Малиновская Елена. Не было бы счастья

НЕ БЫЛО БЫ СЧАСТЬЯ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ВЫЙТИ ЗАМУЖ ЗА ПЕРВОГО ВСТРЕЧНОГО

Месть -- это блюдо, которое подают холодное.

Только эта мысль крутилась в моей голове, когда я стояла в темной прихожей своей квартиры и слушала, как за приоткрытой дверью спальни мой жених Гровер, теперь, полагаю, уже бывший, развлекался с моей же подругой Олессой.

Я грустно ухмыльнулась, пытаясь не обращать внимания на боль, тупой иголкой засевшей в сердце. Да, получилось все, как в глупом и несмешном анекдоте. Стоило только однажды пораньше вернуться домой. Решила сделать благоверному сюрприз, называется. А ведь день свадьбы уже назначен. Приглашения разосланы. Куплено даже платье. Страшно представить, сколько денег уже потрачено и сколько надлежит потратить в ближайшем будущем! Самое противное заключалось в том, что отец изначально был против моего выбора. В свое время пришлось крупно с ним разругаться, лишь бы прекратить надоедливые разговоры о том, что Гровер мне не пара. Я -- из приличной семьи, пусть и не вхожу в древний дворянский род. Он -- прибыл в столицу пару лет назад из какого-то деревенского захолустья. Я -- с отличием закончила Академию колдовских искусств по направлению артефактной магии и своим даром получаю неплохие деньги для столь юного возраста. По крайней мере, уже давно живу самостоятельно от семьи и не прошу на булавки. Он... Кстати, а чем, собственно, мой жених зарабатывает себе на жизнь? Каждое утро Гровер целовал меня и куда-то уходил. Пару раз я интересовалась у него, чем именно он занимается, но так и не получила ответа. Гровер ловко уходил от моих расспросов, принимался шутить, рассказывал какую-нибудь занимательную историю из своего прошлого -- и я сама забывала, что мне от него надо было.

В этот момент Олесса издала особенно восторженный вскрик, и я вернулась мыслями в безрадостное настоящее. Наверное, стоило ворваться в комнату и грозно потребовать объяснений. Но мне претила одна мысль начинать разборку. Как-то это... вульгарно, что ли. Конечно, в тот самый момент, когда я вошла в прихожую и вдруг услышала хриплые стоны, доносящиеся из глубины квартиры, то первой моей мыслью было: Гроверу плохо! Я ринулась было к спальне, но тут же остановилась, услышав женский смех. Осторожно заглянула в приоткрытую дверь и тут же отшатнулась в темную прихожую. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы все понять и осознать. Нет, не будет у меня свадьбы. И зря я полгода не разговаривала с отцом, пока он неохотно не признал, что погорячился с выводами. Отец даже любезно предложил оплатить нашу свадьбу, силясь таким образом загладить свою вину. И вот теперь мне надлежало как-то объяснить ему, что он с самого начала был прав и не зря предупреждал меня держать ухо востро с этим "мутным прощелыгой", выражаясь его словами.

Я осторожно шагнула к двери и бесшумно прикрыла ее. Хватит, нагляделась уже на голый зад своего бывшего жениха, который ритмично двигался, вбивая и вбивая Олессу в заботливо выбранные мною простыни. Боюсь, эта отвратительная картина еще долго будет преследовать меня в кошмарах.

Теперь мне надлежало решить, что же делать дальше. Не думаю, что Гровер еще долго будет ублажать Олессу. Я вообще удивлена, что у него столько сил. Со мной все обычно занимало не больше пяти минут.

-- Не боишься, что Алекса нас застанет? -- в этот момент раздался звонкий голосок Олессы.

-- Нет, -- самоуверенно фыркнул Гровер. -- Эта толстая корова должна быть рада, что я вообще на нее обратил внимание. К тому же у нее духа не хватит поднять скандал. Побоится отца расстроить. Тот уже всему по всему Гроштеру растрезвонил о свадьбе, всех своих друзей пригласил и знакомых.

Я прикусила губу, чувствуя, как на глаза наворачиваются злые слезы обиды. И ничего я не толстая! Просто невысокая и коренастая. Как любит говорить мой отец: тяжелая кость. Сам-то он высок и худощав, а я пошла в мать, ныне покойную. Увы, широкие бедра не помогли ей при родах, и она умерла, едва успев произвести меня на свет.

-- Алекса не только толстая, но и кудрявая корова, -- рассмеялась Олесса, позабавленная сравнением.

И опять я проглотила оскорбление, ничем не выдав своего присутствия. Лишь крепче сжала кулаки, унимая непреодолимое желание ворваться в спальню и хорошенько оттаскать так называемую подруженьку за длинные космы. Как будто я виновата, что у меня такие волосы! Жесткие, словно проволока, и вьются, как завитки у барана. Из-за этого я постоянно стригу их покороче, иначе никакая расческа не справится с этим безобразием.

-- И как у тебя на нее только встал? -- между тем кокетливо продолжила Олесса.

-- С трудом, -- хмуро отозвался Гровер. -- Всю печень себе посадил, наверное, серебристой пыльцой. Ну ничего. Недолго терпеть осталось. Как только мы поженимся -- тут же заделаю ей ребенка. И никуда больше эта дура от меня не денется. Полагаю, ее папенька, виер Грэг, по первому моему требованию выдаст мою крупную сумму денег, лишь бы беременная доченька не расстроилась, узнав о моем истинном образе жизни. Позор какой для их семьи! Зять -- картежник и выпивоха, не пропускающий мимо ни одной юбки.

-- Ну-ну, насчет юбок полегче, -- с отчетливыми нотками обиды отозвалась Олесса. -- Пока я рядом -- даже не думай на других заглядываться.

-- Конечно, конечно, моя лапушка, -- так приторно засюсюкал Гровер, что у меня немедленно заныли зубы.

Целую минуту после этого голубки шуршались и томно целовались. А я слушала, впитывая эти недвусмысленные звуки всеми порами своего тела. Да, больно так, что нельзя глубоко вздохнуть, да, противно. Но я должна это запомнить. Чтобы даже мысли не мелькнуло о прощении.

-- А что ты будешь делать, когда Алекса родит? -- спустя некоторое время задала новый вопрос Олесса.

-- Да ничего! -- Гровер фыркнул от смеха. -- Буду жить, как и жил дальше. Не сомневаюсь, что мой новый папа будет послушно отстегивать мне на расходы, как только я заикнусь об этом. Лишь бы его ненаглядная доченька не лила слезы. И потом, развод -- это такой позор, который он не посмеет допустить. Вот еще, чтобы семейство Гриан полоскали на все лады по всей столице? Да он скорее из кожи вон выпрыгнет, чем доведет ситуацию до этого. К тому же Грэг далеко не дурак, прекрасно понимает, что его страхолюдина-дочь никому, в сущности, не нужна. Ни рожи, ни кожи, как говорится. Поди, в глубине души благодарен мне за то, что я обратил на нее внимание. А если я ее к тому же обрюхачу -- то вопрос возможного развода будет решен раз и навсегда. Мать-одиночка -- это не смешно, пусть даже она единственная наследница зажиточного семейства.

На этом моменте его рассуждений я поняла, что с меня хватит. Если я услышу еще хоть одно оскорбление в свой адрес или в адрес моего отца, то не выдержу и в самом деле сотворю что-нибудь страшное. Кончики пальцев так и зудели от желания ударить по этой парочке каким-нибудь заклинанием. Да, я не обучалась смертельной и боевой магии, но вряд ли бы это послужило мне помехой. Любое заклинание прежде всего выплеск энергии. Чем больше силы ты потратишь на чары -- тем более впечатляющим получится результат. Полагаю, мне не составит особого труда обрушить на головы любовников тяжелую дубовую полку, висящую в изголовье кровати. Но я не собиралась губить свою жизнь из-за одного подлеца, повстречавшегося мне на пути. Воображение слишком явственно нарисовало мне безрадостную картину того, что меня ожидает, если я убью этого мерзавца. Расследование и неминуемое разоблачение, рудники или виселица -- в зависимости от благосклонности судьи. Постаревший, убитый от горя отец... Нет, так не пойдет! Права народная мудрость: месть -- это блюдо, которое надлежит подавать холодным. И приготовить его надо изысканно. Сначала мне стоит обдумать все хорошенько. Тем более теперь у меня есть одно неоспоримое преимущество: я все знаю, тогда как Гровер и Олесса пока даже не догадываются, что уже перекочевали в категорию бывших.

Решив так, я бесшумно развернулась с намерением покинуть квартиру, пока мое присутствие не раскрыли. Но тут мой взгляд зацепился за одежду, в беспорядке раскиданную по полу. Видимо, страсть настолько обуяла эту парочку, что Гровер и Олесса начали раздеваться уже на пороге квартиры. Что же, пожалуй, мне это на руку. И я пакостливо улыбнулась, подумав, что в ожидании основного блюда можно позабавиться небольшой закуской. После чего неслышно скользнула на кухню.

Из спальни между тем опять начали раздаваться охи, вздохи и стоны, свидетельствующие о том, что на самом деле постельные возможности Гровера куда выше, чем мне представлялось. Ну что же, оно и к лучшему. Не надо опасаться, что меня застанут врасплох.

Поиски на кухне не заняли много времени, и вскоре я вернулась. Отыскала в ворохе белья, сваленном на полу, трусы Гровера и Олессы. Затем скользнула в ванную, где от души посыпала их внутреннюю поверхность красным жгучим перцем. Хорошенько встряхнула, удалив излишки и стараясь при этом не дышать -- а то вдруг расчихаюсь. А затем, бесшумно ступая, вернула все на прежние места. Ну что же, теперь сладкую парочку ожидает несколько весьма неприятных минут. Красный перец и интимные места -- далеко не лучшее сочетание. Гореть будет знатно. А самое интересное заключается в том, что вряд ли они догадаются, в чем дело. Скорее, заподозрят, что в итоге интрижки обзавелись какой-нибудь нехорошей болезнью. Конечно, можно было воспользоваться и чарами, но магию легко обнаружить. А вот шутка с перцем не столь известна в обществе.

И, гордая собой, я покинула квартиру, пытаясь не обращать внимания на звуки, все еще доносящиеся из спальни. Самое время хорошенько все обдумать!

***

Итак, куда бы податься несчастной обманутой девушке, обнаружившей, что ее ненаглядный жених ей изменяет? Первым моим порывом было отправиться к отцу и все ему рассказать. Не сомневаюсь, что Гровер в итоге получил бы по заслугам. Отец в гневе был поистине страшен, да и знакомых в самых разных областях жизни у него хватало. Но, немного поразмыслив, я отказалась от этой идеи. Нет, не хочу втравливать в отца в столь низкую и грязную склоку. Тем более он заранее предупреждал, что не в восторге от моего жениха. Конечно, совесть не позволит ему напомнить мне об этом, но пресловутое "я же говорил!" обязательно будет читаться в его глазах.

Потом я подумала, что было бы неплохо все обсудить с какой-нибудь подругой, но тут же поняла, какую глупость сморозила. Во-первых, моей лучшей подругой до сего дня считалась как раз Олесса. То бишь, женскому полу в подобных вопросах все-таки лучше не доверять. Слухи и сплетни разносятся со скоростью лесного пожара. Если я расскажу кому-нибудь из знакомых о том, что застала жениха в постели с другой -- то об этом быстро станет известно всему Гроштеру.

Так и не решив, кому излить душу, я направилась в ближайший трактир. Что же, в таком случае посижу в одиночестве за бокалом вина.

Полдень только-только миновал. По причине столь раннего времени питейное заведение радовало глаз пустотой. Трактирщик как-то странно покосился на меня, когда я потребовала бутылку самого дорогого алкоголя, потребовал деньги вперед, но, получив целый серебряный, смилостивился. Спустя несколько минут передо мной уже шкворчала сковорода жареной картошки с салом, которую, в общем-то, я не заказывала. Видать, добрый мужчина решил, что негоже пить без закуски.

От сковороды исходил такой аппетитный запах, что мой рот мгновенно наполнился голодной слюной. Я взяла было в руки вилку, но тут же мрачно отодвинула блюдо подальше, вспомнив о том, как Олесса назвала меня жирной коровой. Пожалуй, немного похудеть мне в самом деле не помешает.

Почти сразу после этого трактирщик поставил передо мной запотевший графин и глиняную кружку.

-- Ты это, пей аккуратно, не части, -- бросил он, нервно поправляя фартук. -- Этот самогон моя теща гонит. Такой же злой, как ее поганый язык. Но народ хвалит. Потому и продаю дорого.

Я равнодушно пожала плечами. Вообще-то, я рассчитывала на бутылку какого-нибудь слабого напитка. Наливки там или ягодной настойки. Но если в этом заведении самогон -- самое качественное и дорогое спиртное, то, значит, буду пить его. И я смело плеснула себе в кружку.

Первая порция пошла на удивление мягко. Сначала, конечно, дыхание перехватило от непривычно крепкого напитка. Я сморгнула выступившие на глазах слезы и осторожно выдохнула. Ого! Ну и вещь. Пожалуй, она действительно стоит отданных за нее денег. Хорошо пошла!

После первой последовало и вторая, а затем и третья. Питейное заведение все еще оставалось пустым. Если честно, я чувствовала себя несколько неловко под немигающим взглядом трактирщика, которому нечего было делать. Он с таким явным неодобрением косился в мою сторону, что это начало раздражать. Чего вылупился, спрашивается? Да, пью, ну и что из этого? Я ведь не украла, а честно заплатила за свою бутылку. И мне уже достаточно лет, чтобы не спрашивать разрешения на покупку алкоголя.

Немного подумав, я пересела на противоположную сторону стола. Вот так будет лучше! Хоть не буду видеть рожу этого наглеца-трактирщика, который, ничего не зная о моем горе, смеет осуждать меня!

Правда, в процессе перемены места я внезапно обнаружила, что самогон начал действовать. Нет, ноги еще меня слушались, но уже начали выделывать какие-то странные самостоятельные фортеля. А еще я запуталась в подоле своего платья и едва не загремела носом в столешницу. Вот была бы потеха для этого вредины-трактирщика! Интересно, он все еще наблюдает за мной?

Не выдержав мук любопытства, я кинула осторожный взгляд через плечо и тут же вспыхнула от негодования, поскольку обнаружила, что трактирщик самым наглым образом смотрит на меня и лыбится во весь щербатый рот. Нет, вот ведь гад! Ни малейшего уважения к посетителям!

Бурча себе под нос всевозможные ругательства в адрес наглого трактирщика, я налила себе еще самогона. Правда, рука дрогнула в последний момент, и приличная часть алкоголя пролилась мне на платье. Демоны! Стоит признать, запашок у этого пойла тот еще. Ну да ладно, где наша не пропадала! Все равно обнюхивать меня теперь некому. Отныне я девушка свободная.

В этот момент дверной колокольчик негромко звякнул, и я обрадованно улыбнулась. Ага, еще один клиент пожаловал! Надеюсь, теперь трактирщик перестанет самым неприличным образом на меня пялиться и займется новым посетителем.

И я быстро опрокинула еще стаканчик.

-- Что у вас есть из спиртного? -- тем временем раздался за моей спиной звучный мужской голос.

Я так и замерла с поднятой рукой, поскольку как раз собиралась плеснуть себе еще. О, какой это был голос! Томный, бархатный. По моей коже словно провели теплым мехом. Даже мурашки по позвоночнику пробежали. Именно таким голосом надлежит соблазнять неприступных красавиц.

-- Могу предложить вам самогона, -- обреченно отозвался трактирщик. Подумал немного и зловредно добавил: -- Вон, девушке очень нравится.

Я осмелилась бросить быстрый взгляд через плечо. Да так и замерла, неприлично раззявив рот.

Увы, внешность новоприбывшего совершенно не соответствовала его восхитительному, обворожительному баритону. Передо мной предстал вполне себе обычный молодой человек всего на несколько лет меня старше. Долговязый, худющий, как не знаю кто. И с длинным крючковатым носом. Правда, его темный сюртук был пошит из очень качественного сукна, и неизвестный мне портной сделал все возможное, чтобы скрыть излишнюю худобу несчастного. Новенькие сапоги из дорогой кожи были начищены до такого блеска, что слепили глаза. По всей видимости, деньги у незнакомца водятся. Правда, в таком случае непонятно, почему он заглянул в столь непримечательное питейное заведение.

-- Девушке нравится, -- задумчиво повторил незнакомец и внимательно посмотрел на меня, словно только сейчас заметил мое присутствие.

Я почувствовала, что краснею. Поспешно закрыла рот и развернулась обратно. Взяла в руки вилку и принялась мрачно ковыряться в совершенно остывшей картошке, к которой так и не притронулась ранее. Еще не хватало, чтобы этот не пойми кто расценил мой невольный интерес к его персоне так, будто я скучаю в одиночестве и завлекаю мужчин взглядами.

Увы, по всей видимости, именно так он и решил, поскольку пару минут спустя остановился рядом со столом, за которым я расположилась.

-- Позволите? -- негромко поинтересовался он, кивнув на лавку напротив меня.

Вместо ответа я с демонстративным удивлением обвела пустынный зал взглядом. Кашлянула и развязно спросила:

-- А что, мест больше нет? Обязательно за одним столом тесниться надо?

Незнакомец как-то странно хмыкнул и все равно опустился на лавку. Предупредительный трактирщик, видимо, получивший от него неплохие деньги, шустро поставил перед ним такой же графин, как у меня. А еще через несколько минут на столе как-то сами собой образовались тарелки с закусками: домашним ноздреватым сыром, нарезанным крупными ломтями, колбасой. Трактирщик притащил даже соленые огурчики и прочие домашние соления.

В моем животе гулко забурчало при виде такого изобилия. Надо же, а мне предложили всего лишь какую-то жареную картошку. Сколько же этот незнакомец дал трактирщику? Неужели целый золотой?

-- Что-нибудь еще? -- подобострастно спросил хозяин заведения, склонившись перед столом в глубоком поклоне и нервно комкая в руках фартук.

-- Пока нет. -- Парень покачал головой. -- Идите. Если понадобишься -- я кликну. А пока не мешай.

Вроде бы, он сказал это совершенно спокойно. Но неожиданно в тоне проскользнула такая властность, что я сама едва не встала и не отправилась восвояси, лишь бы не мозолить своим видом вздумавшему отдохнуть господину. И я посмотрела на него по-новому. Ого, как он умеет! Интересно, кто таков?

Остатки здравого смысла, которые еще не успели утонуть в самогоне, подсказывали мне, что некрасиво первой начинать расспросы. Особенно в такой ситуации. Поэтому я твердо решила помалкивать, лишь в очередной раз плеснула себе в кружку. Хм-м, а ведь графин как-то странно полегчал. Неужели я уже столько прикончить успела? Вроде бы, старалась не наливать себе до краев.

-- Давайте выпьем за знакомство, -- неожиданно предложил загадочный молодой человек и в свою очередь щедро налил себе уже из своего графина.

-- Давайте, -- вяло согласилась я. Подумала немного и добавила: -- Алекса.

-- Дариан, -- ответил мой сосед по столу, и наши кружки с негромким стуком сошлись.

На этот раз алкоголь показался мне особенно крепким. Самогон огненным шаром промчался по моему пищеводу и упокоился в желудке, а я неполную минуту дышала ртом и смахивала с ресниц слезы.

-- Угощайся. -- Дариан, мгновенно оставивший вежливый тон, подвинул ко мне ближе тарелку со всевозможными солениями.

Ради приличия я выбрала один маленький склизкий грибочек и отправила его в рот. А картошку есть все равно не буду!

-- Ты бы лучше посущественнее чем закусила, -- не выдержав, проговорил Дариан. -- Или напиться хочешь?

-- Хочу, -- мрачно протянула я. Помолчала немного и вдруг всхлипнула. -- И вообще, я жирная корова!

-- Приятно познакомиться, а я длинный глист, -- ни капли не удивившись, ответил Дариан. И наши кружки опять сошлись с глухим стуком.

Если честно, после этой порции самогона мое сознание начало путаться. Дальнейшее я запомнила урывками. Мы еще выпили, по-моему, даже не один раз. Затем я с горестными завываниями поведала новому знакомому о предателе-женихе и моей так называемой подруги. А он в свою очередь рассказал мне не менее драматичную историю. Оказалось, что этим утром он тоже разочаровался в возлюбленной. Кстати, по иронии судьбы их свадьба была назначена на тот же день, что и у нас с Гровером. Но пару часов назад Дариан обнаружил свою единственную и ненаглядную в объятиях лучшего друга, так же, как и я, не вовремя заглянув в гости. Они, кстати, даже не смутились, когда на пороге предстал разъяренный Дариан. Именно тогда он услышал в свой адрес столь обидное определение. Ну, помимо прочих оскорблений. Ами, а именно так звали невесту Дариана, рассказала ему все, что о нем думала. Мол, и замуж за него решила выйти лишь из-за денег, и раздражает он ее, и вообще урод полный. То ли дело Рикардо!

Рикардо лишь ехидно ухмылялся, продолжая держать девушку в своих объятиях. Дариан сперва хотел вызвать его на смертельный поединок, но потом плюнул -- и ушел. По дороге увидел этот трактир, подумал, что горе принято топить в вине. В общем, так мы и встретились.

На этом месте его рассказа самогон у нас кончился. Трактирщик долго убеждал нас, что нам якобы хватит, пытался вызнать мой адрес, чтобы нанять экипаж и отправить от греха подальше. К вечеру питейное заведение начало заполняться людьми, и пожилой мужчина упорно толковал мне, что у пьяной девушки могут возникнуть проблемы.

Такая забота неожиданно растрогала меня до слез, и я опять заревела в полный голос. Надо же, а сперва этот трактирщик показался мне гадом редкостным. А он просто переживал за меня.

Дариан заплетающимся голосом пытался уверить трактирщика, что рядом с ним мне нечего опасаться. Затем мы устали спорить, прихватили графин, который с огромной неохотой трактирщик нам все-таки продал, и отправились гулять по улицам города.

Вроде бы, мы пили на набережной, со всем мыслимым удобством расположившись на широком каменном парапете. Пару раз нас пытались забрать городские патрули, но после краткого обмена репликами с моим спутником стражники шли дальше. Интересно, что он им говорил? Затем Дариан едва не рухнул в реку -- и мы отправились дальше.

Потом моя память сохранила воспоминание о храме всех богов, расположенном на главной площади Гроштера. Наверное, мы вели себя слишком шумно, поскольку Дариан долго о чем-то ругался со священником. И -- провал в сознании. Больше я не запомнила ничего. Наверное, оно и к лучшему.

***

Более отвратительного пробуждения у меня никогда не было. Казалось, что у меня болело все тело, а особенно -- голова. Боль пульсировала острыми вспышками в висках, многократно усиливаясь при малейшей попытке пошевелиться. А еще меня просто зверски тошнило. Я боялась открыть рот, опасаясь, что все съеденное и выпитое вчера немедленно попроситься наружу.

Но куда больше меня тревожило то, что я не запомнила окончание вечера. Где я? Что со мной? Неужели заснула где-нибудь на улице, и меня подобрал городской патруль, а затем отправил в каталажку? Ох, вот позору-то будет, когда выяснится, что я не какая-то там гулящая девка, а единственная дочь виера Грэга Гриана!

Хотя по здравому размышлению я поняла, что это далеко не худший вариант. А вдруг меня подобрал какой-нибудь любитель молоденьких пьяных девушек? И всю ночь развлекался со мной, пользуясь моим беспомощным состоянием.

Ужаснувшись, я медленно приоткрыла один глаз. С величайшим трудом повела головой из стороны в сторону, готовая увидеть все, что угодно.

Хвала богине-матери, я валялась не в каком-то там грязном переулке, а лежала на чистом постельном белье в большой и весьма симпатично обставленной спальне. Здесь царил приятный полумрак, но из-за плотно закрытых гардин то и дело прорывался веселый солнечный лучик, доказывающий, что на дворе давно день.

Смутило меня то, что платья и туфель на мне не было. Но по моим ощущениям никакого насилия надо мной не произвели, и это уже неплохо в сложившейся ситуации. Ну и радует, что белье мне оставили.

А в следующее мгновение справа от меня раздался измученный стон, и я аж подпрыгнула от неожиданности. Ой, а это что такое? Или вернее сказать -- кто?

-- Голова, -- просипел мой вчерашний знакомый, откидывая одеяло с лица. -- О бог-отец и бог-сын, как же болит голова!

Затем уставился на меня с таким ужасом, что мне невольно стало смешно. Понимаю, что в такой ситуации скорее плакать надо, но Дариан глядел на меня так, будто рядом оказалось отвратительное чудовище, покрытое слизью.

При мысли о чудовище я мгновенно помрачнела. Как-то разом вспомнился и Гровер, и Олесса, и их шуточки в мой адрес. Вспомнив, что для полноты счастья я к тому же не совсем одета, поспешно нырнула под покрывало.

-- Алекса, верно? -- слабым голосом осведомился Дариан.

-- Угу. -- Я кивнула и на всякий случай уточнила. -- А ты... вы... Дариан, да?

-- Ага. -- Тот откинул было одеяло, но тут же испуганно икнул и натянул его обратно, поскольку выяснилось, что и он лежит в одном нижнем белье.

Некоторое время мы молча лежали по разные стороны огромной кровати и с опаской глядели друг на друга. Почему-то в этот момент меня интересовала лишь одна вещь: было ли между нами что-нибудь, и если было -- предохранялись ли мы? Как-то не готова я стать матерью в двадцать лет и уж тем более не планировала забеременеть от первого встречного.

Мучимая этими сомнениями, я попыталась ощупать себя под одеялом. Да нет, вроде бы, все в порядке. Я готова поручиться, что интима у меня прошлой ночью не было. Вряд ли бы после этого Дариан поволок меня в ванную, чтобы смыть, так сказать, следы преступления. Особенно если учесть, в каком плачевном состоянии он находится сейчас.

-- Господин Дариан! -- В следующий момент в дверь вежливо постучались. -- Позвольте войти?

-- Да, Гисберт, конечно! -- обрадованно воскликнул Дариан, посветлев лицом. Затем проговорил, старательно избегая даже мимолетного взгляда в мою сторону: -- Это мой слуга. У него и узнаем, как мы попали вчера сюда.

Я поморщилась, не особенно вдохновленная перспективой того, что о моем позоре узнает еще и некий Гисберт. Но с другой стороны -- что сделано, то сделано. Самой интересно, как я вчера набедокурила. И я с любопытством уставилась на дверь, на всякий случай подтянув одеяло повыше.

В спальню вошел высокий мужчина лет пятидесяти, сухощавый и с красивой сединой на висках. Остановился сразу после порога, одернул полы длинного черного фрака дворецкого и спокойным тоном без малейшей нотки неудовольствия и осуждения проговорил:

-- Господин Дариан и госпожа Алекса! Прикажете подать завтрак сюда или спуститесь в обеденный зал?

Теперь уже я испуганно икнула. Ой, а откуда это он знает мое имя? Неужели я имела глупость вчера представиться ему? И сколько еще людей знают, что Алекса Гриан вчера напилась до такой степени, что ее потянуло на всевозможные подвиги?

-- Гисберт, стало быть, ты знаешь имя моей... э-э-э... знакомой? -- удивленно спросил Дариан.

-- Конечно, господин, -- все так же ровно проговорил дворецкий. -- Кстати, позвольте поздравить вас с женитьбой. Рад, что ваш особняк обзавелся новой хозяйкой.

Я застыла, потрясенно раззявив рот. О чем это он? Какая женитьба? Вроде бы, Дариан вчера клялся, что ни за что не вернется к своей неверной Ами, разорвет помолвку и вообще знать ее больше не хочет. Неужели под воздействием паров алкоголя он передумал и каким-то образом умудрился с ней помириться? А я тогда где была в это время? У меня такое чувство, что мы с ним не расставались прошлым вечером.

Если судить по круглым от изумления глазам Дариана, то для него известие о появлении в его дома некой новой хозяйки тоже стала новостью.

-- Новая хозяйка? -- наконец, издал он полустон-полувздох умирающей мыши.

-- Да, господин. -- Дворецкий вежливо наклонил голову. Сделал внушительную паузу и милостиво добавил, догадавшись о причине нашего недоумения: -- Я говорю о госпоже Алексе Врейн, в девичестве -- Гриан.

-- Что?!

Я так и не поняла, кому принадлежал этот пораженный вскрик -- мне или Дариану. А скорее всего, нам обоим.

В комнате после этого воцарилась такая мертвая тишина, что стало слышно, как где-то извне тикают часы.

-- Я распоряжусь подать завтрак в обеденном зале, -- обронил дворецкий, едва заметно улыбаясь. Развернулся и вышел, ничего больше не добавив.

Я выпростала из-под одеяла правую руку. С настоящим отчаянием уставилась на брачную татуировку, обхватившую запястье. Изысканное кружево багрово-черных линий, складывающихся в имя моего нового мужа, еще немного зудело. Но прежде я не обращала на это внимания -- слишком болела у меня голова.

Дариан тоже принялся мрачно изучать свою руку. В его татуировке можно было без труда прочитать мое имя.

-- Дела, -- наконец, хмуро протянул он.

Я промолчала. Ну что же, по крайней мере, теперь понятно, о чем ругался Дариан со священником. Видимо, тот наотрез отказался связывать судьбы двух вусмерть пьяных личностей, логично предположив, что на следующее утро они протрезвеют и придут в настоящий ужас от содеянного. Любопытно, каким образом Дариан заставил его переменить мнение? Впрочем, деньги способны и не на такие чудеса, а по всему видно, что мой новоявленный муж в средствах не нуждается. Хотя бы в этом повезло.

-- Я даже не знаю, что сказать, -- протянул Дариан и запустил обе руки в свою шевелюру. От избытка эмоций выдрал приличный клок волос, но, по-моему, даже не заметил это.

Я же в этот момент напряженно размышляла о том, почему мне кажется знакомой его фамилия. Врейн. Дариан Врейн. Знакомый отца? Даже не знаю, успокоило бы меня это или испугало еще сильнее. С одной стороны, конечно, радует, что я вышла замуж не за бродягу из подворотни. Но с другой стороны... Ой, даже не хочется перечислять, какие у меня могут возникнуть проблемы! Отец наверняка будет в ярости, узнав про мои похождения. А какие шуточки начнут ходить обо мне в высшем свете Гроштера! Я, конечно, никогда не была частой посетительницей всех этих званых приемов и ужинов, лишь изредка составляла компанию отцу, и то после его долгих уговоров. Но все равно. Неприятно осознавать, что ему придется краснеть за меня. И это непременно скажется на его работе и деловой репутации.

-- Гриан, -- вдруг вымолвил Дариан. -- Алекса Гриан. Вы, случаем, не дочь виера Грэга Гриана?

-- Да, дочь, -- неохотно подтвердила я. Помолчала немного и осторожно осведомилась. -- А вы знакомы?

-- Ну, можно и так сказать, -- почти не разжимая губ, обронил Дариан.

Я настороженно ожидала продолжения. Что-то мне не понравилось то, как это было сказано.

Дариан между тем принялся обматывать вокруг своих бедер одеяло, видимо, намереваясь встать. Правда, тут же потерпел в этом поражение, поскольку я упорно держала свой край, не желая предстать перед ним в одном белье. После нескольких минут ожесточенной и безмолвной борьбы, когда каждый тянул одеяло на себя, Дариан уныло вздохнул и встал так, решив проявить снисхождение.

-- Я сейчас, -- обронил он и стремительно скрылся за дверьми гардеробной.

Я с такой же стремительностью слетела с кровати и рванула в ванную, где быстро обнаружила искомое. Халат! Жаль, конечно, что не платье, но тоже сойдет.

Спустя неполную минуту я столкнулась с Дарианом лицом к лицу в спальне. Тот успел надеть на себя свободные домашние штаны и рубаху навыпуск.

-- Думаю, что ваше платье забрала служанка, чтобы почистить, -- немного покраснев, сообщил он.

Я почувствовала, что тоже начала краснеть. Н-да, представляю, в каком ужасном состоянии была моя одежда, если я хоть убей не помню окончание вечера! Надеюсь, я ни в какую сточную канаву не упала для полноты счастья.

-- Ну, полагаю, нам было бы неплохо позавтракать, -- продолжил Дариан. Помолчал немного и добавил со слабой усмешкой: -- К тому же вы теперь полноправная хозяйка моего дома. Надлежит обсудить, что со всем этим делать.

Одна мысль о еде вызвала у меня такой приступ тошноты, что я едва не ринулась обратно в ванную. Дариан, если судить по кислому выражению его лица, тоже не испытывал особого воодушевления. Но он прав: мы должны поговорить. В самом деле, на проведенный брачный ритуал нельзя просто взять -- и закрыть глаза, сделав вид, будто ничего не было, если ничего не помнишь. Кстати, а наш брак вообще возможно разорвать? Вроде как разрешение на развод даются чуть ли не королем, и то в исключительном порядке. Но тогда о пьяной выходке дочери Грэга Гриана точно станет известно всей столице! Представляю, как повеселится его величество король Кенрик Второй. Я не могу сказать, что мой отец частый гость при дворе. Но в такой маленькой стране, какой является наш Лейтон, любой более-менее богатый человек на виду и слуху. А мой отец сколотил себе неплохое состояние на торговле корабельным лесом. Начинал простым плотником, выходцем из низшего сословия крестьян да рабочих, потом купил себе право носить приставку "вир", то бишь, вошел в компанию весьма состоятельных особ. Ну а через некоторое время вошел в дворянство, все так же при помощи золота купив разрешение короля стать "виером".

Наверное, он мог бы поступить куда проще и взять в супруги какую-нибудь симпатичную дворянку из обедневшего рода. Благо, этого добра в нашем Гроштере навалом. Но отец удивил многих, женившись на моей матери, Маре, которая была дочерью прачки и извозчика. Из достоинств -- лишь красота и куча родственников, бедных, словно храмовые мыши.

Впрочем, история моей семьи относится к делу лишь постольку-поскольку. В общем, моего отца король знает. Недаром тот является основным поставщиком леса для флота. Вполне вероятно, его величество Кенрик без особых проблем удовлетворит мою просьбу о разводе, только отцу придется знатно раскошелиться в пользу казны. Хотя нет, скорее всего -- в пользу казны и кармана короля. Уж его величество любит азартные игры и слишком часто в них проигрывает. Ох, но как же не хочется втягивать моего отца в такие глупые и постыдные разборки! Я даже не знаю, как сказать ему, что он был прав по поводу Гровера, а тут новый удар и известие о моей свадьбе, свершенной в пьяном угаре.

Все эти мысли промелькнули в моей голове с невиданной скоростью. Я пригорюнилась и кивнула, заметив, что Дариан по-прежнему смотрит на меня в ожидании ответа. Беседа -- так беседа. Послушаю, что скажет мой так называемый супруг. По всей видимости, он тоже не в особом восторге от всего произошедшего.

***

Как и обещал дворецкий по имени Гисберт, в обеденном зале нас ожидал обильный и горячий завтрак. По дороге сюда я едва не свернула себе шею, с любопытством озираясь по сторонам и изучая обстановку дома. Н-да, по всему выходит, что Дариан -- более чем обеспеченный человек. Его особняк поражал сдержанной роскошью. Наверное, неискушенный в подобных вещах человек ни за что бы не обратил внимания на мебель, выглядевшую совершенно обычной. Но мое чутье мага-артефактника, чья братия чаще всего как раз работает с очень старинными предметами, буквально взвыло от восторга при виде дубовых стульев с высокими резными спинками и огромного стола. А при виде коллекции картин, развешанных по стенам, я едва не впала в нервный ступор. Интересно, что же творится в других комнатах, если я готова закапать восхищенной слюной обеденный зал? Обычно все самое ценное держат в гостиной, чтобы произвести впечатление на посетителей. Ну, а совсем-совсем ценное -- в потайных комнатах, зачарованных особым образом от воров.

Подумав так, я осторожно втянула в себя воздух. Ого! А я ведь действительно чувствую что-то очень необычное. Что-то древнее и могущественное...

Мои размышления оборвал Дариан, который любезно отодвинул передо мной стул, помогая сесть.

Я благодарно кивнула было, но тут же подпрыгнула на месте от изумления. Потому что только сейчас заметила на его груди серебряный медальон. На вид -- самый обычный. Вот только пахло от него так, как обычно пахнет от амулетов, призванных подавлять чужую волю. И почему я раньше на него не обратила внимания? Впрочем, о чем это я? Вчера мне было не до сканирования окружающего пространства на наличие рядом каких-либо магических предметов. Слишком утопал мой разум в алкоголе, а сердце разрывалось от боли из-за несчастливой любви. А сегодня... О-о-о, по пробуждению я готова была умереть от головной боли. Потом на меня обрушилось столько новостей, что опять-таки стало не до разглядывания всяких медальонов. Любопытно, откуда эта вещь у Дариана? И знает ли он, какими свойствами она обладает? Кстати, а о чем он говорит-то?

Я спохватилась, обнаружив, что Дариан уже достаточно давно горячо и убежденно о чем-то разглагольствует, правда, при этом упорно глядит куда угодно, но не на меня. Сосредоточилась -- и уловила окончание его последней фразы.

-- ... как вы понимаете, совершенно невозможно, -- сказал Дариан и замолчал, выжидающе уставившись на меня.

-- А? -- невольно вырвалось у меня. Я покраснела и торопливо исправилась: -- То есть, вы о чем? Простите, я немного задумалась и, боюсь, пропустила все мимо ушей.

В темно-карих глазах Дариана, сидевшего напротив, промелькнуло явственное раздражение. Однако он глубоко вздохнул и терпеливо повторил:

-- Я говорил о том, что наш брак -- огромная ошибка. Простите, виерисса Алекса, я не имею ничего против лично вас или вашего отца, но вы должны прекрасно понимать, что подобные вопросы не решаются под воздействием алкоголя. К тому же у меня есть невеста...

-- Эта та, которую вы вчера застали в объятиях лучшего друга? -- невежливо перебила его я.

Реакция Дариана на это напоминание искренне изумила меня. Он замер, удивленно вскинув брови, словно я сообщила ему какую-то новость, затем принялся отчаянно чесать в затылке.

-- Ах да, конечно, -- наконец, неуверенно проговорил он. -- Я и забыл об этом. Но уверен, Ами обязательно мне все объяснит! Это какое-то недоразумение! Глупейшее недоразумение! Надеюсь, я не обидел ее вчерашним проявлением ревности!

Теперь уже мои брови поползли вверх. Ох, что-то мне все это совершенно не нравится. Очень, очень сильно не нравится.

-- Скажите, а этот медальон, случаем, не она вам подарила? -- спросила я и ткнула пальцем в грудь Дариана.

-- Да. -- Тот немедля расплылся в очень глупой самодовольной улыбке и положил правую руку поверх предмета нашего разговора. -- Она. Правда, красивый?

Я в ответ пробормотала нечто неразборчивое, но должное обозначать восторг. Ох, сдается, я понимаю, почему вдруг Дариан вздумал простить неверную невесту. Даже не знаю, как поступить. С одной стороны, отец всегда учил меня не лезть в чужие отношения. Мол, все равно виноватой останешься. Но с другой... Нет, если тут замешены чары подчинения, то я просто обязана вмешаться! По одной простой причине: вообще-то, это незаконно. Ну и Дариана жалко.

-- А могу я посмотреть на ваш медальон поближе? -- вежливо попросила я.

-- Зачем? -- невежливо вопросом на вопрос ответил Дариан и на всякий случай крепче сжал пальцы на медальоне, словно опасался, что я отниму у него ценную вещь.

-- У отца скоро день рождения, подыскиваю ему подарок, -- принялась я вдохновенно лгать. -- Хочу посмотреть, как медальон выглядит вблизи.

Опаска в темно-карих глазах моего собеседника немного ослабла, но до конца не пропала. Он продолжал поглаживать медальон, явно не решаясь даже на миг снять его со своей шеи.

-- Да ладно вам! -- Я с принуждением рассмеялась. -- Чего вы боитесь? Как будто я рвану с вашей драгоценностью бежать!

-- А вдруг? -- фыркнул Дариан и тут же осекся, видимо, вспомнив, что я сижу напротив него в халате и тапочках.

После этого он насупленно замолчал, продолжая держать руку на груди. По всей видимости, разумом он понимал, что ведет себя просто глупо, но зачарованная вещь тем и страшна, что человек, попавший под ее влияние, перестает слушать доводы рассудка.

Я недовольно покачала головой. А дело-то зашло далеко! Знать не знаю эту самую Ами, но она мне уже не нравится. И я с огромным удовольствием выдам ее так называемые проказы отделу городской полиции по надзору за незаконным использованием магии. Но сначала надлежит освободить Дариана от влияния подчиняющих чар. Только как это сделать? Не с кулаками ведь на него кидаться. Или все-таки попробовать силой сорвать злополучный медальон, раз уж по-хорошему уговорить не получается?

-- Желаете еще кофе?

Я аж вздрогнула от столь внезапного вопроса, прозвучавшего мне почти на ухо. Поразительно, насколько тихо ходит Гисберт! Эдак и заикой можно остаться.

Дворецкий между тем окинул невозмутимым взором стол с легким завтраком, к которому мы так и не прикоснулись. Подлил Дариану кофе из огромного фарфорового кофейника, повернулся было ко мне...

-- Кстати, Гисберт, -- окликнул его Дариан, отвлекшись на мгновение от угрюмого разглядывания моей скромной персоны, -- ты бы не мог...

Мой новоявленный супруг не успел закончить фразу. Я самым подлым образом воспользовалась тем, что он отвлекся на слугу, и бросила в него шар парализующих чар.

Ярко-красная молния с протяжным свистом разрезала пространство между нами и угодила бедняге прямо в середину лба. Дариан смешно округлил глаза, открыл рот -- и в таком виде ткнулся лицом в тарелку овсянки. Ну, хоть падать было мягко. Надеюсь, что каша остыла в достаточной мере.

-- Однако, -- сдержанно проговорил Гисберт. Прижал к себе кофейник и с некоторой опаской попятился, когда я вскочила со своего места. Как он ни старался сохранять хладнокровие и выдержку, но его голос все-таки испуганно дрогнул, когда он спросил у меня: -- Надеюсь, вы не решили стать состоятельной вдовой сразу после свадьбы? Учтите, в таком случае я буду вынужден причинить вам боль, но не позволю вам...

-- Не говорите глупостей! -- отмахнулась я, оборвав его на полуслове. -- Лучше помогите мне. Я должна изучить медальон вашего хозяина!

-- Не понял, -- честно признался Гисберт, но все же поставил кофейник на стол, после чего помог мне приподнять Дариана.

Несчастный запрокинул бледное, перемазанное кашей лицо, откинувшись на спинку стула. А я уже уткнулась носом в его грудь, изучая с близкого расстояния медальон, но пока не рискуя взять его в руки. Мало ли, какие еще чары могут быть на него установлены.

-- Прошу прощения, госпожа Алекса, что отрываю вас от столь увлекательного занятия, но все-таки я вынужден потребовать объяснений! -- непреклонным тоном заявил Гисберт. -- Что все это значит? Учтите, иначе я буду вынужден позвать на помощь!

-- Вашего хозяина околдовали, -- обронила я, с интересом изучая тонкую вязь непонятных символов, обрамляющих портрет некой девушки, по всей видимости, той самой загадочной и вероломной Ами. А хороша девица-то! Маленький вздернутый носик, томные глаза глубоко синего цвета, темно-каштановые волосы. Красавица, да и только. И весит, наверное, меньше меня раза в два.

Я уныло вздохнула и неимоверным усилием воли отогнала от себя неприятное воспоминание о своем неверном женихе и его весьма нелицеприятных высказываниях в мой адрес. Как говорится, худая корова все равно ланью не станет. Что поделать, если комплекция у меня отнюдь не хрупкой изнеженной девицы.

-- Околдовали? -- Гисберт мгновенно забыл о своей профессиональной сдержанности и аж подпрыгнул на месте от этого известия.

-- Более чем уверена, что это сделала его невеста, так называемая Ами, -- продолжила я. Не глядя, сдернула со стола салфетку и бережно закутала тканью ладонь.

После всех этих мер предосторожности я все-таки рискнула взять медальон в руки, пока не снимая его с шеи Дариана, все еще пребывающего в блаженном небытии. Ого! Металл сразу же нагрелся до такой степени, что обжег меня даже через ткань.

-- Чары третьего уровня, не меньше, -- задумчиво проговорила я, торопливо разжав пальцы.

-- И что это значит? -- с жадным любопытством спросил Гисберт. Тут же опомнился, сообразив, что такое поведение нарушает его образ строгого вышколенного и отстраненно-вежливого слуги, кашлянул и продолжил уже спокойнее: -- Ну, то есть, надеюсь, господину Дариану не грозит ничего дурного?

-- Как известно, чары подчинения разделяются на четыре уровня, -- терпеливо принялась я пересказывать одну из лекций по теоретической магии. Подумала немного и несколько неуверенно добавила: -- Как, в принципе, и все остальные. Первый уровень -- самый низший. Это даже не магия в прямом смысле слова, а некое внушение. Человек с сильной волей без проблем проигнорирует это. Хотя, возможно, если его внимание будет отвлечено на какую-то проблему -- то неосознанно выполнит то, что ему внушали, а потом сам будет удивляться, почему так поступил. Кстати, практически вся любовная магия, я имею в виду, конечно, разрешенную, базируется именно на этих чарах. Второй уровень уже серьезнее. Это не внушение, а ментальный приказ. Но, опять-таки, даже без способов магической защиты человек может бороться с этим видом заклинания. Правда, сил на это потратит немало. Зато он сразу же почувствует неладное и сможет принять ответные меры. На чары подчинения первого и второго уровня закон, в принципе, смотрит сквозь пальцы. Но если человек, попавший под действие чар второго уровня, пожалуется в полицию -- то у мага, наложившего это заклинание, уже начнутся определенные проблемы. По крайней мере, штраф он выплатит немалый в пользу пострадавшего лица. А вот третий и четвертый, вне всяких сомнений, уже вне закона.

-- Правда? -- Гисберт опять забыл о своей профессиональной сдержанности и всплеснул руками, зачарованно слушая мои разглагольствования. -- И чем же эти чары опасны?

-- Их практически невозможно заметить неспециалисту, -- послушно ответила я. -- И сам бедолага, попавший под их воздействие, понятное дело, ни за что не заподозрит неладное и не обратится за помощью. Он будет вести себя так, как захочет неведомый кукловод. Вот смотрите: Дариан вчера обнаружил невесту в объятиях лучшего друга. Всплеск злости и адреналина помог ему на некоторое время выйти из подчинения. Кстати, надо бы вашего господина проверить на магические способности. Полагаю, они у него имеются, просто дремлют. Затем он напился, а алкоголь тем и знаменит, что магия на пьяного человека практически не действует. Зато утром, проснувшись и протрезвев, Дариан готов был не просто простить неверную красотку, но вообще забыл о вчерашнем происшествии. Более чем уверена, что без чар подчинения не обошлось.

-- Вот ведь гадина эта Амикша! -- с неожиданной ненавистью выкрикнул Гисберт. Я вздрогнула, поскольку не ожидала подобного проявления экспрессии от внешне спокойного дворецкого, и тот, слегка смутившись, пояснил: -- Простите, госпожа Алекса. Я не должен обсуждать любовные дела хозяина, но, признаюсь честно, эта связь с самого начала меня удивляла. И теперь я понимаю, почему господин Дариан прощал своей невесте такие дикие выходки.

-- Я не знакома с этой Амикшей, но она мне заранее не нравится, -- пробормотала я, после чего выпрямилась, наконец-то перестав изучать злополучный медальон, и задумчиво потерла подбородок. -- Чары третьего уровня -- это не шутка. Малейшая оплошность при их создании -- и последствия для Дариана были бы весьма печальны.

-- Чем же? -- спросил Гисберт, по всей видимости, действительно заинтересовавшись этой темой.

-- Грань между третьим и четвертым уровнем слишком тонка. -- Я пожала плечами. -- Чуть больше усердия при создании медальона -- и разум Дариана оказался бы выжжен. Он бы превратился даже не в раба, поскольку те сохраняют рассудок, волю и эмоции. Нет, он бы стал вещью. Марионеткой, у которой нет никаких других желаний, кроме как угодить своему кукловоду.

-- Жуть какая! -- ужаснулся Гисберт и с искренним состраданием посмотрел на бесчувственного Дариана.

По всей видимости, ему снилось нечто приятное. На это указывала улыбка, играющая на его губах. И неожиданно мне стало очень досадно. Поди, свою ненаглядную Ами видит во сне.

-- Да, ничего хорошего в этом нет, -- согласилась я с дворецким, продолжая тереть свой несчастный подбородок.

-- Но вы ему поможете? -- требовательно спросил Гисберт.

Наверное, правильнее было бы отказаться. Сказать, что я лишь пару месяцев как закончила Академию, и потом, чары подчинения никогда не были моей основной специализацией, хотя, безусловно, они имеют отношение к артефактной магии. А все потому, что всевозможные маги очень любят завязывать эти заклинания на медальоны и талисманы. Потом я бы отправила Гисберта в полицию, оттуда быстро бы прислали нужного человека -- и проблема оказалась бы решена. Заодно и Ами бы взяли под стражу, после чего сурово бы допросили и выяснили, кто именно помог ей в противозаконном деле. В самом деле, вряд ли сама Ами зачаровывала этот злополучный медальон.

Но неожиданно мне очень захотелось выступить в роли спасительницы для Дариана. А что, как-никак он мой супруг. Тем более в полиции служат обычные люди, то бишь, без сплетен вряд ли обойдется. Если я помогу Дариану в столь деликатном деле, не позволив подробностям стать известными широкой общественности, но он наверняка проникнется ко мне благодарностью. И мы сумеем решить нашу проблему с внезапным браком так, чтобы никто не остался обиженным.

Решено! И я кивнула, ответив тем самым на свои мысленные рассуждения. Я сама спасу Дариана от воздействия чар подчинения! Не думаю, что это будет слишком сложно.

-- Я спасу его, -- проговорила я, постаравшись, чтобы мой голос прозвучал со скромным достоинством.

-- Спасибо! -- Гисберт немедленно воссиял самой счастливой из всех возможных улыбок. -- Спасибо вам огромное, госпожа Алекса! Я верил, что вы не оставите моего хозяина в беде, хотя его отношения с вашим отцом, мягко говоря, оставляют желать лучшего.

В этот момент я уже протянула руку к медальону Дариана, но, услышав окончание фразы дворецкого, так и замерла. О чем это он? Дариан и мой отец враждуют? Да ну, бред какой-то! Я прежде ни разу не слышала из уст отца упоминаний о некоем Дариане Врейне. Если бы они на самом деле были заклятыми врагами, то...

На этом месте я осеклась. А ведь я лукавлю. Фамилия моего супруга недаром показалась мне знакомой. Что, если отец мельком упоминал ее? Говоря откровенно, он старался не посвящать меня в свои дела и проблемы. Но, вполне возможно, однажды я краем уха уловила отрывок какого-нибудь его разговора или жалобы.

Демоны! Я с досадой потрясла головой, отгоняя рой взволнованных мыслей. И что делать? Бросить Дариана на произвол судьбы лишь потому, что он, вероятно, является конкурентом нашей семьи по продаже корабельного леса? Вряд ли у моего отца есть неприятели в другой области жизни, по-моему, после смерти моей матери он живет лишь работой.

"Полиция, -- негромко шепнул внутренний голос. -- Королевские маги-дознаватели, работающие во благо государства, без проблем спасут Дариана. Иначе за что им жалование платят?"

Да, но я уже примерила на свою голову нимб спасительницы, уже представила, как Дариан будет рассыпаться в благодарностях. И потом, как ни крути, но он мой супруг. И с этой проблемой тоже надлежит разобраться в кратчайшие сроки.

Наверное, стоило бы как следует расспросить Гисберта о взаимоотношениях моего отца и Дариана. Но я решила не тратить время зря. Ладно, сначала спасу моего так называемого супруга -- а потом буду думу тяжкую думать. Тем более действие моего заклятия уже истекает.

И я смело взяла медальон, на сей раз не став обматывать руку тряпкой. Правда, мою кожу холодили охранные чары. Я честно полагала, что этого будет достаточно. Как оказалось -- зря.

Было такое чувство, будто я окунула руку в жидкий огонь. Хотелось закричать в полный голос от боли, но в этот момент я увидела, с какой надеждой и верой на меня смотрит Гисберт. Да я скорее откушу себе язык, чем предстану перед ним глупой неумехой, бахвалившейся своим даром!

С губ уже рвалось нейтрализующее заклинание, когда Дариан вдруг глухо застонал. Бог-пасынок, а ведь ему тоже, наверное, несладко приходится! Кто бы ни создал эти чары -- он хотел, чтобы все это осталось в секрете. Скорее всего, медальон убьет Дариана, но не позволит мне расколдовать его.

Правда, оставался еще один выход. И я, холодея от ужаса и собственной дерзости, преодолевая боль, крепче стиснула пальцы на проклятой вещи. Тоненько звякнув, разорвалась цепочка. И в следующий миг медальон полетел прочь.

Правда, от этого боль, тисками стиснувшая мою левую кисть, нисколько не уменьшилась. Напротив, она возросла вдвое, втрое, да что там мелочиться -- в сотни раз! Не выдержав, я замычала сквозь зубы. И с перепугу запустила по медальону атакующими чарами. Выучила когда-то на спор, познакомившись с одним милым боевым магом-выпускником. Правда, наши отношения не сложились, поскольку почти сразу после этого я на свою беду повстречала Гровера.

Полыхнуло и громыхнуло так, что Гисберт испуганно и совсем по-женски взвизгнул и рухнул плашмя на пол, как-то мигом забыв про профессиональную выдержку. Да что там -- я тоже готова была заорать в полный голос, потому как боль в левой руке стала буквально-таки невыносимой. Настолько невыносимой, что спазм перехватил горло и тем самым спас меня от позора. Хорошо хоть Дариан больше не стонал, а вновь блаженно улыбался.

И вдруг все закончилось. Боль схлынула так неожиданно, что я аж застонала от блаженства. Несколько раз сжала и разжала пальцы на многострадальной руке, затем осмелилась внимательно ее осмотреть на предмет возможных повреждений.

Мне казалось, что я увижу вместо кисти обугленную головешку, нечто весьма отдаленно напоминающее мою руку. Но на первый взгляд все было не столь удручающе. Рука как рука. Правда, почти не слушается моим мысленным приказам. Я при всем желании никак не могла сжать кулак. Пальцы лишь едва шевелились, но не сгибались полностью. Удручающее зрелище!

-- Все закончилось? -- в этот момент слабым голосом осведомился Гисберт, приподняв голову и готовый в любой момент вновь вжаться в пол.

-- Да, -- хмуро ответила я, безуспешно пытаясь заставить свои пальцы хоть немного повиноваться мысленным приказам.

-- Ой, как здорово! -- Гисберт шустро вскочил на ноги и вдруг согнулся передо мной в глубоком поклоне.

Я мгновенно смутилась и даже забыла о почти не действующей левой руке. Приятно-то как!

-- Да ладно, не стоит благодарностей, -- польщено забормотала я, чувствуя, как краска приятного стеснения залила не только мои щеки, но и грудь.

-- Вы -- наша спасительница! -- патетично провозгласил Гисберт и припал к моей руке с поцелуем. -- Как я рад, что господин вчера напился до демонят в глазах и взял вас в жены!

Я промолчала, не зная, как отреагировать на столь двусмысленное признание моих талантов. Не поймешь, то ли меня похвалили, то ли поругали.

-- Как-то я себя странно чувствую, -- в этот момент слабо проговорил Дариан, все еще не открывая глаз, и я мгновенно отбросила все посторонние рассуждения прочь.

Я сама не заметила, как положила свою правую ладонь, не подвергшуюся воздействию чар, на лоб своего супруга. Дариан негромко вздохнул, и мне было приятно думать, что от удовольствия. Его длинные пушистые ресницы дрогнули, и он открыл глаза.

Я ожидала, что он вздрогнет от неожиданности и как-нибудь неловко пошутит, обнаружив, кто именно находится перед ним. В конце концов, кто я ему? Мы знакомы меньше суток, правда, уже умудрились связать свои судьбы перед ликом богов.

-- Алекса, верно? -- негромко спросил у меня Дариан. Внезапно перехватил мою руку, которую я все еще прижимала к его лбу, и поцеловал ее.

Я немедленно смутилась и постаралась высвободить ее. Спрашивается, и чего вдруг он так растрогался? Не люблю всякие телячьи нежности! И особенно, если они исходят от почти незнакомых личностей.

-- Хозяин! -- в этот момент громогласно провозгласил Гисберт. -- Господин Дариан, ваша супруга... Она спасла вас! Вы не представляете, в какой беде находились.

-- Правда? -- удивленно переспросил Дариан. В глубине его темно-карих глаз загорелись лукавые и очень приятные огоньки.

А вот мне почему-то становилось все хуже и хуже. Казалось бы, я должна была пожинать плоды собственного подвига и купаться в лучах славы, но нет. Перед глазами все опасно потемнело, левая рука, пострадавшая при снятии заклятия, опять налилась огнем.

-- Простите, -- пробормотала я, чувствуя, как к горлу подкатывает ком тошноты с мерзким горьким привкусом желчи.

И самым постыдным образом отключилась.

Правда, перед тем, как свет окончательно померк в моих глазах, мне показалось, что Дариан мягко принял меня в свои объятия. Если честно, это было очень приятное чувство.

***

-- Я ничего не понимаю!

Я с величайшим интересом слушала спор, который велся прямо над моей головой. Благо, что спорящие не предполагали, что я уже очнулась, просто не торопилась открыть глаза.

-- Глубокоуважаемый виер, прошу, расскажите мне все с самого начала, -- между тем потребовал приятный мужской голос, который чуть раньше признавался в полном непонимании ситуации.

-- Да я уже битый час толкую, как обстояло дело! -- с нескрываемым раздражением отозвался Дариан. -- Моя невеста...

-- Вот эта девушка? -- перебил его незнакомец, и я почувствовала, как мое плечо кто-то легонько тронул.

-- Нет, это моя жена, -- с легкой ноткой смущения отозвался Дариан.

-- Вот как, -- с легкой ноткой иронией отозвался тот, кто вел с ним разговор. Сделал паузу и вкрадчиво поинтересовался: -- Правильно ли я понял, что ваша невеста и ваша жена -- суть разные девушки?

-- Ох, это так тяжело объяснить! -- Дариан горестно вздохнул.

И я вполне понимала его нежелание обсуждать столь скользкую тему. Подумать только, еще сутки назад мы были незнакомы! Мало кто поверит в историю нашего знакомства и последующей стремительной свадьбы, а кто поверит -- наверняка не одобрит все это.

-- А я никуда не спешу, -- уведомил его незнакомец. Хмыкнул и добавил: -- Кстати, госпожа Алекса, можете открыть глаза и помочь вашему супругу в объяснениях. Я знаю, что вы уже очнулись.

Неполную минуту я боролась с искушением сделать вид, будто все еще нахожусь в глубоком обмороке и ничего не слышу. Но потом любопытство победило. Интересно, кому же принадлежит столь мягкий бархатный баритон? Кажется, я уже заочно влюбилась в его обладателя.

Увы, реальность меня разочаровала. В воображении я успела нарисовать себе портрет красивого мужчины средних лет, подтянутого и с хищным взором непроницаемых темных глаз. Но в действительности передо мной оказался совсем мальчишка еще, наверное, мой ровесник, только-только закончивший Академию. Вихрастый, рыжий, со множеством веснушек как на лице, так и на руках и шее. Правда, на незнакомце красовался черный мундир полицейского. Он, к слову, был ему слишком велик, но это не отменяло тот факт, что передо мной находился представитель королевской власти.

-- Вир Оллред Ригон, -- представился мне юноша, заметив, что я изучаю его. -- Младший следователь отдела по надзору за незаконным использованием магии.

Я с трудом удержалась от разочарованного возгласа. Младший следователь? Это же несерьезно! Как я и думала, мальчишка совсем недавно закончил Академию и наверняка лишь пару дней, возможно, недель, как перестал считаться стажером.

По всей видимости, мой скепсис по отношению к следователю слишком явственно отразился на моем лице, поскольку Оллред вдруг покраснел и гордо задрал подбородок.

-- Это ваше первое дело? -- хмуро осведомилась я, желая удостовериться в своих подозрениях.

-- Второе, -- с достоинством возразил мне Оллред.

Я хотела было спросить, чем именно завершился его дебют в качестве следователя -- провалом или успехом. Но не успела, потому что Дариан, видимо, догадавшись о моих намерениях, украдкой пригрозил мне пальцем.

-- Гисберт мне все рассказал, -- затараторил Дариан. -- И про медальон с чарами подчинения, и про то, как ты спасла меня. Ты лежала в глубоком обмороке. К тому же с твоей левой рукой творилось что-то непонятное. И я послал Гисберта в полицию. Тот привел этого славного господина. К слову, руку он тебе вылечил мгновенно! Так что не всегда юный возраст и недостаток практики -- это плохо.

Вылечил мою левую руку? Я испуганно ахнула, когда вспомнила, что перестала чувствовать ее после прикосновения к медальону. Посмотрела на нее, но увидела только повязку. Из-под бинтов торчали одни кончики пальцев. Хвала всем богам -- вполне нормального цвета. Более того, я даже сумела ими подвигать, пусть и с определенным трудом.

-- Вы едва не потеряли руку, -- с осуждением произнес Оллред. -- Если бы помощь задержалась хоть на пару минут -- процесс распада тканей стал бы необратим.

-- Ужас какой! -- выдохнула я и опять пошевелила пальцами.

-- Насколько я понимаю, вы не являетесь специалистом по подчиняющим чарам, -- продолжил следователь все с теми же обвиняющими нотками в голосе. Дождался моего неохотного кивка и продолжил: -- Тогда почему взялись за это? Намного правильнее было бы с самого начала вызвать нас.

У меня не было ни малейшего желания отвечать на этот вопрос. Да, я сглупила, и сглупила сильно. Хотела покрасоваться перед слугой и заслужить дружеское расположение Дариана. Но признаваться в собственных ошибках очень не хотелось.

-- Простите, -- буркнула я себе под нос, когда заметила, что следователь продолжает выжидающе смотреть на меня. И замолчала, принявшись с преувеличенным вниманием изучать узор на покрывале, которым меня кто-то заботливо укутал.

-- Если честно, вы сильно затруднили мне задачу. -- Оллреду, по всей видимости, доставляло удовольствие отчитывать меня, словно маленькую напроказничавшую девочку. Он и не подумал прекращать обличающую речь, дождавшись моего негромкого извинения. -- Из-за вас оказалась уничтоженной важнейшая улика! Как прикажете выдвигать против госпожи Амикши Грейдон обвинения, если медальона больше не существует?

-- Если бы я не уничтожила медальон, то он бы уничтожил меня, -- попыталась я оправдаться.

-- Слова. -- Оллред покачал головой. -- Вы понимаете, что все это -- лишь слова? Вы не можете доказать того, что на медальоне были установлены подчиняющие чары запрещенного уровня. Вдруг это попытка очернить имя госпожи Амикши Грейдон?

-- Да как вы могли такое предположить?! -- Я аж подпрыгнула на месте от гнева, когда это услышала. Ткнула в следователя своей забинтованной рукой. -- А это тогда откуда? Или, по вашему мнению, я настолько ненавижу эту самую Ами, что готова была пожертвовать одной конечностью?

-- Вы сами ответили на свой вопрос, -- спокойно сказал Оллред. -- Знаете, зачастую обманутая жена готова пойти на что угодно, лишь бы насолить любовнице мужа.

-- Что? -- недоуменно переспросила я и тут же мысленно выругалась.

Тьфу ты, постоянно забываю, что я отныне замужем. Н-да, попробуй теперь объяснить этому настырному следователю, что мне на Ами плевать с высокой колокольни, и вообще, я ее знать не знаю и видеть не видела.

-- Вы не так все поняли, -- вмешался в разговор Дариан, осознав причины моего замешательства. -- Да, госпожа Алекса... -- Следователь вскинул брови, удивленный тем, что муж называет меня "госпожой", и бедняга торопливо исправился: -- То есть, просто Алекса -- моя жена, конечно. Но Ами -- не моя любовница. До вчерашнего дня она была моей невестой. Я собирался взять ее в жены...

-- Стоп-стоп-стоп! -- Оллред повелительно поднял указательный палец, и Дариан послушно замолчал. Несколько секунд следователь тоже ничего не говорил, видимо, силясь осмыслить только что услышанное, после чего кашлянул и вкрадчиво полюбопытствовал: -- То есть, как это так? Госпожа Алекса -- ваша супруга, и при этом вы собирались взять в жены госпожу Амикшу? Уважаемый, позвольте напомнить, что многоженство в нашей стране запрещено!

-- Вы не так все поняли, -- опять тоскливо протянул Дариан и уставился на меня умоляющим взглядом.

-- Мы поженились только вчера вечером, -- пришла я к нему на помощь и выдала наш страшный секрет.

Оллред с нескрываемым облегчением перевел дыхание, обрадованный тем, что загадка так легко решилась, но почти сразу вновь нахмурился.

-- Да какая разница! -- сурово воскликнул он. -- По всей видимости вы, госпожа Алекса, уже давно знакомы с господином Дарианом и видели, как развиваются его отношения с госпожой Амикшей. Вы вполне могли приревновать и решить опорочить имя соперницы.

Да далось ему это имя соперницы! Я вновь подпрыгнула от возмущения на кровати и зло уставилась на Дариана. Давай, драгоценный супруг, теперь твоя очередь объясняться. Подумать только, я его спасла, а в итоге меня обвинить пытаются в какой-то нелепице!

-- Алекса не собиралась никого опорочить, -- поспешно проговорил Дариан, мужественно кинувшись на мою защиту. Глубоко вздохнул и признался-таки: -- Ко всему прочему мы только вчера познакомились.

-- Как? -- не выдержав, воскликнул в полный голос Оллред и уставился круглыми от изумления глазами, глядя поочередно то на меня, то на Дариана.

-- А что в этом такого странного? -- пробурчал мой супруг. -- Законом это не запрещено.

-- Да, безусловно, законом это не запрещено, -- вынужденно согласился следователь. -- Но все-таки это как-то очень странно...

-- Ни капли не странно! -- возмутилась я и принялась вдохновенно лгать: -- Понимаете, нас обуяла страсть с первого взгляда! Мы увидели друг друга случайно, на улице, и поняли, что не можем друг без друга жить! Сразу же отправились в храм. Священник, правда, заартачился было, говорил, что столь серьезное дело нельзя совершать в спешке, не подумав как следует. Но мой милый, мой драгоценный Дариан сумел настоять на своем!

И бросила на супруга взгляд, полный обожания.

К слову, несчастный Дариан за время моей прочувственной речи то бледнел, то краснел, то принимался что-то мычать. Но возражать не осмелился. И то благо. Супруги всегда должны придерживаться одной точки зрения! Недаром говорят: муж и жена -- два сапога пара.

-- Страсть вас обуяла? -- недоверчиво переспросил Оллред. -- Такая страсть, что вы решили совершить брачный ритуал после нескольких часов знакомства?

-- Да! -- горячечно воскликнул Дариан.

А в следующий момент он сделал то, что я от него никак не ожидала. Видимо, устав убеждать следователя в том, что наш брак -- вполне обычное дело, он вздумал продемонстрировать всю силу наших чувств на практике. Потому как бухнулся на кровать рядом со мной и страстно поцеловал меня в губы.

Хорошо, что это стало полной неожиданностью не только для Оллреда, но и для меня. Иначе я бы вряд ли удержалась от законного и вполне понятного желания отпихнуть его. Ишь ты, почти не знакомы -- а уже целоваться лезет. Ну и что, что вроде как законный муж...

А затем его губы прикоснулись к моим -- и я мгновенно перестала думать о всяких глупостях. Приятно-то как!

Если честно, наш поцелуй получился почти что целомудренным. По всей видимости, Дариан сам испугался своей прыти, поэтому сначала лишь легонько чмокнул меня, но Оллред продолжал смотреть на нас с недоверием, и мой супруг немного осмелел. Притянул меня к себе, провел ладонью по волосам, растрепанным и не убранным после странного утреннего пробуждения в чужом доме и в статусе чужой жены. И мир на несколько минут перестал существовать для меня.

Не знаю, было ли это притворство с его стороны, но мне все очень понравилось! Я готова была целоваться и целоваться, но вдруг услышала осторожное покашливание следователя, вряд ли довольного, что ему пришлось присутствовать при столь личной и интимной сцене.

-- Вот как-то так, -- пробормотал Дариан, завершив наш поцелуй. Правда, вставать не стал, а так и остался сидеть рядом, заботливо обняв меня одной рукой.

-- Любовь с первого взгляда, стало быть, -- задумчиво пробормотал Оллред. К слову, на его щеках горел яркий румянец смущения, стало быть, наш спектакль оказался достаточно убедителен.

-- Да, -- томно выдохнула я и прильнула ближе к Дариану, глядя на него снизу вверх восторженным взглядом. Надеюсь, что я не переигрываю.

-- Что же, в таком случае ситуация действительно принимает иной окрас, -- между тем продолжил рассуждать следователь. -- Если все так, как вы говорите, то госпожа Амикша Грейдон, действительно, могла затаить огромную обиду на бывшего жениха. Долгие серьезные отношения, свадьба в перспективе, а он хоп -- и другую в жены взял! Да за такое убить мало!

Дариан вздрогнул и с нескрываемой опаской посмотрел на следователя.

-- Я шучу, -- поспешил тот успокоить его. -- Пытаюсь, так сказать, вжиться в шкуру преступника. То бишь, преступницы. Итак, мы имеем классическое преступление на почве страсти и ревности. Отвергнутая невеста решила отомстить неверному возлюбленному...

-- По-моему, вам не теории строить надо, а серьезно поговорить с госпожой Амикшей, -- не выдержав, подала я голос. -- Вызовите ее на допрос, узнайте, кто зачаровал медальон.

-- Не учите меня вести расследование! -- огрызнулся Оллред. -- В конце концов, я тут следователь, а не вы!

Я скептически хмыкнула. Говоря откровенно, я пока совершенно не в восторге от его методов. Чистосердечное признание -- королева доказательств. Да, по моей вине у нас нет основной улики. А жаль, очень жаль. Если бы медальон был цел, то специалисту не составило бы особого труда вызнать, кто именно так славно потрудился над ним. Чары третьего уровня подчинения -- далеко не рядовая вещь. К тому же усиленные защитой от постороннего вмешательства. Магов, способных на такое, не так уж и много. И подавляющее большинство из них вряд ли польстится на щедрую плату за такую работу. Чистая репутация и отсутствие проблем с королевской властью ценятся этой братией куда выше, чем золото. К тому же стоящий маг всегда найдет себе кучу законных способов подзаработать.

Впрочем, я немного отвлеклась. Так или иначе, но я не сомневалась, что Ами обязательно выдаст своего подельника, если на нее как следует надавить. Оллреду просто стоит спокойно объяснить ей, какое наказание грозит за такие магические проделки. А потом пообещать проявить снисхождение за помощь. И она выложит имя колдуна на тарелочке с голубой каемочкой.

-- Я думаю, необходимо провести очную ставку! -- вдруг важно произнес Оллред.

-- Очную ставку? -- растерянно переспросил Дариан. -- Зачем?

-- Ну, не исключено, что вы все-таки наговариваете на госпожу Ами. -- Следователь пожал плечами, словно удивленный, что необходимо объяснять прописные истины. -- Поскольку главного доказательства ее вины у нас все равно нет. -- Тут он кинул уничижительный взгляд в мою сторону, -- то необходимо все как следует проверить. Выслушаем ее точку зрения!

-- Ох, не нравится мне ваша идея. -- Дариан наконец-то перестал меня обнимать. Устало сгорбился и дрожащей рукой потер переносицу, чуть слышно добавив: -- Если честно, то я бы предпочел не видеть ее некоторое время. Поверить не могу, что так долго я вел себя, как полный дурак! Вспоминаю некоторые моменты -- и от стыда готов провалиться. И все из-за этих проклятых чар. Демоны, я ведь с собственной матерью умудрился поссориться!

И Дариан, явно только сейчас вспомнивший о столь жутком проступке, мученически застонал, запустил обе руки в свою густую шевелюру и от избытка чувств выдрал хороший клок волос.

-- Помиришься. -- Я не удержалась и неловко погладила его по плечу. -- Не переживай. Матери -- на то и матери, чтобы прощать своих детей.

Дариан ничего не ответил. Но хотя бы волосы перестал себе выдирать -- и то благо.

-- Ага, то есть, медальон у вас был достаточно давно? -- по-своему отреагировал на его жалобу Оллред.

-- Ами подарила его на мой день рождения, -- честно признался Дариан. -- То бишь, где-то полгода назад. -- Помолчал немного и изумленно добавил: -- Собственно, на следующий день я сделал ей предложение, и мы обручились. Право слово, прежде я не воспринимал ее всерьез.

-- Наверное, тогда ты и попал под действие подчиняющих чар, -- пробормотала я. -- Правда, получается, что Ами не так уж сильно хотела выйти за тебя замуж, потому как иначе вы бы уже давным-давно были законными супругами.

-- Подождите! -- Оллред опять повелительно вздел указательный палец вверх, и мы послушно замолчали. Следователь тем временем принялся хмуриться, видимо, таким образом изображая усердную мысленную работу. Затем признался: -- Ничего не понимаю! Если все это началось так давно, то о какой любви с первого взгляда может идти речь? Глубокоуважаемый господин Дариан, простите, но ваш рассказ становится все более и более неправдоподобным. Я-то думал, что вы угодили под действие подчиняющих чар сегодня утром. Например, отвергнутая невеста прислала вам медальон в качестве прощального подарка. А оказывается, вы носите его как минимум полгода! Но в таком случае я искренне не понимаю, каким образом вы вчера вообще обратили внимание на госпожу Алексу. Да не просто обратили -- но тут же воспылали страстным желанием взять ее в жены!

Я с невольным уважением хмыкнула. А молодец, парнишка! Умеет отыскивать несоответствия в рассказе. Пожалуй, я была слишком пристрастно к нему настроена.

Тем не менее, излишняя внимательность следователя в этот раз меня не обрадовала. И как ему объяснить все произошедшее безобразие? Конечно, упоминание о том количестве самогона, который я с Дарианом вчера на пару выпила, поможет Оллреду представить картину нашего бракосочетания. Но не хотелось бы распространяться о столь некрасивых деталях.

-- Видите ли... -- Дариан запнулся, тоже не желая признаваться во вчерашних подвигах. Умоляюще уставился на меня.

-- Это была воля богов! -- патетично воскликнула я. -- Истинная любовь сильнее любых чар и заклинаний!

После чего сама притянула к себе Дариана и крепко поцеловала его в губы.

А что? Ему можно, значит, меня без спроса целовать, а мне нет? К тому же, мне понравилось. И потом, Оллред наверняка смутится от очередного проявления нашей страсти и, возможно, забудет неудобный вопрос.

Сначала мне показалось, будто Дариан готов испуганно оттолкнуть меня. Вряд ли несчастный ожидал от меня такой прыти. Но почти сразу он обреченно вздохнул, расслабился и ответил мне на поцелуй.

На сей раз целоваться нам пришлось намного дольше. Я все ожидала, когда Оллред устанет любоваться на нас, и он опять прервет наше занятие осторожным покашливанием. Но секунды шли, складываясь в минуты -- а ничего не происходило.

Я занервничала. Все это хорошо, конечно, и целоваться Дариан умеет, но... Еще немного -- и я окончательно потеряю голову. Возможно, что и влюблюсь в него. А в нынешней ситуации это будет катастрофе подобно! Да, он мой законный супруг, но расторжение нашего брака, можно сказать, вопрос уже решенный.

-- Ладно, -- в этот момент обреченно протянул Оллред, и мы с Дарианом тут же прервали затянувшийся поцелуй и согласно уставились на следователя в ожидании его вердикта.

Тот, к моему удивлению, на сей раз не покраснел. Лишь на его губах змеилась какая-то неприятная усмешка. Неужели не поверил нашему представлению? А я ведь так старалась!

И я украдкой покосилась на Дариана, гадая, оценил ли тот мое усердие. Наверное, он почувствовал мой взгляд и решил, что я вновь наброшусь на него с поцелуями, потому что принялся отодвигаться от меня, стараясь проделать все это как можно более незаметно.

Я немедленно оскорбилась. Вот ведь неблагодарный гад! Я же ради него старалась. И вообще, он первый начал!

-- Я верю вам, -- в этот момент устало проговорил Оллред, прервав вихрь моих самых разных мыслей. -- В самом деле, говорят, что истинная любовь способна на настоящее чудо.

Это прозвучало так неожиданно и романтично, что я невольно растрогалась. Правда, почти сразу же посерьезнела, подумав о другом. Надеюсь, это расследование не затянется сверх необходимого. Иначе будет очень тяжело объяснить тому же Оллреду, с чего вдруг мы с Дарианом развелись, если наш брак был заключен чуть ли не по божьему велению.

-- Так или иначе, но без очной ставки все равно не обойтись, -- угрюмо подытожил Оллред. -- Послушаем, что скажет госпожа Амикша в свое оправдание. Возможно, она сама была не в курсе того, какой опасный подарок делает вам.

-- Вы сами-то верите в это? -- не выдержав, с сарказмом перебила его я.

-- И потом, остается загадкой, для чего госпоже Амикше потребовалось все это, -- продолжил Оллред, сделав вид, будто не услышал моего невежливого выкрика. -- Как верно заметили недавно, это было сделано явно не для того, чтобы принудить вас, господин Дариан, взять в жены госпожу Амикшу. Но для чего тогда?

-- Боюсь, я знаю ответ, -- чуть слышно выдохнул Дариан.

Оллред оборвал свою речь и заинтересованно уставился на него. Но ничего спросить или сказать не успел. В следующее мгновение в дверь осторожно постучались, и на пороге предстал странно взволнованный и запыхавшийся Гисберт.

По всей видимости, дело, по которому дворецкий прибежал сюда, было действительно очень важным и срочным, поскольку он даже не дождался разрешения войти. Да и сам вид слуги указывал на то, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

-- Господин Дариан! -- воскликнул он с таким нескрываемым ужасом, что мне стало не по себе, а следователь невольно сделал шаг назад. -- Там... В гостиной...

И замолчал, будто силы окончательно покинули его.

-- Что такого страшного произошло в моей гостиной? -- с нервным смешком поторопил его Дариан. -- Гисберт, не томи!

-- Там госпожа Амикша, -- выдохнул Гисберт таким тоном, будто обнаружил тело неверной невесты.

-- Живая? -- на всякий случай переспросила я, за что немедля была награждена тремя взглядами: испуганным -- Дариана, задумчиво-оценивающим -- Оллреда и возмущенным -- Гисберта.

-- Конечно! -- Последний негодующе фыркнул, покоробленный моим вопросом. -- Живая и невредимая. Просит, чтобы господин Дариан встретился с ней.

-- На охотника и нечисть бежит, -- обрадованно проговорил Оллред. По всей видимости, следователь был готов немедля приступить к пресловутой очной ставке.

-- Не могу сказать, что меня радует вся эта ситуация, но в некотором смысле лучше расставить все точки над "ё" сразу, а не рубить хвост собаке по частям, -- как-то очень сложно и витиевато проговорил Дариан, после чего встал.

Я тоже решительно откинула с себя одеяло и спустила ноги на пол. Благо, что халат все так же оставался на мне.

-- Куда? -- Дариан аж подпрыгнул, осознав, что я намерена последовать за ним. -- Госпожа Алек... -- Я внушительно кашлянула, многозначительно покосившись на Оллреда, который с нескрываемым интересом наблюдал за развитием ситуации, и Дариан торопливо исправился: -- То бишь, Алекса, куда ты собралась?

-- В гостиную. -- Я пожала плечами, не понимая, почему должна объяснять настолько прописные истины. На всякий случай помахала в воздухе забинтованной кистью и с сарказмом добавила: -- У меня ведь тоже есть парочка вопросов к твоей невесте. По ее милости я чуть не лишилась руки!

-- Но не в халате же! -- взвыл Дариан. -- Ами решит, что мы... то есть, что я...

Я зло шикнула на него, глазами показав на Оллреда. Тот так искусно старался слиться со стеной, что Дариан умудрился совершенно забыть об его присутствии.

А вообще, что скрывать очевидное, нежелание Дариана продемонстрировать меня своей бывшей невесте навело меня на очень неприятные рассуждения. Сейчас на нем нет чар подчинения, однако он продолжает вести себя так, будто Ами дорога ему.

Но почти сразу я с негодованием покачала головой. А почему, собственно, меня это вообще задевает? Дариан -- лишь случайная страница в моей жизни. Наш брак -- ошибка, решение, принятое в алкогольном угаре и нашептанное не иначе, как самим богом-пасынком. В скором времени я разберусь с этой ситуацией. Будет над чем похихикать в старости. Как говорится: есть, что вспомнить, но нечего внукам рассказать.

-- А я считаю, что вашей супруге надлежит присутствовать, -- вдруг веско сказал Оллред. -- Пусть даже и в халате. В конце концов, отныне она -- хозяйка дома. Имеет полное право принимать гостей, тем более незваных, в домашней одежде.

-- Ну зачем же так сурово, -- неожиданно вступился за меня Гисберт. -- Господин Дариан, платье госпожи Алексы уже в полном порядке. Приказать принести?

-- А что было с ее платьем? -- тут же клещом впился в него следователь.

Я со свистом втянула сквозь плотно сжатые зубы воздух. Нет, определенно, мне не нравится этот вчерашний стажер! Ишь ты, каждую мелочь подмечает!

-- Я вчера опрокинула на него свекольный салат, -- процедила я, заметив, что Гисберт и Дариан замешкались с ответом. И принялась вдохновенно врать: -- Видите ли, я мало пью...

Гисберт странно квакнул, словно в последний момент сдержал смешок. Я кинула на него гневный взгляд и с нажимом повторила:

-- Да, я мало пью. Поэтому бокал шампанского...

На сей раз квакнул уже Дариан, вспомнив, что именно мы пили вчера. Наверное, впервые самогон удостоился столь гордого названия.

-- Поэтому бокал шампанского ударил мне в голову, -- мужественно продолжила я, решив не обращать внимания на посторонние шумы.

-- И вы случайно опрокинули на себя свекольный салат, -- милосердно завершил за меня объяснение Оллред. -- Понятно.

Интересно, что именно ему было понятно и поверил ли он мне? Лицо следователя было настолько непроницаемым в этот момент, что я при всем желании не могла угадать, о чем он думает. Только на самом дне ярко-голубых глаз Оллреда переливались затаенные смешинки.

-- В общем, я прикажу принести вам платье. -- Гисберт отвесил мне поклон и быстро покинул комнату.

-- А я предлагаю вам, господин Дариан, не смущать вашу жену и дать ей возможность спокойно переодеться, -- проговорил Оллред. -- И потом, некрасиво заставлять гостей ждать. Поэтому давайте спустимся в гостиную и приветствуем госпожу Амикшу. Уверен, что госпожа Алекса присоединится к нам сразу, как только сможет.

По всей видимости, Дариана совершенно не обрадовала перспектива лицом к лицу встретиться с бывшей невестой, которая пока даже не подозревала об его скоропалительной женитьбе. Он бросил на меня умоляющий взгляд, но я лишь хладнокровно пожала плечами.

-- Постараюсь управиться как можно быстрее, -- заверила его я, заметив, что он продолжает глядеть на меня со сложной смесью надежды и досады.

-- Ох, даже не представляю, как она отреагирует на все это. -- Дариан мудро не стал уточнять, что именно подразумевает под словом "все", но это было и не надо. И без того понятно.

И опять меня царапнула иголка обиды. Пустяки, конечно, но почему-то мне стало не по себе от мысли, что Дариан, возможно, стесняется своего выбора. В конце концов, не такая уж я и уродина, чтобы меня было стыдно гостям представить.

Наверное, мои мысли и эмоции достаточно явственно отразились на лице, поскольку я вдруг заметила, что Оллред смотрит на меня. Нет, вот же проныра этот следователь! Даром, что мальчишка еще, мой ровесник, а все старается играть роль проницательного и все замечающего человека. Кажется, я уже начинаю его ненавидеть!

Я фыркнула, повыше задрала нос и гордо подбоченилась, ожидая, когда меня наконец-то оставят в благословенном одиночестве.

-- Пойдемте, господин Дариан. -- Оллред подарил мне слабую усмешку и легким движением руки показал тому на дверь. -- Не будем мешать вашей супруге приводить себя в порядок.

Дариан в ответ промычал что-то неразборчивое. На его лице застыла настолько страдальческая гримаса, будто он мучился от нестерпимой зубной боли. Но возражать следователю он не стал, покорно отправившись к выходу.

-- Мы будем ждать вас с нетерпением, -- с намеком обронил в мою сторону Оллред и тоже покинул комнату.

Я осталась одна.

***

Признаюсь честно, первым моим порывом после того, как за Оллредом и Дарианом закрылась дверь, было желание вылезти в окно. А что, надену платье, спущусь по простыням во двор -- и только меня и поминали. Брошусь в ноги отцу, повинюсь, порыдаю на его широкой груди. Вряд ли он оставит свою единственную дочь в столь своеобразной ситуации без помощи. Скорее, плюнет на репутацию нашей семьи и слухи, которые неминуемо пойдут по высшему свету, и немедля вытребует аудиенцию у короля. Не пройдет и недели, как я получу желаемый развод и постараюсь навсегда забыть о Дариане.

Но затем я вспомнила о том, какими теплыми и нежными были губы Дариана -- и решила досмотреть спектакль до конца. Нет, конечно, я в него не влюбилась. Просто мне было жаль парня. Как ни крути, но ему пришлось гораздо хуже, чем мне. По крайней мере, Гровер на меня чары подчинения не насылал. Хотя я не сомневалась, что при возможности он с превеликим удовольствием сделал бы это.

Симпатичная темноволосая служанка тем временем принесла мне мое платье. Как я ни старалась, но не смогла увидеть и пятнышка на нем, настолько хорошо оно было вычищено и отглажено. Словно только что купленное. И не подумаешь даже, что вчера я пережила столько приключений в нем.

Та же девушка, которую, как она представилась, звали Лалия, помогла мне причесаться. По всему было видно, что ее так и тянет расспросить меня о происходящем. Я периодически ловила в зеркале ее заинтересованные взгляды, а один раз служанка даже фыркнула от смеха, правда, тут же попыталась скрыть это кашлем. Н-да, наверное, Гисберт уже всем в доме рассказал о том, что мы с Дарианом поженились после нескольких часов знакомства. Рада, что хоть кому-то эта ситуация кажется забавной.

Как я ни старалась протянуть время, но наступил тот момент, когда оставаться в комнате было просто глупо. Я в последний раз посмотрела в зеркало, поправила выбившуюся из прически прядь волос и повернулась к дверям.

-- Удачи! -- вдруг пожелала мне Лалия.

От неожиданности я едва не споткнулась. Обернулась к ней с немым вопросом в глазах.

-- Госпожа Амикша -- очень недобрая особа, -- поторопилась объяснить служанка. Добавила с кривой ухмылкой, нервно комкая в руках передник. -- Очень недобрая. Я рада, что она больше не невеста хозяина. Но вы, пожалуйста, будьте осторожны! Она явно не придет в восторг от того, что столь крупная рыбка сорвалась с крючка.

-- Спасибо, -- кратко поблагодарила я и, неохотно переставляя ноги, медленно отправилась прочь.

Сказанное служанкой энтузиазма мне отнюдь не добавило. Желание сбежать усилилось многократно. Прокрадусь по холлу мимо гостиной в прихожую -- и прочь из этого дома!

Но реальность оказалось совсем другой. Когда я спустилась по лестнице, то увидела Гисберта, который мрачной статуей стоял почти по центру просторного холла, прислушиваясь к чему-то неведомому.

-- А вот и вы! -- искренне обрадовался он, увидев меня. -- Наконец-то! Пойдемте, пойдемте быстрее!

После чего чуть ли не затанцевал вокруг меня от нетерпения. По всему было видно, что ему очень хочется настойчиво подтолкнуть меня в спину, но сделать этого он не осмеливается. Как-никак я жена его хозяина и виера, а он -- обычный дворецкий.

-- Почему такая спешка? -- хмуро поинтересовалась я, тоскливо поглядывая в сторону входной двери. Может, оттолкнуть этого надоеду и все-таки сбежать?

-- Понимаете, там господин Дариан и госпожа Амикша... -- Гисберт запнулся и мученически заломил руки. Запинаясь, проговорил, тщательно подбирая каждое слово: -- В общем, не мое, конечно, дело -- обсуждать любовные проблемы хозяина, но... Госпожа Амикша -- она такая... Такая... -- И на одном дыхании выпалил: -- Я был бы счастлив, если бы хозяин никогда не простил бы ее за совершенное.

-- Ясно, -- буркнула я себе под нос, нервничая все сильнее.

После всего сказанного Гисбертом и Лалией я ожидала увидеть в гостиной не иначе как любимое порождение самого бога-пасынка. Не удивлюсь, если загадочная и почти ненавидимая мною Ами окажется чудовищем во плоти, пожирающим живьем младенцев. И идея побега уже не казалась мне такой уж безумной.

-- Госпожа Алекса! -- Гисберт внезапно простер ко мне ладони в умоляющем жесте. -- Прошу вас: спасите моего хозяина! Не дайте ему совершить самую большую ошибку в жизни и помириться с госпожой Амикшей!

Да что ты будешь делать! Я проглотила так и крутящееся на языке ругательство. По-моему, дворецкий переходит всяческие рамки. Я сегодня уже спасла Дариана и в итоге едва не лишилась руки. Надо знать меру в подобных вещах.

Но Гисберт смотрел на меня с такой надеждой, что я не стала ему ничего говорить. Лишь глубоко вздохнула, зачем-то задержала дыхание и смело отправилась в гостиную.

Признаюсь честно, я была готова увидеть любую картину. Не удивилась бы даже, если бы застала таинственную Ами с окровавленным кинжалом над хладными телами Дариана и Оллреда. Поэтому около самых дверей замедлила шаг и прислушалась. Однако как ни старалась -- не смогла ничего услышать. В комнате царила просто-таки зловещая мертвая тишина. Ни слова, ни взрыва хохота, ни сдавленных рыданий. Неужели они в самом деле переубивали-таки друг друга?

Похолодев от этой мысли, я отбросила прочь все свои сомнения и страхи. И вовремя! Гисберт как раз любезно распахнул передо мной двери, прошествовал на середину комнату и громогласно объявил:

-- Госпожа Алекса!

Что мне оставалось делать? Лишь покрепче сцепить руки в замок, чтобы не выдать своих эмоций предательским дрожанием пальцев, и предстать наконец-то перед бывшей невестой Дариана.

Я вошла в гостиную. Остановилась недалеко от дверей, чтобы иметь возможность в случае чего трусливо сбежать. И с интересом принялась изучать обстановку.

Хвала богам, здесь никто никого не убивал. Более того, по всей видимости, присутствующие здесь решили дождаться моего прихода и пока не начинали беседы.

Дариан сидел в кресле напротив камина, в котором танцевали оранжевые лепестки пламени, и мрачно смотрел в огонь. При виде этой картины я удивленно хмыкнула. Разожженный камин в конце теплой и солнечной весны? Но почти сразу расслабилась, осознав, что вижу прекрасно выполненное и наверняка очень дорогое покупное иллюзорное заклинание.

Оллред стоял у противоположной стены перед книжным шкафом, видимо, изучая его содержимое. А где же Ами? Ага, вот она -- около окна, видать, пейзажем любуется.

Я уставилась на девушку, чью стройную тонкую фигурку, затянутую в дорогую парчу изысканного платья, не сразу заметила на фоне тяжелых плотных гардин. Ох, какая хрупкая! Словно старинная изящная статуэтка, к которой страшно лишний раз прикоснуться -- а то вдруг разобьешь. И я с невольной досадой вспомнила о своем весе, раза в два больше бараньего, который ныне считался эталоном для девушки. Ну и ладно, может, она страшила полная!

В этот момент Ами нехотя обернулась, словно только сейчас осознав, что в комнате появился кто-то новый. Томно взглянула на меня, и я сразу же по-настоящему возненавидела ее.

Да, на медальоне был изображен именно ее портрет. Я узнала аккуратный вздернутый носик, пухлые губы, так и манящие к поцелую, синие глаза и темно-каштановые волосы, искусно уложенных в высокую прическу со множеством шпилек. Но портрет оказался не в состоянии передать ту манящую чувственность, которая исходила от девушки.

Ами неспешно оглядела меня с головы до ног, и я словно увидела ее своими глазами. Невысокая коренастая девушка с излишне пышными телесами, темные жесткие, словно проволока, волосы торчат на голове непослушными кудряшками. Боюсь, Лалии так и не удалось усмирить их, хотя она вылила мне на шевелюру целый пузырек какой-то липкой гадости. Ну, про длинный нос с некрасивой горбинкой и глаза неопределенного серого цвета лучше даже не упоминать. К довершению всех бед мы не могли потягаться даже нарядами. На ней -- очень дорогое платье вызывающего ярко-алого цвета, которое чрезвычайно шло ей. А на мне... Ну, не тряпье, конечно. Все-таки служанка отлично потрудилась над моей одеждой. Но и для выхода в свет мое скромное платье явно не годится. И вообще, стыдно признаться, но оно куплено в магазине готовой одежды, а не сшито на заказ. А все потому, что после знакомства с Гровером и нашей помолвки я как можно реже старалась принимать помощь от отца. Он, конечно, ничего не говорил в адрес моего жениха, боясь повторения ссоры, но скептических смешков и выражения скрытого недовольства на его лице мне было достаточно, чтобы свести визиты в отчий дом к минимуму. А мое занятие артефактной магией, увы, пока не приносило столько доходов, чтобы было возможно обзавестись личной портнихой.

Впрочем, я немного отвлеклась. Судя по всему, Ами оказалась весьма довольна увиденным. По ее губам зазмеилась на редкость неприятная усмешка, она скрестила на груди руки и взглянула на Дариана, который все так же мрачно наблюдал за иллюзорным заклинанием в камине.

Пауза все длилась и длилась. Воздух сгустился от напряжения до такой степени, что его, наверное, можно было есть ложкой, словно кисель. Молчание становилось просто невыносимой. Так и хотелось разорвать тишину отчаянным криком, лишь бы прервать затянувшуюся сцену.

Первым пришел в себя Оллред. Должно быть, он вспомнил, что является следователем, и идея провести очную ставку, вообще-то, принадлежит именно ему. Оллред кашлянул, вышел на середину комнату и громко произнес, обращаясь прежде всего ко мне:

-- Большое спасибо, госпожа Алекса, что присоединились к нам!

-- Как будто у меня был выбор, -- чуть слышно буркнула я себе под нос.

-- Расскажите, пожалуйста, как вы определили, что ваш супруг находится под воздействием чар подчинения, -- продолжил Оллред, проигнорировав мое невежливое высказывание.

В этот момент я как раз смотрела на Ами, поэтому заметила ее реакцию на слова следователя. Точнее -- отсутствие всяческой реакции. Она словно ничего не услышала. В глазах и на лице -- ни тени досады или испуга, что ее темные делишки стали известны.

Я удивленно покачала головой. Чудно как-то... И еще, почему она пришла сегодня к Дариану? Если именно она отдавала приказы Дариану через чары подчинения, то уничтожение медальона не смогло бы пройти для нее незамеченным. Ами обязана была понять, что ее подлость разгадали. В такой ситуации логичнее всего будет затаиться, а еще лучше -- на всякий случай покинуть столицу, не дожидаясь, пока за тобой явятся следователи. Что же заставило ее отправиться сюда? Ничего не понимаю! Неужели она настолько уверена в свою безнаказанность, что совершенно не боится разоблачения?

А еще не оставляло меня смутное ощущение того, будто за нами кто-то подглядывает. Я сама понимала, что это глупость полная. Кто может за нами следить здесь? Если только Гисберт прильнул к замочной скважине, не в силах сдержать любопытства. Но нет, я была почти уверена, что не в дворецком дело. Слишком недобрым был этот взгляд. Недобрым и изучающим.

В этот момент я заметила, что Оллред тоже передернул плечами и украдкой огляделся по сторонам. Неужели он тоже чувствует неладное? Хм-м, интересно, а в какой области магии он является специалистом?

Тут, наверное, стоит сделать небольшое отступление.

Первые два курса Академии являлись общими для всех студентов. Тогда нам усердно вколачивали в головы основные законы теоретической магии, обучали общим принципам построения заклинаний. На финальных экзаменах этого этапа определялось, к какой ветви колдовского искусства более всего тяготит студент. Затем шло уже разделение по направлениям: боевая, целебная, артефактная, ментальная магия и некромантия. Популярная среди высшего света любовная магия была всего лишь, так сказать, побочным плодом связи ментальной и целебной магии. В принципе, это и без того понятно: любовь -- это то лекарство, которое лечит практически все душевные заболевания. В свою очередь ментальная магия -- эта та область колдовства, которая имеет непосредственное отношение к внушению необходимых мыслей. Но все это не значило, что я, к примеру, ничего не знаю о той же некромантии. Кстати, действительно сильные и перспективные студенты, даже раз и навсегда определившиеся со своей специализацией, предпочитали брать факультативы в других областях магического искусства. По той простой причине, что тому же боевому магу, наверняка желающему стать охотником за нечистью, жизненно необходимо знать как можно больше целебных заклинаний, позволяющих в случае несчастья дотянуть до прихода помощи.

В общем, все эти слова были сказаны для того, чтобы признаться: сперва я планировала податься в изучение ментальной магии. И у меня были для этого все задатки, если верить мнению выпускающей комиссии. Как же я гордилась собой! Специалисты по ментальной магии, без преувеличения, считались настоящей элитой. Студенты этого факультета держались особняком, свысока поглядывая на остальных. Они никогда не общались с нами, игнорировали даже общие праздники. Одетые во все черное, молчаливые, гордые и отрешенные от мирской суеты... Нет ничего удивительного в том, что им завидовали, открыто ненавидели и награждали множеством обидных прозвищ, среди которых "вороны" были самым приличным. Помнится, один раз студенты факультета боевой магии даже пытались проучить их, завязав масштабную драку. Увы, все это закончилось очень нехорошо. Зачинщики в прямом смысле слова обделались от страха на глазах всей Академии. Я видела это зрелище. Несколько высоких мускулистых парней, гордость факультета, кричали, выли и плакали от ужаса, катаясь по земле. Один даже пытался выцарапать себе глаза, хорошо, что не успел -- подоспели преподаватели. Но самое интересное заключалось в том, что на них никто не нападал. "Вороны" стояли тесной группой чуть поодаль, со сдержанным интересом наблюдая за происходящим.

Естественно, последовало долгое разбирательство. Но, насколько мне известно, из "ворон" никого не наказали. Просто потому, что они так и не признались, кто же из них нанес столь сокрушительный ментальный удар по задирам. И потом, как ни крути, но студенты факультета боевой магии были сами виноваты. "Вороны" лишь защищались. Но с тех пор их обособленность от остальных стала практически абсолютной. Кстати, только эти студенты никогда не брали факультативы других дисциплин.

Естественно, все эти события и таинственность, витающая вокруг факультета ментальной магии, придавала "воронам" ареол завлекательной таинственности. И я была по-настоящему счастлива, когда на экзаменах первой ступени обучения выяснилось, что у меня есть определенные способности, позволяющие стать одной из избранных. Причем одной из избранных в полном смысле слова -- поступали на факультет лишь единицы. В процентном отношении, наверное, один из двадцати студентов. Окончательное решение должно было дать финальное испытание, которое проводилось на следующий день.

Словно на крыльях я примчалась домой и рассказала про все это отцу, благо, тогда я еще не встретила Гровера и между нами не успела пробежать черная кошка раздора. Правда, его реакция меня озадачила и испугала. Когда отец услышал, что я, возможно, буду определена по итогам экзаменов на факультет ментальной магии, то он резко переменился в лице и перестал благодушно улыбаться. Долго молчал, затем предложил мне пройти в его кабинет и серьезно побеседовать.

Именно из разговора с отцом я узнала, что стать "вороной" -- это не только честь, но и огромная ответственность. Способности к ментальной магии столь редки и ценны, что королевская власть просто не может оставить без внимания и постоянного присмотра людей с таким даром. Если я поступлю на этот факультет, то мне придется забыть о той жизни, которую я веду. Скорее всего, мне сразу же дадут место в общежитии и даже не спросят моего мнения на сей счет. Мол, обучение настолько сложно, что требуется полное погружение в процесс. Ни семьи, ни друзей, ни прогулок в одиночестве по городскому парку, которые мне так нравятся. Только учеба, учеба и еще раз учеба. Ах да, и тотальный контроль во всем. Да что там, некоторые уроки даются во сне, потому, собственно, и необходимо, чтобы все студенты были в ментальной доступности преподавателей. Как я прекрасно понимаю, при этом все мои мысли будут доступны широкой общественности.

Естественно, моя радость после этого сообщения слегка угасла. Нет, меня не пугал напряженный и тяжелый процесс обучения. Даже с проживанием вне дома и отсутствием прогулок я могла бы смириться. Но мне очень не нравилось то, что и мои мысли станут предметом изучения посторонних лиц. Мало ли, о каких глупостях я могу думать. Может быть, у меня хобби есть -- представлять себя в страстных постельных сценах с особо привлекательными преподавателями? Не буду скрывать очевидное, иногда я этим развлекалась на особо скучных лекциях. Благо, что в стенах Академии часто встречались ну очень красивые мужчины, окруженные ореолом силы и власти. Вспомнить хотя бы преподавателя, который вел у нас основы магической самообороны... Ой, нет, это я совсем отвлекусь от темы и буду еще долго описывать достоинства виера Лоуэлла Мирра. Достаточно сказать, что подавляющее большинство девушек, поступивших на факультет боевой магии, пошли туда исключительно из-за его ироничных карих глаз, симпатичной ямочки на подбородке и густых темных волос, в которые так и тянет запустить пальцы при страстном глубоком поцелуе...

Я раздраженно мотнула головой, отогнав совсем уж неподобающие мысли. Ладно, это все к делу не относится. Суть в том, что я совершенно не желала позволять всяким посторонним личностям рыться в моей голове.

Отец не удовлетворился результатом и зловеще добавил, что это еще не все. Мол, если я все-таки стану одной из "ворон" и благополучно закончу факультет, то остаток жизни мне придется посвятить службе королевству. После окончания Академии для новоявленных специалистов в магическом искусстве существовало распределение. Но если для остальных факультетов оно носило рекомендательный характер и было призвано помочь в том случае, если сам выпускник не нашел себе места, то для факультета ментальной магии являлось обязательным. И почти никто из бывших "ворон" не оставался в столице -- нашем славном Гроштере. А вот куда они девались и где именно несли службу во благо королевству -- об этом знали лишь избранные. И отец в их число не входил, потому при всем своем горячем желании не в силах приоткрыть для меня завесу над этой тайной.

Нет, отец не настаивал на том, чтобы я отказалась от своего желания. Он просто предложил мне хорошенько подумать над всем сказанным. Я выполнила его пожелание -- и с треском провалила дополнительное испытание, хотя могла бы с ним справиться без особых проблем.

Декан факультета ментальной магии, по-моему, заподозрил что-то неладное. После экзамена он подозвал меня к себе и спросил, сурово глядя прямо в глаза, не желаю ли я попробовать свои силы во второй раз.

Я не желала. И немаловажным обстоятельством послужило то, насколько хорош был этот декан. На вид -- лет тридцать пять, высокий, худощавый, с длинными темными вьющимися волосами и глазами потрясающего фиалкового цвета. Нет, ни за что на свете я не хотела учиться под его началом! Да я бы со стыда сгорала каждый раз, когда встречалась бы с ним в коридорах факультета, поскольку волей-неволей представляла бы себе всякие глупости с ним в главной роли! Что поделать, раз у меня настолько пылкое воображение. А в те времена я вообще была слишком влюбчивой. В личной жизни у меня царил полный штиль, поэтому я любого мужчину более-менее подходящего возраста и симпатичной наружности рассматривала через призму надежды завязать отношения.

Возможно, виер Норберт Клинг, а именно так звали декана факультета ментальной магии, попытался бы настоять на своем. Точнее, он сделал попытку и даже потребовал, чтобы я вторично прошла через испытания. Но ректор, который, кстати, хорошо знал моего отца, быстро урезонил его рвение. И таким образом я стала изучать артефактную магию, о чем ни капли не жалею.

Весь этот долгий рассказ был посвящен одной цели: объяснить, что некоторые способности к ментальной магии у меня все-таки есть. Поэтому, наверное, именно я обнаружила на медальоне Дариана чары подчинения. А ведь он носил эту вещь на себе около полугода, за это время наверняка встречал других магов -- и никто из них не заподозрил ничего странного. И вот теперь у меня было отчетливое ощущение того, что с Ами творится что-то неладное. И еще это глупое чувство, будто в гостиной присутствует некто посторонний. Тот, кто внимательно следит за развитием ситуации, предпочитая при этом остаться незамеченным.

-- Госпожа Алекса? -- окликнул меня Оллред, и я очнулась от своих раздумий. Смущенно улыбнулась, осознав, что так и не ответила на его вопрос.

-- Вы спрашиваете, как я поняла, что мой супруг находится под воздействием чар подчинения, -- медленно протянула я, продолжая следить за реакцией Ами на свои слова.

А вот теперь она услышала, о чем идет речь. Ее лицо вдруг жалобно скривилось, она судорожно вздохнула, а в глазах заблестели слезы.

-- Дариан, -- протянула она, -- я ничего не понимаю! Эта девушка -- твоя жена? Но... Как, когда?..

На скулах Дариана заалели два ярких чахоточных пятна румянца. По всему было видно, что ситуация не приводит его в восторг. Но он продолжал сидеть, пристально глядя только в огонь и ни на что более.

-- А как же я?! -- словно в плохом спектакле вопросила Ами и горько-горько разрыдалась.

Беда была в том, что она не играла. В этом я была совершенно уверена. В противном случае передо мной стояла самая гениальная актриса всех времен и стран!

-- Прекратите! -- потребовал Оллред, смущенный донельзя таким началом очной ставки.

Правда, прозвучало это не грозно и не повелительно, а откровенно жалко. Естественно, Ами не послушалась его, а вместо этого зашлась в рыданиях пуще прежнего, в изнеможении опустившись в первое попавшееся кресло.

Оллред растерянно посмотрел на меня. Если честно, выглядел сейчас следователь так, будто готов был сам расплакаться. Вон, как раскраснелся, бедняга, а глаза подозрительно заблестели.

-- Простите, госпожа Алекса, -- чуть слышно проговорил он. -- Просто я... Я не знаю... Ну успокойте же ее хоть как-нибудь!

Последнюю фразу он почти выкрикнул с истерическими интонациями. И в свою очередь рухнул в кресло, закрыв лицо ладонями. Хм-м, неужели в самом деле разрыдался?

Впрочем, мне сейчас было не до успокаивания следователя. Обойдется! Сначала разберусь, что там не так с Ами.

Поскольку она находилась в таком состоянии, что вряд ли бы восприняла мои слова утешения, я решила подойти поближе. В голове крутились отрывки из когда-то прочитанных книг. Вроде бы, нервную истерику там рекомендовалось прекращать пощечиной. Залепить ей, что ли, как следует?

Идея мне понравилась, и я кровожадно усмехнулась. А почему бы и нет? Отведу душу и отомщу за Дариана и его поруганные чувства.

Я сделала шаг по направлению к Ами, потом еще один -- и остановилась в недоумении.

Теперь нас разделяло столь мизерное расстояние, что я чувствовала аромат ее парфюма -- легкого, ненавязчивого и наверняка очень дорогого. Но к нему примешивалось еще что-то очень странное. Это был не запах в прямом смысле этого слова. Скорее, ощущение тоски, которое вдруг сдавило мою грудь.

В висках начало неприятно ныть. Все происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Тут точно не обошлось без ментальной магии! Помнится, только ее я чувствовала именно так -- всей кожей.

Я недоуменно моргнула. На какой-то миг фигура безутешно рыдающей Ами в моих глазах раздвоилась. И я вдруг явственно увидела за ее креслом некую смутную тень. Не человека, а завесу тумана, отдаленно напоминающую мужской силуэт. Кто бы там ни находился -- он точно не хотел, чтобы его присутствие обнаружили.

По моей спине стройно промаршировали ледяные мурашки: сначала в одну сторону, а потом и в другую. От ужаса перехватило дыхание. Я поняла, что случайно заглянула в мысли Ами. А что самое страшное -- это заметил тот, кто свил в них свое гнездо.

-- Не стоило этого делать, девочка...

Голос, который пригрозил мне, больше напоминал змеиное шипение. И я бросила перепуганный взгляд на пол, отчаянным усилием воли подавив желание закричать во всю мощь легких и запрыгнуть куда-нибудь повыше -- а то вдруг наступлю на какую-нибудь ползучую гадость.

Дневной свет внезапно померк в моих глазах. Нет, я прекрасно понимала, что по-прежнему нахожусь в гостиной, и через окна вливается яркий солнечный свет. Но тень за спиной Ами начала расти, отсекая меня от остального мира. Она нависла волной сумрака над девушкой, грозясь в любой момент обрушиться вниз. Я не сомневалась, что единственной, кто пострадает от этого, буду я. Ами не чувствовала ничего неладного и продолжала самозабвенно рыдать.

А в следующее мгновение я увидела медальон на шее девушки. Почти такой же, какой был у Дариана, в знакомом обрамлении непонятных символов. Вот только вместо портрета по центру его был крупный голубой камень, словно светящийся изнутри.

Решение пришло само собой. И с диким воплем я ринулась вперед, вытянув перед собой замотанную бинтами левую руку.

Я успела увидеть, как Ами подавилась от слез и подняла голову. Успела услышать, как Оллред коротко и очень неприлично ругнулся. Успела каким-то чудом миновать отросток тумана, посланный загадочной тенью мне наперерез. Схватила медальон, дернула -- и цепочка с тихим жалобным звоном порвалась. А затем проклятая вещь полетела в камин, а я уже прыгала на месте, проклиная все на свете и тряся своей многострадальной рукой. Несмотря на защиту бинтов, охранное заклинание все-таки успело пребольно ударить по старой ране. И опять у меня было чувство, будто я окунула кисть в жидкий огонь.

-- Ты даже не представляешь, с кем связалась...

Это было последнее, что я услышала. Через мгновение медальон взорвался в камине. Благо, что Оллред каким-то чудом успел кинуть перед Дарианом щит, в который и угодили все осколки и всполохи умирающих чар.

Дом с глухим недовольством задрожал, с потолка посыпалась мельчайшая пыль побелки, где-то на верхних этажах что-то громыхнуло. И все затихло.

-- Дела... -- удивленно протянул Оллред, помогая Дариану встать. Беднягу, несмотря на щит, все-таки откинуло от камина взрывной волной, которая умудрилась опрокинуть его кресло. Но, вроде бы, серьезно он не пострадал.

Я громко выдохнула через рот, баюкая у груди пострадавшую руку. Дела -- это еще слабо сказано!

Но боги явно решили, что на сегодняшний день нам мало будет испытаний. Потому как через мгновение дверь, ведущая в гостиную, вдруг распахнулась от удара -- и в комнате мгновенно стало тесно от незнакомых мужчин, быстро и профессионально взявших нас в круг. А еще мне очень не понравилось то, что в руках у каждого из них имелись магические жезлы, навершия которых грозно пламенели какими-то чарами, готовыми сорваться в недолгий смертоносный полет. И направлены все эти жезлы были прямо на нас.

-- Никому не двигаться! -- прозвучал властный мужской голос, и ряд окруживших нас раздвинулся, пропустив вперед...

Мои брови сами собой полезли на лоб, когда я увидела, кто именно предводительствовал этим набегом. Виер Норберг Клинг, декан факультета ментальной магии! Я ведь буквально несколько минут назад о нем вспоминала! Н-да, лишний раз убеждаюсь, что я поступила тогда очень верно, когда отказалась продолжить обучение под руководством сего мага. Неужели он сумел уловить мои мысли на таком расстоянии и примчался проверить, кто именно о нем думает?!

-- Что тут происходит? -- пискнул Оллред, должно быть, вспомнивший, что является представителем власти. Кашлянул и продолжил чуть более уверенно, хотя его голос предательски дрожал: -- Кто вы и что себе позволяете?

Виер Норберг проигнорировал его законный интерес. Глаза мужчины остановились на мне, и я почувствовала, что тону в них. Ох, какой все-таки мужчина! Даже боль в руке, уже дважды за сегодняшний день пострадавшей от чужих заклинаний, немного унялась.

Неожиданно пол знакомо покачнулся под моими ногами, и я поняла, что вот-вот потеряю сознание. Бедняга Оллред! Придется ему опять срочно лечить меня.

Я осела в глубоком обмороке. Правда, в последний момент кто-то успел подхватить меня на руки. Неужели Дариан? Да нет, он бы не успел...

И это была моя последняя осознанная мысль.

***

Удивительное дело, я прекрасно понимала, что в настоящий момент нахожусь без сознания. И в то же время вокруг меня не плескалось черное небытие обморока. Я словно видела сон. Красочный и до ужаса похожий на реальность.

И в этом сне я стояла перед креслом, в котором со всем мыслимым удобством расположился виер Норберг. Мужчина сидел, расслабленно откинувшись на спинку кресла, и грел между ладонями бокал вина.

-- Ты знаешь, кто я.

Это не было вопросом, но я на всякий случай кивнула. Почему-то вся эта сцена пугала меня до дрожи в коленях. Такое чувство, будто я присутствую на допросе. Постойте-ка, на допросе?..

Я недоуменно наморщилась. Скорее всего, так оно и есть. Виер Норберг один из наиболее сильных магов-менталистов, если возглавляет факультет Академии. Наверняка он влез в мою голову, не желая терять время понапрасну и ждать, пока я очнусь. Но тогда получается, что дело действительно серьезное. Интересно, в какую крупную неприятность я по недомыслию вляпалась?

-- А ведь я помню тебя, -- продолжил Норберг. -- Три года прошло -- а помню. До сих пор жалею, что не настоял тогда на своем. Тебе надо было поступить на мой факультет. Не сомневаюсь, что под моим руководством ты достигла бы невиданных высот в искусстве ментальной магии.

Забавно, я никогда не думала, что во сне возможно покраснеть, однако покраснела. Ну не могла я находиться рядом с этим человеком и не думать о... всяком. Впервые встречаю мужчину, от которого исходит такая властность, смешанная напополам с чувственной сексуальностью.

Фиалковые глаза виера Норберга насмешливо блеснули, и я стыдливо опустила голову, почувствовав, как краска смущения заливает не только мои щеки, но и грудь. Какая же я все-таки молодец, что некогда последовала совету отца и провалила то злополучное испытание!

-- Ладно, обсудим это позже, -- мягко проговорил виер Норберг. -- Во сне время течет иначе, но все же течет. Не будет терять его на лишние разговоры. Итак, расскажи мне, что тут произошло и почему на тебе аж две отметины черного огня.

Я испуганно икнула. Что-то мне не нравится это словосочетание. Что за черный огонь еще?

-- Не отвлекайся, -- приказал мне виер Норберг, по всей видимости, спокойно читающий мои мысли. -- Вспоминай. Как ты встретила Дариана Врейна?

Перед моим мысленным взором замелькали картины. Вот я стою в темной прихожей, сжимаю от злой обиды кулаки и смотрю, как мой жених развлекается в постели с моей подругой. Вот я чувствую на языке горечь первого глотка самогона. Вот ночь, проведенная в пьяном угаре, и тяжелое похмельное пробуждение рядом с почти незнакомым мужчиной. Его медальон с отчетливым запахом тяжелого опасного колдовства...

В этот момент я осознала, что давление на мой разум ослабело. Виер Норберг удивленно моргнул и нервно забарабанил пальцами свободной руки по подлокотнику кресла.

-- Однако, -- почти не разжимая губ, обронил он. -- Нет, я совершенно точно сделал тогда ошибку. Не стоило мне опасаться ссоры с ректором. Ты обязана была поступить на мой факультет!

Я промолчала, украдкой поежившись. Ну, говоря откровенно, я бы лучше плюнула на свое обучение и мечту стать дипломированным магом, чем превратилась бы в одну из "ворон".

Виер Норберг раздраженно дернул щекой, будто его покоробило мое невольное напоминание о прозвище студентов факультета ментальной магии. И мои мысли опять помчались вскачь, демонстрируя этому могущественному и опасному типу все события сегодняшнего дня.

Когда я дошла в своих воспоминаниях о странной тени, притаившейся за креслом Ами, Норберг неожиданно встал. Шагнул ко мне -- и я на всякий случай испуганно втянула голову в плечи, не имея возможности отпрянуть. Что ему от меня надо?

-- А вот сейчас -- очень медленно и подробно, -- протянул он и прикоснулся к моему подбородку. Властный нажим пальцев -- и вот я уже вынуждена смотреть ему прямо в глаза.

"Что вы себе позволяете?" -- хотела возмутиться я, но язык как-то сам собой прирос к нёбу.

Глаза виера Норберга вблизи оказались еще более необычными. Мрак, притаившийся на дне его зрачков, пульсировал, и в такт с этим билось мое сердце. Ради интереса я попыталась ему сопротивляться. Не то, чтобы я всерьез планировала оказать ему отпор, просто меня возмутила его наглая бесцеремонность. Мало того, что он без малейшего стеснения изучает мои мысли, так еще приказывает, с какой скоростью мне надлежит думать! Поэтому я решила вообще больше ничего не вспоминать. И честно выполняла это целую минуту, а возможно -- и две, в уме повторяя простенькую детскую считалочку.

-- Занимательно...

Я была уверена, что услышала это слово, хотя губы мужчины даже не пошевелились. Его глаза потемнели -- и я предсказуемым образом сломалась. Опять увидела волну сумрака, готовую обрушиться на мою несчастную многострадальную голову, опять почувствовала боль в левой руке и тяжесть медальона перед тем, как я бросила его в огонь, опять услышала змеиный присвист чужой угрозы.

И внезапно все закончилось. Вообще -- все. Странная полуявь-полусон исчезла, стены пустынного помещения, в котором происходил допрос, заволокло туманом. И я проснулась.

***

В нос ударил резкий запах нашатырного спирта. Я закашлялась и принялась махать руками, силясь оттолкнуть ватку, которую кто-то настойчиво совал мне прямо в лицо.

-- Ну вот видите, -- с явным облегчением произнес голос следователя Оллреда. -- Все в порядке с вашей дочерью, виер Грэг.

При звуках знакомого имени остатки дрёмы мгновенно слетели с меня. Я распахнула глаза и с немалым восторгом лицезрела перед собой отца.

-- Папа! -- радостно вскричала я и кинулась ему на шею.

Тот аж крякнул, от неожиданности едва не опрокинувшись вместе со мной на пол. Но удержался на ногах и в свою очередь крепко прижал меня к себе.

Не знаю, сколько я готова была провести вот так -- в крепких объятиях отца. Но мое внимание привлек скрип двери. Я настороженно покосилась в ту сторону, откуда донесся звук, и увидела, как комнату тихонько покидает виер Норберг, ни с кем не попрощавшись.

В памяти мгновенно возникла сцена допроса, который он учинил мне, пока я находилась в беспамятстве. Нажаловаться, что ли, отцу?

"Я не прощаюсь, виера, -- вдруг раздался в моей голове его голос. -- Мы с вами еще обязательно встретимся сегодня".

Если честно, прозвучало это как угроза. Ну да ладно, разберусь позже, что ему от меня надо. В крайнем случае, действительно, отцу нажалуюсь. Не сомневаюсь, что он найдет способ поставить этого наглеца на место.

-- Алекса! -- Между тем отец крепко взял меня за плечи и строго посмотрел мне в глаза. -- Ты хоть понимаешь, что ты натворила?

Демоны! Я мысленно выругалась, услышав стальные нотки в его голосе. Наверняка он имеет в виду мое неожиданное замужество. Как-то не готова я пока к этому разговору.

Я украдкой огляделась по сторонам, надеясь, что где-то рядом присутствует и Дариан. В конце концов, он отныне мой супруг, как там говорится в свадебной клятве? И в горести, и в радости, то бишь, обязан делить со мной все проблемы. А в нашем браке мы виноваты оба.

Но, увы, комната была удручающе пуста. Кстати, я без проблем узнала, где нахожусь. Та самая спальня, в которой я проснулась утром. Получается, я все еще в доме Дариана.

-- Ты себе не представляешь, как я волновался! -- продолжал сокрушаться отец. -- Гровер примчался ко мне поздно вечером.

При упоминании имени бывшего жениха я ощутимо напряглась. Для моего отца он все еще Гровер? Странно, почему я не слышу в его адрес самых изощренных ругательств, щедро приправленных обещаниями "хорошей" жизни? Впрочем, откуда же отцу знать, что я застала благоверного в объятиях лучшей подруги. Не думаю, что сам Гровер поделился с ним своими подвигами.

-- Бедняга так переживал, что не мог усидеть на стуле и минуты, -- продолжил отец. -- Весь извертелся, вскакивал каждую секунду. Надо же, я и не думал, что он настолько любит тебя. Пожалуй, я слишком погорячился со своим первоначальным мнением о нем.

-- Не торопись с выводами, -- мрачно оборвала его я. -- Вертелся Гровер не из-за волнения, а из-за красного перца, которым я посыпала его нижнее белье.

Отец от такой новости поперхнулся и уставился на меня круглыми от изумления глазами.

-- Что-то я не понимаю, -- наконец, негромко сказал он. -- Это какое-то новое развлечение среди молодежи?

-- Я все объясню, -- заверила я. -- Только чуть позже. Сначала скажи, что этот гад от тебя хотел.

-- Он хотел, чтобы я нашел тебя. -- Отец пожал плечами. -- Естественно, я тут же отправился к виеру Санфорду Грону. Ну, ты наверняка помнишь его.

Я кивнула, подтверждая слова отца. Помню. Как же забыть ректора Академии, если закончила ее всего пару месяцев как.

-- Тут мне не повезло, -- продолжил отец. -- Санфорд был в королевском дворце по делам. Приехал далеко за полночь. Но когда он узнал, что ты пропала, тут же согласился помочь мне. Благо, что с ним был его друг -- виер Норберт. Даже двум настолько сильным магам потребовалось время, чтобы построить поисковую сеть. Было утро, когда им это наконец-то удалось. А потом что-то случилось. Твое местонахождение определили, но виер Норберт почему-то попросил Санфорда не вмешиваться. А что самое возмутительное -- тот послушался его, хотя я умолял как можно скорее спасти тебя.

На этом драматическом моменте рассказа отец запнулся и растерянно потер лоб, будто пытался припомнить что-то.

-- Остальное как в тумане, -- смущенно признался он. -- Наверное, из-за бессонницы и волнения я отключился. Пришел в себя уже здесь, увидел тебя -- и от радости забыл обо всем на свете. Виер Норберт сказал, что ты сегодня много чего натворила. Вот я и спрашиваю, что он имел в виду?

-- Об этом лучше спросить самого виера Норберта, -- огрызнулась я, на всякий случай спрятав под себя правую руку, чье запястье обхватила брачная татуировка.

-- А что у тебя с рукой? -- спросил отец.

Я вздрогнула, решив, что тот все-таки разглядел багрово-черные линии рисунка, навеки отпечатавшегося на моей коже. Но сразу расслабилась, увидев, что он с интересом смотрит на мою перевязанную левую руку.

-- Тяжело и трудно объяснить, -- промямлила я, не горя особым желанием пересказывать отцу события столь сумасшедшего и ненормального утра.

Хвала небесам, отец не стал настаивать. Он опять привлек меня к себе, погладил по волосам и глухо проговорил:

-- Дариан Врейн еще пожалеет о том, что посмел похитить тебя! Я приложу все усилия, подниму все свои связи, но сгною этого мерзавца в темнице! Никогда бы не подумал, что он осмелится на подобное! Деловые разногласия -- деловыми разногласиями, но семья есть семья!

-- Стой-стой-стой! -- взмолилась я, наконец-то осознав, что столь яростная тирада обращена в адрес моего супруга. Отец послушно замолчал, и я робко осведомилась: -- Получается, ты знаком с виером Дарианом Врейном?

-- Конечно, знаком, -- хмуро ответил отец. -- Этот мальчишка не так давно осмелился перехватить у меня выгодный заказ, более того -- даже принялся конкурировать за поставки леса королевскому флоту. Я не сдержался, наговорил ему разного при личной встрече и посоветовал не лезть во взрослые игры. Видимо, он затаил на меня обиду, раз решил отыграться на тебе. Надеюсь, этот подлец ничего не успел тебе сделать?

И отец виновато посмотрел на меня.

-- Папа, в общем, тут такое дело... -- начала я, осторожно подбирая каждое слово. -- Понимаешь...

Однако фразу я не успела завершить. В следующий момент дверь без предупреждения распахнулась, и на пороге предстал Гровер.

-- Дорогая! -- возопил он, сияя такой притворной радостной улыбкой, что у меня немедленно зачесались кулаки пересчитать ему все зубы. -- Как я счастлив, что ты цела и невредима.

После чего двинулся к кровати с явным намерением обнять меня -- настолько широко заранее раскинул руки.

-- Задница чесаться перестала? -- мрачно осведомилась я, не испытавая ни малейшего желания обниматься с этим типом.

Гровер споткнулся на ровном месте, да так сильно, что едва не упал. Остановился и воззрился на меня с неприкрытым ужасом во взгляде.

-- Дочка, -- укоризненно проговорил отец. -- Тебе не кажется, что столь интимные проблемы надо решать наедине?

-- Нет, не кажется. -- Я опустила ноги с кровати, исподлобья глядя на бывшего жениха. -- Видишь ли, папа, я подумала и решила: ты был прав. Гровер -- мутный тип и прощелыга, с которым я не желаю иметь ничего общего!

Самое забавное заключалось в том, что Гровер продолжал улыбаться, будто не понял, что все мои слова относились именно к нему. И от этого желание надавать ему хлестких пощечин стало буквально нестерпимым. У меня даже ладони принялись зудеть!

-- Даже так, -- удивленно протянул отец и посмотрел на Гровера, видимо, надеясь, что тот как-то прояснит ситуацию.

-- Ваша дочь, виер Грэг, перенесла серьезнейшее нервное потрясение, -- мгновенно отозвался тот, словно загодя придумал это объяснение. -- Наверное, она сама не понимает, что говорит. Ничего страшного. Я не обижаюсь.

В тоне Гровера было столько сочувствия, что на какой-то момент я почти поверила в его заботу. Но тут же перед мысленным взором всплыл его голый зад, вызывающе красные ногти Олессы, которыми она впилась ему в плечи, их смешки и шуточки по поводу меня и моего отца. Нет, такое не забывается!

Язык так и чесался нажаловаться отцу о похождениях моего теперь уже бывшего жениха. Но я решила поступить иначе. В конце концов, отец не толкал меня в объятиях этого негодяя. Следовательно, именно мне надлежит дать ему знатного пинка под зад.

-- Папа, оставь нас, пожалуйста, наедине, -- проговорила я и ласково улыбнулась отцу, который встревоженно смотрел то на меня, то на Гровера.

-- Ты уверена? -- переспросил он. -- Быть может...

-- Все в порядке, отец! -- оборвала его я. -- Поверь, так надо.

-- Ну хорошо, -- все с тем же сомнением отозвался он и отправился в сторону двери. На самом пороге притормозил и обронил в мою сторону, не глядя на Гровера: -- Если что -- дай мне знать. Я буду в коридоре.

Я кивнула, показав тем самым, что услышала его. Дождалась, когда отец выйдет. Я прекрасно знала, что он не опустится до подслушивания около замочной скважины, поэтому не стала использовать никаких чар. Пустая предосторожность. Все равно я не собираюсь повышать голос. Криком во время ссоры обычно выражают свои эмоции те, кто еще сохранил остатки чувств. А я испытываю к Гроверу лишь брезгливую жалость.

-- Дай я поцелую тебя! -- тут же противно засюсюкал он, видимо, еще не почуяв, откуда подул ветер. Опять приветливо распахнул объятия и сделал было шаг ко мне, но тут же замер, остановленный моим ледяным взглядом.

-- Сегодня вечером я вернусь домой, -- холодно проговорила я. Встала и скрестила на груди руки, мудро не показывая бывшему жениху правое запястье. Незачем ему знать о моем замужестве, иначе это может сильно осложнить дело. -- Надеюсь, к тому моменту твоих вещей в квартире уже не останется.

-- Да что происходит-то?!

Гровер так убедительно сыграл недоумение, что я невольно принюхалась -- не пахнет ли и от него чарами подчинения. Но в следующий миг он сам испортил свою гениальную игру в несправедливо обиженного.

-- Если тебе эта дура Олесса что-то наплела, -- начал он, и в глубине его лживых глаз красиво замерцали слезы, готовые в любой момент излиться бурным водопадом, -- то знай: она просто пытается мне отомстить! Я отверг притязания этой гулящей девки, которая, к тому же болеет какой-то постыдной заразной болезнью. Ты замечала, как она чешется в последнее время?

Я невольно хмыкнула. По всей видимости, красный перец, которым я щедро посыпала их нижнее белье, не пропал даром, и между любовниками пробежала черная кошка. Ну что же, так им и надо!

-- Послушай, Алекса! -- Гровер осмелился сделать крошечный шаг ко мне. -- Я понимаю, через что тебе пришлось пройти! Ты, наверное, подсознательно злишься на меня, что я не был рядом в столь страшный момент и не спас тебя. Но ты не представляешь, как я переживал за тебя! Я места себе не находил, мое сердце разрывалось от волнения...

-- Убирайся прочь из моего дома и моей жизни, -- очень медленно и тихо проговорила я, чеканя каждое слово и не желая выслушивать его фальшивых заверений в любви. -- Не старайся, Гровер. Я видела тебя с Олессой. Слышала, как ты с ней обсуждал меня и моего отца. Я жирная корова? Что же, пусть будет так. И эта жирная корова желает дать тебе смачного пинка под задницу.

Я никогда не видела, чтобы люди так стремительно менялись в лице. Только что передо мной стоял обычный, в общем-то, парень, немного растерянный и взволнованный. Как вдруг все изменилось. Губы Гровера исказила жестокая ухмылка, он выпрямился, став куда выше ростом, чем мне прежде представлялось.

-- Ах, ты все видела? -- прошипел он, брызгая слюной. -- Ну что же, милая моя. Если ты думаешь, что я позволю тебе вышвырнуть меня прочь, словно нашкодившего котенка, -- то ошибаешься. Ты обязана заплатить мне за тот год, который я провел рядом с тобой! Думаешь, мне было очень приятно целовать тебя? Да меня тошнит от тебя!

Я невольно попятилась, но тут же остановилась. Во-первых, я не верила, что Гровер настолько глуп и попытается мне что-нибудь сделать. Должен ведь он осознавать, что при желании мой отец его одним пальцем сотрет. А во-вторых, отступать было просто некуда -- прямо за мной находилась кровать.

Увы, от глаз Гровера не укрылась моя секундная слабость. Он неприятно ухмыльнулся, видимо, решив, что я испугалась его, и неожиданно пребольно схватил меня за руку.

-- Пять тысяч золотых! -- выдохнул он мне в лицо. -- И я, так и быть, оставлю тебя в покое. Это будет компенсация мне за бесцельно потраченный год.

-- А иначе? -- ради интереса осведомилась я.

-- Не зли меня, Алекса! -- Гровер покачал головой и с такой силой сжал руку, что я с величайшим трудом удержалась от стона. Вот ведь гад! Точно всю пятерню мне на коже отпечатал!

Желание кликнуть на помощь отца стало невыносимым. Но я все еще лелеяла слабую надежду на то, что разберусь с проблемой самостоятельно.

-- Значит так, -- негромко начала я, и Гровер с приглушенным восклицанием отдернул от меня руку, потому что получил приличный такой удар магической энергией по пальцам, -- еще раз повторяю: пошел вон из моей жизни! Я уже поняла, что ты горазд угрожать, но ведь и я могу ответить.

-- Побежишь плакаться папеньке? -- Гровер презрительно фыркнул и заныл тоненьким голоском, явно подражая мне: -- "Ой, спаси меня, всемогущий папенька! Накажи злого Гровера и купи мне нового жениха!" -- после чего продолжил уже обычным тоном: -- Потому что никто и никогда по доброй воле не возьмет тебя замуж, дорогуша. Ты должна быть мне благодарна за то, что я лишил тебя девственности. Где бы еще ты такого дурака нашла?

Звучная пощечина прекратила его разглагольствования. Ого, как хорошо получилось! Не ожидала от себя такого, даже пальцы отбила.

Гровер неверяще потер пострадавшую щеку, на которой алел след от удара. Его глаза побелели от бешенства, лицо исказила гримаса гнева, и он шагнул ко мне, весьма недвусмысленно сжав кулаки.

Ох, с каким же наслаждением я пнула его между ног! Я мечтала это сделать с тех самых пор, как увидела в постели с моей подругой. Ударила -- и шустро отбежала на другой конец комнаты, встав так, чтобы между нами осталась кровать.

Гровер не закричал лишь по одной причине: видимо, от боли у него перехватило дыхание. Он несколько раз немо раззявил рот, силясь втянуть в себя воздух, затем с трудом выпрямился, опершись одной рукой на постель.

-- Да я тебя сейчас, -- просипел он, делая паузу после каждого слова.

А вот теперь я всерьез заволновалась. Как-то не планировала я настоящую драку с бывшим женихом. Одно дело -- отвести душу заслуженной пощечиной, и совсем другое -- серьезное разбирательство. Как ни крути, но Гровер выше меня, крупнее и сильнее. Второй раз я не застану его врасплох. Звать отца?

-- Жирная корова! -- выдохнул Гровер и вдруг рванул ко мне.

Я даже не успела возмутиться тому, что он повторяется в оскорблениях. В самом деле, лучше бы что-нибудь новое придумал! Гровер с такой скоростью перемахнул через кровать, что шутка по этому поводу мгновенно вылетела из моей головы. Как-то очень внезапно я обнаружила, что он уже в опасной близости от меня, а его кулак занесен для удара.

-- Ну все, побаловались -- и хватит! -- неожиданно прозвучал в комнате смутно знакомый мужской голос.

Увы, Гровер был настолько охвачен яростью, что не услышал этого. Я успела лишь взвизгнуть и испуганно зажмуриться, поскольку увидела летящий мне в лицо кулак.

Однако ожидание неминуемой боли несколько затянулось, и я рискнула приоткрыть один глаз. Правда, тут же от изумления распахнула оба. Потому как обнаружила, что мой бывший жених замер на месте, смешно раззявив рот в немом крике и выпучив глаза. Кстати, его кулак и мой нос разделяло пугающе мизерное расстояние.

Я шагнула в сторону и невольно ощупала свое лицо. Да нет, все в порядке, не тронул он меня. И то благо.

-- Стоит заметить, вы любите играть в очень опасные игры, виера, -- в этот момент раздался тот же голос, который прежде пытался остановить Гровера.

Я вздрогнула, увидев виера Нортона. Тот полусидел-полулежал на кровати, удобно подложив под спину подушки. Откуда он тут взялся? Всего минуту или две назад его там не было! И я не слышала, как открывалась дверь!

-- Опять ваши ментальные шуточки, -- пробурчала я и посмотрела на Гровера, который все так же не подавал признаков жизни.

-- Могли бы поблагодарить, -- сказал виер Норберт. -- Как-никак я спас ваш нос от печальной участи быть сломанным.

-- Спасибо, -- неохотно буркнула я, мысленно признав его правоту. Посмотрела на дверь, которая по-прежнему была закрыта. Нет, все равно не понимаю, как он тут очутился.

-- Кстати, удар по паху у вас получился отменный, -- похвалил меня виер Норберт, слабо улыбаясь. -- Мне самому больно стало от такого варварства. А пощечина какая замечательная вышла!

Я задумчиво потерла подбородок. Получается, он уже давно находится в комнате, наверняка слышал нашу перебранку с Гровером, но решил вмешаться лишь в самом конце. Интересно, что ему от меня надо?

-- Надо мне от вас на самом деле очень многое, -- привычно ответил на мой мысленный вопрос виер Норберт, и я раздраженно втянула в себя воздух. Нет, ну что за невыносимый тип! В конце концов, это же неприлично: читать мысли посторонних! Разве это не относится к чарам запрещенного уровня?

-- Относится. -- Норберт важно кивнул и вкрадчиво добавил: -- Правда, некоторым личностям в нашем королевстве позволено чуть больше, чем остальным.

Ишь ты, какая важная особа, оказывается, этот виер Норберт! Я недовольно покачала головой. Ну и что ему от меня понадобилось? Если честно, я предполагала, что в ходе недавнего допроса рассказала ему все, что знаю, и наши пути больше никогда не пересекутся. Что поделать, если мне категорически не нравятся личности, так бесцеремонно заглядывающие в самое сокровенное, что есть у человека, -- его мысли!

-- Виерисса, вы такая забавная в своем юношеском максимализме. -- Виер Норберг снисходительно улыбнулся мне, словно говорил с несмышленым ребенком.

Я мгновенно надулась, покоробленная его словами. Но ничего сказать не успела, потому что виер Норберг уже продолжал, мгновенно посерьезнев.

-- А теперь шутки в сторону, виерисса Алекса. -- Виер Норберг сделал паузу и исправился, внимательно наблюдая за моей реакцией: -- Точнее сказать -- виера. Виера Алекса Врейн. Ваш отец уже в курсе, что вы вышли замуж?

Я мотнула головой, почувствовав, как неприятно закололо сердце. Ох, даже страшно представить, какой непростой разговор мне с ним предстоит! Особенно если учесть то, что, как оказалось, Дариана отец на дух не переносит. Пожалуй, даже к Гроверу он относился более благосклонно.

-- Ну что же, в таком случае предлагаю продолжить разговор в гостиной. -- Виер Норберг потянулся, чем-то неуловимо напомнив мне огромного хищного и прекрасного в своей дикости тигра. Затем легко соскочил с кровати.

-- Не люблю все повторять дважды, -- проговорил он. -- Лучше собрать всех участников вместе и объяснить, что происходит. Заодно познакомите отца с вашим новым супругом.

Я тоскливо застонала, ужаснувшись от этого предложения. Не хочу! Быть может, удастся все как-нибудь решить без этого?

-- Ищите выгоду. -- Виер Норберг равнодушно пожал плечами, видимо, не впечатленный моими внутренними стенаниями. -- В гостиной будет много народа. Вряд ли ваш отец накинется с кулаками на виера Дариана, узнав, что тот совершенно неожиданно стал его зятем. Постесняется окружающих.

Слова декана факультета ментальной магии меня нисколько не успокоили. Я понурилась, предчувствуя непростую беседу.

-- А вообще, на вашем месте я бы беспокоился немного о другом, -- как-то совсем уж загадочно обронил виер Норберг и подошел к Гроверу, все еще играющему роль каменного изваяния.

Я скептически хмыкнула. Это он о моем бывшем женихе, что ли? Плюнуть -- да растереть! Буду я еще это ничтожество бояться!

Но следующий поступок виера меня не просто удивил -- поразил до глубины души. Его движение было настолько стремительным, что я не успела его увидеть. Просто резко свистнул воздух -- и оказалось, что я уже смотрю на лежащего Гровера, и на его скуле быстро наливался лиловым внушительный синяк от оплеухи, данной Норбергом.

Ого! Я восхищенно вздохнула и посмотрела на виера Норберга влюбленным взглядом. Ну, почти влюбленным, если быть честной.

-- Не люблю, когда некто, не иначе как по ошибке богов рожденный мужчиной, начинает махать кулаками перед более слабым существом, -- обронил он, по всей видимости, обращаясь ко мне. И неспешно отправился к дверям.

Я помедлила, борясь с невыносимым желанием напоследок хорошенько отпинать Гровера в живот. Но затем решила, что это будет ниже моего достоинства. Бить лежащего, который не может дать тебе отпор... Ладно, так и быть, лишу себя этого удовольствия. И поторопилась к виеру, который дожидался меня.

-- Пойдемте. -- Норберг крепко взял меня за локоть, словно опасался, что я могу сбежать.

Кстати, его опасения имели под собой весьма веские основания. Будь моя воля -- я бы действительно как можно скорее покинула этот дом, лишь бы избежать неприятного объяснения между мной, отцом и Дарианом.

-- Учитесь держать ответ за свои действия, виера, -- сказал на мои безмолвные терзания Норберг. -- Очень полезное качество, которое непременно пригодится вам в жизни.

Слова мужчины окончательно испортили мне настроение, и я грустно понурилась. Ладно, буду надеяться, что отец и Дариан не убьют друг друга, а хотя бы попытаются выслушать друг друга.

***

В гостиной между тем нас встретило непривычное оживление. Отец уже находился здесь, видимо, не без помощи виера Норберга забыв о своем обещании подождать меня в коридоре, пока я буду беседовать с Гровером. Он стоял почти по центру комнаты и что-то эмоционально выговаривал Оллреду, размахивая при этом руками, словно ветряная мельница. Несчастный младший следователь не смел отойти от столь важной персоны, но по всему было видно, что разговор его утомил -- такие несчастный жалобные взгляды он кидал вокруг.

С немалым облегчением я заметила Дариана, который все так же сидел у камина и хмуро прислушивался к разглагольствованиям моего отца, морщась при этом так сильно, будто страдал от невыносимой зубной боли. Мой супруг при виде меня радостно встрепенулся, расплылся в широкой улыбке и вскочил было с кресла, но тут мой отец подарил ему столь грозный взгляд, что несчастный тут же опустился на старое место.

А еще в гостиной присутствовала парочка незнакомых мне мужчин. По-моему, они были в числе тех, кто не так давно ворвались сюда, когда я метнула медальон в камин. Словно братья-близнецы: высокие, мускулистые, в неприметной темной одежде. Правда, один сероглазый блондин, а другой -- кареглазый жгучий брюнет.

Но где же Ами? Я завертела головой, выискивая, где бы могла притаиться девушка. Увы, ее нигде не было. Не могла ведь она спрятаться под диван или кресло!

-- Виериссе Амикше еще слишком плохо, -- негромко произнес виер Норберг, ответив на мой мысленный вопрос. -- С нею работает один из лучших среди гроштерских целителей. Будем надеяться, он сумеет остановить процесс распада ее личности.

Что?! Я гулко сглотнула вязкую от волнения слюну, когда поняла, о чем речь. Если все так, как говорит виер Норберг, то получается, что Амикше, грозит печальная участь навсегда остаться слюнявой идиоткой. По всей видимости, это последствия снятия подчиняющих чар. Теперь я не сомневалась, что девушка, как и Дариан, находилась под контролем чужой воли. Но кому все это понадобилось, а главное -- зачем?

-- Да, вы правы, всегда надлежит искать выгоду в том или ином действии, -- согласился со мной Норберг. -- По большей части людьми руководит лишь жажда наживы, изредка -- страсть. Но правит миром все-таки не любовь, а деньги. Найдете, кому было бы выгодно устранить Дариана как опасного конкурента -- и поймете, кто стоит за всем этим.

Последние фразу виер Норберг специально произнес как можно громче, обращая на нас внимание всех присутствующих в гостиной. Отец споткнулся на полуслове и обернулся к нам. Недоуменно нахмурился, будто ему чем-то не понравились слова моего спутника, который, хвала богам, наконец-то отпустил мой локоть из своей хватки.

-- Не понимаю, виер Норберг! -- громко проговорил отец и презрительно хмыкнул. -- Причем тут виер Дариан? Без малейшего уважения к нему заявляю: по этому проходимцу виселица плачет! Это надо же было догадаться -- похитить мою дочь! Хвала богине-матери и богине-дочери, что они не допустили самого страшного!

Несчастный Дариан аж подпрыгнул в кресле, когда услышал это обвинение. Умоляюще посмотрел на меня, видимо, оставив за мной право сообщить отцу важную новость о нашей свадьбе.

-- Наглец, мерзавец! -- продолжал бушевать между тем отец. -- Нет, виселица будет для него слишком мягким наказанием! Я сгною его живьем на рудниках! Он...

Виер Норберг легонько подтолкнул меня в спину, вынуждая сделать шаг вперед. По всей видимости, он тоже хотел, чтобы я призналась отцу в своих пьяных подвигах.

-- Папа... -- Язык с трудом шевелился, было такое чувство, что он распух вдвое, а то и втрое. -- Постой.

Отец удивленно обернулся ко мне и приподнял одну бровь в ожидании продолжения.

-- В общем, вот. -- Я помедлила еще немного и все-таки засучила рукав платья, обнажив брачную татуировку.

При виде багрово-черных линий, перехлестнувших мое запястье, отец подавился и закашлялся. Несколько раз сипло втянул в себя воздух, затем подслеповато прищурился, видимо, желая прочесть имя моего мужа.

-- Дариан Врейн, -- чуть слышно помогла ему я.

Краска так стремительно покинула лицо отца, что я испугалась -- не потеряет ли он сознание. Стоявший ближе всего к нему незнакомый мне блондин даже шагнул к нему, видимо, готовый подхватить в случае чего.

-- Так, -- хрипло выдохнул отец и рванул ворот сюртука, будто тот душил его. Перевел взгляд на Дариана.

Тот виновато улыбнулся и в свою очередь протянул вперед руку с вытатуированной на ней моим именем.

-- И когда это случилось? -- Голос все еще плохо слушался отца, поэтому я с трудом поняла его вопрос -- так тихо и сдавленно он прозвучал.

-- Ваша дочь и виер Дариан поженились вчера, -- непрошено влез в разговор Оллред и зловредно улыбнулся, добавив: -- Как призналась не так давно ваша дочь -- это была любовь с первого взгляда, страсть, которая превыше любых заклинаний и чар!

Я даже подпрыгнула от этих слов. Что за чушь он толкует, откуда вообще взял, что я влюбилась в Дариана? Но тут же вспомнила, как сама не так давно убеждала следователя в силе и искренности своих чувств к законному мужу. Тьфу ты, верно говорят, что лгун всегда рискует в своих фантазиях запутаться.

-- Ты беременна? -- по-своему отреагировал отец на тираду Оллреда.

-- Папа! -- Я опять подскочила на месте. -- Конечно же, нет!

-- Они же только вчера познакомились, -- снисходительно обронил следователь, которого лично я уже начала ненавидеть. Придушить этого болтуна мало, что он лезет не в свое дело?!

-- Как вчера? -- Отец опять рванул ворот сюртука и вырвал-таки с мясом первую пуговицу. Правда, по-моему, даже не заметил этого, глядя на меня с откровенным недоверием.

-- Так получилось, -- промямлила я, как никогда прежде желая провалиться сквозь пол от стыда. -- Папа, я...

-- Ты -- настоящий позор на мои седины! -- грозно заявил отец. Не сел, а рухнул в ближайшее кресло и принялся горько вздыхать, массируя при этом виски.

Я пристыженно опустила голову, чувствуя, как глаза защипало от слез обиды. Конечно, отец вправе негодовать и призывать на меня все кары небесные. Но... Я все-таки ждала, что он проявит хоть какое-то снисхождение. Я, как-никак, никого не убила и ничего не украла. Просто неожиданно вышла замуж. Разве это преступление?

Было так обидно, что я готова была расплакаться в полный голос. Сдерживало лишь то, что в комнате присутствовало слишком много постороннего народа. Нет, я не унижусь до такой степени! Отца тоже можно понять. Он горяч, тем более успел обвинить во всех мыслимых и немыслимых грехах Дариана, а тут такой поворот! Получается, его единственная и любимая дочь умудрилась выйти замуж за злейшего конкурента, и ему придется принести извинения за все сказанное в сердцах.

-- Не смейте кричать на свою дочь! -- вдруг грозно сказал Дариан. Встал со своего места и подошел ко мне.

Я удивленно подняла на Дариана глаза, почувствовав теплую тяжесть его руки на своем плече. Ой, что это он? Приятно, конечно, что он встал на мою сторону, но... В чем-то отец прав. Я действительно поступила дурно.

-- Ваша дочь -- самая замечательная девушка, которую я когда-либо встречал! -- продолжил Дариан, и его голос зазвенел от негодования. -- И вообще, я очень рад, что она повстречалась мне на пути!

Я так растрогалась от столь внезапной и эмоциональной речи в мою защиту, что опять едва не разрыдалась. Надо же, какой все-таки Дариан милый! Какая жалость, что нам все равно придется развестись.

-- Как трогательно, -- вдруг подал голос виер Норберг, который до сего момента достаточно безучастно наблюдал за происходящим, отойдя от меня в сторону. -- Вы, виер Дариан, стало быть, желаете сказать, что не жалеете о своем скоропалительном браке?

Это был подлый ход. Подлый и очень неожиданный. Я почувствовала, как рука Дариана дрогнула на моем плече.

-- А это не ваше дело, -- грубо огрызнулась я, поспешив супругу на помощь.

И тут же пожалела о своей дерзости. Нет, виер Норберг ничего мне не сказал и не сделал. Просто его глаза на какой-то миг изменили свое выражение, став поистине нечеловеческими в своей жестокости. Нестерпимо захотелось рухнуть перед ним на колени и повиниться во всех своих грехах: нынешних, прошлых и, на всякий случай, будущих.

Но почти сразу все прекратилось. Взгляд виера Норберга опять стал обычным, и он с едва заметной укоризной покачал головой, словно упрекал меня в горячности.

По-моему, кроме меня это никто не заметил. Остальные участники беседы продолжали смотреть на Дариана, видимо, ожидая его ответа на заданный вопрос.

-- Это все не имеет значения, -- неожиданно проговорил отец и поднялся из кресла. Тяжело ступая, отправился к выходу.

-- Отец, -- недоуменно окликнула его я, -- что это значит?

Какой-то страшный миг мне казалось, что отец не снизойдет до ответа. Просто уйдет, не объяснив, что происходит. Но на самом пороге он все-таки остановился, обернулся ко мне и нехотя обронил:

-- Только что я понял, что ты стала взрослой, дочь. Ты сама принимаешь столь важные решения, не удосужившись поставить в известность меня, своего самого близкого человека в этом мире. Что же, отныне эту роль для тебя пусть выполняет супруг. Вы связаны с ним навечно, узами, которые практически невозможно разорвать людям. Я не понимаю, как ты могла столь ответственный шаг сделать второпях, не спросив хотя бы совета!..

Отец едва не сорвался на крик при этой фразе и замолчал. Несколько раз сжал и разжал кулаки, глядя себе под ноги. А потом тихо завершил, все так же не глядя на меня:

-- Впрочем, это все не имеет отныне никакого смысла. Я делаю шаг назад. Живи своим умом. Но больше никогда не проси меня решить твои проблемы. Отныне ты и только ты ответственна за свои поступки.

После чего развернулся и вышел, не дожидаясь, пока я сумею выдавить хоть слово из горла, намертво перехваченного спазмом волнения.

Я рванула было за ним. Надо остановить его, попросить прощения! Он не может просто уйти, бросив меня на произвол судьбы! Я должна объяснить ему, что все это -- обычное недоразумение! Я обязательно разведусь с Дарианом, и все будет, как прежде.

Но на моем пути неожиданно возник виер Норберг. Он сделал шаг, преграждая мне путь. Теперь, чтобы покинуть гостиную, мне необходимо было оттолкнуть его.

-- Пустите! -- прошипела я. -- Вы не понимаете...

-- Я как раз все прекрасно понимаю. -- Норберг с неожиданным сочувствием улыбнулся мне. -- Дайте вашему отцу побыть одному. Эмоции -- далеко не лучшие советники в подобных делах. Вам обоим необходимо остыть и успокоиться. И тогда вы поговорите. Поверьте моему опыту, родитель, который искренне любит своего ребенка, никогда не откажется от него из-за одного неверного поступка.

Я нахмурилась. В словах виера вдруг прозвучала затаенная печаль. Интересно знать, после какого события в своей жизни он приобрел такое убеждение?

Но, естественно, расспрашивать его я ни о чем не стала. Да виер Норберг и сам был не настроен откровенничать. В следующее мгновение его лицо вновь приобрело совершенно непроницаемое выражение, он скрестил на груди руки и холодно проговорил:

-- А теперь, когда посторонние покинули гостиную, начнем разговор по существу.

И мне очень не понравилось угроза, которая явственно прозвучала в его тоне. Вон, даже Оллред передернул плечами, хотя кому-кому, а младшему следователю в этой ситуации вообще было не о чем беспокоиться. Как ни крути, но он лишь случайный участник, а скорее, наблюдатель.

Но выполнить ее Норберг не успел. В следующий момент дверь в гостиную распахнулась, и на пороге предстал невысокий сухенький старичок с белой окладистой бородой.

-- Виерисса Амикша пришла в себя, -- проговорил он, подслеповато прищурившись и глядя на виера Норберга. -- Вы просили сообщить об этом. Но я рекомендую не усердствовать и...

Договорить он не успел. Виер Норберг так стремительно выбежал из комнаты, что едва не снес пожилого целителя с ног. Бедняга лишь в последний момент успел отпрыгнуть с его пути.

-- Вечная история, никогда не дослушает, -- пробурчал он себе под нос, видимо, нисколько не обидевшись на невежливую поспешность Норберга.

Затем опять прищурился и оглядел всех собравшихся в комнате людей. Его взгляд на сей раз остановился на мне.

-- Ага! -- воскликнул он и чрезвычайно шустро для своих лет подскочил ко мне. Без спроса схватил левую руку, аккуратно замотанную бинтами, и принялся сдирать повязку.

-- Что вы делаете? -- хмуро спросила я.

Если честно, первым моим порывом было отпрыгнуть от него куда подальше. Но потом я подумала, что будет неплохо, если на мою многострадальную ладонь, дважды за сегодняшний день подвергшуюся воздействию загадочной магии, посмотрит целитель. Как его там отрекомендовал виер Норберг? Один из лучших специалистов Гроштера?

-- Так-так-так, -- между тем забормотал себе под нос старичок и откинул бинты подальше.

Я с любопытством вытянула шею, посмотрев на свою руку. На первый взгляд, ничего страшного с ней не случилось. Только ногти слегка почернели у основания. Наверное, последствия чар.

-- Угу, ага, -- издавал разнообразные восклицания старичок, продолжая свои исследования.

Повертел мою руку в разные стороны, проверил, как она сгибается в локте. Согнул и разогнул каждый палец. Затем что-то пребольно ужалило подушечку моего большого пальца. Я негодующе взвизгнула, попыталась было вырваться из хватки старичка, но он на удивление цепко держал меня.

-- Все в порядке, -- заверил он, разглядывая крупную каплю крови, выступившую на моей коже.

Следующий его поступок потряс меня до глубины души. Он нагнулся и лизнул мой пораненный палец. Надолго замер, крепко зажмурившись и о чем-то глубоко задумавшись. Правда, при этом на его губах играла настолько довольная улыбка, будто он был оголодавшим вампиром, наконец-то добравшимся до крови девственницы.

-- Да, совершенно верно, -- наконец, вынес он вердикт. Открыл глаза, посмотрел на меня и с непонятным восторгом выдохнул напоследок: -- Жить вам, виера, осталось всего пару дней. И то в лучшем случае!

***

Я сидела в кресле и мрачно втирала в руку на редкость вонючую и противную мазь, которую мне дал целитель. По его словам, это должно было значительно замедлить процесс отмирания тканей. И первые результаты уже было видно: кончики ногтей перестали пугать своей чернотой и приобрели обычный розовый цвет.

Но, увы, это была лишь капля меда в целой бочке дегтя. По словам того же целителя, кстати, его звали вир Равен Райз, мазь не могла спасти меня от неминуемой гибели, просто избавляла меня от страданий, связанных с отмиранием травмированной конечности. На мне были две отметины так называемого черного огня. Тот колдун, который подчинил Дариана и его невесту своей воле, защитил амулеты одним из самых сильных проклятий в магическом мире. И я по незнанию угодила под его действие, когда второпях развеяла чары неизвестного мага. Правда, целитель постарался успокоить меня и заявил, что умереть я должна была без лишних мучений. Вир Равен заверил, что в определенный момент я просто перестану дышать, а сердце откажется биться.

Конечно, утешение было так себе. Понятное дело, я не собиралась умирать в столь юном возрасте. Как-то все очень глупо получилось. Лишний раз убеждаюсь, что вмешательство в чужие отношения до добра не доводят. Дался мне этот Дариан и его неверная невеста... Глупо погибать из-за чужих проблем. Я-то ни с каким колдуном не ссорилась.

В этот момент Дариан, который после откровений вира Равена надолго замолчал, видимо, как и я, осмысливая услышанное, с некоторой опаской подошел к моему креслу.

-- Наверное, я должен извиниться перед тобой, -- нерешительно проговорил он.

Я невесело хмыкнула. Извиниться? Забавное слово в свете тех проблем, которые мне принесло знакомство с Дарианом. Отец отказался от меня, а теперь выяснилось, что и жить мне осталось всего ничего. Пожалуй, одними извинениями дело не исправишь.

-- Прости! -- Дариан расстроенно всплеснул руками, так и не дождавшись от меня ответа. -- Алекса, я не знаю, что мне сделать, как загладить свою вину. Все это настолько чудовищно!

-- Ты-то в чем виноват, -- поморщившись, перебила его я.

-- Как ни крути, но тот колдун, который проклял тебя, прежде всего имеет огромный зуб на меня. -- Дариан покачал головой. Задумчиво добавил: -- Теперь бы еще выяснить, кому я умудрился перейти дорогу.

-- Одного такого человека я знаю, -- вступил в разговор Оллред, который, как оказалось, умудрился неслышно подобраться к нам ближе.

Кстати, те двое соглядатаев, которые оставил для присмотра за нами виер Норберг, тоже подошли к моему креслу. Правда, усердно делали вид, будто совершенно не интересуются нашей беседой, а разглядывают многочисленные фарфоровые и серебряные безделушки, расставленные на каминной полке.

Дариан посмотрел на этих двух молодцов и досадливо поморщился. Но ничего говорить им не стал, здраво рассудив, что они все равно вряд ли исполнят его просьбу.

-- О каком человеке вы говорите? -- вместо этого спросил он у Оллреда.

-- Ну как? -- Тот хмыкнул, словно удивленный, что надо объяснять настолько очевидные вещи. -- Естественно, я имею в виду виера Грэга Гриана. Он битый час распинался тут в своей нелюбви к вам. По всей видимости, где-то полгода назад вы знатно разозлили его, когда перехватили выгодный заказ. И все это безобразие с медальонами и чарами подчинения началось примерно тогда же. Любопытное совпадение, вы не находите?

-- Да как вы смеете! -- Такого наглого навета на своего отца я не смогла вынести. С такой злостью сжала руку в кулак, что едва не раздавила склянку с драгоценной мазью, о которой совершенно забыла. Правда, тут же опомнилась, разжала пальцы и продолжила чуть спокойнее, хотя внутри все дрожало от негодования и ярости: -- Мой отец никогда и ни за что не поставил бы мою жизнь под удар!

-- По-моему, ваш отец не так давно громогласно отказался от вас, -- хладнокровно парировал следователь. -- И, смею заметить, повод для этого был не сказать, чтобы серьезный. Странный поступок для любящего родителя, не правда ли?

-- Мой отец вспыльчив, -- парировала я. -- Он вполне может в сердцах наговорить всяких гадостей. Но потом находит в себе силы попросить прощения. Не сомневаюсь, что в этот раз будет так же.

-- А вот я как раз очень сомневаюсь в этом. -- Оллред равнодушно усмехнулся, не впечатленный моей речью в защиту отца. -- И прежде всего потому, что к тому моменту, когда ваш отец одумается и решит взять свои слова обратно, то вас уже не будет в живых.

Это был поистине жестокий удар под дых. Я осторожно поставила на подлокотник склянку с целебной мазью, испугавшись, что иначе не устою перед искушением запустить ею в лоб привязчивому следователю. Затем несколько раз глубоко вздохнула, каждый раз при этом выпуская воздух через рот. Нет, я не заплачу, ни за что не заплачу! И не умру! Просто из природной вредности. Когда за мной явится вечный странник, желающий указать путь к престолу богов, то я буду кусаться, брыкаться и никуда с ним не пойду!

-- Большой болючий типун вам на язык! -- первым отреагировал на зловещее предупреждение Дариан. Выпрямился во весь свой немалый рост, и я с очевидным удовлетворением увидела, как Оллред с опаской отступил на несколько шагов, должно быть, испугавшись получить хорошую оплеуху за свое мрачное пророчество.

-- Естественно, я не желаю виере Алексе смерти, -- поспешно затараторил он. -- Но обстоятельства, к моему и, полагаю, всеобщему сожалению, складываются весьма неблагоприятно для нее. Вир Равен был непреклонен в своем прогнозе...

-- Вир Равен любит сгущать краски, -- внезапно прервал его знакомый голос.

Я с весьма противоречивыми чувствами посмотрела на виера Норберга, который вошел в гостиную. Любит же он являться в самый напряженный и драматический момент! Словно специально выжидает такую минуту. Но при виде его спутницы мои брови поползли вверх. Потому как декан факультета ментальной магии бережно поддерживал под локоть виериссу Амикшу.

-- Ами! -- Дариан с такой скоростью бросился к своей бывшей невесте, что едва не снес с ног Оллреда, стоявшего у него на пути. Следователь лишь в последний момент успел отпрыгнуть в сторону.

Я кисло усмехнулась. Н-да, ситуация становится весьма однозначной. Чар подчинения на Дариане давно нет, но он, по всей видимости, продолжает неровно дышать к Ами. Ну что же, этого следовало ожидать. Она -- хрупкая изящная красотка, а я -- жирная корова. И о разводе беспокоиться больше не стоит. День-другой -- и Дариан станет счастливым вдовцом и сможет взять в жены ту, которую действительно любит.

На этом месте своих печальных измышлений я осеклась, поскольку заметила, что на меня смотрит виер Норберг. И было что-то в его взгляде... Нет, не злое и не насмешливое. А некий исследовательский интерес. Так, наверное, я бы смотрела на какой-нибудь древний амулет, гадая, какими свойствами он обладает.

Это было неприятное чувство. В конце концов, я -- живой человек, а не кусок металла с непонятными свойствами.

Ладно, не время сейчас слезы горькие лить. Сначала узнаю, нет ли хоть какой-нибудь надежды на спасение.

Дариан между тем заботливо хлопотал вокруг Ами. Он усадил ее в кресло, бросился к столику с напитками и налил полный бокал вина, после чего преподнес его девушке. Та поблагодарила его слабым кивком, слегка пригубила напиток и словно в изнеможении откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза.

"Ну и притвора!"

Я с подозрением уставилась на Оллреда. Это он только что сказал? Судя по всему -- да, больше некому. Но почему тогда Дариан не отреагировал на столь нелицеприятное мнение о своей дражайшей невесте?

Следователь, заметив, что я на него смотрю, с таким искренним удивлением взглянул на меня, что я невольно смутилась и отвела глаза. Бред какой-то! Неужели я начала страдать от слуховых галлюцинаций?

-- Что вы имели в виду, когда сказали, что вир Равен любит сгущать краски? -- сурово спросила я у Норберга, решив не углубляться в непростую тему своего психического здоровья.

-- Я сказал именно то, что хотел сказать. -- Виер Норберг покосился на Дариана, продолжающего носиться вокруг Ами, как-то странно усмехнулся и подошел ближе ко мне и Оллреду.

-- Значит, я не погибну через двое суток? -- с нескрываемой надеждой переспросила я.

-- Понятия не имею. -- Виер Норберг равнодушно пожал плечами.

Я подавилась слюной и закашлялась, поскольку не ожидала такого ответа. Оллред, стоявший рядом, тяжело вздохнул и в свою очередь направился к столику с напитками, после чего принес мне бокал вина.

-- Держите, виера, -- хмуро бросил он, буквально насильно всучив мне его. Добавил с легкой ноткой сарказма: -- Только не переусердствуйте в очередной раз!

Я с подозрением уставилась на него. О чем это он?

-- Я навел кое-какие справки, пока целитель занимался вашей рукой. -- Оллред пожал плечами, поняв, что я жду пояснений. -- Не так много в нашем Гроштере храмов, в которых можно было бы совершить свадебную церемонию ночью. Точнее, такой всего один -- на главной площади. И там я услышал весьма интересную и занимательную историю об очень пьяной парочке, вознамерившейся сочетаться узами брака в неурочное время.

Я опустила голову, в невесть какой раз за этот несчастливый день почувствовав, как мое лицо и шею заливает краска стыда.

-- Молодец, -- с невольным уважением протянул виер Норберг и одобрительно похлопал Оллреда по плечу.

Тот тоже зарделся, польщенный похвалой от столь важного лица.

-- И все-таки, что вы имели в виду, когда утверждали, что вир Равен погорячился в своем печальном прогнозе? -- вернулась я к той теме, которая по вполне понятным причинам волновала меня гораздо более остальных. Сурово посмотрела на Норберга, даже не подумав пригубить вино. Если честно, от запаха алкоголя давно улегшаяся было тошнота пробудилась и опять опасно подкатила к горлу. Обойдусь пока, а то вдруг опять переберу и начну буянить.

-- Я не знаю, какие планы у богов на ваш счет, -- достаточно холодно проговорил Норберг. Посмотрел на мой бокал вина, затем перевел на такой же, который держала в руках Амикша, и тоже отправился к столику с напитками, продолжая при этом вещать: -- Как я могу утверждать, что вы не погибнете в ближайшие сутки? Вдруг вам кирпич на голову упадет или вы повстречаете разъяренного оборотня в подворотне?

Я испуганно икнула, услышав последнее предположение. А что, оборотни на самом деле существуют?

-- Поэтому я и говорю, что понятия не имею, сколько вам осталось жить, -- продолжил Норберг, щедро плеснув себе в хрустальный фужер какой-то бесцветной жидкости. Неужели Дариан тоже держит у себя самогон?

Между тем декан факультета ментальной магии сделал большой глоток и зажмурился от удовольствия.

-- Меня не особо волнуют несчастные случаи, которые могут произойти со мной, -- поторопилась я объяснить. -- Меня волнует вот это!

И ткнула в сторону виера Норберга рукой, перемазанной отвратительно пахнущей мазью. Такое чувство, будто снадобье вира Равена приготовлено из прогорклого жира с добавлением гнилых очистков!

-- Фу, какая гадость! -- Виер Норберг скривился от отвращения, словно был способен на расстоянии почувствовать это незабываемое амбре! -- Виера, настоятельно рекомендую вам вымыть руки и больше не мазать их всякой бякой!

-- Вообще-то, эта мазь должна... -- начала было я.

-- Неважно, какие цели она выполняет! -- достаточно невежливо прервал меня Норберг. -- Все равно она не спасет вам жизнь. Все, на что способна эта жалкая притирка -- это даровать вам лишний час, может быть, два. Ну и при этом распугать своим запахом всех присутствующих.

Я зажмурилась и тихо прорычала себе под нос нечто невразумительное. Небо, как же он меня раздражает! Ну неужели так тяжело просто ответить, стоит ли мне готовиться к смерти? В конце концов, у меня есть определенные дела, которые я хотела бы уладить перед столь знаменательным и, вне всякого сомнения, самым важным событием в жизни. Например, я бы помирилась с отцом. Все-таки я чувствую себя виноватой в нашей ссоре. Надо обязательно встретиться с ним и объяснить, как все обстояло на самом деле...

-- Да хватит себя хоронить раньше времени! -- раздраженно посоветовал мне Норберг и опять долил себе в бокал загадочной жидкости. Посмотрел на меня через него, добавив: -- Да, ваше положение серьезно, но далеко не безнадежно. На вас две отметины черного огня. Это проклятье считается одним из наиболее серьезных среди всех изученных. И снять его может только создатель.

-- И? -- выжидательно протянула я, пока не услышав ничего утешающего.

-- Следовательно, у нас есть целых два дня, чтобы найти колдуна, который сотворил все это безобразие! -- воодушевленно воскликнул Норберг. Оскалился в хищной ухмылке, зловеще пообещав: -- А там, уж не беспокойтесь, я найду способ, как заставить его выполнять мои приказы.

Правда, вот беда, я его радости и уверенности в благополучном исходе дела совершенно не разделяла. Ну и как это сделать? Тут каждая минута на счету, а он распивать алкоголь вздумал! Не могу ведь я взять все это в свои руки. Но по всему выходит, что придется. Как там говорится? Спасание утопающих -- дело рук самих утопающих!

-- Значит, у Алексы есть шанс? -- вдруг оживился Дариан, соскочил с подлокотника кресла, в котором полулежала Амикша, и подошел ближе.

Я недовольно поджала губы. Ишь, как забеспокоился. Наверное, в мечтах уже примерил черный наряд вдовца и последующую счастливую свадьбу с Ами. Как говорится, нет человека -- нет проблемы. А ведь я угодила во все эти неприятности именно из-за него! Эх, не стоило его спасать!

-- Шанс есть всегда, -- непреклонным тоном ответил на вопрос Дариана виер Норберг. -- Безвыходная ситуация -- это когда на крышку твоего гроба уже кидают землю. -- Подумал немного и со странной усмешкой исправился: -- Впрочем, даже в этом случае существуют определенные варианты...

Я с невольным омерзением передернула плечами. Это он о некромантии, что ли? Да ну, лучше уж умереть раз и навсегда, чем пугать окружающих своим крайне неаппетитным и разлагающимся видом.

-- Ладно, не будем отвлекаться, -- благодушно проговорил Норберг и подлил себе еще алкоголя. По всему было видно, что предыдущие порции не прошли для него даром: глаза весело заблестели, а на щеках выступил слабый румянец. После чего виер опустился в кресло и весело сообщил: -- В общем, я практически уверен, что этот самый колдун -- ваш лучший друг, виер Дариан.

-- Рикардо? -- недоверчиво переспросил тот, смешно округлив глаза.

-- Рикардо? -- подала голос Амикша и наконец-то перестала играть умирающего лебедя, сев прямо.

"Рикардо?" -- едва не брякнула я. Просто так, за компанию.

-- Да, Рикардо, -- важно подтвердил виер Норберг. Посмотрел на Дариана, который теперь мялся рядом со мной, не торопясь вернуться к невесте, и сурово спросил: -- Как давно вы знаете его?

-- Да целую вечность... -- отмахнулся было тот, но тут же замялся. Озадаченно почесал в затылке и с ужасом признался: -- Представляете, я только сейчас понял, что знаю его всего полгода. А мне казалось...

Дариан не договорил, да это было и не нужно.

Полгода. Я сделала мысленную заметку. Опять этот загадочный срок. Амикша подарила Дариану медальон именно полгода назад. Теперь выясняется, что с Рикардо он познакомился тогда же.

-- И я знаю его всего шесть месяцев, -- медленно протянула Ами. Неожиданно всхлипнула и закрыла лицо ладонями, горько обронив: -- О небо, я так низко пала!

Я озадаченно хмыкнула. О чем это она? Ах да, Дариан ведь застал ее в объятиях этого самого Рикардо. Судя по всему, сама Ами тоже в этот момент находилась под воздействием подчиняющих чар. В таком случае я ее понимаю. Очень неприятно и гадко -- знать, что твоим телом просто воспользовались, не спросив на то твоего разрешения.

-- Поверьте, виерисса, в жизни случаются гораздо более неприятные происшествия, -- без малейшего сочувствия отозвался виер Норберг, неспешно потягивая из бокала загадочный напиток.

-- Вы не понимаете! -- Ами страдальчески заломила руки, ее губы предательски задрожали. -- Я -- виерисса! А он! Я понятия не имею, кто он и к какому сословию принадлежит! А я позволяла ему так много...

И слезы опять градом покатились по ее щекам.

Я скептически хмыкнула. Не понимаю, если Рикардо -- дворянин, то каким образом это изменит ее отношение к произошедшему? Или в таком случае ей будет не так противно вспоминать его объятия и поцелуи?

-- Ами! -- Дариан страдальчески покачнулся было к бывшей невесте, но в последний момент одумался и виновато посмотрел на меня.

Я в этот момент усердно делала вид, будто меня совершенно не интересует, собирается ли он остаться рядом со мной или поспешит к Ами. В принципе, какая разница? Сейчас у меня есть заботы поважнее.

-- Я внимательно изучил воспоминания виериссы Амикши, -- продолжил тем временем Норберг, чуть повысив голос. По всей видимости, кого-кого, а его так точно не беспокоили любовные переживания несчастной девушки и метания Дариана. -- По всему выходит, что этот самый Рикардо питает к ней определенные чувства. Да, он использовал ее, чтобы поближе подобраться к Дариану, но делам глубокоуважаемого господина практически не вредил. Самое интересное заключается в том, что медальон Рикардо использовал по сути лишь с одной целью: сделать Дариана более разговорчивым.

-- Демоны, а ведь точно! -- Дариан с неподдельным отчаянием вцепился себе в шевелюру и знатно проредил ее, по-моему, даже не заметив этого.

Я недовольно цокнула языком. Если мой супруг продолжил выдирать себе волосы при каждом неприятном известии, то рискует в ближайшем будущем облысеть.

-- Лишь один-единственный раз этот самый загадочный Рикардо позволил себе непосредственное воздействие на вашу волю, виер Дариан, -- продолжил свои разглагольствования Норберг, опасно жестикулируя бокалом. -- В тот момент, когда вы застали его обнимающим виериссу Амикшу. И то задействовал лишь половинную мощь медальона, поэтому вы умудрились добраться до трактира и хорошенько набрались там в компании госпожи Алексы. А пьяные, как давно и хорошо всем известно, крайне устойчивы к воздействию ментальных чар.

Я посмотрела на бокал, который все еще сжимала в руках. Может быть, повторить свой вчерашний подвиг и опять напиться? Тем самым не позволю этому противному виеру Норбергу по малейшему поводу и без повода залезать в мои мысли. Хотя нет, лучше не стоит. Если мне суждено умереть в ближайшее будущее, то я не желаю провести свои последние дни в пьяном угаре.

-- Вообще, если честно, этот самый Рикардо представляется мне чрезвычайно занимательной личностью, -- задумчиво продолжил Норберг. -- Я практически не сомневаюсь в том, что он самоучка и все премудрости ментальной магии познавал самостоятельно.

-- Почему вы в этом так уверены? -- не выдержав, спросила я. -- Неужели среди ваших "ворон" одни честные и законопослушные люди?

-- Что? -- не выдержав, подал голос Оллред. -- Какие вороны? Почему речь вдруг пошла о пернатых? Виера Алекса, вам плохо?

При этом следователь с таким подозрением косился на полный бокал в моих руках, к которому, кстати, я так и не притронулась, что мне невольно стало смешно. Опасается, бедный, что я опять умудрилась напиться и сейчас начну буянить.

-- "Вороны" -- это неофициальное прозвище студентов с факультета ментальной магии, -- снизошел до объяснений Норберг. Помолчал немного и хмуро добавил: -- Но я вынужден заметить, что я не одобряю этого названия. Оно кажется мне оскорбительным.

-- Да плевать мне на ваше мнение! -- неожиданно даже для себя заявила я.

Виер Норберг внушительно кашлянул и опять внимательно посмотрел на меня. Да как он это делает-то? Опять его глаза на неуловимый момент стали совершенно нечеловеческими! Ну не может у человека быть вертикальных зрачков! Быть может, он оборотень или еще какая неведомая зверушка?

Он наверняка услышал мои мысли. На это неопровержимо указывал румянец гнева, в мгновение ока заливший его щеки. Наверное, мне стоило воскликнуть: "Ой, боюсь-боюсь-боюсь!". Но неожиданно мне стало даже смешно. Да плевать мне на его неудовольствие! Когда стоишь одной ногой в могиле -- начинаешь совершенно иначе смотреть на неудовольствие сильных мира сего.

-- Приношу свои искренние извинения, виер Норберг, за поведение своей супруги, -- вдруг поторопился мне на выручку Дариан. -- Поймите, она сейчас в шоке из-за скорбного известия о своей скорой гибели.

-- Не дождетесь, -- хмуро буркнула я, почему-то почуяв в тоне Дариана скрытое злорадство.

Ну вот, поди, считает уже минуты до того счастливого мига, когда навсегда освободится от меня и семейных уз!

-- Да, похоже, она действительно в шоке, -- милостиво согласился с Дарианом виер Норберг. Поставил бокал на подлокотник кресла, подался вперед, положив на колени локти, и торжественно провозгласил: -- Что же, я объясню вам, почему Рикардо не может быть одним их моих ненаглядных "ворон". Я целиком и полностью уверен в своих студентов. Я стал для них в буквальном смысле отцом и матерью. Я знаю все их потаенные секреты и желания. Я видел все их сны. Если учащийся проявляет хоть малейшие преступные намерения -- то он с треском вылетает с факультета. Причем вылетает не просто так, но я лично ставлю на него блок, не позволяющий использовать ментальные способности.

Я нахмурилась. Ну вот не понравилось мне, как это прозвучало. Слишком самодовольно и властно. А как насчет свободы личности?

-- Любая свобода заканчивается там, где начинается свобода другого, -- витиевато выразился виер Норберг, без спроса подслушав мои мысли. -- Подумайте сами, как страшно было бы жить, если бы люди, наделенные такой властью, оказались совершенно бесконтрольны.

Я в очередной раз хмыкнула. Ага, стало быть, некогда я поступила очень верно, когда провалила испытания. Не хочу, чтобы моей жизнью кто-нибудь управлял! Лучше быть магом-артефактником, пусть и не очень сильным, зато свободным, нежели знать, что за каждым твоим шагом пристально следят.

-- Ладно, это все пустое, -- снисходительно сказал Норберг, явно не желая вдаваться в пустые споры. -- Так или иначе, но я более чем уверен: именно Рикардо мне надлежит допросить в первую очередь!

Я лишь в последний момент удержалась от нового насмешливого замечания в адрес прославленного декана факультета ментальной магии. Просто столько самодовольного бахвальства прозвучало в его финальной фразе, что у меня вновь нестерпимо заныли зубы. Ну очень не люблю личностей, которые по какой-то непонятной причине считают себя властелинами мира!

-- И? -- выжидающе протянул Оллред, глядя на донельзя довольного собой виера Норберга. -- Я полагаю, в таком случае нам не следует терять время. Разве нет?

-- А кто сказал, что я его теряю? -- опять с немалой долей хвастовства отозвался Норберг. -- Поверьте, глубокоуважаемый вир...

Он не успел завершить фразу, поскольку в следующую минуту в гостиную без спроса ввалился новый бравый юноша в черных "вороньих" одеждах. Он, не обращая ни малейшего внимания на Дариана, хозяина дома, быстрым шагом прошествовал к виеру Норбергу, склонился перед ним в глубоком поклоне и...

Нет, он не стал ничего шептать Норбергу на ухо. По крайней мере, его губы ни разу не пошевелились. Но я не сомневалась, что они начали каким-то образом общаться. Норберг тут же отставил бокал в сторону и буквально окаменел, а незнакомец все так же старательно гнул перед ним спину.

Кстати, два парня, о присутствии которых в гостиной я успела позабыть -- настолько умело они сливались с обстановкой -- тоже заинтересовались происходящим и подошли ближе.

-- Бестолочи! -- вдруг гневно грохнул виер Норберг. -- Идиоты! Ротозеи! Ничего важного вам поручить нельзя!

Несчастный посланник, принесший ему некое печальное известие, вздрогнул, будто его ударили наотмашь, и еще ниже склонился в поклоне, лбом почти ткнувшись себе в колени. Двое любопытствующих незнакомцев, которые так и не представились нам, быстро и бесшумно отбежали на приличное расстояние, сделав вид, будто совершенно ни при чем, и вообще -- просто мимо проходили.

-- И что теперь делать? -- Виер Норберг задумчиво потер лоб.

Я тоскливо вздохнула при виде предательской дрожи его пальцев. Нет, конечно, они не тряслись сильно, как у несчастного, подсевшего на сонную траву. Но даже этого едва заметного трепыхания мне вполне хватило, чтобы понять: дела у меня обстоят хуже некуда.

-- Извините, -- сдавленно попросила я. И решительным шагом вышла прочь из гостиной.

***

На улице шел дождь. Я стояла у окна спальни, в которой просыпалась уже дважды за сегодняшний день, чрезвычайно богатый на всевозможные события, и смотрела на желтое пятно ближайшего фонаря.

Поразительно, как быстро бежит время! Был уже поздний вечер, и только сейчас я вспомнила, что так и не поела, пропустив не только обед, но и ужин. Ну а за завтраком по вполне понятным причинам у меня не было аппетита.

Удивительно, но голода я не ощущала. Наверное, из-за сосущего чувства тревоги. Было ли мне страшно? Да, конечно. Очень обидно умирать в двадцать лет. И еще обиднее, когда понимаешь, что сама виновата в произошедшем. Я угодила в столь неприятный переплет лишь из-за желания покрасоваться перед Дарианом и Гисбертом. Стоило сразу же признаться, что не являюсь специалистом в чарах подобного толка, и рекомендовать дворецкому обратиться в полицию. А я...

Я рассерженно мотнула головой. Ладно, что ныть без толка! Что сделано -- то сделано. Лучше подумать, как выпутаться из этой ситуации с наименьшими потерями.

Как назло, ни одной дельной мысли в голову не шло. Как-то разом навалилась тревога и усталость. И еще мне было очень обидно, что Дариан не отправился следом за мной и не спросил, не нужна ли мне помощь. Впрочем, о чем это я? Наш брак -- случайность, глупая ошибка. Совсем скоро он освободится от этих уз и вернется к Ами.

На этом месте я не выдержала и тихонько всхлипнула. В одиночестве можно немного поныть о своей несчастливой доле.

Я несколько раз глубоко вздохнула, затем отошла и легла на кровать. Уткнулась носом в подушку и принялась часто дышать ртом. Как бы я хотела вернуть время на сутки назад! Тогда я бы ни за что не отправилась в тот злополучный трактир и не заказала бы себе самогона. Нашла бы другой способ отделаться от Гровера. Да что уж после драки кулаками махать.

Наверное, я и впрямь слишком утомилась за сегодняшний день. Веки слипались с непреодолимой силой, я зевнула раз, другой -- а потом сама не заметила, как задремала.

Впрочем, задремала ли?

Я словно оцепенела. С одной стороны, я понимала, что сплю, но с другой -- никак не могла открыть глаза. Чем-то это напоминало те мои ощущения, которые я испытывала при так называемом допросе, проведенном виером Норбергом. Правда, тогда я отвечала на его вопросы в своей обычной одежде, а сейчас...

Я видела себя в роскошной опочивальне. Огромная комната утопала в полумраке. От небольшой жаровни веяло теплом и каким-то полузабытым ароматом из детства.

Я задумчиво ощупала себя. Ну хоть не голая -- и то благо. Хотя тяжело назвать одеждой полупрозрачное нечто, плотно обрисовывающее все мои далеко не хрупкие телеса и не оставляющее особого простора для фантазии.

-- Здравствуй, красотка! -- вдруг сладко промурлыкал кто-то.

Я подпрыгнула на месте, развернулась и уставилась на незнакомца, так нагло ворвавшегося в мое странное сновидение.

О, каким он был! Словно сошел со страниц какого-нибудь любовного романа. Распахнутая рубаха позволяла увидеть плоский живот с ровными кубиками мышц и волнующую дорожку темных кудрявых волос, убегающих за пояс свободных домашних штанов. Кстати, штаны почему-то просвечивали на самом интересном месте, и я получила сомнительное удовольствие во всех мельчайших деталях разглядеть детородный орган этого нахала. Ну что я могу сказать... Внушает уважение, прямо даже очень внушает. Правда, я не совсем понимала, с чего вдруг начала видеть всякие эротические сновидения. По-моему, жизненная ситуация, в которую я угодила, не располагала к подобному.

-- Порезвимся? -- игриво поинтересовался загадочный некто.

Я с определенным трудом оторвала взгляд от его достоинства и перевела его выше, желая узнать, кто это такой смелый и дерзкий. И тут меня ожидало очередное потрясение. А все потому, что я так и не поняла, кто передо мной стоит. Черты лица незнакомца постоянно искажались и менялись. Словно в своеобразном калейдоскопе. То я видела Дариана, то на смену ему пришел сам виер Норберг, то мелькнул полузабытый товарищ по лекциям.

-- Ну же, иди ко мне! -- страстно выдохнуло это чудное создание и шагнуло ко мне с весьма недвусмысленными намерениями, широко распахнув объятия.

Я негодующе взвизгнула и отпрыгнула в сторону, заметив, что его достоинство горделиво вздыбилось. Ой, что-то мне все это очень не нравится! Это уже не эротический сон, а настоящий кошмар получается. Что все это значит?

-- Что все это значит? -- недоуменно спросил меня парень. Хвала всем богам, он не сделал ни малейшей попытки поймать меня. Напротив, скорчил такую жалобную физиономию, как будто моя реакция его всерьез обидела. После чего шмыгнул носом и очень грустно поинтересовался: -- Неужели я тебе не нравлюсь?

-- Да как сказать... -- промямлила я, стараясь не глядеть ему ниже пояса. Ну не верю я, что у мужчины этот самый орган может быть таким огромным! Что-то тут не то и не так. Я уж промолчу про те странности, которые творятся у бедолаги с лицом.

-- Я ведь так старался, -- тихо выдохнул несчастный. Сел на кровать, которая, по всей видимости, должна была послужить ложем страсти, и грустно понурил плечи.

Я с нескрываемым облегчением перевела дыхание. Ну вот, хотя бы не буду теперь отвлекаться на рассматривание всяких посторонних мужских органов. Благо, что колени незнакомец предпочел держать плотно сомкнутыми.

-- Рикардо! -- вдруг осенило меня. -- Ты же Рикардо, верно?

Да, я понимаю, что невежливо к совершенно незнакомому человеку обращаться сразу же на "ты". Но не могла я соблюдать с ним все необходимые правила этикета! По одной простой причине: если ты видела у мужчины член, то вроде как глупо вести с ним чопорные беседы. К тому же он первый начал!

-- А как ты поняла? -- Парень посмотрел на меня с невольным уважением.

-- Да так, догадалась, -- уклончиво ответила я, отчаянно пытаясь сообразить, что же теперь делать.

Интересно, как он умудрился пробраться в мой сон? Хотя, скорее всего, я догадываюсь. Любое проклятье -- это своеобразные узы, которые крепче крепкого привязывают жертву к ее мучителю. По всей видимости, виер Норберг прав, и Рикардо в самом деле талантливый самоучка, весьма поднаторевший в ментальной магии. Тогда получается, что я буду вынуждена еще долго терпеть этого типа в своих снах.

"Не так уж и долго, -- тут же грустно исправилась я. -- Или забыла, что через пару дней тебе суждено погибнуть?"

-- Немедленно вылечи меня! -- потребовала я, стараясь особо не смотреть ему на лицо. От постоянной смены обличий у меня начала кружиться голова. -- И вообще, не мог бы ты остановиться на каком-нибудь одном облике?

-- А что, ты видишь меня по-разному? -- искренне изумился Рикардо.

-- Если честно, я вижу в тебе множество разных мужчин, -- хмуро проговорила я. Неосторожно взглянула на него и тут же отвела глаза, почувствовав, как к горлу подкатила тошнота.

-- Странно, -- продолжил удивляться Рикардо. -- Мои чары... В общем, я хотел очаровать и соблазнить тебя. Поэтому ты должна была увидеть того, кого больше всего на свете желаешь.

-- Получается, я чрезвычайно влюбчивая особа и желаю многих мужчин, -- неохотно ответила я.

Рикардо открыл было рот, видимо, намереваясь спросить еще о чем-то. Но почти сразу передумал и прищелкнул пальцами.

Заклинание схлынуло, словно его и не было никогда. И я обнаружила, что смотрю на очень печального подростка лет пятнадцати. Темные волосы всклочены так, будто никогда не знали расчески. Темно-синие глаза подчеркнуты кругами усталости и бессонницы. А какой он был худой! И куда только делась мускулистые руки и накаченный живот!

Изменилась и одежда горе-мага. Хвала небесам, теперь мне не грозило увидеть его достоинство. Паренек сидел передо мной в узких штанах, заправленных в высокие сапоги, и черной рубашке, застегнутой на все пуговицы.

-- И со мной так же сделай, -- попросила я и ткнула в свое неприличное одеяние.

-- А мне ты и такой нравишься, -- попытался грубо польстить мне Рикардо.

Я скептически хмыкнула. Ага, так я и поверила.

-- Быстро! -- потребовала я. -- В конце концов, это некрасиво и несправедливо: почему я должна разговаривать с тобой, сверкая своими телесами?

Рикардо тяжело вздохнул, потом опять прищелкнул пальцами, видимо, признав мою правоту.

Легкая теплая щекотка пробежала по моему телу. Я скосила глаза и удовлетворенно перевела дыхание, увидев, что на мне теперь вполне обычное платье.

-- А теперь рассказывай. -- Я немного посомневалась, но затем все-таки присела рядом с ним.

Если честно, не тянул этот самый Рикардо на зловещего могущественного мага. Обычный парень. И почему-то мне кажется, он сам напуган тем, что натворил.

-- Меня, наверное, теперь казнят, -- чуть слышно проговорил он и жалобно скуксился, явно намереваясь горько разрыдаться.

Я раздраженно цокнула языком. Дожила! Теперь мне его еще утешать придется! А ведь это меня надо утешать, это я вот-вот умру в самом расцвете сил! И, кстати, именно по его вине!

-- Тебя обязательно казнят, -- зловеще пообещала я, -- если я погибну по твоей милости. А ну, быстро рассказывай, зачем ты все это устроил!

-- Я люблю Ами, -- почти беззвучно признался паренек и громко шмыгнул носом.

-- Не понимаю, -- искренне призналась я. -- Если ты ее любишь, то какого демона сделал ее невестой Дариана?

-- Потому что она любит его. -- Рикардо всплеснул руками, словно удивленный, что надо объяснять настолько элементарные вещи. -- А он не обращал на нее внимание. Вот я и сделал медальон.

-- Ничего не понимаю! -- воскликнула я. -- А почему ты не мог сделать так, чтобы она полюбила тебя?

-- Потому что ты видишь меня сейчас именно таким, каким я являюсь в реальности, -- сказал Рикардо. -- Мне пятнадцать лет, а ей двадцать. Было бы наоборот, а так... Как ты понимаешь, у меня нет никаких шансов. Конечно, я сделал так, чтобы казаться взрослее в ее глазах и в глазах Дариана. Но это лишь временная мера. Никакое заклинание ментальной магии не сумеет продержаться всю жизнь. Я понимаю, что у нас нет и не может быть общего будущего, даже если не брать в расчет разницу в нашем положении.

-- А зачем ты подружился с Дарианом и узнавал про его планы? -- спросила я.

-- Мне было просто интересно. -- Рикардо пожал плечами. -- Дариан жил так, как мне всегда хотелось. Богатый, упрямый, он в состоянии получить абсолютно все! А я...

И несчастный парень лишь махнул рукой, предложив мне самостоятельно завершить за него фразу.

-- А кто ты? -- решила уточнить я.

-- Мой отец мельник, а мать -- обычная крестьянка, -- ответил он и прочувственно захлопал длинными ресницами.

Я нахмурилась. Что-то тут не сходится. Нет, меня как раз не удивляет то, что настолько одаренный ребенок родился в обычной семье. Такое частенько случается. Но каким образом он освоил ментальную магию? Причем освоил достаточно неплохо. Это практически невозможно сделать без опытного наставника! И потом, злополучный медальон был не просто настроен на подавление чужой воли. На нем помимо прочего имелось проклятье -- своеобразная защита от попытки нейтрализовать эти чары. И что насчет угроз, которые я слышала, когда освобождала Ами от заклинания? Я уж промолчу про то, что с рассказанной слезливой историей никак не вяжется попытка Рикардо обольстить меня. Кстати, зачем ему это? Я далеко не красавица, по крайней мере, до Ами мне точно далеко. И вообще, странно все это.

-- Не веришь, да? -- полюбопытствовал Рикардо, видимо, заметив замешательство на моем лице.

-- Нет. -- Я покачала головой.

-- А жаль.

Как-то это очень странно прозвучало. В тоне парня вдруг скользнула неприкрытая угроза, и я мгновенно напряглась. Ох, сдается, я была права, когда решила, что не все так гладко с этим юношей.

Рикардо между тем довольно потянулся и встал. Я попятилась назад, когда увидела, что его облик вновь задрожал, изменяясь. И интуиция мне подсказывала, что на сей раз дело может закончиться весьма неприятно для меня.

Нет, Рикардо не превратился снова в героя-любовника. На сей раз он предстал передо мной в облике высокого светловолосого мужчины лет тридцати. Наверное, его можно было бы даже посчитать симпатичным, вот только от его по-кошачьи зеленых глаз веяло таким холодом, что я невольно поежилась.

Я скользнула взглядом по массивным перстням, которые унизывали его тонкие изящные пальцы прирожденного аристократа. Зуб готова дать на то, что каждый из них -- могущественный амулет, до предела накаченный магической энергией. Ох, что-то мне очень не нравится его такое внезапное преображение! Теперь передо мной стоял не испуганный мальчишка, а мужчина, уверенный в своих силах. И я не сомневалась, что при желании он размажет меня одним пальцем.

-- Так я выгляжу на самом деле, -- проговорил он, предупреждая мой возможный вопрос. Подчеркнуто поправил брошь с крупным черным агатом, которая украшала кружевное жабо на его темно-зеленой рубашке, удивительно идущей к цвету его глаз.

-- Зачем? -- спросила я. -- Зачем был нужен весь этот спектакль и слезоточивая история?

-- Я не люблю причинять боль понапрасну. -- Мужчина усмехнулся и сделал шаг ко мне. В унисон этому я попятилась. Точнее -- попыталась это сделать, потому что ноги самым подлым образом отказались мне подчиняться.

Рикардо между тем подошел ко мне и остановился так близко, что мои ноздри пощекотал приятный мятный аромат, исходящий от его рубашки.

Он вкрадчиво продолжил, и от его мягкого обволакивающего голоса мельчайшие волосы на моем теле стали дыбом из-за ужаса. Слишком страшные вещи он говорил.

-- Я бы сожрал твой разум, детка, -- произнес Рикардо. -- Выпил бы его до дна, как выпиваю бокал вина. Если бы ты поддалась на мои чары, то до последнего не почувствовала бы ничего необычного. Ты бы познала самое большое наслаждение в жизни. А в пик твоего оргазма ты бы превратилась в слюнявое нечто, не человека, а так, недоразумение одно. Тело, в котором еще бьется сердце, но отсутствует разум. Если бы ты поверила моей истории о тяжелой жизни, то итог был бы такой же. Правда, у меня бы ушло чуть больше времени. И удовольствия ты бы не получила, но и боль не почувствовала бы. Ты бы обязательно захотела меня пожалеть, похлопала бы сочувственно по плечу... И я бы увлек тебя в паутину своих чар. Ну что же, ты сама виновата в том, что мне придется действовать иначе. Более грубо, более жестоко...

Он легонько прикоснулся тыльной стороной ладони к моей щеке. Провел по ней, убирая мои растрепавшиеся волосы назад.

-- Будет больно, -- прошептал он, наклонившись ко мне так близко, что я ощущала его дыхание на своих губах. -- Но недолго. Потерпи, детка.

-- Почему? -- упрямо повторила я свой вопрос. -- Зачем тебе это?

-- О нет. -- Рикардо негромко рассмеялся. -- Даже не старайся. Я не уподоблюсь тем идиотам-злодеям, которые в подробностях выкладывают свои планы несчастной жертве, а та в последний момент спасается и срывает все задуманное. Хотя я уверен, что ты никому и ничего не успеешь рассказать, но... Осторожность -- превыше всего.

Я обливалась холодным потом, отчаянно пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации. И угораздило же меня перейти дорогу злобному могущественному магу-менталисту! По всей видимости, он просто хочет отомстить за то, что я освободила Ами и Дариана из-под его влияния.

"А еще проклятье -- это крепчайшая нить, которая связывает жертву и преступника, -- вдруг услышала я внутренний голос, который теперь говорил с вполне узнаваемыми интонациями виера Норберга. -- Следовательно, при помощи особых ритуалов можно было бы найти этого Рикардо, воспользовавшись твоей помощью. И сам Рикардо это прекрасно понимает, вот и пришел за тобой первым. Только не учел одного. Я буду ждать его".

-- Прости, детка, я не люблю, когда мне мешают, -- напоследок выдохнул Рикардо и потянулся ко мне с явным намерением поцеловать.

И неожиданно все закончилось. Вообще все. Я вдруг вспомнила, что сплю, и открыла глаза.

Это было очень странно и непонятно. Как будто кто-то повернул рычаг, переменив перед моими глазами картину мира. Только что я готовилась к смерти в объятиях таинственного и, что скрывать очевидное, очаровательного злодея -- и вот уже я лежу на кровати в полном одиночестве.

Я несколько секунд таращилась в потолок, силясь осознать, что же случилось. Хм-м, а вдруг Рикардо все-таки выполнил свою угрозу и выпил мой разум?

Я испуганно вздрогнула было, но тут же расслабилась. Да ну, бред. Тогда бы я не могла бояться этого. Мне было бы все равно.

Тем не менее, осмыслить произошедшее стоило. Я никак не могла понять, по какой причине Рикардо не довел до конца начатое. Пожалел меня? Не думаю. А тогда почему я еще в твердой памяти и здравом рассудке?

Все еще удивляясь тому, что случилось со мной во сне, я села и опять вздрогнула. Потому что неожиданно увидела виера Норберга.

Мужчина удобно расположился в кресле, которое стояло в самом темном углу спальни. Он сидел, практически полностью утонув в тени от высокой спинки, поэтому, наверное, я не заметила его в первые моменты после пробуждения.

-- Что вы тут делаете? -- пожалуй, даже слишком резко спросила я, на всякий случай кинув на себя опасливый взгляд -- все ли в порядке с моей одеждой.

Хвала небесам, платье за время недолгого сна не задралось мне до ушей. И то благо. Удостоверившись в этом, я как можно грознее сдвинула брови и опять посмотрела на виера Норберга.

Он, по всей видимости, и не собирался отвечать на мой вопрос. Сидел и самым наглым образом молчал.

-- Вам не кажется, что это неприлично? -- еще более недовольным тоном осведомилась я. -- Виер Норберг, вы нарушаете всяческие нормы и правила приличия!

И опять ни слова в ответ.

Это удивило меня. Что это с ним? Язык, что ли, проглотил?

-- Виер Норберг, почему вы молчите? -- резко спросила я и вскочила с кровати.

Как и следовало ожидать, он вновь никак не отреагировал на мой вопрос.

Я недоуменно нахмурилась. А он, случаем, не спит? Его лица я при всем желании не могла разобрать -- оно скрывалось в густой чернильной тени.

-- Алекса? -- В следующее мгновение в дверь осторожно поскреблись, и на пороге предстал Дариан.

При виде своего законного супруга я с нескрываемым облегчением вздохнула. Ну хоть у него узнаю, что происходит.

-- Почему ты кричишь? -- спросил Дариан и подошел ко мне. -- С тобой все в порядке?

-- Вроде бы, да, -- отозвалась я.

Опять покосилась на словно дремлющего виера Норберга, который за все это время ни разу не пошевелился. Во мне вдруг зародилось ужасное подозрение: интересно, а он вообще жив? А то с моим везением вполне может оказаться, что декан факультета ментальной магии по непонятной причине умер подле моей кровати.

Дариан проследил за моим взглядом и в свою очередь изумленно вскинул брови.

-- Виер Норберг, с вами все в порядке? -- вежливо осведомился он.

Я мысленно хмыкнула. Ага, Дариан не удивлен его присутствию. А почему?

-- Виер Норберг сказал, что приготовил западню для Рикардо, -- негромко пояснил Дариан, догадавшись о причинах замешательства, которое отразилось на моем лице. -- Мол, он обязательно попытается уничтожить твой разум. Потому как иначе возможно будет по принципу обратной связи вычислить его, воспользовавшись проклятьем, которое вас связало. -- На этом месте Дариан споткнулся и смущенно добавил: -- Надеюсь, я правильно все пересказал. Если честно, не силен в ваших магических материях.

-- Суть я уловила, -- прохладно проговорила я. -- Правда, все равно не понимаю, что виер Норберг делал в комнате, пока я спала.

-- Он заявил, будто именно в этот момент на тебя напал Рикардо. -- Дариан всплеснул руками. -- Я потребовал, чтобы тебя немедленно разбудили, но виер Норберг наотрез отказался. Сказал, что другого такого шанса может не представиться. Оллред и Ами остались внизу, а он отправился к тебе. Ну и я... Поспешил за ним. Естественно, на глаза не стал попадаться и в комнату не напрашивался. Просто стоял за дверью и прислушивался, все ли в порядке. А потом ты заговорила, вот я и спросил, все ли у тебя в порядке.

-- Ясно, -- протянула я.

Если честно, я испытывала весьма двоякие чувства по поводу произошедшего. С одной стороны, вне всякого сомнения, я злилась на виера Норберга. Ишь ты, западню он на Рикардо устроил, а меня при этом в известность поставить не удосужился. Демоны, да я чуть не поседела от страха, когда этот проклятый колдун начал угрожать, что оставит меня слюнявой идиоткой! Но, с другой стороны, в чем-то я понимала резоны Норберга. В самом деле, если бы он предупредил меня, то западня бы не получилась. Не сомневаюсь, что Рикардо без особых проблем прочитал бы мои мысли и оказался бы предупрежден о ловушке.

А еще мне было очень приятно, что Дариан не остался внизу со своей невестой, а решил проверить, не мучают и не обижают ли меня здесь. Какой заботливый и ответственный молодой человек! Даже немного жаль, что нам придется развестись.

-- Так что с виером Норбергом? -- поинтересовался между тем Дариан, вряд ли догадываясь, что в этот момент удостоился моей мысленной похвальбы.

-- Понятия не имею, -- честно ответила я. -- Я проснулась и увидела его. Спросила, что он тут забыл, но так ничего не услышала в ответ.

-- А он вообще живой? -- на всякий случай поинтересовался Дариан, напряженно вглядываясь в темную фигуру, застывшую в кресле.

Я хохотнула было, сочтя его вопрос за шутку, но тут же озадаченно замолчала. А в самом деле -- не погиб ли он в схватке с Рикардо? Вдруг ловушка обернулась против охотника? Хотя нет, скорее всего, он жив. Просто лишился рассудка, проиграв в поединке загадочному и могущественному колдуну.

От этой мысли я невольно похолодела. Если даже декан факультета ментальной магии оказался бессилен перед чарами Рикардо -- то на что надеяться мне?

-- Подожди, я сейчас проверю, -- пробормотал Дариан, сделав мне знак оставаться на месте. Да я и сама не горела желанием подходить ближе. А то вдруг Норберг действительно погиб? С детства боялась мертвых. Недаром считается, что в теле умершего может возродиться какое-нибудь исчадие бога-пасынка, поэтому стоит держаться от кладбищ и склепов подальше. И вообще, от мертвых плохо пахнет!

Впрочем, все посторонние рассуждения мгновенно вылетели из моей головы, когда я увидела, что Дариан склонился над Норбергом. Осторожно приложил пальцы к шее мужчины, видимо, пытаясь нащупать его пульс. Затем выпрямился и несколько беспомощно на меня посмотрел.

-- Он мертв? -- свистящим шепотом осведомилась я.

-- Да нет, вроде бы, еще дышит, -- с сомнением протянул Дариан. -- По крайней мере, сердце бьется. Возможно, он просто слишком крепко заснул?

И, желая проверить свое предположение, он взял и как следует потряс Норберга за плечи.

Я ахнула от такой дерзости. Вот сейчас Норберг как очнется -- и полетят клочки по закоулочкам. Вряд ли практически всемогущему декану факультета ментальной магии понравится столь невежливое обращение с собой.

Однако ничего не произошло. Голова Норберга просто несколько раз безвольно мотнулась из стороны в сторону, но он так и не проявил никаких признаков жизни.

-- Ой! -- тоненько пискнула я. В свою очередь подошла ближе и в упор уставилась на виера.

Да, он определенно был жив. На это указывал легкий румянец, играющий на его скулах, и блаженная улыбка на устах. Но что с ним? Неужели Рикардо одержал верх в ментальном поединке и уничтожил разум Норберга? Но тогда даже страшно представить, какой силой и мощью должен обладать этот колдун! Если с ним не справился даже такой прославленный маг, то мне нечего и рыпаться.

-- И что нам теперь делать? -- совершенно несчастным голосом спросил Дариан, видимо, подумав о том же.

Я лишь тяжело вздохнула в ответ. Н-да, все-таки придется мне погибнуть в самом расцвете сил. Только что я лишилась последней надежды на спасение.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ОДНА ПРОТИВ ВСЕХ

За окнами плескалась непроглядная ночь, когда я и Дариан спустились в гостиную. Кстати, Ами все еще была здесь. Девушка дремала в кресле, кем-то заботливо укрытая пледом. Никуда не ушел и Оллерд. Младший следователь вдумчиво изучал какую-то книжку, но при нашем появлении отложил ее в сторону. А вот двоих незнакомцев из свиты Норберга не было. Неужели они почувствовали, что с их предводителем произошла беда, и поспешили удалиться? Но куда? За помощью или просто сбежали, как бегут крысы с тонущего корабля?

-- А где?.. -- удивленно начал Дариан, тоже заметивший, что наши ряды поредели.

-- Кто их знает. -- Оллред раздраженно дернул щекой, будто прогонял невидимого комара. -- Просто встали и ушли, не проронив при этом и слова. Я пытался их остановить, спросить, что все это значит. Но они...

Оллред не закончил фразу, лишь махнул рукой.

Я сочувственно хмыкнула. Все понятно и без лишних слов. Куда уж младшему следователю тягаться с двумя магами-менталистами. Бедняге еще повезло, что они не наслали на него каких-нибудь ужасов, существующих только в воображении, но от этого не менее леденящих кровь.

-- Понятно, -- пробормотал Дариан.

-- А почему вы одни? -- в свою очередь полюбопытствовал Оллред. -- Или виер Норберг, не тратя времени на лишние прощания, помчался в погоню за этим самым Риккардо?

-- Полагаю, виер Норберг проиграл в схватке с Рикардо, -- сухо сказала я.

-- Он мертв?! -- Оллред подскочил на месте от такого известия, неаккуратным движением смахнув с подлокотника книгу, которую прежде изучал.

-- Скорее, жив, чем мертв, -- поправил его Дариан и тоскливо вздохнул, поскольку это уточнение не играло особого смысла.

Оллред вскочил с кресла, бросился было к выходу, видимо, желая подняться на второй этаж и самолично убедиться в правдивости наших слов, но почти сразу остановился и обреченно вернулся на прежнее место.

-- Дела, -- пробормотал он и принялся дрожащей рукой растирать лоб, силясь осмыслить новые факты.

Я, не спрашивая ничьего разрешения, подошла к столику с напитками и щедро плеснула себе из той самой бутылки, которую оставил початой виер Норберг. Интересно, что за загадочный прозрачный напиток он с таким удовольствием пил? С сомнением понюхала содержимое фужера, но жидкость ничем особо не пахла. Затем осторожно пригубила.

Вода! Я невольно хмыкнула. Надо же, он пил обычную воду! Ну, то есть, не совсем обычную, если судить по слабому цветочному привкусу, но все равно. Надо же, а я-то думала, что декан факультета ментальной магии едва не напился на моих глазах.

-- И что теперь делать? -- жалобным тоном спросил было Оллред, но осекся, осознав, что из его уст это прозвучало, мягко говоря, неуместно.

-- Вы же представитель власти, вам и карты в руки, -- с сарказмом огрызнулась я, не упустив такой замечательной возможности хоть на ком-то выместить свою злость.

Правда, почти сразу я пожалела о своей несдержанности. Да ладно, я слишком сурова, Оллред на самом деле весьма неплохой парнишка. Кто же виноват, что ему в качестве второго самостоятельного дела выпало настолько сложное расследование. Попробуй поймай неуловимого Рикардо, если с этим даже виер Норберг не справился.

Затем я взяла со стола склянку, наполненную мерзкой притиркой, которую мне оставил вир Равен. Потянулась было открыть ее, желая в очередной раз намазать руку, но тут же остановилась. Пустое! Как сказал виер Норберг, в лучшем случае это дарует мне всего час, может быть, два жизни. Слишком мало!

По всей видимости, Оллред всерьез обиделся на мое замечание. Он горделиво задрал нос, а на его скулах разгорелись два пятна лихорадочного румянца.

-- Да, виера Алекса, спасибо за напоминание! -- высокомерно воскликнул он. -- Я здесь единственный представитель королевской власти и отныне буду вести расследование так, как посчитаю нужным! Итак, первым делом я бы хотел узнать, чем закончилась ваша встреча с Рикардо. Насколько я понял виера Норберга, это должно было произойти во сне. Так?

-- Скажи, а как выглядит этот Рикардо? -- спросила я у Дариана, невежливо проигнорировав вопрос Оллреда.

Не то, что я хотела бы позлить несчастного младшего следователя. Отнюдь! Просто я не желала терять время на долгий пересказ беседы, которая все равно мне ничего не дала. Я так и не узнала резонов Рикардо. Даже более того: по-прежнему сомневалась, что это его настоящее имя.

Кроме того, мне очень не хотелось признаваться в том, что Рикардо сперва пытался обольстить меня. И уж тем более я не горела желанием поведать тому же Дариану то, что видела обнаженное достоинство постороннего мужчины. Как-никак он мой муж и вряд ли его приведет в восторг известие о том, что этот самый Рикардо не только встречался с его невестой, но и пытался затащить в постель его жену.

Хм-м... На этом месте своих рассуждений я споткнулась и задумчиво почесала нос. Как-то странно получается. Выходит, что Рикардо питает просто-таки болезненное пристрастие к совращению девушек, которые волею судьбы оказались дороги Дариану. Сначала Ами, потом я. Почему? Виер Норберг сказал, что для него остаются тайной резоны Рикардо. Делами Дариана он интересовался лишь постольку-поскольку. А вдруг основным его желанием было не навредить Дариану в профессиональной сфере, а унизить его как мужчину? Тогда получается, что это личная месть, и разгадку следует искать в прошлом моего мужа.

-- Ты сказал, что, возможно, знаешь, почему Рикардо интересовался твоими делами, -- спросила я, посмотрев на Дариана. -- Не хочешь поделиться своими соображениями?

-- Ну... -- Он неожиданно покраснел, будто я задала ему очень неприличный и неудобный вопрос. Помолчал немного и вдруг сказал: -- Нет, если честно, совершенно не хочу.

-- Почему?! -- Я аж подпрыгнула от возмущения. -- Тебе не кажется, что сейчас не время для тайн?

Дариан упрямо сопел, глядя себе под ноги. Румянец сполз с его лица на шею, от чего на ней появились некрасивые пятна.

-- Дариан! -- прошипела я. -- На кону стоит моя жизнь! Тебе не кажется, что ты мог бы проявить хоть капельку уважения ко мне...

-- Он полагает, что Рикардо нанял ваш отец, -- оборвал меня Оллред. Криво ухмыльнулся. -- Полагаю, это имеет смысл.

-- Не начинайте! -- перебила его я. -- Я прекрасно помню ваши измышления по этому поводу. Но нет, я более чем уверена, что мой отец не способен на это!

-- Тем не менее факты есть факты, Алекса, -- вдруг подал голос Дариан. -- Сегодня я много думал над своими поступками после того, как обзавелся этим проклятым медальоном. И знаешь, я вспомнил, что провалил несколько сделок, в которых моим основным конкурентом был как раз твой отец, виер Грэг Гриан. Причем провалил сам, по собственной глупости. Уверен, если бы я не находился в тот момент под воздействием чужой воли...

-- Чушь! -- Я закрыла уши руками и отчаянно затрясла головой, не желая больше слушать его. -- Нет, я не верю! И есть одно неопровержимое доказательство того, что мой отец непричастен ко всему происходящему!

-- Какое же? -- полюбопытствовал Оллред.

-- Если он в самом деле нанял этого Рикардо, чтобы получить возможность следить за Дарианом, то должен знать, в какую смертельную опасность я угодила. -- Я гордо вздернула подбородок. -- Так вот, мой отец...

Договорить я не успела. В следующее мгновение на пороге гостиной появился Гисберт. Несчастный дворецкий, если судить по отчаянной зевоте, которую он безуспешно пытался скрыть, явно очень хотел спать, но не осмеливался прилечь, пока в доме присутствовало столько постороннего народа.

-- Господин Дариан, -- начал он, -- к вам пожаловал с визитом...

И его в буквальном смысле снес с ног мой отец, который, не дожидаясь разрешения, ураганом ворвался в комнату.

-- Алекса! -- взревел он и ринулся ко мне, широко раскрыв объятия. -- О небо, Алекса, ты еще жива, какое счастье!

-- ...пожаловал с визитом виер Грэг Гриан, -- невозмутимо завершил фразу Гисберт, который каким-то чудом все-таки устоял на ногах.

Отец с такой силой обнял меня, что у меня жалобно затрещали ребра. Ой, что это с ним? Нет, он часто бывает эмоционален сверх всякой меры, но не до такой же степени.

-- Ага, -- в воцарившейся после этого тишине довольно сказал Оллред. -- Кажется, мы с виером Дарианом были правы. И сейчас кое-кто поведает нам весьма занимательную историю.

***

-- Вот как-то так, -- наконец-то завершил свою долгую прочувственную речь отец и виновато сгорбился, напоследок обронив в сторону хмурого Дариана: -- Простите, право слово, я не думал, что все это так далеко зайдет.

Дариан несколько раз сжал и разжал кулаки, открыл было рот, явно желая сказать парочку крепких словечек моему отцу, но потом покосился на меня -- и в свою очередь отошел к столику с напитками, где одним глотком осушил бокал вина.

Я невольно облизнула губы. Хотела бы я сейчас тоже выпить чего-нибудь покрепче, лишь бы запить неприятное послевкусие, оставшееся после рассказа отца.

Увы, предположения Оллреда и Дариана оказались чистой правдой. Мой отец в самом деле имел глупость нанять некоего колдуна, незаконно практикующим ментальную магию. По его словам, Рикардо сам вышел на него с предложением, от которого отец не смог отказаться. Что может быть заманчивее: загодя узнавать планы заклятого соперника и конкурента, мешать ему в заключении сделок. К тому моменту Дариан уже не раз и не два перебегал ему дорогу, умудрился перехватить несколько чрезвычайно выгодных заказов. Поэтому отец недолго сомневался. К тому же Рикардо заверил его, что в результате его действий никто не пострадает. Мол, все будет сделано аккуратно и незаметно. Дариан и его окружение продолжат жить так же, как и прежде. Никаких проблем со здоровьем ни у кого не возникнет. И только поэтому он согласился с предложением Рикардо.

Собственно, неладное отец заподозрил только сегодня, когда узнал про медальоны, подчиняющие владельцев чужой воле, и про то, как сильно я пострадала при попытке разобраться с этими чарами. Он тут же отправился к Рикардо, желая потребовать от него объяснений, но никого не застал. Дом, в котором раньше проживал колдун, оказался уже давным-давно выставленным на продажу. Тогда отец бросился к ректору магической академии. Тот был его давним и очень хорошим другом. Отец рассчитывал, что повинится перед ним, и дело уладят малой кровью. Но виер Санфорд Грон с порога огорошил его соболезнованиями по поводу произошедшего. Отец, естественно, начал расспросы -- и с ужасом услышал про то, что жить его единственной дочери осталось не больше двух дней. Мол, с ректором связался виер Норберг и попросил в связи с чрезвычайной ситуацией позволить ему воспользоваться чарами запрещенного уровня. Ректор не стал требовать у него подробного отчета, когда услышал, что речь идет о жизни или смерти дочери его друга, а сразу же дал ему позволение действовать любыми возможными способами. Когда виер Санфорд увидел на пороге Грэга, то подумал, что случилось самое страшное, и Норберг провалил задание.

Узнав про то, что я в буквальном смысле слова нахожусь одной ногой в могиле, отец пришел в ужас. И кинулся разыскивать меня. Вот, собственно, почему он явился в дом Дариана в столь неурочный час.

-- Вы понимаете, что только что признались в самом настоящем и весьма серьезном преступлении? -- первым подал голос Оллред.

-- Да. -- Отец грустно понурился. Его голос звучал сейчас совсем глухо и невнятно: -- Понимаю. И готов ответить перед законом.

-- Давайте оставим все эти разборки на потом, -- внезапно проговорил Дариан, налив себе еще вина. -- Сейчас у нас есть проблема намного важнее. Необходимо спасти жизнь Алексе!

-- Вот именно! -- горячо поддержал его отец. -- Но где же виер Норберг? Я думал, что застану его здесь. Неужели он имел наглость отправиться отдыхать, когда каждая секунда -- на вес золота?!

-- Он временно выбыл из хода расследования, -- неохотно сказала я.

-- Временно выбыл?! -- гневно гаркнул отец. -- Да как он смел! Да я его в порошок сотру!

-- Не горячись, -- попросила его я. -- Виер Норберг... В общем, тяжело сказать, что с ним случилось. Он спит, и мы никак не можем его разбудить. Это случилось с ним после того, как он завлек в ловушку Рикардо.

Отец мгновенно стал словно меньше ростом. В его глазах мелькнуло затравленное выражение, и он жалобно скуксился, словно собирался разрыдаться.

-- Папа, я пока жива, -- торопливо сказала я, предупреждая его возможные рыдания. -- А значит, еще есть надежда...

Отец шумно прерывисто вздохнул и бухнулся в ближайшее кресло, с настоящим отчаянием вцепившись себе в волосы. Но хоть перестал сыпать угрозами и создавать видимость активных действий. Я понимаю, что он чувствует себя виноватым, поэтому желает быть сразу в нескольких местах. Но такое поведение, право слово, утомляет.

-- Знаете, что меня удивляет? -- в этот момент негромко начал Оллред, -- такое ощущение, будто этот Рикардо имеет зуб на вас, господин Дариан. Заметьте, он сам нашел виера Грэга со своим предложением. Словно решил нажиться на своем чувстве неприязни, вот и отыскал того, кто бы еще и приплатил ему.

-- Вот именно, -- согласилась я. -- И вообще, по какой-то причине Рикардо желает доминировать над тобой в любовной сфере. Он встречался с Амикшей за твоей спиной...

На этой фразе Ами, которая, как я думала, безмятежно спала, беспокойно заворочалась и горько вздохнула.

-- Если бы это было так, то Рикардо сделал бы попытку соблазнить и тебя, -- заметил Дариан.

-- Ну... -- Я смущенно переступила с ноги на ногу и неохотно выдавила из себя: -- Будем считать, он такую попытку сделал.

Дариан аж поперхнулся от моего заявления. Недоверчиво взглянул на меня и потребовал:

-- А с этого места поподробнее!

-- Неважно, -- быстро ответила я. Дариан продолжал хмуриться, и я торопливо добавила, хотя не совсем понимала причины его неудовольствия: -- Главное, что у него ничего не получилось! Честное слово!

Только после этого Дариан немного расслабился и с явным облегчением перевел дыхание. А я в свою очередь удивленно покачала головой. Чудной он какой-то! Или просто злится, что неведомый Рикардо так последовательно соблазняет тех девушек, которые имеют к нему хоть какое-то отношение?

-- Ну что же, тогда это и в самом деле выглядит как вопрос личной неприязни, -- констатировал Оллред. Помолчал немного и попросил: -- Расскажите мне, как выглядит этот самый Рикардо. Составим словесный портрет.

-- Ну, он моих лет, темноволосый, -- неуверенно начал Дариан. -- Среднего роста. Демоны, да совершенно обычный он! Нос, два глаза, два уха. Как его еще описать?

-- Ты совершенно не прав, -- вдруг подала голос Ами, которая, как я и подозревала, уже давно не спала и слушала наш разговор. -- Рикардо -- он такой... Обычным его точно назвать нельзя. Высокий, худощавый, волосы настолько черные, что отливают в синеву. Темно-зеленые глаза. По-моему, в его жилах точно течет южная кровь, на что, кстати, указывает и его имя.

-- Что за чушь вы мелете! -- не выдержав, взорвался отец. Оллред внушительно кашлянул, и отец исправился: -- То есть, виерисса, вы не правы. Рикардо -- мужчина лет сорока или пятидесяти. Невысокий, сгорбленный. И вообще, на вид -- вылитый колдун.

-- И как же, по вашему мнению, должны выглядеть колдуны? -- не выдержав, перебил его Дариан.

-- Так, как выглядел этот самый Рикардо, -- ни капли не тушуясь, повторил отец. -- Темная одежда, какие-то серебряные амулеты и перстни. Седина в волосах. Поверьте, если бы я увидел перед собой южного красавчика или любого другого смазливого юнца, у которого еще молоко на губах не обсохло, -- то точно не стал бы иметь с ним никакого дела!

-- Ясно, -- проговорила я. -- По всей видимости, Рикардо к каждому из вас являлся в том виде, который, как ему казалось, наиболее расположит собеседника. К Дариану -- в виде сверстника, юноши из богатого и благовоспитанного семейства. К госпоже Амикше -- в виде рокового красавца. Ну а мой отец удостоился визита почтенного мага.

-- А каким его увидели вы? -- полюбопытствовал Оллред.

Я вспомнила многоликого мужчину, который посекундно менял внешность. Потом грустного испуганного паренька. И, наконец, светловолосого мужчину, жесткого и убежденного в собственной неуязвимости. Я почему-то была уверена, что именно последний облик -- его настоящий. Но так ли это на самом деле?

-- Не все ли равно? -- вопросом на вопрос ответила я. -- Не думаю, что ко мне Рикардо явился настоящим.

-- Н-да, дело все усложняется и усложняется! -- Оллред покачал головой и в свою очередь устало опустился в кресло. -- Получается, мы ничего не знаем о нем. Ни его настоящего имя, ни того, как он выглядит. А времени остается все меньше и меньше...

На этом месте своих рассуждений Оллред испуганно запнулся и метнул на меня виноватый взгляд.

-- Надо немедленно идти к виеру Санфорду! -- потребовал отец. -- Он обязательно выделит нам самых искусных и могущественных магов. Да я весь факультет ментальной магии на уши поставлю! Заставлю этих ворон крылышками похлопать. Мы устроим на этого Рикардо такую охоту, равной которой еще не знавал наш Лейтон!

Я заметила, что сам Оллред не воспылал таким же энтузиазмом, как мой отец. Напротив, скептически фыркнул.

-- Сейчас глубокая ночь, виер Грэг, -- проговорил он. -- По-моему, нам всем в первую очередь стоит отдохнуть. А завтра с утра устроим полномасштабные поиски негодяя!

-- Нет, это совершенно исключено! -- Отец упрямо замотал головой. -- Нельзя терять и секунды! Неужели вы не понимаете?! Если с Алексой что-нибудь случится, то я и только я буду виноват в этом! Я никогда не прощу себе то, что связался с этим проклятым Рикардо!

Столько неизбывной тоски и вины послышалось в финальном восклицании отца, что мне стало не по себе. Впрочем, как и остальным. Даже Дариан смущенно потупился и пробормотал что-то неразборчивое себе под нос.

-- Отец, вир Оллред прав, -- вступила я в разговор. -- Тебе необходимо отдохнуть. Прошлую ночь ты тоже провел на ногах, поскольку разыскивал меня. Пожалей себя. Сейчас мы все равно ничего не сделаем.

-- Но... -- попытался было запротестовать отец.

И тогда я сделала то, что, вообще-то, было не совсем законно. А именно, поднесла руку ко рту, сделав вид, будто прикрываю зевок, а сама сдунула с пальцев сонное заклятье.

Легчайшее облако укутало фигуру отца серебристым туманом. Он моргнул раз, другой, при этом с чрезвычайным трудом разлепляя ставшие пудовыми веки.

-- Простите, -- пробормотал он. Тяжело оперся на подлокотник кресла, а потом и вовсе сполз в него. -- Как-то мысли путаются...

После чего запрокинул голову и громко, от души, захрапел.

-- Значит, твоя жена -- ведьма, -- неожиданно проговорила Ами и неприязненно уставилась на меня.

-- Не ведьма, а дипломированный маг, специалист по артефактам, -- с достоинством возразила я.

-- Оно и видно. -- Ами раздраженно фыркнула, продолжая разглядывать меня с какой-то странной досадой. Помолчала немного и спросила: -- И каким же артефактом ты воспользовалась, чтобы увести чужого мужчину?

-- Ами! -- укоризненно воскликнул Дариан, поспешив вмешаться в наш обмен репликами, грозящий в любой миг перерасти в некрасивую перебранку. -- Ну что ты, в самом деле! Прекрати!

-- А я еще и не начинала! -- огрызнулась Ами. -- И вообще, тебе не кажется, что мне сейчас хуже всех? А ты даже пожалеть меня не можешь! Оказалось, что какой-то непонятный тип, вполне вероятно, вообще безродный все это время при помощи магии заставлял меня его любить!

-- Любить в каком смысле? -- оживилась я. -- В буквальном или фигуральном?

Ами явно не поняла смысла моего вопроса, поскольку посмотрела на меня с явным недоумением.

-- Ну... -- Я пожала плечами, удивленная, что надо пояснять суть моего вопроса. -- У вас был интим? Или все ограничилось лишь поцелуями и объятиями?

В гостиной после моего вопроса на неполную минуту воцарилась просто-таки пугающая мертвая тишина. Ами сначала покраснела, потом побледнела и принялась возмущенно шипеть. Ну точь-в-точь как потревоженная гадюка!

-- Алекса! -- немного опомнившись, простонал Дариан теперь уже мое имя. -- Ты что такое говоришь? Разве можно о настолько интимном спрашивать?

И он укоризненно зацокал языком.

-- Это нужно для дела, -- важно ответила я. -- Возможно, я знаю способ, как найти Рикардо.

-- Все равно! -- Дариан возмущенно замотал головой. -- Алекса, нельзя же о таком личном спрашивать во всеуслышание!

Ишь ты, радетель правил и норм нашелся! Такое чувство, будто его совершенно не волнует, спала ли Ами с Рикардо или нет. Это было бы возможно, если бы он не испытывал к ней особых чувств. Но почему тогда он ее так отчаянно защищает?

-- Что вы имеете в виду, виера? -- перебил его Оллред, который явно заинтересовался моими словами.

-- Секс -- это не просто ритмичные движения и обмен всевозможными жидкостями, -- принялась объяснять я, но опять была прервана.

-- О небо, Дариан, и это говорит твоя жена! -- патетично выдохнула Ами, вскочила с кресла, зло откинув в сторону плед, и отбежала как можно дальше от меня.

-- Алекса! -- возмущенно пробулькал Дариан, чье лицо по цвету сравнялось с мякотью перезрелого помидора, -- ну как ты можешь?

Оллред был единственный, кто промолчал. Но щеки у него тоже пламенели неестественно ярко: тронь пальцем -- и обожжешься.

-- А что я такого сказала-то?! -- искренне удивилась я столь явному общественному порицанию. -- Я пытаюсь объяснить, что если Ами спала с Рикардо, то между ними есть связь. И если настроить поисковые чары определенным способом, то возможно отыскать Рикардо, где бы он ни прятался.

-- Как ты можешь рассуждать о сексе с таким спокойным цинизмом?! -- воскликнул Дариан, который пропустил мимо ушей все мои слова о возможном эксперименте. -- Это же... Это же очень личное и сокровенное. И вообще...

Он громко засопел, так низко опустив голову, что почти уткнулся носом в грудь. Принялся расковыривать сапогом ковер, не желая поднять глаза и посмотреть на меня.

-- А, так ты девственник? -- понятливо протянула я.

-- Алекса! -- в очередной раз простонал Дариан. Несчастный сгорал от стыда и, по-моему, отчаянно желал убежать из гостиной, куда глаза глядят.

-- А ты, стало быть, нет? -- внезапно подала голос Ами, которая, как оказывается, прекрасно слышала весь разговор, хоть и предпочитала держаться от меня подальше.

-- Ну... -- Я неопределенно пожала плечами.

Если честно, я не совсем понимала всей этой суматохи, поднявшейся после моего вполне обычного вопроса. Как будто секс -- это некое грязное дело, которого надлежит стыдиться и по этой причине им следует заниматься лишь в полной темноте и под защитой одеяла. Признаюсь честно: хоть Гровер и был весьма посредственным любовником, но свою долю удовольствия от секса с ним я все-таки получала. И да, я предпочла расстаться с девственностью до свадьбы. Просто потому, что не желала, так сказать, приобрести кота в мешке. Если тебе предстоит спать с одним и тем же мужчиной до конца жизни, то, по-моему, логично сначала узнать, какой он в постели. А то вдруг после свадьбы окажется, что ваши темпераменты абсолютно различны. Ему надо каждый день, да не по разу, а для тебя, предположим, это будет сущей пыткой и наказанием. Да мало ли какие еще неприятные сюрпризы могут ожидать тебя и твоего жениха после свадьбы!

И в своих убеждениях я была отнюдь не уникальна. Недаром студентки на переменах только и делали, что обсуждали свои любовные подвиги. Если рассудить здраво, то я среди прочих сокурсниц выглядела чуть ли не как белая ворона. Не меняла парней, словно перчатки, не позволяла себе перебрать алкоголя в незнакомой мужской компании... Ну, до недавнего времени.

Что же насчет девственности... Да любая студентка-магичка, даже та, которая была отчислена за неуспеваемость на первой же сессии, сумела бы сделать так, чтобы в первую брачную ночь жених был абсолютно уверен в ее невинности. Делов-то! Недаром иллюзорные чары считаются самыми простыми в изучении. В конце концов, стать первым у девушки -- невелика заслуга, скорее, вопрос удачи. А вот попробуй сделать так, чтобы после тебя она уже не захотела никого иного! Эта задача куда сложнее будет.

-- Повезло тебе, Дариан, -- язвительно сказала Ами. -- Выбрал себе женушку, называется! Мало того, что ведьма и дочь твоего заклятого врага, так еще и порченая!

-- На твоем месте я бы поостереглась кидаться такими словами, -- спокойно сказала я, хотя больше всего на свете мне хотелось сейчас подскочить к этой напыщенной высокомерной притворе и как следует проредить ей шевелюру. -- По-моему, крайне глупо оскорблять мага. Я ведь и наколдовать что-нибудь могу.

-- Что, например? -- Ами презрительно фыркнула, явно не поверив моей угрозе.

-- Нашлю на тебя проклятье излишней волосатости. -- Я кровожадно ухмыльнулась. -- Будешь косички на ногах и под мышками заплетать.

Ами гулко сглотнула и попятилась, впечатленная мощью и изощренностью моей фантазии. Краем глаза я заметила, что Оллред приложил ко рту ладонь, скрывая усмешку. А вот Дариан никак не отреагировал на нашу краткую перепалку. По-моему, он никак не мог поверить в то, что в жены ему досталась настолько продвинутая в любовных делах особа. Он с немым укором смотрел на меня и качал головой.

Демоны! Неожиданно я рассердилась на него. Неужели тоже порченой назовет? А впрочем -- не все ли равно? Наш брак и так доживает последние часы. Дариан или овдовеет в скором времени, или же мы разведемся ко взаимному удовольствию. Но что-то мне кажется, что шансов на благополучный исход дела становится все меньше и меньше.

-- И все-таки, ты спала с Рикардо? -- сурово спросила я у Ами, решив вернуться к первоначальной теме.

-- Нет! -- отрезала она и гордо задрала нос. -- Я не из тех, кто позволяет подобное до свадьбы.

-- Ну, если бы Рикардо это было нужно -- то позволила бы, -- машинально отозвалась я. -- Находясь под чарами подчинения, знаешь ли, много не повыступаешь. Но вообще, странно...

Я не закончила фразу, в упор глядя на раскрасневшуюся Ами. А не врет ли она мне, желая предстать в выгодном свете перед Дарианом?

-- Что -- странно? -- фыркнула Ами. -- Странно, что я не одобряю разврата и твердо намерена подарить свою невинность мужу?

Я прикусила язык, с трудом удержавшись от желания высказать этой высокомерной выскочке пару "ласковых". Ишь, как заговорила! А глазками так и стреляет в сторону Дариана. Изо всех сил старается, чтобы он оценил ее убеждения. Неужели до сих пор питает надежду на возобновление их отношений?

-- Алекса, не спеши обвинять Ами во лжи, -- в этот момент в очередной раз подал голос Дариан. -- Да, я застал ее в объятиях Рикардо, но они оба были одеты. Поэтому нельзя с уверенностью утверждать, будто...

Я поморщилась, особо не вслушиваясь в монотонное бубнение моего так называемого мужа. Сейчас сама проверю, как далеко расходятся слова и дело у этой недотроги.

И я прищелкнула пальцами.

Ами перепуганно взвизгнула, когда с моих пальцев слетел целый вихрь крошечных зеленоватых огоньков. Краем глаза я заметила, что Оллред вроде как покачнулся наперерез моему заклинанию, но тут же замер, зловредно улыбаясь. Ага, стало быть, разгадал, что за чары я наслала на девушку.

-- Прекрати немедленно! -- плачущим голосом приказала Ами, почти неразличимая за мельтешением зеленых огоньков. -- Мне не нравится то, что ты задумала. Дариан, ну скажи ей! Она ведь твоя жена.

-- Алекса, -- послушно промямлил Дариан, -- что ты делаешь?

А я озадаченно терла подбородок. Хм-м, странно, огоньки уже давно должны были изменить свой цвет на красный. Но нет, они по-прежнему радовали взгляд приятными изумрудными переливами. Тогда получается, что Ами не солгала. Она на самом деле девственница. Но тогда я ничего не понимаю! Зачем Рикардо взял ее под свой контроль, если не желал с ней хорошенько позабавиться? Он бы мог без особых проблем напрямую надеть медальон подчинения на шею Дариану. Все нужные ему сведения он и так узнавал без посредничества девушки. Как-то все это очень подозрительно. Словно Рикардо хотел, чтобы Дариан застал его с Ами в обнимку. И я опять возвращаюсь к вопросу личной мести. Получается, колдуна необходимо искать среди его ближайшего окружения. Кому он умудрился настолько насолить?

-- Алекса! -- уже более грозно потребовал Дариан и сделал шаг мне навстречу. -- Прекрати!

-- Ладно, -- неохотно буркнула я и прищелкнула пальцами.

Тотчас же магический вихрь улегся, словно его и не было никогда. И я опять увидела Ами. Девушка испуганно жалась к стене, хлопая длинными ресницами.

-- О, Дариан! -- всхлипнула она. Заломила руки. -- Это было так ужасно!

И мой муж, этот глупый баран, другого слова просто не подберу, покорно отправился ее утешать. Легонько похлопал ее по плечу, но Ами, как и следовало ожидать, кинулась с рыданиями ему на шею. Ему не оставалось ничего иного, как обнять ее, при этом он продолжал укоризненно смотреть на меня поверх ее головы. И что уставился, спрашивается? Я ничего такого страшного не сделала. Подумаешь, поколдовала немного без спроса.

-- Что вы выяснили? -- между тем подал голос Оллред, который сперва кинул равнодушный взгляд на Ами, залитую слезами, а затем с куда большим интересом посмотрел на меня. -- Госпожа Алекса, какую цель вы преследовали своей магией? Или вы выполнили свою угрозу и наслали-таки на виериссу Амикшу заклятье повышенной волосатости?

При этом по губам Оллреда проскользнула быстрая ироническая усмешка, которую, по-моему, увидела только я.

Ами, когда до нее дошел весь смысл высказывания младшего следователя, взвизгнула опять, но на сей раз -- негодующе. И уставилась на меня с пылающими от ярости щеками.

-- Да не обрастешь ты волосами и не станешь выть на луну, -- неохотно успокоила ее я. -- Мое заклятье... В общем, я желала убедиться, говоришь ли ты правду и на самом деле ли девственница.

-- И как? -- снисходительно обронила Ами, при этом крепче прильнув к Дариану, который, к моей досаде, не сделал ни малейшей попытки осадить свою чрезмерно ретивую бывшую невесту.

Естественно, я не стала ничего говорить, притворившись, будто не услышала ее вопроса.

-- Значит, таким образом мы Рикардо найти не сумеем, -- задумчиво протянул Оллред, верно интерпретировав мое молчание. -- Что же, в таком случае я предлагаю всем отправиться немного отдохнуть. Продолжим завтра с новыми силами.

-- Я отдам распоряжение Гисберту, и он приготовит гостевые спальни, -- согласно кивнул Дариан. -- Господин Оллред, Ами, время сейчас позднее, с величайшим удовольствием предлагаю вам воспользоваться моим домом. Естественно, это касается и Алексы с ее отцом.

Я не стала ничего возражать. Ладно, мне в самом деле не помешает побыть в одиночестве и немного подумать. Что-то не вяжется в этом деле. Возможно, на меня так действует осознание смертельной опасности, в которую я угодила. Но почему-то я уверена, что на самом деле разгадку происходящего стоит искать не в личности Рикардо. Эх, как говорили у нас на курсе при изучении особо заковыристого заклинания -- без стакана не разберешься! Беда лишь в том, что именно по вине излишнего употребления алкоголя я и угодила в эту беду.

Или попробовать принцип: клин клином вышибают?

***

И опять я стояла у окна и слушала, как бушует непогода. За время нашего разговора в гостиной дождь усилился и перешел в настоящий ливень. То и дело от очередного порыва ветра стекла жалобно дребезжали. Ну и погодка! Как говорится, добрый охотник вампира из гроба не выгонит.

Стоит заметить, что с размещением гостей проблем у Дариана действительно не возникло. Моего отца, все еще пребывающего под властью сонного заклятья, положили в спальню, где в углу недвижимой статуей замер Норберг. После недолгого спора декана факультета ментальной магией решено было тоже устроить на кровати. Это Оллред проявил великодушие, заявив, что иначе у несчастного затечет все тело. А по мне -- пусть бы и затекло. Что скрывать очевидное, я злилась на виера Норберга. Такой хищный, такой опасный, а первый же поединок с более-менее стоящим противником провалил. А еще бахвалился, что найдет этого Рикардо в два счета!

Оллреду, как единственному виру среди нас, пришлось довольствоваться спальней на первом этаже, где располагались комнаты слуг. Дариан долго смущался и мялся, а потом тихонько спросил меня, не обижусь ли я, если мы первую свою осмысленную ночь в браке проведем по отдельности друг от друга. Я не обижалась. Если честно, я и сама была не в восторге от мысли, что мне в очередной раз придется делить постель с Дарианом. Нет, я не сомневалась, что он не позволит себе ничего лишнего. Просто... Не хочу слушать всю ночь чужое дыхание. Это будет отвлекать меня от мыслей. А подумать мне есть о чем.

Мерный шум дождя навевал дрему и зевоту. Очень хотелось раздеться, залезть под тяжелое пушистое одеяло и лежать, глядя в темноту и слушая, как за окнами беснуется ветер, словно умоляя впустить в тепло. Но я лишь раздраженно мотнула головой, прогнав эту идею. Нет, не время мне сейчас отдыхать. Через пару дней, а то и раньше, я рискую погрузиться в вечный сон. Тогда и отосплюсь.

Подумав так, я отошла от окна, прежде задернув плотные гардины, и присела за туалетный столик. Рядом с ним стоял огромный -- выше моего роста -- канделябр с зажженными свечами. По всей видимости, их пламя было зачаровано от сквозняков, на это указывало едва заметный голубой оттенок пламени. Что же, тем лучше. Не надо бояться, что в любой момент я рискую остаться в темноте.

Этого света мне вполне хватало для того, чтобы упорядочить полученную информацию в виде записей. Вообще, наверное, это дурная привычка -- доверять свои мысли и догадки бумаге. Но, с другой стороны, я не настолько важная особа, чтобы беспокоиться о подобных мелочах.

Я положила перед собой чистый лист бумаги и несколько самопишущих перьев, которые загодя прихватила из гостиной. Задумчиво почесала нос и написала в центре имя Дариана. Затем рядом -- свое. Между ними изобразила бутылку и бокал. Что скрывать очевидное, наше знакомство произошло в питейном заведении. И неожиданному развитию наших отношений мы обязаны только неумеренному употреблению алкоголя.

Затем, чуть выше, я нарисовала круг и поставила в него имя отца. Немного подумав, провела от него линию к Дариану и изобразила перекрещенные мечи. Так будет понятно, что отца и моего мужа уже давно связывает профессиональная вражда. Кто там у нас еще остался?

Снизу от нашей супружеской пары я написала: "Ами". Рядом -- "Рикардо". Поставила сначала между ними сердечко, но после некоторых колебаний зачеркнула его. Нет, никакой любовью тут и не пахнет. Понятия не имею, зачем Рикардо было подчинять Ами своей воле. Но интуиция подсказывает мне, что он вряд ли воспылал к ней страстью. Иначе Ами не осталась бы девственницей после столь продолжительного знакомства.

Уныло вздохнув, я поставила на стол локоть и удобно устроила на ладони подбородок, задумчиво глядя на эти несколько имен. И как мое художество поможет с поиском колдуна?

Кстати, о магах. На самом краю бумаги я написала "виер Норберг". Поставила рядом с ним жирный вопросительный знак.

По какой-то непонятной причине я была практически уверена в том, что декан факультета ментальной магии каким-то образом связан с Рикардо. Ох, пяткой чую, Норберг слишком многое не договорил тогда в гостиной перед тем, как решил устроить роковую для себя западню. Как-то все это очень странно. Если Рикардо в действительности настолько выдающийся маг-самоучка, что сумел одной левой справиться с самим Норбергом, то какого демона он привязался к Дариану? Да с такой мощью и силой, как у него, можно было бы натворить таких бед! Сдалась ему какая-то смешная разборка между двумя торговцами!

-- Ничего не понимаю, -- чуть слышно прошептала я, до рези в глазах вглядываясь в это простое имя. -- Рикардо... Что ты забыл у нас в Гроштере? С таким даром, как у тебя, надо сражаться за престол, а не забавляться участием в обычных деловых распрях между конкурентами.

Вздохнув, я откинулась на спинку стула и нервно забарабанила пальцами по столешнице. Перед моим мысленным взором опять встал Рикардо. Я имею в виду его окончательный облик. Это упрямая линия подбородка с симпатичной ямочкой, эти ледяные глаза... Почему он показался мне знакомым? Неужели я видела его прежде? И самый главный вопрос: зачем он пытался меня соблазнить? Как-то не верится в его объяснение, что, мол, таким образом он желал облегчить мне смерть.

Нет, в голову не шло ни единого логичного объяснения загадочного поведения не менее загадочного Рикардо! Нет, если бы я являлась красавицей, что глаз не отвести, то еще могла бы понять такой поступок. Почему бы не воспользоваться подвернувшейся удобной ситуацией и не получить немного удовольствия. Но я скорее поверю в то, что Рикардо -- брат-близнец Норберга, чем в то, что он влюбился в меня...

Я вдруг подпрыгнула на стуле, как ужаленная, едва не опрокинув его тем самым. О чем я только что подумала? Рикардо -- брат-близнец Норберга?!

-- Демона мне в кошмары! -- потрясенно выдохнула я. -- Как я могла быть настолько слепа?

Наверное, меня немного извиняло то, что Норберг и этот так называемый Рикардо имели разный цвет волос. Норберг -- жгучий брюнет, Рикардо -- пепельный блондин. Но губы, подбородок, даже упрямый колючий взгляд -- все это, вне всякого сомнения, было очень похожим.

Я слегка дрожащей рукой потерла лоб. Неужели это правда? Неужели Рикардо и Норберг -- братья? Хотя, возможно, они просто близкие родственники. Но тогда выходит, что разгадку тайну происходящего стоит искать во взаимоотношениях моего отца и виера.

Хм-м... Я взяла новый лист бумаги и быстро написала на нем два имени -- отца и Норберга. Затем, чуть в стороне, Рикардо и свое. И что бы это могло означать? Зачем, ну зачем брату практически всемогущего декана факультета ментальной магии зарабатывать себе на жизнь столь сомнительным способом? И почему он вдруг решил помочь моему отцу в конкурентной борьбе против Дариана?

И опять я затрясла головой. Нет, если бы Рикардо действительно хотел уничтожить дело Дариана -- то мой муж уже давным-давно окончательно разорился бы. Скорее, он хотел втереться в доверие моему отцу, поэтому сделал ему предложение, от которого тот не сумел отказаться. Правда, не понимаю, зачем Рикардо понадобилась такая сложная многоходовая комбинация, если дело решалось намного проще. Что мешало ему повесить медальон, подавляющий волю, на шею моего отца и узнавать все новости напрямик?

-- Не что, а кто, -- вслух исправила я себя. -- Я мешала Рикардо! Виер Норберг в курсе, что у меня есть способности к ментальной магии. Следовательно, я бы быстро почувствовала неладное и освободила бы отца от чужого влияния. Но тогда выходит...

Я не завершила фразу, ощутив, как мои щеки запылали от негодования. Потому как путем столь сложных логических выкладок я пришла к выводу, что виер Норберг участвовал во всем этом с самого начала! Иначе откуда Рикардо бы узнал о моем даре? Но для чего все это могло понадобиться декану факультета ментальной магии? Неужели столь изощренным способом он решил убрать меня из мира живых? Мол, раз проигнорировала мое настойчивое приглашение к обучению -- то погибай от проклятья! И наверняка его неправдоподобно долгий обморок -- всего лишь притворство, необходимое для отвода глаз! Норберг прекрасно знает, что ректор -- хороший друг моего отца, поэтому не сумел проигнорировать просьбу о помощи. Но поскольку спасать меня не собирался, то решил таким образом избавить себя от участия в заведомо проигрышном расследовании и заодно обзавестись достойным оправданием для спасения своей репутации. Мол, я сам едва не погиб, до последнего пытаясь сохранить вашей дочери жизнь, виер Грэг, но противник оказался слишком коварен и силен.

Ну, я ему сейчас покажу!

Я вскочила на ноги, неловким порывистым движением все-таки опрокинув стул. Засучила рукава платья и отправилась на разборку с лживым притворщиком. Сейчас я из него всю душу вытрясу!

Правда, мелькнула было трусливая мыслишка, как я намереваюсь преподать Норбергу урок, если он многократно превосходит меня в магическом и ментальном плане. Но я тут же от нее отмахнулась. Разберусь как-нибудь. И потом, не ударит ведь он меня. Это как-то совсем некрасиво и недостойно мужчины. А вот мне не возбраняется отвесить ему парочку хороших звонких пощечин и потребовать немедля прекратить этот глупый и жестокий спектакль!

Дом был погружен в сонную темноту. Я выскочила в коридор и лишь потом вспомнила о том, что не взяла с собой свечу. Но возвращаться не стала, лишь прищелкнула пальцами, создав небольшую искорку живого оранжевого пламени, которая послушно зависла над моим плечом. Света она давала немного, лишь выхватывала из мрака крохотный круг пространства. Но это лучше, чем ничего. Зато я не упаду и не расшибу себе нос. А то с моим везением всего ожидать можно.

Крадучись, я двинулась мимо ряда плотно закрытых дверей. Повезло, что я помогала Дариану уложить своего отца, поэтому знала, в какой комнате он находится.

Как назло, в темноте все двери выглядели совершенно одинаковыми. Я в нерешительности остановилась около одной из них. По-моему, здесь. Или следующая?

Я почесала переносицу. Затем лоб. После чего затылок. И лишь после этого неимоверным усилием воли остановила нервную чесотку. Нет, точно здесь! И смело открыла дверь.

Занавески на окнах этой комнаты, по всей видимости, были задернуты, поэтому сюда не проникало ни лучика от уличного фонаря. Я в замешательстве замерла перед стеной мрака, которая выглядела просто-таки физически осязаемой. И почему-то чудилось мне в этой тьме нечто недоброе. Невольно вспомнилась детская сказка о чудовище, которое живет под кроватью и ночью выходит на охоту за маленькими детьми, которые вместо того, чтобы спокойно спать, разгуливают по дому.

Тьфу ты! Я раздраженно сплюнула себе под ноги. Н-да, стоит отметить печальное: еще немного -- и я точно сойду с ума из-за всех этих приключений. Уже какое-то подкроватное чудовище вспомнила. Нет, сейчас я доберусь до этого Норберга, и ему придется ответить за все!

Пылая праведным гневом, я быстрым шагом ворвалась в комнату. Сотворенный мною огонек испуганно заметался, не в силах догнать меня. Но свет по большому счету мне был сейчас и не нужен. Я без того помнила обстановку комнаты. Три шага вперед -- и вот она, кровать, на которой безмятежно развалился проклятый Норберг.

-- А ну, вставай! -- прорычала я, подоткнула повыше подол платья и разъяренной фурией запрыгнула на кровать. -- Немедленно вставай, негодяй! Сейчас ты у меня получишь по первое!

При этом я не боялась разбудить отца. Сонные заклятья я умела накладывать. Он совершенно точно проспит аж до следующего полдня, хоть тряси его вниз головой.

Тело, очертания которого смутно угадывались в тусклом свете беспорядочно мечущейся по комнате искорки, зашевелилось, подтвердив тем самым мои самые наихудшие предположения. Норберг действительно все это время притворялся! А сейчас я застала его врасплох, поэтому он на время вышел из своей роли.

-- Ах ты сволочь! -- взвизгнула я и мгновенно залезла на него верхом, испугавшись, что иначе он скатится с кровати и сбежит. -- Ах ты мерзавец! Да я тебя сейчас!..

Мужчина принялся отчаянно брыкаться, пытаясь скинуть меня. Не на ту напал! Даром, что ли, отец мне все детство, посчитай, испортил своими уроками верховой езды. Мол, девушка из высшего общества должна уметь держаться в седле. Ну, хоть сейчас мне эти навыки пригодятся.

-- Врешь, не уйдешь! -- гаркнула я и перехватила обе руки негодяя, после чего прижала их своим немаленьким весом к постели. Сама нависла над жертвой, желая в лицо высказать злодею все, что о нем думаю...

В этот момент созданная мною магическая искорка наконец-то сориентировалась в пространстве и вновь зависла над моим плечом. И я увидела огромные, круглые от ужаса глаза несчастного, рот, раззявленный в немом крике... Беда была лишь в том, что принадлежало все это Дариану.

-- Ой, -- пискнула я, осознав, что все-таки умудрилась ошибиться с дверью. -- Ой-ой-ой...

Как назло, на ум больше ничего не шло. О небо, и как мне объяснить теперь ему, с какой стати я вдруг ворвалась к нему в спальню среди ночи и начала кричать? Быть может, пошутить, что решила потребовать отдачи супружеского долга?

И я нервно хихикнула. Н-да, ситуация -- хуже не придумаешь.

И только я так подумала, как дверь, ведущая в коридор, с грохотом отлетела в сторону, и на пороге предстал некто...

В комнате было слишком темно, поэтому все, что я видела -- это лишь темный силуэт. А вот незваный гость благодаря свету все той же предательской искорки в мельчайших деталях разглядел то, что творилось на кровати.

-- Ох, -- после недолгой паузы извинился этот некто голосом Оллреда. -- Ох, простите, ради всех богов! Я не ожидал...

-- Что тут происходит? -- раздался тонкий взволнованный голос Ами, и девушка опасливо заглянула в комнату через плечо следователя. Помолчала несколько секунд, осмысливая увиденное, после чего гневно воскликнула: -- Дариан! Что ты себе позволяешь!

Я опять нервно хихикнула, осознав, как все это выглядит со стороны. Растрепанная потная девица сидит верхом на почти неодетом мужчине... Ну, точнее, я не знаю, что там у Дариана под одеялом, но вряд ли он лег спать в штанах и рубахе. Н-да, тут любой бы подумал, что прервал постельные утехи в самом разгаре.

-- Алекса, -- простонал между тем Дариан писком полузадушенной мыщи. -- Алекса, это ты?

Неполную минуту я боролась с невыносимым желанием задать драпака, ничего не объясняя. Вскочить с него, растолкать любопытствующих у порога -- и бежать прочь из этого дома! Еще никогда и нигде я не позорилась столько раз, сколько в этом несчастливом месте.

Но нет, по здравому размышлению выходило, что побег не решит моих проблем. Все равно слишком много людей будут знать, что виера Алекса Гриан по ночам прокрадывается в чужие мужские спальни и нападает на спящих, беззащитных и не способных оказать ей сопротивление несчастных. Будет лучше, если я останусь и постараюсь хоть как-нибудь объяснить свою вопиющую выходку.

-- Да, -- чуть слышно выдохнула я, сгорая от стыда. -- Это я.

-- Слезь с меня, пожалуйста, -- чуть окрепшим голосом и на удивление вежливо попросил Дариан.

Наверное, испугался, что я совсем сошла с ума, раз начала на людей бросаться. А с ненормальными надо общаться, как с маленькими детьми: ласково и терпеливо. Мало ли что им в голову взбредет, если ты на них кричать вздумаешь.

Я послушно выполнила его просьбу. Села на краешек кровати и принялась трясущимися руками поправлять прическу. Правда, тут же поняла всю бесперспективность своего занятия. Мои непослушные жесткие волосы сейчас стояли дыбом, напоминая растрепанное всеми ветрами воронье гнездо.

-- Спасибо, -- сдавленно поблагодарил Дариан. Сел, целомудренно придерживая у груди одеяло, и уставился на меня, явно желая услышать объяснения произошедшей сцене.

Я с преувеличенным вниманием рассматривала противоположную стену, усиленно делая вид, будто просто мимо пробегала и зашла пожелать ему спокойной ночи. Подумаешь, ничего страшного не случилось. Ну, покричала немного, ну, потрясла его за плечи. Не убила ведь -- и то благо.

-- Виера Алекса? -- первым прервал затянувшуюся паузу Оллред. -- Э-э, как бы сказать...

-- Что ты тут делаешь? -- визгливо спросила Ами, не утруждая себя поиском нужных обтекаемых выражений. -- Какого демона ты напала на моего жениха?

Ого, как заговорила-то! Неужели все мои дурные предчувствия верны, и Дариан с нетерпением ожидает моей смерти, чтобы возобновить отношения с Амикшей?

-- Вообще-то, это твой бывший жених, -- не удержалась я от искушения напомнить этой нахалке, кто есть кто в этом доме. -- Тогда как я -- его жена!

Ами позеленела от злости. Вскинулась было еще что-то сказать, явно очень обидное, но Оллред, стоящий рядом, положил ей на плечо руку в успокаивающем жесте.

-- Виера Алекса, мы все прекрасно помним, что вы -- супруга господина Дариана, -- мягко проговорил он. -- Это гордое звание у вас никто не оспаривает. Но все-таки, быть может, вы откроете страшную тайну и поведаете нам, что делали в спальне мужа и почему кричали на него?

Я окончательно загрустила. Ох, боюсь, Оллред требует от меня невозможного! Вряд ли я сумею воспроизвести ту сложную логическую цепочку рассуждений, в итоге которых пришла к выводу, что Норберг и Рикардо -- близкие родственники, скорее всего, братья. И вряд ли он поверит, что все это затеяно было лишь с одной целью: убить одну слишком самостоятельную девицу, которая три года назад не захотела обучаться ментальной магии. В таком изложении все это слишком похоже на бред. Да что там, я сама начала сомневаться, не поспешила ли с выводами.

Что же, значит, мне остается только один выход: лгать. Лгать нагло, глядя прямо в глаза Оллреду и Дариану. Авось и поверят моей выдумке.

-- Видите ли, мне не спалось, -- промямлила я, силясь придумать хоть что-нибудь для оправдания моей дикой выходки.

-- Поэтому ты решила разбудить меня? -- не выдержав, перебил меня Дариан.

К слову сказать, он почему-то не выглядел рассерженным. Ошеломленным, удивленным -- да. Но сейчас, по всей видимости, он почти успокоился, раз принялся шутить.

-- Нет! -- фыркнула я. -- Я... В общем, я лежала и думала разное. А потом мне почудилось, будто по коридору кто-то ходит. Я быстро оделась и решила проверить, так ли это.

-- А потом, должно быть, тебе показалось, что этот некто прошмыгнул в комнату Дариана, ты ворвалась сюда и принялась его спасать, так? -- с сарказмом переспросила Ами.

-- Да, -- спокойно и с достоинством подтвердила я.

-- То есть, тебе показалось, что этот загадочный некто залез на мою кровать и разлегся здесь? -- недоверчиво переспросил Дариан.

-- Э-э-э... -- протянула я.

На этом моя фантазия закончилась. Нет, выдумка про некоего злоумышленника, тайком пробравшегося в дом под покровом темноты, возможно, и неплоха. Но она не объясняет, почему я запрыгнула на мирно спящего Дариана.

-- А может быть, ты воспылала страстью к моему жениху? -- продолжила изощряться в остроумии Ами. -- И решила обесчестить его?

Я досадливо поморщилась. Ишь ты, опять назвала Дариана своим женихом, причем сделала на этом особый упор. По всей видимости, Ами уверена, что у их отношений есть будущее, а я -- лишь досадная помеха на пути к ее семейному счастью.

-- Не надо перегибать палку, виерисса, -- неожиданно вступился за меня Оллред. Смущенно кашлянул и произнес, старательно глядя в сторону: -- Все-таки обычно бесчестят девушек, а не наоборот.

-- В случае с этой бесстыдной особой всего можно ожидать! -- отмахнулась от его возражения Ами. -- Она ведь сама не так давно имела наглость признаться, что уже познала все прелести...

На этом месте Ами замялась, явно не в состоянии произнести простое слово из четырех букв. Ах, какая прелесть! Меня всегда веселило то, что в приличном обществе слово "секс" находится под негласным запретом. Значит, заниматься им можно, а вот говорить о нем -- ни в коем случае! По-моему, ханжеством попахивает.

-- Ну, если Алекса собиралась обесчестить меня, то она выбрала для этого весьма необычный способ, -- неожиданно поддержал сомнения Оллреда Дариан. -- Или сейчас принято перед, так сказать, актом любви осыпать вторую половинку всевозможными оскорблениями?

Я почувствовала, что краснею. Ох, бедный Дариан! Мало того, что я его едва не задавила, так еще и отругала хорошенько. Повезло, что я не успела исполнить свое намерение отвесить парочку хороших оплеух. Это все предназначалось для Норберга, но досталось бы Дариану.

-- Прости, -- пробормотала я, сгорая от стыда. -- Я в самом деле не собиралась пугать тебя. Так получилось...

-- Да уж, -- пробормотал Дариан. И неожиданно рассмеялся во весь голос.

Это было неожиданно. Оллред, Ами и я во все глаза уставились на него, а тот покатывался от смеха. Интересно, и что такого забавного он увидел в этой ситуации? Я плакать готова, а он хохочет тут.

-- Простите, -- наконец, сдавленно пробормотал Дариан, вытирая заслезившиеся после взрыва неуместного веселья глаза. -- Но вы себе представить не можете, что я пережил. Мне как раз снился сон, как будто я покупаю очень дорогую и породистую кошку. Еще, помню, удивлялся, зачем мне она понадобилась. Никогда домашних животных не держал. А уж за такие деньги! Легче пойти в ближайшую подворотню и с десяток бездомных подобрать. От них куда скорее дождешься любви и признания. И стоило мне только озвучить свои сомнения, как кошка во сне зашипела, прыгнула мне на грудь и давай осыпать всяческими оскорблениями! Я даже не сразу понял, что все это происходит на самом деле!

-- Действительно, забавно, -- прошипела Ами, при этом на ее лице не мелькнуло и тени улыбки, и сразу же без паузы спросила без обиняков: -- Ну и что ты собираешься делать со своей так называемой женушкой? Неужели столь дикая выходка сойдет ей с рук? Но тогда я отказываюсь оставаться в этом доме! Мало ли, вдруг ей почудится, что кто-нибудь прячется уже в моей комнате, и я...

-- Цыц! -- неожиданно даже для себя вдруг прикрикнула на нее я.

Ами так и замерла с открытым ртом, явно не ожидая от меня такой грубости. А я напряженно выпрямилась.

Нет, я ничего не услышала и не увидела. Только почувствовала. Легчайшее прикосновение какого-заклятия. Магия витала в воздухе. И, что самое дурное, ментальная магия!

-- Да как ты смеешь! -- весьма некстати очнулась в этот момент Ами и затараторила, с каждым словом опасно повышая тон. -- Да ты даже не представляешь, кто мои родители! Я -- потомственная дворянка, а твой отец купил право им называться. Твоя мать -- дочь прачки, а моя -- графиня!

-- Ты поразительно много знаешь о моей семье, -- холодно проговорила я, и Ами тут же замолчала.

-- И в самом деле, -- подал голос Оллред, который по своему обыкновению со стороны наблюдал за происходящим. -- Виерисса, откуда вы так хорошо знаете семейство Гриан?

Ами как-то неопределенно хмыкнула и в упор посмотрела на Дариана. Тот вдруг заволновался и вскочил с кровати, продолжая придерживать перед собой одеяло.

-- Дайте мне одеться! -- потребовал он. -- А то я чувствую себя...

Я цыкнула сквозь зубы. Все понятно. По всей видимости, Дариан в присутствии Ами позволял себе нелестные высказывания в адрес моего отца. Конечно, тяжело удержаться от соблазна пройтись по семье, внешности или прошлому своего заклятого соперника. Но, если честно, меня он разочаровал этим. Сплетни -- это удел женщин, а никак не мужчин.

В этот момент ощущение чужого заклятья усилилось, и я выкинула все посторонние мысли из головы. Что происходит?

-- Пожалуйста, покиньте мою комнату... -- вежливо попросил Дариан, глядя прежде всего на меня.

Окончание его фразы я не услышала, поскольку стремглав кинулась прочь, ужом проскользнув мимо Оллреда и Ами, стоявших у порога. Нет, не потому, что я желала угодить супругу. Просто я поняла, какую комнату надлежит проверить. Ох, кажется, виер Норберг сегодня все-таки получит по заслугам.

-- Алекса, куда ты? -- ударил меня в спину виноватый окрик Дариана. -- Только не обижайся, я просто хочу одеться!

А я, подобрав длинный подол платья, уже неслась по коридору в соседнюю комнату. Только бы не опоздать! Как-то мне совсем не нравится то, что мой отец находится сейчас там, где кто-то творит ментальные чары.

***

Я лежала на прохладной шелковой простыне совершенно обнаженная. Где-то высоко под потолком плавала одинокая искорка пламени, но ее было недостаточно, чтобы осветить всю комнату. Я даже не могла понять, как велико помещение, в котором оказалась. И, что мне не нравилось куда сильнее, я абсолютно не помнила, как здесь очутилась.

Я потрясла головой, силясь упорядочить мысли. Пустое! Как меня зовут? Сколько мне лет? Кто мои родители? Одни вопросы без ответов.

Вокруг кровати бурлила тьма. Щупальца мрака переплетались между собой подобно змеиному клубку. Наверное, на это можно было бы смотреть вечность. Но мне никак не давала покоя загадочная пустота и легкость в моей голове.

-- Тебе понравится здесь...

Голос был подобен теплому меху. Он обволакивал меня, убеждал, уговаривал. В нем хотелось купаться, словно в чистейшей воде. Им хотелось наслаждаться... вечно...

-- Правильно, -- продолжал мой невидимый собеседник. -- Оставайся здесь. Оставайся со мной навечно.

Я разнеженно откинулась на подушки. Темнота скользила по моему телу, проникая в самые укромные уголки тела. Это было... приятно. И в то же время очень странно.

Внезапно жаркое дыхание пощекотало мне шею. Я закрыла глаза, почувствовав на себе тяжесть чужого тела. Сейчас, все случится именно сейчас! И от ожидания неминуемого проникновения я вся подалась вперед, а низ живота напрягся в истоме.

Но мой невидимый любовник не торопился. Он вдумчиво изучал мое тело. Я ощущала, как его руки гладят мою грудь, затем одна из них нырнула промеж моих бедер.

Внезапно мне стало дурно. Самым натуральным образом накатила страшная тошнота, подобно которой я не знала с прошлого утра...

Стоп-стоп-стоп. Я встрепенулась, ухватив за хвост едва не проскользнувшую незамеченной мысль. А что случилось прошлым утром?

Как оказалось, эта был очень правильный вопрос, который каким-то чудом пробил плотину, построенную кем-то в моем разуме. На меня лавиной хлынули воспоминания. Сонный Дариан, мое похмелье. Медальон с чарами подчинения. Ночной визит в спальню мужа.

-- Демоны! -- выкрикнула я в полный голос и забилась изо всех сил.

Какая там истома и наслаждение! Меня словно ушатом ледяной воды окатило. Неужели я опять угодила в западню Рикардо? Но как? Ментальная магия отличается от остальных тем, что для ее создания необходим непосредственный контакт с жертвой. Поэтому, собственно, для чар подчинения используют всевозможные амулеты, талисманы и медальоны. Они играют роль своеобразного якоря для заклинания. Тогда каким образом я угодила под действие этих чар? Я ведь не спала, была в полном рассудке. То бишь, на действие проклятья нельзя в этом случае сослаться. Неужели Рикардо пробрался в дом?

-- Как же с тобой тяжело, -- негромко посетовал кто-то.

И внезапно все завершилось. Стены опочивальни, которая так и не стала гнездом порока, вдруг задрожали, растворяясь. И я ощутила, как кто-то изо всех сил бьет меня по щекам.

-- Алекса, очнись! -- услышала я крик. -- Что с тобой?

И очередная пощечина пребольно обожгла мне кожу.

-- Хватит! -- взмолилась я, с трудом двигая опухшими губами.

Было такое чувство, будто Дариан, а именно он тряс меня за плечи, не удовлетворился только оплеухами, а заодно хорошенько отпинал меня ногами. У меня болело все тело! И особенно -- лицо. Видимо, душу Дариан отвел знатно, своеобразно отомстив мне за внезапное ночное пробуждение и оскорбления.

-- Что случилось? -- спросила я, открыв глаза.

По всему выходило, что до комнаты, где спал отец, я так и не добралась. Я лежала в коридоре, а сверху надо мной нависал встревоженный Дариан. За его плечами смутно белело в темноте испуганное лицо Оллреда. А вот Ами я почему-то не увидела. Куда она делась-то?

-- Откуда я знаю, -- между тем ответил мне Дариан. -- Ты куда-то так рванула, что за тобой не угнаться было. А потом взяла -- и рухнула навзничь. Удивительно, как голову не разбила.

Я скривилась и осторожно пощупала затылок. Ого, голову не разбила, а вот шишку набила. Больно-то как!

-- Виера, вы лежали, словно мертвая, -- вступил в разговор Оллред. Укоризненно покачал головой. -- Мне даже показалось, будто вы не дышите. Вам стало плохо?

-- Не совсем, -- уклончиво проговорила я.

-- Да беременна она, -- вдруг подала голос Ами и выступила из-за спины Дариана.

Ага, нашлась пропажа.

-- Попал ты, дорогой мой, -- между тем с лживым сочувствием проговорила Ами и похлопала Дариана по плечу. -- Придется тебе чужого байстрюка растить под видом собственного ребенка. Брак-то уже заключен. Девица тебе ушлой досталась. Видать, специально тебя вчера напоила, чтобы под шумок заключить брак. Отличная придумка!

К чести Дариана стоит сказать, что он не поверил своей бывшей невесте. А если и поверил -- то не показал этого. На его лице не дрогнуло ни единого мускула, и он продолжил совершенно спокойно смотреть на меня.

-- По себе людей не судят, -- огрызнулась я. Тяжело вздохнула и села, но встать пока не рискнула. Дариан тоже поднялся, должно быть, осознав, что больше меня трясти и бить по щекам не требуется.

Я скользнула по нему взглядом и внезапно смутилась. По всей видимости, все произошло настолько быстро, что Дариан был вынужден поспешить ко мне на помощь, так и не исполнив своего намерения одеться. По крайней мере, сейчас он щеголял в ночных штанах, которые были сшиты из настолько тонкой и полупрозрачной материи, что почти не оставляли простора для фантазии.

Стоит отметить, Ами весьма погорячилась, когда обозвала своего жениха "длинным глистом". Конечно, он худощав, но при этом жилист. Никакого ощущения слабости или вялости его фигура не создавала.

Дариан между тем перехватил мой откровенно изучающий взгляд и неожиданно смутился.

-- Прости, -- буркнул он и стремглав кинулся обратно в комнату, видимо, желая одеться.

Правда, мне очень не понравилось, что Ами поспешила за ним. Ишь, какая шустрая! Или решила ему штаны подержать? Так для этого жена имеется!

-- Помогите мне встать, -- ворчливо потребовала я у Оллреда, осознав, что больше не хочу сидеть на полу. Эдак и простудиться недолго. И вообще, неизвестно, когда его мыли в последний раз и насколько радивые слуги в этом доме.

И потом, не хочу надолго оставлять Дариана и Ами без присмотра.

Оллред почему-то вздрогнул и с подозрением на меня уставился, не торопясь исполнить столь элементарную просьбу. Что это с ним? Или боится, что я задумала нападение на представителя королевской власти?

Пауза слишком затянулась. Я устала держать руку протянутой и вопросительно кашлянула. Ну и долго ты будешь смотреть на меня так, будто к тебе страшное и ужасное чудовище щупальце протянуло?

-- Э-э-э, кажется, я слышу что-то подозрительное! -- вдруг заполошно выкрикнул Оллерд, осознав, видимо, что его поведение выходит за всяческие рамки приличий. И бросился к ближайшей двери.

Я проводила его недоуменным взглядом. Интересно, безумие заразно? Такое чувство, будто все в этом доме начали потихоньку сходить с ума. Или он боится, что смертельное проклятье перекинется и на него?

Осознав, что следователь скорее откусит себе руку, чем протянет ее мне, я встала сама, кряхтя и постанывая при этом, словно древняя старушка. С неприятным хрустом прогнулась в пояснице и невольно посмотрела в сторону спальни Дариана. Что-то его долго нет. Проверить, чем он там занят? Нет, пожалуй, вернее будет все-таки закончить то, что я начала. А именно: заглянуть к отцу и проверить, все ли с ним в порядке. Правда, боюсь, за то время, пока я лежала без сознания, неведомый маг раз сто мог бы с ним разделаться. Хотя почему-то у меня такое чувство, что именно я была целью этого ментального удара.

-- Как-то все это странно, -- пробормотала я, ни к кому, в сущности не обращаясь.

Оллред тут же отвернулся от двери, прекратив делать вид, будто к чему-то прислушивается. Вопросительно изогнул бровь.

-- Мой обморок был вызван чарами, -- продолжила я, потирая шишку на затылке. -- Но ментальные чары подобного рода невозможно наслать на расстоянии. Будь этот Рикардо хоть самым могущественным колдуном в мире, но для этого ему необходимо было бы находиться в доме.

Оллред молчал, словно не понял, что следует из моих слов.

Я открыла было рот, желая добавить еще что-то, но меня прервал мелодичный перезвон входных чар. Кто-то настойчиво рвался в дом, несмотря на поздний ночной час.

-- Иду, иду! -- тотчас же раздался заспанный голос Гисберта.

Бедняга, он что, вообще не ложился? Быстро, однако, он проснулся и оделся. Хотя, наверное, слуги уже давно не спят. Слишком шумно мы вели себя на втором этаже. То мои крики, то шумная разборка с Ами. Потом вопли Дариана, пытающегося привести меня в чувство. Удивительно, что еще никто из них не поднялся и не полюбопытствовал, не стоил ли вызвать хозяевам целителя, специализирующегося на душевном здоровье и нервных расстройствах. Хотя, наверное, просто побоялись вмешиваться. Как говориться, чем бы господам ни тешиться, лишь бы слуг не наказывали.

Мучимая любопытством, я отправилась к лестнице, желая увидеть, кого это нелегкая принесла.

-- У меня не дом, а постоялый двор какой-то, -- хмуро крикнул Дариан, все еще оставаясь в своей спальне. -- Гисберт, кто бы это ни был -- гони его поганой метлой!

В ночной тиши дома его голос прозвучал особенно громко, поэтому я не сомневалась, что дворецкий услышал настойчивое пожелание хозяина. По всей видимости, это же услышал и гость, испугался, что его немедля вышвырнут прочь, и поторопился представиться.

-- Вир Сирил Броен, -- услышала я звонкий юношеский голос. -- Старший следователь из отдела полиции по надзору за незаконным использованием магии. Простите, что явился с таким опозданием, но для этого были веские причины. Итак, я назначен расследовать дело о применении подчиняющих чар.

В этот момент я как раз достигла перил лестницы. Грузно навалилась на них, ощутив, как мои колени вдруг ослабели и препротивно задрожали. Ой, кто это? И для чего он явился?

-- П-простите, -- чуть заикаясь, проговорил Гисберт, видимо, подумав о том же самом. -- Как это -- старший следователь?

-- То есть? -- искренне изумился Сирил. -- Разве не вы оставили заявление о том, что в вашем доме произошли некие события, заставившие вас подумать о незаконном применении чар подчинения?

-- Я, -- после долгой паузы признался Гисберт. -- Но...

-- Что -- "но"? -- Вир Сирил начал гневаться, поскольку повысил голос. -- Вот я и прибыл расследовать ваш случай. Отдел сейчас перегружен работой, поэтому пришлось подождать. Учитывая высокое положение в обществе виера Дариана...

Я больше не слушала разглагольствований незнакомого мне следователя. Вместо этого я медленно перевела взгляд на Оллреда. Очень интересная ситуация вырисовывается! А кто же тогда он?

-- Неловко получилось, правда? -- негромко осведомился он, показав в широкой улыбке все свои белоснежные зубы.

Правда, меня его ухмылка почему-то испугала так сильно, что я с трудом устояла на ногах -- так сильно затряслись колени. До побелевших костяшек вцепилась в перила лестницы, уже догадываясь, каким будет продолжение.

Облик Оллреда, который представлялся младшим следователем отдела полиции по незаконному использованию магии, задрожал, изменяясь на глазах. Его огненно-рыжие волосы потускнели и посветлели, глаза из ярко-голубых превратились в зеленые. Один крошечный промежуток времени, уложившийся между двумя ударами отчаянно бьющегося сердца -- и я обнаружила, что стою напротив Рикардо. Правда, теперь не во сне, а наяву.

-- Привет. -- Он отвесил мне издевательский поклон. Выпрямился и с лицемерной радушной улыбкой заявил: -- Ну а теперь мы поговорим. Спокойно и лицом к лицу.

Комментарии: 669, последний от 27/03/2016. © Copyright Малиновская Елена (TigerIlina@mail.ru) Размещен: 24/03/2015, изменен: 18/09/2015. 278k. Статистика. Глава: Фэнтези, Любовный роман, Юмор Любовь и вороны Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Оценка: *7.3756** Ваша оценка:
Аннотация: Верно говорят: нет худа без добра. В любой ситуации надо прежде всего искать выгоду. Да, я застукала жениха на измене, зато в итоге нашла мужа. Правда, что-то неладное творилось в доме моего так неожиданно обретенного супруга. Естественно, я была бы не я, если бы не попыталась разобраться в происходящем. Ох, и что тут началось! Смертельные проклятья, могущественные маги, приглашение на королевский бал и интриги сильных мира сего... Но что поделать, если для меня любопытство не порок, а образ жизни! Первая книга цикла. Вышла в октябре 2015 года в издательстве "Альфа-книга" в юмористической серии. Тираж - 4 000 экземпляров. ISBN 978-5-9922-2110-7 Внимание! На самиздате отсутствует значительная часть произведения!

Малиновская Елена : другие произведения.

Не было бы счастья