Майн Юлия Михайловна : другие произведения.

Моё имя - Анита

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мари не была амбициозной красавицей, жаждущей приключений. С любовными подвигами тоже не задалось. Она была обычной школьницей и послушной дочерью, у которой время от времени что-то в жизни шло наперекосяк. Но именно её сестра оказалась ведьмой, и именно её, Мари, решили сделать великой. Только все чужие планы идут прахом, стоит к ним прикоснуться некромантам с Лысой Горы. Так стоит ли оставаться светлой, когда Мрак манит и сулит куда больше? И возможно ли от соблазна удержаться, когда тебе всего семнадцать?
  Глава 1. Дом
  
  День начался хреново. Впрочем, как еще может начинаться день в старшей школе?
  Мари зябко повела плечами, сидя за своей партой.
   - Эй, Мэри! Мэри-скучная-Поппинс!
  О, Боже, да когда они, наконец, отвяжутся! Она еще в пятом классе как-то подстриг-лась под каре. И внешнее сходство, да ещё имя сыграли на руку одноклассникам. Тогда она не умела молчать и велась на любые провокации. Впрочем, сейчас не реагировать тоже получалось плохо.
  Компания во главе с Майком, их предводителем, и хихикающими за его спиной дев-чонками, была худшим кошмаром Мари. Пытаться что-то говорить им было бессмыслен-но.
   - Нам нужна домашка по химии, алгебре и истории. Ты же всё сделала.
   - Да.
   - Что 'да'?
  Мари насуплено молчала.
   - Ты же дашь?
   - Н-нет.
   - Да, ладно? - Майк соизволил подойти к ней вплотную. - Неужели ты не дашь мне свои записи?
  Лицо его было так близко, что девочка разглядела крошечный шрам на его носу. Она сглотнула, во рту пересохло.
   - А...
   - Ну, короч, договорились, да? - он будто бы дружески похлопал её по плечу и вер-нулся к своей команде. - Я на тебя рассчитываю! - он подмигнул ей.
  'Боже, какая же я дура!' - Мари положила голову на парту. Ну, да, как есть дура. Бо-ится, ненавидит и любит одновременно. Не может двух слов связать в его присутствии, только и делает, что уже три года подсовывает анонимные валентинки на день влюблен-ных, даёт конспекты и краснеет как помидор. Еще бы над ней не смеялись! Да если бы не её записи, Майк бы с ней и не заговорил ни за что!
  Она огляделась. Класс рассыпался на кучки. Вот только ни к одной компании её не тя-нет. Они перестают говорить, когда подходит она. А если не перестают - она сама не по-нимает, что делает среди этих людей.
  Урок прошёл быстро. Уроки всегда проходят быстрее, чем эти бесконечные перемены. На переменах непонятно, чем заняться, как убить время - только если продолжать учиться и во время них. Но разве можно сосредоточиться в этом гвалте? Мучительную десятими-нутку стоит использовать разве что для прогулки по коридору туда и обратно.
  Мари не успела завернуть за угол, прежде чем услышала:
   - ...Тебе разве не у кого больше конспекты брать? - Говорила Риз. Она претендует на звание первой красавицы школы. - Все же знают, что она сохнет по тебе с шестого класса.
  'А вот и не с шестого!'
   - Какая разница?
   - У неё каждый раз лицо такое, типа 'О... он заговорил со мной'! Майки, не тупи, это, конечно, забавно... Но меня это бесит.
  Мари показалось, что она услышала звук поцелуя. В шуме не разобрать...
   - Да ладно тебе, крошка, не нервничай. Не ревнуй к уродинам! - он рассмеялся. - Это только конспекты, ничего личного!
  У Мари поплыл пол перед глазами. А когда она пришла в себя, коридор был уже пуст. Она опоздала на урок, или даже пропустила его. Мари запустила руку в карман джинсов - хорошо, что телефон остался при ней. Она машинально набрала сестре...
  
  Иногда Дэниэлу Курт, вдовцу, отцу двух, пожалуй, уже взрослых дочерей, уважаемому в своём небольшом городе юристу, казалось, что он что-то упускает из виду. Это что-то было очевидным, но абсолютно невозможным для рассмотрения его, Дэниэла, отцовским глазом.
  Старшая дочь, Владлена, которой этой весной исполнилось двадцать лет, в чём-то не оправдала его надежд, забросив учёбу в колледже. Она уже три года сама зарабатывала деньги, вкладывая их при необходимости в семейный бюджет и не отказывая себе при этом в любых своих прихотях. По словам Владлены, она начала работать, продавая поп-корн в парке развлечений, в течение двух лет меняла места работы, приобретала опыт - и теперь уже была хорошим продавцом. Но это всё лишь по её словам. Когда отец-юрист спраши-вал о каких-то вещах, касающихся маркетинга или документов, она предпочитала отмах-нуться от него со словами:
   - Папа! Ну сколько можно? Я пришла с работы, и ты снова хочешь засунуть меня за рабочий стол? Не надо папа. У тебя же есть Интернет, а там есть всё!
  Она фыркала, и чёрные как смоль волосы, завитые кольцами и спускающиеся чуть не до талии, непрерывно метались из стороны в сторону, когда она двигала головой. И Дэни-эл Курт, как истинно любящий отец, понимал, что вовсе не менеджером работает Владле-на, и даже порой думать не хотел, откуда у неё появляются деньги.
  Младшенькая же, Мария, Мари, семнадцати лет от роду была его любимицей. Он пы-тался это скрывать, но тайной это никогда не было. Маленького роста, русоволосая, с се-рыми глазами, мягкая - именно она вела всё хозяйство в их небольшом коттедже в тихом пригороде.
  Мари была совершенной противоположностью своей сестре.
  Но, видимо, не сегодня.
  Сестры влетели на порог так стремительно, что Дэну показалось - его сейчас снесет.
   - Ты совсем спятила? В своём уме?? - Мари орала на сестру так, как Дэниел никогда не слышал. - Ты опозорила меня перед всем классом. Я не представляю теперь, как вообще идти завтра в школу!
   - Забудь ты про школу! Это все вообще не имеет никакого значения, - Владлена тоже отвечала на повышенных тонах, однако ж на крик не срывалась. Она будто бы была чем-то крайне довольна. - Скажи мне, что я сделала не так.
  Мари швырнула на пол сумку, которая тут же раскрылась, и из неё вывалились тетра-ди. Но девочку это, кажется, вообще не заботило. Она принялась загибать пальцы:
   - Ты зачем-то приперлась в школу.
   - Была рядом, решила, что раз уж ты позвонила и всё рассказала, стоит поддержать тебя.
   - Что вообще случилось? - Дэн попытался вклиниться, но сестры почти синхронно по-вернулись к нему:
   - Ничего!
  Он примирительно поднял руки, вернулся к ноутбуку и сделал вид, что не замечает их перепалки. Мари и Влади, конечно, время от времени ссорились, он слышал их споры, но вот так, орать друг на друга посреди холла - это что-то новенькое.
   - Ага, поддержать, - передразнила Мари и загнула второй палец, - заодно рассказав всем, что на самом-то деле, я такая хорошая, а они все идиоты.
   - Я этого не говорила, - Владлена перешла в защиту. - Всего лишь сказала, что они те-бя недостойны. Что ты умнее и лучше их.
   - Ты, получается, судишь о том, кто меня достоин, а кто - нет?! - глаза Мари округли-лись, она машинально обратилась взглядом к отцу. Но Дэн предпочёл в разборки дочерей не влезать. Тем более, что ему ясно дали понять: ничего же не происходит! - Ты вообще врубаешься, что мне после этого светит?! Как я буду смотреть им всем в глаза!..
   - Как будто сейчас ты смотришь! Тебя и так все избегают, потому что боятся. - Спо-койно ответила Влади и сложила руки на груди.
  Весь гнев Мари как рукой сняло, осталось только недоумение.
   - Боятся? - Воспринимать это всерьез было выше её сил. - Боятся?? - Она засмеялась и никак не могла остановится. Это было похоже на истерику. Она смеялась, и уже слёзы по-текли из глаз. - Меня никто не может бояться, потому что... нельзя бояться того, кого пре-зираешь.
  Дэниел обеспокоенно встал. Ссора зашла слишком далеко, но, кажется, Владлена тоже это поняла.
  Она подошла к сестре и обняла её:
   - Прости меня, пожалуйста.
  Смех наконец-то отпустил, остались только слёзы. Мари тяжело дышала в объятиях сестры. Еще так особенно чувствовалась разница в росте, да ещё каблуки Влади... Когда старшая сестра так обнимала её, девочка едва доставала носом до её плеча.
  Мари сделала над собой усилие и отстранилась.
   - Нет.
  Вот теперь Владлена выглядела растерянной.
   - Я прощу тебя, но не сегодня. - Мари подобрала тетради, сумку и поплелась наверх. На середине лестницы лямка порвалась - и всё снова рассыпалось, на этот раз уже по всей лестнице и холлу. Она ругнулась под нос, а Владлена округлила глаза и метнулась помочь.
   - Вчера же, вроде, купила, - Влади дотронулась до ткани, похожей на мешковину. Вчера такая плотная, сегодня она напоминала марлю.
   - Да... - Мари, не глядя на сестру, подтвердила, - когда всё плохо, вещи рассыпаются на глазах. Спасибо, - сдержанно поблагодарила она за собранные тетради, которым сего-дня дважды не повезло. - Но это еще ничего не значит, - в глазах по-прежнему стояли слё-зы обиды.
  Когда Мария скрылась наверху, Дэн попробовал вставить слово:
   - Мне кажется, что не стоило влезать в отношения Мари и её одноклассников...
   - Ой, да было бы там во что влезать! - Владлена закатила глаза. - Нельзя разрушить то, чего нет.
  Отец осуждающе посмотрел на неё, но ничего не ответил.
   - Зато потом Мари еще спасибо скажет. - Уверенно добавила она.
  
  
  * * *
  Неделя выдалась непростой. В школе, как и ожидалось, был ад. Чтобы его пережить, все перемены, все время по пути в школу и обратно Мари спасалась только плеером. Толь-ко так был шанс, что она не услышит - и не будет реагировать на всё то, что ей говорят. Она здраво рассудила, что нельзя смеяться над тем, кто на это не реагирует. Это же просто не интересно... И хотя прошла уже целая неделя, снимать наушники кроме как во время уроков, было по-прежнему страшно. Вроде, эта дурацкая история про то, как Владлена по-среди урока влетела в класс и в красках рассказала о том, какая Мари замечательная, уже подзабылась на фоне других дебильных школьных новостей...
  Майк больше не просил конспектов.
  И никто не пытался с ней заговорить.
  А Мари - не пыталась заговорила с сестрой. Владлена же не делала больше попыток помириться.
  Прошла неделя. Был вечер, стрелка напольных часов в холле подходила к девяти.
  Сегодня Дэниел задерживался, и сестры нервничали. Всегда, когда папа задерживал-ся, они переживали, и причина была в том, что Дэн никогда не опаздывал. Последние де-сять лет - никогда.
  Десять лет назад нелепо и неожиданно погибла их мать.
  У них с супругом была договорённость о маленьком семейном походе в ресторан после работы. Она вышла на тёмную осеннюю улицу, муж, впрочем, как всегда опаздывал. Она ждала его, лил дождь. Она ходила туда-сюда по краю тротуара. Его не было уже пять, де-сять, двадцать минут...
  Когда Дэниел, наконец, приехал вместе с увязавшейся за ним Влади, тело его жены вы-нимали из-под микроавтобуса, который вылетел на скользкой дороге на тротуар.
  И после этого случая Дэн поклялся себе, что никогда в жизни не опоздает никуда ни на секунду, ведь, если бы тогда, десять лет назад, он всего лишь приехал вовремя...
  Наконец, в половине десятого на пороге дома ?19 по Уэйт-стрит показался его владе-лец и невысокая худенькая блондинка - полная противоположность смуглому Дэниелу. Мари сидела в холле. Она лишь развернулась на диване, чтобы увидеть их.
   - Привет, папа! О, здравствуйте... - Видеть рядом с отцом другую женщину, не их мать, было странно. Но, вероятно, на то были причины, привести её сюда?
  Владлена тоже вышла из своего прикрытия.
   - Привет, пап! Ужинать будешь? - Блондинку Владлена проигнорировала.
   - Да, буду... Накрой на четверых, пожалуйста, - попросил отец.
   - Я сытая, - будто и не отцу, а пришелице бросила она. - Да и Мари, наверно...
   - Я попью с вами чай, - улыбнулась Мари. - И... И я же могу и накрыть... - провожая взглядом Владлену, которая демонстративно вышла на террасу, проговорила она. - Дома, правда, только вчерашний суп... Я ничего не готовила.
   - Суп - тоже еда! - Дэниел попытался разрядить обстановку, но вышло не очень. Он помог своей спутнице раздеться. - Пройдём на кухню?
   - Нет, давайте тогда в столовую! - спохватилась Мари, думая о том, что за панорам-ными окнами столовой прекрасно видно террасу, да и слышно всё неплохо... Она побежа-ла в столовую, на ходу включая свет и срывая чехлы с мебели - семейство проводило здесь время только по праздникам.
  Спустя всего десять минут Дэниел, блондинка и Мари уже сидели за столом.
   - Мари, я, конечно, хотел бы представить нашу гостью не только тебе, но и Владлене сразу... Но, видимо не получается... - Дэниел был расстроен.
  На пороге столовой появилась Владлена, будто бы ждала приглашения.
   - Меня припомнили? - Она присела на один из стульев, самый дальний от пришели-цы.
  Отец сразу будто ожил:
   - Девочки, познакомьтесь, это Элизабет, Элиза. Мы с ней довольно давно знакомы, у нас с ней очень хорошие отношения... - Ну, почему, почему под взглядами дочерей ему всегда становилось неловко рассказывать о каких-то отношениях с кем-то, кроме их мате-ри? Владлена смотрела на него в такие моменты как на кого-то недостаточно чистого, Ма-ри же напротив пыталась заинтересоваться и проникнуться. И даже не совсем понятно, от чего на душе становилось так мерзко. Да и, откровенно говоря, давно он уже так никого не приводил, но это... Это его судьба, спустя полтора года встреч с этим прекрасным созда-нием он знал это наверняка. - Думаю, она в этом доме надолго. Надеюсь, навсегда. - Он попытался улыбнуться и прочитать то, что отражалось в глазах дочерей и что было скрыто в их мыслях.
   - Да, я очень надеюсь, что всегда буду с вашим отцом, - Элизабет заговорила впервые, как перешагнула порог этого дома. Зазвенел мелодичный, мягкий, завораживающий го-лос. - Дэниел много мне рассказывал про свою семью, я уже давно хотела с вами познако-миться. - Она повернулась к Владлене. - Тебя зовут Влади, верно?
   - Только без кличек, окей? - фыркнула Владлена. - Будьте так добры полным именем. Вы его, разумеется, знаете, - выплюнула она.
  Элиза только усмехнулась, будто ничего другого и не ожидала.
   - А ты Мария, Мари. - Элиза перевела взгляд серо-голубых глаз, очень похожих на глаза младшей.
   - О, только не полным! Я его не люблю... Зовите меня Мари, - она улыбнулась.
  Ей определённо, пусть и иррационально, нравилась эта женщина. Да и такой взгляд на отца подкупал искренностью: заботливый, обволакивающий нежностью. - Знаете... знаете, вы очень светлый человек, мне кажется... - Мари мгновенно покраснела.
  Владлена громко фыркнула и ещё более брезгливо поджала губы.
   - Ты не первая, кто мне об этом говорит, - ответила Элизабет и положила свою руку на руку Дэниела, покоившуюся на столе. Кольцо на безымянном пальце со скромным камнем блеснуло в свете столовой. Да, с первых же секунд ей была симпатична эта женщина... Но вот так!?
   - А когда... свадьба когда? - спросила Мари севшим голосом.
  Дэниел и Элиза нервно переглянулись.
   - Мы запланировали через пару месяцев, - ответил отец. - Уже начали готовиться... Девочки, мне очень стыдно, я знаю, что должен был познакомить вас гораздо раньше. Но у нас еще есть пара месяцев, чтобы узнать друг друга получше...
   - И чтобы всяким лишним, кто тут живет, подыскать квартирку, да? - съязвила Влад-лена. - Меня на вашей свадьбе не ждите. - И она вышла из столовой.
  Мари стала пунцовой: перед этой женщиной, которая не сделала пока ничего дурного, кроме как осчастливила их отца, ей стало безумно стыдно за сестру.
   - Простите, пожалуйста, - она закусила губу и побежала следом за Влади.
  Дверь в спальню Владлены была распахнута настежь. Мари помедлила, но вошла.
  Сестра сидела за письменным столом и нервно грызла ногти, что было для неё нети-пично. Казалось, что она то ли очень зла, то ли раздосадована, то ли просто расстроена...
   - Влади, зачем ты так? - прошептала Мари и, секунду помедлив, опустила руки ей на плечи.
   - Зачем он её сюда притащил? - Влади резко соскочила со стула и с обернулась к Ма-ри.
   - Тихо-тихо! Внизу же всё слышно! - зашипела на брюнетку Мари. - Чего бесишься? Наконец-то у отца появился хоть кто-то постоянный...
   - Да кто угодно, лишь бы не она... - простонала Влади, запуская пальцы в волосы.
   - Ты её знаешь?
  Владлена глянула на сестру так, будто та сморозила глупость.
   - С чего бы мне её знать?
   - Ты так говоришь, будто бы она тебе лично насолила. - Заметила Мари.
   - Не без этого, - процедила та. - Она определенно не входила в мои планы.
   - Да чем же она тебе не угодила? - взорвалась Мари. Похоже, орать на сестру стано-вится доброй традицией...
   - Она мне не нравится. Давай будем считать так. Ок? - бросила Владлена.
   - Влади!..
   - Отстань от меня!
  Вроде, они и до этого уже были в ссоре, но Мари была готова заплакать. С Влади было не всегда просто, но раньше они никогда так часто не ссорились, сестра всегда была её надёжным тылом. А теперь...
   - О, чёрт, - Владдена вмиг поняла, что перегнула палку. - Ну, прости. Извини меня! Она мне просто... несимпатична. - Она попыталась улыбнуться. - И она слишком похожа на маму, аж жуть берёт. Извини? - Владлена попыталась тепло улыбнуться и протянула руки для объятий.
  Мари прикусила губу, но сестру всё же обняла.
  И хотя Элиза даже вроде бы не обиделась, а Владлена больше не устраивала сцен, ве-чер был окончательно испоганен.
  
  
  * * *
  Во сне все было очень простым, осязаемым.
  Все было логично и правильно.
  Ведь если чего-то хочешь - это непременно получается.
  А то, чего не хочешь - этого никогда-никогда не будет... Всего-то и надо для этого, чтобы...
  Мари проснулась и увидела прямо под носом свой же сжатый кулак. Во сне все было так просто - в реальности она явно что-то упускает... Глянула на часы - три ночи, и снова провалилась в сон.
  Кабинет был тёмным, пыльным, чуть затхлым. Бархат, дуб и стекло.
  Ногам было потрясающе удобно в... кажется, это называют 'гриндерсами'?
  В кабинет вошёл человек. Он был светловолос, высок, в изысканном сером костюме-тройке. Ох, ногам так удобно, потому что они на столе. Убрать их, что ли? - Всё-таки гость...
   - Я полагала, что столь хорошо одетых джентльменов учат и хорошим манерам. - Го-ворила вроде бы она сама, Мари, но всё происходящее было словно и не с ней вовсе.
   - А вы, собственно, кто?
   - Забыла представиться, - она поднялась с кресла, обошла стол и встала в центр каби-нета. В её голосе звучала ирония, и эта ирония так нравилась Мари. У неё никогда не по-лучалось говорить так - спокойно, уверенно, с улыбкой, которая всех бесит. Наверное, по-этому ей так нравится Майк, ведь он так умеет... - Герцогиня Анита Скелетто, если вам, конечно, хоть о чём-то говорит эта славная фамилия.
  Герцогиня?? Скелетто?? - Ох, ну и ну...
   - Что вас привело сюда?
   - Глупость вашей секретарши, которая не знает, где находится тёмная княжна.
   - Тёмная княжна занята.
   - О, и чем же.
   - Она сидит с моей дочерью.
  Господин в сером костюме онемел.
   - Что-что? Я верно расслышал? Тёмная княжна подрабатывает гувернанткой? Или...
   - Или так надо. Это, во-первых. А во-вторых, какого чёрта вам здесь нужно?
  На этот раз он побагровел и сделал несколько решительных шагов к Мари.
   - Я пришёл по важному семейному делу. Мне нужен развод.
   - Отлично. А где ваша жена? - сарказм зашкаливал.
   - Зачем она здесь?
   - Ну... Так можно подумать, что только вам нужен развод, а ей - нет. Или вы не знаете, что оформить развод можно лишь в присутствии обеих сторон?
   - Я лишь хотел...
   - Сойтись в цене?
  Господин позеленел от гнева - и стал крысой в руках у Мари. Ужас читался даже в глазках-бусинках, а та, кем была Мари во сне, хохотала. Она чувствовала у себя на руке эти щекочущие лапки зверька, будто это происходило наяву.
  Дрожь омерзения прошла по всему её телу... и она проснулась.
  Но запомнила это имя - Анита. Было бы любопытно познакомиться с ней.
  
  
  * * *
   - Папа, можно с тобой поговорить?
  Мари заглянула к отцу. Гостиная, она же кабинет, была местом, где он предпочитал работать, если приходилось это делать дома.
  Элизабет поехала на свою квартиру, чтобы собрать вещи и окончательно основаться в коттедже Куртов. Она обещала вернуться только вечером следующего дня вместе с целым фургоном от транспортной компании.
   - Папа, можно с тобой поговорить? - повторила девочка свой вопрос.
  Отец поспешно закрыл ноутбук и обернулся к дочери.
   - Да, Мари.
  Она села подле него и пристально посмотрела отцу в глаза.
   - Папа, может быть, ты сможешь мне объяснить, какая кошка пробежала между Влади и Лиз?
  - Не знаю, милая. - Он немного помолчал. - Я понимал, что Владлена - человек слож-ный. Поэтому, наверное, и выжидал что-то. Она взрослая девушка, и, говоря откровенно, я далеко не всегда представляю, что у неё на уме. Она взрослая...
   - Ей уже двадцать, она сама зарабатывает, и она вполне самостоятельна. Все её сверст-ники, кроме конченных неудачников, давно уже не живут с родителями.
   - Ну, не перегибай, - рассмеялся Дэн. - 'Конченный неудачник' в двадцать - это не-возможно.
  Мари поморщилась. Ну вот, папа как всегда не воспринимает её всерьез.
   - Я к тому, что Влади следовало бы заткнуться и порадоваться.
  Дэниел открыл было рот, чтобы возразить насчёт 'заткнуться', но, подумав, согласил-ся.
   - Я её не понимаю! Я долго думала об этом, прежде чем идти к тебе... я не понимаю её мотива! - распылялась она. - А если она ревнует, засунуть свою ревность в...
   - Мари, скажи, а тебе-то нравится Лиз? - резко повернул в другом направлении Дэн. И по тому, как быстро он это сделал, было видно, что он волнуется как мальчишка.
  Дочь задумалась на несколько мгновений.
   - Да, очень. Я думаю, что вы будете очень счастливы вместе, - наконец ответила Мари.
   - Она хочет детей, - будто бы между делом сказал он.
  Мари вздрогнула.
   - Папа... но тебе же уже сорок пять!
   - А ей всего тридцать. И она хочет полноценную семью. И я не могу ей противиться... - он развёл руками.
  Мари отвела взгляд в сторону.
   - Ты прав, пап. Не только Лиз, но и тебе нужна полноценная семья. Сколько же ты вы-терпел вместе с нами? - Она широко улыбнулась. - У тебя же были другие женщины, при-знайся.
  Дэниел усмехнулся.
   - Но им не нужны были мы. А Лиз это нужно, правильно, пап?
  Тот только покачал головой, поражаясь прозорливости Мари:
   - Она идеалистка, каких мало остаётся к тридцати годам. А ещё мало людей, которые умеют любить так, как она. А ещё иногда мне становится страшно за неё: настолько она бывает доверчива, как дитя, ей Богу! Она иногда может притащить кого-нибудь в дом, кто, по её словам, нуждается в помощи. Её могут обокрасть, наговорить гадостей... А она, ду-рёха, поплачет-поплачет - и снова кого-нибудь тащит... Я, конечно, могу долго смеяться... Но ведь действительно есть люди, которым она реально помогла тем, что пригласила к се-бе в дом, накормила и просто поговорила. И эти люди после этого не вернулись к мыслям о суициде, не спились, не подсели на наркотики... Мне иногда кажется, что она святая, - он улыбнулся, но уже без иронии или усмешки. Было видно, что он давно об этом думал. - Милая, иди спать, - тихо сказал он Мари.
   - Да, ты прав, пап... Доброй ночи. - Она порывисто обняла его.
   - Доброй ночи. - Он чмокнул её в лоб, и сам тоже поднялся с кресла. - Чудный вечер сегодня. Выйду на террасу, погляжу на звёзды.
  Мари поднялась в свою комнату и села за письменный стол, обняв руками коленки. В комнате было совершенно темно, только изредка машины, проезжавшие по Уэйт-стрит, освещали потолок.
  'Дурацкое состояние - хочется плакать, но слёз нет, да и плакать не о чем'. - Она уткнулась носом в коленки и задумалась. Вроде бы ничего не происходило, всё было от-лично.
  Элизабет нравилась ей, но Мари понимала, что её папа уже никогда не будет её, что большую часть его жизнь будет теперь занимать не она, а Лиз. Она вскочила на ноги и за-шагала туда-сюда по комнате.
  Эгоизм жёг её изнутри в то время как разум и уже появившаяся привязанность нашёп-тывали, что всё идёт именно так, как и должно. Кто-то постоянно теперь будет в этом до-ме... лишний. Не свой. Порой ей хочется придушить Владлену с её закидонами, но она то ведь - сестра. Она своя. Но Лиз ей правда нравится, даже будто бы против воли, когда она рядом, её невозможно ненавидеть, ей невозможно сопротивляться, она такая искренняя и светлая...
  Мари схватила тяжеленную копилку и швырнула её в стену, от чего едва ли не весь второй этаж дома содрогнулся. Мелочь рассыпалась по всему полу.
  Она остолбенела, как будто это сделала не она, а кто-то другой. Ругнулась про себя и ринулась собирать 'богатство'.
   - У тебя всё хорошо? - Владлена просунула голову в комнату Мари, приоткрыв дверь.
   - Не знаю, - переводя дух, ответила Мари, и подняла лихорадочно блестящие глаза на сестру. - Тебе то что?
   - Да, ничего... - Она поджала губы. - Просто мне обычно нужен повод, чтобы бро-саться тяжёлыми предметами, - с тонким намёком на иронию заметила она. - Вот поэтому и спрашиваю: всё хорошо?
   - Не. Зна. Ю. - Раздельно проговорила Мари. - Состояние странное, как бес вселил-ся... Может, поможешь убрать? - она привычно ласково улыбнулась.
   - Да, конечно.
  Несколько минут они молча сбрасывали мелочь в полиэтиленовый пакет.
   - Влади?
   - А?
   - Ты что-то такое про Лиз знаешь, что не хочешь с ней общаться?
  Сестра молчала, продолжая собирать с пола монеты. И Мари заговорила снова:
   - Я желаю папе счастья. И если его счастье - это она, то почему я должна им мешать? Тебе не кажется, что твоё поведение - это просто эгоизм чистой воды? - И сама же вздрог-нула от этих слов, вспоминая совсем недавние свои мысли.
   - В отличие от многих, я, по крайней мере, честна сама с собой, - Владлена просвер-лила младшенькую взглядом.
   - Ты хочешь сказать, что в глубине души я тоже её не переношу? - Мари подняла гневный взгляд на сестру.
   - Я ничего не хочу сказать, - выплюнула Владлена. - Я просто вижу расколотую сви-нью на полу!
  В глазах Мари тут же появились и застыли слёзы, все мускулы напряглись, во рту по-явился металлический привкус.
  А в это время все рассыпавшиеся монеты, каждая из них, поднялась над полом на не-сколько миллиметров. Глаза Владлены расширились.
  Мари шмыгнула носом, вытерла слёзы - и всё снова лежало на своих местах, бесшумно приземлившись на ковёр с густым ворсом.
  Влади вскочила на ноги.
   - Ты же помочь обещала! - Неуверенно окликнула её девочка.
   - Ага. - Теперь уже глаза Владлены лихорадочно блестели. - Потом.
   - Потом мне не надо!
   - Потом...
  
  * * *
  Сложно сказать, большим счастьем или большим горем было её пребывание на троне. Трудно быть дочерью опозорившегося короля. Когда-то, не столь уж и давно, каких-то тридцать лет назад, он связался с тёмными ради сиюминутной прихоти - а она по-прежнему расплачивалась за его слабости.
  Смешно сказать, но делами Прабела занимался её церемониймейстер, разумеется че-ловек из знатной семьи, отличавшейся особым честолюбием своих членов. Но даже и он словно был довольным ребёнком, которому дал в руки игрушку сильный мира иного.
  Странные чувства охватывали королеву Амалию. Ей было уже весьма немало лет, но она не могла припомнить и пяти событий, которые бы выбивались из общей череды бле-стящих и совершенно пустых дней. Её день за днём снедала скука. Порой она даже не вставала с постели дни напролет. От того, что она встанет - время не наполнится смыслом. Зачем примерять платья, которые некуда носить? Читать книги, которые не с кем достой-ным обсудить? Играть в шахматы, если соперник, тучная фрейлина, постоянно поддает-ся?
  Столетняя королева смертельно скучала. И её обезображенный бездельем мозг нашёл, наконец, способ, как развеять свою вековую скуку.
  
  * * *
  Мари недовольно поморщилась. Вот уже битый час она сидела над сочинением по ли-тературе и разглядывала свои каракули: 'Лопе да Вега - великий испанский драматург'. В голову ничего не лезло, хотелось вздремнуть и, как назло, в это время с обновлённой терра-сы слышались голоса Дэниела, Элизабет и мистера Риддла, папиного сотрудника в его юридической конторе. Мари нравилась эта компания, и хотелось присоединиться ко взрослым.
  'Сдавать сочинение надо через два дня. Надо писать! Мари! надо писать!!.. Эти звуки не дают сосредоточиться... А!.. Чёрт с ним, с сочинением!' - она с отвращением откинула искусанную ручку и метнулась вниз.
  Едва девочка появилась в двойных дверях террасы, Лиз и мистер Риддл, обернулись к ней, улыбаясь.
   - Здравствуйте, мистер Риддл! - улыбнулась она в ответ.
   - О! Мари! - воскликнул мужчина на вид лет пятидесяти. Казалось, что он - почти шар: маленький рост и лишний вес приближали его к идеальной геометрической фигуре. Да и бежевого цвета костюм его, отнюдь, не стройнил.
  Мари видала многих адвокатов, коллег отца, но мистер Риддл не походил ни на кого из них. Он был будто бы слишком живым среди этой братии.
   - Что-нибудь будешь? - Элизабет указала на столик, где терялась початая бутылка красного вина, одинокая среди фруктов и бутербродов.
   - Ну, так на чём я остановился, - мистер Риддл потеребил желтоватыми пальцами ухо. - Ситуация вышла нелепая до ужаса: этот господин судился годами из-за смешных десяти евро. Он ходил по инстанциям, писал гневные письма, дошёл даже до мэра, подал в суд на членов его семьи! Напоминаю, речь была о сумме в девять евро и семьдесят шесть центов! Но этот зануда-книгоиздатель был непоколебим в своей жадности...
  В холле хлопнула входная дверь, а мистер Риддл замолчал. Спустя три секунды на по-роге появилась Владлена и оперлась плечом о косяк. Дэниел сухо кивнул дочери, Элизабет отвела взгляд, а мистер Риддл натянуто улыбнулся.
   - Пьянствуете? - она хмыкнула и огляделась. - А у вас довольно мило... Лиз! Можно тяпнуть парочку бутербродов?
   - Я, наверное, пойду... Поздно уже... - промямлил мистер Риддл.
   - Хотя... Знаете, устрою я себе лучше пир горой наверху! Сестричка, доброй ночи! Папочка - и тебе тоже. - Владлена подошла к столу и цапнула кусочек буженины. - А тебе, Лиззи, - не доброй. Не заслужила.
   - Влади! - сестра вскочила со своего места. - Что за сцены?
   - Мари, всё хорошо... - попыталась удержать её Лиз.
   - Ничего не хорошо. - Мари поймала виноватый взгляд отца: как так вышло, что Владлена заставляет его краснеть? - Она ведет себя так...
   - ...как сама бы хотела себя вести, да? - брюнетка смотрела на сестру зло.
   - Я, верно, и в самом деле пойду... - пробормотал гость. - Я услышал уже больше, чем следовало.
   - Посиди ещё чуток, - попросил Дэниел.
   - Да нет, Дэн, мне пора... - смутился мистер Риддл и оглянулся в поисках дипломата и сотового. - Ну, ладно, до свидания, спокойной ночи, господа Курты!
  Отец семейства вышел, чтобы закрыть за гостем дверь.
  Владлена проводила папиного друга презрительным взглядом. Лиз сделала вид, что ей просто необходимо срочно прибраться и, схватив первое попавшееся, блюдо, скрылась с ним на кухне.
  Мари не могла сказать и слова - только смотрела на сестру, и не понимала, что же во-обще происходит. Владлена лишь фыркнула, развернулась на каблуках и вышла.
   - Хватит уже притворяться, - бросила напоследок она.
  
  
  * * *
  Миссис Коффендрау разглядывала класс из-за очков-половинок, стоя за кафедрой. Она видела лишь опущенные глаза и разноцветные макушки подростков. Ожидался же-сточайший опрос.
  Химия вообще не была коньком Мари, а тут ещё она забыла повторить параграф!
  'Только бы меня не вызвали, ну, хоть бы не я, ну, пусть будет следующая по списку Кейт!..'
  Химичка поправила на голове белый паричок, пожевала кроваво-красными губами и гнусавым голосом спросила:
   - Ну, что, никто не хочет ответить? - Она псевдо-садистски вздохнула. - А, балбесы?
  Молчание в ответ. Никто даже не шелохнётся.
   - Эм... Хотя бы ты, Льюис, Кейт Льюис. Ребёнок, ты здесь?
   - Да, - пискнула светловолосая Кейт.
   - Так рассказывай.
   - Фенолы? - девочка сглотнула. - Фенолы принадлежат к группе циклоалкенов, общая формула...
  'Как так получилось? Ведь у Кейт больше оценок, чем у меня! И в число любимчиков я никогда не попадала...'
  На географии этот фокус сработал точно так же без малейших нареканий. Мари оста-валось только удивляться тому, что происходит вокруг.
  Совершенно опустошённая, она пришла домой, где её уже ждала старшая сестра. И судя по выражению лица Владлены, она была чем-то очень расстроена.
   - Что-то случилось? - спросила Влади, заметив, что и с Мари видимо что-то не то.
  Мари, не глядя на сестру, замотала головой и поплелась наверх.
   - Ты уверена? - переспросила её Владлена.
  Мари ничего не ответила и скрылась на втором этаже. Она чувствовала себя так, слов-но не спала сутки, не ела, и вообще пробежала марафон. Она только стянула с себя кеды и плюхнулась, в чём была, на кровать.
  Едва закрыла глаза, в голове зазвучал будто бы похожий голос. Даже нет, не так - зна-ком был не сам голос, а интонация, манера речи.
   - Мари, пришло время тебе узнать кое-что. Ты особенная. Твои силы огромны, хотя ещё и не оформлены. Ты можешь стать, кем угодно, можешь развивать, что угодно. Под-сказка уже у тебя.
  Мари открыла глаза. По ощущениям её вырубило две минуты как, но на улице уже стемнело. Стрелка будильника подходила к половине девятого.
  Отец уехал в командировку на пару дней. Владлена тоже куда-то пропала - очевидно оставаться с Элизабет наедине она посчитала ниже своего достоинства.
  Мари спустилась вниз на кухню. Элизабет как раз грела себе ужин и, увидев Мари, взялась погреть еду и для неё.
   - Как день прошёл? - спросила Элизабет, когда они сели за стол.
   - Ничего. Только днём ужасно спать хотелось.
   - Знаешь, у меня состояние тоже так себе было. Наверное, опять будет дождь, - выска-зала предположение блондинка.
  Повисло молчание.
  Только после того, как Элизабет разлила по кружкам чай, разговор возобновился.
   - Знаешь, Лиз, я ведь спустилась не для того, чтобы поужинать, а просто чтобы побыть с тобой.
   - Правда? - Лиз не удержалась и широко улыбнулась.
   - Угу. - Мари засунула в рот печенье, а затем снова заговорила: - Наверное, удивишь-ся, но ты мне с самого начала очень понравилась. Я всегда думала, что таких людей про-сто не бывает...
   - А я это поняла.
   - Правда? - ошеломлённо воскликнула Мари.
   - Правда.
   - Хм... - Мари подпёрла подбородок рукой и улыбнулась, будто самой себе.
   - Не смущайся. - Элизабет погладила её по руке, улыбнулась... А затем, резко покрас-нев, словно невзначай, спросила: - Кстати, Мари, что твой папа говорит?
   - О чём?
   - Да, вообще? - взгляд её стал озорным.
   - Ну, мы с ним как-то разговаривали на эту тему... - протянула девочка. - По-моему, впервые за последние десять лет он по-настоящему счастлив.
   - А Владлена? Она так и не переменилась ко мне?
   - Нет. И не переменится. Она, как мне кажется, ещё больше ожесточилась, как будто, чем лучше ты к ней относишься, тем больше она тебя ненавидит. - Мари вздохнула. - И если я пытаюсь её вразумить, она начинает кричать, говорить такое, что волосы дыбом встают. - И она поёжилась при воспоминании о своих собственных мыслях. Рядом с Эли-забет об этом думать было стыдно. - Но, с другой стороны, Лиз, я, конечно, не хочу тебя обижать, я-то знаю, что ты всё делаешь из наилучших побуждений, Влади и не обязана те-бя любить. Но поступать, как она поступает... Я не понимаю!
   - Я тоже...
  Скрипнула дверь кухни, зашла Владлена.
   - Кому косточки перемываете? - Она гаденько ухмыльнулась. - Уж не мне ли?
   - Нет, что ты Влади... - замахала руками Элизабет.
   - Да, мы действительно говорили о тебе. - Мари будто бы зло посмотрела в глаза сест-ре. - Но перемывать косточки и говорить о ком-то - слегка разные вещи.
  - В таком случае, воркуйте, голубки! - по всем законам жанра ей стоило бы сейчас уй-ти, хлопнув дверью - но Владлена задумчиво поглядела на сестру: - Только не убеждай се-бя, что тебе нравятся убогие.
  Мари вскочила, пролив на себя чай. А Владлена спокойно вышла.
  На Лиз было страшно смотреть, ей потребовалось несколько секунд, чтобы опомниться и побежать за тряпкой. Мари трясло от гнева, она наскоро помогла женщине и метнулась наверх, в комнату сестры. С пинка открыла дверь. И с грохотом захлопнула.
   - Ты совсем озверела? Я в который раз спрашиваю, что, нахер, происходит?? - Мари была в такой ярости, в какой Влади ей не видела никогда в жизни. Даже когда она пришла в школу - это были цветочки.
   - Тебе была безразлична наша мама, но и ты имей совесть! - парировала Влади.
   - Владлена! Я буду общаться с тем, с кем я сочту нужным и так, как я сочту нужным, а ты не будешь мне советовать!! И только не надо мне говорить, что этот человек меня недо-стоин!..
   - Именно! Именно так!! - зашипела сестричка. - Она нам не ровня!
  Мари отшатнулась, и будто бы враз успокоилась:
   - Да что за глупости, Влади? - впервые ей стало страшно быть наедине с сестрой. - Она такой светлый человек... Она словно снимает боль...
   - Какую боль? О чём ты? Может быть, потакает твоей слабости? - зло фыркнула Вла-ди. - Если бы не она - перед тобой открылся бы огромный, непознанный тобой мир! Если бы не она, ты была бы великой! Если бы не она, мы могли бы вместе свернуть горы!..
   - Влади, ты бредишь, - усмехнулась Мари.
   - Может быть... может быть... однако мой сон затянулся порядком, в таком случае. - С этими словами, она щёлкнула пальцами - и чёрные джинсы и свитер сменило чёрное вчерне платье. - А ещё я живу половину своей жизни среди сна, - и комната преобразилась в блестящий салон, - и собираюсь выйти замуж за фантом из сказки.
  Глаза Мари едва не вылезли из орбит, челюсть отвисла...
   - И ты, Мари, можешь всё то же самое, что и я. Но ты... О... ты сильнее, во сто крат сильнее! И на что ты себя растрачиваешь?? На мнение своих тупых одноклассничков? На личную жизнь своего отца, которому нужна уже совсем новая семья - а мы лишь тормоз, обуза, крест? Или на долбанутую обывательницу, да ещё и с задатками светлой??
   - Не хочу!! Не хочу ничего слышать!! Замолчи! Замолчи!! - Мари тотчас заткнула уши руками и замотала головой. - Не верю... это бред, галлюцинация, сон... Замолчи!!! - но слова Владлены продолжали звенеть у неё прямо в мозгу:
   - Я слишком долго готовила тебя, чтобы так просто отступиться! Я... мне всё равно, кто такая Элизабет, но она мешает мне сделать из тебя великую! Я не хочу ей зла, но я хо-чу, чтобы её не было рядом с тобой!
   - Умоляю, молчи!! - Мари упала на колени, всё так же сжимая голову руками.
  И Владлена замолчала.
  'Зря... зря я всё это сказала ей. Не сдержалась. Она не готова'.
  Вечернее платье снова стало домашней одеждой, она поспешно засунула руку в кар-ман - и высыпала резким движением на рыдающую сестру щепотку малинового порошка, пахнущего ладаном. Спустя мгновение Мари уже спала около ног сестры. Владлена наклонилась к ней, ласково погладила по волосам:
   - Извини меня. Значит, ещё не время. Значит, я расскажу тебе всё немного позже. Ты всё забудешь. Пока что. Когда придёт время, всё вспомнится, - она ещё раз провела рукой по её волосам. Распрямилась и окинула взглядом комнату - и чары салона спали, снова здесь была небольшая спальня. Влади ещё что-то пробурчала под нос, движением руки подняла сестру в воздух и уложила на постель.
  Вышла, закрыв за собой дверь. И тяжело вздохнула. Двойная жизнь стала отнимать в последнее время слишком много сил.
  
  §
  Одиннадцатилетняя Влади стояла, вцепившись обеими руками в подол папиной курт-ки, и рыдала, изредка поглядывая на хрупкое тельце её любимой мамочки в светлом пла-ще. Отец то и дело сжимал плечики Влади и вздрагивал, глаза его переполнялись слезами. Девочка с трудом припоминала, как закончился этот день. Зато на всю жизнь она запом-нила последующий.
  Она сидела, запершись в гардеробной среди платьев и пальто, тонкая полоска света едва позволяла видеть силуэты одежды, но даже этот жалкий свет казался Владлене ярче самого яркого полуденного солнца. Она сидела на полу гардеробной и взахлёб рыдала.
  Полоска света из-под двери исчезла. Владлена всхлипнула и промокнула мокрое от слёз лицо рукавом платья. Послышались чьи-то шаги, и этот кто-то явно приближался к двери гардеробной. Она знала, кто это, и лишь сильнее вдавливалась в стену. Теперь-то де-вочка поняла, ЧТО она сделала. А ведь всё так невинно начиналось...
  Однажды, около года назад, недалеко от школы открылся небольшой магазинчик с тёмной дверью и мутными стёклами под названием 'Огниво во Мраке'. Влади подстегну-ло любопытство и она, не без труда, уговорила своих подружек сходить туда. Но буквально в десяти метрах от тёмной деревянной двери у всех других девочек появились какие-то надуманные предлоги, чтобы с Владленой вместе не идти. Но Влади-то была отступать не намерена!
  Магазин встретил её погребной сыростью, едва освещёнными стеллажами книг в кра-сивых обложках, свитками и какими-то странными кольцами, которые покоились под стек-лом, стеклянными банками, наполненными ртутью и какой-то жидкостью, напоминающей серебро, которые стояли на самых дальних полках. Прилавка как такового не наблюдалось - 'Огниво во Мраке' вообще больше напоминало библиотеку алхимика. Первая волна страха прошла, и Влади заинтересовалась надписями на корешках книг. На самом видном месте, где обычно лежат бестселлеры, девочка прочитала: 'Привороты. Отвороты. Советы ведьмочкам. А. Скалозубова', 'Дружба, или 1001 заклинание, чтобы найти друга. М. Ро-машкофф', 'Семья. Зелья сохранения брака. Д. Зубина', 'Спиливаем супругу рога. Э. Вольницкая'. Влади хмыкнула - и рядом ней, словно из тени, появился седовласый старик в простом чёрном балахоне. Следовало испугаться, но почему-то было не страшно. Всё, что она видела здесь казалось... нормальным? - Как во сне, когда принимаешь всё, что бы ни увидел.
  В первое мгновение Влади показалось, что перед ней священник, но едва он пронзил её насмешливым, острым взглядом, стало ясно, что он такой же священник, как Владлена - фея. Он подошёл к ней поближе и неожиданно тепло улыбнулся.
   - Девочка, ты что-то ищешь?
   - Не знаю... - прошептала Влади.
   - У тебя какие-то проблемы с друзьями, родителями, раз ты пришла сюда?
   - Да, нет. Просто мне было интересно... - пробормотала в ответ она.
  Старик хмыкнул, услышав такой ответ.
   - Правда? - спросил он.
   - Да...
   - И тебе действительно интересно?
   - Конечно!
   - Ты веришь в чудеса?
   - Нет, не верю, - с уверенностью ответила она. - Санта Клауса не бывает, и ангелов не бывает, и не всегда, когда, ты если даже очень-очень хочешь чего-то, это случается. Не бы-вает чудес, и я это поняла за свои долгие десять лет жизни, - важно закончила Владлена.
  Старик позволил себе иронически рассмеяться.
   - А хочешь, я тебе их покажу?
   - Вы переоденетесь Санта Клаусом? - глаза Влади чуть не вылезли из орбит.
   - Ха. Я говорю тебе о настоящих чудесах. Вот, например, чего ты хочешь? - он загля-нул в её глаза. В его собственных зрачках, казалось, переливалась жидкая мгла.
  У девочки перехватило дыхание.
   - Плюшевого медведя! Мама обещала его мне подарить, а подарила почему-то Мари.
   - А кто такая Мари?
   - Моя младшая сестра. Я её ненавижу за это!! - горячо воскликнула Владлена.
   - Не переживай, - ответил старик, и перед Влади материализовался очаровательный пушистый плюшевый медведь. - Ты такого хотела?
  Влади поспешно схватила игрушку, внимательно осмотрела медведя и поставила на место.
   - Нет, не такого. - Вынесла она вердикт.
   - А я почему-то иного мнения.
   - У Мари всё равно медвежонок лучше, - тихо сказала Владлена и хлюпнула носом.
  Старик потеребил жиденькую бородку.
   - Я вижу, ты неглупая девочка. А что если у тебя будут какие угодно игрушки, сладо-сти, всё, что не дают тебе родители, а в обмен на это я научу тебя кое-чему?
  Владлена только хлопала глазами. Она понимала, что ей предлагают исключительно выгодную сделку, но никак не могла взять в толк, чего же хотят от неё. Старик молча смотрел на неё, пока девочка шумно дышала от волнения и трудных мыслительных про-цессов.
   - А вам это зачем? - наконец спросила она.
   - Когда ты будешь чуть старше, ты поймёшь. Димитрий Дван, - он протянул руку.
  Владлена никогда раньше не видела людей с подобными именами.
   - Владлена Курт, - она пожала его ладонь. - Я согласна учиться.
  Последующий год был похож на чарующую сказку. Теперь Влади могла получать всё, о чём только мечтала, училась с помощью магии манипулировать людьми, делать уроки, не платить за шоколадные батончики в супермаркете. Учитель Дван, только посмеивался над её выходками. Сам он рассказывал, что в её годы коллекционировал удавов, причём предпочитал спать с ними в обнимку, и, надо сказать, удавы его искренне ненавидели. Учитель и ученица были довольны общением друг с другом, у них даже сложилось некое подобие дружбы. И это даже несмотря на то, что старик был строгим учителем: если у Влади что-то не получалось, Дван ругал её последними словами, если же всё было идеаль-но, сдержанно приподнимал одну бровь. А Владлена, в свою очередь, была готова из кожи вон лезть, только чтобы увидеть в глазах учителя похвалу.
  Они почти не говорили на отвлеченные темы, но всё, что девочка рассказывала о себе и своей семье - всегда было правдой. Как ей казалось, Димитрий отвечал её взаимностью.
  Он мало рассказывал о себе. Влади знала только, что когда-то у него была семья и двое сыновей, но однажды он попал в немилость правителю 'особой земли обетованной', и ему пришлось покинуть свою родину. С тех пор прошло так много лет, что он уже мог бы и вернуться, попросить прощения, восстановить своё доброе имя.
   - ...Но я уже стар, да и не вижу пока цели падать в ноги тёмной княжне. Тем более, к той, которую я не хотел на троне видеть.
  Владлена делала вид, что понимает всё, что рассказывает ей учитель про эту 'другую землю' и боялась спрашивать о том, что же случилось с его семьей.
  Сама она тоже рассказывала о семье мало, сухо и неохотно. Было больно говорить о том, что она - нелюбимая дочь, и что как бы она ни пыталась добиться внимания мамы, она всегда отдаёт предпочтение сестре.
  Однажды Владлена пришла в 'Огниво' совершенно расстроенная. Дван хотел было начать традиционный урок, но понял, что сегодня толку не будет:
   - Владлена, что-то случилось?
  Девочка быстро отвела взгляд и шмыгнула носом.
   - Владлена? - чуть мягче спросил он.
  Влади шумно сглотнула комок в горле и уставилась на свои туфли.
   - Влади?.. - Димитрий взял её за плечи, чего он не делал никогда.
  Девочка неожиданно разрыдалась и прильнула к учителю.
   - Меня... никто... Меня никто... не... не... не люби-и-и-ит!!! Я никому... никому... не... не нужна! Мама... Она любит Мари, а меня не... не любит... Мама-а-а-а!!!
  Лицо старика прояснилось, он отстранил от себя Влади и посмотрел ей в глаза.
   - Всё и всегда можно исправить. Но потребуется твоя помощь и твоя плата. - Владлена тогда не обратила внимание на эти слова.
  Этим же вечером Влади произнесла заклятие, охладившее отношения между мамой и Мари. Она была счастлива, что теперь мамочка всегда будет только её!
  ...Но не сказал тогда учитель, что платой будет жизнь слабейшего из них троих: их ма-тери, Мари или Владлены.
  Владлена своими руками наложила смертельное проклятие на свою семью, и стала по-настоящему темной ведьмой в одиннадцать лет от роду.
  
  
  Глава 2. Белые
  
  Мари очнулась, когда уже было темно. Она лежала на собственной кровати под одея-лом. Голова была пуста совершенно. Она потёрла рукой лоб и приподнялась на локтях в постели. Будильник показывал без пяти минут двенадцать.
  'Как меня зовут? Вроде, Мари... Сколько мне лет? Так, я с 1987, значит, семнадцать...' Постепенно мысли возвращались на круги своя, но последние воспоминания почему-то резко и неестественно обрывались на их ссоре с Влади.
  Слегка покачнувшись, Мари встала и пошла вдоль стены с книжным шкафом к креслу. Когда она проходила мимо шкафа, её словно что-то дёрнуло, девочка обернулась - вроде, всё так, как и должно быть, всё на месте, стопка тетрадей в порядке... Стоп! Не в порядке! Мари перелистала большим пальцем тетради, и точно - в ряды обычных тетрадей затесал-ся большой блокнот на пружине.
  Мари вытащила его. Без обложки, по размерам - чуть меньше обычной школьной тет-ради. Она его увидела только потому, что такие штуки ненавидела: они рвались, развали-вались... а ещё одноклассники выдирали из них листы с её конспектами.
  Листы в клетку были чистыми. Немного подумав, она села за письменный стол и, не спеша, написала обычной синей ручкой на одной из страниц: 'И откуда ты взялся...' Надпись тут же приняла зеленоватый оттенок. Мари отбросила ручку и уставилась на тет-радь. 'Наверное, такая бумага...' Она взяла оранжевый маркер и добавила рядом 'стран-ный-странный блокнот?' Но и написанное маркером тоже стало зеленым. Мари, казалось, забыла, как дышать.
  В ту секунду, когда она была готова продолжить эксперименты, ниже, под её караку-лями, выплыли строки. Они были написаны явно мужской рукой - строго, чётко, без лиш-них завитков. Коричневые буквы выливались в слова: 'Вспомни свой сон, и ты всё поймёшь'.
  Хорошенькое дельце! Какого только бреда ей не снилось в последнее время. На ум пришла белиберда про тёмный кабинет, но что-то подсказывало ей, что речь вовсе не об этом.
   'Я оставлю тебе подсказку' - да, ей говорили про это во сне. Получается, что этот блокнот и есть подсказка? К чему же?
  Мари сглотнула комок в горле и быстро написала: 'Кто ты?' Ответ не замедлил по-явиться: 'Твой друг. Зови меня Ричард'.
   - Что происходит? Я ничего не понимаю... Что тебе от меня нужно?
   - Мне от тебя - пожалуй, пока ничего. Скорее, ты можешь нуждаться во мне.
   - Откуда такая самоуверенность? - Мари при этом усмехнулась - на бумаге появилась скептичная рожица, словно второпях нарисованная на промокашке.
  Ответа не было минуту...
   - Ты бы хотела снова, хотя бы одним глазком увидеть свою маму?
   - Это удар ниже пояса. То, что ушло не вернуть. Но... разумеется, хотела бы.
   - И я могу тебе это дать. А ещё могу показать совершенно особый мир, который никогда не будет тебе доступен.
   - Я заинтригована. Допустим, мне надо...
   - Ты мне не веришь.
   - Нет, не верю. Слишком просто, реалистично и бредово одновременно, - она снова усмех-нулась, и снова появилась примерно такая же рожица.
   - Я знаю, что перед тобой лежит стопка книг. Книги толстые. Здесь и учебники, и романы. Ветер их не сдует - разве что только ураган. Да и человеку надо постараться разом их сдви-нуть с места. А ты можешь это сделать, даже не прикасаясь к ним. Фокус стар как мир. Любой из нас в состоянии это проделать. При некоторых условиях, разве что...
   - Вы меня дурите.
   - Поверь хотя бы на мгновение и попробуй.
  Мари напряглась изо всех сил, ей показалось, что вены вздулись на лбу... Но книги не пошевелились ни на миллиметр.
   - У меня ничего не выходит. Глупости какие-то!
   - Просто неверная тактика.
   - Для начала надо было сказать, как делать надо, а не критиковать, - разозлилась Мари. Цвет её строк из зеленого стал почти мятным.
   - Найди источник силы внутри себя. Внутри тебя - целая бесконечность возможностей. Перенеси это ощущение на стопку книг. Ты - стопка книг, и эта стопка книг движется. Увидь свою цель, приложи к ним силы. И...
  Мари уже не читала то, что появлялось слово за словом в этой странной тетрадке: всё, что она могла сейчас делать - это следить за тем, как огромная стопка книг плывёт по комнате по робкой указке её руки.
  Она повернулась снова к тетради, чтобы поделиться впечатлениями... Книги с грохо-том рухнули на пол. Голова закружилась - словно она без подготовки присела с полсотни раз.
  Страницы были вновь девственно чисты. Мари сначала показалось, что это просто из-за недомогания ей так видится. Немного пришла в себя и перепроверила - ни единой за-писи. Она попыталась снова что-то писать, но слова держались всего несколько секунд, а затем исчезали.
   'Он должен написать мне снова! Должен!' - с досадой думала она, держа в руках тет-радь. Так и заснула за столом - слабость взяла верх.
  
  
  * * *
  Бомптириус Славный толкнул дверь бара и ещё раз обернулся на чёрно-синий гряз-ный туман, стелящийся по земле. Едва он зашёл, местное население бара приумолкло и стало прислушиваться к мелодичному стуку его сапог со шпорами по плохо подогнанным булыжникам заплеванного пола.
  Это был мужчина на вид лет тридцати пяти со светлыми, почти что белыми длинными волосами до лопаток, с правильными чертами лица, но тяжелой челюстью и маленькими лукавыми глазками. Он сам, его белый кожаный плащ, шпага на боку, рубашка с попуга-ями, ядовито-зеленый сотовый телефон в руках, - всё было настолько неуместным здесь, насколько это вообще можно представить.
  Он подошёл к стойке:
   - Пива и мяса!
   - Сначала пять золотых, которые ты мне задолжал, а там поговорим, - на бармена этот господин должного впечатления не произвёл.
   - Ну началооось... - Бомптириус закатил глаза. - Порядочному магу уже и пожрать нельзя.
   - Порядочные маги сначала платят, а потом жрут, - все так же невозмутимо отвечал бармен.
   - Фредди, ну по старой дружбе...
   - По старой дружбе я могу тебе стакан воды налить и под зад пнуть. - Бармен усмех-нулся.
  Бомтириус не успел ничего возразить, как дверь бара распахнулась, запуская очеред-ную порцию мглы с улицы города, и высокую женщину в длинном грязно-бирюзовом пла-тье. Потрясающее воображение декольте, безобразный шрам на правой половине лица и извивающиеся серьги-змеи были, похоже, слишком хорошо знакомы всем посетителям это-го заведения. Все, кто в баре сидел - встали, и покорно опустили головы. И только Бомпти-риус не только не изменил положения, но даже и взгляд его оставался таким же - как будто перед ним просто был давний приятель.
   - О, Дюва! Каким ветром да в такую дыру? - Бомптириус отошёл от стойки бара и распахнул руки в ожидании дружеского объятия.
  Она зло прищурилась.
   - Только не надо заигрывать со мной. Ты сам предложил встретиться здесь.
  Взгляд его стал цепким и спокойным. От придурковатости почти не осталось следа.
   - Разумеется. Я еще не потерял остатки мозгов, чтобы общаться с тобой тет-а-тет. - Он обернулся к бармену. - Фредди, ну а сейчас-то ты принесешь пожрать?
  Бармен скрипнул зубами:
   - Для тёмной княжны - всё, что угодно, - и удалился.
   - Присядем? - Бомптириус гостеприимно показал на столик в глубине зала за тёмны-ми портьерами.
  Дюва молча прошла и села. Сделала сложное движение руками и заметно напряглась. Блондин с интересом наблюдал за её действиями.
   - Ты ловко маскируешься, княжна. Я и сам хотел поставить полог тишины, но хотелось посмотреть, как ты...
   - Завались. Сейчас говорить буду я. - Она скрестила руки на груди. - У меня есть к те-бе дело.
   - За бесплатно я работать не буду, ты же знаешь!
  Дюва фыркнула:
   - Ты бы за деньги для начала работать научился, бестолочь, - беззлобно парировала она. - Есть одна проблемка, и пока ты сможешь с ней разобраться.
   - И что это за проблема?
   - Кто, не что.
  Он поморщился.
   - Я за такое не берусь.
   - Да если б у меня был выбор, я бы к тебе не обратилась, будь покоен. Но условия не-простые, а проблема обещает быть грандиозной уже через пару месяцев. - Она приблизила к нему лицо через стол, и змеи в её ушах зашипели.
   - Объясняй тогда толком. Нас никто не услышит...
   - Ну да, ну да, никто, даже всякие не в меру одарённые?
   - А с годами паранойя берёт своё! - Он заливисто рассмеялся. - Не переживай, тут нет Скелетто, чтобы разбить твои чары.
  Дюва с ненавистью оглядела бар и Бомптириуса. Этот олух был прав. Неважно где - здесь или в замке, - их всегда могут подслушать. Тем более, дело отлагательств не терпит, если верить её полоумной коллеге.
   - У Ричарда есть наследник.
   - Ну да, да, у него есть дети.
   - Ты не понял, дружочек. У нашего великого белого мага, прекрасного и, сука, везде-сущего, есть магический наследник. Ричард где-то откопал девицу с таким же потенциа-лом, как у него самого. Я жду не дождусь, когда он наконец-то сдохнет - пожил уже пару сотен, хватит. А тут новости от Амалии - она, прикинь, письмо накатала.
   - Тебе написала белая королева??
   - Конечно, нет! - Дюва почти улыбнулась. - Мне донесли, что эта дура написала письмо. Еще бы позвонила по телефону с такими новостями! Теперь я точно знаю, что Ричарду осталось недолго. И это отличная новость. Плохая новость в том, что наследница вот-вот прибудет в преисподнюю. И от неё надо избавиться сейчас. Она еще не была здесь, она еще не узнала своей силы.
   - Дюва, ты же знаешь, я не убийца.
   - Мне плевать. Ты должен от неё избавиться. Иначе от тебя избавлюсь я. Это будет от-личный повод поквитаться.
   - И останешься без дипломатической связи со светлыми?
   - Просто избавься от неё. Мне всё равно, как. Я не постою за ценой. - Она на минуту задумалась. - У тебя же ведь еще остались связи там?
   - Не понимаю, почему именно я. - Упорствовал Бомптириус.
   - Она просто должна сдохнуть так, как будто это дело рук белых. Тёмные должны остаться в стороне. Такой ответ тебя устроит?
  
  
  * * *
  Мари проснулась в четыре ночи от того, что отлежала себе руку. Она так и уснула на этом блокноте, прямо за столом. Так и подмывало снова взяться за карандаш, но она одер-нула себя и заставила выключить свет и перебраться в кровать.
  Это утро выходного дня дало иллюзию ясности. Она... Чёрт, кто же она такая? Пока Мари точно знала о себе одно: она может что-то, что выходит за рамки обычных человече-ских способностей, но это что-то сжирает колоссальное количество энергии. И есть такие же как она.
  Она была странно, иррационально спокойна. Взяла давешнюю тетрадь. Разумеется, листы были всё так же чисты. Села за стол и набросала: 'И что же дальше?'
   - Я ждала, когда ты проснёшься, - слова были написаны явно женской рукой: редкий мужчина хотел бы придать своим словам розовый цвет и писал бы с таким количеством за-витушек.
   - Кто ты?
   - Тебе это ни о чём не скажет. Зовут меня Жюли.
   - А зачем тогда было меня ждать?
   - Ты нам нужна.
   - О. Исчерпывающе... А поподробнее можно?
   - Не смейся и не удивляйся. Я приду к тебе. Выйди из дома часа через полтора.
   - Как я тебя узнаю?
   - Узнаешь! Не бойся!
  И строки поплыли. Мари даже сделала попытку удержать строки ладонью. Но, разу-меется, это не помогло.
  Внезапная мысль озарила её: 'А что это за тетрадь?' - вдогонку написала она.
   - Какая тетрадь?
   - Ну... эта, - оторопела Мари.
   - Не у всех таччилд выглядит как тетрадь. У кого-то томик классика, у кого-то записная книжка, у кого-то даже кусок картонки. Эта вещь - почти что живая, она, можно сказать, сама находит себе владельца. Увидимся.
   - Но...
   - Не переживай, я всё тебе покажу и расскажу!
  Строки расплылись, и Мари откинулась на спинку стула. Но не прошло и пяти секунд, как в голове зазвенел приятный, но надоедливый звонок: в тетради снова вырастали розо-вые буквы:
   - Извини, я кое-что забыла. Когда ты кому-то пишешь, не надо указывать адрес, а надо лишь подумать об этом человеке или о конкретном таччилде, как это с тобой произошло. - И, не дождавшись ответа, буквы расплылись снова.
  Мари пугало собственное спокойствие. Всё, всё происходящее давно уже выпало за рамки нормального, но как будто бы только сейчас всё встало на свои места.
  Через полчаса Мари спустилась на кухню, где уже закончила колдовать над завтраком Элизабет. На столе высились горы горячих бутербродов.
   - Доброе утро, Лиз!
   - О! Ты уже проснулась, Мари? Доброе утро! - блондинка достала с полки две огром-ные кружки, по размерам едва отличавшиеся от пивных, и разлила по ним крепкий аро-матный чай с мятой.
   - Слушай, как у тебя получается из не пойми чего создавать шедевры? - хрустнув бу-тербродом, спросила Мари.
   - Не боги горшки обжигают, - она подмигнула падчерице. - Я тебя как-нибудь научу своим секретам. Но только не сейчас...
   - Отчего же?
   - Открою тебе страшную тайну - я лентяйка!
  Мари даже поперхнулась:
   - Ты?.. лентяйка?.. Кхе... хм... Насмешила!
   - Ты зря так! - улыбнулась Лиз. - Просто, я жаворонок, встаю рано... А что ещё утром делать, когда в животе урчит от голода?
   - И то верно.
  Зевая и почёсываясь, в кухню вошла Влади в пижаме цвета ясного неба с облаками и в розовых безразмерных тапочках-зайчиках. Уши зайцев волочились по полу, собирая крошки. Сестра достала с полки подобную кружку, налила чай и подсела к притихшим Элизабет и Мари - они едва переводили дыхание от растерянности. Владлена, всегда ухо-женная и почти идеальная, не то что в пижаме, даже босиком никогда не выходила из сво-ей спальни. Что уж говорить про макияж, укладку и безупречную одежду! Владлена в пи-жаме и эти тапочках - это было событие почище землетрясения.
   - С добрым утром, Влади! - Мари пришлось прокашляться, прежде чем сказать что-то внятное.
   - С добрым утром, сестрёнка! - Влади с аппетитом засунула в рот почти половину огромного бутерброда с ветчиной и сыром. - Хорошо спалось? Что снилось?
   - Ничего. А что? - спросила ошеломлённая младшенькая.
   - Да, так. К слову. - Владлена дожевала кусок. - Раньше - помнишь, Мари? - мы всегда рассказывали друг другу свои сны, потом сочиняли из них всякие истории. Помнишь?
   - Помню... - пробормотала Мари. Она удивилась очень: уже лет десять как Влади са-ма перестала ей рассказывать по утрам за завтраком свои сны, объяснив, что 'ей надоели эти детские глупости'. Теперь двадцатилетняя Владлена сидит за столом в очаровательной небесной пижаме, пушистых розовых тапочках с зайчиками и уминает бутерброд.
   - Ну, так что же тебе снилось? - с легким нажимом спрашивала сестра.
   - Да... Так... ничего особенного. Я же говорила...
   - А у меня был весьма интересный сон, - включилась в разговор сестёр Элизабет.
  Владлена непонимающе уставилась на Элизабет:
   - Прости, Лиззи, но я тебя не спрашивала. - Чем мягче была внешность Владлены, тем жёстче показались её слова. - Я спрашивала про сон у Мари, а, следовательно, разговари-вать я собиралась с ней. Твои глюки, Лиззи, меня не интересуют.
   - А я тебе уже всё сказала, - твёрдо вставила младшенькая.
  Влади меланхолично огляделась вокруг и вышла из кухни, энергично шлёпая зайчи-ками. Мари перевела взгляд на Лиз: та с трудом сдерживала слезы.
   - Лиз, о боже... Лиз, прости её! Она просто не понимает! - Мари обошла стол и обняла мачеху.
  Женщина тряслась в рыданиях в объятиях падчерицы.
   - Н-нет... Думаю, она всё... отлично понимает...
  
  
  * * *
  Ещё через час Мари выскользнула на улицу. Ей вовсе не хотелось, чтобы Лиз и Влади узнали, что за ней кто-то зашёл. Вроде бы умом она понимала, что в этом нет ничего предосудительного, но каким-то внутренним чутьём знала: так надо.
  Ждать пришлось недолго. Спустя минуты три высокая чуть полноватая шатенка в от-крытом розовом платье с пышной длинной юбкой, крайне необычной для банального ме-гаполиса в начале XXI века, перешла дорогу и оказалась в трёх метрах от девочки.
   - Мари! - она радостно взвизгнула и кинулась обнимать её, словно они были не один десяток лет знакомы. - Здравствуй! Как же я рада тебя видеть!..
  Едва только хватка ослабла, и Мари сумела набрать воздух в лёгкие, она спросила:
   - Ты Жюли? - но ответа не последовало.
   - О, Мари! Ты даже представить себе не можешь, как я мечтала об этой секунде! Ричард много о тебе рассказывал...
   - Но я знакома с Ричардом не много лучше, чем с тобой...
   - Оу! Как я рада, что ты так хорошо меня знаешь!! - снова взвизгнула та. - Знаешь, - заговорческим шёпотом заговорила она на ухо Мари, - у меня есть задание.
  Мари скептически приподняла одну бровь.
   - И не удивляйся! Должна же верная секретарша хотя бы раз в сорок лет получить по-вышение! А то телефон да печатная машинка, печатная машинка да телефон... Ну, тач-чилд для разнообразия. Тоска!
  Жюли схватила Мари в охапку и потащила на противоположную сторону Уэйт-стрит.
   - Мари-Мари... Ну и одежда на тебе... - запричитала секретарша.
   - А что с моей одеждой? - Мари остановилась и посмотрела на себя - джинсы, кеды и клетчатая рубашка. - Да всё норм. Я всегда так хожу...
   - О, какой позор! - в сердцах воскликнула спутница. - Вот посмотри на меня. - Она с гордостью окинула взглядом своё платье-взрыв-из-прошлого. - Супер, правда?
  И снова брови Мари поползли вверх, изображая скептическую гримасу.
   - И знаешь, Мари, я тебе даже покажу местечко, где можно купить вот такую же клас-сную шмотку... - но она не договорила - в недрах розовой юбки зазвенел телефон.
  - Ой! Прости, одну минутку... - Жюли реально потребовалась почти минута, чтобы найти в складках платья карман, где затерялся аппарат. - Да... Да... я помню, - она при-крыла лицо рукой, будто бы подавляя зевок, однако Мари почему услышала сдавленное хихиканье. Этого было достаточно, чтобы позитивный настрой почти прошёл. - Да... зна-чит... значит так? Ладно, сделаю... - Продолжала говорить Жюли. - Хорошо-хорошо... я поняла... моя... мой господин. - И она закрыла телефончик.
   - Ричард звонил? - тихо спросила Мари.
   - Угу... Безумец! - Жюли тихо и не очень-то искренне выругалась. - А, впрочем, мо-жет, и к лучшему! В таком случае, нам стоит поторопиться!!
   - А что же случилось?
   - Ты всё узнаешь, - Жюли бесцеремонно схватила её за руку и потащила за собой вглубь города.
  Минут через пять Жюли торжественно остановилась на пустынной грязной улочке пе-ред изрядно потёртой телефонной будкой. На будке висела табличка, наверное, тридца-тилетней давности: 'Временно не работает'.
   - Заходи! - скомандовала Жюли.
   - Зачем? Он же не работает! - воспротивилась Мари.
   - Мари! Заходи!
   - Ну, да ладно, если тебе так надо... - она открыла дверцу и, едва только её обе ноги коснулись пола с резиновым ковриком на нём, она полетела вниз. Падение продолжалось считанные мгновения. Девочка открыла глаза - та же самая улица, та же телефонная буд-ка, но улица заполнена людьми, огромными магазинами в неописуемо красивых домах, свет преломляется в клубах синей дымки, которая стелется по земле, и разливается всюду.
  Пересилив вопившее во всё горло чувство самосохранения, Мари вышла из будки. Спустя секунду оттуда же вышла и Жюли.
  Это было странное, потрясающее ощущение: будто бы она всю жизнь была пустым со-судом, бессильным, безвольным, нечего не значащим - но теперь какая-то неведомая сила хлынула в неё бурным потоком. Это было что-то сродни опьянению и чувству пробужде-ния одновременно. Но Жюли, очевидно, было не до этого.
   - Ну как, нравится? - самодовольно спросила она.
   - Не то слово... - Мари чувствовала себя словно во сне. - Где я?
   - В преисподней.
   - Что-о?!? - Мари обернулась и посмотрела в весёлые серые глаза своей проводницы. - Я что, умерла?
   - Сплюнь! - и она засмеялась. - Это просто так называется. Мы просто под землей.
  Мари задрала голову наверх - и поняла, что да, действительно, солнца нет. Где-то за тонкими рамками ослепительного света, который, казалось, излучало здесь всё вокруг од-новременно, была пугающая мгла.
   - Здорово... - согласилась Мари. - А откуда свет? Мы же ведь под землёй.
   - О! Закономерный вопрос. Знаешь, все, кого ты здесь сейчас видишь - белые маги, и их духовного света, более чем хватает для освещения!
   - Да, ладно. Тогда они бы и светились изнутри, как радиоактивные. - Мари сложила руки на груди.
  Жюли оторопела от такого скепсиса неофита.
   - Ну, да, ты права. На самом деле некоторые ухищрения и пара сот непростых закля-тий, которые поддерживает Ричард, делают это место таким, каким ты его видишь. Ох, да что же мы стоим! - вдруг спохватилась Жюли. - Я же ведь тебе обещала кое-что показать и кое-что приобрести.
   - На какие шиши? - Мари начала раздражаться. Жюли её нервировала. Худшего про-водника представить было сложно.
   - Мари, ты с ума сошла? Твоих денег и не хватит? Ты хоть не забыла ещё, кто ты?
   - Понятия не имею, кто я. Я просто Мария Амалия Курт...
   - Я не об этом! - засмеялась Жюли. - Ты хоть знаешь, кем ты являешься в преисподней белых магов?
   - Нет, с чего бы мне знать. - Её раздражения рвалось наружу, и краем глаза она отме-тила, что странная синяя дымка так и вилась вокруг неё. Ощущение того, что она пустой сосуд, почти пропало. И чем больший прилив сил она ощущала, тем сложнее было спра-виться с эмоциями.
   - Мари, ты - наследница престола и Ричарда.
   - То есть, Ричард - властелин этого места? - задала она, вроде, закономерный вопрос. И тем удивительнее было видеть, как Жюли замялась.
   - Я думаю, чуть позже тебе объяснят.
   - Нет-нет, скажи!
  Эта странная женщина встала посреди дороги, помяла в руках складки юбки...
   - Как бы тебе объяснить... Не всегда тот, кто находится на престоле, правит... - Она будто бы расстроилась. - Давай, не сейчас. Ты действительно со временем поймёшь, но сейчас нам пора идти.
   - Куда?
   - В резиденцию королевы.
  Буквально через десять минут Мари и Жюли стояли перед воротами огромного бело-каменного дворца с серебряными шпилями.
   - Какая красота... - прошептала Мари.
   - Мда... Недурно, - ответила Жюли с завистью.
  Мари ничего не ответила и лишь поспешила ко входу, поражённо оглядываясь по сто-ронам. Если бы ей кто-то сказал сейчас, что она под землёй, куда глубже, чем метро или подземные парковки, глубже многих шахт, она бы не поверила. Свет разливался, словно солнце перестало быть в одной точке, и разлилось по небу, обрамляя его. Люди вокруг ка-зались красивее, камни мягче, а трава зеленее. И при этом всё было реальным.
  Мария улыбнулась сама себе твёрдо прошла по дороге, в конце которой, у входа в ре-зиденцию, стояли лакеи в тёмно-зелёных ливреях с серебряными галунами. Они отворили огромные двери из светлого дерева с серебряными ручками. Мари сделала несколько ша-гов и остановилась не в силах продолжать свой путь - так поражена она была великолепи-ем. Серебряные узоры то растворялись, то вновь проявлялись на белой лакированной ме-бели и стенах. Две огромные лестницы по бокам с белоснежным пушистым ковром вели наверх и были настолько высоки, что, казалось, упираются в самое небо.
   - Думаю, ты не скоро привыкнешь к такой роскоши... - протянула Жюли, оглядыва-ясь с явной завистью.
   - Отчего же? Я уже привыкла! Словно впервые дома оказалась... Конечно, я люблю наш коттедж на Уэйт-стрит, - начала она шёпотом оправдываться, - да вот только там размах не тот.
  Раздвинулись двойные двери меж лестниц напротив девушек, и оттуда вышла невысо-кая светловолосая женщина в богато украшенном платье с широкой юбкой. Рядом с ней проскользнул высокий сухопарый старик в тёмно-коричневом сюртуке, чёрных чулках, тупоносых туфлях с серебряными пряжками и в высоком завитом и напудренном чёрном парике. Он держал в руках что-то вроде трости с большим серебряным набалдашником, который для Мари с неожиданным стуком ударился о мраморный пол.
   - Королева Амалия! - торжественно провозгласил он и с пафосом поклонился. Было видно, что он делал это тысячи раз в своей жизни, а ещё видно было, что он хотел, чтобы это перед ним отворяли двери и торжественно провозглашали его имя.
  Женщина сделала несколько шагов по направлению к пришедшим, и Мари смогла чуть лучше разглядеть её. Она могла бы быть красавицей, если бы не выражение усталости от безделья на её лице, не потухшие глаза, которые, казалось, давно уже лишились жизни. Девочке внезапно стало не по себе: её показалось, что если этой женщине закрыть глаза - то её невозможно будет отличить от мертвеца.
   - Здравствуй, Мария Амалия. Ты здесь лишь потому, что этого захотел мой советник, Ричард. По его словам, ты обладаешь невероятными способностями...
   - Всё, что я умею - это только двигать предметы на расстоянии, - перебила королеву, разведя руками Мари. - Вы, наверное, ошиблись...
  Королева Амалия хмыкнула:
   - Что я могу сказать, милочка: во-первых, у нас беда с этикетом, а во-вторых, сроки твоего обучения были настолько малы, а результаты настолько впечатляющими, что не стоит делать скоропалительных выводов.
   - Какое обучение?.. - Опешила Мари.
   - С тобой общались какие-то десять минут по таччилду - и книги стали двигаться. Неужели ты считаешь это нормой? - Спросила королева.
   - Ну что ж, видимо, не мне об этом судить, - попыталась улыбнуться Мари, но улы-баться этой женщине ей почему-то совершенно не хотелось. - А можно у вас спросить, пользуясь случаем?
   - Спрашивай, - пренебрежительно кинула в её сторону королева.
   - Вы же белые маги?
   - Да, - было заметно, что королева удивлена такому вопросу. - А почему ты спраши-ваешь?
  Мари промолчала, говорить то, что она увидела, ей совершенно не хотелось.
   - Что ж, сейчас пока можешь пообщаться с Жюли, она покажет тебе дворец, твои по-кои. В ближайшее время начнутся занятия. - С этими словами она уже развернулась и со-биралась уходить.
   - Можно ещё один вопрос?? - почти вдогонку спросила Мари.
  Амалия вполоборота посмотрела на неё, вскинула бровями, так и говоря: 'Что ещё-то?'
   - Почему вы выбрали меня? Зачем я?
  Королева на мгновение задумалась, подбирая слова:
   - Когда уже так много сил, работы вложено в какой-то продукт, не стоит отказываться от него из-за крошечного брака, ведь так? Ричард выбрал тебя, и я верю его выбору.
   - Но где он сам? Почему он не встречает меня? Я только и слышу 'Ричард, Ричард, Ричард' - но я даже не знаю, кто он такой!
   - Ты еще успеешь познакомиться с ним. Боюсь, даже, он успеет утомить тебя. Сегодня я просто выполняю его просьбу. - Она быстро развернулась и, словно боясь еще вопросов, покинула зал.
  Церемониймейстер поспешил следом за ней.
  Мари обернулась: ни лакеев, ни других слуг уже не было за спинами её и Жюли.
   - Пойдём мерить платья? - обернулась к ней секретарша.
   - Жюли... А всегда так?
   - Ты о чём? - искренне удивилась та.
   - Не бери в голову! - Мари сделала вид, что ей действительно всё равно. 'Платья!? Что вообще в голове у этой бабы??' - Ну, пойдём, если так надо.
  
  * * *
  Светловолосый лакей поправил зелёную ливрею с серебряными галунами и провёл ру-кой по напомаженным волосам. Внезапно в комнате послышались голоса быстро прибли-жающихся женщин.
   - Oh! Mon cher! C'est charmant! Quel belle... Oh! Mon Marie!!...
   - Да ладно тебе! Платье с нафталином...
   - Oh! Quel belle fleurs...
  Жюли тащила Мари по галерее мимо множества зеркал.
   - О, ma Marie, тебе так идёт белый цвет!..
  Неожиданно в голове Мари зазвенел какой-то фальшивый колокольчик.
   - Ах... таччилд... - она вытащила его из-за пазухи, пролистнула и увидела слова, написанные грязно-синим с разводами: 'Мари, необходимо встретиться. Я подойду через пять минут к воротам резиденции. У меня крупные неприятности, необходима твоя помощь. Не обращай внимания на почерк - я пишу на коленях и в чужом таччилде. Ричард'.
  'Да, конечно!' - написала быстро Мари, но тетрадку сразу не закрыла.
  Светловолосый лакей быстро вышел из зала.
  Жюли заглянула через плечо Мари в таччилд.
   - Эй! Ты что, с ума сошла?! Что за бред!
   - А что? - вздрогнула Мари.
   - Поверь мне, не тот человек Ричард, чтобы у кого-либо просить о помощи. Это у него просят поддержки, денег... Чего угодно. Но не он у кого-то. Знаешь, сколько ему лет? Лично я даже представить боюсь... А во-вторых, из какого бы таччилда человек не писал, его почерк и аура никогда не изменяются! Только если с годами! - объяснила Жюли.
   - Значит, это был не Ричард?
   - О, Господи, ну, конечно же нет! У Ричарда другой почерк и совершенно другой цвет, а этот или эта... Я даже определить не могу! - слизняк жуткий, судя по всему - ты только посмотри, какие подтёки. Да и цвет тошнотный... Я тебе, Мари, так скажу - самая главная прелесть таччилда в том, что он не просто передаёт информацию, а показывает душу, эмоции человека. Поэтому тёмные не очень-то любят эту штуку, у них в приоритете игрушки обывателей. Или они прикручивают технику к таччилду, только чтобы не пока-зывать своей ауры на бумаге. Так-то.
   - В таком случае, кому и зачем потребовалось выманивать меня из дворца?
   - Это может быть на руку тёмным, - серьёзно ответила Жюли. - Но они сюда не при-ходят. Тёмная магия здесь блокируется благодаря Ричарду. Да и к тому же, многие из нас видят ауры - сложно остаться инкогнито, если ты на самом деле не белый.
   - А про ауры можно поподробнее? - вот это точно что-то новенькое.
   - Ну, видеть ауры не всем под силу, - ехидно заметила Жюли. - Кто-то учится этому всю жизнь, а кому-то дано от рождения. Ты - научишься. Белые видят ауры хорошо. А тёмные - когда как. Они предпочитают их не видеть.
   - Чем белые отличаются от тёмных? Что за странное деление?
   - Оно условное, конечно, - Жюли улыбнулась. - Разница в том... Хм, как бы объяс-нить... У нас разные ценности.
   - Прости, я не понимаю. - Мари нахмурилась. Пока белые вовсе не казались ей теми святошами, какими они бы хотели. - У меня и у моей сестры тоже разные ценности, но это еще не значит, что мы не одна семья.
   - Ох, ну вот это довольно скользкая тема... - Жюли замялась. - Мы обращаемся к раз-ным эмоциям, когда творим магию. И магия света - она не про вещи, а про дух. Белые ма-ги часто здесь не живут, а только появляются время от времени, чтобы восстановить силы. Это могут быть творческие люди, которым магия сама по себе не очень-то интересна.
   - То есть, чтобы быть белым магом, нужно быть пушистым зайчиком?
   - Ну, можно и так сказать, - Жюли рассмеялась. - Но, знаешь, я не сказала тебе самого главного. Тебе надо находить время и для этого места, и для своего дома. Но лучше бы ты осталась здесь насовсем.
   - То есть, ты хочешь сказать, я сейчас должна вернуться домой? Или...
   - Или лучше для всех, чтобы ты всегда была здесь.
  Мари крепко задумалась. Всё происходящее ей сильно не нравилось. Как будто всё, что происходило сегодня, шло не по плану. Но это чудесное ощущение колоссальной силы внутри неё немного примиряло с действительностью.
   - Значит, я - наследница Ричарда, но он меня почему-то не встретил.
  Жюли покраснела.
   - И я должна появляться зачем-то здесь, чтобы делать что?
   - Учиться у него, - поспешно ответила Жюли. - И не только магии. Он не только силь-нейший, благодаря кому тёмные нас еще не истребили, он еще и политик. Ричард потра-тил слишком много сил на всё это, пока не нашёл тебя. Он понял, что в тебе огромный по-тенциал. И... - Жюли снова замялась. Она выдавала информацию неохотно, как будто не должна была этого делать, - белых магов, кто знает о своих способностях и живет здесь, меньше, чем кажется. А ещё меньше тех, кто готов создавать и поддерживать наш мир. Ричард долго возился с тобой...
   - В смысле? Я вообще не знаю Ричарда! Я с ним лишь один раз разговаривала, и то через таччилд! - взорвалась Мари.
   - Это неправда.
   - Нет, правда!
   - Я не буду спорить, - осадила её Жюли. - Но факт остаётся фактом - ты необходима преисподней. И ты должна хотя бы раз в пару дней появляться здесь. Это очень важно! Ты должна быть здесь!.. Тем более, Ричард очень скоро умрет. Уже были предвестия. А замены нет. Точнее, не было. Королева Амалия, - Жюли снова покраснела и тихо добавила, - ни-чего не сможет противопоставить тёмным без него. В тебе бездна сил, Мари. И он понима-ет, что эта бездна необходима здесь. И поэтому ты должна быть здесь.
   - А есть другой вариант? - спросила Мари. - У меня есть своя жизнь, и это всё слиш-ком неожиданно. Как я смогу объяснить своим родным, что я вечно где-то пропадаю? Мне не будет хватать времени!
   - Можно решить проблему радикально. Сделать так, чтобы все думали, будто ты умерла.
  Мари остолбенела. Не, ну а что, действительно радикально, и ведь не поспоришь. Она нервно рассмеялась:
   - Н-нет, пожалуй, на такое я не готова.
  
  * * *
  Стоя на пороге дома ?19 по Уэйт-стрит, Мари ещё раз посмотрела на часы - 22:30. Осторожно открыла дверь, протиснулась в прихожую, облегчённо вздохнула. И в этот мо-мент зажёгся ослепительный верхний свет. Мари невольно зажмурилась.
   - Ты где была? - нависла над ней Влади.
   - Я? Я... Я гуляла.
   - Ах, ты гуляла!.. Ты почему телефон не взяла? Ты хоть представляешь, сколько я не-рвов потратила из-за тебя?!
   - А где папа и Элизабет? - тихо спросила девочка, ежась под взглядом сестры.
   - Ушли в ресторан.
   - Хорошо, что их нет...
   - А то бы устроили тебе допрос с пристрастием!! - Влади выругалась, выключила свет и в полной темноте поднялась наверх.
  Мари пожала плечами и побежала к себе.
  Спустя полминуты она стояла по середине своей комнаты, в нерешительности глядя на клочок бумаги в руке. Жюли посоветовала ей сделать портал у себя дома, который бы сра-зу переносил её в резиденцию. Подготовка во дворце уже была сделана, и теперь Мари не могла решить, где же ей сделать дверь. Наконец, она остановилась на ванной. Мари взяла красный маркер, направилась туда, и прямо на кафеле очертила дверной проём. Подума-ла о хорошем, глубоко вздохнула и коснулась ладонью нарисованной линии.
  Линия коротко блеснула, и красная линия маркера пропала. Мари слегка надавила на стену с кафелем, магическая дверь без звука поддалась. Девочка просунула в щель голову и с удовлетворением огляделась - её светлая с серебром спальня в резиденции королевы.
  И она закрыла дверь.
  
  * * *
   - Прости, Дюва, у меня ничего не вышло... - Бомптириус стоял перед тёмной княжной в её приемном кабинете и невозмутимо чистил отточенной спичкой зубы.
   - Что? - тёмная княжна вскочила со своего места и схватила за зеленую ливрею Бомп-тириуса. - Ты что несешь?
   - Не вышло, и уже не выйдет. Ты сказала, что нужно избавиться от наследницы, пока еще она не была здесь. Всё, уже поздно. - Он говорил это легко, буднично и будто бы с об-легчением. - Если бы не шпионы, я никогда бы не узнал, что Амалия решила выдернуть её раньше. Я и так наскоро...
  Дюва влепила ему пощечину. Зубочистка вылетела из его рта.
   - Тряпка! Она еще ничего не умеет, и ничего тебе не сделает. Избавься от неё любым способом! Возьми любое оружие, любой яд, но только избавься!
   - Ты же хотела, чтобы это было так, будто это сделали белые?
   Серьги-удавы топорщились в разные стороны, их глазки-изумрудинки вылезали из орбит. Дюва с ненавистью оттолкнула белого.
   - У тебя еще есть время, - шипела она. - Еще пара недель, месяц - у тебя еще будет шанс. И если ты упустишь его, путь на Лысую Гору тебе будет заказан.
  Бомптириус побледнел:
   - Я избавлюсь от неё, чего бы мне это ни стоило.
  
  
  
  * * *
  На следующий вечер Мари сидела в гостиной с отцом и Элизабет. К ним снова пришёл на огонёк и мистер Риддл. Было тепло и сонно, чай остывал в кружках, лежали сыр и вет-чина, половина нарезанного домашнего торта.
  Лиз сидела, приобняв Мари, рядом. Было видно, что и она почти дремлет. Сонно, лен-но, сытно и тепло... Папа и его друг о чём-то не очень оживлённо беседовали, будто пыта-ясь продлить эту посиделку. Спустя пару минут Элизабет особенно сладко зевнула и ска-зала, что пойдёт спать. Дэниел, словно его что-то толкнуло, поднялся за ней наверх.
  В комнате остались только Мари и мистер Риддл.
   - Привет, наследница. - Улыбнулся папин друг.
  Весь сон будто тут же испарился. Мари недоверчиво разглядывала вроде бы прекрасно знакомого ей человека.
   - Извини, что раньше не открылся тебе... Как ни странно, когда слышишь порази-тельные вещи от чужих людей, им веришь. Правда?
   - Ричард? Ричард Риддл?...
  Он только улыбнулся.
   - Зачем тогда был этот спектакль? Зачем меня было знакомить с этой странной...
   - Жюли?
   - Нет, Жюли вполне адекватна, - рассмеялась Мари. - Королева... Она странная.
   - Она просто больна. Не только обычные люди бывают душевно больны, но и маги. И это страшно. - Он покачал головой. - Она слабая...
   - Я ещё не видела кого-то действительно сильного, - возразила Мари. - Даже странно, насколько мало пользуются магией. Как будто это ненужно! Ведь столько можно было бы...
  Мистер Риддл поднялся с кресла:
   - Прогуляемся немного? - и он не торопясь вышел на улицу.
  Мари поспешила за ним. Ричард Риддл стоял, завороженный, глядя на звёзды.
   - У каждого есть свой потенциал, - заговорил он, - чем меньше ты его растрачиваешь, тем дольше живёшь. Белых на самом деле тысячи, и лишь единицы живут в преисподней. Большая часть предпочитает прожить всю жизнь среди обывателей. Они бывают чаще все-го учителями, медиками, писателями, художниками... Они могут и не знать, кем являются. Они могут жить много-много лет. А вот тёмные... Хм, это интересно. Они любят магию во всём, по поводу и без. Живут меньше, но не все... Поразительные люди. Лживые и такие честные, что зубы сводит! - Ричард усмехнулся. - Когда-то я хотел быть тёмным. Мне су-лили невозможное. А я выбрал... - Мари показалось, что в его голосе мелькнула тень разо-чарования. - Что выбрал, то и выбрал. - Отрезал он и вздохнул.
  Они, прогуливаясь, ходили туда-обратно по улице, не выпуская из виду дом.
   - Мистер Риддл, а почему я?
   - Ну, не твоя же сестра!
   - Почему?
  Он как-то совсем по-старчески крякнул.
   - Всему своё время, Мария.
  Ветер шевелил волосы девушки, раздавался тихий звук шагов. Порхали ночные мо-тыльки. Изредка проезжали машины.
   - У меня осталось мало времени, Мари, - внезапно громко и чётко сказал Ричард. - А научить тебя надо очень многому. И очень быстро. Потому что уже сейчас у тебя есть враг.
   - Кто? - удивилась она.
   - Тёмная княжна. Когда-то одна из её предшественниц пыталась избавиться и от меня. Как видишь, я есть, а княжны нет.
  Взгляд Мари потяжелел:
   - Вы её убили? - переводя дыхание, спросила она.
  Её спутник только улыбнулся.
   - Зачем? Её время пришло само, без моего участия.
  В это время они в очередной раз подошли к дому ?19.
   - Пора бы мне домой. Передавай привет Дэну и ангелу. - С этими словами, будто между делом в его руках оказался кейс. - А мы с тобой ещё увидимся. - И он привычно взъерошил ей волосы.
   - До свидания. - Пролепетала Мари, с запозданием осознав, что 'ангелом' Ричард назвал её мачеху.
  И господин белый маг исчез.
  
  * * *
  Прошла неделя.
  Казалось бы, это должен был быть волнительный день для Мари, однако, к своему удивлению, она была презрительно спокойна. Королева Амалия, с того самого дня, как Мари впервые появилась в её резиденции, ещё ни разу не выразила желания пообщаться с ней с глазу на глаз. Возможно, её кто-то попросил об этой встрече... Иначе не стала бы ко-ролева Амалия общаться с наследницей с высоты серебряного трона в главном зале двор-ца. По крайней мере, у Мари никогда не вызывали доверия слова, сказанные под высоки-ми сводами, которые, казалось, только и предназначены для громких и неискренних ре-чей.
   - Приветствую тебя, Мария, - равнодушно кинула в её сторону королева.
  Мари сделал реверанс, которому её недавно научила Жюли.
   - Доброе утро, королева Амалия!
  Повисло молчание. Королева была самим воплощением скуки, а Мари было неудобно спрашивать королеву... Прошло несколько минут. Мари переступила с ноги на ногу.
   - Я знаю, что у тебя есть вопросы ко мне. Задавай, - и Амалия отвернулась в другую сторону. Мари стало противно.
   - Зачем вы позвали меня? - спросила она, заведомо зная, что вряд ли королева сможет дать внятный ответ. Или ей захотелось провокации? - Ричард попросил вас?
   - Ты хоть что-то знаешь обо мне? - гневно сверкнув глазами, спросила у неё Амалия. - Ничего не знаешь.
   - Мне казалось, что того времени, которое я провела здесь, вполне достаточно, чтобы узнать немного историю правящей династии, - настолько иронично, насколько позволяла обстановка, улыбнулась Мари. - И мне известна история о том, как ваш отец принял при-глашение тёмной княжны ... - Мари прервалась на полуслове: королева Амалия смотрела на неё с плохо скрытой ненавистью.
   - И что я теперь могу поделать с этим?! - срывающимся голосом спросила она.
  Мари даже оторопела:
   - Как что? Поступать так, чтобы никто не смел припоминать былое...
  Лицо королевы перекосила гримаса праведного гнева, которая обычно скрывает сла-бость.
   - Ты - ничего не понимающая обывательница! Как ты смеешь?..
   - Я лишь желаю вам добра!
   - Иди вон!! - завопила королева.
  Волна обиды, разочарования захлестнула Мари. Глупо-глупо было ждать чего-то дру-гого от этой напыщенной, обиженной на мир суки. Она выбежала прочь из зала, ринулась по лестнице вверх в свои покои, заперлась и... истерично рассмеялась.
  'Ничего! Я ещё им всем устрою! - Злоба разливалась по телу, будто горячительный напиток по венам. - Будет им наследница-праведница-поддержка-всего-сущего!'
  Она нервно мерила шагами свою комнату.
  'Чего я ожидала? Понимания от королевы или тёплых слов напутствия? - Так нет же!...'
  Она остановилась на секунду, сделала глубокий вдох.
  'Успокойся-успокойся, она того не стоит, - уговаривала она саму себя. - А то Ричард заметит, узнает... Успокойся!'
  Ещё два десятка шагов туда-сюда... Снова глубокий вдох. Выдох.
  Мари сжала кулаки и направилась в противоположное крыло, где её уже ждал Ричард. Они начали заниматься на следующий день после того, как он открылся ей. Занятия по большей части были ей в радость - она вообще любила учиться, и неважно чему. Но учи-тель вместо того, чтобы давать ей четкие инструкции, все время заставлял погружаться в себя, находить там источники силы и еще какую-то чушь. Практики было мало. Ричард заставлял её медитировать - но по большей части она спала.
  Сила, которую она ощущала с каждым днём всё более отчётливо, будто бы не понима-ла, почему ей, наконец, не могут найти какое-то разумное применение.
  Сегодня должно было быть очередное занятие, но именно сегодня она бы с радостью его избежала. Всё-таки наставник хорошо читал её душу.
  Мари потянула на себя светлую дверь, за которой скрывался скромный кабинет, осо-бенно для такого сооружения, как резиденция Амалии. Мари прошмыгнула внутрь и за-держала дыхание, словно пытаясь таким образом утихомирить свою злобу.
  Ричард повернулся к ней и сдержанно улыбнулся:
  - Как успехи?
  Мари не без труда растянула губы:
  - Не так плохо, как может показаться...
  - Встречалась с Амалией? - словно между делом спросил он.
  - Да...
  - И как? - Он с преувеличенным воодушевлением посмотрел на девушку.
  - Бывало и похуже...
  - Амалия - своеобразный человек, не всегда стоит воспринимать всё, что она говорит близко к сердцу... - неуверенно сказал он. - И всё же, Мари, как твои успехи?
  Она грубым движением переместила со стола Ричарда чистый лист бумаги в свою ру-ку и другой рукой, будто бы зажигалкой, подожгла её.
  - Недурно-недурно, - улыбаясь одними глазами оценил учитель. - А если так? - он по-гасил свечу, которая одиноко горела в канделябре под потолком и лист бумаги, дотлева-ющий в руке Мари.
  Девушка напряглась. Сегодня явно не её день... невыполненное должным образом до-машнее задание. А она с таким упорством несла эту искру от зажигалки до этого дурацко-го канделябра, надеясь, что Ричард не заметит её обмана. Перенести огонь было делом почти плёвым, однако создать его из небытия было задачей совершенно иного уровня сложности.
  'Проклятье!' - ругнулась Мари про себя, продолжая тупо разглядывать то, что оста-лось от листка бумаги.
  - Помнишь, о чём мы говорили накануне? Ничто не берётся из ничего, однако в твоих силах переместить элементы и заставить их взаимодействовать именно так, как тебе угод-но. Ты можешь замедлить их ход - и нас скуёт холод, или же можешь ускорить, найдя и пищу для горения...
  Девушка зажмурилась. Разумеется, она понимала всё то, что говорил ей наставник... Но говорить всегда проще! Хоть бы раз на собственном примере показал! А она понимала, что он может, она видела по его ауре, которые не столь давно начала различать, что он может всё... или почти всё. А он только говорит и говорит... Он-то может!
  Из груди Мари вырвался сдавленный крик - и раздался вздох удивления мистера Рид-дла. Она открыла глаза: с удивлением разглядывая свои руки, она их не узнавала. Они бы-ли мужскими. И коричневый костюм... Листок выпал из рук. Она едва не упала от удивле-ния.
  Ощупала лицо и голову: щетина на лице и лысина на макушке.
  - А-а-а-а-а-а!!!! - дикий крик разрезал воздух.
  Мистер Риддл подбежал к ней. Глаза его были полны удивления и ужаса, губы его дрожали:
  - Успокойся, Мари. Переведи дыхание... Спокойно... - Он говорил эти слова и будто сам следовал своим же указаниям. - Ты знаешь, кто ты, как ты должна выглядеть... Просто расслабься... Сейчас должно быть напряжение - а ты расслабься...
  Мари закрыла глаза, тихонько выдохнула, с удивлением замечая, что злоба на Амалию почти прошла - и почувствовала, что тело вновь принимает свои привычные очертания, и только одежда, преобразованная в запале, повисла на ней неуклюжим мешком.
  - Что это было? - Едва выговорила она.
  - Мари... Эм... Мари, ты - метаморф. - Не веря в свои слова ответил Ричард. - Ты мо-жешь менять свою внешность так, как ты того захочешь...
  - Это плохо?
  - Это странно. - Нервно облизав губы, сказал он.
  Она пробуравила его вопросительным взглядом.
  - Обычно метаморфы только и могут, что менять свою внешность. В них заключена как правило огромная магическая мощь, которую они, тем не менее, не в состоянии выплес-нуть за рамки собственного тела. Но это редкость, это аномалия, как сиамские близнецы... Метаморфов не любят и, как правило, боятся. Обычно они рождаются у тёмных магов, и это расценивается как оплата грехов, кара, месть свыше... Ведь как можно верить тому, чья природа изменчива? Понятно, что это пережитки Средневековья...
  - Ричард, вы сказали, что метаморфы - дети тёмных магов? - не веря своим ушам пе-респросила Мари.
  Тот только покачал головой, соглашаясь.
  - Да. Как правило. Но... - он с опасением оглянулся на девушку. - В вашей семье есть к этому предрасположенность...
  - То есть? - не поняла Мари.
  Ричард поджал губы и отвернулся от Мари.
  - Ступай домой. На сегодня хватит.
  - Вы не хотите мне чего-то говорить? - постаравшись заглушить новую волну злобы, спросила девушка.
  - Да, я хочу быть кое в чём уверенным, - негромко, будто самому себе ответил он.
  'Кто знает, вдруг ты истинная тёмная?' - эту догадку он не посмел произнести вслух.
  Мари сощурила глаза:
  - Когда мне придти в следующий раз? Завтра?
  Ричард вновь повернулся к ней, в задумчивости пожевал губы.
  - Отдохни пока пару дней. А там продолжим.
  
  
  Школьный коридор был всё тем же, и лица была теми же.
  Мари шла легко, как будто бы это была и не она. Всё вокруг стало казаться каким-то глупым, незначительным, надуманным.
  И эти уроки, в которых она раньше находила отдушину, сейчас казались глупым пере-сказом уже прочитанных ею учебников.
  И эти дети вокруг - а они вокруг и правда были просто детьми, которые играли во взрослых со своими 'очень важными разговорами' и любовными страданьицами, - пере-стали её трогать.
  Мари прошла к своей парте, выложила тетрадь и, подперев рукой подбородок, приня-лась ждать начала урока.
   - Эй, Мэри! Мэри Поппинс...
  Всё, да не все стали другими. Голос Майка по-прежнему заставлял дрожать. Однако сейчас эта странная сила внутри давала уверенность, которой у неё раньше не было.
  Она подняла на него твёрдый взгляд:
   - Да, Майк. Тебе опять нужны мои записи? - она помахала тетрадью.
   - О, да ты научилась говорить? - он удивленно вскинул брови и обернулся к свите, ища поддержки.
   - Ага, - она встала из-за парты и с удовольствием потянулась. - Ты хочешь получить мою тетрадь, да?
   - Ну, да.
   - Ну так давай, проси меня. - Она улыбнулась широко. 'Как же это имя из сна? Анна? Анабель?..'
  Майк натянуто рассмеялся, свита за его спиной зашипела.
   - Ну ты мне всегда и так давала! - очевидная двусмысленность развеселила одноклас-сников. Краем глаза Мари отметила, что за ними наблюдает почти весь класс. Хм, всего-то ей нужно было твёрдо заговорить, чтобы приковать к себе внимание.
  Она чуть прищурилась и попыталась ментально прикоснуться к Майку - его аура, полная самовлюбленного самодовольства, не несла в себе больше ничего интересного.
   - А ты, оказывается, пустышка, - вырвалось у неё.
   - Что ты сказала? - лицо Майка, которое она так долго представляла в своих розовых мечтах, как-то враз потеряло всякую привлекательность.
   - Я так и не услышала просьбы.
   - Я был с тобой вежлив, но сейчас я обещаю, что сделаю твою жизнь здесь невыноси-мой!
  Мари приблизилась к нему вплотную. Эмоции зашкаливали, а сила, запертая внутри тела, требовала немедленного выхода. Она представила, как закидывает на его шею удав-ку и тянет за неё к парте: парень тут же, задыхаясь упал лицом на столешницу. Мари за-поздало положила руку ему на голову, но, кажется, никто не заметил подвоха.
   - Помнишь, сюда пару недель назад ввалилась моя сестра? Помнишь, Майки? - она наклонилась, и будто бы говорила только ему, но на самом деле говорила всем, кто с жад-ностью уставился на эту безобразную сцену. - Так вот сейчас я с ней согласна. Ты мне не ровня. - И она отпустила парня.
  Наверное, теперь, в школу больше приходить не следовало...
  
  
   - Королева Амалия решила устроить бал послезавтра, - так Жюли спустя пару дней после сцены в школе приветствовала вышедшую из портала Мари. - И всё из-за тебя.
  Мари поморщилась. То, что говорила Жюли, стоило фильтровать и проверять.
   - Ей просто скучно, я-то тут при чём? - Мари плюхнулась на огромную кровать, на которой ей еще ни разу не довелось даже переночевать. Самое большее, она валялась здесь с книжкой до или после занятий с Ричардом.
   - Бал в твою честь, чтобы познакомить свет с невероятной наследницей великого бело-го мага. - Не понятно было, говорит Жюли серьёзно или издевается. Вдохновленное полное лицо, обрамлённое кудряшками, выражало крайнюю степень воодушевления.
   - И что требуется от меня? Просто быть там?
   - Конечно же не только это! - Жюли набрала в грудь побольше воздуха и принялась перечислять: - Ты должна встретить гостей, уделить каждому своё внимание, познакомить-ся. Но прежде! - Жюли испуганно посмотрела на Мари. - Ох, Мари, прежде всего тебе нужно выучить, кто есть кто среди гостей!..
   - Амалия просто решила поиздеваться надо мной... - Девушка вздохнула. - Ну, ко-нечно. Она хочет, чтобы я глупо улыбалась и что-то мямлила. Сколько планируется гос-тей?
   - Около тысячи, - упавшим голосом отвечала Жюли.
   - Без шансов. Я смогу выучить только несколько ключевых персон за это время. - Она вскочила с постели. - Ну и чёрт с ними и с Амалией, - она до хруста потянулась, - я про-сто буду там. А ты мне поможешь, ни на шаг не отойдёшь, правда, Жюли?
  Тучная фрейлина покорно вздохнула.
  
  
  Сотни хоть сколько-то значимых белых магов пришли в этот вечер в резиденцию коро-левы. Блестяще одетые, молодые и старые, все они прибыли на её зов, желая познакомиться со своим будущим.
  Интересно было наблюдать за движением толпы минут десять - потом рот сковывала зевота, которую следовало тщательно скрывать. Однообразные, ничего не значащие разго-воры, дежурные любезности и далеко не самые лицеприятные комментарии Жюли, кото-рые у наследницы вызывали лишь отвращение и только усиливали скуку.
  - Мари, видишь старую швабру в бардовом?.. Мария, позвольте вам представить гра-финю де Глюк, умнейшая ведьма со множеством учёных степеней во всевозможных обла-стях знаний, председатель общества защиты древних фресок, около двухсот лет назад бы-ла фрейлиной королевы Луизы, супруги короля Фердинанда XXVI... Надеюсь, недолго осталось ей воздух портить... Господин советник, добрый вечер! Как поживаете?.. У него тёмные корни, и родственники на Лысой Горе. Я не представляю, за что Ричард держит его здесь!.. О, моя милая, милая Вероника! - Жюли походя 'расцеловалась' с дамой с дро-жащей собакой под мышкой. - Как твои дела?.. Эта красотка была любовницей покойного короля. Амалия до сих пор её недолюбливает...
  Голова шла кругом, и больше всего хотелось сбежать.
  Даже лакеи были словно напомажены жирнее обычного, и серебряные пуговицы будто ярче блестели на фоне их зелёных ливрей. Нанятые официанты бегали за гостями, подби-рая пустые бокалы. Мари видела, что они - тоже маги, но что-то в них настораживало, и Жюли, как назло отошла, спросить было не у кого...
   - А тёмные на слуг обычно денег не тратят, - прозвучал над ухом наследницы насмешливый мужской голос.
  Мари резко обернулась: перед ней стоял высокий блондин, почти альбинос, на вид лет тридцати пяти. Но взгляд светлых глаз был совсем мальчишеским.
   - Они оживляют мертвецов, приводят их с помощью всем известных манипуляций в приличный вид... да и запах, и используют ровно до тех пор, пока слуги не начинают раз-валиваться. Только очень-очень богатые люди могут позволить себе одного-двух живых слуг. И дело даже не в деньгах, а в том, как к этому относятся.
  Мари расширенными от ужаса глазами смотрела на него. Собеседник усмехнулся и церемонно поклонился:
   - Следовало представиться раньше. Бомптириус Славный, посол тёмной княжны в Прабеле. - Он лукаво улыбнулся. - Однако мало кто об этом знает.
   - Господин Бомптириус! - Мари пришло в голову, что то, чем её пугали, совсем близко. И совсем не страшно. А потому можно и спросить о том, что действительно её интересует. - А... а... расскажите мне о тёмных магах, пожалуйста.
  Он удивленно глянул на неё и прикусил губу, будто решая непосильную задачку.
   - Рассказ получится запутанным, жутковатым и однообразным... Хотя, - лицо его неожиданно прояснилось, - наверное, что-то ценное поведать наследнице великого мага я всё же смогу... Однако здесь шумно. Может, выйдем в парк?
   - Да, конечно! - восторженно согласилась она.
  А упустившая свою подопечную из виду на какие-то жалкие три минуты, Жюли уже громко звала Марию, но та не слышала её, покидая толчею светломагического сообщества.
  
  
  
  Глава 3. Надевая маску
  
   - ...Соберись, тряпка! Соберись! Не будь трусом!! Ну, что стоит!... м-м-м... Дурак! Ду-рак! Дурак!... Проклятье... это же так просто! Тряпка!...
  Мари с трудом разлепила глаза - и почти оглохла от собственного крика, который от-разился эхом. На её горло острием вниз был направлен нож. Человек с ножом, кажется, ис-пугался больше неё самой, и заорал в унисон. Он, всё же оцарапав её, вскочил на ноги и схватился за голову, едва не плача. Мари потребовалось несколько секунд, чтобы узнать в нём Бомптириуса.
  Она с трудом села под завывания тёмного и огляделась. Ощущение было, словно она в подвале: темно, влажно, гулко. И крайне неуютно.
   - Зачем? - спросила Мари.
   - Приказ, - всхлипывая, ответил тот.
   - Чей?
   - Тёмной княжны. Она боится тебя.
   - Я её не знаю, мне нет дела до неё...
   - А ещё ты не нужна королеве Амалии, - Бомптириус последний раз всхлипнул.
   - О, чёрт... - Мари потерла рукой лоб, и только потом сообразила, что руки у неё не очень чистые. Её похититель особо не заморачивался, и положил её прямо на земляной пол. - Думаю, мне стоит вернуться.
   - Нет! - он вскочил на ноги и, забыв, что нож до сих пор в руках, едва не порезал себя же. С омерзением откинул лезвие подальше. - Амалия не отпустит тебя живой, так или иначе. И даже Ричард тебе не поможет. Ему уже устроили проблем, его даже не было на приёме.
  Мари с большим сомнением смотрела на похитителя.
   - Тогда мне тем более стоит вернуться и помочь ему.
   - Ты придёшь обратно - и тебя тут же назовут предательницей. Просто за то, что ты ушла со мной. Им этого будет достаточно. Амалии этого будет достаточно, чтобы линче-вать тебя. Ты не уйдёшь живой от чокнутой королевы.
  Кровь застучала в висках. До этого момента, всё, что касалось магических дел, было для Мари чем-то вроде забавного хобби, тем, чем она занималась после школы и до семей-ного ужина. До неё только сейчас начало доходить, что это - самостоятельный мир, и её роль в нём решается здесь и сейчас.
  Ясность мысли возвращалась с трудом. Но где-то в глубине души Мари знала, что Бомптириус прав: Амалия всем сердцем ненавидела её, и не скрывала этого. Но стала бы она так рисковать?
  С другой стороны, когда рисковать, как не сейчас, когда Ричард слаб уже, а она, Ма-ри, - ещё?
   - Врёшь, лживый тёмный, - прошептала она. - Мне не нужна Амалия! Есть же Ричард!..
   - О нём забудь. - Отрезал Бомптириус. - Я же сказал...
   - Я не верю, что он так просто бросит меня, - упорствовала она. - Он много лет искал кого-то с моим даром и много сил потратил, чтобы...
   - Сейчас для него в приоритете семья. Просто поверь.
  Мари прищурилась, словно пытаясь понять, что же задумал этот странный маг.
   - Почему я должна верить тому, кто минуту назад хотел меня убить?
   - Да, не хотел я! - заломил в отчаянии руки тёмный. - Никогда никого не убивал... Я не могу!
  Мари удивлённо смотрела на него:
   - Но ты же тёмный...
   - Я не убийца! Я лишь придворный белый маг у тёмной княжны! И только поэтому княжна Дюва попросила именно меня. Потому что только я мог пройти в Прабел. На рези-денции королевы стоит одно из заклятий Ричарда. По всему их городишку воет сирена стоит сотворить хоть малейшее темное колдовство.
   - Я не верю ни единому твоему слову. - Немного подумав, сказала она.
  Бомптириус только горько усмехнулся:
   - И не верь! Вспомнишь меня, когда тебя казнят!
   - Да за что? - Мари, наконец, пошатываясь поднялась на ноги. Они были в каком-то туннеле. Капала вода. Голова раскалывалась.
   - О, Амалия найдёт, не переживай! - тёмно-белый оперся на влажную стену. - Если выплывет, что ты жива, меня убьёт Дюва. Тебе нельзя показываться ни у белых, ни у обыва-телей, ни у тёмных... А к отщепенцам и даже я не пойду... Надо было убить тебя, пока ещё был шанс, - он снова схватился за голову.
  Это было так странно: он словно бы и правда переживал за неё, хотя вслух жалел, что не убил. Мари стало жаль его. И появилась одна мысль. На самом деле, она давно уже вы-нашивала её, но идея эта была слишком безумна, чтобы так просто претворить её в жизнь.
  Она вспомнила, как по чистой случайности стала Ричардом. Тогда её разрывали эмо-ции. О, сейчас эмоций тоже было с избытком! Жгучая ненависть к Амалии, страх, непони-мание, растерянность - вряд ли хоть что-то из этого можно было применить для белого волшебства! Тело, казалось, только и радо было отозваться на любую её магическую ко-манду.
   - Бомпти, - почти нежно обратилась она к тёмному, - у меня есть один секрет.
  Бомптириус поднял на неё глаза... и увидел сам себя: белые волосы, собранные в гряз-ный хвост, испачканная белая рубашка с кружевными манжетами и расстёгнутая зеленая ливрея с мокрыми пятнами.
   - О, Мрак... - у него подкосились ноги, и он попятился от своего отражения.
   - Я - метаморф, и я попытаюсь сделать так, чтобы меня не нашли белые. - Даже голос был не её, и Мари изо всех сил пыталась сделать вид, что её саму это нисколько не удивля-ет. Она мысленно выдохнула, расслабилась и снова стала собой. В этот раз одежда и дра-гоценности, которых не пожалели для бала, вернулись на место.
   - Да тебе сам чёрт не страшен, - пробормотал Бомптириус.
   - Тогда, может, я просто вернусь обратно, и дело с концом?
   - Вот же глупая баба! - он схватил её за руку - и Мари показалось, будто её протащило через игольное ушко, вывернуло на изнанку и вернуло обратно. На секунду она будто ока-залась в звенящем тишиной вакууме, а потом снова ощутила мир вокруг себя.
  Она едва не упала, когда это кончилось, и только Бомптириус удержал её от падения:
   - Смотри внимательно, и больше не спрашивай, можно ли тебе вернуться, - он повер-нул её голову, и Мари поняла, что стоит за их коттеджем ?19 по Уэйт-стрит, а по углам улицы ошиваются несколько странных людей, в знакомых голубых мантиях.
   - Наверное, это Ричард просто прислал охранять... - проблеяла она.
   - Это личная гвардия королевы. И с чего бы Ричарду начинать тебя охранять именно сегодня? - процедил он, снова схватил за плечи, и её снова протащило через вакуум. Мари запоздало сообразила, что это телепортация. Второй раз, казалось, было проще - её тело быстрее неё самой понимало, как правильно применить любую магию, стоило просто пе-рестать сопротивляться.
  На этот раз они стояли в тени кустов, рядом с резиденцией королевы. Бал в честь наследницы еще был в разгаре. Бомптириус тяжело дышал, лоб покрылся испариной. Ви-димо, телепортация давалась ему очень непросто.
   - Эй, Роммо! - оклик был совсем рядом, и Мари вздрогнула всем телом. Бомптириус зажал ей рот ладонью.
   - Да, Синес?
   - Девчонку не видел?
   - Нет еще.
   - Планы меняются: ничего не говорить, оглушить и под замок. Её величество будет са-ма решать всё завтра.
   - Есть. А... Синес, что она натворила?
   - Она шпионка, - уверенно ответил белый.
  Мари задышала глубоко, слёзы полились прямо на ладонь Бомптириуса, который всё еще зажимал её рот.
  'Достаточно!! Хватит!! Всё!' - в ужасе думала она.
  Мари почти не удивилась, когда Бомптириус коротко кивнул и снова телепортировал-ся, всё в тот же туннель. Он отпустил её, и ноги девочки подкосились.
   - Где мы? - безразлично спросила Мари. Она рассеянно оглядывала чудесное платье, которое расстелилось облаком вокруг. Жаль, что юбку она уже безнадёжно испоганила во-дой и грязью. Сегодня этого добра с избытком...
   - На Лысой Горе.
   - Лысой Горе? - непонимающе переспросила она.
   - Это столица тёмных. Неужели тебе не говорили? - поразился он.
   - Так, только вскользь упоминали, - Мари поморщилась.
   - Что, теперь ты больше не рвешься обратно?
  Мари отвернулась. Господи, как же больно! Как же ей быть! Ведь есть папа, сестра, есть Лиз... Они же с ума сойдут!
  Она попыталась найти по карманам телефон, и вспомнила, что забыла его в спальне, в резиденции. Надо же, а в начале вечера ей это вовсе не казалось везением! Что ж, так даже лучше - нет соблазна немедленно позвонить домой или Ричарду.
  Мари прислонилась головой к прохладной стене.
  У них толком не сложилось с учителем никаких отношений. Сначала она просто счи-тала его коллегой своего отца, а потом он просто учил её магии.
  Что ему интересно? Чем он увлекается? Какие книги предпочитает? Какая у него се-мья? - Она не знала о нём ровным счётом ничего.
  Мари для него - просто инструмент.
  А Ричард для неё - почти чужой человек, чью грядущую дату смерти знает, кажется, каждая крыса.
  - Может быть, теперь, действительно, рваться обратно прямо сейчас не буду, - она сде-лала над собой усилие - чёрт, какое же по счёту за этот вечер? - и встала. - Думаю, мне нужно куда-то идти, да? Мы под городом, получается, да?
   - Ты пойдёшь одна по Лысой Горе? - с сомнением спросил Бомптириус.
   - А что?
   - Увидишь, - хмыкнул он. - Выход в километре отсюда, - он показал рукой в одну из сторон тоннеля. - Заблудиться сложно: там тупик и лестница наверх. И знаешь, Мари... - она поймала себя на мысли, что он впервые за всё время назвал её по имени, обращаясь как к другу за одолжением. - Я бы хотел у тебя кое-что попросить... - Он многозначитель-но покосился на её драгоценности.
  Она фыркнула. Ну-ну, друг, падкий на золотишко... Мари сняла с себя серьги и брас-лет и протянула их похитителю.
   - А это? - он ткнул пальцем в ожерелье на её шее, золотое с жемчугом, изящной рабо-ты, но тяжелое.
   - Мне тоже нужны деньги.
  Хорошо, что он спросил про эти побрякушки. Никаких иллюзий, никакой дружбы. Так ей не жалко с ним расставаться - не о чем тут жалеть.
  Мари проводила взглядом Бомптириуса, который подобрал оброненный нож.
   - Удачи тебе! - Неожиданно тепло пожелал ей маг. - И не вздумай соваться домой! - с этими словами он поспешил в сторону выхода. И вскоре сорвался на бег.
  Мари вздохнула и подавила волну дрожи.
  'Успокойся, Ричард говорил, что ты можешь всё', - аутотренинг будто бы и правда помогал.
  Только сейчас она огляделась как следует: туннель, земляной пол, свет от ржавого све-тильника под низким потолком, капает вода - уже набралась целая лужа.
  Мари прикрыла глаза. Белая магия и раньше такая непростая в применении, теперь и вовсе словно забилась в дальний угол. Но что-то новое, сильное, бурлящее, притягательное, стихийное так и рвалось наружу.
  Стоит просто захотеть!
  Просто подумать!
  И... Она провела рукой над лужей - и это уже было зеркало. Еще одно движение рукой - и зеркало прислонено к стене, отражая ведьму в полный рост.
  Невысокая, русоволосая, сероглазая, в бальном платье. Вот если бы не это платье и ожерелье - такая обычная, что аж зубы сводит! Мари с ненавистью вгляделась в отраже-ние.
  Никакая.
  Если она может превратиться в кого угодно, значит, она может создать с нуля кого угодно! Мари всегда мечтала быть яркой брюнеткой, как сестра. Мгновение, и на неё из зеркала смотрела Владлена.
   - О, нет-нет-нет... - пробормотала она губами сестры. - Соблазнительно, но нет...
  Сестра была выше, и этот рост был каким-то... слишком. Нет, она должна быть невы-сокой. И с короткой стрижкой - папа всегда смурнел лицом, когда она заговаривала о па-рикмахерской, а сейчас возиться с длинными волосами явно лишнее. Да, волосы чёрные, чёлка вбок.
  Лицо... лицо...
  Менять свой облик было так страшно, как будто она лишалась его вовсе.
  Глаза крупнее и тёмные.
  Кожа чуть смуглая.
  Нос тонкий, скулы явные, рот чуть уже, изящно очерченные губы.
  Мари честно пыталась вспомнить лицо, которое видела теперь в зеркале и понимала, что она создаёт что-то уникальное. И чем дальше, тем больше её поглощал азарт, и рожда-лась уверенность, что у неё всё получится!
   - А что, интересно, носят, на Лысой горе? - бальной платье, было, конечно, милым... но бальным. - Платье... сделать чёрным? Хм... нет. Такая юбка наверняка будет привле-кать внимание. Тогда прямое чёрное платье... - Мари попробовала шагнуть и чуть не упа-ла. - Неудобно. - Походила туда-сюда. Как же тогда папа смотрел на неё, когда она по-просила купить ей гриндерсы! Улыбка растянулась от уха до уха. Грех было не воспользо-ваться моментом. Потрясающе-отвратительные чёрные ботинки оказались на её ногах. - Да, не буду оригинальной, - она, смеясь, махнула рукой и закончила преображение гарде-роба: удобные джинсы, чёрная длинная хлопковая блуза и кожаная куртка поверх.
  Только ожерелье принцессы, наследницы великого белого мага было как бельмо на глазу. Стараясь не смотреть на себя в отражении, Мари дрожащими пальцами расстегнула застёжку и спрятала его за пазуху - в куртке, словно она понимала её приказы, в нужном месте появился карман идеально подходящий по размеру.
  В зеркале была растерянная незнакомка.
   - Нет, так не пойдёт, - Мари сделала выпад самой себе, - у тебя, милочка, силы столь-ко, что уже сейчас все королевы ссутся с тобой связываться! Ты - сильнейшая! И ты, слы-шишь? - ты сможешь всё.
  Она вздёрнула подбородок, и сила внутри неё будто бы подтвердила: 'Да, всё так и есть!' Мари со всей силы пнула по зеркалу стальным носком ботинка. Осколки полетели на неё водяной пылью, словно брызги из фонтана. И она направилась к выходу.
  
  
  Полный текст: https://lit-era.com/book/moe-imya-anita-b8160
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"