Падать с третьего облака было больно и обидно. Ему казалось, что он до сих пор слышит издевательский, мерцающий смех своих бывших сокурсников. Подумать только... Каким же надо было родиться на свет наивным человеком, чтобы поверить, что за пять лет учебы они признали в нем равного?!
- Нет, - сурово заключил он, распрямляясь. - Вам был нужен не просто Генри Линт, а Генри Линт - младший помощник в министерстве юстиции. Ваш маленький ключик к большим дверям на восьмое небо.
Едва он закрыл рот, как звуки событий пятиминутной давности умолкли в нем. Как будто выключили радио. Генри огляделся по сторонам - реальность наступала на него со всех сторон. Она накатывала волнами неестественной тишины, стелилась промозглым осенним туманом. Впереди темнела полоска разбухшего от сырости леса.
Генри знал, что ему нет места на этой земле. Об этом ему твердили с самого детства, с того самого момента, как он себя помнил. На земле - война, всегда война. Тысячи страниц прошлого исписаны ею, скрипят перья настоящего, чтобы рассказать новым людям о единственном смысле их жизни - о войне. Сколько диссертаций и докторских было посвящено ее началу... Величественные теории вырастали одна за другой, люди закрывали глаза навсегда, зная, что этому несомненно есть какая-то очень важная причина. Если кто и должен был ее знать, так это жители Восьми небес. Наверное... А, может, войну затеяли именно они, и, если их свергнуть, то все наконец-то закончится?..
Так или иначе, Генри считал несомненной удачей свое нечаянное родство с генералом Линтом. И то, что женщины во веки веков будут заставлять мужчин делать то, что они совершенно не планировали. Мать Генри вспыхнула в жизни генерала ярким наваждением, уверенная и сильная, прекрасная и не дающая ответов. Бог весть, как она взошла на первое небо, где он служил... ведь никого из стражей было не подкупить - ни словом, ни телом, ни деньгами. Была ли она простой земной женщиной? Генерала Линта осуждали, тайно поносили, угрожали ссылкой на землю, но он был непреклонен в своем решении. Женщина, которая так и не назвала своего настоящего имени, осталась жить с ним. Она и ее маленький сын Генри. А вскоре после того, как отношения были узаконены и усыновление состоялось, она исчезла.
Генерал Линт не отказался от своего приемного ребенка, вопреки тому, что ниже его репутации падать было просто некуда. Может, в серых глазах мальчика он видел отблеск восхода любимой женщины?.. Теперь Генри Линт получил все то, что причиталось законному ребенку старого аристократа с восьмого неба. Завещание было составлено в его пользу, однако вступить в свои права Генри мог лишь после завершения обучения в академии Виллабиль на третьем облаке. Надо было всего лишь предоставить диплом об окончании в министерство юстиции. Диплом, который он потерял. Нелепо, непонятно, необъяснимо. Зашел в министерство, представился и в самый ответственный момент осознал, что диплома с ним нет. Ничего нет. Даже документов, удостоверяющих личность. Кто-то мог бы заметить: "Скажи спасибо, что жив остался!" Но Генри с детства усвоил: упасть с небес на землю - это начало конца. На территории смерти живым нет места.
Юноша как-то даже не задумывался о том, что вся его жизнь зависит лишь от десятка листов бумаги. Ему казалось, что за семнадцать лет его лицо стало самым надежным удостоверением личности. Что любой сосед, любой лоточник, сокурсник, преподаватель, кто угодно - подтвердят: "Да, перед вами Генри, сын генерала Линта". Ему казалось, что он давным-давно - часть восьмого неба. Но, видимо, слишком ярко в его глазах сияла тайна рождения, слишком вызывающе проступало в чертах лица родство с той, которая презрела все законы Восьми небес.
Генри просто шел вперед. Его профессия была непригодна для жизни на земле. Он не был военным, не был оракулом, которых также брали на военную службу. Оракулы соревновались друг с другом в прозорливости, докладывая о вражеских планах, расположении войск и о погоде, в конце концов. Он не был женщиной, которая могла бы родить новых военных и новых оракулов. Он был просто юристом. И ему было все равно, где умереть.
Генри шел, запрокинув голову. В ясную погоду он мог бы увидеть, как проплывает облачная гряда - первое небо - с многочисленными домами, лестницами, шпилями и флагами... Когда он снова взглянул себе под ноги, то подумал, что умереть ему будет не так просто, как казалось раньше. В двух шагах впереди зиял глубокий провал.
- Похоже, случайной смерти мне не видать, - потерянно пробормотал он, опасливо подступил поближе и внезапно встретился с кем-то взглядом.
- Эй, кто здесь? - дрогнувшим голосом спросил юноша.
Пленник ямы ничего не ответил. Кажется, он даже еще больше сжался в попытке слиться с землей.
- Э... я могу просто пойти дальше, если мой вопрос неуместен. Может, так и задумано, что вы тут сидите. Простите, я впервые в этих местах, - дипломатично добавил Генри, прикидывая, будет ли, в самом деле, правильно пройти мимо и сделать вид, что ничего не было.
- Кто ты? Оракул? - прозвучало после непродолжительного молчания.
"Да это ребенок!" - ошарашенно подумал Генри, склоняясь ниже, чтобы лучше видеть.
- Нет, я не оракул.
- Значит, ты солдат? Ты пришел, чтобы убить меня?
- Нет... - потрясенно промолвил он. - Я юрист. Меня зовут Генри.
- Юрист? - на дне воцарилась удивленная тишина. - Какое же оружие ты используешь? - наконец, спросила девочка, явно пытаясь как-то встроить Генри в свою картину мира.
- Мое единственное оружие - это закон, - развел Генри руками. - Другого у меня нет, правда.
- Люди говорят, что закон давно никого не защищает от смерти, - возразила та. - Зря ты на него надеешься, Генри. Ты бы лучше что-то более надежное поискал.
Генри понял, что у него сейчас поедет крыша от таких рассуждений.
- Давай я попробую тебя вытащить, а ты мне расскажешь, какое оружие мне лучше себе найти. А то я в этом как-то совсем не разбираюсь...
- Договорились, - кажется, она улыбнулась.
- Никогда не встречала таких, как ты.
- Да уж... - вздохнул Генри и пошел искать какое-нибудь подручное средство.
Вскоре он вернулся к провалу, волоча за собой по земле длинный обломанный сук.
- Цепляйся крепче, - он опустил его вниз. - На счет три, я буду тянуть. Смотри, не сорвись обратно. Все хорошо?
- Да, Генри, я готова.
- Ну тогда... Раз! Два!... Три!!
Генри уперся ногами в землю и начал медленно отступать назад. Дело было не слишком трудным, но пока девочка не перебралась к нему, он очень нервничал. Минутку они разглядывали друг друга.
- Оливия, - она протянула ему перемазанную землей ладошку.
- Очень рад, - Генри пожал ее. - Ты не ранена?
- Нет, - девочка опустила глаза.
- Что такое?
- Знаешь, Генри, у тебя такое странное лицо... Когда я смотрю на тебя, то верю, что ты тут впервые. Иначе...
- Иначе что?
- Иначе я не решилась бы принять твою помощь. Ведь ты же пойдешь тогда за мной и узнаешь, где живут мои родные. Лучше умереть в яме.
- Но ты же веришь мне, правда? - спросил он, чувствуя, как к горлу подступает комок.
- Что поделать... - Оливия снова посмотрела на него; она правда улыбалась. - Пойдем?
Генри кивнул. Девочка взяла его за руку и повела меж деревьев, окутанных сумерками, все дальше и дальше. Было ли ему не по себе? Разумеется. Но для человека, готового некоторое время назад охотно отдать Богу душу, привередничать было странно.
В какой-то момент юноша понял, что они начали спускаться вниз по невидимым в сгущающейся темноте ступеням. В глубине затеплился приглушенный свет. Оливия ускорила шаг. Когда она стучала условленным образом в дверь, Генри уже не был уверен в том, что все это хорошая идея, однако отступать было некуда.
- Оливия...
- Мама... прости...
Женщина подхватила дочь на руки и только в этот момент заметила Генри, стоящего позади в темноте.
- Кто вы? - ее голос прозвучал жестко и холодно. - Кто это, Оливия?
- Он вытащил меня из ловушки, мама. Он меня спас.
Женщина отступила вглубь, за порог.
- Я не вижу его лица... Я не могу впустить его...
- Мама...
- Пусть уходит... у меня есть оружие... пусть уходит!!
- Мама, я скорее умерла бы, чем попросила помощи у врага! Не прогоняй его!
Генри замер в нерешительности.
- Просто посмотри на него, мама... Ты все поймешь.
Женщина отступила еще дальше и закрыла дверь почти до конца.
- Ральф, дай мне свечу, - в ее голосе по-прежнему слышалась дрожь.
Свободной рукой она приняла от кого-то подсвечник и подняла его повыше. Золотой свет медленно добрался до лица Генри и остановился.
- Этого не может быть, - произнесла женщина глухо.
- Со мной что-то не так? - спросил Генри.
- С тобой все не так, - ответила она, открыв дверь. - Проходи.
Генри стоял в низенькой комнате, глядя на людей перед собой. Женщина с Оливией на руках, несколько подростков, пара стариков... Он смотрел и видел, как страх уходит с их лиц, уступая место удивлению.
- Откуда ты, мальчик? - спросила старая согбенная женщина. - На твоем лице нет печати войны.
- Вообще это долгая история, но если вкратце, то меня изгнали с третьего облака. Я потерял свои документы. Вы понимаете, о чем я говорю?
- Да, мальчик, я видела людей, живущих на облаках. На их лицах тоже есть печать войны. Они думали, что убежали от нее с земли, но унесли ее в своих сердцах. Ты не из них.
- Как интересно... - Генри внезапно захотелось сесть. - А кто же я, по-вашему?
***
Генри и Оливия сидели рядом, обхватив колени руками. Перед ними в предрассветной тишине несла свои воды река, отражая ветви деревьев с запутавшимися в них звездами.
- Ты умеешь читать, Генри?
- Да, Оливия, а что?
- Я нашла в яме какие-то бумажки... - она протянула ему пакет, в котором лежали его документы и диплом юриста академии третьего облака.
- Ну-ка, посмотрим, - он вытащил один из листов, его уголок полоскался по ветру.
- Ты умеешь делать кораблики из бумаги, Оливия?
- Нет, Генри, а что?
- Я научу тебя, смотри внимательно.
Река уносила в рассвет один кораблик за другим. Смывались написанные чернилами слова:
"Однажды на землю придет сын зари. В его крови не будет войны, в его лице увидят новый день. Он расскажет детям о мире, сердце его произведет новый закон..."