ПОСВЯЩЕНИЕ САМАЙНУ

Женька удостоился нелестного прозвища не желто-оранжевым цветом лица и не специфическим строением черепа. Тыквенная Голова его кликали за излюбленную мальчишкой фразу, которая сначала забавляла зрителей, но вскоре прискучила и даже начала раздражать.

- Щас как по тыкве настучу! - частенько приговаривал Женька, угрожая недоброжелателю расправой.

Что-то, а ударить он мог и впрямь неслабо - так, что будь здоров. Невысокий, но крепкий, коренастый, он выделялся на общем фоне товарищей-сверстников. Любил повздорить, даже со старшими, и никогда не оставался в долгу. Ежели обидят, непременно получат пакость в отместку. Дашь слабину - вмиг затюкают. Мир у нас такой, жестокий.

- Какие планы на Хэллоуин? - Олег собирал учебники в сумку и не без любопытства косился на Женьку.

- В деревню махну. - И тон, и выражение лица было несколько отрешенным.

- Куда?! Шутишь, что ли? - Товарищ ни на секунду не поверил в серьезность Женькиных слов. Жека Тыквенная Голова, заводила класса и незыблемый нарушитель спокойствия, внезапно решил убраться из города на время самого чудаковатого праздника в году. Быть того не может.

- На все выходные к бабушке поеду, - еще раз уточнил мальчишка.

- А как же ежегодный отрыв? - Олег внезапно ощутил глубокое разочарование. - Без тебя не то будет.

- А рванем-ка туда вместе. - Светлые глаза ярко блеснули из-под белесых ресниц. Жека подскочил, сгреб все книги разом и сбросил их в пакет, ручки которого со скрипом натянулись.

- Ага, - открыл было рот приятель, как вдруг энтузиазм сдулся. - И чего я там забыл, в глуши? Ни вечеринки, ни веселья, ни друзей, не постебаешься ни над кем.

- Вовсе нет, - поспешно опроверг предположения Олега товарищ. Женька, как будто, даже обиделся. - В деревне-то также люди живут. Я слыхал, что на отшибе, за станцией даже костры жгут. Где ты такой шабаш в городе своем найдешь, а?

Олег неуверенно передернул костлявыми плечами: не очень его радовало предложение друга. Костер - оно, конечно, славно. И всё-таки... В костюмы там наверняка никто рядиться не захочет, а без подражания мертвецам Хэллоуин вовсе не праздник.

- Ладно, - шепнул Жека. - Не собирался открывать карты раньше срока, но так и быть. У меня, впрочем, нет тайн от друзей. Пошли. Обмозговать что-то нужно. - Женька тихо толкнул товарища в спину, указывая направление.

Они одними из последних покинули здание школы, так что уже на крыльце их разговору никто не мешал. Тыквенная Голова нарочно мешкал с объяснениями, нагнетая обстановку. Олег был уже как на иголках, нервничал, посматривал по сторонам и на отрешенную полуулыбку Женьки. Жеке ведь и самому, небось, не терпелось выложить все как на духу, но молчал, будто воды в рот набрал. В напряженной тишине вращал глазами - никак опасался случайных свидетелей.

- Не томи, - наконец, сорвался Олег. Он готов был тормошить приятеля, лишь бы вытрясти из того информацию.

- Сестра литературу кой-какую подогнала, - не повышая голоса, вымолвил Женька. Он по-прежнему вел себя настороженно, точно рассуждал об уголовном преступлении. - Так что, если не по душе деревенские забавы у костра, добро пожаловать на истинный праздник.

- Настоящий, это какой? - не понял Олег. Он поневоле следовал Женькиному примеру и тоже снизил тон.

- Дух Хэллоуина. - Тыквенная Голова хитро и мрачно улыбнулся. - Сестра на эзотерике двинулась, так и мне вещички из арсенала юного чернокнижника перепали.

- Правда? - Олег, скептик по натуре, отказывался верить своим ушам.

- Поедешь вечером в деревню, лично убедишься.

Одноклассники, учащиеся параллельно ребята, да и вообще практически все знакомые остались, естественно, в городе. Тут, и только в центре цивилизации, возможно неподдельное веселье, пропитанное духом современного восприятия, объединяющее древнюю и современную культуру. Толпы разукрашенных людей в ведьмовских костюмах шагали на улицу, тянулись к клубам и барам. Но сегодня Женька и Олег решили сломать стереотип и отвергнуть устоявшиеся привычки. Вместо празднества в широком кругу товарищей, таких же балагуров и хитрых фантазеров, они проложили новый неизведанный путь.

Электричка за полчаса домчала приятелей до деревни, где жила Женькина бабушка. Тыквенная Голова предупредил старушку о скором прибытии, и та испекла пирогов, словно отмечался не день всех святых, а Масленица. Впрочем, жаловаться было не на что - ужин удался на славу. Горячие пироги с пылу с жару мгновенно подняли Олегу настроение, подпорченное срывом праздника. Как бы ни убеждал себя мальчишка, что Хэллоуин в загородной глуши ничем не хуже, смириться всё еще не мог.

- Я костюм припас, - пожаловался он вдруг, когда бабушка отправилась мыть тарелки, - и человека нашел, который грим накладывает. Ты бы видел, что за первоклассные мертвецы и упыри из-под кисти мастера выходят.

- Ну, не наблюдал я за работой художника. И что? - рассердился Жека. Он перевел взор на часы и хмуро констатировал: - Поздно уже. Стемнело. Народ сейчас костры пойдет разводить, а мы... - Тыквенная Голова решительно встал из-за стола. Заметил сомнение приятеля. - Если хочешь, отправляйся на окраину. Может, среди детишек найдешь свое место.

- Ты чего дуешься-то? - удивился Олег. - Не для того тащился в такую даль, чтобы возле разожженного огонька плясать. Мы ведь уж всё решили.

Тыквенная Голова кивком позвал за собой друга. Бабушка, далекая от древних кельтских суеверий, хлопотала на кухне. Домыв посуду, она отправится спать, в то время как ее внук, подгоняемый любопытством, проведет старинный праздник по-новому, совсем не так, как привык.

- Не хочу мешать бабушке, - чуть слышно произнес Женька. Он раскладывал восковые свечи, ловко стянутые из сестриной коллекции, в полукруг. - Не то чтобы ее сон такой чуткий, но лучше б она не просыпалась этой ночью, так что говорить будем очень-очень тихо.

- Черные, - зловеще протянул Олег. Он подал товарищу коробок со спичками, взятый из дома. Пропажи никто не заметит, зато воровство Женьки раскроется завтра или уже сегодня. Попадет ему от старшей сестры.

- Тут так сказано. - Тыквенная Голова подкрепил выбор цвета, ткнув в страницу потрепанного фолианта. Он чиркнул спичкой и на миг застыл, когда серная головка воспламенилась. Как бы бабушка из соседней комнаты не услышала, а то еще чего доброго унюхает гарь, что тянется из-под порога.

- Спички детям не игрушка, - продекламировал Олег, многозначительно кивнув на упавшую свечу, к которой потянулся его приятель.

Женька наморщил лоб и решил придерживать свечи руками. Пожар - последнее, что он хотел бы организовать в деревенской бабушкиной избе. Через несколько минут с приготовлениями было покончено: все одиннадцать восковых свечей тянули ввысь маленькие язычки пламени. Тыквенная Голова, уткнувшись в книгу, провел указательным пальцем вдоль строк, словно первоклассник, не умеющий читать.

- А нам не нужен специальный алтарь, или вроде того? - Голос Олега был насмешливым. Он по-прежнему не воспринимал происходящее всерьез.

- Кажется, нет. - Женька не отрывал глаз от пожелтевших страниц. Выглядел он с каждой секундой всё более удрученным. Мальчишка словно не рад был тому, что сам предложил идею с вызовом некоего духа. Сейчас он как никогда готов был пойти на попятную.

- Уверен? - уточнил Олег.

- Ага. Ничего не понимаю. - Женька угрюмо глянул на товарища. - Вроде буквы русские, а слова какие-то корявые.

- Да ты знай, читай, - подбодрил его Олег. - Это ж не художественное произведение. Главное, чтобы этот... как его... Самайн разобрал весь смысл. Нам-то зачем вникать?

- Ну, не знаю, - проворчал Тыквенная Голова. Отложил книгу, и взгляд его задержался на бликах, отбрасываемых свечами на полу. - Что-то мне разонравилась прежняя задумка. Демон, как-никак.

- Ну, давай! - Олег легонько ударил друга по плечу. Он, напротив, загорелся идеей. - Будет интересно. Сам ведь утверждал, что у костра только малолетки прыгают. Неужели Жека Тыквенная Голова струсил? - Он вновь вручил приятелю книгу. Даже распахнул на нужной странице.

Да, пожалуй, будет весело. Женька подбил друга на загородную поездку, а теперь открещивается от задуманного плана. Считай, что обламывает товарища, кидает по всем статьям. Не по-дружески как-то. Вызов духа - не более чем безобидная игра. Сестра миллион раз обстряпывала подобное. Ничего вот не стряслось - жива, здорова до сих пор. А тут всего-навсего древний кельтский бог, ответственный за сбор урожая и за наступление зимы. А то, что сегодня покойников поминают, так ничего ужасного. Суеверия, да и только.

Слова, правда, даже отдаленно не напоминали русские. Звучали как-то чужеродно, словно вообще не на человеческом языке.

- Кораксо кахиса коремэпе, - кривясь от непроизносимых буквосочетаний, бубнил Жека. - Од белануса луцала азодиа-зодоре. - Он тряхнул головой. - Бред сивой кобылы. - Скосил угрюмый взгляд на товарища, на лице которого читался азарт, и домучил-таки текст, почти полностью. Внезапно отшвырнул старый фолиант. - Не могу, - выдохнул он. - Видишь, ничего не происходит. Готов сознаться, глупая была идея. Это во всем сестренка виновата. Она спровоцировала меня на нелепый ритуал. Интересно, интересно. - Он скорчил гримасу, подражая голосу старшей сестры. - Ни черта подобного. - Тыквенная Голова принялся задувать свечи.

- Эй, ты чего? - воскликнул разочарованный друг. - Дочитать, наверное, нужно. - Олег схватил книгу, быстро пролистнул и откашлялся. Он торопливо, пока приятель не погасил все одиннадцать огоньков, затараторил: - Кахисо дорисапа. Карипе ипе нидами.

- Ну, и зачем? - Жека сердито сверкнул глазами из-под сдвинутых бровей.

- Фигня какая-то, правда, - гоготнул Олег. - И что теперь делать будем?

Тыквенная Голова передернул плечами и забрал фолиант, чтобы переложить его на старенький комод.

- Эй, может там еще что-нибудь любопытное есть?

- Нет там ничего, - жестко отрезал Женька. - Завтра верну книгу сестре и скажу, чтобы впредь не подсовывала всякую дрянь. Бессмыслица. Только всё настроение испоганила.

Женьке совестно было признаваться, но под действием жутких словечек, которыми напичкана сестрина оккультная книга, ему стало не по себе. Не то чтобы страшно, но некий холодок засел в животе. Очень голодный ледяной ком, который теперь пожирал Женькины внутренности, опутывая их инеем. Сейчас бы по тыкве настучать тому уроду, который решил заносить вызовы духов в печатные книги.

- Может, заглянем на огонек к местной молодежи? - предложил Олег. - Посмотрим на деревенскую тусовку. Не собирались, конечно, но делать-то всё равно нечего. Спать в такую ночь совсем не хочется.

Что правда, то правда. Сна ни в одном глазу. А народное гуляние в самом разгаре. С улицы доносился гвалт приглушенных голосов, а из окна виднелись отблески далеких костров. Честно говоря, у Жеки не было ни малейшего желания тащиться на окраину. Он бы с радостью отказался от прогулки и остался дома, но таким образом мальчишка, получается, портил праздник другу. К тому же оказаться занудой, коим Тыквенная Голова никогда не являлся, также не хотелось.

- Пойдем. - Женька согласился, скрепя сердце. - Ненадолго.

- Угу, - с радостью кивнул приободрившийся приятель. Он позволил себе мечтательную реплику: - Может, за станцией девчонки симпатичные встретятся.

- Где ж ты в Хэллоуин красивых отыщешь? - ухмыльнулся, не скрывая сарказма, Жека.

- И то правда. Но, хоть ведьмочек попробуем найти. - Олег страдальчески вздохнул. - Да я бы и с демонессой зажег. Одному-то вообще тошно.

Ребята вышли, не потревожив покой бабушки, и направились туда, куда стекалась активная молодежь. Вдоль дороги расположились фонари, но сияние костров манило сильнее. Насекомые и люди - все стремились очутиться возле яркого пламени, обогреться в обжигающем тепле и окунуться в магию первобытности.

Их взорам предстало поистине удивительное зрелище. Они словно перенеслись во времени и очутились среди живых язычников, в племени древних кельтов. На пустоши вздымались два ярких костра, между которых то и дело пробегали юноши и девушки, чьи одеяния едва не воспламенялись от летающих в воздухе искр. Женька не сразу понял, ряженый тут народ или нет. Темень, и лишь всполохи желтого, красного огня на лицах. Загримированы те или нет? Не определишь с первого взгляда.

- Круто, да? - В голосе Олега прозвучали ноты восторга. Он толкнул товарища локтем в бок.

- Здорово, если тебе нравится, - уклонился от четкого ответа Жека. Всепожирающий мороз уже расправился с желудком и принялся глодать печень. Тыквенная Голова поежился. Прежде не читал книжки - и не стоило начинать. Сегодня Женька на своем горьком опыте удостоверился в волшебной силе слова.

- Кажется, здесь не так тоскливо, как я полагал сначала. - Похоже, Олега и впрямь всё устраивало. Ну, хоть кого-то не задели чары таинственного заклинания. - Попробую с кем-нибудь познакомиться, - бросил он, не глядя на приятеля. Через минуту мальчишка на длинных ногах уже пересекал площадку, беспрестанно озираясь в поисках миленькой деревенской девчоночки. А еще спустя минуту Олег полностью исчез из поля зрения приятеля.

- Естественно, - пробурчал Жека, хмурясь вслед другу, - чего со старым товарищем солидарничать. Девахи небось важней.

Он сердился, однако, одну деталь упускал. Именно Тыквенная Голова приволок Олега из шумного привычного города в деревенскую среду и лишил того вечеринки со знакомыми ребятами. На кого ж теперь пенять, как не на самого себя?

- Ты один тут? Скучаешь? - прощебетал голосок. Жека резко повернулся. Так неожиданно, что девчонка аж отпрянула.

- Нет, с другом, - промямлил Женька, смутившись. Девушки никогда с ним не заговаривали первыми.

- С невидимым, ага. - Она притворилась, будто выискивает рядом его приятеля. Тыквенная Голова вспыхнул от еще большего конфуза. Она беззаботно махнула рукой. - Не сердись. - Протянула пластиковый стакан. - Меня зовут Катерина.

- Евгений. - В горле вдруг пересохло, и он взял предложенную тару. Машинально глотнул и изумленно вытаращил глаза. - Алкоголь? - Гортань обволокло жаром, будто бы он наелся красного жгучего перца.

- Ясное дело, не лимонад, - хохотнула Катерина. - Пока предки не видят. - Она подмигнула, и Жека с пониманием кивнул.

Спустя пять минут он думать забыл об Олеге. Пусть тот ищет себе подружку, а Тыквенная Голова для себя ведьмочку уже нашел. Они выпили еще по паре-тройке коктейлей, перекусили мясной и сырной нарезкой, рассказали друг дружке всё, о чем можно поведать при первой встрече. Катерина оказалась ровесницей Евгения, в придачу еще и отличницей. Ну, а Жеке личными достижениями на учебном поприще хвастаться не пристало, покуда как был он закостенелым троечником без перспектив к улучшению.

- Давай через костер прыгать, - весело позвала его новая знакомая после получаса оживленного общения.

- Шутишь? - удивился Тыквенная Голова. Девочка энергично затрясла головой.

- Это именуется очищение огнем. - Ее глаза задорно блестели. - Сегодня Хэллоуин. День, посвященный Самайну. А этот суровый парень не прощает грехи. - Она стиснула его пальцы и потянула к бушующему пламени.

- Нет, этот ваш Самайн мне уже изрядно крови попортил, - попытался воспротивиться Женька.

- Брось, - захныкала девчонка. - Все кельты придерживались традиции. Знаешь, как здорово? Совсем не страшно и ни чуточки не опасно. Человек на восемьдесят процентов состоит из жидкости, так что за мгновение контакта не испепелишься.

Тыквенная Голова не изменил мнения относительно кульбитов над костром, но, дабы не выглядеть в глазах незнакомки слабаком и нытиком, позволил себя вести. Плохая идея, повторял он мысленно, продолжая идти. Внезапно он встал столбом и, как Катерина его ни влекла следом, не шевелился. Через пламя пролетела знакомая фигура, на миг потонула в блеске огненных крупиц и снова вынырнула в полутьму.

- Олег? - буркнул Жека. Его вдруг осенило: пора брать того, что называется под белы руки, и уводить с этого языческого празднества. Вон его уже кто-то подбил на прыжки через огонь, якобы очищающий. Зря они приехали в деревню, напрасно читали заклинание и заглянули на окраину за весельем. В груди кольнуло. Предчувствие? Сердце? Он, Тыквенная Голова, виноват, что заманил сюда товарища. Значит, он же и обязан вытащить отсюда их обоих.

- Олег! - позвал он. Метнулся на противоположную сторону разведенного костра, разрывая связь с Катериной.

Приятеля тут не оказалось. Куда тот делся? Убежал? Жека растерянно огляделся, тщетно вытягивая шею. Народу - тьма. Затеряться в толпе - раз плюнуть. Все толкаются, напирают, как на базаре. Возле костра - того хуже. Каждый мечтает перепрыгнуть через огненный столб, очиститься, так сказать.

Кто-то боднул Женьку, и тот, оступившись, повалился на спину. А позади, буквально в шаге, воет и трещит пламя. Грохнуться, правда, не успел - зацепил чей-то рукав, по счастливой случайности, подвернувшийся под руку. И всё равно в нос пахнуло паленым, глаза разъело.

- Горишь, балбес! - раздался оклик. Его подхватили другие голоса. - Куртка горит!

Действительно, спину объяло жарким желтовато-красным огнем. Женьку окутал серый удушающий дым. Тыквенная Голова шарахнулся в сторону, прямо в толпу, опешил и позабыл правила поведения. Следует упасть и кататься по земле, пока огонь не угаснет. Жека не помнил элементарных истин. Языки пламени на спине и их горячее дыхание ввергли мальчишку в состояние примитивной дикой паники.

- Отвали, козел ублюдочный! - грубо выкрикнул некто.

Жеку толкнули. Он упал. Огонь больше не лизал куртку, но та продолжала тихо тлеть от раскаленных искр. В течение секунды мальчишка лежал на земле и сверлил яростным взглядом толпу. Их много, а он один. По тыкве никому не настучишь. Даже Олег невесть куда исчез.

- Ты в порядке? - К нему подскочила Катерина. Но даже ее встревоженный тон не оказал на мальчишку отрезвляющего действия. Игнорируя протянутую руку, Женька стремительно поднялся, еще раз глянул на толпу исподлобья и быстрым шагом устремился в сторону деревни.

- Эй, подожди. - Звон каблуков по твердой подмороженной почве за спиной заставил мальчишку, наконец-то, замедлить ход. Катерина догнала его и даже выдавила вымученную улыбку. - Ты так и убежишь?

- Да, - огрызнулся Женька. - Через костер этот нелепый я прыгать не собираюсь. Чтобы угодить Самайну, что ли, я должен это сделать? Я не приверженец кельтской религии.

- Это просто шутка, - всплеснула руками девчонка. - Никто не верит в существование Самайна. Его в действительности никогда не было. Хэллоуин является лишь поводом нарядиться и повалять дурака.

- Ага, - угрюмо выдал Тыквенная Голова. - Мы с Олегом лимит глупостей исчерпали. Боюсь, на всю оставшуюся жизнь. И всё из-за духа Хэллоуина.

- Не поняла. - Катерина подняла вопросительный взгляд.

Жека остановился, уперся ладонью в чуть шероховатый ствол березы и ощутил тепло. Целую минуту его взор блуждал вдоль деревьев, пока наконец не задержался на спутнице. Чтобы добраться до деревни, нужно было пересечь жиденький лесок. Днем он выглядел довольно безобидно. С наступлением же сумерек тени оживали, двигались и наводили трепет. А сегодняшняя ночь вообще была особенной, вдвое больше жути.

- Ты ведь не одна сюда пришла? - поинтересовался Жека.

- Нет. Но возвращаться к нетрезвым товарищам никакого желания. Может, проводишь меня до дома?

Женька утвердительно качнул головой: прогуляется с девчонкой. Олег сам дорогу домой отыщет - не ребенок. Тем более поворачивать обратно Жека ни в коем случае не хотел. Идти на опушку, где едва не изжарился на костре? Увольте.

- Что за глупости ты имел в виду? - оживленно спросила Катерина. Она осторожно коснулась его ладони, рассчитывая, что спутник возьмет ее за руку.

- Мы вызвали Самайна, - нехотя сознался Тыквенная Голова, - руководствуясь старой записью.

- Ну и как? - Катерина нервно усмехнулась. Тоже решила, что проведенный ритуал всего лишь безобидная игра.

Жека поднял и тут же опустил плечи. Он не заметил, как пальцы сжались вокруг теплой ладони Катерины.

- Ой, что это? - Она вздрогнула, и мальчишка опешил, засмущался и отпустил руку спутницы. - Нет, нет. - Девчонка мотнула головой. - Позади тебя что-то мелькнуло.

- Ничего смешного, - с осуждением буркнул Женька. - Думаешь, вызвал духа, и можно теперь шутить надо мной?

Девочка приложила палец к губам, мотивируя молчать. В ее глазах и впрямь отразился неподдельный страх. Она точно что-то видела. Кого-то. Деревенские ребята, наверное, потихоньку шагали по домам, избегая проторенного пути, поскольку Катерина и Женька двигались по единственной тропке.

- Кто-то решил покинуть праздник, - поделился соображениями Женька.

- Поэтому шарахается по кустам? - возмутилась девочка. - Это ведь полное безрассудство.

Внезапно Катерина отпрянула, открыла рот в немом крике. В тот же миг Жека услышал треск дерева, пожираемого диким пламенем, но оглянуться не успел - нечто обжигающее и тяжелое врезалось в затылок. Он грохнулся на четвереньки, поднес руку, желая удостовериться в том, что голова на прежнем месте. Волосы, точнее участок на затылке, стали жесткими и неправдоподобно кучерявыми - подпалились. Ну, уроду не поздоровится, когда Жека его поймает!

Катерина всё еще отступала, вытаращив обезумевшие глаза. Кажется, она пялилась на того, кто шарахнул Женьку головней по затылку. Смотрела и, трепеща от ужаса, пыталась набрать воздуху для крика. Нечто темное, словно гибкая лиана, обвилось вокруг шеи, и девочка задохнулась. Катерина хрипнула, вцепилась в импровизированную веревку и попыталась сорвать. Усилия оказались тщетными. Девочка упала и, продолжая извиваться и кряхтеть, зачем-то уползла с тропы в темные заросли кустарника.

Жека не оправился после первого удара, как на многострадальную голову обрушился еще один. Похоже, его решили добить окончательно. Мальчишка ткнулся лицом в землю, смешанную с пожухлой травой, и сознание поплыло в неведомую даль.

Это не нормальная деревня, а сборище сектантов, дьяволопоклонников. Почему в предыдущие посещения Жека ничего не подозревал? Впрочем, оно и понятно. Насторожился он ведь только сегодня, на торжестве, посвященном Самайну. Следовало прислушаться к интуиции. Женьке сразу не понравилось языческое празднование. Нужно было уходить и забирать с собой Олега. Другу приспичило скакать через костер - вот и влипли. А то сидели бы сейчас дома. Женька мысленно простонал в отчаянии, вспоминая товарища. Интересно, что ублюдки сделали с ним? Например, его, Женькино положение, оставляет желать лучшего.

Он стоит спиной к березе, обхватив ее, со связанными позади руками. Накрепко пригвожден и даже на сантиметр сдвинуться не может. Плечи гудят от напряжения. Зато мальчишка может видеть своих мучителей. Впрочем, тут лишь один. Удивительно: где толпа беснующихся сатанистов?

Человек худощавого телосложения, закутанный в широкую мантию с капюшоном. В общем, традиционный наряд. Лица не видно, поскольку башлык натянут низко, до самого носа.

- Где остальные? - насмешливо осведомился Женька.

- Выбранные мною, мертвы. - Голос из-под капюшона был сухим и трескучим, как шипение углей. - Все прочие получили благословение.

- Что?! - Тыквенная Голова выпучил глаза, пытаясь осмыслить вышесказанное. - Ты не поклоняешься дьяволу или другим языческим богам? - Мальчишка попытался взять эмоции под контроль. Паникой он лишь усугубит ситуацию. - Ты просто сумасшедший маньяк?

- Не понимаю. - От нечеловеческого голоса по Женькиной спине бежали мурашки. - Ты, Жека Тыквенная Голова, просил меня явиться. И я тут.

- Кто ты? Откуда знаешь меня?

Демон, которого ты призвал, ответил мерзкий шепоток в голове.

- Самайн. - Тон стал суровым. - Я пришел пожинать плоды природы. - Он вдруг уточнил: - Урожай людских жизней. Тот, кто нарушил гейс*, погибнет. Ты совершил преступление.

Гейс* - "судьба, оковы, обязательство, запрет, магическое предписание". Нарушение приводит к неудачам и гибели.

- Что еще за гейс? - недоумевал Жека. Он дернулся, пытаясь освободить руки из плена, когда незнакомец в мантии двинулся вперед. - Где Олег? Что ты сделал с Катериной? Она ведь ваша, деревенская.

Маньяк не спешил с ответами. Он вытянул руки перед собой, и когда взгляд мальчишки невольно задержался на них, Женька застыл и мгновенно позабыл о веревке. Кисти, показавшиеся из-за мантии, были черными и узловатыми, как ссохшееся безжизненное дерево. Тонкие, словно веточки, пальцы внезапно начали расти. Минута - и его руки в сантиметре от лица мальчишки, а пальцев не десять, как принято, а сотня. Ветвей всё больше и больше, и скоро Жеку окружил настоящий лес. Словно кокон, черные колючие пальцы Самайна опутали его голову, оставив крошечный просвет, чтобы мальчишка видел. Женька чувствовал, как острые когти царапают футболку, рвут нитки, добираются до кожи. Горячая боль, будто созданная раскаленным лезвием, проходит волной вдоль всего тела. Жар снаружи, зато всеобъемлющий мороз внутри. Когда контрасты встретятся, будет взрыв.

- Девочка давала родителям слово, что не пригубит спиртного, - заговорил монстр. - Желаешь увидеть ее?

Точно. Они ведь потребляли алкогольные напитки! В коктейли что-то добавили, и результатом стали жуткие правдоподобные галлюцинации. Иного объяснения быть не может.

Жека хотел бы переубедить себя, собственные глаза, уши и ощущения. Но отчего же, черт возьми, видения такие натуральные?! Почему Женька задыхается от острой нехватки живительного газа? Откуда столь реалистичное кровопускание?

- Мне это лишь мерещится, - из последних сил выдавил Жека.

- Я покажу тебе ее, - прошелестел Самайн. - Продемонстрирую всю работу.

Лес отступил, пелена спала с головы, и даже веревки на запястьях ослабли настолько, что мальчишка без труда порвал их. Он с изумлением уставился на руки, разглядев на них остатки сухой травы. Неужели чудище связало пленника обыкновенным сеном? Затем Жека перевел взор на обидчика: пора поквитаться с маньяком. Мальчишка сжал кулаки.

- Кем бы ты ни был, мерзкое создание... - рассвирепел Женька, грозно наступая.

Монстр не позволил ему договорить. Выбросил руку перед собой, и из рукава вынырнула плеть, юркая и гибкая, словно змея. Вмиг настигнув мальчишку, плеть, холодная и покрытая колющими ворсинками, точно крапива, обвила Женькино горло. Да, это было ничто иное, как гигантский стебель неведомого растения, и теперь он сдавливал человека, как огромный удав-убийца. Жека брякнулся наземь, норовя поддеть пальцами удушающую плетку. Вот, как чувствовала себя Катерина. Женька тоже вился, как уж на сковороде. Дыхание срывалось на хрип.

Самайн двинулся на пустырь, где проходило празднество, и поволок мальчишку следом по сырой промозглой земле. Явившись на место, он потянул за лиану и поставил, таким образом, мальчишку на ноги. Жека откашлялся и остервенелым взглядом окинул монстра. Но отныне Тыквенной Голове не приходила смелая идея поколотить оппонента. Самайн, как выходило, сам мог любому бока намять, хоть и казался худосочной тростинкой. Старым высохшим деревом, про себя поправился Женька.

- Полюбуйся. - Надтреснутый голос был пронизан гордостью от проделанной работы.

От костров сохранились лишь красноватые угли, но освещения оказалось достаточно, чтобы рассмотреть опушку. Тут и там валялись тела, опутанные коконами из темно-зеленых стеблей, проткнутые десятками мертвых веток, как великанскими иглами, с выколотыми глазами. Должно быть, каждый сантиметр пустыря пропитался кровью. Женька выискивал взглядом знакомую девчонку, втайне надеясь, что не обнаружит ее среди множества трупов. Катерина лежала с разодранным в клочья горлом, закатившимися глазами и распухшим выпавшим языком - результат удушья. А еще минувшим вечером Катерина была красивой.

- Где Олег? - Женька поспешно отвернулся от созерцания неживой девочки.

- Вопрос, который волнует тебя больше всего прочего.

- Ты убил его? - Жека с замиранием сердца ждал, но монстр мешкал с ответом. - Где он? - Мальчишка, призрев опасность и забыв о предыдущем уроке, кинулся к чудищу. Если стебли не успеют вырасти из рук, то в Самайне не находилось ничего ужасного. Может, внешний облик демона и был жутким, но этого, по крайней мере, не видно.

- Тебе-то я сохранил жизнь, - равнодушно отметил Самайн. - С другом своим скоро встретишься.

Жека остолбенел. Нападет на чудовищного маньяка, и не узнает, где его товарищ. Слова монстра обнадеживали: Олег жив. Теперь нужно найти его и убираться из проклятой деревушки.

- Никогда не думал, что кличка не совсем соответствует твоему образу? - прошелестел монстр. - Ты ведь символ, посвященный дню урожая.

- Никакой я не символ! - Женька раскраснелся. Он снова стиснул ладони в кулаки. - Отвечай, где мой друг?

- Джек Тыквенная Голова, - певуче прошипел Самайн. - Собираешься нападать, так атакуй. Я божество, которому не причинит вреда простой смертный. Благодарен за пропуск, который вы с приятелем мне предоставили. Я бог, и останусь таковым, по меньшей мере, последующую ночь, то есть столько, сколько длится праздник.

Мальчишка метнулся вперед с твердым намерением свалить монстра и, хоть пару раз, врезать по обнаглевшей физиономии. Словно бык на красную тряпку, он кинулся навстречу врагу, но тот, как и подобает истинному матадору, отскочил в сторону за секунду до столкновения. Женька разозлился больше прежнего. Многочисленные порезы заныли с новой силой, а этот маниакальный клоун дразнит свою жертву.

- Вы сами виноваты, - вновь подал голос Самайн. - Позвали меня вместе. Расплачиваться тоже будете вдвоем. Ты, Джек Тыквенная Голова, станешь сущим символом, отданным сбору урожая. А твой друг... Его участь стократ горше.

- Где он? - рыкнул Женька, но монстр, кажется, решил игнорировать вопросы оппонента. Тот продолжал:

- Твои глаза недостаточно ярки. Пара пышущих огнем угольков пришлись бы в самый раз. - Чудище повело плечами и мимолетным движением стряхнуло мантию. - И улыбка не так широка, как требует традиция.

Жека так и застыл со стиснутыми в кулаки ладонями, в напряжении, но без сил. Из него в один миг выкачали энергию, оставив лишь панцирь из человеческих костей и кожи. Холод, родившийся еще вечером, сожрал внутренности, опустошил душу, не сохранив ничего.

- Олег? - растерянно шепнул Женька.

Да, это его силуэт стоял напротив, это была его куртка под сброшенной мантией. Темные глаза, лукаво поблескивающие, тоже принадлежали Женькиному товарищу.

- До утра я Самайн, - провозгласил мальчишка чужим дребезжащим голосом.

Олег вынул из-под куртки нож, бодро подскочил к Женьке и занес лезвие. Женькино горло снова опутал колючий стебель, и мальчишка интуитивно вцепился в него немеющими пальцами.

Его будто бы окунули в дикое бушующее пламя - голове внезапно стало нестерпимо жарко. За неистовым огнем он даже не ощутил боль в полной мере. Жека заметил проблеск паники в задорном взгляде Олега, прежде чем друг взмахнул рукой с зажатым в ней оружием. А затем хлынула горячая красная волна - и всё.

Самайн был прав: возмездие настигло Жеку, довольно скорая, стремительная расплата за халатность при оккультном ритуале. Доля Олега, который расквитался с нерадивой деревенской молодежью, пожалуй, не слаще - ему с этим жить.

Монстр окинул пустошь надменным взором истого триумфатора. Неплох урожай нынче. Самайн удовлетворенно улыбнулся. Конечно, его оскал вряд ли выдерживал конкуренции с широченной улыбкой товарища, которая отныне навеки запечатлена на Женькиной физиономии. Хотя трудно судить, насколько та отвечает параметрам Хэллоуинской тыквенной головы, на залитом кровью лице.

Нужно еще пройтись по деревне, решил Самайн. Мало ли тут смертных, хоть раз нарушавших обещание? Жаль, до рассвета в город он уже не успевает.