Скорее, скорее родная. Как время быстро бежит, в отличие от меня. Сейчас автобус догоню, дай, Боже, место кто-нибудь уступит, и я присяду, успокоюсь, и моя грудная жаба отдышится. Приеду, сынуля проснётся, а я ему борща полную тарелку насыплю. Да, отбегали мои ножки за автобусом. Дыб, дыб, а сдвинулась только сантиметров на тридцать. Ну и ладно, на маршрутке поеду, скорее доберусь. Вот же запалилась, никак отдышаться не могу. Хотя бы к сыну приехать без приключений, сил что-то мало стало. Приеду к нему, а он спит себе потихонечку, почивает. Я, как мышенька, прокрадусь на кухню, сумки поскорее разберу, а то увидит, что опять приехала с полными коробами, его не дождавшись пока он до обеда высыпаться будет, ругаться начнёт словами новомодными. Интересно, а сам-то понимает, что иной раз говорит? Да и вообще, у меня, что других дел после обеда нет? Ничего поворчит, а сам рад будет, что ехать не пришлось. Вот это повезло. Еду, как барыня, в маршрутном такси одна одинёшенька. На конечную остановку прокатиться, пассажиров не оказалось. А водитель ничего так мужчина вежливый, весёлый. Бабку с шутками и прибаутками за десять минуток довёз и высадил не на остановке, а где попросила, ближе к дому сына.
Кряхтя спускаюсь с высоких ступенек, захлопывается автоматическая дверь и, прогудев клаксоном два раза, такси уезжает. Оглядываюсь по сторонам, машин нет, перехожу наискосок дорогу в неположенном месте. Погорячилась я с набиванием сумок, тяжёлые получились и с каждым шагом всё ближе опускаются к земле. А какими им ещё быть. Пакет с беляшами, суповой термос с горячим пловом, булочки, батон докторской колбасы и дары с собственной дачи. Всего по чуть-чуть, а сумки хоть посередине дороги бросай. Ничего дотащу, а то сыночка голодный будет. Только бы не заметил, а то опять воспитывать будет мать-старушку. Вчера только мне выговорил. Не правильно, мама, вы живёте. Много мяса употребляете в пищу. И что это за привычка лезть в жизнь детей, мол, не маленькие мы. Обхохочешься. Да его два младших брата и отец за стол не сядут, если на нём мясо какое-нибудь, да хоть колбаса, на тарелочках не лежит. Бедные мальчики холодильником хлопают каждые пять минут, голодные, злые, пока мясо не поедят. Как-никак человек травоядный хищник. А тем более мои мальчики. На завтрак мясо в бутербродах, на обед в борщах, супах и во вторых блюдах, плюс перекус в мясных бутербродах, да на ужин мясо мясом погоняет. Совсем мне старшего сына бывшая сноха за четыре года их брака своими морковными котлетами испортила. Сама тощая и из сына сухофрукт сделала. Одну котлетку осилить не может. Беда. Ничего. Восстановлю хлопца за полгода до прежних размеров. А то в прошлый раз на спор, как братья, пятьдесят раз подтянуться на турнике не смог. Силёнок не хватило. С моркови только зрение улучшается, каротину в ней много. Вот и разглядел, куда жена после работы ходит. Фитнесом занимается. А фитнес тот под два метра ростом. И определённо мяско любит. Ох и люблю я это выражение: ' А я тебе говорила'. Не лезь, не советуй. Сейчас там. Вы, мама, меня жизни не учите. А как сам в нашу жизнь лезет, так ничего. Не правильно питаетесь, не правильно братьев воспитываете. Грамотей. В его жизнь не лезь, а ему в нашу можно. И тут поток моих мыслей прервала картина маслом с торца дома, в котором жила моя кровиночка.
На разорванной коробке от бананов, в окружении таких же целых коробочек, сидела, вытянув ноги в ботинках 'прощай молодость', знаете, такие тряпочные на молнии впереди, маленькая старушка в чёрном поношенном пальто, в детской вытертой временем цигейковой зимней шапке того же цвета. Перебирая что-то в порванном пакете, улыбалась счастливой детской улыбкой, разговаривая в полголоса сама с собой. Увидев её, я остановилась и покачнулась, как наткнувшись на невидимую преграду. Мать моя женщина! Бабусенку кто-то на помойку выбросил. Первая мысль - надо дать денег. А сколько? И тут жаба подняла свою мерзкую голову. ЖАЛКО. Переборов земноводное, открываю свою дамскую сумочку. В глаза бросилось сто рублей. ЖАЛКО. Плюнув в сердцах на царевну, достаю купюру и подхожу к счастливой старушке. Протягиваю ей деньги и не знаю что сказать. Старушка забирает денежку и говорит: 'Опять дают'. Ком крика души и слёз застывает в горле. Не дай, боже, ни кому такое. Поворачиваюсь уходить, а бабушка из пакетика достаёт маленький цветной водяной пистолетик и протягивает мне. Я благодарю, но не беру игрушку. Как можно отнять радость у человека. Ведь видно, что бабуленька до моего прихода им играла и была счастлива. Всё это ерунда предпенсионный возраст и сто килограмм весу, я бежала к подъезду, где живёт мой сыночек, разбрызгивая слёзы по сторонам со скоростью самой новейшей космической ракеты. Вот я дура! Почему не покормила женщину? Еды же полные сумки. Дверь не смогла открыть ключом, пришлось звонить в домофон. Увидев меня на пороге в таком расстроенном виде, сын чуть не поседел в свои тридцать лет. Отпоив меня сердечным лекарством и чаем, сын с грозным лицом выслушал мой рассказ. Уже лёжа в спальне на кровати, заботливо укрытая пледом, затаив дыхание слушала, как сыночка названивает кому-то. Орал так, что наверно лёгкие были видны. Умаявшись кричать по мобильному телефону, заглянул ко мне в комнату. Притворилась, что сплю. Прикрыл тихонько дверь, и я услышала, как щёлкнул входной замок. Ушёл. Куда? Наверно всё же задремала. Очнулась от шума в коридоре. Поднялась, вышла из комнаты. Незнакомые люди в белых халатах уговаривали на кухне бабулечку поехать с ними в дом-интернат для пожилых людей. Ничего себе у меня сынок! Как же это он в наше время без взяток и очереди сумел пристроить старушку в дом престарелых. Мой ты хороший. Спасибо тебе родной мой. Чужую мать замерзать на улице не бросил, теперь и сама спокойна, меня тоже на улице не оставит.