" Известно, что иудейский народ рассеян по всей земле между обитателями различных стран. Большая часть Сирии, как соседняя страна, ими населена, а в особенности много их в Антиохи, как в величайшем городе Сирии. К тому ещё цари, последовавшие за Антиохом, позволяли им свободно селиться. Этот Антиох, по прозвищу Епифан (Антиох 4-ый Епифан 215-164 гг. до н.э.), при разрушении Иерусалима ( 168 г.до н.э.) разграбил и Храм, но его преемники возвратили антиохийским евреям медную храмовую утварь, установили её в их синагоге и предоставили им одинаковые права гражданства с эллинами. Встречая такое же обращение и со стороны позднейших царей, иудейское население в Антиохи с течением времени значительно разрослось. Они украсили свою святыню высокохудожественными и драгоценными дарами и, привлекая к своей вере множество эллинов, сделали и этих последних до известной степени составной частью своей общины." Иосиф Флавий, Иудейская война, книга 7-ая, гл.3 абзац 3.
Антиохия Сирийская в то время считалась третьим по величине городом в Римской Империи после Рима и Александрии. Население города составляло в те времена более 250 тысяч жителей. Сегодня это забытый Богом арабский посёлок, называемый Антакья, но в середине 1-ого века нашей эры этот город был резиденцией наместника римского императора в провинции Сирия. Антиохия находилась в центре перекрёстка путей Запад - Восток и вся торговля между Востоком и Западом проходила через город под римским контролем. Через город проходила масса товаров, что привлекало большое количество торговцев различных вероисповеданий. Евреи в большинстве своём в Антиохи занимались или ремёслами, или торговлей, а зачастую и тем и другим. Они резко отличались от остального населения своей верой в Единого Бога, строгим правилами общежития, соблюдением субботы и употребления кошерной пищи. Как писал И.Флавий, украшенная синагога также привлекала интерес грекоязычного населения. Причём этот интерес мог развиваться как в сторону ненависти и презрения, так и в сторону попытки перейти к единобожию. Понятно, что привлекала в первую очередь древность самой религии; к тому времени иудаизм насчитывал уже 1500 лет. Все религии имеют свои ритуалы, и иудаизм не был исключением из этого правила. Это осознавали все, даже закоренелые язычники. Но, желая перейти в иудаизм, далеко не все спешили скрупулёзно выполнять абсолютно все требования, предъявляемые иудаизмом. Одни отказывались от поклонения богам-идолам и считали, что они веруют в Бога единого. Некоторые шли дальше- соблюдали субботу, отказывались от употребления в пищу мяса нечистых с точки зрения иудаизма животных. Такие называли себя " себоменой" - богобоязненными. Они считались людьми стоящими на пути обращения в иудаизм. Но иудеем считался тот, который помимо исполнения всех заповедей и требований религии был обрезан, то есть заключил союз с Богом. Очень любопытна сатира знаменитого римского писателя Ювенала, показывающая отношение большинства римлян к иудаизму : " Отец не работает по субботам и не ест свинины, а сыну уже мало этого, и он обрезан " Сатиры, книга 14-ая.
Отношение к новообращённым в иудаизм, называемых "герим " было различным. Хотя принятие "гера" , выполняющего все заповеди и сделавшего обрезание в "общество Господне" считалось благим делом, но вера новообращённого не была крепка и к нему следовало ещё присмотреться. Как в те времена нельзя было стать аристократом в первом поколении, как в наш просвещённый век нельзя стать интеллигентом в первом поколении, так и нельзя стать полноценным евреем, даже заключив союз с Богом, выполнив обрезание. В те времена оно сочеталось с омовением и принесением жертвы. Омовение было именно омовением, а не крещением. Переход в иудаизм должен был происходить в присутствии трёх судей раввинатского суда. После этого принявший иудаизм считался евреем и получал еврейское имя. Дети, рождённые после принятия иудаизма, при условии брака с еврейкой, считались полноценными евреями Единственным ограничением на мужчин принявших "гиюр ", и не имевшим ни одного из родителей евреев, это то, что он не мог быть назначен на должность общественного характера или быть судьёй при рассмотрении уголовного дела. В рассмотрении гражданских дел никакого ограничения не существовало.
В основном к новообращённым " герам " относились хорошо, помня о том, что прабабка царя Давида Руфь (Рут) была язычницей - моавитянкой. И хотя в Торе сказано, что никогда моавитянин не сможет войти в " общество Господне " , там ничего не сказано о моавитянке. Истории известны несколько имён знаменитых " геров". Один из племянников римского императора Тита, разрушившего Иерусалимский Храм ,перешёл в иудаизм. Звали его Онкелос и он был дружен с раббаном Гамлиэлем Вторым. Он усердно учился, а затем был одним из законоучителей совместно с Элиэйзером бен Гирканом и Иешуа бен Ханания. Онкелос был известен своей набожностью и тем, что он перевёл Тору с иврита на арамейский язык, широко распространённый в то время на Ближнем Востоке. Великие законоучители, такие как рабби Акива и рабби Меир были потомками "геров".
Были и противники обращения язычников в иудаизм. Например, последователи школы Шаммая считали, что это только попутчики до тех пор, пока всё идёт хорошо. Но стоит начаться гонениям на евреев, и попутчики тут же забывают Закон Моисеев и идут своей дорогой.
В Антиохи подавляющее большинство обращённых считали себя " себоменой ". Считая общину Иерусалима своей наивысшей инстанцией, эта вновь организованная группа людей, очень неоднородная как по составу, так и по своим убеждениям, старалась поддерживать достаточно тесные отношения с Яковом Праведным и остальными руководителями в Иерусалиме.
После того как посланцы Иерусалима Иуда Варсава и Шауль (Сильван) донесли послание Якова до неофитов в Антиохи, они получив какую-то помощь для общины Иерусалима вернулись домой. Сильвана потрясло количество обращённых в Антиохии настолько, что он не сумел сдержать свои эмоции и поделился информацией с Шимоном (Петром). Также Сильван был восхищён умением Павла проповедовать; его поразила сила воздействия проповедей Павла на язычников. Силу даже не смутил тот факт, что новоявленная община Антиохии отделилась от синагог города и стала проводить самостоятельные религиозные церемонии и совместные трапезы, на которых употреблялась некошерная пища. Петра очень заинтересовала новая община Антиохии. Он давно присматривался к тому, что делал Павел, и его успехи на поприще обращения язычников весьма удивляли Петра. Он попросту завидовал "успехам" Павла. По этой причине, когда Сильван, у которого с Павлом были прекрасные отношения, вновь отправился в Антиохию Сирийскую, Пётр пошёл с ним, желая увидеть всё собственными глазами.
Совместные трапезы очень заинтересовали Петра. Он увидел в них большие возможности для проповедования. В атмосфере дружеского застолья, где все равны, никто не испытывает никакого стеснения, никаких моральных неудобств, никакого дискомфорта открывались огромные возможности для человека умеющего убеждать. И Пётр стал посещать эти трапезы, даже не обращая внимания на то, что там ели. Так продолжалось до тех пор, пока не появились эмиссары, посланные Яковом Праведным для проверки того, как соблюдаются семь законов Ноя, тех самых на которых настояло совещание (собор) в Иерусалиме в 49 году. После собора прошёл год, и на проверке настояло большинство членов общины Иерусалима, потому что разрешение на обращение язычников было дано именно с этим условием. Каково же было удивление посланцев из Иерусалима, когда они увидели не только полное нарушение обязательств, но и одного из столпов Иерусалимской общины, сидящего за одним столом с язычниками и поедающим некошерную пищу.
Павел подозревал в Петре конкурента. Он отчётливо видел, что человек этот увлекается внешним эффектом, что его привлекает лёгкий путь стать по примеру Павла руководителем обращённых язычников. Видно было по истории произошедшей в Кейсарии, что Пётр не так крепок в иудаизме, может на многое закрыть глаза и прощать ошибки как себе, так и поверившим в него окружающим. В послании к Галатам Павел очень чётко расставил акценты, не только дезавуируя конкурента, но и провозглашая свой собственный путь к Богу, независимый от Иерусалима, основанный не на Законе, а на вере в Мессию.
"11 Когда же Пётр пришёл в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию.
12 Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных.
13 Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечён их лицемерием.
14 Но когда я увидел, что они не прямо поступают пр истине Евангельской, то сказал Петру при всех : если ты, будучи Иудеем, живёшь по язычески, а не по Иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по Иудейски?
15 Мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники;
16 Однако же узнавши, что человек оправдывается не делами Закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали в Иисуса Христа, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами Закона; ибо делами Закона не оправдывается никакая плоть
17 Если же, ища оправдания во Христе (Мессии), мы и сами оказались грешниками, - то неужели Христос есть служитель греха? Никак!
18 Ибо, если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником.
19 Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу,
20 И уже не я живу, но живёт во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня.
21 Не отвергаю благодати Божией. А если законом оправдание, то Христос напрасно умер." Гл.2 ст.11-21
Создаётся впечатление, что анекдот : " Абрамович, или снимите крест, или наденьте трусы! " был рождён в Антиохи в то время. Нелишне отметить, что Павел любил и хорошо отзывался только о тех людях, кто почитал его как первого заместителя бога и слушался его беспрекословно. Пётр не входил в число друзей, да у Павла друзей и не было. В этом отрывке он умудрился даже Варнаву, считавшим себя другом Павла обвинить в лицемерии. А для карьеры Павла в Иерусалимской общине ни один человек не сделал больше чем Варнава, не только поручившийся за него перед руководством общины, но и немало усилий приложивший для улучшения впечатления личности Павла перед апостолами и Яковом Праведным. Говоря современным языком, Варнава создал имидж Павла перед руководством общины. Причём именно создал, потому, что Павел не имел с этим имиджем ничего общего. Его действия поразительно напоминают действия кукушонка в гнезде, в которое своё яйцо подбросила кукушка. Утвердившись в общине, Павел начал выбрасывать и идеи, проповедуемые общиной и дискредитировать апостолов как только мог. Особенно с большой охотой Павел постарался дискредитировать Петра. Авторитет Петра был очень высок у тех язычников, которым Павел проповедовал Иешуа Мессию. Пётр почти три года странствовал бок о бок с Иешуа, питался с ним из одного котелка, пили вместе из одного кувшина. Он был его учеником - этим было сказано всё. И, понятное дело, Павел при первой же возможности постарался Петра отстранить от людей, обращённых им, Павлом, в ту религию, которую он сконструировал. Конкуренты Павлу не были нужны.
Вторая часть отрывка, приведённая выше, начиная со стиха 16 и по стих 21-ый просто поразительна по своей демагогичности, по умению не только вывернуть всё наизнанку, как это порой делает талантливый адвокат в суде, но и созданием новых положений религии, придуманной Павлом, причём положения эти противоречат тому, что Иешуа действительно говорил. А Иешуа говорил, что прежде всего надо выполнять Закон; нет заявляет Павел, надо только уверовать в Иешуа Мессию и всё, мы с вами уже оправданы перед Богом.
Иудейским Законом (Торой) я, Павел, уже не существую, я часть Иешуа, я та его часть, которую распяли. И поэтому я уже не иудей по имени Шауль (Павел), а я, аватар Иешуа, полномочный его представитель в этом мире, к тому же обладающий эксклюзивным правом на веру в Иешуа. А тот факт, что он, Павел, существует во плоти, то это лишь оболочка, наполненная верой в то, что он делает для возлюбившего его сына бога, и пошедшего за него на распятие. И как резюме: " ..А если законом оправдание, то Христос напрасно умер"ст. 21
Павел берёт на себя смелость, не ,это просто наглость судить о том напрасно или не напрасно умер Мессия, за которого почитали Иешуа. Не лишне напомнить, что сам Иешуа, когда Пётр назвал его так, не подтвердил это, хотя и не отрицал.
Антиохия находилась не на очень большом расстоянии от Иерусалима, порядка 500-600 километров, по тем временам несколько недель пути. Павел начинает понимать, что в полной мере развернуть свою контрпропаганду иудаизма здесь в Антиохии не удастся из-за плотной опеки Иерусалима. И он принимает решение уйти дальше и попробовать свои идеи на родине той культуры, в которой он был воспитан - в Греции.
Пётр заинтересовался методикой Павла, да и Иерусалим ему, похоже, поднадоел. Помимо всего, он считал, что ему недодано судьбой. Он, ближайший к Иешуа, можно сказать, его сподвижник, а все вопросы в Иерусалимской общине решает не он, Пётр, а Яков, брат Иешуа. И хотя у него есть авторитет в общине, но существенного влияния на политику общины он оказать не может. С проповедью , обращённой к евреям, он выступать также не мог, сказывался недостаток образования. И к тому же убедить ортодоксальных евреев в чём-либо выходящем за рамки Торы ещё никому не удавалось. Другое дело язычники - их можно убедить так, как это делает Павел, а он слывёт у них за пророка и святого человека. И Пётр решает пойти по пути Павла, позаимствовав у того его арсенал в части приёмов воздействия на неофитов. Несколько лет Пётр странствует по Малой Азии, Греции. Побывал он и на Кипре, где встретился с Марком (Иоанном), ставшим одним из его секретарей. Согласно " Церковной истории " Евсевия Кесарийского Пётр появился в Риме в царствование императора Клавдия ( книга 2-ая, 14 (6)). Клавдий правил с 41 по 54 годы. Следовательно Пётр появился в Риме не позднее 53-54 годов, но вполне возможно ,что и раньше.