ТУНДРА - МИРНАЯ СТОРОНКА


              Тундра - мирная сторонка,
              тут для драки нет причин,
              хоть всего одна бабёнка
              на четырнадцать мужчин.
              
              Ей давно уже за сорок,
              весит центнер, а вкруг ног,
              как пружины на рессорах,
              складки -  на витке виток.
              
              Век любить - не поклянётся
              тут наш ангел во плоти
              никому. Лишь засмеётся:
              "Деньги, миленький, плати!"
              
              Свой балок, где спит, борделем
              называет и сама.
              А балки, что мехом белым,
              сплошь укутала зима.
              
              Хоть полозьями примёрзли
              к грязи накрепко балки,
              но бордель, коль драка возле,
              опрокинут мужики.
              
              Скопом лезут к проститутке
              с четвертными в кулаках.
              Опрокинут - после сутки
              сожалеют: ох да ах...
              
              Отопления-то трубы
              лопнут - в бардаке каток.
              Не идём туда: там в трупы
              превратимся без порток.
              
              Надоело это дело
              бригадиру, нам и ей:
              ведь простаивало тело
              после драк порой семь дней.
              
              Чтоб при входе к ней ни брани,
              в свой час каждый приходил,
              составляет расписанье
              вечерами бригадир.
              
              А ведь, как сказал Жигулин,
              бригадир - и царь и бог:
              не послушайся - фигулин
              нашвыряет в каждый бок.
              
              Человек семь-восемь в списке.
              "Ну, тяните, мужики!" -
              скажет бог наш. Тянем - спички
              с номерками из руки.
              
              Не проспишь ты, коль не вечер
              твой, а полночь: ведь она
              связью, словно бы диспетчер,
              с осени оснащена.
              
              Всё как надо, право слово.
              Вовремя звонит звонок:
              "Просыпайся, я готова,
              очередь твоя, сынок!"
              
              Бодро скажет, а не сонно.
              За окном хоть и мороз,
              одеваться ж нет резона:
              лишь в трусах бежишь к ней, бос.
              
              Обморозишь ли ты ноги,
              побелеет ли щека:
              рядом двух балков пороги,
              между ними три прыжка.
              
              Душ при входе. В клубах пара
              металлический балок:
              тёплым душем искупало
              и полозья, и порог.
              
              Не пройдёшь ты мимо душа:
              дверь-то в рай к ней, где альков,
              затыкает плотно туша
              мощью плеч, окороков.
              
              Ох, толста! И нет азарта,
              да к другой не повернуть...
              "Ну, клади же гонорар-то
              на какую хочешь грудь!
              
              Вряд ли, - говорит со смехом, -
              гонорар-то упадёт!"
              И шутну: "С таким успехом
              можно класть и на живот".
              
              "Ой! И вправду не упали
              четвертные с живота.
              Где ж ты, талия-то крали?
              Как разъелась! Как толста!" -
              
              захохочет. Любит шутки
              над людьми и над собой:
              хоть натура проститутки,
              а характер золотой.
              
              "Ну, пойдём-ка, милый, к душу!
              Мой красавец! Мой олень!"
              Вымоешься - лаской душу
              осчастливит на весь день.
              
              Тундра - мирная сторонка,
              тут для драки нет причин,
              хоть всего одна бабёнка
              на четырнадцать мужчин...
              
              1970.