Это был очень красивый ковер. Сотканный из нитей всех оттенков синего цвета - цвет неба, цвет моря. А еще там был орнамент золотом.
Лиза так тщательно и любовно его ткала. Каждую нить она перед включением в общее полотно оглаживала, зачаровывала - песнями, напевами... Лиза постаралась и напела все известные ей песни, все мелодии, и даже птичьи трели, звериные крики, шелест листвы, журчание воды. Все для того, чтобы ковер вышел знатный, прочный. С густым ворсом - ступишь на него и лапы погружаются в мягкое.
А когда ковер был готов, Лиза приоделась празднично: достала из шкафа все свои девять хвостов - три хвоста ношеных, шесть ненадеванных, села на ковер, разложила хвосты вокруг...
И полетела в Древний Китай. Родных-знакомых навестить. Потому что, если идти вместе с песнями, все дальше и глубже, можно опуститься в прошлое - очень легко.
Лиза привезла из Древнего Китая цветущую ветку волшебного персика. Вон она стоит в банке на окне.
В общем, это просто расчудесный ковер...
...был.
Лиза мрачно обходит лежащий на полу кухни ковер. Разглядывает. Здоровенный детина со скромным видом мостится в углу, на табуретке.
- Ты вообще имеешь представление, сколько сил и труда заняло изготовление этого ковра? - сухо спрашивает Лиза. - Что это за манеры такие - плевать на чужие труды?! Какое неуважение...
- Что вы, Лизавета Патрикеевна! - бурчит детина, поджимая громадные лапы свои. - Что ли я да вас не уважаю! Да я в жизни не видал такого прекрасного ковра! Ворс-то какой плотный. Узоры опять же... златотканные... А ход до чего плавный! Сердце радуется.
- Так что же тогда... вот это такое? - Лиза с негодованием указывает лапой на неровно оборванный край ковра, где нити покрыты копотью, на другой край, где чудесный ковер просвечивает мерзкими дырками.
- Так то ж зенитки фашистские! - восклицает детина. - А тут вот мессершмитт за мной погнался... обстреляли гады!
Не далее, как на прошлой неделе, в ходе разборок, кто кому чего больше должен, Серый Волк сумел выудить у Лизы ее замечательный ковер - на время. Прогуляться по Древнему Китаю, послушать мудрых даосов, посмотреть на драконов - в общем, провести время с пользой и повысить свой культурный уровень.
Но улетел недалеко. И сам едва не загнулся. И ковер попортил. Мессершмитты, видите ли, его обстреляли!
- Зачем ты туда сунулся, зачем?! - стонет Лиза.
- Так ведь как же нет?! - оправдывается Серый, вжимаясь в угол кухни. - Если я лечу... а тут - Сталинград! И наших бьют! И вражин тьмы и тьмы! Я, конечно, на подмогу - не мог же я мимо пролетать, когда такие дела!
- И что, сильно помог?
- Мы сражались за каждый дом! - с воодушевлением заявляет Серый. - Днем и ночью под огнем!
- Мы?! - возмущается Лиза. - Кто это - мы? Ты там вообще с какого боку?
- Как с какого! Я ж разве не на русской земле родился? А тут - Родина-Мать...
- Что - Родина-Мать?
- Зовет!
- Серый, - говорит Лиза, - по-твоему, ты кто? Красный комиссар, что ли? Ты - животное! Реликтовое.
- Но я же помогал царевичу! Царя спасти, невесту увезти... В сказках об этом говорится! Народ врать не будет! А тут дела-то куда как большие - не ерунда какая!
- Ты зачем вообще влез в прошлое, если ничего не смыслишь в веяниях времени!
Серый молчит, с тоской глядит в окно.
- Ну и как, выиграли битву? - спрашивает Лиза. - Сталинградскую?
- Ну... - с подозрением отвечает Серый. - А в чем дело-то - это ведь уже история?
- Было бы для тебя историей, если бы ты просто в стороне стоял! А раз впутался, так уже и не будешь знать, какой там в итоге результат выйдет. И что сейчас?
- А что такое?
- Так ты не видишь что ли, что на дворе делается? Не успеешь оглянуться, как и Сталинград исчезнет, и вообще все изменится.
- И это что - из-за меня что ли? - с тревогой спрашивает Серый.
- Понятия не имею! - фыркает Лиза. - Лично я не имею обыкновения по горячим точкам круизы делать и вмешиваться в исторические моменты... Надо же - наших бьют! Родина-Мать зовет! Вот сейчас сам и разбирайся, что там к чему и почему. По уму так надо тебе весь этот отрезок истории перебрать... И то дело - будет чем голову дурную занять, а то бы еще какой ерундой маялся.
- Так вы же, Лизавета Патрикеевна, только что сами меня корили, что я в прошлое влез. А сейчас говорите, что я должен еще больше влезать... Что-то я не понимаю...
- Так потому и говорю, что прошлое - оно затягивает. Но я, в общем, тебя ни к чему не принуждаю! Дело хозяйское! Может, стоит еще немного подождать - глядишь и будешь уже не царевичей с невестами спасать, а шапочек с поросятами кушать! Будешь ты у нас красивый, толстый...
- Так я, пожалуй, Лизавета Патрикеевна, все ж таки полечу?.. Туда? - спрашивает Серый.
Лиза элегантно запахивается в хвост.
- Только вот, Лизавета Патрикеевна, что тут скажешь... ковер-то он малость того... потерял маневренность... Вот ей же ей, еле сюда дотянул. Нельзя ли его подлатать?
- Подлатать? - презрительно говорит Лиза. - Чтобы заплата на заплате была? Нет уж, тут надо все заново делать. Но пряжи зачарованной у меня такой нет - вот иди сам ее добывай.
- Где ж я такую пряжу добуду?
- А можешь вон к Бабе Яге в ножки поклониться. Пусть сидит да пряжу напевает. Она уж должна советские и русские песни все знать. Иди, иди, договаривайся!
Вытолкав Серого, Лиза погружается в приятные мысли. А ведь и станется с Волчары, как принесет ей пряжи зачарованной! Как соткет она ковер с розами, да петухами...