Если Инала вести о приготовлении Кадана не встревожили, то последнего волновали. Лесть в драку на заведомо более сильного противника было делом самоубийственным, но приготовление шли своим ходом.
Курлун заметил состояние друга, да и сам он опасался будущего, предложил спросить судьбу у шамана. Кадан колебался. Что-то держало его. Ему казалось, что он переступает какую-то невидимую черту, за которой всё изменится, а, самое страшное, что-то умрёт в нём, но судьба вела его вперёд, и он даже чувствовал, что хорошего за этой чертой не ждёт. Он вдруг понял, что он боится слов шамана, боится своего будущего