Одинокая осветительная панель, под которой остановился Ячет, едва разгоняла тьму коридора.
- Поторопись, брат, - прошептал он в вокс, - Они уже близко.
Тингитанус покачиваясь вышел в пятно света и тяжело привалился к стене. В воксе Ячет слышал его тяжелое хриплое дыхание.
- Брат?
Тингитанус повернул к Ячету свой шлем.
- Они меня почти достали, - в голосе технодесантника слышалась непомерная усталость, - У меня почти не осталось ресурсов, что бы их сдерживать.
Ячет прислушался к темноте, пытаясь услышать приближающуюся погоню, но корабль Предателей безмолвствовал. Пока еще безмолвствовал.
- Сколько ты еще сможешь водить их за нос?
- Не долго. Если так пойдет дальше, то их мусорный код сожрет меня примерно через четыре и три десятых минуты.
- Этого недостаточно.
- Знаю, - оптические линзы на шлеме технодесантника разгорелись чуть ярче, когда по его ретинальному дисплею заструились потоки новых данных, - Нам придется остановиться, чтобы я смог бросить на борьбу с заразой все свои силы.
- Сколько ты продержишься тогда?
- На все воля Омниссии, брат, - в горле технодесантника что-то заклокотало, - Для Вестника Освобождения ценна каждая минута.
Ячету показалось, что он различил доносящийся из тьмы коридора звук крадущихся шагов.
- Не здесь, брат, - он встал между Тингитанусом и темнотой, прикрывая технодесантника своим телом, - Здесь я не смогу тебя защитить.
- Мы должны найти подходящее место в течение ближайших трех минут, иначе мусорный код победит меня.
- Тогда идем, - Ячет попятился, вглядываясь в коридор сквозь сеть матрицы целеуказания, - Я прикрываю.
Подходящее место попалось им примерно через минуту. Коридор вывел их в большой отсек, где огромные пласталевые колонны изгибаясь изящными арками, подпирали далекий потолок.
- Здесь, брат.
- Да, - технодесантник еле переставлял ноги, его серворука то и дело с жужжанием дергалась, словно металл скручивала судорога, - Рад был воевать с тобой во имя Императора, брат.
Только сейчас до Ячета дошло, что он говорит с Тингитанусом в последний раз. Что бы не случилось дальше, но технодесантник обречен, в той незримой битве, что он вел, у него не было ни единого шанса.
- Император защищает, брат, - единственное, что пришло Ячету на ум, но Тингитанус уже не слышал. Преклонив колени и опустив голову, он замер, словно в безмолвной молитве Омниссии и Золотому Трону. Линзы на его шлеме потускнели, серворука поникла и больше не шевелилась.
Ячет осмотрелся, зрение Астартес усиленное системами шлема, легко проникало сквозь мрак. Здесь ему предстояло принять свой последний бой. Рано или поздно Предатели их найдут, а значит к встрече нужно подготовиться. Они считали, что их корабль это их территория, на которой у них есть преимущество. Ячет был полон решимости доказать им, что это не так.
Темнота сгустилась, и из нее соткались четыре фигуры, закованные в силовую броню цвета полуночи. Неподвижно замерев под потолком и слившись с пласталью, Ячет наблюдал за Повелителями Ночи. У двух из них в руках были болтеры, третий был вооружен цепным топором. Четвертый, очевидно, был командиром - если у этих еретиков все еще существовали командиры. В его руке светился длинный энергетический клинок, по чьему лезвию стекало убийственное сияние.
Предатели рассыпались веером, держа под прицелом все возможные укрытия, и начали прочесывание. Ячет ждал. Он снизил энергопотребление своей брони до минимума, превратив ее практически в мертвый металл, и замедлил биение обоих сердец, что бы ни что его не выдало раньше времени. Под ним Предатели быстро осматривали отсек, и Ячет не мог не отдать должное их слаженности. Ни единого лишнего жеста, ни единого лишнего движения. Четверка двигалась так, как по мнению Ячета не следовало двигаться еретикам, отринувшим свет Императора Человечества. Он не смог бы сказать, чего именно ожидал от них, но явно не демонстрации подобной выучки, которой в его собственном Ордене многие могли бы позавидовать.
Один из Повелителей Ночи замер, вглядываясь туда, где за колонной вел свой незримый бой Тингитанус. Когда остальные трое следуя его безмолвному знаку сосредоточились на укрытии технодесантника, Ячет атаковал. Словно лоскут темноты он безмолвно сорвался с потолка, падая на Повелителей Ночи. Движением ресниц Ячет смахнул с ретинального дисплея руну активации и вывел энергоустановку брони на форсированный режим. Поток энергии хлынул в мертвые сочленения, пучки фибромышц заиграли под черной броней, кровь вскипела от обжигающих стимуляторов впрыснутых через порты для внутривенных инъекций. Бесшумно и неотвратимо космодесантник падал на врага.
Повелители Ночи не дали застать себя врасплох. Авточувства их древней брони взвыли, предупреждая своих хозяев о внезапно возникшей из ниоткуда угрозе, но для одного из них было уже слишком поздно. Окутавшиеся сиянием молниевые когти Ячета ударили по окрашенному в цвет ночи доспеху, распарывая керамит, словно бумагу.
Несмотря на стремительность атаки Повелитель Ночи сумел уклониться - удар пришелся не в уязвимую точку между шлемом и наплечником, а в сам наплечник. С грохотом врезавшись подошвами в палубу, Ячет тут же ушел вправо, оставляя своего противника между собой и остальными Предателями. Рука раненого Повелителя Ночи безвольно повисла, почти отделенная от тела, из под разбитого керамита толчками выплескивалась кровь и технические жидкости брони. После такого ранения человек был бы уже мертв, полубог потерял бы сознание от болевого шока, но перед ним стоял Астартес, и Ячет едва увернулся от зубьев цепного топора. Ревущее лезвие вскользь прошло по предплечью, разбрызгивая осколки керамита, Ячет прянул вперед вгоняя молниевые когти под грудную пластину, на которой красовался простой и ясный знак предательства - крест на крест разбитая ударами цепного лезвия святая аквила.
Одну бесконечно-долгую секунду Ячет смотрел в лицо своего врага. Лицевой щиток Повелителя Ночи, изображающий оскаленный череп, оказался на расстоянии каких-то сантиметров, и несмотря на фильтры брони, Ячету показалось, что он чувствует затхлый смрад, исходящий из решетки шлема.
Повелитель Ночи повис на когтях, его голова запрокинулась, и это стало началом конца. Молниевые когти пронзили как минимум два легких и основное сердце Предателя, и Ячет невольно посчитал его выведенным из строя, сосредоточившись на оставшихся противниках. Удерживая Повелителя Ночи между собой и болтерами его братьев в качестве щита, он оказался застигнут врасплох, когда вроде бы мертвый противник резко выпрямился, и с зубодробительной силой впечатал свой шлем в его лицевой щиток.
Ошеломленный Ячет отшатнулся, ретинальный дисплей покрылся помехами, одну из линз пересекла трещина. Повелитель Ночи соскользнул с молниевых когтей, его колени подогнулись и он рухнул на палубу. Выпавший из ослабевших пальцев цепной топор надсадно взвыл, вгрызаясь в пол, плюнул расколотыми зубьями и, наконец, заглох. И тогда Ячета накрыл болтерный залп. Массреактивные снаряды хлестнули по броне, вырывая из нее куски керамита, разрывая пучки фибромускул, разбивая в осколки сервомеханизмы доспеха.
Зарычав, Ячет бросился вперед, рывком сокращая дистанцию. Тысячи раз он сам стрелял из болтера по самым разнообразным врагам, включая самых невообразимых ксеносов, и тысячи раз его обстреливали из самых различных средств уничтожения. Он знал силу оружия, примененного против него и стойкость брони, которая его защищала.
Космодесантник рвался вперед под болтерным огнем, выставив вперед выкрашенный белым массивный наплечник, в отчаянной попытке защитить голову. На краю ретинального дисплея пожаром пульсировали руны опасности, сигнализирующие о критических повреждениях брони и внутренних органов, но жгучие медикаменты, впрыснутые в кровь, блокировали болевые ощущения, позволяя прожить еще несколько лишних мгновений и добраться до врага. Еще шаг, еще пол шага, и в броске он сможет достать ближайшего...
Огонь прекратился так же внезапно, как и начался. Разрывая дистанцию воины с болтерами прянули в разные стороны, и навстречу Ячету шагнул командир, в руке которого пылал энергетический клинок. Во второй руке он сжимал болт-пистолет соединенный с поясом длинной цепью.
Молниевые когти скрестились с клинком раз, второй, третий... Было лишь вопросом времени, когда остальные два Предателя займут выгодные позиции, и изрешетят Ячета прицельным огнем, но каждая выигранная секунда - это драгоценная секунда для Вестника Освобождения.
Сделав очередной выпад, Предатель выстрелил из болт-пистолета Ячету в голову. Космодесантник ожидал чего-то подобного, и словно на тренировке ушел в сторону, массреактивный снаряд коротко взвыв пронесся мимо. Слишком поздно Ячет понял, что это была лишь уловка. Змеей скользнув вперед меч связал в защите его когти, и тогда-то пистолет Предателя выстрелил снова, в клочья разнеся коленное сочленение доспехов. Нога Ячета подломилась, раскаленная боль ударила снизу вверх, прорываясь сквозь блокаду стимуляторов, равновесие было потеряно. Ставший неуловимым клинок Повелителя Ночи пробил защиту, распорол бок, разбрызгивая осколки керамита и капли крови. В отчаянье Ячет пытался защититься, но окутанное клубящейся энергией лезвие смахнуло молниевые когти с левой руки вместе с двумя пальцами. Дальше удары посыпались градом, разрывая остатки брони и терзая тело космодесантника.
Через мгновение все было кончено, беспомощный и окровавленный Ячет лежал на палубе, с ненавистью взирая снизу вверх на стоящего над ним Повелителя Ночи. Бездонное дуло болт-пистолета Предателя дышало смертью. Глаза Ячета заливала кровь, разбитая линза шлема полностью отказала и он наполовину ослеп. Тревожные руны гроздьями стекали по дисплею, казалось, что в доспехе не осталось ни одного исправного узла, а в теле ни одного не поврежденного органа.
Раздался выстрел, и правое запястье взорвалось болью. За миг до того, как второй выстрел вонзился в левую руку, Ячет понял, что происходит, и захлебываясь собственной кровью, закричал от бессильного гнева. Его не собирались убивать, его просто взяли в плен, с расчетливой жестокостью покалечив ему руки и разрушив единственное оружие.
Сквозь подступающую тьму, которая как искренне надеялся Ячет, была тьмой смерти, он видел, как Повелители Ночи выволокли из-за колонны находящегося в трансе Тингитануса, и бросили его на палубу. Те авточувства, что еще работали сообщили Ячету, что технодесантник все еще жив, и выполняет свой долг перед Примархом и Императором, борясь с вредноносным кодом и поддерживая контакт с машинным духом корабля.
Секунду Предатели смотрели на распростертое тело, после чего болтеры согласно взревели, и расстрелянного в упор технодесантника буквально разорвало на куски. Последнее, что видел Ячет, перед тем, как темнота сомкнулась над ним, был идущий к нему командир Повелителей Ночи, чей шлем венчали распростертые крылья летучей мыши.
Горячая волна подхватила Ячета, и вырвала из тьмы забвения. Первое, что он увидел придя в себя, был склонившийся над ним Повелитель Ночи, на чьем запястье все еще жужжал нартециум.
- Он в сознании, господин.
- Благодарю тебя, апотекарий, - отозвался кто-то, кого Ячет не мог видеть, - Следи за ним.
Химикаты, которыми его накачали пели в крови Ячета, его зрение прояснилось. Пока он был без сознания кто-то снял с него шлем, и притащил... куда?
Как и везде на корабле Предателей вокруг царила тьма, в которой, однако, попадались пятна тусклого света. Стратегиум. Его приволокли в святая святых корабля, очевидно, что бы капитан этого богохульного судна мог добить его собственноручно.
- Господин, контроль над навигационным блоком и двигателями полностью восстановлен, - голос был слишком слаб для Астартес, и Ячет решил, что слышит кого-то из сервов Предателей, что так же объясняло наличие в стратегиуме света, - Приказы?
Тот же голос, что поблагодарил апотекария:
- Продолжить преследование крейсера Гвардии Врона. Перенаправить в двигатели двадцать процентов энергии от щитов и лэнс-батарей правого борта.
- Слушаюсь, мой господин! Осмелюсь заметить, что правый борт остается совершенно беззащитным.
- Если мы не сможем их догнать, то оружие нам не понадобится, к тому же их крейсер настолько поврежден, что вряд ли сможет достойно огрызнуться.
Ячет мотнул головой, прогоняя серую муть, которая то и дело застилала его зрение, и попытался рассмотреть изображение на огромном, во всю стену стратегиума, оккулосе. Покрывающие экран руны были ему не знакомы, но изображения оказалось достаточно. Самый край системы, и две ползущие друг за другом точки. Одна из них еле плетется, вторая только что бывшая неподвижной, движется все быстрее и быстрее. Корабль Предателей вновь пустился в погоню за израненным, но все еще живым Вестником Освобождения, который отчаянно пытался выбраться из гравитационного колодца звезды, и нырнуть в относительную безопасность варпа.
Керамитовые подошвы прогрохотали по палубе, и над лежащим Ячетом остановились двое. Один, судя по богато украшенной броне, капитан корабля, второй - обладатель шлема с крыльями летучей мыши.
- Зачем ты приволок эту падаль ко мне на мостик?
- Это последний, я решил, что тебе захочется на него посмотреть.
- А, так это тот, который убил Энтина? - в голосе появилась тень любопытства, - Как ему это удалось?
Обладатель крыльев летучей мыши пожал плечами, и его силовая броня взвыла сервоприводами, пытаясь воссоздать движение.
- Атаковал сверху.
- Энтин никогда не умел смотреть по сторонам. Эта потеря не ослабит Легион.
В поле зрения Ячета появился палубный офицер, казавшийся карликом рядом с могучими Астартес.
- Господин...
- Ну, что там еще?
- Крейсер Гвардии Ворона только что вышел из системы и ушел в варп.
- Что? Уже?! - керамитовые подошвы загрохотали по палубе, - Это какой-то трюк!
Сначала тихо, потом все громче и громче Ячет начал смеяться. Все было не напрасно. Шесть его боевых братьев отдали свои жизни не просто так, и Вестник Освобождения все же сумел прорваться к точке варп-перехода. Может быть он погиб, разорванный переменчивыми потоками имматериума, может быть, он не удалился от звезды достаточно далеко, и теперь его забросило на другую сторону Империума, где едва виден золотой свет Астрономикона. Все это могло произойти, и при этом не имело ни малейшего значения. Он и его братья переиграли Предателей, сначала проникнув к ним на борт при помощи десантных капсул, а потом внедрившись в навигационную систему и подавая в случайном порядке приказы двигателям изменить режим работы и срывая преследование. Тингитанус до последнего сохранявший связь с духом машины корабля дал своим братьям, оставшимся на Вестнике, время для бегства.
Раздалось шипение выравнивающегося давления, крылатый шлем покинул голову, и Ячет впервые встретился глазами с Повелителем Ночи.
- Птички ускользнули, но одна-то осталась, - керамитовая перчатка вцепилась в горжет и вздернула Ячета вверх, - И эта птичка веселится совершенно напрасно.
- Предатель, - прошипел Ячет, с ненавистью смотря в темные ямы глаз Повелителя Ночи, - Я всегда буду смеяться над тобой и подобными тебе.
- Громкие слова. Это твой Примарх научил тебя им?
- Мой Примарх научил меня убивать тех, кто отвернулся от света Императора.
Повелитель Ночи фыркнул, его губы изогнулись в презрительной усмешке.
- В последний раз, когда я встречался с твоим дражайшим Кораксом, он со всех ног драпал от Ночного Охотника, - он подтянул Ячета еще ближе, его глаза сузились, - А что касается Императора, то я его видел разок. Не впечатлил.
- Ты лжешь! - Ячет дернулся, почувствовал, как из открывшихся ран снова потекла кровь.
- Лгу? - в голосе Предателя появилось удивление, - Мне незачем лгать, когда достаточно правды. Истваан V, ты ведь слышал о нем? Библиарии твоего Ордена должны были хоть что-то рассказать о том дне, когда ваш Легион был практически полностью уничтожен.
Ячет не ответил, и Предатель разжал руку, позволяя ему с грохотом рухнуть обратно на палубу.
- Ты лишь жалкая тень первых легионеров, - как ни в чем ни бывало продолжил Повелитель Ночи, - Ты никогда не видел ни Императора, ни даже своего Примарха. Да что там, ты вообще не видел ни одного Примарха, они все для тебя лишь легенда. В отличие от меня.
Ячет молчал.
- Тогда, на Истваане Коракс сразился с Лоргаром и убил бы его, если бы не вмешался Ночной Охотник.
- Конрад Кёрз... - прошептал Ячет проклятое имя генетического отца Повелителей Ночи.
- Именно, - облаченный в полночь Астартес склонился ближе, - И твой Примарх бежал. Я сам видел это.
- Врешь!
- Это правда, вороненок, - Предатель выпрямился и широко усмехнулся Ячету, - И ты это знаешь. Если бы случилось иначе, то один из них троих точно погиб, разве нет? Если бы Коракс сражался, то мертв был бы либо он, либо Ночной Охотник, но, как ты отлично знаешь, оба они прожили еще достаточно долго, как и их брат Лоргар.
- Ты лжешь! - Ячет дернулся, пытаясь приподняться, - И я плюю на тебя, твои слова и твоего проклятого Примарха!
Повелитель Ночи снова склонился над космодесантником.
- Хорошая идея, - почти прошептал он. И плюнул.
Лицо Ячета вспыхнуло огнем, кислота с шипением растворяла усиленную плоть. Левый глаз расцвел цветком боли, когда коррозийная слюна Предателя стекла с переносицы. От непереносимой боли космодесантник зарычал, его тело содрогнулось.
- Апотекарий! Забери эту падаль, и проследи, что бы он не сдох.
Сквозь боль Ячет почувствовал, как чьи-то руки подняли его с пола и поволокли куда-то в темноту.
Во мраке корабля по коридору двигались двое.
- Зачем он тебе?
- Что?
- Я тебя слишком хорошо знаю, у тебя есть какие-то планы на этого последнего десантника.
- Я его замучаю, а после сделаю из его черепа трофей.
- Брат, не смеши меня. Если бы это сказал Энтин, то я бы поверил, но ты...
- Я его до смерти испугаю.
- Испугаешь? - от неожиданности одна из фигур остановилась, - Ты серьезно?
Вторая фигура, облаченная в шлем увенчанный крыльями летучей мыши, повернулась.
- Брат, ты разве забыл, что страх - это главное оружие нашего Легиона? Ты забыл уроки Ночного Охотника?
- Нет, я не забыл, но все же не понимаю, что ты собираешься делать.
- Ты никогда не был внимателен, брат, и не уделял должного внимания священным книгам нашего Легиона. Позволь я процитирую тебе кое что из труда Малхариона.
- Из "Темного Пути"? Я читал его, и...
- Столкнувшись с невидимым врагом, занесите яд в его кровь - его беспокойное сердце само разнесет отраву по всему телу. Страх - это тот же яд. Запомните это. Страх - это яд, способный поразить любого врага!
- Он уже побежден, - в сомнении покачал головой воин, - Достаточно одного выстрела, одного удара твоего меча, и он будет мертв.
- Не он, брат. Моя цель - его Орден.
- Ты хочешь отравить страхом Гвардию Ворона? Брат, ты обезумел. Ты одержим демонами варпа.
- Ничуть, - крылатый шлем насмешливо качнулся, - Я говорю о том, что сделаю из этого космодесантника то острие, что поразит Гвардию Ворона в самую уязвимую точку.
- И как же ты этого добьешься?
- Я уже начал, брат, просто ни ты, ни он этого не заметили.
- Не понимаю.
Обладатель крылатого шлема в картинном отчаянье всплеснул руками.
- Это же просто, брат! Я заставил его усомниться в доблести его Примарха. Библиарии его Ордена, как я и предполагал, обошли молчанием, или просто забыли за прошедшие тысячелетия, об этой маленькой стычке Коракса и Ночного Охотника во время бойни на Истваане, и теперь день за днем он будет пытаться понять, солгал я ему или нет.
- А так как ты не лгал, то рано или поздно ему придется смириться с горькой правдой, - в голосе появилось веселье.
- Именно! Но и это еще не все, - поучительно продолжил обладатель крылатого шлема, - Я дал ему посмотреть на себя.
- И?
- Брат, да ты просто слепец! Разве ты не заметил, что мы с ними похожи? Меланохромовый орган Гвардии Ворона выродился до такой степени, что они становятся похожи на Коракса - бледная кожа, черные глаза.
- Как и у нас.
- Как у любого уроженца Нострамо, - кивнул крылатый шлем, - И что по-твоему увидел этот полудохлый отпрыск Коракса?
- Пародию на самого себя?
- Именно! Он увидел свое отражение. Я уверен даже в большем, он невольно увидел в нас - себя и всех своих братьев, весь Орден.
- И сейчас задается вопросом, так ли велика между ним и нами разница? Умно, брат, умно!
- Нет, не задается, - теперь веселье появилось и в голосе крылатого шлема, - Я показал ему разницу.
- Как это?
- Я же плюнул в него. А у Гвардии Ворона отсутствует делающая слюну ядовитой железа Бетчера, разве ты не знал?
- Впервые слышу... Они сильно выродились за эти сто веков.
- Как и многие другие, брат. Как весь Империум.
- Так значит, твой план состоит в том, что бы показать ему наше превосходство, несмотря на то, что мы отвернулись от Трупа-Императора?
- Примерно так. Ложь и недомолвки библиариев, генетическая чистота тех, кого он называет предателями, на фоне того, что его собственный Орден наследующий Легиону, сам лишился нескольких органов, наше внешнее сходство... Руку даю на отсечение, что со временем он начнет задавать себе все более и более острые вопросы, и не будет находить ответа.
- А потом?
- Потом? Потом, когда я буду считать, что он готов, я позволю ему сбежать и вернуться к своим. Он даже не поймет, что стал моим оружием, моим медленным ядом, отравляющим Орден.
- Капелланы этого не допустят.
Повелитель Ночи с крылатым шлемом снова зашагал вглубь корабля, его брат последовал за ним.
- В боевой доктрине Гвардии Ворона есть место отдельным группам, которые на годы покидают Вороний Пик, и действуют самостоятельно, ни перед кем не отчитываясь. Просто придется найти такую группу, в которой нет капеллана, вот и все. Или сделать так, что бы его не стало.
- Брат, твое коварство достойно Альфа Легиона.
- Это комплимент?
- Ave Dominus Nox, брат. Я не хотел тебя оскорбить.
Гулкие шаги затихли вдали, и коридор окутала первозданная темнота и тишина, обычная для Сердца Тьмы, ударного крейсера Повелителей Ночи, Восьмого Легиона Астартес.