Аннотация: вступление Бабки в Иномирье . Первая Ордена Красного Платочка и Костяной Ноги Эскадрилья Летучих баб Йожек . в процессе написания
Бастинда - Бася.
Ведьмы бывают разными. По мнению моей тетушки Эльзы, какими угодно, но только не бестолковыми. Наверное, она знает, о чем говорит, потому что сама натуральная ведьма. Я же трусовата, порой довольно неуклюжа и обладаю редким даром притягивать неприятности. С другой стороны, тетя неустанно повторяет, что у меня неплохие данные для дочери чужеземца и взбалмошной колдуньи, и что совершенно удивительно, есть мозги. Про доброе сердце я подслушала, но после некоторых раздумий пополнила свою котомку комплиментов и им.
Сколько себя помню, живу в маленьком доме вместе с тетей в чудном местечке с названием 'Кошаки'. Название действительно чудное, как и местность, но понаслушавшись рассказов у заезжих менестрелей о темных и страшных делах, что творятся по свету, я резонно решила, что мой дом - моя крепость. К сожалению, тетя Эльза на мой счет носила совсем другие планы.
Кошаки - большое плато, на котором щедро рассеяны жилища потомственных ведьм со своими домочадцами, включая домовых и прочую мелкую нечисть, армией кошек, в честь которых собственно и названы наши края, а также горной грядой севернее леса. Ну, да, лес. Собственно именно в нем и находится тетин дом. Это ветхое сооружение держится на честном слове, магии и подпирается многочисленными палками, балками и горшками с цветами, которых у тети немыслимое количество. Тетушка - травница и большая любительница зелени. Предмет ее гордости - великолепная коллекция петуний, а расстройства - я, поскольку к тесному общению с растениями дара не обнаружила. Также, не нашла во мне тетя и капли дара варить зелья. Зато к практической магии заговоров и заклятий ее нежно любимая племянница оказалась вполне способной.
Жизнь моя текла незамысловато и по большому счету счастливо, за исключением нескольких 'но'.
Например, какая же девочка при живых родителях не задастся вопросом, почему она не с ними? Тетя Эльза отличалась в моих глазах от прочих тетушек тем, что была предельно честной. Правда, сравнивать не с кем, тетушка у меня всего одна, но суть не в том. Как только я достаточно подросла, чтобы здраво воспринимать жестокую правду, она посадила меня на шаткую скамеечку перед собой и рассказала все по порядку.
О том, что отец мой родом из далекой страны и из другого мира. Что жизнь у него сложная и запутанная, а служит он Радуге со своими друзьями-соратниками и когда-нибудь они с матушкой обязательно заберут меня туда. Но пока дела там творятся жестокие и непростые, для моей же безопасности они отправили меня жить к родной и любящей тете. Поскольку сама она семьей не обзавелась, но свято чтила заветы ведьм и практику вместе с домом получила по наследству, лучшего опекуна найти бы не удалось. Родная кровь и кров, что еще нужно маленькой девочке? Экологически чистый район, опять же. А так как отец мой был чародеем, а матушка ведьмой - само провидение указывало, что дочери их простой девушкой не вырасти. Так или иначе, проснутся силы. Следовательно, нужно знать, как ими пользоваться и куда прикладывать, а тетя Эльза как нельзя лучше справится с воспитанием, поскольку матушку мою вырастила она же.
Будучи от природы ребенком спокойным и сдержанным, я удовлетворилась тетиным объяснением и к теме родителей больше не возвращалась. На самом деле, еще и потому, что была себе на уме и меня долго терзала обида на родственников. Ладно бы, казалось время лечит глупости взрослением, ведь тетушка оказалось импульсивной, резкой, но действительно доброй женщиной. Однако же мне 'аукалось' до сих пор, я стала недоверчива. Тетя же втюхала мне легенду по поводу имени, коим мою персону неосмотрительно наградила матушка. Я искренне гордилась своим чудным имечком, пока не прочла сказку 'Волшебник страны Оз', подаренную тетушке одним заезжим романтиком из параллельной реальности. Оказалось, что Бастинда - грязная, злая колдунья, к тому же страшно боявшаяся воды. Увидев меня зареванную, с опухшим лицом и красным носом, тетя Эльза споро сочинила историю, по которой выходило, что Бастинд в мирах много, а лучшего оберега, чем это имя, и вовсе не найти. Одно дело юная ведьмочка - Бастинда, другое же знатная травница, ведающая Бастинда. Это меня несколько подбодрило, но до тех времен моего величия я сократила его до Бася.
Однако меня, как наследницу родителей с незаурядными способностями, девицу гордую и чуточку тщеславную, зело интересовал вопрос, почему на мне отдохнула природа. Мать, по рассказам тетушки, была редкой красавицей, медноволосой, с яркими как весенние незабудки глазами. Отец - смуглым, черноволосым крепышом. Я получила от него в наследство глаза - один голубой, другой карий. Тетя упоминала про проклятье или пророчество, но я постоянно путалась в семейных легендах и вынесла из ее рассказа лишь одно: генетика - наука сложная. Я имела самое приблизительное понятие о том, что такое генетика, и поэтому в конце концов смирилась. Чего не изменишь, как говориться, нужно оборотить себе на пользу.
Я утешилась тем, что в старости меня, возможно, будут бояться, и прозовут как-нибудь особо грозно и хотя бы тогда мои достоинства станут очевидными.
В свободное время, я гуляла по пустоши или лесу и старалась при этом оставаться незамеченной. Получалось плохо, так как компанию мне обычно составляла мяукающая ватага разномастных хвостатых. Кошки, которую я могла бы назвать своей среди них не было, потому что они ходили за мной стаей, а выбрать какую-то одну - значит, оскорбить лучшие чувства прочих.
Так и проходили мои младые, безмятежные годы до того момента, пока тетушка Эльза внезапно не решила ввести меня в ковен ведьм. Не скажу, что я сильно сопротивлялась, с тетушкой сие чревато непредсказуемыми последствиями. Однако же несколько побаивалась неизвестности и, памятуя о своей своеобразной карме, решила немного подстраховаться.
В итоге неизученное заклятие, которое должно было ускорить полет метлы, сработало неправильно, и я упала в болото, поломав метлу на несколько совершенно нелетающих обломков. В целом, ничего страшного не произошло. Можно было бы вернуться домой, взять запасную метлу и снова полететь к Лысой Горе. Но мне стало обидно, что жизнь в очередной раз подставила мне подножку. К тому же выслушивать причитания тети Эльзы по поводу моей неуклюжести не хотелось. Я решила, что вполне могу немного пройтись пешком, а там сделаю новую метлу и...
В общем, приняв серьезное самостоятельное решение, я исполнилась уверенности в собственных силах и оптимизмом. Лысая Гора ждала меня где-то там.
Приключения же начались гораздо раньше.
***
глава 1
Стояла я по колено в воде и думала.
Повсюду трава, кочки и водица мутного цвета. В двух шагах плавали обломки метлы. Вокруг, насколько хватало глаз, рос камыш, да рогоз, а на островках торчали кривые чахлые деревца. Место не гиблое. Для атмосферы не хватало густого тумана, вони, чавкающих на поверхности пузырей и белого моха, покрывающего воду плотным ковром. Я огляделась еще разок, подцепила носком тапка палку подлиннее и потащила к себе ногой. Плохая это идея размахивать ногами, стоя в воде.
Не думаю, что тетя Эльза гордилась бы мной, увидев в таком виде. Волосы повисли мокрыми космами, по лицу разводы из ряски с тиной, платишко насквозь мокрое. Я досадливо скинула со лба какую-то зеленую пакость и мрачно поправила на боку сумку. Хорошо еще она не пострадала, заговоренная. Там, кроме парадно-выходного одеяния хранились мои ценности, предметы для волшбы, да тетины подарки - несколько горшочков с травками.
По крайней мере, ценному имуществу пока ничего не грозило.
Я сжала палку и медленно двинулась по заранее высмотренному маршруту. Шла потихоньку, прощупывая сначала дно под водой остатком метлы и только затем аккуратно продвигаясь вперед. В тапках хлюпало, чавкало, но снимать их я не решилась, да тащить еще и мокрую обувку в руках не хотелось.
Небо высокое и синее насмешливо мерило меня взглядом. Спину припекало не по-весеннему, а по самому что ни есть летнему. Сзади платье высохло, а на груди неприятно липло. Волосы торчали во все стороны, а кокетливые зеленые нити ряски придавали мне чудной вид. По крайней мере, встреться кто из нечисти болотной, лицом в грязь не ударю, сойду за свою.
Испарения душным облаком стелились по-над землей, ноги по щиколотки утопали в черной воде. Природа вокруг поражала обыкновенными чудесами, а я как истинная дочь ее, с нежностью относилась ко всему живому. Почти всему. Меня нещадно грызли комары и какая-то мелкая мошка, страшно кусачая. Ворожить не хотелось, мелочь, но привлекать внимание подлинной нечисти чревато лишними заботами. Пришлось терпеть. Тело отомстило за равнодушие, скоро начало страшно зудеть и чесаться. Мысли об окружающей красоте чуть смягчали досаду от прочих неприятных событий, но чем дольше я брела по болоту, тем сложнее становилось не терять присутствия духа и верить в необходимость самоистязания. Поворачивать назад теперь не имело смысла, но красные волдыри на руках, замерзшие ноги и сырая одежда серьезно подрывали веру в собственные способности. Я вздыхала, ворчала, яростно прибивала кровопивцев, бессовестно кусавших тело, на котором уже и места живого-то не оставалось.
Компанию в пути, помимо комаров да мошек, мне составляла и другая живность. Пучили глаза лягушки, разражаясь пронзительной руганью, стоило мне оступиться и нарушить их блаженную дрему на кувшинках и кочках. Щебетали невидимые птицы, крякали кулики, громко 'гудели' время от времени гагары, пронзительно кричала цапля в зарослях. К вечеру меня, наверное, ждало еще и душераздирающее завывание выпи или ехидное уханье филина. Надеюсь, к тому времени удастся выбраться из болота на сухую почву и устроится на ночлег хотя бы с относительным комфортом.
Ветер заставлял камыш слаженно кивать, шуршать и шуметь длинными сухими стеблями, сквозь которые проглядывала зеленая поросль. Я меланхолично тыкала палкой в грунт и вспоминала рецепты тетушки Эльзы от укусов и царапин. По всему выходило, что идти мне еще ого-го сколько, а значит, парадного и торжественного лица не видать мне как своих ушей. При мысли о том, как на опухшую физиономию отреагируют другие ведьмы, стало тоскливо. Рассказы про костяные ноги и железные груди - это для истории, да для неугомонных молодцев, что жаждут подвигов за чужой счет. Так помнится, говорила тетушка.
Тяжело вздохнув, я вытянула шею, надеясь разглядеть еще что-то кроме кочек и травы. Оказалось, пока смотрела под ноги и сетовала на судьбу, местность несколько изменилась. Впереди показались поляны, сплошь заросшие травами: сабельником, стрелолистом, калужницей, да кислицей. Деревья там стояли повыше, стройные и раскидистые. На одной из опушек уютно расположился каменный дом. С деревянным крылечком, трубой и гостеприимно распахнутыми ставеньками на окнах. Тут я поняла, что опять попала.
- Эй, ты! - громко окликнули сзади.
Сделав страшное лицо, я решительно повернулась и сжала палку в руках. Болотница собственной персоной. Голая, толстая тетка с всклокоченными волосами и злющими зелеными глазами. Прическами мы были похожи, но на этом сходство заканчивалось.
- Болотница? - вежливо уточнила я, лихорадочно вспоминая, как себя следует вести. Бывало со мной такое. Находило и все. Стою как истукан, глазами лупаю, а ни бе ни ме сказать не могу.
Тетка поскребла в голове грязной ручищей, потом снова уставилась, кровожадно поблескивая глазами.
- Ты чего забыла в наших краях? У меня с местными договор. Они сюда не ходят, а я им не пакощу. Погоди, ты ведьма?
Обломок метлы в моих руках дрогнул. Я нерешительно кивнула, и, набравшись храбрости, хриплым шепотом добавила.
- Я из Кошаков. Ты, болотница, знать должна, ведьмы в тех краях силу имеют неслыханную.
- Ага, - загоготала баба, и грудь ее самым неприятным образом затряслась. Мелькнули в усмешке кривые желтоватые зубы, - расскажи. Знаю я вашу породу, девчонка. Ты зеленая, как желудь незрелый. Погоди, я тебе вреда не причиню. Между нечистыми в пустошах наших договор особый, веками скрепленный и не словом, а кровью, да печатью вековой. Поможешь мне, провожу через топь быстрым путем, легким, да простым. Раньше мне и помощи ненадобно было, да только повадился сынка мой ходить к ведьме одной, что живет в пещере, на той стороне нашего болота, у подножья гор. А она, кошка дранная, на него проклятье наложила.
- Это как? - поинтересовалась я. Насколько помню, на нечисть проклятье наложить нельзя, они по природе своей прокляты.
Болотница погрустнела, засунула обе лапищи себе в космы и вдруг завыла так, что я подпрыгнула на месте. В камышах загоготало, захлопало, раздался грохот и по воде смерчем промчался ветер, зашумела листва на деревьях, затрещало в небе. Я смело смотрела на бабу, стараясь не думать о подгибающихся коленях. Болотницы - духи разрушения. Они вызывают дожди с градом и насылают бури.
- Помоги, ведьма! Сын мой украденный из дома людей. Его мне сестрица водяница передала много лет назад, а уж люблю его, как родного. Хозяин мой помочь не в силах. Кончается наша власть у края болота, а девка та сюда ни ногой. Навела порчу на сына, он по лесу шастит, потерял разум и память. Помоги, за мной не пропадет.
Я немного растерялась. Конечно, спорить с болотницей занятие опасное. Откажу, придется выяснять у кого силы больше, а помогать возьмусь, клятва - дело нерушимое. Дал слово, сдержи любой ценой. Это правило мне тетушка накрепко в голову вбила. Ну да ведьма я, али не ведьма? Быть может это и есть то испытание, что судьба посылает. Чтобы доказала делом - достойна войти в ковен.
- Ладно, - я помялась, думая, как половчее сказать, - помогу, если в силах моих будет. Но ты обмануть не вздумай, воротится все сторицей. Сына потеряешь и еще беду накличешь. Ясно?
Болотница расплылась в широкой улыбке, а ее клыки заставили меня поморщиться в ответной гримасе. Не показывать же страх? Бледное лицо бабы озарилось надеждой (о, тетя Эльза я умею убедительно врать!)
- Провожу тебя до леса, - информировала тем временем болотница. - К ведьме ходить бесполезное дело. Она тебе от ворот поворот даст и дорогу еще попортит. В лесу братец мой лешак живет. Ему свистну, он покажет, где сынок прячется. А там уж не оплошай, ведьма. И помни, я обет даю - нерушимое слово, но и твое слово крепкое обратную силу имеет. Обманешь, против тебя оборотимся.
Я поджала губы, давая понять бабе, что угрожать мне дело последнее. Та снова расхохоталась, едва не вызвав у меня икоту, и пошла напролом через болото. Ей то без разницы куда идти, дорога все равно прямой да ровной станет и куда надо выведет. Я, пару секунд помедлив, пошлепала следом, поднимая тучи брызг и недовольных комаров. Болотница покосилась через плечо, хлопнула в ладоши и они разом отстали. Ее зеленые глаза, взгляд которых был направлен на меня, горели как у кошки в темноте. Так что расслабляться я передумала.
Оглянуться не успела, как она вывела меня к лесу.
Сначала исчезла вода под ногами, потом грязь превратилась в плотный грунт, а затем стеной поднялись вокруг деревья: дубы, осины, ивы, да рябины. Зашумел лес, зашептал о чем-то быстро и неразборчиво. Пахнуло в лицо сладковатой зеленью, сыростью и грибами. Я посмотрела на болотницу, которая отступила назад. По ногам ее поползла сухая корка, а лицо исказилось гримасой страдания.
Я послушно подняла руки, вспомнила, как опасен этот пронзительный звук для людей, но все равно, аж зубы свело.
Болотница застонала, покачиваясь, ноги ее быстро покрывались коричневой коростой.
- Чего? - из-за куста высунулась узкая мордочка больше похожая на заячью.
- Покажи ей сына моего, брат лешак. Она обещала снять проклятье. Помоги, в долгу не останусь.
Существо наклонилось сильнее, придерживаясь лапкой за ствол дерева.
- Хорошо, - недовольно проворчало оно и кивнуло.
Баба завыла, размахивая руками, и побежала назад в болото.
Лешак вышел из-за дерева и скрестил руки на животе, вздернув вверх узкий подбородочек.
- Ну, откель взялась такая умная?
***
глава 2
Я насупилась.
С вытянутого лица на меня внимательно смотрели черные, маленькие как бусинки глаза. Лешак недовольно хмыкнул, не наблюдая ожидаемой, видимо, расторопности с моей стороны. Неожиданно, он громко хлопнул в ладоши и снова уставился на меня, но теперь одной рукой поглаживал окладистую бороду, а вторую положил на ствол дерева. В бороде росли какие-то ягодки, торчали веточки и листики, кое-где даже мох зеленел. Из-под криво нахлобученной шапки во все стороны нечесаными космами торчали волосы.
Я лихорадочно вспоминала все положенные в таких случаях слова, но в голову лезла только какая-то муть про копыта и вывернутую наизнанку одежду.
- Ты часом не онемела с перепугу-то? - лениво, словно издеваясь, спросил лешак и улыбнулся. Его улыбка показалась мне дружелюбной, даже ласковой, отеческой такой. Но вестись на нее я не спешила. Это с виду он добрый дедушка, а так нечисть нечистью. Они по своим законам живут, не людским. Пусть я тоже не совсем человек, скорее посредине где-то стою, но ошибусь разок, и поминай, как звали. Ведаю, потому и не трогают, закон соблюден.
- Как зовут меня, брат лешак? Кличь бабкой ёжкою. Веди к оборотню. Мне обещанное выполнять надо.
- А то мешаю? Молода только для бабы ты, скорее уж девка ёжка, - засмеялся густым басом лешак, утирая вдруг выступившие в уголках глаз слезинки. - Ох, пугливые же вы, люди. Тебе-то чего пужаться? Природе близкая, по правильным законам живущая, ведающая, что к чему. А породу не выправишь видать, измельчали ёжки. Людскими привычками проросли, страхами, да суетой лишней.
- А ты больно одряхлел, раз бурчишь без умолку, - невольно взъерошилась я, раздраженная нравоучениями. Чай не маленькая. Да и тетушкиных отповедей наслушалась так, что на сто лет вперед хватит. Встряхнулась, посуровела. Пусть видит - перед ним ведьма, а не желторотик маленький.
Лешак брови свел, потом снова улыбнулся, хлопнул себя ладошкой по колену и расхохотался громом. Сразу заухало, завыло в лесу так, что аж уши заложило. Ветер поднялся, деревья зашатались, застонали глухими голосами, жалобно заскрипели. Чудит, значит, дед, испытывает.
Лешак за кушак ухватился и ну на все лады охать, ахать, а в тон ему из лесу эхо завторило, только громче и пронзительнее.
Я на ногах стояла твердо, нерешительность свою не показывала. Можно подумать не видела подобного. Да даже если и не видела, лешаку о том знать необязательно.
Наигравшись, лукавый дед с силой хлопнул себя ладонями по ляжкам и одобрительно произнес:
- Вот теперь вижу верно. Пошли, смелая моя. Покажу тропу, по которой сын болотницы ходит. Совсем одичал парнишка.
Я тихонько веревочку красную на запястье потеребила и слово заветное прошептала. Хоть и принял дед силу мою, не означает это, что в пути не взбредет ему в голову еще поиграть. Нечисть страсть как любит путника на измор взять, водить по лесу сутками, по кругу вокруг трех сосен. Ничего с собой лешак поделать не сможет - он дитя природы, ему, что стукнуло в темя, то и покатило. Признают только силу над собой, да закон нечеловеческий. А если ты того закона не знаешь, то сам и виноват.
Я знала, потому шла спокойно, словом защищенная, с глазами открытыми.
В лесу сладко пахло ягодой, грибами и сыростью. Под ногами пружинила подстилка из павших листьев, мягко причмокивая, принимала ступню и затем неохотно выпускала. Позади, оставались ямки с водой, которые быстро исчезали, стоило примятому мху распрямиться.
'Была девка и нет ее. Даже следа не останется' - мелькнуло в голове, но теткину науку я хорошо усвоила, и хотя неприятности шли за мной по пятам, на милость им сдаваться не собиралась.
Лес был старым, с густым подлеском, корягами, колючим кустарником и высокими, под самое небо, деревьями, покрытыми по стволу белым лишайником и голубоватым мхом. Листва, завесой из сочной зелени, то там, то сям прорехами открывала светлое небо, с величаво плывущими по нему кораблями пушистых облаков.
Я вспоминала, какие бывают насильно обращенные и как можно им обратно человеческий облик вернуть. Дело осложнялось тем, что сын болотницы мог оказаться нежитью. Если так, связываться с ним очень опасно. То есть найду я себе тогда приключений по самое не балуйся. Ежели оборотень был человеком, все зависело от силы заклятья и его цели. В общем, стало до меня доходить, во что вляпалась. С другой стороны, откажи я болотнице в помощи, пакостить она принялась бы точно. Смогла или нет, вопрос спорный, а попытаться бы обязательно попыталась. Такова уж ее природа. Кто его знает на добро или на худо мне это приключение, однако сделанного не воротишь.
- Брат лешак, скажи, ты знал сына болотницы до заклятия? Откуда он взялся?
- Сеструха передала, водяница. Кумовья они с местным водяным. Его дочка, русалка, замуж за болотника вышла, который приходится водянице сыном. Там край знатный, всяких водоемов не счесть: речки, озера, да болота сплошняком. Вот и живут семействами чинно, благородно. Порой людишек попугивают, залетных, но без особой нужды не озоруют, без числа не топят, не играют до смерти. Поэтому с местными у них вроде как договор по закону. Те им откупы по правильным числам, а водяницы любопытных не в меру детишек от воды отгоняют, не топят. Хорошо, да скушно. Вот сеструха водяного нашего, хозяина, и не утерпела, сынишку у бабы одной утащила. Но закон на то и закон, что нарушать его нельзя. Топить мальчонку она не стала, возвращать жаба душит, вот и отправила подарочек сюда. А наша болотница, даром что лютая, прикипела к дитенку. Давай его тешкать, лелеять. Вот так вырос живым человеком, да с повадками нашими. Тут беда и приключилась. - Лешак остановился и ткнул пальцем в ствол кряжистого дуба, огромного, в три обхвата, пожалуй. - А теперь, девица, прячься за деревом и жди. Мне птичка насвистела, что по тропке этой пробежит наш оборотень. Уж не сплошай, придумай чего-нибудь. Мне сестру тоже жалко, совсем она ум потеряла, раз с людьми договариваться начала. Да, помню, - махнул рукой в ответ на хмурый взгляд, - ведьма ты, не человек. Хорошо. Доказывай, что право имеешь. Я понаблюдаю, порадуюсь.
Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь этакое, но лешак исчез. Шагнул в сторону и растворился среди кустов и стволов. Только эхом тихонько заулюлюкало. Не сдержался видно, озоровать-то тянет.
Устроившись за деревом и, наблюдая за окрестностями, я перебирала возможные методы для ловли оборотня. Достала из сумки нож, вспомнила, почему лешак держался на расстоянии (не любят они железо), и воткнула его лезвием вверх прямо на тропе.
Если объект охоты волком или медведем оборотился, будет мне очень весело. На всякий случай, огляделась в поисках подходящих деревьев и с тоской заключила, что залезть на них будет нелегко.
Время текло неспешно, противно пищали над ухом комары, периодически бросаясь на штурм и погибая бесславной смертью от моей ладони. Тихонько урчало в желудке, чесались от болотной грязи ноги и руки. Я терпела. Хорошо еще погода стояла теплая и относительно сухая. Мокрую обувь сняла и поставила рядышком, подол юбки хорошенько выжала. Да уж, нелегко почти неподвижно сидеть в засаде несколько часов.
И вот на тропинке появился зверь. Был он тем удивительный, что я отродясь не видела такого белого кота. Крупный и гладкий, ни единого пятнышка на шкурке, он неспешно трусил по тропинке. Явление это настолько поразило меня, любительницу мохнатых пушистиков, что сразу и не сообразила, кто передо мной. Только разглядев алую ленточку на шее усатого, поняла - клиент.
Кот, тем временем, резко остановился прямо перед ножом и настороженно начал озираться, как-то совершенно по-человечески. Нос его розовым пяточком активно втягивал воздух, а голова мягко поворачивалась за носопырками, вверх-вниз. Потом кошачья мордочка развернулась в мою сторону, и голубые глаза проникновенно уставились на меня. Я была покорена сразу и навсегда.
Поэтому дикий визг, который кот издал, показался мне каким-то какофоническим звуком, вырвавшем из сладких мечтаний и грубо вернувшем в реальность леса. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, он припустил в чащу с такой скоростью, словно на его боках волшебным образом выросли крылья. Я побежала следом, благополучно позабыв обувь на поляне, но зато по пути выдернула из земли нож.
Сумка била меня по ноге, сильно затрудняя преследование, в ступни впивались какие-то колючки и веточки. Я безнадежно отставала и, наконец, с досадой поняла, что оборотень уходит. Белая шкурка еще мелькала между деревьев, удаляясь. Когда кот пропал из виду, я, тяжело дыша, остановилась. Упершись ладонями в колени и согнувшись в три погибели, жадно глотала воздух, пытаясь прийти в себя после развеселой гонки. Пока что кот выигрывал по очкам, но зато мне в голову пришла идея, как подманить пушистика.
Прежде всего, я вернулась за башмаками. Ходить по болотам и лесам босиком занятие не слишком приятное для непривычных ног. Затем, удобно устроившись на полянке, неподалеку от тропинки, по которой ходил хвостатый, я полезла в свою необъятную и от того тяжелую сумку.
Было у моей тетушки одно растенице, бережно взращиваемое в теплице, вдали от кошачьих чувствительных носов. Называлось оно 'кошачья мята' и действовало на них как морковка на ослика.
Я знала, что кот вернется обязательно. Нож будет его неудержимо манить, так как это один из самых простых способов перекинуться обратно в человека. Кроме того, у замороченных есть одна общая черта, они упорно придерживаются всех привычек, не в силах от них отказаться. Я оборотня, конечно, спугнула, но кот он не настоящий, а значит, инстинкт самосохранения у него отсутствует. А вот тяга ходить по одной и той же тропинке, одним маршрутом, сохранилась.
Я нарисовала на земле ножом незамкнутый круг, в центре которого разложила мяту и провела один простенький ритуал нашептывания. Мята запахла так, словно там ее был стог, а не горстка.
Теперь, нужно снова засесть в засаде и опять терпеливо ждать.
День клонился к вечеру. Усталость и голод порядком измучили меня, но отступать было некуда. Я молча сидела в кустах и прислушивалась к каждому шороху. Думаю, что лешак, несомненно наблюдающий за всем действом, давненько так не веселился.
Комары спокойно наслаждались ужином, поскольку сил бесконечно шлепать их, стараясь делать это беззвучно, уже не было. Злая, замерзшая, продолжала ждать.
Наконец, провидение смилостивилось, и в подступающих сумерках я увидела силуэт осторожно крадущийся по тропинке. Затем, еще один и еще...
Замерев, я с ужасом взирала на то, как в круг входят друг за другом двенадцать кошек. Ни одной белой среди них не наблюдалось. Конечно, в ночи все кошки серы, но белого симпатягу, я бы как-нибудь различила среди темных шкурок.
Утробно мяуча, скандаля и порыкивая, черные бестии принялись уничтожать мяту. Раскрыв рот, я беспомощно смотрела, не в силах даже пошевелится. Еще бы!
Стая, что в полном составе таскалась за мной по двору тетушки Эльзы, незнамо как очутилась в лесу, среди болот, на необъятных просторах Кошаков. Вот уж воистину, кошка - животное, которое гуляет, где хочет и с кем хочет. Мое невезенье выкинуло очередной фортель, но сработало на пользу. Ничего не боящийся в среде себе подобных, белый кот гордо появился из темноты и составил компанию теням в поедании мяты. Вот тут я уже не растерялась. Быстро подползла к кругу, чтобы замкнуть его ножом. Как только я прочертила линию, кошки дружно бросили мяту, от которой уже почти ничего не осталось и, мурлыча на все лады, кинулись ко мне.
Это напоминало встречу дорогих родственников. Мне облизали руки от пальцев до плеч, сразу двенадцать голов терлись об меня со всех сторон, мокрые носы и горящие страстной привязанностью глаза искали тактильного и визуального контакта. Я растерянно почесывала то одно ухо, то другое и смотрела на единственного зверя в гордом молчании сидящего в круге. Кота с красной ленточкой.
Наконец, убедившись, что их дорогая хозяйка цела, жива и здорова, кошки отстали. Устроившись неподалеку, они усиленно намывали мордочки и всячески демонстрировали намерение остаться со мной.
Белый кот зло щурился и показывал когти, точа их о выступающую из земли корягу. Я улыбалась, сюсюкала, выплясывая вокруг, и пыталась задобрить оборотня. Но тот, поняв, что из круга выйти не сможет, начинал завывать каждый раз, как только я делала шаг в его сторону.
Ситуация складывалась удручающая. Отпустить кота не могла, снять ленточку не получалось. Слова он стойко игнорировал, не понимал или делал вид, но всячески подчеркивал лютую неприязнь ко мне. Это огорчало, поскольку я к белому котяре прикипела намертво, уже особо не задумываясь о том, что он вроде как человек.
Сил ни на опыты, ни на противоборство больше не оставалось, поэтому я достала из сумки одеяло и устроилась на ночлег, не забыв 'окружить' ножом себя.
Сон не шел.
Тихое рычание, периодически исходящее от белого кота расстраивало.
Стая мирно расположилась на мне, по иерархии распределив лучшие места на одеяле, и заставив хозяйку принять жутко неудобную позу, скрючившись. С другой стороны, теперь я могла спать вообще без одеяла. Кошки грели лучше любой волшебной грелки, причем всю ночь. К тому же организованное мурчание двенадцати особей перекрывало все остальные звуки, отпугивая кошмары и страхи. Постепенно, я начала успокаиваться и задремала.
***
глава 3
В любовных романах, которые я тайком таскала у тетушки Эльзы (по крайней мере, думала, что тайком), прекрасные принцы обычно сидели на постелях спящих принцесс и трепетно ожидали их пробуждения. Взгляды вьюношей, исполненные любви будили девиц подобно нежнейшим прикосновениям перышка.
Я же проснулась с ощущением, будто меня буравят взглядом, и мягко говоря, он был весьма далек от томного или наполненного жгучей страстью. Точнее, страсть там конечно присутствовала, пополам с желанием порвать на ленточки.
Осторожно приоткрыв глаза, я убедилась, что белый кот за ночь не исчез из круга, не перенесся волшебным образом к моему лицу и не намеривается вцепиться когтями в физиономию. Села, приглаживая взлохмаченные волосы, и огляделась уже спокойно.
На опушке было по-весеннему ярко - блики, солнечные зайчики, зелень множества оттенков, мелкие цветочки россыпью красного и голубого, а над головой ярко синее небо, украшенное кружевом из крон деревьев. Утренняя свежесть ощутимо бодрила, но поскольку кроме парадного платья никакой одежды с собой я не брала, вопрос об утеплении с повестки дня снимался автоматически. Тетушка Эльза, помниться, что-то там намекала, болтала про непредсказуемость погоды и жизни, но умная племянница благополучно пропустила все нравоучения мимо ушей. О чем сейчас жалела. Ну, да этим горю не поможешь, посему я начала делать зарядку. Активные упражнения как нельзя лучше разгоняют кровь по жилам. В желудке жалобно заурчало и по мере того, как тело согревалось и просыпалось, в голову полезли непрошенные мысли. Одной из первых риторический - что делать? Второй, о моей стае, совершенно неприличным образом растворившейся в лесу рано утром, когда я спала. Вот тебе и привязанность, вот тебе и любовь.
Все физкультурные па я совершала, не спуская глаз с пленника, сопровождающего тихим рычанием каждое движение. В конце концов, терпение мое лопнуло, а поскольку жить в лесу и брать кота измором в мои планы не входило, то пошла на приступ.
Для начала села напротив зверюги и достала еду.
Тетушка Эльза могла становиться женщиной весьма суровой, когда дело касалось моих 'подвигов'. К примеру, строго отчитать или лишить прогулки, но самым страшным из наказаний, по ее разумению, являлась голодовка. Я никогда ее не разубеждала. Именно из-за своей любви к съестному, тетушка лично проследила за припасами, которые отправились в мою сумку. Теперь, благодаря заботам Эльзы, не пришлось искать пропитание в лесу и тратить энергию. Как долго придется бродить по весям и долам, пока предсказать невозможно, однако имеющуюся еду необходимо растянуть на подольше, ежу понятно. Схомячив пирожок и с горьким сожалением посмотрев на половинку другого, стойко проигнорированную котом, я спрятала провизию поглубже в заговоренный туесок, и приступила к основной задаче.
- Котик, - дружелюбно произнесла я и сделала паузу в расчете на заунывный вой. Но кот сидел молча.
'Выдохся что ли?' - мелькнула шальная мысль. - Котик, - подлив еще медка в голос засюсюкала опять, - я не сделаю тебе ничего плохого. Дай снять с тебя ленточку.
Он заурчал, низко и угрожающе. С досадой плюнув, я достала из кармана платья серебряные колокольчики. Зверь заинтересованно втянул носом воздух и заворчал тише. Впрочем, расслабляться, как и сдаваться, он, похоже, не собирался. Рисковать здоровьем не хотелось, но ситуация стала тупиковой. Я прокашлялась и спросила:
- Сын болотницы, может, ты все же послушаешь меня?
Кот громко рявкнул, взвыл и закончил выступление на визгливой ноте, режущей слух.
Ну, нет, так нет. Видимо, ведьмино заклятие порядком затуманило человеческий разум оборотня, и он стал зверем куда больше, чем показалось вначале.
Я сняла деревянные колпачки с язычков колокольцев и убрала в карман. Затем поднесла покрытые вязью тайных символов игрушки к уху и потрясла тихонько.
Хрустально чистый звон прокатился по полянке и растворился в траве. Кот вздрогнул и заморгал. Я снова потрясла колокольчики. Мой пушистый принц сморщил мордочку и жалобно мяукнул.
Теперь пришел черед слов. Скороговоркой я произносила их, рассыпая бисером, и подтверждала чистейшей мелодией волшебного перезвона.
- Ты позволишь снять ленточку? - снова спросила, закончив ритуал, и убрала колокольчики.
Кот посмотрел на меня с грустью и молча отвернулся. Прекрасно, к оборотню вернулась человеческая память. Ни один хищник не повернется спиной к врагу. Я закрыла глаза, продолжая мысленно повторять заветные слова.
- Почему? - спросила тихо. - Она ведь сделала это с тобой. Почему же ты не позволяешь снять заклятие?
- Потому что заслуживаю, наверное, - услышала я приятный человеческий голос, открыла глаза и тут же стыдливо отвела. В круге сидел парень, на вид года на три - четыре старше меня. Был он совершенно голый, не считая алой ленточки на шее.
- Гм, неудобно как-то получилось, - промямлила я и вежливо добавила, - она своими руками его на шею тебе завязывала. Разве любящая женщина так сделает?
- Это не проблема, - мрачно ответил бывший кот, - она не любит.
- Да, точно, - еще более рассеянно ответила я, лихорадочно соображая, во что одеть нагого мужчину в лесу.
- Зачем ты меня расколдовала? Мне нормально, все позабыл, ни забот, ни хлопот.
- Эгоист, - ляпнула я, не задумываясь.
- Почему?
- И слабак, - набравшись мужества я прямо посмотрела в прекрасные глаза котопринца, искренне недоумевая, как та тупая ведьма могла отказаться от такого? Как ни старалась я не рассматривать сына водяницы впрямую, предательский румянец выдавал с головой. Ладно скроен, добротно сшит. Широкие скулы, волосы темными колечками по шее вьются, глаза как две льдинки в обрамлении пушистых ресниц. Чего нынешним девкам надо? Вот если бы мне такой достался...
Жар полыхнул из груди к щекам, защипало сильнее - дура, вот дура же! Сжала я ладонь в кулак, так, что ободок наследного перстня впился в кожу, и усмехнулась про себя едко.
- Слушай, сын водяницы, - сказала, а у самой словно иголка в сердце, и болит и колет, - я дело свое хочу сделать, выполнить уговор. Жизнь - штука непростая, как моя тетка повторять любит. Ваши с ведьмой разборки вашими делами пусть и останутся, только поступки такие ковеном наказываются сурово. Нельзя человека лишать воли или заклятьем отваживать. Не самозащита, не жертва ради цели великой. Самодурство. А ты как дитя малое, тешишь гордыню, забыл о родне, котом придурашным по лесу скачешь.
Сказала, а у самой мысли, не догадался бы, что перед ним молодо зелено. Тетка не зря предостерегала, не зря болтливой называла. 'У кого язык без костей, тот сам себе враг первый' - любила повторять.
- Это ты болотницу родней называешь, да лешего? Они сами развлекались, морок на меня много лет наводили, пока не поняли, что колдуна вырастили себе на погибель. Послали к ведьме в скалы с подарком, когда решила она поглядеть, кто по лесам шорох наводит. Увидела, кровь взыграла, поиграть захотелось. Ведьма учила меня колдовать, а я развлекал ее, как умел. Как понятно стало, что перерос ее уменьем, испугалась она и наложила заклятье, чтобы подле себя держать, да на коротком поводке. Болотница, та которая себя матерью моей называет тоже игрушку потерять не хотела. Стали они собачиться с ведьмой, дошло до драки. Только куда болотнице с колдуньей тягаться? Бита и зла осталась, еле ноги унесла. Я никому не хочу принадлежать, ясно? Вырвался из лап ведьмы, от родственничков ушлых и сам заклятье смог частично снять. Воля их больше не указ, но вот вернуться в облик человеческий самостоятельно не мог. А теперь знаю как, научился. Вот и скажи, малышка, думаешь, удержишь меня, как только круг разомкнется?
- И не буду, - ответила я, нахмурившись, а сама уязвленной и обманутой себя до слез чувствовала. - Уговор выполнила. Заклятье сняла. А если не хочешь полностью узы разорвать, так то твое дело, не мое.
С этими словами встала, подошла ближе, наклонилась да рассекла ножом круг волшебный, разрушая его.
- Иди куда хочешь, на все четыре стороны.
Парень скривился не по-доброму, кувыркнулся через спину, оборотившись котом пушистым, и рванул напролом в чащу. Я ему вслед посмотрела, слезы по лицу размазала, и стала вещи собирать. Подумаешь, выискался.
Тут мне больше делать нечего. Пора в дорогу, пока солнце высоко.
Идти по лесу было в охотку. Люблю я тяжелый влажный воздух, с острым привкусом прелых листьев, грибов и какой-то мягкой кислинкой.
Подлесок вовсю зеленел, деревья постарше окружали толстыми мшистыми стволами, с пятнами белой плесени. Белые, желтые и оранжево-черные бабочки порхали, взлетая из-под ног яркими вспышками. Жужжали пчелы, лениво тарахтели жуки, сверкали прозрачными крыльями стрекозы, пели птицы, шумела листва. Пятна света щекотали шею, нос, золотили щеки. Ласковый ветерок перебирал пряди волос, холодил затылок, забирался под платье и шутливо поглаживал лодыжки.
Рядом, негромко журча, бежал ручей, от него тянуло сыростью и холодом. Я не удержалась, подошла поближе и с удовольствием умылась. Ледяная вода враз унесла печали и вернула хорошее настроение. Где наша не пропадала? Уж как-нибудь сдюжу. Не зря же повторяла тетушка Эльза - сила должна быть в сердце, оттуда она разбегается по жилам. Оно же подсказывало мне, что я поступила правильно. Да, пусть вспоминаются льдинки-глаза, пусть. Мне тоже какой-никакой приз полагается за смелость.
К вечеру я вышла из лесу к гористому плато. Если не ошибаюсь, то когда пройду через него и пересеку горную гряду, там рукой подать до Лысой Горы, ну, или ногой.
Так тому и быть. Переночую под защитой леса, а после вступлю на территорию ведьмы. Уж не знаю, чувствовала ли она, что нити ее заклятья чужой силой изорваны, или не чувствовала, да только не все ведьмы меж собой дружны, не все в ковен входят. Если то, что тетушка рассказывала правда, пожну я еще горькие плоды договора с болотницей. Как по веревочке, один узелок за собой другой тянет, так и мне из одной беды выпуталась, в другую бы не попасть.
Устроилась я хорошо, под дубом столетним, на мягком лапнике, которого у елки позаимствовала. Поужинала пирожком и запила водицей из фляжки серебряной. Вечерело. Небо словно поднялось над плато, стало краснеть смущенно, а затем залиловело, пошло всполохами от жемчужно серого, до фиолетового. Лазурью разливались по нему яркие полосы, вишневой пенкой бежали облака, и из долины потянуло вдруг сладко, словно медовым вереском. Я подтянула колени к груди, обняла руками, и зачарованно наблюдала, как вечер переходит в ночь. Было прохладно, даже зябко, но я не слишком переживала. Как только на черном бархате появились первые звезды, вернулась стая. Кошки выныривали из кустов и как маленькие привидения с громким мурлыканьем бежали ко мне. Они тыкались носами в ладони, терлись об ноги, громко мяукали, словно интересовались в порядке ли я.
Наверное, в порядке.
С такой армией я уж точно не пропаду. Обычная ведьма имеет одного кота-помощника, а у меня их целая армия. Жаль только...
Что именно жаль, додумать я не успела, поскольку из-за деревьев вышел еще один кот. До боли знакомая алая ленточка на его шее в темноте казалась просто темной полоской. Я сделала вид, будто не замечаю, что стае стало тринадцать хвостатых. В ночи все кошки серы.
Небо манило миллионами подмигивающих глаз, и в темноте сияли обожанием двадцать шесть звезд, но лишь две из них льдинками осторожного любопытства.
***
глава 4
Утро вечера мудренее - любила повторять тетушка Эльза по утрам, когда возилась на кухне, готовя мне восхитительный завтрак.
Как-то запомнилось это ее высказывание, хотя мое утро оказалось холодным, голодным и пасмурным. Собирался дождь, и в легком платье стало совсем неуютно. Кошки разбежались (кто бы сомневался), только лишь горячий красавец, снова перекинувшийся в человека ждал меня совершенно голым на бревнышке.
В принципе, я его понимала. Оборотень не станет таскать с собой одежду, потому что это непрактично и сразу же выдает его с головой. Кроме того, с трудом могу представить кота с котомкой в зубах. Я натянула на плечи одеяло и испытала острый приступ стыда, что не предлагаю его явно замерзающему парню. Но пересилить себя не смогла, зубы и так начинали выбивать дробь.
Вчера у нас с ним как-то не заладилось, и было немного неловко за свою грубость. Тетушка учила меня вежливости и терпимости, а я повела себя как вздорная истеричка. Думаю, причиной тому смущение, но разве оно может послужить оправданием?
'Превыше всего репутация ведьмы, - говаривала тетушка Эльза, ставя меня в угол за очередную шалость, - пойми, детка, репутация создается всю жизнь, а разрушается одним неосторожным словом. Ты должна дорожить честью семьи'.
Подозреваю, причиной тетушкиного затворничества в Кошаках послужило некое темное пятно на репутации в прошлом. Ведь по ее собственным неосторожным высказываниям и ностальгическим воспоминаниям можно было сделать вывод, что в свое время она царила в определенных кругах и имела большое влияние. Короче, была ого го! Почему же блестящая ведьма переехала в пустоши, окружив себя петуньями и кошками непонятно. Тетушка одна могла бы пролить свет на те давние события, но не желала.
Посему, оставалось следовать ее совету и беречь честь смолоду. Кроме того, я не злобива и чужая обида камнем лежит на моем сердце. Да, дура, знаю.
Мне по-прежнему было неловко созерцать чужую наготу, но долг, как говорится, превыше всего. Я посмотрела на оборотня и произнесла твердо, но вежливо (чтобы он не принял доброту за слабость).
- Хотела бы извиниться перед тобой. Вчерашний разговор вышел не слишком удачным, и я погорячилась с выводами. В общем, наверное, у тебя есть причины оставаться оборотнем. Послушай, я могу отдать одеяло, если тебе холодно.
Мужчина сделал вид, что намека не понял, а может, действительно не понял? Повел плечом и ответил:
- Забудь. Болотницы кого угодно вокруг пальца обведут. Я прояснить один вопрос хочу, поэтому сейчас перекинулся. Одеждой тут особо не разживешься, потерплю. Оставь одеяло себе. Так вот, девочка, пожалуй, я пойду с тобой через пустоши.
Услышав обидное - девочка, я как-то не сразу сообразила, что намерения у котопринца самые что ни на есть конкретные. Но в мои планы прогулка с оборотнем по пустошам его ведьмы не входила, хотя перспектива побыть с красавцем еще пару дней выглядела заманчиво.
- Нет. Я иду по делу и нам не по пути.
- Почему же? - он усмехнулся, - по мне, так как раз по пути. Ты собралась топать через пустоши ведьмы, а я по размышлении понял, что с ней у меня остались кое-какие счеты. Как-то так.
- Знаешь ли, одного раза вполне достаточно. Я не хочу, чтобы меня использовали снова. - Достаточно жестко сказала я. Ну, надеюсь, это прозвучало так. Сурово. Непреклонно.
- А я тебе помогу пройти короткой дорогой, и в качестве бонуса позволю снять ленточку. Тем более, тебе - начинающей ведьме стоит доводить дела до ума. А так, не пришей кобыле хвост. Вроде делала работу, но заклятие лишь изорвано, а не снято.
Не знаю, откуда котопринц знал столько всего о ведовских делах, но возмущение во мне боролось с любопытством. Пожалуй, он мог бы быть полезен. Если учился у ведьмы, то наверняка знает парочку неизвестных заклятий, вдвоем не так скучно, и в случае опасности больше шансов спастись
Я резко осадила себя. Такие мысли до добра не доведут. Парень играет моими чувствами, он заставляет меня возгордиться, исполнится чувства собственной значимости и потерять бдительность.
Плотнее укутавшись в одеяло, спрятавшись в нем как за щитом, я поджала губы и голосом недовольной тетушки Эльзы сообщила.
- Этот номер со мной не пройдет. Тебе нужно в пустоши, а ты пытаешься обвести меня вокруг пальца. Я не такая дурочка.
Парень фыркнул недовольно и его глаза-льдинки засияли нехорошим светом.
- Ты с ведьмой из пустошей уже поссорилась. Думаешь, не знает она, не чувствует, что заклятие испорчено? Давай обдурим старуху. Я тоже, знаешь ли, не рад был игрушкой оказаться. Я человек, с волей и желаниями. Жить хочу своей жизнью, а не куклы. Они меня как карту разыграли, а потом превратили в животное и в лес умирать выкинули. Не мсти, говоришь? Она меня в покое не оставит. И тебе вред причинит, потому что сердце у нее каменное.
- Не пугай, - проворчала я, зябко ежась. У парня кровь, видать, горяча как кипяток. Он злился и на щеках разгорались пятна румянца. 'Не заболел бы' - некстати подумала я.
Вот еще. Уже отношусь как к родному, хотя и имени не знаю.
- Эх, девочка! Тебя обмануть, как пальцами щелкнуть. Ты же светишься наивностью и силой юности. Думаешь, ведьма выпустит такую добычу из лап?
- Хорошо, - сдалась я. - Только вот какая незадача. На мою обертку не обманывайся, не говорит она ничего о силе моей. Ежели просишь помощи, так проси, не приказывай. А то я колкольцы достану, да и проверю чистоту твоих намерений. Раз болтаешь, что все вокруг погибели моей желают, сам-то, почему о своих мотивах умалчиваешь? Давай-ка начистоту, кот.
Парень мотнул головой, вскочил резво (так резво, что я и глаза закрыть не успела) и поклонился шутливо.
Меня бросило в жар, потом в холод, затрясло от смущения и гнева. Парень снова на бревнышко сел, хитренько улыбнулся и сказал.
- Я же перед тобой душа нараспашку, как есть.
- Все. Поигрались и хватит, - взъерошилась я, вытащила колокольцы из кармана и зашептала - запела, встряхивая рукой. Рассыпалось по опушке серебряным звоном чистое и ласковое пение. Вымыло обиду из души, все помыслы дурные рассеяло. Поменялся в лице и парень. Лицо его стало жалобным, глаза слезами как у ребенка наполнились.
- Рассказывай, что задумал, - велела я. Нечестно, ну да нечего делать. Он тоже со мной не слишком церемонился.
- Хотел котом твоим притвориться. Словно нашла ты меня в лесу, поняла - оборотень, но расколдовать не сумела. Приглянулся красивый котик, решила своим питомцем сделать, пожалела. Тем более у тебя вон стая целая, одним больше одним меньше...
- И думаешь, что не раскусит ведьма подлога? - скептически подняла брови я, - а еще меня наивной называл. Ведовство оно же, как отпечаток ладони, у каждого свой. Да она сразу поймет, кто ее заклятие изорвал как меня увидит.
- Так на то и расчет. Поговоришь с ней, сделаешь вид, что веришь бредням ее, скажешь сила в заклятье немереная, и тебе такое не под силу снять. Повинишься, что хозяйское тронула. Она тщеславна, поверит. Я тебе имя скажу, чтобы ты силу над ней имела. Видимость создам полную, что под ее властью до сих пор, а после, как задумает она тебе зло причинить, нападем вместе и лишим сил колдовских, отнимем их навечно.
- Это преступление. Да и не под силу такое мне, - призналась я, сказав полуправду.
Парень горько улыбнулся.
- Она убьет тебя, милая. Насмотрелся я, откуда ведьма силу черпает.
- Ладно. Давай на том сговоримся, что ежели нападет она, будем вдвоем отбиваться. Ну а добром отпустит, пусть ковен судит.
- Я ее ненавижу, - зашипел парень, но с места не двинулся.
- Волю тебе возвращаю для жизни, не для мести, - отдернула я его, - Позволяешь ленту с шеи снять добром, как завязать разрешал?
- Позволяю, - почти беззвучно прошептали губы. Я поднялась, уронив одеяло на землю, подошла к коту, и неловкими пальцами развязала ленточку. Вспыхнула она в моих руках, да рассыпалась пеплом.
Парень себя за плечи обхватил и тоскливо так смотрел, угрюмо. Мимо, в лес.
Я ласково сказала.
- Не держи в сердце обиды. Толку то. Живи счастливо, свободно. Теперь власти над тобой ведьма не имеет.
- Недея, - произнес парень.
Я снова кистью потрясла, расплескивая очищающую мелодию: нежную и звонкую, пронзительную и утешающую, а потом колокольчики в карман убрала, да хлопнула громко в ладоши.
Котопринц вздрогнул и непонимающе на меня посмотрел.
- Готово, - скромно сказала я, - Свободен.
- А что это за колокольчики?
- Прости, но не твоего ума дело, - невежливо отрезала я, отсекая новые вопросы, - Ты моими руками собирался жар разгребать, так что секреты свои при себе оставляю.
Залезла в другой карман рукой, достала алую ленту, точь в точь как та, сгоревшая. Тетушка Эльза мне ее впопыхах сунула, когда уже за ворота с метлой выходила.
Парень потянулся вперед, подставляя шею, и я завязала ему на шее бант.
- Ценю, - мягко произнес он, пытаясь поймать мой взгляд. Подлиза! Волшебство его глаз на себе я уже ощутила достаточно, и поддаваться повторно не желала.
- Что? - спросила, отходя в сторону. Подобрала одеяло, скатала и спрятала в котомку. Пора в дорогу.
- Спросила ровно столько, сколько надо, волю не переламывала, секреты не выманивала. Даже имени не стала пытать.
- А чего пытать? - Удивилась я, - сейчас сам скажешь, ну, а не скажешь, дороги наши разбегутся как два ручья от истока. Я направо, ты налево. Мне недосуг уже лясы точить, время идет, идти надо. Я вовремя поспеть должна.
- На Лысую Гору? - сощурился парень, почесывая шею под ленточкой.
- Тебе то какое дело? - нетерпеливо спросила я, чувствуя, как раздражает излишнее любопытство.
- Да так. Вальпургиева ночь скоро. На Горе в это время всегда ведьмы собираются. Я там тоже однажды был. Как кот, с Недеей.
- Послушай, давай договоримся уже, - я закинула котомку на плечо, - если ты ведешь короткой дорогой, так веди. Если мимо ведьмы прошмыгнем незамеченными, спасибо тебе скажу. Но если ты специально к ней заведешь, я сама тебя так заколдую, что вовек ни одна ведьма не расколдует. Поверь.
Оборотень рассмеялся весело, но глаза его льдинками сверкнули, заставив меня насторожиться. 'Ох, Бася, зря ты это затеяла', - подумала, и от мыслей отмахнулась. Чему быть, того не миновать, а с удачей моей наследственной так и вовсе бесполезно от судьбы бегать.
- Видишь кот, глаза мои? - ласково спросила. Парень встрепенулся, словно я ему губы маслом намазала, и кивнул. - Так вот. Я из старинного рода происхожу. Отец мой колдун великий. А про глаза наши ходит слух один, будто бы, если кто решиться зло причинить кому-то из нас, семь лет будет несчастья собирать, а ежели удумает что похуже, попадет под страшное родовое проклятье.
- Ух и горазда ты страшилки рассказывать, - заметил оборотень, но смотрел серьезно, словно взвешивал, вру иль нет. Я плечами пожала и добавила.
- Хочешь, верь, хочешь, нет, город под землю ушел, когда один такой умник отца моего в плен взял. Вот и думай. И еще кое-что. Раз говоришь помыслы чистые, - залезла рукой в карман, да сжала в ладони колокольчики, - имя назови свое.
Парень улыбнулся, головой покачал, дескать, сурова мать, но ответил.
- Милош. А твое?
- Бася, - спокойно сказала я. Вроде и правду сказала, да себя не подставила. Можно вред причинить, но, не зная полного имени, несущественный. А оборотень не соврал, иначе колокольчики зашептали бы.
Я немного расслабилась. Доверять коту, конечно, не стоило, но ведь очарователен был мерзавец. Как очарователен!
Уже когда мы шли по тропинке, спускаясь в долину, и я рассеянно поглядывала на пушистый белый хвост, мелькающий впереди, среди черных хвостов непонятно почему средь бела дня собравшейся стаи, подумала, ведь обвел он меня, обдурил. Не собиралась с ним идти никуда, а получилось, не просто шла, следом.
Одно утешало, кошки, видимо, решили охранять хозяйку и теперь не отступали ни на шаг.
Признаюсь, встреча с Недеей страшила меня и я надеялась ее избежать, но интуиция подсказывала обратное. Не верилось, что Милош легко отступиться от идеи мести. Выходило, я снова по собственной воле ввязалась в авантюру, и самоуспокоительные жесты, типа виноват то во всем оборотень, не более чем самообман. Сама пошла, потому что. А почему?
Я помотала головой, гоня опасные и лишние мысли, заставила себя сосредоточиться на дороге.
Впереди, насколько хватало глаз, расстилались холмы. Они крутобоко вздымались, и покато скатывались светло зелеными, красно-коричневыми и порыжелыми пушистыми боками. Величественная иллюзия - древние мохнатые великаны, лениво развалившиеся посреди равнины. По левую руку от меня поднимались зубчатые склоны старых гор, по правую раскинулись травяные холмы. Наконец-то, засияло, выглянувшее из-за туч яркое солнце, а теплый ветер как молодой жеребенок ошалело метался по долине, дуя то в лицо, то в спину.
Я любовалась видом, чувствуя себя готовой ко всему прекрасному, что может предложить девушке жизнь. После небольшого привала и дружеского обеда с Милошем, соизволившим прикрыться моим одеялом на время трапезы, мое настроение стало просто великолепным. Оборотень оказался приятным, остроумным собеседником, прекрасно воспитанным и веселым. Я улыбалась, позволяя ветру развевать спутанные волосы, и как можно дальше запихивала непрерывно грызущего меня червя сомнений. Карма или что там еще на руководящих постах надзирающих за смертными, дала мне короткую передышку и выкинула очередной фортель. Видно, чтобы я не слишком расслаблялась.
Мы как раз обошли очень высокий холм, напоминающий всклокоченную голову гиганта из-за заросшей деревьями макушки, когда я увидела странное сооружение, похожее на домик на высоченных ногах (роль их выполняли толстые столбы-распорки). Жилище выглядело ухоженным и аккуратным. Оно очень удачно располагалось между двух валов, в тихом закутке, спрятанное среди деревьев и кустарников, произраставших здесь в избытке.
Я остановилась. Яснее ясного, кот меня обманул. В общем-то, если мужчины настроены на войну, их редко когда можно переубедить. С таким же успехом, правда, это изречение применимо и к женщинам. Я не чувствовала себя обманутой, сама пошла на сделку, поддавшись чарам глаз Милоша. Собственно, и расхлебывать мне же.
Теперь, когда оборотень добился желаемого и привел меня прямо в руки бывшей хозяйки так или иначе придется озаботиться собственной безопасностью. Очень плохо, что я буквально вперлась в ее дом. Ведьмы такого ох как не любят. Хитер, кот, ничего не скажешь. И уж точно, баста. Никаких романтических настроений больше.
Милош благоразумно сидел в сторонке. Хвост его нервно подергивался, и меня не отпускало желание, как следует его за этот самый хвост оттаскать.
Оставалось ждать хозяйку, гадать о ее реакции и рассматривать жилище потенциального противника. В том, что встреча наша будет непредсказуема по последствиям, я почти не сомневалась. Видно было, что Недея за жилищем присматривает, 'двор' держит в чистоте и порядке. Не знаю уж почему, в моих фантазиях ведьмы из пустошей выглядели старыми, уродливыми каргами, живущими в вонючих, покосившихся хибарках. Дом Недеи эти стереотипы порушил на корню. Крыша дома была покрыта соломой и мхом, сверху свисали свежие пучки травы вперемешку с ранними цветами, дверь плотно закрыта, дымок из трубы не идет.
Только я решила, что ведьма где-то бродит, как услышала звонкий женский голос:
- Ну, надо же, - я обернулась к 'старухе'. Красивая женщина с черными волосами и темными глазами сжимала в руках корзинку полную трав. - Ну, здравствуй, гостья нежданная. Каким ветром в наши края занесло? - Тут она увидела кота и поморщилась, - а, ты. Я же сказала, рано. Вальпургиева ночь через неделю. Куда я сейчас ее дену? У меня и подпола то нет.
Я не пошевелилась, но открывшаяся правда оказалась куда хуже домыслов. Передо мною не просто ведьма, а отступница, кровавая жница, приносящая в жертву сестер. И эта поганая шкура, этот кот...
- Ну, ты можешь просто привязать ее магической удавкой за ногу к дереву, - с улыбкой заметил голый Милош, подойдя к Недее вплотную и обнимая ее за талию.
Когда же я увидела подставленные для поцелуя губы, то поняла - нынешняя беда всем бедам королева. И мелькнула у меня страшная мыслишка, не доберусь я до Лысой Горы, да и тетушку Эльзу не увижу больше никогда.
5 глава.
Бывает, минуты растягиваются в часы, а потом сжимаются в секунды. С момента, как коварный котопринц Милош завел меня в лапы черной ведьмы прошло лишь несколько мгновений, мне же казалось годы. Пока я судорожно придумывала, что делать и как теперь спасаться, Недея поставила на землю корзинку и развязала пояс, который выглядел как обычная веревка, да может, и являлся ею, но в руках ведьмы превратился в оружие. С улыбкой, в которой так и сквозило пренебрежение к молоденькой товарке, стоящей перед ней с приоткрытым ртом (ну, да, я это, я), она метнула сложенную веревку вперед. Та развернулась, как будто ожила, хищно извиваясь в воздухе, и... упала перед моими ногами.
Думаю, Недея ожидала иного результата, потому что ее красивая бровь вопросительно изогнулась, а губы капризно скривились. Я же заранее ничего хорошего не предполагала, поэтому не удивилась, а скорее обрадовалась, резво отскочила в сторону и выставила ладошки вперед.
Была у тетушки Эльзы одна милая черта. Она любила устраивать неожиданные магические дуэли в своей коварной манере, то есть, когда меньше всего этого ожидаешь. В ту бытность, я страшно обижалась, а вот сейчас испытывала безмерную благодарность и подозрение, внезапно получившее реальные подтверждения. Часом, не боевым ли магом являлась моя драгоценная тетушка в прошлом? В пути мне открывалось все больше тайных смыслов в ее бессмысленных на первый взгляд, обидных, а порой и откровенно нелепых забавах.
Недея фыркнула и небрежным жестом приказала веревке напасть снова. Я тихонько пискнула, но глаза бояться, а руки делают. Однако ничего сложного произносить или свершать не пришлось. Бечева со свистом поднялась вертикалью, дернулась в мою сторону и снова упала.