Аннотация: Рассказ посвящен молодому учителю истории, который несмотря на маленькую зарплату не теряет чувство юмора и присутствие духа.
Алексей Мальчик
УРОКИ ЕГОРА ПАНКРАТОВИЧА
1
Егор Панкратович Голенищев вел у нас в восьмом и девятом классахисторию и граждановедение. Его уроки трудно было назвать шедеврами: историю мы в основном изучали сами по учебникам, потом пересказывая учителю содер-жание параграфов, а на граждановедении Егор Панкратович рассказывал нам анекдоты, забавные истории или же случаи из своей богатой событиями жизни. Тем не менее, многие мои одноклассники, да и я сам, относились к Голеншцеву доброжелательно, а некоторые (преимущественно девочки) даже с большой симпатией. В то время нашему учителю было лет двадцать пять. Он был среднего роста, хорошо тренирован, с открытым добрым лицом, с не-винными голубыми глазами и светло-русыми волосами. Как и многие куль-туристы, Голенищев носил короткую стрижку. На уроках Егор Панкратович чаще всего появлялся в джинсовом костюме, что делало его похожим скорее на тренера, чем на учителя истории.
Будучи молодым специалистом государственной школы, Голенищев получал немного - всего 100 сомов. Этих денег нашему учителю, конечно, не хватало, и уроками в школе его рабочий день не заканчивался: с 4 до 6 часов вечера он вел занятия по культуризму, а с 7 часов вечера до полуночи торговал в коммерческом ларьке. В 7 часов утра Егор Панкратович был уже в школе. Зная о его распорядке дня, мы не переставали удивляться его оптимизму и неисчерпаемому чувству юмора. За эти качества мы не могли его не уважать. К тому же, Егор Панкратович, видимо, отлично понимая, что его уроки далеки от совершенства, не предъявлял к нам высоких требований. Поэтому отношения между нами и учителем были близки к полному взаимопониманию.
Как известно, в советские времена с приближением конца учебного года у учителя становилось веселее на душе. А как же иначе? Ведь учитель прекрасно знал, что вовремя получит отпускные и за лето сможет отдохнуть от школы и её обитателей. Теперь, когда заканчивается очередной учебный год, у учителя уже нет такой радости, но некоторое облегчение он все-таки испытывает.
Егор Панкратович Голенищев не был исключением из общего правила, только реагировал он на конец учебного года по-своему. В этот период времени чувство юмора нашего учителя не знало границ: его шутки летели направо и налево. Так было и в один из теплых майских дней, за неделю до конца 1995/96 учебного года.
--
Привет, народ! - громко поздоровался с нашим классом Голенищев, входя в кабинет. - Почему сидим? Учитель, кажись, вошел... Ну, ладно, садитесь... Батонов, а ты чего стоишь? Папаня что ли выпорол? Сесть не можешь?
--
Обижаете, Егор Панкратыч, - нахмурился двоечник Батонов, и не спеша сел на свое место.
--
Да не скромничай, знаю я тебя, - погрозил ему пальцем Голенищев, и продолжил тем же шутливым тоном: - Да, бате привет передавай. Скажи ему, что в ЦУМе новый ремень импортный появился, пускай купит... Разно-образить же надо, сам понимаешь... А ты, Ярцева, двоечница знатная, почему покраснела? В Батонова, небось, влюбилась?
--
Ой, да нужен он мне! - возмутилась наша ударница и, внимательно посмотрев на себя в зеркальце, с гордостью добавила: - И получше имеются.
--
Ишь ты! - тут же отреагировал Егор Панкратович. - И куда родители только смотрят? Бесстыдница какая! Помню мы в ваши годы какими скромыми были... Кстати, Базаркулов, а что ты там читаешь?
--
Газету, Егор Панкратович, - ответил ученик с последней парты, отрываясь от чтения.
--
Очень хорошо. Неси её сюда.
--
Несколько минут Егор Панкратович внимательно изучал номер газеты, а затем снова обратился к нам: - Между прочим, в рубрике "Знакомство" довольно интересные объявления. Не хотите послушать?
--
Хотим! - раздались голоса.
- Тогда слушайте. Первое объявление... "Дамы и господа! Нужен ли вам недорогой и молодой, энергичный и квалифицированный, эрудированный и приятный в общении...сторож? Шурик ждет ваших предложений. Будьте уверены: благодаря мне и автомату Калашникова у грабителей останутся незабываемые впечатления".
- Второе объявление:
"Молодой, неискушенный в жизни и любви мужчина... 92 лет ищет спутницу с хорошей жилплощадью, некурящую и непьющую (хватит и меня), способную позаботиться обо мне и платить за квартиру. Старухам от 50 до 80 лет себя не предлагать".
--
Ну, ладно, побалдели и хватит, - сказал Голенищев, когда смех в классе наконец-то стих. - Се годня я вам вообще-то хотел годовые оценки выставить. Журнал у тебя, Цой?
--
Нет, - ответила староста, - его учительница по литературе заполняет.
--
Очень жаль, - вздохнул Егор Панкратович. - А сколько у нас до конца урока осталось?
--
Десять минут.
--
Ладно, бездельники. Раз такое дело, я вас отпускаю. Только не шумите, чтоб меня потом завуч за "хорошую" работу не похвалил.
Вот так прошел один из уроков Егора Панкратовича. В этом же году Голенищев ушел из нашей школы, и после этого в Бишкеке я его долго не встре-чал. Одни говорили, что Голенищев уехал, а другие уверяли, что он активно занялся коммерцией.
2
Каждый мой одноклассник, наверное, до сих пор с улыбкой вспоминает нашего учителя истории и граждановедения Егора Панкратовича Голени-щева. Не знаю как другим, но мне забыть Егора Панкратовича, а тем более его веселые шутки и каламбуры, было бы сложнее, чем решить какую-нибудь задачу по геометрии. Помню как-то на уроке граждановедения Голенищев объявил новую тему:
-Хлопцы! Тема нашего урока - "Проблема возникновения человечества"...
- А вы, Егор Панкратыч, как считаете, откуда взялся человек? - спросила самая любознательная ученица нашего класса.
- Что за вопрос, Остроносова? - искренне удивился учитель, - ну, ни из капусты, ясное дело, ни из морковки и огурчика базарного. От мартышки доисторической взялся.
- А почему? - прицепилась Остроносова.
- Почему, да почему! - возмутился Егор Панкратович. - Вон на Митьку Батонова посмотри! Рожи такие строит, что любая обезьяна, цивилизованная с непривычки в обморок упадет. Ему только хвост пришить и все тут: мартышкой будет типичной, доисторической.
- Да вы че это такое говорите! - обиделся Батонов, - на себя посмотрите!
- Да ты не обижайся, Митька! - стал успокаивать его Голенищев, - это я по-дружески, а ты сразу в штыки.
- Егор Панкратович! - обратился к Голенищеву мой сосед по парте.
- Он дома! - оживленно отозвался учитель. - Чего тебе, Сафиулин?
- А как обезьяна палку в руки взяла?
- Взяла-то как? Вчера, кстати, я одну газету читал, авторитетную очень в бандитских кругах. Вот там это так описано. Шла, значит, обезьяна по дороге, до нашей эры это было. Идет себе, веселая такая, банан жует, кока-колой запивает. А сама заросшая вся, лохматая, потасканная... ну что с неё взять-то? Обезьяна и есть. Другими словами и не назовешь. Так вот, идет эта обезьяна, а тут лев голодный выбегает, увидел её - облизнулся. Ну, обезьяна перепугалась, на дерево залезла, а ветка под ней и обломилась. Ещё бы! С её весом по деревьям только лазать... В общем упала дуреха льву на голову. Ветку взяла и начала льва по морде хлестать. Хлестала, хлестала - лев разъярился и слопал обезьяну... Палка эта, то бишь ветка одна, только осталась.
Такая версия происхождения первого человека, конечно, никого не могла оставить равнодушным, и наш 9 "Г" встретил рассказ учителя дружным хохотом.
В том же 1996 году Егор Панкратович ушел из нашей школы. Долгое время в Бишкеке я его не встречал, и даже стал думать, что Голенищев куда-нибудь уехал. Однако, к счастью, я ошибался. В этом я убедился водин из апрельских дней 2000 года, когда увидел Егора Панкратовича, выходящим из центрального входа ЦУМа. Голенищев ничуть не изменился: выглядел молодо, был хорошо сложен, коротко подстрижен, а одет был в свой любимый джинсовый костюм. Рядом с Егором Панкра-товичем шел его знакомый, судя по внешности типичный интеллигент: молодой худощавый человек в очках, одетый в серый пиджак и брюки.
- Эх, Егор, - жаловался попутчик Голенищева, - если бы ты знал, что
у меня за жизнь. Жена у меня змея... Нервы все вымотала, работу ей подавай. Дома сидеть не хочет, скучно ей видите ли.
- И это все? Только это? - спросил Егор Панкратович удивленно.
- А что?
- А то, Андрюха, что бывают случаи и похуже. У меня, например, жена как начнет готовить, так тараканы от вони задыхаются, к соседям бегут.
- Да ну?!
--
Вот-вот, как я сам увижу, что Манька на кухню идет, так сразу противогаз надеваю... Так что не все у тебя так плохо. Да и у меня тоже, не надо зато отраву для тараканов покупать... А если серьезно, то горю твоему помочь можно. На прошлой неделе мы с приятелем магазинчик продуктовый напротив "Тысячи мелочей" открыли и как раз реализатор требуется. Завтра утром можешь даму своего сердца к нам привести.
- Ну, спасибо, Егор. Даже не знаю, что бы я без тебя делал!
... Как только Голенищев распрощался со своим знакомым, я подошел к нему поближе.
- Да, припоминаю... А ты, если не ошибаюсь, Соколов Сергей, да?
- Правильно.
- Ну, знаешь, Серега, тебя уже не так легко узнать. Темные очки, черный костюм - вылитый Джеймс Бонд. Уж не в разведке ли ты работаешь?
- Да что вы, Егор Панкратович, я на журналиста учусь, в Славянском.
- Престижная профессия, ничего не скажешь. Если уцелеешь, то, может быть, будешь хорошо зарабатывать... Ты уж извини, Сережа, мне надо бежать. Если хочешь меня навестить, то приходи в продовольственный магазин, что напротив "Тысячи мелочей". Мы его с приятелем на прошлой неделе открыли. Скидку тебе сделаю по старой памяти... До встречи! -
и, пожав мне руку, Егор Панкратович зашагал энергичной походкой в сторону фонтана.