В учебной дивизии РВСН, что в воронежской области, ракетами - не то, что стратегическими, а вообще - отродясь не пахло. Зато сильно и повсюду пахло соляркой. А как иначе? В дивизии обучали молодых бойцов-ракетчиков пилотировать тяжёлые "Ураганы", МАЗы, ЗИЛы и прочие шедевры и отечественного автопрома. Матчасть той же дивизии использовалась, по согласию с министерством обороны, военной кафедрой нашего технического ВУЗа для совершения за полтора летних месяца ежегодного чуда, превращения студентов четверокурсников, для большинства из которых представления об армии ограничивались еженедельным в течении трёх лет посещением военной кафедры, в офицеров, командиров автомобильных взводов. За эти полтора месяца будущие офицеры умудрялись существенно повысить уровень своей военной и технической подготовки и в той же, если не большей, степени понизить уровень дисциплины бойцов-ракетчиков срочной службы.
На каком-то этапе дисциплина эта упала на столько, что принимающая сторона решила, что боле так продолжаться не может. Подготовка за территорией дивизии нового лагеря для будущих офицеров-автомобилистов, хоть и началась всего за месяц до ежегодного приезда гостей, завершилась успешно и в срок. Принимающему объект командиру дивизии были представлены палаточный лагерь, полевая столовая, спортивный городок, площадка для автомобильной техники. Командир остался доволен. Почти доволен! Почти, потому что в числе представленных объектов не обнаружил самого, можно сказать, необходимого - туалета.
- Ooops! В смысле, ой! - пятясь от греха подальше, тихонечко произнёс начальник службы тыла.
- Ё... вашу мать! - на более высокой ноте произнёс командир дивизии. - Я завтра поутру сюда ср...ть приду и чтоб нужник стоял и было б мне в нём "тепло и сыро".
- Есть! - рявкнул, на этот раз чуть ли не громче командира, побледневший начпотыл, не обративший сперепугу внимания на процитированного командиром Горького.
- Офицеры, б...дь! Идиоты! Оборотни в погонах! - поставил точку генерал-майор и, оставив пришибленных подчинённых искать выход из безвыходной ситуации, удалился. Очевидно, готовиться к завтрашней утренней прострации в свежевозведённом санитарном храме.
Вопреки первоначальному ощущению безвыходности - поди построй туалет на 20 посадочных мест за сутки! - выход нашёлся быстро. Техническое решение, предложенное кем-то из подчинённых начпотылу молодых офицеров, по своим простоте и гениальности, было сравнимо с историческими "стеной и башней" идеологических противников с берегов Сиона. Уже через час огромный бульдозер, ведомый бравым сержантом, вгрызался в степной грунт в 200 метрах от палаточного городка. Более всего результаты работы бульдозера напоминали незавершённую силосную яму. Ещё через три часа удивлённый до невозможности ефрейтор за рычагами тяжелого автокрана на базе КрАЗа, под не менее удивлённые взгляды бульдозериста и перемежаемые матами "вира" и "майна" пьяного прапорщика, опускал с платформы танкового тягача в силосную яму бетонную коробку - пол, четыре стены, крыша - готового домика производства местного ЖБК. Далее уже уставший удивляться бульдозерист присыпал бывший домик грунтом так, что над поверхностью земли осталась видна только его плоская бетонная крыша. В оставшиеся до темноты часы двое бойцов, вооруженные отбойными молотками, прорубили в бетонной крыше этого импровизированного септика двадцать не очень круглых отверстий, расположенных в два ряда, по десятку на каждом. Завершение работ товарищи офицеры отметили распитием поллитры, выбросив бутылку в одно из свежепрорубленных отверстий, и отправились по домам. К завтрашнему приёму объекта они были готовы.
- Ну и где он? Мать твою! - рычал командир дивизии, шагая в сопровождении начпотыла, по оставленной тяжёлой техникой колее в сторону от палаточного лагеря.
- Да вот же, товарищ генерал-майор!- робко, на всякий случай, ответил начпотыл, останавливаясь у бетонной плиты с рядами неровных отверстий.
- Что это, подполковник? Где стены? Где крыша? - рявкнул генерал-майор. - Сколько тут мест?
- Двадцать очков, товарищ генерал-майор! - отрапортовал подчинённый и подумав немого добавил - Почти очко!
- Да! Как говорится, "выйдешь в поле, сядешь ср...ть"... Встречай студентов, санитарный гений. И чтоб через два дня стены с крышей были! - сменил комдив гнев на милость.
Перефразируя бессмертную фразу Михал Михалыча Жванецкого "я никогда не стану женщиной, а интересно что они чувствуют", я, теперь уже с уверенностью, могу сказать о себе "я никогда не стану кинорежиссёром...". Впрочем, я, наверное, знаю что испытывают кинорежиссёры. У меня просто стоит перед глазами сюрреалистическая картина воронежской степи с парой десятков роденовских мыслителей, зависших над трудно различимыми в сером утреннем тумане "очками". Розовых пастельных тонов пятна мужских задниц на сером утреннем фоне! Картина, по-моему, достойная "мотора" режиссёра. Я, также, думаю, что мало кто из студентов, проходивших тем летом в лагере превращение в офицеров, мог бы похвастаться, что ходил по большой нужде с крыши здания на его пол.
Через два дня, не через два, но подчинённые начпотыла выполнили и второй приказ командира. Выполнили не менее изобретательно, чем первый. На крышу первой зарытой в землю бетонной коробки-септика была установлена вторая, такое же, как и первое, железо-бетонное здание с прорубленными в тех же местах (только на этот раз в полу) отверстиями-очками.