Болдок упал на колени перед наместником Лин Бэя и поцеловал ковер между рук.
- Говори, - сказал Лю Хао-ли. Это он перенёс ставку наместника в Илань-чжоу. Он же вводил здесь китайские порядки. Это был грамотный, хитрый и поднаторевший в делах администрации чиновник. С некоторых пор он стал подумывать о побеге в Китай. Он был ярый националист, но не китайский, а монгольский. Самые лучшие националисты всегда выходили из иноземцев, но со временем его стали подозревать в связях с ханьцами, хотя и напрасно. У всякого крупного чиновника много врагов. Китайское происхождение было прекрасным поводом для обвинения его в связях с родиной и смещения, со всеми тяжкими для него последствиями. Антикитайские настроения были сильны тогда в Монголии. Он, как и раньше старался во славу могущества Монголии, как на заре своей юности служил династии Юань, но это никто не замечал или не хотели замечать. Он чувствовал, как смерть вьёт вокруг него свои круги, внимательно присматриваясь к нему. Потому он готовил побег, понимая, что ничего его уже не спасёт ни верная и честная многолетняя служба, ни заслуги, ни верные нукера и чиновники. Голова ему, как всякому здравомыслящему человеку, была дороже. К нему уже приходили ханьцы с предложениями о переходе на службу с Китайскому императору. Но на той стороне хотели извлечь из его нынешнего положения возможно большую конкретную пользу. Нужно было оттянуть часть войск монголов на борьбу с восставшими кыркызами. Это была плата за его возвращение на далёкую и забытую для него родину. Потом он и разрешил Маметкулу отобрать у мелкого кыркызкого князька его улус, чтобы спровоцировать недовольство среди кыркызов, ничего не обещав и не давая никаких обязательств со стороны монгольского государства. Он уже знал о смерти Толумбека, но не думал, что дела зайдут так далеко. Нужные люди ещё сутки назад привезли эту весть, поскольку Болдок, имея в караване раненого не мог быстро добраться до ставки.
- Мы привезли весть о смерти наместника Хайхэна. Не казни нас!
- Ещё, что вы привезли? - так же невозмутимо сказал китаец.
- Мы привезли убийц Толумбека.
Этого наместник ещё не знал. Его осведомители просто не успели об этом сообщить или вовсе не знали, поскольку о том, что они схвачены, знали немногие. Мунке-батор приказал не сообщать никому о смерти наместника, чтобы не вызвать излишние волнения.
- Его дядя Маметкул?
Лю Хао-ли знал о соперничестве дяди и племянника, но не поверил ещё до конца в то, что Маметкул решил убить своего протеже.
- У тебя есть доказательства?
- Я привез наемных убийц.
- Приведи, - приказал китаец.
Лю Хао-ли совершенно не волновала смерть наместника Хайхэна. Она была даже на руку ему. Сейчас к нему потянутся претенденты на освободившееся место. Они, естественно, понесут подарки. Они понесут подарки всем, но самые дорогие подарки принесут ему. Правда часть их придется отослать хану и его окружению, но большая часть останется у него, а лишние богатства будут способствовать его планам.
Скоро ввели закованного в колодки человека, который был весь избит и на коже были видны следы пыток и струпья недавних ран. Вслед внесли перевязанного маленького человека. Лю Хао-ли слышал о загадочном карлике, который убивал по заказу, теперь он увидел его.
- А это что за человек? - он кивнул в сторону закованного в колодки человека.
- Этот человек ездил с карликом к тому, кто заказывал убийство Толумбека.
- Толково. Ты схватил Маметкула?
- Он ждет возле входа.
- Приведи.
Когда втолкнули во внутрь закованного Маметкула, тот казался даже весёлым.
- Это ты убил Толумбека, - спросил Лю Хао-ли.
- Нет, вон тот человек его убил.
- Но тот утверждает, что ты его нанял? - удивился китаец.
- Но я его не убивал, убил тот человек.
- Значит, ты не признаешь своей вины?
- Нет, - злорадно улыбнулся Маметкул. Ему было все равно. Он знал, что рано или поздно его убьют, и не цеплялся больше за жизнь. Он стал вновь тем забиякой и вором, который случайно в драке убил одного из своих родичей. Он стал самим собой.
- Казнить его, - сказал Лю Хао-ли.
- А ты простишь начальника охраны, который позволил убить наместника?
- Его тоже казнить, - сказал китаец. Он не прощал ротозейство. - Кто был начальником охраны у Толубека?
- Мунке-батор, - подсказал ему кто-то из-за спины.
- Это не тот, который был рядовым нукером в шестнадцать, а в двадцать стал тысяцким?
- Да, - подтвердил Болдок.
- Почему он не приехал сам?
- Его ранили, когда он задерживал убийцу Толумбека.
- Все равно казнить, - Лю Хао-ли не любил менять решений, но к тому же Мунке-батор был одним из самых талантливых полководцев Монголии, его нужно было устранить. Это было большим плюсом в его пользу, когда ему придётся держать ответ перед китайским императором.
- Одним выскочкой будет меньше, - подумал он злорадно и подал знак, чтобы все удалились.
Через полчаса ставку наместника провинции покинула сотня их Хайхэна, она явно куда-то торопилась.