Дисклеймер. На аутентичность исторических деятелей, языка и прочих деталей заведомо не претендую и заморачиваться этим не собираюсь. Эти отрывки написаны исключительно для веселия почтеннейшей публики и не более того.
---
- Мистер, мистер! Идёмте скорее, все уже собрались, только вас ждут!
- Подождите, господин, товарищ или как вас...
- Как угодно, так и зовите, мистер президент. Идёмте, государыня ждать не любит!
- Но я не президент, вы что-то путаете. Я только сенатор Соединенных...
- Какая разница, не президент так будете. То есть уже не будете. Или будете, если захотите. Неважно, говорят вам. Идёмте! Осторожно, здесь порожек.
Зал был не то, чтобы огромен, но высотой золочёного свода, изукрашенного яркими лазоревыми небесами и изображениями парящих в них голых особ обеих полов, внушал почтение. Посередине зала находилось возвышение с золоченым же креслом, в котором сидела... нет, скорее восседала молодая женщина в старомодном платье и белом парике. На верхушке парика каким-то образом удерживалась маленькая сияющая корона. Платье тоже было вышито золотом, так что если бы идущий неизвестно откуда свет был не приглушен, вошедший рисковал ослепнуть от желтого сияния. В зале сидели в креслах и стояли небольшими группами мужчины в разнообразных одеяниях. Цепкий глаз вошедшего заметил даже алую тогу и что-то вроде очень пышного восточного... не понять, то ли халата, то ли кимоно. В это мгновение чей-то громкий голос прокричал прямо над ухом: "Его высочество господин президент Североамериканских Соединенных Штатов!" Тут же подошел высокий мужчина в советском мундире с наградами и большими золотыми звездами на погонах.
- Здравствуйте, мистер Кеннеди! Рад приветствовать Вас на нашем собрании! Государыня императрица уже спрашивала о Вас, идёмте, я Вас представлю.
...
После официальных представлений, а также знакомств с разными интересными личностями, от Цезаря, оказавшегося сухощавым рано облысевшим парнем лет тридцати-тридцати пяти, до русского премьера Косыгина(будущего премьера, поправился про себя Джон), гость был предоставлен самому себе и полчаса бесцельно бродил по залу, время от времени прихлебывая неплохое вино из фужера и пытаясь уложить в голове происходящее. Пока что оно тянуло то ли на сон, то ли на безумие. Впрочем, некая система в этом безумии была, надо было только её разгадать. Императрица все это время просидела неподвижно, время от времени к ней подходил встретивший Джона высокий человек в мундире и что-то тихо говорил, низко наклонив голову к августейшему ушку. Коронованная особа выслушивала и кивала. Скоро прием закончился и все разошлись по комнатам, которых во дворце оказалось бесчисленное количество. Почтительные лакеи ловко открывали двери перед гостями, провожая каждого в подобранное для него помещение. Оказавшись в спальне с огромной кроватью под пышным балдахином, Джон сразу же стал раздеваться, пытаясь привести мысли в порядок. Либо он проснется у себя дома, либо сон продолжится, других вариантов не было.
Он уже нырнул под одеяло, когда дверь бесшумно распахнулась и вошла... Джон сел в постели, придержав одеяло. Он бы встал из вежливости, но в одном белье это было бы слишком двусмысленно. Впрочем, императрица не обратила на его порыв никакого внимания, стремительными шагами преодолев расстояние до кресла, стоявшего возле кровати.
- Ну что, почтенный президент, Вы не слишком удивлены? - серьезно спросила молодая женщина, на этот раз без короны на голове, но в том же платье и парике.
- Признаться, удивлён. - ответил Джон. - И не называйте меня президентом, я им еще не стал.
- Ну так станете. Я же стала императрицей, сперва Российской Империи, а теперь... Теперь, когда мои верные подданные добыли механизм, движущийся во времени, можно и на большее замахнуться.
- Мы в России?
- О, нет. Мы в далеком прошлом, на одном острове в Тихом Океане. Тут спокойнее и надёжнее. Как вам мой новый дворец?
- Впечатляет. Простите, что я не обращаюсь к Вам по титулу...
- Ах, оставьте. Церемонии бессмысленны, когда имеешь дело с людьми другого языка и обычая.
- У Вас превосходный английский.
- Спасибо, у меня был хороший учитель. Вы уже поняли, зачем я собрала здесь великих правителей?
- Да, кое-какие мысли у меня возникли. Вы хотите править разными странами в разных временах?
- Разумеется. Для моей безграничной Империи мне нужны государи. Умные, достойные...
- А захотят ли они подчиниться Вам?
- Пусть служат самим себе и своей стране, в выбранную ими самими эпоху. Я всего лишь помогу им. Пока механизм времени у меня...
- ...они полностью от вас зависят, я понял.
- Не совсем так. Они могут править у себя как им угодно, но лишь у себя. А через мой дворец они могут получать помощь и поддержку из других времен. Я только помогаю, господин будущий президент. Кстати, вы еще не решили, в какое время вы бы хотели править?
- У нас республика, Вы же знаете, наверное. Так что править я буду там и тогда, когда меня выберет народ Соединенных Штатов.
- Один из моих советников предложил 1840-е. По его мнению, с некоторой поддержкой золотом, советниками и машинами из вашего времени, Вы смогли бы не только возглавить свой народ, но и отменить рабство мирным путем, без ужасов войны.
- А в своей стране рабство отменить Вы не хотите? Извините за резкость, но ваше предложение несколько неожиданно, так что...
- Не извиняйтесь, не стоит. Да, хочу. И отменю. Не я сама, конечно, а посаженный мной на правление человек.
- Этот, как там... Потьёмкен?
- Потёмкин? Нет, из него царя не выйдет, хотя наместник он был бы послушный.
- Ну да, вы же были близки... во всяком случае историки прямо называют его...
- Не стоит им верить. Да и какая разница? Здесь, сейчас его нет. Есть только Вы и я.
- Вы пришли сюда, ко мне...
- Да, для этого. Или в Ваше время дамы приходят по ночам к мужчинам для чего-то еще? - легко рассмеялась она, снимая парик и встряхивая великолепными волосами.
----
Мертвенный свет ламп заливал все пространство бункера, блестел на глянцевых сгибах карт, отражался от очков и лысин. Полюбовавшись на склонившихся над большим столом военных в разнообразной форме, негромко спорящих о чем-то, водящих по огромной карте мире, расстеленной по столешнице вместо скатерти, линейками, карандашами и курвиметрами, высокий маршал удовлетворенно кивнул и закрыл дверь. Короткий коридор заканчивался еще одной узкой дверью со стальной пластиной на месте дверной ручки. Маршал приложил к ней раскрытую ладонь, дверь распахнулась. Входить в помещение ему пришлось боком, из-за ширины плеч, на которые этот дверной проем явно не был рассчитан. В небольшой комнате его уже ждали двое. Человек со смуглым лицом и очень короткой стрижкой быстро говорил что-то высокому американцу, с сомнением качавшему головой. При виде вошедшего, оба встали. Маршал протянул руку и обменялся рукопожатиями по очереди - сперва с японцем, потом с янки.
- Здравствуйте, господа. - Маршал опустился во вращающееся кресло и взял приготовленную для него чашку дымящегося кофе. - Я думаю, нам много что нужно обсудить.
- Мистер Холованоу, не могли бы Вы сказать нам, в каком качестве мы здесь находимся? - начал американец. Японец молча кивнул, показывая, что хотел бы задать тот же вопрос.
- Государыня императрица дала мне понять, что видит в нас прежде всего профессионалов своего дела. - Начал маршал. - Как вы знаете, я подчиняюсь лично ей, а вы, если конечно подпишете контракт, будете подчиняться мне.
- Контракт - это одно, - продолжал гнуть свое американец, - Но есть ведь еще патриотизм и верность. Не говоря уже о том, что мы здесь неизвестно кто. Сегодня нас примут на службу, а завтра? Мы же даже не подданные её величества.
- Если захотите, то можете стать гражданами Империи хоть завтра. - сказал маршал. - Но только если захотите. Я, например, продолжаю оставаться гражданином СССР. И не намерен менять свою Родину на что-то еще.
- Вам проще, вы русский. - Начал было американец, но тут до него дошло. - А есть другие варианты? Если мы не наемники и не граждане этой вашей Империи, то кем же мы будем? И как мы можем заключать контракты о военной службе другому государству?
- Очень просто, господа. Вы же знаете и сами видели, что в Империю входят, пока формально, но скоро это станет непреложным фактом, разные государства. В том числе те, которые вы с полным основанием можете считать своими. Например, президент...
- Да, я знаю. Но это значит, что я обязан служить народу США, хотя бы и в другом времени. Но именно США, а не Империи.
- В том-то и дело, что служа Империи вы тем самым будете служить своей стране наилучшим образом. Формально вы будете считаться делегированными своим правительством...
- Каким именно правительством?
- Выбирайте любое. Если вы сочтете для себя правильным подчиняться президенту Кеннеди или Рузвельту, которые уже у нас, будет проще. Если кому-то другому, то сложнее, но вопрос в принципе решаем.
- Нет, Вы не поняли. Мне все равно, какому президенту служить. Но мне не все равно, воевать ли на стороне своей страны или же на стороне Империи, подчинившей мою страну.
- Я бы тоже не стал служить кому-то, завоевавшего мою Родину. - кивнул маршал. - Но об этом речь не идёт. Ваша родина осталась независимой, как Вы знаете. Мы по сути создаем новый мир. Даже целую новую группу миров. И в ней наши страны: Россия, Япония, Америка, как и другие, изначально входят в союз, именуемый Империей. Или вам не нравится это название?
- Мне лично нравится. - Заговорил молчавший до сих пор японец. - Хотя я бы предпочел служить другой династии, как Вы понимаете. Но если так сложилось, пусть. Дело тут в другом. Можем ли мы быть уверены, что если согласимся, разумеется с позволения своих собственных правительств, служить Империи, нам не придется потом воевать со своими? Или же жертвовать жизни моих сограждан, японцев, или его сограждан, или ваших, на войне, которая нашим родным странам не нужна?
- Толковый вопрос. - согласился маршал и, собираясь с мыслями, отхлебнул из чашки. - Начать с того, что все военнослужащие Империи набираются по контрактам, точно так же, как и мы. То есть сознательно соглашаются воевать за Империю. Интересы же Империи... - он сделал еще глоток, после чего продолжил. - Прежде всего заключаются в целостности и единстве стран, в неё входящих. Добровольно вошедших в неё, а не подчиненных силой либо хитростью. Вы же согласны, что единое торговое, культурное и информационное пространство лучше, чем тот хаос, каким была международная политика в наше время? - его собеседники кивнули.
- С другой стороны, богатство Империи зависит от богатства всех стран, в неё входящих. То есть она не заинтересована в ослаблении кого-то из своих. Но это всё слова, как вы понимаете. Мы не политики и поэтому я не буду вас уговаривать. Скажу лишь, что на время вашей службы, исходя из тех должностей, которые вы займете, именно вы на деле будете определять цели и задачи имперских ВВС. И никакие стратегические решения в нашем виде вооруженных сил не могут быть приняты вне и помимо вашего участия.
- Но мы будем обязаны исполнять ваши приказы, а также приказы Императрицы? - уточнил американец.
- Да. Но вас никто не может принудить поступаться своей совестью и честью.
- В таком случае я согласен. - спокойно произнес американец. По-видимому, решение было им принято еще до разговора, но для чего-то ему был нужен этот разговор. Японец же молча кивнул, но вслух соглашаться не стал. Маршал обратился к нему:
- А Вы, мистер Гэнда?
- Я сперва получу согласие моего Императора и уже тогда буду считать себя поступившем на службу вашей Императрице. - ответил японец. Маршал кивнул.
- Ваше право. Всего хорошего, джентельмены.
- Я думал, вы скажете "товарищи". - Улыбнулся американец.
- Товарищами мы безусловно станем, но пока для этого недостаточно знакомы. - Вернул ему улыбку маршал. - До свидания.
Дверь за ним закрылась. Янки повернулся к японцу.
- Ну, что скажешь?
- Мне думается, он доверенное лицо Императрицы. - произнес тот.
- Разумеется. Это просто-таки бросалось в глаза на приеме. Но что собой представляет эта их Империя?
- Уже не их. Наша. - уточнил японец.
- Разве?
- Да. Он поймал нас. Если по сути решения будем принимать мы, кроме самых общеполитических, у нас нет возможности отказаться. От такого не отказываются. Потому что иначе вместо нас тут будут сидеть какие-нибудь немец с китайцем.
- Положим. Ну и что? Кто нам помешает помогать своим родным странам, а не всяким прочим?
- Ничего, кроме долга. - Бесстрастно ответил японец.
- Пожалуй... - американец задумался. Японец встал, открыл утопленный в стенную нишу мини-бар, достал бутылку виски и показал собеседнику. Тот кивнул. Ночь только начиналась.
---
- Хм, забавно. Значит, это и есть ваша самая главная тайна?
- Да. Будь моя воля, я бы никогда ее вам не раскрыл, но к сожалению это необходимо. К тому же вы не политик, вы творец. А значит не сможете использовать эту тайну в своекорыстных целях.
- Господин Рябов, вы в этом действительно уверены?
- Конечно. Я в некотором роде специалист по творческим личностям. У себя на родине я в основном ими занимался. Ну и политиками немножко приходилось...
- А вы разве не из той же страны, что и я?
- Нет. Даже не с этой вашей планеты.
- Но... а, понимаю. Ваш мир наверное придуман и Вас вытащили из него с какими-то целями.
- Вытащили - самое подходящее слово. К счастью, вовремя. Мне пришлось учить ваш язык, ваши обычаи и манеры. Я прочитал книгу о себе. В ней, конечно, нет ни слова правды, но попасть в мой мир моим новым господам она помогла и этого достаточно.
- То есть описанный мир может сильно отличаться от своего описания?
- Что касается людей, то да. Но все события в нем будут именно такими, как в тексте. Это как с исторической летописью, понимаете? Летописец может придумать мотивы, может переврать слова и поступки, но все факты он укажет правильно, вопрос только в интерпретациях.
- Вы, как я понимаю, из будущего?
- Да, события той книги, которую использовали для наведения машины перемещений на мой мир, происходят примерно через полтора-два века от вашего времени.
- А судя по вашей фамилии, вы русский, или же ваши предки были русскими, так?
- Нет, я взял эту фамилию для удобства. Но хватит обо мне, давайте лучше поговорим о вашей задаче. Вам предстоит, после перемещения в 19 век, найти одну особу...
- Моего главного героя, я правильно понял?
- Нет, господин писатель. Одну из героинь вашего первого романа.
- Гм... это кого же? Неужто госпожу Эстер?
- Мы в вас не ошиблись, господин Чхартишвили. Вы сразу поняли, кто из персонажей самый полезный для Империи.
- Но... она же очень опасна, да и согласится ли?
- Не волнуйтесь, когда она узнает о своей безвременной кончине, согласится. По себе знаю, в таких ситуациях не приходится долго выбирать.
- Ну, допустим... а почему именно я?
- Кто же лучше автора знает своих героев? К тому же, в этом есть справедливость, вы согласны? Кто кого сочинил, тот того и приглашает.
- А может, моего главного героя?
- Нет, господин писатель. Позже, когда Империя окрепнет, он может быть полезен. Но не сейчас.
- Вам бы Киплинга, вот у него были строители империй...
- Обойдемся. С госпожой Эстер мы сможем вырастить и воспитать киплингов в своей среде и в любом количестве. Так как, вы согласны?
- А если нет?
- Тогда мы вернем вас в родное время и попрощаемся с вами.
- Нет, не надо. Я согласен.
- Странно, чего вам бояться дома? Убийцы вас не подстерегают, долгов у вас нет, гонорары большие. Сидите да пишите свои романы.
- Но там у меня нет и никогда не будет возможности самому испытать то, что пережили мои герои. А здесь, сдается мне, меня ждут весьма увлекательные приключения.
- Ждут, в самом деле. Подпишите вот здесь.
- Кровью? Ладно, шучу. Так, куда мне теперь?
- Пройдемте за мной.
- Как успехи, господин куратор?
- Отправил еще одного книжника куда нужно. Всё как дома когда-то... Ну что, брат, как служится?
- Вашими молитвами, брат магистр. Все в порядке. Первый набор в нашу Академию Имперского Управления прошёл благополучно, учим ребят...
- Знаю, брат ректор. Я их видел. Кровь с молотком, как говорится у русских.
- Немцы удобнее, брат. Их у нас больше половины, вы же знаете.
- Да, но имперский язык все же русский. Как у тебя с ним?
- Учу каждодневно по сто слов.
- Разговаривай больше. Вызывай к себе русских студентов для бесед.
- Как скажете, орёл наш...
- Перестань. Здесь это государственная птица, причем двуглавая. Почти как мы с тобой. Кроме нас во всей Империи нет никого с родины, знаешь же. Мы теперь не просто братья, а почти как эти, сросшиеся уроды... саамские близнецы.
- Да. Я бы, на месте Императрицы, ни за что нам двоим не доверял.
- Она умнее тебя. Мы здесь чужие и потому нам не остается ничего, кроме как служить Империи. А то, что мы друг за друга держимся, так это даже полезно. Для Империи, я имею в виду. Когда служащие тесно связаны и готовы на всё ради дружбы, это ли не прекрасно?
- В этом подлинный имперский патриотизм! Сейчас запишу и дам указание преподавателям развить эту тему в лекциях.
- Так и сделай.
- Я слышал, скоро у меня конкурент появится? Какая-то донна?
- Появится, но она тебе не конкурент. У неё другой профиль и своя специфика. Её выпускники никогда не станут чиновниками Империи.
- Это хорошо. Ты меня успокоил, брат.
---
- Леди Эстер, рад Вас видеть.
- Не могу сказать, что взаимно. Из-за вашего писателя я осталась без своего детища, без дома и без милых учеников.
- Вам угрожала опасность, наш долг был спасти столь талантливую женщину.
- Очень мило. Скажите, вам этот бумагомарака очень нужен? То есть был очень нужен?
- Почему "был"?
- Боюсь, что ему нездоровилось, когда мы возвращались. Биология с медициной такие увлекательные науки, один из моих мальчиков недавно сделал мне такой милый и полезный подарок... я им воспользовалась. Признаюсь, это был душевный порыв. Я же дама, в конце концов, мне простительно.
- Да, понимаю. Ничего, если понадобится, вытащим еще одного писателя, то есть того же, но из немного иного времени.
- Это возможно? Какая прелесть! Значит, я могу...
- Не можете. Развлечения такого рода не предусмотрены в нашем плане работы с машиной перемещений. Все её включения расписаны по графику, изменять который может только сама Императрица. Будете на аудиенции, можете обратиться к ней с просьбой, но не думаю, что она согласится.
- В таком случае чем же мне заняться?
- Восстановить систему эстернатов, конечно.
- Это работа, но должно же быть у меня хобби?
- Могу предложить заняться еще одним писателем, его нужно будет контролировать. И помогать ему, конечно.
- Помогать в чем?
- Когда мы доставим его сюда, в столицу, нужно будет помочь ему осознать свой долг перед Империей. Ему предстоит много работы. В его книгах есть разные полезные для нас люди... к сожалению, они разбросаны по разным книгам, так что за каждым придется ходить отдельно. И не всегда это будет приятным для автора. За кем-то он пойдет как спаситель, а за кем-то как приманка.
- Ну что же, уговорить мужчину на подвиг, занятие достойное дамы. Я могу почитать его книги?
- Не просто можете, должны. Вот, для вас приготовили почти все плоды его литературного труда.
- О Боже! Он сам всё это написал?!
- Да. Не волнуйтесь, торопиться нам некуда, почитаете в свободное время. Он пишет легко и увлекательно.
- Ну, по крайней мере это оригинально. Прикажите вашему слуге отнести все книги в мои апартаменты. И заодно мне нужен для них новый шкаф.
- Сегодня же доставят.
- Только обязательно морёного дуба, пожалуйста. Я люблю этот цвет.
- Непременно, леди Эстер.
- Брат, что такого ценного в этих книгах?
- То, что тебе нужно больше всего, брат ректор.
- Что же это?
- Педагогические кадры, конечно. Толковых предметников у тебя хватает, но увы, не по всем дисциплинам. А вот лаборантов и ведущих практических занятий совсем мало.
- Гм... но как у тех персонажей, которых ты, брат магистр, подсовываешь мне в Академию, обстоят дела с патриотизмом?
- Никак не обстоят. Им это не нужно. Патриотизмом пусть студенты занимаются, им за это стипендию платят. Мы же их должны учить не только теории, но и продуктивной работе на благо Империи. Этим наши новые педагоги и займутся.
- Надеюсь, научат чему-то полезному...
- Научат, брат. Я уверен. Дона Уолтера Падика можно будет сразу назначить доцентом какой-нибудь из кафедр. Дипломатии, например... или Организации досуга. Впрочем, это уже на твое усмотрение, брат ректор.
---
(прошло полгода)
- Брат магистр, ты не держишь слова. Обещал мне новых преподавателей и где они?
- Прости, брат ректор, не вышло.
- Что значит "не вышло"?! Я точно знаю, что некоторые из персонажей этого вашего "короля ужасов" уже здесь! Но почему-то не у меня в Академии. Как это понимать?
- Прими со смирением, брат ректор. Я тебе обещал старину Уолтера? Увы, он никак не может возглавить кафедру. Потому что он уже возглавляет Педагогический Институт. Мсье Линож назначен его заместителем, остальные тоже пойдут к нему. Указ Государыни, ничего не поделаешь.
- Ну, если так... но я могу рассчитывать на внимание к нуждам Академии?
- Конечно. Составь список вакансий и свои предложения, они будут учтены. Как только появится "окно" в работе машинки, вытащим кого запросишь.
- Список у меня уже есть, а вот предложения... через месяц, хорошо?
- Да, брат ректор, раньше машинка все равно не освободится.
- Товарищ полковник, разрешите спросить?
- Спрашивай, Витя. О чем хочешь спроси, сегодня я тебе на любой вопрос отвечу. Ты уходишь от нас, из штаба, на периферию. Если что там у тебя пойдет не так, спрос будет только с тебя. Мы уже за тебя не отвечаем, понятно?
- Да я понимаю всё, но сейчас, на отвальной, хочу спросить, вдруг вы знаете?
- Я, Витя, почти всё знаю. Работа у меня такая. Спрашивай, говорю, я же разрешил.
- Товарищ полковник, я тут случайно узнал... У нас в столице именным указом матушки Императрицы новый ВУЗ открывают. Педагогический. Так туда таких жутких типов набрали, что волосы дыбом.
- Не, Витя, не верю, что ты о наших доблестных педагогах что-то серьезное узнал.
- Это почему?
- Потому что волос у тебя как был черным, так и остался. А узнал бы - поседел.
- Так я спросить хочу, зачем нам такие учителя?
- Тебе-то уж точно незачем. А вот Империи нашей без них каюк.
- Так-таки и каюк?
- А ты думал? Как ты знаешь, у нас в Империи каждой твари по паре. Полным-полно ненадежных типов, прохвостов, жуликов, а то и скрытых врагов. Но все они нужны, без них работа на важных участках встанет. Их всех нужно контролировать, как ты понимаешь.
- Ну да, но ведь этим вы занимаетесь?
- Нет, мы, Витя, только информацию собираем, систематизируем и кому надо передаём. Этого мало. Чтобы всяких-разных в узде держать, надо что?
- Что?
- Надо чтобы они боялись. Чтобы было кого бояться. А поскольку никакого там КГБ или Гестапо в нашей Империи нет и быть не может, расстрелами мы не занимаемся и в Сибирь никого не ссылаем, нужно пугать чем-то другим. Причем таким, чтобы кто угодно испугался, даже самые циничные и прожженные. И самые глупые и нечувствительные тоже.
- Но ведь их же, пугальщиков этих, в педагоги отправили, а не в тайную канцелярию какую-нибудь.
- Э-э-э, Витя, нету в тебе системного мышления. Кадры - основа всего, понимаешь? Педагогический кого выпускает? Учителей. А учителя учат кого? Детей. Понял?
- Извините, товарищ полковник, нихрена не понял.
- Запомни, дурья башка. Пугать отдельных врагов наши учителя конечно будут, но это так, мелочи. На этом державу не построишь. Держать в узде надо не единицы, а весь класс чиновников. Для этого нужно очень много пугал. Формально они не будут называться жандармами или гэбистами, они учителя. Учат детей и взрослых порядочности и законопослушанию. Теперь понял?
- Вроде бы...
- Вот. Веди там себя хорошо, а то к тебе тоже придут, хе-хе.
- Ну, придут. Что я им, дитё?
- А у тебя дети есть?
- Пока нет, но скоро надеюсь появятся. А что?
- Вот и у чиновников тоже есть или появятся. Тебя может быть и не запугаешь, допустим у тебя нервы стальные и ты совсем ничего не боишься. А если с твоим ребенком поговорит по душам кое-кто из тех самых учителей? Приятно тебе будет слышать его крики по во сне по ночам? И платить психологам, а то и психиатрам? Но это еще не самое плохое. Хуже, если над твоим ребенком возьмут шефство, а после отправят в тот же Педагогический учиться. Что, проняло?
- Да... зря вы мне это рассказали, Константин Константиныч.
- Не зря, Витя. Помни об этом. И береги честь мундира. Ради своих деток, хотя бы. И своей спокойной старости.