Грязно-серые, обтрёпанные ветрами облака взгромоздились друг на друга. Слепящая шарообразная вспышка раскромсала их. Блёклое небо ненадолго заглянуло в гигантскую дыру. Сразу проступили клочки Тверди посреди пенистых плевков бесконечных волн. На загаженной крыше Пристанища закопошились пернатые. Тусклый свет ненадолго забрался через оконные проёмы в развороченное брюхо бывшего небоскрёба.
Сумрак шевелился. И лишь привычный к темноте глаз мог заметить двуногих, серые шкуры которых сливались с осклизлыми от влаги бетонными стенами. Потолок казался мохнатым - его облепили слои насекомых. Двуногие время от времени подбирались к телу, распростёртому возле отверстия в стене. Это умирал прежний Вожак. Фыркали: при дыхании из раны выбухал раздутый газами кишечник, и едкий запах раздражал чувствительные розоватые ноздри. Смрад вызывал появление новых полчищ насекомых. Некоторые из них не могли удержаться на спинах вёртких собратьев и падали. Хрустели на зубах двуногих, лопались под их телами.
Темнота дрожала от приступов всеобщего голода. Из бывшего лестничного провала с чернильной водой не доносилось ни звука. Это вызывало ярость двуногих. Где Вожак? Запретил спускаться к воде - опасно. Сам пошёл за пищей. Сородичи всё чаще появлялись у тела. На покрытых редкими волосками ртах вскипала слюна. Но сожрать раненого нельзя: жизнь угасала, и шкура заселялась ядовитой плесенью. Пустые желудки и бесполезное ожидание бесили, и полулюди-полузвери рычали и скулили ...
Внизу, у самой воды, сидел Вожак. Он втиснул шишковатый позвоночник в угол бетонной коробки и тоже ждал. Рёбра привычно наползли на грудинную кость, но это причинило боль. Связки потеряли эластичность и сократились. От любого движения по серой шкуре струились горячие ручейки. Это Глубинная тварь постаралась. Вожак нырнул в провал, чтобы набрать водорослей. Они съедобны и полезны. Не предусмотрел, что бескормица может погнать Глубинную тварь на охоту в неурочный час. Заточенный обломок металла - плохое оружие против громадной туши с острейшими треугольными зубами. Даже испугаться не успел, когда хищница понеслась на него. Он отчаянно задёргал конечностями, поплыл к стене с розетками молодых водорослей. Заметил громадный штырь, торчащий под прямым углом. Схватился за него и заскользил, пытаясь скрыться в шевелящейся растительности. Это бесполезно, но всё же... Голодная хищница не сумела вовремя остановиться и напоролась незащищённым светлым брюхом на штырь. Мощные плавники забились в агонии, и вода забурлила. Вожака то хлестало о стену, то бросало на ребристый металл, который грозил переломить позвоночник.
Теперь он скорчился в углу и не мог дождаться, пока затихнут судороги подыхающей Твари. Едкая слизь с её шкуры жгла порезы. Это хорошо. Раны не зацветут плесенью, которая может отнять жизнь за два-три дождя.
Взбаламученная вода успокоилась. Бурые водоросли обвисли. Вожак нырнул, в несколько гребков подплыл к недвижной туше, повисшей на железяке. С силой вонзил нож под брюшной плавник. Взрезал шкуру, отпластал кусок оранжевого жира. Это для раненого. Может, он окрепнет? Несмотря на пушистые колонии плесени, которые уже заселили шкуру и рану. Нащупал в воде, густой от крови хищницы, толстый стебель водорослей. Рубанул. Вытянул тяжеленные лопасти из воды. Ничего страшного, что они тут же почернели и съёжились. Невыносимо едкие испарения отпугнут всех, кто захочет позариться на добычу. Вновь нырнул, разогнал тучу мелких извивающихся тел с пастями-присосками. Тех, которые уже впились в освежёванное брюхо Твари, не оторвать. Только срезать вместе с плотью. Руки засновали в бешеном темпе, расчленяя тушу. Закружилась голова. На поверхность - в глубину, вверх-вниз, нырок - подъём. Всё. Кажется, отнырялся. Вода закипела - потроха Твари привлекли её сородичей. Хищники сталкивались и поднимали волны. Теперь можно отдохнуть.
Вдавился в знакомый угол. Расслабился. Попытался унять гудение натруженных мышц. Сосредоточился на мыслеобразах. Он и старый Вожак - особенные среди двуногих. Их сородичи могут обмениваться посылами без мычания или рыка. А вот видеть чужими глазами умеют только Вожаки. Или ещё иногда получать странные образы, которые принадлежали существам вовсе не из их мира. Вот как он воспринимал свою стаю глазами Глубинной Твари - аппетитные мясистые кусочки со сладкими хрупкими косточками. А клешнястые насекомые на стене представляют сейчас его по-другому: громадная туша с солоноватой живой влагой под шкурой.
Для мирных пернатых, которые жили на оплавленной крыше и питались насекомыми, двуногие - опасные враги, хитрые и подлые.
Для студенистых глазастых Лысых - ходячая смерть. Они застывали от ужаса при одном взгляде двуногих и позволяли без сопротивления себя заглотить.
Пиявкообразные обитатели верхних слоёв воды считали едой плоть. Чью - неважно.
У плесени врагов не было. Её споры жили в любой среде. Попав внутрь живого организма, прорастали и выделяли яд.
Все они были пищей друг для друга.
А её становилось всё меньше.
Дожди из замызганных туч почти не прекращались.
Вода в провале поднималась, а вместе с ней и Глубинные твари.
Сначала они глотали тех, кто жил в воде. Потом - тех, кто не удержался на стенах.
И наконец стали выбрасываться на мощных плавниках на остатки перекрытий и хватать двуногих, которые плетёнными из проволоки сеточками собирали живность с поверхности воды.
Недавно не повезло старому Вожаку. Он успел отпрянуть, но страшная зубастая пасть всё же коснулась его шкуры.
Что с ним сейчас? Ведущий опустил плёнчатое третье веко.
Так удобнее собирать мыслеобразы, чтобы чужими глазами увидеть то, что творится наверху.
Самцы выбросили раненого в оконный проём.
Может, и правильно... Плесень начнёт жировать и выпустит столько спор, что забьёт дыхание.
Или неправильно? Двуногих и так мало по сравнению с пернатыми. У самок от голода давно нет детёнышей.
Внезапно Вожак встревожился. Множество мыслеобразов чуть не разорвали черепную коробку.
Дрогнули бетонные стены и ускользнули из-под лапок Лысых.
Заметались Глубинные твари, стали обрывать чужие плавники.
Подняли хвосты и обнажили крохотные клыки насекомые.
На крыше захлопали крыльями пернатые.
Такое бывало и раньше - Пристанище постепенно разрушалось. Но сейчас произошло что-то другое.
Внезапно пришёл чуждый мыслеобраз. Наверное, это видел кто-то, живший до Вожака.
Серая громада небоскрёба раскалывается и оседает в Воды. Чудовищная воронка затягиват тысячи жизней. Потом в насупленное небо несётся гигантский фонтан, куски бетона и металла с многовековым мусором. Пернатые стремительно поднимаются к порванным облакам. Кружатся, высматривают новое Пристанище.
Видение означало одно: их миру, в котором все охотились на всех, ели, извлекая энергию из плоти, волокон, белковой кашицы, хитина, перьев, шкур, приходит конец. Вожак обхватил когтистыми руками голову и заскулил. Нужно спасаться. Двуногие должны выжить. Но у них нет крыльев, чтобы перенестись через Воду и заселить другое Пристанище или Твердь. Использовать пернатых? Но как их заставить взять врагов в полёт?
Ведущий снова прикрыл глаза третьим веком. Засигналил своим: нужно спуститься за добычей. Сверху донёсся шорох. Поняли.
Двуногие по одному сползали по остаткам арматуры к провалу. Облизывали пенистую слюну. Они голодны.
Сунулись было к добыче. Остановились и обиженно заскулили.
Пришлось не только мыслеобразами, но и рычанием объяснить: сожрать мясо и жир, завалиться в спячку на груде сухих водорослей нельзя.
Нужно спасаться. Подняться с добычей наверх. Поделиться с пернатыми. Они позволят двуногим сесть на спины и улететь.
Возмущаются. Взвизгивают. Даже пытаются рычать.
Вожак в ярости зашипел. Пристанище рухнет. Нужно выжить. Для этого необходимо заставить пернатых улететь вместе с двуногими.
Зачем?
Серая шкура ощетинилась. Получайте чужой мыслеобраз! Тот, который разбередил сознание Вожака после схватки с Тварью.
Проняло. Огляделись. На стенах не видно насекомых и Лысых. Спокойна вода в провале - Глубинные твари или на дне, или покинули Пристанище.
Подхватили свёртки с мясом и жиром. На волосатых подбородках тягучая слюна. Но послушались.
На вздутой, с трещинами крыше замерли пернатые. Боятся. Перепончатые лапы утонули в слизи. Полные зобы отвисли. Они славно попировали: тысячи насекомых, предчувствуя обрушение небоскрёба, бросились наверх и попали в жадные клювы. Круглые глупые глаза с подозрением уставились на вечных врагов - двуногих хищников. Их Ведущий трубно гоготнул, и гигантские крылья подняли ветер. Когда двуногие прочихались от мусора, забившего ноздри, пернатые стояли смирно, опустив длинные шеи. Вожак двуногих что-то передавал стае. Зацепило и его сородичей: каждому привиделась толстая верёвка, которая сдавливала шею. Рванёшься - и конец. Такое умение - внушать несуществующее - Вожак почуял недавно. Возможно, неверный рывок Глубинной твари тоже был вызван его желанием спастись.
Здание снова дёрнулось. Зашуршали бетонные крошки в невидимых трещинах. Пристанище гулко ухнуло, и крыша накренилась. Медлить было нельзя. Двуногие повиновались приказу, со страхом и отвращением полезли на шеи пернатых. В свисте ветра никто не посмотрел вниз, на гигантскую волну, которая поднялась на месте рухнувшего небоскрёба.
Перед темнотой пришлось спуститься на крохотный клочок Тверди. Пернатые нуждались в отдыхе. Разделили мясо и жир. Еды было мало. Летуны с жадностью проглотили жир, брезгливо оттолкнули клювами куски плоти. Один из стаи потерял седока и распластал бессильные крылья в стороне. Вожак двуногих выпутал из косматых волос нож и направился к ослабевшему пернатому. Стая испуганно загоготала и взвилась в небо. Двуногие уставились на главаря. Он их успокоил: на воду не сядут - побоятся вездесущих Тварей. Без пищи не улетят. Поднял голову и прикрыл глаза. Постоял немного. Двуногие схватились за перехлёстнутые шеи - снова зацепило. Вскоре спустилась стая. Отшатнулась от остатков внутренностей и окровавленных жёстких перьев.
Ведущий заснуть не смог. Пришёл странный мыслеобраз и заставил его трястись и тихонько скулить.
В целях сохранения человечества как биологического вида нами разработана программа "Феномен Протея". Её цель - приспособление человеческого организма к любой агрессивной среде, индукция сознания в подходящий объект. Ибо разум - единственная настоящая ценность...
Люди станут способны к бесконечным трансформациям организма...
Любая жизнеспособная форма станет носителем разума Homo sapiens...
Тучи содрогнулись от вспышек, и вскоре небо стало непривычно чистым. Может, так бывало всегда поутру. Двуногим такое знание недоступно, а пернатые рассказать не могли. В полёте Вожак двуногих заставил себя смотреть вниз. Маленькие островки Тверди, обломанные клыки полуразрушенных Пристанищ среди Воды, затопившей весь мир ... Где взять столько пищи, чтобы накормить всех? Его решение бороться за выживание сородичей было неверным? Разум - единственная настоящая ценность ... Нужно спасать разум. Вожак знал, как это сделать. Если нельзя достать еду на всех, можно добыть для одного.
Внизу показалась тёмная Твердь. Двуногий напрягся так, что жёсткие сальные перья дёрнулись в его руках. Стая неожиданно взвилась вверх, а потом штопором ринулась к Тверди. Когда Ведущий пернатых с Вожаком на спине опустился, на голых камнях в алых лужах смешались ломаные крылья, перепончатые лапы и мохнатые тела. Пернатый растерянно гукал, вытягивал шею. Испуганно сторонился кровавых ошмётков, слоняясь вокруг места катастрофы. Двуногий долбил острым камнем желобки, чтобы лужи питательной влаги стекли в углубление. Потом позвал пернатого подкрепиться, но Ведущий забил крыльями. Улетел бы, не будь связанным призрачной верёвкой.
Поев, двуногий призадумался.
Жалко, что у него нет крыльев... Так и летел бы в поисках спасения.
Но пернатого рано или поздно придётся сожрать.
И тогда двуногий и разум, скрытый в нём, обречены.
Разум - единственная настоящая ценность...
Вожак чуть не задохнулся от неожиданной мысли.
Глянул в последний раз на камни, небо.
Засигналил пернатому...
Ненависть. Ненависть всюду. Напрасные смерти, ибо никто не голоден. Двуногие уничтожают иных. Двуногие уничтожают себе подобных.
Все силы ушли на то, чтобы ни на миг не отвести взгляд от оранжевых бешеных глаз пернатого.
Даже когда клюв вспорол ему шкуру на животе и вытянул дымящиеся кишки.
Пернатый тщательно почистился после обильной трапезы.
Неуклюже ступая, клювом подкатил небольшие камни к углублению с кровавой кашей. Когда начнутся дожди, питательную массу не размоет.
Потом методично собрал всё съестное в одну кучу, подальше от воды. Неизвестно, насколько смогут высунуться Глубинные твари.
Он будет возвращаться сюда после разведывательных полётов.
Кормиться и отдыхать.
Если же не найдётся нового Пристанища, не беда. Можно будет сесть на воду.
Глубинные Твари появятся немедленно. Одна из них схватит его и...
Он спасёт разум в мощном теле хищника.
Нужно было так поступить раньше, до того, как обрушился небоскрёб. Двуногие всё равно не выжили.
Бывшему человеку, полузверю-полуптице, очень нравился мыслеобраз - "Разум - единственная настоящая ценность Вселенной".
Ведь это было заложено программой "Феномен Протея" с целью сохранения человечества как вида.