Едут они, молодцы какие. А я тут, между прочим, обиделась. Кто-нибудь это заметил? Нет. Всем подавай короля и его свиту. А до того, что тут страдает бедный, несчастный, всеми покинутый ребенок никому и дела нет.
Даже Келли, предатель, и тот меня бросил.
Что в нем такого, в этом короле? Дядька как дядька: рыжий, высокий, старый. Ему уж пятьдесят скоро стукнет. Помнится, приезжал он к нам один раз, лет шесть назад. Напились все тогда знатно. Ничем в этом смысле король от своих подданных не отличается. К нам кто ни приедет, все сразу напиваются.
У папы весьма своеобразные понятия о гостеприимстве.
Я со злостью прицепила старый гобелен на последний крючок и спрыгнула с лавки.
А как все хорошо начиналось! С утра мама достала для меня новое платье: дорогое, крашеное в красный цвет, с вышивкой и даже полосочкой шелка понизу. У Мщенки, небось, такого нет.
Ходила я в этом платье все утро, а король никак не ехал. А тут Келли предложил сбегать посмотреть, как драконы танцуют. Я, конечно, сняла новое платье и аккуратно разложила его на постели, а сама надела старую рубаху и побежала за братом.
Вот тут-то меня мама и поймала. Как увидела, что я не в том платье, так сразу начала орать, ни в чем не разобравшись.
- Да когда же ты, наконец, повзрослеешь?! Тебе пятнадцатый год идет! Замуж уже скоро выдавать, а ты все резвишься, как дитя! Сколько же ты еще будешь меня мучить?
Отповедь получилась особенно внушительной потому, что каждое слово сопровождалось увесистым подзатыльником. Самое обидное, что все это произошло на глазах у издевательски скалящейся Мщенки.
А потом меня до приезда гостей отправили в большой зал, развешивать гобелены, чем я уже полдня и занимаюсь.
Думаете, Келли тоже наказали? Как же! Ему все всегда с рук сходит, только я одна кругом виновата.
Я отряхнула руки и подошла к окну. В лицо ударил свежий весенний ветер. Хорошо-то как. Всю зиму ставни держали закрытыми - холодно. Не дом, а зал для жертвоприношений - темно, жарко, душно и факелы коптят. А сегодня мама дала разрешение раскрыть окна навстречу молодому драконьскому солнышку, ветру и сонным мухам.
Драконник - это второй месяц весны. Называется так, потому что в это время драконы устраивают свои пляски. Зрелище потрясающее! Представьте себе курицу, танцующую хип-хоп. Представили? А теперь представьте, что этих куриц четыре, танцуют они синхронно и при этом немелодично орут.
Мы с Келли недавно ходили смотреть на это дело. Насмеялись до колик. Особенно забавно было смотреть на драконш, сидящих на ближайшем дереве и придирчиво выбирающих самого старательного исполнителя. Чисто жюри на конкурсе талантов...
В прошлом году драконник назывался травнем. И бегали мы смотреть не на танцующих драконов, а на токующих тетеревов. Келли этого не помнит, говорит, что драконы были всегда, всегда орали, всегда танцевали, всегда мы на них смотрели. Ему виднее, конечно. Кто я такая, чтобы спорить?
Вопрос на миллион: если весь мир утверждает что драконы существуют с незапамятных времен, а один человек говорит, что еще и месяца не прошло, как они появились, кто из них дурак? Я бы выбрала звонок другу, да вот телефона под рукой нет.
Я осмотрелась по сторонам и, не найдя негативно настроенных свидетелей, выпрыгнула на улицу через окно.
Ну интересно же на короля посмотреть. Хоть и вид у него совершенно негероический. Как по мне, так Витангемону следовало деланского тана в короли выбрать. Вот уж кто герой, так герой. Роста такого, что я не допрыгну, как что скажет, так и в соседней усадьбе слышно, а на меч его и смотреть страшно, не то что пытаться поднять. Ну чем не король? Враги бы до места сечи не даже дошли - умерли бы в дороге от ужаса.
Или папу бы выбрали, тоже хорошая идея...
Быстренько обогнув дом, я выглянула во двор, откуда уже доносились многочисленные голоса.
Ух ты-ы... Я успела как раз вовремя. Во двор уже въезжали первые пятеро верховых, а за их спинами до самого горизонта тянулась бесконечная вереница лошадей, повозок, телег, людей...
К нам во двор они все точно не влезут, хоть он у нас и не маленький. Я обвела глазами двор, прикидывая размер, и углядела своих родных. Папа стоял, непоколебимый, как скала. Рядом с ним держался Келли, аккуратно причесанный и умытый лично мамой. Я первый раз заметила, как сильно он похож на отца: поза, движения, даже фигура. Эсми, похожая на ангелочка в своем голубом платье, держалась позади и выглядывала в щелочку между мамой и папой. А мама прижимала руки к груди и напряженно оглядывалась по сторонам.
Ищет что ли кого? Хотя я догадываюсь, кого именно...
Я поправила платье и плавно, сохраняя достоинство, но очень быстро, подошла к родным и чинно встала рядом. Мама немного расслабилась и крепко схватила меня за руку. Хорошо хоть, сразу ничего не сказала, потом забудет, она отходчивая.
Папа, казалось, моего прибытия не заметил. Всадники уже слезли с коней и шли к нам.
Я сразу заметила короля, хоть и за последние годы его лицо основательно выветрилось из моей головы.
Король выглядел старше своего возраста. Его рыжая шевелюра, которая произвела на меня такое впечатление в прошлый раз, поседела почти наполовину. При разговоре король слегка морщился, и мне показалось, что он не слишком хорошо себя чувствует, но ни в чем другом это не выражалось. Он хлопал отца по плечам - чувствовалось, что они хорошо знакомы, громко разговаривал, трепал малышку Эсми по волосам, очень серьезно пожимал руку Келли, говорил комплименты нам с мамой.
Кому как, а мне он очень понравился.
А в это время во двор въезжали повозки. Недолго, правда, - я же говорила, что места не хватит. Большую часть повозок и все телеги оставили за воротами, только лошадей выпрягли.
Мама быстренько извинилась перед королем и потащила меня встречать остальных гостей.
Навскидку приехало к нам человек триста, включая слуг. Не то чтобы очень много, но это смотря для чего. Если для того, чтобы принять их всех в своем доме, то это очень много.
Чтобы объяснить, куда вся эта толпа ехала, нужно провести краткий политологический экскурс. Кедвиг - королевство, хоть он и обладает несколько оригинальной системой управления. Король - это не наследственный титул, а скорее должность. Причем, получить ее, теоретически, может любой желающий. Схема проста: глафорд - это воин на службе короля, имеющий собственную дружину, тан - это глафорд, отличившийся на службе и получивший за это в пользование землю от короля, король - самый выдающийся из танов, которого, после смерти предыдущего, выбирает совет танов - Витангемон. Все три титула наследственными, опять же теоретически, не являются. На практике, конечно, не все так гладко. Кедвиг все больше и больше скатывается к наследственной аристократии.
Но самое странное не в этом. У Кедвига нет столицы. То есть, совсем нет. С городами, кстати, у нас тоже туго. По всей стране разбросаны королевские замки (штук семь-восемь), между которыми король постоянно курсирует в зависимости от политической и экономической ситуации. В то время, когда короля нет, уход за замком вменяется в обязанности танов, чьи владения поблизости. "Наш" замок, Дубовая Роща (не заморачиваются здесь с названиями) король посещает редко, потому что места здесь мирные (читай: сонное болото) и подати платят исправно...
- Карса!
- Геди!
Мама импульсивно кинулась в объятья суровой женщины лет тридцати пяти.
- Господи, Карса, сколько же лет мы не виделись? Ты ничуть не изменилась!
- Да ладно, тебе, Геди, - смущенно махнула рукой мама. - Это ты еще красивее стала.
Женщина только отмахнулась и посмотрела на меня.
- А кто эта красавицы? Твоя дочь?
Мама на мгновение обернулась и торопливо представила меня.
- А это глефорди Гедерлин, моя давняя подруга.
Я вежливо присела в реверансе.
- Прелестная девочка... ниже, ниже, приседай, не сломаешься и не гни спинку, тебе же не пятьдесят лет, - сурово сказала глефорди Гедерлин. Мама всплеснула руками и с укоризной посмотрела на меня. Глефорди Гедерлин покровительственно улыбнулась. - Из тебя получится замечательная фрейлина. Надо будет обязательно представить тебя королеве. Только поправь пояс на платье, куда он у тебя сбился? И затяни его потуже, что у тебя все болтается? Нет, дай я сама. - Глефорди решительно поправила мне пояс и удовлетворенно кивнула. - Вот теперь хорошо. Выглядишь, как настоящая фрейлина. Опусти глаза - в твоем возрасте неприлично так пристально смотреть на собеседника. Все понятно?
А можно мне вообще сквозь землю провалиться?
- Нельзя... - будто в ответ на мои мысли сказала глефорди Гедерлин. - ... молчать, когда тебя спрашивают.
- Она немая, - торопливо вмешалась мама.
- Бедная девочка, - без особого сочувствия отозвалась глефорди. - Ну ладно, Карса, не буду тебя задерживать. У тебя тут еще множество гостей, потом наговоримся. Милочка, проводи меня в дом.
Я торопливо проводила нашу гостью на женскую половину дома и вернулась к маме.
Что-то мне разонравились наши гостьи. Если они все такие...
Оказалось, не все. Остальные были еще хуже: узнав, что я немая, начинали сюсюкать и жутко мне сочувствовали. Ненавижу такое отношение, сразу чувствую себя ущербной
Через некоторое время лица слились у меня в глазах в единый белый поток, ноги налились свинцом от постоянной беготни туда-сюда с нашими гостьями, в ушах трещало от бесконечных и совершенно одинаковых разговоров, но мама была неутомима. Своих знакомых она встречала с таким восторгом, будто все последние годы только и мечтала их увидеть, а с остальными знакомилась так, будто всю жизнь страдала от отсутствия такого замечательного человека.
Слава богу, на нашу долю достались только женщины, а мужчин встречали папа с Келли.
Я долго пыталась найти королеву, но то ли она ничем от всех остальных женщин не отличалась, то ли прошла мимо меня.
Когда поток гостей иссяк, мама отправила меня отдыхать, а сама пошла развлекать их учтивой беседой.
***
- Ну-ка, плесни-ка мне еще пивка, милая.
Натужно улыбаясь, я подлила пива очередному гостю, хотя, на мой взгляд, ему было уже достаточно, что на сегодня, что вообще: от боевых походов талия так не расплывается.
Дурацкий обычай. Кто придумал, что почетным гостям за столом должна прислуживать взрослая незамужняя хозяйская дочь? Главный упор делается на слове "взрослая", так что сначала я даже обрадовалась, по глупости. Ну что я раньше напивающихся мужиков не видела?
Самое неприятное, если честно, не в этом. Просто я тут хожу, улыбаюсь, глазки строю, а все пьют, орут, костями швыряются и смотрят... правильно, на Мщенку.
Облагодетельствованный мною мужик отхлебнул из кружки и так на меня посмотрел, что я торопливо отпрыгнула, расплескав остатки пива из черпака.
А я передумала. Дарю всех присутствующих Мщенке. И вообще, пойду-ка я поближе к папе подойду. В конце концов, в мои обязанности входит уход только за почетными гостями, а не за всеми подряд.
С самого начала пира папа о чем-то тихо разговаривал с королем. Они почти ничего не ели и не разговаривали с соседями, только вяло реагировали на тосты в свою честь. Келли, сидящий на почетном месте слева от папы (справа сидел король) сначала, кажется, прислушивался, но быстро и потерял интерес, а сейчас вообще уснул: ему тоже плеснули пива.
- Ну хватит! - громко сказал король, когда я подошла. - Не время говорить о делах на пиру. Завтра, все завтра. А сейчас будем пить и веселиться.
Я догадливо плеснула королю пива, заработав его одобрительный взгляд.
Король встал, вздымая кубок.
- Эту чашу я поднимаю за мудрейшего из танов, за моего друга и советника, за хозяина этого дома гленского тана Ренольва!
Весь стол взорвался одобрительными криками. Папа слегка улыбнулся, но складка озабоченности не исчезла с его лба. Он огляделся по сторонам в поисках подавальщицы и увидел меня. На папином лице отразилось сильное удивление. Кажется, он впервые за весь пир меня заметил.
- Ты что здесь делаешь? - почему-то шепотом спросил папа.
Я указала на черпак для пива. Папа потянул меня за руку и усадил на лавку рядом с собой.
- Кто тебе разрешил? Ты ведь еще слишком маленькая.
Я коснулась левой рукой груди, а потом провела ей над головой. "Я-большая", так я с детства обозначаю маму.
- Мама? Ладно, разберемся. А сейчас иди в девичью. И Келли забери, нечего вам здесь делать.
Поздно. Меня уже заметил король.
- Тан Ренольв, а что это за красавица рядом с тобой? - не совсем уже трезвым голосом спросил он.
- Моя дочь, - хмуро ответил папа, указывая мне рукой на выход.
Я попыталась разбудить Келли.
Надо же, меня сегодня уже в который раз красавицей называют. Хотя на самом деле особой красоты во мне не наблюдалось. Все лицо в прыщах, волосы, может быть и были бы красивыми (покажите мне женщину, которая не мечтала бы быть натуральной платиновой блондинкой), если бы не имели всего два состояния: торчащее паклей во все стороны и свисающее грязными сосульками. О фигуре нечего: где не надо торчат кости, где надо - доска гладильная, одна штука...
- Твоя дочь? - удивленно переспросил король. - А почему ты не говорил, что у тебя есть дочь на выданье?
- Я говорил. Только она еще слишком молода.
- Молода? - возмутился король. - Ничего, чем моложе, тем лучше... Благородные таны и глафорды! - тоном коммивояжера, пытающегося всучить "самый нужный товар, по самой выгодной цене" воскликнул король. - Кто из вас еще не женат? Сейчас мы это исправим.
... И второй раз за день мне хочется провалиться сквозь землю.
Отчаявшись добудить Келли, я решила сбежать в одиночестве, но была за руку поймана не теряющим бдительности королем.
- Куда? Тут твоя судьба решается, а ты убегаешь! - Король осоловелым взглядом обвел собравшихся за столом. - Ну что, кто хочет жениться на этой красотке?
- Я хочу! - заорал толстый мужик, которому я недавно наливала пиво. Я бросила умоляющий взгляд на папу. Он натужно улыбнулся и сделал рукой успокаивающий жест.
- Куда тебе жениться, глафорд Марг, - захохотал король. - В твоем возрасте уж о правнуках нужно думать, а не о будущих детях. Кто тут у нас еще... Литель, ты же, кажется, не женат...
- Дома меня ждет невеста, - торопливо открестился темноволосый парень лет двадцати.
Король разочарованно махнул рукой.
- А... влюбленный... - Он цепким взглядом обвел стол и внезапно замер, будто озаренный идеей. - Виглаф! Вот кого надо женить! А то дожил до стольких лет, а наследником до сих пор не обзавелся. Ну, что скажешь?
Русоволосый мужчина, который раньше не обращал особого внимания на выкрики короля, посмотрел на меня и ободряюще улыбнулся.
- Мой король, - сказал он, - я бы с радостью, но...
- Тебя-то, надеюсь, никто не ждет? - перебил его король.
- Никто не ждет, - с улыбкой подтвердил Виглаф. Почему-то многие за столом захохотали. - Но не кажется ли тебе, что стоило бы спросить саму невесту, чего она хочет.
- Да чего ее спрашивать, как решим, так и будет, - ответил король, но все же повернулся ко мне. - Ну, и чего же ты хочешь?
Сбежать отсюда я хочу - побыстрее и подальше.
- Она немая, - торопливо сказал папа. - Не может ответить.
- А-а... - протянул король. Его хватка ослабла, и я, наконец, смогла выдернуть руку.
Над столом повисла неловкая тишина.
- Да немая жена - это счастье, - провозгласил кто-то. - Я уж пятнадцать лет молюсь, чтобы моя минутку помолчала, да, видать, не дано!
По залу разнесся гулкий хохот.
Я подхватила подол и побежала к выходу, но прежде чем дверь захлопнулась за мной, я услышала, как Виглаф произнес тост:
- Эту чашу я поднимаю за самую лучшую девушку на этом пиру - за прекрасную дочь тана Ренольва.
***
Ночью мне не спалось. В девичьей набилось слишком много народу. Кто-то храпел, кто-то всхлипывал, кто-то шептался. Поняв, что заснуть так просто не удастся, я тихо оделась и выскользнула во двор.
Несмотря на позднее время, во дворе еще бурлила жизнь. Простые воины, которых на пир не пригласили, жгли костры и поедали вынесенное им угощение. С мужской части все еще доносились крики - пир продолжается.
Перебегая из одной тени в другую, я добралась до ворот.
Лес совсем близко подходит к усадьбе - двадцать шагов и ты уже среди деревьев. Я шла по нашей с Келли любимой тропинке и думала о Виглафе. Интересно, он тан или глафорд? Наверное, глафорд - молод он для тана.
Вроде бы, ничего он такого не сказал, но... запомнилось. Виглаф, единственный, кто решился заступиться за меня на том пиру, даже папа, и тот молчал.
А глаза у глафорда Виглафа красивые, жаль только, не разглядела какого цвета. И лоб высокий, и подбородок волевой и... тьфу! О чем я думаю?!
Я со всей силы ударила кулаком о ближайшую сосну. Очень неудачно - по сучку костяшкой пальца. Но зато полегчало. Последнее время все чаще себя ловлю на том, что думаю как настоящая четырнадцатилетняя девчонка. Причем выйти из этого состояния становится все сложнее и сложнее. Надежных способов только два: либо вот как сейчас, либо ледяной водички на голову.
Нет, все-таки даже на мою психику искажения реальности влияют плохо, прав был Брат...
Огонек я заметила не сразу. Даже не огонек, а просто искры. Пожалуй, с некоторой натяжкой, его можно было бы принять за гнилушку, но на фоне огня мелькала чья-то тень. Некоторое время я раздумывала, стоит ли подойти. Людей я, знаете ли, боюсь больше, чем волков. Но любопытство в очередной раз оказалось сильнее осторожности. В конце концов, лихие люди вряд ли подойдут так близко к усадьбе...
Девушка сидела на корточках и старательно раздувала костер. От ее усилий иногда во все стороны разлетались искры, но на этом успехи и заканчивались.
Внезапно девушка резко обернулась и уставилась прямо на меня.
- Не подходите! - громко закричала она. - Я старшая фрейлина ее величества! Я буду кричать! Усадьба тана Ренольва очень близко! Меня услышат! - Фрейлина отважно выхватила из костра единственную горящую ветку и ткнула ей в меня.
Я отпрыгнула и спряталась за дерево. Ну ее, эту ненормальную, пойду где-нибудь в другом месте погуляю.
- Девочка, я тебя видела. Немедленно подойди ко мне, - совершенно спокойно приказала фрейлина.
Я немножко подумала и осторожно подошла ближе к ней.
- Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Ты из усадьбы? Кто твои родители? Ты что, немая? Отвечай, когда у тебя взрослый спрашивает. Почему ты молчишь?
Наверное, потому что даже если бы я могла говорить, то все равно бы не успела вставить словечко в этот поток.
Я коснулась своих губ и развела руками.
- Ой, я поняла, ты та немая девочка, дочка гленского тана. Я знаю, мы все сегодня о тебе говорили. Королева сказала, что это ужасно - такая красивая девочка, и немая. Гедерлин, старшая фрейлина, с ней согласилась. И все остальные фрейлины тоже. А я сказала, что ничего страшного в этом нет. Главное, что не уродина, а все остальное мелочи. И все решили, что я права. Ну еще бы, попробовали бы они со мной поспорить! Кстати, меня зовут Миранда
Я почувствовала, что краснею. Им всем что, больше делать нечего, только меня обсуждать?
- Это очень хорошо, что ты сюда пришла. Ты ведь умеешь разводить костер, да? Я - не умею. Поэтому ты просто обязана мне помочь. В конце концов, я ребенок, а ты фрейлина. В смысле, наоборот, конечно. Так что вот тебе огниво, разжигай.
Миранда торжественно извлекла огниво и передала мне. А я обнаружила себя сидящей на корточках и пытающейся запалить отсыревшие дрова. Голосу этой фрейлины совершенно невозможно было сопротивляться. Она говорила, говорила и говорила, задавала вопросы, сама же на них отвечала, перескакивала с одной темы на другую, забивая саму возможность сопротивления. Пока я думала, как отказаться от почетной обязанности разжигателя костра и намекнуть, что я спать хочу, девушка рассказала поучительную историю из жизни своей "заклятой подруги", поведала о тенденциях современной моды, пожаловалась на тяготы жизни при дворе. Я поняла, что проще будет выполнить ее желание, чем пробовать донести до нее какую-нибудь мысль.
- Ты, наверное, очень завидуешь моей жизни? Правильно делаешь. Все девочки в твоем возрасте должны мечтать выйти замуж и стать фрейлиной королевы. Ты, кстати, знаешь, кто такие фрейлины?
Да где уж нам убогим.
- У тунгров так принято, что благородные незамужние девушки прислуживают королеве. Это очень почетно и за это деньги платят. Только кто же у нас незамужнюю девушку отпустит ко двору? Это у тунгров можно, они вообще почти что язычники. То есть не совсем, конечно, но немного есть. Поэтому у нас все фрейлины - жены глафордов. Кстати, наша королева - тунгурка. Я говорила? Это вместе с ней такой обычай пришел к нам.
Ничего не поняла, но фрейлина - это, наверное, здорово.
Костер, наконец, разгорелся. Миранда взвизгнула от радости и захлопала в ладоши. Внезапно она осеклась и уставилась на меня. На ее лице отразился ужас.
Я торопливо осмотрела свою одежду. Вроде бы все застегнуто, особо крупных пятен нет. Может, я лицо в пепле испачкала?
- Какой кошмар! Во что ты одета?! Девушка не может ходить в мужской рубахе и штанах! Это же совершенно недопустимо. Тебе любая фрейлина скажет, что лучше быть голодной, но надеть красивое платье. Ты у них спроси, когда мы последний раз ели. Они тебе ответят! Да, кстати...
Она достала из сумки краюху хлеба, фаршированную рыбу и кусок вареного мяса.
- Матушка твоя замечательно готовит, - пояснила Миранда, протягивая мне половину угощения, - но разве ж эти жабы дадут спокойно поесть? Говорят, что фрейлина должна быть стройной, а на самом деле они просто жадные. Даже чужую еду и ту жалеют. Старшая фрейлина - Гедерлин - уставится на тебя и так елейно спрашивает: "Миранда, ты хорошо себя чувствуешь? Что-то ты сегодня слишком много ешь".
А я, может, три дня не ела! А сама она у себя в повозке жрет, когда никто не видит. Кошмар! Такая вот у нас, фрейлин, жизнь. Яблочный пирог будешь?
Буду. Мне после сегодня как-то тоже поесть не удалось.
Некоторое время Миранда жевала молча.
- На самом деле, я хотела побыть одна, - с набитым ртом сказала она. - Но ты так потрясающе умеешь слушать! Наверное, это здорово - молчать и слушать. Я так не умею. Мой покойный муж говорил, что я даже во сне разговариваю. Ах, мой бедный Эгфрид! Так ужасно, что он погиб. Я надеялась, что мы будем жить вместе до старости, а у нас даже не было детей! - Миранда вытерла слезу. - Мне всего двадцать...э-э... с небольшим, а я уже вдова. Как думаешь, смогу я еще раз выйти замуж или нет?
Надеюсь, что нет, подумала я. Мне уже заранее жалко ее мужа.
- Вот и все говорят, что смогу. А я даже не знаю. Мне сделал предложение один тан. Только он уже старый - ему почти сорок. Даже и не знаю, что ему ответить. Как ты думаешь?
Я пожала плечами.
- Вот и я не знаю. Кстати, о любви. Все говорят, что ты влюбилась в молодого глафорда Виглафа. Это правда? Ну скажи, правда, да?
Я почувствовала, что краснею. Ни в кого я не влюблялась! Что за глупости? Я его видела-то всего один раз.
- Да ладно, не смущайся, - сказала внимательно наблюдавшая за мной Миранда, - Я в твоем возрасте тоже в первый раз влюбилась. Ты красивая девочка, только совсем за собой не следишь. Рубаху сожги, носи только платья. Чаще улыбайся. Прыщи разве что... Умывайся каждый день с чистотелом. Ну и... - она задумчиво потерла лоб. - Я, конечно, не должна никому показывать, но... ты ведь никому не расскажешь? Правда?
Миранда обежала костер и, присев, положила руку мне на лоб. Я попыталась отшатнуться, но она меня удержала.
- Тихо, не шевелись. - Миранда закрыла глаза и начала что-то шептать. Слов я не разобрала, кажется, это было на другом языке. Ничего особенного не происходило, только в какой-то момент ладонь девушки стала очень горячей, но это быстро прошло. А через минуту она открыла глаза и улыбнулась.
- Все, завтра к утру прыщи станут меньше, а через два дня совсем исчезнут.
Я коснулась лица рукой. Кажется, ничего не изменилось.
- Не трогай! Нет, ну что за выходки - трогать лицо грязными руками. Теперь понятно, откуда у тебя прыщи! Никогда так больше не делай!
Миранда отряхнула руки и, удовлетворенно осмотрев мое лицо, ушла на свое место.
В колдовство я не верю. Еще с тех пор, когда мама таскала меня ко всяким колдунам и ведьмам. Насмотрелась я там всякого. Только никто из них реальной силой не обладал даже близко. Только фокусы балаганные и умеют показывать.
Но колдующая фрейлина нашей набожной королевы - это круто. Больший эффект на меня бы произвел только отец Джон, исполняющий нижний брейк.
Не так уж и давно пришло христианство в славный Кедвиг, всего-то поколения четыре назад. Дед сам не видел, как священные рощи жгут, но от родителей слышал. В целом крещение Кедвига прошло спокойно. Все таны к тому моменту были христианами, и шесть королей до того. Но это в целом, а в частности недовольные, конечно, были. Взять того же деда. А христианство, что здешнее, что знакомое мне, никогда не было религией, терпимой ко всяким вольностям.
До инквизиции здесь, правда, еще не додумались, но все языческие поползновения, включая колдовство, очень серьезно наказываются. Доходит даже до показательных казней.
Но фрейлину, кажется, такие мелочи не волновали. Она села на свое место и продолжила вдохновенно болтать. Внезапно ее речь оборвалась на полуслове, и Миранда замерла.
- Ты слышала? Нет, ты слышала? -взвизгнула она, вскакивая с земли. - Это волки! Волчий вой! Какой ужас! Почему меня не предупредили, что здесь есть волки? Зачем ты меня сюда притащила?! Ладно, ничего не бойся, пока ты со мной, тебе ничего не угрожает. Сейчас мы побежим домой и запремся в девичьей.
Хе-хе, волков бояться - в лес не ходить. Эх, жалко Келли не т, он бы сейчас для поднятия настроения какую-нибудь страшилку про зверски загрызенного путника рассказал бы, или про волков-оборотней, тоже неплохо. Не, ну правда, чего бояться-то? Не зима - не загрызут. С другой стороны, и не лето тоже, холодно что-то. От костра, конечно, тепло, но спина вся замерзла. К тому же, дождик начал накрапывать.
Пока я раскидывала угли и засыпала их песком, Миранда приплясывала на месте.
- Ну зачем тебе этот костер? Бежим быстрее! - Бежать одной ей явно было очень неуютно.
Как только я закончила с костром, Миранда взяла меня за руку и мы побежали.