"Сельхозпакет" - пакет законов, принятый в первом чтении Госдумой РФ 8 созыва16 сентября 2019 года. Пакет законов разрабатывался в экстремально короткий период - с марта по август 2019 года под личным контролем Президента Накидного А.А., вступившего в должность 22 января 2019 года. В силу ряда причин и под давлением новой кремлёвской администрации был принят без каких-либо поправок большинством голосов и вступил в юридическую силу через месяц, в октябре 2019 года. Пакет неоднозначно оценивается рядом отечественных и зарубежных экономистов и политиков, называющих его непродуманным и сырым. Тем не менее, в комплексе с другими пакетами, принятыми вместе с "сельхозпакетом", эти законы и программы дали долгожданный старт столь долго ожидаемым реформам российских экономики и общества, и стали фундаментом, который был заложен правительством на пути превращения России в мощную индустриально-технологическую державу нового типа, являющуюся на сегодняшний день одной из трёх крупнейших экономик мира.
Состав пакета:
"Прграмма возрождения агропромышленного комплекса России"
"Закон о создании агропромзон на территориях субьектов РФ"
"Программа. Кадровая политика в агропромышленном секторе РФ"
"Программа. Миграционная политика в агропромышленном секторе РФ"
"Закон об установлении особых норм оплаты труда в агропромышленном секторе РФ"
В.В. Жилиновский, ЛДПР: " Что вы хотите от меня услышать?! Они же сломали, разрушили всё! Всё, что с таким трудом создавалось нашим, русским народом! Посмотрите! Они убили русскую деревню! На километры, сотни километров - брошенные деревни, заросшие поля! Города - призраки! Сколько их стало теперь? Вы не знаете?! Их сотни!!! Белые пятна на карте страны! Почему белые?! Потому, что никто и отдалённо не знает, что там теперь происходит!"
Сегодня Рустам был в замечательном настроении. В такт заглавной композиции с нового альбома "Schwere Abteilung" он постукивал левой рукой по кожаному рулю своего нового, белого "Лэндкруйзера". Всё получается.
Ещё два года назад Рустам и не мечтал о достатке, тянул лямку скромного экономиста в одном из госхолдингов, но свежий ветер умопомрачительных перемен вынес сорокалетнего кандидата наук туда, куда попасть он и не мечтал даже в самых своих дерзких мечтах. По природе Рустам был вдумчивым и подозрительным, но письмо на электронную почту, полученное им в рамках реализации новой президентской программы "Новой России - Новые кадры", изменило его жизнь круто и в одночасье. Чиновников "пулинского" призыва ведь увольняли тогда пачками... Обратно, в Питер. Отправив в центр одну из своих аналитических работ, Рустам уже через неделю получил приглашение, и миновав ряд интервью с специалистами из совершенно разных областей экономики, возглавил экономический департамент... о, Боже! - Госхолдинга "Росфарм". Странно, да?! Да вовсе нет. В новой стране уже не первый год действовала новая, дерзкая система. С уходом Пулина, сырьевая Россия начала отсчёт дней до начала возрождения. Стране выпал джек-пот. Всё как-то неимоверной игрой судьбы вдруг стянулось в одну точку - новый молодой президент, с ходу впрягшийся в ярмо модернизации чахнущей огромной страны, разработка нового топлива, в течении нескольких лет обрушившей нефтяной и газовый рынки мира, открытие "таблетки Либермана". И где? Здесь, в России. И если умопомрачительные средства, без оглядки вложенные правительством Накидного в строительство сети заводов по производству бензозамещающего топлива подкосили мировой рынок и его ведущих игроков, и так пришпиленных к земле новой рецессией, то "таблетка Либермана" этот мир просто перевернула. Где теперь тот Эппл, АйБиЭм и Майкрософт? На поле новые мегакомпании - российские. "РосЭкоТоп", "Росатом", "Росагропром", "Роснано". И венчающий этот список мегахолдинг - "Росфарм". Корпорация, подарившая миру продление жизни. Повергшая страшные спутники человечества - ССЗ, астму. Рак.
Бывает, жизнь совершает кульбит, и ещё долгое время требуется на то, чтобы прийти в себя. Но до сих пор глядя на происходящие вокруг изменения, он не переставал удивляться. Вот, взять например, московские пробки. Когда он участвовал в них последний раз? Уже и не вспомнить. С момента переезда правительства в Омск и ряда служб и организаций вместе с ним и введением новых налогов на транспорт - пробки как-то разом рассосались. А кто захочет тратить на стояние в них несколько сотен рублей? Дураков нет. Да и новые московские такси с их копеечным тарифом ничем не хуже личного авто. В каждом климат, кожаный салон, телесвязь, интернет. Как ввели драконовский налог на въезд иногороднего транспорта в город - стало можно дышать.
Вот и сегодня - город пролетели за десять минут, но уже на Втором КАДе пришлось толкаться. Что поделать?! Фуры. Это их мир. За черту ВКАД им ходу нет. Приходится терпеть, хотя и непривычно. Маршрутник прогнозирует что вся эта ерунда заберёт у них ещё пятнадцать минут, а там уж, по новому Санкт-Петербургскому шоссе полетим с ветерком.
-Рустик! Ну будь другом, выключи ты эту зубодробилку! Ты же знаешь - я твой "метал" не переношу! Пять минут - максимум, и голова начинает раскалываться. - заглядывая ему в глаза из-под поднятых солнечных очков, попросила его Алёна, жена, подруга дней суровых. - Да ещё пробка эта...Словно двенадцатый год вернулся.
-Алён, ну чего ты, в самом деле?! - повернулся к ней Рустам. - Взяла бы - да заснула. Ещё не меньше пяти часов в дороге. Вчера пила с Ларисой, а я ведь говорил!
-Рустик, выключи короче! Неужели сложно?!
-Как всегда... - пробубнил Рустам, но всё же перевёл функцию компьютера с плеера на канал погоды.
-Спасибо, дорогой. - лучезарно улыбнулась жена.
Рустам и так бы выключил. Так уж повелось, что невзирая на высокий пост мужа, главной в их семье была всё же Алёна - красавица, умница, несостоявшийся архитектор. Ну что делать? Зато человек золотой. Не была бы золотой - Рустам бы не полюбил.
"Передаём последние данные. Ваши координаты соответствуют региону: Россия, Москва. Вы движетесь на север. В направлении Вашего движения погода обещает быть не очень хорошей. В течении ближайших двух часов в направлении Вашего движения при вычисленной средней скорости температура составит до -3 градусов, возможен мокрый снег. Хорошего Вам путешествия и будьте, пожалуйста, внимательны на дороге." - пропел механическим голосом бортовой комплекс, и Алёна закатила глаза.
-Уууу... Рустик! Ну когда всё это кончится? Опять снег! Вечная зима и слякоть.
-Не ной. В мая поедем в Италию - я обещал.
-В мае! Я не дождусь. Сгнию.
-Не сгниешь. Ты гнилостноустойчива.
-Рустиик. Когда закончится пробка?
-Алён, не нагнетай. Видишь - пять минут прогноз. Посиди тихонько.
-Хочешь сказать - заткнись, женщина, да?!
-Ну не нагнетай, а?! Я ж ведь твою просьбу выполнил безоговорочно. Лучше зайди в метео, что там по дороге за погода?
-Лаадно, сговорчивый ты мой.
Алёна потыкала пальчиком в дисплей бортовика, и на экране возникла карта их маршрута.
-Так. Весьегонск. Хоп!
"Выбранный Вами пункт - Весьегонск. В данный момент температура воздуха в Весьегонске минус восемь градусов. Идёт снег, склонный в ближайшие часы к усилению. На пути проложенного Вами маршрута Москва - Тверь - Весьегонск возможен умеренный снегопад, порывистый ветер до 10-12 метров в секунду. Будьте осторожны за рулём. Приятного Вам путешествия".
-А вчера в прогнозе снег не обещали - я смотрел. - ехидно заметил Рустам. -И фиг с ним. Мы на "Крузаке", нам - хоть в Сибирь. Пофигу.
Письмо от поверенного Алёнкиной преставившейся тёти, Анны Семёновны, прожившей всю жизнь в Весьегонске, пришло неделю назад. Адвокат предлагал Алёне приехать - забрать ценные вещи, подписать документы по вступлению в права наследства. Жене отходил тётин дом - невесть что, но так не оставишь. Сперва Рустам, погруженный в работу, предложил жене съездить на служебном росфармовском "мерседесе" с его личным водителе, Васей, но та, как обычно заныла:
-Нет, нет, Рустик! Ты что! Я боюсь. Мне с тобой спокойно. Тем более - всё равно в субботу. Ну Рустик!!!
Рустам не умел отказывать жене. Так и не научился. И вот они в пути. Ещё вчера он перегнал свой новый внедорожник к дому и внимательно изучил карту, планируя маршрут. 400 километров, из них 250 - по местам выселения. Да уж. Позвонил Василию, посоветовался. Тот, конечно, предложил свои услуги - знал, что Рустам ещё тот водитель. Когда Рустам, поблагодарив, отказался, кхекнул и выдержав паузу, сказал:
-Вы там после Твери аккуратнее, Рустам Гаряявич. Там ведь знаете, леса одни и болота. И раньше-то не сахар было, а теперь... Выселенные места, что там теперь - кто знает? Знаете что: вы в сеть войдите, форумы почитайте. На "авто.ру", например. Люди пишут. А так... Я бы на Вашем месте - лучше поездом.
-Да ладно тебе, Вась. Мне, конечно, до твоего мастерства далеко, но всё же... Спасибо, отдыхай - с понедельника у нас аврал, так что используй выходные на всю катушку.
-Спасибо. Я только что хочу добавить: двери держите закрытыми и не останавливайтесь, что бы не произошло. И бак в Твери заправьте - у вас "Крузак" как чёрт прожорливый. По дороге наверняка заправок уже нет. Удачи.
После разговора разговора с Васей Рустама куснул червь сомнения. Что он знал о Весьгонске, и о шёпотом обсуждаемых "выселах" - районах, покинутых населением почти полностью, в одночасье, как начала действовать "сельхозпрограмма"? Да немного, если по-честному. Рустам работал в другой сфере, не покладая рук. Ложился спать с мыслями о работе, и вставал с ними же. В узком коридоре своих задач и целей следить за процессами в жизни страны элементарно не хватало времени. В целом, основополагающие знания по вопросу у него, конечно, имелись - но не более. Что он знал? Программа переселения в растущие как на дрожжах в новые агроконгломераты - центры сельского хозяйства, животноводства и переработки продукции, современные небольшие полу-города, полу-посёлки, с разветвлённой современнейшей инфраструктурой началась в 19 году. Людям, погрязшим в российской нищете и бесперспективности - отличительным чертам "пулинского" времени, предлагали прямо-таки волшебные возможности: современнейшее и абсолютно бесплатное жильё, образование, медицину, беспроцентные подъёмные - только в обмен на подписание договора, что подписанты и члены их семей приступят к работе в организующихся агроцентрах. Уговаривать никого не пришлось - через год российские деревни и городки практически опустели. Не уехали лишь старики - остались доживать в родных местах. Планировалось, что городские раскупят на аукционах деревенские дома вместо дач - да что-то не пошло. Жизнь закрутилась тогда такими темпами, такие возможности открывались для людей! Благосостояние пошло в гору - какой уж тут домик в деревне! Коттеджные посёлки эконом-класса росли, как грибы. А на "выселах", как стали называть отселённые районы, стали пустеть и города. Городок без близлежащих деревень - ничто, но, видимо это правило не учли составители Программы. Вот и Весьегонск - практически город-призрак. Рустам сверился с "Яндексом" - население 1500. А в 10 году - семь с лишним тысяч было. Посмотрел фотографии - красивые места, да вот сам город... Гори ясным пламенем тот дом! Кому он нужен в таком месте?! Полистал и форумы. Мало информации... Запомнился один пост. Пользователь Skaut of Decay постулировал: "...и ещё, чуваки. Если кто всё же решится проехать описанным мною маршрутом, стоит помнить вот какие вещи. Трассу Тверь - Весьегонск дорогой можно назвать уже с большим натягом. Отъезжаешь от Твери на 50 км, и всё. Яма на яме. Трасса мёртвая, часами можешь ехать один. Так что, если что с машиной - рассчитывать можете только на себя. Отсюда вывод: один не лезь. Заправок по дороге нет. "Высел" начинается километра с 40- да вы и сами не ошибётесь. Режиссеры, снимающие фильмы на тему постапа - вэлком. Остановка в заброшенных деревнях - дело не для слабонервных. Кое-где ещё живут, но контингент странный, если не сказать больше. Лично мне так показалось. Поэтому, если нет желания пощекотать нервы - лучше не надо. Да и люди плохое про те места рассказывают. По дороге увидите много разрушенных церквей - я останавливался пофотографировать. Но будьте осторожны - зверья развелось тоже немало. Вообще хорошая практика не останавливаться и двери держать закрытыми. Да вы и сами всё поймёте, когда окажетесь там. И вот ещё что: связь работает только спутниковая, а антенны, поставленные до "высела" сотовыми компаниями уже давно не функционируют."
"Карабин что ли взять?" - мелькнула мысль, но Рустам прогнал её: мы ж не в Америке, мы же в России, чёрт возьми. Насочиняют страшилок сталкеры - самоучки и давай в интернет вкидывать. Пиар, как он всем нужен. Наверное, выселенные территории - не Тверская, ну уж и не Припять же! Чего бояться? В Твери зальём бак, машина новая, спутниковая связь интегрирована. Останавливаться не будем, приедем в Весьегонск - переночуем. Ну, а обратно-то уж без проблем по знакомому маршруту.
Совершенно другая картина сложилась, когда из толкотни пробки на ВКАДе выскочили наконец на СПШ. Рустам от души вдавил педаль в пол и набрал свои крейсерские сто сорок.
-Рустик! Ну куда ты вваливаешь? Снег же на дороге, зай! Сбавь! - сложила губы в трубочку Алёна.
-Алён, короче, прекращай, да? Или, может, сама за руль прыгнешь? По твоему делу спешим!
-Фи. - фыркнула жена и отвернулась.
На 60м километре пролетели поворот на 65 агрогородок. Рустам залюбовался видневшимися в далеке красивыми башнями домов. Параллельно шоссе тянулась дорога для сельхозтранспорта - то туда, то обратно шли гружёные фуры, морозильники, позли громадные зелёные трактора. Сейчас зима, а вот с весной здесь всё забурлит с новой силой, зацветут поля, радуя глаз. Всё же молодцы они, эти парни Накидного. Такую гору смогли своротить. Теперь Россия - крупнейший мировой поставщик зерна, овощей, мясомолочной продукции. И всё это - за какие-то несколько лет! Какие же силы дремали в этой стране! Китайский феномен, вы говорите? Уже смешно.
Но главное - люди. При Пулине было принято считать, что всё -страна выдохлась. Подвиги СССР - в прошлом, страна вымирала. А что теперь? Демографическая кривая рванула вверх, дайте людям достойный труд и перспективу, и они начнут рожать. Упорство и трудолюбие русского народа, как оказалось, никуда не делось. Стоило подуть свежему ветру и народ снова совершил подвиг. А что ещё впереди! Кому как не "росфармовскому" топ-менеджеру знать, какие перспективы откроются в ближайшем будущем! Об этом много не говорят, но... да, работы над элексиром бессмертия идут. И, страшно сказать - они на финишной прямой. А вот тогда...!
До Твери долетели за какой-то час с минутами. Город отстраивался, и даже теперь, зимой, хорошел на глазах. Там, где раньше ютились покосившиеся избушки выросли новые микрорайоны, через Волгу встали два новых красавца - моста. На въезде в город заправились и выпили по чашечке кофе с горячими, вкусными пирогами. Теперь их дорога лежала на Бежецк, и дальше - на Весьегонск. 250 километров. Дорога в страну забвения...
Рустам постучал ногой по колёсам, и, приложив ладонь над глазами на манер козырька, глянул на небо.
-Было бы попозже, можно в Твери заночевать. Атак... Поехали, Алён. Снег - он снег и есть. Не камни. - отмахнулся Рустам. Это была его последняя ошибка. Дальше, в обстоятельствах, произошедших с ними, он сделать ничего уже не мог...
Чем дальше удалялся от Твери белый "Лэндкруйзер" Шараевых, тем быстрее менялась на глазах окружающая действительность. Если на выезде из города дорога была хорошей, первые двадцать километров - приемлемой, то после сорокового она перестала быть дорогой - она стала направлением. Хуже того, пошёл снег, и чем дальше удалялись они в глубь болот и лесов, тем снег становился сильнее. Рустам поставил селектор режима подвески в крайнее верхнее положение, но колеса поочередно всё равно попадали в скрытые уже под слоем снега ямы и выбоины, и эти удары передавались на корпус внедорожника. Он снизил скорость до сорока километров в час, и было понятно, что ранняя зимняя тьма встретит их в пути. Он уже сотню раз пожалел, что подписался на эту авантюру. Алёна заметно нервничала, покусывая губы, наконец, выждав, когда Рустам прекратит поминать чёрта и все силы зла, зловеще прошептала:
-Рустик. Всё. Разворачивайся.
-Да куда?! Мы уже почти сотню прошли по этой чёртовой дороге! Осталась половина, ну, чуть больше. На подъезде к Весьегонску станет лучше - там же люди живут!
Уже больше часа навстречу им не прошло ни одной машины. Они ехали совсем одни, а вокруг раскинулись темнеющие леса и пустоши болот. Снег был девственно чист, словно они попали в царство Берендея, но радоваться не приходилось - с каждой минутой наваливалась тьма, и снегопад ещё больше усиливал эту тенденцию. Алёна молчала, нервно теребя о ремень сумочки, то пояс своей шубки. Время от времени за пеленой снега выползали по сторонам дороги смутно угадываемые брошенные деревни, остовы некогда величественных храмов. Выползали и медленно срывались сзади за пеленой снегопада. Вокруг на многие километры землю сковала тишина, и если бы можно было взлететь ввысь и окинуть картину оттуда, можно было бы увидеть внизу лишь полную тьму и две ниточки фар, пробивающих себе путь через снегопад... Спустя сорок минут миновали пустой, прячущийся в снегу Бежецк, с его редкими тусклыми фонарями и редкими потрёпанными машинами. "Ещё один кандидат в призраки."- подумал Рустам. - "Твою мать - да что же такое тут твориться? Неужели ... ТАМ не в курсе?!"
Рустам не заметил дыру в настиле моста, да и как он мог? Снег валил так, как если бы черти решили похоронить под ним заживо самого Шараева, его жену и их внедорожник. Гулкий удар в подвеску и огромный внедорожник развернуло на мосту поперёк дороги. Свет фар высветил стену древнего леса, темнеющего справа.
-Твою мать! - в сердцах выдохнул Рустам, ударив руками по рулю. - Кажись, приехали.
-Рустик! Что произошло?! - округлила глаза Алёна.
-Что, что.. В яму попали. Сиди тут, я посмотрю. - буркнул он, открывая дверь.
Колесо было угроблено насмерть. Это было видно невооружённым взглядом - мятый обод, рваная покрышка. Из краёв ямищи торчала ржавая арматура. Рустам сплюнул и посмотрел по сторонам - кромешная, адова темень. А колесо менять надо. Вот блин, надо было всё же Ваську брать... Поменять-то - поменяет, да сперва надо из ямы машину вытащить. Вон, на порог аж села... Чёрт с ними, с повреждениями - на гарантии и застрахована. Доехать бы... Как назло в голову полезли обрывки разговора с Василием и поста на форуме: "ни при каких обстоятельствах не останавливаться, двери не открывать". Под ложечкой засосал подлый страх...
Как не пытался Рустам выбраться из ямы, успехом его потуги не увенчались - машину только всё больше разворачивало на дороге.
-Что же делать, Рустик?! - в глазах Алёны читался страх.
-Что, что... Лебёдка тебе зачем?! - буркнул он, вылезая.
"Чёрт бы побрал эту тётю, Весьегонск и грёбаное наследство." - думал он, разматывая трос лебёдки и борясь о паническим страхом обступающей темноты.- "Грёбаная срань! Скажи кому - не поверят. Двести километров от Москвы - и такое. Живём как рыбы в аквариуме. Тут же грёбаный ад, и мы сами его создали. Кто бы знал."
Рустам трижды похвалил себя за то, что в листе опций на машину, поставил галочку в графе "лебёдка". Если бы не она, то... А чему, собственно, радоваться?! Оказывается, повода нет. Колесо-то он поменял, однако, всё оказалось куда как хуже. Удар испортил что-то в подвеске, и теперь белый красавец приседал на правое заднее колесо. Оно скрежетало по подкрылку.
-Всё плохо, да, Русь?! - обречённо спросила Алёна.
-Сама не слышишь? - нервно ответил Рустам.
-Рустик, а так можно ехать?
-Алён!!! - нервно повернулся он к ней, но увидев нескрываемый страх в глазах, обмяк. - Поедем пока. Откуда я знаю?!
Ехать - это просто сказать. Дальнейшие несколько километров дались раненому внедорожнику совсем не легко. Рустам клял всё, что приходило в голову, и когда они выползли на пригорок, Алёна крикнула, вытянув палец вперёд:
-Смотри! Там вроде свет! Точно! Там люди!
Рустам остановился, потом подвернул машину в направлении, указанном женой Нет, никакого света он не увидел, но фары высветили указатель, залепленный снегом, поржавевший. Всё, что можно было разобрать - три последних буквы "ОКИ". Алёна приникла к дисплею, прокручивая карту. Странно: дорога есть, точка отмечающая их местоположения - есть, а никаких населённых пунктов и в помине нет.
-Хм. Может, карта новая не отмечает старых деревень? - предположил Рустам, но тут же опомнился - загружена последняя, самая полная версия. На ней даже камни можно рассмотреть. - А ну-ка, перейди в спутниковую!
Но спутниковая версия помогать отказала - на дисплее замигала надпись: "Сервис временно недоступен. Попробуйте позже."
-Грёбаный снег. - мотнул головой Рустам и медленно двинулся вперёд.
Через сотню метров фары высветили съезд направо - и там была колея. Какая-то машина не так давно проехала тут. Недавно - иначе снегом бы завалило следы.
-Ну что? Поворачиваем? - ища поддержку жены, спросил Рустам.
-Рустик.. мне страшно... - прошептала в ответ Алёна.
-Чёрт с ним. Если есть свет и следы - здесь есть люди. Может, помогут чем.
Колея вела их по улице явно мёртвой деревни. Снег как-то стих, и можно было рассмотреть провалы окон, проваленные крыши, обломки палисадников, торчащие из-под сугробов. Ни тропинки, ни следа. Но если есть следы - кто-то же проехал тут, и проехал недавно! Вдруг Рустама осенило - а кто сказал, что следы ведут в эту сторону? Может, кто-то наоборот выезжал?! Дорога и следы ушли вправо и после поворота фары упёрлись в руины огромной церкви с высокой колокольней. А прямо перед ними стоял покосившийся дом, и о, чудо! - в нём тускло горели окошки. Рустам подъехал как можно ближе, и, не выключая мотора, погудел. Тишина раскололась. Чуть дальше под сугробом угадывался микроавтобус. Но колею пробил явно не он - этот стоит не первый день.
"Виано!" - разобрал Рустам знакомый силуэт. Именно такие "мерседесовские" автобусы последней модели использовались в гараже "Росфарма", ни с чем не спутать.
"Ни хрена! Откуда он здесь?!" - удивился Рустам, а потом удивился больше - рядом с ним угадывался приземистый силуэт спортивной машины, принятый им ранее за сугроб.
Однако, на гудок жители реакции не проявили, и Рустам, пробравшись через снежную целину в низких ботинках и нахватав в них снега, поднялся на утлое крыльцо и постучал в дверь.
-Откройте! Откройте, пожалуйста! Мы мирные люди! У нас машина сломалась!
Ответом ему была тишина. Но через пять минут, когда он уже решился отправиться к окнам, внутри кто-то протопал, бурча что-то, и дверь приоткрылась. Из щели выглядывала седая голова старушки.
-Что кричишь? Не знаю тебя - езжай прочь отсюдова. Неча тута делать вам. Езжай, езжай. - указала бабка рукой.
-Бабуль, постойте. Послушайте. У нас машина сломалась, на мосту в яму попали. - скороговоркой затараторил Рустам, но старуха перебила:
-В яму, говоришь? Добро. Есть там такая. А ты что ж, слепой? Не видал?!
-Так ведь снег... - но бабка снова перебила, высунув голову из двери и нервно оглядевшись окрест.
-Слушай, что скажу. - указав Рустаму, обладателю почти двухметрового роста, нагнуться к ней. -Езжай, сынок, отседова скореича. В худое время нагрянул. Скоро полночь.
-И что? - удивлённо отпрянул Рустам. - Я бы с радостью - да, говорю, машина сломалась. А нам в Весьегонск...
-И добро. Езжай. Всё лучше на поломанной, да ехать, чем тута у нас. Бог даст - доберётесь к утру, а то и раньше. Ну всё, ступай, сынок, не задерживай. - и положила руку на дверь. Не встречаясь глазами со стоящим на крыльце Рустамом бабка обежала взглядом улицу, потом тихо добавила: - Худое место у нас.
-Да не можем ехать мы, бабуль. Что ж Вы не понимаете?
Бабка, собравшаяся уже закрыть дверь, повернулась к Рустаму.
-Грех один с тобой. Сам-то откудова?
-С Москвы. И жена со мной, в машине.
-Ииии! - протянула бабка, всплеснув руками.
-Вы не думайте - мы отблагодарим... - попробовал зайти Рустам с другой стороны.
-Отблагодаришь - как же. Ежели будет кому поутру... - пробурчала старуха под нос. - Ты, этова... ступай огонь на машине погаси, жену бери, и бегом сюда. Но гляди, сынок: лучше бы вам всё ж уехать.
Рустам, не придав особого значения этим словам - чего взять с бабки старой, метнулся до джипа и выключил мотор. Фары погасли и всё погрузилось во тьму. Поддерживая под локоть Алёну, Рустам довёл её до крыльца.
-Здравствуйте! - улыбнулась Алёна старухе, зыркающей из-за двери.
-Потом поговоришь. Быстро входите, не топчитесь тута. Время к полуночи.
В доме царил полумрак, по стенам метались неясные тени от горевшей керосиновой лампы с почерневшим от времени стеклом, да отблески полыхавшего в печи огня. Бедная обстановка: пожухлые обои, древний стол с парой колченогих стульев, покрытая старинным покрывалом с оленями железная кровать. Рустам с Алёной, нагнувшись под притолоку низенькой двери вошли и осмотрелись. В правом углу у окна, под рядом тёмных образов еле горела лампадка.
-За печью вон, на лавку садитесь. Чтоб из окон не видать. Идите, идите. - подтолкнула их руками бабка. - Угощать вас нечем, да и не время. Как звать-то?
-Я Алёна.
-Хорошо, а ты?
-Рустам.
-Не русский чтоле?
-Хм. -подивился на непосредственность старушки Рустам. - Татарин я.
-Это нехорошо.
-Что не хорошо?
-Что не русский, а что татарин - того хуже. Значит, нехрищёный.
-Нууу.. - протянул Рустам. - Значит, так и получается. Я при рождении не выбирал, знаете ли. А веру вашу уважаю, и...
-Никто не выбирает, кем родится и кем по смерти быть. - прервала старуха.- А ты, девка?
-Не девка давно. - хихикнула Алёна. - Крестили меня помню.
-Ну-ка, крест покажи. - направилась к ней старуха, и Алёна выудила из-под свитера свой крестик а золотой цепочке.
-Золото... - недовольно буркнула старуха. - Всё одно, что нет.
-Это почему же?! - удивлённо начала Алёна, но Рустам, зная о что может супруга превратить выяснение положил ей руку на локоть. Тормозов на скандал у жены не было - вспыхивала, как спичка, слово не скажи.
-Да что вам говорить... - отмахнулась старуха. - Меня звать Марья Михална, вот. Я на мост выйду - проверю хОды, заперла ли. Вы сидите здесь, и в окна не зыркайте. Сколько на часах? - повернулась она к Рустаму. Рустам отдёрнул рукав, обнажив планшетку:
-Что начнётся-то? - спросила Алёна, привстав со скамейки.
-Увидишь что. Я пошла, гляну. Сидите тут. - с этими словами старуха, переваливаясь, вышла за дверь.
-Рустик! - обняла мужа Алёна. - Мне тут страшно. Очень страшно. Заешь что я видела, пока ты с ней на крыльце договаривался?
-Что?
-Кто-то смотрел за вами из-за дома напротив. А как увидел, что я заметила - порск за угол. Знаешь, что мне показалось?
-Что?
-Что это женщина, и самое странное - в дорогой шубе.
-Алён, не нагнетай. Тут, конечно, не Канны, но всё-таки... - начал он и осёкся, вспомнив про машины в сугробах.
-Там автобус в сугробе, видела?
-Да?!
Да. И ещё какой-то, видимо, спорткар рядом с ним. Откуда им тут быть? Такие автобусы у нас, на "РосФарме". Каждый - по сто тридцать тысяч рублей ценой. Сравни это с окружающей обстановкой. Есть вопросы?
-Рустик!!! Я фильм старый смотрела, и там...
-Тссс. Бабка идёт. Попробуем её потрясти, но ты скандал не разжигай, ладно? Бабка старая, дели на десять.
Старуха ввалилась в комнату, трижды перекрестилась на образа, потом, взяв стул, села напротив Шараевых.
-Уф. - выдохнула она. -Слава Богу - запЁрла. Теперь слушайте сюда, горемыки. Вопросы не задавайте - что знаю и так расскажу, а времени уже мало. Худо вы сюда приехали. Очень, очень худое место у нас тута. А как ВЫСЕЛИЛИ, так совсем худо сделалось.
От того, как и что дальше рассказывала старушка, у Шараевых волосы вставали дыбом. Такого, что она говорит - нет не может быть. Пляшущие отблески от огня на стенах и вся обстановка бабушкиного жилища только усиливали этот ужас. А если вспомнить о том, что на десятки километров вокруг - лишь ночь, снег, тишина и пустота, и, скорее всего, ни одной боле живой души, то души Шараевых уже подбирались к пяткам. А Марья Михална продолжала:
-Деревню нашу Мороками не зря издревли кличут. Люди-то знали чего у нас тут. То ли место такое худое, то ли плохое что-то давно случилось. Иначе-то такое и не получается. Надо, чтоб Господь проклял, а для того очень худое произойти должно. Я-то тута с детства, и всякого насмотрелась. Как люди-то были, да колхоз, при советской власти, вроде как даже и не было ничего такого. А как при нонешней власти все подрядились в новые колхозы, снова началось. Призраки у нас тут, робята, лютуют. Так вот. Кажный день, а зимой - и того пуще. Нонеча тоже будут, так что я вас предупредила. Но ко мне оне не являются, дом мой намоленный и оклады повсюду. Но ото дню день всё хуже становится. Церковь наша разрушается - её не зря построили. Предки все наши, отцы, матки, бабки с дедами этот грех знали и построили её. Аж в тыща восемьсот седьмом годе, и пока стояла и служба была - как отрезало. А при коммунистах, как закрыли - так снова началось. Держала она их, и по сей момент, хоть и рухнула уж почти - держит. А как последний кирпичик падёт - ууу. Тут такое начнётся.
И тут тишину за окном пронзил рвущий на части сердце крик.
-Ну, спаси Господи. Начинается. Вы на печь вон ступайте, сховайтесь тамо. Одеяла и ветошь какие-никакие всё ж есть. Спаси Бог, не заметят. А я помолюся...
-Машина наша. - дрожащим голосом сказал Рустам. Алёна мелко тряслась и плакала.
-И то. - кивнула Марья Михална. - Худо, а я и не подумала. Быть беде. Ты, девка, не хныкай, а давай-ка помолись!
-Да как?!
-Да хучь так: "Верую во Единаго Бога Отца, Вседержителя..."
И тут снова раздался душераздирающий крик - прямо под окнами. Старуха задула лампу, и грохнулась на колени пред иконами, бормоча молитву, крестясь, она неистово клала земные поклоны. Печь догорела и в комнате повисла пугающая тьма. Только треск углей, да бормотание молившейся старухи. Рустам и Алёна, обнявшись, тряслись под грудой прелой и пыльной ветоши, боясь пошевелиться.
-Иисусе Христе, Сыне Божий, молитв ради Пречистыя Твоея Матери, помилуй нас грешных! - восклицала старуха и далее следовали мерные удары седой головы о пол.
-ГДЕЕЕЕЕЕЕЕЕ - раздался жуткий вопль уже за дверью, в доме.
-ЖЫЫЫЫЫЫТЬ - тянули потусторонние гости под окнами.
Марья Михална весьма усилила молитвенное рвение, но не прошло и минуты, как все окна и запертая дверь в дом одновременно распахнулись. Дом мгновенно наполнился стужей и ужасом.
-ГДЕЕЕЕЕЕ - прогремело в комнате.
Рустам почувствовал телом сырость - Алёна, тонко пискнув, обмочилась. Страх сковал волю, и он подумал - вот они, мгновения перед смертью. И Алёна, трясущаяся, беззащитная, такая маленькая. И подумав о ней, Рустам решился. Только прошептал на ухо жене: "Родная моя. Не бойся. Я сейчас!" Скинув с себя ветошь, он прыжком очутился на полу и подался назад. Комната была полна призраками. Марья Михална лежала ничком на полу без сознания - вот почему прекратилась молитва. Призраки - разные, из разных времён, бродили по комнате натыкаясь и проходя вон сквозь стены, другие наоборот, проникли сквозь стены извне.
-ГДЕЕЕЕ - на одной ноте выли одни,
-ЖЫЫЫТЬ - вторили им другие.
Вот старик с длинной бородой, развивающейся от отсутствующего в доме ветра. Вот бродит мальчонка, одетый в рваные штаны и грязную рубаху, на его лбу -отверстие огнестрельной раны. Женщины, одетые в смертное, с церковными обручами по лбам - их несколько. Старый священник с колотой раной в груди. Девушка в разорванной рубахе. Трое солдат - парень с забинтованной головой, усатый мужик с рукой на перевязи и немецкий обгоревший танкист. Господи! Возможно ли такое в наши дни?! В этой стране?!
Призраки, казалось, не обращали никакого внимания на глядящего на них во все глаза. Рядом прошёл обожжённый танкист, тянущий "Их виль лебен, их виль лебен", и от могильного холода, обдавшего его, Рустам отшатнулся. Не зная почему, он сложил руки крестом. "Иисус Христос, помилуй нас, Иисус Христос - защити." - всплывали странные слова неумелой молитвы в его голове. Вдруг призраки, словно по команде, замерли и в комнате повеяло леденящим ужасом. В неё входили трое - древние воины в тусклых доспехах. Один из них, рослый старик с разрубленной до плеча головой, склонённой от этого неестественно набок, замогильным голосом изрёк: "Поруганные - очистятся!", а другой крепкий парень с торчащим из груди копьём, вытянул палец в латной перчатке, указывая на Рустама: "Вооооот!". И призраки устремились к нему...
Рассвет заиграл зайчиками на стенах разгромленного дома. Рустам очнулся и мгновенно вскочил на ноги. Обвёл глазами комнату. Лютый холод - дверь и окна распахнуты, на полу лежат перевёрнутые иконы. Ни старушки, ни Алёны в доме не было. Рустам сел на лавку, и обхватив голову руками, помотал ею, пытаясь освободиться от ночного наваждения. "Это сон, всего лишь сон!" - пришла к нему радостная мысль. "Но где Алёна? Её нет. Ну конечно, вышла со старухой на улицу". И тут голова взорвалась голосами! Тысячи, а может миллионы, одновременно заговорили в ней, и каждый голос о своём. Рустам рухнул на пол. Больше он в себя не пришёл. Его просто не стало.
В Алёну вселилось тридцать семь неприкаянных душ, мужских, женских, детских. Они поработили женщину мгновенно, задавив и вытолкнув её душу вовне. Это произошло через минуту после того, как закончилось вселение в её мужа. Они ещё несколько месяцев бродили по окрестностям, натыкаясь на друг на друга время от времени, но это были уже не Рустам и не Алёна - это были их тела, населённые теми, кто закончил свой жизненный путь раньше, гораздо раньше, и, противясь Божьему порядку, алкал новой, такой желанной, жизни. Что чувствовали эти души, поработив тела Шараевых? Жизнь - жизнь, а смертью - смерть. Обратной дороги нет. Но так хочется почувствовать этот солнечный свет. Пусть даже не своим телом. За порогом смерти лежит путь в один конец - в страну забвения. Ужасно то, что эта страна - здесь и сейчас. Умерев, мы остаёмся здесь. И мы знаем это.
Прошло две недели с той ужасной ночи, когда к утлому домишке Марьи Михалны подъехал УАЗик с полицейскими номерами. Двое молодых ребят вылезли из машины и прихватив пакет, направились к дому.
-Баб Мань! Дома? Открывай!
Скрипнула дверь и на крыльцо вышла, озираясь по сторонам, старушка.
-Толик, внуча! Как ты там, родненький?
-Да ничё, баб Мань. Служим Родине.
-И то. Как батька-то, поправляется?
-Ничё уже. Ходит. Врач говорит на той неделе выпишут. Ты то как? Как тут у вас?
-А чё я-то? Жива покудова. Как было, так и есть у нас - чего нового?