной кончины богомерзкой ведьмы?
   - Я за ней внимательно наблюдал и могу сказать, что Мира намного слабее и ранимее, чем кажется на первый взгляд, - задумчиво ответил собеседник.
   - Боюсь, что ваши спутники с этим не согласятся, - съязвил вампир.
   - Они видят лишь внешнюю жестокую оболочку, ее же душа - настоящие потемки, - заявил проницательный человек.
   - Ни в коем случае не стоит недооценивать ее, Проповедник, - вмиг посерьезнел Вильен. - Возможно, вас ввела в заблуждение ее невинная внешность, но я знаю Миру не первый год и могу с уверенностью сказать, что ее неспроста прозвали Нечистой.
   Морское чудовище было очень упрямым, и на то, чтобы заставить его уплыть, мне пришлось потратить весь свой магический резерв. Конечно, прикончить его было бы гораздо легче и быстрее, но ведь кракен не был виновен в том, что глупая Рамина имела неосторожность попасть в его объятья. Я не могла сказать, что помощь Дариена пришлась мне кстати, но последние мои силы ушли на то, чтобы выбраться на берег.
   Прежде чем потерять сознание для экстренного восстановления магических сил, я прошептала, зная, что вампир все равно меня услышит:
   - Вильен, мне нужна твоя помощь.
   Я уже не почувствовала то, как мой друг подхватил мое тело у самой земли и, избегая излишнего внимания людей, положил вдали от вынужденной стоянки. Люди вскоре угомонились, и каждый занялся своим делом, но к Вильену вскоре подошел мокрый с ног до головы Дариен.
   - Неужели эта хрупкая девушка с по-детски невинным лицом и есть Мира? -вопросил командир, с интересом разглядывая бессознательного человека с разметавшимися по земле волосами. - Сколько ей лет? Я был уверен, что твоя подруга намного старше, Вильен, но ведь она даже не совершеннолетняя.
   Человек мимо воли протянул кисть, чтобы дотронуться до нежной, словно фарфоровой, кожи девушки, но его неожиданно настиг рык Вильена.
   - Убери свои руки, человек, если не хочешь остаться калекой! - оскалился вампир.
   Дариен резко одернул конечность обратно, а для надежности вообще спрятал ее в карман. Под грозным взглядом карих глаз смутившийся человек удалился, и Вильен, пару мгновений посверлив его спину, перевел его обратно на девушку.
   Дариен в то время поднял с земли опрометчиво брошенную ведьмой без присмотра сумку и извлек на свет книгу, с которой Мира никогда не расставалась. Неуемное любопытство заставило человека присесть на покореженный ствол упавшего дерева и вчитаться в неровные строки. С каждым мгновением его лицо мрачнело, словно хмурые тучи над Хельскими лесами, а в конце он неожиданно безумно расхохотался. До этого времени он никак не мог понять странного поведения Миры и мотивов, которые ей двигали, но теперь для него все становилось ясным, как белый день. Ведьме, на чье спасение от кракена он самоотверженно бросился в воду, нужна была человеческая душа, и Дариен смеялся из-за собственной глупости, вытирая с глаз проступившие слезы. Его неосведомленные спутники покосились на него, как на ненормального, и человек усилием воли остановил вырывавшийся наружу звук, но стоило смеху исчезнуть, как на смену веселости пришло холодившее душу осознание того, что их команда была для ведьмы лишь жертвами.
   Мое пробуждение было неприятным, и мне совершенно не хотелось шевелиться. Разомкнув веки, я первым делом уткнулась взглядом в нависшего надо мной Вильена.
   - Я так сильно надеялась на то, что умерла, - недовольно прокашлялась я. - Как же было противно открыть глаза и увидеть перед собой твою физиономию, Вильен.
   - Мне жаль, что я тебя расстроил, Мира, и не дал умереть геройской смертью, как ты, наверное, мечтала с детства, - поджал губы ехидный вампир.
   - Где твое уважение к тому, кто в очередной раз спас твою шкуру? - насупилась я.
   - Я никогда не просил тебя о помощи, и надеюсь, что в будущем ты перестанешь рисковать своей жизнью из-за меня, - гневно произнес Вильен
   Глядя на того, кто ринулся спасать попавшую в объятья кракена Рамину лишь по вине моего треклятого любовного зелья, я ничего не смогла сказать в оправдание.
   - Откуда этот мерзкий запах? - малодушно сменила я тему разговора и, принюхавшись, скривилась.
   Вильен неопределенно мотнул плечами, а я, тяжело поднявшись, наткнулась взглядом на кислую мину Самаркана, который остервенело тер листьями открытые участки кожи. Неблагозвучно хрюкнув, я упала обратно на траву уже от смеха. Я не могла вспомнить, когда последний раз мне доводилось столь самозабвенно хохотать, и сквозь смех выдавила из себя лишь маловразумительную фразу:
   - Ответь мне, Самаркан, где ты в этих лесах нашел гоблина?
   Моча данных созданий была абсолютно бесцветна и не имела совершенно никакого запаха ровно до тех пор, пока не вступала в соприкосновение с соленой водой. В подобном случае данная въедливая жидкость мало того, что пробивала слезы, она могла воскресить покойника. Вампир-без-прошлого, не выдержав подобного издевательства, накинулся на меня с твердым намерением придушить:
   - Я ведь предупреждал, что убью тебя, ведьма! - злобно воскликнул Самаркан.
   - Мы ведь еще даже не добрались до западной окраины! - безрезультатно попыталась я отбросить вампира в сторону, ведь применять магию после экстренного восстановления сил мне было пока затруднительно.
   - Мира, я уже начинаю сомневаться в том, что с тобой в провожатых мы когда-либо до нее дойдем, - гневно произнес Самаркан.
   - Без меня вам не добраться до Богомольни тем более! - усмехнулась я.
   - Стоит тебе совершить только один неверный шаг, как мои зубы вопьются в твою тонкую шею, Нечистая, - начал угрожать противник.
   - Не боишься потерять последние клыки, жалкий вампир? - скептично вздернула я одну бровь.
   - Как же ты мне надоела, мерзкое отродье! - вызверился собеседник, нанеся мне болезненный удар под дых.
   - Тебе придется меня еще немного потерпеть, ты ведь любишь золото? - выплюнула я.
   - Очень, - процедил вампир, с усилием воли взяв себя обратно в руки, и, прежде чем подняться, обронил. - Запомни, Мира, я внимательно слежу за тобой, и на твоем месте я бы ни в коем случае не стал совершать опрометчивых поступков.
   - Смотри в оба, Самаркан, - неприятно улыбнулась я ему в спину.
   - Ведьма, - передернул он плечами.
   Вампир-без-прошлого оставил меня, в конце концов, в покое, но мои кисти после взаимодействия с глупым созданием стали пахнуть так, словно я самолично окунула их в лужу гоблинской мочи. Подавляя желание зажать нос собственными пальцами, я была удивлена тем, что Проповедник протянул мне руку. Не без злорадной улыбкой приняв его помощь, я поднялась на ноги, после чего принялась до красноты тереть свою кожу.
   - Тебе нужно научиться оказывать отпор и наказывать своих обидчиков, Мира, - сказал человек в длинном одеянии.
   - Если бы я не могла постоять за себя, то не выжила бы в Хельских лесах, - хмыкнула я.
   - То, как ты отбивалась от нападок Самаркана, выглядело чрезвычайно жалко, - скривился человек. - Я хочу показать тебе, как нужно поступать с грешниками, очищая их души от земных нечистот.
   - Неужели продемонстрировать один из священных обрядов вы желаете именно на мне? - скептицизма в моем голосе было не занимать.
   Покопавшись в своей походной сумке, перекинутой через плечо, он всунул мне в руки стеклянную баночку.
   - Что это? - подозрительно осведомилась я, разглядывая казавшуюся совершенно безобидной мутноватую жидкость.
   - Слезы великомучеников, - как ни в чем ни бывало, ответил человек.
   После его слов мои зрачки в ужасе расширились, пальцы ослабли, и баночка разбилась о валун, возле которого я находилась. Отпрыгнув на пять добрых шагов от разбрызгавшейся по траве жидкости, я злобно покосилась на праведника, который дал мне в руки то, что было способно со зловонным шипением разъесть мою кожу до самых костей.
   - О, Боги! Я совсем забыл про меры предосторожности, - стукнул себя по лбу Проповедник и через несколько мгновений протянул мне плотные перчатки. - Надень их, Мира.
   Мне не хотелось лишний раз ругаться с человеком с татуировками, которые читали только Боги, и я послушно натянула на руки кожевенные изделия.
   - Вы же прекрасно понимаете, Проповедник: то, что вы хотите мне показать, способно убить меня саму, - мрачно проговорила я. - Неужели именно в этом заключается ваш хитроумный план? Никак не можете смириться с тем, что Храм наложил строжайший запрет на сожжение темных магов?
   - Мира, я должен признать, что ошибся, в первую нашу встречу причислив тебя к пропащим грешникам, - объяснил свое необычное поведение человек. - Ты вполне еще можешь стать на путь исправления, ведь пока ты не склонилась полностью к Тьме. Я сделаю тебя своей ученицей и посвящу в сан, и ты сможешь продолжить мою миссию по избавлению земли от греха и скверны. Я уже стар и безнадежно болен, но ты, Мира, вполне можешь стать внушающим ужас карателем, подобных которому еще не было при Храме. Ведь темные маги кроме того, что прекрасно уживаются с нежитью, умеют лучше всех прочих людей и нелюдей убивать ее.
   - По-моему, вопрос моего нахождения между Светом и Тьмой является лишь временным, - криво улыбнулась я.
   - Я сделаю все, чтобы спасти твою душу, даже если для этого мне придется отдать свою жизнь, - решительно заявил человек.
   - Неужели вы всерьез полагаете, что меня можно еще спасти? - я скептично приподняла одну бровь.
   - В отличие от Самаркана тебе еще удастся искупить свою вину, - подтвердил убежденный праведник.
   - Неужели эта насквозь прогнившая тварь вам исповедовалась? - удивилась я.
   - Как только мы встретились с Самарканом на Сумеречных землях, он покаялся во всех своих грехах, которых, в свою очередь, было настолько много, что на это ушла целая ночь. Хочу сказать, что, если бы я уже не был стар, то поседел бы от его рассказов, настолько они были ужасны.
   - И что вы ему ответили? - заинтересовано подалась я вперед, ведь в подобных случаях было принято назначать соответствующие молитвы.
   - Я сказал, что ему предстоит гореть на самом дне геенны огненной, - безнадежно покачал головой собеседник.
   Человек принялся в подробностях рассказывать о священных обрядах, а также диктовать литии, которые необходимо было при их проведении произносить. Записи приходилось делать кровью, что меня совсем не радовало, и, когда Проповедник, наконец, замолчал, у меня появилась такое впечатление, что я все это время не пергамент марала, а занималась тяжелым физическим трудом.
   Дичь на ужин в который раз раздобыл человек-без-имени. Не смотря на то, что выследить съедобных животных в здешних лесах было чрезвычайно сложно, у него на редкость хорошо это получалось, поэтому я за глаза прозвала его Охотником. Задумчиво наблюдая весь вечер за командиром, который, в свою очередь, не обращал на меня ни малейшего внимания, я все-таки задала ему мучавший меня вопрос.
   - Почему ты помог мне в схватке с кракеном, Дариен? - в лоб спросила я.
   Человек недовольно поморщился и, повернувшись ко мне, решительно сложил руки на груди.
   - Потому что всем нам остаться в Хельском лесу без проводника было бы весьма плачевно, - холодно заметил командир. - Столь глупо рискуя своей жизнью, ты усложняешь это путешествие, Мира, и поэтому я надеюсь, что подобного безрассудства с твоей стороны больше не повторится.
   - Ты так печешься о том, чтобы добраться до Всезлатой Богомольни, как будто заинтересован в этом лично, - закатила я глаза, недовольная его ответом.
   - Мне действительно необходимо знать, что же отец Летты, который является врагом моего народа, упорно ищет в здешних лесах, ведь это далеко не первая организованная им экспедиция, - серьезно заявил Дариен.
   - Того народа, который тебя вместе с остальными убийцами драконов изгнал из северных гор? - скептично вопросила я.
   - Кто тебе рассказал об этом? - рассердился человек.
   - Шрам употребляет слишком много спиртных напитков, - пожав плечами, заметила я.
   - Я разобью вдребезги все его нескончаемые запасы! - гневно воскликнул командир, ударив кулаком по стволу дерева.
   - О, - глубокомысленно заметила я. - В таком случает он сдохнет от жажды.
   На протяжении многих веков магам категорически запрещалось иметь собственных драконов, потому как в подобных случаях извергавшие пламя существа превращались в настоящих монстров. Специальному отряду, который именовался убийцами драконов, удалось победить безрассудных волшебников, которые нарушили данный запрет, но в ходе операции погибли невиновные жители северных гор. Среди драконьих кланов вспыхнул мятеж, ведь ни для кого не было секретом, что убийц недолюбливали и опасались, и в результате те из отряда, кому удалось сбежать от суровой расправы толпы, были навсегда изгнаны со своей родины.
   Дариен от неприятных воспоминаний передернул плечами и с недовольным видом отправился к костру. Пьяный к тому времени Шрам травил байки, сидя в обнимку с подобранным в траве человеческим черепом. Я долго ворочалась на лапнике, прежде смогла погрузиться во тьму, и поэтому было не удивительно, что утром я поднялась хмурой и совершенно не в духе.
   Наш путь лежал вдоль горного кряжа, разделявшего Хельские леса на две неравные части, и, к моему неудовольствию, Самаркан вспомнил легенду о существовавших в скалах тайных путях, вход в которые был забыт много столетий назад. Желая напугать своих спутников, простодушно развесивших уши, я озвучила страшные слухи, которые ходили о данных местах.
   - Говорят, что в глубине этих гор на заре времен был заточен изгнанный Бог. Много столетий назад, когда по обе стороны находились процветавшие провинции, это место имело дурную славу, ведь при добыче золота в горе часто происходили странные несчастные случаи, и заканчивались они неизменно летальными исходами. Но жадность сыграла с людьми злую шутку, и в погоне за богатствами они, устремляясь все глубже в гору, разбудили изгнанного Бога. Поговаривают, что с тех пор по рукотворным переходам начали бродить его прислужники - ужасные твари. Рудник был, конечно же, заброшен, и никто больше не решался ступать во владения всемогущего прародителя. За прошедшие столетия вход в гору был безнадежно потерян, и, может быть, это случилось даже к лучшему, потому что каждый, кто ступит в пещеру, будет обречен на жуткую смерть.
   - Данные красочные истории про ужасных тварей - лишь глупые суеверия, - отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, вампир-без-прошлого.
   На улице уже начинало темнеть, когда Самаркан, проходя мимо очередного обвитого плющом выступа скалы, резко остановился. Я сразу же отвела взгляд в противоположную сторону, но он с небывалым интересом принялся изучать кустарники. Невооруженным глазом нельзя было заметить следов, но вездесущему вампиру, внимательно всматривавшемуся в заросли, все же удалось это сделать. Решительно разрубив мечом ветви, он обнаружил за ними уводивший внутрь горы черный провал и обрадовано замахал людям руками.
   - За десяток веков вход зарос настолько капитально, что его не могли обнаружить даже золотоискатели, но у тебя, Самаркан, все-таки получилось это сделать, - недовольно процедила я.
   - Мира, неужели ты действительно веришь в сказки о страшных чудовищах? - скептично приподнял одну бровь вампир.
   - Это не вымысел, - покачала я головой и призналась. - Я уже бывала здесь, и потому могу сказать это совершенно точно.
   - Ты обнаружила вход в золотые прииски? - поразился жадный собеседник.
   - Во всем было виновато мое проклятое любопытство, - опустила я голову.
   - Но ведь ты после их посещения все-таки выжила, - заметил вампир-без-прошлого, чем заслужил мой мрачный взгляд.
   - Какая опасность подстерегает внутри, если не брать во внимание услужливо рассказанный тобой миф? - иронично уточнил командир.
   - Реальность намного банальнее и заключается в том, что давным-давно люди в погоне за золотом высвободили находившихся глубоко под землей тварей, для которых свет является губительным. Также существует очень высокая вероятность угодить в хитроумную западню, ведь для того, чтобы отвадить многочисленных воров, в приисках были установлены разномастные ловушки.
   Обходить горный кряж по длине нужно было очень долго, взбираться на скалы было чревато ввиду обитавшей на склонах многочисленной крылатой нежити, так что вариант пройти через обнаруженный переход пришелся людям по душе. Уперев недовольный взгляд в тихо стоявшую неподалеку воительницу, я у нее язвительно уточнила:
   - Ты ничего не хочешь рассказать своим друзьям, Рамина? Ведь перед тем, как пойти через этот переход, им не мешало бы узнать о твоем маленьком секрете.
   Девушка вздрогнула и в страхе посмотрела на меня.
   - Как ты догадалась? - отрывисто спросила девушка.
   - Когда мы переходили вброд реку, и тебя пришлось спасать, я заметила на твоей шее расплавленный медальон, - кивнула я на ее застегнутую наглухо рубашку. - Я сначала не поняла, что это такое, но сопоставив факты, пришла в ужас. Вследствие того, что ты носишь сдерживающий проклятья амулет и на общем неблагоприятном фоне здешних мест, я не заметила твоей проблемы сразу. Ты проклята, Рамина, так же, как и все здешние обитатели.
   - Раньше я вела очень плохой образ жизни, - начала медленно рассказывать воительница. - Королевство вело экспансии, и я была наемницей, обязанности которой заключались в проведении пыток. Я знаю все о том, как причинить наибольшую боль, и от моей руки погибло много пленников. Однажды один из них перед смертью пообещал мне такое, что не могло даже в страшном сне привидеться, но я ему не поверила, а, как оказалось, совершенно зря. Его слова сбылись, и моя жизнь прекратилась в настоящий кошмар на яву.
   - В чем заключается твое проклятье?
   - Я несу гибель всему живому, - выдохнула ссутулившаяся воительница.
   - Вы теперь осознаете, кто именно вас лечит? - саркастично обратилась я к людям.
   - За данный амулет я отдала целое состояние, он прекрасно справляется со своей задачей и сдерживает мое проклятье, - поспешила заверить всех девушка.
   - Этого недостаточно, потому что ты приносишь неудачу, а в переходе через гору это может сыграть роковую роль, - категорично заявила я.
   - Но ведь вы до сих пор еще живы, - заметила циничная воительница.
   - Явно не благодаря твоим стараниям, - мрачно заметила я. - Могу поклясться, что те дети, про которых ты рассказывала, и которые будто бы ждут твоего возвращения в королевстве, давно уже мертвы.
   - Я действительно их похоронила, - по щеке девушки скатилась горькая слезинка, и она закрыла лицо руками.
   - Но ведь должен существовать способ, с помощью которого возможно снять данное проклятье, - возмутился сердобольный человек.
   - Нет, потому что тот, кто его наложил, уже мертв, - покачала я головой. - Чрезвычайно глупо было собственноручно убивать того, кто наслал на тебя наказание.
   - Вероятно, проклятье можно переложить на кого-нибудь другого? - не оступился командир.
   - На кого? - скептично вопросила я. - На тебя или, может быть, на Проповедника?
   - На какого-нибудь мертвеца, - внес свое предложение Вильен.
   - Разве только на будущего, - пессимистично заметила я.
   - Неужели ничего нельзя сделать? - в команде послышались нестерпимые ахи и вздохи.
   - Почему же, можно! - воскликнула я и, выхватив у Баша арбалет, направила его на воительницу. - Убить ее, и это сразу повысит наши шансы на выживание.
   В следующее мгновение Рамину заслонил собой Вильен и чрезвычайно угрюмо посмотрел на меня. Люди посовещались между собой и пожалели девушку, но, тем не менее, приняли решение идти напрямую через заброшенный переход. Я хмыкнула, но промолчала, смотря на своих попутчиков, как на веселых смертников.
   Решив испробовать последний свой шанс, я обратилась к Травнику, ведь к мнению провидца люди должны были прислушаться. Находившийся в прострации из-за действия наркотических трав, Тамирлан долго вдыхал и выдыхал клубы едкого дыма, после чего заявил, что никакой опасности в предстоящем переходе не видит, но его приводят в замешательство летавшие вокруг нас малиновые кролики, которые, якобы, вели себя невежливо, если не сказать похабно. Глубоко закатив глаза, услышав данный бред, я убито покачала головой и смирилась со своей превратной судьбой. Каково же было мое неприятное удивление, когда Дариен ко всему прочему заявил, что первой пойду я, а остальные уже следом за мной.
   - Если вы будете идти за мной шаг в шаг и неукоснительно исполнять все, что я говорю, то, возможно, останетесь в живых, - мрачно заметила я и, создав серого светлячка, направилась в черный провал между разросшимися кустами.
   Воздух был затхлым, и, чем дальше мы углублялись в гору, тем холоднее становилось вокруг. Вырубленный переход был рассчитан на масштабные работы, вдоль высоких стен были установлены редкие колонны. Мы проделали довольно большой путь, когда Рамина решила самовольно отлучиться по естественным надобностям, и мои слова о том, что мы могли по ее вине угодить в хитроумную ловушку, оказались вещими. Я шла впереди и, обернувшись на звук, увидела, как на людей неожиданно начали падать каменные глыбы, а пол - рушиться. Один за другим мои спутники проваливались в пропасть, и я поспешила на помощь Дариену, который находился недалеко от меня.
   Вокруг стоял грохот, люди кричали, и я намертво вцепилась в его ладони, опасаясь того, чтобы не свалиться в зловещий черный провал следом за командиром. Человек посмотрел мне прямо в глаза и сказал то, что совсем не вязалось в данной обстановке.
   - То, что ты ринулась мне на выручку, означает, что твоей жертвой являюсь именно меня, - сказал он, и его глаза расширились от ужаса.
   - О чем ты говоришь, Дариен? - не поняла я его.
   К моему сожалению, мужчина не предпринимал ни единой попытки, чтобы спасти свою жизнь, и неожиданно мрачно произнес:
   - Отпусти меня!
   - Если я это сделаю, ты упадешь! - попыталась я вразумить сумасшедшего.
   - Пусть лучше будет так, чем ты заберешь мою душу и станешь творить с ней разные мерзости, - гневно произнес человек и упрямо поджал губы.
   - Тебе никто не говорил, что чужие вещи трогать не хорошо? - сузились мои глаза, и я запаниковала, когда ладони человека начали соскальзывать. - Не глупи, Дариен, я же хочу тебе помочь.
   - Цена за это спасение слишком высока, - затравленно заявил собеседник.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"