Марго отхлебнула вина для смелости. Дождь неистово бился в окно.
Ей казалось невозможным спокойно и последовательно рассказать Гвидо, как в день ее совершеннолетия к ним в замок примчался прекрасный юноша с длинными, блестящими черными волосами. Он спешился и без приглашения вошел в залу, где королевское семейство собралось за трапезой. Быстро поклонившись, он выпрямился и молча встал, дерзко и прямо глядя на короля. Тот побледнел.
- Замечаю узнавание... - колко произнес юноша.
- Да кто вы такой, чтобы так говорить с королем?! - возмущенно воскликнула самая младшая, рыжеволосая девушка, вскакивая из-за стола.
- Не волнуйся, птенчик, я не за тобой, - насмешливо сказал юноша, сверкнув зелено-синими, как драгоценные камни, глазами.
Король потрясенно молчал, взгляды всех попеременно были устремляемы то на него, то на расхаживающего перед столом юношу в дорогом темно-фиолетовом камзоле.
- Король, будьте справедливы! Всем, что у вас есть сейчас, вы обязаны мне.
- Замолчи, Микеле! - наконец выдавил король и тоже встал. - Иной счел бы за честь спасти жизнь монарха. Я полагал, что ты раскаялся в своей дерзости и пришел как друг, а не как вымогатель!
Стража напряглась.
Микеле оглянулся на легкий звук бряцающего оружия.
- Никакого вымогательства, - спокойно ответил он. - Был лишь уговор, заключенный между заблудившимся в чаще молодым королем и знающим путь обратно учеником волшебника.
Король схватился за голову со стоном неизбежности.
- Отец, чего он хочет?! Золота, драгоценностей? - Марго схватила его руку и сжала. - Родной, ты - все для нас. Неужели мы пожалеем чего-то для того, кому мы с Мирабель обязаны жизнью? Не было бы тебя, не было бы и нас...
- Да! - торжествующе воскликнул юноша.
Марго вздрогнула и встретилась с ним взглядом. Он смотрел на нее с выражением близким к жадности.
- Да! Ты слышишь, король, что говорит твоя дочь? Она понимает все куда лучше тебя! Я не просил ничего ничтожного, жалкого, малозначительного. Я оценил твою свободу иначе, я купил себе право взять в жены твою старшую дочь. Тогда она была совсем крошкой, но полюбилась мне с первого взгляда.
Микеле опустил глаза, потом снова взглянул на Марго с глубокой, затаенной тоской и надеждой. Марго охватило беспокойство: взгляд юноши был ей знаком. Вот так же грустно глядел на нее из густых кустов черный лисенок, когда она убегала, играя, слишком далеко. Она звала его к себе, но лисенок, махнув пушистым хвостом, скрывался в темной чаще.
- Так это был ты... Но отчего ты не пришел, когда я звала тебя?
Микеле быстрым движением выдернул ее из-за стола и притянул к себе.
- Да потому, глупая девочка, что наш добрый король никогда не отдал бы тебя в жены безродному мальчишке, пусть и умнее, и ловчее тысячи таких в округе. Королю были бы безразличны мои способности и то, чем я мог бы служить ему... - юноша часто дышал, на глазах выступили слезы. - Добрый король не оставил мне никакого другого пути быть с тобой, Марго, любимая Марго...
Девушка заворожено смотрела на его худое лицо с блестящими глазами, его губы со страстью и болью шептали ее имя.
- Стража, взять его! - закричал неистово король, словно очнувшись.
Младшая сестра схватила кухонный нож и бросилась на выручку.
- Стойте все, замрите! - Микеле высоко поднял левую руку, правой крепко прижимая к себе дрожащую Марго.
Невидимое дуновение, которому было невозможно противостоять, пролетело по зале. Все замерли, кто как был. Королева - с прижатыми к губам ладонями, младшая принцесса - с ножом в маленькой руке, стражники - с опущенными алебардами и мечами, король - с протянутыми в немой мольбе руками.
Микеле посмотрел Марго в глаза и наклонился, чтобы коснуться ее нежных, чуть пухлых губ. Она, плотно сжав их, нахмурилась и отстранилась. Микеле вспыхнул. Его черные волосы падали ей на лицо и, казалось, мешали дышать.
- Это твой выбор? - тихо произнес он.
Марго молчала, оглянувшись на семью. Микеле грубо повернул ее лицо к себе и заставил смотреть в глаза.
- Это твой выбор?! - спросил он громче и громовым голосом добавил, - да? Или нет?
Марго зажала уши и закрыла глаза:
- Да, да, да!
Он вытащил ее за руку в ненастный зимний сад. Она и сама не поняла, откуда взялась эта тьма, эти низкие грозовые тучи. Ветер рвал и ломал ветви деревьев.
Микеле подтащил ее к стене замка, сжал до боли ее запястье:
- Марго, - он говорил шепотом, но девушке казалось, что его голос перекрывает раскаты грома. - Марго, ты отказываешься от меня? Отвечай!
Марго впитывала глазами его необыкновенную холодную красоту, ее сердце замирало от того, что она имеет какое-то значение для этого странного и сильного юноши. Наваждение длилось каких-нибудь полмгновения.
- Да! - выкрикнула Марго. - Ты мне никто - ни друг, ни возлюбленный, ни жених! Ты хотел всего, боялся быть наравне со всеми и не признавал полумер! Ты знал меня с детства и поинтересовался моим мнением только сейчас, поставив мне и всем нам ультиматум. Да, я не верю в такую любовь и отказываюсь от того, что ты мне предлагаешь. От бегства, от изгнанничества, от сумеречной жизни в чаще леса, где живут твои тайны...
- Ты права, я не желал полумер, Марго... я не так воспитан. Мой учитель говорил мне брать все, что радует мое сердце, и всегда, всегда мстить за обиду!
С этими словами он приложил руку Марго к стене. Она вскрикнула: ей показалось, что холод камня достиг ее плеча и она перестала чувствовать всю руку. Марго держалась за нее, глядя, как на неровном камне проступает отпечаток. Микеле больше не смотрел на девушку. Он смотрел на стену, и под его тяжелым взглядом рядом с отпечатком ее узкой ладони проступил второй, крупнее.
Ветер трепал его черные волосы, жесткие, как вороново крыло, как его собственный голос.
Марго скорчилась у основания стены, обхватив колени руками и зажмурив глаза. Ветер давал ей ледяные пощечины.
- Ты сделала свой выбор, Марго. Я могу отнять у тебя все, но не твою свободу выбирать, - ученик волшебника отвернулся от нее. - Теперь здесь никого нет, кроме нас с тобой... Они все исчезли - король, королева, смешная девочка с ножом, слуги, - все подданные Иллельского королевства, живущие в окрестностях. Ты обменяла их на свою свободу.
Марго бросилась к нему, обхватила ноги:
- Нет, ты не сказал мне, что все будет так! - рыдала она. - Где они? Что с ними? Как их вернуть обратно?
Он склонился к ней и мягко прошептал:
- Ты пойдешь со мной?
- Нет... - побелевшими губами ответила Марго.
- Тогда, - он отшвырнул ее от себя, - нам не о чем больше говорить. Их нет! Они не живут и не умерли, они, считай, спят. Невидимо почивают в невидимых опочивальнях! - Он сделал паузу, ее боль отчасти умаляла его собственную, но не до конца, словно у нее не было дна. Он поморщился. - Словом, жди, Марго, жди своего суженого. И, если его ладонь подойдет ко второму отпечатку, это будет вселенское везение, и сказка завершится хорошо. Главное, чтобы твоя младшая сестра спросонья не зарезала кого-нибудь из прислуги... Но если ты полюбишь, а рука твоего избранника окажется не та... Какая жалость, придется подождать другого! Или не ждать. Поцелуй его, Марго! Или пусть он поцелует тебя! И наслаждайтесь до конца ваших дней блаженным молчанием этого замка! Здесь всегда будет еда, питье, ты даже можешь покинуть это место, но тоска по родным будет глодать тебя изнутри, как собака - кость. Не плачь! Ты же веришь в своего Бога, неужели Он не поможет тебе? Или все вы слишком малы для Его внимания?
Но едва он произнес последние слова, ослепительная вспышка молнии разорвала тучи в клочья, в неизмеримой высоте послышалось простое и великое многоголосое пение.
Микеле упал на колени.
- Учитель, ты не говорил мне, что...
Последние слова не успели прозвучать. На месте Микеле лежал черный, как уголь, лис. Через мгновение и его не стало, словно мимоходящей тени. Несколько секунд Марго с ужасом смотрела на это место, небо снова затянулось тучами, и был слышен только свист ветра.
Девушка бросилась обратно в замок, но в нем жила теперь только тишина и кошмары. Несколько раз Марго собирала вещи, брала еду и уходила, когда ей казалось, что она начинает сходить с ума от страха и одиночества. Но едва она взбиралась на первый холм, непреодолимая сила заставляла оглядываться ее обратно. Отсюда, с возвышенности, ее дом выглядел менее мертвым, скорее глубоко спящим. Как могла она оставить их там? Маму, отца, сестренку... Не дать им даже шанса снова окунуться в безбрежную синеву неба, брести по колено в ласково шелестящей траве, расцвеченной улыбками васильков. Она прижимала свои вещи к груди, опускалась на колени и плакала - горько, безутешно.
Однажды она зашла в часовню, которая была устроена внутри замка с незапамятных времен. Присела на низенькую мягкую скамеечку. Спрятала заплаканное лицо в ледяные ладони, лихорадочно дыша. Прошла минута, другая, Марго стала дышать ровнее, пылающего лба словно коснулась невидимая прохладная рука. Давно забытые ощущения поднимались из глубины ее души - ощущения покоя и защищенности.
Она затворила за собой двери и оставила за порогом бессильные проникнуть в часовню страхи, трепещущие перед часовней тени и холодное, неделимое одиночество.
Здесь все было иначе. Здесь действовали иные законы, о которых ученик волшебника и, может, сам черный магистр не знали. Марго протянула руки к бронзовым ангелам, кротко и с достоинством стоявшим по бокам от Распятия. Коснулась их изящных, раскрытых бронзовых ладоней...
Принцесса много раз бывала здесь с родителями и сестрой, много раз видела это собрание ангелов и крест. Но то было иначе, в детской возне, с виноватыми взглядами на строгие лица родителей.
Марго не была сильна в Писании, но верила в Воскресение так просто, как люди верят в рассвет. Поэтому она перекрестилась и вышла. Ей показалось, что невидимые враги отпрянули от нее. Девушка перенесла свою постель в часовню и полгода спала только там.
Эти воспоминания лишь прошли перед ее внутренним взором, а она уже почувствовала себя совершенно обессиленной.
- Простите, Гвидо... - прошептала она, взяла тарелку с едой и начала медленно, устало есть.
Гвидо откинулся в своем кресле, нетерпение, сжигавшее его изнутри, боролось с жалостью к ее слабости и боязливому нежеланию возвращаться к самому страшному.
- Я все понимаю, ваше высочество, - ответил он, последовав ее примеру.
- Можно просто - Марго, - не поднимая головы, произнесла она.
После вечерней трапезы они поднялись винтовыми лестницами наверх, к часовне.
- Здесь я сплю, - коротко сказала Марго.
- В часовне? - изумленно спросил Гвидо. - Неужели, кроме нее, в замке нет ни единого спокойного места?
Марго впервые улыбнулась - с пониманием и долей ехидства.
- Сударь, может, вам повезет больше, чем мне. Замок большой. Выберите себе любую комнату по вашему вкусу - все они в полном порядке. Вот вам свеча. Доброй ночи!
Она вручила ему свечу на тяжелом старинном подсвечнике и с достоинством удалилась в часовню.
Надо отдать должное мужеству Гвидо: он не потревожил сна Марго мольбами впустить его.
Марго, временами просыпаясь, глядела на мигающие в окно звезды и гадала - поседел ее гость совсем или только чуть-чуть.