Аннотация: Ученье, как говорится, свет. Но становиться светочем магии, распугивая вурдалаков и домовых, нет никакого желания. Диплом всё ближе, Ректор всё строже, а жизнь... а жизнь то, оказывается, начинает быть интересной! Тоже из старенького. Возможно, замершее на совсем, ибо никаких предпосылак продолжения за год так и не нашлось, но выбрасывать и удалять - жалко.
Ни слова о магии
*Цензурного уж точно не найдется, - примечание героини по поводу лично выдуманного названия летописи своей нелегкой жизни
Предыстория. Ужато-цензурное
- Да полезай ты, вздорная девчонка! Не то хуже будет! - я почувствовала, как очередной пинок пытается сдвинуть меня с места, но держалась крепко, не отпуская побелевших пальцев от перекладины. Обернулась и мстительно проорала в пыхтящее красное лицо:
- НЕ-ЕТ!!!
- Как миленькая полезешь!
- Ни за что!
- А я говорю!..
- Не дождешься!
Таким макаром я могла пререкаться хоть целый день, но, думаю, никто этого таланта не оценит, а жаль. Интересно, как со стороны смотрелся процесс принудительного заталкивания великовозрастной девицы в пышном дворцовом платье в крошечную карету, на козлах которой битый час переминался возница, а вокруг величаво вышагивал старшина полка, сурово обозревая окрестности в поисках нечаянного затесавшегося на охраняемую территорию шпиона? Я могла только завидовать свидетелям нашей перепалки. Несмотря на отлично по риторике, убедить собственного отца в неисполнимости его замыслов, противоречащих моим, я не могла. Только тихонько поскуливала в перерывах бранного диалога, когда отец переводил сбившееся дыхание - насильно запихнуть меня в карету можно было разве что предварительно огрев дубинкой по голове, но эта идея, слава богам, до отца пока не снизошла.
Пятнадцать лет я упивалась свободой в загородной резиденции, на пару с младшим братом, а на шестнадцатый отцу взбрело в голову, что мне необходимо образование. Магическое. Против магов лично я ничего не имела, но самой становиться этаким сверхчеловеком не хотелось и не моглось - никаких способностей я за собой не замечала, а учащуюся за деньги короны выскочку в магучилище (или, как говорится в официальных документах - Магической Школе при королевском дворе) не примут, как пить дать.
Брату, впрочем, повезло меньше - его отправляют в Приморские войска, в ученики генералу армии. Высокий чин, конечно, но я б на его месте не радовалась так бурно - на берегу селились нелюди, часто захаживали и в города. Кто знает, что у них на уме. Мне и проверять-то не хочется, сказка это, или действительно случалось, что вампиры похищали девушек из прибрежных поселений. Говорят, их даже видели неподалеку. Вот только на свои имена они уже не отзывались и внешне мало напоминали человека.
- Мита! - отец осмелился повысить голос выше пределов допустимого, заставив меня едва ощутимо поморщиться. Не любила я криков, лязга мечей, стачек и тем более войн. Не любила, но приходилось мириться - в нашем мире это равносильно понятию жизни. Я всегда хотела изменить этот мир, познать истинную мудрость, найти выход без применения силы... хотела, но не могла. Интересно, а маг в силах исправить эту мировую несправедливость?
- Папа! Я! Никуда! Не! Еду!
- Да-а?! Лишу наследства!
- Не посмеешь! Я твоя единственная дочь!
- Ты так в это уверена? - отец прищурил глаз и с вызовом глянул за мгновенно прикусившую язык меня. Мой родитель всегда отличался примечательной внешностью и склочным характером, позволяющим ему едва ли не ежедневно ругаться с матерью и заводить себе новую пассию, с которой он уже на следующий день пребывал в натянутых отношениях - такого знания витиеватых ругательств в его тщедушном теле никто не предусматривал, и придворные дамы с визгом бросались прочь от такого кавалера, а там уж и матушка возвращала блудного мужа в лоно семьи. Никаким сладострастием мой отец никогда не страдал, просто любил показать свою гордость, так что о внебрачных детях я и не думала.
Наверное, на моем лице было описано полное отрешение от жизни, так как отец внезапно покрылся красными пятнами, уткнувшись взглядом в пыльную дорожку, пробормотал:
- Ты неверно подумала, дочь. Просто Виллиса... мы ожидаем пополнения в семье.
- И ты меня гонишь из дома в такой момент?!
- Твоей матери сейчас нужны тишина и покой, а вы с Дереком этого обеспечить никак не можете.
- Но не на семь лет же мне покидать дом?!
- Мита, послушай... ты почти взрослая, нужно искать тебе супруга...
- Никогда!
- Знаю, - он криво усмехнулся, - поэтому и нашел выход - находясь за стенами училища, ты будешь свободна от долга наследницы. На срок обучения, разумеется, но тогда тебе будет уже больше, чем 21, и ни один уважающий себя аристократ не захочет брать себе в жены магичку-перестарку. Ты ведь всегда просила о свободе... Вот она и есть - бери и пользуйся.
- Но... ты... мама... я не могу вас бросить...
- Справимся и без тебя, езжай. Тайрон присмотрит за тобой и в пути, и на месте, так что не пропадешь.
Эх, ну почему я позволила отцу себя уговорить? Заупрямься я, все могло бы сложиться иначе...
Запись первая. Упадническая
Я неохотно полезла в указанном мне направлении, отплевываясь от паутины, норовящей залезть в рот. В сложившейся малоприятной ситуации мне было страшно обидно, что ни один из великих магов не придумал действенного заклинания против пыли, плотным слоем засыпавшей узкий лаз между стеной и печью.
- И вылазит, чертяка, на меня ка-ак попрет! - зычным голосом возвестила нанимательница, осторожно заглядывая за выступ печи. Пролезть она сюда не могла - дородная женщина, я по сравнению с ней анотомический скелет. Впрочем, я по сравнению с большей частью людей излишне тощая. Жердь, палка, доска. Какие только прозвища мне не давали сокурсники. Но я стоически выдерживала всевозможные нападки. Воля у меня есть (в отличие от лишнего жира). Полезла же я за эту несчастную печь, которая просто вопит о необходимости срочной уборки. - Ну, я его заступопом да по башке, а он деру. Ору - кто ж знал, что в наших краях такое непотребство водится, а он шасть в дыру тама, за печкой - и ни слуху, ни духу. Якись, нежить какая-то. Я - к чароплетам, они на соседней улице, в лавке своей чародейской штаны просиживают, - далее следовал рассказ о неправомерности действий некоторых магов, изобилующий цитатами их высокопарных речей, приводить которые я из воспитания и уважения к нашей братии не стану. - Значит, тебя прислали, деточка? Чем же ты так провинилась, Ректор совсем разум порастерял, девочку на мертвяка отправить. У, шельма, вомпэра на него нету.
Я скептически хмыкнула. Противиться мнению Ректора, натравив на него всего-то вампиров? Да это чистое самоубийство. Значит, я самоубийца с особо извращенной психикой. Сколько раз я встревала в планы Ректора, ломая их одним только своим присутствием? Не счесть. Бланка в Школе на меня не хватило, пришлось новый заводить. Но я ж не со злости и даже не специально - просто такая вот я уродилась. Аномальная...
Когда же у меня закончится эта разнесчастная практика? Именно у меня, у всех остальных адептов каникулы (пускай и последний день, наоборот, он самый-самый), а я как обычно рыжая. Хотя характерным цветом волос не обладаю, скорее наоборот. Заурядная серая мышка, должная все время корпеть над учебниками. Кто ж знал, что я исключение из правил?
Я задумчиво принюхалась. Животные замашки, но иначе я не могу - магию я именно чую. Кто-то слышит (чаще, люди), кто-то видит (исключительное свойство эльфов), кто-то осязает (кажется, потомки смешанных браков, они отличаются характерным набором странностей - половина крови она есть половина), а вот я - чую. Кажется, нюхают магию оборотни и прочие с двойной ипостасью. Но я отличаюсь удивительным (в первую очередь для окружающих - ведьма вроде как не должна быть похожа на людей, но, простите, кто я в таком случае?) постоянством во внешнем виде. По крайней мере, припадочных ночей в образе волкодлака не припоминаю.
Я брезгливо отряхнула руку, к которой прилипло что-то белесое, по форме напоминающее мышиные экскременты. Фу, гадость какая. Не везет, так не везет. Если Ректор вздумал поиздеваться над несчастной, побитой жизнью наследницей древнего рода (мной, то бишь), то в пути по достижению задуманной цели его не остановит ничего. Даже мое подломленное душевное состояние. Точнее, именно последнее наиболее радовало Ректора. И кто меня просил поступать на его факультет? Никто. Сама напросилась. Наивная дурочка, думала, что старый друг отца и после его смерти останется верен клятве на крови. Как же, держи карман шире - клятвы с магами заключаются только на срок жизни либо мага, либо (что гораздо распространеннее - маги не дураки) человека. И за что Ректор так на меня ополчился? Не за мою же врожденную вредность? Помнится, мама говорила, что маг накладывал на только что родившуюся меня заклятие судьбы, а я по малости лет и неразвитости извилин мозга (боюсь, это свойство моей черепной коробки преследует меня на протяжении всей жизни) перепутала его с пеленкой. Ну, теперь я тоже оказалась по уши в продуктах пищеварения, так что мы квиты. Как бы ненавязчиво намекнуть об этом Ректору?
Так, а вот и дыра. И по-прежнему никакой магии. Дохлый номер, скорее всего та "нежить", что набросилась на хозяйку этой хибары - заурядная крыса-переросток, в этой пыли и вурдалак потеряется и выход не найдет, задохнется от аллергии. Ну, в крайнем случае, мелкий шкодник, только магию свою порастерял. Отощал, бедняга. С этакой психованной бабой чудо, что он вообще жив остался, после заступа-то.
Я тяжело вздохнула, пятясь из-за печи. Неосторожно свалила кочергу, и та мстительно наподдала мне по пятой точке, попутно свалив гору горшков. Остановить заваливающуюся башню я не успела, и хозяйка подошла уже к живописно разбросанным по давно не подметаемому полу черепкам и вперила в меня недружелюбный взгляд. Кажется, о премиальных мне следует забыть...
Запись вторая. Трудобудничная
- Что-то еще? - невозмутимо поинтересовалась я у посетителя - молодой женщины с пепельными волосами и большими грустными голубыми глазами побитой дворняги. Кроме волос и глаз ничего особенного в ней не было. Как в виде магических дарований, так и в цели визита.
Я скрупулезно перепроверила каждую завитушку в витиеватом послании эльфам (в четвертый раз, назло Ректору, посадившему меня на раздачу), где более половины официального (!) документа занимали впечатления от красоты эльфийских лугов, постоянные тошнотворные (через абзац) приступы уважения к фигуре Верховного Мага и прочее, прочее... У меня аж рука устала от тягомотной велеречивости!
- А я вас правда ни от чего не отвлекаю? - подозрительно переспросила пятый раз за последние десять минут клиентка. Она тугодум что ли?
На всякий случай я отложила перо в сторону, вперяясь в нее откровенно-скучающим взором. Женщина "отмерла". Хотя лучше бы она молчала...
Подобную тарабарщину я последний раз слышала из своих собственных уст, сдавая итоговый, идущий в аттестат экзамен по риторике. Я настолько быстро и непонятно выражала свои мысли (пересказывая летопись сражения под Гердой, где гномы победили тролей, следовательно, именно низкоросликам и принадлежит летопись о былом сражении, а историки из них никакие), что под конец, когда я предложила поведать аудитории о Развале (трактат на сорок свитков), экзаменатор, стремительно побледнев, выхватил у меня из рук аттестационные документы, расписываясь под своим предметом. Оценку я потом нашкрябала в коридоре, выплюнув скомканные мякиши хлеба из-за щек, "помогавшие" для особого стиля моей неразборчивой речи. Оценила я свою задумку на "отлично".
- Подождите, - очнулась я, разобрав какую-то фразу. Ее смысл мне не понравился, - вы хотите сказать, что это были вампиры?
Посетительница пристыжено кивнула. Я махнула рукой - мол, продолжайте, и поток слов, слившихся воедино, накрыл меня с головой, затягивая в водоворот мыслей.
Вампиры... Вот уж кого не ожидала увидеть в Столице и на подступах к оной. По указу короля всех подозрительно-клыкастых субъектов препровождали (уважив предварительно чем-нибудь тяжелым по темечку) в городскую тюрьму, откуда выход был один - на плаху. Ох, не завидую я обычным заключенным. Наверно, после встречи с таким соседом по камере они зарекались впредь нарушать Закон.
Самый близкий вампирский город - Армэн - с прилегающими к нему землями находился у побережья Грандского моря, за Армэнскими горами, которые и дали название Долине, появившейся на побережье всего несколько веков тому назад. Горы были в меру пологие, но неприступные из-за расплодившейся в болотистой местности нечисти, так что единственным путем в Ромерию оставалось сначала пересечь Вековые топи (не увязнув в трясине, заполонившей земли от гор и до залива), добраться до Порта (минуя разбойничьи отряды, патрулирующие ничейные земли), пройти во Врата Приморья (охрана там о-го-го, незаметно не проскочишь) и далее по человеческой территории, где каждый с кулаками и различными колюще-режущими предметами, а то и со связкой чеснока по зубастому рылу, набросится на чужеземца.
Как же вампир оказался на человеческой территории? Ни один магический посыл (хотя магов у них вроде как нет) не перебросит из Приморья в Ромэр, как ни старайся. У магов тоже есть свои пределы. И они начинаются там, где заканчивается относительная безопасность здоровью. Такой перенос угробит с десяток Высших Магистров.
- Бездна, - ругнулась я (не люблю общепризнанные ругательства - пришлось свои придумывать), случайно задев локтем плохо завинченную чернильницу. Чистые бланки на столе, за которые Ректор мне голову оторвет и скажет, что так и было, изменили цвет со светло-желтоватого на глубокий фиолетовый. Я взмахнула рукой, провыв на одной ноте очищающее заклинание. Пергамент встопорщился и загорелся. Я заорала так, что девица на стуле напротив вздрогнула и перевернулась вверх тормашками вместе с неустойчивой мебелью.
Я труп. Еще дышащий и даже временами мыслящий, но труп. Интересно, каким изощренным способом Ректор лишит меня жизни?
Ладно, оплакивать меня никто не будет: дядюшка не признавал во мне родной крови, а братья... Об этих чудесах природы и говорить не стоит. Тем более, братья они мне только на бумаге. С гербовой печатью, королевским росчерком, но все равно бумаге. В нужник с такой сходить только и годиться. Насколько мне известно, моя горячо любимая "тетушка" заимела своих разлюбезнейших деток на стороне. В стороне конюшни, точнее сказать. По поведению (и как только дядя передаст им "дело своей жизни"?) на конюха они и похожи, хотя смазливыми личиками все пошли в мать.
- Вы в порядке? - запоздало вспомнила я о кувыркнувшейся посетительнице. Женщина выбралась из стульего плена (обломившаяся ножка заставила меня сдавленно застонать), фыркнула, поправила юбки и с зубодробительным скрежетом потянула на себя окованную дверь. Открыла, вдоволь попыхтев, и юркнула в получившуюся щелочку. Что ж, скатертью дорожка. Тем более вечер на дворе, надо собираться, а не слушать бредни экзальтированной девицы.
Я повернулась к окну, за которым сгущались ранние осенние сумерки. Кажется, еще вчера было лето, солнце, прогревшаяся вода Ведовой, несущая по своей глади торговые суда в Порт, а сегодня уже скучные лекции и работа, работа... Может, не стоило рушить ту башенку? Ну, была бы голубятня, щит же поставить не трудно. Нет, я пошла на радикальные меры. За что и поплатилась. Как обычно.
- Можно? - вкрадчивый мужской голос заставил меня выбраться из паутины воспоминаний и посмотреть на вошедшего. Высокий мужчина примерно двадцати пяти лет, но, может, и старше - глаза резкие, колючие, насыщенного фиалкового цвета. Скептическая гримаса на красивом лице. Одежда обычная, но куртка странного покроя - в плечах плотно обхватывает, а на груди виснет пузырем. То ли похудел, то ли так задумано... Впрочем, у каждого свои понятия вкуса.
- Конечно, - приветливая улыбка номер семь, означающая "как же вы мне все надоели, но дело есть дело", стянула мне кожу на скулах, заставляя глаза предательски слезиться. Смех сквозь слезы, вот ты какой! - Присаживайтесь.
Я моментально избавилась от глупой ухмылки, деловито (вот какие мы важные) вороша бумаги по столу.
- Кхм, - привлекая мое внимание, кашлянул посетитель. Нет, когда кончится этот нескончаемый поток жалобщиков? Мое дежурство уже час как окончено.
- Да-да?
- Я пришел просить о помощи... - заговорил гость. Я на миг оторвалась от бумаг, перебивая:
- Второй корпус, третья дверь слева от Главной башни. Составьте жалобный лист и подымайтесь на второй этаж, там работает круглосуточный маг, он вам обязательно поможет. Желаю удачи. Следующий!
- Подождите-ка, давайте для начала разберемся, - не покинул стула (наспех заворожила, может, Ректор не приметит? Только б этот не сильно на нем раскачивался!) наглый необразованный субъект - на двери же разборчиво написано (я старалась, как могла, хотя почерк у меня, мягко говоря, не очень): "Прием заявок от населения 3 - 7 часов пополудни. Администрация МШ". То, что в администрацию Школы я не входила, я скромно упустила. Приятно, когда тебя считают магистром. Да и видок у меня соответствующий - с темными кругами под глазами и усталым лицом я, наверное, выгляжу под сорок.
- С чем разберемся? - удивилась я.
- С возникшими у меня и моих... друзей проблемами.
- Да пожалуйста! Я тут хоть до завтрашнего утра просижу, выслушивая вашу проникновенную речь, преисполненную печали о своей так рано загубленной жизни!
- Вы шутите, надеюсь?
- Надейтесь, - туманно ответила я, отбрасывая перо. Сегодня явно не мой день.
- Вы давно здесь работаете? - хитро прищурился мужчина.
Я бросила взгляд на настенные ходики с выдернутой кукушкой. Видно, какому-то прежнему владельцу кабинета она сильно действовала на нервы.
- Уже пять часов, - с обезоружившей моего собеседника честностью ответила я. Посетитель попытался спрятать смех под внезапным приступом кашля, но вышло плохо. Я хмуро в упор глянула на его сморщенную от загнанного внутрь смеха физиономию, и он как-то сразу подрастерял свое хорошее настроение. Умею я портить людям жизнь одним своим наличием.
- Так что вы хотели сообщить? Побыстрее, пожалуйста, моя смена уже закончена.
- Так почему вы все еще здесь?
- Документы на имя Ректора заполняла. Так вы будете говорить, или мне вас выпроводить силой? - я как бы ненароком сложила пальцы в телекинетический узел.
- Буду говорить, - поспешно уверил меня гость.
- Слушаю, - великодушно позволила я, деловито закинув ноги на стол. Эльфийские туфли за целый день натерли ноги, но я не сняла бы эту красоту даже при подступающей гангрене. Нежно-зеленые, под цвет моих глаз на остром высоком каблуке. С утра идти еще куда ни шло, но измотанной, под вечер... Наверное, до жилого корпуса босиком пройтись придется.
Я перехватила удивленный взгляд мужчины, резко одернув задравшуюся мантию. Ну да, облегающие кожаные штаны бравой воительницы. А что еще можно надеть под эту хламиду? Не голой же ходить!
- Говорите же! - не вытерпела я его нездорового разглядывания.
- А? - очнулся жалобщик. Я повторила. - Простите, задумался, - ага, я даже знаю, о чем. - Я хотел поведать вам о вампирах.
Вот, и этот туда же. Невозможно. Массовые галлюцинации? Беспробудное пьянство? Наследственные психические заболевания? Город сходит с ума. Эпидемия вампирофобии. Ректор обрадуется, давно хотел защитить патент по психологии. Двух больных я ему уже нашла. Может, сжалится тогда надо мной и отменит недельное дежурство?
- И вы туда же, - вздохнула я, откидываясь на спинку кресла. Если и этот будет пичкать меня байками из склепа, я его поджарю, честное слово, и мне будет ничуть не стыдно.
- О чем это вы?
- О вампирах и их изуверствах в городе, - невесело улыбнулась я. Посетитель вытаращил на меня свои фиолетовые глаза:
- Так вы уже знаете?
- Мне сообщили, - таинственным шепотом конспиративного работника поведала я, перегнувшись через столешницу. - Та женщина, что была перед вами.
- Та сумасшедшая, которая врезалась в меня у входа, едва не сбив ног и орала во весь гонор: "Кровопийцы! Убивают! Маги на их стороне"?!
На этот раз удивляться пришлось мне:
- Она так кричала?
Ректор меня убьет, ей богу. Заспиртует в стеклянной бочке и выставит на обозрение посреди столичной площади как неудавшуюся подстрекательницу вампирьего бунта. И будет прав, между прочим.
- Не совсем, чтобы кричала, но я расслышал, - скромно признался посетитель. - А вы действительно на стороне вампиров?
- Кто - мы? - Долгий рабочий день плохо сказывался на мне - прописные истины доходили до меня, как телепатические послания через Заслон.
- Вы - маги, - терпеливо (внутренне наверняка крутя пальцем у виска) сказал мужчина.
- Э... ну, я даже не знаю, что сказать, - замялась я. В политике я полный ноль, а перипетии отношений вампиров со Двором меня никогда не интересовали. Сами пусть разбираются. Мне и своих проблем хватает. - Официально маги не заняли ничью сторону, так что...
- А вы сами как относитесь к конфликту? - Заинтересованно подался вперед гость, требуя предельно честного ответа. А мне скрывать нечего.
- Я не знаю его причины, поэтому не придерживаюсь ни тех, ни этих. Вампиры никогда никого не трогали, а к ним вдруг привязались ни с того, ни с сего. Так что, говоря коротко, к конфликту я ни коим образом не отношусь. Мне глубоко плевать на королевский указ, и, будь моя воля, я порвала бы его в клочья, чтоб глаза не мозолил.
- То есть вы - за вампиров, - осторожно начал любопытный субъект, но я перебила его недооформленную речь:
- Я не за вампиров, чтоб вас! Но я и не за людей. Я - против войны, которая может быть развязана на почве боязни его королевского высочества к клыкастым тварям, к коим он по доброте душевной и слабости умственной относит вампиров.
- Исчерпывающе, - пробормотал мужчина, аккуратно подымаясь со стула. Прошел к двери и обернулся уже на пороге. - Не буду вас задерживать, госпожа магичка. Если у меня появятся какие-либо вопросы, я приду, а пока - позвольте откланяться.
Он вежливо склонил голову набок, без видимых усилий рванул дверь на себя, едва не вырвав с петель, и вышел в кромешную тьму, оставив меня наедине с разбегающимися мыслями. То есть, почти в полном одиночестве. Просидев в кресле еще с пару минут, но так и не отыскав связи между двумя последними посетителями, я схватила со стола предварительно запечатанный свиток, задула свечи и скорым шагом, прихрамывая на наиболее натертую левую ногу, поспешила в жилой корпус.
По пути заскочила на Переправу, сунула письмо усталому гонцу, скороговоркой объяснив жизненную необходимость данного послания, и со спокойной совестью пошлепала босиком на четвертый этаж. Комната встретила меня восторженным улюлюканьем на два голоса, среди которого пробивался настойчивый тамлинин, увещевая на то, что нынче вечером в Главном зале состоится концерт какого-то особо популярного музыкального коллектива, приехавшего то ли с островов, то ли с Приморья, и я просто обязана присутствовать на сим историческом событии, посвященном началу нового учебного года. Конец.
- А можно не идти? - заныла я, бросая туфли в угол и стягивая через голову надоевшую мантию.
- Нельзя, - отрезала Тамлин, привлекая к себе очередного ухажера - бравого девятикурсника с короткими светлыми волосами, торчащими во все стороны. Причина в виде разобранной кровати говорила красноречивее всяких слов.
Горестно вздохнув, отчетливо понимая, что отдохнуть у меня не выйдет, я прошла к шкафу, мельком глянув в висевшее на дверце зеркало.
Мда, внешность у меня, мягко говоря, вполне заурядная, ничем не привлекательным отмечающаяся. Ни эльфийской грации, ни дриадской фигуры, в особенности относительно верхних ее параметров, у меня не было и в помине. Стройная, местами даже худощавая, я до сих пор не избавилась от присущей мне года два назад подростковой угловатости. Лицо простое до невозможности и, на мой придирчивый взгляд, совершенно не запоминающееся: чуть вздернутый нос с легкой горбинкой, слишком резкие и колючие зеленые глаза и кокетливая ямочка на подбородке, - вот и все, чем я могу похвастаться. Волосы острижены до плеч, неопределенного русого цвета, на концах отливающие расплавленной медью - мой первый (и последний) опыт придать волосам яркий и насыщенный оттенок бездарно провалилась, превратив меня в ярко рыжую ведьму, потому что от того взрыва шевелюра моя встала дыбом и долгое время не могла прийти в себя. В итоге, конечно, такое преображение мне понравилось больше, чем унылая естественность, но второй раз повторить этот фокус я не соглашусь ни за какие деньги - точные пропорции я благополучно запамятовала, а любое отклонение от прежних консистенций может привести к удивительно-неординарному цвету волос. Например, зеленому или пурпурному.
Обреченно покосившись на пикантные формы подруги, я сдернула со спинки стула ее куртку и, на ходу дошнуровывая высокие сапоги, бабочкой-переростком выпорхнула за дверь...
Запись третья. Торжественно-ознакомительная
Зал преобразился до неузнаваемости - центр освобожденной территории был огорожен плетеным заборчиком, ласково именуемым гаркнувшим на меня уборщиком "балюстрадой", хотя по хлипкости сие сооружение могло соперничать только со школьными воротами, по два раза на дню сносимыми особо резвыми адептами.
Я пришла почти к самому началу - места в "партере" были заняты еще не полностью, так что я благополучно и почти без ругани пробралась к шатающейся оградке. Задумчиво облокотилась и, недовольная результатом, закрепила заборчик заклинанием. Теперь можно и на артистов взглянуть. О, да я их знаю!
Wiind"s sone. Песня ветра. Неплохой коллектив. Белокурая эльфийка высоким голосом выводила заунывную мелодию, судя по ее печальным глазам - о неразделенной любви. Темноволосая дриада помогала ей в сем нелегком деле, эхом дотягивая последние слоги, так что создавалось удивительно ощущение пещерного духа. Светловолосый эльф подыгрывал им на вытянутой ребристой лютне, а единственный певец-мужчина влюбленными глазами молча поедал эльфийку.
Знаменитый квартет объездил все Заграничье, Приморье и острова Грандского архипелага и вот добрался-таки до Школы. В столице они уже бывали, и не раз. По слухам, трое из них - двое Перворожденных и дриада - из Приморья, с подножия Шэрмских гор, а вот о четвертом барде неизвестно ровным счетом ничего, но, говорят, он тоже откуда-то с побережья. Впрочем, по смуглости (или степени загара) это определить и на глазок не так трудно.
Всем весом облокотившись на балюстраду, я блаженно прикрыла глаза, погружаясь в теплые воспоминания того, первого концерта, когда я, еще совсем ребенок, впервые увидела представителей другой расы. Как я громко хлопала, не сводя блестящих глаз с кланяющихся артистов, а отец безапелляционно уводит меня подальше от сцены, утверждая, что общение с нелюдьми к хорошему не приведет...
Кажется, я задремала, потому что, ненароком развернувшись, заехала головой о чей-то услужливо подставленный локоть.
- Не сильно ушиблись?
- Жить буду, - буркнула я, украдкой потирая ушибленный лоб. Вот, последние мозги выбила.
- Прекрасно, значит, можно не извиняться?
Я возмутилась и повернула голову, столкнувшись с задорным взглядом поблескивающих черных глаз, напоминающих бездонные омуты, с поверхности кажущиеся безопасными, а внутри...
Я впервые видела его так близко, в тот раз отец строго-настрого запретил приближаться. Почему, интересно?
А он совсем не изменился. Все та же щегольская, но чуждая его лицу узкая бородка с аккуратной щеточкой усов. Медово-золотые волосы забраны в тугой хвост на затылке, но тот уже успел растрепаться от долгого позерства перед эльфийкой так, что пара прядок элегантно, будто так и задумано, спускалась на загорелое лицо.
Он чуть сузил глаза, припоминая. Не вспомнит, конечно. Несмотря на отличную зрительную память, с тем количеством гастролей, которые они проводят, выловить необходимый момент, где мелькала моя физиономия, очень и очень проблематично. Тем более, здесь он меня увидеть не ожидал.
- Керриан, - представился псевдонимом бард. Не мудрено - его полное имя отец запомнить не смог - читал с бумажки.
- Мита, - если и он пренебрегает родовым именем, мне оно зачем? К тому же имен у меня целых пять - перефразированные на другие языки, да такие заковыристые, что не выговоришь без предварительной подготовки.
- Такой скучный концерт, что вы заснули? - Чуть склоненная голова. А глаза изучают меня с живейшим интересом от лохматой макушки (причесаться я так и не успела) до подошв запыленных сапог.
- День тяжелый.
- Тогда зачем вы пошли на Логику? - Кивок на прикрепленный к воротнику куртки значок. Вот черт, снять забыла. Но как ему объяснить? Да и надо ли.
- Люблю решать проблемы, кажущиеся нерешаемыми.
- Да, а... - начал Керриан, но его нагло перебили - группа адептов с противоположной стороны балюстрады экспериментировала с телекинезом (третий курс, первое практическое домашнее задание), перемещая глиняные цветочные кадки. Один из них переборщил, вложив в заклинание слишком много силы, и горшок, потеряв управление, заехал по переносице белокурой солистке знаменитого квартета.
Я сдавленно охнула. Зал замер. Только провинившийся адепт пытался тихонько смыться с места будущих военных действий, но не успел - перед ним из ниоткуда возник Ректор. Я не почувствовала ни малейшего колебания слоев. Высший Магистр, чтоб его.
- Уходим, - я схватила певца за руку, не дожидаясь пока тот благополучно минует парапет, и потащила к выходу.
- Куда? - Упираться он и не думал - слишком ошалел от моей поспешности: вроде как только познакомились, а я его уже куда-то тащу.
- В столовую, за льдом, - пояснила я через четыре лестничных пролета, сжалившись над бардом, напридумывавшем себе несуразностей. - Или твоя подружка будет щеголять распухшим носом?
- Она мне не подружка, - огрызнулся он, пытаясь выдернуть свою руку из моего захвата. Не получилось бы, но я сама его отпустила.
- Надо же. А в "Вестнике" писали иначе, - не дождавшись окончания спуска, я перемахнула через перила, упруго воткнувшись в пол, даже не потеряв равновесия и не пошатнувшись ни на волос.
- И ты веришь? - мужчина предпочел традиционный спуск и показался из-за угла.
- Нет, просто иногда заняться нечем.
- А как же глобаллистические проблемы?
- Да пошли они...
Керриан расхохотался. Раскатисто, звучно. Словно купец перед лицом изумленного налогового инспектора, не обнаружившего в доме ни одного тайника.
- Ты чего?
- Прости, но где твоя обещанная столовая со льдом для Мэй? - Отсмеявшись, повертел головой бард, отыскивая необходимую вывеску. Я прикинула, где мы сейчас находимся, и довольно подробно пояснила маршрут:
- По этой лестнице семь пролетов наверх, прямо по коридору, по левую сторону будет еще одна лестница - по ней вниз на три этажа, войдешь в узкую дверь, опять повернешь налево и уткнешься в столовую. Правда, она уже закрыта, - разочаровала я его под конец, хотя уже середина моей проникновенной речи стерла улыбку с его лица.
- Тогда зачем ты меня сюда притащила?
Хороший вопрос. Самой бы знать.
- Ты видел, кто появился в зале? Это Ректор. Если он узнает, что я там была, с большой долей вероятности он подумает, что это именно я науськала молодняк бросить в эльфийку горшок.
- Почему?
- Репутация у меня такая. Я-то уже остепенилась, редко взрываю что, или порчу, но Ректор по привычке все беды списывает на меня, - я вздохнула, на корточках пристроившись на холодном полу. - И дались ему эти голуби...
- Голуби?
- Ну да, голуби. Точнее - голубятня. Башенка такая с почтовыми птицами. Замучили они меня совсем за все время учебы, вот я и решила отомстить под конец года, думала, раз на каникулы выходим, так пронесет, ан нет. Конечно, может, и не наказали бы, но в голубятне в то время был Ректор с гостями из Приморья, а крыша возьми и рухни. Он малость осерчал, орал что-то невообразимое насчет своевременной гибели моих родителей - будь они живы, они такого позора бы не выдержали и далее по нарастающей. Эльфы на меня смотрели-смотрели, да как заржут во весь голос - на псарне собаки откликнулись. Ректор малость отошел, но заметочку в голове оставил, на случай чего.
- А меня-то ты зачем прихватила?
- Для верности. Если б я одна была, он не поверил, что на концерте меня не было, а со свидетелем...
- Прости, а ты не подумала, что я просто обязан был присутствовать на сцене? - Вкрадчиво заметил Керриан, а до меня запоздало дошло, кого я прихватила из зала. Бездна, мне кранты.
- Ой, а я не заметила...
- Что значит - не заметила? - уязвлено (видно, до сегодняшнего дня его не путали с простыми смертными) поинтересовался бард.
- То и значит. Не обратила внимания. С кем не бывает? Я же говорила - день у меня тяжелый, голова болит...
- Зрение не в порядке, - язвительно закончил за меня Керриан, а я не выдержала:
- Да проваливай ты ко всем чертям! Без тебя разберусь. Может, даже жива останусь...
- После чего позволь узнать? - Спокойный, как горный троль, Ректор предстал передо мной, не удосужившись предупредить о телепортации. У меня екнуло сердце, и я стала стремительно оседать на пол, но не осела окончательно - чьи-то сильные руки подхватили меня под мышками, восстанавливая в вертикальном положении.
Многие, слышавшие о Ректоре, но не видевшие его, считали негласного главу Школы дряхлым стариком, брюзжащим по поводу и без оного. И глубоко заблуждались. Ректору едва ли можно было дать больше сорока пяти - коротко остриженные каштановые волосы с редкими нитками седины, ясные голубые глаза, твердые черты лица с лучиками морщинок около глаз, внушительное телосложение, заметное даже под свободной мантией. Не человек - скала.
- Это не я! - Заверещала я, опасливо пятясь. Ректор чуть нахмурил брови, подвигал ими туда-сюда и ухмыльнулся:
- Тогда отчего ты все отрицаешь?
- Чтобы вы не решили, ненароком, что это была я. Это ведь не я! Это те молокососы!
Опа. Язык мой - враг мой. Кто просил говорить о случившемся? Ректор даже не намекнул на проштрафившихся. Теперь мне точно каюк.
- Молокососы? - Прищурился Ректор.
- Ну не знаю, конечно. Меня там не было, но, по мне, взрослые умные люди никогда не снизойдут до мелкого шкодничества.
- А как же голуби, уважаемый взрослый и умный человек?
- Это была кровная месть.
- Кровная?
- Ага, они мне одежду изгадили. Купленную, между прочим, на кровные семейные деньги пополам с кровной же стипендией!
Я могла таким макаром заговаривать Ректору зубы хоть до утра, но из-за моей спины послышались всхлипы, незаметно перешедшие в последнюю фазу истерического смеха. Я обернулась и увидела распластавшегося на полу Керриана, судорожно сжимающего могущий взорваться от хохота живот.
- Это кто? - Не замедлил с вопросом Ректор.
- Солист Wiind"s sone, - честно созналась я, искренне недоумевая по поводу невменяемого состояния барда.
- Он что тут делает?
- Смеется, - Боги, да он же сумасшедший какой-то! Вон, по полу катается, как колбаска. Может, он себя ею и возомнил? Но почему тогда хохочет, не переставая? Или он колбаска с коноплей?
- Я имею в виду, как он сюда попал?
- Пришел. Пешком. По лестнице, - как можно более подробно объяснила я, не сводя округлившихся глаз со стремительно деградирующего певца.
- И кто его привел?
- Я.
- Зачем?
- Чтобы он был свидетелем того, что меня не было в зале.
- Повтори-ка, кто он? - Ректор, видимо, решил, что у него начались звуковые галлюцинации на почве встречи со мной.
- Солист Wiind"s sone, - бездумно повторила я, думая только об одном - не заразно ли это его помешательство?
- И с его помощью ты пыталась доказать мне, что тебя не было на концерте?
- Ага, - слабо кивнула я.
- Как так?
- Я в темноте не разобрала, кого схватила.
- Мда, Мита, проблемы большей частью ты приносишь себе, а не окружающим. Как у тебя так выходит?
- Талант. Врожденный. Вы же знаете.
- Знаю, но до сего момента не предполагал, что у тебя проблемы со здоровьем, - ласково диагностировал маг, наклоняясь над Керрианом. - Ты и других заражаешь.
- Он сам больной, - обиженно воскликнула я, дергая Ректора за рукав мантии. - Я ничего ему не делала, честно. Вы мне верите?
- Верить тебе на слово? Я еще не настолько стар, чтобы ты сумела запудрить мне мозги. - Он перевел взор с барда на меня и улыбнулся. - Но и не настолько молод, чтобы верить, что ты можешь сломить устойчивую психику этого субъекта. Керриан, перестань пугать девочку. Твое поведение ужасно.
Певец перестал дергаться в предсмертных конвульсиях и нехотя поднялся с пола, попутно отряхивая сверкающий костюм. Отбросил волосы с лица и только после этих незамысловатых действий протянул Ректору загорелую ладонь.
- Сколько лет, а все дурачишься, - буркнул магистр, отстраняясь от барда. Керриан только презрительно фыркнул на это замечание.
- Будто ты успокоился на своем посту, Ритан, - усмехнулся бард. В черных глазах мелькнула смешливая искорка, озаряя по-мальчишески улыбающееся лицо Ректора.
- Стараюсь, да только все мешают...
- Кто, позволь узнать?
- Студенты... в особенности - твоя спутница, - маг бросил на меня испепеляющий взгляд, но я не увидела в нем прежней опасности. Кажется, Ректор шутил. Не знала, что он способен на подобное действие. - Кстати, Мита, нам с Керрианом надо поговорить наедине, оставь нас, пожалуйста.
Убийственная вежливость магистра окончательно лишила меня адекватного восприятия действительности. Непонимающе поджав плечами и по-прежнему не веря в реальность происходящего, я стала медленно подыматься по лестнице в сторону своей комнаты. Подслушать важный разговор я даже не подумала...
Запись четвертая. А если бы у стен были уши...
- Керриан, что ты здесь делаешь? - нахмурил брови маг, сверля гостя внимательным взглядом. Мужчина скривил губы в тонкой усмешке, ответил:
- Приехал с концертом, ты сам пригласил группу выступить в Школе.
- Ты понимаешь, о чем я. - Ректор был не склонен шутить - слишком многое поставил на карту его старый друг, посетив столицу. Слишком далеко он зашел в своей борьбе.
- Я хочу разобраться, что происходит. Мне надоели эти тайны!
- В этом я тебе не помощник, королева держит свои секреты лишь при себе...
- А как же закон о придворном маге?
- Не смей! Слышишь?
- Это моя жизнь, Ритан, мне и решать. От меня зависит судьба Приморья, и я не намерен отступать из-за каких-то предрассудков.
- Королева - страшный человек. Она уничтожила все преграды, что не давали ей занять трон. У тебя ничего не выйдет!
- А как же наследники?
- Они еще не вступили в зрелый возраст. Что могут дети против падкой до власти тетки? Она даже от мужа избавилась, когда он предложил себя в качестве регента принцессы... Боюсь, что трона им не видать. Хорошо, если королева не посмеет и от них избавиться.
- Не посмеет. Вслед за смертью любого наследника последует переворот. Лишняя кровь, лишние нервы. Женщина не станет усмирять восстания ценой новых морщин.
- Но есть полководцы...
- Насколько я знаю местное воинство, они еще не до конца погрязли в интригах двора. Еще есть шанс вернуть наследникам власть. Где королева их держит?
- Принц в замке, она не доверяет его никому - он же первый наследник. А принцесса... от нее мало толку пока она не вышла замуж. А этого она в ближайшее время точно не сделает - больно горда.
- Ты виделся с наследницей?!
- Да, королева не стала приставлять к девчонке охрану. Видишь ли, принцесса совсем не приспособлена к борьбе с захватчицей - она души не чает в своих родственниках, не может поверить, что именно тетка повинна в гибели ее отца... наивная. Хорошая, добрая девочка, но не борец. Я первое время боялся, что ее уберут, но потом успокоился - королева ничуть не боится наследницы.
- Я могу с ней поговорить?
- Керриан, окстись! Девочка не разделяет твоих убеждений! Заставишь ее силой подписать бумаги о передаче короны на твои широкие плечи?
- Корона мне не к чему. Но ведь в ее силах сделать меня придворным магом. А уж во дворце я сам разберусь с королевой...
Ректор только вздохнул. Отговорить Керриана не представлялось возможным. Он давно предполагал нечто подобное, но все равно остался не готов к решительным действиям. В голове раненой птицей билась одна-единственная мысль: "Бедная девочка...".
Запись пятая. Полусонная
Я проснулась на рассвете от настойчивого стука в дверь. Не желая покидать уютных объятий одеяла, я в завуалированной форме предложила раннему посетителю уйти куда подальше. На пару секунд воцарилась тишина, но потом в дверь забили с новой силой, сопровождая гневной тирадой. Голос принадлежал Ректору.
С бешеной скоростью в голове пронеслись мысли о недавних проделках, но вроде за все я уже отбыла наказание, а новых не предвиделось. С чего бы такой интерес к моей скромной персоне?
Как была - босиком, с нечесаными волосами и темными кругами под опухшими от недосыпа глазами - я прошла к двери, предварительно накинув на плечи одеяло. Постояла, привыкая к вертикальному положению своего бренного тела, пригладила пятерней воронье гнездо на голове и отперла дверь, едва не захлопнув перед носом посетителей: помимо Ректора в коридоре с ноги на ногу переминался знакомый бард, от вида меня впавший в глубокий ступор. Ректору было легче - он не раз лицезрел меня в подобном виде как в школьных коридорах, так и на лекциях, а число его посещений моей комнаты можно сравнить лишь с числом посещения мной его учительского кабинета.