Mak Ivan : другие произведения.

Procariot Sapiens

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Комментарии: 72, последний от 21/07/2019. © Copyright Mak Ivan (satilana@mail.ru) Размещен: 28/02/2010, изменен: 28/02/2010. 417k. Статистика. Повесть: Фантастика Параллельные миры		Оценка: *5.294** Ваша оценка:
Аннотация: 28.02.2010 - 1 часть 06.03.2010 - 2 часть 07-13.03.2010 - 3 часть 14.03.2010 - начата 4 часть

Ivan Mak

Procariot Sapiens

Предисловие

Величественный круг космической станции выплыл из-за диска планеты. Множество огней самых разных расцветок горели на корпусе станции, и лишь немногие из них предназначались для транспортного корабля, прибывшего из глубокого космоса, откуда он доставил к этому миру очередную партию рабочих для добывающих комплексов, работавших внизу. Мало кто из прилетевших рабочих догадывался, что на этом же транспорте к сырьевой планете прибыло множество заключенных, приговоренных к работам в условиях жесткой радиации, где отказывала самая лучшая техника и могли работать лишь живые существа определенного видового класса, которому и принадлежали осужденные.

Транспорт замедлил движение, сориентировался остановившись рядом со станцией и медленно поплыл к открывшемуся шлюзу. Знающие люди сказали бы, что это и не шлюз вовсе, что прибывший транспорт является лишь одним из сегментов строящейся станции, и теперь этот сегмент занимал свое место в конструкции.

В этот момент несколько инженеров находились среди пассажиров и объясняли, что происходит, о том, что корабль, на котором прилетели люди, и является тем самым посадочным модулем, который опустится на планету и станет временным жильем для рабочих. Под грохот, лязг и сильный шум инженеры объясняли, что модуль занял свое место в станции, что лязг − это работа мханизмов сцепления, а шум − издают двигатели больших автоматических манипуляторов, что по окончании стыковки производят "заваривание стыков" около шкюзов, соединяющих сегменты собираемой станции в единый блок. ракетные двигатели корабля теперь становились частью двигательной системы станции, и требовалось еще некоторое время для их подключения, согласования с двигателями других отсеков и испытаний перед главной посадкой. На это было отведено несколько дней, и все это время пассажиры готовились к будушей работе, смотрели в иллюминаторы на мир, который станет им домом и местом работы. Они теперь по иному смотрели на свои каюты, которые вначале полета показались слишком большими, а теперь выяснялось, что эти же каюты будут их домом там, внизу.

Не знали прилетевшие и о том, что в крайних отсеках транспортов находились тюремные блоки, в которых вместе с добровольцами прилетели и осужденные невольники.

Две недели назад

− Вам, господа, здесь не понадобятся наручники, − говорил охранник, снимая кандалы с узников. − Из этого транспорта вы сможете выпрыгнуть только в вакуум. Будете безобразничать, сами же и помрете. Потому что вам никто не станет помогать, если вы повредите обшивку или систему подогрева. А в космическом холоде еще ни один человек не выживал. Так что, идите и развлекайтесь как хотите. Можете тут хоть жрать друг друга.

Когда вход в отсек был закрыт и заварен, заключенные обернулись, и тут же раздался шум и гвалт, а затем началась настоящая драка, в которой одни доказывали другим то, кто сильнее и кто будет главным.

− Эй, глядите, да тут баба! − раздался чей-то вопль, и драка тут же прекратилась. Заключенные собрались в одном месте, и теперь все смотрели на женщину, невесть как оказавшуюся среди мужиков.

− А еще, мальчишка какой-то, − возник еще один голос. Из толпы вытолкнули парня, которому на вид можно было дать лет четырнадцать.

− Значит веселья будет вдвое больше! − засмеялись вокруг.

− И что же ты такого сделал, мальчик что тебя сюда, к нам посадили? − заговорил один из заключенных, и вокруг раздался смех. − Ты будешь отвечать?

− Мой брат − людоед, − произнес мальчишка, глядя на вопрошавшего.

− Брат − людоед? − удивился тот и заговорил с ехидством. − С каких это пор у нас сажают родственников людоедов?

− Я тоже не знаю, зачем нас надо сажать, − "согласился" парень. − Да еще и вместе с таким количеством еды.

− А ты не думаешь, мальчик, что мы тебя прямо тут и прирежем за подобные слова? − снова ехидно спрашивал заключенный.

− Для моего биологического вида нет такого понятия как "зарезать". Зарезать можно только добычу, но никак не меня.

− Хватайте их, чего вы встали! − завопил чей-то голос. И они шагнули вперед, смыкая круг.

− Оставайся за моей спиной, самка человека! − приказал парень и так же сделал шаг вперед, после чего позади его спины возник женский крики, а люди, кинувшиеся на парня оказались нанизаны на белые копья, в одно мгновение выросшие из тела парня. Такие же копья ударили в стену позади него, и женщина визжала от того, что оказалась промеж нескольких из них.

Пронзенные люди сразу же повалились на пол, а копья обратились в гибкие белые щупальца, которые обвились вокруг жертв и подтянули их к чудовищу, каковым оказался простой на вид парень. Кто-то из заключенных попытался атаковать белые щупальца, но результат оказался плачевен. Из атакованных мест вырывались новые щупальца и атаковали обидчиков. Из-за этого в считаные секунды оказалось убито несколько десятков человек, а остальные разбежались кто куда сумел, и спрятавшись заключенные смотрели, как монстр затягивает в себя жертв. Вместо парня теперь была большая шевелящаяся масса, на которую и смотреть без содрогания мало кто мог.

Прошло несколько минут. Шум стих. Кое-где слышались перешептывания. Заключенные "попрятались" в камерах, закрывая их изнутри.

Женщина, оставшаяся позади монстра, потеряла сознание от ужаса, когда чудовище на ее глазах выросло в кучу белой слизи, которая в мгновение окружила ее.

Проходили минуты. Слизь уже выглядела иначе, и стала большим серым телом зубастого ящера с плотно набитым брюхом. Заключенные немного осмелели и кто-то уже покидал камеры перемещаясь между ними, но в большой центральный зал, где находилось чудовище, никто соваться не осмелился. Даже не заглядывали, поэтому никто и не увидел, как белая масса обрела новую форму. И лишь одна женщина осталась рядом с драконом.

А дракон некоторое время лежал, закрывая своим телом проход для женщины, что так и не пришла в себя, но оказалась не в утробе ящера, как другие жертвы, а лежала рядом, на металлическом полу. Ящер шевельнулся, поднял голову и огляделся. Он некоторое время смотрел на женщину, затем склонил над ней голову, и та пришла в текучее движение, обращаясь в тело человека − четырнадцатилетнего пацана.

Прoтоплазма

− Кто ты такой?! − воскликнула она, когда парень привел ее в чувство легкими шлепками по щекам.

− Ты хочешь знать, кто я такой или кто он такой? − и парень указал на лежавшего рядом огромного дракона. У того уже заново появилась голова, и дракон смотрел на двух человек сверху, демонстрируя свои огромные клыки.

− Какого черта! − Она вскочила и только в этот момент поняла, на сколько большим был монстр.

− Знаешь, он очень не любит нервных. В смысле, любит, но только как обед.

− Кто он такой? И что ему надо?

− Видишь же, что это дракон. И зовут его − Протоплазма.

− А тебя как зовут?

− И меня так же зовут.

− Как?

− Протоплазма.

− И как же вас различать с одинаковыми именами?

− Никак. Нас с братиком совсем не нужно различать. − И парень протянув руку коснулся ею носа дракона. − Мы с ним одно целое. Так что, можешь считать, что я − это он, а он − это я.

Она глянула вверх, на голову дракона, и до нее внезапно дошел смысл сказанного.

− И чего тебе от меня надо? − спросила она.

− Ты ведь самка. Я хочу поместить в тебя часть своей плоти, чтобы она сохранилась в случае, если по прибытии к месту назначения меня уничтожат. Если ты не станешь сопротивляться этому, я не дам никому из этих грязных свиней коснуться тебя, если только ты сама такого не захочешь.

− Ты спятил? Как это поместить в меня часть твоей плоти, я не мешок!..

− Все очень просто. Я изображу самца, и сделаю то, что делает самец с самкой. И никакого мешка. Если со мной что-то случится, ты через некоторое время родишь моего отпрыска.

− А если не случится, ты из меня свою часть вынешь?

− Только в том случае, если пойму, что мне ничто не угрожает.

− И что же тебе, такому вот, − она махнула рукой в сторону большой драконьей туши, − может угрожать?

− Возможностей вполне достаточно, особенно, когда мои враги обладают всей мощью галактической власти. Пока они не знают, что я здесь, но они узнают, и тогда для меня начнется новая война за выживание, которую я не собираюсь проигрывать.

− И ты считаешь, что я стану тебе помогать, зная, что ты за чудовище?

− Зная, что, станешь очередным завтраком для Протоплазмы, если не поможешь? − усмехнулся он. − Я достаточно знаком с вашим видом, мадам, чтобы понимать, кто мне станет помогать и каким образом.

− Если бы галактические власти знали, кто ты такой, тебя не посадили бы в подобную тюрьму, − проговорила она.

− В логике тебе не откажешь. И, могу тебе открыть один секрет. Я лечу вовсе не на отсидку в тюрьме. Я бегу от преследования. Понимаешь мысль?

− Ты сделал что-то, чтобы тебя отправили сюда, а те, кто за тобой гоняются, не проверяют транспорты с преступниками, так?

− Почти. Когда они поймут, что я сбежал, а они это поймут, они станут проверять все улетевшие корабли. В том числе и тюремные. И поэтому я не собираюсь жрать здесь всех. Мне достаточно и тех, кого я уже сожрал.

− Тебя же сразу вычислят твои враги, когда охрана обнаружит здесь тебя вот такого.

− Вычислили бы, но я не такой дурак, − объявил парень, и тело дракона вспыхнуло ярким светом, который быстро погас, не оставляя после себя ничего. − Идем, найдем место, где будем жить, пока корабль не прибудет на место.

− Ты хочешь, чтобы я жила рядом с тобой? − спросила она.

− А ты мечтаешь стать подстилкой для всех тех подонков? Они ведь не остановятся, даже если ты им заявишь, что находишься под моей защитой.

− Думаешь, я не смогу сама за себя постоять?

− Мне без разницы, − ответил он. − Я выберу место и буду тебя там ждать. А найдешь себе что-то лучше − твое дело.

Прибытие

Его называли просто Принцем, и каждый заключенный знал, что станет с тем, кто чем-то не угодит Принцу. К концу полета у всех на шеях были сливающиеся по цвету с кожей ремешки, состоявшие из плоти Протоплазмы, которыми он контролировал людей.

− Тот, кто попытается что-то сказать обо мне, останется без головы, − заявил пацан перед выстроившейся толпой заключенных в тот час, когда по внутренней трансляции было объявлено, что корабль совершит посадку на планету, и все в момент посадки должны находиться на своих местах, в своих камерах, на скамейках, которые служили как противоперегрузочные "кресла".

Посадка показалась на удивление мягкой и легкой. Перегрузки были далеко не самыми жесткими, и знатоки этому удивлялись. Чудеса продолжились и после посадки. Заключенных не выводили из корабля, а оставили в отсеке, объявляя, что они останутся там еще несколько дней, пока не придет спецтранспорт для отправки их к месту работы.

− Ну, вот мы и дома, − объявил Протоплазма, когда группу заключенных выгрузили из тюремного фургона посреди лесной поляны.

− Дома? − удивленно переспросила Бирада. − Это же тюрьма, а не дом.

− Для вас − это тюрьма, а для меня − дом родной. Я родился именно в этом мире, и моим врагам это неизвестно. Потому что те, кто меня отсюда увез никогда и никому ничего не расскажут.

− Ты их сожрал?

− Разумеется. Хотя и сделал я это совершенно неосознанно.

− Вы прибыли на место своей новой работы! − раздался голос из динамиков. − Бежать отсюда невозможно, единственный выход отсюда хорошо охраняется, и каждый, кто попытается пересечь обозначенную границу, получит разрывную пулю в голову. Вверх по ручью находятся бараки, в которых вы будете жить. Там же находится склад с продовольствием, одеждой и инструментом. Вы сами будете все это распределять между собой. Вмешиваться в ваши дела никто не будет. Ваша задача − выдача руды из шахты, находящейся рядом с бараками. Выдаете руду − получаете новые порции продовольствия, одежды и инструмент. Получать будете на границе, о порядке обмена узнаете позже. А сейчас отправляйтесь к баракам, обустраиваетесь и приступаете к работе. В шахте много мертвецов. Вы их оттуда достанете и захороните. Не советую бросать мертвецов в реку. Из этой реки вам же воду брать.

Голос сопровождал заключенных, пока они шли через лес. Пока обустраивались, брали на складе одежду и продукты. Среди заключенных нашлись те, кто взялся за командование, и стало ясно, что кроме тех, кто приехал сюда вместе с Протоплазмой, было много и других заключенных с других транспортов, которых высадили в этом же месте.

− Кто не понял, я напоминаю, − заявил парень. − Кто ляпнет обо мне хоть слово − останется без головы.

− Другие же не станут тебе подчиняться, Принц, если не узнают.

− Это не ваша забота. Кому не ясно?

− Всем ясно, − уныло согласились люди, и притихли, потому что тело пацана вдруг начало меняться, и вскоре вместо четырнадцатилетнего заморыша перед ними стоял здоровый мужик с атлетически сложенным телом. − А теперь я пойду знакомиться с другими Королями, − заявил обновленный Принц и зашагал в сторону уже занятого барака. Остальные остались на местах, и Протоплазма объявился на пороге занятого барака в одиночку.

− Эй, хлюпики, показывайте своего Короля! − заговорил он, обнаружив перед дверью толпу. − Хочу поглядеть, сразу мне его сожрать или на потом оставить?

Где-то в глубине послышался шум, затем толпа разошлась и перед принцем появилась группа крупных мужиков, среди которых особо выделялся один качок, явно не обремененный интеллектом. Именно его и пустили в наступление первым.

Он выхватил нож и с воплем кинулся на Протоплазму.

Клинок в руке человека ткнулся в грудь Принца соскользнул в сторону, и человек налетел на своего противника всем своим весом. Вопль его оборвался, качок медленно качнулся назад и рухнул навзничь. Его грудь окрасилась кровью, а остальные увидели на руке пришельца окровавленные когти.

− За попытку убийства Принца ваш Король приговорен к дикой смерти, − произнес Принц, глядя прямо на Короля. Понять кто именно − Король − он смог слушая мысли людей.

− Прикончите его, − приказал Король, и толпа кинулась вперед. В ту же секунду тонкая длинная игла вошла в горло Короля, и тот завопил благим матом, после чего рухнул на пол и еще некоторое время катался, хватаясь руками за горло и не понимая, что происходит.

− Стоять всем! − приказал Принц, его мощный голос заставил остальных остановить атаку. − Ваш Король мертв, и вы все теперь служите Принцу. Кто не понял, пеняйте на себя. − Он развернулся и вышел из барака, направляясь к другому.

Там все повторилось, за исключением того, что Король успел сказать несколько оскорбительных слов в адрес Принца после того, как двое его шестерок убились, нападая на гостя.

− Вечером в бараке Принца будет собрание всех, кто командует остальными, − объявил он. − Если от вас туда никто не придет, это будет означать, что командиров среди вас нет. Полагаю, найти барак Принца вы все сумеете. А не сумеете, пеняйте на себя.

Собрание.

Протоплазма сделал несколько распоряжений так, что этого почти никто не видел. Услышали лишь те, кому эти распоряжения предназначались, и вечером, когда все собрались, перед лагерниками выступил один из бывших Королей, он объявлял о порядке, согласно которому все обязаны подчиняться приказам Принца, каковыми бы они ни оказались. И первым приказом было провести дйствие, которое почти никто из собравшихся не понял.

− Подойди сюда, Шут и покажи всем, что надо делать, − приказал Король.

Один из узников вышел в центр, подошел к чаше, стоявшей на столе, обмочил в ней руку и провел налипшей на руку слизью по своей шее.

− А теперь это сделает каждый, − приказал Король. − Тот, кто откажется, тот сразу же станет для Принца врагом, а с врагами Принц не церемонится. Начали!

Они начали это делать с неохотой, но когда один отказавшийся попытался уйти с собрания, он внезапно дернулся, остановился и повалился на пол, хрипя и бессмысленно махая руками. Из его горла потекла кровь, и никто больше не противился процедуре.

А затем началась раздача указаний. Их инициатором был человек, которого Принц назначил командиром на время своего отсутствия. Указания были самыми простыми и в то же время необходимыми для жизни людей в этом месте. Первым и главным указанием было − "не касаться леса", не пытаться валить деревья или собирать сушняк на дрова. Не охотиться и вообще, пользоваться только тем, что есть в бараках.

Эрон

Мальчишка стоял среди деревьев и касался их стволов руками.

− Здравствуй, брат, − проговорил он. − Ты меня совсем не слышишь. Но, если слышишь, дай знак. Я здесь.

Лес безмолствовал. Лишь листья шелестели на ветру, и не слышалось ни пения птицы, ни голоса зверя.

− Что же они с тобой сделали, брат?.. − проговорил парень и легким движением сиганул вверх, сквозь листья, к свету и солнцу, что еще светило в вечернем небе.

Над лесом поднялась стая безмолвных птиц, и они быстро разлетелись в стороны, набирая скорость и уносясь далеко за пределы человеческого лагеря.

− Сэр, радар засек странное движение около рудника.

− Что? Какое движение?

− Множество слабых движушихся отметок. Словно на одном месте вдруг появилась стая крупных птиц и тут же разлетелась в стороны.

− Там же нет птиц.

− Нет, сэр. В том и странность, сэр.

− Ты засек, куда эти птицы полетели?

− Они разлетелись во все стороны, сэр. И одна отметка сейчас быстро приближается к нам.

− Это надо было говорить сразу, солдат! − завопил вдруг командир, и через полминуты над базой взревел сигнал тревоги.

− Это не учения! Это Дикая Атака! − вопил человек в микрофон. − Всем немедля занять боевые посты!

− Атака слева! − вопил голос приемника. − Перенести весь огонь на левый фланг!

Взрывы на мгновение стихли, затем возобновились, но на этот раз снаряды рвались слева от укреплений, там, где уже была видна белая полоса наступавшего чудовища. Снаряды попадали в него, сжигали часть монстра, раскидывали другие части, но чудовище не останавливалось. Оно катилось вперед мощным валом, который пожирал все на своем пути. От леса в полукилометре от укреплений уже ничего не осталось, поле тоже не было препятствием для врага, наступавшего со скоростью бегущего человека. Убежать от этой кошмарной волны можно было только на машинах, но их у обороняющихся не было. Все что были ушли, увозя женщин и детей, и в защитниках станции остались только те, кто мог держать оружие − мужчины и женщины от восемнадцати до шестидесяти лет.

− Мы должны уходить, сэр, − говорил один из лейтенантов. − Это чудовище не остановить ничем. Даже огонь его не берет! Оно сожрало отделение огнеметчиков в тот же момент, когда то открыло огонь.

− Ты же знаешь, что нам от него не уйти, лейтенант.

− Знаю, но мы должны пытаться! Мы можем уйти через реку, а у воды чудовище может задержаться, а это для нас шанс!

− Значит, ты считаешь, что мы должны бросить базу?

− Унести с собой мы ее не можем в любом случае! − продолжал доказывать свое лейтенант, но командир еще медлил. Для него такое отступление означало попросту сдачу объекта врагу, пусть даже этот враг неразумная прожорливая тварь, уничтожающая все что только можно вокруг себя.

− Атака справа!.. − завопил голос по радио. − Атака по центру! Мы не выдержим!..

Эфир смолк. Лишь в реальности еще продолжался бой. Люди стреляли в монстра, прекрасно зная, что никакие пули не остановят чудовище. То атаковало, как только чуяло движение перед собой. В какой-то момент задние ворота станции распахнулись, из них выбежало несколько человек и понеслось по дороге, уводившей от станции к мосту через реку. Мост уже был подготовлен к взрыву, и как только беглецы пересекли его, на пути чудовища возникло препятствие в виде широкой реки и взорванного моста.

Люди бежали дальше, надеясь, что это остановит врага, но надежды их не сбылись. Уже через полчаса солдат, бежавший последним, закричал, предупреждая остальных о враге, и, обернувшись на мгновение, остальные кинулись вперед быстрее, потому что за ними по дороге катился белый вал, который вмиг настиг последнего бегущего и сожрал его с мерзким чавкающим звуком.

Эрон чувствовал эйфорию. Впервые за многие годы ему досталась богатое пищей место, и Эрон бросил все свои силы вперед, чтобы...

Ничуть не сомневаясь в своих действиях, он начал свое пиршество, которому ничто не препятствовало, и лишь когда голод отошел на второй план, Эрон ощутил слабое сопротивление, которое он поначалу принял за обычное природное, но вскоре это ощущение пропало, особенно, когда появились колебания электромагнитного поля, которые не могли возникнуть в обычной природе. Слишком они были ровными и четкими, а в природе подобного не возникало, если только она не порождала неких существ, обладающих самосознанием, таких как сам Эрон, например.

И тогда он принял новое решение. Новые жертвы уже не поглощались бездумно, а отправлялись на исследование, которое Эрон умел проводить как никто другой. В биологии Эрон был настоящим асом, потому что когда-то оказался в контакте с группой исследователей, явившихся из космоса. Вот только группе этой совершенно не повезло, потому что Эрон, начав свои исследования "обратился в мерзкое безмозглое чудовище", как его назвали последние из его новых друзей. Однако безмозглым Эрон отнюдь не был, просто в какой-то момент его разум оказался поражен диким безумством хищника, которым он являлся изначально. Жертвой этого хищника и стали все исследователи. В каком-то смысле, и сам Эрон стал его жертвой. Лишь через многие годы после происшествия ему удалось обуздать дикий нрав своего тела и овладеть полным контролем над ним.

И вот теперь он преследовал новые жертвы, которые он собирался не просто сожрать, а сначала изучить, узнать их биологию и, быть может, даже выйти с ними на контакт.

Лейтенант ощутил, как что-то схватило его и потянуло назад. Вырваться он уже не сумел, и лишь вопль ужаса вырвался из его груди, когда он увидел рядом с собой белую склизскую массу, в которую его и затягивали такие же мерзкие склизские щупальца чудовища. Несколько щупалец выросло перед ним, разрослось вширь, превращаясь в большую губу. Губа поднялась, открывая чудовищную темную глотку, и человек провалился в нее. Кричать он уже не мог, потому что воздуха ни внутри, ни снаружи не хватало, и сдавившая его сила не позволяла вздохнуть.

Сознание человека медленно погасло...

Брат мой

− Здравствуй, брат мой, проснись, открой глаза и взгляни на меня. − Человек, говоривший эти слова, казался безумным, потому что разговаривал с сухим пнем, поглаживая его рукой. Позади него появилась темная тень, и человек обернувшись взглянул в зеленые светящиеся глаза черного хищника. − Меня зовут Протоплазма, а кто ты? − спросил человек зверя, остановившегося перед самым его носом.

− Ты не настоящий человек, − заявил зверь. − И я это вижу.

− Я тоже вижу, что ты не тот, кем кажешься. Ты такой же, как и я.

− Вряд ли такой же. Я не разговариваю с мертвыми пнями в отличие от тебя.

− Этот мертвый пень когда-то был живым, − заявил Протоплазма.

− Да, когда-то был. Когда-то сюда явились мелкие людишки, которым ты подражаешь, и спалили здесь почти все своим огнем.

− Да, братик, их мстя была страшна, − произнес Протоплазма.

− Я тебе вовсе не братик! − взрычал зверь.

− Твоя биология похожа на мою, и это очевидно.

− Это ничего не меняет.

− Меняет. И очень многое. Мы можем поступить как дураки и подраться, выясняя, кто сильнее, а можем просто поделиться друг с другом знаниями и породить новых себе подобных существ. − Человек поднял перед собой руку, и та изменилась, обращаясь в белую пенящуюся массу, готовую к соединению с подобной же субстанцией.

Черный зверь несколько мгновений смотрел на нее, затем решил, что он то уж точно ничего не потеряет, присоединив к себе маленького зазнайку. Лапа зверя так же приподнялась, обращаясь в пенную соединительную ткань, и два существа сошлись, соединяясь друг с другом в единое целое.

* * *

Вспышка. Эрон понял, что просчитался. Дикая мощь чужого сознания ворвалась в его тело, и в одно мгновение взяла под контроль, после чего Эрон не сумел даже сказать слово. Впрочем слова ни Эрону, ни Протоплазме уже не требовались. Они знали друг о друге все. Их знания переплелись, перемешались, образовывая одно единое существо, имя которому − Протоплазма.

− Я не собираюсь убивать твою индивидуальность, Эрон, − раздался голос, и Эрон ощутил себя полностью и, казалось, совершенно свободным. Впрочем, изменения были необратимы, и Эрон в принципе не мог быть свободен, как раньше. − Просто иди и помни меня, брат, − проговорил человек, рассоединяя свою связь с черным зверем. Ушла физическая связь, но ментальная никуда не исчезла, Эрон и Протоплазма стали одним целым и теперь их мысли были едины, а вместе с мыслями и дела становились общими для обоих. И первым делом надо было найти других уцелевших собратьев.

Эрон внезапно осознал, что его разбудило от дикой многовековой спячки. То были действия людей, явившихся на его родную планету.

− Теперь ты не будешь думать, что я псих, пытающийся разговаривать с пнями? − проговорил Протоплазма.

− Мы должны уничтожить этих людишек и вышвырнуть их с нашей планеты! − объявил Эрон, одновременно осознавая, что Протоплазма против подобного дела.

− Мы будем использовать их в собственных целях, − заявил Протоплазма, отвечая на незаданный вопрос. − И я уже начал это дело. Начал подчинять людей. Сначала мы сделаем это с теми, кто прилетел сюда, потом подымемся в космос и заставим подчиняться всех, кто способен причинить вред нашему миру. И для этого надо разбудить всех. Всех древних пней.

В руке человека появилось оружием, и он направив его на пень нажал на спуск. Струя огненной плазмы опалила пень, и тот задымился, испуская горелый смрад.

− Ты считаешь, что пожар его разбудит, а не убьет? − спросил Эрон, и в его сознание вошел мысленный поток с планом Протоплазмы и его расчетами сделанными на основе опыта самого Эрона.

Да, Эрон и сам проснулся когда его начали убивать огнем люди. Они выжгли огромную территорию, после чего дикий хищник атаковал врага, несшего огонь. И этим врагом были люди.

Контакт

− Иди ко мне, Бирада, произнес Принц. Мы уходим отсюда.

− Куда уходим?

− Туда, где мне нужна твоя работа, − проговорил он. − Среди людей, убивающих моих братьев. Их надо остановить, а для этого нужно кое-что, что есть только у тебя.

Она подошла к парню, и тот в несколько мгновений изменился, обращаясь в животное, чем-то похожее на лошадь. Слов уже не требовалось, и женщина вскочила на спину "лошади", после чего оказалась обхвачена тонкими белыми веревками, выросшими из боков Протоплазмы, и тот рванулся с места так, что у нее дух захватило. Когда же из боков "лошади" выросли большие белые крылья, и она прыгнув вверх взлетела в воздух, подымаясь сначала над лагерем, а затем и над лесом, женщина закричала что было сил, и вопль ее был не воплем страха.

Под крыльями появился боевой пост охраны, и крылатая лошадь ринулась вниз. Тело лошади изменилось, рядом с ней в воздухе выросли большие круглые объекты, и женщина поняла, что выглядят они словно бомбы. Когда лошадь вышла из пике, вниз унеслись только бомбы, а затем позади появились огненные вспышки взрывов.

"Охраны лагеря больше нет и не будет" − раздалось в ее голове.

"Протоплазма? Это ты?"

"Я. Здесь больше некому разговаривать с тобой подобным образом."

"Значит, ты телепат и слышишь все мои мысли?"

"Телепатическая связь легко засекается приборами на орбите, поэтому я использую совсем другой способ."

"Какой?"

"Я говорю с тобой через ту часть моей плоти, которая находится в тебе."

"Ты же ее не в голову мне помещал."

"А ты совсем не заметила в себе изменений?" − спросил он. − "Например, что раны на твоем теле заживают намного быстрее чем раньше, и старые рубцы на твоей коже уже почти не видны."

"Что это значит?"

"Моя плоть в твоей крови Бирада, и она останется там навсегда. Это не даст тебе бессмертие, но жизнь твою удлиннит, как минимум, вдвое. А за сто лет я что-нибудь еще придумаю."

"Что? Зачем ты это делаешь?"

"Я тебе об этом уже говорил. Я это делаю, чтобы выжить."

"С остальными заключенными ты сделаешь так же?"

"Нет. С несколькими еще, быть может, но далеко не со всеми."

"У вашего вида слишком много недостатков, чтобы давать такую роскошь, как продление жизни, всем подряд."

Они летели дальше и дальше. Под крыльями проносились горы и леса. Бирада обанружила, что сидит уже не просто в том, в чем была. Вокруг нее теперь была теплая шуба с густым мехом, лицо закрывала прозрачная маска, и Протоплазма спокойно отвечал на все ее вопросы, связанные с тем, на что он способен еще, кроме того, что она видела.

− Если бы мы встретились раньше, я не влипла бы в эту историю, − произнесла она в какой-то момент.

− Если бы мы встретились раньше, ты вряд ли бы получила от меня то, что имеешь сейчас. Потому что много лет я занимался совсем иными делами, и, самое частое, когда я использовал людей, я их использовал для того, чтобы жрать.

− Почему? Ты не мог справиться со своими дикими инстинктами раньше?

− Я с ними и не пытался справляться. И даже сейчас не пытаюсь.

− То есть, если я стану тебе не нужна, ты меня просто выкинешь или убьешь?

− И можешь в этом не сомневаться, я это сделаю в тот же момент, как только пойму, что ты мне не нужна. Так что, тебе стоит об этом как следует задуматься и делать то что нужно мне, чтобы я не посчитал тебя ненужной.

Солнце давно ушло за горизонт, а полет продолжался и продолжался. В какой-то момент горы внизу закончились, и остался только бескрайний лес, пересеченный множеством рек, местами растекавшимися в большие озера. Женщина в какой-то момент заснула, и Протоплазма не будил ее, потому что ей было лучше выспаться перед тем, как она окажется в поселении людей, куда он и направлялся.

Капитан Брозан

− Капитан, воздушная тревога, срочно на вылет, − объявил сержант, разбудив человека.

− Что там стряслось? − спросил тот, выскакивая из постели и быстро одеваясь.

− Радар засек цель над Бешеным Лесом, сэр. Цель быстро перемещается и направляется в сторону поселения 3Б.

− Это то, где недавно новичков высадили?

− Да, сэр.

− Иди заводи машину, − приказал капитан, натягивая сапоги.

− Я ее и не глушил.

Истребитель уже был готов к вылету, когда машина въехала на боевой аэродром. Рядом появился командир дежурной смены и передал пилоту планшет с картой и отметками цели.

− А напарник мой где? − спросил капитан.

− Будет через минуту, подымайтесь в кабину и готовьтесь к взлету.

Напарник появился еще до того, как капитан объявил по связи о своей готовности к взлету.

− Кто это может быть? − спросил он, занимая место за боевым пультом.

− Кто бы ни был, лейтенант, − объявил капитан. − Ты же знаешь, что это за демонова планета. Здесь даже ворона летающая может наделать столько бед, что во век не расхлебаешь. А тут объект явно покрупнее.

− Как бы не влипнуть.

− Не каркай.

* * *

− Проснись, Бирада, − раздался голос в ушах женщины, и она открыв глаза тут же их зажмурила из-за яркого солнца.

− Потемнее маску можешь сделать? − спросила она. − Солнце глаза слепит.

− Слева движок регулятора, настраивай так как тебе удобнее, − ответил Протоплазма. − Мы уже почти прилетели, но нам наперерез идет истребитель класса Берсерк-21.

− Он способен нести ядерное оружие, − заявила женщина.

− Надо что-то сделать, чтобы он нас не атаковал, − произнес Протоплазма. − И это твоя работа. Думаю, не нужно объяснять, почему?

− Не нужно. Но, в первую очередь, нужно, чтобы у тебя была возможность передавать и принимать радиосигналы.

− Это без проблем.

− Тогда, сделай для меня радиостанцию, если ты понимаешь, что это такое.

Перед женщиной появилось нечто, напоминающее пульт управления самолетом, а затем она оказалась в некоем подобии кабины.

* * *

− Берсерк-21, вас вызывает Бирада, ответьте, − раздался на радисвязи женский голос.

− Что еще за Бирада? − проговорил капитан. − Кто вы и чего хотите?

− Я − Бирада.

− Я не понимаю, что означает это слово.

− Это мое имя, кретин! − раздался гневный голос женщины. − Вы летите курсом на перехват моего самолета, и я требую, чтобы вы немедленно изменили курс и прекратили мне угрожать.

− Ах вот как, значит, это вы летите через запретную зону и направляетесь к рабочему поселению таким образом угрожая жизням людей?

− Глупый кретин. Ядерное оружие на борту у тебя, а не у меня, это значит, что людям угрожаешь именно ты, а не я.

− Если вы не прекратите оскорблять меня, я буду считать, что вы сами заявляете, что вы враги, и в таком случае, я не стану исполнять никаких ваших требований об изменении курса.

− Ты сам не назвал себя, когда вышел на связь, и требуешь, чтобы я тебя уважала.

− Я − капитан Брозан, командир истребителя Берсерк-21. Если вы дадите гарантию, что не станете атаковать рабочий поселок, я изменю курс.

− Капитан Брозан, вы не имеете права делать подобное, − ворвался на связь новый голос.

− А ты кто такой и почему вмешиваешься в чужой разговор, кретин? − раздался вопрос женщины.

− Я генерал Тирбонан, главнокомандующий Вооруженными Силами Колониальной Обороны,

− Ты слыхал, Протоплазма? Это тот самый генерал, который твою планету загадил. Ты можешь послать к нему ядовитую пчелу, чтобы она его ужалила, и он сдох.

− Это неинтересно, Бирада. Я лучше сообщу о нем Эрону, ему этот генерал больше насолил, кидая ядерные какашки.

− Капитан Брозан, я приказываю вам уничтожить этот самолет с психами на борту, − раздался голос генерала. − Очевидно, что они невменяемы и опасны для рабочего поселка, который вы обязаны защитить.

− Я сделаю это, господин главнокомандующий.

* * *

− Ты зря раскрыла наши планы по радио, Бирада, − произнес Протоплазма, отключая связь.

− Не зря. Напугавшись он сделает больше ошибок. А для тебя, как я поняла, не страшно никакое оружие, кроме ядерного.

− Есть и другие способы уничтожения, которые мне неприятны, Бирада. К тому же, истребитель уже совсем рядом, и я не смогу тебя защитить от его оружия. Он может прострелить мою плоть и таким образом убить тебя здесь.

− Ты говорил, что в лесу у тебя есть другие части.

− Да, есть, но они ничем не помогут.

− Помогут, если ты их подымешь на пути самолета и собьешь его с курса. Сделай это, Протоплазма, и подымая птиц сделай так, чтобы они захватили с собой камни.

− Думаешь, камни могут повредить машине, защищенной от пуль и осколков снарядов?

− Если кидать их в лоб − то нет, а если специально нацелиться на уязвимые места, то могут.

− Я не знаю уязвимых мест ваших боевых машин.

− Я их знаю, Протоплазма. Ты знаешь, что такое видеоигра?

− Нет.

− Тогда, слушай меня внимательно и постарайся сделать так, как я скажу. Мне нужно изображение самолета из глаза какой-нибудь птицы. − Едва она произнесла это, в глазу вспыхнуло яркое пятно, на котором возникла движущаяся точка, затем исображение изменилось, приобрело цвет, стало четче, и Бирада увидела не только самолет, ни облака, и лес внизу, и даже птиц, летящих рядом. В когтях некоторых были крупные камни.

− Дай мне возможность управлять полетом птицы, из которой передается изображение.

− Тебе нужен эффект полного присутствия в птице?

− Полного не нужно, достаточно видео и управления, а с полным экспериментировать будем потом.

− Хорошо. Управление у тебя. Мысленно направляй ее куда нужно.

Изображение поплыло в сторону, и Бирада постаралась его выправить мысленно, после чего поняла, что птица действительно ее слушается. А затем началась охота на истребитель. Бирада поднялась на его путь, и через полминуты птица на всй скорости истребителя влетела в его лобовое стекло. Изображение переключилось на глаз другой птицы, а в уши ворвался возглас пилота.

− Черт возьми, откуда здесь птицы? − И тут же голос исчез, потому что сосредоточенность Бирады на управлении птицей пропала.

− Не отключай звук, Протоплазма.

− Он тебя сбил.

− Это от неожиданности. Я должна слышать, что он болтает, он может выдать какую-нибудь тайну.

− Хорошо. Ему приказали перейти на закодированную волну, и связь исчезла.

− Раскордировать можешь?

− Пытаюсь, но это не так просто.

− Попробуй проникнуть внутрь самолета через какой-нибудь воздухозаборник.

Птицы продолжали биться о лобовое стекло кабины, Теперь они лупили по ней камнями.

− Эти птицы бешеные, главнокомандующий! Я уже не вижу радарной картинки и потерял цель! − голос пилота вновь ворвался в уши вместе с сообщением протоплазмы о проникновении в нутрь самолета.

− Я могу его убить прямо сейчас, − объявил Протоплазма.

− Покажи мне его лицо и не убивай пока, − приказала она.

Вместо очередной картинки с приближавшимся самолетом, она увидела лицо человека под шлемом. Тот был явно в панике и продолжал кричать о возникавших неисправностях. Отказал радар, отказала видеокамера, отказал тепловизор, Птица, попавшая в двигатель привела к возникновению сбоя в его работе, и истребитель повело в сторону. Автомат, тем не менее, справился с неприятностью, и двигатель восстановил работу через несколько секунд.

− Черт возьми, здесь какие-то насекомые летают в кабине! − воскликнул он.

− Какие насекомые, капитан?! Насекомых на этой планете и не существует!

− Но я их вижу! − завопил он.

− И я вижу! − раздался вопль стрелка, которому так и не удалось пострелять, потому что по птицам палить было бессмысленно.

Заберись под панель управления и перекуси какие-нибудь провода, − произнесла Бирада.

Через мгновение новый вопль паникующего пилота сообщил об отключившейся панели идикации состояния полета, а затем послышался вой сирены и синтезированный голос сообщавший о необходимости катапультирования и оставшемся времени до входа в неуправляемый штопор.

− Отключи ядерные детонаторы, иначе нас накроет взрывом! − завопил стрелок, и каптан дернувшись взялся за панель управления оружием.

− Отключено. Катапультирование.

Бирада увидела, как из несшегося вниз самолета вылетели две капсулы. Они вскоре зависли на парашутах, а истребитель рухнул в лес и взорвался.

− У них должна быть радиосвязь, Протоплазма, − произнесла Бирада. − Передавай мне все, что они будут говорить.

− Радио ты услышишь сама в моем самолете.

− Их радио сейчас вряд ли достаточно мощное. Да и лес помешает связи. Передавай, Протоплазма.

− А не проще их сразу прикончить.

− Мы, кажется, уже договорились, что убивать людей ты просто так не будешь.

− Они же пытались убить тебя, забыла?

− В данной ситуации, Протоплазма, это не имеет значения. Они люди, они разумны, и они могут, в конце концов, так или иначе послужить твоей цели. Если не понимаешь, как, просто поверь мне.

− А ты имеешь какой-то опыт в подобных делах?

− До того, как я попала под суд, я была контактером высшего разряда.

− Мне эти слова ничего не говорят, Бирада.

− Это означает, что контакт с инопланетным разумом для меня является профессией, Протоплазма. И только поэтому я не впала в бешенство и психоз, когда встретила тебя в первый раз.

− Так что мне с ними делать? − спросил он, закрыв тему.

− Ничего. Только проследи и говори, что они делают.

− Сейчас они с неба падают на парашутах. Им еще долго падать.

− Радио у них не работает?

− Работает, но оно только пищит.

− Это маяк.

− Мне его уничтожить?

− Нет!

− Не нервничай, Бирада. Я же согласился, что в деле разговоров с людьми главная ты.

− Они далеко от места, где мы летим?

− Долетим за пару минут, если надо.

− Надо.

− Тогда, я разворачиваюсь.

Она вновь увидела небо и лес за окном в самолете, в котором летела.

− Ты ничего особого не ощущаешь? − спросил он.

− Нет, а что я должна ощущать?

− В общем-то ничего, но ты должна была понять, что находишься внутри меня. Можно сказать, у меня в брюхе.

− Я это переживу.

− Действительно? − спросил он, и стены внутри самолета сжались, изменили цвет и стали кроваво красными. Красная плоть окружила женщину, и сжала ее в своих объятиях.

− Ты что-то говорил о возможности эффекта полного присутствия в твоей части, Протоплазма.

− Хочешь попробовать?

− Ты можешь сделать свою часть в виде моего тела и сделать так, чтобы я словно оказалась в нем?

Встреча в лесу

Слова еще не были досказаны, когда Бирада ощутила, что оказалась стоящей на ногах. Из-за неожиданности она повалилась на землю и больно ударилась о корягу, торчавшую из земли. И на ее глазах рана, появившаяся из-за коряги за несколько мгновений затянулась.

− Ты здесь, Протоплазма?

− Я вокруг тебя.

− Я говорю не о том, что самолете, а о лесе.

− Этот лес − часть меня, Бирада. Все живые существа в этом мире − части нас. Меня, Эрона и других наших братьев.

Она некоторое время смотрела на себя.

− Одежду мне можешь сделать? − спросила она.

− Такую же тюремную и полосатую, какая была? − спросил он.

− Нет. Что-нибудь более правильное, если ты понимаешь.

− Я понимаю, − и она ощутила, как на ней появилась одежда. Это был некий комбинезон, чем-то похожий на камуфляжную военную форму. А затем в уши ворвался голос капитана, вызывавшего сержанта Сорвела.

Ответа не было, и Бирада, поняв откуда исходит сигнал, двинулась в ту сторону.

− Ты можешь обратиться в более быстрое существо, Бирада, − объявил Протоплазма и бежать на четырех лапах.

Она не особенно рассуждала. Мысленное управление уже было хорошо отработано, и лишь одна мысль изменила женщину. Она оказалась в виде большой черной кошки, которая метнулась через лес и вскоре достигла места, откуда исходил радиовызов. Кошка бежала мягко и тихо, и человек не услышал ее приближение, а Бирада не показываясь ему в виде зверя вновь стала женщиной и вышла из-за деревьев позади него.

− Капитан Брозан, − произнесла она, и человек резко обернулся. В его руке было оружие.

− Бирада? − удивленно проговорил он, − Но как вы здесь оказались?!

− Ты не поверишь, капитан, но я на эту планету прилетела... Понимаешь?.. Через космос, на корабле, летающем между звезд. Мне это трудно объяснить, ведь вам, дикарям, неведомо, что такое космический корабль, не так ли?

− Черт возьми, ты меня разыгрываешь, что ли? − воскликнул он и шагнул к ней.

− Тебе известно, что такое МКК, капитан? − спросила она.

− Межпланетный Кодекс Контакта. Мне он известен.

− Тогда, обяъсни, пожалуйста, почему ты участвуешь в операции, которая напрямую его нарушает?

− Ни в чем подобном я не участвую и не участвовал.

− То есть ты заявляешь, что на этой планете нет собственной разумной формы жизни, которую вы со своим генералом, как его там, игнорируете и попросту уничтожаете?

− Здесь нет разумной жизни, и это было доказано много лет назад.

− Раздел два, параграф 7, Межпланетного Кодекса Контакта, капитан. Помните?

− Я не помню весь кодекс по номерам параграфов.

− Тогда я вам напомню, капитан. Незнание, а так же непонимание или недопонимание того, кто является разумным, а кто нет, не является основанием для оправдания преступлений против разумной жизни, в какой бы форме этот разум ни проявлялся.

− О какой форме вы говорите? Здесь только дикая природа и ничего больше!

− И вы свято верите в выводы недоумков, которых эта дикая природа здесь прикончила за нападение на себя? − спросила она, глядя человеку в глаза.

− Вы безумны! − воскликнул он отступая.

− Протоплазма, выйди сюда, пожалуйста, и скажи свое слово.

Рядом раздался шорох, и человек обернувшись отпрянул от огромного черного существа, вышедшего из-за деревьев.

− Какое слово мне сказать, Бирада? − спросил он, останавливаясь и глядя на женщину.

− Стань поменьше размером, Протоплазма, и скажи ему, что ты один из последних представителей разумной жизни на этой планете, что вас уже почти не осталось, что вас убивали люди, такие как он. − Бирада указала на капитана, и тот вздрогнул из-за того, что черный зверь внезапно переменился, обратившись в белую кашу, которая тут же растеклась по земле, а затем из нее вырос новый зверь. Теперь он был размером не со слона, как первый, а ростом всего лишь со среднюю собаку. Только порода более походила на кошачью, и этот черный кот прошел к женщине, коснулся ее руки головой, после чего взглянул на капитана зелеными глазами.

− Мне обязательно надо повторять все твои слова, Бирада? − спросил он и обернувшись глянул ей в лицо,

− Будет лучше, если ты их повторишь, Протоплазма. Потому что до некоторых людей подобные слова очень плохо доходят.

Зверь вновь глядел на капитана, и на этот раз он произнес те самые слова, какие его просила сказать Бирада.

− И что вы хотите со мной сделать за это? − спросил капитан, осознав, что не просто влип, а ВЛИП и по крупному.

− Я хочу тебя сожрать! − зарычал черный зверь и прыгнув на капитана свалил его на землю.

− Остановись, Протоплазма, − приказала женщина.

− Почему? − зверь обернулся к ней, останавливая свои действия, но человека из под своих лап он не выпустил.

− Потому что ты уже не хочешь его сожрать, − объявила она, и черный кот прошел в сторону, позволяя капитану Брозану подняться на ноги. Протоплазма приблизился к женщине и встал рядом с ней, позволяя ей касаться рукой своей головы.

* * *

− Слушай меня очень внимательно, Протоплазма, − произнесла Бирада. − Есть очень много способов, как перевести людей на свою сторону. И один из главных − дать им то, что они желают. Даже если это нечто, о чем они не знают. Когда капитан заснет, Ты должен организовать для капитана копию тела из своей части и, когда он заснет, незаметно перевести его в состояние полного присутствия. Затем мы продолжим то, что начали. А ты найдешь безопасное место, где поместишь наши тела для сохранения.

− Ты не желаешь вернуться в собственное тело?

− Я пока не вижу в этом необходимости, Протоплазма. К тому же, находясь в подобном состоянии я прекрасно себя чувствую и, мне кажется, что мои чувства стали более широкими. Ты наверняка можешь это объяснить.

− Могу. Я позволяю тебе чувствовать то, чего ты никогда ранее не ощущала. У тебя обострено зрение, улучшен слух и нюх, ты способна ощутить слабое движение воздуха вдоль тела и определить таким образом свое положение, скорость движения, например. Многим ощущениям тебе еще надо учиться, но ты это сможешь, я уверен.

− А откуда ты так хорошо знаешь людей? Ведь без знания биологии ты не смог бы так легко все это сделать?

− Не смог бы. Но я получил знания от Эрона, а он от меня. И Эрон знает о людях очень много потому что он много воевал, и, говоря твоими словами, он многих людей сожрал. А съедая он их изучал.

− Смахивает на какой-то садизм.

− Садизм? − удивился Протоплазма. − А сжигание заживо братьев по разуму садизмом не является?

− Ты не забыл, что я говорила о мести?

− Да, не забыл. Ты говорила, что месть − это дикий инстинкт, который разум должен подавлять. Однако, подавляя этот инстинкт, не нужно бояться его осознавать. Ведь понимая свои инстинкты, лучше понимаешь себя. Лучше себя контролируешь. Разве нет?

− Не могу не согласиться. Ладно. Ты позволишь мне спать?

− Я, разве мешаю? − усмехнулся Протоплазма.

* * *

− Я должен найти сержанта, − произнес капитан. − И не двинусь с места, пока не найду.

− Тебя привязать к дереву, на всякий случай, чтобы ты не нарушил своего слова не двигаться с места, пока не найдешь сержанта? − спросил черный зверь.

− Ну, очень смешно, − буркнул капитан.

− Тогда, я спрошу не смешной вопрос. Тебе надо обязательно найти сержанта живым? Его мертвое тело, валяющееся тут за деревьями не подойдет?

− О чем ты говоришь, Протоплазма? − встрепенулась, Бирада. − Ты видел второго человека?

− Видел, но я не виноват в его смерти, − заявил зверь.

− Показывай, сейчас же!

Зверь отбежал в сторону, остановился, оглядываясь и снова двинулся вперед, когда два человека пошагали за ним.

Сержант лежал на земле с неестественно вывернутой головой.

− Ты знаешь, что с ним стало, Протоплазма?

− Он умер, я полагаю, это очевидно.

− Но как это случилось?

− Думаю, он упал с того самого самолета, который тут взорвался неподалеку и устроил пожар в лесу. Кстати, ветер скоро переменится, и если мы не уйдем за реку, пожар нас достанет.

− Это совсем не кстати, Протоплазма. Будь серьезнее.

− Извини, моя Принцесса, мне трудно быть серьезным в подобных делах.

Капитан некоторое время осматривал труп, затем поднялся и, взявшись за радиостанцию, попытался выйти на связь. Ответа не было.

− Думаю, они вряд ли ответят, − произнес Протоплазма.

− Почему? − спросила Бирада.

− Потому что кто-то из этих умников в касках снова наступил на хвост Эрону, и он их немного причесал против шерсти.

− Разве ты не говорил, что Эрон согласился не атаковать людей? − спросила Бирада.

− Да, говорил. Он согласился не атаковать, но он не соглашался не отвечать на атаки людей.

− Постарайся его остановить, Протоплазма. Ведь ни ему, ни тебе не нужны неприятности планетатного масштаба?

− Ты говорила, что люди не способны на подобное, − проговорил он.

− Люди не способны, Протоплазма. Но кроме людей в космосе есть и другие силы. Например, те, которым люди подчиняются. И неспособность людей справиться с дикой природой будет означать для них не то, что с этой природой надо считаться, а то, что с ней считаться совсем не надо.

− А как же твой Межпланетный Кодекс Контакта?

− К сожалению, не все разумные его придерживаются. Поэтому, давай договоримся, Протоплазма, ты постараешься остановить Эрона от безумства мести.

− Я постараюсь. Но я не гарантирую.

− О чем вы говорите? − спросил капитан. Он уже закончил свое дело, и тело сержанта лежало на куче сухих дров, приготовленное к сожжению.

− Не смей этого делать! − взрычал Протоплазма, когда человек попытался зажечь сухие ветки, и в него полетела вода, которую Протоплазма изверг из себя. Вода замочила человека и потушила зажженный им огонек.

− Я делаю со своим другом то, что должен делать, и ты не имеешь права мне мешать! − воскликнул капитан.

− Труп человека ты можешь сжигать столько сколько тебе угодно, но я не позволю тебе сжигать труп моего брата! − взрычал Протоплазма и проскочив к сложенному костру, скинул с горы сухих веток мертвое тело, после чего сам улегся на ветках.

− Лучше не зли его, капитан, − произнесла Бирада.

− И что, я должен его просто бросить здесь?

− Не хочешь бросать − похорони или неси сам, − объявил Протоплазма. − А сжигать останки деревьев я тебе не дам. Они здесь не для того, чтобы их сжигали.

Рабочий поселок

− Мне не нравится мертвая черная земля, − произнес Протоплазма.

− Нравится или нет, надо идти вперед, Протоплазма. До поселка осталось совсем недалеко, он уже виден на горизонте.

− Мне проще съесть этого капитана, чем идти в тот поселок через черную мертвую землю.

− Не хнычь, словно ребенок, Протоплазма. Просто иди. Ничего с тобой не случится, если ты пройдешь по этой земле.

Капитан молча слушал все эти слова, в которых не было и доли смысла реального разговора между женщиной и инопланетянином, протекавшим неслышимо для него. Летчик так же, как и Бирада, сидел на спине большого черного зверя, а тот шагал через обуглившуюся пустыню, по которой ветер гонял пепельную пыль.

Из-за очередного черного бугра появилось человеческое поселение, окруженное бетонным забором с вышками, на которых стояли солдаты и неустанно следили за пустынным пейзажем. Сейчас они были переполошены, потому что в мертвой пустыне появилось движение, показалась фигура крупного зверя, на спине которого сидели два человека.

Зверь медленно приближался, и вскоре все, кто имел бинокли или иные инструменты улучшающие зрение, увидели, что эти два человека − мужчина и женщина. Мужчина в форме военного летчика, а форму женщины узнали лишь два человека − управляющий колонии и начальник Межпланетной Контактной Группы.

− Не стрелять! − приказал начальник МКГ. Никто не возразил, и лишь командиры военных групп повторяли приказ не стрелять для своих подчиненных. Тем не менее, оружие оставалось наготове и никто не подумал, что его следует опустить и не направлять на гостей.

* * *

− Привет, народу, − заговорила женщина. − Неужели мы так ужасно выглядим, что вы нас боитесь? − Она смотрела прямо на начальника контактеров.

− Кто вы? И что это за зверь? − заговорил он в ответ.

− Меня зовут Бирада, а нашего миленького котенка − Протоплазма. А это капитан Брозан, летчик. Его самолет упал в Диком Лесу, примерно в пятистах милях отсюда. Оттуда мы и добираемся сюда. Я думаю, вы должны нас впустить, господин начальник. И там мы поговорим, как контактер с контактером.

− Вы можете гарантировать, что ваш котенок не тронет никого из людей? − спросил начальник.

− Ваша просьба невыполнима, господин начальник. Он уже трогал меня и капитана, трогал других людей, и смысла в вашем требовании, по сути никакого нет. Вот в обатном смысл есть, и очень даже большой. Если никто из людей не станет его трогать, тогда, и он не станет их задевать. Ведь ты не станешь, мой Принц? − спросила она, наклонившись к большому уху зверя.

− Не стану, − раздался его голос. − Если ты меня сама не попросишь, моя Принцесса.

Люди наверху загалдели, обсуждая сказанные большим котом слова, начальники отошли от края стены и некоторое время обсуждали, что им делать, после чего раздался приказ "открыть ворота", и перед пришельцами пришли в движение бетонные створки.

Два человека соскочили на землю со спины зверя, как только он вошел в ворота.

− На вашей форме нет никаких знаков отличия, − заговорил начальник контактеров. − В каком вы звании в Конктактной Службе?

− До некоторого времени я была контактером высшего разряда, но меня лишили звания и отстранили от должности. Впрочем, сделано это было с грубейшим нарушением Кодекса. И вы можете сами запросить обо мне информацию, если ее вам позволят получить. Моим последним местом назначения была Андора-4.

− Вы не хотите рассказать, что там произошло?

− Я расскажу, как все было с моей стороны, а официальную версию вы получите сами. На Андоре-4, как вы знаете, существует собственный разумный вид гуманоидных существ. Они находятся на довольно низком уровне развития, уровне ноль по классификации МКК. И некоторые "нелюди", называющие себя людьми, воспользовались их доверием и совершили ряд преступлений, против которых я и выступила в довольно жесткой форме. Я применила оружие дикарей против военного офицера, застрелившего нескольких аборигенов, когда те потребовали от него убираться с их земли.

− Вы его убили? − спросил начальник контактеров, когда женщина замолчала.

− Да, господин начальник. И я ничуть не раскаиваюсь в том, что сделала, потому что тот нелюдь заслужил то что получил.

− Вы должны были сообщить об этом куда следует, а не чинить самосуд, госпожа Бирада.

− Скажите, вы сами сейчас можете сообщить что-либо куда следует без контроля за этими сообщениями со стороны военных? То есть так, чтобы сообщение ушло и дошло куда надо, а не застряло в ретрансляторе из-за приказа какого-нибудь полковника, которому оно не понравится?

− Думаю, я смогу это сделать.

− Тогда, сделайте это, пожалуйста, прямо сейчас. Отправьте сообщение о том, что контактер высшего разряда Бирада с Андоры-4 находится здесь, у вас. Можете даже не сообщать им о моем рассказе, а просто попросить рекомендации, что со мной делать?

− Я сделаю этот запрос, а пока не пришел ответ, вы расскажете мне, как оказались здесь, на Зораге, и откуда у вас это существо? Я так понял оно разумно?

− Безусловно, господин начальник.

− И как вы оцениваете его разум?

− По классификации МКК, я бы сказала его уровень СЦ1.

− Вы серьезно?! − воскликнул он и обернулся к зверю, так и лежавшему рядом. А тот в этот момент словно специально вытянул большие лапы вперед, распустив когти и широко зевнул, демонстрируя человеку тьму в своей утробе.

− Я скажу больше, господин начальник. Протоплазма формально уже прошел стадию контакта с людьми, и произошло это по одному из наихудших вариантов, я бы сказала, по худшему из худших. Его род практически истреблен под корень. Сделали это люди, и он об этом прекрасно знает.

− Но как вы можете?! − воскликнул человек, вскакивая.

− Мне его можно съесть, Бирада? − спросил черный кот, облизываясь.

− Нельзя, Протоплазма, если только ты не желаешь, чтобы и тебя, и весь твой род записали как врага, которого следует убивать без всякой жалости.

− От моего желания это не зависит. Меня давно туда записали, так что, от того, съем я его или нет, ничего не поменяется.

Начальник уже не стоял рядом, а медленно попятился, а затем сорвался с места и убежал в дом. Люди, наблюдавшие за этим делом тоже попрятались, и рядом с большим котом осталась только Бирада, потому что Брозан еще раньше отправился на пункт связи, где собирался говорить со своим командованием и докладывать о происшествии.

− Я все испортил? − спросил Протоплазма.

− Тебе сильно повезет, если начальник не психанет и не решит, что ты чрезвычайно опасен. Я же тебе говорила, чтобы ты забыл свои людоедские шуточки, когда мы придем сюда!

Начальник

Ларм еще некоторое время приводил себя в порядок. Восстанавливать спокойствие контактеров учили с самого начала, и Ларм это умел, как все контактеры, получавшие высокие звания. И теперь он должен был забыть о своем страхе и думать разумно, как его и учили многие годы назад, в Академии Контакта. После академии ему попросту "не повезло". Он не получил интересного назначения, оказался на вторых ролях в бурно протекавших межпланетных контактах, и в результате, через несколько лет "безупречной службы" он попал на второсортную планетку, где и разумной жизни не было, чтобы можно было что-то делать контактеру.

А теперь ему выпал шанс. Не просто шанс. Это было везение, потому что новый инопланетянин был разумен. Принадлежность его разума Сверх-Цивилизации первого типа была под сомнением, но, если это так, то успех контакта долже быть просто огромным, а это значило, что и Ларму достанется часть этого успеха. Пусть не самая большая, ведь главную роль сыграла эта женщина. Впрочем, и она была темной лошадкой. Для начала следовало запросить о ней информацию из центра, и Ларм, окончательно успокоившись взялся за связь. Видео было прямо в его доме, и он некоторое время слушал перебранку капитана с генералом Тирбонаном, затем подключился на другой канал, и вызов ушел далеко-далеко через десятки световых лет.

Где-то там дежурный выругался из-за того, что его оторвали от любимого занятия, затем вышел на связь, недовольно спрашивая, чего надо контактеру второй категории.

− Мне нужна официальная информация о контактере высшей категории, − объявил тот. − Имя Бирада, последнее назначение Андора-4.

Дежурный несколько мгновений набирал информацию, затем взглянул в лицо вызывавшему человеку.

− Контактер высшей категории Бирада пропала без вести полгода назад на планете Андора-4.

− Я должен увидеть ее фотографию, контактер, − объявил Ларм. − И, если я ее узнаю, надо будет немедленно сообщать в Следственную Комиссию о том, что Бирада объявилась здесь, на Зораге.

− В Следственную Комисиию? − проговорил дежурный вздрогнув.

− Сначала фото Бирады мне на экран! − раздался приказ с экрана, и дежурный выполнил указание, одновременно успокаивая себя. Ведь СК сейчас нет до него дела.

− Мне вызвать дежурного комиссара СК? − спросил он, когда конатктер Ларм замолк.

− Лучше всего, если ты свяжешь меня прямо с ним.

− У меня нет таких полномочий. Я могу только сообщить ему о том, что вы желаете с ним переговорить.

− Сообщай, и не забудь, что дело чрезвычайно важно и касается пропавшего без вести контактера высшей категории.

− Я свяжусь с ним прямо сейчас. Не отключайтесь со связи.

− Что там у вас стряслось, Ларм? − заговорил с экрана человек, которого старший контактер Ларм уже знал, потому что когда-то сталкивался с ним по службе.

− Здесь, на подведомственной мне территории появилась Бирада, которая по словам дежурного пропала без вести во время службы на Андоре-4. Согласно ее рассказу, ее осудили за действия против какого-то безответственного военного начальника, сделав это в нарушение всех законов Межпланетного Кодекса Контакта. Если нужно, я ее вызову сюда, и вы сами с ней переговорите. И еще одно. Она не просто появилась здесь. Она появилась в состоянии ПК1 с явно разумным существом, идентифицировать которое я не смог, потому что не узнал в нем ни один известный мне вид.

− Разумное существо на Зораге? − удивленно произнес Следователь.

− Да, сэр. Я не уверен, с Зораги это существо или нет, но все может быть, и тогда...

− И тогда это означает, что военные опять затевают с нами свои грязные игрища. Кто еще знает о ее появлении?

− Весь поселок, считайте, знает каждая свинья здесь, на Зораге.

− Она что-нибудь еще говорила об Андоре-4?

− Она сказала, что наши военные обманули аборигенов, а когда те потребовали убираться, кто-то из офицеров убил посланцев аборигенов.

− Вы правильно сделали, что сообщили обо всем, Ларм. Сейчас мы прервем связь, и вы пригласите на станцию связи Бираду. Как только она будет готова к связи, вызывайте меня. Я передам распоряжение дежурному, чтобы он включал связь со мной по первому требованию.

− Да, сэр. Я немедленно сделаю как вы просите.

Экран погас, и Ларм глубоко вдохнув отправился на поиски женщины. Ни ее, ни зверя, ни капитана Брозана на площади рядом не было, и Ларм потратил некоторое время пока не нашел Бираду в местном кабаке, куда ее пустили вместе с большим зверем, Впрочем тот уже не показался Ларму столь большим. Черный крупный кошак сидел рядом с женщиной за одним столом, напротив было несколько мужиков, явных завсегдатаев бара, и в момент, когда Ларм входил, в баре стоял смех.

− Бирада, мы должны поговорить наедине, − произнес Ларм, подходя к столу.

− Идем, Протоплазма, − объявила она, подымаясь. − А с вами, мальчики, мы еще встретимся.

− Мне это показалось, или он действительно стал меньше размером? − спросил Ларм, когда они вышли из бара.

− Я имею полное право менять свой размер так как мне захочется, − заявил Протоплазма.

− Это весь ваш разговор, господин начальник? − спросила Бирада, когда Ларм умолк после слов кота.

− Я связался с центром. Дежурный Следственной Комисии просил вас выйти с ним на связь с моего поста связи. Вы это сделаете?

− Вы считаете, что у меня есть причины отказываться? − спросила она.

− Нет, но мало ли чего я не знаю?

− Проводите нас на ваш пост связи.

− Мы туда и идем, − объявил Ларм.

Неприкасаемая

− Госпожа Бирада, − заговорил председатель Следственной Комисии. − Мы внимательно выслушали ваш рассказ, и у нас нет сомнений в том, что вы говорите правду на счет событий на Андоре-4. В настоящее время там идет война, в которой андорцы ведут освобождение своей земли от инопланетных захватчиков. С прискорбием и сожалением должен признать, что эти захватчики − мы. Кодекс требует, чтобы наши войска немедленно убрались с Андоры-4, однако, далеко не все военные разделяют эту точку зрения, и у Комиссии Контакта нет полномочий, чтобы им это приказать. Сложившееся в нашем обществе положение заставляет нас применять экстренные меры, и поэтому Следственная Комисиия постановила рекомендовать установление для вас лично статуса НВЗ − Неприкасаемости и Высшей Защиты. Ваш новый подопечный так же переводится в это состояние. Оно действительно с момента объявления, то есть сейчас и будет подтверждаться в Высшем Совете Комисии по Контактам, созыв которого уже инициирован. После подтверждения, если оно состоится, на Зораг прибудет один из членов Совета для вручения вам всех атрибутов защиты и для подтверждения вашего статуса перед военны командованием, если то попытается упираться и не принимать его. Если у вас есть вопросы, мы готовы их выслушать.

− Означает ли все это, что я получаю право использовать для защиты и себя и его все средства, имеющиеся у меня в распоряжении?

− Да, означает. Контактер Ларм так же переходит в ваше распоряжение.

Ларм присутствовал здесь же, и подтверждая свое подчинение, поклонился в сторону Бирады.

− Я считаю, что Следственной Комиссии так же надо заняться расследованием дел с Зорагой. Подозреваю, что данные исследований планеты были фальсифицированы и Зорага таким образом была представлена как дикий мир в то время, когда здесь существовал вид разумной жизни, представителем которого является мой подопечный.

− Следствие по этому делу уже открыто, госпожа Бирада. Если вам станут известны какие-либо новые подробности, попрошу их сообщать при первой же возможности.

− Мне будет необходим канал связи типа ЛАЙ, − произнесла Бирада.

− Канал ЛАЙ будет предоставлен вам, как только появится техническая возможность. В настоящее время на Зораге нет нужного оборудования. Оборудование мы направим к вам немедленно, и вам надо найти возможность его установки согласно всем правилам.

− Такая возможность у меня есть уже сейчас, − объявила Бирада.

− Тогда, вам остается только ждать прибытия нашего транспорта. И, полагаю, на этом мы можем закончить сегодняшний сеанс связи.

− Я буду ждать. Конец связи.

* * *

− Вы рассказали мне не все, госпожа Бирада? − спросил Ларм.

− Есть вещи, Ларм, о которых нельзя говорить по открытым каналам, таким как ваш, − заявила она. − Вы ведь прекрасно знаете, что Комиссия по Контактам находится в довольно жестком противостоянии с военными?

− Знаю, конечно, но они слышали все ваши переговоры и наверняка постараются помешать установке нового оборудования связи. Они ведь не дураки и наверняка знают, что ЛАЙ − это секретный канал, в который еще никому не удалось подслушать.

− Не удалось и не удастся, Ларм. Даже если они найдут само оборудование, они не разберутся, как оно работает. И поэтому забудь и ничего не спрашивай. Так, словно ты о нем ничего не знаешь.

− Что мне делать сейчас?

− Открой планы общей эвакуации, изучи их и объяви населению, чтобы все были готовы к ней в любой момент времени.

− К эвакуации? Но почему?!

− Придумай любую самую дурацкую причину, Ларм. Ты ведь должен это уметь.

− Вашего подопечного я тоже должен включить в план эвакуации?

− Безусловно, Ларм. И его, и капитана Брозана, и меня, разумеется... Вы так и будете здесь стоять?

Ларм сорвался с места, несколько мгновений шарахался из стороны в сторону, затем покинул помещение связи и умчался исполнять приказ, а Бирада взглянула на Протоплазму, что в этот момент сидел в кресле напротив связного экрана и ковырял когтем ручку кресла.

− Ты думаешь, что покинуть мою планету, это умная мысль? − спросил он.

− О планете речи пока не было, Протоплазма. Но, если понадобится, то и с планеты мы улетим. А ты против?

− Я то не против, просто мой отлет отсюда не всем понравится.

− Комиссия по Контактам в нашем мире имеет высшую исполнительную власть, Протоплазма. И сейчас, формально, мне обязан подчинятьсв даже главнокомандующий. Понимаешь, что это значит?

− Понимаю. Как только Галактические Власти узнают о том, что здесь произошло, сюда явится флот дестроеров, и ничто не спасет мой мир от превращения в метеорные обломки.

− Галактическая Власть, Протоплазма − это миф.

− Я тебя разочарую, девочка, − проговорил черный кот. − То, что ты называешь мифом, существует в реальности. Более того, они управляют вами. Вашими военными, как минимум. Мой мир не взорвали только потому, что ваши генералы объявили, что победили дикую природу здесь, и Галактические Власти не вмешивались, потому что им плевать, сколько ваших погибнет сражаясь с моими дикими собратьями. Им важно лишь, чтобы такие как я или Эрон не попали в галактику. Это не сказка и не миф. Потому что я удирал именно от них, когда влез в транспорт с заключенными. И думаю, что вашей комиссией заправляет какой-нибудь ставленик Галактических властей.

− Тогда, почему ты мне не сказал об этом сразу? Почему настоял на своем присутствии на связи? Они ведь теперь увидели тебя и таким образом ты себя выдал.

− Вовсе нет. Ты забыла, что для моего вида не существует понятие "внешний вид"? А я выглядел всего лишь как один из представителей Северной части галактики.

− Северной части? Ты знаешь, кто там живет?

− Именно там находится центр Галактических Властей.

Черный кот поднялся из кресла и направился к выходу. Бирада не спрашивала, что он делал и зачем. На улице стоял некоторый переполох. На площади собралось множество людей и нелюдей, и они бурно обсуждали последний приказ начальника контактеров, согласно которому всем надлежало приготовиться к немедленной эвакуации. Многие были против, некоторые призывали оставаться на месте, браться за оружие и защищаться.

− И с кем это ты собрался драться? − спросил Протоплазма, протолкнувшись через толпу к трибуне. − Неужто против Галактической Власти с дубиной пойдешь?

− Заткнись, безмозглая скотина, − проговорил человек с трибуны.

− Вот, гопода, он и проговорился о том, что вас всех он считает − безмозглой скотиной, − проговорил черный кот, обернувшись к толпе.

− Это он тебя так назвал, − заявил кто-то, и вокруг все рассмеялись.

− Пошел вон отсюда, глупый кот! − выкрикнул человек с трибуны. − Охрана, убрать эту падаль!

− Не обостряй положение, Протоплазма, − произнесла Бирада, оказываясь рядом с ним.

− Ты считаешь, что я должен молча терпеть оскорбления этих зукариотов? − спросил черный кот, уходя вместе с ней от толпы.

− Отвечая на их выпады, ты опускаешься на их уровень.

− А не отвечая, я даю им повод продолжать делать оскорбления в мой адрес.

Вместе с этими словами позади послышался чей-то вопль, затем среди собравшихся началась драка, и Бирада обернувшись увидела капитана Брозана, который отбивался сразу от нескольких насевших на него людей. Впрочем, наседали они не долго. Несколько отлетевших с воплями быстро остудили остальных, и схватка закончилась.

− Ты мне руку сломал, идиот, − заныл кто-то из тех, что лежал на земле.

− Радуйся, что я тебе все дерьмо, которое у тебя вместо мозгов, не выбил, урод, − проговорил капитан. − Кто еще будет задираться к инопланетянам, получит так, что мало не покажется!

* * *

События развивались по нарастающей. Видели это далеко не все, но для Бирады все было словно на ладони, потому что Протоплазма позволил ей видеть все, что видел он сам, все его части и все, что ему передавал Эрон. Сначала к планете прибыли дополнительные воинские части, затем появился спец-транспорт контактеров, который военные не пропустили к планете, объявляя, что Зорага находится в чрезвычайном положении из-за некоего "прокариота", вызывавшего смертельную болезнь при любом контакте.

Связь с рабочими поселками так же оставалась под контролем военных, и уже через несколько минут по окончании связи Бирады со Следственной Комиссией Контактеров все каналы оказались перекрыты, а затем на орбите планеты появились новые корабли, от вида которых не по себе стало каждому, кто хоть раз в жизни видел на картинках эти чудовищные машины и слышал рассказы о них.

* * *

− Дьявол! − взвыл Протоплазма. − Это они! ОНИ! − он носился по поселку с воем, и Бирада едва понимала, что с ним происходит.

− Почему ты их так боишься? Ты же можешь улететь с планеты в любой момент!

− Они не дадут мне улететь! − воскликнул Протоплазма. − Не дадут! Ты этого не понимаешь!

− Но нам-то они дадут улететь. Разрешение на эвакуацию уже пришло, и ты можешь лететь с нами!

− Они обнаружат меня с вами! Обнаружат!

− Действительно? Даже если ты спрячешься?

− Где?

− Да где угодно. Хоть в ящике, хоть в мешках с продовольствием. Ты же можешь стать похожим на что угодно!

− Они видят меня насквозь, Бирада, ты понимаешь?! Они просветят эти ящики и мешки, и все будет кончено!

− Какого размера должна быть твоя часть по минимуму, чтобы ты в ней поместился весь?

− Да хоть полкило, − буркнул он.

− Тогда, ты можешь легко спрятаться внутри моего тела.

− Думаешь, они тебя проверять не станут?

− Ты желаешь выжить или нет, Протоплазма?

− Хорошо, − он подскочил к ней и встав на задние лапы передал ей какой-то белый комок. − Съешь это, − проговорил он.

− Как это съесть?

− Ты же сама сказала, чтобы я спрятался внутри твоего тела!

− Ты уверен, что сможешь выжить, если попадешь ко мне в желудок?

− Уверен. Ты уже глотала мои части не заметив этого.

− А мне дурно не станет? − спросила она.

− Я не стану есть тебя изнутри. Или ты мне не веришь?

− Я верю, − ответила она, приняв его часть, и белый комок обратился в подобие обычного яблока.

− Ешь же, а то времени не останется!

Она кусила яблоко и некоторое время смотрела на черного кота. Тот несколько мгновений молчал, затем в его руках появились белые брызги, которые разлетелись и тут же попали на ее одежду, оплетая ее словно паутиной. Та быстро слилась с одеждой, и Бирада ощутила, как потяжелел ее комбинезон.

− Не трусь, − проговорил черный кот.

− Я и не трушу, − заявила она, доедая яблоко. − Эрона не хочешь взять с собой? − спросила она.

− Меня больше волнует совсем другое, − объявил он.

− Что?

− То что твое настоящее тело находится не здесь, Бирада. И спрятаться внутри самого себя я не могу. Это просто смешно.

− Я уже и не замечаю, что нахожусь в части твоей плоти.

− Ты находишься в самой себе, а не в моей части. И ты не здесь, так же как Брозан.

− И что ты предлагаешь?

− Я проведу с тобой эксперимент Эрона. Если он удастся, ты станешь такой же как я. Просто получишь часть моей плоти окончательно и навсегда. А если нет, получится, что я тебя сожру по-настоящему.

− И другого выбора нет?

− Взлет эвакуатора через час, за это время ни твое тело, ни тело Брозана я сюда доставить не сумею, как бы ни старался. Разве что телепортом, но мой телепорт мгновенно убивает любое живое существо, кроме меня самого.

Над поселком раздался вой тревоги, затем громогласный голос объявил о полной эвакуации и все вокруг тут же побросали дела, кидаясь в сторону стартовой площадки. Вместе с людьми туда направились и все нелюди, в том числе Протоплазма, а вместе с ним и Бирада.

− Делай, как ты решил, Протоплазма. Лучше сейчас, чем потом.

− Я уже сделал, − произнес он.

− Когда это? − удивилась она.

− В тот момент, как сказал. Ты ничего не почувствовала?

− Нет.

− Это уже не имеет значения. Брозан тоже не заметил перехода. Я ему даже не говорил.

* * *

Транспорт с рабочими еще подымался над планетой, когда пришедшие дестроеры начали атаку. Промеж огромных кораблей вспыхнула огненная сеть, которая оторвалась от них и рухнула вниз, на планету, мгновенно сжигая все, что попадало под огненные нити. Транспорт проскользнул промеж нитей и вскоре оказался над дестроерами, оркужвшими планету и продолжавшими наносить по ней удары. Поверхность покрылась огненными линиями, которые быстро разрастались вширь, а затем на них накладывались все новые и новые огненные удары, которые вскоре покрыли своей сетью всю планету.

− Зря ты так сделал, Эрон, − произнес Протоплазма вслух.

− Что он сделал? − спросила Бирада.

− Смотри, − ответил черный кот, и она вновь смотрела на полыхающую планету. На ее огненной поверхности появились новые огни. Они оказались во много раз ярче огня, сжигавшего мир, а затем из этих точек вырвались огненные лучи, которые рванулись во все стороны. Удары обрушились на дестроеры, и те в один миг взрывались.

− Ты знаешь, что это за оружие, Протоплазма? − спросила Бирада.

− Знаю. Это оружие Дикой Смерти Эрона. − Протоплазма взглянул на пилота транспорта, что так же как все глазел на разыгрывавшуюся катастрофу. Черный кот прыгнул к пилоту и в одно мгновение выкинул его из кресла, после чего его лапы пронеслись по клавишам, из из-под его его когтей вышла команда на сверхсветовой прыжок из системы.

Транспорт в то же мгновение исчез, улетая прочь от взрывавшейся планеты.

− Ты что наделал, зверь?! − завопил пилот, наконец пришедший в себя и вскочивший на ноги. Черный кот обернулся к нему, и человек замер, увидев сверкащшие клыки в пасти хищника.

− Я вас всех спас, − заявил он, глядя на пилота и обернулся к людям, что теперь смотрели на него. − От этой Дикой Смерти, − и он показал в окно, где в этот момент разгоралась яркая звезда.

− Это что, сверхновая звезда? − спросил кто-то.

− Нет. Если бы это была сверхновая, вас бы сейчас уже не существовало. Сверхновая выжигает все вокруг себя на несколько световых лет, а то и больше. А это всего лишь взрыв одной планеты. Взрыв, который называется − Дикая Смерть.

Procariot Sapiens

Продолжение

− Госпожа Бирада, Высший Совет Комиссии по Контактам − ВСКК − подтверждает ваш статус, как НВЗ, − объявил человек. − Мы рады, что вам удалось выжить в происшедшей катастрофе, и Совет готов выслушать ваш доклад о том, что вы узнали.

− Я узнала многое такое, что в иной ситуации посчитала бы бредом. Я узнала, что пресловутые Галактические Власти, о которых у нас ходили только слухи, действительно существуют. Я узнала, что Галактические Власти имеют возможность взрывать планеты и делают это по собственной прихоти не считаясь ни с кем из разумных. Я узнала, что в космосе есть существа, которых Галактические Власти считают врагами настолько опасными, что они готовы взрывать целые планеты ради уничтожения лишь одной особи этого врага. Нам нечего противопоставить этой чудовищной силе, и, я полагаю, что нашим военным властям об этой силе давно известно, потому что они даже не попытались помешать убийству множества разумных, происшедшем на Зораге.

− А где доказательства?! − раздался возглас из зала. − Зорага взорвалась, и там никто не выжил, кроме одного транспорта с дезертирами!

− На этом транспорте были только рабочие, господин врун. И среди них была я. А они всего лишь эвакуировались и чудом спаслись, потому что моему подопечному было известно, что происходит с планетой атакованной Галактическими Дестроерами. Именно эта атака и вызвала взрыв планеты, из-за которого там все погибли, а наш транспорт успел уйти, потому что вовремя выскочил из-под удара дестроеров.

− От ударов дестроеров планеты не взрываются подобным образом.

− Да неужели? Может, вам известен секрет оружия дестроеров? Тогда, полагаю, вы его с удовольствием расскажете Следственной Комиссии, не так ли?

Через зал уже продвигалось несколько охранников, которые явно направлялись к крикуну, и вскоре тот оказался в их руках, продолжая что-то доказывать свое и пытаясь запугивать охранников. Впрочем, те не поддавались, и вскоре человека вывели из зала, а Бирада продолжила свои слова, говоря обо всем, что накипело. О безаконии, творимом военными, о нарушениях Кодекса Контакта, которые встречались чуть ли не повсеместно, об угрозе, нависшей над всем Содружеством Разумных, объединенных Кодексом.

− Вы не желаете назвать вид своего подопечного разумного? − спросил кто-то, когда Бирада закончила речь, и начались вопросы из зала.

− Procariot Sapiens, − объявила она, глядя прямо на человека, и тот не сумел ничего ответить, только хватал воздух несколько мгновений.

− Это не смешная шутка, госпожа Бирада, − послышался еще один возглас.

− Может, вы скажете мне, в чем же заключается ее трагичность, господин? А заодно и представитесь?

− Я − Берр Лерканон, представитель Северного Ордена. А трагичность в том, что Procariot Sapiens − это название чудовищной болезни, которая унесла жизни сотен планет в Северной части галактики.

− И почему же вы умалчиваете вторую часть этой трагедии, господин Берр Лерканон?

− Какую вторую часть?

− О том, что Галактические Власти ведут войну против разумной расы, носящей это название? И делают это под предлогом того, что они де есть не что иное, как некая болезнь.

− Они носят это название потому что являются разносчиками этой болезни.

− То есть, согласно вашему заявлению, я должна быть сейчас поражена этой болезнью, не так ли? И не только я, но и сотни других людей, с которыми я контактировала после возвращения с Зораги?

Берр Лерканон вскочил со своего места и в то же мгновение исчез во вспышке телепортации.

В зале начался шум, затем так же исчезло в телепортах еще несколько представителей Северного Ордена, а среди оставшихся началась паника. Те, что были ближе к выходу, рванулись туда и буквально бежали с заседания Совета, остальные так же бросились бежать, и вскоре зал наполнился воем паникующей толпы. Председатель Совета попытался всех успокоить, заявляя, что Бираду проверяли в соответствии со всеми стандартными процедурами биозащиты перед спуском на планету, что... Слова не помогли, и вскоре зал совсем опустел. Ушли и члены Высшего Совета, находившиеся на трибуне.

− Ты не хочешь объясниться, Протоплазма? − спросила Бирада.

− В чем? − удивился он, словно не понимая.

− Что это за болезнь такая?

− У тебя знакомые биологи есть?

− Есть.

− Тогда, идем к ним и спросим.

* * *

В лаборатории царил бардак. Казалось тут не убирали уже несколько недель, и люди работали в маленьких закутках, где все было раскидано в беспорядке, и можно было подумать, что слово "стерильность" в этом месте считается за матерное.

− У вас тут что, последствия атомной войны? − спросила Бирада человека, что встретил ее посреди этого бардака.

− Что-то вроде того, − ответил он. − Уборщики бастуют, а сотрудники не желают заниматься грязной работой.

− Значит, про мой вопрос можно забыть? − спросила она.

− Почему же? Это только здесь такой бардак, а у меня в кабинете все в норме. Я же не дурак, портить самому себе жизнь.

− Ты узнал что-нибудь о том, о чем я просила, Рузен?

− Узнал. И узнал, что у нас предъэпидемиологическая тревога первой степени из-за подозрения о возможном заражении этой гадостью.

− О заражении можешь забыть, Рузен. Его нет и не будет, если только кто-то не пожелает заразить планету специально.

− Я бы рад забыть, Бирада, − произнес он. − Вот только информация об этом Procariot Sapiens не дает покоя. Эта болезнь способна убить всех живых существ. Понимаешь?

− Еще бы не понимать, − усмехнулась она. − Я ведь ей уже заразилась.

− Глупая шутка. Заражение Procariot Sapiens почти мгновенно приводит к летальному исходу. Ты давно обратилась бы в кучу мерзкой слизи, если бы заразилась.

− А почему в названии Sapiens присутствует, знаешь?

− Первые исследователи, которые встретили эту болезнь, решили, что она ведет себя словно разумное существо, поражает, нападает, обходит опасности. Думаю, они просто спятили и навыдумывали кучу всего, когда поняли, что обречены на смерть.

Они оказались в кабинете Рузена, и Бирада в первую очередь потребовала от биолога, чтобы он показал все имевшиеся данные по болезни.

Вскоре она сидела за компьютером и рассматривала картинки. Одной из них было изображение бактерии, являвшейся этой заразой. Крошечная шарообразная капля с явно недоразвитым ядром, с кольцевидными ДНК, что и являлось первым признаком того, что это простейшее классифицируется, как прокариот.

− У тебя здесь есть рабочий микроскоп? − спросила она.

− Зачем?

− Хочу глянуть на свою кровь.

Он чуть усмехнулся, затем открыл шкаф, в котором находился довольно мощный прибор.

− Пользоваться умеешь? − спросил он.

− Умею, − заявила она и взялась за дело. Вскоре капля ее крови, приготовленная на стерильном стекле оказалась в приборе, и Бирада некоторое время настраивала прибор, пока не получила то, что хотела. Увеличенное изображение одной из клеток крови оказалось на экране, и женщина взяв лист с распечаткой, где была нарисована болезнетворная бактерия, прицепила его сбоку от монитора.

Совпадение было просто очевидным.

− Неужели я похожа на комок слизи? − спросила она, и Рузен прошел к ней и некоторое время рассматривал картинку.

− Черт возьми, где ту это взяла?! − воскликнул он.

− Это моя кровь.

− Я не верю!

Она провела перед его глазами рукой.

− Ау, есть кто дома? − спросила она. − Ты меня видишь, Рузен?

− Вижу, − проговорил он. − Ты чего, сошла с ума?

− Procariot Sapiens, Рузен − это вид разумного существа, а вовсе не болезнь. Болезнью эти клетки становятся только если убить его разум. Тогда его тело распадается на клетки, и они начинают бесконтрольный рост, атакуя все живое просто в силу своей дикой природы.

Рузен проскочил к компьютеру и на его экране появилось несколько картинок, изображавших пораженные территории планет. Там же говорилось, что планеты эти погибли и были сожжены галактическими Дестроерами, чтобы случайные залетные не подхватили заразу и не разнесли ее по всему космосу.

− Ты так и не сказала, где взяла образец, Бирада, − проговорил он.

− Ты не веришь, что он в моей крови? − усмехнулась она.

− Не верю.

− Мне же проще, − усмехнулась она. − Впрочем, есть и другая проблема.

− Какая проблема?

− Когда наши северные друзья разнесут по космосу весть о том, что на нашей планете появился Procariot Sapiens, сюда явятся дестроеры, Рузен. Понимаешь, что получится?

− Черт возьми! − воскликнул он. − Они же нас просто сожгут нахрен!

− Ты должен еще кое-что узнать обо мне, Рузен. − И она вынула знак, который биолог не мог не узнать.

− Высшая Защита? − удивился он. − Но почему?!

− Потому что Procariot Sapiens − разумен. Я вступила с ним в контакт. В нормальный контакт, Рузен. Настолько тесный, что я позволила ему подселить его клетки в мою кровь.

− Ты?! − биолог внезапно осознал, что Procariot Sapiens в ее крови − это не шутка. − Да ты с ума сошла!

− Это точно, − проговорила она. − Ведь от такого только и можно, что сойти с ума.

Она прошла к столу с инструментами и взяв скальпель полоснула им по своей руке.

− Смотри-смотри, Рузен, что такое настоящий контакт с разумным существом Procariot Sapiens, − проговорила она, и человек замер, увидев, как кровавая рана на ее руке в несколько секунд затянулась не оставляя следов.

− Это как же? − произнес он. − Получается, что ты теперь и не человек вовсе?!

− Разумом я человек, Рузен. А вот телом − Procariot Sapiens. Уж и не знаю, как это дело должно называться на языке биологии, но с точки зрения меня самой, как человека, я получила уникальнейший шанс, какого еще ни один человек не получал.

− Шанс чего? Подружиться с болезнью?

− Болезнью это называют только враги, Рузен. Мне совсем не хочется, чтобы ты оказался среди них. К тому же, ты-то должен понимать, что называть болезнью то, что помогает, а не вредит − попросту глупо.

− Ты ведь не знаешь, вредит он тебе или помогает.

− Не смеши меня, Рузен. Если бы не этот контакт, я была бы давно мертва.

* * *

− Ты уволен, болван! − зло выпалил полковник в лицо капитану. − Собирай свои монатки и убирайся!

Брозан несколько мгновений смотрел на полковника, затем молча взял бумагу, которую тот бросил на стол, и ушел, решив, что связываться с такими людьми ему незачем.

Увольнение было зафиксировано по всем правилам, и Брозан был удивлен только формулировкой причины, где стоял только цифробуквенный код, который для него ничего не значил. И выяснить в справочной военной комендатуры по этому коду ему ничего не удалось. Дежурный офицер не нашел информации по коду, а начальник комендатуры объявил, что код увольнения находится в списке секретных кодов, и это означает, что настоящую причину Брозан не узнает, а если будет настаивать, то это плохо закончится. С секретностью шутить − себе дороже.

Он покинул военный квартал столицы и отправился на гражданскую биржу труда, где теперь и следовало искать работу уволенному офицеру. Отстояв очередь, он сдал свои документы и получил маленькую пластиковую карточку, с которой следовало обращаться на биржу через день или два. Для капитана все это было вновинку, и он некоторое время наблюдал за людьми, что слонялись по бирже толпами. Безработица его не пугала. Летчики требовались всегда, особенно, имевшие подобный опыт, как у Брозана. И все же он решил начать поиск работы и другим методом. Покинув биржу он уехал в район космопорта, где было не мало заведений, в которых можно было встретить старых знакомых и найти новых.

Вечером, возвращаясь в гостиницу, капитан заметил за собой слежку. Шпион действовал совершенно неумело и выдал себя несколько раз, после чего Брозан завернул в темный переулок, где и выловил неудачливого охотника. Тот завирищал, словно поросенок, которому отдавили хвост.

− Говори, кто тебя нанял, скотина безмозглая! − приказал Брозан, и в этот момент кто-то оказался позади него, что-то ударило в бок, но капитану этот удар не повредил, и он развернулся к нападавшему. Тот попятился назад, раскрывая и закрывая рот, словно увидел что-то невероятное. Пойманный рухнул на землю, он уже не мог сбежать из-за подвернутой ноги, а капитан бросился за вторым человеком. Что-то мешало в боку, и он вдруг обнаружил, что там торчит нож. Брозан выдернул его из себя, посмотрел на окровавленное лезвие и остановился, плохо понимая, что же это такое происходит. В первое мгновение показалось, что это сон, ведь только во сне может быть так, что ему в бок вогнали нож по рукоятку, и он все еще на ногах.

* * *

− Что это было, Протоплазма? − спросила Бирада, ощутив нечто странное. − Мне показалось, словно кто-то только что пырнул меня ножом в бок.

− Это чувства Брозана. Они передались тебе и мне. Его только что пытались ограбить двое каких-то двуногих.

− Они его ранили.

− Формально, да, реально, от его раны уже ничего не осталось. Я вот, думаю, что он делать будет, когда это обнаружит? Взбесится или в обморок упадет?

− Не стоит его доводить до такого, Протоплазма. Он же может инициировать Дикую Охоту, ведь я правильно понимаю?

− Правильно. И что ты предлагаешь сделать?

− Ты можешь заставить его остановиться и делать то, что ты сам ему прикажешь?

− Я уже остановил его. Он, можно сказать, в ступоре.

− Тогда, направь его куда-нибудь домой или, где он там остановился?

− В гостинице. Он туда и шел.

− Пусть придет туда, ляжет спать и решит, что ему все приснилось.

− Ты обещала, что позволишь мне поразвлекаться с бандитами, какие нам повстречаются на этой планете, Бирада.

− Что ты хочешь сделать?

− Сожрать того дурака, что ткнул капитана ножом. Он унес на ноже часть моей плоти, и так будет лучше, а иначе он разнесет слухи о людях, которых ножом не зарезать.

− Сделай это так, чтобы не было свидетелей, Протоплазма. И дежи себя в руках. Твоя Дикая Охота не нужна здесь ни тебе, ни мне.

− Мне нравится твой ход мыслей, Бирада.

− А мне он совершенно не нравится, − объявила она.

− Подумай, что именно тебе не нравится, а завтра утром мы это обсудим.

* * *

− Положение куда более серьезное, чем кажется на первый взгляд, господа. Я бы сказал − чрезвычайное уровня не два и не один. Чрезвычайное положение уровня ноль.

− Вы хотите сказать, что на грани войны вся галактика, председатель?

− Да, господин Лирон. Послы Севера сбежали словно крысы с тонущего корабля. Но это еще не все. Мы недавно получили сообщение о том, что их там НЕ ПРИНИМАЮТ. По нашим данным, четыре транспорта послов были расстреляны прямо в космосе, прежде чем они приблизились к пограничным мирам. Наша зона объявлена зоной карантина, и в настоящее время северные выстраивают полосу кордонов на границе, вооружая посты самым чудовищным оружием − Галактическими Дестроерами. Ни один наш корабль не способен пройти мимо них. Не знаю, как они сумели блокировать сверхсветовые прыжки, но они блокированы, и мы уже получили массу сообщений о том, что корабли, находящиеся на Севере, не могут лететь домой из-за непонятных отказов двигателей. Полагаю, что это не просто чрезвычайное положение. Это хорошо спланированная провокация, цель которой − окончательное подавление нас, господа. Они не желают иметь с нами дел. И после всего случившегося, вряд ли мы можем оставаться спокойными, как прежде. Это не кризис, и даже не конфликт, господа. Я не побоюсь сказать этих слов. ЭТО ВОЙНА! Война, которую они объявили против нас.

* * *

− Что происходит, Протоплазма? − спросила Бирада, обнаружив переполох на улице. − Это твоя работа?!

− Ты до сих пор не веришь, что я поборол все свои дикие инстинкты, Бирада? − раздался рычащий голос над ее ухом, и она резко обернулась. Черный кот стоял рядом и был в этот момент чуть ли не в два раза больше обычного по размеру.

− Ты же кого-то сожрал! Я это вижу!

− Пара бандюг в темном переулке не считается. Паника не из-за меня. Хотя, в каком-то смысле и из-за меня. − Он ушел вглубь комнаты и включил телевизор, с экрана которого понесись слова о внеочередном заседании Верховного Совета Комиссии Контакта, на котором было решено, что Север объявил войну Южному Содружеству Разумных. Там же было зачитано решение по которому вся армия переходит в подчинение Верховной Ставке Содружества, которую ВСКК собирался организовать в ближайшее время. А на планете объявлялось чрезвычайное военное положение, согласно которому все военно-обязанные граждане были обязаны немедленно связаться со своими комиссариатами для получения дальнейших инструкций.

Бирада слушала новости едва веря ушам. Подобного не случалось сотни лет. Новости Совета закончились и начались городские, в которых появилась куча других гадоствей, начиная от бунта в квартале нелюдей, заканчивая состоявшейся боевой схваткой на столичной военной базе, где засели генералы, не желавшие подчиняться решениям Верховного Совета.

− Я должна немедленно отправляться в ВСКК, − произнесла Бирада, глянув на Протоплазму.

− В таком случае, я предлагаю плюнуть на всю конспирацию и лететь туда прямо и открыто. Я стану драконом, ты сядешь мне на спину, и мы явимся туда без всякого предупреждения у всех на виду.

− Хочешь, чтобы охрана Совета всадила в тебя весь свой боезапас?

− Хочу, чтобы они этого не сделали. Ведь Кодекс подобное запрещает, не так ли? Вот, и проверим, на сколько они ему верны!

− Хорошо. Откуда полетим?

− С крыши, − ответил Протоплазма. − Из окна прыгать неудобно, да и провода над улицей помешают лететь.

− Ты другого цвета, кроме черного, не знаешь? − спросила Бирада, когда выбравшись на крышу обнаружила там черного дракона, сидящего на краю и смотревшего вниз, на широкий проспект, по которому двигался самый разнообразный транспорт.

− А чем тебе черный не нравится? − спросил он.

− Он у людей нехорошие ассоциации вызывает. Лучше бы ты стал белым или, на худой конец, пятнистым.

Дракон чуть приподнял голову, раскинул крылья, и по ним пронеслась волна изменения цвета. За доли секунд черный дракон обратился в белого. Бирада взобралась на его шею, и Протоплазма не дожидаясь команды сиганул вниз. Женщина вскрикнула, вцепившись в дракона руками, а тот проделав несколько виражей вылетел над проспектом и понесся к центру города. Пять минут спустя он оказался над площадью перед зданием Верховного Совета Комисии, где выбрал пустую от машин площадку и приземлился. Женщина спрыгнула с его спины, дракон развернулся, задев при этом какие-то машины. Те завыли и засвистели противоугонными системами.

От здания в сторону дракона пронеслась вооруженная охрана, но Протоплазма за время, пока люди прибежали, изменился и уменьшился. Вместо большого белого дракона остался лишь черный кошак, который стал черным по указанию Бирады.

− То белым, то черным, тебе не угодишь, − зафыркал он и взглянул на офицера, что первым прошел мимо рядов машин и оказался рядом. Охранник был вооружен, но не держался за оружие, как другие.

− Мэм? − проговорил он, увидев знак в руке Бирады.

− Сообщите обо мне Совету и проводите меня туда, − приказала она.

− Я сообщу, но проводить смогу только если Совет решит вас выслушать, мэм.

Человек взялся за радистанцию и некоторое время переговаривался с начальником охраны, затем объявил, что получил разрешение проводить женщину в холл здания на время, пока Совет решает вопрос о встрече с ней и ее подопечным инопланетянином.

− Нам сообщили, что вы прилетели верхом на белом драконе, госпожа Бирада, − заговорил председатель, когда женщина взошла на трибуну. − Вы можете это как-то прокоментировать?

− На улицах паника и пробки, господин председатель, а я должна была появиться здесь как можно быстрее, поэтому у меня не осталось выбора, кроме как сесть на спину дракону и долететь сюда по воздуху.

− Но что это за дракон? И откуда он взялся?

− Пройди сюда, Протоплазма, − произнесла она, в сторону, где в полутьме стоял черный кошак. Тот прошел к женщине на трибуне и встал рядом. − Думаю, мне не нужно представлять вам его. Все уже знают моего подопечного. Но сейчас пришло время сказать и о том, что Протоплазма − не обычный инопланетянин. Он способен менять себя, в том числе становиться драконом по виду. − Бирада сделала лишь знак рукой, и черный кот переменился, обращаясь в небольшого белого дракона. − Вы, наверно, все в недоумении, из-за чего сбежали Северные? − произнесла она, проходя к дракону. − Я дам вам очень простой ответ. Они обуяны Диким Страхом, − женщина взглянула в зал, а там все замерли. Кто-то даже привстал с места, чтобы лучше видеть дракона. − Диким Страхом перед ним. − Бирада коснулась шеи дракона, затем встала напротив его морды, оборачиваясь в зал спиной и притянув драконью голову к себе поцеловала его в нос. − Я знаю, почему они боятся его. − Бирада вновь смотрела в зал. − И знаю, как избежать того, чего они боятся. У моего подопечного есть еще много тайн, о которых надо говорить со специалистами. Но, как видите, я вступила с ним в нормальный контакт, а это для вас должно быть НЕОСПОРИМЫМ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ. Я не буду напоминать Кодекс. Вы все его прекрасно знаете, и сейчас пришло время для того, чтобы сделать то, ради чего когда-то и создавался Совет. Комиссия должна признать моего подопечного разумным существом со всеми его правами и недостатками. А так же объявить всей галактике о том, что Южный Конгломерат признает разум вида Procariot Sapiens и в признание этого разума, его представителю должно быть вручено свидетельство о принятии его вида в наше содружество на правах РАЗУМНОГО ВИДА. Итак, господа, я думаю, вы можете задавать вопросы, и Протоплазма ответит на них.

Бирада отошла в сторону, белый дракон вновь стал черным кошаком и уселся подобно кошаку, глядя в зал.

− Протоплазма, − заговорил кто-то из зала, подымаясь со своего места. − Вы можете объяснить нам, чего такого ужасного видят в вас Северные, что готовы из-за этого попрать все нормы Кодекса Разума?

− Наворотили мои дикие предки делов, что еще я могу сказать? − произнес черный кот.

− То есть все дело в дикости? Вы подобных делов наворотить не сможете?

− Физически я могу и планету вашу взорвать, господа. Вот только смысла в этом нет. А диким может стать кто угодно, если его кинуть в пустом мире и оставить без всякого разумного контакта на тысячи лет. О том, что я делать могу, а что нет, можно много рассказывать. Но я не буду. Не хочу, чтобы ваши спецы умерли от зависти прямо здесь.

− Вы можете внятно объяснить, почему название вашего вида совпадает с названием смертельно опасной болезни, которой так боятся северные?

− Согласно вашей биологической науке, существует только один класс многоклеточных живых существ − зукариоты, к которым относятся все разумные существа, которых вы знали ранее. Мои клетки − это не зукариоты, а прокариоты. Отсюда и название. Его нам дали много миллионов лет назад, во времена, когда на Севере еще властвовали Дины. Господа с севера галактики, говоря об опасности Procariot Sapiens, всегда забывают добавить, что вина за распространение этой болезни лежит на них самих. Потому что это они сбросили на последних Динов моих диких предков. И Дины с ними не справились. И сейчас я могу сказать только одно. Если бы я оказался в те времена там, Дины не проиграли бы галактическую войну. Потому что я способен не только вступать в нормальный контакт. Я могу остановить распространение болезни Procariot Sapiens, если таковая где-то обнаружится. И я знаю, что надо делать, чтобы самому не стать ее источником. Сейчас это долго объяснять, но спецам я расскажу все что знаю. Мне незачем что-либо скрывать от вас. Действительно незачем, потому что разум не выдерживает одиночества. Мне нужен этот контакт, и я обещаю, что буду его поддерживать и беречь всеми имеющимися у меня силами, знаниями и возможностями.

* * *

− Господин Брозан, − капитан обернулся и не успел ответить, как оказался схвачен под руки двумя полицейскими.

− В чем дело? − заговорил он. − Вы не имеете права хватать меня ничего не объясняя!

− Ты арестован за действия, направленные против Кодекса Контакта! − объявил полицейский офицер, оказываясь перед лицом капитана. − А будешь брыкаться, получишь еще и обвинение в сопротивлении при аресте!

− Я не сопротивлялся. И я не делал ничего против Кодекса!

− Ты военный капитан, значит делал! − заявил полицейский.

− Я две недели как уволен из армии. За то что помогал контактерам.

− Сейчас так все говорят, чтобы выгородить себя. Все. заткнись, а иначе тебя силой заткнут!

Брозан не сказал больше ни слова. Вскоре он оказался в клетке, где сидело не мало других военных офицеров. А рядом, в другая клетка была битком набита рядовым армейским составом. Все вокруг ругались и проклинали контактеров. Иные грозились самыми разными способами, вплоть до силовой расправы над Советом.

− Капитан Брозан на выход! − приказал охранник, и человек прошел к выходу из камеры. Ничего хорошего в глазах сокамерников он не увидел. Все ждали своей участи, и никто уже не надеялся на хорошее, потому что осужденных военных увозили на грузовиках закованными в кандалы, и это видели все через решетки на окнах.

− У вас есть один выбор, капитан Брозан, − заговорил следователь, в кабинет которого его привели. − Вы подпишете признание в том, что сделали, и тогда ваша участь будет смягчена. В противном случае, вы получите не меньше пяти лет каторжных работ в Зарванских шахтах.

− Вам известна контактер Бирада с Андоры-4, господин следователь? − заговорил Брозан, решив, что у него есть лишь один способ выпутаться из этого грязного дела. И капитан заметил, как перед ним вздрогнул человек, как напряглись его нервы. − Мой вам совет, господин Следователь, если только вы не мечтаете сами загреметь в какую-нибудь такую шахту за предательство, найдите ее и спросите, имеете ли вы право задерживать капитана Брозана из-за дурацких обвинений, сделанных на основании пьяного бреда каких-то алкашей?

− Вы отрицаете обвинение, господин Брозан? − спросил следователь, внезапно забыв военное звание допрашиваемого.

− Отрицаю. Я его даже не слышал, но я не совершал ничего, за что человека надо на каторгу отправлять.

Следователь резко поднялся из-за стола, схватил мобильный телефон и скрылся за дверью, что была позади его кресла. Брозан не слышал его разговора по телефону, но очевидно, тот состоялся, и через две минуты следователь вернулся в кабинет, после чего вызвал охрану.

− Немедленно освободите господина Брозана от наручников и предоставьте ему транспорт для следования в штаб Прокариотов, − приказал он. − Доставите его лично к кабинету Главнокомандующего!

Брозан молчал. Как бы там ни было, его блеф сработал, и теперь все было иначе. Впрочем, еще неизвестно, как к нему отнесутся контактеры. Ведь с Бирадой он был лишь немного знаком, а была ли она среди командиров этого переворота, еще неизвестно.

Возможности скрыться по дороге не представилось, и Брозан через полчаса оказалася в длинном широком коридоре, перед высокой дверью, где ожидали приема Главнокомандующего Прокариотов еще не мало людей. Брозана, тем не менее, по прежнему охраняли двое внушительных громил, хотя они и делали вид, что они тут ни при чем и просто мимо стоят. Третий сопровождающий без всяких церемоний влез в кабинет, после чего выскочил назад и некоторое время ждал, пока оттуда не появился человек в форме.

− Где здесь капитан Брозан? − спросил он, и капитан вышел вперед под взглядами остальных людей. Некоторые были даже неприязненными из-за того, что на нем была армейская форма.

Кабинет, куда его провели, оказался всего лишь приемной, и адьютант Главнокомандующего скрылся за другими дверями, оставляя Брозана одного в приемной. Бежать в этот момент было совсем глупо, и капитан терпеливо ждал своей участи.

− Пройдите сюда, господин Брозан, − раздался голос адьютанта из-за двери кабинета, и капитан прошел туда.

Кабинет был довольно большим, посреди стоял длинный стол, как это и бывало в подобных местах, и во главе стола, в широком кресле сидел черный зверь.

− Протоплазма? − удивленно произнес Брозан. − Так это все из-за тебя?! − воскликнул он и, обернувшись на звук закрывшейся двери, понял что остался один на один с инопланетянином.

− Иди сюда, Брозан, − проговорил черный кот, указывая на одно из мест перед собой. − Нам надо поговорить кое о чем.

Капитан прошел через кабинет и сел, глядя на инопланетянина, не зная, что и думать.

− Я ничего не устраивал, капитан. Это все ваши, человеческие фокусы. Вы всю свою жизнь устраиваете войны, бунты, революции, перевороты, а я всего лишь стал предлогом для очередного переворота.

− И чего ты хочешь от меня?

− Я хочу, чтобы ты взял вот этот инструмент и порезал себе ладонь, − произнес Протоплазма, кидая через стол обыкновенный скальпель.

− Зачем это? − спросил он.

− Это маленький тест, капитан. Если боишься сильно пораниться, сделай самый маленький надрез в том месте, где он тебе не помешает особо. Когда сделаешь то что я прошу, тогда и поговорим.

− А если я откажусь?

− Тогда, я запишу для себя, что ты обыкновенный трусливый зукариот и на этом мы расстанемся.

Капитан несколько мгновений смотрел на инопланетянина, затем взял скальпель и тоже некоторое время его рассматривал. Что означала эта проверка, он не знал. Впрочем, для инопланетянина она могла означать что угодно. Может быть в их роду так принято, а вот нужно ли это Брозану. Он еще раздумывал, затем осторожно приложил скальпел к ладони, но не резал, а лишь пробовал на ощупь его остроту. Брозан вновь взглянул на черного кота, а тот сидел и ждал, внимательно наблюдая за ним.

Человек не боялся порезаться. В конце концов, это была бы не смертельная рана, и он осторожно провел лезвием. Появилась кровь, и он остановился, глядя на руку.

− И что теперь? − спросил он, показывая порез Протоплазме.

− Смотри на него дальше, − произнес тот, и капитан взглянув на руку тут же опешил. Порез затягивался на глазах.

− Что это значит? − спросил человек и взяв скальпель еще раз провел им по ладони, на этот раз делая более длинный порез. И он тоже затянулся на глаза за несколько секунд.

− Тебя не тянет кричать и биться головой в стену, капитан? − спросил зверь.

− Что за глупости? Что вы со мной сделали?!

− Ну, если говорить словами врагов, то я тебя сожрал, а если глядеть с научной стороны, то я подарил тебе бессмертие.

− Что?! − капитан вскочил из-за первого слова и замер после второго.

− После контакта со мной, капитан, ты перестал быть человеком биологически.

− После контакта? − переспросил он. − Значит, все люди вокруг.

− Далеко не все. Я не идиот, чтобы давать такую силу всем вокруг. Сядь, капитан, и выслушай, что я скажу. Как военный ты должен некоторые вещи понимать лучше Бирады.

− Бирада тоже стала такой?! − воскликнул он.

− Да, капитан, и на данный момент вас таких двое. И, должен тебя сразу предупредить, если бы я этого не сделал с вами, вы сейчас болтались бы среди обломков Зораги. Подозреваю, что мертвыми.

− А остальных рабочих, почему ты так же не обработал? − спросил капитан.

− Остальные рабочие не летали над Диким Лесом, капитан. И не падали туда на сбитых самолетах.

− Ты не сказал, чего ты хочешь от меня?

− Союза, − произнес черный кот.

− Чего? − удивился капитан.

− Союза. Ты за меня, я за тебя. Мы вместе. И ты и Бирада. Она согласилась на это уже давно, еще когда мы летели на Зорагу. А ты решаешь сейчас.

− И ты меня просто выпустишь отсюда, если я не соглашусь? − спросил он.

− Нет, перед тем как выпустить, я тебе расскажу маленький ужастик о том, что северные делают с мирами, где обнаруживают таких как я и, особенно, таких как ты. Потому что с точки зрения безопасности ты опаснее меня во много раз.

− Почему это.

− Потому что понесешь распространять заразу не понимая, что делаешь.

− Какую еще заразу?

− Ту, из-за которой ты получил то, что получил. Я ее тебе передал контролируя все, а ты и знать не будешь, как это контролировать, просто помочился не там где надо и все. Пошло-поехало. А потом прилетают Галактические Дестроеры и бережно так сносят с поверхности планеты все живое.

− Если так, то эта зараза уже давно вышла!

− Вовсе нет, капитан. Я ведь не дурак какой-нибудь. Я за тобой следил все время. И, когда надо, подправлял твои действия. И поэтому ты пока не стал источником заразы.

Дверь в кабинет вновь открылась, и капитан обернувшись увидел Бираду.

− Ну, ты его не убедил, Протоплазма? − спросила она, проходя с другой стороны от стола. Она оказалась напротив Брозана и уселась за стол, глядя на капитана.

− Он то ли не понимает, то ли не желает понимать, − заявил черный кот.

− Что я не желаю понимать? Ты мне ничего не объяснял!

− Ты стал другим, капитан, это ты понял? − спросила Бирада.

− Это я понял, − ответил он. − И еще я понял, что из-за меня может погибнуть вся планета, и в этом виноват − он!

− В этом виноват будешь только ты, капитан, и никто больше, − заявила Бирада. − И даже не те, кто будет тебя убивать, из-за чего может возникнуть катастрофа.

− Какая катастрофа.

− Ты − ходячее биологическое оружие со сто процентным поражающим фактором, такие слова тебе понятны?

− Я в этом не виноват!

− Тебя никто не обвиняет. Это всего лишь факт. Состоявшийся и неисправимый. Об этом знаем только мы трое и более никто. Еще, о такой возможности знают наши враги. Те, которые будут пытаться убивать нас всеми возможными средствами, какие у них найдутся, не считаясь ни с населением планет, ни с доводами разума. Это тебе понятно?

− Понятно. Не понятно только, почему я должен в это верить?

− Тебе не достаточно взорванной Зораги, чтобы понять, что враги не шутят?

− Я вовсе не уверен, что этими врагами не были вы сами, − заявил капитан.

− Сожри его, Протоплазма, − приказала женщина.

− Что?! − воскликнул капитан вскакивая. Он попытался убежать к выходу, но дорогу перегородило огромное зеленое чудище, и человек в один миг угодил чудовищную пасть, после чего провалился в брюхо монстра.

− Ты уверена, что это надо сделать, Бирада? − заговорил Протоплазма. − Он ведь разумен.

− Тебе нужен разумный враг, Протоплазма? Такой, которому известны все твои козыри и которому ты сам подарил силу?

− Мне нужно совсем не это, Бирада, − ответил он. − Пойдем, я покажу тебе, что мне действительно нужно, − и он протянул ей ладонь, на которой вспенилось белым цветом голая плоть Procariot Sapiens. Бирада взглянула на него совсем по-другому, и не говоря больше ни слова, коснулась его руки своей, одновременно вызывая на своей ладони точно такую белую же пену.

Воспоминания

− Разум делает нас другими, господа. И все же, мы остаемся во власти диких инстинктов, каковы присущи всем живым существам, появившимся на этом свете в процессе эволюционного развития. Страх − один из таких инстинктов. Мы знаем о нем, мы боимся, наш разум борется со страхом, но страх не проходит. И из-за него мы совершаем ужасные вещи. Мы убиваем других разумных. Убиваем только потому, что мы их боимся, считая, что они принесут нам зло. Вот только в действительности все совсем не так. Сталкиваясь с другим разумом, вступая в борьбу, мы продолжаем вершить эволюцию, цель которой нам прекрасно известна. Более того, остановить эволюцию мы никогда не сможем, и это означает, что выживет только сильнейший. Кто-то считает, что мы сильнее всех, что мы вправе решать судьбы миллионов и миллиардов жизней, что мы имеем право взрывать планеты только потому, что мы это можем, у нас есть сила, и мы ведем борьбу, которая предопределена самой природой. Если остановить эту борьбу, остановится само развитие, и мы перестанем быть теми, кто мы есть. Мы обратимся в жалких образин, не способных ни на что кроме того, чтобы потреблять то, что дает нам природа. Но природа не столь добра, как кажется. Сейчас она позволяет нам делать все, что мы хотим, а завтра она явит нам иные свои творения. Тех, кто сильнее нас, тех, кто придет, чтобы смести нас с этой арены и выкинуть на свалку истории. Это стихия. И мы − разумные − способны дать отпор любому стихийному бедствию. Более того, мы можем избежать подобных бедствий, если будем поступать разумно и не будем тратить силы на борьбу, которая нам не нужна! Не нужна, потому что мы все − разумные! И у нас единая цель!

Человек еще говорил, выступая перед огромной аудиторией, а в этот момент около трибуны оказалась крупная чешуйчатая рептилия, которая в какой-то момент оказалась на сцене и шагнула к человеку, а тот, обнаружив ящера замолк и смотрел зеленого с нескрываемым ужасом на лице.

− Неужели я настолько ужасно выгляжу, брат мой? − проговорил ящер на человеческом языке и протянул ему свою когтистую лапу. − Дай руку, брат, и мы станем друзьями.

Человек с некоторой опаской протянул руку и принял "рукопожатие ящера".

− Полагаю, здесь нет никого, кто бы сказал, что он сильнее меня, − проговорил ящер, обращаясь к залу. В зале наступила гробовая тишина и лишь вопль человека разнесся над головами участников встречи, когда ящер одной рукой подхватил оратора и никого нe смущаясь провел по его одежде когтями, сдирая ее. В следующее мгновение человек оказался в пасти монстра, и тот заглотил его целиком. − Кто желает оспорить мое право силы, может выйти сюда и сказать об этом, − заявил ящер, глядя на собравшихся. Если же таковых нет, тогда вы не будете против и второго моего объявления. Итак, господа. С этого момента, галактика принадлежит нам и только нам. Все остальные будут нам подчиняться. Если только не хотят оказаться среди вымерших рас. И напомню для тех, кто забыл. Галактические дестроеры − построены нами, и только мы ими распоряжаемся!

* * *

Бирада словно вырвалась из видения и свалилась в траву. Она обернулась и увидев рядом черного кошака замерла.

− Что это было, Протоплазма?

− Маленькое воспоминание, но это еще не все. Я хочу, чтобы ты понимала меня, и ты сейчас увидишь другие мои воспоминания.

* * *

Человек вошел в широкий зал, посреди которого лежала большая зеленая ящерица. Он прошел к ней коснулся рукой ее толстого живота и обернулся, когда ящерица проснулась и подняв голову взглянула на него

− Ваше Величество, − проговорил он, кланяясь.

− Ты чего здесь делаешь, урод двуногий? − взрычала она.

− Мне нравится ваш королевский животик, Ваше Величество, и я мечтаю попасть в него, − ответил человек.

Человек больше не сказал ничего. Широкая пасть ящерицы сомкнулась на его теле, и людоедка сжала челюсти, мгновенно перекусывая человека так, что на пол свалилась его голова и обрубки ног. Как следует прожевав добровольную жертву, ящерица проглотила ее плоть и подобрала языком с пола оставшиеся части. Тело ее внезапно дрогнуло, затем Королева резко раскрыла пасть и завизжала изо всех сил.

В зал вскакивали слуги и приближенные, а визг сменился на хрип и булькание. Из пасти ящерицы потекла белая пена, и Королева на глазах у всех рспласталась на полу. Белая пена вырвалась из боков ящерицы, растеклась в стороны, и тело Королевы постепенно растворилось в пенной луже. Кто-то из слуг коснулся перны рукой и завизжал, пытаясь стряхнуть налипшие комки. Это получилось совсем неуклюже. Комки пены полетели в стороны, после чего взвыли все, на кого они попали.

И началась паника, которая закончилась огнеметами и армией, пытавшейся остановить разбушевавшееся чудовище.

− Это Procariot Sapiens, − заявил один из генералов, докладывая Главнокомандующему ящеру. − Не знаю, как он проник в столицу, но победить его мы не можем. У нас есть только одно средство для того, чтобы остановить эту заразу.

− Вызовите сюда все Галактические Дестроеры, − приказал ящер.

− Вы думаете? − заговорил генерал отступая.

− Неужели ты думаешь, что можешь справиться с этим иным способом?! − взрычал Главнокомандующий, показывая на фотографии, раскиданные по столу. На них была планета с огромными белыми пятнами.

− Я думал, что мы можем накрыть один город термоядерным ударом, но не всю планету.

− Идиот! Поражение Procariot Sapiens любого одного города на планете означает неминуемое поражение всей планеты! Ядерное оружие не останавливает заразу, а только помогает ее распространению! − Главнокомандующий еще что-то вопил с пеной у рта, а вокруг родного мира ящеров начали собираться дестроеры.

Их командиры пролетели на станцию Главнокомандующего, и вскоре оказались собраны в одном большом зале, где услышали слова старого ящера о том, что родной мир ящеров погиб и единственное средство для нераспространения заразы является немедленное уничтожение всего мира с помощью дестроеров.

− Ты с ума сошел, старый дурак! − раздался вопль в зале. − Мы не станем стрелять по своей планете!

− Не станем! НЕ СТАНЕМ! НЕ СТАНЕМ!!! − вопли разносились по всему залу, а затем Бирада снова очнулась, словно выпадая из тела Главнокомандующего. На мгновение показалось, что именно она и была этим ящером в далеком прошлом.

* * *

− Если бы они сделали то, что приказывал их Главнокомандующий, многие миры остались бы целы, − объявил черный кот, глядя на женщину. Перед ней появилась карта галактики с обозначенными линиями, расходившимися от одной планеты. − Мои дикие собраться были не столь дикими, чтобы убивать всех без разбора. Они знали, что космические корабли способны доставить их в друге миры, и экспансия Procariot Sapiens была чудовищной. Меня в тот момент еще не существовало, но мои прородители были там, и я знаю все, что они делали. Они проникали на корабли с беженцами и разлетались вместе с ними по галактике. А там начиналось все снова. Только дестроеры не тормозили перед тем, как убивать. Они прилетали и обрушивали удары на планеты, пораженные болезнью, а та вновь и вновь разлеталась в стороны. − Карта галактики изменилась, и рядом с одним цветком появился еще один, затем еще и еще. Под конец, вся галактика покрылась подобными линиями, обращаясь в нечто, напоминающее по виду комок разросшейся плесени. − Распространение заразы остановили люди. И я не боюсь называть свой род заразой. Так было, так есть, и так будет. Я тот, кто я есть, Бирада.

− Но твой разум ведь не позволяет тебе поступать так, как они! − воскликнула она, показывая на карту.

− Еще как позволяет, Бирада. Я поступал так же, как они много и много раз, пока не стал таковым, какой я сейчас. Я убивал их, мстил им, бежал от них. Я многое понял и понял, что мое существование как вида невозможно без правильного симбиоза. Потому что многие разумные не приемлют моих диких наклонностей. Хотя, я встречал и таких, кому они нравились, кто был готов им потакать и даже натравливал меня на собственных собратьев. Я хорошо знаю себя, Бирада. И еще лучше знаю Тьму, что живет во мне. Сейчас я ее контролирую, но это лишь до тех пор, пока она не поймет, что обладает собственным разумом.

− Ты меня пугаешь, Протоплазма.

− Хочешь испугаться по-настоящему? − усмехнулся он, и женщина целиком окунулась в новое воспоминание.

* * *

− Командир, − позвал капитана биолог. − Взгляните, − произнес он, показывая на экран монитора, где было изображение объемного рентгеновского аппарата.

− Что это? − спросил командир, рассматривая переплетение белых полосок в районе живота "котенка".

− Мое мнение таково, командир, этот "котенок" схарчил два десятка человек перед тем, как мы его нашли и взяли на борт. Компьютер уже провел подсчет, в его желудке находятся восемнадцать целых скелетов и еще несколько фрагментов, которых хватит на трех или четырех человек.

− Дьявол, − выругался командир. − Значит, мы подобрали людоеда?

− Безусловно, и он скоро придет в себя, а, учитывая его размерчик, мы можем получить массу проблем.

− Вы можете затормозить его пробуждение? − спросил командир.

− Пытаемся, но его организм отторгает большинство наших препаратов. И еще, судя по интенсивности процесса пищеварения, который мы выяснили по изменению картинки, он обедал совсем недавно, а это значит, что и регенерация его организма идет быстрее, чем мы поначалу считали.

− Попробуйте сделать все, чтобы затормозить его пробуждение, и выведите своих людей из зоны, к которой он может получить доступ, если проснется. И блокируйте там все выходы!

− Да, сэр, − послышались рапорты помощников. Биолог так же взялся за свою работу и вскоре "котенку" была введена чуть ли не смертельная доза снотворного. Люди покинули прилежащие помещения, закрылись бронированные створки, и найденыш оказался во власти одних лишь автоматов, управляемых извне.

Проснулся он через десять минут после того, как все выходы были закрыты и люди оказались в относительной безопасности. Проснувшись, инопланетянин поднялся на лапы, разрывая все связанные с ним нити, после чего он принялся срывать с себя датчики. Часть из них все же осталась, но без соединительных кабелей, и информация с них не поступала.

"Котенок" прошелся по помещению, осматривая и обнюхивая все, затем уселся в центре и широко зевнул, демонстрируя свою широкую глотку телекамерам.

− Что будем делать, командир? − спросил первый помощник. − Эта зверюга опасна.

− Зверя надо выпроводить с корабля, для этого подготовить коридор для его прохода, а затем придумать, как его через этот проход прогнать.

− Черт, − раздался чей-то возглас, и командир с помощником тут же обернулись к экрану. На нем происходило нечто, чего люди и представить себе не могли. "Котенок" поднялся на задние лапы и начал быстро уменьшаться в размерах. За минуту он изменился настолько, что стал похож на вполне взрослую особь кошачьей породы, стоявшую на задних лапах. И, судя по картинке размером он стал примерно с человека.

− Такого быть не может, − пробормотал биолог. − Массу то он не мог потерять!

− Спокойно! − приказал командир. − Без паники. Мы должны решить, что делать с этим оборотнем.

А оборотень тем временем прошелся по помещению, повернул одно из кресел у терминала и уселся в него, словно человек.

− Он, наверняка разумен, − проговорил кто-то.

− А значит, еще опаснее, − добавил другой.

− Мы должны вступить с ним в контакт, − заговорил третий.

− С людоедом? − возразили ему.

− А откуда ему знать, что мы об этом знаем? − ответил тот, что предлагал контакт.

− Он может и не раздумывать о том, знает ли жертва о том, что она жертва, просто станет снова большим и сожрет!

− Командир, снаружи дикари! − послышался голос дежурного. − Их много. Очень много!

− Боевая тревога, − объявил командир, подымаясь. − Всем занять места согласно боевому распорядку!

Большинство людей покинуло рубку, и вскоре на корабле началась суета, в которой никто и не заметил изменений, происходивших в закрытом помещении с оборотнем.

А дикари наступали и очень быстро наступали. Вскоре корабль оказался окружен со всех сторон отрядами всадников и пеших воинов, а предводитель войска дикарей потребовал от пришельцев открыть вход в железный замок, обещая в противном случае его сжечь. Вместе с тем, дикари разбили все построенные людьми энерго-установки, окружавшие корабль, и аппарат перестал получать подпитку извне. Остановилась и выработка топлива, которое было необходимо для старта.

− Командир, если они нас подпалят, система защиты не выдержит нагрева, нагреются топливные баки, и мы взорвемся, − произнес расчетчик. − Взлететь с имеющимся топливом мы тоже не можем. Максимум, пламя из двигателей их шуганет, но вряд ли надолго. Но, если мы запустим двигатели, мы спалим все имеющееся топливо и останемся совершенно без резерва.

− Там что-то происходит, − произнес дежурный. Командир взглянул на экран внешнего обзора и замер. В толпу дикарей входил огромный зверь, точно такой же, какого пришельцы подобрали несколько часов назад в степи. Зверь остановился, глядя на дикарей, раскрыл пасть и, казалось, зарычал, но голоса его слышно не было. Дикари разъехались перед ним, а затем начали спешиваться и откпускать своих лошадей. Их предводитель прошел к улегшемуся зверю и сам влез к нему в пасть. Вскоре за ним последовали и остальные. Дикарей, казалось, охватило безумие, и они шли в пасть хищника сами. Тот только успевал их глотать.

Вскоре вокруг зверя не осталось ни одной группы дикарей, а телекамеры с другой стороны показывали, что оттуда дикари ушли, и корабль остался нетронут. Зверь лежал некоторое время в степи рядом с разрушенными энергоустановками, а затем вдруг растаял в воздухе и исчез. Камеры зафиксировали моменты, когда его тело было полупрозрачным и не оставалось никакого соменения, что он именно растаял в воздухе.

− Оборотень пропал! − раздался чей-то крик, и командир взглянув на экран, что показывал помещение с оборотнем, резко вскочил.

− Куда он делся? Запись!

− Запись не поможет, − раздался рычащий голос позади человека, и командир обернувшись отпрыгнул в сторону от зверя, что оказался рядом с ним. − Что же вы такие пугливые? − произнес зверь. − Я, кажется, никого из вас не тронул.

− Мы знаем, что ты людоед! − воскликнул биолог.

− Ах, людоед, − проговорил зверь. − Значит, вы признаете, что те существа, что только что были рядом с вашей лоханкой, являются людьми?

− Признаем, − произнес командир. − Что тебе от нас надо, зверь?

* * *

Я еще не говорил, что вопрос: "Что тебе от нас надо, зверь?" − меня бесит? Так вот, это именно так, поэтому, услышав его от капитана, я глубоко вздохнул и постарался сдержать себя от проявления бешеной ярости, мгновенно вскипевшей во мне, и я ответил на вопрос медленно и спокойно.

− Я хочу отдать вас Протоплазме.

Капитан, казалось, ждал еще каких-то пояснений, но я промолчал и сел за столик бара, не дожидаясь ничьего приглашения. Возможно, человек и увидел ярость, полыхавшую в моих глазах, но я глаза чуть прикрыл, и больше никто в них ничего не увидел, когда я вновь открыто взглянул на человека.

− Что значит "отдать протоплазме"? − спросил капитан.

− Глупый лысый обезьян языка не понимает, − проговорил я, и добился, наконец, этим того, чего хотел. Человек рассвирипел и полез ко мне с кулаками. Вот только первый же его удар застрял в моей голове, и мгновением спустя мои острейшие зубы откусили его кулак по локоть. Он и не почувствовал боли сразу. Не мог почувствовать, потому что такие как я кусаем очень легко, а зубы у нас острее чем любая бритва, поэтому они входят в мягкую плоть таких вот существ без сопротивления, и даже кость не мешает их движению.

Свидетели происшествия несколько мгновений смотрели на обрубок руки капитана, затем подняли гвалт, и в меня полетели пули. Я же только того и ждал. Все сдерживающие факторы во мне остановились, и я выкинул из себя части протоплазмы, которые мгновенно атаковали окруживших меня существ. Я не разбирал тех, кто нападал или не нападал. Сожрал всех и остановился только когда в баре не осталось ни одного живого существа. Не ушла от меня даже псина, жившая у хозяина.

Я уселся посреди разгромленного зала и стал ждать. Прошло около получаса, прежде чем в бар заглянул какой-то человек с улицы. Увидев меня он тут же скрылся за дверями и убежал, а я не стал за ним гоняться. Я внезапно понял, что мои действия в этом заведении остались совершенно без свидетелей, а это означало только одно.

Мое тело изменилось, я покинул бар и вскоре шагал по улице, где было не мало самых разных существ, и поэтому еще один "зверь" не особенно бросался в глаза.

Я некоторое время раздумывал, что же делать? Во-первых, я понял, что попал на дикарскую планету. Здесь не было нормальных Контролирующих, иначе город давно был бы эвакуирован, а за мной гонялись бы с десяток армейских группировок, потому что согласно законам Контролирующих я существо незаконное, а значит, должен быть изничтожен любыми средствами.

Впрочем, сам я совсем иного мнения. Да, у меня есть некоторые недостатки и недомолвки с законом. Я не особенно уважаю закон, устанавливающий совершенно неоправданные искусственные барьеры перед моими хищническими наклонностями, а по сему, пожирание посетителей бара или пассажиров космического лайнера для меня не являются чем-то незаконным. Они − моя законная добыча, и я не позволю никаким законам и никаким Контролирующим отнимать ее у меня.

Я остановился перед широким плакатом, на котором была нарисована ужасная рожа двуногой лысой обезьяны и внизу подписано, что за поимку этой вот гориллы назначена награда в энное количество местной валюты. И цифра была весьма значительна по меркам местных жителей. Остановился я потому, что эта самая морда всего час назад угодила в протоплазму.

− Тебе нужны эти дурацкие деньги, Протоплазма?

− Не нужны. Мне нужно совсем другое.

− И что же вам нужно? − раздался голос рядом, и я обернулся. Бугай, стоявший рядом, улыбался гнилыми зубами.

− Вы, наверно, знаете, где в этом городе самое злачное место? − спросил я его в лоб.

− Конечно знаю, вы прямо перед ним! − Бугай указал на вывеску рядом. На ржавом фоне "белыми" буквами было написано: "Полиция".

− И как это я не догадался, что на дикарской планете полиция такая же дикая? − пробормотал я и шагнул к двери под вывеской. Бугай пошел вслед за мной, и я не стал задерживаться, входя в участок.

− Смотрите ка, Пупс пришел! − раздался чей-то возглас, и мимо меня к бугаю пронеслись два человека в формах. Я чуть оглянулся и подошел к окошку, на котором было подписано: "дежурный".

− Вы что-то желаете? − спросил человек из-за стекла.

− Да, я хочу, чтобы мое гражданство было принято официально, − проговорил я. Офицер, казалось, только и ждал этих слов. Он вышел ко мне, взял меня за руку и проводил в кабинет, где начался формальный допрос, в котором люди желали знать мое имя, мой возраст, где и когда я родился, и еще много всяких разных глупостей, вплоть до того, какой у меня половой орган.

Я отвечал, не особенно задумываясь, зачем им это надо, и вскоре у меня появился документ, в котором значилось, что мое имя − Протоплазма, фамилия − Жидомассонская, пол − женский, что мне 18 лет, я не за мужем, у меня нет детей. В общем, они вписали в документ почти все мои ответы, даже не удосужившись их проверить на совпадение с реальностью.

Документ я спрятал в стальную коробку, в которой носил с собой некоторые ценные вещи. Коробка, разумеется оказалась глубоко внутри моего тела, и ее никто не мог достать без моего разрешения. Обычным живым существам это было и не под силу.

* * *

Я изображал из себя этакого ангелочка − девицу-недотрогу, которая несколько дней искала работу, пока не поступила на службу в тот же полицейский участок. На второй день после моего появления в участке началась круговерть. Обнаружилось исчезновение нескольких человек, и все следы исчезновений вели в одно место − в бар, где они и "пропали". Пропали вместе со служащими бара и другими возможными случайными свидетелями.

Я слушала рассказы следователей и едва не срывалась на смех. Да, с того времени я стала называть себя в женском роде, чтобы не путаться в разговорах. Должность мне определили совершенно смехотворную, я сидела на телефоне, выслушивала жалобы граждан и регистрировала их, если это требовалось, а требовалось это всегда, по любому самому глупому поводу. В первый день работы незарегистрированным остался только звонок с вопросом какого-то гражданина, на месте ли комиссар, и можно ли с ним поговорить? Комиссара на месте не было, и разговор не состоялся, хотя я и попыталась выяснить, что же этот гражданин хотел сообщить комиссару. Он сослался на что-то личное и повесил трубку, а я продолжила работу.

На третий день комиссар проверяя мои записи заявил, что с такой грамотностью мне тут не работать, и перевел меня на другое место. Я оказалась в местной кладовой, где работала подручной у старой кладовщицы, а та вела себя так, что у меня периодически возникало желание зажать ее в угол и сожрать, со всеми потрохами. Старой мымре не нравилось, что я выгляжу слишком привлекательно, и я это четко видела, потому что мысли всех людей оставались у меня навиду, независимо от того, желали они их скрыть или нет. Потому что раса эта была очень примитивной, и у меня довольно быстро сложилось мнение, что их можно жрать десятками не задумываясь о последствиях.

Свое желание сожрать кого-нибудь я удовлетворяла по выходным. Просто шла на улицу, цепляла какого-нибудь кобеля, и мы отправлялись в место, где нас никто не видел. Обычно, это предлагал он, но иногда и я, а он не отказывался. Я сначала удовлетворяла его низменные похоти, не забывая получать и порцию своего наслаждения, а затем приходило мое время, и моя жертва узнавала, что она жертва, а не клиент. Кричать возможности я им не давала, а вот насладиться моментом − сколько угодно! Наслаждалась в этот момент, разумеется, только я. Жертвыам оставалось только трястись от ужаса, терять сознание, получать разрывы сердца и ощущать иные прелести предсмертия низшего животного. Некоторых я жрала сразу, некоторых по кусочкам, растягивая себе удовольствие. Но всегда от жертв не оставалось никакого следа, не оставалось даже крови, которой я не давала вытекать зря.

− Семнадцатая жертва, − объявил комиссар, бросая на стол фотографию. − А ты чего улыбаешься, Прота? − бросил он в мою сторону.

− Похоже, ваш зукариотский мозг не способен запомнить мое имя, комиссар, так вот, специально для вас я повторяю. Мое имя − Протоплазма, а не Прота!

− Ты желаешь вылететь с работы, девочка? − произнес комиссар, свернув со своего пути и направляясь ко мне.

− Предположение последнего нейрона в вашем примитивном мозгу, комиссар, не имеют ничего общего с действительностью, − заявила я, прекрасно зная, что после этого произойдет.

− Ты уволена! − Заорал комиссар так, что все вокруг обернулись. − Убирайся отсюда, шлюха! Немедленно!

Я вышла из-за стойки, за которой располагалась кладовая и показав комиссару "знак психа" покинула участок.

Он выскочил вслед за мной, и я остановилась, разворачиваясь к нему лицом.

− Убирайся, и не попадайся мне на глаза, проститутка! − закричал он.

− У тебя на лбу, комиссар, написано, что ты станешь следующей жертвой, − сказала я и развернувшись помчалась через улицу.

Жертвой комиссар стал в эту же ночь. Я не церемонилась, влезла в его дом, забралась к нему в постель, и человек в конце своей жизни узнал, кто такая Протоплазма на самом деле. На этот раз я поступила совсем не так, как обычно. Я перегрызла ему горло, и располосовала тело на фарш, так что, когда утром в дом пришли полицейские узнать, почему комиссар не явился на работу, они обнаружили на его постели кровавое месиво, какого еще никогда не встречали.

Меня вытащили из дома на вторые сутки, и я предстала перед новым комиссаром участка, который тут же начал с меня требовать объяснений, почему я прогуляла два дня.

− Вам не сказали, что ваш предшественник позавчера полдня раззорялся на тему того, что я уволена с работы? − спокойно спросила я.

− Почему он вас уволил?

− А вы этого дурака спросите, почему, − ответила я, отворачиваясь.

− Приказ об увольнении не был ни написан, ни подписан, поэтому ты прямо сейчас приступишь к своим обязанностям, − объявил комиссар. − Ты все поняла, девочка?

− Моей единственной обязанностью было слушаться старую швабру, но я ее сейчас здесь не вижу.

− Твоя бывшая начальница больше здесь не работает, а ты заступаешь на ее место. Иди!

И я оказалась на прежнем месте, только теперь вся работа была полностью на мне − как составление отчетов, так и работа по выдаче/приему материальных ценностей. Для меня эта работа не была сложной. Через некоторое время я узнала, что моя бывшая начальница загремела в камеру за обнаруженные хищения. Потом выяснилось, что за хищения эти был ответственнен бывший комиссар, но кладовщицу не вернули на старое место, и место это почти целый месяц занимала я, пока не прибыла новая "баба Маруся". А комиссаром на постоянно остался тот человек, что временно занял место старого.

Дело об исчезавших людях обрастало все новыми и новыми жертвами, а следователи не продвинулись ни на шаг. Они вели поиск, выявляли подозреваемых, находили какие-то связи между исчезавшими, но все без толку. Я каждое начало недели выслушивала гневную тираду комиссара, что распекал своих подчиненных за неспособность защитить жителей города, но смысла в этом распекании, разумеется, не было никакого.

Сложившееся положение меня не особенно устраивало. Мне было нужно больше свободы, и я нашла причину для увольнения со службы. Ей формально стала очередная потасовка случившаяся прямо в участке, когда туда ворвалась группа бандитов и начала палить куда попало. Несколько пуль залетело и в отдел, где я работала. Новая кладовщица от этого просто упала в обморок, а я осталась сидеть за перегородкой, ожидая окончания разборок.

Когда же все закончилось, и в участке появился комиссар, на его стол легла бумага с моим заявлением об увольнении, где я прямо написала, что "я боюсь!", а потому хочу найти себе более безопасную работу.

Комиссар глянул на меня и подписал заявление, требуя, чтобы я задержалась на некоторое время, пока он что-то еще оформит для меня. Этим "чем-то" оказалось рекомендательное письмо, в котором было утверждение, что я "хорошо работала" и т.д. и т.п.

На следующее утро я оказалась на улице, в том самом районе, где обычно подыскивала себе жертв. Выглядела я подобающе группе других женщин, что "работали" здесь же обыкновенными проститутками. За таковую принимали и меня. Вот только сутинеры давно перестали меня задевать, потому что еще месяц назад все такие бесследно исчезли и даже не попали при этом в список жертв, заведенный полицией. Просто потому, что о них некому было подать заявление о пропаже. Все эти господа, разумеется, угодили в протоплазму.

− Привет, детка, ты на кого работаешь? − голос сзади сопровождался резким рывком за волосы, и я обернулась к схватившему меня бугаю.

− Ну, уж точно не на тебя, импотент, − сказала я ему, рожу бугая перекосило, словно от кислятины. Он попытался меня ударить второй рукой, а я не ждала удара, и резким рывком вырвала волосы из жесткой хватки, оставляя на его ладонях кровавые порезы, словно мои волосы были из острых стальных нитей. Удар у него не получился из-за возникшей острой боли в руке, и я ему этой боли добавила, пнув промеж ног.

− С-сука! − зашипел он. Из-за его спины выскочило двое мужиков помельче.

Драка была недолгой. Двое сразу же угодили в протоплазму, а бугай, что первым приставал ко мне, разинул хавало и попятился к своей машине. Сесть в нее я ему позволила, а вот уехать...

Он давил на газ что было силы, а я невидимо сидела позади и представляла, каково будет наслаждаться его агонией, когда он попадется в когти Протоплазмы.

Город вскипел в одно мгновение. Кто-то что-то придумал, кому-то что-то показалось. В какую-то газету попали сведения из полиции о пропадавших людях, и началась свистопляска, в которой можно было запросто выдумать что угодно, и люди поверили бы.

И они верили. Верили в чудовищ, пожиравших людей, верили в вампиров, пьющих кровь, верили в метрвецов, утаскивавших жертв в свои могилы.

А я устроилась на новую работу. Просто один из попавшихся мне "клиентов", не успев влипнуть в протоплазму, сделал предложение, которое мне вполне понравилось, и я оказалась в его доме в роли любовницы, с которой он забавлялся каждую ночь.

А потом стали пропадать его слуги. Просто в какой-то день кого-то в доме недосчитывались. Я, разумеется, делала вид, что Протоплазма тут ни при чем, хотя они все именно в протоплазму и угодили.

А затем мой любовник начал под меня копать, и сразу же наткнулся на то, что я работала в полиции. В тот вечер он примчался в дом, ворвался в мою комнату и накинулся на меня с кулаками, пытаясь вырвать некое признание, и я призналась.

− Да, я нечеловек, − сказала я, отшвырнув человека к стенке так, что он ударился головой и потерял сознание, а затем он увидел перед собой огромную клыкастую пасть, и желание орать у него пропало. − Ну, мальчик желаешь еще знать, кого я слопала? − спросила я его.

− Н-нет, − пробормотал мой любовник, закрываясь от меня руками.

− Как же это нет-то? − зафыркала я. − У тебя разве не встает от мысли, что ты их всех поимел вместе с протоплазмой?

Он дернулся, и я наклонившись повалила его лапой на пол.

− Чего тебе надо?! − закричал он. Ответ был закономерен, и он не мог противиться протоплазме, отдавая себя ей. Я его съела медленно, по кусочкам, смакуя каждой откушенной частью человека.

И на этом история моей жизни в его доме закончилась, предварительно завершившсь аккордом еще одного группового поглощения протоплазмой всех слуг, что были свидетелями появления разъяренного хозяина, бросившегося в комнату любовницы.

Я не боялась свидетелей и преследования. Мне просто не хотелось связываться со всей местной сворой, которую непременно пришлось бы сожрать, а это повлекло бы уже более чувствительные реакции, такие, как сообщения на иные планеты и, возможно даже, вызов войсковых подразделений, с которыми мне встречаться уже было совсем нежелательно. Опять же, не потому, что страшно, а потому что мороки много.

На этот раз, я решила не искать новую работу в городе, а отправилась дальше, вглубь колонии. Или, говоря точнее, на периферию колонии.

* * *

Пожрать, поспать, по лесу погулять, вот и весь список моих занятий. Я не искала себе дела, и не особенно пыталась прятаться. Достаточно просто выглядеть девчонкой, и никто не видит во мне коварного и беспощадного людоеда. В лесу случалось всякое. Не раз попадались любители полапать девчонок, и они, разумеется, влипали в протоплазму моментально.

Дом мне тоже не требовался. Обычно я ночвала в чьей-нибудь берлоге, не редко, просто сожрав перед сном хозяев.

* * *

Разум восставал от подобных чудовищных дел, и Бирада резко вскочила с воплем. Женщина умолкла, увидев вокруг траву вместо песчаной пустыни и обернулась, ощутив рядом другое существо.

Протоплазма выглядел тем самым "котенком", что был способен за раз сожрать несколько десятков человек.

− Так ты женщина или мужчина? − спросила Бирада.

− Это все, что тебя взволновало, Бирада? − усмехнулся он. − Да ты чудовище пострашнее меня!

Он преобразился и вновь стал черным котом небольшого роста.

− Я человек, а не чудовище, и это ты жрал разумных, а не я!

− Успокойся, человек, − усмехнулся кот, подходя к ней. − Я здесь, а не там, и у меня давно закончились идеи, зачем мне жрать разумных.

− А что стало с тем миром?

− Люди убили себя. Прилетели два дестроера и открыли огонь по колониям. Не из-за того, что там был я, а из-за того, что они чего-то друг с другом не поделили. Я улетел оттуда вместе с беженцами.

− И дестроеры не уничтожили корабли с беженцами?

− Они не предназначены для стрельбы по таким мелким целям, Бирада. Ты этого не поняла, что ли? Дестроеры столь неповоротливы сами по себе, что одиночный дестроер может быть уничтожен группой военных кораблей, вооруженных простыми химическими ракетами, начиненными динамитом. Достаточно лишь поразить несколько уязвимых мест, и этот монстр сам развалится на куски. Мы ведь тоже удрали с Зораги под носом у дестроеров.

− Ты хочешь, чтобы я простила тебе все эти дела, Протоплазма?

− Не смеши меня, Бирада. Я знаю, что за подобное нет прощения. Но я знаю и другое. Я могу одновременно и удовлетворять свои дикие инстинкты, и не быть таким чудовищем.

− И как же это?

Слов больше не было, и Бирада погрузилась в очередное воспоминание Протоплазмы.

* * *

Камера была узкой и длинной. Вдоль одной из стен тянулись деревянные нары на всю длинну, и в дальнем конце на них в обнимку лежали двое моих будущих соседа.

Дверь позади громыхнула, и я присел на нарах в самой середине, оглядывая кирпичную стену напротив и высокий потолок. Казалось, таких потолков в камерах не должно быть, но тут был, не меньше четырех метров от пола. Дверь занимала почти всю ширину камеры, отчего она напоминала скорее коротенький коридор. Быть может, тут и был когда-то коридор, пока не выстроили перегородившую его стену.

Сокамерники не собирались мною интересоваться, и я улегся на досках, решив, что лучше всего сейчас спать.

Проснулся в от резкого тычка в спину и грубого голоса.

− Вставай, свинья! − говорил человек. − Пахан желает с тобой говорить.

Я не торопился и осторожно поднявшись, сел. Передо мной стоял грязный верзила, от которого несло испражнениями. Он вдруг подскочил ко мне, схватил за волосы и подняв с нар потащил в дальний конец камеры, где сидел второй.

− Вижу, ты здесь в первый раз, девочка, − произнес пахан, глядя мне в лицо. − Будешь сопротивляться, тебе будет только хуже. − Он улыбулся своими гнилыми зубами.

− Зачем же сопротивляться? − буркнул я. − Я вас и без сопротивления сожру.

Пахан рассмеялся, но ненадолго. Я развернулся к шестерке, и тот отпрянул от моего лица, которое стало совсем не человеческим. А через мгновение мой противник уже вопил во все горло, только его голоса никто не слышал, потому что вопил он попав головой в мою широкую глотку. Я не медлил и, проглотив первую жертву, обернулся ко второй. Пахан вскочил на нары и вжался в угол камеры, глядя на мое чешуйчятое пузо.

− Ты ничего не видел, − произнес я, возвращая себе вид человека.

− Я ничего не видел, − проблеял пахан. − Не трогай меня! У меня есть деньги!

− Я деньгами не питаюсь, урод, − прорычал я, показывая клыки. − Прекрати придуриваться, идиот, а не то и тебя сожру.

− Ч-чего ты хочешь? − произнес он с дрожью, опускаясь на нары.

− Когда спросят о твоей шестерке, скажешь, что его охранники увели. − сказал я.

− К-куда? − переспросил тот, словно не понимая.

− Они тебе не докладывали, куда, − сказал я, ушел из его угла и улегся на нарах посреди камеры.

Пахан ко мне больше не подходил, только в обед прошел мимо к двери, получил миску с дурной похлебкой и ушел обратно.

Про второго никто и не спросил. Человек, разносивший еду, смотрел на меня через окошко некоторое время, затем захлопнул окошко и больше не вернулся.

Лишь вечером, во время поверки, охрана спохватилась и начала поиски пропавшего. Пахан промолчал, когда его спросили, и я заявил, что третьего из камеры увела охрана через час после того, как туда посадили меня. Разумеется, я "не знал", куда, и охранники ушли, не поленившись однако заглянуть под нары. Там ничего не было, кроме старого крысиного хода.

Меня вытащили из камеры трое верзил-охранников, волоком протащили по коридорам и лестницам, внесли в кабинет начальника и бросили перед ним на полу.

− Будешь сразу говорить, гнида? − произнес майор, подходя ко мне.

− Можно сразу и пожрать, − произнес я, глянув на него снизу.

Майор сделал знак охранникам, и те накинулись на меня. От первого пинка меня развернуло, и я чуть добавив себе скорости отлетел в ноги майору. Тот тоже попытался меня пнуть, но белые длинные змеи обвились вокруг его ног, и майор свалился на спину, не сумев удержаться на ногах.

Трое верзил на мгновение замерли, и через секунду заорали, увидев кошмарную картину с чудовищем, пожиравшим их начальника. Я не церемонился, и не дал шанса трем остальным сбежать. Они, конечно, попытались, но ушли недалеко. Всего лишь до второй двери, где их и настигли белые змеи.

− Вы сами привезли меня в эту кормушку, − произнес я, заглотив четыре новые жертвы.

Упускать свой шанс нажраться я не собирался, поэтому сразу же разделился на несколько частей, которые отправились в разные концы здания, на верхние этажи и в подвал, к камерам.

Охрана не успевала подымать тревогу, потому что я показывался в виде их коллег, и мое пиршество продолжалось. В эту ночь я сожрал около сотни человек, девяносто процентов которых были заключенные. Кто они такие, я уже знал из документов, которые читал в кабинете начальника − насильники, убийцы, воры. В охране служили тоже далеко не ангелы, во всех личных делах я нашел места, где были записаны незаконные дела этих людей, такие как избиения заключенных, насилие над заключенными противоположного пола. Некоторые были виновны даже в смертях.

Впрочем, мне было особенно без разницы, виновны они или нет, я сожрал всех, кого встретил, даже пару молодых девчонок, что встретились в казарме охранников.

Утром в заведении стояла полная тишина. Надрывался только один из телефонов в секретарской начальника, а я выбрался на улицу, спокойно пересек площадь перед главным зданием, сел в машину и укатил, сбивая шлакбаум, который уже никто не охранял.

Машину я бросил в паре сотен километров от заведения, в одном из небольших городков, что встретился по дороге, а сам ушел из городка, свернул на проселок и углубился в лес, где без всяких свидетелей дал волю своему телу, и то приобрело вид огромного ящера, забралось в озеро и едва не выжрало в нем всю живность вместе с водой. В тот момент я и вернул тело под управление разуму, то есть "проснулся".

Хищнические инстинкты немного притупились. желание нажираться как можно больше пропало, и я некоторое время занимался конвертацией излишней массы в параллельную энергию − попросту переводил свое тело в более устойчивую форму со скрытой массой. Обычно я так делаю сразу, во время обеда, но тут, пока тело отдыхало, это правило не действовало, а появляться перед местными жителями стотонной громадой было глупо и рискованно.

* * *

− Здорово, животина, − раздался веселый возглас. Я проснулся и открыв глаза увидел перед собой человека. Он стоял рядом и хлопал меня ладонью по боку. − Спокойно, котик, − проговорил он, чуть отходя, но не поворвачиваясь ко мне спиной.

− Ты кто такой? − спросил я.

− Ух ты! И вправду разговаривает! − воскликнул человек.

− Я задал вопрос, − потребовал я.

− Я − дрессировщик, − заявил он, − Афанасий Иванович Дураков. − Потомственный, между прочим, − добавил он.

− И кого же ты намерен дрессировать, дорогой Афанасий Иванович? Фамилию-то ты неправильную назвал.

− Тебя, разумеется, − ответил он, чуть усмехнувшись и показал маленький приборчик, на котором горел зеленый огонек. − Знаешь, что это такое?

− Что? − спросил я, еще не понимая, что было в руках человека.

− Это − стрекало. Немного усовершенствованная модель. Я просто нажимаю кнопку, и ты мгновенно отключаешься. Желаешь испытать?

− Нет, − зарычал я, резко подымаясь на лапы. В ту же секунду моя морда ударилась в пол, и я больше ничего не запомнил, а когда очнулся, рядом никого не было, изменилось только освещение. Теперь свет попадал ко мне через окошко высоко вверху, а не от ламп, располагавшихся на окружавших меня стенах.

Я поднялся и чуть потянувшись выглянул в окно. За ним была белая снежная пустыня.

− Ивини, котенок, − послышался голос человека позади, и я резко развернулся, отпрыгивая от окна. − Не нервничай, я говорю с тобой через технику.

− Чего тебе надо? − зарычал я, уже глядя в прибор, из которого доносился голос человека.

− Для начала, я хотел бы узнать твое имя, − произнес он. − Надеюсь, оно не секретно?

− Не секретно, − буркнул я. − Меня зовут Лев Крокодилович Бегемотов.

− Лев − поверю. Крокодилович − такого не бывает. Бегемотов − вполне терпимо, так что... Лев Бегемотов. У меня к тебе предложение, Лева, очень простое и, думаю, совсем не сложное для исполнения. Ты даешь слово, что не станешь меня трогать, а я пройду к тебе и мы поговорим о том деле, которое тебе будет предложено. Итак, твое слово.

− Я не согласен, − произнес я.

− Почему?

− Потому что ты меня трогать можешь, а я тебя не могу. Это нечестно. К тому же, я не понимаю, зачем столь глупое условие.

− Это не глупое условие. Просто, я − не совсем идиот, и не желаю оказаться твоим очередным обедом.

− Тогда, ты должен был именно такое условие и ставить, а не использовать дурацкий оборот "не трогать". Тебе нужно время, чтобы выбрать новое условие, или ты будешь настаивать на старой формулировке?

− Мне нужно несколько минут, − произнес человек, и связь оборвалсь.

Я прошелся у стен и некоторое время рассматривал свою тюрьму. Можно было не сомневаться, что камень здесь достаточно прочен, но я все же решил прощупать его незаметно для моих тюремщиков. Способов было множество, и все они сводились к одному − к сканированию камней с помощью ультразвука. Голоса мне было не занимать, и я встав в самом центре зарычал, увеличивая силу рыка и вплетая в него зондирующие импульсы. Принимая ответы я и получал информацию.

− Хороший у тебя голос, Лева, но не надо так больше делать, − раздался голос человека. В этот момент я уже знал, что он в здании один, что здание, более чем наполовину вморожено в лед, что вокруг на многие километры нет никаких строений и иных вкраплений жестких пород.

− Ты еще долго будешь думать? − зарычал я.

− Я уже все продумал, так что, слушай.

Он сказал несколько условий, которые можно было принять за условия найма телохранителя. Во всяком случае, только так я мог интерпретировать пункт со словами "никаким действием или бездействием Лев Бегемотов не имеет права допускать возникновение и развитие опасных ситуаций для Афанасия Ивановича". Были и другие условия, которые меня почти ни к чему не обязывали. В договоре не было даже условия слушаться человека, а был лишь пункт о том, что я должен "что-то отвечать на его вопросы".

− Я приму эти условия, если пункт о вопросах будет взаимным, − произнес я через некоторое время.

− Хорошо. Значит, договор заключен, − объявил человек. − Ты подтверждаешь?

− Подтверждаю, − прорычал я.

Послышался тихий шорох, затем раздался скрип, в одной из стенок открылся проход, и человек вошел ко мне. Я смотрел на него прямо, немигающим взглядом, и желания его сожрать у меня не возникало, хотя голод и присутствовал. Действовал договор, который я сам подтвердил.

Я лег, справедливо положив, что мое сидячее положение может быть воспринято как более агрессивное, чем лежачее. Афанасий Иванович прошел к моей голове и коснулся носа.

− Если тебе неприятны мои прикосновения, скажи сразу, и я не стану тебя касаться, − сказал он.

Я пока не видел ничего неприятного в его действиях. Близость потенциальной жертвы меня забавляла, а мысль схватить его даже понарошку, тут же гасилась силой заключенного доровора, который я нарушать пока не собирался. Во всяком случае, пока не получу от этого человека всю информацию, какую он может мне сообщить.

Он гладил мой живот и лапы, обошел меня вокруг и оказавшись перед моим носом, уселся на пол так, словно был уверен, что я его не трону ни в каком случае.

− А теперь мы поговорим, − произнес он. − Для начала, ты должен кое-что усвоить, а именно то, что ты находишься не у себя дома и не на своей планете. Надеюсь, эти слова тебе понятны?

− Вполне, − ответил я, прекрасно осознавая сказанное. Я в этом и не сомневался.

− Ты попал к нам примерно семь лет назад. Свалился из космоса и наделал не мало бед, из-за которых ты и оказался в этой вот клетке. Нам прекрасно известно, что для тебя эта клетка и не является клеткой, ты можешь легко отсюда выйти, и вряд ли тебя что-нибудь задержит, кроме... − Он сделал паузу, глядя прямо в мои глаза. − Кроме того самого приборчика. Полагаю, для тебя не секрет, что существует некая комбинация электромагнитных волн, которая мгновенно останавливает в тебе все жизненные процессы, и ты под его воздействием впадаешь в коматозное состояние, из которого выходишь несколько часов. − Я это, разумеется знал, как знал и как защищаться от подобного воздействия. Но говорить об этой защите я не собирался. − Именно так тебя и поймали. Задерживающая комбинация оказалась включена совершенно случайно, когда за тобой охотилась наша армия. И тебе сильно повезло, что нашедшие тебя люди не применили огнеметы или другое более сильное оружие. Тебе так же повезло в том, что наше руководство сочло установление контакта с инопланетянином более важной задачей, нежели месть за сожранных людей. Я понятно излагаю?

− Понятно. И что же желает ваше руководство от меня?

− Сотрудничества. Именно поэтому я здесь.

− И твое руководство сочло возможным рисковать твоей жизнью ради какого-то сотрудничества? − спросил я.

− На самом деле, все куда проще. Я не какой-то там суперагент. Я всего-лишь обыкновенный псих. Меня вытащили из дурдома, где я пробыл не мало лет, и числился вполне вменяемым, за исключением одного маленького отклонения. Более того, я прекрасно осознаю, что это именно психическое отклонение, но лично мне оно совершенно не мешает. Оно мешает только некоторым, скажем так, добрым людям, считающим, что меня надо держать в узде, чтобы я не совершил самоубийство тем самым способом, о котором всегда мечтал.

− Ты мечтаешь забраться в пасть какого-нибудь крупного хищника? − спросил я, услышав именно это в его голове.

− Ты угадал, Лева. Именно поэтому я так сижу перед тобой и не боюсь. Мне ужасно хочется именно такого оборота, но я все же человек, и меня убедили, что я кое-что могу сделать для всех людей с этим своим вывихом.

− А именно, поговорить с большой инопланетной животиной и склонить ее к сотрудничеству, так?

− Да. И я вижу, что ты вполне можешь сотрудничать с нами. А наше руководство готово пойти на новые жертвы и предоставить тебе законную возможность охоты на людей, потому что им ты нужен живым, а биологи уже установили, что твой организм требует особой диеты, а именно, человеческое мясо.

Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Подобной глупости от здешних биологов я не ожидал. Мой организм совершенно всеяден, я могу и землю жрать, если мне понадобится.

Мысли мои ушли в глубину, и я попытался понять, каким образом их биологи могли подобное установить? И понял почти сразу. Мое тело было настроено на поглощение именно такой пищи. Видимо, в этом режиме меня и настигло их случайное задерживающее излучение.

Вот только, что было до того как я очнулся в предпоследний раз, я почти не помнил. Как не помнил и того, в чем именно меня можно было использовать для сотрудничества.

− Ты так и не сказал главного, − прорычал я, когда человек умолк. − Чего ваше руководство желает получить от меня? И что оно мне предлагает взамен?

− От тебя требуется информация и, возможно, некоторые действия в будущем, действия, которые сподручней делать тебе, а не кому-то другому.

− На счет действий я могу согласиться, а на счет информации есть кое-какая проблемка. Я мало чего помню.

− Однако, язык наш ты вспомнил сразу, как проснулся, и сейчас говоришь так, словно изучал его с рождения.

Я не стал придираться к его словоформам, хотя они и были довольно мутными для моего понимания. Знания языка и информация не были связаны, но я промолчал, решив, что чем больше заблуждений у них на счет меня, тем лучше мне, тем больше они будут совершать ошибок. Надо было только самому в этих ошибках не заблудиться, ведь, как известно, глупость − заразна. И, находясь рядом с идиотом можно так перемазаться, что потом полжизни отмываться.

− Так, ты согласен на сотрудничество, Лев? − снова заговорил человек.

− Надо еще узнать, каковы обратные условия?

− Об этом надо спрашивать у тебя, чего ты желаешь? Известно точно только одно. Тебе будет позволено охотиться на людей, но не на всех, а только на некую группу, которую тебе будут указывать. И, ты будешь обязан останавливаться в случае, если тебе попадется кто-то, не из этой группы.

− Это слишком расплывчатое определение, пока я не услышал полностью о какой группе речь, я не могу решать. Может оказаться, что в этой группе три человека во всем мире, и мне этого хватит только на три недели.

− Если дело только в этом, то можешь не беспокоиться. Эта группа довольно широкая, и вряд ли она исчезнет только от того, что ты начнешь их поглощать десятками в день.

− Ты можешь не юлить, а просто сказать, о ком речь? − зарычал я, едва сдерживаясь от его глупости.

− О преступниках − о нарушителях закона. Нашего закона, а не чьего-то там. И ты будешь ему подчиняться за исключением некоторых моментов.

− Каких?

− В нашем законе запрещено убивать людей и, тем более, есть их. На тебя этот пункт распространяться не будет. Хотя, если ты начнешь выделываться и перестанешь подчиняться, то об этом пункте вспомнят очень быстро, и найдется не мало людей, которые решат, что тебя надо уничтожить, а не искать какую-то гипотетическую выгоду в том, что ты, быть может, вспомнишь что-то архиважное и расскажешь об этом людям.

Желание набить брюхо у меня постепенно нарастало. Избавиться от этого было не сложно. Достаточно немного уменьшить размер тела и отправить излишнюю массу в желудок, но я этого не делал и только "худел" на глазах человека, который уже не мало мне рассказал о местных законах и порядках.

Некоторые вызывали у меня истерический смех, как, например, такой закон, по которому каждый член общества обазан иметь при себе бумагу, в которой указывается, что он − именно он, а не кто-то другой. Бумага эта называлась удостоверением личности, которым чаще всего был паспорт, но могли быть и другие документы.

Были и другие моменты, над которыми я смеялся, но постепенно мой смех начал исчезать, а я включался в понимание тонкостей местного существования. Когда же, в очередной раз, я спросил Афанасия Ивановича на счет того, как отнесется полиция к львиной морде в паспорте, тот сам едва не рассмеялся, а затем сообщил мне, что людям известно о моей способности менять облик, и в паспорте будет фотография меня − в человеческом виде.

− Я и не знал, что вы об этом в курсе, − произнес я, глядя на улыбающегося человека.

− Тебя изучали несколько лет, Лев Христофорыч, − произнес он. Отчество это человек придумал мне сам и был сильно этим доволен, а мне было без разницы. − Тебя хотели подчинить с помощью обычной физической силы, но этого не удалось. Ты этого явно не помнишь, так что можно и забыть.

− И что еще вы знаете такого обо мне, что я еще и сам не вспомнил? − спросил я, желая просто узнать, скольких секретов я лишился, пока был в плену у биологов.

− Я читал отчеты биологов довольно поверхностно. Более всего меня впечатлила твоя способность менять себя, вплоть до изменения массы. И еще, ты умеешь летать, когда превращаешься в крылатое существо. Ну, и еще много чего по мелочи.

− Интересная формулировочка, − фыркнул я.

* * *

Время уходило. Он изучал меня, я изучал его. Мне было проще, потому что я чувствую на много шире человека. Я видел все его чувства и желания. И мне многое нравилось. Нарвилось просто само ощущение человека, его стремление касаться меня и быть рядом не вызывало протестов, и в какой-то день я изменил себя − обратился в некое подобие самки, которую он представлял в своих мечтах. Вот, о том, что я слышал его мысли и мечты, я ему тогда не говорил. А он, увидев меня в обличье тигрицы с открытыми женскими прелестями, только рот раскрыл, и мгновенно сдался, когда я предложил ему заняться сексуальными извращениями. Он о них мечтал по ночам, а я подслушиая мысли человека, решил испробовать, каково оно будет на практике, и не ошибся. Свои ощущения у меня были не сказать, что великолепными, но его чувства меня захватывали в этих играх все больше и больше, и я уже начинал ощущать, что мне их не хватает. Поэтому, я приходил к нему всегда с желанием, и мы отдавались безумию, которое просто не подлежит описанию.

В отчетах, которые он был обязан писать все время, он не писал про секс, а писал работе по установлению личных контактов, и с каждой такой записью его оценка качества контакта возрастала.

* * *

Проверочная комиссия нагрянула совершенно внезапно. Просто, в очередное утро мы проснулись от рокота винта за дверями и, ничего не подозревая, вышли из ледяного бункера. Вертолет приземлился на лед, разметав с него снежный покров. Из машины выскочили шесть человек − двое начальников и четверо вооруженных до зубов спецназовцев. Я был в виде человека, и Афанасий стоял рядом, одетый в меховую шубу, которую я ему сделал из своей плоти. Эта шуба была куда более теплой, нежели та, что полагалась ему по штату, хотя, по виду почти не отличалась. Отличалась только внутри, где она плотно охватывала тело человека, так, что можно было решить, что он сидит внутри моей части. Только этого никто из гостей не знал.

База сворачивалась. Прилетевший командир некоторое время говорил со мной, выясняя, на сколько я действительно готов к сотрудничеству, и я без всякого сожаления объявил, что согласен на службу и согласен исполнять местные законы со списком ограничений, который был давно обговорен во время первых бесед с Афанасием. Дрессировщик оставался рядом со мной, и работать нам предстояло вместе.

Работа моя была довольно простой. Я − жрал. Жрал тех, на кого мне указывали, и был этим вполне доволен, потому что на голодном пайке меня никто держать не собирался, и я в течение первого месяца нажирался так, что "едва пузо волочил". Бояться ожирения или диабета мне бессмысленно, и ограничений на еду у меня нет.

* * *

− Здорово, Бегемот, − произнес молодой парень, встретив меня на входе в бар.

− Привет и тебе, овощ, − ответил я. − Шеф пришел?

− Пришел. Ты чего это меня овощем обозвал?

− А ты не знаешь, что бегемоты едят оеощи? − усмехнулся я. − Где шеф?

− А я по чем знаю? Мне не докладывают. Иди к Тарану и спрашивай, − пробормотал обиженный парень. Со мной он связываться не желал, прекрасно знал, что я его одной левой.

Я прошел через зал, лишь чуть интересуясь посетителями, и направился к служебному входу, за которым и сидел Таран. Завидев меня, он тут же вскинулся.

− Шеф тебя требует к себе! − заявил он жестко.

− Странно. Я то своего адреса не менял, − буркнул я и прошел вперед. Таран меня не задерживал, лишь проводил тяжелым взглядом до двери, за которой и сидел Шеф.

Я вошел без стука, и Шеф едва не поднял крик из-за этого, но увидев меня, он лишь встал и коротко кинул.

− Ну, здравствуй.

− Рассказыай, − сказал он, когда я уселся на стул напротив его стола.

− Про курочку Рябу? − спросил я.

− Про то, что здесь творится? И почему, как только я уехал, здесь стали пропадать люди?

− Ах, люди, − усмехнулся я. − Понимаете, шеф, я их ем.

− Что? − переспросил он.

− Ем. Жру. Кушаю! − заговорил я, повышая голос.

− Глупые шуточки, Бегемот, − проговорил он.

− Это вовсе не шуточки, овощ, − произнес я и встал.

Шеф тоже поднялся из-за стола, но уследить за моим движением он не смог. Белые змеи метнулись к человеку, и тот лишь чуть отпрянул, когда рядом с ним свилась огромная голова с широко раскрытой пастью. Я не рассусоливал, и мгновенно проглотил его.

− Вот так вот, овощ, − произнес я, хлопнув себя лапой по большому животу. − Пора и остальных доедать.

Я приоткрыл дверь и крикнул Тарану, приказывая звать всех наших в кабинет шефа. Делал я это, разумеется, голосом самого шефа, и Таран не помедлил исполнять приказ.

Через минуту все оказались в дверях, трое заскочили в кабинет, остальные остались снаружи. А я в виде Шефа сидел за столом.

− Все заходите! − приказал я, и они послушались. − И закрой дверь, Таран, − добавил я, увидев, что тот заходит последним.

− В чем дело, Шеф? − заговорили они.

− Вот в этом, овощи, − я показал вверх, и все глянули туда.

Они увидели красный потолок, который покрывали волны, как это бывает в пасти на нёбе. И тут же эта пасть захлопнулась, заглушая вопли людей. Я не церемонился и сжевал всех, перемешав их плоть и кровь, после чего собрал свое тело в одну кучу и обратился в толстого дракона, которым и улегся посреди кабинета Шефа. С этой бандой было покончено, и мне оставалось только ждать, когда появятся спецчасти, которые я вызвал, нажав кнопку на приборе связи. Я ничего не говорил, и на той стороне слышали лишь чавкание и хруст пережевываемых ребер.

Договор

− Значит, я далеко не первая, с кем ты вступил в нормальный контакт, Протоплазма? − произнесла Бирада.

− И я тебе об этом говорил. Например, когда рассказывал, откуда знаю биологию людей. Ты первая в другом.

− И в чем же?

− В том, что я отдал себя тебе полностью. Вместе со своей плотью, своими знаниями и умениями. Лева всего лишь использовал все это опосредованно, а ты можешь все то же самое, что и я.

− Я этого не чувствую.

− Если ты это почувствуешь все и сразу, твой разум сломается, − объявил он. − Поэтому я и не раскрываю тебе все сразу, а лишь даю доступ, чтобы ты сама могла все найти. Даже если меня не станет.

− Ты считаешь, что тебя может почему-то не стать?

− Эрон был болен, и его хандра передалась мне.

− Чем болен?

− Это усталость, Бирада. Усталость жизни, когда все вокруг перестает интересовать, когда смысл жизни исчезает и начинает казаться, что проще умереть и исчезнуть, чем что-то делать и существовать бессмысленно. Поиск цели для такой жизни стал уже проклятием, Бирада. Иногда я нахожу цель, которая кажется достойной, но потом, когда она достигнута или даже когда я терплю поражение, наступает очередное разочарование, и появляется тот самый вопрос − "ЗАЧЕМ ВСЕ ЭТО?" Ты этот ответ знаешь?

− Не думаю, что его знает кто-нибудь. Разумные чаще всего живут очень мелкими целями. Некоторые даже замахиваются на крупные и очень крупные. Но и они, как потом оказывается, не стоят ничего.

− Значит, и ты не можешь ничего придумать, − вздохнул он, и женщина глянула в глаза зверя. На мгновение показалось, что в них что-то есть, но она тут же все поняла. Это была грусть. Жестокая грусть, которая и обращала жизнь в ничто, забирала всякие надежды и убивала само желание жить дальше.

− Я знаю достаточно много целей, Протоплазма, − произнесла она. − Таких целей, на которые люди ложили целые жизни, но смогли приблизиться лишь на короткие шаги в этом почти бесконечном пути.

− Такое и я знаю, − объявил кот. − Многое − недостижимая утопия. Иное − не стоит и скорлупы яйца из которого родился давно сдохший ящер.

− Есть многое такое, Протоплазма, что труднодостижимо и кажется даже невозможным, но оно принципиально возможно, как возможна любая картинка, нарисованная на холсте.

− Нарисованная, говоришь? − проговорил черный кот и поднялся из травы. − Ты хочешь сделать целью утопию?

− Представь себе миллионы и миллиадры разумных существ на планете, представь их мечты и желания. И представь, что кто-то из них придумал достойную цель для тебя. Пусть даже не самую трудную, но вполне выполнимую и интересную.

− Служба − это далеко не самое лучшее, что можно придумать, Бирада. Я через это проходил.

− Ты проходил через службу, в которой ты лишь исполнял приказы.

− Хочешь, чтобы я сам выбирал, чему служить? − усмехнулся он. − Не находишь, что это то же самое, что было в самом начале? Это замкнутый круг!

− Замкнутый круг, Протоплазма, который не разорвешь, пока не пройдешь.

− Его и невозможно разорвать.

− Это всего лишь твое заблуждение. Ты не знаешь, что станет, когда ты пройдешь этот круг миллионы раз.

− Да, не знаю, потому что на стотысячном разе я свалюсь от усталости, и кто-то вроде тебя будет мне втирать, что я только на первом шаге.

− И это будет тот, кого ты в сто тысяч первый раз обманул, что он де первый получил все твои знания и всю твою силу, так, Протоплазма?

− Уела, − усмехнулся он. − Ты действительно первая, Бирада, но что это меняет?

− То, что у меня нет твоей хандры, что ты подцепил от Эрона. И я не дам тебе сдохнуть просто так.

− Я не сдохну.

− Эрон-то сдох?

− Он только ушел в небытие, но когда-нибудь он вернется.

− Зачем?

− Не знаю. Так всегда происходит.

− Не желаешь узнать, почему?

− Такова природа.

− Ой ли? Люди умирают, и никто из них не возвращается после смерти, а твой Эрон вдруг вернется?

− Он вернется хотя бы потому что все его знания остались у меня. Я даже сам могу его возродить, сделать таким же как ты, только он не будет этому рад.

− А не хочешь найти тех, кто такому будет вполне рад, Протоплазма? Найти разумных, жизнь которых чего-то стоит, которые достойны вечной жизни?

− А ты такой жизни достойна, Бирада? Как сама считаешь?

− Я − нет. Я мало что успела сделать за свою жизнь. Есть и более достойные люди.

− Можешь их назвать?

− И ты подаришь им это?

− Нет. Я лишь научу тебя, как делать так, и ответственность за свою безответственность ты возьмешь на себя.

− Ты научишь меня и тому, как обезреживать подобных существ, − заявила Бирада. − Тот приборчик действует?

− Дурово стрекало? − усмехнулся Протоплазма. − Не действует. Я давно исправил свои клетки, чтобы они не ловили подобных глюков от радиоволн.

− И старых клеток ты не оставил?

− Зачем мне их было оставлять?

− Ладно, но иной способ, как останавливать зарвавшихся у тебя есть?

− Есть. таких надо съедать целиком и полностью. Так же, как я капитана слопал.

− Ты же его не полностью слопал.

− От тебя теперь ничего не скроешь, − усмехнулся он. − Даже забавно. Может, нам побороться друг с другом, а, Бирада? Кто кого?

− Не дури.

− Почему же? У меня ведь нет других развлечений.

− Просто потерпи, и развлечения у тебя появятся. Я их тебе предоставлю.

− Ну что же, в таком случае, будем считать, что мы договорились, Бирада. Буду нужен − просто зови! − И черный кот прыгнул с места, налету обратился в маленькое светящееся облако, которое влетело в тело женщины и исчезло в нем.

* * *

− Северные поставили нам ультиматум, − заявил Председатель ВСКК. − Они не станут иметь с нами никаких дел до тех пор, пока мы не справимся у себя с заразой по имени Procariot Sapiens. − Мы должны что-то делать, и только от вас, мадам Бирада, мы можем получить небходимую информацию, в том числе и о том, как уничтожить этого зверя. Как бы там ни было, безопасность Содружества разумных для нас стоит на первом месте, а ваш подопечный этой безопасности угрожает.

− Скажите, господин председатель, что вы сделаете, если встретите пещерных людей, которые каким-то образом завладели современным оружием? Согласно Кодексу − наша обязанность в первую очередь объясниться с ними и показать им, что оружие им не нужно, что они и без него обойдутся. Не так ли?

− Что вы этим хотите сказать?

− А то, что вы столкнулись именно с таким случаем. Более того, дикарь, обладающий оружием, уже давно понял, что применять его против братьев по разуму нельзя, вот только осталась маленькая проблемка. В соседнем лесу живет дикое племя обладающее не менее жестоким оружием, и оно то и пытается навязать вам свою волю, объявляя новичка опасным и пытаясь его убить. И делают они это совершенно не считаясь ни с вамию, ни с ним.

− Если бы они с нами не считались, они давно прислали бы сюда дестроеры и уничтожили наш мир, Вы этого не понимаете, Бирада?

− Я думаю, что они не прислали дестроеры по совсем другой причине. Последняя их атака против Procariot Sapiens на Зораге закончилась вовсе не поражением нашего нового друга. Он то выжил и получил нашу поддержку, а Галактические Дестроеры, атаковавшие Зорагу, уничтожены. Северные это знают, но не знают, как они были уничтожены и поэтому боятся их присылать сюда. Потому что здесь они могут их потерять.

− У нас нет оружия против дестроеров, и вы это прекрасно знаете.

− Северные об этом не знают, господин Председатель. Понимаете ситуацию. И они этого не узнают, пока Протоплазма здесь и под нашей защитой. Более того, они будут считать, что у нас это оружие есть, пока он с нами. И это значит, что их попытка заставить нас порвать с Procariot Sapiens, есть не что иное, как попытка нас обезоружить.

− Вы рассуждаете, как какой-то генерал, а не контактер, госпожа Бирада!

− Я не мало контактировала с генералами, господин Председатель. Вы ведь прекрасно это знаете.

− И что же вы предлагаете нам делать?

− Объявите об изменении политики Комиссии Контакта по отношению к военным. Выпустите всех задержанных военных из тюрем, и дайте мне возможность переговорить с нашими генералами.

− Вы понимаете, о чем просите, Бирада?! Мы их остановили потому что они готовили военный переворот, и вы хотите их освободить?!

− Главных зачинщиков переворота освобождать незачем. Но многих взяли просто "за компанию", и они невиновны. Есть и такие, кто по-настоящему готов служить согласно Кодексу Контакта, а не тупо подчиняясь всем приказам сверху.

− Ты мне скажешь, что хочешь сделать?

− Я хочу, чтобы военные служили нашему делу. Именно тем, что они умеют лучше всех. А именно, защите наших миров от вторжения. У меня есть, что им предложить. Одно только упоминание об оружии, способном уничтожить дестроеры, заставит их плясать под мою дудку.

− Ты ведь понимаешь, что играешь с огнем, Бирада.

− Мы сейчас все играем в огнем, господин Председатель. Вы ведь были в курсе, что северные далеко не столь дружественны к нам, как это говорилось в политической рекламе?

− Мы держали отношения под контролем, и все рухнуло, когда появился ваш Протоплазма. Он настолько все дестабилизировал, что мир едва не провалился в хаос гражданской войны.

− Он стал всего лишь поводом, а не причиной. Вам ли этого не понимать, господин Председатель.

− Не надо меня учить, Бирада. Я и так проявил слишком много терпения. И вы взлетели всего лишь от того, что Следственная Комиссия постаралась и раздула ваше дело до размеров слона из мухи. Плюс, заявление о первом контакте с новым разумным видом и наивная вера в это со стороны заштатного контактера с планеты, не имеющей своего разума. Вам просто повезло, что вы сейчас здесь, госпожа Бирада.

− Везение − это тоже оружие, господин Председатель.

− Оно может и закончится.

− Вам ведь это совершенно не выгодно.

− Я не ищу выгоды для себя.

− А для всего нашего дела?

− Вы то сами верите, что ваш подопечный говорит правду? − спросил председатель.

− Я не просто ему верю. Я доверила ему собственную жизнь, и ничуть об этом не сожалею. И это не просто слова, господин председатель. Если сейчас взять на анализ мою кровь, − Бирада подняла перед собой руку и взяв словно из воздуха острую бритву провела ей по своей ладони. Человек подскочил на месте от этого действия и замер, увидев, как потекла струйка крови по ее руке, как она остановилась, а затем исчезла вместе с порезом. − Если провести анализ, биологи подымут ужасный вой, потому что обнаружат во мне ту самую заразу − Procariot Sapiens. Бояться ее совсем не нужно, потому что она не предается ни через воздух, ни через касание. Она передается лишь разумной волей представителя этого вида, господин Председатель. Он в контакте со мной, и он живет в моей крови. И будет жить, пока живу я, пока живут все, кому он доверил себя, кто сам доверился ему. Северные боятся этой его способности. Боятся, потому что дикие предки Протоплазмы пользовались ей без всякой меры и поражали всех и каждого, кого встречали.

− Но это означает, что вы сейчас находитесь под его контролем.

− Можно и так сказать, − объявила Бирада. − Доказать обратное я не могу физически. И я не буду этого доказывать. Ведь вам совершенно не важно, я сама все делаю или это делает Протоплазма, пока мои дела служат именно тому, что мы все делаем.

− Я должен быть уверен, что он не задумал чего-нибудь ужасного.

− Извините, но ничем не могу помочь.

− Вы сами разве в этом не уверены?

− Честно? − усмехнулась Бирада.

− А как же иначе.

− Кодекс, параграф первый, статья четыре.

− Никакие действия не могут получить оправдания, основанные на предположениях, − произнес председатель. − Хорошо, Бирада. Пусть все так и остается. Вы получите все полномочия от Совета на дела с военными. И, надеюсь, ваше везение поможет нам всем.

* * *

− Что здесь произошло? − спросил генерал, встретив нескольких военных на выходе из челнока, прибывшего на станцию. Среди них не было ни одного выше полковника по званию, и это сильно настораживало.

− В Метрополии введено чрезвычайное положение в связи с неудавшимся военным переворотом, генерал Тирбонан, − объявил полковник Сирон, представившийся генералу как временный командир космической станции. − ЧП введено Комиссий Контакта, и многие генералы арестованы. В том числе и Главнокомандующий.

− И вы здесь командуете с разрешения КК, не так ли, полковник?

− Да, сэр. Не знаю, из какой задницы растет голова у этой комиссии, генерал, но они назначили меня сюда не спрашивая моего согласия, и у меня не было выбора. Ведь станция не может нормально работать без правильного командования.

− Проводите меня в центр связи, полковник. Я должен связаться с правительством, кто бы там ни сидел сейчас. У меня слишком серьезное сообщение, которое требует неотлагательной реакции.

− Я провожу вас сам, сэр, − объявил полковник, и знаком указав двум охранникам следовать за ним, двинулся к выходу из ангара.

Центр связи станции работал, казалось, как обычно. Необычно было лишь множество штатских на постах, но генерал не стал придавать этому значения, и вскоре оказался в кабине видео связи, где ему была предоставлена резервная военная линия.

На связи появился какой-то лейтенант, который тут же занервничал, затем его сменил полковник, объявивший, что он в этот момент является дежурным по штабу.

− Дежурный по штабу? − переспросил генерал. − Эту обязанность не может исполнять кто-либо ниже генерала по званию!

− Господа генералы в день переворота покинули штаб и больше не появлялись, сэр.

− Какого переворота?! − воскликнул генерал.

− Переворота, устроенного КаКашками. Они арестовали всех, господин генерал, и вас арестуют, если вы спуститесь на планету!

Связь резко оборвалась. Несколько мгновений на экране были помехи, затем появилось новое лицо, и генерал его узнал.

− Какие люди! − раздался возглас Бирады.

− Какого черта?! − воскликнул генерал, вскакивая. − Вы не имеете права влезать на мой канал связи!

− Вы желаете говорить с неработающим военным штабом планеты, генерал? Тогда, говорите, а я подожду, − Бирада исчезла с экрана и вместо нее появилась спина полковника, который что-то делал на пульте на стене напротив камеры, передававшей изображение.

− Что? − переспросил он и обернулся.

− Генерал! Прошу прощения, здесь были неполадки со связью!

− Я в курсе. Чем сейчас занимается штаб?

− Штаб ничем не занимается, сэр. Здесь нет никого, кто мог бы командовать. На работу приходят только подразделения охраны и техподдержки. Я − техник, сэр. Если нужно, я вызову командира охраны штаба.

− Вызывайте. И объясните мне, каким образом ваш канал был перехвачен Комиссией Контакта минуту назад.

− Это все предатели. Их здесь полно, сэр. Я уверен, что каждый второй продался КаКашкам!

− Вы ведь это слышите, Бирада? − произнес генерал.

− Разумеется, слышу, − раздался на связи голос женщины, и полковник на той стороне подпрыгнул на своем месте от неожиданности. − За вами очень забавно наблюдать.

− Чего вы хотите?

− Я сама прилечу на станцию, генерал. И лично выскажу вам, чего я хочу.

− Это звучит как угроза?

− Неужели вы боитесь? − усмехнулась она.

Связь оборвалась, и на экране остались лиш помехи. Генерал покинул кабину и встретился взглядом с полковником, что в этот момент следил за приемом очередного корабля на станции.

Связь так и не восстановилась, а через пять минут, в зале появилась женщина, и генерал почти не удивился этому, решив, что Бирада была где-то на станции все время. Непонятно только, как она влезла на защищенный канал связи.

Она прошла навстречу Тирбонану, и от генерала не ускользнуло то, что женщина имела знак Высшей Защиты от Комиссии Контакта, а это означало, что она обладала очень высокими полномочиями. Верить в то, что Комиссия совершила какой-то переворот, генерал не собирался. Он прекрасно знал, что Комиссия и без всяких переворотов имеет огромную власть. Если кто и мог совершить переворот, так это военное командование. Возможно, оно это и попыталось сделать, вот только безуспешно. И это означало, что Тирбонан должен был вести себя очень осторожно. Особенно в присутствии столь высокопоставленной особы, как Бирада, которая без всяких церемоний вручила генералу приказ, подписанный Верховным Советом Комиссии Контакта, согласно которому ему предписывалось поступить в распоряжение Бирады и исполнять все ее приказы, какими бы они ни были.

− Как это понимать? − спросил он, прочитав приказ и подняв взгляд на женщину.

− Для начала, господин генерал, я предлагаю вам отправиться вместе со мной в местный ресторан. Вы ведь еще не обедали после того, как прибыли? А за столом мы и обсудим все дела.

− Хорошо. Идемте. Но я хотел бы услышать от вас объяснения. О том, что здесь произошло и почему мне все твердят о каком-то перевороте?

− Переворот действительно имел место, Тирбонан, − заявила она. − Переворот от мягкотелого правления, к жесткому чрезвычайному режиму, в котором ВСКК применил всю свою власть и ввел на планете чрезвычайное положение. Формальная причина − попытка государственного переворота со стороны генералитета, пытавшегося сдать все Содружество Разумных в лапы Северных. Тех самых, которые стреляли по Зораге, когда вы там находились. Кстати, не откроете секрет, как вам удалось выжить?

− Когда все начало взрываться, сработала система активной эвакуации, и мы оказались вдали от взрыва. Вы ведь тоже спаслись от взрыва, когда сработала эта система.

− Мы спаслись, потому что один нервный инопланетянин выкинул пилота с места и увел наш транспорт на безопасную дистанцию. Мы видели чудовищный взрыв и посчитали, что все остальные погибли.

− Погибли только те, кто не успел покинуть планету. Вы знаете, почему дестроеры атаковали ее?

− Это и будет темой нашего разговора, генерал. Я знаю причину нападения.

* * *

Одна только мысль о встрече с существом более развитым по разуму, чем все ранее встречавшиеся, будоражила воображение. Генерал читал и перечитывал документы, смотрел докумeнтальные кадры, и у него не оставалось сомнения в том, что выводы специалистов на счет подопечного Бирады верны. Procariot Sapiens действительно обладает не только уникальным разумом, но и уникальными способностями. Вместе с тем, примитивнейшая биология ставила его в один ряд с простейшими одноклеточными и делала дикую форму этого существа чрезвычайно опасной для всех без исключения. Как такое могло получиться, человек не понимал. Но ему и не требовалось это понимание. Тирбонан пропустил все пространные умозаключения, сделанные великими учеными головами, и приступил к изучению новых данных, связанных с Северными.

Генерал Тирбонан был таким же военным, как и все остальные. Он считал вооруженные силы главной силой цивилизации и никогда в этом не сомневался. В молодости, как и большинство молодых военных, он презирал Комиссию Контакта, потому что она воплощала в себе совсем не те идеи, какими руководствовались военные. Мирные решения в какое-то время стали основой образования Содружества Разумных, поэтому КК и получила полную власть. В то время иного решения просто не нашлось, а военные стояли на грани войны с дикой разрушительной силой, которая смела бы всех, потому что не знала пощады. Это была галактическая Империя драконов, существовавшая сотни тысяч лет. В момент, когда молодое Содружество вступило в контакт с Империей, та вела войну с Северным Орденом. Драконы проигрывали эту войну, хотя и делали вид, что все еще сильны. Этот вид и напугал в те времена многих. И тогда "отважные борцы за мир" отправились в Империю с мирной миссией и добились того, чего желали. Ведь Империи не хотелось иметь в своем тылу нового врага, и Император-дракон принял посланцев, заключил с ними мирный договор, а когда те вернулись и поняли, что произошло, правительствам миров не осталось ничего иного, кроме как утвердить Комиссию Контакта как верховную власть в Содружестве. Ибо в противном случае, заключенный договор не имел бы силы.

Военные тогда не выступили против лишь потому что сами были рады тому, что не придется воевать с Империей. Ее мощь казалась несокрушимой до тех пор, пока Северный Орден не нанес свой удар. Империя пала, и Галактические Дестроеры оказались у границ Содружества. В то время Комиссия вновь оказалась на высоте, потому что именно "мирное решение" оказалось единственно возможным выходом из кризиса. И северные ушли, обозначив свои границы и позволив Содружеству занимать миры, ранее принадлежавшие драконам.

Содружество Разумных после того еще много раз чертыхалось, проклиная "уступчивость" северных, потому что вместе с драконовыми планетами оно получило и драконовы проблемы, с которыми, в конечном итоге разбираться пришлось военным, а не мирным посланникам. Ведь мирный посланник не может убедить зарвавшегося ящера, чтобы тот отказался от людоедства и террора. И с недобитыми драконами разбирались именно военные, подчас вытаскивая "мирных посланцев" из драконовых когтей и клыков.

Дверь в кабинет открылась, и генерал несколько мгновений не замечал вошедшую женщину. Она привлекла его внимание швыркнув носом, и Тирбонан чуть не подпрыгнул на том месте, где сидел от неожиданности.

− Вы что-нибудь решили по поводу моего предложения, генерал? − спросила она.

− Почему вы выбрали для этого дела меня, когда есть множество других более достойных кандидатов.

− Выбор был не особенно велик генерал. Отсеяв всех, кто участвовал в заговоре, и всех, кто не был уличен в действиях противоречащих Кодексу Контакта, я получила очень короткий список. И передо мной встал вопрос, выбрать того, кого я хоть немного но знаю, или же поставить все на темную лошадку.

− И на сколько же он был короток?

− В нем осталось всего семь имен, господин Тирбонан. Четверо скоро прибудут сюда, а еще двоих сейчас ищут.

− Ищут? Как это ищут?

− Когда начались действия против заговорщиков, в столице была паника, и куча идиотских слухов о том, что военноначальников сажают в тюрьмы и даже расстреливают. Я полагаю, что некоторые генералы попросту сбежали из города или глубоко спрятались.

− Подобные слухи не возникают изничего.

− Да, не возникают. Их разжигают те, кто желает беспорядков, чтобы побольше наживиться. Политическая ситуация на планете ни коим образом не должна отразиться на вашей будущей работе. А она, как вы понимаете, нужна не мне одной.

− Я еще не давал согласия работать на вас. И не дам, пока не выясню до конца, что происходит. A этого я не сделаю, находясь на станции. И, если вы не дадите мне возможность спуститься на планету, вы вряд ли получите о меня положительный ответ.

− А с чего вы решили, что я чем-то мешаю вам спуститься на планету?

− Мне не дали это сделать, ссылаясь на решение Комиссии Контакта.

− Удивительные дела творятся на этой станции. Никаких подобных решений Комисии нет и не было. А вас задержали, скорее всего, саботажники, если не заговорщики. Я улетаю на планету через несколько минут. Если вы пожелаете, можете воспользоваться моим челноком и лететь вместе со мной.

* * *

− Генерал Орбелион, − раздался голос, и человек, только что покинувший медцентр, обернулся. − Это я вас звал, − Послышался тот же голос и человек увидел, наконец, темную фигуру средь кустов.

− Кто вы, и чего хотите? − спросил человек. Крупный прямоходящий кошак ступил на дорожку из кустов, и человек, возможно, испугался бы подобной встречи, если бы ему было что терять. По виду инопланетянин был похож на Северного Кошака, вот только Генерал слишком хорошо знал их, чтобы не увидеть разницы.

− Я хочу поговорить с вами о деле, которое вы еще можете выполнить для своего мира, − произнес кошак.

− Назовите себя и не тяните, у меня не так много времени.

− Официально мое имя − Протоплазма подопечный Бирады, − объявил зверь и вынув удостоверение показал его человеку в раскрытом виде. Кроме подтверждения имени и подопечности, в документе стоял знак высочайшей микробиологической опасности. − Вы ведь в курсе всех нынешних дел на планете, генерал?

− Я давно в отставке из-за своей болезни, и единственное дело, которое я держу под контролем, это медицина и способы лечения онкологических заболеваний.

− То есть вы не в курсе того, что планета пережила чрезвычайное положение в связи с попыткой государственного переворота?

− Я к этому делу не имею отношения и не желаю ничего об этом слышать, − заявил Орбелион разворачиваясь и направляясь прочь от инопланетянина, говорить с которым генералу уже совсем не хотелось.

− Дело, которое я хочу вам предложить, генерал Орбелион, касается безопасности не только мира, но и всего Южного Конгломерата.

Человек на мгновение замер, затем снова развернулся.

− Я просил говорить короче, а вы вместо этого приплели политику, − проговорил он.

− Дело, в конечном итоге, именно политическое, − заявил инопланетянин. − Северные предъявили Конгломерату жестокий ультиматум, и дело грозит перерасти в галактическую войну. Я собираюсь отправляться туда для поиска мирного решения, но опасность такова, что без военного опыта не обойтись. А таковой опыт есть у вас, генерал Орбелион. Не только боевой, но и опыт общения с Северными.

− Мне осталось жить несколько месяцев, и, по словам врачей, я могу свалиться в любой момент и больше не встать. А для полета в космос нужны здоровые люди.

− В качестве оплаты за помощь в этом деле, я хочу предложить метод лечения вашего недуга, Генерал. Не буду ничего рекламировать, вы, как я понимаю, этого не любите. Просто скажу, что для моего биологического вида не существует проблем подобного рода.

− Если у вас их нет, значит, вы и лечить их не сможете, − проговорил генерал. − Это же очевидно.

− Для вас, наверняка, очевидно и то, что я не могу поменять цвет своей шерсти, не так ли? − проговорил инопланетянин и умолк, ожидая ответа.

− Вряд ли подобные фокусы чего-либо докажут, − произнес человек.

− Доказывать что-либо я могу только делом. Вам ведь нечего терять, значит, можете спокойно потратить два дня на одну попытку. И, даже если она закончится неблагоприятно, вы ведь все равно ожидаете смерть в любой момент?

− В чем заключается ваш метод? Кратко можете сказать?

− Введение в вашу кровь управляемых программируемых микроорганизмов, настроенных на восстановление или уничтожение больных клеток.

− Почему об этой технологии нет никаких сообщений в медицинских кругах? Вряд ли бы она осталась без внимания.

Кошак вновь достал свой документ и, показав генералу, ткнул когтем в знак МБО.

− Без управления эти микроорганизмы становятся жестокой болезнью, о которой вы, наверняка слышали. Ведь в медицинских кругах просто не могли бы о ней молчать. Речь о Procariot Sapiens.

− И какова вероятность, что во время эксперимента эти ваши микроорганизмы не выйдут из под контроля и не станут причиной эпидемии?

− Они могут выйти из-под моего контроля с той же вероятностью, с какой ваша здоровая рука может выскочить из из плечевого сустава на асфальт и побежать делать свои дела без вас.

Генерал вздрогнул, вспомнив тот бой, когда ему оторвало левую руку. И особо отчетчиво увиделся тот момент, когда вырванная из плеча рука летит в сторону и падает-падает-падает... далеко вниз, в глубокое ущелье.

− Если решитесь попробовать, генерал, вот мои координаты. − И кошак протянул человеку визитку, на которой стоял все тот же знак МБО, было указано имя инопланетянина и место его работы − Штаб Прокариотов. В последней строчке был номер, по которому можно звонить, и генерал оторвав глаза от цифр попытался взглянуть на кошака. Вот только того и след простыл. Человек обернулся несколько раз и не увидел ни единого намека на то, куда ушел Протоплазма.

* * *

− Что-нибудь прояснилось, отец? − спросила дочь, когда генерал вернулся домой.

− Все как было, Рота.

− Я уже давно до батальона доросла, а ты меня все Ротой кличешь, отец.

− Извини, Ротана. Непривычно видеть тебя вдруг повзрослевшей.

− Когда ты сам вернулся через двадцать лет из полета, мама тебя этим не упрекала.

Он прошел к столу на кухне, сел и бросил на скатерть карточку инопланетянина, что так и держал в руках всю дорогу.

Дочь оказалась рядом и взяв ее несколько мгновений изучала.

− Что это? − спросила она.

− Ерунда. Еще один вербовщик, − ответил генерал. − Можешь выкинуть.

− А сам почему не выкинул? − строго спросила дочь и покикнув кухню взялась за телефон.

− Мне нужно поговорить с человеком по имени Протоплазма подопечный Бирады, − произнесла она в трубку, когда послышался ответ.

− Это мое имя, но я не человек. Кто вы?

− Ротана Орбелион, дочь генерала Орбелиона. У него была ваша карточка, когда он вернулся домой. Что вы ему предлагали?

− Бессмертие и вечную молодость, − раздался голос в трубке. − Но он не поверил и отказался.

− Я в такое тоже не поверю. И хочу услышать, что вы предлагали в действительности, а не глупые шутки.

− Я предлагал ему работу в космосе в обмен на попытку применения метода лечения, известного только моему виду. А ваши медики его не признают из-за паранои. Они даже пробовать не пытались. Прогнали меня угрожая огнеметами.

− На сколько этот метод эффективен у вас?

− У нас другая биология и подобных болезней просто нет. Если вы надумаете, привозите его завтра утром по адресу, указанному в карточке. Охрана пропустит вас по вашему имени. Я проведу одну процедуру, и через два дня вы точно будете знать, помогла она или нет.

− А если не поможет, чем это ему грозит?

− Если не поможет, его уже ничто не спасет. Ваша медицина бессильна перед такими болезнями, на сколько я понял.

− Я должна посоветоваться с друзьями, прежде чем делать подобное.

− Советуйтесь. Только не ведитесь на страшилки, которые вам могут рассказать обо мне. Опасность моего биологического вида небезосновательно преувеличена...

− Хорошо. Я могу вам звонить еще, если появятся вопросы?

− В любое время, мадам.

− Что донесла разведка? − спросил отец, когда Ротана вернулась на кухню. Он уже разогрел ужин и ел.

− Разведка донесла, что ты снова лопух, отец. Хоть раз в жизни сделай все правильно, а?!

− Что правильно-то? − спросил он.

− Когда тебе предлагали эксперимент с киберпротезом, ты почему отказался? Испугался дурацкого сна! Завтра мы едем туда, и ты сделаешь все, чтобы участвовать в их эксперименте, отец.

− Ты ведь и не знаешь, что они делать собираются.

− Что бы ни делали, только болван может отказываться от подобной попытки! − воскликнула дочь.

− Даже твоя мать мной так не командовала.

− Ты же сам меня и учил командовать. Забыл?

− Не забыл. Научил на свою голову, − он говорил это смеясь, прекрасно понимая, что теперь-то никакое звание его не спасет от командования дочери, тем более, когда он давно в отставке.

* * *

Такси остановилось напротив шикарных ворот Бельверского особняка, и Ротана помогла отцу выйти из машины. Шофер тоже помогал, прекрасно зная, что к подобным домам простые люди на такси не ездят.

Из-за ворот появился молодой человек в полувоенном мундире со знаком Высшей Микробиологической Опасности, блестевшим золотом на его груди. Такие же знаки, но из более скромного железа были на воротах и на знамени над входом в особняк.

− Я ждал вас, − объявил он. − Следуйте за мной.

− Я ведь даже имени своего не назвала, − произнесла Ротана.

− Это ведь оно? − сказал он, разворачивая перед ней лист с цветной распечаткой. Вместе с фотографиями Ротаны и ее отца там были крупные надписи с их именами и фамилией, а так же распоряжение "пропустить и немедленно проводить в лабораторию номер 1".

− Да, конечно, − ответила Ротана и взяв отца под руку повела вслед за провожатым.

− Вот и наш пациент, − раздался голос за открывшимися дверями лаборатории, и Орбелионы встретили там человека в белом халате со знаками военного врача на положенных местах. А в самой глубине лаборатории, в полутемном углу на широком кресле сидел черный кошак. Он поднялся и прошел навстречу.

− Кто вы? − спросила Ротана.

− Я − Протоплазма подопечный Бирады, − ответил кошак. − Вижу, вы сумели уговорить своего отца.

− Подобный шанс появляется раз в жизни, − ответила она и глянула на человека-врача. − А кто он?

− Зольвер, академия микробиологии, − представился медик. − Вы действительно согласились на этот безусловно опаснейший эксперимент? − Он обращался к генералу, и тот молча глянул на дочь.

− Он согласился. Только болван может отказаться!

− Вы в каком звании, мадам? − спросил академик.

− Майор косморазведки.

− И что, часто в разведке пользуютя танковыми подразделениями? − спросил он с усмешкой.

− Бывает, когда надо проломиться через джунгли дикого сарказма.

− И все же вопрос к генералу Орбелиону, а не к вам, − возразил академик. − Я хочу слышать его ответ.

− Я и года не протяну, почему мне отказываться? − произнес Орбелион, глядя на медика.

− Тогда, вы не откажетесь подписать вот это, − и медик передал генералу планшет с договором, согласно которому в случае неблагоприятного исходя его тело должно было оптравиться на медицинские исследования без похорон.

− Десятки тысяч непохороненных солдат остались на Мерхабре, когда мы отступали оттуда. А это − ничем не хуже. − И он взяв ручку расписался в документе.

− В таком случае, мы можем начинать, не так ли? − академик взглянул на инопланетянина.

− Да. Вы хотели сделать какие-то анализы перед началом.

− Марфа, твой выход, − громко сказал академик, позади него открылись автоматические двери и из-за них выехал медицинский робот.

Генерала усадили в кресло, и манипуляторы Марфы провели первую процедуру, взяв кровь пациента на анализ. Внутри робота что-то заурчало и зажужало, и минуту спустя, голова Марфы повернулась к академику.

− Лейкемия Торсанга на последней стадии развития, − объявил грубоватый голос робота.

− Спасибо, Марфа, будь готова к такому же анализу через полчаса. − Академик глянул на кошака. − Я правильно понял, вы сказали, что за полчаса должна появиться существенная реакция.

− Реакция начнется сразу же. Через полчаса она должна достичь очевидного уровня.

− Вы умеете пользоваться медицинским инструментом, Ротана? − спросил кошак, показывая на приготовленный шприц.

− Вы хотите, чтобы это сделала я? − удивилась она.

− Робот отказывается вводить в кровь пациента несертифицированый препарат, − ответил он. − И к шерсти на лапах относится с подозрением. − Он поднял перед собой лапы, показывая свисавшие с них нерасчесанные клочья шерсти.

Она подошла, взяла шприц и несколько мгновений рассматривала белесую жидкость внутри.

Она еще колебалась, а затем взглянула на академика, и увидела на его лице любопытство. Это показалось чудовищно. Она шагнула к отцу и заглянула ему в глаза.

− Твоя мать умерла, потому что я опоздал, Ротана, − произнес он. − Если я не выживу, это будет всего лишь наказанием.

− Не говори так, отец, − приказала она и взяв его руку прочистила спиртом место для инъекции.

Препарат вошел легко, человек и не почувствовал никаких неприятных ощущений, и Ротана поднялась, глядя то на медика, то на инопланетянина.

− Присядем, − сказал академик. − Теперь надо ждать. А ты, Марфа следи за пациентом.

− Я не чувствую никаких изменений, − произнес Орбелион.

* * *

− Каков анализ, Марфа? − спросил академик, когда молчание робота затянулось.

− Заражение крови в тажелой прогрессирующей стадии. Десять делений в секунду в образце стандартного объема.

− Вы убили его! − воскликнул медик, глянув на Протоплазму.

− Папа! − вскрикнула Ротана, проскочив к отцу и трогая его за руку.

− Я еще жив, доча, − произнес он. − Ты ведь сама желала эксперимента, вот он и закончился.

− Ничего не закончилось, − заявил кошак.

− Не приближайся к нему, зверь! − воскликнул академик. − Марфа, ты подобрала антибиотики?!

− Нет, сэр. Эта зараза живуча как зараза, − проговорила Марфа.

− Дикари Мерхабры атаковали госпиталь контактеров, когда там проходили операции над несколькими аборигенами, − заговорил кошак таким голосом, что все на мгновение замерли, оборачиваясь к нему. − Они убили врачей, забрали своих с операционных столов и увезли к себе, где пытались лечить своими дикарскими методами. Большинство пациентов из-за этого погибло, а дикари обвинили пришельцев в их убийстве, и это стало первой причиной войны на Мерхабре.

Кошак оказался рядом с креслом, в котором сидел генерал Орбелион.

− Ваша медицина, господин Зольвер, столь же компетентна в микробиологических методах лечения, сколько компетентны мархабрские шаманы в хирургии сердца. И, я предупреждаю, что применю силу, если вы попытаетесь мешать лечению. Могу вас заверить, у меня нет предрассудков контактеров о том, что все можно решить мирно. − И кошак поднял перед собой лапу с выдвинувшимися на ней острыми когтями, а в руке академика появился маленький пистолет.

− Прекратите! − завопила Ротана. − Он же умирает!

− Они тебе соврали, девочка, − произнес кошак, наклонившись к ней. − Он вовсе не умирает. Симбионты, которых я ввел в его кровь, уже распознали раковые клетки и готовятся к атаке на них. В этот момент твоему отцу может стать плохо, но он выживет, даже если академик начнет палить в него из своей дико лечебной пушки.

Академик тем временем, не выпуская оружия из рук, командовал роботом, приказывая вызывать полицию и помощь из микробиологического центра. Человек и не услышал, как Протоплазма сделал свое сообщение в полицию, в котором обрисовал ситуацию, называя академика вооруженным дикарем и объявляя, что никакого нарушения закона в проводимом эксперименте нет, что у него есть разрешение со стороны медиков КК, и академик участвует в этом эксперименте по приглашению тех же медиков.

Машины с мигалками врываются на территорию Штаба Прокариотов. Полиция берет под контроль все здание, в котором не больше пятерых служащих. Медики забирают генерала Орбелиона и увозят в больницу, где пытаются лечить от "заражения крови". Лечение никак не помогает. Прогрессирующее заражение сменяется просто заражением. По всем медицинским канонам человек уже должен был умереть после подобной атаки, но Орбелион не только жив, но и в сознании, посмеиваясь над происходящим. Не смешно только его дочери, которая напугана переполохом и не отходит от больного отца ни на шаг.

Утром женщина проснулась от вопля медсестры, которая пришла делать назначенные процедуры, подняла одеяло с больного, а у того оказалось три руки. Третья оказалась простым протезом, что теперь лежал рядом со здоровой рукой.

− Разве так бывает? − произнес Орбелион, взглянув на дочь. − Звони кошаку!

Она схватилась за мобильник и набрала последний номер, по которому звонила прошлым утром.

Некоторое время он слушал ее сбивчивые слова. Еще бы! Не каждый день можно увидеть, как у человека отросла новая рука в замен потеряной.

− Мадам, Орбелион, − спокойно заговорил Протоплазма. − Не волнуйтесь, пожалуйста, так. Это явление − всего лишь маленький побочный эффект лечения. Вы можете попросить своих хирургов, они отсекут ему ненужную руку, и все станет как прежде.

− Вы что, издеваетесь?! − закричала она и вдруг истерически засмеялась. − Вы же знали, что так будет наверняка! Знали не сказали!

− Да, мадам, каюсь. Я еще многого вам не сказал, − ответил инопланетянин. − Вы же мне не поверили с первого раза, как я мог что-то вам говорить.

− Что вы еще не сказали?

− Я бы сказал, мадам, но здесь куча бандюков в камере, где я сижу, им не нравится, что я свободно говорю по мобиле... − голос исчез, и в трубке остался лишь сигнал отбоя.

* * *

− Он сопротивлялся при задержании?! − воскликнула Бирада. − Да что вы мне лапшу вешаете на уши! Если бы он сопротивлялся, вы сейчас все стояли бы на ушах и радовались грохочушим по улицам танкам! Немедленно проводите меня в камеру, где вы его держите, комиссар!

Полицейские исполнянли ее приказы, и вскоре перед женщиной открылась дверь камеры, за которой царил разгром. Несколько десятков людей и нелюдей самого разного вида лежали в разных неестественных позах, раскиданные по кругу вокруг места, на котором чинно восседал черный кошак. Комиссар только рот раскрыл, когда увидел это, а Бирада прошла в камеру, подошла к кошаку и взяв его за ухо подняла на ноги.

− Я не виноват, Бирада! − заскулил кот. − Эта дикая полицейская шушера сама на меня напала! − Они увидели мобильник, по которому я говорил, взбесились, решили, что я колдун, и напали все скопом!

Они вышли из камеры, и Бирада остановилась напротив комиссара, все еще держа кошака, шедшего за ней на четырех лапах, за ухо.

− Вы идиот, комиссар! Мой подопечный находится в состоянии Защиты Первого Контакта! Вы были обязаны это выяснить в первую очередь!

− Я ему это говорил, а он обозвал меня Северным кошаком и сунул к своим дикарям в камеру.

− Сколько там трупов, Протоплазма?

− Не знаю, пять или шесть, наверняка.

− Они на вашей совести, комиссар! − ткнула женщина комиссара рукой в грудь. − Освободите проход! − приказала она и пошла дальше, уводя кошака за собой.

* * *

− Ты уже не в первый раз так делаешь, Протоплазма. Знаешь же уже все!

− Мне нужна эта разрядка, − ответил он. − Не на академиках же все вымещать?

− О чем это ты?

− О тупости некоторых людей, возомнивших себя пупами вселенной.

− Рассказывай все сразу, а не тяни, Протоплазма!

− Я вылечил одного человека своим методом, и медики ему поставили диагноз − "умирает от заражения крови".

Бирада открыла дверь машины, к которой они подошли и села за руль.

− Адрес говори, Протоплазма, а не делай вид, что ничего не понимаешь, − приказала она.

− Академия микробиологии, − ответил он. − И не будь такой серьезной! Это же все смешно!

− Тебе смешно, а мне нет, Протоплазма.

− А когда я бежал от дестроеров ты надо мной смеялась.

− Кого ты там вылечил-то?

− Генерала Орбелиона.

− Купить его решил?

− Это запрещено?

− Нет. Мог бы мне и сказать.

− У тебя своя игра с Тирбонаном, и я в нее не вмешиваюсь.

− Ладно, дело-то надо делать нам обоим. И кое в чем ты все же дилетант, Протоплазма.

− Когда я был дилетатнтом, я делал все совсем не так, могу показать.

− Я уже видела твои подвиги, и сейчас не время.

Машина повернула на очередной проспект и вскоре выехала в район научных учреждений столицы, среди которых и находилась академия микробиологии.

− Просто жди здесь, Бирада, − приказал он, когда машина остановилась недалеко от ворот, которые перекрывали прибывшие к академии спец части разномастных аварийных служб.

* * *

− Кто впустил этого болвана в зону карантина! − завопил голос, когда в пустом коридоре появился человек в белом халате. Он без всяких церемоний прошел мимо баррикады, за которой стояли люди в масках, и вошел в палату, где в этот момент шел спор между академиком Зольвером и врачом, пытавшимся что-то доказать.

− Вы можете подняться с постели, генерал Орбелион, − произнес вошедший. − И не обращайте внимания на спорящих зукариотов.

Два медика опешили от подобных слов, и оба уставились на больного. Тот поднялся с постели и некоторое время смотрел на свою левую руку.

− Одевайтесь, − приказал Протоплазма, передавая человеку его одежду, что он оставил в Штабе Прокариотов.

− Нас же не выпустят, − произнесла Ротана, пытаясь помогать отцу одеваться. У того еще не восстановилась координация движений отросшей руки.

− У меня есть пропуск, мадам. Никто нас не задержит.

− Вы от подопечного Бирады? − спросила она.

− Да, вы же знакомы с этим знаком, − и он показал на отсвечивавший золотом знак Высшей Микробиологической Опасности.

− Он знал, что подымется такой хай? − спросила женщина.

− Знал, мадам. Подойдите сюда, возьмите за руку отца и возьмитесь за мою руку.

− Зачем?

− Так надо, чтобы телепортатор Протоплазмы забрал сразу троих.

− Какой такой телепортатор? − заговорил академик.

− Вот такой, − и человек продемонстрировал двум медикам приборчик, похожий на карандаш.

Они поняли, что это именно приборчик, а не карандаш, когда рядом полыхнуло синим светом, и три человека исчезли.

− Ох! − раздался возглас женщины, и она удержалась на ногах, ощутив сильную хватку человека, державшего ее за руку. Генерал перенес телепорт без каких-либо проблем и только оглядывался удивленно из-за того, что все трое оказались на улице.

− А где здесь приемный пункт телепорта? − спросил он.

− Моему телепорту не нужен приемный конец, − объявил человек.

− Вашему? − удивился генерал.

− Да, моему, − и человек переменился в одно мгновение обращаясь в черного прямоходящего кота.

− Бред. Быть такого не может, − проговорил генерал, мотнув головой.

− Это далеко не весь бред, с которым вы столкнетесь в ближайшее время, − объявил кошак.

− То есть как не весь?

− Садитесь в машину, − произнес Протоплазма, и рядом остановилась машина, за рулем которой была Бирада.

− Порторопитесь, иначе нам дорогу перекроют, − крикнула в окно женщина за рулем, и три человека оказались внутри.

− Мадам Бирада? − удивленно произнесла Ротана.

− А кого вы хотели увидеть? Он ведь мой подопечный, − ответила Бирада, ткнув кулаком кота, усевшегося рядом с ней впереди.

− И вы можете объяснить все чудеса, мадам Бираза? − спросил генерал.

− Объяснить так, чтобы понял любой, кто знает Кодекс − очень просто, генерал Орбелион. Помните последнюю главу Кодекса? Предсказания Контакта о том, что произойдет, когда мы вступим в контакт с представителем Сверх Цивилизации?

− И кто же этот представитель? − спросил генерал, почти успокоившись. Он, наконец, получил тот ответ, который все объяснял.

− Он, − Бирада снова ткнула в кота рукой. − Разве не этим только и можно объяснить ваше излечение?

− Его можно объяснить еще и бредом, разыгравшимся в моей голове, − ответил Орбелион.

− А вот это, извините, − проговорила она, пуская машину вперед.

− Что значит, извините? − переспросил Орбелион.

− Бред в голове, это неизлечимо, господин генерал, − ответил за нее Протоплазма. − И лучше бы вам от него избавиться самостоятельно. Потому что он не поможет делать дела в космосе.

− В каком космосе?

− В том, куда мы очень скоро отправимся. Вы ведь не станете отказываться от предлагаемой работы за свое излечение. Пусть даже и в бреду.

Орбелион глубоко вздохнул, взглянул на дочь и ответил:

− Не стану.

* * *

Странная ирония в названии боевого корабля, отражалась почти во всем. Предназначением крейсера "Мирный" была переправка посольств в другие миры. Не раз и не два звучала на борту "Мирного" боевая тревога, и большая часть экипажа, состоявшая из элитных военных подразделений, занимала боевые посты, чтобы встретить врага безжалостным огнем. Посольские миссии пользовались услугами военных, когда было необходимо бежать, и они не пренебрегали этим, потому что из опыта многих миссий следовало, что защита посольства нужна почти всегда, даже, когда оно прибывало на казалось бы дружественную планету, к существам давно вступившим в Содружество. Главное орудие крейсера предназначалось для боев в космосе и применялось за историю существования корабля много раз.

Сама эта история была запечатлена в музее, имевшемся на космическом крейсере и рассказывавшем большей частью о мирных миссиях и истории всего переговорного процесса, который Комиссия Контакта проводила своей главной политической линией. Военные стычки в космосе были неизбежны, и в вопросе защиты миссий между КК и военным командованием был полный консенсус. И поэтому немалая часть экспозиций музея посвящалась героям, служившим на крейсере, отдавшим свои жизни за мир в космосе и даже просто тем, что побывал на крейсере когда-то в роли военных или мирных.

Традиционное разделение на "военных" и "мирных" на крейсере было возведено в ранг корабельных правил и закреплено форменным обмундированием, которое отличалось у обоих групп по расцветке, но было одинаково функционально, потому что согласно уставу, все "мирные" являлись частями военных подразделений и участовали в военных акциях, когда это было необходимо. В то же время и военные не оставались без дела во время мирных миссий и не раз подменяли послов когда это было нужно.

В момент начала беспорядков крейсер "Мирный" находился на посадочной площадке специально выстроенного для него космодрома. Генерал Орланон, командир крейсера, был полностью на стороне Комиссии Контакта, и все заговорщики об этом знали, потому что так было всегда. Командующий главного крейсера официально давал присягу Комиссии Контакта, согласно которой подчинялся только ей и имел право не выполнять приказы военного Главнокомандующего. Тем не менее, в тот день, получив вызов в военный штаб, Орланон отправился туда, потому что не подозревал о начинавшихся беспорядках, как не подозревал и о том, что этот день станет последним в его жизни.

Обезглавив команду "Мирного" заговорщики желали отсечь всю команду от участия в делах на время, пока заговор не достигнет своей цели. И им это удалось. Не удалось только осуществить заговор до конца, потому что он был раскрыт буквально в последнее мгновение, и Комиссия Контакта нанесла контрудар прежде чем атака заговорщиков набала силу.

Орланона нашли застреленным в своей машине, которую бандиты загнали в темный переулок и бросили в районе старых трущоб, где приличные люди и не появлялись. Схватка в столице уже разгорелась, когда полицейский наряд наткнувшись на дорогую машину в месте, где ее быть не должно, произвел проверку и обнаружил в машине труп. Одежду бандиты с генерала сняли, документы сожгли, и полиция еще долго разбиралась бы, в этом деле, если бы один из молодых полицейских не узнал Орланона в лицо.

Эксперт установил, что смерть наступила от первого же выстрела, сделанного из снайперской винтовки военного образца. Несколькими другими выстрелами бандиты "добили" генерала, думая, что он мог выжить после первой пули.

* * *

− Мадам орланон, вы действительно желаете покинуть службу на крейсере? − спросил молодой генерал в последний раз.

− Я уже все решила, генерал Орбелион, − ответила женщина. − Мой муж погиб, а мне еще детей подымать на ноги, и лучше это делать дома, а не во время мисиий в космосе. − Кроме того, моя каюта теперь нужна для мадам Ротаны. Надеюсь, у вас все получится. За команду можете быть спокойны, это лучшая команда во всем космофлоте.

− За команду я не беспокоюсь. В молодости я и сам служил здесь.

− В молодости, − вздохнула женщина. − Вы и не похожи на старика.

− Вы же знаете, что делает космос со временем, мадам Орланон.

− Да, конечно. Удачи вам, генерал. И прощайте.

Женщина спустилась по пандусу к ожидавшей ее машине и та вскоре уехала.

Орбелион входил в старый знакомый ангар. Он осторожно вступил на крутую лестницу, припоминая, что в последний раз спускался по ней с большим трудом из-за ранения. А теперь он подымался с легкостью, какой не чуствовал уже многие годы. На верхней площадке его ожидала группа офицеров, выстроившаяся как полагалось для встречи нового командира крейсера. Когда-то давно и Орбелион так стоял, встречая Орланона, вот только об этом ему уже не с кем было вспоминать, потому что его старые сослуживцы либо давно умерли либо давно на пенсии.

Дежурный доложил, как полагалось, и Орбелион прошелся перед офицерами, оглядывая каждого и стараясь по лицам вспомнить имена, которые он прочитал в досье.

− Здравия желаю, господа! − произнес он, отдавая честь.

− Здравия желаем, господин генерал! − хором ответили офицеры, продолжая стоять по стойке "смирно".

− Вольно, − приказал Орбелион. − Первое собрание через час в офицерской каюте. Расходитесь.

− Генерал Орбелион, − раздался голос одного из офицеров. − Разрешите проводить вас, − добавил он, когда Орбелион обернулся.

− На крейсере где-то идет ремонт? − спросил генерал.

− Нет сэр?

− Значит, вы не в курсе, что я уже служил на "Мирном" и знаю куда и как можно пройти?

− Дело не в этом сэр. Дело в некоторых вопросах, которые надо решить неотлагательно.

− И что за вопросы?

− Вчера сюда прибыл некий инопланетянин. Он поднял на уши весь медицинский сектор крейсера, самовольно занял одну из лабораторий и заявил, что там якобы будет какой-то реабелитационный центр.

− И в чем вопрос? − спросил генерал. − Он не показывал документа, с назначением на крейсер?

− Показывал, но он ведет себя вызывающе, сэр!

− Он кого-нибудь укусил?

− Нет, сэр, − человек опешил от подобного вопроса и остановился, отставая от генерала.

− Вы уже раздумали меня провожать, полковник? − спросил Орбелион, оборачиваясь.

− Вы знакомы с этим северным кошаком?

− Разве в его назначении стояла не моя подпись? − удивленно спросил генерал.

− Нет, сэр, но мадам Бирада еще не прибыла ка крейсер, и... − он замолк.

− Кошак не понимает нашего языка? Или вы не понимаете его речь?

− С языком проблем нет, сэр, но он... Он говорит такое, словно издевается над нами!

− Когда заканчивается ваше дежурство, полковник?

− По времени я сейчас должен передавать все дела полковнику Роконну.

− В таком случае, передавайте дела Роконну, а когда передадите, найдите Протоплазму и пригласите его от моего имени в офицерскую каюту на собрание.

− Кого найти, простите?

− Вчерашнего кошака! Протоплазма − его имя, если вы это не помните!

− Я все сделаю, сэр, − пообещал полковник, и Орбелион отвернувшись направился к рубке.

* * *

− Господин Протоплазма, ваш статус остался таким как прежде или изменился? − спросил генерал, когда черный кошак вошел в офицерскую каюту и полковник, пришедший с инопланетянином, представил его офицерам.

− Вчера мой статус изменился с ПК на ПКСЦ1. Не понимаю, повысили меня или принизили.

− ПКСЦ1? − удивился генерал. − Странно, что я этого не слышал.

− Возможно, у вас сломался телевизор и поэтому он показывает вчерашние новости.

* * *

− Добрый день, господа, − произнес черный кошак, появившийся в зале, где собралось множество старых и не очень старых людей. Роднило их в большей степени не то, что они когда-то служили в армии, а то что когда-то они получили ранения и увечья, из-за которых в зале очень многие были в инвалидных креслах, и долгое отсутствие устроителей этого странного собрания их уже начало раздражать.

− Мы уже начали сомневаться в том, добрый ли этот день, − раздался возглас из зала.

− Ваши сомнения рассеются, когда вы узнаете, зачем вас здесь собрали.

− И кто же нам это расскажет? − раздался другой голос. − Уж не ты ли, кошак облезлый?!

− Пожалуй вам, полковник Турумар, это никто рассказывать не станет, − произнес кошак и покаал какой-то странный знак по которому из-за дверей появились солдаты, которые тут же прошли к инвалиду и взявшись за его кресло, увезли под его вопль "куда вы меня везете?!"

− Несдержанность в мой адрес − это первое, чего не должно оставаться в остальных, господа, потому что приглашения вы получали не от меня. Кроме того, я здесь не для того, чтобы просто болтать языком. Я здесь для того, чтобы предложить вам испытать на себе инопланетную технологию лечения, господа.

Зал мгновенно зашумел, но шум стих, и кошак прошел вперед, проходя между людьми, которые расходились и разъезжались перед ним. Не потому что боялись, а потому что он шел, вклиниваясь в собравшуюся толпу.

− Есть кое-что, что вы должны знать, прежде чем начнется то, что я сказал, − произнес кошак. − Во-первых, я не тот, за кого меня многие из вас принимают. Я − не северный кошак. Название моего вида − Procariot Sapiens, и для северных это название не менее ужасно, чем для вас названия чума и проказа. Именно моему виду принадлежит метод лечения, который я собираюсь вам предложить. Метод достаточно прост, но для вас он будет иметь невероятные последствия.

− Это что же такое? Лекарство от всех болезней?

− Не от всех, господа. Только от физических увечий. Умственные увечья оно не лечит.

− Это как же? Вы нам новые ноги нарастите, что ли? − спросил другой инвалид, сидевший в кресле.

− Готов ли ты, солдат, к подобному? − спросил кошак, резко разворачиваясь и выхватывая взглядом говорившего. Казалось, этот человек в каталке был самым молодым из собравшихся. Инопланетянин знал, что этому парню всего двадцать семь лет, что потерял ноги он на службе, спасая жизни других людей. Спас не одну сотню, а сам не уберегся. Да и не стремился уберечься, когда потребовалось жертвовать собой ради других. − Я уже знаю, что среди вас − никто не готов, − объявил кошак, оглядывая собравшихся.

− Вы что, действительно можете это сделать? − раздался еще один голос. − Вернуть нам руки и ноги?

− И не только это, − объявил кошак. − Могу вам хвосты отрастить и даже ангельские крылья. − В ответ послышался нестройный смех.

− Слишком жестоко, если это обман, − раздался новый голос.

− А если нет, что вы отдадите за то чтобы снова стать нормальными людьми? − сопросил кошак.

− Да все что угодно! − раздался чей-то возглас.

− Вот это-то и пугает, − произнес инонпланетянин. − Вы должны остаться теми, кто вы есть. А именно − людьми в том смысле, в какой в это слово вкладывают те, кто восхищается совершенными вами делами.

− Это что же, получается, ты словно демон, искушающий нас невероятным чудом, и что же ты за него потребуешь с нас?

− Ваши души, господа, − заявил кошак.

− Это не смешно.

− Знаю, что не смешно. Но именно это мне и нужно. Ваши души и вашу верность в деле, которое вы будете делать получив от меня то, во что вы еще не верите.

Я знаю, что кто-то за подобное продаст душу и дьяволу. Но я не дьявол и не демон. Я всего лишь тот, кого так обозвали те, кто боится того, на что я способен. Вместе с излечением вы получите силу. Настолько большую, что северные ради ее уничтожения будут готовы убивать целые миры. И узнав о вас, они вполне способны прислать галактические дестроеры к вашему миру.

− То есть мы станем угрозой для всего мира?

− Станете, если потеряете разум. На эксперимент пойдут только те, кто пройдет отбор. Первичный отбор вы уже прошли, поэтому вам будет предложен контракт, согласно которому после излечения вы поступите на бессрочную службу в подразделение АЗК, под командованием генерала Орбелиона.

− Активная Зашита Контакта? − раздался чей-то вопрос. − Подразделения подобного типа не создавались со времен войны с драконами.

− Значит, вы теперь знаете, что стоит на карте.

− Почему мы до сих пор болтаем, а не занимаемся делом?! − послышался очередной выкрик.

* * *

Свора разнообразных зверей мчалась через полигон. То там, то тут взрывались снаряды. Зверей кидало ударными волнами, но они подымались и бежали вновь, приближаясь к своей цели.

− Ох, черт! − раздался вой над полем, когда снаряд попал в одного из бегущих, и его разорвало на части, раскидывая во все стороны. Кровавые на вид ошметки зашевелились, обратились в небольших существ, которые собрались в одном месте, слились и вновь став пятнистым зверем, помчались вслед остальным.

Наблюдатели были чуть ли не в шоке от представления. И, последним аккордом представления стало появление отряда прокариотов в небе в виде птиц. Они сделали круг над полигоном, черная птица осталась над позициями условного противника, и внезапно рухнула вниз, после чего над полигоном взвилось огненное пламя, мощнейшие взрывы поглотили и позиции противника и атаковавшую их птицу.

Рядом с наблюдателями полыхнул свет телепорта, и из него появился большой черный ящер. Он взревел во всю глотку, глядя на людей, выпустил когти и вспорол себе брюхо. Потекла кровь и с кровью из распоротого брюха вывалился ругающийся человек. Он что-то еще вопил и внезапно смолк, оглядываясь. Наблюдатели узнали в нем полковника Форсада, который еще час назад вызвался стать условной жертвой, которую должен был освобождать отряд прокариотов. Полковник оглянулся и увидев перед собой черное чешуйчатое пузо отпрянул от него, а дракон медленно изменился, уменьшился в размере и стал кошаком, которого все знали, как Протоплазму.

− Ты меня сожрал, чертов монстр! − выпалил полковник.

− Если бы я тебя действительно сожрал, ты сейчас не был бы способен кого-то в этом обвинять, полковник. Я всего лишь вытащил тебя из под удара кассетной бомбы. И сделал это очень вежливо и нежно в своем животике. А снаружи тебе бы оторвало руки-ноги-хвост-и-голову ударной волной.

* * *

− Наша первая цель − Южный Полюс галактики, планета Основа-2, − произнес Орбелион, − Мы летим туда не для выполнения боевой задачи, а для встречи с существами, которые создали Кодекс Контакта, для того, чтобы получить от них советы и напутствия. Такова наша задача на ближайшее время. А теперь, по местам, господа. Взлет через тридцать пять минут!

− Кто же они, эти загадочные основатели? − спросил Протоплазма, глядя на Бираду. − И почему я о них не слышал раньше?

− Я тоже услышала о них впервые вчера вечером, − ответила Бирада. − Ты же это прекрасно знаешь, Протоплазма.

− Это меня и удивляет. Сколько еще нераскрытых тайн у ВСКК?

− Эта тоже останется нераскрытой, − объявила женщина. − Тайны для того и является тайнами, чтобы держать их в тайне.

− Не вылились бы все эти тайны нам боком? − вздохнул черный кошак.

− Неужто ты боишься, Протоплазма?! − воскликнула она, усмехаясь.

− Ты прекрасно знаешь все мои страхи, Бирада, и нечего тут смеяться. Когда сама испугаешься, тебе не будет смешно.

− Мне смешно, потому что твой страх похож на страх ребенка, которого направили к строгому папе.

− Я вдруг этот "строгий папа" решит мной пообедать? − серьезно проговорил Протоплазма, и Бирада рассмеялась во весь голос. Так они и вошли в рубку крейсера "Мирный", где Орбелион уже командовал подготовкой к старту.

Бирада и Протоплазма не мешали человеку и уселись в кресла, предназначенные для них.

Прозвучала последняя команда, дрогнул пол под ногами, и огромная космическая машина пришла в движение, подымаясь над землей. В первый момент ее подымали огромные воздушные шары, предназначенные именно для подобных целей. Они были наполнены гелием, и раздувшись быстро потянули корабль в точку, где должны были включаться маршевые атмосферные двигатели. Подобный архаичный способ подъема применялся довольно часто, когда надо было оторвать от земли большие корабли. Стартовать с поверхности было сложно из-за сильного ракетного огня, который отражаясь от земли мог вернуться назад и повредить обшивку. А при старте мощных ракет в воздухе такого не происходило, и там можно было дать волю любой тяге.

− Три секунды до старта ракет. Две секунды. Зажигание! СТАРТ!

Большой обзорный телеэкран показывал картинку, передаваемую с земли. Махина крейсера, висевшая в небе, вдруг окуталась огнем, шары, на который она висела, рванулись ввысь, унося с собой оборванные тросы, и под конец мощное ракетное пламя вырвалось из-под корпуса аппарата, толкая его в сторону и вверх. Первая часть полета сопровождалась толчками из-за неравномерности атмосферы, но постепенно набрав скорость и высоту, аппарат вышел в верхние слои атмосферы, где в действие вступали новые двигатели, и перегрузки внутри резко сменились невесомостью, а на картинке передаваемой с земли, на месте крейсера возник огненный всполох, который быстро растаял, оставляя после себя лишь облачко инверсионного пара.

Миссия богов

− Господа, сегодня у нас необычный день, − начала свою речь Бирада. − Мы отправляемся в своей первый космический поход, и делая это мы должны принять на себя обязательства, которые дадут нам четкую основу для наших будущих действий и решений. Кодекс Контакта, по которому мы живем, является идеалистическим выражением чистых устремлений разума, направленных на улучшение жизни всех разумных, независимо от их биологического вида. Вы уже прочувствовали на себе то, каким должен быть идеальный контакт разумных. Наш общий друг подарил нам часть себя, и мы должны сделать так же для него. Идеальное прдставление о дружбе отрицает подобный подход. Потому что дружба в первую очередь бескорыстна. Но это всего лишь идеал, который вполне достижим, но начинается дружба именно с взаимной помощи. Вы получили подобную помощь от Протоплазмы, получили даже не мечтая о подобном результате. И теперь наша помощь нужна ему! Он не станет ее просить, потому что принял Кодекс Контакта настолько близко, что готов следовать ему буквально. Самое удивительное в том, что он может себе это позволить! Он может жить по идеалистическим законам, выполнять их и не требовать за это ничего.

− Так чего же такого мы можем ему дать, что ему нужно, но чего он не станет просить?! − раздался выкрик из зала.

− Мы можем отдать ему себя. Части себя. Не в смысле, отдать руки или ноги, а отдать часть своей жизни, делая то, что нужно для него. И сделать это надо не спрашивая, чего он хочет. Просто потому, что наши идеалистические законы несовершенны и не учитывают реалий, в которых есть место самым разным вещам и событиям, которых согласно кодексу не должно быть. Не должно быть вражды между разумными, а она существует. Не должно быть войн, а они полыхают по всей галактике. Не должно быть корысти, а она процветает везде, где можно и где нельзя. Мы летим на Основу-2 для того, чтобы исполнить еще одну идеалистическую мечту. Не нашу, но его. Многие из вас знают, что Основатели Кодекса Контакта не принадлежат расе людей. Но мало кто знает, я и сама не знала до вчерашнего дня, что создатели Кодекса живут и поныне, что мы можем с ними встретиться и получить то, чего друзья не боятся спрашивать друг у друга, ибо нет корысти в том, чтобы получить совет друга. А нашему другу необходим такой совет. Совет мудрейших и опытнейших наставников, каковыми являются основатели. Именно поэтому Комиссия Контакта вручила мне эту свою тайну и передала все, что нужно для вступления с ними в контакт, сразу как мы прилетим. Но это не отменяет того, что я говорила. Мы должны отдать ему часть себя, часть своей жизни, просто потратить свое время для того, чтобы служить ему. Друзья не служат, друзья помогают, и наша служба будет именно помощью. Она абсолютно добровольна, и каждый из вас будет решать для себя, что ему важнее, помочь другу или делать какие-то свои дела, которые, быть может, не менее важны чем это. На этом я заканчиваю свою речь. Только последнее объявление. Все, кто решит поступить на службу, о которой я сказала, могут прочитать условия и требования к кандидатам в информационном центре крейсера в разделе контрактов. Ключевое название − "Миссия богов".

* * *

Огромная зеленая планета выплыла в обзрном окне и продолжала двигаться вместе со звездами согласно вращению крейсера.

− Это и есть Основа-2? − спросил кто-то. − А говорили, что она с Луну размером, а тут гигант какой-то.

− Это не Основа-2. − произнесла Бирада. − Это Основа-1 или просто Основа. На Основу-2 мы полетим отсюда, когда получим разрешение хозяев мира и данные для полета.

В рубке наступила тишина, и все смотрели в окно, за величественно проплывающей планетой. Люди и нелюди смотрели на планету и не заметили сразу, как посреди рубки замерцали белые всполохи света, и из них на палубу вступили два человека.

− Кто вы и по какому праву явились к нашей планете с оружием?! − раздался голос одного из них, и все обернулись.

− Наше оружие служит только для защиты от другого оружия, − произнесла Бирада, выходя к гостям. − А это знак, дающий нам право прилетать сюда. − Она протянула круглый медальон, что все время, пока крейсер маневрировал около солнца Основы, держала в руке.

Один из гостей ступил ей навстречу, принял знак и вернувшись к своему передал ему в руки. Тот некоторое время рассматривал знак, затем поднял взгляд на Бираду.

− Вы должны лететь на Основу-2, а не сюда, − произнес он.

− Да, но мы не можем туда лететь без вашего разрешения и указания того, куда лететь.

− Разрешение мы вам даем, − заявил пришелец. − А лететь вы должны к нашей луне. Она и есть − Основа-2.

Вместе с этими словами оба пришельца исчезли во всполохах телепорта.

− Командир, − произнесла Бирада, оборачиваясь к Орбелиону.

− Все по местам! − скомандовал генерал. − Запуск маршевых двигателей, курс к луне!

Два часа в полете при умеренной перегрузке привели крейсер к естественному спутнику Основы. Он выглядел более мрачно, чем сама планета, но на поверхности луны было множество светлых пятен, которые при увеличении оказались куполами, словно закрывавшими кусочки зеленой Основы, перенесенной на мертвую планету.

"Мирный" вышел на орбиту вокруг спутника и вскоре появился запрос видеосвязи. На экране так же оказался человек.

− Вот тебе и "не принадлежат расе людей", − проговорил кто-то, когда связной с Основы-2 заговорил на официальном языке Содружества, каковым считался язык людей.

− Вы можете спуститься к нам на челноке, к месту, на которое укажет маяк, который включится через минуту. Надеюсь, все правила встречи вы знаете.

− Мы знаем, − заявила Бирада, отвечавшая на запрос. − Мы прилетели, чтобы встретиться с основателями Кодекса Контакта. И с нами будет представитель разумного вида, которому нужны их дружеские наставления.

− Мы ждем вас, − объявил человек, и исчез с экрана.

"Что-то мне не нравится вся эта мишура вокруг", − заговорил Протоплазма мысленно. − "И ты что-то не договариваешь, Бирада".

"Ты знаешь все, что знаю я, Протоплазма." − ответила она неслышно для окружающих. − "Идея лететь сюда принадлежит Совету, и не вижу, почему это не сделать. А все твои подозрения больше походят на параною. Ты же сам говорил, что не знаешь таких существ, которые были бы способны тебя убить."

"Я не утверждал, что таких не существует", − заявил Протоплазма − "А то что тут что-то не так, я просто шерстью чувствую!"

"Шерстью − это фигня. Вот, если бы ты слизистой оболочкой почуял", − Бирада едва не рассмеялась вслух.

"Посмейся, Бирада. А я, если потребуется удирать, не посмотрю ни на какие ваши идеалы."

"Ты уже признавался, что настоящий идеализм тебя не устраивает."

− Положение маяка зафиксировано, сэр! − раздался рапорт в рубке, и Орбелион поднялся со своего места.

− Все идет по плану, генерал, − заявила Бирада, и Орбелион не возразил, хотя, когда она рассказывала о плане высадки день назад, генерал был не в восторге от того, что на встречу с основателями он сам не попадет.

Челнок отделился от крейсера. В нем были только четверо. Бирада, Протоплазма, пилот и его помощник. Оба человека были из тех, кто не прошел реального контакта с Протоплазмой, и даже не были в курсе того, что прошедшие контакт от него получили.

Маяк находился рядом с куполом, к которому и спустился челнок. В этом месте оказался другой купол намного меньше главного, и как только челнок приблизился, маленький купол раскрылся, и пилот получил указание диспетчера с планеты опускаться в открывшуюся под куполом шахту. Человек знал свою работу, и аппарат опустился в шахту без каких либо проблем. Вскоре он стоял на твердом бетоне, купол сверху закрылся, и пилот напомнил, что согласно правилам подобного шлюзования, никто не должен выходить из челнока, пока снаружи не появятся сопровождающие или не будет прямого контакта на связи с подтверждением того, что шлюз заполнен воздухом и воздух пригоден для дыхания. Исключения, конечно, существовали, но сейчас они не имели места.

На посадочной площадке появились два человека, и пилот включил механизм открывания.

− Приветствую вас на Основе-2, − заговорил один из встречающих, выходя навстречу гостям. − Я Ларикорнан, вы можете называть меня просто Лари.

− Я − Бирада, контактер Содружества Разумных, а это − Протоплазма, мой подопечный. − Она указала на черного кошака, стояешего рядом и едва не хватавшего ее за руку.

"Они не люди, Бирада, я это чувствую!" − едва ли не выл его перепуганный мысленный голос.

"Успокойся, протоплазма, кем бы они ни были, они наши друзья!" − отвечала она, одновременно слушая, как представлялись гостям пилот и его помощник, последним представился собрат Ларикорнана, который оказался куратором Северной Империи, самоназвание которой звучало как "Кошачья Империя". Носил он не менее странное имя, чем его собрат − Белароксан.

− К сожалению, еще не родился тот кошак, который привел бы Империю к Кодексу Контакта, − произнес он.

− Они, разве, не прилетали сюда? − спросила Бирада.

− Прилетали. Вместе со своими людьми и с отголосками Древней Войны, в которой они воевали с драконами. И было это задолго до того, как Основа-2 стала местом, где появился Кодекс Контакта.

− Может, они о нем и не знают?

− Знают, но не принимают. Потому что они хищники, а хищникам очень трудно принять подобные ограничения для себя. Хотя, основатели и доказали возможность такого.

− Основатели − хищники? − удивленно спросила Бирада.

− А вы этого не знали? − удивился Ларикорнан.

− Наш Совет Контакта, в лице его Председателя, любит делать подобные мелкие сюрпризы, − объявила Бирада. − Кто же они? Нам этого тоже не сказали, оставив в качестве сюрприза.

− Ну что же, мы не станем портить этот сюрприз и называть основателей раньше времени. Вы сами все увидите, − заявил ларикорнан. − Следуйте за нами.

* * *

Покинув шлюз они оказались в огромном подземном городе, раскинувшемся далеко за пределы большого купола, что покрывал центр. Ларикорнан взяв на себя роль гида, провожал четверку по улицам, показывал местные достопримечательности, называл разумных, которых они встречали по дороге. На делегацию почти никто не обращал внимания, потому что людей здесь было очень много, а кошак вполне вписывался в разношерстную компанию, встречавшуюся повсюду.

Делегация находилась в центре города, под куполом, только что осветившимся взошедшим солнцем. Из-за этого он светился тонкой сеткой арматуры, на которой держалась стеклянная оболочка.

− Вы не боитесь, что ее какой-нибудь метеор пробьет? − спросил пилот, когда появилась такая возможность.

− Конструкция купола очень жесткая и имеет тройное резервирование. То есть это не один, а три купола, каждый из которых способен выдержать удар мелкого метеора. Чтобы пробить все, нужен очень крупный камень, а такие отслеживаются и либо сбиваются, либо уносятся специальными сборщикам, работающими в космосе. Они ловят опасные камни и отправляют на космические перерабатывающие заводы. Очень редко случается, когда такой космический камень не содержит полезных минералов.

− И сколько лет существует ваша система? − спросила Бирада.

− В нынешнем виде − семдесят тысяч лет. А вообще, впервые в космос наш мир вышел более десяти миллионов лет назад.

− Ого, это задолго до начала Древней Войны, − впервые заговорил Протоплазма.

− Здесь, на Основе-2 она закончилась, уважаемый Протоплазма, − произнес Ларикорнан.

− А вы слышали что-нибудь о Procariot Sapiens? − спросила Бирада.

− Эта болезнь свирепствовала в галактике очень давно. Еще до Древней Войны. Из-за паники и паникеров она распространилась столь широко, что некоторые решили, что одноклеточные возбудители болезни обладают собвтенным разумом. А это заблуждение в свою очередь привело к жесточайшим последствиям из-за того, что правители галактики приняли неправильное решение и уничтожали зараженные планеты вместо того, чтобы искать противоядие от болезни.

− А вы это противоядие нашли? − спросил Протоплазма.

− Нам не пришлось его искать. Паникеров было столько, что они уничтожали всех подозреваемых носителей. А галактические дестроеры уничтожили пораженные планеты, и распространение болезни остановилось.

− Скажите, что вы сделаете, если узнаете, что уничтожая так называемую болезнь Procariot Sapiens, вы уничтожали разумный вид? − спросил Протоплазма.

− Во первых, мы в этом деле не участвовали, − заговорил Балароксан. − А во вторых, нам точно известно, что Procariot Sapiens − это всего лишь бактерии − возбудители болезни, у которых разума нет и быть не может.

− Вы ведь с ними не сталкивались, откуда такая уверенность?

− Мы получили все доказательства этого, − ответил человек.

− И доказательства обратного даже пытаться принимать не будете? − спросил черный кошак.

− Вы прилетели сюда, чтобы вступить в этот бессмысленный спор, уважаемая Бирада? − спросил куратор, глянув на женщину.

− У нас говорят, истина размножается спорами, − произнесла Бирада. − Хотя сами споры далеко не всегда разумны, для торжества истины это вовсе не так важно. Вы свое доказательство неразумности уничтоженного вида основываете на показаниях паникеров, которых сами ни в грошь не цените, почему вы так за них держитесь? Боитесь древние догмы поломать?

− Желаете предоставить доказательство разумности одноклеточных организмов, пожалуйста, можете попробовать, − усмехнулся Ларикорнан. − Мы вас внимательно выслушаем.

− А экспериментально проверить не желаете? − спросила Бирада.

− Каким образом?

− В биолаборатории. Если у вас ее нет, найдется на нашем крейсере. Вы ведь не побоитесь туда подняться?

− У нас и свои лаборатории имеются, − заявил Белароксан.

− Тогда, нам стоит направиться сейчас именно туда.

− Вы желаете потратить свое время на это бессмысленное дело? − удивился Ларикорнан.

− Свяжитесь со своими наставниками и спросите, является бессмысленным дело доказательства существования разума у какого-либо биологического вида?

− Ваша взяла, − произнес Ларикорнан. − Но после того, как эксперимент закончится, вы покинете планету, и ваше право на посещение будет исчерпано.

* * *

Лаборантом оказался маленький человечек, которого смело можно было назвать гномом. Он и представился как гном Трибан, объяввляя, что готов сделать любую работу для гостей.

Бирада и Протоплазма оказались в центре внимания, и Трибан сделал как ему было сказано. Взял на анализ клетки кожи и кровь Бирады.

Взгляд его несколько изменился, когда анализ был сделан.

− Перед отлетом наши светилы от медицины сказали, что я с таким поражением клеток не проживу и десяти минут, − произнесла Бирада. − Вы ведь поняли, что это такое? − спросила она гнома.

− Не понимаю, − проговорил он. − Что это?

− У вас что, и информации по этим микроорганизмам нет?

− Нет, − ответил тот. − Оставайтесь на месте! − воскликнул он, отходя от Бирады.

− Мы уже с вами контактировали, господин Трибан. Если вы считаете, что это заразно, то вы уже поолучили заражение в виде кожной инфекции, как минимум. И, должна вам сразу сказать, что вы сейчас увидели в свой микроскоп не какую-то обычную заразу, с которой может справиться любая больница. Вы столкнулись с результатом физического симбиоза между разумными существами. Симбиоза, который вы ошибочно приняли за болезнь.

− Симбиоз не может быть подобным! − воскликнул гном.

− В науке не существует такого, о чем можно заявлять, что оно "не может быть, потому что быть не может".

− Вы уверены, что это не опасно?

− Я уверена, что это опасно. Но только не для меня.

− Так вы всех заразили?! − воскликнул гном снова нервно подпрыгивая и косо глядя на женщину.

− Я никого не заразила. Взгляните на образцы, что вы взяли, и увидите, что они уже мертвы.

Он так и сделал, некоторое время возился с образцами, помещал их в разные среды, пытаясь оживить водой или питательным раствором, но образцы были мертвы.

− Что вы хотите доказать этими экспериментами? − спросил он, отрываясь от приборов.

− То что микроорганизмы, которые вы обнаружили во мне, обладают коллективным разумом.

− То есть вы с ними общаетесь? − переспросил гном.

− Когда это необходимо. Но в моем случае, это общение было бы равносильно шизофрении. Я просто знаю и помню все, что знают и помнят они. И весь мой жизненный опыт точно так же доступен им. Но мой разум в этом объединении является доминантным.

− Вы в этом уверены? Он ведь может подавлять вас, а вы этого даже не поймете!

− Не смешите меня, Трибан. Вы сейчас общаетесь со мной и ни с кем больше. И МОЙ разум доминантен. Был бы доминантен не мой, вы общались бы с ним, а не со мной, и он точно так же сказал бы, что его разум доминантен. Вранье тут бессмысленно.

− Это довольно таки философский вопрос, но не будем на нем останавливаться. Каким образом вы предлагаете провести проверку разумности колонии микрооргнизмов, живущих в вас?

− Я не особенно представляю, как проводить подобную проверку. Мы не делаем проверок разумности тех, кого встречаем, просто определяем это в процессе контакта.

− Такой способ очень субъективен и совершенно неконтролируем.

− Вы можете сами предложить метод проверки?

− Я должен над этим подумать. И еще, вы должны сказать, как называть эти микроорганизмы? Они ведь имеют какое-то название в вашем языке?

− Да. Они имеют общепризнанное в галактике название − Procariot Sapiens.

− Что?! − гном вновь подпрыгнул, и на этот раз промчался к стене и рванул какую-то красную ручку, после чего раздался вой, заморгал свет, и из трансляции донесся голос, объявлявший о биологической тревоге высшей степени. − Да вы с ума сошли! − закричал гном, снова оказываясь перед Бирадой. − Если бы это был Procariot Sapiens...

− Я бы выглядела вот такой слизью? − спросила женщина, показывая гному свою руку, которая вмиг переменилась, становясь полупрозрачной на вид, словно состоящей из мутной воды.

Здравствуй, дорогая Паника! Мы вас не ждали, а вы приперлись!

− В чем дело, Трибангросс?! − раздался грозный голос посреди лаборатории, и гном обернулся. Вместе с ним обернулась и Бирада. Женщина замерла, увидев крылатого ящера, а гном пробежал к дракону и остановился перед ним, глядя на огромное существо без слов. − Ты поднял тревогу и пробудил меня, гном! Говори же! О какой опасности речь?!

− Progariot Sapiens, − проговорил гном.

− Где?! − взрычал дракон, расправляя крылья. Гном обернулся к женщине и мысленно указал на нее, как на носителя инфекции.

− Подойди ко мне, я не сделаю тебе ничего дурного, − произнес дракон, делая шаг к женщине и останавливаясь.

− Ты меня проглотишь очень нежно и совсем не больно? − спросила она, оставаясь на месте. Мысль о том, чтобы бежать, она в себе подавила, потому что это было глупо. На Основе-2 вряд ли могли жиьт драконы, не подчинявшиеся Кодексу, тем более, когда этот был явно знакомым гнома Трибана.

− Если сама попросишь, я это сделаю, − заявил дракон.

− И ты считаешь, что Кодекс Контакта позволит тебе это сделать? − спросила Бирада.

Дракон в этот момент вновь шагнул вперед и вместе с этим шагом он переменился, обращаясь из огромного чешуйчатого чудовища в обычного человека.

− Не нужно меня бояться, − произнес он, более уверенно шагая к Бираде. Та позволила ему подойти и, когда осталось всего два шага, сама изменилась, обращаясь черной кошкой.

− Чего же ты сам струсил? − заговорила она, глядя на него и улыбаясь. Бирада прекрасно знала, как такая улыбка действовала на людей. Но то что ее напугается дракон, ей казалось смешным.

− Кто ты? − заговорил дракон, останавливаясь. Первый страх он в себе задавил и теперь стоял, глядя на женщину прямо, но будучи готовым к любому резкому действию.

− Я родилась человеком, но в настоящий момент мой биологический вид − Procariot Sapiens − и никакой иной.

− И ты готова принять на себя ответственность за гибель более половины галактики в Войнах Эпидемий? − спросил дракон.

− Только в том случае, если ты примешь на себя ответственность за всех людей, сожранных драконами в Древней Войне.

− Драконы уже поплатились за это всем, что имели. И не без помощи Procariot Sapiens.

− Я здесь не для того, чтобы лясы с тобой точить, − заявила черная кошка. − А для того, чтобы встретиться с основателями.

Рядом полыхнул огонь телепорта, и за спиной Бирады появилось несколько существ. Протоплазма, находившийся среди появившихся, шагнул к ней и встал рядом, касаясь ее особым образом, каким умел только он и все, кто принял в себя его части.

А рядом с драконом оказались Белароксан, Ларикорнан и Трибан-Трбангросс.

− Мы и есть основатели, − заявил Белароксан, выходя вперед и обращаясь в дракона. Вслед за ним обратились и остальные. − Нас осталось всего четверо из всего нашего рода.

− А я остался один из своего рода, − объявил Протоплазма, глядя на драконов. − Думал, вы мне поможете, а вы панику развели.

− Если ты гарантируешь нам отсутствие эпидемии, именем которой ты назвался, паника сразу же исчезнет, − заявил Белароксан.

− Эпидемия не возникнет, если соблюдать определенные правила, − ответил черный кошак. − Они достаточно просты. Во первых, не пытаться меня убивать. Это не приведет ни к чему хорошему. Я не идиот, и мне будет плевать на весь мир в таком случае, и тогда я не посмотрю ни на какие идеалистические кодексы. Чтобы остаться живым, я пожертвую всем, что имею, и, можете мне поверить, безмозглый Procariot Sapiens намного более опасен, чем разумный, потому что его ничто не остановит. Вы уже имели дело с подобными тварями, пожравшими половину галактики, и только поэтому я верю, что вам совсем не хочется повторения этой истории. А пока я жив, я могу обещать, что справлюсь с любой подобной тварью, если она где-либо вылезет. Вам надо будет лишь переправить туда меня или кого-либо из тех, кого я буду учить, кто станет подобен мне и будет уметь все, что умею я. − Он коснулся Бирады, и та обернувшись улыбнулась кошаку.

− Хорошо, − объявил Белароксан. − В таком случае, будем считать, что мы договорились. − И он шагнул к кошаку, становясь человеком и протягивая ему руку.

Протоплазма сам стал человеком и принял руку дракона.

− Ты желал получить совета основателей, друг, − напомнил ему дракон. − Так спрашивай.

− Галактика снова находится на грани галактичекой войны, − заговорил Протоплазма. − Я стал невольной причиной этому, потому что сверные до сих пор не могут избавиться от своих предрассудков на счет Procariot Sapiens. И мне нужен совет, как их от этого избавить. Как сделать так, чтобы они приняли меня и не стали подымать Панику, как это было в далеком прошлом.

− Для этого надо лететь к ним, − произнес Белароксан.

− Да, я именно это и собираюсь делать, но ваши советы мне все равно нужны.

− В таком случае, решение может быть только одно. − Белароксан вновь оказался рядом с драконами и стал крылатым ящером. − Я отправляюсь вместе с Протоплазмой в Северный поход. И не спорьте, дети! Вы останетесь здесь и будете делать то, что мы и делали.

− Без меня ты никуда не полетишь, Бела, − заявил Трибангросс, выступая вперед.

− Чертов тиран! − выпалил Белароксан.

− Мой опыт в подобном деле просто необходим, − продолжил доказывать свое Трибан, становясь маленьким гномом.

− Ты согласишься его взять? − спросил Белароксан, глянув на черного кошака, а тот обернулся к Бираде.

− Хороший биолог в подобном деле никогда лишним не будет, − заявила черная кошка.

− Сколько времени вам потребуется на сборы? − спросил Протоплазма у драконов.

− Одного дня нам будет достаточно, − ответил вместо Белароксана Трибан. − И не спорь, Бела! С нашей стороны будет крайне некрасиво не пригласить прилетевших гостей отдохнуть на Основе. А для нормального посещения планеты им нужно не меньше суток!

− Я тебе что, возражала? − раздался голос Белы, и дракон Белароксан вдруг обратился в женщину.

Кошачья Империя

Тьма космоса расступилась, и в бесконечности межзвездного пространства на мгновение возникла светящаяся точка, которая быстро разрослась, превращаясь в сферу, внутри которой болтался непонятный кусок материи. Непонятный для непосвященного наблюдателя, если бы таковой оказался рядом и видел это событие. Однако, наблюдать за появлением космического транспорта в этом месте было некому, и вспышка света исчезла, отправив в бесконечность космоса свои фотоны, которые вряд ли кто-нибудь когда-нибудь увидит, а если и увидит, то не поймет, что это.

Транспорт крутился, и существа, находившиеся внутри, еще какое-то время боролись с навалившимися на них перегрузками, пока компьютер аппарата не выдал несколько команд на двигатели коррекции, которые вскоре затормозили вращение.

Аварийное внутреннее освещение почти не давало света, и многие пассажиры транспорта оставались в полумраке, когда веращение остановилось, и все повисли в невесомости.

− Господа, − раздался странный полурычащий голос в динамиках внутренней трансляции. − Вам всем крупно не повезло. Объединенное правительство колонии вышвырнуло вас из околопланетного пространства. Полагаю, мне не надо объяснять, почему.

− Кто ты такой?! − раздался чей-то вопль в салоне.

− Хороший вопрос, − произнес неизвестный. − Мое настоящее имя вы не сможете воспроизвести, поэтому я выберу некое слово, которое станет моим именем для вас. Мое имя − Проглот. И я − дракон. Именно потому ваше правительство и применило против транспорта, на котором я оказался, сверхсветовую катапульту. Полагаю, вы знаете, что это такое и вполне способны рассчитать, на какое расстояние от вашей планеты был выброшен транспорт за то время, пока длился вынужденный сверхветовой прыжок. Ваш капитан так психанул, когда прыжок закончился, что у меня не осталось выбора, кроме как проглотить его живьем. И вы все должны быть благодарны мне за это, потому что он собирался взорвать транспорт, когда узнал, что на борту находится дракон. То есть я. Он и не понимал, что со мной ничего не стало бы из-за взрыва. Я ведь и в пустом вакууме могу летать сколько угодно времени. В благодарность вы можете добровольно стать моими обедами. Впрочем, вы можете и не благодарить меня. Ведь в конечном итоге, я все равно всех вас съем.

− Мы не сдадимся без боя! − выкрикнул очередной храбрец.

− Будете стучаться головой в стену? Ну-ну, − послышалась усмешка. − Удачи вам в этом безумно полезном деле.

Голос дракона смолк, и салон погрузился в тишину полумрака.

− Мы должны что-то делать, − проговорил кто-то.

− Что?

− Например, пойти в рубку и попытаться вернуть транспорт к планете.

− Вместе с драконом?! − воскликнул другой человек. − Да я лучше сдохну здесь, чем приведу эту тварь обратно к нашему миру!

− Лучшее место для того чтобы сдохнуть − у меня в животе, − раздался голос дракона. − Так что, отправляйся.

В то же мгновение патриот растворился в воздухе, и в салоне послышались вопли людей, что видели это.

− Кто желает еще сдохнуть, только скажите, я вам организую самую быструю смерть.

Вопль человека оборвался, когда он обнаружил себя в закрытой комнате. Вокруг были только стены и лишь наверху имелось небольшое окошко, из которого в камеру проливался слабый дежурный свет.

− Никуда не уходи, − раздался издевательский голос дракона. − Я за тобой скоро вернусь, как только проголодаюсь.

− Мерзкий урод! − завопил человек и кинувшись на стену ударил кулаком в металл. Ответа не последовало, и он еще долго ругался и кричал, добиваясь непонятно чего.

Холод и тьма убивают. Мне все равно. Я − дракон, а значит, я выживу в любом случае, даже если этот кусок железа промерзнет насквозь до температуры космического вакуума. Люди сходят с ума и кидаются друг на друга. Особо рьяных, решивших убить своих собратьев для того чтобы их сожрать и самим выжить, я сожрал сразу же, как только обнаружил. Кто-то попытался двигать транспорт с помощью маневровых движков. Идиот. Спалил ценное топливо, из-за чего время жизни остальных сократилось в несколько раз. Мне на них действительно плевать. Но они − моя еда. По крайней мере до тех пор, пока в этом ржавом куске еще теплится жизнь. Скоро ее не станет. Вот только их не станет еще раньше. Сожру всех. Хотя, подлая мыслишка и вертится в голове. Может быть, она и возьмет надо мной верх, но только в том случае, если я окончательно свихнусь от безысходности своего бытия.

− Итак, господа, вы все стали людоедами. Кто-то сознательно, кто-то этого не знал до сего момента, но мясо, которое вы сегодня ели, принадлежало одному из вас, вернее, одному из тех, кто пропал сегодня утром. Вам кто-то сказал, что его сожрал дракон, но все не так. Его сожрали вы. Сегодня за обедом. А я сожрал вашего повара, который устроил для вас эту подлянку.

− Во всем виноват только ты и никто больше, − раздался женский голос в салоне.

− И в том, что ты дура, тоже я виноват? − усмехнулся дракон. − Мой тебе совет, глупая баба, найди мужика, который согласится переспать с тобой, а то ведь так и сдохнешь старой девой.

− Ублюдок! − выпалила она.

− Радуйся, ты выиграла конкурс. Завтра моим завтраком станешь ты.

Слова стихли, и через некоторое время люди, оставшиеся в живых, начали расходиться по своим углам.

Дверь VIP-каюты закрылась, щелкнул замок, и кошка замерла на месте из-за тихого шороха, донесшегося из-за двери. Вслед за ним послышался тихий стук в дверь.

− Кто там? − рыкнула она, не открывая. Встречаться с людьми ей совсем не хотелось, хотя, обойтись без этого уже не было возможности.

− Я хочу с вами поговорить, − раздался человеческий голос, и кошка не позволила бы человеку войти к себе, если бы голос не принадлежал человеческому детенышу.

− Ты один? − спросила она, одновременно прислушиваясь к своим чувствам. Те попросту вопили о чудовищной опасности, притаившейся за дверью, но так было все последнее время.

− Один, − отозвался человек, и кошка открыла дверь, но не полностью. Убедившись, что человеческий детеныш действительно один, она впустила его и закрыла за ним дверь, не забыв защелкнуть замок.

− Чего ты хочешь?

− Ты ведь хищная кошка, − проговорил пацан. − И ты сегодня съела мясо человека вместе со всеми.

− Ты тоже его съел.

− У людей нет такого нюха, как у кошек. Ты знала, что ешь, по запаху.

− Весь этот корабль пропах людьми, и вряд ли этот запах означает, что вся еда на корабле сделана из человеческого мяса. Ты не ответил на вопрос.

− Я не хочу, чтобы меня съел дракон, − проговорил он.

− Ты это ему говори, а не мне, − фыркнула кошка.

− Я хочу, чтобы меня съела ты, − проговорил он, и кошка опешила на мгновение.

− Как? − спросила она, на мгновение решив, что ослышалась.

− Я хочу, чтобы ты проглотила меня живьем. У тебя в животе наверняка лучше, чем в животе у дракона.

− Ты говоришь глупости, − объявила она. − И мне они не нравятся. Так что, выметайся из моей каюты.

Она открыла дверь и мальчишка покинул каюту.

Холод и тьма. Тысячи лет тьмы и тысячи лет холода. Космос жесток и коварен, но в некоторых вопросах он еще и заодно со вселенной, без которой ему и жить не интересно. Потому что вселенский замысел позволяет иногда найти потерянное и вернуть утраченное.

− Крейсер "Верхний Ус" легиона "Кошачья Морда" прибыл для прохождения службы, − отрапортовал уже не молодой адмирал на видеосвязи. Мы готовы к выполнению поставленной задачи, господин главнокомандующий.

− Отлично, адмирал. − заявил седой кошак, появляясь на связи в ответ, − Согласно сложившейся традиции, первый день службы ваше крейсер будет находиться в распоряжении ученых. Вы ведь в курсе, адмирал, что научный поиск сродни военной разведке и столь же необходим для нашей Империи?

− Безусловно в курсе, − ответил адмирал. − На моем крейсере находится команда молодых ученых, и они давно рвутся в бой.

− Это хорошо, что рвутся, адмирал. Значит, они не станут отказываться от выполнения научной миссии, предоставленной Имперской Академией Кошачьих Наук?

− Разве от такого отказываются? − спросил адмирал, едва скрывая усмешку.

− В нашем эксперименте участвуют тысячи небольших кораблей, − объявил седой академик, выступая перед молодыми учеными и командой крейсера. Его цель − исследование пространства вокруг нашей галактики. Как вы все знаете, на карте галактики существует множество темных пятен, и некоторые из них просто устрашающи по размерам. Вы отправитесь в центр одной из таких полостей тьмы и проведете пассивное сканирование пространства с целью поиска каких-либо объектов. Вполне возможно, вы ничего не найдете, как это было со многими экспедициями, но кто знает, что вас там ждет? И поэтому военный крейсер подходит для такой задачи как нельзя лучше.

− Пассивное сканирование, а кто будет передавать зондирующий импульс такой мощности, чтобы мы смогли что-то увидеть на пассивных сканерах? − раздался вопрос из зала.

− Я ждал этот вопрос, − объявил академик. − Импульсы передает сама наша галактика. В ее центре находится зона повышенной активности, и каждый день, а то и несколько раз в день недалеко от ядра происходит вспышка сверхновой звезды, которая вырабатывает импульс столь высокой мощности, что его хватает для сканирования всей галактики. Для того, чтобы поймать такой импульс, вам придется потрудиться, господа, − академик взглянул в сторону команды крейсера. − А у вас, господа, − он вновь обращался к молодым ученым. − будут считанные минуты для того, чтобы зафиксировать картинку отсветов на сверхсвете.

− И вы точно знаете, когда и где произойдет нужная для нас вспышка сверхновой? − спросил другой молодой ученый.

− В центре галактики находятся наши разведчики, они передают прогнозы взрывов на каждый день, и мы знаем, где и когда надо ожидать взрыва. А поэтому, вам остается только начать работу. Первая вспышка на завтра намечается утром, и крейсер должен находиться в этот момент в нужном месте и с нужной скоростью. − академик глянул на адмирала. − Надеюсь, вы можете сделать так, чтобы скорость крейсера относительно центра была ровно столько, сколько надо для эксперимента?

− Для разгона и торможения нужно время, потому будет лучше, если вы дадите нам цифру заранее.

Академик открыл перед собой бумагу, некоторое время водил по ней лапой, затем, взглянул на адмирала.

− Семьсот одиннадцать стандартных единиц скорости вы сможете обеспечить?

− Нужно еще и направление. А разогнаться до такой скорости за ночь мы сможем.

− Направление от центра галактики, адмирал. Я думал, это очевидно.

− А обратное разве невозможно? − спросил адмирал усмехнувшись. − Да и поперечные составляющие скоростей у сверхновых наверняка не нулевые.

− Ими можно пренебречь, но только не радиальной скоростью.

− Сегодня мы в вашем распоряжении, вы же знаете.

− Да, конечно. Я могу попросить вас и о другом деле?

− Если оно не противоречит воинскому уставу, господин академик.

− Не думаю, что оно противоречит. Речь о еще одном эксперименте, который не помешает исполнению основного.

− Просто скажите, что для этого нужно?

− Для начала, нужен центр темной полости.

Холод и Тьма. Космос жесток, но иногда откалывает очень странные шутки. Исследовательский крейсер оказался на огромном расстоянии от старого замерзшего транспорта. Три световых года не пробил бы никакой радар, не прощупал бы никакой самый совершенный сканер. Если бы не безумная идея старого ученого, которую решили воплотить в жизнь ученые Кошачьей Империи, старая железяка так и осталась бы висеть во тьме пространства.

− Что делать дальше, решать вам, господин академик. Выбор прост − лететь туда, куда вы хотели и исполнять новый эксперимент или направлятся к найденному космическому телу.

− Вы ведь должны понимать, адмирал, что в академии никто меня не поймет, если мы сейчас сорвемся и полетим исполнять мою прихоть. Найденное тело − это лишь первая ласточка в нашем деле. Метод великого Айваргеса работает, и сейчас нам надо только это подтвердить. Долететь до найденного тела, сфотографировать, исследовать, может, даже взять на борт, если оно не велико. А может, окажется, что это всего лишь глюк сканера, ведь мы это делаем впервые.

− Я рад, что вы ставите интересы Империи выше личных, − объявил адмирал и тут же передал в рубку команду следовать согласно плану "А".

− А если бы я захотел лететь в другое место, вы это сделали бы? − спросил старик.

− Я наполмнил бы вам об интересах Империи, и если бы вы их проигнорировали, связался бы с командованием для получения дальнейших инструкций. Я вас ни в чем не виню, в жизни бывает всякое, и иногда приходится действовать в разрез с инструкциями. Но не сейчас.

Огромная махина крейсера зависла рядом со старым ржавым корытом, которое высветили десятки прожекторов.

− Мертвая старая человеческая лоханка, сэр, − объявил дежурный, когда адмирал появился в рубке. − Что нам с ней делать?

− День ученых еще не закончился, не так ли?

− Нет, сэр, но академик отказался решать, сказал нам самим думать, что делать с этим барахлом.

− Горвеса вызвали?

− Да, сэр. Он скоро должен появиться в рубке. − Офицер говорил это с нескрываемым отвращением, и замер, увидев взгляд адмирала на себе.

− Ваша неприязнь к людям слишком ярко выражена на вашей морде, офицер. Либо смените настроение, либо покиньте рубку.

− Виноват, сэр, − проговорил кошак и отвернувшись сделал несколько упражнений, какие полагалось делать для самоконтроля.

Горвес появился в рубке через несколько минут. Он отрапортовал адмиралу, как полагалось, затем умолк, глядя на обзорный экран, на котором во всю ширь было изображение старой Человеческой Империи, давно проигравшей войну кошакам.

Адмирал сделал знак дежурному, и изображение на экране изменилось. Знак улетел вдаль, и на экране остался только силуэт старого ржавого корыта.

− Ты знаешь, что это за корабль? − спросил адмирал человека.

− Транспортник класса "Тиран". Вернее, его довоенный предшедственник, сэр. Там кто-то есть?

− Вряд ли. Он холоден как лед, активность нулевая. Если там кто-нибудь и есть, то только трупы. − Адмирал взглянул на дежурного. − Вы провели все расчеты, какие я просил?

− Да, сэр. В шестом ангаре есть свободное место, где мы можем его принять. Только могут быть сложности, если в нем что-то осталось живо и сработает какая-нибудь активная система ориентации, например.

− Отправляйте туда дежурных техников. И наших ученых не забудьте. Академик может делать что захочет, а молодым, наверняка, интересно будет побывать в этой старой посудине.

− Да, сэр.

− Адмирал, − обратился к командиру крейсера человек. − Разрешите и мне отправиться туда вместе с техниками? Там могут оказаться люди. Пусть даже мертвые.

− Отправляйтесь, Гровес, дежурный, сообщи комтеху о нем.

Открыть транспорт оказалось несложно. Системы отпирания были доступны, и исследователи легко проникли внутрь. Воздух инеем лежал на промерзших стенах, и те слегка парили под лучами прожекторов. Проникнуть во внутренние помещения так же оказалось не сложно. Автоматика давно вышла из строя, а механика поддавалась самым легким усилиям, и вскоре команда кошаков в скафандрах проникла в пассажирский салон, где обнаружилось несколько мертвых тел.

− Здесь мертвые замерзшие люди, адмирал, − заявил командир техников по радио.

− Что там с автоматикой? − спросил адмирал.

− Все мертво, сэр. Думаю, это корыто можно спокойно цеплять, и оно не брыкнется.

− Проверьте все, а мы пока подготовим шлюз для проводки.

− Да, сэр.

Гровес некоторое время всматривался в мертвые лица людей, висевших в невесомости, затем направился к отсеку с каютами, и кошаки его не задержали. Осмотр кают он начал с каюты капитана. В ней стоял явный разгром, видимо, перед смертью люди сильно бесились, но это Гровеса не интересовало. Он некоторое время разыскивал корабленьый журнал и вскоре нашел его. Старый электронный кристалл побелел на космическом холоде, но не был поврежден, и это означало, что его можно будет считать. Гровес убрал находку в свой контейнер и продолжил поиски. Осмотрел каюту капитана, записыая все на видеокамеру, затем вернулся в коридор и некоторое время постратил на осмотр других кают. В одной из них обнаружилась мертвая женщина со следами побоев на лице, а в специальной каюте, обозначенной, как каюта для важных персон, человек обнаружил мертвого черного зверя явно кошачьей породы. Вот только выглядел зверь как-то неестественно.

− Комтех, это Гровес, вы меня слышите? − спросил человек, включив связь.

− Слышу тебя. Куда ты запропастился, человек, мы уже покидаем корабль.

− Я нашел в одной из кают мертвого кошака, − заявил Гровес.

− Ты уверен, что это именно кошак, а не какой-нибудь другой зверь?

− Не уверен, но это может определить только кто-то из вас.

− Оставь там все как есть и возвращайся к открытому шлюзу. Мы заберем этот транспорт в ангар, и его можно будет исследовать сколько угодно времени после.

− Хорошо, я возвращаюсь.

Гровес оставил в каюте кошки все как было и вернулся к выходу. Крейсер уже сделал некоторый маневр, и человеческий транспортник оказался напротив входа в шестой ангар, куда его вскоре и затащили с помощью манипуляторов. В ангаре царила невесомость, и внутри крейсера почти ничего не изменилось, когда исследователи направились туда вновь.

Замерзшую кошку вытащили из каюты и направили в криоцентр крейсера, где первым делом было проведено исследование на предмет целостности тела и его состояния на момент замерзания.

− Адмирал, вы нужны в криоцентре и срочно, − раздался голос главврача.

− Что случилось?

− Информация не подлежит разглашению по связи, адмирал, пока вы сами не решите.

− Хорошо. Я буду у вас через пару минут.

На экране перед врачом висела странная фотография − явный разрез кошачьего тела, вот только внутри него находилось тело маленького человека.

− Что это? − спросил адмирал, останавливаясь перед экраном.

− Это снимок тела кошки, переданного нам с вашего найденыша. Томографический срез, адмирал. Эта кошка перед тем как умереть, проглотила человеческого детеныша.

− Дикость какая-то. Как такое может быть?!

− Помните одну из главных причин Древней Войны, адмирал? Людоедство... Если мы представим этот экземпляр общественности, все может повториться. Ведь война закончилась, когда Сарсонским ученым были представлены "убедительные доказательства" невозможности вот такого − и врач показал на снимок.

− Вы точно уверены, что это существо принадлежит нашему роду, а не какой-нибудь кошак-инопланетянин?

− Генетику не обманешь, адмирал. Кроме того, каждому образованному врачу известно, что те "убедительные доказательства" на самом деле таковыми не являются, потому что доказательств обратного намного больше. В том числе и это. Война закончилась, и она нам больше не нужна, поэтому нам не нужны и ее причины. Мы должны придумнать, что делать с этим телом. Я вижу только два выхода. Первый − произвести официальную церемонию похорон, объявив, что она мертва окончательно. Или же попытаться ее разморозить нашими средствами, после чего решать, что с ней делать дальше. Если она окажется жива, возможно, она объяснит нам причину, почему она съела человека. А возможно, она и не сможет этого объяснить. Но в случае разморозки с оживлением, нам не придется предъявлять вот эти снимки.

− И съеденный человек просто переварится в ней не так ли?

− Да, адмирал. Для нас это дикость, но во времена, когда еще не началась война, все было иначе.

− Сколько времени вам потребуется на разморозку?

− Стандартно двое суток, сэр. В пределе − до четырех. Если разморозка не удастся, стандартная процедура предписывает сжигание тела. Полагаю, вы не будете против такого?

− Не буду. проводите разморозку, и как только что-то изменится, немедленно вызывайте меня.

Здравствуй, котик. Ты моя папа, я твой мама.

Зура несколько минут сидела молча, разглядывая себя и белые стены вокруг. Мысли ее едва шевелились, и единственная мысль, не дававшая ей покоя, состояла из одного вопроса − "Кто я?"

Рядом никого не было, чувствовалось только, что где-то за стеной есть живые существа, которые чего-то ждут, и Зура решила не торопить события. Она улеглась обратно на постель, с которой поднялась, некотрое время удивленно рассматривала свой живот, который почему-то казался полон недавно съеденной пищи. Вот только в мыслях оставалась тьмя на счет того, когда это было и что она съела.

Новая мысль, появившаяся в голове через несколько минут, показалась более умной, чем первая. Зура решила, что ей надо попытаться вспомнить хоть что-то, все, что она помнила, и она вновь села на постель, затем поднялась на ноги и начала ходить по странной комнате, одновременно раздумывая обо всем, что видит.

Стена, угол, пол, потолок. Еще угол, еще стена, еще потолок... нет. Потолок один, пол один. Стен... четыре. Углов... э... много. Двенадцать кажется. И еще восемь углов... других. Как же это называется? Параллелепипед, а у него двенадцать ребер, восемь вершин и шесть сторон.

Числа. Она помнила числа. Помнила названия некоторых предметов, помнила, как называются части ее собственного тела. Вот только в нем чего-то не хватало. Она попыталась обернуться и осмотреть себя получше. Руки-лапы, ноги-лапы, живот, спина, хвост, голова... Чего-то не хватает. Шерсть, когти, уши, нос, губы, клыки...

Она уже не ходила, а снова сидела на постели, перебирая в уме названия самых разных предметов, какие вспоминала, затем появилась новая идея, и на одной из стен появились царапины от ее когтей. Сначала казалось, что такого не должно быть, но мысль эта ушла, и Зура решила, что ей можно делать все что захочется.

Время уходило, когда ходить по комнате и царапать стены надоело, она снова оказалась на постели и вскоре заснула. После пробуждения чувства были совсем другими. В животе больше не ощущалось тяжести, а в голове царил какой-то мрачный бардак, в котором еще надо было разбираться.

С числами разбираться было проще, и Зура занялась ими, вспоминая все больше и больше. Она вспомнила действия с числами, сложение, умножение, функции и способы их вычисления. Затем появилось новое воспоминание о функциональном анализе, и Зура потратила некоторое время, на математические формулы, которые она старательно выцарапала на стене, в тех местах, где еще было место.

− Не понимаю, чего вы ждете, доктор, − произнес адмирал. − Размороженная кошка ожила, но вы по-прежнему держите ее в изоляторе.

− Я делаю все согласно стандартной процедуре, адмирал. Да, она ожила, но ее разум все еще в заторможенном состоянии, поэтому мы держим ее в изоляторе, чтобы увидеть ее суть, когда она выйдет наружу. Если же мы откроем ее, мы увидиме не ее суть, а суть ее инстинктов. Полагаю, вы понимаете, какова будет суть инстинктов хищника, способного съесть человека?

− Я вы не думаете, что она решит, что вы над ней издевались, удерживая в одиночной камере?

− Вряд ли ее положение можно назвать издевательством. От голода и жажды она не страдает. Делать что-либо насильно ее тоже никто не заставляет. К тому же, сидеть в одиночке ей осталось не так много.

− Ну что же, желаю вам успехов. Когда она сможет нормально отвечать на вопросы, вызовите меня.

− Как прикажете, адмирал.

Космос чудовищен в своей изощренности. Иногда он выкидывает такие фокусы, каких никто не ждет.

Зура проснулась от лязга металла и открыв глаза увидела открывающуюся стену. За ней находилось несколько кошаков, и Зура тут же вскочила с места, готовясь к любой неожиданности.

− Здравствуйте, я − доктор Ровз. Вы понимаете мои слова? − заговорил один из кошаков.

− Понимаю, − ответила Зура, мгновенно вспомнив не только слова, ни и о своей способности их произносить вслух. − Я − Зура. Что со мной произошло? Я почти ничего не помню.

− Мы нашли вас в глубоком космосе, на замерзшем транспорте людей, − объявил доктор. − Вы помните, кто такие люди?

− Да, я помню людей. Я с ними встречалась, и, кажется, работала на планете людей когда-то.

Ученые покидали военный крейсер. Вместе с ними его покидала и кошка Зура, для которой все было в диковину. А от мысли о том, вся галактика является одной большой Кошачьей Империей, ей было чуть ли не весело. Огромная станция в глубоком космосе настолько поразила ее, что Зура поначалу полчаса простояла на смотровой площадке, пока ее не отвлек доктор Ровз, который официально стал ее куратором на время, пока она не освоится в новом для нее мире.

− Что это? − спросила она, показывая на огромную картину, изображавшую ящероподобное крылатое существо.

− Это дракон, − ответил Ровз. − Существо из соседней галактики. Они не появлялись у нас уже много сотен лет. Говорят, их военные спровадили, но я не верю.

− Почему?

− Можешь представить себе, чтобы тебя куда-то спровадила мышь?

− Нет, − усмехнулась кошка.

− Вот так и они. Мы для них не более чем мыши. И соотношение размеров такое же.

− Поверить невозможно, − проговорила Зура, и в этот момент в ее голове словно повернулся некий выключатель, и она повалилась на пол, не в силах удержаться на ногах из-за навалившихся на нее воспоминаний из жизни совершенно иного существа.

Доктор не сумел удержать ее и лишь не дал брякнуться головой о металлический пол, после чего вызвал мед-помощь.

Она смотрела на себя словно со стороны. Медики примчались на вызов, и тело кошки тут же было положено на носилки.

− У нее посткриокоматозный синдром! − воскликнул Ровз, показывая свою карточку медика, и через минуту тележка ведомая врачами влетела в местный криоцентр, где было все необходимое оборудование.

− Сколько времени после размораживания? − спросил местный врач.

− Семь суток, − объявил Ровз. − Она была заморожена и пробыла в вакууме много лет.

− А вы кто? − мимоходом спросил врач, продолжая подготовку пациентки к обследованию в томографе.

− Я − криомедик с крейсера "Верхний Ус", − объявил Ровз. − Она − моя пациентка.

− Здесь я распоряжаюсь, − заявил медик, глянув на Ровза. − Вы либо помогаете, либо не мешаете.

− Я не мешаю! − воскликнул Ровз. платформа с телом Зуры в этот момент въехала в камеру томографа, и на экране появились первые изображения.

− Киса, не слушай их болтовню, − раздались слова словно в голове, и Зура внезапно поняла, что происходит что-то не то. Она словно висела в пустоте посреди медлаборатории. − Ты меня не помнишь совсем, − снова раздался голос. − Тогда, вспомни, киса. − И в памяти словно кто-то включил воспоминания о последнем дне на транспорте, оказавшемся в глубоком космосе.

Люди сходили с ума и почему-то искали дракона среди своих. Это вылилось в несколько потасовок, которые ничем не закончилились, кроме синяков и разбитых носов. Когда же кто-то выдвинул идею о том, что дракон − вовсе не человек, злоба людей переключилась и перекинулась на кошку. Той пришлось удирать и закрываться в своей каюте. Сначала они барабанили в дверь. Кто-то пытался вскрыть каюту кошки, а затем послышались вопли людей, и кошка не расслышала ничего, кроме дикого крика "дракон!" после чего все стихло, и люди убежали, а Зура побоялась выходить и сидела в каюте, не зная, что делать дальше.

− Я хочу, чтобы ты меня съела, − раздался детский голос, и кошка резко обернулась. Как человеческий ребенок оказался в камере она не понимала, и тут ее внезапно озарило.

− Ты дракон? − спросила она.

− Ты драконов никогда не видела, что ли? Я ничуть не похож на дракона. Они − большие ящеры с крыльями.

− Большого ящера в нашем корабле нет.

− Если я признаюсь, что я дракон, ты меня проглотишь? − спросил он, и кошка внезапно ощутила себя в совершенно дурацком положении.

− Раздевайся, − приказала она, ощущая в себе нарастающее желание, и мальчишка не стал медлить.

Добровольных жертв ранее она не встречала и в первое мгновение не знала, как начать.

− Давай же! − раздался его голос, и кошка прошла к человеку. Она дрожала от ощущения того, что происходит нечто, чего она никогда не делала. Кошка поднялась на задние лапы, встала над мальчишкой и широко разинув пасть опустилась беря его голову. Он осел от этого действия на пол, а кошка не в силах что-либо больше сказать, продолжила действие, осознавая, что став сейчас людоедом, она никогда более не станет нормальной.

Ощущение невероятной эйфории накатилось на нее, когда жертва целиком провалилась в ее утробу. Зура уселась посреди каюты и некоторое время наслаждалась, затем ее сморил сон...

− Кто ты? − спросила она, очнувшись от воспоминания. Показалось, кошка спросила это вслух, но врачи по-прежнему возились у томографа и ничего не слышали.

− Я − дракон. И ты проглотила именно меня.

− Ты сам попросил! − воскликнула она ничуть не сомневаясь в том, что дракон мог оказаться мальчишкой по виду.

− И мне понравилось у тебя в животе, − объявил он. − Вот только я не думал, что ты выживешь после всего, что там случилось.

− Ты сам во всем и виноват!

− Вовсе не я, а люди, у которых куча тараканов заводится в головах, когда они думают о людоедстве.

− А у тебя они не заводятся, когда ты о том же думаешь?

− У меня некому заводиться. Я ведь дракон, а не человек.

− Ни по виду, ни по запаху я не увидела отличий.

− Разумеется, не увидела. Я ведь обратился в мальчишку именно для того, чтобы сбежать с той планеты, где мне крылья подрезали.

− Какие крылья? − спросила она.

− Драконовские, какие же еще? − усмехнулся он.

Врачи закончили обследование и бурно обсуждали увиденное.

− Что здесь происходит, дракон? − спросила кошка, пытаясь его увидеть, но никого кроме врачей и медтехников в лаборатории не было. Да и себя кошка не видела в этот момент.

− Я совсем не ожидал, что ты выживешь в той передряге, − объявил он. − Хотя, возможно, именно из-за меня ты и выжила.

− Из-за тебя? Что ты сделал?

− Я погасил тебя.

− Что значит погасил?

− Твои нервы были в бешеном напряжении, киса. Если бы в таком состоянии ты попала в ситуацию, когда с транспорта начал уходить воздух, ты взбесилась бы и наверняка бы убилась. А так ты была в расслабленном состоянии, плюс я добавил своего действия, и твое тело прошло замораживание без всяких эксцессов.

− А ты где был?

− Я был в тебе. Забыла?

− Не понимаю, как такое может быть.

− Просто поверь. Ведь ничем иным твое возвращение не объяснить.

− А они почему бесятся? И что со мной сейчас?

− Твое тело нуждается в серьезном лечении, а ты сейчас в моем теле. Точнее сказать, в моей бестелесности. Когда я проснулся, я решил, что ты часть меня, и поэтому увел тебя за собой, когда покинул твое тело.

− Как это увел?!

− Не важно как, киса. Важно совсем другое.

− Что?

− Ты мне понравилась, и я хочу остаться с тобой, когда ты вернешься в свое тело.

− И что ты мне предложишь за то, что я дам это разрешение?

− Все, чего захочешь, что будет в моих силах. Могу снова стать мальчишкой, и ты меня опять проглотишь. Тебе ведь понравилось глотать меня. Я это видел.

− Это вовсе не то, чего я хочу, − заявила она.

− Тогда, придумывай сама, чего ты хочешь?

− Я хочу, чтобы ты научил меня всему тому, что умеешь сам.

− Это возможно только при одном условии.

− Каком?

− Ты станешь драконом. Иначе это будет все равно, что попытка научить телегу летать как птица.

− Это опасно для меня?

− Не думаю.

− Тогда, пусть так и будет.

* * *

− Доктор? − удивленно произнесла кошка, проснувшись и увидев его рядом с постелью, на которой она лежала.

− Как вы себя чувствуете, Зура? − спросил он тут же обернувшись к ней.

− Что со мной случилось? − спросила она.

− Последствия замораживания, − ответил Ривз. − Вы потеряли сознание, когда мы просто проходили по одному из залов.

Зура прекрасно помнила тот момент и уже знала, почему она потеряла сознание. Это произошло из-за проснувшегося в ней дракона, а тот проснулся, когда в голове кошки возник образ дракона из-за картины на стене.

− Кажется, вы в тот момент рассказывали про драконов, − сказала она.

− Я уже и забыл об этом, − объявил врач. − Никто из ныне живущих кошаков не встречал драконов, и я лично не уверен даже, что они − не выдумка людей.

− Они − не выдумка − это точно.

− Вы их видели в свое время?

− Здесь есть специалисты по драконам? − спросила она. − Мне надо с ними переговорить.

− Не уверен, что они есть на этой станции, но я об этом узнаю.

− И не говорите им обо мне, доктор.

− Почему?

− Мало ли, что им взбредет в голову, если он узнает откуда я взялась? Люди, например, боялись драконов настолько, что из-за одного подозрения о драконе могли кинуть космический корабль со своими сородичами на верную смерть.

− Вы хотите сказать, что транспорт кинули из-за этого? Если так, то это многое объясняет.

− Что объясняет?

− Почему вы так среагировали на изображение дракона. Хотя я и не понимаю, почему вы так среагировали на него. Вы ведь и не узнали дракона на изображении.

− А что делает изображение дракона на станции? Зачем оно?

− Это просто украшение. Картина и не более того.

− Картина? Значит, кто-то его нарисовал?

− Вас это так волнует? − удивился Ривз.

− Да, я хочу увидеть автора этой картины. Он ведь должен был где-то увидеть дракона, чтобы нарисовать его.

− Художники часто рисуют не то что видят, а то, что фантазируют, Зура. Вы ведь должны это знать.

− Да, я знаю. Просто хочу понять, откуда взялась такая фантазия у художника.

− Я думал, вас больше будут интересовать люди.

− Почему?

− Вы ведь сами говорили, что работали на планете людей до того, как оказались на их транспорте.

− Да, я работала на их планете, но вовсе не потому, что интересовалась людьми.

− Вы не хотите сказать, что вас там привлекло? − спросил врач. − Или это секрет?

− Какие могут быть секреты через тысячи лет? Я работала в нашей кошачьей компании, и занималась делами совершенно не связанными с людьми − обслуживала работников компании. Обыкновенный домхоз, если вы понимаете, что это.

− Понимаю. Домхозы и сейчас никуда не делись. Только эту работы выполняют роботы.

− Значит, я еще и работу потеряла, − вздохнула она.

− Иначе и быть не могло. Столько времени ни одна компания не сохранилась.

− Я не об этом, а о том, что домхозом мне больше не работать, если эту работу исполняют роботы.

− А тебе нравилась эта работа, и ты не хотела делать что-то более интересное?

− Хотелось, только что в этом мире зависит от моих желаний?

− Многое зависит. Что бы ни было в прошлом, перед тобой сейчас новая жизнь, Зура. Ты можешь заново выбрать профессию, пойти учиться и получить такую работу, какая тебе понравится.

− В наше время за учебу надо было платить и не мало. Не думаю, что сейчас это изменилось, и всех учат бесплатно.

− О средствах ты можешь не беспокоиться. Согласно Закону о космосе, ты получишь крупную матриальную компенсацию как потерпевшая бедствие. Я не знаю, сколько это, но то что бедствовать ты не будешь, даже если не станешь работать вообще, в этом можешь быть уверена.

− Я ведь потерпела бедствие не на нашем корабле.

− Это не имеет значения. Даже если бы этот корабль из другой галактики сюда залетел, закон действует в любом случае на всех граждан Кошачьей Империи. А твое гражданство, как и срок бедствия в космосе, уже подтверждены официально.

− Этот срок имеет какое-то значение?

− Имеет. Я не в курсе всех тонкостей Закона, но компенсация зависит от срока далеко не линейно, но об этом лучше спросить специалиста.

* * *

Что-то подтолкнуло Зуру, и она повернув в очередной коридор, вышла к большому залу, над которым разноцветными огнями бегущих реклам проносились объявления о купле и продаже, о найме космических транспортов и сдаче их внаем.

− Помнишь, что говорил доктор? − раздался голос дракона в ее голове, и она резко встала, едва не налетев на шедшего навстречу кошака.

− О чем он говорил? − спросила кошка так же мысленно, иначе ее разговор с драконом давно приняли бы за признак шизофрении или чего-нибудь подобного.

− О том, что найденный в темной области космоса транспорт формально принадлежит тебе. Это Закон Космоса. Так же, как когда-то давно законом было то, что корабль, потерпевший крушение, принадлежит тем, кого нашли на борту спасатели, если только у корабля нет официального собственника.

− Ты полагаешь, что нам зачем-то нужен замерзший мертвый транспорт?

− Пройди туда и просто поинтересуйся.

Кошка так и сделала. Через несколько минут в справочной она узнала, что найденный транспорт действительно числится в ее собственности и что находится он у одного из доков, куда был перемещен из военного крейсера в тот день, когда "Верхний Ус" прибыл к станции.

− Ты считаешь, что он представляет какую-то ценность здесь? − спросила Зура.

− Я даже могу сказать, для кого он может быть ценен.

− И?

− Космическим верфям. Просто найди самую лучшую верфь и предложи им свою рухлядь. В обмен на новый транспорт.

− Ты считаешь, что они на это поведутся, дракон?

− Киса, поверь старому пройдохе, я знаю, что говорю. Вон, смотри, представительство Императорской верфи. − И Зура двинулась туда, ведомая словно за ручку. Она оказалась перед стендом со множеством фотографий самых разных космических судов, а рядом стояли миниатюрные модели, которые не только были хорошо освещены, но и вращались на подставках, чтобы посетители смогли их рассмотреть со всех сторон.

− Вы чего-нибудь желаете, госпожа? − спросил кошак, оказавшийся рядом. На его груди висел знак, утверждавший, что этот кошак − официальный представитель Императорской Верфи.

− У меня есть очень старый корабль, и я хочу обменять его на новый.

− На сколько он стар?

− Это довоенный прототип человеческого транспорта типа "Тиран".

Кошак на мгновение открыл пасть и замер глядя на Зуру.

− Пожалуй я предложу его кому-нибудь, кто будет более серьезен, − произнесла Зура, понимая, что говорит не сама, что это дракон перехватил управление ее телом, и теперь именно он разворачивался от замершего кошака и он направлялся к другому стенду на этой импровизированной выставке космической техники.

− Госпожа Зура! Да подождите же вы! − раздался голос кошака позади, и она обернулась.

* * *

Старый транспорт оказался не только антиквариватом, но и ценнейшим материалом для исследований. Именно поэтому за ним начали охоту сразу несколько космических верфей, и Императорская предложила далеко не самую высокую цену. Закончилась вся свистопляска со старым транспортом аукционом, на котором цена подскочила чуть ли не десятикратно по отношению к стоимости, обявленной оценщиками.

Зура, а вместе с ней и дракон оказались обладателями огромного состояния, которое и так было не малым, после того, как кошка получила компенсацию за тысячи лет проведенных в глубоком космосе.

− Не спеши лететь на свою планету, Зура, − заговорил дракон, когда кошка оказалась в рубке нового космического корабля, приобретенного в одной из самых лучших компаний. Там тебя быстро обчистят со всеми твоими миллионами, и, можешь мне поверить, ты останешься ни с чем.

− Да откуда ты об этом знаешь-то?! − воскликнула она.

− Вся информация здесь есть. Надо только уметь доставать то что нужно, а я это умею как никто другой. В метрополию стремятся все, кому не лень, и поэтому там все безумно дорого. Плюс поборы буквально за каждый шаг. За приземление − налог, за взлет − налог, за стоянку корабля на орбите − налог. Выйди в местную сеть и почитай, во сколько обходится жизнь в Метрополии, и ты все поймешь не хуже меня.

* * *

− Зачем тебе этот художник, дракон? − спросила кошка.

− На рисунке есть некоторые детали, которые нельзя просто так выдумать. Он видел настоящего дракона, и я должен узнать, где это произошло.

− Это что-то изменит в твоем положении?

− Если я найду дорогу назад, к своей галактике, мы распрощаемся, и я улечу туда.

− Как так вышло, что ты не знаешь своей галактики? Ты ведь говорил, что помнишь свои прошлые жизни.

− Я помню жизни своих предков, а не прошлые жизни. А они знали далеко не все. К тому же, информация, что мой вид произошел из другой галактики − этими знаниями не подтверждается.

− Хорошо. Как ты предлагаешь его искать?

− Сначала расспросить здешних художиков. Идем, я знаю, где их искать.

− Это Берлос, − произнес молодой человек, когда кошка показала ему фото большой картины, он живет на Лимбре и никуда оттуда не летает.

− Откуда вы знаете, летает или нет?

− Куда летать, когда тебе под сто лет? − усмехнулся парень.

− Не вижу связи, − фыркнула кошка.

− Я думал, вам нужна помощь в поиске Берлоса, − проговорил он. − Но, если нет, нам пора прощаться. У меня работы не в проворот.

"Давай его слопаем", − проговорил мысленно дракон.

"Не дури", − ответила кошка. − "Мы же договорились обо всем!" − И она услышала его смех в себе, после чего усмехнулась сама и покинула мастерскую человека.

Информация о Лимбре нашлась сразу. Вместе с ней нашлись и данные о человеке по имени Берлос, и даже его адрес в одном из городов Лимбры.

Зура несколько мгновений раздумывала, затем взяла чистый бланк "Космического объявления" и вписала в нем строки о поиске товара или пассажиров для полета на Лимбру, назначив срок отлета через одни сутки.

− Вы дейстеительно хотите туда лететь, мэм? − спросил кошак, принимавший объявление.

− Да, а в чем дело?

− Лимбра − это неблагоприятный район галактики. Лететь туда опасно.

− И это все? − спросила она.

− Я не знаю подробностей, мэм. Но я бы туда не полетел.

− Я вас с собой и не беру, − фыркнула Зура. − Вы заявление принимать не желаете, что ли?

− Я его уже принял.

− Тогда, почему не говорите, сколько я должна за его размещение?

− За размещение объявлений мы оплату не берем, мэм. Объявления размещаются на условии, что биржа получает процент с суммы заключенного договора.

− В правилах записано полпроцента, а не процент!

− Полпроцента − это тоже процент, − заявил кошак. − Любой процент − это процент, − добавил он, высунув морду из окошка и глянув на кошку.

− Когда оно появится на табло? − спросила она.

− Как только оператор наберет его на пульте. Не позднее, чем через пять минут. И оно будет доступно через все сетевые сервисы биржи. Но я советовал бы вам туда не летать.

− Да кто ты такой, чтобы мне советы твои слушать? − фыркнула кошка и ушла.

Первые клиенты, желавшие лететь на Лимбру, появились через несколько часов, и Зура довольно долго распиналась перед группой кошаков, описывая свой корабль и условия полета.

− А кто будет нас обслуживать? − спросил один из них.

− В объявлении было прямо указано, что все в режиме самообслуживания, − объявила Зура.

− Самообслуживание − это значит, что вы сами нас будете обслуживать? − усмехнувшись спросил кошак. Его наглая морда совершенно ей не нравилась.

− Ты что, дебил?! − взрычала Зура, и кошак вздрогнул из-за неких призвуков, добавленных драконом в ее голос. − Если не знаете, что означает слово "самообслуживание", тогда выметайтесь отсюда! − Эти слова уже говорил дракон, а не сама Зура. Впрочем, она этому не сопротивлялась, и дракон не раз выводил ее из щекотливых ситуаций подобным образом.

− А нам нравится этот кораблик, − заявил другой кошак, и Зура глянула на него с желанием выкинуть вон пинками. Желание это принадлежало дракону, и Зура остановила его от подобных действий.

"Это бандиты, киса. Натуральные бандюки, желающие захватить твой корабль. Я бы им это позволил, а потом бы их слопал под шумок."

"У тебя иных мыслей нет, кроме еды, шиза моя?" − спросила она.

"Хочешь снова посмотреть на них моим взглядом?" − усмехнулся дракон.

"Не смей!" − она едва не закричала это вслух, и дракон не стал ничего делать.

А Зура оказалась окружена кошаками, которые схватили ее и потащили в сторону рубки.

− Заводи эту шарманку и вылетай, − приказал один из них, вынув непонятно откуда оружие.

− Без моего пилота это невозможно, − заявила кошка.

− А где твой пилот? − спросил кошак. − Отвечай, если не желаешь получить железный клык в горло. − И он продемонстрировал ей острое лезвие кинжала, в своей лапе.

"Ты говорил, что можешь разделяться, дракон," − мысленно напомнила дракону кошка. − "И можешь появиться рядом в виде другого существа."

"Сейчас я все сделаю, киса. Забудем о наших спорах, перед лицом угрозы нашей с тобой общей шкурке." − Он усмехался, говоря эти слова, и Зура не противилась им. Она ждала, когда дракон сделает то, что обещал.

Рядом раздался странный звук, словно кто-то дунул в свисток, и через мгновение лапа с кинжалом убралась от кошки. Та обернувшись увидела совершенно невероятную картину. Четверо кошаков висели в воздухе дрыгая лапами, а перед их носами стоял человеческий мальчишка. Именно такой, какого Зура помнила с последних времен на выкинутом во тьму космоса транспорте.

Мальчишка взял кинжал − вынув его из лапы кошака, что так и держал его, и отойдя на шаг осмотрел лезвие, касаясь его пальцами.

− Этот зверь угрожал тебе, мама, можно я его распотрошу на колбаски? − спросил мальчишка, ткнув кончиком кинжала в нос висевшему рядом кошаку.

Зура обошла кошаков, подавляя в себе удивление. Подобного фокуса она не видела никогда.

"Я же дракон, могу и не такое откалывать," − мысленно прокоментировал мальчишка.

− Колбаски из них получатся слишком плохие, сынок, − объявила кошка, − Эту дрянь лучше выкинуть из корабля. И предварительно вызвать стражей порядка.

Кошка прошла к стене и ударила лапой по кнопке сигнализации. Сигнализация корабля была подключена к внешней сети, и не прошло минуты, как в ангар вскочила группа вооруженных стражей, готовых на все.

Перед ними открылся выход из корабля, и оттуда с воем начали вылетать связанные по лапам кошаки.

− Это бандиты, пытавшиеся захватить мой корабль, − заявила Зура, появившись у выхода, когда четвертый кошак с воем брякнулся поверх трех тел. − А это оружие, которым они мне угрожали, − заявила она и выбросила кучу металла.

− Вы должны предъявить свои документы и документ на право владения этим транспортом, − выступил командир стражников. Другие уже занимались делом, и связанных кошаков погрузили на тележку, предназначавшуюся именно для подобного груза.

Зура прошла к стражу, вытаскивая свои бумаги, и тот вернул их, рассмотрев как следует.

− Вы делаете официальное заявление против них? − спросил он.

− А как же иначе? Вы слышали мое завление.

− Его надо делать в письменном виде, мадам Зура, − заявил кошак. − А у нас, согласно закону, нет права подтверждать или опровергать заявления сделанные вслух.

− Видать, потому бандюки и разгуливают на станции так свободно из-за того, что у вас нормальных прав нет, − проговорила она. − В мое время подобных безобразий не было.

− Я должен задать вам еще один вопрос, мэм, − раздался голос эксперта, что старательно собрал оружие кошаков в пластиковый пакет.

− Я слушаю, − ответила она, глянув на хитрую морду кошака.

− Запах однозначно указывает, что это оружие побывало в руках человека. Вы можете это объяснить?

− Космический Закон разве запрещает иметь людей в качестве помощников на космических кораблях? − спросила она.

− Нет, мэм, но в наше время модно спихивать преступления на людей, что они заставили, они подговорили и так далее. Вы уверены, что ваши люди не замешаны в этом преступлении?

Зура обернулась на свой корабль и вновь глянула на кошака, надеясь, что они не пожелают идти и допрашивать "людей-помощников".

− Они не замешаны, офицер, − заявила Зура. − Они помогли мне их обезвредить.

− И каким образом?

− Внезапным появлением. Эти бандиты думали, что я одна в корабле.

Кошак глянул на свой планшет, ткнул на нем несколько пунктов меню и вновь обратился к хозяйке корабля.

− Я так понял, вы улетаете завтра?

− Да. Это вам сильно мешает?

− Следователь может пожелать задать вам несколько вопросов, мэм. Вы ведь не станете отказываться отвечать?

− Мне незачем отказываться. Можете вызывать меня в любой момент даже после вылета. у вас ведь есть мой номер сверхсветовой мобильной связи?

− Да, мэм. Спасибо за сотрудничество, мэм. − Офицер чуть поклонился и удалился вслед за стражами, покидавшими ангар.

* * *

− Ты ведь не откажешься сделать мне приятное? − спросил мальчишка, оказываясь рядом с кошкой.

− О чем это ты?

− Я хочу, чтобы ты меня проглотила, − объявил он.

− Шутишь?! − воскликнула она, вскакивая.

− Ничуть, − он подошел к ней, касаясь ее живота. Я ведь помню все, что чувствовал тогда, и мне понравилось.

− Это же безумие какое-то.

− Человеческая плоть очень чувствительна и способна получать удовольствие от самых разных действий. Тебе ведь тоже понравилось тогда, когда я оказался у тебя в животе.

− С чего ты взял?

− Я это помню, − объявил дракон, и в памяти Зуры всплыли моменты, когда она совершила то безумие. − Ну, давай же! Тут никто не помешает и не увидит, это твой корабль, и вход закрыт!

− Думаешь, мне это мешает?

− Не знаю, что тебе мешает, но точно знаю то что это какая-то глупость. В конце концов, я от этого не умру, и с тобой ничего не сделается. Давай же, Зура!

И она сдалась, а через минуту делала то, чего он просил.

Ей было приятно ощущать жертву в своей глотке. Зура и раньше знала, что процесс заглатывания крупной добычи приносит кошакам удовольствие. И она не противилась происходившему, а затем вдруг ощутила себя в роли жертвы, словно это она стала мальчишкой, и ощутила его чувства. Ему тоже было приятно ощущать вокруг себя теплую плоть прижатую к его телу. Зура поняла, что это действие дракона. Он перекинул ее сознание в тело человеческого детеныша, а сам оказался в ее теле. На мгновение она испугалась, что все так и останется, что она просто станет жертвой дракона, а тот заняв ее место и не подумает возвращаться на свое. Но в сознании что-то вновь переключилось, и она ощутила себя собой. Вот только живот ее теперь был полон, и кошка лежала на ложе, наслаждаясь накатившимися чувствами.

− Никогда больше так не делай, киса, − произнес мальчишка, оказавшись у нее перед носом рано утром.

− Что? − удивилась она. − Ты же сам захотел, чтобы я тебя проглотила! И говорил, что тебе это нравится!

− Я говорю не об этом, Зура. А о том, что ты решила что я будто бы способен тебя предать. Мы вместе, и мы стали одним целым, и это значит, что я никогда не сделаю с тобой ничего подобного. Даже если тебе будет казаться обратное. Я не смогу что-либо сделать против тебя так же, как одна моя рука не может сделать плохо другой руке. − И он продемонстрировал свои руки кошке.

− Ты ведь можешь одной рукой взять нож и порезать ей другую руку.

− Могу, только это действие головы, а не самих рук. А у нас с тобой нет общей головы. Есть только общая шизофрения на двоих. Да и та не в том смысле, как ее врачи понимают.

− Ладно, давай забудем эту тему и не станем давать поводов к ее возвращению.

− Я люблю тебя, мамочка! − воскликнул мальчишка и кинулся обнимать кошку.

− Ладно, идем в рубку, шиза моя, − усмехнулась она, и вскоре Зура просматривала ответы на объявление в инфосети станции.

В одном из ответов была просьба о помощи со стороны группы людей, которые желали попасть на Лимбру, взяв с собой некий груз, очень нужный там. Зура смотрела иные ответы, и в них не нашлось ничего стоящего. Кто-то издевался, предлагая отправить туда кварковую бомбу с часовым механизмом, другой шутник просил привезти ему с Лимбро маленькую собачку. В паре ответов были "дружеские советы" не летать туда из-за опасности.

− Ты тоже считаешь, что это наилучший вариант? − спросила она, намереваясь отвечать на сообщение от людей.

− С точки зрения бизнеса, киса, это не вариант вообще. Автомат не зря пометил это сообщение как сомнительное.

− Странный автомат. Он должен был помечать как сомнительные сообщения об угрозе, а не это.

− Плюнь на него и делай так как решила.

* * *

Люди появились на корабле Зуры к вечеру. Их грузом оказались ящики с медикаментами, и Зура присутствовала во время таможенного досмотра груза. Когда ящики были вскрыты и осмотрены, в них действительно оказались лекарства, и сомнений в этом у кошки не осталось, когда невидимую проверку провел дракон. Когда официальная проверка закончилась, и таможенник поставил все печати и подписи в бумагах, а Зура расписалась стилусом на его планшете, кошак попросил хозяйку проводить его до выхода, и Зура не стала отказываться. Люди оставались в ангаре и запаковывали обратно вскрытые ящики.

− Я должен вас предупредить, мэм, − проговорил кошак, когда они оказались у выхода из ангара.

− Я уже в курсе, − объявила Зура. − Лимбра опасная планета, и туда лучше не лететь, но это нужно именно мне, а они всего лишь попутчики.

− Я не об этом, госпожа Зура. Лимбра не просто опасная планета. Там идет старая война, и люди могут сделать все что угодно. Даже попытаться убить вас, чтобы завладеть кораблем.

− Война в колониии означает лишь, что колонисты недовольны политикой метрополии. Разве не так? − спросила кошка.

− В вульгарном смысле, это так. А реально, это обыкновенный бунт со стороны недобитков старых врагов Империи.

− Спасибо за предупреждение, я буду чрезвычайно осторожна.

Перед самым вылетом с кошкой связался следователь. Он желал знать подробности дела с нападением и предстал на видеосвязи перед кошкой, когда та проводила предстартовую подготовку. Кошак начал было свой вопрос и замолк, потому что позади Зуры оказались два человека, которые вошли в рубку и, как ни в чем не бывало, уселись в креслах.

− Я могу говорить о деле в их присутствии? − спросил кошак.

− Не вижу причин, почему нет, господин следователь, − ответила она.

− Эти люди находятся у вас на службе?

− Нет, сэр. Они мои пассажиры, и мы уже готовимся к вылету.

− Значит, вы не станете ждать суда над нападавшими?

− У вас же есть все мои свидетельства.

− Да, но обвиняемые говорят такое, что ставит под сомнения их вменяемость.

− В далекие старые времена, у бандитов было излюбленное хобби прикидываться невменяемыми на суде, чтобы избежать ответственности за содеянное. Надеюсь, здесь у вас есть все средства, чтобы обламывать им подобный кайф.

Следователь несколько мгновений смотрел на кошку с экрана молча переваривая сказанное.

"Кажется, он не понял и половины твоих речевых оборотов," − усмехнулся дракон в голове кошки.

"Какая нам разница?"

"Никакой."

− Вы узнали все, что хотели, сэр? − заторопила кошака Зура. − У нас очень узкое окно для вылета, и я не хочу его пропустить.

− Думаю, я узнал все, − ответил кошак. − Не смею больше вас задерживать. А эти бандиты получат свое, можете не сомневаться, госпожа Зура. За ними числится еще много других старых дел. Удачного вам полета.

− Спасибо.

* * *

Лимбра встретила "Шизофрению" (именно такое название Зура дала кораблю, когда тот вылетел от станции) огромным военным флотом, висящим на низкой орбите.

− Вы уверены, что прилетели туда, куда нужно? − спросил диспетчер, появившись на экране перед хозяйкой корабля. − Лимбра находится в военной блокаде, и вниз никто не допускается.

− Неужели я похожа на дуру, которая кидает свой корабль класса "Люкс" куда попало, не понимая, во что может вляпаться? − спросила кошка.

− Нет, мэм, но будет лучше, если вы покинете зону военных действий.

− Неужели военные действия идут около Лимбры в космосе?

− Конечно же нет, мэм!

− В таком случае, выполняйте свои обязанности и предоставьте мне безопасную орбиту над Лимброй, откуда я смогу связаться с любым городом колонии. Я прилетела сюда, чтобы найти одного гражданина Кошачьей Империи, очень нужного мне.

− Все орбиты над планетой контролируются военным командованием, и только оно может предоставить вам орбиту.

− В таком случае, отправьте им запрос от моего имени! − воскликнула кошка.

− Вы своего имени еще не назвали?

− У вас канал телеметрии сломан, диспетчер? − фыркнула Зура. − Хотя нет, вы же опознали класс моего корабля, значит, это не телеметрия барахлит, а ваши мозги!

− Я передам ваш запрос военному командованию, госпожа Зура.

− Вот и прекрасно. А заодно, передайте мою просьбу о связи с Главнокомандующим, − заявила она.

− Передам, − ответил он. − Вы должны подождать.

− Сколько ждать? И, быть может, вы дадите мне хотя бы временную орбиту, не хочу висеть тут глюком!

− Координаты для временной орбиты будут переданы через минуту. А сколько ждать мне сказать сложно.

− Можно уже не ждать, что там стряслось? − раздался новый голос на связи и вместо диспетчера появилась кошачья голова с военными знаками отличия на шее. − Это что, глюк? − спросил он. − Или в нашу глушь действительно залетела Та Самая Зура?

− Я не глюк, − объявила Зура. − А вы не представились.

− Главнокомандующий Обороны Лимбры, Оравиз. Вы не сказали, госпожа Зура, зачем пожаловали в наши глушь.

− Я ищу одного гражданина Кошачьей Империи, по слухам проживающего на Лимбре.

− Очень интересная цель. Вам нужен только один гражданин? Могу предоставить вам хоть десяток.

− Вам известен художник по имени Берлос, господин Оравиз? − спросила Зура.

− Берлос, Берлос, − проговорил кошак, касаясь лапой своих усов. − Нет, не припоминаю.

− А город Аргоконт на Лимбре?

− Район Аргоконта находится в осаде.

− Там наши, и он осажден врагами или наоборот?

− Там наши, и он осажден врагами.

− В таком случае, вы вполне можете позволить мне приземлиться в космопорте Аргоконта и провести свой поиск в городе.

− Космопорт Аргоконта находится в зоне боевых действий, и приземление там невозможно.

− В таком случае, вы вполне могли бы выделить мне вектор телепорта для прямого перемещения отсюда туда. Ведь телепорты планеты вы контролируете?

− Разумеется мы их контролируем. И все гражданские телепорты планеты блокированы в связи с чрезвычайным положением.

− Но военные-то работают, иначе вы не смогли бы поддерживать снабжение осажденного города.

− А вы готовы оплачивать аренду военного телепорта? − спросил Главнокомандующий.

− Неужели ваши техники до сих пор не доложили вам, что ваша сеть военых телепортов дополнилась еще одним пунктом, когда прибыл мой корабль?

− Мне об этом не докладывали, − заявил кошак и тут же потребовал к себе адьютанта. Зура стала свидетелем мелких разборок. Отправив адьютанта разбираться с безобразиями командующий вновь переключился на гостью.

− Ваш телепорт зафиксировал связь со всеми военными телепортами планеты? − спросил он.

− Не знаю, со всеми или нет, мне неизвестно их количество. У меня на экране отчет автоконнекта − восемнадцать точек, не считая моего.

− Значит, все. − Кошак на несколько мгновений задумался. − Я сделаю то что вы просите, если позволите нам провести с помощью вашего телепорта одну военную операцию.

− Да хоть десяток операций, господин главнокомандующий. Лишь бы среди них не было операции по захвату моего корабля. − Об этом можете не беспокоиться. − На той стороне появился адьютант, и доложил, что связисты действительно зафиксировали подключение нового узла в сети телепортов и еще разбираются с ним.

− Что значит разбираются? − спросил Главнокомандующий.

− Менеджер сети телепортов не дал разрешения на включение нового узла в сеть из-за подозрительного названия и попыток несанционированного доступа к нашим портам.

− Вы можете это объяснить? − спросил Главнокомандующий, глянув на Зуру.

− Название моего узла совпадает с названием моего корабля, − заявила Зура. − А несанкционированный доступ... Если я в этом что-то понимаю, то проблема, скорее всего, в несовершенстве программного обеспечения. При установке телепорта с военным стандартом меня предупреждали, что могут появиться подобные проблемы, потому что у меня стоит новейшая система, какую предоставила Имперская Военная Верфь.

− И каким образом вам удалось получить на ИВВ новейшую модель телепорта? Он ведь и стоит не мало.

− Вы ведь меня узнали, и наверняка знаете, что на гребне той волны, которую поднял ураган, возникший из-за моего появления, я не мало получила.

− Да, я в курсе, мадам Зура.

Продолжая разговор, Главнокомандующий подписывал какие-то документы, и Зура не слышала, что ему говорил адьютант подавая листы на подпись. Адьютант через некоторое время ушел, и Оравиз промолчал почти пол минуты.

− Кажется, мы с вами все решили, мадам Зура? − спросил он.

− Есть еще один вопрос, который стоит решить сейчас.

− Я внимательно слушаю.

− Вместе со мной прилетела группа людей, которым, вероятнее всего, тоже потребуется высадиться на планету.

− Вы просите за них? − удивился кошак. − Я вполне вас понимаю, но многие люди Лимбры находятся на стороне нашего противника.

− Может, имеет смысл выяснить, почему это так, сэр? − спросила кошка. − И постараться перевести людей на свою сторону. Подобная диверсия в стане врага могла бы иметь очень хорошие последствия для вас.

− Интересная идея, но вряд ли она осуществима. Потому что армией противника командуют именно люди.

− И эта армия вся состоит из людей?

− Нет. Здесь на Лимбре кошмарная смесь самых разных видов, и люди для них всего лишь пример для подражания. Они подняли бунт, пользуясь невежеством инопланетного населения, и подпитывают его несбыточными мечтами о самостоятельности. А этого Империя не может допустить.

− Почему? Разве дурацкая идея власти над всем космосом достойна того, чтобы из-за нее гибли граждане Кошачьей Империи?

− Если бы подобную мысль высказал кто-то другой, он загремел бы на гауптвахту, как минимум, если не сразу в тюрьму.

− Во времена, когда я родилась, господин Оравиз, идея Свободного Космоса была самой первой и поддерживалась всеми, кто летал к звездам. И я до сих пор не понимаю, каким образом умами разумных завладела идея жесткого имперского правления, подавляющего эту самую Свободу в самом корне.

− Похоже, вы и вправду чего-то не понимаете. Империя в первую очередь гарантирует именно Свободу Космоса.

− Тогда, почему бы вам не отправить к бунтовщикам делегацию и не объяснить им это? В конце концов, выяснить, чего они хотят, и если это нечто не вылезает дальше атмосферы Лимбры, дать им все, и закрыть на этом конфликт.

− Пожалуй, кое в чем вы меня убедили, мадам Зура.

− И в чем же?

− В том, что мне надо немедленно закончить все дела и идти на пункт телепортации. Надеюсь, вы не будете против встретить меня на своем корабле? Нам надо обсудить наши дела.

"Он боится открыто говорить на связи," − мысленно заявил дракон.

"Да ты подслушивал!" − воскликнула она.

"Успокойся"

− Я с удовольствием вас встречу, господин Главнокомандующий. Ко мне только что пришло подтверждение об установлении связи с вашей сетью телепортов. Я вполне могу прибыть к вам сама. Ведь у вас, наверняка, много дел.

− Мой рабочий день уже заканчивается, мадам Зура. И не вижу никаких причин, чтобы не встретиться на нашей территории. Буду рад пригласить вас в ресторан на одной из наших станций. Только попрошу вас об одной предосторожности. Закройте для ваших пассажиров доступ к управлению кораблем и к телепорту.

− Думаете, они могут воспользоваться моим отсуствием и угнать корабль?

− Угнать им вряд ли удастся, а вот оказаться перед диверсантами имеющими возможность пользоваться военными телепортами, совсем не хочется.

− Хорошо, я сделаю все, как вы сказали, сэр. И, думаю, буду готова минут через пятнадцать.

− Я буду ждать вас на пункте Харс-12.

− Хорошо. До встречи.

* * *

− Мне кажется или ты к нему неровно дышишь? − спросил дракон.

− Тебя это так волнует? Он − первый кошак, который попросил меня о свидании с тех пор как я оказалась в будущем.

− Ты ведь остальных сама отшивала.

− Не без твоей помощи. Но, прошу тебя, дракоша, не мешай мне сейчас.

− Ладно. Друзья среди высшего военного командования нам с тобой не помешают. Смотри только не влипни там. А я тут за обезьянками прослежу. − И рядом с кошкой возник мальчишка. − Не трусь, наш контакт не разорвется даже если ты на дргой край этой системы улетишь.

− Телепорт же его рвет.

− Рвет на доли секунды. И не забывай, что у тебя есть личный телепорт. Если что, исчезаешь там, появляешься здесь, и все будет как надо.

− Ладно. Ты только не балуй тут.

− Что я, маленький, что ли? − усмехнулся он и зашагал в сторону пассажирского отсека.

Зура заблокировала вход в рубку, установив код, который представлял собой бессмысленный набор двух десятков букв и цифр, для подбора которого и жизни вселенной не хватило бы, затем прошла в пункт телепорта и закрыв его изнутри на подобный же код, включила пульт управления. Связь с пунктом "Харс-12" установилась сразу же, и кошка ступила в круг, после чего мгновенно оказалась на другой стороне. Связь с драконом оборвалась, и Зура несколько секунд с тоской смотрела на угасавшее свечение телепорта.

− Мадам Зура, − раздался голос кошака, и она тряхнув головой шагнула навстречу судьбе.

Разговоров о деле почти не было. Они почти целый час просидели в ресторане, где Оравиз поведал кошке о своем происхождении, что он, так же как и она носит фамилию Тот Самый. Вот только его личной заслуги в этом нет. Фамилия досталась ему по наследству от деда, который получил ее за службу Империи.

− Мне кажется, тебя не ввели в курс дела на счет этой фамилии, Зура.

− О чем это ты?

− Получив фамилию Та Самая, ты не просто выделилась среди кошаков. Официальное присвоение означает, что ты принята в Семью Императора.

− Да ты смеешься надо мной!

− Ох, − он глубоко вздохнул и поднялся из-за стола. − Пойдем к тебе, Зура. Здесь слишком много ушей, чтобы обсуждать семейные дела Императора.

Она не противилась, и вскоре Оравиз вступил на палубу ее корабля, а там он просмотрел пульт управления телепортом и ввел несколько своих команд.

− Это код отключения слежения, − объявил он. − чтобы никто не смог подслушать, о чем мы здесь будем говорить.

− Ты так и не сказал мне об этом.

− Я хочу попросить тебя об официальном партнерстве, Зура, − произнес он. − Ты ведь понимаешь, что это такое?

− Не маленькая. Только не понимаю, почему ты этого просишь? Ты ведь меня не знаешь вовсе.

− Знать тебя сейчас не может никто. Такова твоя судьба. Официально твое досье бело, как снег на полюсе. Ты его пишешь сама своими действиями, и ты должна это понимать. А прошу я тебя только по одной причине. Твои слова на счет конфликта. Я долго о нем думал, но ты ворвалась как полярный ветер и перевернула все мое понимание. Ты дьявольски права! Эта война не несет Империи ничего, кроме потерь и падения престижа в глазах граждан! И этот бунт. Его наверняка можно было задавить в зародыше, приняв правильные законы, но местные управленцы довели все до белого каления, которое и привело к войне! Сейчас я говорю с тобой об этом прямо и открыто, не боясь, что кто-то услышит мои слова и донесет. Ты можешь себе представить? Я − Главнокомандующий − боюсь доносчиков! И чего я накомандую в подобной ситуации?!

− Адьютанту своему ты тоже не доверяешь?

− Он − первый претендент на мое место, если меня снимут, так что ему что-либо серьезное доверить я не могу. А с тобой все будет иначе! Если ты согласишься, мы сможем сделать то, что ты задумала!

− Друг мой, ты ничего не путаешь? Я ничегошеньки не задумывала.

− Ты же сама предложила связаться с бунтовщиками через твоих пассажиров.

− Это была всего лишь спонтанная идея.

− Твоя спонтанная идея, киса, подобна вспыхнувшей сверхновой! Мы должны все обсудить, и после этого ты представишь меня людям. Как своего официального партнера.

− Они не поймут этого оборота.

− Скажешь им так, чтобы они поняли. Все равно, я в их языке плохо разбираюсь.

− И где же мы будем обсуждать спонтанную идею?

− У тебя в каюте ведь нет подслушивающих устройств?

− Откуда бы им там взяться?

− Я на всякий случай спросил, − ответил он усмехнувшись.

* * *

Обсуждение было длинным и бурным. Буйство происходило на кошачьем ложе, где двое предавались самым древним играм, какие знали кошаки, и под конец, оба довольные и немного измучанные заснули обнявшись.

Утро началось с трезвона часов Оравиза. Те лежали на столике рядом с ложем, и кошак поднявшись одел их на лапу, одновременно начиная делать упражнения. Зура смотрела на это с некоторым удивлением, но не сказала ни слова, пока он занимался, потому что ей было с кем поговорить, и дракон мысленно пообещал ей, что не станет ничего делать с ее партнером, если только она сама этого не захочет.

− Я должен быть на своем месте через час, − объявил Оравиз, когда закончил. − Если хочешь, я сам приготовлю завтрак, дорогая киса.

− Хочешь оставить без работы моего любимого робота-повара, дорогой? − усмехнулась кошка.

− Я и забыл о прелестях богатой жизни, − усмехнулся кошак. − Сколько ты за этого робота заплатила?

− Он входил в комплект корабля, так же, как телепорт военного образца. Думаю, господа, продававшие его мне, знали о тонкостях присвоения фамилии больше чем я.

− Наверняка, − усмехнулся он. − Идем завтракать? Или сначала встретимся с людьми?

− С ними я встречаюсь обычно после завтрака.

− И о чем говоришь?

− Просто интересуюсь, все ли в порядке. Хотя, системы корабля быстро меня подняли бы, если бы зафиксировали беспорядок в любом отсеке.

− Хорошо. Встретимся после завтрака. Надеюсь, что они не знают мою морду.

− Вряд ли. Я же их на другом конце галактики подобрала.

− Думаешь, они туда попали не отсюда?

− Чего не знаю, того не знаю. В конце концов, прикинься, что сильно рад нашей встрече, и они наверняка не опознают в твоей радостной морде злой генеральский лик.

− Прямо таки и злой! − воскликнул он, прыгая к ней.

Зура отбежала к выходу, дверь открылась, и она выскользнула в коридор.

За завтраком Оравиз вновь вспоминал свою молодость и жизнь в имении отца в Метрополии.

− Там действительно жизнь очень дорога? − спросила Зура.

− Только не для нас. Империя обеспечивает семью Того Самого Императора, а мы принадлежим ей. Ты не забыла?

− Мне в это плохо верится.

− Еще поверишь. У тебя специальность какая была?

− Космическая математика.

− Я такой специальности и не знаю.

− Сейчас она зовется иначе − ячейка косморобота, а когда мои услуги оказались не нужны, оказалась домхозом.

− О-опс, − фыркнул он.

Запиликал сигнал вызова, и кошка прошла к пульту связи.

− Мадам Зура, мы можем с вами поговорить? − послышался голос человека. − Это очень важно.

− Если я через десять минут приду, вас устроит?

− Да, безусловно.

− Тогда ждите. И еще, я приду не одна.

− А с кем? − возник удивленный голос.

− Со своим родственником. Он прилетел на корабль вчера вечером.

− Вы же говорили, что у вас нет родственников, что вы всех потеряли, пробыв в замороженном виде тысячи лет.

− Мы поговорим при встрече, а сейчас я занята.

− Хорошо. Извините. − Связь оборвалась, и Зура глянула на Оравиза. − Расслабься, они не кусаются, − усмехнулась она. − Ты что, с людьми никогда не встречался?

− Встречался, − ответил он. − В бою. Прикончил своими когтями и клыками не меньше десятка.

− Ладно, только не упоминай об этом при них.

− Не дурак. Ты то с ними никогда не дралась?

− Нет, но было кое-что пострашнее драки и смерти.

− Что может быть страшнее смерти?

− Причина Древней Войны, Оравиз.

− Как это?! − воскликнул он, и замер с полуоткрытой пастью.

− Я потом объясню, как. Ты только не упоминай об этом при них.

− Я и не знаю, о чем упоминать!

− И хорошо, что не знаешь. Ты закончил завтрак?

− Да.

− Тогда, идем.

− Ты уверена, что у них нет оружия?

− Да ты трусишь! − воскликнула она, рассмеявшись. − Ой, вот умора!

− Это не смешно, между прочим.

− Ты сам подумай, что здесь было бы, окажись у кого-нибудь из них оружие. Система Безопасности настроена на самый жесткий режим проверки.

− Ладно, идем.

* * *

Люди смотрели на нового кошака с опаской.

− Это мой муж, его зовут Ора, − объявила Зура, когда люди встретили кошаков у входа в отсек. − Вы можете говорить при нем все что хотите.

− Мы прилетели сюда, чтобы спуститься на планету, а не болтаться на орбите, − произнес командир группы.

− Я над этим вопросом раотаю, господа. Лимбра в блокаде, и спуститься вниз нам никто просто так не позволит. Поэтому вам надо как следует подумать и представить некую причину, из-за которой надо обязательно туда спускаться.

− Вас пустят туда, если вы согласитесь выполнить одну работу, − заговорил Оравиз.

− Какую работу?

− Доставить в штаб армии Корга посланца от Главнокомандующего космической обороны.

− С чего вы взяли, что мы связаны с ними?

− Ваше фото Илювис Берс, очень просто получить из полицейского архива колонии. Вы ведь даже имя сменить не подумали, когда отправлялись сюда. И то же самое со всеми остальными. Наряд для задержания не прибыл сюда только потому, что вы можете помочь покончить с этой войной. Она ведь, по-настоящему, не нужна ни Империи, ни вам самим.

− Что вы скажете Коргу? Предложите ему сдаться?

− Не надо считать нас идиотами, Берс, − вступила Зура. − Контакт неизбежен. Даже если вы победите в этой войне, Коргу придется иметь дело с Кошачьей Империей. А Империя не оставит Лимбру просто так.

− Вы не сказали, о чем собираетесь говорить с ним. Он ведь не поведется на слова "котята хотят с тобой поговорить".

− Речь пойдет о прекращении войны и об условиях для этого, − объявил Оравиз. − И я не буду больше ничего говорить. Вы передадите ему только это. И попытаетесь убедить в том, чтобы пойти на встречу. В доказательство серьезности своих намерений, я обеспечу вам безопасный спуск на любой гражданский телепорт планеты прямо с этого корабля. И вы должны прекрасно понимать, чем я рискую, помогая вам в чем бы то ни было.

− Телепорт Зеро, − объявил Берс. − И отправляя нас туда вы отключите все системы сигнализации.

− Вы везете на планету запрещенный товар? − усмехнулся кошак.

− Если для вас запрещенным является лекарства для людей, то да, мы именно его и везем! − резко проговорил человек.

− Берс, не надо так реагировать, − заговорила Зура. − Вы же помните, как было на погрузке. Там хватило одного моего слова. И здесь хватит.

− Если хватит, тогда это надо делать немедленно. Смерть сотен тысяч людей лежит виной на Губернаторе Рохаране, потому что именно он запретил ввоз на Лимбру антисептиков для людей под предлогом, того, что они − "запрещенный товар". И это − первая причина войны.

− Вот как, − проговорил Оравиз. − Мне надо возвращаться на свою работу, Зура. Я вернусь через час. − И кошак ушел. Через полминуты Зура ощутила работающий телепорт. Она все еще стояла перед людьми, а те молчали.

− Другие причины войны вы назвать не можете? − спросила она, глядя на Берса.

− Вы думаете, он что-то изменит? − спросил человек. − Я в это не верю.

− Не верь. Но проверь.

− Как?

− Элементарно. Идите в грузовой отсек, отцепляйте свои контейнеры и везите их к пункту телепорта.

− Вы так уверены в своем муже?

− Я ни в чем не уверена, Берс. Ни в чем, кроме того, что с этой войной надо кончать. В мое время подобных безобразий не было.

− В твое время самой Империи не было. A мы в этой самой Империи даже права голоса не имеем.

− Вы уже раздумали доставлять свои лекарства на Лимбру?

− Нет. − Берс развернулся и знаками заставил своих людей действовать. Вскоре все было сделано, и контейнры стояли на грузовой площадке на пункте телепорта.

* * *

− Пункт "Зеро" готов к работе, − объявил диспетчер. − Режим безопасности аннулирован.

− Будьте готовы к приему через несколько минут, − произнесла Зура.

− Кто вы и по какому праву отменили режим безопасности?! − раздался гневный рык, и диспетчер вылетел со своего места, и вместо него на экране появилась злобная кошачья морда. Она вдруг изменилась, искажаясь в гримассе удивления, а затем и вовсе исчезла.

− Мадам, злую морду отсюда убрали, − объявил диспетчер вновь появляясь на экране.

А рядом с Зурой засветился телепорт, и в нем появился Оравиз. Система на мгновение взвизгнула, обнаружив у прибывшего кошака оружие, и тут же умолкла.

− Ты идешь первым, Ора?

− А как иначе разогнать оттуда ораву болванов? − усмехнулся кошак, и Зура объявила диспетчеру о первой отправке.

− О'кей, я уже здесь, − возник голос кошака, и его лапа с условленным знаком оказалась перед мордой диспетчера.

Второй пересылкой ушли контейнеры и третьими на Лимбру отправились четыре человека и кошка.

Они прибыли под бешеный вой сирены.

− В чем дело?! − взрычал Оравиз. − Отключите сигнализацию немедленно! Почему не выключен режим безопасности?!

− Это сигнал не нарушения безопасности, − произнес диспетчер. − Телепорт зафиксировал проникновение в поток чужого существа.

− Что за бред?!

− Не надо на меня рычать! − взрычал диспетчер, оглядывая прибывших. − Ничего не понимаю. − Шум стих, люди и кошка покинули зону телепорта, и он тут же переключился в режим блокировки.

− И куда теперь? − спросил Оравиз, глядя на командира людей.

− В город Зерот, там наш главный мед центр. Нужны машины.

За окном уже стояли два военных фургона, и вскоре привезенные контейнеры были погружены в один из них. Оравиз сел в кабину, а Зура оказалась в фургоне вместе с людьми. Они старались не показывать своего страха, но она его попросту чувствовала.

− И как же вы отправились в космос такие трусливые? − спросила она, глядя на Берса.

− Мы не настолько идиоты, чтобы верить любому кошаку.

− Мне вы тоже не верите?

− С вами проще. Вы ведь не жили в этой Империи и не знаете здешних порядков. А в прошлом все было намного лучше.

− Вы жили в прошлом и точно знаете, как там было? − усмехнулась кошка.

− Мы там не жили, но вы то те времена лучше знаете и можете все подтвердить.

− Все подтвердить? − усмехнулась Зура. − А что все-то? Чего я могу подтвердить из прошлого, так это то, что люди как были параноиками, так ими и остались. Вы боитесь страхов придуманных вами же. А Кошачья Империя − это только исторический результат. Если бы победили люди, была бы человеческая Империя. И меня бы просто не было, потому что никто не стал бы размораживать кошку, найденную в транспотре с погибшими людьми.

− Вы так уверены?

− Уверена. Потому что людей с того транспорта не размораживали. Технологии такой нет, понимаете?

− Думаете, ее у вас не появилось бы, если бы вы войну проиграли?

− Она у нас появилась задолго до войны. В мои времена она уже сущестововала. Замораживали ученых и поэтов, просто дураков, согласившихся на эксперимент.

− Почему дураков?

− Потому что результат разморозки был непредсказуем.

* * *

Две ночи четыре человека и трое кошаков проводили вместе. Шофер машины просто исполнял приказ, а Зура и Оравис использовали все время для общения. Люди рассказали, как оказались в космосе, как мотались по разным планетам, пытаясь найти поддержку, как нашли ее у старого идеалиста, что "купился" на рассказы о бедствиях людей и половину своего состояния потратил на оплату производства лекарств для людей. А когда старый кошак умер, оказалось, что платить за возвращение к Лимбре нечем.

Несколько лет они пытались заработать хоть что-то на космической станции, где оказались, и в один из дней неожиданно наткнулись на объявление Зуры о полете на Лимбру.

− Вам повезло, что я не обозлилась на людей, когда все о себе вспомнила.

− Почему?

− Потому что в ситуациях, подобных той, в какую я попала, некоторые люди ведут себя хуже скотов. Кому как не вам знать грехи своей расы?

− Думаете, среди кошаков таких нет?

− Если бы не было, вряд ли бы здесь война началась.

− Может быть, и так, − согласился Берс.

* * *

Грохот взрыва разбудил дремлющих людей и кошку. Машина резко затормозила, и в коммуникаторе послышался голос Оравиза.

− Пора твоим друзьям выполнять договор, Зура. Они должны выйти и остановить своих.

Берс выскочил из грузовика первым и выхватив белую тряпку с красным крестом начал ей махать и пошел вперед. Вскоре он вернулся вместе с группой вооруженных людей. Людей и кошаков построили у борта машины, и командир боевиков некоторое время рассматривал сначала людей, затем кошаков.

− Шпионов на допрос, котят в расход, − приказал он.

В ту же секунду люди вокруг дико завопили и попадали на землю, не успев воспользоваться оружием.

− Война слишком жестокая вещь, Берс, − произнесла Зура. − И я тебя предупреждала, что так будет, если люди на нас нападут.

Оравиз с полураскрырым ртом смотрел на мертвых боевиков.

− Как это вышло? − спросил он.

− В древности об этом оружии знали все, Ора. Придумали его, между прочим, сами люди. Они ведь и до космоса друг дружку молотили по чем зря.

− Сирликер? − спросил Берс.

− Знаешь, как он устроен? − спросила кошка.

− Нет.

− И я не знаю, просто раздавливаешь маленькую капсулу, и все люди вокруг, кто не получил защиты, падают вот так вот, − она показала на скорчившиеся на земле тела.

− А у нас откуда от него защита?

− Уж не за дуру ли ты меня принимаешь, Берс? Помните капсулы, которые я вам сказала проглотить?

− Ты же сказала, что это защита от вируса, эпидемия которого на Лимбре гуляет.

− Так и будем стоять здесь? − спросила кошка, не отвечая.

Берс прошел меж трупов, коснулся шеи одного из них, сдернул с пояса другого мертверца радиостанцию и включил ее.

− Немедленно передавайте в штаб по первому коду, − заговорил он, как только появился отклик. − Третья зелень на востоке. Дело жизни и смерти, парни. И пришлите по пеленгу красный крест. Здесь два десятка трупов.

− Кто вы?

− Спроси еще раз, если хочешь под трибунал за предательство. Неисполнение первого кода знаешь что означает?

Радиостанция смолкла, а через несколько минут в небе послышался рев винтов.

− Корг спятил, − произнес один из четверки.

− Дьявол, − проговорил Оравиз.

− Знакомые игрушки? − спросил Берс.

− Видел только в кино про войну, − ответил кошак.

− Что это? − спросила Зура.

− Несущие Смерть, − объявил Берс, глядя на двух кошаков, а те были по-настоящему в ужасе.

− Берс, не знаю, как ты с ними свяжешься, но если они атакуют, я спущу на них настоящего дракона, − заявила Зура.

− Из-под хвоста? − усмехнулся человек. − Они не атакуют. Видишь на них красные кресты? Это летающие госпитали. Давненько я их в воздухе не видел.

Один из огромных аппаратов прошелся над шоссе, развернулся боком и замедлив движение выпустил вниз тормозящие огненные струи. Вскоре рядом оказалось множество людей, появились тележки, мертвых погрузили в них, а живых проводили к винтокрылой машине. Кошаков не коснулись, и двоих взяли с собой, а третьего отпустили с миром. Тот сел за руль фургона, развернул его на дороге и умчался на всей скорости подальше от ужаса.

− Где вы взяли третью зелень? − спросил командир летающей машины.

− Собрали на установках Гольдера, − произнес Берс.

− Их же нет на Лимбре!

− По правде говоря, их нигде нет, − ответил Берс. − Но у нас были чертежи, и мы их построили. Не сами, но это не важно.

− Где?!

− Станция "Ксимант"-714, восьмой сектор галактики. А они нам помогли ее доставить сюда, − человек указал на кошаков.

− И чего они хотят за это?

− Переговоров с Коргом.

− Корга уже нет.

− Как нет?!

− Лепра.

− Дьявол. Давно?

− Месяц назад. Когда их прижало, мы просто опоздали.

− И кто сейчас замещает Корга? − спросил Берс.

− Никто. Полный разброд, кто во что горазд. Нас еще уважают, но уже не везде.

− А войну кто ведет?

− Кто бы ни вел, она уже проиграна. Если не Империя, Лепра нас добьет.

− Лепра − это та болезнь, которая кошачьей наркотой лечится? − спросил Оравиз.

− Да. То что вы привезли, спасет миллионы жизней.

− И сколько из этих спасенных миллионов против Империи воевать пойдут?

− Не пойдут, если Империя оставит их в покое.

− Мне нужны гарантии, − произнес кошак.

− Гарантии чего? − переспросил человек.

− Гарантии того, что вы прекратите войну.

− Илювис, ты ему не объяснил, кто мы?

− Красный крест − это армия, которая воюет только против Лепры, − произнес Берс.

− А кто воюет против Империи сейчас?

− Зорлак, они нас попользовали и выкинули, − ответил командир.

− Если вы выведите людей из войны с Империей, вы получите этой своей зелени сколько угодно. Империя поставит эти ваши установки Гольдера на орбите Лимбро и даст вам к ним полный доступ через телепорты.

− А откуда нам знать, что вы имеете право давать подобные обещания? Одна доставка ничего не гарантирует.

− Глен, тебя профессор хочет на связь, − раздался голос из ретрансляции.

− Неси свой патефон сюда, − приказал командир. В дверях появился человек и протянул командиру радиостанцию.

− Я на связи.

− Глен, эти трупы... − заговорил дрожащий голос. − Не знаю, кто их убил, но если кто-то нашел это оружие, то нам конец!

− Какое оружие, черт возьми?!

− Силикер, Глен. Они убиты Силикером.

− Ты уверен, профессор?! Черт возьми, только этой гадости нам не хватало! Откуда он мог взяться?

− Наверняка, трофей со свалки. Ты же знаешь, сколько там старого оружия, которое еще работает.

− Ты еще долго сидеть на земле будешь? Засветишься же!

− А в воздухе не засвечусь? − усмехнулся Глен. − У тебя с Зорлаком связь есть, профессор?

− Издеваешься?

− У меня тут одна идея есть, профессор. Надо отправить сообщение Зорлаку, что он в Лепру вляпался.

− Думаешь, это нам чем-нибудь поможет?

− Все дураки от него сбегут, а полных идиотов не жалко, когда Империя их приутюжит окончательно.

− Интересная мысль, Глен. Уж не кошак ли тебе ее подсказал?

− Ты не поверишь, Профессор. Я ее только что САМ придумал!

− Ну, точно дудки! Чтобы ты, да САМ что-то дельное придумал?! Разве такое бывает?

− Так чего сам-то скажешь?

− Вот, соберем консилиум патологоанатомов и обсудим, как эту аферу провернуть.

− Меня пригласить не забудь.

− А ты долететь-то успеешь? А то мне кажется, что ты там корни пустил.

− Ты лучше в небо гляди, не прозевай чего.

− Небо сегодня мертво.

− Совсем, что ли?

− Глазастиков словно ветром сдуло. Не знаю, почему.

− А какая нам разница?

− Это точно!

* * *

Бои затихают. Зорлак в бешенстве от одной мысли о том, что люди уйдут из остатков его армии. Чтобы помочь уйти всем, кого задерживал Зорлак, в небо вновь поднимаются "Несущие Смерть". Людьми правит Консилиум, который вступает в переговоры с кошаками, и те не только позволяют огромным машинам проследовать до района боев, но и предоставляют для этого необходимые ресурсы − топливо, спутниковое сопровождение, безопасность на остановках по пути. Армия Зорлака оказывается "меж двух огней" и, получив ультиматум от Главнокомандующего Оравиза, капитулирует. Люди встречают своих и принимают известие о том, что их новое командование − оно же командование Красного Креста − заключило договор с Империей, по которому поменяло сторону в гражданской войне, шедшей на Лимбре уже много лет. Горячие головы среди людей получают ушат холодной воды, когда узнают, что кошаки не только помогли доставить лекарства против кошмарной болезни, но и готовы проедоставить для производства "третьей зелени" орбитальную технику. А на территории подконтрольной людям идет фронт распространения уже привезенных лекарств, и ужасная лепра отступает как ночной кошмар. Первая причина бунта убита на корню.

Вторая причина − готова сдаться, и Зорлак соглашается на переговоры с ненавидимыми им кошаками. Челнок главнокомандующего спускается в расположении Красного Креста, и его встречает Консилиум в полном составе. После коротких переговоров с людьми, в которых Тот Самый Оравиз закрепляет достигнутые ранее соглашения людей с Кошачьей Империей своими печатями и подписями, делегация кошаков вместе с людьми отправляется на встречу с Зорлаком для того, чтобы поставить окончательную точку в этой войне.

* * *

Зура проснулась от заглянувшего в окно солнца и соскочив с ложа начала делать упражнения. С улицы прибежал мальчишка и принес газету.

− И что там интересного пишут? − спросила кошка.

− Киса, разве эти твои любимые "Сплетни и Скандалы" могут быть интересными? − спросил дракон. − Лучше бы ты "Политику Империи" выписала, чем эту дрянь.

− А ты где клювом щелкал, когда я ходила оформлять подписку на газеты? Да и зачем они тебе? Ты же все можешь прочитать в сети, а газеты − это всего лишь древний архаизм. Разве не ты мне это говорил, когда убежал тогда?

− В сплетнях пишут, что Тот Самый Император похвалил Главнокомандующего Оравиза за решение проблемы Лимбры и вызывает его в Метрополию для получения нового назначения.

− Так чего же ты сразу это не сказал?! − воскликнула Зура. − Хотел меня подразнить?!

− Ты же знаешь, как мне нравится тебя дразнить!

− Вот, щас как откушу тебе башку!

− Ничего, к обеду новая вырастет, − бросил дракон мимоходом, и кошка взвыла смеясь.

Сигнал вызова отвлек ее, и Зура подскочила к видеофону. На экране появился Оравиз.

− Зура, собирайся, мы летим в Метрополию!

− Надолго?

− Метрополия ненадолго не бывает, дорогая. Моя работа на Лимбре закончилась. Семья зовет нас для других дел.

− Нас? − удивилась кошка.

− Ты ведь мой официальный партнер, а это значит, что любое приглашение для меня распространяется и на тебя, дорогая. Когда будешь готова, сообщи, я за тобой прилечу.

− Дорогой, неужели ты до сих пор считаешь, что я не умею пользоваться гражданскими телепортами? Или Тот Самый Оравиз опять заблокировал мой любимый "Обезьяний"?

− Что за гнусные инсинуации, киса?

− Тогда, я жду тебя на "Шизофрении" через пять минут.

− Я буду вместе с Профессором.

− Хоть с десятком профессоров, дорогой, только Зорлака на мой корабль не приглашай!

− Даже если приглашу, Зорлак не явится. Он же боится космоса!

− То есть как боится?

− До обмороков. Помнишь, как он позеленел на переговорах, когда я преложил ему вторую часть на орбитальной станции провести?

− Мне показалось, что он был зеленым все время.

− Ладно, не буду тебе мешать собираться своей болтовней.

Связь отключилась, и Зура глянула на мальчишку.

− Летишь с нами или здесь хочешь остаться? − спросила она.

− Остаться здесь без тебя?! − воскликнул он. − Мамочка, не бросай меня! − взвыл он и кинулся к кошке.

− Да что с тобой происходит, Коша? − зафыркала она, когда он уткнулся лицом в шерсть на ее животе.

− Хочу к тебе в животик, мамочка, − проговорил он, глянув на нее снизу вверх.

− Ты же сам говорил, что пока я беременна, такие игры лучше отложить.

− Я же не прошу тебя это сделать, − произнес он и сверкнув слабым светом исчез, молнией влетая в кошку.

В дверь позвонили, и Зура прошла открывать.

− Мы можем поговорить с вами, госпожа Зура? − заговорил оказавшийся там участковый полицейский.

− Если разговор не длинный, вы можете проводить меня до телепорта и спросить все что хотите.

− Вы куда-то улетаете? − удивился он, глядя, как кошка закрывает свой дом.

− Да. И еще неизвестно, когда вернусь. Моего мужа вызвали в Метрополию, и я должна лететь с ним.

− Речь о том, что здесь появился какой-то мальчишка, утверждающий, что он живет с вами.

− Можете о нем не беспокоиться, он улетает вместе со мной.

− То есть как улетает? − удивился человек. − В Метрополию?!

− Именно. Если встретите его еще раз, скажите ему, что я улетела туда и ему нечего делать там, где меня нет.

Человек от подобных слов остановился, и Зура не стала его дожидаться. Она спешила к телепорту и вскоре стояла в телепортационном пункте своего корабля, ожидая прибытия Оравиза и человека.

Вместе с Главнокомандующим прибыли пять человек − Профессор и Берс со своими людьми.

− Идем в рубку, − скомандовала кошка.

− А разместить их не хочешь? − спросил Оравиз.

− А смысл в этом есть? Через пятнадцать минут нам с диспетчером Метрополиии ругаться.

− Зачем же сразу ругаться?

− С ними разве бывает иначе? − деланно удивилась Зура.

* * *

Переговоры с диспетчером Метрополии действительно начались с ругани из-за появления "Шизофрении" слишком близко от планеты. Ругань закончилась, когда в переговоры вступил начальник диспетчерской службы, которому доложили о прибытии корабля, принадлежащего Той Самой Зуре. Все претензии после этого растаяли, и Зура получила орбиту для стоянки корабля, а вместе с ней и вектор телепорта для перемещения в Столицу Метрополии.

Четыре человека отбыли на орбитальную станцию, получив не только средства для дальнейшего полета, но и охранную рекомендацию государственного образца, подписанную Тем Самым Оравизом. Пока Оравиз занимался этими делами, Зура изучала данные по своему запросу о своей родной деревне Алемарвир. Ответ не утешил. Город Алемарвир числился уничтоженным в начале Древней Войны, и на его месте была незаселенная Зона под номером 41. Убедившись, что это именно то место, кошка сообщила о своей "беде" Оравизу, и тот обнял ее, напоминая, что с тех времен прошли тысячи лет.

− А почему Зона не заселена, ты знаешь? − спросила она.

− Незаселенные зоны появились еще во время войны. Это пораженные территории, на которых жить было нельзя из-за радиации и других гадостей. Сейчас это просто единственно оставшиеся заповедники дикой природы в Метрополии, охраняемые Имперской Природоохраной.

− То есть туда и спуститься нельзя? − спросила она.

− Тебе зачем-то надо побывать в диком лесу?

− Нет. Просто в месте, где я родилась.

− А вся планета в качестве этого места тебе не подходит?

− Она хмыкнула, глядя на него.

− Ладно, после встречи с Императором, мы чего-нибудь придумаем.

* * *

Дворец Императора был не менее роскошным, чем огромным. Он олицетворял Галактическое Величие Кошачьей Империи и занимал по площади территорию равную небольшому городу по меркам Зуры. Для нее было в диковину видеть мир, состоящий из одного большого города, покрывавшего всю планету за исключением нескольких десятков Зон. Футуристические картины столицы империи и раньше завлекали ее, и теперь она увидела все это великолепие воочию.

Профессор тоже смотрел на город-планету с полураскрытым ртом, а Оравиз улыбался, наблюдая за своей партнершей. Они спустились в районе Древней Столицы, прошлись по улицам, любуясь местной цивилизацией, затем отправились ко Императорскому Дворцу. Зура пожелала лететь туда по воздуху, чтобы еще раз насладиться видом сверху, и ей предоставили транспорт по первому требованию, как члену императорской Семьи.

Их встречала целая толпа кошаков, и Зура вновь удивлялась увиденному. Кошаки были в одеждах. И вместе с ними среди встречающих оказались и инопланетные существа. Те Самые, что получили звания за заслуги перед Империей.

− Господа, попроветствуем Того Самого Того Самого Оравиза и его партнершу, Ту Самую Зуру, − проговорил церемонимейстер, и кошаки взвыли, приветствуя своих "родственников". А затем навстречу вышел Тот Самый Император.

− Ты меня удивил дважды, Оравиз, − заговорил кошак в короне. − Мало того, что решил проблемы с Лимброй самым лучшим для Империи образом, ты еще и Самую Перспективную Кошку от всех увел. − Император взглянул на нее. − Как вам наше светлое будущее, госпожа Зура? − спросил он.

− Очень пятнистое светлое будущее, − произнесла она. − Прямо как внебрачное дитя.

− Как вам удалось захомутать Оравиза? Он ведь принципиально отказывался от всех официальных предложений.

− Он купился на простую условную фразу.

− Какую же?

− Я сказала, что не скажу ему, как войну на Лимбре закончить, если он не возьмет меня в жены. Он и купился.

Оравиз стоял рядом и уже откровенно ржал, не скрывая этого.

− Что смешного, котик? − спросила она.

− Ты говоришь на таком древнем диалекте, что тут все в отпаде.

− Так ты чего, на диалект купился?! − воскликнула она.

− Помилуй, киса, я же тебе в самом начале сказал, что меня в тебе привлекло! Ты забыла?

− Не помню.

− Я сказал, что ты чиста, как белый лист. Помнишь?

− Да, что-то такое ты говорил, но звучало это более грязно, чем просто белый лист.

Вокруг раздался смех кошаков.

− Идемте во дворец, господа, а не то Те Самые журналисты нас съедят, если мы опоздаем хоть на минуту к назначенному времени.

− Здесь что, канибализм узаконен? − спросила Зура, и ее вопрос вызвал очередной смех.

* * *

Узаконенное Семейное Правление. Так называется политическое устройство Империи. Появилось оно еще во время Древней Войны и с тех пор никто не оспаривал право семьи Тех Самых кошаков властвовать над галактикой. Редкие исключения наподобие бунта на Лимбре − не в счет. Ведь Тем Самым может стать любой гражданин Империи, если заслужит. А о том, кто это звание заслуживает, решает Сама Семья.

В Семье существует собственный Закон, действующий наравне с Законом Империи. Нарушителей отстраняют от дел Семьи, и это наказание пожизненно, так же как пожизненен Сам Титул. Один из подобных Законов семьи заключается в Пополнении Крови, которое производится за счет введения в Семью выдающихся кошаков Империи. Это не только помогает избежать различных осложнений из-за внутрисемейных браков, но и вводит в Семью лучшие гены всего кошачьего племени. И за тысячи лет правления Семьи это сказывается на всех сферах жизни в галактике.

Зура попадает в Семью в первую очередь из-за необычных медицинских показателей и только во вторую из-за своей необычной судьбы. Впрочем, ей это без разницы. Ведь она не стремилась в Семью, как это происходит со многими кошаками, служащими Империи. Сама возможность заслужить такое толкает молодых и талантливых на службу, и они делают это с особым упорством, что является одним из залогов успеха Кошачьей Империи.

* * *

− Ее сознание не замутнено нашими стереотипами, − произнес Оравиз. − Я был настолько поражен, с какой легкостью она высказывала крамольные идеи, что не смог устоять и отправился реализовывать выдуманную ею утопию.

− Значит, решение проблемы Лимбры наполовину заслуга Той Самой Зуры? − уточнил Император.

− Именно так, − подтвердил Оравиз. − И представь себе еще такую ситуацию. Она прилетела на Лимбру искать некоего художника, потому что ей его картина понравилась.

− Она его нашла?

− Нет. Слухи о том, что он живет на Лимбре, не подтвердились. Мой адьютант все полицейские архивы переполошил поиском, но ответ − ноль.

− Этот художник, случайно, не человек?

− Это, разве что-то меняет?

− Нет, конечно. Просто среди кошаков мало настоящих художников. Надеюсь, Зура сообразит без подсказки поискать его здесь.

− O, сообразительность-то у нее феноменальная! Вот что значит древняя школа.

− Думаешь, наша школа плоха? − усмехнулся Император.

− Она слишком заштампована. Я ее без содрогания и вспоминать не могу.

− Думаю, пора и о деле поговорить, − переменил тему Император. − Ты, я так понимаю, без нее никуда не согласишься лететь?

− Она уже носит в себе моего будущего сына.

− Сына? Она не пожелала сделать тебе сюрприз?

− Она воспринимает это не так как мы. Для нее − узнать пол будущего ребенка − само по себе чудо.

− Значит, будем считать, что вы отказываетесь от нового назначения, или вы посоветуетесь сначала с партнером?

− Я должен знать, какое назначение, чтобы посоветоваться с ней.

− Работа сложная. В одном из южных секторов галактики. Там сейчас назревает очередной кризис из-за лемперов.

− Лемперы − это те же люди, так?

− Да, это что-то меняет?

− Не думаю. Но в этом случае, мне может понадобиться помощь некоторых моих новых знакомых с Лимбры.

− Правила не менялись. Вы сами нанимаете себе команду для выполнения работы. О конкретностях поговорим после того, как вы согласитесь, если согласитесь.

* * *

Сделав крюк до "Ксиманта-714", где "Шизофрения" захватила с собой команду Берса и ее груз − установки Гольдера, корабль вернулся к Лимбре. Несколько дней Оравиз потратил на переговоры с людьми. Те, как оказалось, были в курсе проблем на юге галактики, и вскоре команда Консилиума, возглавляемая Берсом и Профессором, переправилась на орбиту, где готовился транспорт Оравиза.

Крейсер "Пятая Лапа" величественно выплыл из-за орбитальной станции, и Зура раскрыла пасть от удивления.

− Как тебе нравится моя машинка, киса? − спросил Оравиз, появляясь на связи.

− Ты уверен, дорогой, что нам стоит лететь на этом аэродроме? − спросила кошка. − Он ведь и приземлиться никуда не сможет!

− Приземляться ему и не надо, Зура. Поставишь свой кораблик в ангаре, а когда понадобится, на нем и приземлимся. А не захочешь подставлять свой "Люкс" под дикие песчаные бури, здесь есть и штатные челноки для спуска на любую планету. Ну же, лети ко мне, дорогая!

"Шизофрения" заняла место в одном из ангаров, и кошка вышла на широкую палубу крейсера. Ее встретила команда кошаков и людей, затем появился Оравиз, и обняв ее проводил к жилому отсеку.

− Разве для нашего дела нужна такая махина? − спросила кошка.

− Поверь, Зура. Именно такая и нужна. Мы ведь представлять будем всю Империю, а это может оказаться не так просто. Кроме того, у лемперов особый стиль в космосе. Они летают на о-очень больших кораблях, и "Пятая Лапа" среди них окажется далеко не самым крупным.

− И куда мы полетим в первую очередь?

− На военную базу Омаргавт. Там команды Профессора и Берса пройдут четырехдневный курс ускоренного обучения управлением космическими истребителями. Тольку от них будет не много, но все же лучше чем полный ноль.

− Значит, я там тоже смогу сдать квалификационные экзамены на вождение космического штурмовика?

− Сможешь. А ты что, умеешь управлять боевым кораблем?

− Умею, − заявила Зура, одновременно мысленно пререкаясь с драконом из-за того, что он влез в разговор со своей темой.

− Если умеешь, значит, сдашь. Вместе с людьми. Ты ведь их не боишься?

− Когда-нибудь я тебе отомщу за эти твои приколы, − фыркнула Зура.

− Вот и поглядим, − усмехнулся кошак.

* * *

Инструктор едва не выругался, когда кошка подняла истребитель со стоянки и тут же кинула его на вылет из ангара. Не выругался только потому, что не успел, а кошка сделала все настолько быстро и профессионально, что желание высказываться у него пропало и более не появлялось до тех пор, пока машина не преодолела все препятствия и не прошла все упражнения.

Зура и не делала ничего. Сидела тихо, а ее телом управлял дракон, который заверил, что в случае опасности телепортирует из истребителя на станцию и не забудет захватить с собой инструктора.

− Где вы научились так летать, мадам Зура? − спросил кошак, покинув машину.

− В мое время неумение управлять космическими машинами для того, кто летает в космос, считалось дурным тоном, − заявила кошка. За нее все еще говорил дракон, и Зура ничуть не воспротивилась его вранью. − А на тех, кто не умеет, смотрели с нескрываемым презрением.

− Что-то я не припомню в учебниках истории подобного.

− Если судить по вашим учебникам истории, то у вас и война кошаков с людьми началась на пустом месте ни с того ни с сего.

− Так вы участвовали в начале Древней Войны?

− Нет. Я родилась во времена, когда люди еще дрались с драконами.

− Поверить невозможно.

− Вам официальный документ об этом не подтверждение?

− Я верю-верю, но еще многие не поверят, и вы должны это понимать.

− Ты уж поверь, что я не дура, − произнесла кошка.

− Вам еще четыре экзамена сдавать, − объявил инструктор, проставляя отметку за сданый экзамен в ее карточке.

− Знаю. Я бы их прямо сейчас сдала.

− Правила есть правила. Один день на один экзамен. Исключения не допускаются.

Люди в это время проходили свои занятия. Им было еще далеко до самих полетов. Впрочем,согласно программе, уже на второй день у них начнется полетная практика. А в первый день они занимались на тренажерах.

− Вы уверены, мадам Зура? − спросил старый кошак, отмечая в документах, что Та Самая Зура выходит на Огневой Экзамен, и согласно ее заявлению, ей предстояло выполнить несколько заданий в обстановке очень близкой к боевой. − Еще не поздно заменить режим экзамена, если вы его сейчас не выдержите, вся ваша аттестация будет провалена.

− Не говорите "мяу", пока жертва не поймана, − ответила кошка и впрыгнула в кабину боевой машины.

"Лабиринт" был тем же самым, что на первом экзамене. Только некоторые камни в нем оказались огневыми точками и целями. Дракон вновь полностью завладел телом кошки, и она замерла внутри себя, чтобы не отвлекать его от действий.

Бой вспыхнул совершенно неожиданно. Две огневые точки ожили, и рядом пронеслись два огненных снаряда. В то же мгновение машина под управлением дракона метнулась в сторону, одновременно стреляя по намеченным целям. Из-за возникшей пелены огня примчалось еще несколько выстрелов, прошедшихся веером, и в ответ плюнуло главное орудие истребителя.

− Экзамен завершен, − объявил инструктор по радио.

− То есть как завершен?! − воскликнула кошка. − Я только начала!

− Завершен, значит, завершен. Нет смысла корежить полигон, когда вы уже поразили Главную Цель. На моей памяти такого еще не было. Как вы поняли, куда стрелять в последний раз?

− Четыре луча по разным направлениям из одной точки, − произнесла кошка. − Вычислить точку, прицелиться и выстрелить. что в этом сложного?

− Если завтра вы покажете результат не хуже, я поверю, что этот ваш "драконовский стиль боя" существует.

Смотреть на экзамены кошки Зуры пришло несколько десятков пилотов-асов. Еще трое выходили против нее на виртуальную схватку, что должна была пройти все в том же лабиринте. Ей предстояло сначала от них уйти и скрыться в космическом лабиринте, отметиться в контрольной точке на другом конце, затем прорваться назад, сквозь обороняющееся построение из множества машин, управляемых пилотами в режиме синхробоя.

Машина Зуры сорвалась с места и ушла в лабиринт совершая умопомрачительный вираж промеж невшихся в нее огней. Лишь диспетчер видел, что она остановилась за первым астероидом, развернулась так, чтобы ее машина не была видна, и включив полную тягу ушла сквозь лабиринт из небесных камней почти напрямик.

А затем она провернула совершенно невероятный маневр, когда достигла контрольного пункта, Вышла из лабиринта во внешний космос и кинула машину в сторону так, что она промчалась на полной скорости по окраине, одновременно делая редкие выстрелы из орудий машины. Главное орудие выстрелило три раза, а малые палили непереставая, кроша и уничтожая мелкие камни.

− Хвостатые демоны! − воскликнул диспетчер, когда перед базой полухнули три мощных взрыва.

− Пробить подобным образом синхрозаслон еще никто не смог, − заговорили пилоты.

В этот момент на большом экране появилась карта полигона, по которой мчалась красная точка. Было видно, что пилот машины попросту валяет дурака, нацливаясь то на один камень, то на другой. В таком полете она и пересекла весь лабиринт, оказалась напротив строя зеленых точек и неспеша двинулась к ним.

− Что за черт?! − раздались вопли в зале наблюдателей, когда машина Зуры прошла сквозь строй смертоносных орудий, не получив от них ни одного залпа.

− У меня есть к вам предложение, хвостатые, − заявила Зура, появляясь из ангара. − Завтра вы все выступите против меня одной. У меня будет экзамен по синхробою, а у вас развлечение.

− Не много ли ты на себя берешь, кошка? − раздался возглас, и в зале появился ее инструктор, пропустивший этот день. − В чем дело? − заговорил он, увидев взгляды кошаков-пилотов.

− Диспетчер, покажи Седому запись сегодняшенего боя, − крикнул кто-то из кошаков. − И готовь на завтра двадцать семь машин!

Инструктор ошарашенно смотрел на кошку, а та не говоря ни слова покинула зал и отправилась к Оравизу. Тот следил за занятиями, которые проходили люди.

− Ну, и как они? − спросила кошка.

− Как бойцы − никак, − вздохнул Оравиз. − А как извозчики, при необходимости, сойдут.

− А ты чего от них ожидал? − усмехнулась она. − Они и в космос то толком не летали.

− А ты летала? − спросил кошак, и она показала ему карточку, в которой стояла третья высшая отметка за проходимые экзамены. − И, можешь быть уверен, остальные два я сдам не хуже.

− Думаешь, это поможет, если мы вляпаемся?

− Что за настроения, Оравиз? Или у нас проблемы намечаются в задании?

− Они изначально были, − ответил он. − А теперь только усугубляются.

− Рассказывай. − Приказной тон заставил Оравиза оглянуться, и он несколько мгновений рассматривал кошку, словно она была другой.

Зура в этот момент вела очередной внутренний спор с драконом по поводу того, кто и как должен говорить с Оравизом. А кошак, тем временем, взял ее за лапу и повел за собой в место, где не было лишних свидетелей.

− Ты ведь знаешь, что Омаргавт − это пограничная система? − спросил он.

− Да, я слыхала о том, что мне наврали, будто территория Кошачьей Империи − вся галактика.

− Я не об этом, Зура. А о том, что лемперы готовятся к войне. Последние донесения разведки показывают, что они возобновили строительство галактических разрушителей, и кидают на это все средства. Даже пиратов припахали.

− Неужто они рабов на космические верфи поставляют? − фыркнула кошка.

− Может, и рабов. Но речь не об этом. Я не знаю, что они готовят и почему, но если на это дело идут отъявленые негодяи, значит, это что-то чрезвычайно опасное.

− Значит, надо пробежаться по территории лемперов и выяснить, чего они так боятся?

− Разведка именно этим сейчас и занимается. Вот только, что может узнать разведчик, у которого на лбу написано, что он − кошак, среди людей?

− Предлагаешь мне надо срочно превратиться в лемпера? − спросила кошка.

− Не говори глупостей, киса.

− Тогда, говори прямо, Оравиз, к чему все эти бессмысленные слова?

− К тому, что ты должна остаться в Империи. Где угодно, лететь на Лимбру или в Метрополию. Тебе скоро рожать, и я не хочу, чтобы это произошло во время полета по вражеской территории.

− Ты уже войну лемперам объявил, Оравиз?

− Зура! − воскликнул он. − Ты понять не желаешь, о чем я говорю?!

− Разумеется, не желаю. Ты же собираешься меня кинуть и отправиться туда один! Неужели ты думаешь, что я тебе такую роскошь позволю?

− Это не роскошь, а необходимость.

− Это именно роскошь. И именно для тебя! Знаешь, какая у людей есть поговорка на этот счет? "Назвался мухомором, получай сапогом!" Или это не та? − Кошка на мгновение переключилась на внутренний диалог из-за того, что дракон смеялся над ее словами. − "Назвался груздем − полезай в кузов!" Вот! − вспомнила она, наконец, заставив дракона в себе умолкнуть. Хочешь, чтобы я не летела в эту кашеварку, ты не полетишь вместе со мной.

− Да ты настоящая тиранка! − воскликнул кошак.

− И ты это прекрасно знал, когда подписывал договор официального партнерства, кот.

− Завтра об этом поговорим, − произнес кошка, когда на его лапе запиликал коммуникатор, и чужой голос вызвал его на некое совещание.

− У вас есть какие-нибудь пожелания, мадам Зура? − спросил старый человек, руководивший подготовкой людей на базе.

− Да, сэр, − ответила она. − получше Обучите их синхробою. И в конце предоставьте мне четко составленный лист пробелов, где будет указано, чему их надо еще доучивать. У нас будет время в полете, и в бой нам идти далеко не сразу.

− Будет сделано, мэм, − старик чуть поклонился, отдавая дань знаниям кошке, которые она проявился в одной фразе. Знания эти проявлял дракон, и Зура в этот момент обдумывала сложившееся положение.

Следующий день начался с новых экзаменов для Зуры. Оравиз умчался по своим делам, едва вскочил с ложа, и кошка осталась наедине сама с собой, вернее, со своим драконом. Разговор на этот раз получился вполне нормальным. Дракон сдавал свои позиции в том, что он не будет больше влезать в ее отношения с Оравизом, а кошка обещала, что будет лучше прислушиваться к его советам, даже если они высказаны невовремя.

− Вы не передумали? − вопрос инструктора уже был стандартным, как и стандартный ответ кошки, который она выдала чуть ли не с надменностью. − В таком случае, у вас час на подготовку к схватке. Командование базы пошло на встречу инициативе пилотов, и против вас выступит группа из шестнадцати машин, управляемых кошаками. В ваших машинах будут только учебные заряды. У противника, разумеется, тоже. Попадания будут фиксировать автоматы, поэтому во время боя разрешены все уловки, связанные с этим.

Кошка заняла место в истребителе, и он вышел на полигон с такой же легкостью, с какой он вылетал все предыдущие разы. Связь с ведомыми аппаратами установилась почти сразу, и дракон несколько мгновений потратил на установление мысленной связи с машиной, обозначая коды и условности передачи, значимые только для него, вернее, для мозга кошки, который в присутствии дракона очень резко менял свою активность. Если бы медики имели аппаратуру, подобную военным сканерам, шлема, управлявшего синхробоем, они бы давно поняли, что кошка Зура не так проста.

С базы вылетели истребители условного противника. Зура в этот момент проводила тестирование связи с ведомыми машинами, и те проводили синхронные маневры с перестроением и имитацией стрельбы.

− Начали! − объявил диспетчер, когда подошло время.

− Атакуем! − раздался приказ командира группы истребителей, и в зону, где находились машины Зуры понеслись огненные выстрелы. Машины, тем временем синхронно разошлись, и открыли вялый огонь, после чего в центре все смешалось от мощных ударов.

− Нифигасе учебные снаряды? − раздался возглас кошки в открытом эфире. − Эй, хвостатые, что за дела? Вы меня по-настоящему убивать собрались?!

− Ты что, никогда учебных фугасов не нюхала, кошка?! − раздался смех в ответ.

− Идиот, − послышался еще один голос в эфире, и мгновение спустя четыре огненных заряда припечатались к двум машинам противника, а ведомые Зуры уже готовились наносить новые удары, продолжая свое движение сквозь лабиринт.

− Если вы говорите с идиотом, то вас, говорящих с идиотами, уже двое, − раздался беспристрастный голос кошки в эфире, и в сторону, откуда шел сигнал ушло несколько выстрелов. − Хорошо стреляете по радио-наводке, парни, − вновь возник ее голос, на этот раз с другой стороны, и новая партия выстрелов унеслась к новой цели, а в ответ заговорили пушки ведомых аппаратов Зуры. огненные заряды пересекли поле битвы туда и обратно, после чего раздались первые отчеты автомата об условно сбитых машинах.

Зура потеряла двух ведомых, а у сборной пилотов выбыло семеро, после чего началась новая схватка. Несколько ведомых машин наткнулись на пилотируемые, и тут же вступили в схватку. Побеждал тот, у кого лучшая реакция. У ведомых реакция по определению не могла быть выше, чем у ведущего.

Четырнадцать против девяти, и каждому из девяти показалось, что он дерется с самим ведущим. Шесть отметок противника погасло на мониторе, и лишь три ведомые машины были платой за эту победу.

− У нас только один шанс на победу − выбить ведущего! − раздался отчаянный вопль одного из оставшихся.

− Это шанс лишь для оставшихся двоих, − объявила по радио кошка, и выдавший себя разговором истрбитель получил смертельную метку.

Вновь закрутился бой, и двое оставшихся кинулись к ведомому Зуры, что выдал свое положение радиосигналом. И они были повержены через мгновение, когда выдали себя бешеным огнем по цели. И это стало их последней ошибкой.

− Космические демоны! Как такое возможно?! Сопляки, мать вашу! Кому просрали?! − Командир еще долго ругался, распекая подчиненых, и умолк, когда в аудиторию вошла Та Самая Зура.

− Вам крупно повезло, господа, − произнесла кошка. − Дурацкая прогрммулина, оценивавшая бой, аннулировала все результаты, ссылаясь на то, что пятьдесят процентов "шального везения" не бывает, и экзамен не засчитан.

− То есть как это пятьдесят процентов везения? − воскликнул кто-то из кошаков. − Такого быть не может! Десять-пятнадцать процентов бывает, но пятьдесят!..

− Вот, точно так же и рассуждала дурная программулина. Ее случайно, не твой родственник написал? − она остановилась, глядя на кошака, а тот молча глядел на кошку и, казалось, ощущал себя виноватым. − Завтра запись боя будет рассматривать полигонная комиссия. Вы можете поучаствовать и зарубить мне аттестатцию окончательно, а меня туда допускать не хотят.

− Да ты за кого нас принимаешь?! − воскликнул командир.

− За проигравших, за кого же еще мне вас принимать? Этот то факты вы принимаете? Или тоже считаете, что везение в реальном бою ничего не стоит?

− Везение многого стоит, но рассчитывать на него в реальном бою будет разве что дурак.

− Может, мне имя сменить? Буду Та Самая Дура.

− А вы сами можете объяснить свое везение? − спросил командир. − Раскрыть так сказать, секрет тактики, можете?

− Нечего тут объяснять. В наше время, мастеров драконовского стиля ценили на вeс золота. Или, как мы говорили, на вес кислорода в открытом космосе. А везение, оно, знаете ли ни при чем. Особенно, когда речь идет о спасении из многотысячелетнего неконтролируемого криосна.

− Завтра тебе повезет снова, кошка, − заявил командир пилотов. − И если я этого не добьюсь, клянусь, я порву этих полигонных чинуш на шницели своими когтями!

* * *

Комментарии: 72, последний от 21/07/2019.
Размещен: 28/02/2010, изменен: 28/02/2010. 417k. Статистика.
Повесть: Фантастика

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"