Короткий осенний день догорел, и солнце закатилось за неровную гряду деревьев. Наступили сумерки, стало холодно и неуютно. Арсений аккуратно собрал инструменты, сложил это все под крышей, завел генератор, включил компьютер и с головой ушел в форум на любимом литературном сайте, жена устроилась на кровати с планшетом и тоже погрузилась в свои дела. В доме повисла тишина, нарушаемая только дробным перестуком клавиш. Вдруг жена сказала тревожным голосом:
- Сеня, ты слышишь?
- Ну, что там еще? - раздраженно откликнулся Арсений. Он страшно не любил, когда его отрывали от дел, даже таких пустячных, как общение на форумах.
- Послушай, вроде скулит кто...
- Господи, ну скулит, ну и что?.. Собака приблудилась. Мало их тут бродит.
Он вышел на террасу и осмотрелся. Что-то сразу насторожило. В темноте отчетливо горели два желтых глаза. Кот?.. Хм, для кота великоваты. Собака, не иначе. Он оглянулся, поискал глазами, чем бы бросить в непрошеного гостя, но со стороны желтых глаз послышалось слабое скуление. Гм, собаки так не скулят, кто же это?.. Арсений вернулся в дом, взял фонарь и снова вышел на террасу. Сноп яркого света выхватил из темноты собачью морду, торчащие острые уши... Зверь лежал, подогнув лапы, и смотрел на Арсения как-то особенно жалобно, с мольбой в глазах.
Арсений опасливо подошел ближе. Странная собака. Серая, местами темная шерсть свалялась клочьями, язык не висит, как это обычно у собак бывает, уши острые, а на морде шерсть в виде этаких бакенбардов. Он замер, не зная, как поступить.
Зверь снова заскулил. Наверное, просит помощи, подумал Арсений...
- Что там, Сеня? - послышался голос жены.
- Не пойму, - ответил Арсений, - какая-то странная собака. У тебя интернет включен? Ну-ка, погугли: острые уши, шерсть на морде в виде бакенбардов, большие лапы...
Жена вышла на террасу и вскрикнула:
- Сеня, это волк! Осторожнее, он укусит.
- Не укусит, его самого хоть кусай, еле живой.
- Все равно, не трогай его. Давай позвоним в милицию.
- Зачем? - раздраженно спросил Арсений.
- Пусть приедут и убьют его.
- Он к нам за помощью пришел, а ты - убьют!
- Я боюсь... - неуверенно оправдывалась жена, - А что с ним?
- Не знаю пока, - ответил рассеянно Арсений, осматривая волка, - вон, на лапе что-то, железяка, вроде.
- Капкан?
- Похоже, - сказал Арсений, никогда не видевший капканов, - и что с ним
делать?
- Надо попытаться снять, - неуверенно посоветовала жена.
- Снять... Легко сказать - снять! А как? Цапнет еще... Гляди, какие у него
клыки.
- Сам же говоришь, за помощью пришел, неужели кусаться станет?
- Зверь ведь. Ну, допустим, не станет, - задумчиво произнес Арсений, - и все равно, снимать нельзя. В капкан, судя по всему, он попал давно, не один день таскает его на лапе, а когда долго придавлена конечность, в тканях развивается некроз, они омертвевают. И если в это время освободить конечность, то восстановится кровоток, а с ним в организм пойдут мертвые кровяные клетки. Начнется заражение и... Странно, я слышал, что попавший в капкан волк отгрызает себе лапу, а этот что-то сплоховал.
- Давай снимем, Сеня. Ну, попробуй.
- А если заражение? У нас и лекарств никаких нет.
- Есть антибиотики.
- А как ты ему их предложишь? Он же не понимает, что это лекарство, и что его надо съесть.
- Можно растолочь таблетку, развести и вколоть?
- А шприц?
- Есть и шприц. Давай снимем, Сеня. Поможем зверю. Снимем капкан, вколем антибиотик, вдруг оклемается?.. А нет - так нет, что ж поделаешь.
- Давай попробуем, - неуверенно пробормотал Арсений, - А может, отрубить ему лапу и дело с концом? И никакого некроза.
- Давай отрубим, - согласилась жена.
- Гм! Отрубим... А как он без лапы будет жить в лесу? Нет, не годится дело, да и не смогу я. Попробуем снять капкан, а там уж как получится. Что так он погибнет от заражения, что без лапы в лесу умрет от голода, охотиться-то как с тремя лапами.
Ночью Арсений спал беспокойно, то и дело просыпаясь от неясной тревоги. Хотелось выйти на улицу, посмотреть, как там волк, но ночная свежесть и кромешная темнота заставляли только плотнее завернуться в одеяло. Утром, чуть только забрезжил рассвет, Арсений был уже на ногах. Быстро оделся, глотнул из термоса вчерашнего, почти остывшего, чаю и выскочил на террасу. Волк по-прежнему лежал на боку у крыльца, и Арсению видно было, как часто и неровно он дышит, его неумело перевязанная лапа сильно распухла и неестественно белела на темной траве. Арсений присел возле зверя, провел рукой по его неровной, свалявшейся шерсти. Что же с тобой делать, серый?..
Из дома вышла жена и присела рядом с Арсением:
- Ну, что, как он?
- Плохо, - ответил Арсений с грустью.
- Ну, ладно, ты себя не казни. Ты сделал все, что мог.
- Да что я сделал!.. Он за помощью пришел, а я... Только угробил его. Не надо было снимать этот чертов капкан.
- Так с капканом он бы тоже погиб.
- Ну, можно было пригласить специалиста, - неуверенно оправдывался Арсений.
- Сеня, ну каких специалистов? Где ты их здесь найдешь?.. А из города никто в эту глухомань не поедет. Еще бы ради человека, может, и приехали бы, а уж ради волка...
- Все равно, на душе как-то паскудно.
- А может, ему получшает? - с надеждой произнесла жена.
- Вряд ли, - вздохнул Арсений.
Завтракали молча. Арсений пил кофе, искоса поглядывая на волка, и прикидывал в уме, как поступить. Пора уже ехать домой, дачный сезон самое время закрывать, уже холодно и дожди вот-вот зарядят, ишь, как небо обложено. А что делать со зверем? Оставить его здесь - наверняка околеет. И с собой не возьмешь. А если и взять, то околеет дома. Не жилец он, по всему видать, а как ему помочь, Арсений не знал, и от этой неопределенности на душе скребли кошки. Зверь пришел к человеку, а человек ничего не может сделать, хоть и мнит себя венцом природы. Никогда еще не чувствовал Арсений себя таким беспомощным.
- Зин? - спросил он жену, - что с волком будем делать?
Она пожала плечами.
- Вот и я точно также подумал, - пробормотал Арсений.
Завтрак давно закончился, а они продолжали молча сидеть за столом, раздумывая о дальнейшей судьбе волка, и каждый невольно пришел к одному и тому же решению, только никто не отважился его озвучить. Наконец, жена неуверенно заговорила:
- Оставлять его здесь никак нельзя, пропадет. Может, возьмем его с собой? А в городе покажем ветеринару?
- Куда мы его возьмем? Как? - слабо возразил Арсений, хотя сам подумал о том же, и втайне надеялся, что жена переубедит его. - Такая зверюга, мне его даже не поднять. Волчище-то матерый, килограмм пятьдесят потянет, если не больше.
- Я помогу, - с готовностью сказала жена. - Давай возьмем?
- Ну, возьмем, ветеринару покажем, а потом? Надо же его куда-то определить, пока болеет, а где нам его разместить, такого здоровенного? У ветеринара не оставишь, в зоопарк наверняка не возьмут.
- Что ж, не найдем места?.. Дома поселим, где-нибудь за дверью определим место.
- А если он у нас в городе околеет?
- Ну, околеет, так околеет, что ж поделаешь. А вдруг выживет?
- Хорошо, выживет, и что? Представляешь - такой бугай в квартире? Да он нас всех там сожрет!
- Ничего, как-нибудь выкрутимся.
- Ладно, давай, - согласился Арсений, - жаль беднягу, пропадет без нас. Хотя, еще не факт, что и с нами выживет.
Он разложил заднее сиденье в машине, постелил старый ватный матрас, и вдвоем с Зинаидой они с превеликим трудом втащили зверя в машину. Волк по-прежнему тяжело и неровно дышал и даже глаз не открыл. Плохо дело, подумал Арсений, совсем плохо.
В городе Арсений сразу же, не заезжая домой, повернул к ветеринарной лечебнице. Врач осмотрел волка, покачал головой и сказал:
- Я уже ничем помочь не могу. У него, наверняка, заражение, сепсис. Зря везли, умрет он у вас.
- И ничего нельзя сделать? - упавшим голосом спросила Зинаида.
- Ну... попробуйте, колите ему антибиотики, почаще делайте перевязки с диоксиновой мазью, давайте теплый бульон... Ну, не знаю... Я его перевяжу, а больше ничем помочь не могу. Надо было все же лапу ему отрубить.
- Надо было, - машинально повторил Арсений.
Опасения оказались не напрасны, волка действительно некуда было девать. В лечебницу его взять не могли, у них просто не было места для такого крупного зверя. Наотрез отказались приютить волка и в зоопарке, мол, у них и так много волков, а тут еще и умирающий. Арсений даже в цирк позвонил, но и там его ожидало разочарование. Поговорили с ним, правда, вежливо и внимательно, однако, волка не взяли и там. Они берут исключительно щенков, к тому же, волки вообще трудно поддаются дрессировке, они цирку не нужны. Ничего не поделаешь, пришлось Арсению взвалить на свои плечи заботу об умирающем звере.
Волку отвели место в квартире, в большой комнате, между шкафом и стеной, как раз у выхода. Постелили ватник, на котором он ехал в город, и вдвоем с Зинаидой вечером, когда стемнело, чтобы не смущать соседей, втащили зверя в лифт и подняли на восьмой этаж. Зина быстро сварила куриный бульон, остудила его, Арсений с трудом разжал волку челюсти и влил несколько ложек. Волк сделал судорожное глотательное движение, но проглотил ли бульон или он вылился на ватник, было не понять. Арсений не стал дальше мучить зверя, накрыл его старым одеялом, вздохнул и долго машинально гладил его впавший костлявый бок.
Шло время, а волку лучше не становилось. Арсений с Зинаидой как могли, старались поддержать в нем жизнь. Кололи ему антибиотики, каждый день меняли повязку на лапе, пытались кормить бульоном. Хоть бы знать, как он и что. Но волк не приходил в сознание, а и пришел бы, все равно не смог бы сообщить о своем самочувствии. Арсений места себе не находил, по несколько раз звонил домой с работы, но ответы Зинаиды были неутешительны. По всему видать, волку приходит конец.
Однажды Арсений пришел домой и с порога почувствовал в доме что-то необычное. Зинаиды дома не было, она задержалась в магазине, но Арсений почувствовал чье-то присутствие в квартире. Он быстро вошел в комнату и замер. Из угла смотрели на него два желтых глаза.
- Ну, слава богу, оклемался, - радостно произнес Арсений и, не раздеваясь, прошел к волку и присел возле его лежбища. Волк смотрел на Арсения, и было не понятно, боится он или готов оскалиться. Зубов его Арсений не боялся, все же зверь был еще очень слаб, но Арсению не хотелось пугать его, а присутствие человека - это все же стресс для хищника. Арсений осторожно и медленно присел неподалеку от волка.
- Ну, что, ожил, Серый? - спросил он негромко.
Волк, не мигая, смотрел на Арсения. В коридоре загремели замки, это пришла Зинаида, и сразу же прошла в комнату:
- Ну, что, как он?
- Видишь! Пришел в сознание. Значит, будет жить, - дрогнувшим от радости голосом сообщил Арсений.
- Ну, слава богу. А я как раз курятинки принесла, сейчас бульон приготовлю.
Все время, пока Арсений взволнованно ходил из угла в угол по комнате, а Зинаида хлопотала на кухне, волк смотрел на Арсения. Но стоило только Арсению выйти из комнаты, волк начинал тихонько скулить и Арсений сразу же возвращался обратно.
- Не отпускает? - выглянула из кухни Зинаида. - Сейчас я ему бульончика принесу.
Она вышла из кухни, держа в руках небольшую эмалированную кастрюльку с остывшим бульоном, зачерпнула ложку и поднесла к волчьей пасти.
- На-ко, серый, выпей.
Но волк к бульону не притронулся и все так же смотрел на Арсения.
- Не хочет брать у меня, - огорчилась Зинаида. - Дай ему сам.
Арсений взял кастрюльку и подошел к волку, присел на корточки и пододвинул посудину прямо волку под нос. Набрал ложку бульона и подступил к волку.
- Давай, Серый, надо выпить. Ты же хочешь выздороветь?
Волк нехотя разомкнул челюсти, и Арсению удалось влить содержимое ему в пасть. Волк проглотил ложку бульона, затем еще одну и еще... И вскоре кастрюлька опустела.
- Молодец! - похвалил Арсений волка и протянул руку, чтобы потрепать его по холке. Волк нехотя, как бы лениво, беззлобно обнажил клыки.
- Не укусит! - уверенно произнес Арсений. - Ты ведь не укусишь меня, правда?
Волк чуть слышно заскулил и опустил глаза. Арсений положил руку ему на холку, провел по спине... Волк прикрыл глаза - то ли от усталости, то ли от удовольствия. Арсений задумчиво гладил его по спине, и на его ладони оставались жесткие серые шерстинки. Волк линял.
Так летели дни в трудах и заботах, и волк постепенно шел на поправку. Опухоль на лапе начала спадала, он уже мог, хоть и с трудом, ковылять по комнате. Вначале он опасливо посматривал из своего угла, вертелся там, укладываясь поудобнее, скулил, ворчал, не решаясь выйти. Потом, по мере выздоровления, осмелел и начал выходить из своего угла, изучал комнату, заглядывал в коридор, и в кухню сунул свой нос. Днями, когда в квартире никого не было, он подходил к окну, становился на задние лапы, а передними опирался на подоконник и с грустью смотрел сквозь стекло на мир, а чаще всего, задрав голову, долго и протяжно выл, наводя ужас на боязливых соседей Арсения. У него проснулся аппетит, он быстро съедал все, что готовила для него Зинаида. Бока его начали округляться, шерсть перестала выпадать, приобрела блеск и стала лосниться. Арсений решил, что пора выводить его на прогулку. Он заранее купил в магазине намордник и кожаный ошейник с поводком и однажды, выбрав время, когда, по его мнению, все собачники уже вдоволь нагулялись со своими питомцами, он присел возле волка и попытался надеть на него ошейник. Волк осторожно обнажил клыки и недовольно отвернул морду, но Арсений был настойчив.
- Надо, Серый, надо, - сказал он. - Понимаю, что неприятно, а что поделаешь? Мы живем в человеческом обществе, и у нас так принято, чтобы домашние питомцы ходили гулять в ошейниках. Ты гулять хочешь? - Волк посмотрел на него с укоризной, но Арсений был неумолим. - Наденем эту штуку или останемся дома. Так надо. У себя, в лесу, можешь гулять, как хочешь, а здесь надо уважать наши правила.
Зверь тихо заскулил и покорно дал надеть на себя ошейник и намордник. Только волк мог оценить, чего это ему стоило, и долго еще и в квартире, и в лифте, и на улице он вертел головой, пытаясь намордник скинуть, даже помогал себе лапой. Внизу, чуть только они вышли из лифта, сразу же встретили собачника, соседа с девятого этажа. Обычно тот выходил раньше, а тут, как назло, задержался, и его питомец, большой свирепый бульдог, нос к носу столкнулся с волком. Бульдог мгновенно встал на дыбы, короткая шерсть на загривке поднялась, он злобно зарычал и стал рваться из рук хозяина. Волк тоже оскалил клыки, но рваться из рук Арсения не стал, он был еще слаб для драки, но всем своим видом дал понять собаке, что за себя, если что, постоять способен. Черт тебя тут носит! - с раздражением подумал про соседа Арсений.
Хозяин бульдога с руганью оттащил рвущегося пса, дал Арсению с волком выйти из лифта и, бросая злобные взгляды на Арсения, втащил туда своего бульдога. Дверь закрылась, и Арсений вздохнул с облегчением, а из лифта долго еще доносилась отборная ругань соседа.
Однажды Арсений пришел домой и застал жену в слезах.
- Что случилось? - встревожено спросил он.
- Волк на меня сегодня бросился, как зарычит!.. Я так испугалась. Ты посмотри, какой он.
Арсений пошел в угол, к волку. Волк слегка оскалил клыки и виновато посмотрел на Арсения.
-Ну-ну, - сказал Арсений, - не надо мне показывать зубы, не надо меня пугать, я тебя не боюсь. Ты что это на людей кидаешься? Это ты у себя, там, в стае, вожак, а здесь ты в гостях, изволь вести себя подобающим образом.
Волк чуть слышно заскулил, поджал хвост и присел на передние лапы, а потом и задние подогнул и виновато подполз к Арсению.
- Ну, вот, то-то же! - сказал Арсений и потрепал зверя по холке.
- Давай отвезем его в лес, - предложила жена, - пока он нас тут всех не перекусал.
- Да, видимо, пора... - задумчиво произнес Арсений, - лапа уже зажила, да и сам он достаточно окреп. Ну-ка, дай-ка мне свою лапу?
Волк покорно протянул Арсению огромную лапу. Арсений осмотрел ее со всех сторон, потрогал руками, повертел, потискал и остался весьма доволен.
- Похоже, дела наши идут как нельзя лучше. Пора домой, в лес. Поедешь домой, Серый?
И впрямь, волка пора было везти в лес. Зинаида стала откровенно побаиваться выздоровевшего зверя, особенно, когда приходил домой Арсений и приносил печенье, которое волк очень любил. В такие минуты огромный зверь начинал прыгать, и подпрыгивал почти до потолка, что внушало ужас маленькой, хрупкой Зинаиде. И соседи досаждали жалобами, особенно когда волк начинал выть, отчего у многих мороз по коже пробегал. Выгуливать волка становилось с каждым разом все труднее, заметно заматеревший зверь болезненно реагировал на окружающих собак, и Арсению с трудом удавалось удержать в руках поводок, что давало соседям повод жаловаться в милицию. Насколько раз к Арсению приходил участковый, настойчиво предлагая решить проблему с волком, дабы избежать дальнейших неприятностей. В общем, пора было на природу.
Выехали ранним утром, в субботу, и прибыли на место только к вечеру. Сто сорок километров преодолели за десять часов. Таких рекордов Арсений не помнил. Бывало часа по четыре, по пять в пробках стояли, но чтобы десять!.. И все бы ничего, но стоять в пробках с волком было особенно трудно, он все время скулил, тявкал и рвался из машины, и надо было глядеть в оба, чтобы он не выскочил. Несколько раз Арсений сворачивал на лесную дорогу, надевал на волка поводок и выгуливал его среди деревьев, подальше от чужих глаз. Волк изо всех сил рвался на волю, и Арсению было трудно его удерживать. Хотелось доставить волка туда, откуда его взяли.
Наконец, приехали. Машина въехала на горку и остановилась, Арсений распахнул заднюю дверку для волка, но тот вдруг почему-то не стал выходить, а только поглядывал на Арсения и тихонько скулил. И даже предусмотрительно припасенная куриная тушка не вызвала у него интереса. Арсений присел возле него на сиденье, и волк неожиданно положил голову ему на колени. У Арсения перехватило дыхание.
- Что же ты, Серый, - сказал он дрогнувшим голосом, - домой, что ли, не хочешь? Домой приехали. Иди... Там тебя твоя волчица ждет.
Он провел рукой по голове, по холке зверя, ощущая его жесткую шерсть, и слегка подтолкнул его. Волк тяжело и нехотя спрыгнул на землю, постоял в раздумье, посмотрел грустно на Арсения, и потрусил по чуть заметной на слежавшемся снегу тропинке. Остановился, повернул голову к Арсению и долго смотрел на него немигающим взглядом. Потом повернулся и все той же трусцой, опустив голову и сутулясь, направился к лесу и скоро исчез в глухой чащобе. Арсений долго стоял и смотрел в ту сторону, где только что стоял волк, и нежданная слеза вдруг скатилась по его щеке, а в горле разросся и застрял горестный ком. Он так сроднился с волком за эти дни... Прощай, Серый! Может, свидимся еще, даст Бог...
Он ехал домой уже в полной темноте. Машинально крутил руль, руки-ноги делали свое дело: где надо, нажимали на педаль, где надо, переключали передачи - а перед глазами стоял волк, его последний, полный укоризны взгляд... Может, зря он привез его в лес? Рано? Как он там, в лесу после почти полугодовой болезни, сможет ли охотиться, примут ли сородичи в стаю, или пропадет один-одинешенек?.. А, с другой стороны, что было делать? Огромный заматеревший зверь в городской квартире - это тоже вам не фунт изюма. Проблем с ним не оберешься, да и ему самому сидеть в четырех стенах не очень-то приятно. В общем, куда ни кинь, всюду получается клин. А волка все же жаль... Как то он там, один в лесу?
...Летним вечером Арсений снова сидел на даче за ноутбуком, погрузившись в литературные баталии на сайте, а жена все так же сидела на кровати с планшетом. Вдруг Арсений поднял голову. Ему показалось, что где-то вдали послышался вой. Он вздрогнул и посмотрел вопросительно на жену:
- Думаешь, наш? - спросила Зинаида.
- Кто же еще! - уверенно ответил Арсений. Он быстро накинул куртку, взял фонарь и вышел на крыльцо. Луч прошелся по траве, скользнул по дорожке, по деревьям... Было тихо и покойно, и только в темноте ночи, как показалось Арсению, на мгновенье сверкнули два желтых глаза. В глубокой задумчивости он вернулся в дом и на вопросительный взгляд жены только пожал плечами.
Утром Арсения разбудил странный крик жены. Он быстро вскочил, сунул ноги в тапки и быстро вышел на террасу. Жена стояла в нескольких метрах от дома и растерянно держала в руках тушку зайца: