Бархатный, ласковый вечер опустился на Херсон, на Кошевую протоку, на траулеры и китобойцы, мирно дремлющие у причала судоремонтного завода имени Куйбышева. Херсон - город южный, а потому здесь и в конце сентября тепло, почти так же, как и летом. Хотя и нет уже той изнуряющей жары, от которой в июле делалось дурно не только заезжим отечественным северянам, но даже и нашим загорелым импортным братьям - курсантам из освободившейся от колониализма Африки.
На палубе "Берикса" - бывшего рыболовного траулера, а ныне инспекторского судна, на шкафуте, под надстройкой за столом, на котором обычно ведутся турниры по "шиш-бешу" собралась тёплая компания. Кроме вахтенной службы собственно с самого "Берикса", и со стоящего вторым бортом с ним СРТМ "Керченский рабочий", расселись также гости с севастопольского МТР "Бастион" и одесского СРТМ-К "Альдебаран". Ведётся обычный морской трёп non-stop, - для скрашивания нудно текущей береговой суточной вахты. Сейчас овладел вниманием присутствующей братии радист Юра - вальяжный, в меру упитанный блондин; несущий службу вахтенного помощника, за некомплектом на ремонте судоводителей.
- С "Мераком" этим, парни, с самого начала дело было нечисто. С чего бы это Родина так вдруг расщедрилась: на других СРТМ-К нет, а на нём, нате Вам - во всех каютах, даже у матросов, телефонные аппараты установлены.
Ну, так вот; посылают их с промысла в ЮВА в тот квадрат, где рыбу сроду не ловили - косяки искать. Ушел "Мерак", и как в воду канул: ни слуху от него, ни духу, ни радиограммы. Теперь уж нас за ним отправляют - его вместо рыбы найти. Побродили мы в том районе - нашли. Стоит себе пароход без хода, на палубе никого. Ну, чисто тебе "летучий голландец". Подошли к нему, - привязались. Стрёмно как-то. Перелазить на палубу "Мерака" никто не хочет. Однако надо. Послал капитан посмотреть по каютам старпома и двух матросов. А там народ лежит в отрубе. Нет, не пьяный. Анемия, пополам с амнезией. Ни рукой, ни ногой двинуть не могут; и что с ними случилось - не помнят.
Зацепили мы тот "фартовый" пароход за нос, на руль поставили своих добровольцев (капитан, связавшись с конторой, пообещал вознаграждение), и потащили на буксире в район промысла.
Всю команду с "Мерака", вместе с котом и собакой, на попутном транспортном рефрижераторе в Союз отправили. А оттуда сменный экипаж прибыл. Рисковый у нас народ - безбашенный. За лишнюю сотню тугриков - в любую дыру полезет.
Ладно. Привезли их домой. Команду - на медицинское обследование. Кота и собаку - в НИИ, на опыты. Медицинские светила пошептались, и выдали заключение - рыбное отравление. (Это у всего-то экипажа!) Отправили братву на месяц в санаторий, а после разогнали по разным пароходам. И всё шито - крыто.
Стопудово, это наши "яйцеголовые" с вояками какую-то хренотень на них испытывали, - закончил свой научно-фантастический рассказ Юрка.
- Да, дела .... А вот ещё был случай, - начинает своё повествование одессит с "Альдебарана".
- Поскубались между собой социалистическая Эфиопия с социалистической же Сомали. Ну, в "Доме престарелых" посовещались и решили, что в Эфиопии этого самого социализма поболее будет, и взяли сторону майора ихнего - Менгисту Хайле Мариама.
Сомалийцы, понятно, обиделись и затребовали: Что б в двадцать четыре часа духу Вашего, советского в Могадишо не было. Ну и началось. Репродукция с картины неизвестного художника: "Исход евреев из Египта".
А один тралмейстер, в это время, был в море, на промысле; учил сомалийцев рыбу ловить. Приходят они в порт, а там здрасьте - в Могадишо нет советской власти. Рыбака нашего, за наплевательское отношение к заявлению сомалийского правительства, садят в тюрьму. Правда, сидеть в ней нужно только в ночное и вечернее время. А утром - выметайся на улицу, и можешь болтаться по городу до вечерней поверки в тюрьме. Такие, понимаешь, строгости.
Вот он и ходил с утра до вечера, обивал пороги посольств и консульств целый месяц. И так их он там достал - дипломатов этих, что надавили они всем своим дипломатическим корпусом на местные власти. Отпускайте, мол, парня домой, - на Родину.
А тем им - забирайте. Он нам самим уже надоел, со своими кляузами.
И так он там засветился - на международном уровне, что пришлось родной державе раскошеливаться - материальную компенсацию за моральный ущерб ему выплачивать. И отхватил мужик за тюремный месяц столько, сколько ему за всю годичную командировку не заплатили бы. Жаловался потом корешам, по пьянке: "Вот дурень я! Надо было ещё с месячишко в тюрьме у сомалийцев посидеть. Хватило б тогда не только за кооперативную квартиру расплатиться, а ещё и на чёрную "волгу" с синими занавесочками осталось бы....".
Травля non-stop постепенно переходит от событий зарубежных к "приколам" местного значения.
- Толик, расскажи как ты у Олежки тормоз проверял? - просят коллеги боцмана с "Керченского рабочего".
Боцман Толя, не спеша, распечатывает пачку соусированного и ароматизированного молдавского "Темпа", выуживает оттуда сигарету, прикуривает, смачно затягивается. В общем, как и положено профессионалу разговорного жанра держит паузу - что бы слушатели прочувствовали и настроились.
- Механик наш третий - Олег, решил с пьянкой завязать. Наобещал жене бросить пить сразу и навсегда. Созрел, мол, для героического подвига; и случай, как раз, хороший подвернулся - в Феодосии объявился специалист, по болячке этой. Лечит хроников стопроцентно. Но, правда, не задаром - денежки нужны. Жена, понятно, от нечаянной радости расслабилась - выдала требуемую для лечения сумму, плюс на командировочные расходы. Подменился наш Олежка на пару суточных вахт, и укатил в Крым - на реабилитацию.
Через неделю возвращается и объявляет братве: " Всё ребята, завязал, тормоз появился стопудовый".
Интересно мне стало - что ж это у нашего 3-го механика за тормоз такой? И как он им тормозит? Ладно; утром, после вахты предлагаю: "Давай Олежка прошвырнёмся по Суворовской, свежим воздухом подышим. Заодно и кофейку в "Тавричанке" попьём.
Он отвечает: "Нет возражений".
Зашли в "Тавричанку", выпили по чашечке кофе, выкурили по сигарете. Я дальше зондирую: " А что если нам ещё по чашечке, с коньячком, Олежка, а?
Не сопротивляется.
Выпили, выкурили ещё по сигарете. Опять начинаю Олежкин тормоз опробывать : "А как на счёт коньячка без кофе?"
Можно говорит.
Не обнаруживается что-то у Олежки тормоз....
В винном подвальчике, под " Платаном" , за стаканом старого доброго "Бiлого мiцного" он мне, наконец, признался, что доехать ему удалось только до Ялты. А потом деньги кончились, и пришлось возвращаться обратно. Но в следующий раз он обязательно доберётся до Феодосии, - закончил повествование боцман Толя
Публика ржет....
Совсем стемнело. Вахтенный матрос Володя включил наружное освещение, и вспыхнувшие, желтым светом, плафоны моментально облепила летучая мошкара. По трапу важно, не спеша, поднялся на палубу "Берикса" крупный светло-коричневый пёс. Оглядел строгим, начальственным взглядом заседающую за столом компанию, уселся рядом и лениво зевнул.
- Ну, всё. Кузя с прогулки вернулся; сейчас на вахту у трапа заступать будет. Пора расползаться, - подводит итог травле non-stop радист Юра, и братва расходится по своим пароходам.
Наступила тишина. Круглая луна выкатилась на край звёздного неба. Огни фонарей, выгнувшегося дугою моста, полощутся в тёмной воде Кошевой. Уснул Херсон. Уснул завод. Спят траулеры и китобойцы, у причальной стенки. Спокойной ночи. Приятных снов.
сентябрь 2008
------------------
"шиш-беш" - нарды.
МТР - малый транспортный рефрижератор.
СРТМ - средний рыболовный траулер морозильщик
СРТМ-К - средний рыболовный траулер морозильщик кормового траления
ЮВА - Юго-Восточная Атлантика.
"Дом престарелых" - Политбюро.
"Тавричанка" - кафе на углу улицы Суворовской и проспекта Ушакова.
"Платан" - магазин, там же где и "Тавричанка", только через дорогу.