Аннотация: Потихоньку находящееся в процессе написания произведение.
Перья Хакуги
Глава I Обман
Размахнувшись, Сигил со всей силы вогнал дедовский меч в дубовый столб и надежная сталь легко проникла в неподатливое дерево. Это было в самом деле оружие, достойное рыцаря - тяжелый, сужающийся к острию клинок, длинная рукоять, чтобы с случае нужды меч можно было взять двумя руками, и простая крестовидная гарда. Упершись в столб ногами, молодой Агьери выдернул меч и замахнулся, на этот раз для рубящего удара сверху. Регулярные тренировки сильно изматывали, однако их немалую пользу доказывала недавняя стычка с бандой проклятого фланарца Гастонда. Обнаглевший от безнаказанности, тот зашел настолько далеко, что попытался ограбить благородных данеров. Забавно было потом вспоминать, как изнеженный сынок барона Грумера, считающий титул рыцаря уделом нищих бастардов, прятался от разбойничьих стрел и копий за спиной Сигила. Последний, в свою очередь, не упустил шанса в пылу схватки заехать ноющему хлыщу эфесом меча по лбу. Позже, когда бандиты бежали прочь, старый барон проявил неподдельный интерес к единственной травме своего сына, но Грумер-младший внезапно яростно заступился за своего спасителя. Все-таки старый Лостек был прав, когда сказал, что дурак тот мужчина, который ежедневно не оттачивает свои боевые навыки, и последнее сражение подтверждало его слова. И пусть времена славных рыцарей уже минули, а на поле боя теперь сходятся простолюдины с пиками, алебердами и мушкетами, настоящий аристократ Хольдрадии обязан не осрамить военное искусство предков. А уж Сигилу, третьему сыну барона, лишенному каких-либо прав на наследство, и подавно грех было терять форму. Закрутив меч, рыцарь обрушил череду новых ударов на изрубленное дерево. Впрочем, сегодняшний вечер нужно было посвятить прощальному пиру, потому Сигил решил не слишком утруждать себя и отказаться от верховых упражнений и тренировочных боев со слугами, к явной радости последних.
- Дрейк! - Молодой дворянин воткнул меч в землю, обводя взглядом второй двор замка - Дрейк!
- Я здесь, мой данер. - Со стороны конюшен к Сигилу уже со всех ног мчался паренек лет семнадцати, в руках он держал шитые золотыми нитями ножны из черной кожи. - Прошу прощения, я ухаживал за вашей лошадью.
- Дрейк ро Дакстен, сукин ты сын! Я уже закончил упражняться, а ты все копаешься в навозе, словно вонючий крестьянин. Негожее занятие для аристократа, пусть и оруженосца.
- Простите, данер. - Дрейк неуклюже поклонился, теребя грязное ухо. - Вы сегодня быстрее обычного.
- Почисти клинок - Сигил с наслаждением избавился от пропотевшего гамбезона, оставшись в широких стеганых штанах. Молодой оруженосец с благоговением взял в руки меч и замер в ожидании новых приказаний., - И надрай мои доспехи. К завтрашнему походу все должно быть готово. А еще вели мажордому достать из погреба бочку лучшего вина. - Рыцарь с довольным видом ухмыльнулся. - У нас сегодня важные гости.
В этот вечер хозяин замка Оттолон, барон Лостек ро Агьери, и в самом деле принимал у себя почтенных посетителей. Ожидали прибытия молодого барона Патрина ро Дорани, старого друга детства Сигила, и прославленного графа Маратога, чьими вассалами являлись оба барона.Тучный и неуклюжий, граф, тем не менее, имел репутацию прекрасного фехтовальщика и умелого полководца. Своими военными успехами против фланарцев он заработал себе прозвище сокрушителя черепов и признание самого герцога. Барон Патрин же, статный двадцатидвухлетний юноша, лишь недавно вступил в полное право обладания обширными родительскими землями и был этим невероятно доволен. Главным образом этому способствовала его отвага на службе Маратога в походах против соседей, а также ряд досадных смертей его ближайших родственников от рук мародерствующих ландскнехтов. Сплетницы из жен медного дворянства, для которых на свете нет ничего интереснее сердечных дел, уже пророчили ему свадьбу с молодой дочкой графа, по слухам, писаной красавицей. Правда, граф предпочитал отмалчиваться, а сам Патрин лишь отшучивался на этот счет, несмотря на все выгоды подобного брака.
- Я рад, что вы смогли посетить мой дом, ваше сиятельство и ваша милость - Лостек поднял медный кубок, в котором соблазнительно плескалась янтарная жидкость, - За победителя фланарцев Манстака ро Моратога и его верного славного воина, Патрина ро Дорани.
- Благодарю, ваша милость , - Патрин встал и поклонился с неловкой улыбкой, словно он еще не до конца привык к титулу владетельного барона. Расположившийся справа от хозяйского кресла Моратог только едва заметно кивнул в ответ на произнесенный тост, после чего не замедлил приняться за трапезу. Гости расположились в обширной обеденной зале на первом этаже замка, на стенах которой висели покрытые затейливой резьбой клинки из Хадании и охотничьи трофеи деда Сигила, Нестрота.
- Как вам известно, ваша сиятельство, завтра мой сын после церемонии благословения отправляется в путь на рыцарский турнир, - Произнес Агьери-старший. Моратог, оторвался от фаршированного яблоками гуся и взгляд его невыразительных глаз упал на Сигила. - Не могли бы вы дать ему небольшое наставление?
- Прояви себя в первом бою. - Равнодушно сказал граф, не отвлекаясь от хрустящего жаркого.
- Да, да. Несомненно, так и будет. Сигил блестяще подготовлен к сражениям..
- Его ждет слава и доблесть, в этом я нисколько в этом не сомневаюсь, - пропыхтел Моратог, отдуваясь и утирая платком льющийся за воротник роскошного камзола пот. Как представитель самого старшего ранга дворянства, по устоявшимся правилам приличия граф обязан был задавать темы для беседы, однако Моратога мало интересовало что-либо, помимо содержимого его тарелки и кубка. Попытки Лостека завести разговор на самые различные темы, будь то охота или новости из столицы, не увенчались успехом и спустя час сидения за столом Патрин и Сигил уже с трудом удерживали себя от зевоты.
- Ну что же - Лостек повернулся к Моратогу, видя что тот заканчивает с трапезой - Может быть, данер граф, мы с вами проследуем в верхние комнаты для дальнейшей беседы? Там есть все для уставшего с пути человека, а кроме того, - он заговорщицки подмигнул сыну - я уверен, молодым людям тоже хочется поболтать наедине.
- Да, пожалуй. - Граф грузно поднялся из-за стола. Вслед за ним встал и пожилой барон, оставляя Сигила и Патрина в обществе двух слуг и неизменного Дрейка.
- Наконец-то старики убрались - с облегчением произнес ро Дорани, блаженно откидываясь на кресле. - Теперь можно вволю побалагурить и испить за встречу старых друзей того пойла, которое ты по недоразумению величаешь вином.
- Говори, что хочешь, а вино в погребах замка Оттолон - самое лучшее во всем Таненте. - Заявил Сигил, старательно изображая обиду на лице -- За нашу встречу, друг.
- За нашу встречу. - Патрин опрокинул в себя содержимое кубка, после чего громко рыгнул, утирая руки о скатерть. - Но вино у тебя, друг, все-таки ничуть не лучше гхоровой мочи.
- Видимо тебе виднее, какой у неё вкус, - Громко рассмеялся Сигил, ничуть не обидевшись за оскорбление фамильного напитка. Патрина он знал с малых лет, сыновья баронов Агьери и Дорани часто ходили вдвоем на охоту и совместно обучались воинскому ремеслу. Вот только старший брат Патрина погиб, повстречавшись с пьяными наемниками, оставив его единственным наследником отцовского имения, в то время как братья Сигила здравствовали, к немалой досаде последнего.
- Давеча в твоих владениях я видел отличную бабенку. - Сигил жестом велел одному из слуг наполнить незаметно опустевший кубок. - Знаешь, я как только её увидел, почувствовал, что на коне сидеть уже неудобно. Ну, я и позвал её к себе, задрал юбку...
- И что же дальше? - Патрин с заинтересованным видом подвинулся поближе, а Дрейк, стоящий чуть поодаль, наклонился вперед, внимательно ловя каждое слово из уст своего господина.
- А дальше меня чуть не стошнило при виде того, что я под этой юбкой увидел. - Сигил раздраженно ударил по столу, всколыхнув выстроившиеся в ряд пузатые кувшины - Как же, мес побери, сделать так, чтобы у них не воняло из пизды?
- А что ты хочешь от простолюдинов? Ты можешь засунуть её в ванну с горячей водой и держать там несколько часов. Можешь даже сам помыть. Впрочем, - Барон хитро сощурился, глядя на презрительно скривившуюся физиономию Сигила. - Я слышал, фланарцы придумали способ получше. Их женщины опрыскивают себя жидкостью с приятным ароматом, запах которой просто сведет твоего дружка с ума. Вроде это назвали духами или как-то так.
Спустя пару секунд приятели разразились громким хохотом, после чего дружно принялись за поглощение жареного кабана, подкидывая обглоданные кости двум громадным охотничьим псам, и время от времени вытирая руки об их густую шерсть. Огонь в камине весело потрескивал, молодые дворяне пребывали в прекрасном настроении и даже слугам перепало несколько глотков вина со сладким хлебом.
- Чуть не забыл тебе сказать самое главное! - Сигил досадливо хлопнул себя ладонью по лбу. - Где же именно будет проводиться месов турнир. Это будет в Дантиниане, двенадцатого числа Овна, и устраивает его сама Её высочество принцесса Алекса. Так что там я имею все возможности стать рубиновым рыцарем. Сам понимаешь, папаша с графом постарались на славу. Можно сказать, я почти рад, что завтра покидаю родной замок.
- Наверно, твое поспешное отбытие на турнир как-то связано с приездом твоего братца? - Ехидно поинтересовался Патрин. Доктран, средний из сыновей Лостека, должен был прибыть вечером следующего дня в Оттолон, и Сигил прекрасно понимал, почему отец так торопит его в путь. - В таком случае, удачи в подвигах и сражениях. Как я слышал, герцог Домуэтт как раз собирает войско, чтобы наконец-то изгнать густинов из Монтиниана. Присягни кому-нибудь из его баронов и рыцарская слава тебе обеспечена. Что до меня, то я посижу в своем замке, на заслуженном покое.
- Просто тебе чертовски повезло, что бандиты проткнули Готрама, не то сейчас бы так же примеривал рыцарские шпоры.
- Рыцарские шпоры? Вот уж вряд ли, разве что отправился бы в Далекие Королевства, где это дерьмо еще пользуется спросом. Ну знаешь, трубадуры, кольчуги, рубить гхоров... - Патрин прервался, собираясь с мыслями. - Знаешь, Готрам был еще тот ублюдок и срать на братскую любовь.
- А как твоя женитьба на дочке графа? - Спросил Сигил, с довольным видом потирая руки . - Говорят, её красота ослепляет.
- Не говори чушь, - Барон, шатаясь, попытался подняться из-за стола, но ноги плохо слушались его и он был вынужден опуститься обратно на скамью. - Ты её видел? Нет? Да она страшнее гоблинши, которых любил ебать её папаша.
- Потише, дурак. Мне неохота смотреть, как Маратог велит разорвать тебя на куски.
- А такого никогда не будет. Я - барон Патрин ро Дорани и моя шпага всегда готова проучить всяких недомерков. Особенно - он ткнул обглоданной кабаньей ногой в Сигила - зазнавшихся рыцарей.
- Это ты не забывайся, месов барон. Может, я получу покровительство самой принцессы, если произведу на неё впечатление на турнире.
- Вот как? - Патрин предпринял безуспешную попытку наполнить кубок, результатом чего явился залитый вином пурпуэн. - Интересно, чем? Обделавшись с коня на полном скаку? Смотри, если тебя вдруг по милости Акстенала пригласят на королевский бал за твои великие подвиги, не вздумай жрать там руками. По проклятой фланарской традиции на каждое блюдо там подается с десяток приборов, и не приведи тебе Пресветлые Боги их перепутать.
- На бал, как же. - Заплетающимся языком промолвил Агьери, опуская голову. Его глаза неудержимо слипались, а выщербленная поверхность стола казалась такой манящей - Конечно, на бал...
Следующий день выдался на редкость ясным и солнечным, что, учитывая ненастную погоду, царившую на дворе последнюю неделю, определенно было хорошим знаком в предстоящем походе. В замке уже вовсю кипела жизнь, когда Сигил проснулся от потока ледяной воды, обрушившегося на его голову.
- Что б вас мес задрал, скоты! Зачем же так?
- Прошу прощения, данер. - Дрейк поспешно убрал за спину медный ковш, низко кланяясь Сигилу. - Ваш отец уже давно настойчиво просит, чтобы вы сию же минуту при полном доспехе прибыли во внутренний двор.
- Еще раз вздумаешь будить меня так, получишь сотню розог. - Рыцарь непонимающе уставился на оруженосца, обдумывая его последние слова. - Зачем во двор? Какого меса мне там делать?
- Сегодня ваша церемония благословения. - Произнёс Дрейк, радостно улыбаясь. - Мы с вами наконец-то отправляемся в путь, за подвигами и славой!
- Проклятье. - Сигил взъерошил мокрые волосы. - Ладно, мес с тобой и с подвигами. Помоги-ка лучше мне одеться.
Когда спустя полчаса Сигил, гремя латами, наконец-то появился во дворе, там уже находились Лостек, Маратог и Патрин, выглядящий на удивление бодро после вчерашней ночи. Посмотрев на молодого барона, рыцарь мимоходом подумал, как ему это удается, ведь, со слов Дрейка, заснул тот гораздо позже Сигила, да еще и в компании пары наиболее симпатичных служанок. На другом конце двора стояли ратники в кожаной броне, трое из которых держали в руках длинные луки. Его копье, как догадался Сигил, воины, что будут сопровождать своего данера. Оказавшись внизу, Агьери-младший преклонил колено перед собравшимися дворянами.
- Сын мой! - Лостек медленно начал приближаться к рыцарю, держа в руках завернутый в алую ткань меч. Слуги низко опустили головы, ратники в торжественном салюте подняли копья. - Пришло время тебе отправляться в дальнее странствие на поиски великих подвигов. Помни, что тебе будет доверена величайшая честь из имеющихся - носить титул рыцаря, благородного защитника слабых и обездоленных, храброго воина прекрасной дамы, которая станет для тебя земным воплощением богини Таливары. И пусть Боги всегда будут направлять твою длань, а меч твой будет верой и правдой служить твоему намерану. Не осрами мой род, Сигил. Да прибудет с тобой мое благословение.
С этими словами барон трижды коснулся клинком Сигила, после чего протянул ему меч.
- Встань с колен, странствующий рыцарь!
Исполнив просьбу отца, Сигил не удержался и тайком поднял взгляд на стоящих позади графа с бароном. На заплывшем жиром лице Моратога отчетливо проступала скучливая гримаса, в то время как Патрин с живым интересом наблюдал за происходящим.
- Благодарю, отец. - Все еще терзаемый сильнейшей головной болью Сигил тепло улыбнулся, пытаясь вспомнить, что же именно он должен ответить. - Клянусь... Э-э-э...Что буду ревностно чтить рыцарский кодекс и покрою свое имя неувядающей славой.
- Вот это слова настоящего Агьери! - Лостек с гордостью обнял сына. - Теперь ступай. Время не ждет.
Осторожно приняв от мажордома грамоты, подтверждающие его новый титул, Сигил принялся внимательно изучать данных отцом солдат. Хоть для него они все и являлись неуклюжими мужланам и быдлом, в иных ситуациях даже рыцарь мог зависеть от простолюдинов. Впрочем, вопреки опасениям Агьери, они по большей части производили впечатление опытных и закаленных в боях мужчин. Всего воинов было восемь во главе с седоусым жилистым сержантом Денком, облаченным в изрядно поношенную кольчугу. Сам факт того, что он дожил до седых волос, уже говорил то ли о его небывалом мастерстве, то ли о хорошем везении. Осмотрев снаряжение своего воинства и не найдя к чему придраться, рыцарь небрежно кивнул. Дрейк с гордостью нацепил на себя потертый нагрудник от кавалерийской кирасы с вмятиной от пистолетной пули, на чем последние приготовления к походу закончились. Боевой конь Сигила и его верховая лошадь уже давно были заботливо взнузданы и приготовлены к походу, как и пегая кобыла Дрейка. Не прошло и десяти минут, как после короткого прощания с отцом и Патрином, Сигил со своим копьем, сопровождаемые падающими лепестками, покинул отцовский замок и отправился в Дантиниан.
- Дозвольте поинтересоваться, данер - Дрейк сравнялся со своим господином, прерывая установившиеся с момента отбытия молчание. Высокие башни Оттолна давно скрылись за кронами деревьев, и рыцарь со своим отрядом теперь двигался по заросшей лесной дороге. - Неужели вы не рады тому, что наконец-то стали полноправным странствующим рыцарем? И тому, что ваш отец возложил на вас такую огромную честь?
- Я был бы рад, если бы он возложил на меня честь стать владетельным бароном вместо Доктрана или Сакнтога, а не стремился бы поскорее избавиться, вдобавок снабдив деньгами только на дорогу. - Ворчливо отозвался Агьери. - Хотя представление он разыграл отличное, в этом ему не откажешь. Ну и латный доспех - Сигил задумчиво постучал пальцем по нагруднику - много ли странствующих рыцарей, этих нищих оборванцев, ты видел в кованных латах?
- Данер, что вы такое говорите? Ваш отец любит вас и никогда не собирался от вас избавляться. Ведь рыцарь это очень почетный титул для дворянина.
- Ты либо слишком глуп, либо ни меса не умеешь льстить. - Сигил разочарованно покачал головой, пристально глядя на Дрейка, словно видел его впервые, - Видимо, мне придется утопить тебя в ближайшем колодце и поискать оруженосца поумнее. Ладно, не бери в голову - он с силой хлопнул Дрейка по спине, с усмешкой наблюдая за испуганным лицом юноши. - Глядишь, ты не такой дурак, каким притворяешься.
По пришествию недели спокойного пути Сигил вступил в обширные владения графа Месенкота, и перед рыцарем встала первая серьёзная проблема. Молодой Агьери отнюдь не жаждал, подобно нищим бродягам, ночевать под открытым небом, а долго задерживаться на территории, принадлежащую Месенкоту, он желал еще меньше. Сигил не сомневался, что графа незамедлительно известят о его прибытии и это не сулило ничего хорошего. Месенкот прослыл на все герцогство Танент человеком до крайности жестоким и в тоже время жадным, он больше походил на разбойника, чем на владетельного данера. В частности, он славился дурной привычкой брать огромную подать за проезд по своим землям благородных господ ниже его рангом. Случайно забредшего в его владения бедного странствующего рыцаря, у которого за пазухой было чуть более полусотни таснаров, ждала весьма незавидная участь. Ходили слухи, что в войске барона служили огры, жалованье которым платили человеческим мясом. Так как перспектива встречаться с подобными головорезами нисколько не улыбалась Сигилу, то после недолгого совещания с Дрейком он решил несколько удлинить свой путь и остановиться на ночлег в городе Таламене. Несмотря на то, что Таламен стоял на самой границе земель Месенкота, он не принадлежал барону, хоть и регулярно платил ему дань, и являлся вольным городом с собственным правителем из медного дворянства. Строго говоря, до настоящих вольных городов Ганезии, заставляющих окрестных аристократов самих отдавать золото в городскую казну, ему было далеко, но, тем не менее, в нем можно было спокойно отдохнуть, не опасаясь за свою жизнь.
На небе уже зажглись первые звезды, когда рыцарь наконец-то приблизился к городским стенам. Не доезжая до ворот, Агьери развернулся к едущему следом Денку. Старый ветеран за свои заслуги получил старую клячу, хотя в седле держался с достоинством королевского рыцаря.
- Скажи парням, чтобы пока остановились вон там. - С этими словами Сигил кинул сержанту четыре серебряных нала, указывая на огни постоялого двора под стенами городами, одновременно пересаживаясь с походной лошади на Халбрехта. Рыцарь был согласен скорее расстаться с парой пальцев, чем со своим боевым конем, и потеря всех его зависимых людей не огорчила бы его так сильно, как потеря верного скакуна. Естественно, что платить за вход своего копья в город и искать им там ночлег Сигил был не намерен. - Возьмите с собой эту скотину тоже. Завтра я отправляюсь в дорогу с рассветом, так что смотри, чтобы эти бездельники были готовы. И не вздумайте буянить и привлекать к себе внимания, не то сам насажу ваши никчемные задницы на колья.
- Не извольте беспокоиться, данер. Обещаю, они будут смиреннее послушников Таливары.
Смерив Денка устрашающим взглядом, Сигил дернул поводья и направился к городским воротам, сопровождаемый верным Дрейком. Вход в город стерегли пятеро воинов в добротных кирасах, на небольших щитах в их руках была изображена оскалившаяся бычья голова - герб Таламена. Наметанный взгляд Сигила сразу заприметил укрепленные бойницы и силуэты стрелков с ручницами на стенах, готовых открыть стрельбу по неприятелю. Магистратура города явно не скупилась на снаряжение своих солдат, что в целом не было удивительно, учитывая, на чьей земле они находятся.
- Добро пожаловать, данер. - Один из стражей, прихватив с собой факел, приблизился к лошади Сигила, после чего почтительно поклонился рыцарю. - В вольном городе Таламене всегда рады видеть благородных дворян.
- Сколько хочешь? - Резко бросил Сигил, не настроенный к долгим переговорам, доставая кошелек. - Говори, не тяни.
- Всего два нала за вас и вашего оруженосца, данер.
Кинув монеты, которые страж ловко поймал на лету, Сигил проехал под заскрипевшей крепостной решеткой, едва удостоив взглядом остальных охранников. Дрейк, следуя примеру своего господина, с высокомерным видом задрал голову, демонстративно проверяя крепление меча к поясу.
Таламен встретил путников скверным запахом нечистот, паленой свиной кожи и пьяными воплями. Несмотря на поздний час, на узких улицах еще оставался народ, стремящийся побыстрее убраться с дороги рыцаря.
- Нам необходимо побыстрее найти постоялый двор или гостиницу, чтобы переночевать. - Сигил отвесил подзатыльник восторженно озирающемуся по сторонам Дрейку. - Хватит пялиться, бездельник, сосредоточься на деле.
Дрейк, который первый раз в своей жизни видел такое огромное количество народа в одном месте, виновато кивнул и двинулся следом за Агьери, стараясь не выказывать своего удивления при виде покосившихся домов и кривых улочек.
Вскоре поиски рыцаря были вознаграждены - недалеко от центральной площади города с возвышающейся ратушей находилась двухэтажная гостиница "Бешеный кабан". Заехав в конюшню при заведении, Агьери свистом подозвал к себе суетящегося тут же слугу, пухлощекого мальчишку лет тринадцати.
- Чтобы конь был накормлен, напоен и ухожен, а также хорошенько отдохнул к завтрашнему утру. Ты меня хорошо понял?
- Данер желает что-нибудь еще?
- Нет, пока все. - Сигил недоверчиво посмотрел на толстого конюха, на лице которого, как показалось рыцарю, расплылась насмешливая улыбка. Вообще, одних только пышущих здоровьем щек было достаточно, чтобы возбудить подозрения Сигила касательно добропорядочности слуги.
- Как пожелаете, данер. Обождите один момент, я только кое-что поправлю у Нагата...
Разглагольствования мальчугана были прерваны резким свистом плети. На глаза паренька навернулись слезы, когда он непонимающе прикоснулся к вспухшей багровой полосе на лице.
- Что встал? Шевелись, пока я тебя снова не проучил!
Спустя мгновение слуга со всех ног бросился в другой конец конюшни, где было свалено свежее сено, всхлипывая и шепотом читая молитву Таливаре. Сигил, сплюнув, сам слез с коня, не дожидаясь помощи от Дрейка.
- Эта городская челядь слишком уж распущена. - Раздраженно пожаловался рыцарь своему оруженосцу, сдергивая с головы тяжелый шлем, который Дрейк тут же услужливо забрал себе. - Их стоит почаще бить, чтобы знали, как нужно вести себя в присутствии рыцаря.
- Что ж поделать, данер, если здесь все так заведено. - Дрейк осуждающе покачал головой. - В Оттолоне наглеца проучили бы за пару минут.
Потрепав на прощание коня за холку, Агьери направился к украшенному оскалившимися кабаньими мордами входу в заведение. В дверях гостиницы он нос к носу столкнулся с отталкивающего вида посетителем, чье лицо было покрыто сеткой застарелых шрамов. Человек был определенно сильно пьян и едва стоял на ногах, вдобавок ко всему одет он был в нетипичный для Хольдрадии костюм с огромными раздутыми рукавами и штанами, исполосованными разрезами. Вместо того чтобы поклониться или же еще как-то выразить свое почтение Сигилу, он что-то неразборчиво пробормотал, удивленно воззрившись на рыцарские латы, после чего преспокойно направился по своим делам. Решив пока ничего не предпринимать по этому поводу, Сигил зашел внутрь, где, к его изумлению и негодованию, находилось еще с десяток одетых подобных образом людей. Они громко распевали песни, не забывая при этом опорожнять глиняные кувшины, которые по мере опустошения с громким дребезгом разбивались об пол. В шумной компании помимо мужчин сидели несколько женщин самого распутного вида. В углу позади пирующих лежали небрежно сваленные в кучу алебарды и огромные мечи, по размеру превосходящие даже двуручные рыцарские, а также детали доспехов. Если не считать нескольких неподвижных мертвецки пьяных тел, лежащих под столами, то больше посетителей в трактире не было. Над потрескивающим очагом мальчик-слуга усердно вращал насаженного на вертел борова.
Не обращая внимания на шумную кампанию, Агьери, как и подобает рыцарю, чеканя шаг и гремя доспехами, пересек зал и оказался перед загаженной стойкой суетящегося трактирщика.
- Доброй ночи, данер рыцарь. - Тот отвесил низкий поклон, на гладкой лысине у него выступили блестящие капельки пота. - Не каждый день люди благородных кровей посещают мое скромное заведение.
- Можешь считать это благословением Пресветлых Богов. Надеюсь, у тебя есть комната, достойная защитника Хольдрадии?
- Конечно, конечно, данер. - Он спешно сделал пометку на глиняной дощечке перед собой. - Ваша комната наверху, мой слуга вас проводит. Лучшая комната во всем Таламене, уверяю вас.
В это время от компании пирующих чужеземцев отделился темноволосый человек лет сорока и спотыкающейся походкой направился в сторону Агьери. Его одеяния были, на взгляд Сигила, разукрашены еще более нелепо, а пышный камзол раздут сверх всякой меры. За пояс незнакомца были заткнуты два громоздких пистолета, трусливое и недостойное аристократа оружие, годящееся только пугать невежественных крестьян громким звуком выстрела. Приблизившись к рыцарю, он галантным жестом стянул с головы огромную шляпу, увенчанную пучком разноцветных перьев, и сделал приветственный поклон.
- Добрый вечер, агер рыцарь. - Он говорил по-хольдрадски с чуть заметным акцентом, - Позвольте недостойному наемнику приветствовать вас.
- Позволяю. - Недовольно буркнул Сигил, не имевший особого желания продолжать разговор. Выговор и одежда подсказали ему, что говоривший был из Ганезии, совершенно сумасбродной страны, где вместо законной королевской династии правили выбираемые бургграфами пфальцзитцеры, а войско по большей части состояло из безродных наемников, чья верность измерялась количеством заплаченного золота. Самым безумным было то, что в Ганезии почти не было замков и крепостей дворян-землевладельцев, а вся власть сосредотачивалась в городах, обладающих колоссальным влиянием. Бургграфы - правители городов, часто оформляли сделки с аристократами любого государства Алротты, достаточно богатыми для того, чтобы обеспечить армию профессиональных солдат. Не доверяющие своенравным рыцарям и неумелому ополчению простолюдинов, состоятельные дворяне и даже монархи охотно заключали договоры с городами Ганезии. В свое распоряжение они получали прекрасно вымуштрованную пехоту, грозную пороховую артиллерию и огромных великанов, способных обратить целое войско в бегство одним своим видом. Недавно отгремевшая Война Двадцати закончилась сказочным обогащением городов Вольтенбург и Норшвельз, значительно потеснивших поставщиков прежних наемников - рутольциев Крелеции. Встречались в Ганезии и вольные роты наемников-канрисов, преимущественно с севера страны. Они сами странствовали форхутами в поисках нанимателя вместе со своими командирами, не гнушаясь при этом грабить встреченное мирное население.
- Людвиг фотт Манненштейн к вашим услугам. - Наемник возвратил шляпу на затылок, где она, учитывая её размеры, держалась совершенно невероятным образом. - Может быть, агер рыцарь соизволит назвать свое имя?
После этих слов Сигил в замешательстве посмотрел на Манненштейна. С одной стороны, представиться он мог только равному себе, то есть обладающему дворянским титулом и знатным происхождением, а насколько Сигил слышал, в Ганезии вообще не было дворянства по общепринятой в Алротте системе рангов. С другой, Людвиг мог вполне оказаться отпрыском благородных кровей. Рыцарская гордость требовала от него ответить как можно скорее, чтобы не выказать своей нерешительности, когда Людвиг сам разрешил его сомнения.
- Чтобы вас не смущало мое происхождение, сразу скажу, что являюсь потомком самого знаменитого Иоганна фотт Манненштейна и сейчас с гордостью ношу звание капитана зеленой роты города Штульлемана.
- Сигил Госталек ро Агьери. - В свою очередь представился Сигил. Он не имел ни малейшего понятия, кто такой Иоганн фотт Манненштейн и чем он знаменит, но, по-видимому, он мог говорить с Людвигом без урона для своего достоинства. Вдобавок грамотная речь капитана, свободно изъясняющегося на чужом языке, окончательно убедила рыцаря в благородном происхождении своего собеседника. Единственное, что его несколько смутило, была странная улыбка на лице Манненштейна, когда рыцарь назвал ему свое имя.
- Может, избавившись от доспехов, вы присоединитесь к нашей скромной компании? - Вкрадчивым голосом спросил Людвиг, приглашающим жестом показывая на заставленный едой стол. - Там вы сможете расслабиться после долгой дороги.
Пока Сигил раздумывал, как отклонить предложение Манненштейна, в трактир вернулся наемник, ранее встретившийся рыцарю на входе. Теперь в правой руке он держал страшно ругающегося толстого полурослика в зеленом жилете. На лице ландскнехта, демонстрирующего своим товарищам пойманного коротышку, застыла тупая ухмылка, словно он заполучил ценный трофей. Стоит отметить, что пока Сигил смотрел на развернувшееся в дверях представление, Манненштейн не спускал с него пристального взгляда своих серых глаз, что очень не понравилось нахмурившемуся Дрейку.
- Пусти меня, тупой выскочка! - Полурослик отчаянно дергался, норовя пнуть своего похитителя. - Я, мес тебя дери, Симер Долгопун. Поставь меня на землю, ты, сукин сын!
- Йохан! - Людвиг окликнул своего бойца, после чего добавил несколько слов на резком ганезейском языке. Солдат виновато пожал плечами, а затем разочарованно выпустил полурослика, с поразительной скоростью тут же метнувшегося наутек. - Мои парни незаменимы в бою, но, к сожалению, в мирное время они иногда позволяют себе немного вольностей. - Манненштейн с виноватой улыбкой развернулся к рыцарю. - Так как насчет отдыха в честной компании? Уверяю, с человеком, да к тому же благородных кровей, мои люди будут крайне почтительны.
- Пожалуй, я вынужден отказаться. - Медленно покачал головой Сигил. Разделить стол с одним лишь Манненштейном не противоречило рыцарскому кодексу чести, но спокойно пить со шлюхами и простолюдинами, да еще и наемниками, было абсурдом, с какой стороны на это не посмотри. Если Манненштейн тоже знал об этом, то выходит, своим предложением он намеренно оскорбил рыцаря. Сигил сжал кулаки.- Я долго был в пути и не хочу утомлять себя выпивкой.
- Какая жалость. - Людвиг разочарованно развел руками. - В таком случае, больше не смею вас беспокоить, Сигил ро Агьери.
- Что за мерзкий тип, данер. - Шепотом ругался Дрейк, пока они с рыцарем вслед за слугой трактирщика поднимались по скрипучей лестнице. Юношу сильно задело то, что Людвиг совершенно не обращал на него внимания, будто бы он был обычный слуга, а не оруженосец из медного рода. - И как он, какой-то грязный наемник, только осмелился предложить выпивку странствующему рыцарю. Какая наглость! Да проклянут его Пресветлые Боги!
Поднявшись на второй этаж, Сигил и Дрейк очутились в весьма просторной и удобной комнате для подобного рода заведения. Освободившись от доспехов, Агьери вместе с оруженосцем отужинал прихваченной снизу курицей и кувшином вина, после чего с наслаждением повалился на кровать, предварительно повелев слуге разбудить себя с восходом солнца.
Утром Сигил проснулся в прекрасном расположении духа, невзирая на кусавших его клопов. Правда, в следующий миг его настроение резко изменилось в худшую сторону - солнце уже стояло высоко и его лучи весело играли на начищенных Дрейком доспехах. Пообещав себе выпороть слугу трактирщика за нерадивость, Сигил первым делом заглянул под кровать, где проверил заботливо завернутый в тряпки дедовский меч. Качественные мечи обладали огромной ценностью, и, зная нравы обитателей города, Агьери не удивился бы, если бы его прирезали спящим за древний клинок. Растолкав оруженосца, рыцарь спешно облачился в доспехи, желая поскорее покинуть Таламен.
Оказавшись внизу, Сигил не смог удержаться от усмешки. Судя по всему, наемники вчера повеселились весьма знатно, так как помещение для посетителей хранило следы повального разгрома. Стойка была разворочена и изрублена, столики перевёрнуты и сломаны, а количество глиняных черепков на полу указывало на то, что трактирщик полностью остался без посуды. Мельком посмотрев на скрючившегося в углу слугу, Агьери изменил свое решение о порке - бедолаге и так досталось немало, его распухшая физиономия изменилась до неузнаваемости. Сам трактирщик, прикладывая мокрую тряпку к огромному синяку, в который превратилась его правая половина лица, что-то горячо втолковывал четырем людям в форме стражей Таламена. Тут же присутствовал и давешний полурослик, на голове которого красовался расшитый золотом красный колпак.
- Это, он, это он! - Тыча пальцем в спускающегося Агьери, завопил полурослик. - Это он, Данек! Арестуй его, мес тебя раздери!
При виде рыцаря в полном доспехе, сопровождаемого оруженосцем, стражи недоумевающе переглянулись, а седой человек с бляхой в форме бычьей головы, который, видимо, и был Данеком, неуверенно поклонился.
- Что ты кланяешься, идиот? Его сраные наемники вчера чуть не убили меня! - Истошно заверещал полурослик, подпрыгивая на коротких ножках.
- А... Эм-м-м...Данер? - Данек обескураженно уставился на Сигила.
- Я вижу, в городах вы окончательно потеряли уважение к дворянской крови.- Агьери обнажил меч ровно настолько, чтобы опешившие стражи увидели блестящий клинок. - Прочь с моей дороги, недомерок.
- Кого ты назвал недомерком, выскочка?- Полурослик на всякий случай отступил за широкие спины растерявшихся воинов Таламена. - Симера Долгопуна? Данек, ты, тупой кретин, арестуй его сейчас же!
- Но ведь он... Данер Симер, может, подождем данера Лотера? - Умоляюще попросил Данек. - Уж он-то разберется, что к чему.
- Я не нарушал ваш закон, чтобы всякие мелкие выблядки угрожали мне арестом. И не намерен больше задерживаться в Таламене. - С этими словами Сигил кинул два серебряных нала на стойку трактирщика. Тот жадно обернулся, заслышав звон монет. - Моей платы более чем достаточно за ночлег и тухлую курицу с вонючим пойлом. А теперь проваливайте, и может, я прощу вас за такое оскорбление рыцарской чести.
- А кто заплатит за бесчинства твоих наемников? Может быть, я? - Симер возмущенно подпрыгнул, впрочем, все еще находясь за спинами своих стражей. - Меня, Долгопуна, унизили и оскорбили какие-то ганезейские выродки! Моя честь тоже задета!
- Лучше бы ты заткнулся и не молол ерунду, жирный свиноёб - Меч рыцаря показался из ножен наполовину, -Я всего лишь хочу пройти. С этим проблем не возникнет?
На открытом поле бой закончился бы в считанные секунды и ни у кого из стражей не было бы ни единого шанса против доброго меча и лат. Но в тесном помещении Агьери, даже будучи в доспехах, вовсе не хотел ввязываться в бой с четырьмя противниками, когда на его стороне только напуганный оруженосец. Титул рыцаря и острый меч вполне должны были обеспечить ему свободную дорогу без боя, несмотря на угрозы Симера. Наверное, так все бы и произошло, если бы в этот момент в "Бешеного кабана" не вошли новые представители городской власти. Ими оказались высокий темноволосый человек, одетый в добротный зеленый дуплет и вычурную мантию, шлейф которой поддерживали два крошечных нирсфа, а также еще трое стражей. Долгопун тут же бросился к вновь прибывшим, запричитав с поразительной скоростью.
- Как хорошо, что вы прибыли так вовремя, данер Лотер. Теперь-то этот негодяй-рыцарь точно не уйдет от заслуженного наказания. Подумать только, что творили его бандиты в вашем городе, пока он так опрометчиво предоставил их самих себе.
-Данер, - Человек в мантии небрежно кивнул Сигилу. Его одежды и небольшой скипетр с головой быка в руках указывали на занимаемую должность магистрата. - То, что говорит мой секретарь - правда? Вы хозяин этих наемников?
- Я не понимаю, о чем идет речь. - В присутствии своего градоначальника стражи Таламена явно осмелели, гордо расправив плечи, и Сигил с немым проклятием скрыл меч обратно в ножны. - Я путешествую один, как и подобает бедному странствующему рыцарю.
- Для начала вам стоит назвать свое имя. - Холодно произнес Лотер с неприкрытым презрением в голосе. Магистраты городов Хольдрадии не питали особой любви к рыцарям, так как те в своем большинстве поддерживали притесняющих города аристократов-землевладельцев.
- Пред вами Сигил Госталек ро Агьери, сын Лостека ро Агьери, странствующий рыцарь, - Раньше, чем Сигил успел что-либо сказать, его уже представил правителю города вспомнивший о своих обязанностях Дрейк. Агьери был не в восторге от ретивости своего оруженосца, хотя, с другой стороны, какого меса ему скрывать свое имя и благородное происхождение?
- Это он? - Лотер обернулся к низкорослому секретарю, который выудил из своих широких штанов сверток засаленного желтого пергамента.
- Так точно, данер. Капитан ландскнехтов Людвиг фотт Манненштейн, чьи бандиты вчера угрожали моей жизни, нанесли вред трактиру "Бешеный кабан", побои его достопочтенному хозяину, а также обесчестили двух невинных девушек Таламена, в моем присутствии заявил, что Сигил ро Агьери является его нанимателем. Более того, он показал нам договор от города Штульлемана, где в качестве нанимателя также стояла фамилия Агьери, а договор был скреплен печатью в форме герба этого нагло отпирающегося лицемера. - Полурослик ткнул коротким толстым пальцем на нагрудную пластину Сигила, где был изображен пронзающий лилию меч.- Данек и его воины подтвердят, что так оно и было.
" Такого просто не может быть" - изумился Сигил, изо всех сил пытаясь сохранить на лице невозмутимое выражение - "Неужто этот сукин сын настолько смел и безрассуден, чтобы пытаться подставить рыцаря? И откуда у этого месова наемника моя фамилия и родовой герб на договоре? Кто-то из моих предков заключал договоры с Ганезией?".
- Ложь никогда не красила благородного рыцаря, разве не так? - Насмешливо поинтересовался Лотер, заметив замешательство Агьери. - Зачем вы так упорно отрицаете очевидную вещь? Разве человеку, который может позволить себе опытных воинов, жалко заплатить за их злодеяния?
- Это абсурд! Нелепые обвинения!
- А печать и договор? - Лотер потряс бумагой, - тоже абсурд?
- Позовите Людвига сюда. Пусть все прояснится, здесь и сейчас. - Дрожащим от гнева голосом произнес Сигил. - Я хочу посмотреть в глаза этому ганезейскому подонку, когда он решится в открытую возводить поклеп на рыцаря.
- Людвиг фотт Манненштейн вместе со своими головорезами с рассветом покинул Таламен, так что ваша просьба не представляется возможной. - Лотер поднял руку, останавливая готовые сорваться с уст Агьери возражения. - Согласно эдикту верховного короля Токстена III касательно действия наемных войск Крелеции и Ганезии на земле Льва и Грифона, вся ответственность за их деяния ложится на плечи нанимателя, и вы прекрасно знаете об этом. Так что он волен идти, куда захочет, раз вы так много позволяете своему капитану, а вот вам, данер рыцарь, придется заплатить Таламену за его бесчинства.
Проклятье. Ситуация была донельзя нелепой и Сигил невольно подумал, попадал ли за последнее столетие кто-нибудь из рыцарей, за исключением невезучего героя кастиндских сказок, ремальо Таркеро дор Матесса, в подобные переделки. Сейчас ему не оставалось ничего иного, как, преступив собственную гордость, пойти на вынужденную ложь и надеяться на то, что отвернувшаяся от него Таливара, богиня удачи, все же будет на его стороне.
- Да, все так и есть. - Выдавил Агьери из себя. - Правда, эти наемники не совсем мои - хоть договор заключен со мной, но я отправляюсь присягать благородному графу Месенкоту и эти наемники также должны были поступить на службу графу. По ряду причин, которые я не намерен вам называть,я не хотел оглашать, что скоро стану рубиновым рыцарем. Я должен был явиться к графу двадцатого числа на церемонию Посвящения, но не успел прибыть до наступления темноты, и, чтобы понапрасну не тревожить покой данера, решил остановиться в вашем городе.
На его счастье, Дрейк промолчал. Рыцарь поклялся, что если оруженосец ляпнет какую-нибудь глупость, то он обязательно успеет снести голову глупому юнцу, чего бы это ему ни стоило.
- Скоро его жена станет для меня дамой сердца, а сам он моим благосклонным намераном. Как вы можете убедиться, я на самом деле странствующий рыцарь древнего бронзового рода. - С этими словами Сигил сделал повелительный жест оруженосцу, который, после небольшого замешательства, продемонстрировал собравшимся грамоты, подтверждающие благородное происхождение Агьери.
Упоминание имени барона произвело на большинство собравшихся ожидаемый эффект - Симер заметно побледнел, а Данек схватился за висящий на груди медальон с изображением Акстенала.
- И что дальше? - Спросил Лотер, на которого не подействовало заявление Сигила. - Попросить данера графа возместить ущерб за ваших воинов, которых вы сначала отказывались признать своими? Вы пока что не его вассал и не находитесь под его покровительством, но зато должны Таламену пять десятков золотых таснаров.
Сумма была явно преувеличена, но не это занимало мысли рыцаря. Сейчас ничто не мешало Лотеру отдать своим людям приказание посадить Агьери в темницу, а доспехи, коня и оружие забрать в качестве уплаты долга за мародерство проклятых ландскнехтов. Сигил сомневался, что даже собственный отец согласится заплатить за него выкуп, не говоря уже про графа Месенкота. Пытаться снова отпираться было глупо - его фамилия и герб на договоре, которого он никогда прежде не видел, стоили больше слов даже такого благородного данера, как странствующий рыцарь. Уязвленный беспорядком, нанесенным его городу, Лотер не желал отпускать рыцаря с миром и все это потому, что Агьери там неразумно назвал свою фамилию сукину сыну Людвигу. Да и к чему вообще надо было останавливаться в вонючем трактире, когда можно было рискнуть переночевать в деревне или, на худой конец, попроситься к магистрату? Проклиная себя за глупость, Сигил дал себе зарок больше не совершать таких оплошностей и тщательнее продумывать свои действия.
- Даю вам пять таснаров сейчас, а все остальное находится в моей повозке на постоялом дворе под стенами города. Дайте мне проследовать туда, и даю честное слово рыцаря, что вы тут же получите необходимую плату и извинения.
Это был очень рискованный шаг. Градоначальнику позволить Сигилу выйти из города значило фактически упустить его. Смерив Сигила полным недоверия взглядом, Лотер наклонился к Долгопуну, и начал о чем-то негромко совещаться со своим секретарем.
- Что вы задумали, данер? - Взволнованным шепотом поинтересовался у Сигила Дрейк, облизывая языком пересохшие губы. - Что вы наплели им про графа?
- Просто пытаюсь вытащить нас из этого дерьма, полудурок. - Также тихо ответил оруженосцу Агьери. - Молись всем богам, чтобы они мне поверили, и в то, что графа здесь боятся достаточно сильно.
- Ну что же, данер рыцарь - Градоначальник развернулся к Сигилу, отряхивая свою роскошную мантию. -Мы обдумали ваше предложение. Мы позволим вам сдержать слово - естественно, без оружия и под конвоем моих стражей.
- Месенкоту вовсе не понравится, если готовый стать его рубиновым рыцарем человек явится в его землях под охраной, будто обычный разбойник. Вы не владетельный граф или рыцарь, чтобы брать меня в плен. - Медное кольцо на пальце подсказало, к какому рангу дворянства относился Лотер и этот факт заставил Сигила вздохнуть свободнее. - Не думаю, что Таламену нужны лишние неприятности.
Если бы все это происходило в герцогстве Монтиниан, где осмелевшие города доходили до того, что выставляли дворянам собственные требования, или в Ролеменде, где подобные населенные пункты имели огромное влияние, Сигила без лишних слов обезоружили и взяли бы в плен, собирайся он стать вассалом хоть самого короля. Но здесь, в Таненте, города не имели значимой силы, да и Таламен стоял во владениях Месенкота, ужасного графа, пред которым трепетал сам герцог. Как и предполагал рыцарь, магистрат не осмелился бросить вызов столь могущественному дворянину.
- Как хочешь, выскочка! - Вместо Лотера гневно выкрикнул Симер. Мстительный коротышка явно не хотел оставлять рыцаря в покое. - Я возьму с собой дюжину воинов, и если ты нас обманешь, и денег там не будет, или на пути будет засада, пеняй на себя. Церемониться в Таламене с тобой особо не будут.
После слов Дологопуна Сигил почувствовал, как стремительно растет хрупкая доселе надежда на освобождение. Отдав через Данека пять таснаров Лотеру, он отметил про себя то, что стражи не осмелились обыскать его на предмет других денег. Несомненно, ситуация не являлась настолько уж плачевной, какой он обрисовал её себе прежде и статус рыцаря по-прежнему давал ему неоспоримое преимущество перед всем этим городским сбродом. Пока Дрейк помогал ему взобраться на Халбрехта, Агьери успел шепнуть своему оруженосцу.
- Будь наготове и жди моей команды.
Бледный Дрейк судорожно кивнул, а Сигил, уже сидя на коне, с насмешкой посмотрел на Долгопуна. Полурослик спешно отбежал назад, стараясь не потерять важный вид.
Продвижение по городу выглядело весьма забавным - дюжина воинов с мечами и копьями окружили рыцаря с оруженосцем, держась на некотором расстоянии, и было не понятно, составляют ли они почетный эскорт или же в их обязанности входит предотвратить побег именитых пленников. Таламен уже вовсю жил своей суматошной жизнью и высыпавшие на его тесные улицы горожане провожали необычную процессию удивленными взглядами.
- Надеюсь, нас там не поджидаю твои наемники? - Проговорил Симер, с нетерпением топая своей крошечной ножкой, пока крепостная решетка на воротах города с жалобным скрипом ползла вверх. - Учти, тебе придется туго, если я завижу хоть что-то, напоминающее их поганые наряды.
Высокомерно промолчав в ответ, Сигил тронул поводья, заставив в очередной раз понервничать своих конвоиров. Всех полуросликов без исключения он рассматривал как кривляющихся шутов и искренне не понимал, как кто-то может приглашать их на службу и принимать во внимание их нелепые титулы. Ростом чуть ниже гворенов Тазил-Квода и значительно уже в плечах, этот низкорослый народец, вместо лошадей использующий огромных собак, казался рыцарю уродливой пародией на людей. У полуросликов существовало свое государство Томур, формально независимое, хотя на самом деле старейшины их общин давно и регулярно платили дань сиверстскому герцогу.
- Дрейк! - Закричал Сигил, посчитав, что они достаточно далеко отъехали от городских стен. - Давай!
В тот же миг рыцарь выхватил меч из ножен и рубанул по незащищенному броней плечу ближайшему к нему стражу. Клинок без особых усилий вошел в плоть, рассек кость и оставил на теле воина глубокую рану. Крутанувшись вокруг своей оси, Агьери снес голову еще одному стражнику, норовящему ткнуть его копьем, после чего изо всех сил пришпорил коня. Стоило отдать должное воинам Таламена - на неожиданное нападение они среагировали достаточно быстро и тут же устремились в атаку, мечами намереваясь подрубить ноги скакуну. Помедли рыцарь хоть одну секунду, он бы оказался на земле. Один из стражников попытался было схватить Халбрехта за узду, но тот ударом огромного копыта проломил несчастному череп. Рыцарские боевые лошади с самого рождения приручались не бояться нападать на человека и в бою представляли силу не менее грозную, чем их всадник. Обернувшись, Сигил с облегчением заметил, что Дрейку тоже удалось вырваться из окружения и оруженосец во весь опор скачет чуть позади него. В спины беглецам со свистом устремились выпущенные из луков стрелы, две из которых безрезультатно ударились о рыцарский панцирь. Выстрелил крепостной арбалет, тяжелый болт чудом не задел Дрейка, рявкнули ручницы. Стрелки явно метили по лошадям, чтобы после их гибели можно было захватить в плен наездников. Скорее всего, если это удастся, рыцаря отдадут Месенкоту, а уж что сделает с ним граф, не хотелось даже думать.
- Денк, мес тебя дери! - Заорал Сигил, подъезжая к двору, где остановились его воины. - Собирай бойцов и живо проваливай в лес!
Денк, будучи старым воякой, участвовал в многочисленных междоусобных стычках,, поэтому быстрым взглядом оценив сложившуюся ситуацию, свистом поднял своих людей. По счастью, его солдаты уже давно были одеты и готовы выступать. Надо заметить, вид воинства Сигила не остановил натиск таламенцев. Раздался новый грохот выстрелов из ручниц и двое бойцов из копья Агьери упали наземь. Сигил досадливо выругался. Не то, чтобы жизнь зависимых людей его сильно волновала, просто количество воинов в копье определяло престиж рыцаря, вдобавок неизвестно было, какие еще неприятности ожидают его в пути.
Достаточно углубившись в лес, Агьери позволил себе перевести дыхание. Его воины, вымотанные долгим бегом, без сил рухнули на землю. Талfменцы не рискнут преследовать рыцаря вдали от своих стен, всадников у них точно не было, так что возможной погони можно было не опасаться. Спешившись, рыцарь озабоченно осмотрел своего скакуна. Левый бок Халбрехта пересекала длинная кровоточащая рана, нанесенная ударом меча на излете, по счастью не глубокая. Похлопав беспокойно всхрапывающего коня, Сигил переключил внимание на Дрейка. На юношу было жалко смотреть, его лицо было залито слезами, тело била мелкая дрожь, а сам он что-то неразборчиво бормотал себе под нос.
- Эй, Дрейк! Ты как? - Небрежно поинтересовался рыцарь, не отрываясь от Халбрехта.
- Он... Хотел ударить меня копьем... - Пролепетал Дрейк сквозь рыдания - А я рассек ему лицо... О, Пресветлые Боги! Я срезал мясо с его лица до кости, отрезал нос, и он завизжал от боли... Кровь хлестала во все стороны. Боги, что я сделал?
- Сделал, что должен был. Думаешь, они бы тебя пощадили? - Выругавшись, Сигил подошел к юноше и с силой встряхнул его за плечи. - Послушай, Дрейк ро Дакстен. Ты же из медного рода тинов и готовишься когда-нибудь стать рыцарем. Тебе придется убивать еще много раз, если сам не хочешь быть убитым. И на самом деле выглядит это далеко не так красиво, как описывается в легендах. А теперь утри слезы, хватит реветь, как порванная девка и позорить меня. Будет поспокойнее, мы обязательно отпразднуем твою первую кровь перед алтарем Акстенала.
- Но... Но что же мы будем делать дальше, данер? -Всхлипывая, поинтересовался оруженосец.
- Дальше... - Медленно проговорил рыцарь. - Дальше мы отправимся в Дантиниан, а после турнира найдем месова Маннештейна. Я не знаю, кто этот безумец, но если за его спиной не стоят феи Зачарованного Леса и это не какая-то шутка Древнего народа, то он очень сильно пожалеет о своем сумасшедшем поступке. Я не оставлю это дело безнаказанным и выясню, откуда у этого сына шлюхи мой герб на договоре. Никто еще не заставлял рыцаря так унижаться перед медными выродками и бесстыже врать, забыв рыцарскую честь!
Постояв какое-то время спокойно, Сигил в бессильной ярости пнул подвернувшийся под ноги камушек и разразился проклятьями, призывая самые страшные кары богов на голову дерзкого наемника.