Ирина и Николай Петровы расстались, не добравшись до тридцатилетия со дня свадьбы всего полтора месяца. Окружающие были сначала поражены, а после быстро решили, что помирятся, таких подходящих людей еще поискать, так что и переживать нечего. Тем более, что на вопрос, что же случилось, ответа получить никто не мог. Не было у Николая новой бурной любви, а у Ирины не наступило отвращения к домашним хлопотам, ничего похожего. Лучшей подруге, может, Ирина и рассказала бы почему, но той было не до пустых разговоров. Все живы, здоровы и ладно, а насчет того, кому с кем жить, не маленькие, разберутся. А расстались из-за пары неловких фраз, подумаешь, пустяк какой, сказал бы кто-нибудь. Пустяк или нет, как посмотреть, Николай постарался выбросить из головы тот неприятный разговор, а Ирина все переживала. Было бы об чем говорить, - вспылил Николай, когда Ирина хотела обсудить, надеялась, что что-то не так поняла, не расслышала. На заправке, куда пришлось завернуть по дороге на дачу, Николай встретил знакомого, давно не виделись, на ходу поздоровались, и знакомый поинтересовался, как мол, внуки уже есть, а Николай заявил, что какие внуки, он еще очень молод. Меж тем Ирина как раз была в автомобиле с их внучками, малышками 4-х и 2-х лет. После Ирина размышляла, а если бы тот знакомый увидел ее с детьми, то что сказал бы муж, что это его дети, а женщина рядом с ними - кто? Теща? Няня? Все варианты были ужасны, зная за собой привычку додумывать лишнее, Ирина все же обратилась к мужу, на что он разразился монологом, что дедом быть не готов, дочка их не спрашивала, хотят ли они или нет внуков. Ирина пыталась робко возразить, что за четыре года с рождения старшей внучки уже можно было бы и привыкнуть, а спрашивать в таких делах странно было бы, но Николай быстро перешел барьер, когда еще мог внять разумным доводам. По дороге в город он молчал, а дома собрал свои вещи и ушел.
Первые два дня Ирина не находила себе места, все перебирала фразы, сказанные мужем и ею, но после резко стало не до того. Дочка снова ждала ребенка, и в этот раз ей реально было тяжело. Две недели Ирина разрывалась между работой и домом дочери, бегала по магазинам, готовила, занималась с внучками. Николай как-то позвонил, но момент был крайне неудачным, Ирина шла из магазина с сумкой и старшей внучкой. Попросила мужа перезвонить минут через пятнадцать, то, что он не перезвонил, осознала к вечеру, но решила сама не звонить, точно лучше бы не стало. Пошла третья неделя, кто-то бы сказал одинокой жизни, но Ирина отнюдь не ощущала себя одинокой. Дочь, внучки, вежливые разговоры с зятем. Так-то Ирина понимала, что жаловаться на зятя не приходится, он и деньги зарабатывал, и по дому старался все сделать, но кто же виноват, что больше всего пользы от него было, когда он ни за что не брался. Николай не звонил, а Ирина понемногу привыкала к новой жизни без него, хотя иной раз обнаруживала себе в магазине перед полкой с фасолью, и надо было напоминать себе, что теперь фасолевый суп варить никому не нужно, ел его только муж. Или случалось что-то, а Ирина сначала думала, не забыть Коле рассказать, а теперь что, не звонить же с такими пустяками.
Николай чувствовал себя обиженным. Да в самом деле, он же говорил чистую правду, дочка с ними не советовалась ни когда решила выйти замуж, ни потом, когда случились дети. Спокойных выходных с тех времен уже и не стало, а порою хотелось просто побыть в тишине и по возможности одному. Зато сейчас одиночество Николая разделяла лишь собака его школьного друга, собственно сейчас Николай жил в его квартире. Другу внезапно предложили стажировку, оставить собаку было не с кем. Собака, преклонных собачьих лет, не любила никого, кроме хозяина, Николая лишь терпела. Николай не знал, как объяснить жене, почему он не готов гулять с внучками, но помогать другу с собакой не отказывается. С каждым днем разлуки начать разговор было все труднее, и как быть, когда друг вернется, Николай искренне не знал. А пока он гулял со старенькой колли по знакомым с детства местам и подмечал, что изменилось, пытаясь решить, что к лучшему, а что нет. Проходили и сквер, где в былые времена они часто встречались по вечерам с Ириной. Вот удивительно, вспоминал Николай, говорили часами, находилось же о чем рассказать друг другу.
Ирина, добравшись до дома, перевела дух. И тут позвонила ее старшая дочь с просьбой найти ее свидетельство о рождении. Ирина пообещала, достала папку с документами, теми, что важны, но редко нужны. И вдруг из папки вылетело несколько листков. Ирина подняла их из пола, вгляделась и вдруг кровь бросилась ей в лицо. Листок из тетради, исписанный красивым почерком. Давно это было, еще до мобильных телефонов и прочих чудес технической мысли. Ирина с Николаем и тогда поссорились. На вечеринке по случаю дня рождения друга Николай ухаживал за совершенно посторонней девушкой. Он уверял, что ничего такого не было, но Ирине было не по себе и от томных взглядов девицы, и от неожиданной разговорчивости Николая. В те давние времена они жили в соседних домах, и утром после размолвки Ирина достала из почтового ящика конверт, в нем был листок со словом "прости", повторявшимся много раз на десятках строчек, а после слова, что он будет ждать на "их месте" в девять вечера. Дальше была приписка, что ждать будет полчаса, а после уже все.
Ирина прекрасно помнила тот свой день, когда она несколько раз за день решала то пойти, то ни за что не ходить, пусть ждет и понимает, что совершил самую большую ошибку в своей жизни. Но вечером отправилась в тот самый сквер, где они обычно встречались. Простить Николая оказалось очень просто. Много лет прошло с тех пор, но ощущение счастья помнилось.
Ириной внезапно овладело какое-то беспокойство, она посмотрела на часы, без четверти девять, ни о чем особо не задумываясь, она быстро собралась и вызвала такси. Жили теперь они в другом районе, по дороге она успела подумать о том, куда едет, зачем, да есть ли он вообще, тот самый сквер. Настроение было неважным, но тем не менее ей хотелось попасть на место, так тесно связанное с годами ее жизни.
Расплатилась, вышла из машины. Вечер был неуютным, темнело, начинало моросить. Ирина уже успела пожалеть, что отпустила машину, и тут к ней подбежала с лаем собака. А за собакой Николай. И как тогда, много лет назад, он сказал: Я виноват, прости.
После они шли, не замечая дождя, говорили о будущем внуке или внучке, Николай робко высказывал надежду, что, может, в этот раз будет все же внук. И для них двоих снова вечер был полон любви.
Тридцатилетие свадьбы отмечали с родными и друзьями, поднимали тосты за идеальную пару, да, да, ведь никто и подумать не мог, что Ирина и Николай могут поссориться всерьез. А внук у Николая появился, и много раньше, чем можно было бы подумать, но это уже другая история.