Аннотация: Альтернатива, событие происходит после второго сезона LastExale
Название: Небо, до которого не дотянуться
Автор: Magdet
Бета: нет, к моему большому сожалению
Фендом: LastExale
Жанр: Deathfic
Размер: мини
Рейтинг: G
Размещение: по согласию автора
Будучи в приподнятом настроении, гильдирьер весело напевал любимую мелодию, без повода. Он просто любил эту песню и помнил, что означает "Ты родился, ты живешь". Заезженная грунтовая колея, ложилась широкой лентой, разделяя пшеничное поле на два желтых куска. Последнее время он привык выбираться с воздушных посудин и неспешно прогуливаться по Норикии и другим городам. Престел стал для него большим кораблем в бескрайнем небе. Мир и Дио дышали на единой волне, теперь они оба были свободны, хотя бы на столько, на сколько, это было возможно.
Свой ваншип он оставил в начале поля. Подлетать близко к дому Клауса в это время года чревато выслушиванием криков Лави о безнадежно испорченном урожае пшеницы. Гильдирьер и лучший пилот Престела так и не стали друзьями, пускай остальные считали иначе. Воспитание и статус накладывали незримые ограничения, о которых не принято говорить. Тем не менее, Дио любил эти незатейливые, простые разговоры ни о чем и обо всем сразу. Косвенно или прямо он получал необходимые сведения для партии, в которой необходимо учесть даже человеческий фактор. От Клауса исходили простые мысли и слова, Дио понимал, к ним надо прислушиваться. Это помогло сдержать, начавший расшатываться союз между Анаторем и Дисисом, пользоваться привилегиями Маэстро, избегая неприятных обязательств. Главной льготой являлась полная свобода в небе, которую, после визитов к Клаусу, он ценил еще больше. Война на Голубой Планете окончилась, они вернулись на Престел. Родной дом не заменит ни один мир из сказки или легенды. Многое изменилось, многое осталось прежним.
Несмотря на все уговоры Альвис, Маэстро оставил ее в воздушной крепости. Девочка искренне радовалась возможности встретится с друзьями, заменившими ей семью, приготовить с Лави новые блюда и поиграть с малышом Морана и Дуни. Но когда ее глаза смотрели на Клауса, в них отражалась печаль, скрыть которую не получалось, не смотря на все ее старания. Такая же печаль заставляла Лави брать на себя слишком много работы, она же не позволяла Морану и Дуне оставить дом Барка и жить своей жизнью, не связанной с каждодневным преодолением боли. Грусть, более глубокая, поселилась в глазах Клауса. Черная, свернувшаяся клубком на дне зрачков, грусть, из которой рождаются безжизненные искры. Все чаще Дио казалось, что на него, из глубины потерянного ветра Грандстрима смотрит капитан Сильваны.
Мысли становились не такими тяжелыми, развеваясь под теплыми солнечными лучами. Еще одна привилегия: слово Маэстро - закон! Даже погода подчиняется. На дворе было тихо. Мирно паслись пернатые, выщипывая островки травы у границы золотого поля. Дом был аккуратен и чист, впрочем, как всегда. Дио ухмыльнулся, не стуча, бессовестно, распахнул парадную дверь. Обычно его ждали, особенно Лави, что бы встретить поприветливее и ехиднее, спросить "Что его маэстреность желает на обед". Почему он позволял ей подобное? Даже Дио не мог ответить на этот вопрос, пусть и догадывался, что ответ лежит рядом с грустью этого дома. Сегодня было тихо. Слишком тихо. Тревожно. Дио не произнес ни звука, осторожно опустил руку вдоль тела, на пальцы скользнул светящийся синим прямоугольник. Со стороны кухни послышались три легких шага, шуршание одежд, еще шаги. "Дуня" - понял Дио и убрал оружие.
Кухню заливал приятный дневной свет, проникающий в скромные деревянные окна. На ярких лучах размерено кружили пылинки. Обеденный стол был накрыт на завтрак. Неровно ломаный хлеб выставил белое тело, рядом, на свежих листьях салата, поблескивая мраморными прожилками, лежали тонкие кусочки маринованного мяса, в графине с водой затаилась радуга. Дуня, стояла между стулом и подоконником, придерживая широкий шерстяной шарф на плечах. Страх ожидания застыл на ее лице. Мальчик, похоже, отсутствовал, слишком уж спокойно.
- Дуня, где все?
Девушка резко обернулась к гостю, попятилась назад как испуганное животное. Руки, сцепленные замком на уровне ключиц, заметно дрожали. Всхлипнув, она бросилась к Дио. Гильдирьер немного отступил, когда девушка буквально врезалась в него, но положил руки ей на плечи.
- Дуня, что случилось? - спокойно произнес он.
Девушка хныкала и невнятно лепетала. Кожа была холодна, лицо бледное, немного состарившееся от переживаний. Внезапно ноги ее подкосились и она осела на пол, поддерживаемая Дио. Плачь, стал тише. Дыхание слышалось глубокими, прерывистыми вздохами. Она подняла голову, вглядываясь в синие глаза.
- Маэстро Дио, Клаус...
***
Тихоходный гильдейский корабль нового образца легко рассекал воздух, оставляя за собой три белых полосы. Модель только завершила испытательный срок и еще не выпущена в серийное производство. По документации корабль проходил как высокоскоростной и высокопрочный грузоперевозчик при тяжелых погодных условиях. В передней части, располагались удобные сидения, за ними - просторная площадка. Крытая кабина пилота, как и в грузовых моделях союза, размещалась сверху. Днище имело отдельный люк для доступа, где при первой проверке комиссии военных сил Альянса, была помещена только модернизированная клавдиевая установка. Дополнительные элементы, люки, арматура предусматривали широкий спектр модернизации.
Лави и Моран сидели в первом ряду, наблюдая за проплывающими мимо одинокими кучевыми облаками через прямоугольное смотровое окно. Они не обронили ни слова, с того момента как Дио подобрал их у центра связи Союза Авиаторов. Маэстро копался в открытом белом ваншипе. Эта машина отличалась от той, которую молодой гильдирьер оставил у пшеничного поля. Последнее время он летал на открытом ване, позволяющем выполнять самые невероятные воздушные фигуры. Чувство ветра, легкое и невесомое, превращало небо в бескрайнее счастье. Сейчас перед Дио стоял ваншип старой модели, с тяжелым корпусом, лишней экипировкой и громоздким двигателем, но все же это был больше, чем летательный аппарат. Машина, на которой пересекалась дорога великих ветров - Грандстрим. Символ свободы Престела - простой курьерский ваншип.
Трое асписов находились рядом, готовые выполнять любой приказ Маэстро. В транспортнике был слышен только размеренный гул установки и шелест ветра за бортом.
- Маэстро Дио, возможно вам нужен... - начал произносить молодой гильдирьер, с копной слегка завивающихся золотых волос, но осекся.
Не отрывая взгляда от колбы клавдия на щитке, Дио ответил:
- Кокинелла, мой навигатор всегда со мной.
- Да, Маэстро.
Стоящий сбоку Эфемера заметил на лице господина легкую, теплую, полную любви улыбку, которая медленно сменилась задумчивостью. Люсиолла и впрямь остался для Маэстро единственным навигатором, вот только взгляд Альвис все чаще устремлялся в небо. И в нем было столько радости, желания, сколько нельзя выразить словами, но в нем был и страх. Боязнь чего-то непоправимого, фатальной ошибки не даст ее крыльям раскрыться. Альвис Гамильтон чувствует небо кровью, она поднимется дальше и выше многих, как навигатор. Дио хотел научить девочку летать, как летает он, показать, что такое Небо на самом деле. Еще ей предстоит стать следующим Маэстро. Может случиться так, что Аль не захочет лететь и все эти мысли, планы на будущее останутся не озвученными, не превращенными в жизнь. Пустые мечты, как мечты о высоком полете и счастливой семье, которые лелеяли Клаус и Лави. Желания, разбившиеся как фарфоровая посуда, осколки которой давным-давно собирал его друг. Вещи, которые нельзя вернуть, поле души, заросшее потерями и сожалениями.
Только Дио знал маленькую тайну, только его Клаус посвятил в свою боль. Не больше чем месяц назад, когда заходящее солнце окрашивало облака багрянцем, обещая ветряную погоду. Двое пилотов наблюдали как стая белых птиц, словно рваные перистые облака направлялась в короткое путешествие.
- Дио...
Минуты медленно, равномерно текли. Маэстро терпеливо ждал следующего хода. Жизнь как шахматы, почти все подчиняется их правилам, за исключением того немногого что Клаусу увы, уже не доступно.
- Ко мне вернулась чувствительность, точнее я начал ощущать...
Он снова запнулся и опустил голову. Дио закрыл глаза. Появилась необходимость многое обдумать, возможно, существует решение проблемы. Он знал, чем закончится признание, когда Клаус только продолжил.
- Тянущие ощущения. И их цвет изменился, немного. Наверно...- пилот рассеяно улыбнулся.
Приблизительно в то же время, по словам Лави, ее муж все чаще стал пропадать в мастерской. Она не осмеливалась его беспокоить и сейчас кусала себе губы в бессильной злости. Дио ошибся, в слепом убеждении, что Клаус не изменился, он пропустил недосказанность. Лучший пилот доказал свою уникальность, он совершил то, что не сделал ни один человек на Престеле до него. С парализованными ногами он поднял ваншип в воздух и сейчас находился в горизонтальной пещере, темный силуэт которой показался у затянутого туманом горизонта.
Не в силах ждать, Дио легко запрыгнул на место пилота. Горизонтальная пещера приближалась слишком медленно, по его меркам. В крови играл адреналин, дыхания сбивалось от предвкушения безудержного полета.
- Открыть грузовой отсек! - скомандовал маэстро, зажав между пальцев дуговую пластину на правом ухе.
Люк не открылся даже на половину, а помощники едва успели отойти к взволновавшимся анаторцам, когда Дио включил зажигание, мотор ответил приятным урчанием. Ваншип оторвался от пола и подался назад, резко. Тем не менее, машина идеально прошла в образовавшийся зазор, всего на несколько миллиметров разминувшись с металлическими бортами.
- Взлет! Закрывай! - звучали звонкие приказы. За ними полился искренний смех.
- Это же не гоночная модель, - констатировал Апис.
В ответ Эфемера только пожал плечами, подумав про себя: "Когда Его волновали такие мелочи?". Команда асписов усадила Лави и Морана на места и разошлась по своим позициям. Теперь, всему экипажу ожидание стало невмоготу.
Маэстро заставлял ваншип то взмывать пчелой, то падать коршуном. Ни единой прямой линии за хвостом. Горизонтальная пещера, с ее проеденным телом приближалась гораздо быстрее, но возможно лететь с еще большей скоростью, на другой модели, гнаться наперегонки со временем. Только его не обгонишь и вспять не возвратишь. Выполнив бочку по нисходящей, Дио принялся рассчитывать последующие ход, необходимо сжечь определенное количество топлива, игра должна быть честной.
***
Ваншип пронзил воздух в замкнутом теле пещеры обратным штопором. Чистейшими алмазами переливался белый песок в нижнем сосуде огромных часов. Неподалеку золотыми окнами глядел пещерный город, вытягивая свое черное тело вниз. Заправочная стоянка выделялась серым пятном, не подсвеченная, спящая. Далеко внизу, на неровную землю падал обрезанный прямоугольником свет из ворот ангара, выставившего свою сгорбленную, ребристую крышу. Выполнив переворот и тихонько проговорив про себя "Иммельман", Дио направил ван вверх. Камеры, которые только недавно стали доступны для использования жителям альянса, потянули свои цилиндрические глазницы за белым корпусом машины.
Кто-то в здании казино между делом произнес "О, еще один" и вернулся к разглядыванию выбора бутылок на барной стойке. По какой-то не понятной для себя причине матрос Сильваны кинул беглый взгляд на экран и едва не похлебнувшись крепкой выпивкой вцепился в край стола.
- Итан, дружище! Все в порядке, если продуешь, всегда есть возможность отработать.
Гейл заботливо похлопал товарища по спине и рассмеялся, радуясь удачной шутке. Не до конца откашлявшись, Итан направил указательный палец на изображение.
- Там...Маэстро...
Он снова зашелся кашлем. Со стола стекали коричневатые капли пролитого напитка. Бригадир механиков обронил деревянную зубочистку, а младший старшина принялся протирать очки. Клавдиевая труба блеснула металлом и скрылась из поля зрения камер. Вся команда механиков таращилась на экран, даже Костави, всегда расчетливый и аккуратный в азартных играх, положил карты на зеленый фетр стола рубашкой вниз.
В это самое время гильдейский транспортник пришвартовался на посадочной полосе третьего уровня - самой ближней к зданию администрации. Рядовой гильдирьер встретил "своих", отчитался перед Кокинеллой о сложившийся ситуации. Было принято решение оставить с Лави и Мораном в качестве сопровождающего Аписа.
Летать между срастающихся сталактитами и сталагмитами все равно, что проходить лабиринты перистых облаков, просто мало кому об этом известно. Игра это сложная и захватывающая, бесподобна в своем исполнении, неповторимая. Необходимо предсказать поведение машины после незначительного изменения курса, что уже говорить о резких поворотах и крутых виражах. При отсутствии навигатора становилось еще интереснее, а если добавить пару десятков участников, в относительно замкнутом пространстве игра действительно становилась гонкой на выживание. Заманчивая и веселая перспектива, но абсолютно неуместная в данной ситуации. Белые волосы Маэстро развивались и запутывались под устойчивым потоком врезающегося в тело ваншипа воздуха. Он поворачивал голову, и отдельные пряди мгновенно закрывали обзор, цепляясь за ремешки и другие выступающие части летных очков. Полет проходил не гладко и Дио наверняка поругал бы себя за такую небрежность, не отвлекай его переживания. По всем своим самым скромным расчетам, он должен был не только нагнать Клауса, но и поравняться с ним.
- Что же Иммельман сделал со своим ваншипом? - Успел произнести Дио и рванул рычаг на себя, одновременно меняя положения педали. Ван дернул носом и качнулся вверх, резиновая оболочка на колесах ободралась о шершавую поверхность стену почти на треть, трепыхаясь на ветру рваными огрызками. Ощутимая встряска заставила гильдирьера молниеносно отреагировать, измененное давление в клавдиевой трубе подняло хвостовую часть вверх. Загнутый незаконченным кольцом метал одной из основных частей машины сперва черканул по неизвестно откуда взявшийся стене, затем, коснулся противоположной. В опасном маневре Дио был вынужден буквально вжаться в кабину ванна, наблюдая за трассой в щель между корпусом и ветрозащитным стеклом. До потолка пещеры можно было дотронуться рукою.
- Люссиолу не порадовали бы подобные, непредвиденные изменения на пути. Он обязательно сказал бы что-то вроде: "Маэстро Дио, нам следует сбросить скорость". А я бы...
Он рассмеялся, добавляя тяги. В конце тоннеля блеснула звезда с длинными горизонтальными лучами и быстро разрослась до сферы. "Вот и выход Люссиола" - этого последний из Эраклиеров вслух не произнес.
Вынырнув из пещеры, которая ложилась под углом к основной трассе, Дио легко выровнял машину по необходимому курсу и вновь принялся вертеться из стороны в сторону. Вскрик радости, словно звук дрожащей струны, замер в воздухе, мотор ваншипа замедлил обороты. Перевернутый пузом к небу, он стремительно терял высоту, пока мимо не мелькнула металлическая обшивка.
Поглощенный своими мыслями Клаус Барка поначалу не придал увиденному значения, а когда обернулся назад, обнаружил на свеем хвосте белый ваншип, пилот которого размахивал обеими руками в воздухе. Дио что-то говорил, глотая при вдохе воздух, но Иммельман не слышал уносимых ветром слов.
Команда механиков напряженно всматривалась в плоский монитор, ожидая, что в любую секунду появится белый ваншип. Вместо этого, зафиксировав движение, камеры резко дернулись вниз, начав снимать серый, дюралевый нос. Лави кинулась вперед. Ее фигура стала точно между одним из экранов и столом, за которым сидели мужчины, закрыв не меньше половины изображения.
- Эй, девчонка, отойди! - не выдержал Костави.
- Лави? - неуверенно произнес Гудвин.
Девушка обернулась, по ее щекам рясно текли слезы. Механики обернулись на Морана и гильдирьера.
- Да что здесь, черт побери, происходит?
***
- Клаус! Ты видел?! Там в пещере!
- Да! Это опасно! Нужно рассказать!
Оба пилота перекрикивали свист ветра. Их глаза блестели от восторга. Слова доносились отрывками. Подняв на лоб подаренные очки, Дио улыбался.
- Я не хочу заходить на посадку!
- У нас еще уйма времени! - гильдирьер кивнул в сторону перевернутых песочных часов. На днище уже скопился невысокий террикон песка.
- Ниже уровнем есть еще одна сквозная!
***
Оба ваншипа дрожали от нестабильной работы перегревшегося мотора, давление в клавдиевых трубах держалось стабильно, на высоком уровне, машины работали на грани своих возможностей. Пилотов нисколько это не беспокоило. Легкими, уверенными манипуляциями, они заставляли корпуса вилять из стороны в сторону, огибая природные преграды. Нижняя сквозная пещера, оказалась труднопроходимым участком, на дне которого плескалось добрых два метра воды с растворенным клавдием, от чего на голубом потолке и на днищах ванов пробегали белые, изломанные полосы бликов. На первом прохождении Маэстро покладисто летел за Клаусом, запоминая каждую арку, перелет, поворот. В конце, на протяжении нескольких десятков секунд полета, расстояние между поверхностью воды и потолком резко сокращалось, курьерский ваншип едва проходил по высоте, задевая колесами водяную гладь. В пространство общей пещеры выводил природный колодец.
Как только завершился круг осмотра, Дио перестал изображать из себя пай-мальчика и вдавил рычаг тяги на полную. Количество топлива в обоих баках было одинаково.
Барка с легкостью принял игру и быстро сел на хвост белого ваншипа. Он прекрасно понимал, что характеристики летательных аппаратов равны, но реакция гильдирьера намного выше, чем у любого жителя Альянса, даже если он провел в небе всю свою жизнь. Обогнать Дио возможно только на прямом участке или... он опустил левую ладонь на голень и стиснул зубы.
На старой трассе, то тут, то там, сколами в породе и отдельными металлическими запчастями выделялись места последних аварий. Остальные поверхности поражали своею гладкостью. Вода давно ушла ниже, остался только воздух, тревожимый во время восьмичасовой гонки и сегодня. Вкрапления солей поблескивали под светом часто установленных направляющих. По дну протянулись десятки змеевидных черных кабелей.
Клаус все так же висел на хвосте, гильдирьер своими маневрами не позволял ему даже начать обгон, несомненно, внутри пещеры преимущество на его стороне.
Апис настойчиво не давал Лави покинуть верхнее помещение казино. Когда вернулись остальные сопровождающие Маэстро, девушка сдалась, оставив попытки обхитрить гильдирьера и сбежать, обессилено рухнула в кресло, около игрального стола. Она подняла голову в сторону монитора, но взгляд был устремлен куда-то дальше, словно проходя сквозь стену, перекрытия, он достигал непознанного неба. Моран с командой механиков Сильваны устроились через два столика дальше. Между ними стояла полу опустошенная бутылка крепкого виски. Коротко обсудив проблему, мужчины молчали, склонив голову над столешницей.
Дио накренил ваншип на бок, добавив скорости, чисто вошел в крутой вираж, тем самым не позволив Клаусу обогнать себя. "Иммельман" посерьезнел в лице, от того человека, что взял здесь победу несколько лет назад, не осталось и следа. Сегодня он точно не обирается уступать или прощать. В следующем "узком месте" Барка выполнил короткий переворот и пролетел над ваншипом оппонента в опасной близости. Рискнув рукою, он махнул ладонью перед лицом Дио, когда серый ван зацепил колесом на правом "крыле" выступ пещеры. Маэстро чудом успел пригнуться, а Клаус убрать руку, до того как выступ за сиденьем навигатора его ваншипа отломал противоветровое стекло и пропахав немалую борозду в металле ребристого, потерял управление, сбив напоследок статуэтку на носу. Посыпались искры.
С огромным трудом, потеряв в скорости и сильно повредив машину, столкнувшись со сталактитом, но Клаус вернул управление. Эраклиер оторвался далеко вперед. Закусив губу до крови, лучший пилот Альянса закричал от боли и обиды. По подбородку стекала багровая струйка. Крик разнесся по замкнутой пещере, но Дио его не слышал. Он откинулся на спинку сиденья, крепко держа штурвал. Полет его стал менее напряженным, будто меланхоличным. Приближалась "новая" пещера, гильдирьер сдвинул очки на лоб и повернул за очередную стену. Ветер шептал свою излюбленную, звенящую песню "Ты Живешь". Датчик на панели показывал: последний круг, топливо заканчивалось.
Мгновение. Дио опускает веки. Пряди волос, с заплетенной парой красных кисточек хлещут по лицу. Резкий поток воздуха затрудняет дыхание. Голова немного повернута, от того, до правого уха доносится звук разорванного воздуха позади и заглушенный рев мотора. Он коротко наклоняет голову во время очередного удара сердца, и всплеск за хвостом, заставляет вернуться от своих мыслей в гонку. Взгляд проскальзывает по стенам с обеих сторон, по игольчатому потолку. Глоток холодного воздуха, от неожиданности он закашливается, тянет штурвал, изменяет положение педалей. Перед капотом его ванна выныривает корпус, затем виляет клавдиева труба, разбрасывая от себя водные брызги, не до конца лишившиеся клавдиевого цвета, приобретенного от самого ценного материала на планете. Ваншип Клауса вырывается из колодца с гулом, сдуваемая жидкость растягивается полосами.
По распоряжению Гильдии, а именно Кокинеллы, камеры настроены для наблюдения за выходом из внутренних пещер и следовании за первым появившимся объектом. Качественное изображение выводится на мониторы. Все присутствующие в казино, задержав дыхание, наблюдают за машиной, поднимающейся к часам, в верхней половине которых еще покоилось больше трех четвертых песка. Гудвин подошел с поднятыми большими пальцами на руках, улыбаясь. Лави вскочила на ноги, сердце в ее груди трепетало. Эфемера безэмоционально констатировал: "топлива на следующий круг не хватит".
В это время Дио заливался искренним смехом.
- Иммельман!
"Ты снова победил благодаря своей смекалке, Иммельман!"
Он размахивал свободной рукой, которая так и замерла полусогнутой над головой. Черные зрачки его пронзительно синих глаз расширились, легкие сдавило, словно из атмосферы выкачали весь воздух. "Серый курьерский" несся в противоположную сторону. Взгляд Эраклиера успел выловить только легкую улыбку, полную спокойствия и движение губ Клауса. Ваншипы их разминулись.
Лави подняла руки к лицу, впиваясь когтями в смуглую кожу. Стоящий рядом Гудвин заслонил ее своей спиною от монитора, от творившегося в нем ужаса, прижал ее голову к своей груди. По помещениям и переходам прозвенел визг перешедший вначале в стон, а затем в хрип.
Только белый ваншип кружил в безмолвии над алым пламенем, растекающимся по свалке около ангара. Руки в черно-белых перчатках вздрагивали, то и дело сбивая штурвал.