Инанна - слишком древняя богиня, чтобы о ней помнили, слишком прекрасная, чтобы забыли, - легко ступила на крышу высотного дома и медленно обвела насмешливым взглядом собравшихся там богинь. Они теснились над Мораной, которая что-то говорила им сквозь слезы, и возмущенно шумели в ответ на ее слова.
Инанна: Просто диву даешься, видя такое собрание! Кажется, все сколько-нибудь значимые богини древнего и не очень мира собрались на этой крыше. От священной горы Олимп целая бригада. Хранительница всех домашних очагов на свете Гера, эгидоносная воительница Афина и прекрасная Афродита. Впрочем, я думала поначалу - ну, в первую сотню лет после Троянской войны, - что эта троица так и не примирится. Однако же... Нежная Геба - богиня весны и радости. Мать привела ее с собой. Вообще, Гера любит этого ребенка хотя бы за то, я думаю, что он - единственный, кого ей все же посчастливилось родить от законного супруга. Недаром же в греческой мифологии именно Геба отвечала за весну, а не какие-то там Эвридики и Мелодии. Это было уже нововведением следующих веков... Кстати, о весне...Богиня весны и юности Прия, нежная, ласковая богиня славян. Они довольно легко забыли ее, к своему стыду. Морана рядом с ней. Тоже забавное творение северного ума. Не встречала я больше ни в одной мифологии, чтобы имя богини материнства образовывали от слова "смерть". Впрочем, может и есть в этом какая-то закономерность... Все? От славянского пантеона мы больше не имеет никого. Впрочем, по чести говоря, кроме этих двоих, разве что Леда может считаться самостоятельно существующей в веках славянской богиней. Остальные - так... Оп-па! Фрейя! Скандинавская заговорщица сегодня одна. Фриды с ней, похоже, нет. Жаль. Возможно, у них, на том пиру храбрых, снова порезали кого-нибудь. Германская мифология - вещь жестокая. Почти как наша... Египтянки. Маат - богиня мудрости, - и богиня-мать Исида. И сказать-то о них нечего. Рассудительны, милостивы и верны, не чета нам, грешным. Грозная Кали-Ма стоит в сторонке. И пусть стоит. Побаиваюсь я эту особу. Слишком много крови для одного культа одной отдельно взятой богини. И эта здесь... Астарта. Тысячу лет маскировалась под мой образ, кстати, успешно. А теперь она, видите ли, независимо существующая богиня! Люди, кажется, таких называют клонами... Нинмах и Аруру - не последние богини Древнего Шумера. Правда, до сих пор не понимаю, что им было делать двоим в одном Шумере. Обе - богини-матери. Обе - богини плодородия. Люди их, вообще, часто путают. Как, впрочем, и нас с Астартой. Но в нашем случае само время за меня. Я, богиня шумерского - древне шумерского - города Урук Инанна - одна из древнейших, если не древнейшая богиня Междуречья! И пусть Астарта задохнется от злости, но это было, есть и будет так!.. Я что-то не вижу Нисабу. В Шумере, кроме нас, только она и представляет интерес среди богинь, хотя бы тем, что не похожа ни на одну другую. Богиня растительности. У славян к ней, наверное, ближе всех Морана, в Скандинавии вообще нет аналогии, у греков есть Деметра, но, все равно, это не то. Богиня земли и плодородия - совсем не то, что богиня растительности. Это даже больше, чем богиня весны. Люблю мою сестренку. Но, похоже, сегодня она не придет. Ладно, надо поинтересоваться, что у нас за происшествие. Совет богинь просто так не созывают. Все вместе мы собираемся только в исключительных случаях, и, похоже, случай именно такой.
Инанна неслышно подходит к собравшимся.
Инанна: По какому случаю шум? Осириса снова убили, или на горизонте очередной Рагнарёк?
Нинмах (гневно): Инанна! Твои шуточки надоели всем еще в третьем тысячелетии до их эры!
Инанна (смеется): Так рано? Так что случилось? По какому поводу совет?
Прия: Люди снова переделали наши мифы!
Инанна: Мифы о нас, хочешь сказать? И кто стал их жертвой в этот раз?
Прия: Морана.
Инанна (весело): О, богиня зимы, смерти и материнства!
Морана (выпрямляется, вытирает слезы, говорит громко и гневно): Вот именно! Даже ты, заплесневелая доисторическая нефритовая статуэтка, и то вспомнила, что я не только богиня смерти! А им все равно! Им и дела нет! Им наплевать на то, кто я и какая я... Они только снимают свои дурацкие фильмы! И все врут! (плачет) Они все наврали. Никогда ничего такого я не делала, а они сочинили небылицу... И как они меня изобразили! Разве когда-нибудь люди смели так издеваться над нами?
Голос не повинуется ей, и Морана снова склоняется к коленям, так, что длинные пряди черных волос закрывают ее лицо. Прия и Маат утешают ее. Инанна выглядит озадаченной.
Инанна: Да... И как же они изобразили тебя, что вызвали этим такие потоки слез?
Морана (срывающимся голосом): Совой! Мерзкой каменной уродливой совой с огромными неживыми глазами! С желтыми глазами! У меня, что, желтые глаза?!
Прия: Морана, ну не плачь. Ты красивая. А они дураки, раз так поступают с тобой. Не плачь, пожалуйста.
Афина (устало): Действительно, сколько можно...
Морана: Совой... И их новый герой меня, конечно, победил! Без каких-нибудь усилий даже...
Гера: Особенно обидно, что так у них всегда.
Инанна (быстро оборачивается, насмешливо): Привет божественной интриганке! (серьезнее) Но я не совсем поняла. Мне казалось, что последние пару тысяч лет сова была твоим символом, эгидоносная.
Афина: Белая сова! Белая сова - символ мудрости. Да, было время, на их картинах и вазах мы были неразлучны. Но теперь, видишь, каменные совы... У людей совершенно отшибло память. Я давно говорила отцу...
Морана: У людей отшибло разум! Я богиня материнства и смерти. Материнства и смерти! Это неразрывно!
Инанна: Ладно, не кричи. Все мы богини материнства, любви, войны и смерти. И, конечно, все наши назначения неотделимы друг от друга. Но люди отделили их, как видишь.
Гера: Они вырвали куски из мифов и считают, что знают о нас все. Глупцы! Сколько веков мне не дают покоя из-за этой истории с Гераклом... (задумчиво) Персеем, Ясоном...
Афина, Афродита: А троянская война... Этот случай с Парисом им тоже никак не забудется!
Аруру: Все грехи Гильгамеша в итоге свалили на меня...
Инанна: Сочту за лучшее промолчать...
Гера: Ну а что мне надо было делать? Я же хранительница семейного очага!
Афина: Я вообще стала жертвой обстоятельств!
Афродита: А я на самом деле самая красивая богиня!
Фрейя (задумчиво): А Локи, все-таки, слишком легко отделался...Такой позор!
Инанна: Я ничего не отрицаю. Ну, глупо было бы... Но это мое дело, в конце-то концов!
Все: Это наше дело! Это наша жизнь! И как они смеют осуждать нас! Можно подумать, они безгрешны и никогда никому не вредили! Как они могут нас судить?
Гера: Жить на Олимпе так трудно, особенно с моим мужем...
Афродита: И когда ты красива...
Афина (желчно): Или, хуже того, умна...
Инанна: Ниппур еще даст фору вашему Олимпу по количеству склок в единицу времени!
Фрейя (убежденно): Да никто не поспорит в этом с нами, скандинавскими богами! Только дай повод, а желание подраться у этих сумасшедших не пропадает никогда! И как я выживаю в подобных условиях...
Инанна: Даешь повод?
Обе смеются. Морана снова поднимает голову. Смотрит на всех потерянно, говорит тихо и печально.
Морана: И все тебя ненавидят... Ну, ладно, боги, но люди... За что?
Прия: Морана...
Все: Люди хуже богов в своей ненависти!
Аруру: Примирись с этим, как примирились мы. Невозможно заставить их вспомнить нас такими, какие мы есть на самом деле. Они подменили свою память вымыслом. Смирись, Морана. Смирись и не плачь по их любви. Она для нас потеряна.
Все: Смирись.
Кали-Ма грозно выступает вперед, заставив попятиться остальных богинь. Только Прия остается рядом с Мораной, и Инанна не двигается с места, с любопытством наблюдая за кровавой богиней.
Кали-Ма (гневно): Замолчите все! (одержимо) Морана, кто лучше меня, поймет твою боль? Кто больше нас, богинь материнства и смерти, вынес от людей нападок и неправды? Я - Кали-Ма! Ма значит Матерь, и они знают это! Но в их фильмах я все равно чудовище, уродливый монстр, вымазанный кровью! Ты испытала боль, увидев, как они опорочили твое имя и образ. И только я одна могу понять твою боль, ибо я первая стала их жертвой! Ты увидела только один такой фильм о себе, обо мне же их сняты сотни. И ни одного правдивого.
Морана: Но за что? Почему именно мы? Как они могут издеваться над тем, что свято... Ведь есть что-то святое и у них... Должно было остаться!
Кали-Ма: Не осталось ничего! Они называют нашими именами чудовищ, они приписывают нам такие злодеяния, которых мы сами не могли бы и вообразить... Они снимают эти нелепые фильмы, и всегда - всегда! - нас побеждают их тупоголовые, надменные и жестокие герои!
Морана: И эта сова! Ну почему сова?
Кали-Ма (мрачно): Они даже никогда не поклонялись мне, те, кто снимают эти фильмы. С чего они взяли, что я кровожадна? Ну, кровожадна. Ну, немного более других. Но все равно не до такой степени! Не так, как они это рисуют!
Морана: Они совсем не помнят того светлого, что в нас есть. Но ведь это есть! Я ведь не только богиня смерти... Я - нужная богиня!
Прия, Маат: Конечно, нужная! Просто люди забыли нас. Если бы они помнили правду о тебе, они бы никогда...
Морана: За что они так нас ненавидят? Они будто мстят за свою прошлую покорность, унижая нас. Но разве мы требовали их покорности? Что такое случилось с ними, что все лучшее они втоптали в грязь и вспоминают только то, что противно? Что случилось с людьми, что они предали позору древнейший культ своего мира - культ Матери? Культ Женщины... И почему сами женщины... они не видят, они не понимают, или им все равно, когда, унижая нас, унижают их?
Астарта: Женщина давно не хочет быть богиней. Она потеряла гордость!
Инанна: Божественная блудница заговорила!
Астарта: Брось, Иштар! Нет богинь ближе нас с тобой. И если я блудница, то ты - вдвойне.
Инанна: Это потому, что мой культ древнее? Или потому, что мне поклонялось больше людей?
Геба: Сцепились. Мама, может, стоит сказать веское слово?
Гера: Может, тебе пора на Олимп к отцу?
Геба: Молчу.
Астарта: Люди забыли свои истоки и природу. И женщины забыли их наравне с мужчинами. Афродита, Прия, Фрейя, скажите вы мне, богини любви, где в этом мире осталось для вас место? Где в этом мире еще помнят красоту и любовь?
Афродита: Здесь ты уже несправедлива, Астарта. Люди могут забыть многое, но никогда любовь не покинет их сердец. Она - основа мира.
Астарта: Основы рушатся, Афродита! Люди были созданы служить нам!
Маат (задумчиво): И что вышло?
Морана: Но почему они так несправедливы? Они совсем потеряли уважение к нам. Они переписывают нашу историю!
Инанна: Да они своей-то не знают! Ладно, хватит уже переживать. Берите пример с египтянок. Исида, тебе, что, не обидно, что твой народ забыл тебя?
Исида: Они ведь просто забыли.
Фрейя: Обожаю! Непоколебимое спокойствие.
Геба: Мама, а ты так не умеешь.
Гера: К отцу, живо!
Маат: Люди слабы, и не стоит винить их в неуважении, они ведь не знают нас. Создавая свои истории, они вписывают нас в них такими, какими придумывают, ведь память о нас растаяла в веках. Они не смогли ее сохранить, и теперь уже ничего не исправишь. Увы, но люди нас забыли. Они не помнят о нас ни правды, ни лжи.
Прия: Даже где-то глубоко-глубоко?
Маат: Даже где-то совсем глубоко, дитя. Иначе разве стали бы они порочить богиню материнства? Они не помнят.
Афина: Но ведь столько веков они помнили это! Как же они забыли? Маат, мы обе с тобой богини мудрости, но я признаю тебя достойнейшей, если ты ответишь мне, ибо я не понимаю!
Инанна: Забавно!
Маат: Мы обе равны. И не так уж мудры, похоже, потому что и я не знаю, отчего люди забыли нас.
Афродита (печально): Кто вытеснил нас из их сердец? Ведь они так любили нас!
Прия: Они были так чисты во времена язычества... И когда по рекам плыли венки, и пылали костры... Нет, мы не принуждали их верить! Они искренне верили в нас, а теперь... Они совсем забыли... (всхлипывает) Они забыли, что слова приязнь, приятно, привлекательно, приветливо - это же все мои слова, в них заключено мое имя. Ведь Прия значит любовь! А они забыли. Вас они хоть как-нибудь будут помнить, а богиня любви Прия для них умерла навсегда!
Морана: Прия, не плачь. Ты самая красивая, самая светлая богиня славян, ты всегда будешь такой. И ты ведь сама сказала, ты живешь даже в их языке.
Прия (всхлипывает громче, обижено): В языке! Никто из них даже не вспоминает обо мне, произнося мои слова... Это все те боги, те...
Инанна: Вечный спор язычества и единобожия!
Прия (сердито): Не смейся! Это они сначала отняли у нас человеческую любовь. Теперь люди забыли и их ради новых богов, ради этого непонятного Прогресса. Но сначала они победили нас.
Афина (гневно): Победили?! Ну, нет! Ладно, кумирни Кали в руинах. Ладно, ваши деревянные статуи пустили по рекам, а статуэтки ниппурцев и египтян растащили по музеям. Ладно, на месте наших храмов теперь их. Но где они сами? Ты их видела хотя бы раз? Где эти всесильные боги богов? И почему они уже тысячи лет прячутся от нас?
Многие: Да, где они? Где они, почему не покажутся, если они так сильны? Где эти великие боги, которые отняли у нас человеческую любовь?
Исида: Как громко...
Инанна: Могу объяснить.
Многие: Где они? Где эти непобедимые, лучшие боги? Почему они прячутся от нас? Они боятся? Чего они боятся, если они всесильны?
Инанна: Могу объяснить, если вы заткнетесь, наконец. Спасибо. Извините, я не хотела грубить.
Нинмах: Ничего, мы привыкли! Чего еще можно ожидать от особы, обворовавшей самого мудрого Энки...
Инанна: Нинмах, вот это да! Ты помнишь обо мне точно то, что и люди. А мы еще ропщем на них...
Нинмах: Даже людям известен твой нрав!
Инанна: Неужели?
Нинмах: Неужели нет? Не ты ли подпоила Энки и выкрала мэ для Урука, своего города?
Инанна: Дался мне Урук! Интересно было, что это за мэ такие, и почему их так прячут. Кстати, ничего особенного. А Энки всегда был слабоват по части выпивки, и тебе ли этого не знать: вместе с пьяни налепили уродов. А? Энлиль нашел, кому доверить создание людей. Еще бы с ними не было проблем!
Маат: Инанна! Я не понимаю, как тебя терпят ваши боги. За твой язык...
Инанна: За него и терпят. Не связываются. Вот только некоторые, не вполне вменяемые, богини...
Фрейя: Восторг и восхищение! Одно слово - живая кровь Ниппура!
Аруру: Инанна, Нинмах права! И спорить здесь бесполезно. Если есть среди нас, шумерских богов, кто-то, достойный человеческой ненависти, то это ты.
Инанна: Да ну?!
Аруру: Сколько вытерпели от тебя и люди, и боги! Не ты ли наслала гигантского быка на Урук?
Инанна (невозмутимо): Отец наслал.
Аруру (возмущенно): Ану сделал это по твоей просьбе!
Инанна (все так же невозмутимо): Конечно.
Аруру, Нинмах: Ты никогда не считалась со страданиями людей, не удивительно, что они так легко отказались от тебя! Твоя жестокость их оттолкнула!
Инанна (задохнулась от возмущения): Легко отказались от меня?! Это от вас они легко отказались! А моему культу не менее трех тысяч лет! Сначала они называли меня Инанной, потом Иштар...Они строили в мою честь такие храмы, какие вам и не снились! Да взять, хотя бы, культ Иштар Арбельской в Арбаилу! А Ворота Иштар в Вавилоне? И это уже после того, как практически все шумерские боги утратили свою власть! А меня они помнили!
Прия: Разошлась. Зря они так...
Геба: Задели за живое!
Переглядываются и улыбаются.
Инанна: А насчет быка, так мой бык - это детские шалости по сравнению с тем, что творил в то время в Уруке твой сынок Гильгамеш! "Буйствовал он днем и ночью с верной дружиной, сына отцу не оставляя, а матери - дщери". Нет?
Аруру: Отлично помнишь Поэму о Гильгамеше, Инанна! Ты в ней автору особенно удалась!
Инанна: Потому я и помню эту доисторическую небылицу. Недоумок все переврал!
Аруру (желчно): Да вообще все мифы о тебе - это сплошное вранье! Ну, хоть перед нами не притворяйся...
Инанна: Да они все не так передали! И половину выпустили!
Нинмах: Это ту половину, наверное, где ты вся добрая и хорошая, и не пытаешься кого-нибудь отправить на тот свет!
Маат: На правах богинь мудрости....
Афина: А мудрость нужна и старейшим из нас...
Маат: Мы просим вас примириться.
Афина: В конце концов, авантюра с мэ была смела, и это заслуживает уважения. А Аруру, кроме Гильгамеша, породила также отважного Энкиду.
Аруру и Инанна грустно и мечтательно улыбаются.
Маат: И создание людей - это не простое дело. Кто не ошибается? Но именно Нинмах и Энки были творцами тех, кто поклонялся тебе три тысячи лет, Инанна. Ты должна быть благодарна им.
Афина: Мы тысячи лет вели войны. Но настало время для мира. Сейчас, когда нам так тяжело, мы не должны ругаться между собой.
Маат: Мы не должны рвать связи между собой, чтобы не забыть однажды, каковы мы на самом деле. Пусть даже это забыли люди.
Все: Пусть даже они забыли.
Аруру (примиряющее): И что ты хотела сказать о тех богах? Почему они ни разу за все время не почтили нас своим вниманием?
Инанна (поучающее): Монотеизм. Учение, по которому бог может быть только один.
Геба: Скучновато...
Прия: А ему не будет одиноко?
Афина: Тоже мне, исключения!
Астарта: И главное, они все - мужчины!
Исида: Что?!
Морана: Бред!
Нинмах: Как мужчина один может что-то породить? Тем более - породить жизнь!
Кали-Ма: И люди, что, всерьез верят в это? Они глупеют век от века, честное слово!
Маат: И это мешает им встретиться с нами, но как?
Инанна: Каждый из них претендует на то, что он - единственный бог.
Фрейя: Надо будет сообщить об этом Одину и Тору. Представляю их физиономии!
Инанна: А теперь представьте: они встречаются с нами...
Геба: Ну и что?
Гера: Ты еще здесь?
Инанна: Уже одним этим они признают факт нашего существования. Значит, бог не один.
Исида: Что вполне естественно.
Морана: И поэтому они прячутся?
Афина: Трусы! Когда отец заявил, что он главный на Олимпе, и была титаническая война...
Гера: Афина, умоляю, не сейчас!
Афина: Вас там не было! Это мы с отцом победили титанов и все расставили по местам! Мы не боялись никого!
Инанна (насмешливо): Гордыня - грех.
Афина (совершенно серьезно): Так говорят боги, которые боятся показаться другим на глаза и доказать свое главенство в битве! А я не боюсь ни битв, ни, тем более, грехов!
Прия: И все-таки я не понимаю. Люди выбрали их. Почему?
Фрейя: Если я скажу: от глупости, - тебе полегчает?
Прия: Нет, не смейся! Я, действительно, не понимаю. Они были счастливы, когда были язычниками. Все тогда было настолько проще. И люди были... как дети. Доверчивые и верующие. Они видели нас каждый день и знали, что мы всегда рядом. Весеннее солнце растапливало лед, пробуждая землю к жизни, и они радостно приветствовали Ярило. Они знали, Перун напоит землю, и Дажьбог согреет ее, чтобы созрел хлеб. А Стрибог согреет их, когда вечером они соберутся у огня, у родного очага, и сядут рядом со своими пращурами, будто те все еще с ними. Язычество не давало прерваться нити памяти, а потом они потеряли ее вместе с нашими обрядами и обычаями. Ведь тогда не было ничего просто так. Люди знали, как Ярило пробуждает землю, так я и Леда пробудим их сердца для любви, и Морана введет в этот мир их детей и успокоит их в назначенный час. Все было так просто. И человек не боялся ни адских мук, ни забвения. Он знал, что самое страшное - это там не суметь ответить перед своими предками. Ведь это они, а не мы, судили их тогда. Все было так просто... И, когда язычник смотрел на снег, он не казался ему саваном... Почему же теперь?...
Фрейя: Странно, но мне нечего сказать в ответ. Да, так оно и было во времена язычества, когда были сильны ваш Перун и наш Один. Они называли нас по-разному, но видели в нас одно. Астарта, Фрейя, Прия, Афродита. Просто Любовь. Афина ли, Маат ли. Просто Мудрость. Аруру, Кали, Исида, Инанна, Гера, Морана. Просто Женщина: подруга, мать, жена. Просто символ Борьбы. Ведь женщина всю свою жизнь проводит в борьбе.
Исида: И, в конце концов, женщина всегда побеждает. Ибо Женщина - это Жизнь. Они видели нас тогда, это правда. Но времена язычества прошли.
Геба: Почему?
Гера: Геба!
Геба: Они видели нас тогда, так почему они перестали нас видеть? Что изменилось?
Гера: Люди изменились. Они в нас больше не верят и не поверят никогда. Пройдут тысячи лет, и пройдут тысячи зим, но ни в Солнце, ни в Огне, ни в Земле, ни в своем собственном сердце человек не увидит уже бога. Времена язычества не вернутся никогда.
Дыша весенним ветром, на крышу влетает счастливая и шумная богиня растительности Нисаба, и ее звонкий смех разбивает траурную тишину.
Нисаба: Времена язычества не вернутся никогда! Гера, мать богов, ты решила похоронить нас всех?
Инанна: Опаздываешь, сестра.
Нисаба: О чем разговор?
Прия: Люди забыли нас. Они нас больше не видят.
Нисаба: И это все?
Астарта: А надо больше?! Язычество умерло!
Нисаба: Вот так вот просто? О, Астарта, сестра моя, тысяч лет не хватит, чтобы язычество умерло на этой земле! Я только недавно, вот сейчас, видела сотни язычников там, в городе.
Морана: Нисаба! Не стоит тешить нас этой ложью...
Все: Они в нас больше не верят! Времена язычества не вернутся никогда! Мы потеряли даже их уважение! Мы потеряли их любовь! Они отреклись от нас! Мы для них только их древнее прошлое!
Инанна: Слишком древнее, чтобы помнить о нем правду.
Нисаба (смеется): Мы не станем для них прошлым никогда! Ведь они всегда сначала дети.
Прия: Нисаба, ну, честное слово!..
Нисаба: А дети - всегда язычники! Они такие, какими были их предки тысячи лет назад. Они так же простодушны. Они также верят в то, что видят. И когда они видят на небе Дажьбога, они верят в него, как верят в силу Перуна, или Одина, или Ану, посылающих ливни и гром. Как верят в тебя, Прия, в тебя, Геба, когда весной ваша сила согревает землю, и они бегут по лужам без шапок и курток. И это - порыв языческой радости. Радости просто оттого, что ты живешь, дышишь и видишь солнце и небо, и ты свободен. Это ли не язычество?
Морана (робко): Язычество?
Кали-Ма: Что?
Фрейя (недоуменно): Язычество...
Исида, Гера (задумчиво): Должно быть, так. Это так.
Маат (невозмутимо): Я всегда говорила...
Геба (радостно): Это язычество! Язычество живо!
Афина: Нисаба, ты самая мудрая богиня! Пока мы тут занимались всякой ерундой, ты нашла язычников в этом безбожном мире!
Прия: Язычество живо! Все дети - язычники, - и пока в этом мире есть дети, язычество не умрет! И люди не забудут нас. Нисаба, ты мудрейшая богиня из всех!
Нисаба: Я всего лишь богиня растительности и всего лишь радуюсь весне... Язычество не умрет никогда. Оно вечно, как смена времен года.
Инанна: Но это значит, что, взрослея, они забудут нас, перестанут нас видеть?
Нисаба: Увы, сестра. Но родятся другие дети...
Инанна: А если бы они знали о нас правду, они бы ведь помнили?
Нисаба: Я не знаю, Инанна. Задаваться вопросами и искать ответы - это по твоей части. А я просто радуюсь... Величие богов застывает в веках, а весна так скоротечна...
Инанна (в сторону, тихо и задумчиво): Все так. Но, как бы то ни было, испокон веков и до сих пор величие богов увековечивают люди.