Лукьяненко Татьяна Дмитриевна : другие произведения.

Макс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Светлана училась на предпоследнем курсе юридического факультета. Училась она хорошо, и ходить каждый день на сухие лекции становилось утомительно. Ей очень хотелось попробовать свои силы на практике. Но как? Для этого надо было устроиться на работу.
  -- Что тебе не хватает? - Твердили ей родители. - Другие работают потому, что кормить их некому. У кого-то вообще возможности учиться нет. Тебе же все возможности предоставили. Учись себе на здоровье.
   Но этот аргумент не действовал на Светлану. Ей было муторно на скучных лекциях, суть она ухватывала быстро. Но хотелось разбираться в тонкостях и почувствовать драйв от процесса, а для этого надо было участвовать в реальном деле. Хотелось ощутить, что такое самостоятельно заработанный кусок хлеба. Хотелось позволить себе то, на что у мамы не попросишь и не всегда объяснишь. Проблем с мамой никогда не было, Светлану всегда понимали, и у нее было, в общем-то, все необходимое. Но это совсем не то.
   И вот однажды в гости пришел старый папин знакомый, Константин. Когда-то они вместе начинали. А потом их пути разошлись. Папа теперь был заседателем в районном суде, а Константин стал генеральным директором в преуспевающей адвокатской фирме. Увидел Светлану и просто обомлел.
  -- Это что за нимфа?
  -- Это моя дочь Светлана. А вот это - моя любимая жена Ольга. Узнаешь?
  -- Да! Есть в кого быть дочери красавицей. - Он поцеловал дамам руки. - Здравствуй Оля.
   Константин Викторович был высоким и статным, выглядел немного моложе своих лет, аккуратно зачесанные волосы, чисто выбритый, тонкий запах хорошего парфюма. Сразу даже не верилось, что они с отцом когда-то вместе учились и работали первый год.
   Отец был реалистом по жизни и интровертом по натуре. Он каждый день ходил на работу в районный суд потому, что так привык. Он тяжело переживал каждое слушание. Но никогда не показывал этого. Вся борьба шла внутри него. Он был патологически честным и справедливым. Все время пытался понять, почему человек совершил свое преступление и чем можно ему помочь. Вот потому и выглядел в свои сорок пять гораздо старше. Все считали, что он на много старше матери. На самом же деле все было наоборот.
   А Ольга Петровна выглядела замечательно. Высокая, статная, с длинными светлыми волосами. На лице никаких следов времени, огромные глаза излучали теплоту и доброту. И Светлана действительно была на нее очень похожа.
  -- Так чем же занимается Светлана Васильевна? - Константин Викторович заинтересованно наблюдал за дочерью друга.
  -- Пока учится. - Со вздохом ответила Света.
  -- А почему так тяжело вздыхаем?
  -- Скучно. - Света надула губки и положила голову на руку.
  -- Может надо пойти поработать? - Константин улыбнулся.
   Светлана недоверчиво посмотрела на гостя. Потом перевела взгляд на отца с матерью. Они никак не отреагировали на последнюю фразу, и девушка решила, что ее просто разыгрывают.
  -- Где поработать?
  -- А где мы учимся?
  -- В юридическом. - Растерянно ответила Света, не очень веря, что вот так запросто все может измениться в ее жизни.
  -- Ба! Дочка пошла по стопам Василия Алексеевича!
  -- Ну не совсем. Папа заседатель. А я хочу быть адвокатом.
  -- Вот как?Так что же ты молчишь, Василий? Я твоей дочери такую практику устрою. Она потом самым оплачиваемым адвокатом в Москве будет.
  -- Ну да! - Вздохнул отец. - Что бы ее потом убили!
  -- Убивают прокуроров, судей и заседателей, кстати. А адвокатов берегут.
  -- Это когда они дела выигрываю. А если она проиграет? Или откажется?
  -- Ну, зачем же сразу о самом мрачном думать. Зачем она тогда вообще туда пошла? Чтоб мужа хорошего найти?
  -- Нет. Я хочу работать сама. - Почти закричала Света.
  -- В любой профессии есть свои достоинства и недостатки. И не только юристов убивают. В общем, так, - адвокат выразительно посмотрел на Светлану, - завтра я заброшу удочку насчет места референта. Пока хватит и этого. Если она быстро освоится на этом месте, то уже скоро получит первое свое дело.
  -- Вы это серьезно? - Недоверчиво спросила Света.
  -- Ну, конечно же. Завтра у меня тяжелый день. А вот в четверг ты мне позвони. Договорились?
   Светлана закивала головой. Она еще не верила, что все так быстро и удачно складывается. К ее удивлению все действительно получилось. Родители почему-то уже не возражали. Видимо, сказалось обаяние Константина. Она позвонила, как договорились, и получила утвердительный ответ. Уже через неделю она впервые пришла посмотреть на свой будущий офис.
   В комнате, где ей предстояло проводить большую часть своего времени, было два рабочих стола. За одним трудилась Ирина, у которой был достаточный опыт работы и с документами, и с мужчинами. Коллектив был преимущественно мужской. А в нем надо уметь выживать. Не то чтоб женщин не уважали как адвокатов. Просто во все времена роль женщины заключалась в ведении домашнего хозяйства. Все эти больничные, декреты, магазины... Кто со всем этим смирится? Лучше взять на работу мужчину и не иметь таких проблем.
   Ирина давно была старшим референтом. Это была наиболее высокая должность среди работающих в фирме женщин. Получать высшее образование после школы особого желания у нее не возникало. Она рано вышла замуж. Сразу обзавелась детьми. Муж был этому очень рад. Старался изо всех сил. Но дома сидеть не просто. И вот уже восьмой год она трудилась как пчелка. Из-за отсутствия образования дальше ее не повышали, хотя работала она просто отлично. Ирина воспитывала двоих детей и старалась не жаловаться на жизнь.
   Светлану хозяйка кабинета восприняла очень радушно. На первых порах показывала маленькие хитрости и объясняла мелкие нюансы. Очень быстро они наладили приятельские отношения. Светланина работа заключалась, прежде всего, в хорошем знании компьютера. Она помогала вечно, загруженным адвокатам, быстро находить нужную информацию и грамотно составлять и печатать документы. Возможностей проявить себя у нее было предостаточно. Разбираясь в документах, она могла выбрать определенное направление своей дальнейшей работе.
   В фирме было несколько отделов, каждый занимался определенной проблемой. Конечно же, насчет первого дела Константин Викторович пошутил. До первого серьезного дела было еще далеко. Но это Светлану не сильно расстроило. Теперь она получила возможность использовать свою энергию с пользой. Ее курсовые и рефераты в институте подкреплялись если не реальными, то вполне правдоподобными фактами, и стали лучшими. Да и сама учеба показалась куда интереснее. Ведь то, о чем сухо рассказывали на долгих скучных лекциях, теперь подкреплялось реальными делами, которые она изучала, подготавливая документы для адвокатов.
   Радость от успехов буквально окрылила ее. Она порхала, как птичка, с лица не сходила улыбка, глаза горели озорным огоньком. Казалось, счастливее ее человека не было на свете. Молодые адвокаты подбрасывали ей работы, удивляясь ее прыти и стараниям. А зайти лишний раз в ее комнату было очень заманчиво. Даже очень деловые и занятые, думающие только о делах не могли не оглядываться на прелестного референта, когда она шла по коридору. Звук ее каблучков знали все. Заслышав его за дверью, каждый про себя желал, чтобы она осчастливила своим появлением именно их комнату.
   Природа постаралась на славу. Мать ее была красавицей, да и отец в молодости был не дурен собой. Так что было в кого. Ореховые глаза, в пол-лица, выразительные губы, длинная шея, волнистые кудри темно русых волос, которые на солнышке слегка отдавали рыжиной, длинные ноги и тонкая талия все, на что обращают внимание мужчины, было в наличии. Она сперва пугалась неоднозначной реакции на свою внешность, но со временем привыкла.
   Однажды, к ней за помощью обратился молодой адвокат. Раньше она не встречала его в фирме. И Ирине он не был знаком.
  -- Добрый день! Кто Светлана Васильевна?
  -- Можно просто Светлана. - Отозвалась она.
   Он взял с места в карьер. Но она успела разглядеть его неподдельный интерес. Впрочем, она уже привыкла, что почти каждый поначалу разглядывал ее как диковинное украшение. Ей стало немного скучно от такого внимания. Глаза молодого адвоката сверкали, и было не совсем понятно то ли это от увлеченности своим делом, то ли оттого, что он увидел Светлану.
  -- Мне посоветовали обратиться к вам за помощью. Вообще то я всегда все делаю сам. Но сейчас просто зашиваюсь. У меня тут не очень много, но подчерк...
  -- Это не страшно. Я уже привыкла к разным подчеркам. Оставляйте, я вам позвоню. Как вас зовут?
  -- Максим.
   Он как-то неожиданно быстро исчез. Светлана занялась своими делами. Она разгребла большую пачку документов и посмотрела на часы. Время было обеденное. Светлана поставила чайник.
  -- Ириш, ты обедать пойдешь?
  -- Да нет. Давай тут. У меня есть бутерброды. - Ирина отвлеклась от работы.
  -- Слушай, а ты не видела, куда этот Максим положил свои документы? - Света несколько раз переложила бумаги у себя на столе.
  -- Нет. Я вообще на него не смотрела. Я его не знаю, и интереса он у меня не возбудил.
  -- Бог с ним с интересом, меня волнуют его документы, а не он сам. - Голос у девушки задрожал.
  -- А он их вообще оставил? - Спокойно поинтересовалась коллега.
   Светлана почувствовала, как похолодели ее конечности, а кровь ударила в голову, сердце бешено колотилось. "Как? Где? Когда?", - задавала она себе бесполезные вопросы. Ответов на них она не находила. Она не могла вспомнить, когда Максим уходил, какие телодвижения он делал и оставил ли вообще он свои документы.
  -- А как ему позвонить? - Спросила она еле живым голосом.
  -- Понятия не имею. Он вообще то откуда взялся? Ты спрашивала? Нет. Так нельзя. Всегда надо точно знать, с кем ты работаешь. Но ты не волнуйся. У нас всегда все находится. Наш шеф так и говорит: "У юристов ничего не теряется, только долго ищется!"
  -- Как мне его отыскать?
  -- Посмотри вот в этом справочнике, может быть, кто подойдет. Если нет, то позвони Машке в кадры, спроси у нее, в какой отдел пришел новый специалист. Он явно только-только пришел. Странно, что его не представили всем. Может просто лето...
   Светлана пробежала список в справочнике и поняла, что не найдет нужного телефона. Она решила последовать совету Ирины, и позвонила в кадры. Машка пошла ей навстречу и выдала вместе с телефоном Максима всю информацию, какую только знала.
  -- Он женат, детей пока нет, видимо потому, что жена еще учится. Живут в квартире ее родителей, в четырех комнатах, ты представляешь! Их всего четверо, и комнат столько же. Еще он учится в аспирантуре...
  -- Ты мне телефон его дай, мне наплевать сколько у него комнат. - Еле сдерживая свои эмоции, дрожащим голосом произнесла Светлана.
  -- Ну, так я же и полезла за телефоном, - в голосе Машки послышались обиженные нотки, "я, мол, стараюсь, а она еще и кричит", - тебе его личный или домашний?
  -- Какой домашний, мне рабочий нужен.
  -- А-а, так бы сразу и сказала, - протянула вяло Машка, - я уж хотела поинтересоваться, когда ты успела его подцепить. А он тебе все же понравился?
  -- Да некогда мне было его разглядывать. Мне он со своими документами нужен. Мне срочно нужно узнать, куда он их положил. Мне на него наплевать. - Светлана уже начала терять терпение.
  -- Да пиши... на здоровье. Расскажи, чем дело кончится. - Но последних слов Светлана не слышала, она положила трубку.
   Трясущимися руками она набрала номер. "Только бы он был на месте. Только бы документы остались у него".
  -- Здравствуйте, можно Максима. - Светлана старалась, чтобы голос не дрожал.
  -- У телефона.
  -- Это Светлана, референт...
  -- Ой, как хорошо! Вы уже освободились? Я сейчас занесу вам документы. - У Светланы свалился камень с души.
  -- Уф, они у вас?
  -- Ну да.
  -- А я никак не могу понять, куда вы их положили. Я же сказала: "Оставляйте". Я и ищу у себя. Ну ладно. Несите, только минут через двадцать. Сейчас время обеда. - Она положила трубку. - Слава Богу! Я чуть с ума не сошла.
  -- Да не надо так переживать. Нашла тоже причину.
  -- А если бы они пропали?
  -- Ну, это почти невероятно. Давай чай пить, уже заварился.
   Выпив чайку, Светлана ожила. Щеки зарумянились, глаза заблестели, на губах заиграла привычная улыбка. Тугой хвост на затылке сильно стягивал волосы. После небольшого стресса захотелось слегка расслабиться, и Светлана распустила туго стянутые на затылке в хвост волосы. Девушки мило беседовали о жизненной философии, обсуждая свои женские проблемы. В самый разгар их интереснейшего разговора открылась дверь, и появился Максим.
  -- Как всегда, когда мы начинаем о своем, о женском, то обязательно кто-нибудь объявится. - Ирина встала и стала собирать чашки.
  -- Уже прошло двадцать минут? - Светлана посмотрела на часы и отметила, что прошло ровно двадцать минут. - Вы точны. Хотите чаю?
  -- Нет, спасибо.
  -- Тогда давайте я посмотрю.
   Она взяла его папку, полагая, что он, как и все прочие, пойдет по своим делам. Но он почему-то уселся рядом. Подчерк действительно был неразборчивый. Светлана стала читать вслух, по ходу делая пометки в тексте. Когда она закончила, Максим не торопился уходить. Она обратила внимание, как изучающе, он на нее смотрел. Его открытый взгляд был направлен прямо на Светлану, пытливые серые глаза излучали внимание и интерес.
  -- Теперь мне не придется вас разыскивать. Я позвоню, когда закончу. - Светлана вежливо улыбнулась.
  -- Я хотел бы делать исправления по ходу набора. - Максим был невозмутим. Она подняла на него удивленные глаза.
  -- А вы не могли сделать их, пока я читала текст?
  -- Там большие абзацы. Просто дело в том, что я медленно печатаю. Мне бы секретаршу....
  -- А дополнительно их написать? Вы же зашиваетесь! - О, святая наивность! Ведь с первого взгляда было понятно, что дело не в документах и не в спешке. - Впрочем... это ваше дело... - слабо запротестовала она.
  -- Мне сказали, что вы отличная машинистка.
  -- Отличная машинистка у нас Ирина. Я же будущий адвокат. - С чувством собственного достоинства, с легкой подколкой отчеканила света. Она быстро застучала пальцами по клавиатуре. Иногда он действительно вставлял большие куски текста.
  -- Может все же чаю? Или кофе? - Спросила Светлана, когда они заканчивали.
  -- Можно кофе. А вы не поможете мне с оформлением...
  -- С каким оформлением? - Нахмурила лоб "будущий адвокат".
  -- У вас, я вижу, есть заготовки документов. Я еще не обзавелся такими. Иногда путаю.
  -- Кто из нас адвокат? - Светлана посмотрела на него удивленными глазами.
  -- Да я вообще-то не совсем адвокат. Я закончил философский факультет МГУ. А потом понял, что одной голой философией не проживешь. Переквалифицировался. Сейчас я учусь в аспирантуре. Как оратор, я помог выиграть несколько безнадежных дел. Поэтому практикую без хлопот, а вот подбор материала и оформление мне дается не очень легко. Не люблю я эту работу.
  -- И когда вы все успеваете? - Она просто обалдела от такой информации. - Я пятый год корплю над курсовыми и экзаменами, а тут совсем не специалист крутит реальные дела. Может быть, мы обменяемся опытом? - Она налила кофе. - У меня всегда были проблемы с изложением и выражением мыслей. Все есть и материал, и правила, и знания, а вот красивой обертки для конфетки не выходит.
  -- Это совсем не проблема. Труднее все собрать. Жена считает, что я очень медленно работаю. Свою дипломную работу я писал про Де Голля. Я работал над одной главой столько, сколько она над тремя. И нельзя сказать, что у нее это плохо получалось. Но я все равно ее ревновал к своему детищу. Она мне здорово помогла, но мне казалось, что она подхалтуривает. - Макс увлекся воспоминаниями, словно забыл где он и зачем. - Конечный вариант все же удался. Я обдумывал каждую строчку, хотя можно было бы и проще к этому отнестись. Но Де Голь для меня... как кумир. Он такой молодец! Он так любил свою страну. Знаешь, как он мудро действовал? Нет?! - машинально он перешел на "ты".
   Светлана внимательно слушала рассказ Максима. Он говорил простые вещи, но голос и слова, которыми он выражал свои мысли, его выражение лица, жесты, увлекали и заставляли отвлечься от настоящего времени. В этот момент он, казалось, был полностью в другом мире. Было понятно, что Де Голь для этого молодого философа был и кумиром, и учителем, и примером. В этом эмоциональном рассказе даже сквозило сожаление, что в нашей стране исчезли настоящие лидеры.
   Сначала Светлана просто слушала из уважения, вспоминая советы Карнеги и правила этикета о том, как расположить к себе человека и получить с этого выгоду, но потом вдруг поняла, что ей очень интересно. Максим действительно очень увлекал своим рассказом. Она смотрела на него во все глаза и впитывала каждое его слово. Кофе они давно выпили. А он все рассказывал о том, каким был этот талантливый француз.
   Их идиллию прервала возвратившаяся из секретариата Ирина. Она как-то не по-доброму посмотрела на собеседников. Тяжело вздохнув, Ира прошла к своему месту.
  -- Там, между прочим, полно почты. Сейчас к тебе очередь выстроится.
  -- Ой, правда. - Спохватилась Светлана, посмотрев на часы. - Спасибо, Максим, за интереснейший рассказ. Я бы никогда не заинтересовалась жизнью Де Голля. А теперь вот как много знаю. Но мы все же на работе. Когда будут проблемы, заходи. И, кстати, мне скоро сдавать социологию в институте, может быть, ты мне поможешь. А то у меня с этим предметом, ...не самые приятные отношения. Договорились?
  -- Конечно, с удовольствием расскажу.
   Они оба не заметили, как перешли на "ты". Это произошло как-то само собой. Но было в этом что-то совершенно естественное, как будто так было всегда.
  -- Ты с ним не особенно улыбайся. На работе с мужчинами можно только о детях говорить. - Дала совет старшая подруга, когда за Максимом закрылась дверь. - А то они все говорят красиво, а мы от них потом плачем. Мужики все... козлы. Их на расстоянии надо держать. Тогда они шелковые. А только улыбнешься, лишний раз и пошло. Только вонь и неприятности.
  -- В каком смысле? Тебя кто-нибудь обидел?
  -- Меня?! Я сама, кого хочешь, обижу. Я не со зла. Просто ты еще молодая, и не знаешь, на что они способны. Это сейчас все в таком розовом свете представляется. А потом так грязью обольют, что мало не покажется. Я, когда сюда пришла работать, такого насмотрелась... Миром правят деньги, которыми заправляют мужчины, которыми управляют женщины. Вот если получится управлять, тогда можно и улыбаться направо и налево. А ты слишком наивна и искренна, чтобы управлять мужиками. И не обижайся на меня. Потом мне еще спасибо скажешь, за предупреждение.
   В этот момент постучали в дверь. После чего она открылась на распашку, и в комнату медленно и важно вплыл молодой мужчина, широко улыбаясь. От него исходило добро и свет. У Светланы появилось ощущение, что в комнате зажгли дополнительное освещение, то ли окно стало шире, то ли солнце засветило ярче.
  -- Добрый день! - Томно просиял он своей улыбкой.
  -- О, Макарушкин! - Обрадовалась Ирина.
  -- Собственной персоной. Отлично выглядишь! - Гость подошел к Ирине и демонстративно поцеловал руку. - Какие новости? - Он обратил свой внимательный взор на незнакомую девушку.
  -- Да у нас все по старому. Проверять пришел или мимо пробегал.
  -- Вообще-то пора бы и проверку сделать. Но я попозже, у меня скоро отпуск. Вот я перед отпуском и проверю всех.
   Светлана забыла, где она находится. Она смотрела во все глаза на вошедшего мужчину и не могла оторвать взгляда. Она прекрасно понимала, что так долго и открыто смотреть на мужчину неприлично, да и после Ирининой лекции вообще просто вызывающе. Но он был совершенно необыкновенен. Кругом все какие-то невысокие, чуть ли не по плечо Светлане. А он высокий, подтянутый, как с картинки. Огромные глаза с длиннющими ресницами вокруг, эта светлая улыбка, сквозь которую белели идеальные зубы, непривычно ровные и ухоженные для мужчины. А одет он был так, будто только что покинул мастерскую Ив Сен Лорана. А какой тонкий аромат французского одеколона! У Светланы заколотилось сердце, и она ели заставила себя отвернуться.
   Вот это да! Это не только что ушедший Максим, который производил впечатление университетского революционера времен конца девятнадцатого века. Одет в какой-то не по размеру маленький, словно он из него вырос, хотя еще и свежий костюм. Коротко острижен как под машинку школьник, зато борода во все лицо. На левой щеке большой шрам. Весь какой-то скукоженный. Единственное достоинство говорил как древнеримский оратор. Оторваться от его рассказа или прервать его было бы преступлением. Да и смотрел Максим на Светлану как кот на сметану.
   А этот, только что вошедший, явно заметил новое лицо, и так, как бы свысока, оценивающе бросил свой взгляд, и отвернулся. Но потом все же повернулся обратно, заинтересовался. Светлана попыталась уткнуться в документы, но сердце бешено стучало, руки совершенно не слушались, буквы, почему-то плясали перед глазами. "Что это со мной?! Никогда такого не было". Она поняла, что еще немного и начнет предательски краснеть. Надо подумать про холодный душ, про Северный Ледовитый океан...
  -- Как у вас тут дела идут без меня, как настроение, самочувствие? - инспектор снова бросил небрежный, но очень заинтересованный взгляд на Светлану.
  -- Ты как всегда издеваешься. - Улыбнулась Ирина.
  -- Ну почему? Вовсе нет. Погода классная. Выглядишь просто блеск. Значит, все должно быть хорошо. - Он говорил быстро, но делал эмоциональные паузы.
  -- Хорошо. Дальше ехать некуда, как замечательно. Как сынуля?
   "Ну вот, я и ойкнуть не успела, а меня уже на место поставили. Спасибо, подруга. А то я бы... уплыла в своих мечтах очень далеко. Раз сынуля, значит не для меня. Да и вообще мне никогда красавцы не нравились. От них одни неприятности".
  -- Сынуля молодец. Первый класс осваивает. - Макарушкин сел на стул около Ирины так, чтобы ему было хорошо видно обеих женщин.
  -- Он такой большой уже? - искренне удивилась Ира.
  -- Ну, так и я не маленький. - Он повернулся в сторону Светланы. - У вас новые сотрудники? А меня не знакомят.
  -- Ты у нас давно не был. Это моя помощница. Только скоро, наверное, убежит. Вот еще курс поучится и тоже будет дипломированный специалист. Будет мне работу носить, свои дела вести.
  -- Какие у нас красивые адвокаты появляются!
   Светлана все таки зарделась. Она хоть и привыкла, что на нее все время кто-то пялится, но равнодушно принимать комплименты еще не научилась. Всегда в ее жизни это было как бы не главным. И теперь, когда ей говорили, что она красивая, она не верила и совершенно терялась, не зная как себя вести.
  -- Познакомься, Светик, это наш куратор Макарушкин Александр Владимирович. Очень внимательный и проницательный.
  -- Очень приятно. - Светлана улыбнулась. Постепенно она начала успокаиваться. - А не выпить ли нам по кофе? Что-то у меня сегодня не рабочее настроение.
  -- Видишь, Сашенька, стоило тебе появиться, как она решила кофе заварить. То все чай пили, а с твоим появлением на кофе расщедрилась. Правильно, гостей надо встречать радушно.
   Пока Светлана варила кофе, Александр развлекал подруг новыми анекдотами и свежими байками. Он говорил выразительно и увлекательно. Девушки весело смеялись. Встреча прошла, как говорят в официальных сообщениях, в непринужденной обстановке.
  
   ***
   Время шло, Светлане приходилось чаще бывать в институте. Она готовилась к новым зачетам и писала новые курсовые, часто задерживаясь после работы по своим учебным делам. Она была увлечена своими проблемами и все также равнодушно смотрела на мужчин, только как на сотрудников. Максим старался заходить как можно чаще.
   Как-то в начале осени у Светы заболела любимая кошка. Маркизе было всего семь лет, не сказать, что старуха по кошачьим меркам. Кошка была не породистая без родословной, но очень красивая. Папа ее был обыкновенный сибирский трехцветный кот, а мама - взрывоопасная помесь крысоловки с кем-то из голубых то ли английской, то ли русской. В результате такого смешения пород и мастей в экстерьере Маркизы отразились все ее предки. Она была похожа и на русскую голубую и на английскую, но не такая плюшевая, а длинношерстная. Шерсть переливалась от светлых до очень темных оттенков серого. Кроме того, брюшко и лапы у нее были белые, чего у голубых не бывает. Морда была слегка вытянута, и порой напоминала крысиную.
   Характер тоже был еще тот! В дом ее принесли 1.5 месячным котенком. Характер проявился сразу. Спала она, где хотела, часто посередине коридора. Утром, когда все спешат, каждый по свом делам, Маркиза разляжется поперек дороги, и все об нее спотыкаются. Пару раз ей отдавили хвост. А у кошек это самое больное место. Все! Из ручного милого котенка, она превратилась в обороняющегося зверенка. Мало кому удавалось ее погладить. Она терпеливо ждала, пока человек водит ей рукой по спине и за ушами, а потом давала деру, как только вторая рука ослабляла объятия. Она любила лазить по коврам и по верхним полкам и высоким шкафам под самым потолком. Поспит где-нибудь на шифоньере, а потом летит вниз кому-нибудь на голову. Темпераментная была кошка.
   Когда Света заметила, что в тех местах, где отдыхала Маркиза, после нее остаются грязно белые пятна, все решили, что она отбила себе что-то в животе. Ольга Петровна предложила не мучить животное и усыпить. Но Света яростно воспротивилась. Как лечить любимую Маркизу она не знала, но искала ветеринарную лечебницу. За этим занятием ее и застал Максим, зашедший с очередной кипой документов.
  -- Ты чего такая грустная? На тебе лица нет.
  -- Кошка заболела. Мать хочет усыпить, а я хочу попытаться полечить. В этом справочнике все адреса не знакомые, все где-то очень далеко. - Света чуть не плакала.
  -- Конечно, надо лечить. Я знаю одну клинику, - он посмотрел на часы, - собирайся. Мы успеваем.
  -- Куда? - не поняла Света. - Рабочий день в разгаре.
  -- Работа не убежит, а Ира тебя прикроет. Правда? - он повернулся к Ирине.
  -- Правда, езжай. Надо попробовать. - Ирина была на Светиной стороне, считала, что всегда стоит попробовать сначала вылечить.
   Максим выцыганил дежурную машину под очень ответственное мероприятие. Они заехали домой к Свете, забрали кошку, и отправились в противоположный конец города. Клиника была не большая, располагалась на первом этаже жилого дома. Вот, наверное, весело тем, кто здесь живет...
   Доктор встретил их очень приветливо, Максу пожал руку.
  -- Кто там у нас? Кошка. Сколько лет?
  -- Семь.
  -- Ну, это не возраст для кошки. Я видел кота, которому было 18 лет. Вот это был пенсионер. - Доктор внимательное осмотрел животное, прощупал живот, грудь, заглянул в уши. - Ну, что вам сказать? Можно лечить консервативно: уколами, это долго. А можно оперативно: это быстрее, но хлопотнее.
  -- Дороже? - неуверенно спросила Света.
  -- Да нет, не в этом дело. У нее опухоль в матке. Если лечим оперативно, то сначала надо колоть препарат, вызывающий сокращения, а потом поддерживающий после операции. В общей сложности это займет дней десять.
  -- А это поможет?
  -- Ну, конечно.
  -- А она потом не будет орать каждые три месяца? Кота звать...
  -- Не должна.
  -- Я согласна.
  -- Тогда покупайте вот эти препараты, я выпишу рецепт. И приезжайте сюда после трех уколов. Утром кошку не кормить.
   Светлана ехала домой счастливая. Она оставила кошку на бабушку и вернулась на работу. Вечером побежала в аптеку, купила все, что указал доктор, решив начать лечение незамедлительно. Уколы делать никто не умел. На первый раз уговорили соседку. Татьяна Ивановна работала в детской поликлинике. У нее тоже в свое время болела кошка.
  -- Ничего страшного, - объясняла соседка. - Все как у людей. Лучше всего в бедро. Только держите ее, чтоб не дернулась.
   Василий Алексеевич держал кошку, поскольку его она слушалась больше других, Ольга Петровна была на подхвате, Светлана запоминала, что и как надо делать. Татьяна Ивановна быстро ввела иглу в бедро, Маркиза рычала.
  -- Главное - не бояться, - повторяла медсестра, - вот так тихонько вводишь и все. Все моя хорошая, все уже. Зато скоро будешь здорова. - Она погладила кошку по шее. - Ну иди. Иди.
   Маркиза выскочила пулей с коленей Василия Алексеевича. Убежала под шкаф и стала яростно себя вылизывать.
  -- Все будет хорошо. Видите, как она старается, сколько энергии? Выживет.
   Как и было условлено с доктором, сделав все уколы, через три дня Света выпросила на работе выходной и повезла Маркизу на операцию. На сей раз она отправилась туда на метро. Маркиза сначала вырывалась, а когда поняла, что ее крепко держат, почувствовала улицу, то забралась Светлане мордой подмышку и так сидела до конца поездки. В клинике она попыталась спрятаться за холодильником.
  -- Чувствует, что жизнь ее измениться. - Заметил доктор. - Но вы не волнуйтесь. Сейчас наркоз сестра введет, посидите пока.
   Пока шла операция, Светлана не находила себе места. Она не могла ни читать, ни сидеть на месте. Ей все время казалось, что ее Маркиза орет и плачет. Когда ей вынесли безжизненное тело кошки в попонке, из которой торчали голова и лапы, Света прослезилась.
  -- Да не переживайте вы так. Она к вечеру придет в себя, будет пытаться стать на ноги. Надо за ней последить, чтоб лежала. А то они в таком состоянии лезут куда-нибудь, ничего не соображая, могут упасть, лапы переломать.
   Маркиза, действительно стала приходить в себя к вечеру. Она сначала ползала как-то боком, потом пыталась встать на ноги и даже влезть на кресло. Бедное животное жалобно мяукало, пытаясь разорвать попонку. Света не отходила от кошки. Всю ночь она ее гладила, успокаивала. Под утро Маркиза тяпнула хозяйку, прокусив до крови палец. Света поохала, заклеила палец пластырем.
   Практически не спавши ночь, собралась на работу. Она смотрела на свою любимицу, которая почти пришла в себя и уже начала шалить.
  -- Смотри тут у меня, не балуй, - устало попросила девушка.
  -- Может ее закрыть где-нибудь в одной комнате? Лоток ей туда и еду поставить, а то она в таком состоянии полквартиры разнесет. - Переживала Ольга Петровна.
  -- Да она уже нормальная. Смотри, ходит почти ровно. Бабушка присмотрит.
  -- Вот именно почти. А полезет по привычке наверх куда-нибудь. Убьется еще. Мама может не уследить. - Бабушка была уже старенькая и следить за проделками маленькой хвостатой хулиганки ей было уже тяжело. - Давай в твоей комнате закроем. А лучше вообще в коридоре. - Ольга Петровна пошла закрывать двери в комнаты. - Вот так надежнее. Мама, - позвала она свекровь, - мама, смотрите, чтоб Маркиза сидела в коридоре.
  -- Ну, может ты и права, - согласилась Света.
  -- Конечно, вот тут миски. Мама, миски я переставила в коридор, а лоток пусть на месте будет. А вот тебе, Маркиза, коробка с подстилкой. Отдыхай.
   Маркиза смотрела на хозяев странным взглядом, видно не до конца пришла в себя. Она погуляла по коридору, слегка прихрамывая, и улеглась в коробку. "Вот и славно", - подумала Света.
   Первым в кабинет прибежал Макс. Света разбирала почту. После бессонной ночи она плохо соображала, глаза закрывались.
  -- Ну, как все прошло? - на лице было не поддельное волнение.
  -- Что прошло? - не сразу поняла Света.
  -- Операция. Ты же вчера отгул брала, чтоб с кошкой быть. - Макс присел на стул около Светиного стола. - Ты такая бледная.
  -- А. Нормально. Я переволновалась, конечно. Всю ночь она выла. Вот! - Света показала палец в пластыре. - Тяпнула под утро.
  -- Это ничего. Это она еще не поняла, что ты для нее сделала. Это пройдет. Ей сейчас плохо, больно. - Он говорил медленно, с расстановкой. Смотрел на Свету нежно, словно успокаивал больную кошку. - Ты же ее туда возила, она на тебе и отыгралась. А потом пройдет. Будет спать с тобой.
  -- Она и так почти всегда со мной спит. То на ногах, то на попе. А ты откуда столько знаешь и про клинику, и про повадки?
  -- У меня был печальный опыт. Я там своего кота оперировал после травмы. Ели выходил. Сам уколы делал. Ты знаешь, что место укола надо спиртиком протереть?
  -- Ты меня поучи еще медицине. - Светлана начала раздражаться. Она почти не спала ночью, пришла усталая. - Спасибо тебе Максим за заботу, за внимание. Не знаю, чтоб я без тебя делала... Но давай работать. А то у меня за вчерашний день работа скопилась.
   Маркиза поправлялась быстро. На второй день кошка уже бегала, как ни в чем ни бывало. Только иногда пыталась сорвать повязки. Каждый день Света меняла повязку и делала кошке укол. Вся семья вздыхала, но терпеливо помогали держать темпераментное животное.
   Макс заходил каждый день, интересовался состоянием крестницы. Она не придавала этому совершенно никакого значения и не замечала, что потихоньку по коридору офиса поползли разговоры. Но до них ли ей было.
   Главное было - учеба. Предметов по общественным дисциплинам было достаточно. Светлана старалась успеть во всем. Она читала и социологию, и психологию, и все это ее очень увлекало, хотя многое было не понятно и часто хотелось посоветоваться и поспорить.
   Иногда, не обращая никакого внимания на то, как это выглядит со стороны, она обращалась к Максиму за помощью при подготовке к философским наукам. Он рассказывал ей историю социологии, основы этой науки, и даже некоторые подробности в этой области. Они обсуждали личности великих философов и спорили о Платоне и Сократе. Спорили о том, чем дружба отличается от любви, о ценности дружбы в современном мире, о живучести любви, о ссорах и изменах. Спорили о разнице между науками.
   Ну, чем может отличаться философия от психологии? Каждый утверждал, что одна важнее другой. Светлана считала, что без психологии никуда не денешься, ведь вся наша жизнь это общение, а значит необходимо иметь хотя бы элементарные знания в этой области. Максим же утверждал, что психология вообще не имеет никакого применения, это так лишь баловство, а вот философия! Вот это сила. Ведь и психология родилась из философского учения, главное к жизни относиться философски.
   Они ходили вместе перекусить или попить кофе в соседней с фирмой кофейне, а заодно и побеседовать. Он был влюблен во Францию и их язык. Она всегда с удовольствием вслушивалась во французскую речь и мечтала побывать именно во Франции, чтобы увидеть Лувр, погулять по набережной Сены, съездить в королевские провинции. Ах, Версаль, Фонтебло! Эти парки, дворцы и фонтаны, воспетые французскими классиками, перечитанные несколько раз еще в детстве. Ах, эта красота, эта роскошь, эта история, эти интриги. Как хочется любой девчонке посмотреть на все это своими глазами. Рассказывая, он так увлекался, что они забывали о лимите времени.
  
   Однажды перед самым зачетом, Светлана обратилась за помощью. Она знала, что ей вполне достаточно того, что он сейчас наговорит, и завтра можно спокойно идти сдавать зачет, не заглядывая больше ни в какие учебники. Весь день Максим был занят, и только к вечеру, проходя мимо его кабинета, она случайно заметила, как он заваривает чай.
  -- Максим Леонидович, вы про меня не забыли? - Она непринужденно и весело напомнила о своем существовании прямо с порога. - У меня завтра зачет.
  -- Заходи. Я только что вернулся со встречи со своим подзащитным. Давай чаю попьем.
  -- Я не против, только посмотри сколько времени. У нас на все про все осталось полтора часа.
  -- Светик, да заходи ты, не стой в дверях, - позвал ее Ромка, самый молодой из сотрудников, который в свои двадцать с небольшим был уже кандидатом общественных наук. - Сейчас с ним все равно говорить бесполезно, он пока до рабочего состояния не заправится, говорить по-человечески не начнет. Сначала чашку чая покрепче, потом еще кофе такого же. Мы уже привыкли. Хочешь, я тебе анекдот расскажу?
  -- Ну, давай, - согласилась Света.
  -- Слушай. Заходит пятачок в магазин и спрашивает: "Свиная тушенка есть?". "Есть", - отвечают ему. Он достает пулемет и строчит вокруг со словами: "За братанов!". - Весь анекдот Роман очень худенький, астеничный молодой человек, сопровождал жестикулированием.
  -- Смешно. - Светлана искренне засмеялась, но вышло как-то устало. - Ромка, а ты откуда родом? С южной стороны?
  -- Да. С Ростовской области. А почему ты так решила?
  -- У тебя не исправимый южный акцент. Я в детстве часто ездила на юг, там люди говорят совершенно иначе, чем здесь. И даже уезжая в другие края, этот говорок никогда не исправляется.
  -- Никогда не задумывался.
   Все сели пить чай, рассказывали анекдоты, болтали о пустяках, пока в дверь не постучал их сосед Игорь.
  -- Вы домой идете? Сколько можно чай пить?
  -- Да, пожалуй, пора, я пойду. - Ромка посмотрел на часы. - Сейчас, Игорь, погоди минут пять.
   Светлана тоже посмотрела на часы, был уже шестой час. Рабочий день был до шести, но уйти можно было и раньше, если, например, встреча назначена, или какие-то дела в городе.
  -- Ну, вы даете, ребята. Вам только верить. Чуть-чуть чаю попьем! А когда я теперь буду лекцию слушать? Я ведь по делу пришла. Умеете вы зубы заговаривать.
  -- Так это же наш хлеб. Вот мы сейчас домой, а ты Максима слушать. Он все быстренько тебе и расскажет. - Улыбнулся Игорь.
  -- У него быстренько не получится. Ты его подгоняй. А то он до завтра будет тебе все подробности разжевывать. - Вставил Роман.
  -- Ну, напали. Прямо в черепаху превратили. А сами за советами приходите, - притворно заворчал Максим. - Вот придите еще, я вам помогу, как же!
  -- Куда ты денешься? Ты же иначе не можешь, когда на любимого конька садишься, а дело интересное. Ну ладно, до завтра.
   Ребята ушли, оставив их вдвоем в пустом тихом кабинете. Игорь как-то странно посмотрел на них, когда выходил из комнаты, и даже хитро подмигнул Максиму. Светлана хотела скорее закончить, чтобы пораньше вернуться домой, и выспаться перед зачетом. Она напомнила Максиму о цели своего визита, и он слегка лениво начал свое повествование. Она старалась его не перебивать, и ничего не уточнять, иначе бы его унесло в любимую стихию.
   Совершенно неожиданно зазвонил телефон. Они оба вздрогнули от неожиданно резкого звонка.
  -- Жена. Надо было позвонить. - Максим выглядел виноватым студентом.
  -- Что же ты так? - Светлана снисходительно улыбнулась, не скрывая иронии. Она совершенно забыла, что у него есть жена, какие-то свои проблемы. Она была полностью поглощена своим зачетом, и той информацией, которую впитывала, жадно слушая каждое слово Максима. Но ведь это его жена, значит это его проблема. Почему она должна об этом думать?
   Максим по-деловому взял трубку после третьего звонка, и разговаривал с женой так, словно она отвлекла его от дела государственной важности.
   - Аня, у меня дела, когда закончу, тогда позвоню, и скажу, что выезжаю. Нет, у меня уже не будет возможности купить молока. Может быть, еще будут работать вечерние киоски, где есть сигареты. А все остальное это не моя забота.
   Светлана посмотрела на часы. Был уже десятый час. Пора было собираться. Она невольно стала свидетельницей, его разговора с женой, и ей стало от этого не по себе. "Вот так они все и поступают работа на первом месте, если это вообще работа. Жена это тыл, который необходим. А как она себя чувствует, что у нее на душе, какая разница!", - думала про себя Светлана. "А домой придет, будет рассказывать, как он ее любит. Как я забыла про все иришкины предупреждения? Пора домой".
   Она прекрасно понимала, что отчасти виновата в том, что он так поступил, и от этого понимания ей было не по себе. Но он и сам хорош! Он ведь мог и позвонить, мог не так растягивать свою подробную речь, да и сейчас, разговаривая с собственной женой, мог быть куда более вежливым и ласковым. Но, видимо, мужчины устроены так, что показать свою нежность к женщине особенное при посторонних, для них равносильно самоубийству. Зато чужим женщинам они умеют вешать лапшу на уши про то, как плохо им дома, как их не понимают, и хочется ласки и теплого слова.
   Максим положил трубку. У него после разговора почему-то был вид провинившегося ребенка. Видимо и ему стало не по себе от этого звонка, оттого, что пришлось оправдываться и что-то объяснять. Светлана хотела было поблагодарить его за гостеприимство и удалиться, но он вдруг взял ее за руку и попросил выпить с ним еще чашечку чаю.
  -- А не много ли чаю на сегодняшний день?
  -- Разве вторая чашка повредит? На дорожку. У меня есть шоколадка. Специально для тебя.
  -- Прямо специально для меня? Это подозрительно. Уже поздно, а у меня завтра зачет.
  -- Значит, я не увижу тебя завтра, - сказал он как-то особенно грустно.
  -- Ну и что? Увидишь послезавтра. - Света была совершенно спокойна, но тут почувствовала, что начинает нервничать и раздражаться.
  -- До послезавтра я буду скучать. - Максим посмотрел на девушку по-кошачьи исподлобья, склонив голову на бок, словно ждал, что ему по-хозяйски положат в мисочку кусок пожирнее.
  -- Ты не заболел, друг дорогой? - В глазах у девушки появилось искреннее удивление.
  -- Это правда? - У Максима в глазах появилась радостная надежда.
  -- Что, "правда"? - Не поняла Светлана.
  -- Про друга, что "дорогой"?
  -- Что-то мне не нравиться твое настроение. Пойдем домой, а? - Света хотела встать, но он нежно потянул ее за руку, не давая подняться. Погладил ее ладонь, провел пальцем по ее ровным музыкальным пальчикам и остановился на перстеньке с камушком.
  -- Это что за камень?
  -- Тигровый глаз.
  -- Он тебе очень подходит к глазам. Это твой камень?
  -- Я знаю, что он подходит мне к глазам. Макс, пойдем домой. Уже поздно. Тебя ждет жена. Мне надо выспаться перед зачетом. - Она снова дернулась встать.
  -- Я не хочу с тобой расставаться. - Макс вернул ее на стул. - У меня хорошая жена, но сейчас я хочу побыть с тобой еще немного. Мне даже кажется, ты очень на нее похожа, только красивее. Если бы я не влюбился в тебя, я бы смог придумать, как вас познакомить, вы были бы подругами.
  -- Еще чего не хватало! Ты точно сегодня переработал, тебе пора в холодный душ. Подруг я себе выбираю сама. Влюбляться тебе никто не мешает, только пусть это не отражается ни на работе, ни на твоей семейной жизни, ни на моей репутации. Было бы, наверное, странно, если бы я тебе не нравилась. Но если я буду расслабляться, с каждым кому нравлюсь, то работать и учиться мне будет некогда. Все, пошли домой.
  -- Неужели я тебе совсем не нравлюсь? - Макс вцепился в ее руку, удерживая на месте.
  -- Боже мой! Максим, ты что, рехнулся сегодня. - Светлана начала раздражаться. - Причем здесь это? Ты женат, у тебя, небось, дети есть.
  -- Нет, у меня только кошки.
  -- А жена чем занимается? Кошек воспитывает?
  -- Кошек по большей части воспитывает теща. А жена учиться в МГУ на третьем курсе.
  -- Я ее понимаю. Ей лет как тебе?
  -- Двадцать четыре. А меня ты понимаешь?
  -- В чем тебя надо понимать? Вот жене твоей рожать надо, а не кошек воспитывать.
  -- А ты хочешь детей? - Он задал этот вопрос как-то обречено разочарованно.
  -- Я хочу, но не сейчас. Сейчас я не готова дать им все, что бы они потом маму ни в чем не обвиняли. Я не хочу, чтоб мои дети сталкивались с тем, с чем мне приходиться сталкиваться. Кошек то сколько? Две?
  -- Пять. Вот и я...
  -- Пять!? - Света вытаращила глаза. Она предполагала, что может быть две, ну три. Но чтоб пять! - И все в одной квартире?
  -- Квартира четырехкомнатная.
  -- А вас сколько? - Разговор так неожиданно ушел от социологии в семейные тайны и проблемы, что Светлана даже не стала напрягать свои мозги, чтобы вспомнить информацию, выданную ей Машкой из отдела кадров.
  -- Теща с тестем. И мы с Анюткой. - Ответил он совершенно спокойно, внимательно разглядывая вырез ее блузки. Блузка начинала застегиваться в том месте, где заканчивался верхний край нижнего белья.
  -- Очень хорошо. Всем по комнате, в том числе и кошкам. А я вот с бабушкой в одной комнате задыхаюсь. Может, ты мне комнату сдашь? - Спросила она с легкой иронией.
  -- Интересная мысль. Мне нравится. - белье у Светы было черным, и Макса оно сейчас волновало больше, чем разговор о жене.
  -- Только жене вряд ли понравиться. Ладно, пошли домой. Поговорим об этом в другой раз. - Она уже вырвала свою руку и пошла к дверям, но вдруг Максим осмелел, и резко поднявшись со стула, быстро подошел сзади, развернул к себе и поцеловал. Его мягкая борода нежно щекотала ей лицо. Губы были мягкие и теплые, как жвачка, которую часто рекламируют по телевизору. Руки скользили от головы все ниже и ниже. Светлана не ожидала такого поворота событий, и попыталась мягко отстраниться. Но Максим решил не сдаваться, прижал ее к себе так сильно, что вырваться ей не удалось. Она удивлялась, что ей совершенно не противно, только щекотно и как-то... "все равно".
  -- Ты что, - она наконец вырвалась, - решил меня перед зачетом доконать?
  -- Тебе было не приятно? - Он пытался скрыть улыбку в своей бороде, ему ведь удалось вырвать первый поцелуй.
  -- Нет, ты просто не нормальный. Тебе никогда об этом не говорили?
  -- Говорили. Жена почти каждый день. - Вид у него был виноватый, но очень довольный.
  -- Ты знаешь, а ведь она не далека от истины. Выпусти меня. Я хочу домой. - Света начала злиться.
  -- Ну, хорошо. Пойдем. Вот только признайся, тебе было противно? И сразу пойдем. - Светлана не выдержала и расхохоталась.
  -- Признаться, что мне было противно? Признаюсь. Пойдем.
  -- Нет, я серьезно. Не надо смеяться. - Он стоял у двери совершенно грустный.
  -- Ну, хорошо. Мне не было противно, но особой радости я не испытала. Пошли.
  -- Хорошо, хорошо, хорошо. Я тебе еще успею доказать, что я влюблен, а все влюбленные немого ненормальные. И тебе будет приятно и радостно.
  -- Ты откроешь дверь? - Светлана теряла терпение на глазах.
  -- Да. Идем. Только я провожу тебя.
  -- До метро.
  
   Зачет Светлана сдала довольно легко, даже не ожидала, что после столь бурной подготовки все получится. Она совершенно не понимала, что вчера произошло с Максимом. Видимо, он просто перепил чаю. Ну, что это такое на него нашло вдруг? Она ничем его не провоцировала, ничего особенного не просила. Это было совершенным пустяком для него. Она убедила себя, что сам Максим нечего не помнит, и твердо решила не придавать его излияниям никакого значения, и не признавать, что вообще что-то было. Ведь именно так поступают сами мужчины. Это только в книжках они сентиментальные.
   Но ее уверенность рассеялась утром следующего дня. В прекраснейшем настроении она пришла на работу, и с новыми силами активно взялась за скопившуюся кипу документов. Через пять минут после начала рабочего дня в комнату влетел Максим. Ирина в это время как раз вышла. Позабыв про всякую осторожность, Максим бросился к Светлане.
  -- Ну? Сдала?
  -- Конечно, ты еще сомневался? - Девушка устало улыбнулась.
  -- Нет. Но ... может быть, я что-то заслужил? - Произнес он таинственно.
  -- Ах да! Спасибо тебе огромное. Без твоей творческой подготовки, я бы не справилась. - Она снова улыбнулась.
  -- Издеваешься?
  -- Нисколько. - Света посмотрела на него абсолютно серьезно.
  -- Что ты имеешь в виду под "творческой подготовкой"?
  -- Ну, как что? Твои речи, конечно же. А разве что-то еще было? - Спросила она заговорщески.
  -- А разве нет? - Он улыбался, смотрел немного исподлобья и ждал, явно ждал, что она как-то особенно отреагирует на авансы.
  -- Я больше ничего не помню. Ты мне рассказывал, чем отличается национализм от патриотизма, еще каким должен быть руководитель, а так же историю управленчества.
  -- Все ясно. - Максим как-то сразу поник. Он явно не понимал, что ему теперь делать, он рассчитывал на совершенно другую реакцию. Но Светлана мило улыбалась, и в этой улыбке не чувствовалось совершенно никакого подвоха. - Ну, тогда я пойду, пожалуй.
  -- Иди. Будут проблемы, приноси. - Он встал со стула и пошел к двери, какой-то весь поникший, и так медленно, словно ждал, что она его попросит вернуться и задержаться из-за какого-нибудь пустяка. Но она и не думала об этом.
   "Все, надо сдать еще один зачет, и можно уехать на несколько дней. А то что-то нервы разыгрались. Надо держать себя в руках".
   Так и вышло. После сдачи последнего зачета, Светлана выпросила неделю в счет отпуска и собиралась уехать в дом отдыха. Радостная и счастливая порхала она по коридору в день накануне отъезда. Все говорили ей комплименты и желали отдохнуть хорошо. Только Максим был не в курсе происходящего. Он словно отсутствовал в реальности. Она же про него старалась не думать, хотя он искал встречи. Она его ни о чем не просила, а у Макса не было ни времени, ни причины зайти к ней. Самое удивительное, что он даже не подозревал о ее отъезде. И под самый вечер, когда они случайно столкнулись в коридоре, он пригласил на чашечку кофе. Но Светлана ему отказала.
  -- Сейчас я не хочу.
  -- Может быть завтра, - робко попросил он.
  -- Завтра! Может, и даже наверняка. - У него на миг заблестели глаза. - Только без тебя. - К блеску добавилось горькое удивление. - Завтра я буду в "Березовой роще". - Света резала правду как ножом по сердцу влюбленного Максима. - Там, говорят, есть уютный бар, где варят вкусный кофе. А еще там ароматнейшая выпечка.
  -- Я не понимаю тебя. Ты уезжаешь? - Теперь в его глазах появилось явное разочарование.
  -- Да. Ты верно заметил. Я завтра уезжаю. И об этом знают почти все.
  -- Ну, это не страшно. Я найду телефон "Березовой рощи".
   Теперь настала очередь удивляться Светланы. Она подняла на него совершенно круглые глаза.
  -- Какой телефон? Зачем?
  -- Ну, как зачем? Найду номер телефона, где ты будешь жить, и буду звонить тебе по вечерам. - Светлана искренне расхохоталась.
  -- Ты что думаешь, что я по люксам селюсь? Спасибо, конечно, но вряд ли у меня будет телефон. К тому же я терпеть не могу, когда мне звонят туда, где я отдыхаю. Я потому и езжу одна не в сезон, что бы никого ни видеть, ни слышать, чтобы ни одного знакомого лица. Хочу полной смены обстановки. Так что расслабься. А еще лучше займись делом. Спасибо тебе огромное за внимание и заботу, но нам пора отдохнуть и вообще, и друг от друга тоже. А то наша дружба скоро даст трещину. А мне бы этого не хотелось. - Высказав все, она спокойно развернулась и ушла. А Максим смотрел ей вслед, словно завороженный, пока она не скрылась из виду. В его взгляде читалась уверенность, что все еще впереди, что легко он ее не отпустит.
  
   ***
   Со спокойной душой она уехала в дом отдыха. За неделю она успела перезнакомиться со всеми соседями, обойти все танцевальные залы в округе, каждый день посещала бассейн, и помногу часов гуляла в роще. Отдыхала она на полную катушку, потому и вернулась посвежевшая, похудевшая, полная новых сил. Она искренне верила, что теперь никто и ничто не будет отвлекать ее от работы и учебы.
   Но стоило Максиму узнать, что она вернулась из дома отдыха, как он сразу же поспешил навестить подругу. Он нашел причину, что бы зайти вроде по делу. Притащил кипу документов, за помощью пришел. Естественно дело на этом не кончилось, он начал задавать вопросы, вполне объективные и очень уместные. Светлана купилась на его внимание к ее отдыху, и начала в подробностях рассказывать, как отдыхала. Максим сидел и так внимательно смотрел на девушку, что ей постепенно стало не по себе. Она прервала свой рассказ.
  -- Что-то не так? - Света посмотрела на Макса очень внимательно.
  -- Все так. - Макс быль "в печали".
  -- Тогда что с тобой? Ты так на меня смотришь...
  -- Мне нравиться на тебя смотреть, и слушать тоже. И, если не трудно, застегни, пожалуй, одну пуговку на блузке... Это очень секси... но мы на работе. Хотя.., впрочем, тебе это так идет. Нет, лучше не надо застегивать.
  -- Знаешь что, дорогой. Давай я свое повествование отложу до обеда. А пока пойди поработай немного. Я когда закончу, тебе позвоню, возможно.
   Максим поник и пошел восвояси. Когда она закончила работу, то позвонила и передала Ромке, что можно забирать. Максима на месте не оказалось. Светлана быстро разделалась с остальной работой и решила сделать маленький перерыв. Она поставила чайник и разложила пасьянс.
   Максим пришел в самый разгар раскладывания. Такого пасьянса у него в компьютере не было. Сколько внимания... А это как, а это что? Светлана снова купилась и все подробно рассказала и даже сбросила файл на дискету. Он обещал ей его освоить и доложить о результатах.
   А вечером пригласил съездить в ресторан в ту Академию, где он готовился защищать диссертацию. Светлана не поняла хода его мыслей, начала сопротивляться. Но он очень выразительно в красочных выражениях объяснил, что им необходимо поговорить. По наивности души Света приняла это как есть. Она решила, что выскажет, что ее тревожит, и их отношения станут совершенно служебными.
   И они действительно поехали в Академию. Максим даже заранее позаботился о пропуске для нее, поэтому проходную они миновали без проблем. Если не считать хитрые улыбки охранника, старого знакомого Максима. А вот потом началось веселое приключение.
   Они оставили верхнюю одежду в гардеробе, и пошли по всей Академии искать ресторан, по рассеянности Максим забыл, где точно он находится. Сначала ошибся в этаже, а потом оказалось, что в крыле тоже. Когда они нашли дверь заветного ресторана, Светлана ощущала, что ноги почему то подкашиваются, а руки совершенно холодные. Входить ей в эти двери совсем не хотелось. Но, сделав над собой усилие, она все же вошла в распахнутую дверь.
   Она сразу поняла, что ее опасения были не напрасны. Не смотря на то, что это территория Академии, ресторан был совершенно настоящий. Там не было верхнего света, играла "живая" музыка, кто-то даже танцевал. В левой стороне чья-то компания отмечала какое-то событие, и вела себя довольно шумно.
   Светлана слегка напряглась изнутри и пошла в правую сторону, подальше от музыки и компании. Максим послушно пошел за ней. Они устроились за столиком на двоих, который почему сильно покачивался. Официант подходить не спешил. Оба чувствовали себя в этой атмосфере очень неловко, но решили пойти до конца. Максим отправился на поиски официанта. Светлана сидела и думала о том, зачем она согласилась на эту авантюру.
   Вместо официанта, Максим приобрел меню. Посмотрев в это меню, он понял, что слегка опростоволосился. Денег ему могло хватить только на десерт в лучшем случае.
  -- Давай возьмем бутылку шампанского и много пирожных...
  -- Давай лучше пойдем отсюда. Я не люблю шампанское. - Устало запротестовала она.
  -- Тогда давай то, что ты любишь. - Не отступал Максим.
  -- На это у тебя денег не хватит. - Света сразу заметила, что он побледнел, когда заглянул в меню. - Я люблю крабов и ананасы.
  -- Да, пожалуй ты права. Я слегка не рассчитал свои силы.
   Подошел официант. Максим, судорожно соображая на какое блюдо хватит его финансов, решил остановиться на салате из крабовых палочек. Молодой официант поглядел на него, потом на его даму, и вежливо поинтересовался на счет горячего и алкоголя. Поняв, что горячего им не надо, он посоветовал зайти в кафе, что этажом ниже.
  -- Там все тоже самое, только гораздо дешевле. К нам приходят, когда что-то отмечают и хорошо закусывают.
   Максим вопросительно посмотрел на спутницу. Света быстро согласилась. Они извинились за беспокойство, и вышли из ресторана. Кафе они искали тоже долго. Способности Максима ориентироваться в пространстве любимой Академии были не такими блестящими, как уже известное мастерство красивого слова. Когда они попали в кафе, Светлане не хотелось ни есть, ни пить, ни говорить.
   Кафе существенно отличалось от того заведения, из которого они ушли. Здесь было довольно много людей, которые шумели, каждый на свой лад, и в помещении стоял сплошной гвалт. В светлой зале стояли непокрытые деревянные столы. Никаких официантов, еду заказывать надо как в обычной столовой за стойкой. Цены там действительно были раза в три-четыре ниже.
   Светлана оглядела зал и прошла вглубь, села за столик, который, на сей раз, не качался. Она предоставила Максиму самому разобраться с меню. После всех этих переходов ей ужасно хотелось уйти отсюда. Максим принес один салат из крабовых палочек и два бокала с розовым мартини.
  -- Это еще никому не повредило. - Макс угрюмо протянул Свете один бокал и сел, уставившись на спутницу в упор.
  -- Очень оригинально. А почему салат один?
  -- Я не хочу есть.
  -- Я тоже что-то не очень. Бери вторую вилку и пустую тарелку. Или я вообще уйду отсюда.
   Он почему-то послушался. Разговор в этой атмосфере у них не складывался. Они говорили о пустяках, выпили за все хорошее. После столь скромной трапезы Максим решил все же реализовать свою задумку.
   Теперь они искали просто уютный уголок, где бы им никто не мешал. Остановились они в одном из фойе за конферензалом. Удобно расположившись в кожаных креслах, они приступили к мороженному, которое Максим достал из кейса. И когда успел?
  -- Ты что, его с собой все это время таскал?
  -- Нет. Здесь купил. Ты понимаешь, я обязательно должен тебе рассказать, что меня мучает, почему я такой. Я почему-то уверен, что меня сразу поймешь. - Он был не первый исповедующийся. Светлане всегда все пытались открыть душу. Всех она выслушивала, всех поддерживала. Наверное, это был ее дар - слушать людей. Но только в сложившейся ситуации, это было чревато последствиями не очень приятными. Светлана это чувствовала, но не знала, что ей делать. - Ты не можешь не понять, я знаю. Мы чем-то с тобой похожи.
  -- Только тем, что родились в один день, но в разные года. - В душе у Светы стало как-то холодно.
  
   Он неожиданно начал рассказывать о себе, чуть ли не с самого детства.
   Оказывается, он вырос практически без отца. Про себя Светлана отметила, что он не первый кавалер в ее жизни, лишившийся родителя в детстве. Мама была человеком жестким, любящим навязывать свое мнение другим. Он чувствовал, что его подавляют, а потому страстно желал поскорее стать совершенно самостоятельным и независимым. Шел он к этому всеми возможными путями. Во времена своего обучения в школе, участвовал в общественной жизни. Тогда еще существовал комсомол, и это был наиболее приемлемый выбор. Если человек активный комсомольский работник, ему "везде дорога". Вот Максим и пошел по этой лесенке-чудесенке. Встречал нужных и полезных людей, завязывал с ними контакты, собирал рекомендации и попал в престижный ВУЗ, а затем и работал в престижном месте. Все у него было схвачено. Преподаватели умудрялись закрывать глаза на его частые отсутствия на лекциях, ведь он так знал материал, что завалить его было практически невозможно.
   И вот, этот, удачливый в всех своих делах, Максим встречает на параллельном потоке Маргариту. Марго красавица, умница, спортсменка, комсомолка... На ее ярком фоне Максим выглядел симпатичным цыпленком, и не больше. Марго же была похожа на графиню: черные волосы, темные карие глаза, длинная шея, чувственные губы, что оторвать взгляд невозможно. Максим влюбился с первого взгляда раз и навсегда. Начал строить планы на будущее совместное счастье. Они нашли общий язык на почве науки. Но стоило Максиму заикнуться о своих мечтах и намерениях, как его охолодили. У Марго не было в планах выходить замуж за молодого только начинающего оратора, да еще и без московской прописки.
   Она отыскала себе дипломата, которому нужна была яркая внешность и способность женщины понимать, где ее место. Этот дипломат должен был работать за границей, в Россию приезжать редко, и без жены его карьера встала бы надолго. Марго это устраивало, ведь у представительных дипломатов, жены обязаны заниматься общественной или благотворительной деятельностью. Она всегда была при деле и при муже, смотрела на мир, и могла показать себя. Максим же ей такого предоставить не мог. И пришлось ему довольствоваться Анютой, которая была в него влюблена по уши.
   Для Анюты, Максим был воплощением мечты. Она смотрела на него как на бога. Он казался ей самым умным и красивым. А Максим ее совсем и не замечал, хотя они учились в одной группе. Что она только не предпринимала, только бы заполучить сей драгоценный для нее объект. И вот когда Марго нанесла страшную душевную рану сообщением о замужестве, Максим нашел утешение на аниной груди, а Анюта подсуетилась, чтоб не упустить свое счастье. Она ходила за ним буквально по пятам, чтоб всегда быть полезной. Он жил в общежитии, проблем с местом для встреч у них не было. Люди в "общагах" понимающие. Максу тогда казалось, что жизнь кончилась. Его мечта рассыпалась как карточный домик. Все планы, выстроенные им, такие понятные и очевидные... вдруг расстроились. Он не ел, забыл про любимого Де Голя. Не понимал - зачем куда-то идти, тепло одеваться зимой, выходя на улицу, кого-то слушать, сдавать какие-то экзамены. Анна о нем заботилась, выхаживала его, когда он простужался, лечила своей любовью от депрессии. Ему было словно все равно, а она упрямо и ласково гнула свою линию. Когда он понемногу к ней привык, она стала приглашать его к себе домой. А потом, как-то незаметно и вовсе поселила у себя. Родители были демократичных взглядов, поддерживали дочь во всем, но мягко намекнули, что нравы, мол, теперь, конечно, свободные, а все ж хорошо бы как-то обозвать свои отношения. Тогда они поженились.
   Все было просто. Они одели самые обычные костюмы, сели на трамвай и доехали до ближайшего ЗАГСа. В ЗАГСе сказали, что невеста беременна. Пришли они в будни, желающих жениться не было. Для упрощения процесса Аня протянула даме, регистрирующей браки конверт, и их тут же расписали. Возвратившись, выпили с родителями невесты шампанского, закусили "Птичьем молоком", и все успокоились.
   Мать Максима всегда была против невестки, ведь по ее мнению "это" не могло быть серьезным. Ее мальчика окрутили, одурачили. Какая-то девица воспользовалась его "простотой"! И не важно, что невеста - москвичка и живет в кирпичном доме, в четерехкомнатной квартире. Скорее всего, такое отношение было от слепой материнской любви. У нее ведь кроме единственного сына никого не осталось. Кого бы ей не привел отпрыск, с ним рядом быть она не достойна. Максим был слишком самостоятельным, чтобы послушать ее советов, хотя часто ошибался, но признаться даже самому себе в том, что не прав, он не мог себе позволить. Максималист - имя довлело над ним так сильно. А мать осталась одна, в своем доме в Коврове. Уступить друг другу они так и не смогли.
  -- Ну, а дальше собственно все. - грустно закончил Максим.
  -- Я очень рада, только что из всего этого следует? Я то тут при чем? - Света совершенно не понимала, зачем он все это ей рассказывает.
  -- А ты очень похожа на Марго.
  -- Ну и что? - она смотрела на него с недоумением. - "Может его надо пожалеть, беднягу? Влюбился и голову потерял".
  -- Как что? Я не могу думать ни о ком и ни о чем другом. Ты везде и всюду вокруг меня. Ты красива до головокружения. Ты чем-то на нее похожа, - с жаром сообщил Макс.
  -- Я похожа на жгучую брюнетку с железным характером? Это, конечно, лестно. Но характер не железный! И к чему ты мне все это? -- Я думаю, что явилась мне в своем образе, как подарок. Я думаю, что нам надо отношения построить. Какие отношения? Макс, ты простудился что ли? Ты, во-первых, женат. Во-вторых, мы с тобой работаем в одном месте. А в-третьих, это вообще твои проблемы. Я не давала тебе никакого повода морочить себе голову. - Света растерялась от такого поворота событий и начала злиться. - Если ты что-то себе придумал, то почему я должна нести за это ответственность? И что ты вообще от меня собственно хочешь?
  -- Тебя. Я хочу дружить. Хочу общаться. Хочу...
  -- Ну, знаешь! А нигде не слипнется? - вспыхнула Света.
  -- Что?
  -- Мы и так с тобой много общаемся. Даже больше, чем следовало бы. В мои планы никак не входит заводить себе женатого любовника. По крайне мере теперь. Если уж вносить какие-то изменения в мою жизнь, то этим изменением тебе стать не удастся. Я к тебе как к нормальному человеку, а ты себе напридумывал. Снова... Так что успокойся и возвращайся к жене. Она тебя, как я поняла, очень любит. Что тебе еще надо? Она умная, практичная, терпеливая. Я другая. Ты обо мне ничего не знаешь. Да и с личной жизнью у меня все в полном порядке.
  -- Я люблю тебя, - упрямо твердил Макс.
  -- Здрасте, приехали! Начинается. Только я все объяснила. Ты вроде мозгами не обделен, а простых вещей не понимаешь. Если я красива для тебя, то это еще ничего не значит. Тебе кажется, что ты меня любишь. Ты это придумал. В конце концов, чем тебя твоя Анюта не устраивает?
  -- Это очень сложно. Однажды она дала мне понять, что секс со мной ей не интересен. Я попытался что-то изменить, но ничего хорошего из этого не вышло. Она просто стала делать мне одолжение. А я хочу страсти.
  -- Ну вот. Я так и знала. Тебе просто сексуальная энергия надавила на мозги, и крыша отъехала. Да? Ну, ничего, это со временем проходит. Надо просто как-то разнообразить свою жизнь. Жить, а не существовать.
  -- Ты хочешь меня обидеть? - Макс надулся.
  -- Ну что ты! Как можно! Ты для меня столько сделал. - Светлана почувствовала, что очень раздражена. Она полностью ушла в эмоции и даже не заметила этого. Ее "понесло", как Остапа Бендера. В таком состоянии она плохо себя контролировала и спохватывалась только, когда начинала кричать. - Просто весь этот разговор совершенно ни к чему. Хотелось тебе поделиться неприятностями, чтоб тебя поняли, выслушали, ты это получил. Хватит. Время позднее, пошли по домам. И выброси из головы весь этот бред по поводу новой любви. Это пройдет, как только ты найдешь в моей внешности недостатки, а их у меня предостаточно.
  -- Нет. У тебя нет недостатков. И я тебя хочу.
  -- Но, прости, конечно, я тебя не хочу. - Света хотела сказать это как можно мягче, чтоб он вконец не обиделся.
  -- А если я сделаю так, что ты захочешь? - Макс слегка ожил.
  -- Ну, это то вряд ли. Если я сразу не захотела, то вряд ли уже захочу. И вообще, у меня есть молодой человек. Он, кстати, может меня сейчас разыскивать. - Света не лукавила. У нее было много друзей и приятелей. И среди них был молодой человек, который ей нравился. Только вот называть его бойфрендом было рановато. Они редко встречались, он был помешан на учебе, и было совершенно не понятно, как он относится к Свете. - Я ведь никому не сказала, где я. Придется врать, а я это дело не люблю. Выводи меня отсюда.
  -- Что-то не похоже, чтоб у тебя был мужчина. - Макс снова надулся. Они пошли к выходу. По дороге Макс пытался найти повод побыть со Светой как можно ближе, как можно дольше. - Ну, почему мы не можем встречаться?
  -- По-моему я все подробно объяснила.
  -- Тогда я его убью. Убью соперника. - Максим заявил это как-то особенно серьезно.
  -- Макс, у тебя с головой все в порядке? Тебе в отпуск пора.
  -- Со мной все в порядке. Но я своего добьюсь.
  -- Знаешь, такими способами ты ничего не добьешься. Тебе надо взять несколько дней и хорошо отдохнуть. Скоро новогодние каникулы, суды не работают. Вот и съезди с женой куда-нибудь, на лыжах покатайтесь, на санках с горки, на коньках. Погуляйте где-нибудь. Устройте себе медовый месяц. Тебе встряска нужна. Это ж надо додуматься! Убьет он.
  -- Ладно. Тогда я сам застрелюсь.
  -- Час от часу не легче. Все, друг.., - Света не решилась говорить "дорогой", - давай тут простимся, нам в разные стороны.
  -- Нет. Мне тоже на метро. - Они спустились в переход. - Здесь хорошие цветы. Я хочу подарить тебе букет. Ты какие любишь?
  -- Я все люблю. - Света поняла, что он настроен решительно. - Давай хризантемы и пошли.
  -- А еще шоколадку.
  -- Боже, Макс. Я тебя умоляю, я устала и хочу домой. Я пошла. - Она уже направилась к дверям метро, но он ее удержал.
  -- Вот там есть шоколад. Выбирай.
  -- Да я не хочу. И люди уже собрались домой. Ты знаешь сколько время?
   Но Макс был не приклонен. Он заставил распаковать коробку с любимым Светиным горьким шоколадом. Перед новогодними праздниками всюду ярмарки и распродажи, этот период, как говорится, год кормит. Света решила не связываться с занудой. Зануда - это человек, которому легче уступить, чем объяснить, что ты его не хочешь. Она приняла от него и цветы, и шоколад, и буквально убежала от него в метро. Она очень надеялась, что все это предновогодняя суета, а от нее усталость. Все пройдет. В новом году все будет по новому.
  
   Наступил Новый год. Светлана встречала его дома, хотя и сказала Максиму, что уедет к знакомой в студенческую компанию. Он решил проверить, но мама была предупреждена, что ее дома нет, и к телефону ее звать нельзя.
   Когда она появилась на работе, Максим был сам не свой. Он просто сходил с ума. Светлана готовилась к экзаменам и радовалась, что общественные науки уже позади. Она избегала его, зато он искал любой незначительный предлог для встречи.
   Однажды он вдруг заявил, что признался жене в том, что у него появилась другая женщина. Светлана совершенно не понимала, что с ним происходит. Она только покрутила пальцем у виска. Гадала, что еще ему в голову может прийти. К Рождеству он решил познакомить Светлану с Анютой. Светлане очень не понравилась эта идея. Но знакомство расстроилось само собой. Максим заявил, что Анюта на нее обиделась, и встречаться не хочет. Светлана обрадовалась такому повороту событий, но рано было радоваться.
   Накануне последнего экзамена Ирина позвала ее к телефону. Голос в трубке был женский, и соседка ничего не подозревая, мало ли какая подруга может звонить, спокойным жестом протянула ей трубку:
  -- Тебя. Дама. - Светлана взяла трубку. Она почувствовала, как сердце нервно забилось, а руки предательски задрожали. Что-то подсказывало ей, что разговор будет не из приятных.
  -- Здравствуйте. Меня зовут Анна. Вам что-нибудь говорит мое имя? - голос звучал очень издалека и с надрывом.
  -- Боюсь, что да. - Светлана сразу поняла в чем дело.
  -- Тогда не будем терять время. Я решила, что нам лучше встретиться без Максима, поэтому сказала ему, что не хочу с вами знакомиться. Но на самом деле это не так. Вы не могли бы поговорить со мной лично и без свидетелей. - Голос был слегка подрагивающий, но тон не терпел возражений.
  -- А разве нам есть, о чем говорить? Вы с Максимом говорите. Это у него вопросы и предложения. - Светлана старалась говорить спокойно и уверенно.
  -- С Максимом я уже поговорила, теперь хочу с вами. Может, мы встретимся где-нибудь вечером. Я знаю одно небольшое тихое кафе на Ленивке.
  -- Сегодня вечером я не могу, да и завтра пожалуй тоже. У меня сессия. И времени совсем мало. - встречаться с чужой женой ей совсем не улыбалось.
  -- Тогда, может быть, мы встретимся днем. Я думаю, что разговор не затянется. Где-нибудь выпьем кофе.
  -- Ну, хорошо. Приезжайте сейчас. Через полтора часа у меня официальный перерыв на обед. Вы знаете, где располагается офис?
  -- Да, конечно. Через час я уже буду ждать вас у входа. Я думаю, что вы меня узнаете. Максим ведь показывал мое фото.
  -- До встречи. - Светлана положила трубку. - "Он даже про фото ей рассказал! Идиот!".
   Светлана поняла, что теперь она не найдет себе места до завтра. Уж лучше сразу все решить, расставить все точки над "i", и забыть обо всем, как о страшном сне. Ирина вопросительно смотрела на подругу. За время совместной работы они начали понимать друг друга без слов. Ответ она явно знала, но все же спросила:
  -- Это то, что ты подозревала? - Светлана махнула головой. - Я же тебя предупреждала. С этими козлами нельзя по-человечески. Они же ущербные по жизни. Все как один лживые, трусливые, ленивые и жадные. Что с них взять? Одни неприятности.
  -- Это точно. Но я не понимаю, о чем она может со мной разговаривать?
  -- О! Это же понятно. "Отдайте мне мужа. Вы юная воровка!".
  -- Да за чем он мне? - Искренне удивилась Светлана. - Я вообще не понимаю, что она в нем нашла? Неужели, она такая страшная, что боялась одна остаться и на это чудо позарилась? Весь скукоженый, какой-то словно непромытый. Одна радость - умный.
  -- Это тебе так кажется. А вот ей так не кажется. Для нее он - звезда в небе и свет в окошке, а ты похитительница.
  -- И что мне теперь делать? - Светлана прекрасно понимала глупость своего положения. Но никак не ожидала она, что когда-нибудь попадет в такую дурацкую ситуацию. Она тупо смотрела на подругу.
  -- А ничего. "Заберите своего супруга, и держите при себе покрепче". - невозмутимо подсказала Ирина.
  -- Ну, это понятно. Только мне что-то подсказывает, что она не за этим едет.
   Светлана навела марафет. Перед такой ответственной встречей надо выглядеть аккуратной. Как и обычно минимум косметики, строгий аккуратный пучок из волос. Когда час обеда настал, она уже не могла усидеть на месте. Ирина пожелала ей удачи и обещала держать за нее кулаки.
   Анна чуть-чуть опоздала, но ждать ее пришлось не долго. Светлана ее сразу узнала. Но совсем не потому, что видела ее фотографию, а скорее почувствовала, что это именно она. Конечно же, даже после мимолетного взгляда стало понятно, куда смотрел Максим, когда встретил Светлану. Анна не отличалась не только яркой внешностью, но не имела даже элементарных понятий о том, как ухаживать за собой. Серый цвет кожи был неумело замазан темной крем-пудрой, на веках ярко голубые тени, на губах неровная розовая помада. Серо-русые волосы были собраны в жидкий хвостик, который давно растрепался. Особого ума в ее взгляде, Светлана тоже не заметила. Весь ее вид говорил о том, какая она несчастная. Вот уж воистину, любят счастливых, улыбчивых и "без проблем". Первая мысль, появившаяся в светланиной голове и чуть не сорвавшаяся с уст: "Срочно открой книжку по макияжу и технике ухода за кожей!".
  -- Добрый день. Вы Анна? - Светлана увидела в глазах напротив испуг.
  -- Да. А вы Светлана? - Анна внимательно осмотрела соперницу.
  -- Что ж, пойдемте. Максим предпочитает вон то кафе. - Светлана двинулась через дорогу.
  -- Наверное, там вкусный кофе. Он ведь кофейный гурман.
  -- Более или менее вкусный. - Света старалась держать холодноватый тон.
  -- Так значит, у вас сессия? - надо было о чем-то говорить по дороге.
  -- Да.
  -- Тяжело, наверное, и учиться, и работать?
  -- Да не так уж чтоб слишком. На экзаменах это не отражается. Вечерников иногда щадят.
  -- Вот как? Лучше учиться на вечернем? - с легкой иронией спросила Аня.
  -- Мне - легче.
   Они вошли в кафе и сели за столик. Почти сразу подошел официант, принес чистую пепельницу и взял заказ. Кафе было небольшое три больших стола на шесть человек и шесть маленьких столиков на двоих-троих. Было еще рано, посетителей практически не было. Да и кафе было не из серии "забегаловок". Стены были отделаны темным деревом, столы тоже в мягких коричневых тонах, стулья с резными спинками. За стойкой девушка, одетая, видимо, в униформу, готовила коктейль.
  -- Здесь уютно. Так, значит, здесь вы с Максимом обедаете?
  -- Иногда. - Они помолчали. У Светланы не было ни малейшего желания начинать этот разговор, хотя и хотелось все поскорее закончить. Она внимательно следила за собеседницей и ждала. - Я вас слушаю.
  -- Я хотела с вами поговорить о той ситуации, которая сложилась, - довольно уверенно начала Анна. Она смотрела не прямо, а слегка склонив голову вперед и влево. Всем своим видом она явно давала понять, что она бедная и несчастная, надо войти в ее положение. "Сейчас она попросит, что бы я оставили его в покое. Что бы я не звонила, и не предпринимала никаких действий. Или что-то в этом духе". Но она не угадала.
  -- А какая ситуация сложилась? - уверенно задала Светлана глупый вопрос, словно не понимала о чем идет речь.
  -- Ну, этот... треугольник. Я хотела посмотреть на женщину, которую Максим полюбил. - Аня сделала паузу.
  -- Посмотрели? Ну и как? - слегка язвительно поинтересовалась Света.
  -- Я его понимаю. - Аня снова сделала многозначительную паузу. - Очень понимаю. Ведь он всегда любил все красивое. Я хотела вас спросить: а вы его любите?
  -- А разве это имеет какое-нибудь значение? Он ваш муж. Вы его должны любить.
  -- Конечно же, это имеет огромное значение. Если вы его любите, то вы можете ему помочь, - неожиданно с жаром заявила Анюта.
  -- Неужели? - искренне удивилась Светлана. - Чем же это?
  -- Он очень нуждается в любви, - забота прозвучала в голосе жены.
  -- Я что-то не пойму. Он ваш муж. Вы его, как я понимаю, очень любите, иначе бы не пришли ко мне. Так любите. Обнимите покрепче. Наговорите море красивых слов. Готовьте повкуснее. Да мало ли что может придумать любящая женщина. Неужели это моя проблема?
  -- Вы меня совсем не поняли. Я понимаю чувства своего мужа. И я на все согласна, пусть он любит вас. Мне главное, чтобы он от меня не уходил.
   Светлана посмотрела на женщину, сидящую напротив, с легким вызовом и большим удивлением. "У кого из нас двоих крыша поехала? Что она собственно хочет? Или я совсем уже ничего не понимаю?" Она никак не ожидала такого поворота событий. Сердце забилось сильнее и громче. Она сцепила пальцы рук, чтоб не выдать их дрожания слегка откинулась на спинку стула.
  -- Я вас совсем не понимаю. Что вы хотите? - Света нахмурилась.
  -- Я хочу, чтобы вы помогли Максиму преодолеть кризис. - Все было заранее рассчитано и продумано. Не зря Анна училась на философском факультете. Она знала, что такого поворота ее соперница никак не ожидает. - Ведь он любит вас. И я не в силах его отвлечь. Насколько я понимаю, вы сейчас...свободны...
  -- Если вы имеете в виду замужество, то не вполне. Хоть я и не замужем, все же не свободна. У меня есть человек, с которым я, возможно, свяжу свою жизнь надолго. Но я к этому должна еще придти. Для меня это очень серьезный шаг. И вообще это мое личное дело. А что касается Максима, так он меня никогда не интересовал, как мужчина. Возможно, это слегка цинично, но мне он нужен лишь для наведения порядка в моей голове перед экзаменом по гуманитарным предметам. Все, что связано с философией, социологией и прочими логиями, для меня очень темный лес. Я уж не знаю, чем могла его пленить, но мне было не до любовных чар.
  -- То есть вы хотите сказать, что для вас он лишь ... друг.
  -- Я бы сказала, что сотрудник и учитель философии. Ну, возможно, слегка друг. Поскольку, с кем попало, я не болтаю и не пью чай. Максим один из немногих обращал внимание на то, что я говорила. Мне показалось, что он видит не только мое лицо, а еще и то, что под ним.
  -- Простите, можно я буду курить? Вы ведь не курите?
  -- Курите. - Света пожала плечами. - Мне всегда казалось, что сигареты портят цвет лица. Но у каждого свое мнение по этому поводу.
  -- Да? Я, все таки, волнуюсь. А когда я курю, то не так сильно. Сигареты снимают напряжение. К тому же между курящими образуется особая аура. Ну и потом, зачем умирать здоровыми?
  -- С ума сойти! Какая интересная теория!
  -- А вы не знали?
  -- Мне все равно, какая там аура. А болезней мне хватает без сигарет. Давайте поближе к сути. - Официант принес кофе и коньяк.
  -- Хорошо. - Анна пригубила из рюмки. - Максим мне все рассказал. Сначала я очень расстроилась, плакала, просила выкинуть вас из головы. Я ведь давно подозревала, что он не работой по вечерам занимается. Я чувствовала, что здесь что-то другое. А он ведь врать не умеет. Он долго мучился и все-все мне рассказал. Ну вот, я старалась его отвлечь от мыслей о вас. Я повела его по выставкам, купила билеты в театр. Однажды, мы весь день просидели в ванне. Мы резвились как в медовый месяц. Но все это не помогло. Он все равно ходил, как в воду опущенный. Он мог все выходные пролежать на диване, глядя в потолок в одну точку. Он не реагировал ни на звуки, ни на запахи, ни на какие уговоры и предложения. Даже его любимый кот не мог вывести его из этого состояния. И я поняла, что мне нужна ваша помощь.
  -- А почему бы вам не попросить его о помощи? У вас ведь тоже сессия. Если бы не совместная работа и не мои экзамены, я бы и в его сторону не посмотрела. Завлеките его тем же.
  -- Ну что вы! Это же вы! А то я. Я уже пройденный этап. К тому же вы красивая. Вы его притягиваете. Ему всегда нравилось все красивое. В этом ваша сила. Ну и потом, я пробовала. Ничего хорошего из этого не выходит. Пока я пишу десять билетов, у Максима готов только один. Он не может относиться к таким вещам поверхностно. Он будет ковырять все, что можно и нельзя.
  -- Ну, хорошо, возможно, это так. - Светлана проигнорировала комплимент по поводу своей внешности, даже бровью не повела, словно собеседница сказала что-то о погоде. - Но ведь вы оба, кажется, увлечены Францией? А Андре Моруа вы читали?
  -- "Превратности любви"? - Анна сказала это как-то с насмешкой. - Читали. Вместе. Только это ничего не меняет.
  -- Вот их то я как раз, к сожалению, не читала. Я имела ввиду "Письма к незнакомке". Если мне не изменяет память, я их читала года три назад, там есть конкретный ответ на всю нашу ситуацию. Просто подробно описан. А я вряд ли смогу вам помочь.
  -- Ну что вы. Можете. - Аня сказала это очень возбужденно. - Ведь он чуть не застрелился. Хорошо, что я почувствовала, что-то не так. Я вытащила у него пистолет и разрядила обойму.
  -- Вот как! Я вот уже и не помню, как пистолет в руках держать, а вы сами разрядили обойму. Со времен военной подготовки не так много времени прошло. Да вы мужественная женщина. Вы многого добьетесь. А я ничем не смогу вам помочь.
  -- Еще как можете. Ведь вам ничего особенного не надо делать. Вы его не обижайте только. Он ведь большой ребенок. Его надо пожалеть, кое-где потакать.
  -- Анна, я не интересуюсь чужими мужьями, особенно, такими как Максим. Это не мой мужчина. Я предпочитаю, чтоб меня добивались, ухаживали. Максим, конечно, может и это. Но он сделан, простите, из другого теста. Для меня мужчина это олицетворение силы во всех ее проявлениях. Максим, к вашему сожалению, не дотягивает до того уровня, чтоб я потеряла голову. Так что давайте закончим этот бесполезный разговор.
  -- Нет. Вы не правы. - Голос у Анны стал ломаться. Она стала вспоминать все хорошее, что касается Максима, и, казалось, что сейчас она разрыдается от ужасного горя. - Максим не такой уж плохой, у него достаточно достоинств. Он милый, добрый, справедливый.
  -- Да, конечно. - Света начала жалеть эту Аню. - Еще человечный, любвеобильный, прекрасный оратор, классный работник, причем очень внимательный и скрупулезный, и ловит он все на лету. Правда слегка неуклюжий и к быту не приспособленный, как он сам рассказывал. Но это мелочи ведь, когда любишь, то это не имеет никакого значения. А вам никогда не хотелось родить такому сокровищу ребенка? Ведь в вашем возрасте это очень кстати.
  -- Ребенка... - у Анны на глазах появились слезы, голос совсем сломался, стал такой жалкий и противный, что Светлана чуть сама не заревела. - Для меня это самый больной вопрос. Каждый раз, когда я вижу маленьких, у меня сжимается сердце. Каждый раз, в определенный момент месяца.., вы же меня понимаете? Все снова повторяется... я знаю, что так будет всегда. Максим не хочет детей. Он считает, что незачем плодить себе подобных. А как я могу сделать ему наперекор, ведь я действительно люблю его. Да и потом, какой из Максима отец? Он носится с нашими котами, этого достаточно для его тонкой нервной системы. Он будет дрожать и трястись над ребенком, боясь лишний раз к нему прикоснуться. Нет, это не выход.
  -- Мне казалось, что любящая женщина рожает от любимого не особенно задумываясь, о всяких мелочах. У вас есть квартира, родители под боком. Дети обычно объединяют. В конце концов у вас будет копия этого чуда, из которого можно было бы создать себе новый идеал. Может быть, я гораздо глупее, чем мне всегда казалось, но действительно не понимаю. Что вы собственно от меня хотите? У меня кончается обеденный перерыв. Я думаю, что таким образом мы не придем ни к чему путному. Вы любите своего Максима. Вы же женщина умная, зачем вы передо мной все это еще раз проживаете? Мне он не нужен. И лучше будет, если я все дела с ним связанные передам напарнице. И к его помощи обращаться не буду. С законами и порядками у меня все в порядке, а с психологией уже лучше, даже есть прогресс. Так что ...
  -- Вы так и не поняли меня. Наоборот, - неожиданно горячо воскликнула Анна.
  -- Что, просите, наоборот?
  -- Я хочу, наоборот. Чтобы вы виделись почаще. Объясните своему мужчине, что кроме него у вас есть еще друг, которому нужна помощь. - Светлана не хотела верить тому, что слышала. "Нет, только не это. Мне все это слышится. Мне все это снится. Только не это". - Ведь Максим хочет вас, а не меня. Я хочу, чтоб вы стали его женщиной. Его Музой. Чтоб он снова радовался жизни. Неужели вы не понимаете, он без этого не может? Вы ему необходимы, как женщина. - У Светланы непроизвольно поползли вверх брови. Она изо всех сил старалась держать себя в руках, но эмоции овладели ею. Гнев, обида, разочарование, стыд и злость переполнили чашу терпения. Сердце бешено застучало, кровь прилила к ее и так румяному без косметики лицу, и в ногах появилась слабость, теперь тряслись не только руки. Изо всех сил она заставила себя засмеяться.
  -- Что вы себе позволяете? - с вызовом произнесла она, резко оборвав свой смех. - За кого вы меня принимаете? Я тут с вами по-человечески, а вы меня за гейшу считаете? Заберите своего Максима со всеми его потрохами, и чтоб я ни о вас, ни о нем больше ничего не слышала.
   Светлана резко встала, коньяк в рюмках расплескался, кинула на столик крупную купюру, так чтоб хватило заплатить за все, и быстро вышла из кафе. "Ножки мои, только не подведите. Только идти прямо. Только бы не споткнуться.". Слезы уже застилали глаза, но Светлана знала, разреветься можно только на рабочем месте. Она почти вбежала в офис, едва махнув своим пропуском, благо ребята на проходной ее давно хорошо знали. Как только дверь кабинета за ней захлопнулась, слезы удержать уже не было никакой возможности. Она буквально упала на свой стол и дала волю обиде и боли, которые едва сдерживала. "За что? Что я ей сделала? Ирина была права! Какая грязь! Какая гадость! Как больно! За что?" Мысли мешали одна другой. За этим взрывом эмоций, Светлана не заметила, что в дверь постучали, и на пороге нарисовался Макарушкин.
  -- Добрый день! - эта дежурная фраза всегда поднимала девушкам настроение. Это был какой-то особенный ритуал, понятный только им троим. Но сегодня не сработало. Светлана продолжала рыдать, не замечая его. - Что случилось? - Он и сам не ожидал от себя такого вопроса. Но вовремя понял, что обычное "Отлично выглядишь!" будет не уместно.
  -- Какая грязь! Какая гадость! - твердила Света, машинально вытирая слезы, словно и не замечая, что пришел человек.
  -- Где? Где грязь? - Светлана подняла голову на спрашивающего Алексадндра. Он оглянулся вокруг. - Где грязь? - Саша вопросительно покрутил головой вокруг.
   Светлана машинально закрыла лицо тыльной стороной ладони и отшатнулась. Макарушкин подошел к ней поближе, он хотел ее успокоить, но она испугалась. Света дернулась вместе со стулом назад и уперлась в стенку.
  -- Да что с тобой? Кто тебя обидел? - Он улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой, но это не произвело совершенно никакого эффекта. Светлана смотрела на него испуганными глазами и мотала головой, будто у нее выпытывали военную тайну. - Ладно... - он примиряюще вытянул вперед ладони. - Я ставлю чайник. Мы сейчас с тобой попьем чайку, ты успокоишься, и все встанет на свои места. Хорошо?
   Светлана ничего не ответила. Она сама не понимала, что собственно с ней случилось. Но ощущение, что ее хорошенько искупали в грязи, ее не покидало. Ей казалось, что буквально каждый, кто подойдет к ней теперь, знает о том разговоре с Анной в кафе. Больше того, ей казалось, что об их отношениях с Максом всем на свете известно, причем вовсе не в том свете, как оно было на самом деле. После общения с его женой, в светиной голове все перемешалось, теперь она сама ничего не соображала. С появлением Саши, девушка немного успокоилась. По крайней мере перестала рыдать в голос. Она притихла, вытерла слезы и тупо уставилась в стол. Александр поставил чайник и вернулся к ней. Он протянул руку, она резко дернулась назад.
  -- Да ты чего? Я только хотел спросить, где у тебя заварка. - Света посмотрела на него все такими же перепуганными глазами, потом рассеянным жестом указала на ящик в столе. Сашка догадался, что лучше пока не тормошить человека, сам нашел и чашки, и заварку. За время пока он колдовал над чаем, девушка немного пришла в себя. По крайней мере, начала отвечать на вопросы.
  -- Ты живая? Смотришь на меня так, будто динозавра увидела.
  -- Да нет. Ты здесь не причем, конечно.
  -- Тогда в чем дело? Почему не улыбаемся?
  -- Расскажи анекдот. - Произнесла хозяйка совершенно безрадостным и каким-то безжизненным голосом.
  -- Хорошо. Слушай: "Сидит девушка на берегу загорает. К ней подходит молодой человек и говорит, мол, ты такая сказка! Я хочу с тобой познакомиться. А она отвечает, мол, не могу, стесняюсь. А он ей: "Ну, девушка, вы такая красивая! Я вас так хочу. Ну так хочу...". "А я стесняюсь". И побрел он такой обиженный, голову повесил. А она вдогонку: "Ой, ой, ой, он меня так хотел, как я его стесняюсь".
   Он ожидал веселого смеха, и уже начал хихикать. Но вместо этого Светлана вдруг зарычала так жутко, что даже видавший многое Макарушкин изменился слегка в лице. Он не понял, что произошло, но девушка из совершенно спокойного милого создания неожиданно в один миг превратилась в дикого зверя. Она накинулась на него с кучей обвинений, даже с размаху залепила пощечину. До второй дело не дошло, он успел перехватить руку.
  -- Что ты себе позволяешь? Вы все одинаковые, только бы над женщиной смеяться. Ничего святого не осталось. - Она замахивалась кулачками, пытаясь попасть по голове. Саша схватил ее руки и попытался просто сдержать удары. - Не трогай меня. Если я молодая и красивая, да еще и не замужем, так можно думать и говорить все что угодно! Так, да? - Александр никак не ожидал такого поворота. Сперва, он растерялся, что ему было не свойственно, но потом сообразил, что просто так она не успокоится. Крепкими руками скрутил хрупкое создание, что ей стало тяжело дышать, и попытался поцеловать. - Не трогай, - шипела разъяренная Света. - Не смей этого делать.
   Светлана вырывалась изо всех сил, но силы были не равными. Саша овладел ее губами, дышать стало совсем тяжко, и что б не задохнуться ей пришлось смириться. Она лишь крутила головой, пытаясь освободить рот, но тщетно. Сознание постепенно возвращалось к ней. Она даже успела заметить, что ей даже нравится, и при иных обстоятельствах она, пожалуй бы и ответила на поцелуй. Но теперь она ненавидела всех мужчин вместе взятых и каждого в отдельности. Когда она совсем смирилась, лишь губы оставались плотно сжатыми, Макарушкин ослабил свою хватку.
  -- Успокоилась? - почти серьезно спросил Саша, но в глазах плясали чертики.
  -- Немного. Ты со всеми женщинами так обращаешься? - Света коротко взглянула ему в глаза и опустила голову.
  -- Нет. Только с буйными. У меня встречный вопрос: а ты на всех мужчин кидаешься?
  -- Я? - Светлана вдруг неожиданно тихо заплакала. Макарушкин догадался, что с анекдотом он не попал. Надо было что-то про чукчей придумать или про Василия Ивановича, а еще лучше про Штирлица. Но теперь он уже не станет вообще рисковать. Он обнял ее очень нежно, прижал к себе, не думая о том, что слезы отпечатаются на его пиджаке с иголочки. Запустив руку в ее волосы, он поглаживал ее затылок. Она просто тихо плакала. В ее голове путаницы только добавилось, и Света расслабилась на его крепком плече. - Ну почему? За что? - все еще не могла успокоиться она. - Ну что я сделала? Я же даже не думала об этом. Ладно бы повод был.
  -- Ты чего там бормочешь? - Александр отвел ее лицо обеими руками и заглянул в глаза. Глаза были мокрыми и покраснели от слез. Осторожно он вытер мокрые щеки. Света смотрела все еще испуганно и осторожно как-то. - Давай пить чай, он уже наверняка заварился. Она мотнула головой, соглашаясь. Саша пошел разливать чай, а она достала косметичку и посмотрела на себя в зеркало. Быстро приведя себя в порядок, Света присела к гостевому столу.
   Теперь, подпудрив нос, подрисовав глазки и губы, что делала она крайне редко, лишь покрасневшие белки глаз выдавали ее. Александр, помня о недавней истерике, осторожно начиная с нейтральных тем, завел разговор. Потихоньку она действительно отвлеклась и успокоилась. Но видела в его взгляде немой вопрос. Да и самой хотелось поговорить. Только ведь мужчина перед ней. Если б подружка, с которой можно не стесняясь в выражениях, перемыть всем косточки. Но Ирина, не дождавшись ее возвращения, ушла после обеда, у нее сегодня в школе родительское собрание.
  -- Саш, а ты с женой делишься своими переживаниями? - начала она издалека.
  -- Смотря какими.
  -- Впрочем, зачем я спрашиваю? И так понятно, что у тебя с этим делом все в порядке. Ты такой преуспевающий, элегантный! Не удивлюсь, если у тебя куча любовниц и минимум проблем.
  -- Ну это ты зря. Проблем нет только у покойников.
  -- И как ты их решаешь?
  -- Всегда по-разному. Смотря, какие проблемы. Чаще сам, иногда помогают друзья.
  -- А ты им?
  -- И я им тоже. Ведь друзья на то и нужны, чтоб помогать друг другу. С кем еще можно делиться, как ни с друзьями?
  -- Значит, ты умеешь дружить? Я могу тебе довериться?
  -- Конечно.
  -- И верить?
  -- Верить никому нельзя. Мне можно.
  -- Твоя фамилия Мюллер? - Светлана начала шутить.
  -- Да.
  -- Ну, тогда я не уверена, что хочу делиться.
  -- Что у тебя стряслось? Давай выкладывай. Я же вижу, что тебя кто-то сильно обидел.
  -- Ну, да. Понимаешь, есть тут один субъект... - Света задумалась, насколько можно посвящать Александра в свои запутанные отношения с Максом.
  -- Ты про Максима? Спокойно, - он поднял руки вверх, испугавшись, что она снова полезет на него с кулаками. - Спокойно. Я наслышан, что он к тебе ходит чаще других, а с головой у него не полный порядок, ходит, как в воду опущенный. И все.
  -- Да, про него, - Света с подозрением посмотрела на него и продолжила. - Я от него иногда принимала помощь. Он мне кошку помог вылечить, опытный кошатник. И с учебой тоже. Я к нему больше потребительски относилась. А он... а он влюбился. Мало того, что у него мысли идиотские появились, так он ими с женой поделился. Представляешь? Рассказал ей, что полюбил другую женщину и не знает, что теперь делать. Сказал, что застрелится. Она утащила у него пистолет и разрядила обойму.
  -- Это тебе кто поведал? Он сам?
  -- Он что-то бормотал, но я не придавала значения этому бреду. А сегодня мне позвонила его жена, сказала, что ей нужно поговорить. Приехала сюда. Ну и много чего поведала. Она решила, что я смогу стать любимой женщиной, как гетера в Древней Греции.
  -- О как! То есть это она тебе сказала, что пистолет взяла, а он хотел застрелиться?
  -- Ну да.
  -- Успокойся. Это тип людей такой. Когда хотят застрелиться, то стреляются и никому об этом не рассказывают. Просто они решили немного тебя использовать. Каждый причем в своих целях. Плюнь и забудь. На свете дураков много. Если на всех будешь внимание обращать, то станешь такой же чокнутой.
  -- Ты думаешь, что он не собирался стреляться? - Света посмотрела на Сашу с недоверием.
  -- Конечно, нет. - Его большие глаза светились бесовскими огоньками. - Он просто демонстративная личность. Он поэтому в адвокаты и подался. Ему нужно внимание. Успокойся. Он не собирался стреляться. Все пройдет. и мука будет.
  -- Господи! - Света прижала руки к глазам. - Боже, как стыдно. Я к нему по человечески, слушала его. А он просто...
  -- Да что ты, в самом деле! Все это ерунда. О чем ты переживаешь? У тебя других проблем нет?
  -- Есть. Последний экзамен завтра. Но что дальше будет.
  -- А будет так, как будет. Ведь никогда так не было, чтобы никак не было. - Макарушкин улыбнулся своей фирменной улыбкой, осветив помещение. - Все будет хорошо. Поверь мне.
  -- Тебе можно? - Света тоже начала улыбаться.
  -- Конечно. Вот совсем другое дело, улыбаешься. Давай готовься к экзамену и выброси все из головы.
  
   ***
   И вот позади все экзамены и защита, а в кармане уже новенький такой диплом. Светлана почувствовала себя на ступень выше почти сразу. Когда она осознала, что все действительно позади, то появилось ощущение будто и ростом стала выше. По воле судьбы, появившись после отпуска на работе, она обнаружила, что теперь работает в одном отделе с Максимом. Самое удивительное, что сама это себе подстроила. Когда принесла диплом в отдел кадров, ее кадровик спросил: в каком отделе есть желание работать? Она, не задумываясь, выбрала "быт". Главное, что там нет Максима. Но и Максим не сидел, сложа руки. Он тоже решил перевестись, надоело ему на старом месте, захотелось свеженького чего-нибудь. И вот на представлении новых сотрудников их и столкнули нос к носу.
   По началу Светлана чувствовала себя совершенно не в своей тарелке, даже в коридор не выходила, а после работы бегом бежала домой, чтоб только не столкнуться лишний раз по дороге. Но как-то раз на одном из совещаний Максим сел рядом. К тому моменту Света уже немного успокоилась. Чего зря шум поднимать. Надо вести себя так, будто ничего не произошло. В перерыве они вместе вышли, он задавал ей дежурные вопросы, она так же дежурно отвечала. И так же дежурно спросила:
  -- Как поживают твои коты?
  -- Коты! Может, покурим за компанию? - он многозначительно посмотрел на Свету.
  -- Компанию? Ну, давай, - не очень охотно согласилась она. - Только я ведь так и не курю. Пойдем тогда к окну. - Они отправились к большому открытому окну в холле. Было лето, солнышко ярко осветило волосы девушки, и они заиграли золотом. Светлана присела на подоконник и повернула лицо лучам, слегка прикрыв глаза.
  -- Так как твои коты?
  -- Причем тут коты? Я же развелся. - Светлана отметила про себя, что поступила абсолютно верно, что села и глазки прикрыла. В противном случае точно бы ноги подвернулись, и прощай шпильки. Она лишь открыла глаза и повернула голову в его сторону. - И уже женился.
  -- Да ты что! Очень хорошо. Просто молодец, - все это она произнесла совершенно ровным голосом и надолго замолчала, не зная, что и сказать. Спросить хотелось о многом, но она не хотела проявлять к этому интерес. Ведь, задай она сейчас вопрос, кто, мол, она, да как же это ты, и он подумает, что она о чем то жалеет. Ведь подумает.
  -- Это все, что ты можешь мне сказать. Ты о чем задумалась?
  -- И как же тебя Анна отпустила? Ведь она так тебя любила! Свете стало больно. Ей пришлось выдержать весь тот жуткий разговор. Аня так боролась за мужа. А он все таки с ней развелся и на другой женился.
  -- Ей пришлось. - Максим произнес эти слова с таким видом, будто говорил на заседании суда. Он по деловому стряхнул пепел в баночку на подоконнике и посмотрел на собеседницу так, будто разговаривал со своим подопечным, которому он растолковывает, как ему следует вести себя, что б не проиграть дело. Светлане стало весело, и она улыбнулась чуть снисходительно. - Она боролась за меня все возможными и не самыми хорошими способами. Но на этот раз все вышло по-другому. Я все же ушел.
  -- Да что ты говоришь? - Светлана наигранно серьезно кивнула головой. Она вдруг заметила, что он сильно изменился. - Ты прямо герой у нас стал.
  -- Ты издеваешься надо мной? - его тон был абсолютно серьезен. В нем почувствовалась какая-то абсолютная уверенность, какой раньше не наблюдалось. Светлана вдруг обратила внимание, что теперь он и выглядел совершенно другим человеком. Новый костюм-тройка, модная стрижка, хороший одеколон. И движения, и мимика, и речь стали совершенно иными.
  -- Почему издеваюсь? Это ж сколько надо воли собрать в кулак, чтоб от жены уйти!
  -- Издеваешься, - его тон стал насмешлив.
  -- Да нет. Она брюнетка? - почти безучастно спросила Света
  -- Шатенка. Но темная шатенка. Почти как ты.
  -- Я, вообще-то, всегда была темно-русая с каштановым отливом. Шатенки - просто русые. И где ты теперь живешь? - Света безучастно отвернулась к солнцу, как будто ответ ее мало интересовал.
  -- У второй жены. Там трехкомнатная квартира. И забрал я с собой только Пузыря.
  -- Скучаешь, наверное. По остальным.
  -- Да нет. Я как-то не скучаю, а Пузырь быстро успокоился.
  -- Ну и молодцы. - Дальше разговор не клеился.
   Максим попытался выяснить как дела на этом фронте у Светланы, но ей совсем не хотелось с ним делиться своими проблемами. "Все о`кей!" Они вернулись на совещание.
   Со временем девушка привыкла к постоянному соседству с Максимом, который умудрялся влезть во все дела. В конце весны он ушел в отпуск. Девушка на это время совсем о нем забыла, снова порхала, как всегда. У нее появились свои дела по разделу имущества. Она с головой ушла в работу. И вот в самый неожиданный момент Макс вернулся из отпуска. Весь отдел облетела новость: Макс стал папой, вечером обмываем ножки.
   Макс стал папой! Макс! Макс, который не любил детей и не хотел плодить себе подобных. Бедная Аня! Она так его любила, такую историю разыграла со слезами на глазах. Она так любит детей. А он! Коварный! Он с ней развелся, на другой женился, да еще и ребенка родил! Обалдеть.
   Света маялась весь день, ей совсем не хотелось идти вечером отмечать сие событие вместе со всеми. Но бежать было поздно. Встреч у нее не было в этот вечер и все об этом знали. Корпоратив!
   Сначала все шло обыкновенно торжественно и немного пафосно. Все говорили красивые речи, расспрашивали Макса о подробностях. Макс поведал, что сын родился богатырем: 54 см, 3800 гр. Роды были не простыми. Назвали дитятку Максимом. Потом все постепенно расслабились и решили перекурить. Макс подошел к Светлане.
  -- Ты не составишь мне компанию покурить?
  -- Тут столько курящих, зачем тебе я? - искренне удивилась Света. Она хотела воспользоваться моментом и сбежать домой под шумок.
  -- А мне надо тебе кое-что сказать.
  -- Ну да. Как обычно. У нас тайны мадридского двора. И все про эти тайны знают. И все на нас смотрят.
  -- Давай пойдем разными путями.
  -- А то вокруг дураки. Я домой хочу. Можно я уйду по-тихому, без тоста?
  -- Иди. Я тебя найду.
  
   Светлана вышла из "зала". Она быстро собралась и тихо, почти незамеченная выскользнула из здания. Но Макс ее уже ждал у входа.
  -- Сюда никто не пойдет. Мы спокойно поговорим.
  -- Слушай, ну что еще ты мне можешь сказать? - устало спросила Света.
  -- Я хочу тебе сказать, что любовь бывает разной... - начал было Макс.
  -- Очень оригинальная мысль! - перебила его Света.
  -- Не перебивай. Любовь бывает разной, она приходит и уходит, она видоизменяется...
  -- Это мысль уже свежее...
  -- Так вот я хочу сказать тебе, я хочу чтоб ты знала, что ни смотря ни на что, чтобы в моей жизни не случилось... я всегда буду любить тебя.
  -- Приехали! Новость я узнала. - Света не могла сдержать иронию. - Любить ты будешь меня. Ты кроме как о себе, можешь о ком-нибудь думать, заботиться, беречь? Разводишься, женишься, детей не хочешь, потом рожаешь. А любить ты будешь меня?
  -- Да. Я могу еще сто раз развестись и двести жениться, а любить буду только тебя.
  -- Ты лечиться не пробовал?
  -- Это не лечиться.
  -- Заметно. Ладно, Дон Жуан. Я тебя выслушала. Прямо и не знаю, как мне теперь жить с такими знаниями! Холодно что-то. Пойду я.
  -- А ты когда замуж выйдешь?
  -- Да, боюсь, что никогда. Буду карьеру делать. А то вот так выйдешь, родишь, а потом окажется, что он всю жизнь любит какой-то идеал, а до меня дела нет.
  -- У тебя же был мужчина, ты говорила. Ты тогда все придумала?
  -- Да нет. Он и сейчас есть. Только я тоже максималистка. Хочу все и сразу. А так не бывает. А зачем ты сына назвал Максимом? Знаешь же, что имя довлеет над человеком.
  -- Я Лермонтова читал, когда жена рожала.
  -- У тебя точно с головой большие проблемы. Все. До новых встреч.
   И Света заспешила к метро. Вскоре она узнала, что зарегистрировали ребенка под именем Алексей. Видимо, потом Макс решил почитать Горького.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"