Туман рассыпался по берегу, утопая в барашках волны, набежавшей на берег.
Вдруг, словно выплывая из неведомого мира, в мир реальный, появилась девушка. Длинные каштановые волосы были словно сплетены в рубашку, которая стыдливо прикрывала ее белое, как парное молоко, тело.
В воздухе как будто все застыло. Все живое в природе замерло, впитывая в себя шелест земли, доносящийся от нежного соприкосновения ее ног Капли тумана с жадностью впитывали в себя запах невинности и целомудрия. Скалы вбирали в себя звуки ее дыхания.
Ее грудь нежно колыхалась в такт движению, создаваемая невидимый танец тела. Руки цеплялись за воздух. Она словно хотела набрать в ладошки мокрого, парного тумана, что бы смыть остатки ночи, в которой купала свое тело.
В ее глазах, черных как ночь, отражался свет далеких звезд. И как будто бы две затерявшиеся звезды нашли свой покой в ее очах. Она скользила словно по воздуху, проплывая мимо вековых скал, мимо прибрежной волны, которая старалась коснуться своими губами ее ног. Брызги, покрывая ее тело, превращались в алмазные камушки, плотно облегая ее хрупкий стан. Делали его прозрачным, звездным зеркалом. Словно миллионы звезд одновременно сошли с ума и покрывали ее тело звездными поцелуями.
Я больше не мог видеть все таинство превращений, создаваемое Богиней. Мои руки потянулись к ее плечам. Пальцы коснулись звездного зеркала. И каждая капелька оставила в своей памяти очертания моих рук, навсегда.
Она остановилась. И вместе с ней ко мне повернулась сама природа. Тысячи глаз смотрели на меня в ожидании чего- то божественного. Горы подпевали мне, волны улыбались, чайки подхлестывали своими криками.
Мои пальцы коснулись ее волос, таких мягких и теплых, словно внутри них текла живая и горячая кровь. Я начал перебирать каждый волосок, прикасаясь к ее телу. Наши тела одновременно почувствовали дрожь. Девушка медленно повернулась ко мне. Наши глаза встретились, и я ощутил как, пьянея, утопаю в них. Дыхание обожгло горячей страстью. Ее грудь напряглась и звала своими вздернутыми сосками. И я не заметил, как мои губы припали к ее губам не знавших поцелуя. Я обжигался кипящей страстью, дыханием тела и пьянел от дурмана.
Она обхватила мою голову руками, и ее пальцы переплелись с моими непослушными волосами. Мои губы жадно впитывали ее удары сердца, которое словно рассыпалось на множество маленьких сердец и затаилось в каждой клеточке ее тела. Их многомиллионный стук отдавался у меня на губах, и я кончиком языка старался собрать их снова в одно большое и страстное сердце. Чтобы на своих губах преподнести его своей незнакомке и хозяйке этого сердца.
Но сердца шаловливо соскальзывали с моих губ, языка. Словно подсказывая, где они еще есть. Я жадно устремился за ними по ее горячему телу. Тропинка, проложенная из ударов сердец, спускалась все ниже и ниже. Обходя пупок, петляя по упругому животу, и вдруг исчезла в ее невинном лоне. Я замер. Боясь
продолжить столь захватывающее и манящее путешествие, но сердца вдруг объединившись, начали отбивать настойчивые удары, где - то глубоко внутри
словно за запретной дверью, как бы приглашая меня все настойчивее. И я, тряхнув головой, сбросил сомнения ринувшись к заветному холмику, прокладывая через тернии своими губами дорогу. Руки девушки сползли с моей головы и с силой вонзились ногтями в плоть моих плеч.
Я жадно вдыхал аромат ее тела, перемешанный с запахами моря, звезд, тумана. О! это был божественный коктейль, которым я наслаждался с избытком. Я понял, что схожу с ума. Мои брюки больше не могли соприкасаться с моим телом. Моя плоть задыхалась в этой темнице, а мой могучий фаллос рвался на свободу. Я лихорадочно освобождался, оттого что меня стесняло, не отрываясь от божественного напитка.
Свежий морской воздух словно налетел на томившиеся чувства моего фаллоса, и он ревниво начал рваться туда, где пока еще находились мои губы. Я осторожно обнял девушку за талию и с полным пониманием, мои губы тронулись в путь, ища ее губы по всему телу, освобождая место неземному таинству природы сладострастия.
Наши тела начали плавно опускаться на землю, и она приняла нас в свои объятия. Словно периной расстелилась до самого моря. Это была одна большая перина, которой не было ни начала, ни конца. Я покрывал тело своей незнакомой богини поцелуями, стараясь слиться с каждой клеточкой ее тела. Глаза ее, словно покрывала, окутали веки. Губы, чуть приоткрытые, сухие и горячие, что-то беззвучно шептали, лишь изредка издавая молящие стоны. Дыхание участилось. Мы отдавались друг другу у подножия скал, окруживших нас хороводом. И в гордом одиночестве и молчании склонившие перед нами свои могучие снежные головы.
Они будто стражи, ревностно охраняли наш покой, нашу страсть. А наши стоны ловили своими складками. Пряча их в пещерах тела, скрывая от посторонних взглядов. Звездное небо служило нам одеялом. Густой, уже утренний туман был нам пуховой подушкой и вуалью. А теплые водоросли, выброшенные волной на берег во время шторма, служили нам махровой простыней. Сама природа заботилась о нас, предоставляя нам все земные и не земные блага.
Мой фаллос все ближе и ближе приближался к ее божественному холмику, орошенному слезами страсти. Вот он коснулся его. Девушка вздрогнула, и дыхание ее стало прерывисто замирать. Я медленно входил в нее с нарастающей страстью. И ее дыхание, перешедшее в стон, разрезало утреннюю мглу, Расплескавшись по скалам, оно словно слезы скатывались лепестками алого горного шиповника. И у подножия скал, превратившись в эхо, рвались в даль. Унося с собой невинность, уступая место женской страсти. Ее пальцы рисовали неосознанные картины на моей спине кровавого цвета от ногтей. Мое тело входило в нее, страстно, бурно. И она, в такт ему, тоже отдавалась вся до последнего стона.
Море радостно шумело, приветствуя танец наших тел. И вдруг наши стоны врезались в звездный небосвод. Наши тела, опустошенные до последнего поцелуя, который унесся в след к звездам, умерли. Все остановилось. Наши глаза окутала ночь, вдруг вернувшаяся внезапно на мгновение, будто позабыв эту сказку.
Ночь исчезла. Наши тела спали, раскинувшись на махровой простыне из морских водорослей, спутавшись с нашими волосами и мокрой от нашей страсти.
Земля заботливо охраняла наш сон, вдыхая в нас новые силы, новую жизнь, завтрашний, а точнее уже наступивший день.
Обогревая первыми лучами, солнце рисовало на наших телах бронзовыми красками, оставляя след на все лето. Чайки молча пролетали над нашими сплетенными телами, боясь нарушить наш сон.