Малиновская Майя Игоревна : другие произведения.

Книга 10 Возвращение к началу Часть 3-2 (продолжение до конца)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Глава 7 Бариэль

  
   Эл выбралась на берег. Солнце было близко к закату, она углубилась в лес и вскоре обнаружила развалины. Кое-где остатки стен были выше ее роста. Она побродила в руинах, обнаружив знакомые черты колец, какими обозначали двери.
   Само собой пришло убеждение, что именно тут странник убил владыку. Стало не по себе. Эл по настоящему, впервые, пожалела, что страдания Дмитрия вернули ей способность остро сопереживать. И так сложно теперь отделить впечатления видений от собственного душевного смятения.
   На поверхности было холоднее, чем в воде, дул несильный ветерок холодный и влажный, она замерзла. По одежде струйками стекала вода.
   Как Эл не представляла себя сухой - трюк не удавался. Реальность стала осязаемой и не поддавалась ее влиянию. Раздеться было не самым разумным поступком, но нельзя разводить огонь, эта сторона озера считается запретным местом, на противоположной стороне его заметят.
   А вдруг горцы ушли? Поскольку она странно себя чувствовала, не ощущая больше пространство, пришлось осторожничать.
   Эл раскладывала одежду так, чтобы ветер продул ее. Пришлось потерпеть, но еще до полной темноты ветер просушил ее рубашку.
   Свернувшись калачиком, она постаралась забыться, но пережитое терзало ее, не давая покоя. В воображении попеременно возникали то Гай, то странник в зеркале, то старый владыка, то Мартин, то бородач на перекрестке. Она поняла, что не успокоится, пока ее сознание не ассимилирует эти впечатления, слишком мощные силы задействованы в этом, слишком древний пласт она копнула. Отгонять их и избавиться от них, значит, что-то упустить. Вместо того, чтобы дать воображению блуждать от картины к картине, она стала тщательно вспоминать события, а поскольку ей уже не требовалось принимать в них участие, она могла размышлять спокойно. В случае с Гаем ей не стоило брать на себя всю вину, она бессознательно привыкла отвечать за тех, кто тянулся к ней, но случай с Гаем особый. Очевидно, что странник посетил его после забвения, а если это был не он, а она. Ее назвали духом, что вполне сейчас соответствовало обстоятельствам видения. Она думала, что только созерцает картины, как сон, и не очнулась от этого, а Самадин предупреждал, что такие мысли могу вернуть ее назад. Видение затянуло ее, а она не утратила связи со своей реальностью и путала Гая с молодым Димкой. Вот она уже осталась без ботинок, совсем как когда-то на острове. И похоже, что остров обладает той же возможностью к трансформации себя. Он реагирует... на... ВОСПОМИНАНИЯ!...
   Ветер поменялся, Эл сменила позицию, подыскав в сумерках место у высокого обломка стены. Сон бы ей сейчас помог. Но сон не шел.
   В темноте раздалось знакомое ворчание и сопение. Тела коснулась знакомая на ощупь шкура.
   - Нашел.
   Что-то шлепнулось к ногам. Ее сумка!
   - Спасибо. - Эл добыла свой плащ и благодарно завернулась в него. - Замерзла ужасно.
   Возня продолжилась, и Эл скоро оказалась окутана мощными лапами, от зверя шло приятное тепло, она блаженно выдохнула.
   В его присутствии ей стало уютно, мысль перестала метаться, воображение отказалось рисовать прежние картины и Эл, словно, впала в беспамятство.
  

***

   Ее разбудил шорох шагов. Шли двое, один остановился, другой приблизился.
   Она открыла глаза. Было утро, вдали, среди деревьев виднелась гладь озера, которое с безмятежностью зеркала отражало начало нового дня.
   Так ведь осень!
   Она была в одежде, в плаще, с сумкой через плечо.
   Шум шагов приближался.
   - Это здесь, - раздался тихий незнакомый голос.
   - Вам виднее, - этот голос она знала. Охотник.
   По шороху шагов она определила направление и завернула за обломок стены, когда они подошли ближе.
   - Ты бывал здесь?
   - Да, - ответил охотник. - Бываю, когда вас здесь нет, когда вы не устанавливаете свои правила.
   - Для нас это место священно.
   - Тем, что владыка тут странника убил? Нашли, что почитать, - проворчал охотник.
   - Ты не понимаешь, старик. Мне это место дорого, потому что я знал его.
   - Поэтому ты сюда приходишь? Остальным - запрещено, - старик ехидничал.
   - Они - профаны.
   - И почему жрецы вашего народа так заносчивы?
   - Потому что мы знаем истину.
   - Знавал я одного знатока истины, который не кичился этим.
   - Ты опять о своем мальчишке?
   - Он не мальчик, а девица.
   - Да, перестань. Знаток истины. Полез на гору и сгинул. Болтовня.
   - Она встретила там зверя. В этом все дело, - упирался охотник.
   - С тех пор как убили зверя, поменялось течение силы, а в наших поисках произошел сдвиг.
   Они говорили о ней. Зверь погиб? Тогда кто был ночью рядом? Другой.
   Они остановились у остатков полукруглых ступеней. Они не ощущают ее присутствия.
   - Здесь когда-то был зал, - незнакомец распростер руки и повернулся вокруг своей оси.
   Это был мужчина, по виду и одежде средних лет. На его куртке, внешне похожей на ее собственную, были нанесены знаки. Длинные волосы были связаны на затылке шнуром, а голову покрывало подобие шляпы из мягкой ткани.
   - Ты так давно живешь, что все помнишь? - пошутил охотник.
   - Эх, темный ты человек. Здесь когда-то был дворец владыки. Не такой роскошный как сейчас, тот другой. Над нами были ярусы комнат, башня. Башня была там, у скалы, ее сила до сих пор питает это место. Я видел изображения. Старый владыка был скромнее, и в собственных удобствах, и в потребностях, и в требованиях к смертным. Этот мир был частью ВСЕГО, а не собственностью, как сейчас.
   - Ты же служишь нынешнему владыке?
   - Я только исполняю его волю, - тон незнакомца стал недовольным. - Я такая же часть этого мира, как и он.
   Они замолчали. Она хорошо их видела в щель между камнями. Охотник безразлично присел на кусок поваленной стены, а его спутник бродил среди развалин, скрестив на груди руки, в задумчивости.
   - Не знаю, что сегодня утром потянуло меня в эти места. Каждый раз ощущаю тут тоску. Все могло быть по-другому. Если бы Бариэль тогда выжил... Может быть, тот, кого встретил ты - новый странник? Вот и Тиотим уверял меня, что встретил новенького. Тогда все придется начинать сначала. Кто опять согласится отдать себя ради будущего? Все это - невероятно.
   Он шумно вздохнул.
   Она почувствовала еще. В глубине леса был отряд, один из отряда быстро шел к ним. Эл пришлось опять искать укрытия, на этот раз она свернулась в клубок за невысоким валуном - цельным куском некогда существовавшего фундамента. Вот почему она выплыла к этому месту. Ее влечет на старые места.
   Подглядывать было все труднее. Теперь она слушала, и голос приближавшегося третьего был ей знаком.
   - Учитель! Зеркала в ночи видели вторжение! Я бы догнал вас раньше, но не заметил, как вы ушли, - это был голос Тиотима Мелиора.
   Она не ошиблась.
   - Не суетись, Тиотим, почти это место.
   После паузы Тиотим продолжил:
   - С утра мы обшарили все побережье и лес, осталось только это место. Он здесь.
   - Ты уверен?
   - Кто-то сбил зеркала на этой стороне, поэтому мы не можем видеть. Пока не поставят новые. Двери не работают.
   - Все как в тот день? - бодрый голос охотника стал радостным.
   - Тиотим, - сказал другой. - Кто дал приказание искать?
   - Арбитр.
   - Вот как? Пойди и скажи, что я запрещаю. Это священное место. Ноги солдата здесь не будет.
   - Да, - Тиотим помедлил и добавил. - Я скажу, учитель.
   Шорох шагов, Тиотим стал удаляться.
   Так Эл поняла, что замечена, что ее ищут. Рядом со стариком-охотником тот самый знакомый, о котором он ей рассказывал. Он знает историю о страннике, очевидно больше тех отрывков, что знает она.
   - Ладно, старик, идем отсюда. Они все равно сюда придут. Не хочу смотреть, как солдаты топчут это место, - бормотал мужчина.
   В этот момент Эл сделала то, чего от себя не ожидала. Она встала во весь рост и вышла из-за кромки стены.
   Старик и незнакомец в изумлении оцепенели и уставились на нее.
   - Эл! - голос старика от волнения стал визгливым, и он кашлянул смутившись.
   - Бариэль... - выдохнул второй.
   - И тебе новый день, Кливирин, - произнесла она неожиданно для себя.
   Опять!
   Она склонила голову и поклонилась старику. Интерес к незнакомцу превратился в напряженное ожидание. Впрочем, если она его знает и зовет по имени, то он, скорее, старый знакомый.
   Старик ожил первым и подошел к ней. Она ощутила странную разницу в росте, он словно усох, и стал еще сутулее, коренастее и старее. Ему и последовал вопрос.
   - Сколько меня не было?
   - Три года. Ты ли это? Что с твоим обликом?
   Она улыбалась ему.
   - Я же странник.
   Старик без смущения тронул ее волосы.
   - Они другие. Ты была на горе.
   Пришлось кивнуть. Кливирин переводил растерянный взор то на нее, то недовольный на старика. В его глазах старый охотник совершал, чуть ли, не святотатство. Но старик без смущения трогал волосы и шарил грубыми пальцами по одежде того, кого он узнал, как странника Бариэля.
   Через голову старика странник обратился к нему.
   - Это был твой ученик? - он кивнул головой в сторону ушедшего отряда. - Шустрый малый - Тиотим Мелиор.
   Кливирин испугался. Перед ним стоял странник, каким он его знал, называл его по имени и знал Тиотима. В уме Кливирина все перемешалось.
   - Не может быть, - сказал он не найдя никакого объяснения происходящему.
   Странник ничего не сказал, он обратился к старику вполне дружески.
   - Я слышал зверь погиб. Что же ты здесь еще?
   - Они меня на службу взяли, меня не спросив. Я им теперь обязан, - саркастически заметил старик.
   - Взял, да ушел.
   - Уйдешь, как же. Куда? Они теперь тут повсюду. Кругом война.
   - Так ведь зима скоро.
   - А теперь все равно, какой сезон. Они тут теперь хозяева.
   - Из-за меня? Из-за горы?
   Старик кивнул.
   - Он тебе толковее меня объяснит. Или забвение твое прошло? - старик посмотрел в лицо сначала странника, потом на изумленного Кливирина.
   Захотелось дать деду оплеуху. Меньше всего следовало при жреце, а Кливирин - жрец, болтать про забвение.
   Она поверх макушки старика посмотрела опят на Кливирина. Тот, пребывая в нерешительности, стоял, не сходя с места.
   - Это меня тут ваши ищут?
   - Здесь скоро будут солдаты, арбитр пришлет их назад, - сказал Кливирин.
   Она запустила руку в сумку и... Обнаружила там пару синих перчаток арбитра и... зеркало.
   Добыв все это, она поразила и Кливирина, и охотника.
   - Только они не примут тебя за своего. И одежда теперь другая и порядки, - предупредил охотник.
   - Он странник, для него это не существенно. - Кливирин помолчал. - Так ты не умер...
   - Нет.
   - Что же?
   - Плохо же ты знал меня.
   - Он тебя не убил.
   - Нет.
   - Где ты был два поколения?
   - Тут.
   - Си-и-ла-а, - прошептал на распев Кливирин.
   Старик заметил, как глаза Кливирина сверкнули, а Эл посмотрела на него странным и презрительным, как показалось взглядом.
   - Вижу, знакомцы вы старые, - вмешался охотник. - Эл, тебе бы бежать отсюда. Поскорее. Поймают - замучают.
   - Возвращайтесь в лагерь, - сказала она старику. - Обо мне не беспокойтесь.
   - Я тебя не брошу. Куда в лесу в одиночку? Какой теперь лагерь, когда они деревню на той стороне построили. Уходить тебе нужно, а я тут тропы знаю. Эх, не вовремя ты возник.
   - Слушайся меня. Иди в деревню. Уходите оба отсюда.
   - Идем старик. Он прав, - назидательно тоном приказа сказал Кливирин.
   Странник отошел от охотника и легким шагом, натягивая на ходу перчатки, направился к опушке леска, что рос вплотную к кольцам. Кливирин потянул старика в другую сторону.
   - Пропадет, - с отчаянием выдохнул охотник.
   Кливирин грубо волок его за шиворот прочь от колец и так до самого поселения. Привыкший уже повиноваться воле более сильных горцев, какими он их все еще считал, охотник только ворчал дорогой. Его даже не удивило, что Кливирин крепко его удерживал, словно подозревал, что старик сбежит помогать своему молодому другу.
   В лагере Кливирин неожиданно толкнул старика солдатам охраны.
   - Заприте его, чтобы не ушел? - приказал он.
   Охотник беспомощно и с недоумением посмотрел на жреца.
   - За что? - спросил он.
   - Хотел сбежать, - сказал Кливирин охране.
   - Дезертир, - заключил солдат. - Еще один.
   Старика посадили в клетку прямо на небольшой площади поселка.
   Он испытал щемящее ощущение не оттого, что от свободы его теперь отделяли толстые, металлические прутья клетки, продуваемой осенним ветром. В груди у старика болело оттого, что почти напротив клетки, по другую сторону площади к стволу дерева был прикреплен щит со шкурой того самого зверя, которого он всю жизнь мечтал найти и сокрушить по священным для него принципам охоты. Зверь был убит огнем из их летающей машины, прямо на вершине горы. Он свалился оттуда, солдаты приволокли тело в лагерь, сняли шкуру и, как трофей, повесили для виду. Такого варварства старик снести не мог. Уже собрался уйти, но вдруг был остановлен солдатами. Он числился на службе и был обязан добывать пищу. Его не отпустили. Он был не по своей воле нанят на службу и остался на три года в лесу, где ему нечего было уже делать. Так бесхитростно закончила существование местная легенда. Столь нелепый и простой конец стал для старика ударом. Поэтому он придумал для себя иную историю. Зверь сгинул из-за девушки, что полезла на гору. А поскольку и она пропала, то поединок со зверем закончился ничьей. Сама по себе история тоже выглядела нелепо, но не так обидно. Старик никак не хотел признавать первенство за горцами. От этих мыслей ему жить не хотелось. И вот, в это утро она возникла опять. Другая, с черными волосами, пробеленными светлыми прядями, похожая на мужчину, а по всему еще и старая знакомая Кливирина. Охотник только теперь усомнился, что видел правду, и верно, что на женщину она теперь не похожа.
   Оглянуться не успел, как очутился в клетке, как их не презирай, а они все равно сильнее.
   Сегодня Кливирин его предал.
   Умереть бы поскорее. С дезертирами они расправлялись жестоко. Уже завтра ему вынесут приговор и как многих отправят к двери.
   До вечера в лагере было спокойно, лениво бродила охрана, чинно прошел один арбитр, говорили что-то о зеркалах на озере. Похолодало.
   Он дремал, потом просыпался, не желал вспоминать утреннее. Он не мерз, как солдаты на площади, потому что привык к этим холодам.
   Потом возникла суета, он не обратил внимания на нее, такое периодически случалось. Потом солдат вдруг прибавилось, обзор ему перегородили с два десятка солдат. Площадь была набита битком, судя по тому, как теснились солдаты у его клетки.
   Он не видел, что происходило, просунул руку между прутьями, потянул за ногу кого-то из солдат, получил жестокий пинок, но и объяснения, что порют плетьми очередного дезертира. Поймали мерзавца случайно, когда искали утреннего нарушителя.
   "Варвары", - повторил он про себя любимое слово Эл в адрес этих дикарей и ушел в дальний угол своей клетки.
   Экзекуция долго не продлилась.
   К неудовольствию старика, избитого солдата швырнули в его клетку, сверху полетел ворох его одежды. Брань охраны смолкла. Старик фыркнул в сторону неожиданного соседа. Горца в компанию ему перед смертью не хватало.
   Лежал солдат на животе, раскинув руки, неподвижно. Старик подумал, что он без сознания. Несчастный лежал не шевелясь до самых сумерек. Старик не проявил ни интереса, ни сострадания. За пазухой у него было кое-что, чем можно раны лечить, но к чему солдату лечение, если по утру прогонят его через дверь.
   Стемнело. На ночь охрана с площади уходила на периметр поселения. Запахло дымом и едой, а у клетки появился визитер.
   - Эй, - шепот заставил старика насторожиться. Он узнал голос.
   Тиотим Мелиор прижимался к прутьям клетки снаружи и протягивал сверток.
   - Возьми. Это пища, - сказал он тихо. - Слышишь меня? Неужели запороли? Старик, подойди. Что с ним?
   - Проваливай, Тиотим. Твои навыки разведчика тебе не помогут, если попадешься. Окажешься на моем месте, твой учитель тебе тоже не поможет.
   - Уф, живой, - облегченно выдохнул Тиотим. - Думал, забили до беспамятства.
   Старик выполз из своего угла и осторожно на четвереньках подобрался к телу, не менявшему позы. Он выхватил из рук Тиотима сверток и замахал на него.
   - Уходи тебе говорят, - прошипел старик.
   - Не сердись на Кливирина, охотник, он сказал, что сделал так, чтобы ты не стал его сообщником. Он сделает так, чтобы вы оба избежали двери.
   Лежавший на полу клетки ничего не сказал, охотник тоже предпочел молчать. Тиотиму пришлось удалиться без ответа.
   - Это ты? - удивленно прошептал в темноту старик.
   - Я - для меня расплывчатое понятие, - с хрипом и грубовато ответит голос из-под вороха одежды.
   - Очень больно?
   - Терпимо.
   - Я тебя не узнал. Лежи тихо, у меня есть, чем раны смазать.
   Было уже темно, на ощупь старик все делал неловко, тихое шипение сообщало, что он причиняет второму плененному боль. Он на ощупь разыскал плащ, накрыл раненого и после этого продолжил разговор.
   - Тебя все-таки поймали, - посетовал старик.
   - Ты давно знаешь Кливирина?
   - Давненько.
   - Ему можно доверять?
   - Им никому нельзя доверять.
   - Вот и я так думаю. Почему они не ушли?
   - Собираются здесь построить свою столицу.
   - Уже... Ты сказал... Сколько меня не было?
   - Три года. Куда ты пропала?
   - Я был на горе. К утру нужно выбраться отсюда. Я знаю дверь, через которую нам лучше всего уйти. Ты плавать умеешь, старик?
   - Умею.
   - Через лес нам не исчезнуть. Они наставили повсюду зеркал. К утру они осмотрят мои вещи, найдут перчатки и зеркало, вот тогда Кливирин совсем нас предаст. Он не будет помогать. Одно дело судить солдата, совсем иное беглого арбитра. Нужно переплыть озеро, к каменным кольцам. Там единственная нормальная дверь. Я выведу тебя.
   - У меня отобрали всё. Вещи. Оружие. Тебя высекли, что встать не можешь. Как выбраться из клетки?
   - Оружие мы добудем в лагере, на случай если придется драться на той стороне. Ты много рассказал Кливирину обо мне?
   - Почти всё. Про то, что ты странно себя ведешь, про гору. Я думал, он не такой как они все. Он радел за старые традиции.
   - Он не предал твоему рассказу значения, пока не увидел, что мы близко знакомы. Он затолкал тебя сюда, чтобы ты не мешал его планам и не предупредил меня, чтобы его не связали со мной, и тебя не видели рядом со мной. Для тебя это опаснее некуда. Пока ты для всех знакомый дезертира и сам дезертир. И я - дезертир, а не странник. Как себя поведет наш знакомый Кливирин - предсказать сложно. Он понимает, в отличии от других, что значит пропустить меня в дверь. Хм. "Ох, братец Лис, делай со мной что хочешь, только не бросай меня в терновый куст".
   Последняя фраза показалась старику бредом.
   - И что это значит? - спросил старик.
   - Появилась возможность заполучить силу, и у Кливирина, как у всякого жреца, уснула совесть.
   - Опять я слышу о силе. Сила. Сила. Что это? Когда впервые я сказал тебе, что это место заколдовано, тебе стало весело. Теперь и ты говоришь о силе. Что было на горе?
   - Прозрение, старик. Столь редкое для моего состояния.
   - Может хоть как-нибудь, хоть на свой манер объяснишь мне, чего я не понимаю. Что они тут застряли, чего ищут? О какой силе все говорят и так озабочены, что словно разум им изменил?
   - Сколько вопросов сразу, - раздался смешок из-под плаща. - Хорошо. Я объясню. Каждый смертный в этом мире уверен, что нынешний владыка когда-то давно убил странника. И только этот народ знает наверняка, что он не получил и части той силы, которой странник обладал. И эта сила, по их глубокому заблуждению заключена тут, в этих местах. Ты это знал?
   - Что-то такое я слышал прежде. Вот и Кливирин был убежден, что сила где-то тут.
   - Старый владыка дал им ложное знание о силе, зная их алчное желание властвовать. Я, пожалуй, одобряю эту хитрость. За тысячелетия они не смогли раскрыть обман. А нынешний владыка усугубил ситуацию, дав им ложное убеждение, что убил странника. Именно здесь, на озере, у каменных колец. А это всего лишь старое место, где когда-то стоял дворец старого владыки. Скала - это колодец, а он так искривляет пространство, что меняет течение сил в озере и дальше по лесу. Тут полно брешей, которые принято называть дверями. В результате этой путаницы они убеждены, что тут заключена великая сила. Хм. Они ставят зеркала, которые еще искривляют пространство и образуются новые бреши. Так в искусственных дверях гибнут их солдаты. Они тут ищут возможности быстро проникать в любую точку пространства, как это может делать владыка, великий или странник. Но они хотят большего - открывать дверь в любом месте. Что ж, задача понятная, но не достижимая, так как противоречит естественным законам. Но это их не пугает. Это не война. Так они условно назвали завоевание этого мира. Так они испытывают двери, на солдатах, обещая им лучшую участь по ту сторону дверей. А они там просто гибнут. Ты видел, чтобы кто-то возвращался?
   - Я не наблюдал за ними.
   - А я наблюдал. Никто не вернулся. Один из сотни пройдет в естественную брешь, а эти двери тут все уже помечены. Искусственная дверь искажает пространство и никуда не ведет. Там - просто исчезновение. Поэтому, если меня сочтут по утру арбитром, меня тут же приговорят к смерти. Солдат-дезертир может выбрать дверь, скорее всего выберет неверную, но если повезет, окажется в другом месте, свободным. У арбитра выбора не будет, арбитры все знают об обмане. Такой предатель опаснее простого дезертира. Его наверняка запихнут в искусственную брешь, где он погибнет.
   - Откуда тебе все известно? Ты же ничего не знала, когда явилась сюда. Куда там о владыке и силе. Ты, выходит, за три года узнала такое, чего никто не знает. Там на горе? А говоришь не заколдованное место. Даже Кливирин, а он известный знаток старины, много чего не понимает.
   - Кливирин, кажется, понял другое. Сегодня Кливирин увидел странника Бариэля. Теперь он знает, что владыка его не убил. А значит, рассказ о силе - это ложь.
   - То есть, силы нет?
   - Есть. Только она не принадлежит конкретному месту или владыке, как здесь принято думать.
   - Ты говоришь так, словно знаешь, где она.
   - Знаю.
   - И Кливирин знает?
   - Возможно. К утру он придумает, как это проверить. Вот чего он точно не допустит, чтобы меня подпустили к двери. По утру, как выберемся, не отходи от меня. Если попадешься снова, Кливирин получит рычаг для шантажа. Он знает мою слабость - я защищаю смертных. Мне и верно не хотелось бы, чтобы ты погиб.
   - Так ты Кливирина, выходит, помнишь? А говорила, что забыла все.
   - Кливирина? Его имя само выскочило, такое бывает. Я ему не верю, потому что вообще не доверяю жрецам.
   - А зачем Кливирину сила? Что он будет делать с ней? Ведь такая сила неподвластна смертным.
   - Хорошо, что ты это понимаешь.
   - Я же смертный.
   - На моем веку, смертные, зная, как пользоваться этой силой, изводили великих. Эта сила растворена в пространстве, она повсюду. Извечная, творящая. У владык, владычиц, великих, странников, умелых и знающих смертных, есть способность ее аккумулировать и использовать. Смертный тоже это может в определенных пределах. В границах мира - это не только способность создавать, это еще и власть.
   - А они тут все помешаны на власти, - тяжело вздохнул охотник.
   - Поэтому нам отсюда лучше удрать.
   Старик посмотрел в темноту. Уйти. Из клетки. Она забыла, что лежит избитая на полу. Она? Старик усомнился, что теперь считает ее девушкой. Странник? Он нахмурился, вспомнил, что почти напротив висит шкура и спросил:
   - Ты шкуру видела?
   - Угу.
   - Не поймал я зверя. Столько лет тут провел. А они его на лету...
   - Да, жалко, - раздался печальный вздох.
   Старик нахмурился еще больше. Жалеет чудовище?
   - Ты жалеешь его?
   - Он меня защищал. Если бы не он, не залезть мне на гору. И в колодец он меня столкнул. Не дам глумиться. Стащу шкуру, утоплю в озере.
   - Ты в своем уме? Нашла чего жалеть? Дурно они с ним расправились, не по доброму, но я об этой зверюге сокрушаться не буду. Все зло от него. Это только подтверждает, что они сильнее этого зверя.
   - Дурное дело - не хитрое. Ничего. Подождем до утра, - несколько злорадно протянул хриплый голос из-под плаща.
   Старик обиделся. С самого начала она не верила ни в зверя, ни в его силу. Выходит, на скале она с ним все-таки повстречалась. Вот откуда эти странности. Она безумна от встречи со зверем, как он сразу не понял. Да и Кливирин принял ее не за того, тоже по старости, видимо, выжил из ума. О чем она говорит? О прошлом, о владыке, будто странник жив. Откуда ей знать? Тогда не чудо, что и речь ее, и поступки отдают безумием. Помнит она, чего не было. А он подумал, что встретил старую знакомую. Что по своей ловкости и уму она сможет сбежать из лесу. А она сама на себя не похожа. Никто из солдат не сказал, что она женщина. Наваждения. Одно на другом. Что-то еще завтра будет? Ему не хотелось верить во все, что тут происходило и говорилось. Обида на горцев снова заполнила душу. И для нее он ничего не мог сделать. Безумна. Недовольство старика заставило его отойти в свой уже обжитой за день угол и там замереть.
   Так прошла ночь. В темноте он слышал, как Эл возится с одеждой, потом ненадолго мелькнула темным силуэтом на фоне прутьев решетки, странные звуки где-то наверху потревожили его ближе к утру.
   В утренних сумерках он наблюдал лишь темный контур тела прикрытого плащом с головой. Ни шевеления, ни звука.
   По утру еще очень рано с озера наволокло туман. Он знал местные привычки горцев, на площадь придут с ночных кордонов солдаты только, когда окончательно рассветет. Ему осталось несколько часов в тишине, которые он намерен провести в спокойном размышлении. Говорить с соседом или соседкой по клетке ему не хотелось.
   Их покой нарушил Тиотим Мелиор снова возникший по ту сторону. За его спиной едва просматривался другой край площади.
   - Эй, - в точности как вечером позвал он.
   Старик насупился и не ответил. Что этому горцу надо?
   - Эй.
   Кажется, с ним разговаривать никто не собирался.
   - Эй, старик. Он жив?
   - С ним бывает. Он впадает в такое состояние. Называет это сном.
   - Сделай, чтобы очнулся.
   - Зачем тебе? О чем ему говорить с тобой перед смертью? - заворчал охотник.
   - Монту, - позвал Тиотим. - Отзовись. Я могу вызволить вас. Мне бы знать, сможешь ты идти?
   В ответ только тишина.
   - Старик, толкни его. Живее же ты, старый тупица! Делай что говорю, если жить хочешь! Время идет! - зашипел от досады и злости Тиотим.
   - С чего ты взял, что я жить хочу, - заворчал старик, но, повинуясь привычке слушаться, сошел с места и двинулся к решетке.
   Да так по дороге и обмер. Клубы тумана были густыми, но не на столько, чтобы скрыть всю площадь. И там, где вчера он видел шкуру, на щите ничего теперь не было.
   - О! - смог промычать старик и показал за спину Тиотима.
   Тот обернулся и не сразу понял, что так, до потери речи, ошарашило старого охотника.
   - Святые небеса...
   И Тиотим, более сообразительный, просунул руку между прутьев, дотянулся до кромки плаща и дернул ткань на себя. Под плащом никого не было.
   - Святые небеса, - повторил он снова.
   Тиотим выпрямился и, поковыряв где-то в углу, ловко и бесшумно отодвинул решетку.
   - Выходи, дед, потом разберемся.
   Старик вылез в щель и, поднявшись в рост, потрусил на другой край площади.
   - Стой, болван старый. Куда? - простонал Тиотим, но для верности полез в клетку и обыскал ее, прежде чем ринуться за стариком.
   Старый охотник стоял недалеко от пустого щита, словно чудо увидел. На лице его было недоумение вперемешку со страхом.
   - Шкура где? Ты всю ночь в клетке сидел, выдел что-нибудь? - спросил Тиотим.
   Его не меньше удивила пропажа.
   - Утащила, - заключил старик.
   - Кто?
   - Она. Обещала и стащила. Вот бестия.
   - Кто? - переспросил Тиотим, не понимая его.
   - Она. Эл.
   Тиотим потянул старика прочь с площади. Теперь не существенно, что раньше обнаружится пропажа шкуры или побег - шуму не миновать и времени у них слишком мало.
   Тиотим собрался бежать в глубь леса, подальше от лагеря, но упрямый охотник тянул его к берегу. Тиотим не знал, что делать, бросить старика и вернуться к Кливирину, как было уговорено заранее, но вернуться одному, или проявить инициативу и понять, что так упрямо старается сделать старик. Тиотим выбрал второе и не ошибся.
   Скоро они оказались на берегу озера, где густой кустарник рос на границе воды и берега, едва они вышли к кромке, показался второй беглец.
   - Плащ мой не догадались прихватить, - посетовал он. - Новый день. Ну вот и встретились, Тиотим Мелиор.
   Тиотим посмотрел на высокую фигуру и решил отшутиться.
   - На это раз я бы не стал принимать тебя за девку. Новый день.
   Не смотря на то, что их встреча и первое знакомство было изрядно приправлено милитой, Тиотим подметил, что в этом облике были черты незнакомые и новые. Облик странника не показался ему таким красивым и женским, как в первый раз. Но у него не было времени на обстоятельные наблюдения.
   Странник спросил:
   - Сколько зеркал нужно разрушить, чтобы ваша система ослепла?
   - Пять, - не задумываясь, ответил Тиотим и не врал.
   - А чтобы перестала работать совсем?
   - Девять.
   - Ты хорошо плаваешь, Тиотим?
   - Да.
   - Сможешь отсюда со стариком добраться вплавь до каменных колец?
   - Это еще зачем?
   - Чтобы не поймали. Обо мне не тревожьтесь, я вас догоню на той стороне.
   - Я должен был привести вас к Кливирину. Он знает, как вывести вас отсюда.
   - Мне придется отказаться от его услуг.
   - Почему?
   - Потому что если мы не сделаем, как желает он, снова окажемся в клетке, - сказал странник.
   Тиотим не спешил отвечать.
   - Что ты сделаешь с зеркалами, ведь они связаны друг с другом. Уничтожишь одно, и тут же арбитры поднимут тревогу, и будут знать, где ты, - предупредил Тиотим.
   - Мне это известно, именно поэтому вы поплывете через озеро, под прикрытием тумана без меня, а я вас встречу на той стороне, у каменных колец. Скажи, Тиотим, отряд Кливирина выполнит любую его волю?
   - По первом приказу, - заверил Тиотим.
   - Хорошо.
   Странник, наконец, обратился к охотнику, который терпеливо ждал в сторонке.
   - Ну, теперь твое искусство вам пригодится. Ты знаешь, где тут удобнее всего добраться до того берега.
   - За это не беспокойся, - заверил охотник. - Проскользнем. Ты этим собирался сбить зеркала?
   Старик указал за спину странника. Там Тиотим заметил тонкую изогнутую палку с тонкой веревкой натянутой между концами.
   - Да, - кивнул странник и снял с плеча свое приспособление. Он дернул за натянутую нить, она туго подалась и зазвенела, когда он отпустил. - Пока лежал в тайнике он стал лучше.
   - Пока работают зеркала, даже в тумане на озере заметят движение. Ты был один на той стороне, и ты был виден, - Тиотим еще не понимал смысл затеи, им владел скепсис.
   - Но никто не понял, откуда я возник там, верно? - спросил странник. - Ты привел отряд, чтобы осмотреть местность, но моего точного положения вы не знали. И Кливирин этого не знал. Вам помешала энергия колец, не правда ли?
   - Откуда ты все это знаешь? - удивился Тиотим.
   - Он полсезона якшался с арбитрами, - пояснил охотник с насмешкой.
   - Именно, - самодовольно сказал странник и улыбнулся Тиотиму. - Поторопитесь.
   Странник махнул торопливо и пошел в сторону по берегу в направлении лагеря.
   Тиотим не знал, где арбитры ставят зеркала, это, как правило, хранилось в тайне. Арбитры проводили много экспериментов с зеркалами, меняя их взаиморасположение. Тиотим заключил, что странник знает, как работает вся система, и где зеркала стоят теперь. Неужели он не исчез только поэтому? Кливирин говорил, что странник дорожит стариком, что было правдой. Пока он шел по берегу вслед за охотником, у него было время подумать.
   Он не стразу ушел в ту ночь из гостевого дома. Стоя у столба рядом с удивительным существом, хмельным от милиты и необыкновенно обаятельным, Тиотим Мелиор прочувствовал себя в начале новой волны исторических событий, словно в те минуты решалась судьба мира.
   С тех пор, как его наставником стал Кливирин, который сам его выбрал из плеяды двадцать второго легиона, Тиотим выполнял по его просьбе необычные поручения и привык к вещам поистине чудесным. Кливирин занимался с ним науками и магией. Не обнаружив в Тиотиме способности к последней, Кливирин научил его просто верить в то, что удивительные вещи случаются, и они имеют вполне логическое объяснение. От Кливирина Тиотим знал старую как мир легенду о том, что однажды в судьбу их мира вмешался странник. Для Тиотима поначалу все это звучало как сказка, но Кливирин с трепетом рассказывающий обстоятельства тех событий вызвал у него убежденность, что наставник знает о тех события не понаслышке. Учитель часто и в подробностях описывал внешность легендарного существа. Только несколько лет спустя старший жрец храма Владыки Кливирин поведал Тиотиму тайну, что сам лично знал странника. Кливирин никогда не обещал, что странник вернется, он был убежден, что он погиб, правда, как заметил внимательный Тиотим Мелиор в обстоятельства смерти, известные по легендам, Кливирин не верил. По рассказам учителя Тиотим имел представление о силе, которая заключена в посланце звезд, вечном путешественнике. О силе Кливирин любил говорить. По той же причине Кливирин особенно часто посещал озеро и подогу бывал у каменных колец. Поговаривали, что так он обрел долголетие. На сколько древним был Кливирин Тиотим установить точно не смог, и представить признаться опасался, потому что тогда ему пришлось бы обратиться к временам старого владыки, срокам очень давним.
   Кливирин воспитал в Тиотиме презрение к королю Мартину. Кливирину он оказался слабым, он был отступником, не заслуживающим уважения. Но странствуя в последствии по миру, Тиотим заметил, как уважали Мартина во всех землях, где он побывал. Слава не только лекаря шла за ним, смертные ценили его чуткость и благородство, покровительство и разум. Его поступки были разумны, его начинания даровали много добра людям, а его умение оставаться скромным превозносилось особенно. Тиотим постепенно стал понимать, что это не слабости, как принято считать в его народе. Чудачества великого Мартина выглядели как благодеяния. У Тиотима о нем было противоречивое мнение.
   И о владычице Тиотим Мелиор знал правду. Все от того же Кливирина. Титоим хорошо запомнил предупреждение учителя о появлении владычицы. В тот год знаков было много. В отличии от многих Тиотим не жил заблуждением, что владычица вообще существует. Кливирин рассказал ему и о зове и о том, что настанет день, когда она возникнет. Каким образом жрецы, среди них Кливирин, предугадали срок, Тиотим не ведал. Эта женская сущность, предназначенная для продолжения династии владык, была вовсе не желанна в его народе. Приказ учителя потряс Тиотима:
   - Иди и сделай все, чтобы она не погибла.
   Тиотим с ужасом понял, что будущую владычицу решено уничтожить. А Кливирин для того его и посвятил в тот пласт знаний, который был бы не доступен, останься Тиотим просто солдатом. Но во всем остальном он остался солдатом. Поэтому, познакомившись при содействии Лота с кудрявым, удивительным по красоте созданием во дворе гостевого дома, Тиотим, сбитый напрочь с толку этим явлением, принял Монту за владычицу. Он назвал ее странником для виду, чтобы бродяга Лот, с виду и в душе простак, но по натуре человек умный, не понял его догадки. Внутри он содрогался при мысли, что это существо обречено. По мере знакомства, во время совместной попойки, Тиотим вдруг понял, о какой именно силе так любил говорить его учитель. Существо именуемое Монту проявило и волю и характер, и что-то еще такое, что Тиотим не мог объяснить. Несколько оброненных фраз, факт, что Монту прилюдно оскорбил Мартина, проделки его в городе со слов Лота, сообщили Тиотиму уверенность, что это существо отнюдь не робкого десятка, вполне способное за себя постоять и не хуже бывалого жителя разбирающееся в местной политике.
   Они болтали и флиртовали у столба, обнимаясь, как старые друзья. Не будь он пьян тогда, подумал бы, что сошел с ума. Тиотим придумал, как сбить убийц со следа. Монту сам сболтнул про горы, про встречу с Мартином. Встреча состоялась совсем не там, где планировали жрецы. Когда Монту похвастался под действием милиты, что победил диковинного зверя в водопаде, Тиотим понял, что кто бы не явился убивать Монту, это будет не просто. Он знал, о каком водопаде шла речь и при первой же возможности сообщил жрецам, где появилась владычица, что и должен был сделать, как разведчик. А Монту сказал, что в городе убийца.
   Когда милита свалила Монту с ног, Тиотим сам отнес это чудо под навес и накрыл с головой, чтобы сияние не привлекло внимания простых обитателей города. Сам же ринулся к Кливирину за советом. Описания Монту привели Кливерина в смятение, и в тот год старый жрец раньше обычного заторопился к скале на озере. Тиотиму же предстояло вернуться в столицу короля Мартина и продолжить выполнение задания. Ему было приказано охранять диковинное существо. Свою ошибку Тоитим понял, когда повторно возвратился в город. У королевы Нейды оказалось мало общего с Монту, а сам Монту таинственным образом исчез накануне свадьбы. Лот не сразу признался, что Монту действительно был странником, Тиотим пригрозил, что силой напоит его милитой. Лот сознался. С тех пор Тиотим хотел встретить Монту снова.
   Теперь он был поражен не меньше. За три года Монту возмужал, стал выглядеть как мужчина, сменил цвет волос, обзавелся знакомыми в этих краях, попал на скалу, чего до него никто не смог, а теперь еще стал центром какой-то интриги затеваемой его учителем. Кливирин собрался встретить странника не в одиночку, а с отрядом. Для встречи он переоделся в военную форму и взял свой жреческий хлыст. Все это не вязалось с добрым приемом. Тиотим должен был вызволить старика и странника из клетки, непременно оба были нужны его учителю, часть задачи он выполнил, если бы не их собственные планы.
   Тиотим шепотом спросил у охотника.
   - Он сможет сбить зеркала этой штукой?
   - Да, не сомневаюсь. Она тонкой веткой бьет из него дичь на пятьдесят шагов, сам видел. У нее по лесу такого добра попрятано. И ловушки, хитрости всякие. На этот счет у нее в голове побольше смекалки, чем у меня.
   - Ты считаешь ее женщиной? Не похожа совсем.
   - Кто со зверем встретился, сам на себя не бывает похож,- авторитетно заключил старик. - Тут в воду зайдем, ветер с той стороны и туман еще простоит. Как раз успеем.
   Охотник как был, в одежде, полез в воду. Тиотим последовал его примеру. Вода была ледяная. По мелководью плыть было невозможно, что позволило какое-то время не окунаться всем телом в воду осеннего озера. Их обоих била дрожь.
   Слева по берегу раздался странный звук, тихим звоном раскатился и затих.
   - О! Лупит из своего лука по зеркалам, - заметил старик.
   - В тумане?
   - Сам же слышал.
   - Интересно, какое по счету? - задался вопросом Тиотим, мысленно прикидывая, как скоро поднимут тревогу.
   Он обернулся в сторону берега, но из-за тумана его не было видно, а значит, и их не увидят. Теперь только с воздуха. Туман слишком густой, и гуще становится, чем ближе к скале, значит, опасности сверху тоже не будет, пилоты плохо видят на озере в районе скалы. Они проплывали совсем близко от нее. Тиотима посетил суеверный страх.
   - Не плещи так, - заворчал старик. - Потише, помедленнее, ей еще нас догонять.
   К середине пути он стал часто оглядываться и забеспокоился. Потом они оказались на глубине, пришлось окунутся в воду целиком и плыть. Тиотим все время плыл за стариком, на всякий случай, если он молодой и сильный замерз так что не чувствовал тела, то уж каково старому человеку. Он хмыкнул себе под нос. Не будь старик связан с Монту, Тиотим относился бы к деду, как все в лагере - свысока. Что проку страннику в старике, Тиотим понять не мог, но чувствовал в этом некую особую мудрость. Он оставил Монту на той стороне озера и ушел ради своего спасения, в точности, как ушел из города. И почему Монту уже во второй раз вселил в него уверенность, что не пропадет в одиночку. На этот раз ему противостояли не жрецы, посланные убить будущую владычицу, а полтора легиона солдат, три десятка арбитров, десять катеров и отряд Кливирина из восьми воинов-магов. И все это осталось на той стороне. Тиотим невольно обернулся назад. Волнение старика стало ему понятно. Их никто до сих пор не догнал.
   - Он выберется, как думаешь? - спросил он, едва выговаривая от холода слова.
   - Не знаю, - отозвался тихо и с трудом его спутник.
   - Дед, ты как? Не утонешь?
   - А тебе до меня забота есть? - фыркнул старик.
   - Не знаю, что в тебе странник нашел, видимо, ты ему нужен.
   - Молчи ты. Что болтаешь. Неизвестно, что там впереди. Дома будешь глупые вопросы задавать, - цыкнул охотник.
   Тиотим больше не мог выносить этот холод и обогнал старика. Он первым вступил на каменистое дно отмели у противоположного берега. Старик плыл сзади так тихо, что Тиотим подумал, будто тот утонул, его было совсем не слышно. Но голова деда вскоре показалась из тумана. Опытный охотник не производил никакого шума, выходил из воды почти бесшумно. Щурясь и морщась, стараясь не шуметь, он тер старческое тело, продрогшее до костей.
   - Может тут и разойдемся. Я, вроде бы, дезертир, а ты вроде бы и нет. Кливирин тебе тоже спасибо не скажет, выходит. Давай, Тиотим, не геройствуй. Добрались до берега, а теперь ступай. Чем ты Эл поможешь, если схватят нас обоих. Еще одна жизнь на ее совесть. Она дверей не боится, а мы с тобой - простые смертные. Ступай, солдат, к своим, - сказал жалостливо охотник.
   Он очень замерз. Тиотим понял, что он прав. Они с Кливирином не однажды шли против общих правил, нарушали то, что в их народе считалось законом. Тиотим привык к тому, что Кливирин не станет винить его, не выдаст, не осудит, а следовательно, стоит вернуться в его отряд. Кливирину было нужно, чтобы он помог пленным бежать. Страннику было нужно, чтобы Тиотим помог старику переплыть озеро. В чем его задача теперь? Ни в чем. Старик прав.
   И Тиотим, не простившись, пошагал прочь. Шел он вглубь леса, стараясь согреться, совершая дополнительные движения, но промозглое туманное утро теплом его не баловало, согреться он не смог. Он знал эту часть леса, так как бывал тут с учителем, от колец шли две тропы, одна к горам, другая уходила в лес и там поворачивала в сторону поселения. Тиотим разумно выбрал тропу ведущую к горам, но пошел не по ней, а параллельно, зарослями еще не оголившегося кустарника. Он сделает большой крюк. Зато обсохнет и присоединится к какому-нибудь поисковому отряду или сделает вид, что искал беглецов в одиночку. Все было не так, как они планировали с Кливирином, о чем подробно договорились. Странник заставил Тиотима изменить планы, а о последствиях Тиотим не сообразил задуматься. Тиотим понял, что оружия при нем сейчас не было, один кинжал. И такая оплошность может стоить ему дорого. Прежний план не годился, придется вернуться в отряд. Его оружие оставалось в отряде Кливирина, потому что туда он должен был привести освобожденных пленников. В случае неудачи, он должен был сделать вид, что без цели бродит по поселению, мало ли чем занят скучающий без дела разведчик. Оружие означало бы, что он на службе и вызвало бы вопросы, встреть он охрану. Возвращаться назад было нельзя. Оружия не было ни в лагере, ни при нем. При встрече с легионерами во время тревоги он никак этого не объяснит. Тиотим понял, что единственно верно - найти свой отряд. Где? Как поступит Кливирин, не дождавшись странника? Пошлет сначала кого-нибудь проверить, что происходит. Они обнаружат пропажу, а к тому времени арбитры найдут побитые зеркала и поднимут шум. Но сигнала тревоги они со стариком так и не услышали. Что же побег еще не обнаружили? И зеркала? Не может быть, чтобы так долго. У Тиотима что-то екнуло внутри. На минуту его охватила паника. Повинуясь этому чувству, он помчался назад к берегу, к кольцам. Верно то, что надо увести старика с берега, в лесу затеряться проще, он - разведчик и дед - старый следопыт, вдвоем они выпутаются из передряги, без зеркал в лесу их не найдут, на это и рассчитывал странник. Если странник их не догнал, значит, его поймали снова. Или он их отыщет потом. Так он хоть старика к Кливирину приведет, а там пусть учитель, решает, как с ним быть.
   От чувства опасности обострилось его чутье, он уловил движение и замер за кустами, оглядываясь и скользя взглядом по участку тропы, что была перед ним. Тиотим вжался в ворох сухих листьев, увидев на тропе солдат. Не может быть, чтобы они так быстро пришли с той стороны, он не слышал катеров, их не могли спешно перебросить. Двери без зеркал не работают. Начиналось нечто, что не входило ни в чьи планы. Первое, что пришло на ум Тиотиму - вмешался владыка. Так бывало.
   От догадки его стала бить такая дрожь, что ему казалось - он стал заметен. Солдат было много. Тиотим решил действовать. Шли они не по тропе, а рассредоточились по лесу, на удачу, кустарник их не привлек, их целью определенно был берег, они не увидели Тиотима. Когда группа прошла мимо, он поднялся, наметил жертву и бесшумным броском бескровно прикончил крайнего солдата. Забрав оружие и одежду, забросав тело сучьями, он стал догонять теперь уже "своих". Он держался сзади, на него не оборачивались. Вот и берег. Вот и команда остановиться. Тиотим стоял и видел сквозь поредевший лесок, группу на берегу. Старик-охотник, а вокруг отряд Кливирина. Они беседовали. А они тут как? Что же Кливирин сам догадался, куда пойдет беглый странник? Но Монту Тиотим не видел. Гладь озера все еще скрывал туман, если Монту в воде и это видит, лучше бы ему не выходить на берег.
   - Сложите оружие, ваш заговор раскрыт, именем владыки! Сдайтесь добровольно! - раздался сбоку командный голос.
   Отряд Кливирина занял оборону. Старик оказался за их спинами и пошел обратно в воду.
   - Неужели ты будешь стрелять по своим? - раздалось совсем близко. Тиотим замер. - Не оборачивайся. Дадут команду к атаке, добеги до своих и скажи, чтобы пробивались к каменным кольцам. Кливирин знает почему. Пусть Кливирин использует хлыст, другого выхода у него нет. Держись, Тиотим.
   Он стоял в оцепенении, дали команду к атаке, а он замешкался. Три ряда солдат двинулись, Тиотим оказался не в первом ряду, по мере приближения к берегу, он пришел в себя и пробился в первый ряд.
   - За славой торопишься, - прошипел ему презрительно пожилой солдат и толкнул.
   Про хлыст Кливирину говорить не придется. Хлыст жреца - страшное оружие, убивает мгновенно. Едва Кливирин махнул им, солдаты подались назад, а Тиотим выскочил из первого ряда и перебежал к своему отряду.
   - Изменник! - раздался крик, Тиотим понял, окрик предназначен ему.
   Он повернулся к солдатам и понял, что их в несколько раз больше.
   Командир нападавших выскочил вперед и прицелился в Кливирина, солдаты, боясь хлыста, не ринулись в атаку сразу. Командир готов был выстрелить и в этот момент со свистом длинная стрела, откуда ни возьмись, пронзила ему горло. Вскрикнуть он не смог, выронил оружие и захрипел. Это заставило первый ряд отойти еще немного назад. Оборачиваясь, все искали стрелка.
   - Странник сказал пробиваться к каменному кольцу, - вспомнил Тиотим и сказал, обернувшись к учителю и товарищам.
   - Вперед, - скомандовал Кливирин. - К кольцам.
   Ряды солдат смешались, когда девять воинов ринулись на них. Оттеснить неуправляемую массу оказалось не сложно.
   Тиотим успел увидеть, как дальше по берегу упал пронзенный такой же стрелой в грудь еще один командир, ряды солдат смешались и там. Но найти, откуда бьет стрелок, он не мог, началась схватка. Свалка. Их отряд теснил солдат. Без командиров солдатам оставалось опираться на свой опыт. Кливирин расчистил себе пространство и пустил в ход хлыст. Несколько ударов, смертельных для простого солдата, и старый жрец остался в своем свободном пространстве, он первым пробил оборону. Пока Кливирин машет хлыстом в них не будут стрелять, его энергия отклоняет любой металл. Тиотим с остервенением махал кинжалом, резал он, резали его. Но солдат было больше, один Кливирин не долго сдерживал натиск. От его отряда осталось шестеро. Их оттеснили обратно к воде.
   Тут откуда-то сбоку в толпу дерущихся врезался странник. Он орудовал двумя кинжалами и за несколько мгновений проложил себе дорогу к ним. Тиотим близко увидел лицо Монту грозное и холодным блеском в глазах. Одежда его была в крови.
   - Кливирин! - рявкнул он. - Не входи в воду!
   Тиотим обернулся. Он не видел своих, только Кливирина, которого загнали по колено в воду. В воде энергия хлыста могла повредить самому Кливирину, поэтому он сражался уже, как солдат, в рукопашную, рукоять хлыста стала оружием. Тиотим ринулся к нему, туда же устремился странник. Втроем они встали у кромки воды и какое-то время держали оборону.
   - Назад! Перестроиться! - раздалась команда.
   - Еще один! - послышался хрип странника. - Не давайте им уйти, они будут стрелять с безопасного расстояния!
   Он был прав, часть солдат отбежала в сторону и наставила оружие на дерущихся. Тиотим знал правила, в таких случаях стрелять будут, не разбирая своих и чужих.
   Тиотим вычленил среди прочих командира и кинулся туда, пусть на смерть, но нельзя ему позволить отдать команду стрелять. Его опередил кинжал. Тиотим не успел добежать до командира, он оказался от него шагах в пяти, когда здоровый солдатский кинжал угодил командиру в лицо, тот по инерции рухнул на спину.
   Тиотим ждал, что его сейчас атакуют со всех сторон, в этой неразберихе он забыл, что одет как все, что солдаты в суматохе, принимая его за своего, не бросаются чтобы его убить.
   Он обернулся и понял, что вышел из битвы, он находился за спинами нападавших.
   Кливирина, странника и двух оставшихся еще в живых его товарищей загнали в воду уже по пояс. Солдаты без командиров превратились в неуправляемую толпу, они по инерции кидались на врага. Тиотим не смог разобрать ранены ли его товарищи. Кровь была повсюду, на одежде и в воде. Наконец, солдаты, что отбежали в сторону стали стрелять без команды. Металлические шарики, ударяясь о тела, стали разрываться. Солдаты действительно стреляли, не разбирая своих или чужих. Тиотим от отчаяния добежал до первого мертвого и схватил его самострел, теперь ему оставалось только открыть ответный огонь. Его убью быстро, зато он отвлечет стрелков ненадолго. Он последний раз посмотрел на загнанных в тупик товарищей. Им нужно отступить в глубину озера, еще немного, где разряды безопасны. В этот момент странник ловким движением уложил в воду Кливирина и оставшегося в живых последнего его товарища, вода скрыла их с головой. Тиотим открыл ответный огонь.
   Все смешалось. Хорошо тренированное сознание, как послушным механизмом владело телом. Это был уже не Монту и не Эл, а что-то иное, но не новое. Металлические шарики не разрывались, попадая в воду. Странник знал об этом давно, имея возможность испытать их оружие. Единственное, что им осталось отплыть от берега в туман. Смогут ли выплыть Кливирин и его солдат, предсказать было нельзя, оба были изранены. На его собственной одежде живого мета не было. Исполосованная спина и порезы заныли, едва тело с головой погрузилось в воду. Несколько шариков ударилось в плечо и в спину, на поверхности они бы уже взорвались. Их спасла холодная вода. Он стал отплывать от берега, но наткнулся на крупный камень, его развернуло. Руки врезались в мелкую гальку на дне. Толи так холодна вода, толи он разбил руку, боль в кисти была такая, словно ее рассекли пополам. В воде от кисти распространилось облачко мутной крови, а среди щебня блеснуло что-то острое. Видимо он наткнулся на оброненный кинжал. Поскольку последний нож, который он держал в руках, был брошен в голову командира, этот ему очень пригодиться. Он пошарил в поисках рукоятки и не нашел, пришлось взяться за лезвие, превозмогая необычно сильную боль в руке. Необычно знакомую боль. Кинжал показался тяжел, он рванул его на себя, но вместо короткого лезвия в руке оказалось длинное полотно металла. А рукоятка была придавлена камнем. Руку свело, когда он дернул сильнее.
   Это был меч, по размеру и весу.
   В тот момент он забыл о Кливирине и о втором его товарище по несчастью. Резкий толчок в бок напомнил ему, что кто-то все еще был рядом. Жив? Уже не хватало воздуха, ему предстоит вынырнуть, чтобы сделать вдох. Только бы не попали. Глубина такая, что хватит высунуть голову. Схватив меч за рукоятку, он обернулся. В мутной воде, где едва было что-то видно среди смеси ила, воды и крови близко от его лица промелькнула здоровенная лапа, а потом два круглых хищных в этой атмосфере глаза уставились на него из плоской складчатой морды. Складки от воды колебались, делая эту морду фантастически жуткой. Зверь выдохнул с мощным уханьем и несколько крупных пузырей воздуха пошли наверх. Жуть! Кто-то толкнул его сзади в сторону берега. Все последующее происходило словно в приступе безумия. Рука сжала рукоять, бросок под водой к берегу и он вынырнул перед рядом еще оставшихся в живых солдат.
   Тиотим выстрелил только дважды и ни разу не попал. Он никогда не был метким стрелком, а тут ему и вовсе не повезло. Не задев ни одного из солдат, он опять посмотрел в сторону воды. Им, там, под водой, оставалось проплыть совсем немного, чтобы пелена тумана скрыла их от преследования и выстрелов. Но куда им деваться, путь один - к скале. Им стреляли вслед. Шарики, не взрываясь, тонули в холодной воде, стрелки быстро прекратили обстрел. Наступило несколько мгновений затишья. Для Тиотима они показались бесконечно долгими. Он вглядывался в туман, в надежде увидеть кого-то спасшимся. Он вдали увидел, как вынырнули по очереди две головы. Он узнал Кливирина, но не понял, кто был вторым. А потом случилось то, чего Тиотим вообразить бы не смог.
   Близко от солдат, которых осталось в живых человек тридцать, буквально шагах в трех-пяти из воды поднялся странник. Гримаса ярости на его лице так исказила черты, что Тиотим ужаснулся. В руке странника блеснул длинный меч, непонятно откуда у него взявшийся, клинок сверкнул неестественным для туманного утра, без единого луча солнца, светом. А потом странник с яростным рычанием кинулся на солдат. Следом на ним из воды вынырнуло сразу несколько четвероногих странных животных, неизвестного Тиотиму вида. Громадные твари, грозные и страшные ринулись в толпу следом за странником. Трое зверей окружили стрелков. Тиотим вскрикнул, когда зверюги принялись рвать солдат. Тиотим с остекленевшим от ужаса взглядом наблюдал, как звери и странник с мечом стремительно и безжалостно расправляются с теми, кто недавно думал о скорой победе.
   Когда одна из зверюг подошла к Тиотиму, он выставил руку с самострелом, готовый оказать сопротивление, хоть не был уверен в том, что в этом есть смысл. Тиотим узнал шкуру, он видел такую в поселке. Это был тот самый зверь-легенда. Один из зверей.
   - Он свой! - услышал он окрик.
   Зверь издал презрительное:
   - Фыф!
   Он лениво отошел от Тиотима и разварился недалеко, алчно, как показалось, косясь на него. Тиотим не выстрелил и опустил руку. Его трясло в лихорадке.
   Берег был устлан мертвыми.
   У кромки воды стоял странник, все еще с мечом в руке, в крови, покачиваясь, словно с трудом стоял на ногах, а вокруг него развалились зверюги.
   - Ну вы, братцы..., даете..., - выдохнул странник и опустился на колени. Он воткнул меч в смесь камней и песка, лезвие необычно легко вошло на глубину двух ладоней. Странник опирался на рукоятку, чтобы не упасть, одна его рука была покрыта ярко багровыми пятнами, такие же были на рукояти меча. Он рассматривал свою руку. Потом он поднял взгляд на Тиотима. Их взгляды встретились, у Тиотима по телу пробежал холодок.
   Крупный темного окраса зверь рядом со странником гулко ухнул.
   - Я понимаю, за что, - кивнул ему странник и опять посмотрел на Тиотима.
   С плеском из воды выбрался Кливирин, помогая последнему, кроме Тиотима, выжившему из его отряда. Солдат упал на берегу и замер. Кливирин же сидел, осматривая со спины странника и зверей, мертвые его не занимали.
   Наступило молчание.
   - Тебе нужно уходить, Бариэль, - сказал Кливирин после долгой паузы.
   - Нам всем.
   Кливирин покачал головой и посмотрел на раненого солдата.
   - Ему не выдержать проход.
   Странник дотянулся здоровой рукой до холки ближайшего зверя и потрепал его.
   - Поможешь?
   - Уоу, - выдохнул зверь.
   - А где охотник? - вспомнил Тиотим.
   - Надеюсь, у колец, - сказал странник.
   Он стал устало подниматься, опираясь на меч, потом помог подняться Кливирину, потом склонился над лежащим воином.
   - Он мертв, - заключил он. - Вас осталось двое. Тиотим, ты сильно ранен?
   Тиотим непонимающе смотрел на него.
   - Я не знаю, - отозвался Тиотим, в этот момент он не чувствовал ничего, кроме опустошения.
   Тиотим и Кливирин пронаблюдали, как странник входит опять в воду в стороне от побоища. Они увидели, как он окунулся с головой, а потом вынырнул и начал смывать с одежды и волос кровь и грязь. Куртка его была порвана во многих местах, на спине зиял порез, там мелькнула исполосованная кнутами спина, и Тиотим невольно содрогнулся.
   Он стал лихорадочно себя осматривать и понял, что кроме нескольких порезов на нем нет серьезных ран. Он следом за странником полез в воду, желание отмыться было нестерпимым. Он стоял спиной к берегу и старался не думать, сколько трупов у него за спиной. Его опыт разведчика не подразумевал массовых побоищ. Ему показалось, что крови на нем много, и он сбросил куртку. Она оказалась ему сильно изрезанной, и он бросил ее.
   Тиотим подумал об учителе и оглянулся. Кливирин ходил среди тел, он бормотал заклинания. Он исполнял свои обязанности жреца в погребально обряде.
   Странник потянул Тиотима за собой.
   - Идем. Он нас догонит.
  

Глава 8 Доверенный

   Охотник прятался в лесу, вышел к ним, как только Тиотим и странник подошли к развалинам. В глазах старика Тиотим прочел ужас. Напугал его не их вид. Одна из зверюг увязалась за ними, остальные пропали неизвестно как и куда, Тиотим моргнуть не успел. Старик издал невнятное мычание.
   - Нет-нет. Он тебя не тронет. Это такой же. Но не то, о чем ты думаешь, - стал успокаивать странник.
   Старик предпочел зайти за кусок стены. Тиотим увидел, как зверь вздохнул, посмотрел на странника вполне осмысленным взглядом. Странник проявил неожиданную нежность, присел и стал трепать зверюгу по холке. Лобастая морда уткнулась ему в плечо, и зверь издал утробное урчание и бульканье. Тиотиму после того, что он видел на берегу, было страшно смотреть в сторону этого существа. Странник сел прямо на землю, положил рядом меч, зверюга легла, положив мощную башку ему на колено. Странник устало потер глаза и лицо.
   Тут на другой стороне озера гулким эхом раздался сигнал тревоги. Тиотим встрепенулся.
   - Спокойно. По берегу они до сюда не быстро доберутся. Мы успеем уйти, - пробормотал странник.
   - Летающие машины, - подал голос старик. - Туман вот-вот развеется.
   - Нет у них машин. Я их испортил, - сказал странник.
   - А Кливирин? - старик не договорил.
   - Он придет, его и ждем. Он совершает ритуал над убитыми. Это все-таки его долг, - ответил странник.
   - А где солдаты? Их же было столько...
   - Лучше не спрашивать, - вымолвил Тиотим.
   Старик посмотрел на зверя из-за стены. Зверь не поднимая головы зыркнул на него.
   - Он тебя не тронет. Ты ему совершенно не интересен, - сказал странник.
   Старик осмелился выйти и приблизится.
   - И что? Всех оно?
   - Не совсем, но если бы не она и ее двенадцать братьев и сестер, не представляю, чем бы все закончилось, - ответил странник. - Правда, девочка?
   При этом странник нагнулся и чмокнул зверюгу в макушку.
   - Ну, еще это, - добавил он и посмотрел на меч.
   Остальное время, до прихода Кливирина они провели в молчании. Тиотиму стало тяжело, но он не мог отвести взгляд от парочки. Зверь и странник составляли опасный тандем. Зверь обернулся, Тиотиму показалось, что он понимает его мысли.
   Старик, как Тиотим, не мог решить, правда ли то, что он видит перед собой.
   Шевеление с боку и зверь поднялся первым. К ним шел Кливирин, он хмурился, осматривался, словно прислушивался. Он вел себя так, словно не слышал тревоги.
   Он дошел до первого ряда камней и сказал сам себе:
   - Тут поменялась сила. Она теперь течет иначе, - и он поднял взгляд на странника.
   Странник поднялся и сказал зверю:
   - Тиотим - твой, а старика и жреца переведу я.
   Когда зверь двинулся на Тиотима, тот едва не побежал.
   - Спокойно! - нахмурившись, произнес странник. Это было последнее, что увидел Тиотим.
   Он очнулся на каком-то перекрестке, было немного теплее. Он стал осматриваться и увидел зверя, который трусил от него по склону, не оглядываясь. Это было приятным обстоятельством. Пока он вертелся на месте, осматриваясь, появился Кливирин, а потом странник и старик.
   - Ну, вот мы на месте. Здесь наши пути разойдутся, - заявил странник.
   Он обошел перекресток и уставился на какой-то камень у дороги. С отсутствующим видом он созерцал какие-то надписи на нем.
   - Куда мы теперь, учитель? - спросил Тиотим Мелиор у Кливирина. Странник не жаждал их компании, и куда им теперь направиться Тиотим не мог представить. Они оба - предатели.
   Старик подошел к страннику. Он заговорил тихо.
   - Не знаю, как тебя теперь называть... - Он добыл из-за пазухи короткий нож и протянул. - Вот, возьми. Не металл, но кость крепкая. Мне ни к чему теперь. Ты мне, вроде, жизнь спас.
   Странник взял нож.
   - И тебе, спасибо, старик. Хорошо, что не металл. Вернешься домой?
   - Да-а, - старик вздохнул.
   Они говорили тихо, словно старались скрыть от свидетелей добрые отношения.
   - Как же тебя все-таки зовут? - с прищуром и улыбкой спросил старик.
   - Да вроде бы, Бариэль, - тоже с улыбкой ответил странник.
   - И ты странник?
   - Да.
   - А зверь?
   - Это не тот зверь. Они водятся в этих горах, а на озеро приходят, потому что любят воду. И за силой. А со мной общаются, потому что мы старые знакомые. Смертные их не понимают, и не видят, потому что смертных эти звери избегают. Чем закончилась такая встреча, ты видел.
   - Ты украл шкуру?
   - Угу.
   - А где настоящий зверь? Ведь был, - посетовал старик.
   - Расскажи ему, Бариэль, кто настоящий зверь! - выкрикнул Кливирин.
   - Я этого не знаю.
   - Не знаешь?! - Кливирин повторно повысил голос.
   Он был взбешен. Охотник, знавший Кливирина давненько, в гневе его не видел никогда, ему даже была противна чрезмерная холодность Кливирина в отношениях. Тиотим тоже удивился несдержанности учителя.
   - Там погибли мои люди. Я их учил и наставлял много лет! И за несколько минут они стали мертвыми! Только потому, что ты отказался принять мою помощь! Ты глуп! - голос Кливирина дрогнул. - Ты ничего не помнишь, но считаешь, что можешь принять верное решение!
   - Возможно, я глуп, - согласился странник и бросил на жреца грозный взгляд. - А что они делали на берегу?
   - Пришли тебя искать, - ответила спешно старик.
   Тиотим тоже хотел знать ответ. Он знал другие планы Кливирина и не ожидал увидеть товарищей у колец. Ситуация представляла для него загадку. Они договорились встретиться не у колец, а у одной из помеченных дверей, в которую собирались уйти.
   - Я тебя не предавал! - гневно и обреченно завопил Кливирин. - И я могу это доказать! Если для меня еще и осталось что-то священное в этом мире - это верность тебе, безумец!
   Жрец что-то швырнул в странника. Ловкая рука Бариэля поймала предмет. Странник разжал ладонь, посмотрел на предмет, потом на Кливирина.
   - Я сожалею, но что-то изменить не в моих силах. Зачем ты запер охотника в клетку?
   - Что бы он не кинулся тебе помогать, как хотел. Если бы вас увидели вдвоем, в тебе узнали бы арбитра, который ушел на скалу. Ты не понимаешь, что бы тогда было! Зачем было входить в контакт с солдатами? Зачем ты втерся в доверие к арбитрам? Я понимаю почему, потому что ты - безумен! - Он указал на странника. - Я обладаю властью, и нашел бы способ оправдать старика еще до конца дня. Тебе же взбрело в голову сдаться! Ты позволил себя избить и высечь! Ты так силен, что способен позволить себе такую забаву?!
   - То, что у вас секут дезертиров плетьми, я не знал, - примирительным тоном сообщил странник. - А вот тот факт, что любой жрец знает, как поживиться чужой силой, это знаю не только я.
   Старик закивал в знак согласия.
   Тиотим даже вздрогнул. Чтобы его наставник сделал что-то подобное?
   - Мне не нужна твоя сила! - заявил Кливирин.
   - Раз так. Благодарю тебя за помощь, и разойдемся с миром, - предложил странник.
   - И что же ты будешь делать? Куда пойдешь? Тебе же нужен доверенный, чтобы вспомнить?
   Кливирн приблизился к страннику и посмотрел ему в лицо.
   - Ты знаешь, кто он? - спросил Бариэль.
   - Когда-то, очень давно мы были близко знакомы. Многое, что я знаю, передал мне ты. Ты просил меня быть твоим доверенным, но ты этого не помнишь.
   Бариэль отошел от него, сел на тот камень, который недавно изучал и подманил к себе жестом Кливирина. Кливирин подошел и встал напротив.
   - Говори, - кивнул странник.
   - Тиотим, отведи старика в сторону, - Кливирин властным жестом указал куда.
   Старик не стал дожидаться, пока Тиотим выполнит приказ, и пошел, куда было указано.
   - Что происходит? Не похоже, чтобы у них были общие секреты, - сказал старый охотник.
   - Не знаю. Когда мы виделись в прошлый раз Монту, то есть Бариэль, не вел себя странно. Он не был похож на безумца, ни тогда, ни теперь, - сказал Тиотим. - Скажи, старик, как мой отряд очутился на берегу?
   - Они вышли на меня из леса. Я думал, что и ты с ними. А ты вернулся что ли?
   - Я увидел солдат в лесу. Много солдат. Их там был целый легион.
   - Немного меньше. Шесть десятков, может восемь. - поправил старик, но Тиотим решил, что он в этом не разбирается.
   - Что было-то?
   - Нас окружили. Потом появился странник, убил двух командиров. - Тиотим вспомнил и восхитился. - Эта его штука действительно хорошо стреляет!
   - Нет. Я пытался, тут ловкость нужна. А потом что было?
   - Битва. И уже почти всех нас убили, никакой надежды. Кливирин ушел в озеро, я думал они уплывут в туман. Меня не убили, потому что я переоделся в солдата. Но потом... Странник и эти звери...
   - Звери? - удивился старик.
   - Да, их было много, они рвали солдат на части. Я никогда такого не видел. А у странника оказался этот меч.
   - А ты знаешь, Тиотим, что это за штуковина?
   - Нет.
   - Говорят, что перед смертью старый владыка создал такое оружие, которое может сокрушить даже владыку. Так он боялся, что сын убьет его.
   Тиотим посмотрел в сторону странника и Кливирина. Кливирин что-то рассказывал, странник кивал.
   - Правда, удивительно, - заметил старик. - Владыка есть. И странник есть. А старый владыка? Где он?
   Тиотим Мелиор посмотрел на старика ошарашенным взглядом.
   - Он его не убивал, - с хитрецой во взгляде заметил охотник. - Так кто же там кого убил? И где сила?
   Тиотим лихорадочно переводил взгляд со старика, на беседующих и обратно.
   - Думай, Тиотим. Думай быстро, - назидательно произнес старик. - Я ведь, было дело, тоже думал, что она или он безумный оттого, что зверя повстречал. А ведь и я видел зверя той весной, и жив-здоров. Получается, на том озере что-то такое происходило, чего никто не ожидал. А?
   - Я не понимаю, что происходит, - признался Тиотим.
   - Легенда, - переходя на шепот, сказал охотник.- Кто убьет зверя, освободит великий дух и мир начнет новый виток! Кому достанется сила, тот может породить новый мир.
   Тиотим уставился на старика, словно тот прорицатель. Охотник многозначительно посмотрел на Бариэля.
   Тиотим посмотрел на сидевшего на камне в изодранной одежде с мечом в руках человека. В таком непрезентабельном виде он все равно казался величественным, он устал как все, но его осанка и манера держаться сообщали о силе.
   - Кливирину от него, что-то нужно. И всегда было нужно. Зачем он каждый год ходил на озеро, если знал, что есть срок? - спросил старик.
   - Кливирин знал его раньше.
   Тиотим, забыв о вежливости и правилах, стал приближаться к беседовавшим у камня страннику и учителю.
   - ...Я сделал всё. И теперь у меня одно желание - уйти отсюда, - услышал он обрывок фразы странника.
   - Ты не можешь так просто уйти.
   - Могу. Что меня здесь держит?
   Кливирин почувствовал, что Тиотим рядом и собирается, что-то сказать.
   - Поди прочь, солдат! - резко остановил он.
   - Что ж ты груб, жрец. Какой он солдат тебе. Он за твою жизнь на озере сражался, как за отца. - Странник не злился, его усталый взгляд с сожалением скользнул по лицу Кливирина, потом он посмотрел на Тиотима. - Что ты хотел сказать?
   - Ты уйдешь? А как же Мартин? Ты же друг ему, - Тиотим был обескуражен, не заметил, как Кливирин поморщился.
   - А что Мартин? Он король, он великий. М-м-м?
   Тиотим косился на меч, скажи он сейчас то, что думал, - и мало ли, что взбредет в голову страннику. Побоище на озере опять встало перед его глазами.
   - Подержи-ка мой меч, - попросил странник, протягивая оружие.
   Тиотим успокоился немного, подумав, что ему не до Мартина, рука его была сильно ранена и еще сочилась кровь. Он не успел ее завязать. Тиотим протянул руку, чтобы взять меч и почти коснулся лезвия. Вдруг Кливирин, что было силы, ударил Тиотима по руке. Разведчик удивлено отскочил, посмотрел на обоих. Кливрин сверкал гневным взглядом, а странник прятал усмешку, склонив голову.
   - М-да, - протянул Бариэль. - Значит, столицу Мартина вы все-таки захватили.
   - Ты останешься ради него? - спросил Кливрин и перестал хмуриться.
   - Я друг, но не ему. Моя забота вовсе не Мартин. Он сам виноват в таком положении вещей. Я, как и Тиотим, отвечал за безопасность королевы. Нейда исчезла, ее никто не может найти, и не найдет. Прежде, чем покинуть ее, я показал ей выход из миров. Она наверняка ушла. И мне ничего не остается, как предоставить этот мир его судьбе. Я тут никому, ничего не должен.
   - Откуда ты все это знаешь? - спросил Кливирин.
   - Победители любят болтать о своих победах, особенно если победа досталась легко. Я ночь провел в вашем лагере.
   Кливирин сник и взмолился.
   - Бариэль, умоляю, не оставляй нас!
   Странник сел обратно на камень, отодрал полосу от одежды и начал перематывать руку.
   Кливирин не получив ответа на свою мольбу, подошел к нему, присел рядом и взял скулы странника в свои ладони.
   - Ты - все, что у нас осталось. Ты надежда этого мира, Бариэль. Очнись, умоляю. Когда-то ты вдохновил меня, рассказав, что может быть. Что у этого мира может быть лучшее будущее, чем ему предрекали. И вот, когда надежды не осталось, ты нас покидаешь?
   Странник высвободил лицо из его рук.
   - Тебе бы не меня умолять, а вразумить своих. Хотите вы или нет, Мартин - наследник. Не будет Мартина, не будет нового владыки. Владычица пришла к нему! Этого не изменить! Мартину осталось одно. То, что сделали его предки, - убить отца.
   Охотник потихоньку, по шагу подходит к ним, а когда странник произнес эту фразу старик просто подбежал.
   - Святые небеса! - воскликнул старик.
   - Я знаю, как помочь королю, - сказал Кливирин, опуская голову. - Я соберу новый отряд. Я помогу ему. Я обещал тебе помочь. Я исполню свое обещание. Все что ты скажень. Если ты так желаешь.
   - Отлично, - одобрительно кивнул странник. - На том и разойдемся. Вы с Тиотимом соберете отряд, а я тут еще кое-что улажу. Встретимся.
   - Так ты не уйдешь немедля?
   - Мне еще осталось меч Мартину передать, только он может им владеть. Спасибо, что вернул мою вещь. И спасибо, что не предал, мастер Кливирин.
   Странник улыбнулся всем доброй улыбкой. Он все время держал в руке ту вещь, что кинул ему жрец. Здоровой рукой он распустил цепочку и набросил себе на шею. Медальон блеснул и скрылся в складках его драной одежды.
   - А не пойти ли мне с ними? - предложил охотник. - Что мне делать в своей деревне? Знаю я далече один маленький народ, они тоже горцы. Возможно, они помогут в деле с королем, потому как почитают старые традиции.
   - Мне пора, - сказал странник. - Я появлюсь, как все будет готово.
   - Как же предупредить тебя? - спросил Тиотим.
   - Его нужно просто позвать, - ответил ему Кливирин.

***

   Горы закрывали солнце большую часть дня. Привыкнуть к холоду - возможно. Но ветер предательски задувал в дыры на одежде. Вернуть себе прежний вид никак не удавалось. В схватке на озере пострадала вся одежда, даже сапоги были изрезаны. Рукавами куртки он обмотал меч, чтобы, на всякий случай, скрыть его от возможных любопытных. Потрепанная безрукавка, в которую в итоге превратилась куртка, не грела ни коим образом.
   Вот и заснеженная долина, где всегда лежит снег. И где нужно идти не оглядываясь.
   Удивительно, но ветра на этом открытом пространстве не было. Зато поток силы шел так, словно тут под снегом в точности такие кольца, как на озере. Следуя, как ему казалось все время прямо, он никак не мог наметить среди каменной гряды впереди подходящий проход, а когда повиновался потоку, глаз стал намечать возможный выход. Но идти по прямой - никак не получалось.
   А потом он натолкнулся на дверь.
   - Войти? - задал он себе вопрос.
   "Войти", - эхом повторило что-то рядом.
   Шаг, волна, проход, снова снег.
   Не оглядываться... Он понял смыл. Еще сотня шагов. Еще дверь. Проход. И так еще четыре раза. И только потом пространство поменялось.
   Тепло. Кустарник, камни, шум реки впереди.
   Он выбрел на берег, прямо к небольшой деревушке.
   Ноги подкосились, и чтобы не рухнуть плашмя на землю, он вытянул руки. Вспомнив, что одна ранена, смягчил удар, упал на бок и провалился в темноту...

***

   Бородатое лицо приветливо улыбнулось.
   - Нашел.
   - Наше-ел, - одобрительно протянул бородач. - Ну и вид у тебя. Поднимайся потихоньку. Это двери оставили тебя без сил. Хорошая хитрость, чтобы скрыть следы.
   - Нет энергии, нет следа, - догадался Бариэль.
   - Разумная предосторожность. Прежний владыка придумал.
   Морщась оттого, что разом заныли рука и спина, бок, шея, встав сначала на четвереньки, потом на ноги, странник поднялся.
   - Это тебя местные так? Идем. Помочь?
   - Я сам.
   Бородач привел его в длинное строение, при входе было что-то вроде кухни. Там они устроились.
   - Снимай свои лохмотья. Раны покажи? - по-хозяйски распорядился бородач. Осматривая спину, он не касался порезов и следов хлыста. - Ты не поладил со смертными?
   - Вполне ладил, пока не сделал глупость и позволил превратить мою спину в галерею абстрактной живописи.
   Бородач гулко и весело расхохотался.
   - Шутник. Имя узнал?
   - Не могу определиться какое из них мое. Монту, Эл или Бариэль?
   - Опиши их?
   - Молодое, темноволосое, бесполое существо. Нрав веселый, знает ответ на любой вопрос. Легко сближается со смертными, каждому видится по-своему. Свободолюбиво. Это Монту. Младший братец. Эл. Женское существо. Появилась после колодца. Опыт, ум, быстро думает. Знакома с техническими цивилизациями, знает космос, оружие, двери и этот мир. Но видела его другим. Хладнокровна, но не жестока. Она знала будущее. И Бариэль. Возник недавно. Это я. Я помню последнюю сцену с владыкой. Я уловил ее на переходе. И еще, я убил пол легиона смертных...
   Бородач потрепал его по волосам.
   - Это было неизбежно. Ты теперь опасен.
   - Ты так думаешь? Что ты вообще об этому думаешь?
   - Давай я полечу тебя. А потом расскажешь, что ты творил последние четыре года своего осмысленного существования.
   Все было так необычно и привычно - стол, еда, огонь в очаге. Он долго стоял у огня в блаженном тепле.
   - Не можешь согреться?
   - Да, кажется, мерзну всю жизнь, - заметил он.
   Настало время рассказов и, не отходя от огня, он поведал другу о совеем странном путешествии.
   - А теперь твоя очередь. Ты же тут давно. Расскажи мне о том, что я не помню. Я Бариэль?
   - Да. Впрочем. Твое право называться как угодно. Прежний Бариэль уже не возвратиться.
   - Монту меня назвала Нейда. Имя Эл я вспомнил. А имя Бариэль узнал в видении. Оно верное, потому что Кливирин назвал меня так же. Это Имя не выдумка.
   - Ответь мне, дружище, как ты узнал Кливирина? - спросил бородач.
   - А вот тут стоит немного порассуждать. - Бариэль вернулся к столу, сел напротив друга и хитро улыбнулся. - Я действительно ничего не помню из прошлого, кроме мгновений, когда говорил с владыкой и там, на холме у реки, с тобой. Однако, удивительным образом я знаю будущее. Видишь ли. Это сейчас Кливирин - жрец. А когда-то он будет первым императором новой империи, которую создаст его народ. Он будет очень популярен, его статуи и изображения пройдут через время. Поэтому его лицо и облик мне известны. Будущий владыка возьмет в жены одну из его дочерей и породит дочь прекрасную, но коварную. И вот что странно, короля Мартина никто не помнит, а император Кливирин остался в истории. И эта история еще не началась.
   - Очень интересно, - согласился бородач. - А меч?
   - Я выудил его из озера в пылу битвы. Владыка прислал на озеро целый легион. - Бариэль протянул перевязанную руку и сделал подзывающий жест пальцами. - Может быть, ты мне вернешь кое-что, а то я не расскажу тебе подробности.
   - Хитрец! Ты ж не помнишь? - бородач почесал патлатую бороду и встал.
   - Зато, Эл помнит. Она поняла, чего не достает. Поэтому я не поверил Кливирину и солгал ему. Его роль в этой истории мне не совсем понятна. Может быть, мы вместе это поймем.
   Второй странник принес из дальней комнатки приличный сверток. И торжественно положил перед Бариэлем. Из нескольких слоев ткани бородач высвободил темные ножны, и выудил длинный прозрачный, как слеза кристалл.
   - Твоя "подружка" сообразит, что с этим делать? - насмешливо спросил бородач.
   Бариэль положил рядом с ножнами меч, который стоял рядом, прислоненный к лавке. Он что-то отсоединил на конце рукоятки, ловким движением поместил в рукоятку кристалл, потом снял с шеи медальон и приложил к одной стороне на эфесе. Медальон встал на место, и меч издал знакомый воющий звук. Меч занял место в ножнах. Бородач удовлетворенно, одобрительно покивал.
   - Кто бы мог подумать, что такая глупость, как набор этих штуковин, может решить судьбу мира на целое поколение, - со вздохом сказал бородач. - Вот теперь ты готов меня слушать. Да. Не простая вышла история. Намудрили вы со старым владыкой.
   - Твоя очередь рассказывать? По-твоему, я достаточно вменяем, чтобы понять тебя?
   - Да уж прости. Там, на камне, на перекрестке ты был просто не в себе. Что проку было рассказывать? Этакая - беззаботная праздность! Вот я и решил подождать. Кто же знал, что ты четыре года будешь до меня добираться. Сейчас ты больше на себя прежнего похож. Я расскажу.
   - Я уже скучаю по Монту. Веселое оно было существо. Жило, как хотело. И ботинки Эл вернуть не могу. Чертовски хорошая была обувь.
   Бородач улыбнулся довольной улыбкой.
   - Я очень рад видеть тебя таким.
   - Рассказывай. Я... убил владыку?
   - Да. Это правда. Я там не был. Мы виделись как раз после, это были последние мгновения, когда ты что-то помнил. Ты разобрал меч, ножны и камень сунул мне, медальон забрал, а меч приказал спрятать, чтобы смертные не дай бог не коснулись его. Энергии, что высвободились там, разметали дворец на части. На месте воронки быстро появилось озеро. Там я и утопил меч. Потом мне пришлось буквально бежать. Ты бродил по окрестности, ты был безумен, сила свела тебя с ума, ты никого не узнавал и кидался на любого, кто появлялся в окрестностях озера. Ты вызывал потаенные страхи, пугая встречных буквально до смерти.
   - Зверем был я?
   - Да. Это ты породил легенду о звере. Я видел твои жуткие поступки. Когда туда явился новый владыка, надеясь воспользоваться твоей беспомощностью. Он хотел привлечь тебя на свою сторону, так как понял, что убить тебя не возможно, сила тогда рассеется. Ты едва его не убил сам, и так напугал, что там отныне он больше не появлялся. Я едва тебя не бросил, наблюдая, что ты творил. Это было почти безнадежно. Ты как настоящий безумец охранял те места, часть пространства впитала твою силу, и там все изменилось, появилась несколько дверей, в которые ты время от времени уходил. Я гонялся за тобой, пробовал успокоить. Ты завалил меня камнями, а потом вдруг вернулся, чтобы освободить. Я понял, что еще есть надежда. Ты не появлялся среди смертных, предпочитая горы. Водился с теми умными зверушками, что живут в горах. Ты не трогал смертных, вообще не вмешивался в ход событий. Владыка пустил ложный слух о твоей смерти, видимо так он хотел отомстить. Но, в сущности, вы со стариком все не дурно рассчитали. Мир жил как прежде, в ожидании нового витка событий. Я оставил тебя. Постепенно все успокоилось. Я уходил ненадолго, посещал другие миры. До нашей встречи на перекрестке сознание в тебе так и не проснулось. В тот же день я слышал зов и понял, что должна появиться девушка.
   - Она возникла не там, где ожидали. Ее притянул Мартин. Представляешь? Не я, как видел старик-владыка. А его потомок. Вот и не верь в родовую силу. Что интересно. Мартин, чтобы остаться королем вступил в сговор с отцом и готов был выменять девушку на свободу действий. Но вот ведь судьба-злодейка! Они встретились не там, где было условлено, не предполагая встречу. Мартин избежал обмана, который они затеяли с отцом. А вот встречи не избежал. Одного взгляда на Нейду было довольно, чтобы молодой наследник воспылал желанием обладать ею. Это был воистину красивый порыв. Я это видел и жалею, что появился там. Я вызвал у Мартина ревность.
   - А опасаться ему следовало не тебя, - закончил бородач. - Мартин возмужал и оказался не так безнадежен, как предполагал его дед, и как считал его отец. Из Мартина получится владыка.
   - Если это случится, считай все наши усилия пошли прахом. Он хорош, пока силу не получил. Видел бы ты, как он стремительно менялся, едва появилась Нейда. Если до ее появления у него не было повода убивать отца и вообще с ним соперничать, теперь он точно есть. Проклятье влечет его за собой. Нейда ушла, а ведь он очень сильно полюбил ее. Теперь он в плену. Кто знает, что пробудится в нем.
   - А вот здесь ты кое-чего не знаешь, Бариэль. Как не приятно мне видеть тебя и беседовать с тобой снова, но я вынужден тебя поторопить. Нейда не ушла из миров, я это знаю наверняка. Он все-таки отобрал ее у Мартина.
   - Я понял, не продолжай. Еще одно. Кливирин. Что ты знаешь о нем?
   - Он мне был мало интересен. Он служил еще прежнему владыке, он был еще юн тогда.
   - Так. Давай быстро разбираться. От этого зависит, могу ли я ему доверять. Ситуация выглядит так, что решая все в одиночку, я потерю время. Что-то мне говорит, что он ведет двойную игру. Он ведь очень древний, и не выглядит старым. Я этого не знаю, но знает Эл. Знает, что смертный может приобрести такое бессмертие, только заслужив особенное расположение владыки или великого. Мартин не был великим, до последнего времени. Да и силой своей он едва ли успел воспользоваться. Который из двух владык мог даровать Кливирину долгую жизнь и зачем? Если старый, то для того, чтобы он послужил мне, и тогда Кливирин не лжет. Если новый, тогда Кливирин продался. В любом случае, он меня переживет, - с усмешкой закончил Бариэль. - Он знает о мече, я уловкой заставил его выдать это знание. Ты сказал, что отдал медальон мне. Тогда как он оказался у него?
   - А ты помнишь, что может эта вещь?
   - Это ключ. Он открывает не только тайник в мече, но и любую дверь.
   - То же знаешь из будущего?
   - Да.
   - Я знаю ответ. Ты не мог потерять медальон, ты отдал его добровольно. На хранение. Значит, доверял тогда жрецу.
   - Ты прав. Я его однажды... Эл однажды отдала медальон, как знак, знак защиты и доверия. Она сделала это бессознательно. Она повторила мое действие!
   - Она возможно твой потомок, но стоит ли сейчас думать об этом. Это не твоя забота.
   - Подобные этому медальону вещицы, были у арбитров. Они специфически повторяют этот медальон. Его пытались копировать. Им очень интересны двери. Они рвут ткань пространства, создавая свои дыры. Только неразвитый до мудрого разум может до такого додуматься. Кливирин изучал медальон, и научил своих.
   - Бариэль, не вини себя. Старый владыка все это создал, ты лишь пользуешься этими вещами. Ты вот только выбрался из пелены безумия и тебя уже мучает совесть? Кливрин - смертный, если я едва не потерял веру в тебя, то каково было ему. За такой долгий срок он мог присягнуть владыке, изменить ему и вернуться опять. Ты можешь его использовать, но ты никогда слишком не полагался на смертных.
   - Я понял. На всякий случай я его убедил, что должен отдать меч Мартину, чтобы тот совершил убийство. Как любой жрец Кливирин верит в проклятье. Значит, наших замыслов он не знает. Почему же он лгал мне на перекрестке? Он убеждал меня, что он мой доверенный. Он рассказал историю похожую на твою, но не знал о тебе, и о чем мы в действительности договорились со старым владыкой. А ты все это знаешь.
   - Я, кажется, понял, - улыбнулся бородач. - Это твой любимый трюк. Ты сделал вид, что твой доверенный - смертный. Зная об этом владыка...
   - Кливирин был бы мертв. Владыка не знает о тебе, он вообще не знает о доверенном. Он узнал о забвении только от Мартина.
   - Кливирин лгал, потому что ты тогда сказал ему неправду. Но он не выдал тебя владыке. Ай да, жрец. Силен. Он твой союзник.
   - Похоже, что так. Оставим Кливирина. У меня есть вопрос, не касающийся этого мира. Ты знаешь, кто такой Гай?
   Бородач укоризненно покачал головой.
   - Дался же тебе этот мальчишка! И зовут его теперь иначе.
   - Мы будем знакомы в будущем.
   - Опять женщина?
   Бариэль кивнул.
   - Значит, он нашел, - бородач засмеялся. - Вот упрямец. У него навязчивее желание следовать за тобой. Ты знаешь причину. Исправь это!
   - Он хотел стать странником.
   - Ба-ариэль. Желать и быть - разные категории. И между ними - пропасть.
   - Я спас ему жизнь. Однажды.
   - Дважды. Дважды! Сделаешь это в третий раз - изменишь его навсегда, - погрозил бородач. - А при его прыти он обязательно опять угодит в объятья смерти. Ты знаешь закон - тебе придется его учить! Едва ли он станет странником, он слишком страстный, но в нем нет той жажды, что питает нас - вечных путешественников. Ему не нужны миры.
   Бородач уловил восторг в глазах Бариэля. Новость о давнем подопечном особенно воодушевила его. Бородач эту привязанность не одобрял. Бариэль улыбнулся и сказал с надеждой:
   - Я знаю будущее. И там жажда его тоже не питает. И там мы вместе.
   Бородач иронически склонил голову на бок.
   - И зачем тебе эта обуза?
   - Он мой друг. И его преданности нет границ.
   - Бариэль, не глупи. Эту преданность порождает сила, что ты ему передал! Это она влечет его к тебе.
   - Знаю. Если б дело было только в силе.
   - Раз так, то тебе нечего печалиться о нем. Займись этим миром!
   - А ты?
   - Я должен уйти. Обнаружив свое присутствие, я поставлю тебя под подозрение. Два странника - это уже заговор. - Они улыбнулись друг другу. - Я сделал для тебя все, о чем ты меня просил. Отпусти меня. Я найду более приятный мир и займусь тем, что меня влечет.
   - Спасибо, тебе.
   - Сделай, что задумал и уходи отсюда.
  

Глава 9 Тиотим Мелиор

   Тиотим ушел в город один. Город стоял на плато, как на ладони. Пробраться можно только в ночи. Днем летающие машины то и дело сновали, выискивая угрозу. Он стал лазутчиком в своем родном городе.
   По мере приближения к центру он все-таки попался патрулю. Прятаться было поздно, бежать - глупо. Вечерело, и запоздалого гражданского обыскали до нитки. Тиотима отпустили, потому что при нем не было ничего, ничто не указывало, что он что-то замышляет. Он изображал горожанина, бредущего по своим делам. На удачу его не узнали. Это обстоятельство воодушевило Тиотима. Он шнырял по улицам, все ближе подбираясь к городской тюрьме. Охраны стало больше. Последний оставшийся в их столице легион не базировался, как раньше за городом, солдат поселили в домах горожан. По этой причине он не мог зайти домой или к знакомым. Он не представлял, что будет чувствовать себя так неуверенно в городе, который знает с детства.
   К тюрьме он подобраться не смог, ушел в другую часть города, туда где располагался большой общественный дом, где жили члены совета его народа с семьями. Это здание всегда вызывало у Тиотима чувство недосягаемости. Охранялось оно хуже, чем тюрьма, зато тут было тихо и безлюдно.
   Тиотим устало прислонился спиной к стене и задумался. Он все время боролся с собой. Быть шпионом среди своего народа было противно, он никак не мог побороть это чувство. Поручение Кливрина - узнать, где именно держать Мартина, казалось невыполнимым.
   Ноги сами понесли его домой. Там мать одна, его братья последовали его примеру. Он вошел, в доме было тихо. Он нашел худенькую женщину в большой общей зале.
   - Мама.
   Она вздрогнула.
   - Тиотим?
   - Я вернулся в город. Решил навестить.
   Мать подошла и потрепала его по волосам и одежде.
   - Ты странный, где твоя форма?
   - Я... выполнял свой долг. Такая одежда необходима.
   Он лгал матери. Тиотим набрал воздуха в грудь.
   - Я принесу тебе поесть. Наверняка голоден.
   - Ужасно.
   Мать наградила его доброй улыбкой и ушла.
   Тиотим опустился на лавку у стены. Хотелось забыться. Он прислонился спиной к стене и будто провалился куда-то.
   Что-то угодило ему в плечо. Кажется, совсем на мгновение он потерял сознание.
   Ему привиделся странник, не тот с кем он будто снова познакомился на озере, а то невероятное существо с цветными волосами.
   Удар по лицу заставил его очнуться, он вскочил и тут же оказался в крепких объятиях солдат. Его крутили и ломали, наверное, четыре пары рук. Тиотим взвыл от боли, его свалили на пол. Не понимая, что делает, он завопил: "Монту!"
   Потом рывок. Он стоял на ногах. Темнота. Чья-то рука давила на горло.
   - Ш-ш-ш. Тихо, Тиотим. Ты в безопасности. Ти-хо, - раздался над ухом знакомый хрипловатый шепот.
   Тиотим дернулся, хотел высвободиться. Хватка стала такой сильной, что он невольно вытянулся.
   - Подожди, не оборачивайся. У меня к тебе просьба.
   - Монту?!
   - Именно. Закрой глаза и, пожалуйста, представь меня таким, каким увидел на постоялом дворе. Представь это до того, как отключишься. В тебя попали дротиком с ядом. Помнишь, как я выглядел?
   Тиотим невольно улыбнулся. Образ мгновенно всплыл в памяти, таким, каким он только что несколько мгновений назад видел его. Наваждение.
   - Ты был похож на девушку. Но после того, что я видел на озере...
   Хватка исчезла, и он ощутил легкий точек в затылок.
   - Умерь свое воображение, - услышал он более мягкий голос. - Лучше сядь.
   Тиотим оглянулся. Было темно, увидеть странника он не мог, только силуэт.
   - Где мы?
   - На крыше дома совета. Тут нас точно до утра искать не станут.
   - Как мы здесь оказались?
   - Я тебя перенес.
   - А ты как там оказался?
   - Вот дурачок. Ты сам меня позвал.
   Тиотим осмысливал его слова. Его начало мутить и ноги стали неметь.
   - Что тебе взбрело в голову идти домой? - с насмешкой сказал странник. - И надо же, именно тогда, когда там оказались твои братцы. Семье уже сообщили, что ты дезертир.
   - Я полтора года не был дома.
   - И это говорит разведчик? Ты что до сих пор не понял, что ты - предатель? Ты им - враг. Если бы тебя стали пытать, ты бы сдал нас всех.
   Тиотим поморщился, омерзительное чувство вернулось.
   - Скажи мне, что ты тут вообще делаешь? В этом городе полно солдат, - спросил странник.
   - Я должен был найти Мартина. Кливирин послал меня.
   Тиотим так печально вздохнул, что странник, приблизившись, вдруг обнял его. Тиотим уткнулся лбом в плечо Монту. Твердь под ногами зашаталась.
   - Я не хочу быть мерзавцем, не хочу быть изменником. Я всегда служил своему народу. Я не убийца, не предатель.
   - Я понимаю. Это трудно. Держись, парень. Еще немного потерпи. Все переменится, - голос нежными интонациями заставил Тиотима облегченно выдохнуть. Его накрыла волна каких-то необыкновенных ощущений, и показалось, что он видит звезды.
   Монту отстранился, но все еще держал Тиотима за плечи.
   - Ты можешь подумать, что я играю с тобой, Тиотим. Правда в том, что ты единственный в этом мире смертный, которому я могу доверять.
   Тиотим отстранился.
   - А Кливирин?
   - Возможно, но я в нем не уверен, - с сомнением сказал Монту.
   Он воображал, что там стоит Монту. В темноте, силуэтом, Тиотим все время видел тот образ. Имя Бариэль казалось чужим. Тиотим нахмурился и опустил голову.
   - Я тоже не верю, - признался он. - Я хорошо его знаю. Он что-то задумал.
   - Ты не подумай что-нибудь. Кливирин не собирается меня предавать. Он что-то хочет выгадать из этой истории, что-то для себя, а мне это неприятно. Кстати, где он сейчас?
   - Он собрал отряд. Они ждут тебя в укрытии, недалеко от города. Но в городе много солдат. Не представляю, как вызволить Мартина из тюрьмы, - сказал Тиотим.
   - Не ломай голову. Тебе нужно отдохнуть. Ты вымотался. На рассвете я тебя разбужу.
   Тиотим перестал сопротивляться и повалился на странника. Тело Тиотима стало сползать вниз, странник ловким движением уложил его на поверхность крыши. Выдернув из плеча затихшего Тиотима дротик, он сел рядом с телом.
   Шаря по одежде, он заворчал.
   - Не мог вспомнить меня в плаще? Ах, да. Ты его не видел.
  

***

   Тиотим очнулся мгновенно. Он открыл глаза. Его схватили! Он вспомнил. Плечо ныло, он не бредил. Он сел. Он был на крыше высокого знания, а перед ним - город. Тиотим не мог вспомнить, как оказался здесь. Потом образ Монту так же четко, как тогда, вспыхнул в сознании.
   - Монту?
   - М-м-м?
   Тиотим обернулся. Существо сидело недалеко, положив руки на согнутые колени и упираясь в руки подбородком. Копна светлых волос с темными прядками шевельнулась, и Монту повернул к нему лицо.
   Уж это точно был не Бариэль! Исчезли жесткие черты, изменились волосы. Монту казался меньше. Он был одет в точности так, как Тиотим помнил, но за спиной у него было что-то завернутое в ткань, перетянутое веревкой. Меч. Это единственная вещь, которая связывала его с Бариэлем.
   Монту ему улыбнулся.
   - Новый день, - произнес приятный голос.
   - Это, правда, ты?
   Монту достал откуда-то дротик и показал Тиотиму.
   - Яд вызывает галлюцинации? - спросил он.
   - Нет. Паралич, но не убивает.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Нормально.
   - А ты крепкий парень, Тиотим Мелиор. Свалился не сразу.
   - Я был измотан, иначе я бы выдержал. Кливирин учил меня преодолевать воздействие этого яда.
   - И милиты тоже? - спросил Монту и улыбнулся опять.
   Тиотим кивнул.
   - Да.
   И тоже улыбнулся.
   Тиотим изучал хитрую физиономию Монту с удовольствием. Суровый и на вид действительно безумный Бариэль ему совсем не нравился. Теперь он пытался их сравнить и видел только отдаленное сходство.
   - Ты и Бариэль - не одно и то же? - с надеждой спросил он.
   - И да, и нет, - серьезно ответил Монту.
   - Не могу в это поверить.
   - Как любой смертный, - произнес Монту.
   Тиотим тревожно вздрогнул.
   - Ты можешь попасть в тюрьму и выйти оттуда?
   - Я там уже был. Мартин не здесь.
   - Тогда почему Кливирин послал меня сюда? Он знал, где король.
   - Ты путаешь. Кливирин хороший жрец и маг, но не стратег. Он решил, что большое количество солдат в городе - это охрана для Мартина. Но Мартин... Эти стены не могут его удержать. Даже ваша, так называемая, магия.
   - Ты все знаешь...
   - У меня забвение, - перебил Монту с ироничной улыбкой.
   - Ты притворился. Ты знаешь, что произошло на озере. Кливирин обещал, но не рассказал мне. Расскажи ты. Откуда там взялись солдаты?. Это владыка? Мы соперничаем с самим владыкой?
   - Да. Тиотим, - коротко, без дальнейших пояснений ответил странник.
   - Тогда, почему он сам не явился?... Он легко мог нас сокрушить!
   - Не ори, уже день. Он не пришел, потому что боится меня.
   - Тебя? - Тиотим презрительно, но тихо хмыкнул. - На озере погиб целый легион. Но если бы не эти твари...
   - Не называй их так. Они разумнее тебя.
   - Объясним мне, что там случилось? Почему в городе до сих пор не знают, что на озере больше нет солдат? Туда ежедневно что-то переправляли.
   - А теперь не могут. И легион на озере - есть.
   - Как? Мы всех убили...
   - М-м-м. Давай сначала.
   - Каким образом такое количество солдат там могло оказаться?
   - Двери.
   - А они работали?
   - Я думал над этим. Кливирин и отряд оказались там же. Значит, работали. И ты там возник.
   - Мне не нужны ваши искусственные двери.
   - Ты бил зеркала. Мы в воде это слышали.
   - И что было дальше?
   - Как тогда легион там оказался?
   - Ну не целый легион. Их было семьдесят шесть вместе с командирами.
   - Ты что считал?
   - Да.
   - А остальные?
   - Пройти не успели. Я испортил систему.
   - На озере осталось...
   - Все кто был раньше. Это был другой легион. И он прошел сквозь доступный проход, пока он работал.
   - Я не понимаю.
   Тиотим вглядывался в лицо Монту, которое менялось на глазах. Монту то улыбался, то смотрел сурово. Ему снова стал мерещиться Бариэль. Что-то зловещее мелькнуло в глазах странника, только на несколько мгновений, а Тиотим Мелиор ощутил холод всем своим существом.
   - Сколько легионов было? - спросил странник.
   - Четыре. С прошлого лета. Все три года гибло много людей в дверях, они уже не работали как раньше. Поэтому там и сделали поселение, оставили целый легион зимовать.
   Кливирин несколько раз говорил, что силы там изменились. Что все нужно начинать сначала.
   - Угу. Где еще были солдаты?
   - Легион стоял в столице Мартина, один - здесь охраняет город, один на границах.
   - Который из них могли перекинуть на озеро?
   - Только не с границы.
   - Значит, Мартина сейчас никто не ловит?
   - Он в плену,- заверил Тиотим.
   - Ваше командование поднаторело по части вранья.
   - Мартин свободен?
   - Относительно свободен. А значит, он все еще король. И наследник. Вы рановато присвоили себе победу.
   - Видел бы ты, что осталось от его столицы, - вздохнул Тиотим.
   - А жители?
   - Те, что не погибли, ушли с тех мест. Я так и не понял, зачем и почему на озеро пришли солдаты? Ради отряда Кливирина? Но их там не должно было быть. Тебя? Зачем столько?
   - В том и дело, что ход довольно глупый, поэтому ты не понимаешь. Значит, Кливирин ждал нас в другом месте. А как он к кольцам попал?
   - Я не знаю. Если двери не работали, то пешком они так быстро не добрались бы.
   - Не ломай голову, этого ты не знаешь. Кливирин владел одной вещицей, которую получил от меня. Очень давно. Он неосторожно ее мне швырнул, когда доказывал свою преданность. Доказал, но остался без ключа. С тех пор вы ходите пешком, а свою неспособность открыть дверь Кливирин оправдывал царапинами, что получил на озере.
   Тиотим замер. Это была правда. Он, как все считал, что у Кливирина великий природный дар открывать двери, равный способности наследника. Он был главным среди ученых и магов, изучавших двери, первым кто открыл возможность создания искусственного прохода.
   - Он лукавил. У него был мой медальон, - сказал странник в след его мыслям. - Тиотим, ты приближенный Кливирина. Какие у него отношения с владыкой?
   - Как у всякого жреца.
   - Кливирин не всякий. От кого он получил бессмертие? Ты это знаешь?
   - Он мальчиком служил предыдущему владыке и сделал для него что-то очень важное. За это прежний владыка даровал ему бессмертие.
   - Кливирин сам тебе рассказывал?
   - Нет. Этот факт знают все. Поэтому он так почитаем. На озере все знали, что он бессмертный, но бросились на него, как на изменника. Для любого солдата - это не мыслимо.
   - Мыслимо, если управляет чужая воля.
   - Монту, почему так?
   - Ну, еще бы. На озере произошли изменения, забурлила прежняя сила. Кливирин изменил владыке. Владыка испугался. Вы, ты и отряд, автоматически стали изменниками
   - Испугался кого? - недоумевал Тиотим.
   - Да уж не Кливирина. Меня.
   - Наш владыка боится странника?!
   - М-м-м. Прогресс. Еще одна умная мысль, с утра возникшая в твоей голове.
   - Не шути этим. Это смешно, - возмутился Тиотим. - Владыка всемогущ в этом мире и какой-то сумасшедший странник, вроде тебя, не может даже смутить его спокойствия.
   - Хорошая речь, Тиотим. Каноническая. Как учили. А почему я тогда жив, ведь тебя учили, что я умер? Почему на озере он не победил? Почему не в плену Мартин, не в этой тюрьме? И почему твой учитель Кливирин - оплот веры и силы, вдруг стал врагом и предателем?
   - Все из-за тебя.
   - Нет. Просто Кливирин в отличие от многих, знает правду. Дни старого владыки сочтены, Тиотим.
   Тиотиму почудилось, что крыша проламывается под ним, что он сейчас полетит вниз, с этой высоты. И очнется. Очнется от наваждения, где-нибудь далеко от этого места.

***

   Он действительно очнулся в другом месте. Монту был близко, держал его голову, подсунув ладонь под затылок. Он не улыбался и смотрел с сожалением. Монту остался единственным фрагментом того видения.
   Он легонько шлепнул Тиотиима по щеке.
   - Очнулся?
   - Где мы?
   - В лагере горного народа. Кливирин хотел говорить с тобой.
   - Это было видение?
   - Это был яд, Тиотим. Ты крепкий парень.
   Странник подложил что-то под голову Тиотима и ушел. Его место занял Кливирин.
   - Как ты додумался пойти домой? - жрец нахмурился. - Почему он так выглядит? Это ты его позвал?
   Тиотим соображал, что от него нужно жрецу. Додумался не сразу.
   - Да, я почему-то его позвал.
   Кливирин хмыкнул.
   - Он был таким как сейчас?
   Тиотим никак не мог сопоставить то, что видел с реальностью. Да он представлял Монту, видел Монту, воображал Монту.
   - Монту? - позвал Тиотим.
   - Он - Бариэль. Это не правильно и не вежливо звать его Монту.
   - А где охотник?
   - Здесь, среди воинов у огня. Ты не в себе. Лежи. Это яд.
   - Как я здесь оказался?
   - Бариэль перенес тебя. Тиотим, ты узнал, в какой части тюрьмы держат короля Мартина?
   - Его там нет, - выскользнула сама собой фраза. - Он в своей столице.
   Кливирин внимательно посмотрел в глаза ученику, ничего не сказал и тоже ушел.
   Вскоре к нему пришел охотник.
   Тиотим хотел сесть, но все вращалось колесом, он безвольно рухнул на ложе.
   Старик склонился, послушал его дыхание. Потом добыл что-то откуда-то и почти насильно всыпал в рот Тиотиму какой-то безвкусный порошок. Тиотиму пришлось его проглотить. Он облизывал сухие губы.
   - Как выглядит Мо... Бариэль? - спросил Тиотим.
   - Кхе. Как девчонка, - довольным тоном хмыкнул охотник. - Глазки горят, недраная одежда, сапоги опять. И меч. Только она его прячет. Она такая, как я ее знал, хвала небу. Мне так больше нравится.
   - Ты помнишь там, на перекрестке, ты что-то мне говорил об убийстве?
   - Не припомню точно. Что я сказал?
   - И я тоже точно не помню. Как думаешь, Бариэль это тот самый странник?
   - Кливирин так считает.
   - А ты?
   - Так я ж с ним недавно знаком?
   - А что чувствуешь?
   - Тебе какой в том толк? Голова не болит?
   - Немного. Позови Мо... Бариэля.
   - Не могу. У него совещание с воинами. Они соображают, как сподручней вызволить Мартина.
   - А разве мы знаем, где он?
   - Прибыл лазутчик из бывшей королевской столицы. Говорит, город почти пустой, легион оттуда пропал, десятка три солдат осталось. К вечеру уже выступим. То, что я тебе дал - хорошее противоядие. Сильнее магии Кливирина. Своими ногами пойдешь.

Глава 10 Мартин

   Еще не наступила зима. Еще стояли осенние сырые туманы. Наверное, никогда еще туман не был так желанен в это утро. Не потому что он скрыл их от посторонних глаз, а потому что их глазам не сразу предстала та разруха, которая царила в столице.
   - Я догоню. - Странник замер, он смотрел вниз на туманное марево, на силуэт города.
   - Я останусь, - сказал Кливирин. - Тиотим, тоже останься.
   - Ни одного арбитра. Ни одного зеркала, - спокойно произнес странник.
   - Здесь иные силы. Дворец создает такие поля, что ни одно зеркало не может их отразить точно, - пояснил Кливирин.
   Он услышал, как странник презрительно хмыкнул. Он знал мотив, он виноват за то, что его народ изобрел свою систему дверей, используя и изучая медальон. Кливирин очень надеялся, что со временем Бариэль отдаст ему медальон снова. Страннику этот ключ оказался ни к чему, его способность находить бреши в пространстве оказалась не подвержена забвению, а Кливирин без него потерял половину своих возможностей и еще потеряет авторитет. Впрочем, об авторитете при сложившейся ситуации стоило печалиться в последнюю очередь.
   Кливирину не нравилась подозрительность, с которой странник к нему относился. Ему не был по душе его новый измененный облик. Бариэль прежний был внушительным по виду существом с мощным телом, силой, даже мощью, твердыми принципами, волей и напором. То, что от него осталось - это миловидное не слишком крепкое на вид существо, которое скорее нравилось окружающим, чем вызывало трепет. Охотник за глаза пару раз назвал его беловолосой бестией, для Кливирина это эпитет звучал не шуткой, а оскорблением. Жрец был не в силах проникнуть в его замыслы, остальные и не пытались. Воины горного народа, едва узнав, что перед ними странник тут же поверили в это. Кливирину, если бы не охотник, было бы не уговорить их оказать помощь. Едва старик рассказал им о чуде на озере, как они засобирались на подмогу. А когда появился сам Бариэль, нашлись те, кто видел его в столице Мартина. И вместо того, чтобы почитать его как значительную фигуру, они стали вспоминать малозначительные байки и хохотали всю ночь. И Бариэль с ними за компанию. То, что услышал Кливирин, звучало постыдно. Забвение загасило в нем былое достоинство.
   Он следовал плану, которого Кливирин не знал, он не был посвящен в замысел. Он всю жизнь считал, что был доверенным, что знал тайну странника, а в итоге понял, что знает лишь незначительные фрагменты, а медальон, что он тщательно хранил, оказался страннику не нужен.
   Тут, на холме, он задал решающий вопрос:
   - Какую роль ты отводишь мне?
   - Сначала мы разыщем Мартина, а о ролях поговорим потом. Я его не чувствую.
   - Ты можешь чувствовать его на таком расстоянии? - спросил изумленный Тиотим. - Если ты не чувствуешь его здесь, то мог не чувствовать в тюрьме. Ты ошибся!
   - Тиотим! - прикрикнул Кливирин.
   Он чувствовал, что Тиотим что-то от него скрывает. Он никак не мог припомнить обстоятельства, при которых странник увел его из города. Это не действие яда, Тиотим умышленно, что-то не рассказывал. Кливирин терял контроль над ситуацией и своим учеником.
   - Дойдем до дворца и узнаем, - сказал странник и пошел по склону вниз.
   - Нам нельзя во дворец. Ни мне, ни Тиотиму. Мы не из круга Мартина.
   - Со мной вы не заблудитесь. Как ты сразу не понял, что Мартина сложно пленить? - спросил через плечо Бариэль.
   - Мы полагали, что он выйдет защищать свой народ, свой город, свои земли, свое творение. На это была сделана главная ставка при нападении на город. Король только предупредил жителей, они ушли раньше, чем мы ворвались, - презрительно сказал Кливирин. - Город был сдан без поединка.
   - Это была не трусость... - многозначительно произнес странник и замолчал.
   Тиотим шел последним. Он разделял мнение учителя - Мартин струсил. Он не проявил силу.
   - А хвастались так, будто тут было побоище! Фыф! - фыркнул странник.
   - Это вопрос престижа и политики, - возразил ему Кливирин. - Наш народ некогда был избран владыкой, как самый выдающийся. Именно нашему народу раскрыты тайны существования этого мира.
   - Ты ему служил? - спросил напрямик странник.
   - Да, как все в этом мире. И Мартин - его слуга, - гордо заявил Кливирин.
   - Так почему же он не убил тебя?
   - Потому что я не нарушаю законов. Я обладаю знанием, но и умею хранить его.
   - Если б не забвение, я бы поведал тебе иную правду, - сказал странник в ответ, в интонации слышалась ирония.
   Тиотим снова вспомнил крышу и разговор с Монту, которые ему привиделись. Ирония показалась Тиотиму отголоском того разговора.
   Они вошли в город. Пустые улицы, тишина. Они привели в город отряд из сорока человек, но горцы опытные в перемещении по горам, не шумели в городской среде. Они рассредоточились мелкими группами по улицам.
   - Как думаешь, Тиотим, где оставшиеся ваши? - спросил странник.
   - Там где прячется король, - ответил разведчик.
   - Значит нам на площадь. Успеем, пока туман.
   По дороге они не встречали ни своих, ни чужих.
   - Какую команду ты дал нашим воинам? - спросил Кливирин у странника.
   - Взять в плен оставшихся солдат, при сильном сопротивлении - убивать.
   - Откуда у тебя такой военный навык? - спросил Тиотим. - У тебя же забвение.
   - Забвение не затрагивает опыт, оно заслоняет только событийную часть сознания, Тиотим, - пояснил жрец.
   Странник неопределенно кивнул, повел бровью и продолжал двигаться, ступая неслышно. Они благополучно добрались до площади.
   - Тиотим, останься, - сказал странник. - Поищи охотника, он хороший следопыт, пусть идет искать горожан. Он где-то во-от в той части города.
   Страннику указал рукой направление.
   - Ты не возьмешь меня с собой? - возмутился Тиотим.
   - Я чувствую, что тебе лучше во дворец не ходить.
   - Я - разведчик, ты полагаешь, я не смогу тебе помочь? Я хочу найти Мартина.
   - Не в этом случае. Я сам его найду.
   - Учитель, - Тиотим призвал на помощь Кливирина.
   - Я с ним согласен. Мы найдем Мартина без тебя, а тебе лучше присоединится к солдатам, - строго скала жрец.
   Тиотим нахмурился. Он был зол, но уступил.
   Два силуэта пошли сквозь туман к дворцу и скоро растаяли.
   - Проклятье. Почему? - дал волю возмущению Тиотим.
   Если бы он мог услышать их.
   Жрец и странник плечом к плечу поднимались по ступеням дворца.
   - Почему ты его не взял?
   - Ты этого не хотел. Из-за меня.
   - Да. Ты дурно на него влияешь. Он перестал мне доверять, - сказал жрец.
   - Я знаю, где искать Мартина. Пока мы до него доберемся, у нас есть время выяснить отношения наедине, без свидетелей.
   - Ты мне не поверил.
   - Не мудрено. Я тебя не помню.
   - Где ты был? Куда исчез? Ты встречался с настоящим доверенным?
   - Да.
   - Все эти годы, много-много лет, я как слепец верил в сказку. Почему ты дал мне медальон?
   - Я не помню. Это могла быть хитрость. Медальон - вещица необычная у него есть свойство, он возвращается к владельцу. Меня мучает другой вопрос. Как владыка стерпел твою роль в этом деле? Почему он тебя не уничтожил?
   - Он меня изгнал. Я сын хранителя дворца. Я должен был получить в наследство этот титул. Он меня изгнал. Я был вынужден найти пристанище среди смертных.
   - Так вот откуда долгожительство! Твое фамильное имя - Браззавиль?
   - Откуда ты это знаешь?
   - Я тут в этом городе жил какое-то время. Все думали, я кутил и веселился. Но в свободное от кутежей время проводил в беседах с местными хранителями традиций, узнавал о забвении, о законах этого мира, о его устройстве. Иногда мне перепадало порыться в королевской библиотеке, когда там никого не было. Мне приходилось восполнять утраченные знания. Поскольку здесь их никто не прячет, добыть их не составило труда. Конспирация была даже излишней. Это владыка поручил тебе исследовать двери?
   - Да.
   - Причина в том, что без силы своего отца у него затруднения с переходами, не все двери ему подвластны.
   - Ты догадался?
   - Легион на озере не единственная глупость, которую он сделал. А еще он не знал о мече. А ты знал.
   - Меч какое-то время хранился у моего отца.
   - Ты приходил на озеро каждый год, чтобы отыскать его? Как ты собирался его взять?
   - Да. Я хотел найти место и указать его тебе. Ты сам его нашел. Или он нашел тебя. Не отдавай его Мартину. Я готов сделать все для этого ничтожного наследника, лишь бы проклятие не коснулось его.
   - Владыка силой или обманом отобрал у него жену. Не просто владычицу, а женщину, которую Мартин полюбил, благодаря которой он приобрел некоторую силу. За такое и смертный пошел бы на убийство. Поэтому я пойду к нему один.
   - А я?
   Тут странник снял с шеи вожделенный медальон и протянул ему.
   - Встретимся у башни. Я приведу туда Мартина. Мы пойдем во дворец втроем. На нас троих у владыки сил не хватит. Если получится то, что я задумал, то к вечеру ты получишь право управлять дворцом владыки, эта должность будет твоей. Если проиграем - беги.
   - Ты что-то знаешь о моем народе. Ты презрительно сказал о нашем предназначении. Ты не веришь, что мы избранный народ?
   - Ты по старой привычке приравнял себя к смертным, Кливирин?
   - Да, теперь я один из них.
   - Он их избрал не потому, что они лучшие. Знания, и сила давались не для того, чтобы возвеличить их среди других. Воспитать что-то лучшее - цель не стояла. Это был способ обрести удобный инструмент. Если завтра покровительство исчезнет, через несколько поколений они не будут отличаться от тех, кого сейчас презирают. Он знал, что когда-нибудь он утеряет остатки силы, но вера в его величие, выращенная на авторитете силы, даст ему возможность вами управлять. С помощью вашей силы он унизил Мартина, сокрушив его владения основанные без насилия. Когда ты последний раз видел его в мирах? Дверь на этой башне чуть ли не единственная, которая ему подвластна. Будь он владыкой он бы встретил Нейду в горах. Но там оказался Мартин. Для него важен даже этот медальон. Он надеялся, что однажды в порыве благоговения, ты его подаришь. Перед своей естественной смертью ты мог бы это сделать. Все твои исследования - это его воля, Кливирин. Держи медальон при себе. Если я верно догадался, то он тебя не убьет. Иначе эта вещь превратиться в безделушку и не будет открывать двери, пока я ее снова не подберу. Я оставлю за собой право оставить свой план в тайне. Согласен?
   - Да.
   - Даже если ты мне что-то обещал или я тебе, я этих обещаний не помню.
   - Я своим словам останусь верен.
   - Ладно. Если мы попадем во дворец владыки - не отходи от меня, пока я не прикажу.
   - Я буду тебе повиноваться, - заверил Кливирин.
   - Иди к башне. Ты же не заблудишься?
   Впервые на лице Кливирина появилась улыбка.
   - У тебя странный вид. Зачем тебе так выглядеть? - спросил он.
   - Мартин знает меня таким. Расходимся.
   Кливирин пошел наверх. Искушение самому найти короля было нестерпимым. Он поднялся на тот ярус, где располагались покои короля. Охраны не было, кругом пусто. Он вошел туда, где никому не следовало быть. Мартина нигде не было. Кливирин не сомневался, что Бариэль его разыщет.

***

   Здесь был сухой воздух и никакого эха. В световых лучах танцевала пыль. Уединенное местечко. Подвалы дворца. Мартин не превратил их с тюрьму, как будет когда-то потом. Арочные своды, ниши, знакомая давящая тишина. Наверное, он, выбрал последнюю нишу, чтобы забиться поглубже.
   Пыль щекотала ноздри. Чихать в планы не входило. От незнакомого резкого звука Мартин вздрогнул.
   - Вон отсюда!!! - разъяренное лицо, бледное и изможденное перекосило гневом. Сухие губы скривились, он резко бросил фразу.
   Дыхание у короля было холодным.
   - Ух, ты! Ты таким образом решил себя угробить, парень? Это место отнимает силы, оно это делает медленно. Медленно. Долгая смерть?
   - Монту?!!
   - Ждал кого-то другого?
   - Никто не может сюда проникнуть.
   - А я могу.
   Мартин был обессилен и явно зол. Он сидел здесь давно, судя по истощению. Монту потянул его прочь из ниши. Мартин вырвался и ушел в глубь.
   - Оставь меня! Я проиграл ему. Я не смогу ее спасти. Я даже защитить ее не смог. Я два года оберегал ее, но я не мог все время быть рядом... Ты тогда был прав. Я не слушал тебя... Нужно было ее отпустить... Теперь - поздно.
   - Она сама не ушла, - констатировал странник. - Знаешь, Мартин. Не знай я всех обстоятельств, я бы сейчас назвал тебя уродом и оставил здесь умирать. Но я знаю чуть больше. Я призван помогать Нейде. Но она любила тебя, я сделаю это для нее. Я знаю, как она относится к тебе, как ты ей дорог. Без тебя у нее не будет смысла существования в этом мире. Не отнимай у нее надежду.
   - Я ее предал. Обещал защиту и не смог защитить. Она не останется со мной. Если я пойду за ней, схватка не минуема. Он этого желает. Если я его убью - я попаду под влияние проклятья, как было с ним, она останется с проклятым владыкой. И какой из меня владыка? Даже смертные презирают меня! Если он убьет меня - Нейде все равно не помочь, - сказал Мартин обреченно.
   - А если ты его убьешь, у тебя хватит духу ее отпустить?
   - Она не уйдет.
   - Со мной - уйдет.
   - Нет!
   - Почему?
   - Он забрал... Я и Нейда...
   Его отчаяние было таким, что догадка пришла мгновенно.
   - Наследник? Он забрал ее и наследника?...- Не выдержав взгляда Монту, Мартин опустился на пол и сжался в комок. Монту поднял глаза к потолку. - О, Великий Космос, боги и все святые, и что там еще... Нападение на город - это уловка.
   - Я вынужден был ее оставить. Я иначе не мог. Я спасал свой народ.
   Странник подошел близко к королю и опустился на колени. Мартин сопротивлялся, но силой удалось заставить его разогнуться, Монту прижал его спиной к стене.
   - Если ты скажешь мне, что так надо, я его убью, - обреченно простонал король. - Я убью его!
   Монту ухмыльнулся.
   - Пацифист чертов! Ты же все делал, чтобы этого не случилось. Ты в этом виде - легкая добыча даже для смертного! Поднимайся и идем. Тебе нужно вернуть силы. Дворец это сделает. Не встанешь, я за шиворот тебя поволоку. Ты мне нужен.
   - Зачем мне идти с тобой?
   - Спасать Нейду.
   - Но как?
   - Твой папаша, кажется, все еще боится меня, - в лице Монту отразилась наигранная алчность. - Но я приду не один. Нас ждет очень неприятная встреча, ваше величество.
   Монту встал сам и грубо дернул Мартин наверх. Король поднялся.
   Уже на первом ярусе Мартин прижался к стене и тяжело задышал. Монту потрепал его по плечу.
   - Ничего. Выше тебе станет легче.
  

***

   Кливирин находился в дальней комнате покоев короля, когда туда ввалились Монту и Мартин.
   Кливирин вышел к ним и, как застигнутый грабитель, встретил гневный взгляд Мартина.
   - Откуда он здесь?! - грозно не смотря на жалкий вид спросил Мартин. - Что здесь делает этот жрец?!
   Монту усадил Мартина кушетку.
   - Он наш союзник. Но мне тоже интересно, что ты тут делаешь, Кливирин? - сказал странник. - Что ты пытался здесь найти?
   - Никогда не был в святая-святых, - усмехнулся Кливирин. - Любопытство.
   - Где я просил тебя ждать?
   - Так и ты не там.
   - Пусть он уйдет! - потребовал Мартин.
   Монту вежливо указал Кливирину на дверь. Тот не повиновался, поманил за собой странника в дальние комнаты.
   - Хочу сказать несколько фраз, - предупредил Кливирин. - Это очень важно.
   Монту пошел за ним. Мартин не успел их остановить.
   - Быстро ты его нашел, - заметил Кливирин.
   - Это не трудно. Говори.
   - Я пришел сюда, потому что меня привлекла энергия. Особенная энергия, - отметил Кливирин, проходя все дальше. - Я не могу ее не ощущать, я подумал, что мог ошибиться. Однако, нашел то, что заподозрил. В дальней части королевских покоев есть помещение...
   Он сначала остановился у массивного занавеса, потом несколько раз вздохнул, словно решался, потом отодвинул тяжелую ткань, там была дверь. Другой рукой Кливирин открыл ее.
   - Не смейте! - услышали они сзади умоляющий голос Мартина.
   - Увы, король, теперь это место не священно, - с печалью в голосе сказал жрец. - И Бариэль должен кое-что знать. Входи.
   Странник, не глядя на Мартина, вошел в круглый зал.
   Ступени. Пол. Ниши. Колонна в центре.
   - Я знаю это место, - сказал он.
   - Неужели? - удивился Кливирин.
   За ними вошел и Мартин.
   - Как ты его назвал? - спросил Мартин.
   Странник жестом попросил Мартина не вмешиваться.
   - Так что ты тут почувствовал? - спросил странник у жреца.
   - Энергию. Необычную энергию, - ответил тот.
   - Монту! - настойчиво рыкнул Мартин, когда странник приблизился к колонне.
   - Тихо! Он помнит! Помнит! - восхищенно произнес жрец. - Помнит.
   Монту повернулся к обоим и смущенно улыбнулся.
   - Я не говорил, что помню, я говорю, что знаю это место. - Он обвел рукой ниши. - Это двери?
   Кливирин прищурился, потом хмуро посмотрел на странника.
   - Нет. Это зеркала. Они многократно отражают силу и создают облик. Ты знаешь, как появляются здесь живые существа?
   - Ты шутишь? Ужасно интересно узнать, - тон странника стал ироничным, и он закусил губу.
   Мартин подошел и встал плечом к плечу с Кливирином. Как Монту может этого не знать? Жрец ощутил, к своему удивлению, в измотанном на вид короле-неудачнике всплеск силы. Этот источник пробудил стоявший у колонны Бариэль. Король испытывал смятение и закипающее негодование. Они вторглись в священную часть его покоев, но злился Мартин не поэтому. Еще немного и вспыхнет ярость. Чем спаситель прогневал короля?
   - Как ты его назвал? - потребовал ответа Мартин.
   Чтобы эта вспышка не оказалась направлена на него, ибо гнев великого был опасен, Кливирин решил удостоить Мартина ответом.
   - Я назвал его Бариэлем. Именем древним и уже малоизвестным в этих землях, - пояснил жрец.
   Мартин посмотрел на него как на сумасшедшего.
   - Этого не может быть. Отец убил его, - суеверным шепотом произнес король.
   Жрец, ощущая свое превосходство в знании, наградил короля саркастической улыбкой.
   В это время странник из любопытства пошел к одной из ниш. Коснувшись рукой темной, как ночь, глади, он так и замер.
   ...Это было странно. Странен был доспех, который вместо его одежды отразился в зеркале, контур не был четким, темная поверхность стала мутной. Это так странно смотреть и видеть не себя. Есть образ, но он ни чем с ним не связан. Ни воспоминаний, ни ассоциаций. Мелькнул гранью ободок на лбу и камень. Меч за плечом. Слишком старый и общеизвестный образ. Такими рисуют героев в сказках. Известный всем, но не тому, кто смотрит в полированную поверхность. Это я?
   У "этого" нет прошлого. А будущее есть.
   И как по волшебству напротив возникает белокудрый силуэт девушки, которая сначала с растерянностью, потом болью и ужасом во взгляде смотрит, пытаясь с той стороны поверхности осмыслить то, что видит. Они смотрят друг другу в глаза. То, что она видит, ее пугает. Еще бы. Уж ей известно, что такое воевать, и убийство для нее - равно падению, потере части себя. Вот кто помогал ему в беспамятстве. Она знает звезды, она владеем мечом, ей знакомы горы и высокие понятия чести.
   "Так, значит, это от тебя я знаю будущее..., Эл", - мелькает мысль. Она мчится от зеркала прочь. Она увидела то, что не желала.
   Пока он думал о девушке, за спиной появился еще кто-то. Мутный силуэт отразился, и зеркало стало вырисовывать его. Это лицо было ему неизвестно. Оно было похоже на кого-то. Это только зеркало и оно, как заметил жрец, создает облик. Создает. Приходится сделать усилие над собой, чтобы не повернуться. Отражение в зеркале странно одето, лицом похоже на Мартина, но силуэт не так широк в плечах, зато более мускулист, чем король. Взгляд прямой и теплый, он просто изучает себя в зеркале. А потом и в его взгляде мелькает удивление. А какова реакция короля?
   Поворот.
   Рядом - ошарашенное лицо Мартина. Только теперь странник замечает, что на короле еще частично военный доспех, плотная одежда для войны.
   - Кто он? - У Мартина чуть подогнулись ноги, он едва не рухнул на пол, пришлось его поддержать.
   - Это истинный облик того, с кем я когда-то, еще во времена твоего деда, был немного знаком, - с достоинством и спокойно объяснял Кливирин. - Это странник, который избавил твоего отца от проклятия ценой собственного забвения.
   В этот момент странник понимает, что Кливирин отражений не видел, и не понимает, что изменился сам.
   Мартин всматривался в измененный облик Монту. Бариэль? Истинное обличие? Не это ли Нейда увидела и почитала в нем в горах, еще в первую встречу? К нему она стремилась за защитой. Его имя твердила в момент опасности, а назвала его "младшим".
   Странник тоже его изучал, потом повернул голову к жрецу.
   - Эти зеркала показывают будущее, - сказал он.
   - Для тебя, возможно. Ведь прошлого - нет, только этот облик и еще твой опыт, - объяснил Кливирин. - Но я привел тебя не за этим.
   - Что ты тут уловил?
   - Новое живое существо. Потенциальность. Его создание не было завершено. Не так ли, король Мартин?
   Мартин под взглядом странника, не оборачиваясь, ответил:
   - Да. Мы не успели создать наследника.
   - Кливирин, - заговорил странник, - быстро в нескольких фразах объясни мне суть процесса.
   - Ты этого не знаешь? - удивился Мартин. - Ты мог ответить на любой вопрос.
   И тут лицо Бариэля отразило смущенную и красивую улыбку Монту, Мартину даже стало легче.
   - Не на этот. Я в сознании слишком мало времени. Я же бесполый. И этот вопрос меня до сего момента совершенно не интересовал, касаемо вашего мира, - проговорил Монту и смущенно поджал губы, потом взглядом потребовал ответа у жреца.
   Кливирин не нашел в ситуации ничего смешного и заговорил серьезно:
   - Наследник это, великий или смертный - всё создается по единому закону. Существо мужское и женское воспроизводят существо схожее потенциальностью с ними самими. Такие комнаты есть в любой деревне, есть специальные храмы, где супруги, вдали от родных мест, могут совершить священный обряд, если решаться на это.
   - Кто выбираете пол?
   - Это зависит от проекции, чьих энергий потенциал впитает больше.
   - А зеркала? - уточнил странник, но Кливирин вдруг не захотел продолжать. - Я знаю мир, где их нет. Будущий этот мир.
   - Зеркала отражают разные грани существа, разные градации пространства, они создают множество отражений и вариантов. В последствии новое существо уловит эти связи и найдет отражения в себе. Это единственное отличие ритуала. Так создаются великие существа.
   - Или наследники.
   - Не обязательно. Для последнего нужны еще и соответствующие родители, - сурово заявил Кливирин.
   - Мартин, почему ты мне не сказал? Кого вы пытались создать? - рыкнул странник.
   - Потому что теперь уже не важно. Он уже вмешался в процесс. Вот почему мое существование не имеет смысла. Я лишь хочу его убить.
   Странник опять вопросительно посмотрел на жреца. Кливирин мотнул головой неопределенно, посмотрел на Мартина сочувственно.
   - Я хочу уйти отсюда, - сказал Мартин.
   - Подожди нас в соседней комнате, - попросил странник.
   Мартин ушел.
   - Ты пойдешь туда? - спросил странник у жреца. - Не передумал?
   - Да. Пойду.
   - Вот что. Битва неизбежна. В стычку с владыкой не вмешивайся. Мартин не вояка, будь моя воля, не взял бы его совсем, но он все равно увяжется. Я не придумал еще повод, чтобы оставить его здесь. Я не смогу его контролировать. Не отходи от меня. Ты хорошо знаешь дворец, любую дверь, любую щель. У тебя медальон. Твоя задача - наследник. Что хочешь делай, но ты должен его украсть, унести оттуда. Сможешь?
   - Да, если мать не будет его охранять. Она и владыку до него не допустит, - сказал Кливирин. - Куда уж мне.
   - Я помогу. Мне Нейда его отдаст. Хочешь будущее предскажу? - Кливирин усмехнулся в ответ на слова странника. - Спасешь малыша - станешь императором. Кливирин, не ищи там смерти, ты будешь жить. Если выживешь, добивайся регентства, присягай Совету, не присягай владыке. Ни старому, ни новому.
   - Откуда ты знаешь о Совете? О регентстве? Откуда?! Это не похоже на забвение!
   - У меня есть советчик, - хитро сказал странник.
   - Разве меня послушают? Я же теперь предатель. Как?
   - Я не знаю как. Черта с два новый или старый владыка справится с этим миром без сил извне и знаний твоего народа, своих предков. От меня ни тот ни другой ничего не получат, разве что мечом по шее. Я не могу дать гарантию, что Мартин, получив власть, останется прежним. Как неприятно мне это говорить... Я знаю точно - Мартин править не должен. Удержи его. Он хороший король, но из него получиться дурной владыка с проклятьем или без. Требуй регентства. Пусть Совет на время молодости наследника примет управление.
   Бариэль не просил, а требовал, Кливирину ничего не оставалось, как согласиться.
   - Иди. Мне нужно еще раз поговорить с Мартином. Жди меня у башни.
   Мартин оказался в самой первой комнате от входа. Ему стало лучше, теперь он смотрел не так яростно.
   Мартин изучал фигуру в дверях. Он отличался от Монту. Их объединял только взгляд, темный, притягивающий и теплый. Эта улыбка. И еще, это странное чувство покоя. Странник встал в дверях, небрежно прислонился к косяку, полуулыбка и изучающий взгляд, заставили Мартина некоторое время смотреть на него. Рядом с ним Марин чувствовал себя иначе, увереннее.
   - Ты на себя не похож и все-таки это ты, - сказал Мартин, когда странник подошел и присел рядом с ним на корточки.
   - Выслушай меня, Мартин. Ты не должен туда ходить. Пойми это.
   - Я хочу его убить. - Рука Мартина потянулась к рукоятке меча за плечом Бариэля.
   - Я знаю, как сильно ты этого желаешь. Не нужно. Не трогай, - прошептал странник тихо, почти по слогам и замер. Рука короля тянулась к мечу.
   Мартин понимал, что страннику с его силой довольно рывка, чтобы увернуться или остановить его руку. Но странник медлил. Напряжение возросло. Король едва удерживал себя, чтобы не вцепиться в вожделенное оружие. Мартин снова заговорил сдавленным шепотом:
   - Я всегда хранил жизнь. Я способен соперничать со смертью. До определенной границы. Я могу лечить. Но я умею и убивать. Это обратная сторона моего мастерства. Я считал смерть естественным процессом, к которому не должно примешиваться насилие, когда она неизбежна. Но не теперь. Я соперничал с ней, а теперь хочу быть ее союзником. Я его убью. Я могу. Я знаю как. Это вплавлено в меня поколениями. Ради Нейды и сына, я убью его без жалости. Это просто, странник. Я могу взять этот меч.
   - Можешь, - осторожно кивнул Бариэль. - Ты единственный, кто может его взять. Если ты его достанешь из ножен, он потребует жертву немедленно, и ты убьешь меня. Ему нужна жертва. Не справишься со мной - я тебя убью. Это не слишком правильная затея.
   - Отдай мне его. Монту не способен убить.
   - Монту - нет, а я - да. И я уже не Монту. Посмотри на меня. Ты никогда не убивал, Мартин. Не стоит начинать. Убийца здесь - я. Мне теперь это не трудно.
   - Ты хочешь сказать, что я не должен спасать собственную жену? Мою возлюбленную? Мое дитя?
   - Ты пытался. Не в этот раз... Странное слово, "возлюбленная", - повторил странник.
   Что-то мелькнуло в мыслях вслед за этим словом. Это видение? Но мысль исчезла. Рука Мартина все еще тянулась к рукоятке. Не время отвлекаться, король был полон решимости.
   - Ты ей больше поможешь, если останешься жить. Ты не виноват в том, что происходит. Это план твоего деда. Не в твоих силах это изменить. Поверь. Тебе лучше вообще не вмешиваться. Не потому что ты слаб, а потому, что это не твоя битва, Мартин. Тебе не нужно убивать. Тебе нужно воспитать наследника. Пожалуйста. Не трогай меч.
   Пауза. Оба выдохнули, когда король остановил движение, а потом опустил кисть на плечо страннику. Оба молчали.
   - Бариэль, - протянул Мартин имя, как заклинание.
   Темные глаза напротив шевельнулись, взгляд стал отстраненным, странник что-то уловил.
   - Что? - спросил король.
   - Тиотим. Чертов мальчишка!
   Странник ринулся к двери и по дороге исчез.
  

***

   Тиотим долго спорил со стариком. Охотник просил его пойти с ним на поиски ушедших из города подданных Мартина. Тиотим Мелиор вспомнил кто он. Презрение к этим людям, не способным себя защитить, никак не сочеталось с жалостью. Воспитание взяло верх, и Тиотим наотрез отказался идти. Со стариком ушли с десяток горцев, а Тиотим присоединился к той группе, которая искала по городу уцелевших солдат. Тиотиму было противно ловить своих, и вскоре он сделал вид, что потерялся. Собственное двойственное положение все еще терзало его. Только рядом с Кливирином или странником он мог чувствовать себя спокойнее. Грызущее его изнутри "нечто", твердившее, что он предатель и изменник, отступало, когда он видел наставника или Монту. Тогда он говорил себе, что принимает участие в важных событиях, смысл которых ему до конца не ведом. В одиночку он не мог совладать с накатившими сомнениями. Он стал вспоминать свое видение. Едва ли они могли оказаться на крыше совета - это был бред. Но осколки того разговора всплывали в памяти слишком отчетливо. Он почти слышал фразы.
   Он решил, что дойдет до дворца, встанет в первом ярусе и попробует, как в прошлый раз позвать Монту, если он не откликнется, значит, занят более важным делом.
   Туман рассеялся и Тиотим шагал через площадь открытый всеобщему обозрению, его было видно отовсюду. Он облегченно выдохнул, когда смог свободно добраться до лестницы. Там он стал бегом подниматься наверх. С окраин площади выстрелом его теперь не достать. Вот уже и галерея близко. Говорят, незнающие плутают во дворце до смерти, если их не выведет кто-то по приказу короля или из жалости.
   Он припомнил это обстоятельство, а следом понял, почему в действительности не смогли пленить Мартина. Он тут хозяин. Вот почему Монту так просто отказался от идеи, что Мартина держат в тюрьме в их столице. Кливирин не мог не знать, но отправил же его туда по ошибке.
   К его чувству собственного презренного положения примешивалось еще и вновь зародившееся сомнение относительно честности наставника. Тиотим Мелиор всерьез допускал, что Кливирин мог бы предать Монту. "Ты единственный из смертных, кому я могу доверять", - вспомнил он фразу Монту.
   Вот и галерея. И верно. Несколько шагов и Тиотим понял, что теряет ориентацию, пространство словно играет с ним. Ему померещилась фигура, он сделал несколько шагов назад к лестнице, наваждение прошло, а фигура осталась. Это был красиво одетый человек, который держался как хозяин, и в руке его был самострел направленный на Тиотима. Самострел принадлежал к вооружению легионеров и, видимо, был отобран, как трофей. Он не был похож на воина, но держал оружие правильно и уверенно. "Монту...", - выдохнул про себя Тиотим
   - Не стреляй. Я свой, - Тиотим развел в стороны руки. - Я пришел со странником.
   Он не стал слушать и выстрелил.
   Все замедлилось в сознании Тиотима. Он ждал один смертельный удар, но вместо него боль осколками прокатилась по телу, рвала плечо, руку. Кто-то крепко сжал его голову, пригибая его вниз. Что-то мелькнуло, словно нечто заслонило его. Тиотим зажмурился и сжался. Но боль не позволила ему сгруппироваться. Тело не слушалось его. Он упал на пол.
   Лязг в ушах и гул сверху, такой странный аккорд звуков, порождающий внутри животный страх. Он смешался с более знакомым звуком, когда лезвие рассекает тело. Тиотим открыл глаза и снова сжал их, потому что увидел лежащую напротив голову.
   - Монту, - проныл он вслух.
   Тело взмыло в воздух, он повис на чьих-то руках и издали услышал.
   - Я тут. Ты не умрешь...
   Тиотим видел не однажды как разрывает тело снаряд, который был пущен в него. Эти уговоры - только жалость. Он погрузился сначала в темноту, а очнулся от жгучего покачивания и боли.
   - Тиотим. Тиотим, отзовись. Не смей умирать, слышишь, глупый мальчишка. Я тебе сказал: не ходить во дворец.
   Сознание вернулось.
   - Монту.
   - Молодец, Тиотим. Слушай меня. Слушай мой голос. Не смей умирать.
   - Где я?
   - Во дворце.
   - Мне нельзя.
   - Со мной можно. Ты сам меня позвал. Ты ранен. Ты не умрешь, Тиотим Мелиор. Не смей умирать. Только посмей меня не послушать на этот раз. Я несу тебя на руках к лучшему врачу в этом мире. Так что не смей умирать. Что ж ты такой легкий? Нет, Тиотим. Не уходи, - отчаянный голос Монту терзал его слух.
   - Бесполезно, - прошептал Тиотим.
   Мартин выскочил в галерею почти сразу за исчезнувшим странником. Прошло совсем немного времени, Мартин почувствовал его. Он был двумя ярусами ниже.
   Мартин помчался вниз. Там оставалась часть охраны, они могли кинуться на странника, в таком облике его никогда здесь не видели. Они встретились на втором ярусе. Вот Бариэль быстрым шагом вывернул из-за поворота. Странник кого-то нес на руках.
   - Мартин! Помоги мне! Комната!
   Мартин успел подбежать и открыть перед ним одну из дверей.
   Странник внес тело и уложил прямо на стол.
   - Кто он? Кто его? - спросил Мартин.
   - Его зовут Тиотим Мелиор. Он ученик Кливирина. Последний из его людей. Наскочил на одного из твоей охраны. Прости, но я убил твоего охранника.
   Странник рванул одежду на теле раненного.
   - Осколочное. Я прикрыл его мечом, весь снаряд в него не попал, только осколки. Мартин, спасай.
   - Это смертельное ранение, задет жизненный центр. Ты в крови, ты ранен?
   - Кровь не моя. Я цел. Мартин!
   - Он легионер и шпион, почему я должен его спасать?
   - Потому что он пришел сюда спасать тебя!
   - Он твой человек, я за него не отвечаю. Ты сам можешь ему помочь.
   Странник зло фыркнул и посмотрел на короля из-под бровей.
   - Он не мой человек, он только помог мне! Он из твоего мира! Да, я могу! Но я знаю, что с ним будет потом! - Мартин отстранился от стола, когда странник двинулся на него. - Я уже делал такое. И знаю, что с ним будет! Он возьмет моих энергий, самую малость, и будет томим жаждой, которую нельзя унять. Я не смогу взять его с собой. Он - твой поданный независимо от народа, и он знает немного из того, что сейчас происходит. Он единственный смертный, который знает правду! Который останется жить, если мы не вернемся. Он смертный, который оказался в этой передряге по стечению обстоятельств. Он молод. Он не должен так просто умереть. Давай, Мартин-лекарь, вспомни кто ты. Это лучше, чем убийство. Сама судьба тебе сказала. Спасай. Он умный и верный. У тебя осталось очень мало друзей в этом мире.
   В ответ Мартин до конца разорвал на Тиотиме одежду. Странник помог раздеть раненного.
   - Принеси мне те шары, что на подставках. Там у стены, - приказал Мартин. - И оставь нас.
   - Он выживет?
   Мартин сурово посмотрел на странника.
   - Да. Я обещаю.
   - Вот и хорошо. Справишься - догоняй нас.
   Мартин склонился над телом.
   - Двадцать три осколка, - сказал он. - Нужно для начала достать из него шесть.

***

   Тиотим просыпался очень медленно.
   - Монту. - Тишина в ответ. Он же помнил, кто его нес на руках. Странник где-то рядом. Он его не бросил. - Монту.
   Тиотим лежал в тишине. Он был один, полуголый, накрытый покрывалом. В глаза бил свет.
   - Монту...

Глава 11 Столкновение

   Кливирин уже начал беспокоиться. Когда Бариэль вышел к башне, жрец нервно ходил и смотрел мрачно. Бариэль, как вкопанный, остановился у входа, а потом и вовсе отошел от прохода к перилам галереи и свесился вниз, оглядывая город. Кливирин принял его поведение, как сомнения.
   - Где Мартин?
   - Мартин не придет... Я надеюсь, - с облегчением сказал он.- Сама судьба его удержала.
   Жрец требовательно посмотрел на него.
   - Если мы не ждем короля, почему ты медлишь? - с возмущением спросил жрец.
   Странник смотрел на город и молчал.
   Было холодно. Кливирин заметил, как снег мелкими крупинками сыплется с неба. Странник смотрел на него, вытянул руку в перчатке.
   - Когда я уходил отсюда, тоже шел снег, - заговорил он. - Нейда провожала меня. Мы чувствовали, что совершаем ошибку. И она. И я. Мне нужно было увести ее отсюда.
   - Почему не увел?
   - У меня не было никакой уверенности, что я имею на это право.
   - А теперь?
   - А теперь есть.
   - Ты заберешь у нас владычицу? - Кливирин перешел на суеверный шепот.
   - У меня нет выхода. Она исполнила, то зачем пришла. Если он убьет то, что создавали Мартин и Нейда, я не оставлю этому миру ни единого шанса.
   - Не убьет, - заверил Кливирин. - Наследник нужен ему больше жизни. Он уговорит ее изменить Мартину. Она не выдержит его напора.
   - Нейда выдержит, она сильнее, чем это может показаться на первый взгляд.
   - Почему ты медлишь?
   - Одно неверное действие, и я все испорчу. Я не тот Бариэль, которому ты верил.
   - Ты боишься? - удивился Кливирин.
   В ответ странник вздохнул тяжело.
   - В какое место дворца мы попадем через эту дверь?
   - Я не могу этого сказать, - признался Кливирин.
   - Он там не один?
   - Там только преданные ему? Это сильная охрана.
   - Сколько?
   - Достаточно, чтобы нас удержать. Мне бы хлыст добыть, я смогу сражаться.
   - Я достану его. Я не хочу лишних жертв. Постарайся сориентироваться раньше, чем мне придется достать меч. Полагаю наша цель такая же комната, как в покоях Мартина?
   - Да. - Кливирин ждал, но странник не спешил подниматься на башню. - Ты уведешь Нейду в любом случае?
   - Как она пожелает, но вероятность огромна.
   - А как же Мартин? Он считает тебя другом, - укоризненно заметил жрец.
   - Он мне обещал, что не будет ей лгать. Что защитит от отца. Что не будет спешить. Он все нарушил. Малая ложь порождает большую. На этот раз его судьбу решит Нейда. Но будь я женщиной, я бы его простил. Мартин - заложник в этой ситуации, он не виноват.
   Кливирин кивнул не то в знак согласия, не то, уяснив себе что-то.
   - Медлишь. Медлишь, - торопил он.
   Странник неохотно оторвался от перил.
   - Идем, - потом с тяжелым вздохом добавил. - Не хочу убивать...
  

***

   Для Кливирина воспитанного особым образом покой этого дворца был священным. Жрец был отважным существом, а возраст и сложная жизнь позволяли ему не бояться даже смерти. И все же при звуках драк в галереях все существо Кливирина содрогалось, им овладевал ужас. Он лишь представил, как резонирует мир при звуках этой битвы.
   Поэтому он не сразу вступил в борьбу. Бариэль отдал ему хлыст первого поверженного, но жрец пустил его в ход не сразу. Решимость сражаться за наследника его покинула. Он узнавал лица тех, кто вставал на пути странника. Они были его народом, его братьями, его учениками.
   Странник вступил в битву и уже не останавливался. Кливирина не смутило, что против странника выходит не один соперник. В моменты особенно напряженных схваток галерея казалось меньше.
   Впервые он осознал, как странник может быть жесток только на озере, а теперь видел со всей отчетливостью. Бариэль не оставлял раненых.
   Они добрались до нужного яруса, странник был изрядно изранен, потерял часть доспеха. Кливирин пускал в ход хлыст, только защищая себя, он боялся приблизиться к своему разъяренному союзнику. На пути к заветной двери у них осталось мало соперников. И вот. Наконец, они побежали.
   Бариэль их не преследовал. Он ворвался в комнаты и пошел туда, где могло происходить все действо. Он не убрал меч, что было вопиющим осквернением этого места.
   Нейда с криком бросилась защищать овальный сосуд, в котором в едва видимым сиянием переливалась энергия.
   - Нет!!! Прочь!!! Не отдам!!! - вопила она в отчаянии.
   - Нейда... Это я..., - пошатываясь странник двинулся на нее.
   Сосуд стоял на каменной высокой подставке. Женщина схватила его, защищая, и бросилась в угол, там она села на пол и вжалась в него.
   - Стой на месте, - попросил странник жреца.
   Кливирину приказ не требовался. Ситуация могла вогнать в ступор кого угодно. Если эта женщина стиснет сосуд крепче, она повредит его, убьет себя и то, что внутри. Пока она только собой и обширными рукавами одежды защищала будущего ребенка. Это не было еще живое существо, как верно предположил Кливирин, лишь потенциальный сгусток энергий, который потом соберет вокруг себя материальные структуры и станет будущим владыкой. Сама мысль, что все это в момент будет уничтожено, заставила жреца замереть. Чтобы не пугать женщину он сделал величественный поклон в ее сторону. Она мало сказать напугана, она возможно уже безумна от противостояния с владыкой.
   - Нейда. Посмотри на меня, - попросил странник.
   - Уходи. Уходи. Я не верю тебе. Прочь. Не отдам. Уходи или я убью их и себя! Прочь!
   Странник опустился на колени и положил рядом свое оружие.
   - Нейда...Нейда. Это я. Монту. Посмотри на меня.
   - Ты лжешь. Это обман, - твердила Нейда. - Ты убийца.
   Она была права, ее чуткое существо нельзя обмануть. Это были мгновения растерянности. Ни одной здравой мысли.
   Она была измучена противостоянием, но готова биться на смерть. Пауза позволила Нейде немного придти в себя. Напротив было дикое существо с ног до головы перепачканное кровью, израненное и в истрепанной одежде. Оно старалось шумно отдышаться. Она уловила боль, волнение, но ни тени агрессии.
   И тут Нейда поймала его взгляд. Его губы шевельнулись.
   - Кто ты и откуда? - спросила она с опаской, не веря уже своим ощущениям.
   - Я не пустил сюда Мартина, чтобы он не стал проклятым. Меня послал его дед. Послал защищать тебя. Он же тебя и позвал, поэтому в Мартине ты уловила похожий отклик. Я должен был охранять тебя. Но забвение закрыло мне понимание моего пути. Но я все еще могу защищать тебя, Нейда. Почему ты не позвала меня? Тебе нужно было довольно меня позвать.
   Она чуть подалась вперед, все еще защищая сосуд, протянула руку, окутанную рукавом и провела по испачканному лицу, потом тронула спутанные пряди волос двух цветов. Странник ей улыбнулся. Угольки глаз и улыбка заставили Нейду вздрогнуть и потом еще больше податься вперед.
   - Монту, - выдохнула она.
   - Да. Нейда.
   Нейда гладила лицо, старалась оттереть следы крови. Она заплакала.
   - Что они сделали? Что они с тобой сделали? Ты на себя едва похож. Я потеряла тебя из виду. Я думала, ты навсегда ушел.
   - Нет. Нет, Нейда. Я ушел, чтобы вспомнить. Я вернулся, чтобы спасти тебя, Мартина и вашего ребенка.
   И Нейда опять резко отшатнулась.
   - Ты опоздал, - в ее лице появилось яростное выражение. - Они умрут вместе со мной.
   - Мартин жив. Я не дал ему умереть.
   - Не произноси при мне его имени. Он лгал мне.
   - Нейда. Нейда. Ты знала это давно.
   Нейда смотрела перед собой.
   - Я уже прокляла тот день, когда не ушла с тобой.
   - Ты не виновата. Ты полюбила.
   - Что ты знаешь о любви, Монту? - упрямилась Нейда.
   - Больше, чем ты можешь себе вообразить. - Лицо с кровавой маской опять озарила улыбка. - Я же странник. Единственная сила, которая способна сдвинуть меня с места - это любовь. Сегодня я убивал, потому что хочу спасти тебя, этот мир... Потому что люблю его. Мы должны закончить то, что вы с Мартином начали, девочка моя. Отдай мне сосуд.
   Кливирин не мог поверить своим глазам. Нейда ослабила хватку и безропотно передала сияющий кокон Бариэлю. Странник стал подниматься, не забыв прихватить меч. Тогда Бариэль посмотрел на Кливирина, взглядом подзывая его подойти. Жрец отрицательно замотал головой. Взгляд странника изобразил вопрос и недовольство.
   - Их там двое, - с ужасом прошептал жрец. - Так не должно быть.
   - А это ненормально? - попросил пояснений странник совершенно искренне.
   - Нет.
   Странник оглянулся на Нейду. Она была так измотана и подавлена, что едва выговорила:
   - Он принудил мня. Он обещал, что не тронет Мартина и детей, что отпустит меня.
   - И ты ему поверила...
   Движение силы в комнате оповестило, что появился владыка.
   - Ты проиграл, странник, - с достоинством сказал он.
   Нейда тут же встала между сосудом и владыкой.
   - Я все изменю. Я не дам им появиться здесь, - прошипела Нейда.
   - Ты решила убить себя, дитя звезд? А как же судьба этого мира? - спросил владыка, пожирая глазами девушку.
   Кливирину захотелось стать невидимым. Разъяренная девушка и странник были на одной стороне, а они с владыкой на другой. К счастью или нет, он стоял в отдалении, за плечом владыки. Когда величайший разделается в Нейдой и странником, он примется за него.
   Странник тем временем вернул сосуд на стойку и занял оборонительную позицию. Туман в сосуде сгустился, присутствие Нейды и владыки запустило процесс опять. Облако стало ярче, и он стал видеть в зеркалах образы. Они стали проплывать, меняя очертания. Там были все и Мартин, и Нейда, и владыка. Одно лицо отразило того юношу, которого странник видел в зеркале, во дворце Мартина. Это было лицо, которое Монту казалось таким знакомым, которое он любым способом старался не вспоминать, потому что это было опасно для его памяти. Но Бариэль видел его, отражением Мартина по другую сторону темного зеркала.
   "Еще не кончено", - шепнул ему внутренний голос. Вместо желания биться возникло иное понимание ситуации. Странник выпрямился и наградил владыку усмешкой.
   - Ты разумен владыка. Ты даже мудр. Одного ты не учел, определенно.
   В это мгновение странник подошел в плотную к Нейде и, обняв ее, притянул к себе. Нейда не сопротивлялась до того мгновения, пока горячее лезвие не прижалось к шее. Хватка Монту стала такой крепкой, что она не могла издать ни звука протеста. Зато увидела в глазах владыки испуг. Ужас сковал и Кливирина. Такого поворота он не ожидал.
   - Ты не посмеешь, - прошипел владыка скорее от страха, чем от злобы.
   - М-м-м, - протянул странник. - Тебе знакома эта сцена. Ты пришел меня убивать в прошлый раз, но увидел то, что пугает тебя до сих пор. Не так ли? Я убил твоего отца. Убью и ее.
   - Ты ее не тронешь. Ты сам, как она.
   - Может ты и разумен, даже мудр, владыка. Но одного не учел в своей сети интриг. Меня и мое безумие. Поверь мне. Не отступишься, я ее убью. Мне безразличен ты, твой сын, твой мир и твои наследники. Я это сделаю ради нее. И больше никто из нашего народа не откликнется на зов этого мира. Никогда. Я не дам ей разбить сосуд, она умрет раньше. Не будет ее, не будет и наследника.
   Владыка дрогнул. Наступила пауза и как результат тишина.
   - Остановись, - сказал владыка, отступая на шаг.
   - Вон отсюда, - презрительным тоном произнес Бариэль. Владыка двинулся к выходу, даже не исчез, он ушел.
   Кливирин хотел уйти тоже.
   - Кливирин, стой на месте. Делай, как договорились, - меняя тон, сказал Бариэль.
   - Что ты делаешь, Бариэль? - произнес Кливирин. - Только не это.
   - То, что должен.
   - Она не виновна.
   - Так ли это теперь? - спросил Бариэль бесстрастно и глянул на сосуд, он тихо зашептал Нейде. - Ты сделаешь то, ради чего пришла, на что решилась, а потом уходи.
   Странник с трудом развернул окаменевшую от ужаса Нейду лицом к сосуду, продолжая ее держать.
   - А теперь. Погрузи в него руки, Нейда. Ты знаешь, что делать.
   Нейда не подумала возражать. Сосуд вспыхнул от прикосновения ее ладоней.
   Странник сделал неожиданное движение и перехватил рукой лезвие. Меч мгновенно порезал его ладонь. Удерживая лезвие раненой рукой, он схватился за него второй кистью. С криком он сделал последнее движение от себя, обе его раненные руки и часть лезвия оказались в коконе.
   Последнее, что видел Кливирин это боль на лице Бариэля, словно его пытали. Потом вспыхнул ослепительный свет, невыносимый для глаз и Кливирин зажмурился и закрыл руками лицо.
   Он еще слышал стон странника и звук похожий на то, как лопается металл. И фразы.
   - Монту...
   - Все будет хорошо, девочка моя. Как должно быть...
   Кливирину не требовалось видеть. Свет заставил его чувствовать без зрения. В комнату опять ворвался владыка с единственным намерением. Сияние сдерживало его, но что будет, когда оно погаснет?...
  
  

Глава 12 Пробуждение

   - ...Все будет хорошо! Так должно быть?... Ника приди в себя! Она умирает! Шкала в красной зоне! Сделайте же что-нибудь!...
  
   Алик вопил во все горло, словно за полкилометра, в доме Самадина, кто-то его услышит.
   Он очень спешил. Он превзошел самого себя, завершив рейс на два месяца раньше. Полет сочтут мастерским, но никто не знает, почему капитан так спешил. Беспокойство терзало его каждый раз, когда он оставался один и вспоминал о ней. Ему снились странные сны. Возращение домой стало для него испытанием. Еще на подлете к Земле, в катере он места себе не находил. Нервы, как струна, жар и состояние какой-то безотчетной паники. Это было предчувствие. Плохое предчувствие. Еще с орбиты он вызвал Рассела.
   - Она на Земле? - спросил он без приветствия.
   - Да. Здравствуй, с возвращением, Алик.
   Что-то случилось. Курк назвал бы его капитаном, канал связи официальный. Игорь как-то заметил, что Рассел так делает, чтобы подчеркнуть свое уважение к нему. Наверное, так.
   - Где она?
   - А где ей быть, она у Самадина. Вся ваша компания там поселилась.
   - Ты видел ее?
   - Эл?
   - А кого еще! - не выдержал Алик.
   - Она по уши в работе, мы не общались. Алик, ты не болен? Все хорошо?
   - Не уверен. Когда ты с ней говорил?
   Рассел озадаченно на него посмотрел. Алик даже ответа не дождался.
   - Давай точные координаты.
   - В справочнике найди.
   - Я с ума сойду, пока дотянусь до справочника, - признался он.
   Связь пропала, он прошел плотные слои, потом на экране связи высветились координаты. Он все оставил на потом: появление в порту, регистрацию, - все к чертям. Пять минут спустя он сел на площадку у дома Самадина. Здоровенный орбитальный катер казался глыбой на фоне обычных аппаратов. Костюм для полетов он оставил прямо в кабине.
   Он сразу помчался к домикам на склоне, минуя большую усадьбу. Он был уверен, что ему - туда. Мысль, что случилось что-то ужасное не оставляла его ум. В суматохе он не задавался вопросами, что с ним твориться. Он даже дом не перепутал. Вбежал в комнату и все понял.
   Ника бледная, с синяками под глазами сидела на коврике и находилась толи в состоянии шока, то ли в трансе. Глаза ее были открыты, но ничего не видели. Чуткая Ника не уловила его присутствия. Алик смекнул, мгновенно, что если тронет ее, неизвестно, чем это Нике грозит. Он ринулся к капсуле, которая стояла тут же. Непрозрачная крышка его не озадачила. Там была Эл, и он это знал наверняка.
   Увидев индикатор жизнедеятельности на границе зоны смерти, он замер, как вкопанный. Едва он собрался приподнять крышку, как кто-то стал молотить его по рукам. Это была Ника. Она стояла на коленках у капсулы и била его.
   - Не трогай. Не смей, - сказала она сдавлено.
   Алик переключил внимание на нее. Он схватил Нику за плечи, та даже застонала, он слишком крепко ее сжал.
   - Что с ней? Что это такое? Что происходит?
   - Отпусти, болван. Все нормально, - Ника, едва он ее отпустил, навалилась на него, чтобы оттолкнуть, но сил у нее было не много. Он опять ее подхватил. Он продолжала его толкать.
   Он обратил внимание на ее сухие губы и изможденный вид. Ника тоже была не в порядке. И она в чем-то участвовала за компанию с Эл. Алик разозлился. Бледное лицо изобразило презрение, Алик вспомнил, что Ника понимает его без слов. Он ткнул пальцем в панель жизнедеятельности.
   - Это нормально?! - требовательно произнес он.
   - Она не человек, дубина. Не тронь ее, - весьма агрессивно сказала девочка. - Ты все испортил.
   - Она там умирает!!! - закричал на нее Алик.
   Вот тут Ника среагировала быстро, ее поведение оказалось за границами понимания. Если она, только что, сопротивлялась тому, чтобы он открыл капсулу, то теперь быстро, но не ловко от усталости набирала какую-то комбинацию. После этого экран капсулы стал прозрачным, и она кулаками ударила по механическим замкам аварийного открытия. Воздух вокруг капсулы зашипел, и Ника откинула крышку. Сделала она это явно по инструкции, усвоенной заранее. Не успел Алик это подумать, как она высказалась:
   - А ты как думал!
   Мертвецки бледная Эл не шелохнулась. Алик оттолкнул назойливую Нику и приподнял тело Эл. Он оглядел лицо, знакомый, но не уместный черный костюм с пиратского корабля. От нее странно пахло, этот запах проассоциировался со знакомой гаммой ароматов комнаты Тиамита на острове.
   - Что она приняла? - Алик с угрозой в лице и голосе повернулся к Нике.
   Но Ника его не слышала, она двумя руками держала руку Эл, опять вынырнув из реальности. Алик дал ей пощечину.
   Очнувшись, девочка опять совершила непонятный Алику поступок. У нее в руках оказалось что-то похожее на пробирку с коричневой жидкостью, Ника зубами откупорила сосуд и выплеснула на Эл все содержимое.
   - Что ты делаешь?! - закричал Алик в ужасе, наблюдая, как ткань костюма Эл стремительно впитывает жидкость.
   Тело Эл на его руках судорожно вздрогнуло, рот открылся, и Эл стала хватать воздух. А потом закашлялась и хрипло задышала.
   - Ей нужна вода, - сказала Ника и спиной привалилась к капсуле. - Она тебе по морде даст, когда очнется.
   Алик посмотрел на Нику, как на безумную.
  

***

   Игорь нашел Алика в беседке. Он улетел после происшествия, но скоро вернулся опять. Лучше не стоило. Алик рассматривал горы, в конце весны - это красиво, но вид у него был мрачный. Он посмотрел на Игоря равнодушно.
   - Ты бы извинился перед Тиамитом, - сказал Игорь. - А Самадин такого отношения вообще не заслуживает. Я от тебя не ожидал ничего подобного. Нервы проверь.
   - Я извинюсь, но позднее, когда разберусь, - твердо и сурово ответил он другу.
   - В чем разберешься? - спросил Игорь недовольным тоном. - Оля не вмешалась, когда узнала. А ты устроил скандал. Алик, это на тебя не похоже.
   - Она там умирала, - осуждающе и упрямо сказал Алик. - Как она, ты не узнал?
   - Подождем Оленьку, - примирительно сказал друг.
   - Сколько она была в этом состоянии?
   - Планировалось две-три недели, потом Эл ушла глубоко, получилось четыре месяца. Алик, тебе сейчас лучше вообще куда-нибудь улететь. Лети на остров.
   - Олю подожду.
   Алик артачился. У Игоря не было намерения его воспитывать. То, что Алик сделал, Игорь не одобрял, но понять мог. Этот порыв! Игорь понял, как ему сейчас отчаянно не хватает Дмитрия.
   Пришла Ольга и, наклонив голову на бок, посмотрел на обоих. Потом она сделала то, за что Игорь был ей благодарен. Алик сидел к ней лицом с вопросительной миной. Она подошла и, потрепав его по волосам, с улыбкой доброго доктора сказала:
   - Болван ты влюбленный.
   Алик смягчился.
   - Как она?
   - У тебя потрясающая жена. Она в сознании, состояние хорошее, но она никого не узнает. Не разговаривает. Речевые, как и прочие функции - в порядке. Это последствия транса. Яд нейтрализован. Он ей не навредил. Она очнется. Дальше - работа Самадина, он сейчас с ней. Тебя приказано не пускать.
   - Почему?
   - Потому что она там кого-то видела. На тебя похожего. И увидела первым тебя, когда очнулась. Может неверно проассоциировать. Это все, что сказал Самадин.
   - Что она видела?
   - Я не знаю. Это тайна эксперимента. Так сказал Самадин.
   - Оля. Что все это значит? Почему вы принимали в этом участие? Почему я не знал?
   - Мы не принимали в этом участия. Никакого. Я лишь констатировала, что капсула заряжена правильно и алгоритм лучше, чем сделала бы я. Зная нашу Эл, я не удивилась. Мы оказались тут, потому что потеряли ее.
   - А Ника? Ты видела, как она выглядит?
   - Это истощение. Ника с ней почти восемьдесят дней отсидела. Мы ее отогнать не могли. Наш ребенок - дьявольски упрямое создание. Сам знаешь.
   - Как тут оказался Тиамит?
   - Эл его позвала, чтобы помог, - ответила Ольга.
   - Хм. Хороша помощь! Не находите?
   Игорь был вполне удовлетворен тоном Ольги. Она повела себя так, как сама Эл не ожидала. Оля его тоже когда-то успокаивала. Но Алик явно не мог понять главного, и Игорь вмешался.
   - Я понимаю. Ты с Эл в прежние времена хлебнул горя, Алик, - начал он. - Потому ты трясешься за нее. Но попутно ты забываешь, кто она.
   - Да-а. Ника рассказала, как ты паниковал из-за индикатора в красной зоне. Капсула под людей, а Эл не человек, - добавила Ольга. - Ох, Алик, ну и натворил ты!
   Алик посмотрел на обоих по очереди.
   - Вы мне не верите. Она умирала, - страдальчески сказал он.
   Ольга вздохнула и отказалась от идеи продолжать этот разговор.
   - Я пойду. Рассел жаловался на свою спину. Проведу консультацию, - сказала она нарочито беззаботно и ушла.
   - Ты с ней согласен? - требовательно спросил Алик у друга.
   - В общих чертах, - кивнул Игорь.
   - А по конкретней.
   - Алик, успокойся. Ты всех вокруг готов на допрос вызвать, - проворчал Игорь. - Лети домой. Хочешь, летим вместе.
   - Я тут останусь, пока не буду уверен, что Эл стала прежней.
   - Алик, не дури. Ты же уважал ее работу и ее свободу. Куда все делось? Что с тобой? Все, что ты делаешь, не улучшит ваши отношения. Если Эл поймет, что виновата, она всегда извинится. Она сделает это первой. А, если Ника права, и ты там что-то натворил, то лучше подождать пока Эл остынет.
   - А что бы ты делал на моем месте? - вспылил Алик.
   Игорь подумал.
   - Не знаю. Оля, слава небу, не Эл.
   Алик недолго держал паузу.
   - Ты уже что-то знаешь? Что наболтала девочка?
   - Ника уже взрослая. Да и маленькая она просто так о таких вещах болтать бы не стала.
   - Что она сказала?
   - Что это из-за силы.
   - Какой силы? Мне по слову из тебя тянуть?
   - Которая проходила через Эл. Я не понимаю пока. Я в этом не смыслю. Надо подождать. Сам у нее выясняй.
   - Она меня избегает.
   - Ника злится на тебя.
   Алик хмыкнул.
   - Надо подождать, - примирительно сказал Игорь. - Алик, у тебя рейс не завершен. Займись делом. Это тебе всегда помогало. Ты хочешь, чтобы официальные службы стали задаваться вопросами, почему ты здесь, а не в Академии?
   - Решил работать моим голосом разума?
   Игорь улыбнулся его словам.
   - Ты меня услышал? Когда будет можно, я тебя позову.
  

***

   Реабилитация длилась больше недели.
   Чем больше он крутил в голове цепочку событий, тем меньше ему хотелось извиняться, как перед Эл, так и перед старшими соучастниками происшествия. Ника избегала его. Игорь слал коротенькие сообщения.
   В тот день он узнал, что Эл уже гуляет по усадьбе, но на встречу его не звала.
   Алик сорвался с места. Он не видел ее четыре с половиной месяца, скучал, видел плохие сны, нашел умирающую, изводился в ожидании, это никак не укрепляло его выдержку. Даже ради Дмитрия такая жертва казалась ему непомерной. Он не узнавал себя, прежнее его самообладание испарилось. Пространство его давило. Он сбежал из Академии Космофлота, потому что не мог находиться в толпе. Он по-прежнему был убежден, что вытащил Эл с того света. Чувство собственной правоты, как много раз прежде, взвинчивало его упрямое желание выяснить отношения. Ему было необходимо видеть ее лицо, заглянуть в глаза, слово сказать. Разлука стала пыткой.
   Там была весна, запахи, приятный ветер. Обстановка красивая, романтичная. Если Эл ожила, то возможно сам этот уголок мира ему поможет.
   Первое, что он понял еще на подлете к усадьбе Самадина Бхудта, это то, что он чувствует ее на расстоянии. Эл была там, где он ее обнаружил. В том самом домике. Она двинулась по склону к большому дому, заметив его катер.
   Он сел прямо на склон, чтобы не утруждать Эл длинной прогулкой. Выскочив из катера, он подождал, что она будет делать. Предупреждение Игоря само всплыло в памяти. Он помедлил. Эл поравнялась с катером.
   - Здравствуй, - сказала она уверенно.
   Она была сердита. До этого момента они ни разу не ссорились. И начинать не хотелось. А его друг кругом прав, нужно было ждать еще. Эл стояла, засунув руки в карманы куртки, губы еще бледные, взгляд суровый. А еще он заметил, что она сжимает кулаки.
   - Как полет? - спросила она.
   - Простой, но нервный, - сознался он.
   - Из-за меня?
   Он ответил кивком.
   - Подашь в отставку?
   - Еще не думал.
   Она замолчала.
   - Хочешь пройтись? - спросил он.
   - Не хочу. Я тебя ждала. Я улетаю сегодня.
   - Куда?
   - Я буду на острове. Не знаю, когда вернусь.
   Она говорила сурово и коротко. Он понял, что пора.
   - Эл, прости. Я...
   - Перед Тиамитом извиняйся, - перебила она. - И перед Самадином не забудь. Особенно.
   - Я извинюсь, если ты так считаешь.
   - Считаю! - рыкнула Эл. - А вот кем себя считаешь ты? Самый умный? Самый чуткий?...
   Она оборвала тираду волевым усилием. Она задышала чаще. Это была не совсем ярость, ей было трудно говорить. Он почувствовал, наверное, не хуже Ники, как она взвинчена. Она испытывала какую-то странную гамму чувств - смятение, волнение, отчасти страх. И растерянность. Эл не знала, как вести себя с ним. Она боится на него смотреть.
   - Эл, я понимаю, что тебя злит. Я не смог справится со своими ощущениями. Я их не верно интерпретировал. Мне казалось, что ты умираешь. Я в это поверил. У меня нет опыта, что бы с этим справляться. Ощущения обманули меня.
   Она опустила голову и вздохнула.
   - Не обманули.
   Он подумал, что ослышался. Он вслушался, вдруг она продолжит.
   - Ты вовремя появился. Ника чуть не пропустила момент. Ты сорвал конец эксперимента, но возможно это к лучшему.
   Он, наконец, позволил себе облегченно выдохнуть. Но не тут-то было. Эл гордо вскинула голову и заявила четко и резко:
   - Еще раз попытаешься сделать что-то подобное - потеряешь меня в тот же день.
   Алик замер на месте. Эл воспользовалась моментом, вызвала катер и улетела.
   Тиамит ждал ее уже на борту Геликса.
   - Ну что? - спросил он.
   - Он не собирался извиняться. Перед Самадином извинится, будь спокоен. Мы можем лететь.
   - Эл, я не нуждаюсь в его извинениях. Он тебя отпустил?
   - Нет. Я намеренно обидела его. Он оскорбиться и какое-то время будет злиться на меня. Я не готова с ним разговаривать. Я задела его гордость, какое-то время он будет держать меня на расстоянии. Я его знаю.
   - А потом? - Тиамит испытующе, но явно довольный, спросил только чтобы услышать ее решение до конца. Чтобы она сама это сказала.
   - Я попробую понять: закономерны наши с ним отношения или это моя ошибка.
   - Почему только твоя?
   - Ты меня предупреждал. Не знаю, что ты имел тогда в виду, ты был прав - я должна была выяснить, за кого выхожу замуж.
   Эл вздохнула, села в кресло управления и закрыла лицо руками.
   - Тебе плохо? - спросил маг.
   - Мир ходит ходуном. Мне кажется, что я закрою глаза и опять там окажусь. Тот мир реальней сейчас, чем этот. Быть может, я все-таки увижу тот финал.
   - Ты считаешь это важным? - спросил Тиамит. - Ты считаешь все, что видела, правдой?
   - А ты нет? - Эл взглянула на него и усмехнулась. - Испытываешь.
   - Я не уверен, что ты мыслишь ясно. Ты увлеклась, Эл. Переживания других - не твои собственные.
   - Но они близки мне. Да, мне хочется знать, что стало с Нейдой, с Мартином, с детьми.
   - Кто-то из них стал владыкой, - сказал Тиамит шутливым тоном.
   - А Кливирин императором, - покивала Эл. - Это единственный персонаж, за реальное существование которого, я ручаюсь.
   - Только он?
   Тиамит улыбнулся в бороду.
   Эл тоже улыбнулась.
   - Нет. А еще я знаю не сложный способ, как это все проверить. Благодаря видению я знаю язык символов, которыми ты зашифровал свитки. Ты добился, чего хотел. Я нашла ключ. Я видела другую реальность, и оно так и было.
   - Хоть искала совсем другое.
   - Самадин был прав.
   Тиамит несколько театрально, не свойственно его манере вздохнул.
   - Может быть, это научит тебя слушаться старших, - предположил он.
   Реакция Эл была ожидаема.
   - Ты пристрастился к шуткам? - спросила она язвительно.
   - Я стараюсь тебя развеселить. Ты мрачная. Все рисунки у меня, добродетельная Нали отдала мне их со смирением. Твоя Ника пообещала молчать, а Самадин, я уверен, и сам не нарушит молчания. Но тебя что-то смущает.
   - Я опять прячусь от друзей и любимого человека. По-твоему это не повод?
   - Мои старания сегодня безуспешны. Давай вернемся домой.
   - Дай мне рисунки посмотреть, - попросила она.
   - Не дам. Тебе нужно свыкнуться с этой реальностью, а не воспроизводить ту. Твоя память все удержит.
   - Да уж. Мне нужен всего один лист. Дай, пожалуйста, - потребовала она.
   - Ты их уже видела?
   - Конечно.
   - Эл, они не отражают всю реальность, это осколки. Напрасно ты стараешься ухватиться за свое видение. Оно прошло.
   Эл без слов требовательным жестом протянула руку. Тиамит не выполнил просьбу.
   - Геликс! Листы!
   Перед Эл возникла столешница с кипой листов большого формата исписанных грифелем, изрисованных красками. На первый взгляд паутина линий казалась не читаемой.
   Тиамит понял, что не учел возможности ее корабля. Он посмотрел в потолок, словно невидимый дух Геликса обитал там.
   - Она всегда так себя ведет?
   - Нет. Но в именно таком состоянии с ней лучше не спорить, - ответил корабль.

Глава 13 Доказательства

  
   Он увидел Эл бредущую от берега. Он был уверен, что она вернулась в компании с Тиамитом. Однако, маг ее не сопровождал. Его смутила ее походка. Неуверенно для Эл, не бодро. Она шла так, словно идти ей не хотелось.
   Он оторвался от перил и пошел к ней. Он подошел к лестнице, а она уже была на нижних ступенях. Эл подниматься не стала. Села тут же. Чувство тревоги врезалось в сознание, причинив ему физическую боль. Что с ней? Не те времена, чтобы мигом оказаться с ней рядом. Он запыхался пока бежал вниз. Чертова лестница! Как много на ней ступенек!
   - Эл.
   Она напускает на себя бодрый вид. Где она побывала? Что с ней? Он как безумный схватил ее за скулы и посмотрел в лицо, в глаза.
   - Что с тобой? Что ты с собой сделала? Где ты была? Почему так долго?
   Она сделала неопределенный жест. И вдруг улыбнулась.
   - Да так. Один эксперимент. - Она смотрит на него с каким-то неуместным восторгом в глазах. Потом перестает улыбаться и кивает. - Все обошлось.
   Он понял, чему она рада. Тому, что он сделал. И верно. Он переключился на ее состояние, забыл о собственных страданиях, и на мгновение ушла боль, что терзала его. Он сел рядом с ней, какое-то время сидел с отсутствующим видом.
   - Гай.
   - М?... Да, Эл. Ты что-то сказала?
   - Тебе не холодно?
   - Нет.
   - На этом острове когда-нибудь будет тепло?
   Он пожал плечами.
   - Пошли наверх, - предложила она.
   - Ты устала.
   - Ничего. Я крепкая.
   - Я тебе помогу.
   - Буду рада.
   Она дошла до верха, зашла в галерею и облокотилась о перила.
   - Теплеет. Ты не находишь? - спросила она, глядя в сад.
   - Да. Наверное, - согласился он.
   Ему было безразлично, что вокруг, как всегда. Он был сосредоточен на Эл. Смотрела она вдаль, ушла в себя. Он стоял рядом, и ему не требовалось задавать вопросы. Она не больна, это успокаивало, усталость ее какая-то странная, какая сейчас у него от бездействия, от отсутствия нагрузки. Он успокоил себя.
   Он был занят своими ощущениями и переживаниями и не сразу обратил внимание, во что она одета. Когда Эл сбросила куртку, он нервно вздохнул.
   - Что это за костюм? Ты была у пиратов? Опять! - его реакция на ее черную одежду была бурной.
   Он помнит этот костюм? Эл посмотрела вопросительно.
   - Эй-эй. Спокойно. Я переоденусь. Я не была в космосе. Это просто для работы, для защиты тела. Успокойся. Не надо так бурно реагировать. Я тут. Я - в порядке.
   Он успокоился и даже попытался улыбнуться. С ним определенно произошла добрая перемена. Ей опять захотелось назвать его другим именем, но она вовремя остановила себя. Он был чуть похож на того Гая. Сейчас он был старше, встревожен, озадачен, он проявил эмоции, даже бурные эмоции. Конечно он уже и не тот Дмитрий, с этой сединой, мрачностью, нервной чуткостью и надломом в душе он сам на себя не похож. Но вот она пришла измотанная, и он забыл о себе. Тут же.
   Он всматривался в нее, ловил свои ощущения. Он еще слишком чуток, чтобы с этим жить во внешнем мире. И все-таки, это ее лучший друг. Она так и не решилась назвать его по имени.
   Ее косые взгляды и довольная улыбочка подсказали ему, что Эл что-то затевает.
   - Пошли, - позвала она. - Хочу кое-что проверить.
   - Тебе бы поспать.
   - Хм! Не-е-ет, уволь, я спать не хочу!
   - Ты всегда спишь на берегу.
   - А сегодня не буду.
   - Ты не выглядишь здоровой.
   - Относись к этому, как... к пищевому отравлению. У меня полно дел. Я отсюда не скоро уйду. Потерпишь мое присутствие?
   - Ты пришла такая мрачная. А теперь веселишься. Почему?
   - Тебя увидела.
   Она пошла по галерее, он - следом.
   - Куда ты идешь?
   Эл ликовала про себя. Она вызвала его интерес!
   - К себе в комнату, - ответила она.
   Он вошел за ней. Он бывал здесь редко. Обстановка была суровая и показалась ему мрачноватой. Здоровенный шкаф, в том же стиле - стол. Очаг и кровать недалеко. Никаких признаков, что тут живет девушка. А Эл тут и не жила почти.
   Он уже забыл, что на столе стоит этот здоровый ящик, конструкция традиционна для Земли, но материал и детали выдавали его не земное происхождение. Когда Эл подошла и собралась открыть крышку, он вздрогнул, кинулся к ней и со всей силы нажал на крышку.
   - Что ты делаешь? - встревожено спросил он.
   - Пытаюсь открыть, - пояснила Эл и заинтересованно осмотрела не него.
   - Ты же не хотела его открывать. Ты знаешь, что там?
   Надо же! Дмитрий сверкает на нее своими очами. Тревожится за нее.
   - Догадываюсь, - и она жестом подает знак, чтобы он не мешал делать ей то, что она хочет.
   - Ты уверена?
   - Да. Время пришло.
   - А вдруг там что-то опасное?
   Эл улыбнулась.
   - Мы на острове. Ящик прислал мой брат. Едва ли Радоборт собирался мне вредить. Он единственный, кто не стал бы этого делать.
   Дмитрий подумал и согласился. Он убрал руку и встал с ней рядом.
   Эл открыла массивную крышку. Ящик был достаточно глубоким, сразу под крышкой виделась грубая серая ткань, которая когда-то была ярким лоскутом, но явно потрепалась и выцвела. Эл отогнула край. Меч был зачехлен так, что наружу торчала только рукоятка. Эл достала оружие из ящика.
   Дмитрий предполагал, что такое послание не обрадует Эл. Она не обрадовалась бы такому подарку. Однако, он ошибся. Эл вертела эту вещь словно видела ее раньше, она деловито осматривала рукоятку. Она пристально смотрела в торец, там было отверстие, в которое когда-то что-то помещалось, это очевидно с первого взгляда. Полость была пуста.
   Сверток показался ей коротким. Клинок был просто замотан в ткань, без ножен.
   - Опять, - прошептала она сама себе.
   Она размотала ткань. На пол со звоном упал фрагмент клинка. Эл положила сломанный меч на стол и нагнулась за осколком. Дмитрий смог взять его в руки.
   - Эл. Он не сломан. Он оплавлен.
   Она как раз выпрямилась.
   - Не трогай. Он не твой, - она отобрала меч.
   Эл оставила куски лежать и опять потянулась к ящику. Дмитрий не мог оторваться от странного меча. На вид клинок был совсем тупой, если когда-то его точили, то потом превратили в бесполезное оружие, затупив неимоверно, явно не путем долгого использования. Дмитрий в холодном оружии разбирался, это вообще не точили никогда.
   - А вот это уже интересно, - заинтересованный голос Эл отвлек его.
   Он посмотрел в ящик. Эл сделала уже какую-то манипуляцию, выдвинула переднюю стенку, получилась лестница из секций. Там были еще мечи. Правда вид у них был более презентабельный, что ли. Один был в темном тканом чехле синего цвета и Дмитрий потянулся за ним, хоть лежал он не сверху. Эл не препятствовала его поступку. Дмитрий добыл интересный ему предмет. Скинул чехол, оттуда выпал еще мешочек, вернее не выпал, а стал болтаться, привязанный шнуром к эфесу. Рукоятка этого меча повторяла почти в точность сломанное оружие. Эл осмотрела остальные.
   - Ага. Еще интереснее, - заключила Эл. - Его пытались повторить? И Радоборт собрал все.
   Эл добыла еще один, проверила. То же самое, как у Дмитрия.
   Эл наблюдала, как Дмитрий развязывает мешок и достает темный, как сапфир длинный кристаллический граненый стержень. Дальше ум Дмитрия стал искать решение задачки, а Эл оставалось только наблюдать. Дмитрий попробовал сунуть кристалл в отверстие в рукоятке, камень не входил. Дмитрий попробовал разобрать рукоять. Ничего не вышло. Не потому что у него не было сил.
   - Чего-то не хватает, - с ходу заключил он.
   Эл достала из кармана своих штанов медальон. Дмитрий уставился на нее с таким видом, будто она издевается. Эл чуть не бросилась его обнимать. Это был один из взглядов, который она уже не ждала увидеть. Дмитрий точно ожил. Он взял медальон не сразу, но все же сообразил, куда его приложить. Тайник открылся. Только после того, как Дмитрий собрался запихать камень в рукоятку, Эл его остановила.
   - Подожди. До выяснения других деталей, - она осторожно остановила его руку.
   Он не возражал. Закончив с тайником, он стал осматривать лезвие.
   - Взгляни. Никогда не видел такой заточки. Если это так называется. Им можно сделать колющий удар, то разрубить что-то крепкое не получится. Эл, ты не находишь это странным. И на острие канавка, посмотри.
   - Это, тем не менее, оружие и опасное, - предупредила она. - Он твой.
   - Почему?
   - Ты сам его выбрал.
   - А на оплавленном лезвии тоже видна такая же канавка, видишь?
   - Да.
   Дмитрий положил свое оружие и опять принялся осматривать первый меч. Он положил куски перед собой и задумался. Эл посмотрел на него, улыбнулась и положила их правильно.
   - Вот так, - сказала она.
   - А где середина? И само острие?
   - Они оплавились.
   - Словно кто-то попал по мечу из энергетической пушки?
   - Ну, почти, - согласилась она.
   Это было поразительно. Ход его мыслей был весьма точен.
   Эл зашла ему за спину, и обняла худого, но все-таки крупного Дмитрия, который был шире ее и выше ее на голову.
   - Что ты делаешь? - поинтересовался он.
   Эл изогнулась, выглянула из-за его локтя и попыталась положить руки между кусками меча.
   - Как-то так, - сказала она. - Если бы ты присел...
   - Зачем? - спросил он.
   Она не ответила. Бариэль и Нейда были примерно одного роста. Нет. Не так. Монту и Нейда. Она стала вспоминать последнее мгновение. Эл поняла, что стоит посмотреть рисунки Нали. Она не ощущала разницу между Бариэлем и Монту, но ее видели окружающие.
   Эл завернула фрагменты в ткань и, собрав ящик, положила меч на место.
   - Тебе не интересно? - спросил Дмитрий. - Или ты все поняла?
   - Тебе интересно? - спросила Эл, а про себя ликовала.
   - Да.
   - Можешь осмотреть их. Только... - Эл забрала у него медальон. - Не пытайся собирать. Это может быть опасно.
   - Ты уходишь?
   - Схожу к Тиамиту.
   - Я с тобой.
   - Не хочешь побыть один?
   - Я соскучился. Мне тебя не хватало.
   - Ну, раз так. - Эл засунула в карманы руки и, сжав плечи, повертелась на пятках. - Тогда идем. Свежий взгляд мне не повредит.
   - Чему ты так рада?
   - Ты ожил, - с нежностью в голосе сказала она.
   Дмитрий помолчал.
   - Ты была права. Тут нужно либо умереть, либо как-то жить дальше, - сказал он.
   Эл улыбнулась и кивнула ему.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"