Надежда летела на крылатом веломобиле над Москвой, и думала о том, какой это замечательный вид транспорта. Какие-то странные люди в стародавние времена мечтали о том, что в будущем стоит лишь нажать на кнопку - и вот оно, счастье. Само это нечто тебя передвигает, транспортирует и высаживает. И чинится само. Чтобы никаких проблем. "Отъехать", так сказать, от проблем, мягко и тепло, с музыкой и выхлопными газами. "Дыц, дыц, дыц, На берлин!" - такая надпись была на фотографии иномарки, снятой в начале двадцать первого века.
Хорошо, что у разумного большинства впоследствии сильно изменились мечты. Тренажерные залы, бассейны, парки стали повседневной необходимостью. И летать многие предпочитали не на личных автолетах, а на таких вот сказочных, крылатых веломобилях с крыльями, на которых были установлены солнечные батареи, а издали они смотрелись почти как крылья бабочки или стрекозы... И вращать педали нынче люди любили: зачем напрасно убивать время, которое можно потратить на спорт и тренировку мышц?
От открывающегося вида захватывало дух. Под ней, внизу, проплывали парки и жилые комплексы, реки и стадионы. Моментом ушли рабочие проблемы, как только она нажала на педали и поднялась в воздух. В лицо подул свежий ветер, и, казалось, маленькие светящиеся капли света наполнили студеный, чистый воздух.
Но на подлете к дому ей вдруг стало тревожно, и она ощутила внезапное подключение. Соединение произошло в экстренном режиме, и она сразу же "увидела" всю общую картину, будто смотрела в камеру слежения, и прежде всего - крупным планом своего внука. Поскольку дальше последовало его личное сообщение, наполненное эмоцией, то рябью и расплывчатостью застилало временами глаза. В фокусе изображения, возникшего внутри, Надежда увидела теперь экран стереоплейера, перед которым стоял её Димка. Он был чрезвычайно взволнован и несвязно пытался что-то сказать.
"Стоп, Димочка, покажи, как всё было. Что взволновало тебя?" - попросила она внука передать просто свои воспоминания.
"В вашей системе обнаружен опасный вирус класса...", - такая надпись стереоплейера висела теперь перед ней, как она выражалась, "крупным планом" или "на оба полушария мозга". "Вот тебе и отдохнул после школы!"- попутно шла вибрация Димкиных мыслей. Он уставился снова на экран, потом - в окно, на улицу. "Гулять идти? Пока не хочется что-то"... Смутное предчувствие еще непонятой беды охладило руки, Надежда сжала их в кулаки, быстрее и быстрее вертя колеса веломобиля.
"Ну, а если не выходить в соцсети, а открыть игрушку? Может быть, ничего?" - Димка, отображаемый в ее голове, тем временем подключил дополнительную приставку, нажал пару кнопок и надел 3-d шлем, моментально оказавшись среди звезд. "Ура! Игра не "висит", так что - вперед, воины Галактики!" - и внук с азартом начал виртуальный бой.
Он любил играть за систему Центавра, против Ориона. Центуриане были похожи на настоящих, но в игре также немного смахивали на древних римлян, только были еще выше и мощнее, а смешнее всего было то, что с лазерными мечами и неоновыми клинками за поясом... Вдобавок, Димкиного героя звали Марк Туллий Цицерон, объединитель галактического внеземного союза... Вот он, перед ним, за пультом управления.
" Ну, вперед! Стартовать - и в бой! Покажем этим злобным ящерицам!" и Димка яростно застучал по кнопкам клавиатуры воображаемого звездолета. Тот оторвался от планеты и понесся в пространстве, а экран дал голографическую окружную панораму планет, звезд и галактик, реально снятую НАСА и талантливо вмонтированную компьютерщиками в свою фантазию.
Опасность! Опасность! SOS! SOS! - завопили внезапно его наушники, а весь видимый им мир залило кроваво-красным.
Стоп! Это уже не игра. Включена система тревоги. Вирус? Димка снял шлем и отключил приставку. На стене-экране домашнего компьютера теперь светилась такая же надпись, как и транслировали наушники подключенного к нему стереоплейера. Это означало одно: аварию, несчастье, высшую степень тревоги. Что же случилось?
"Отключить систему? Чтобы не сгорела?" - подумал Димка, на этом прерывая трансляцию своих воспоминаний.
В этот момент он услышал шаги и обернулся. Его бабушка Надежда была уже в дверях, успев посадить на крышу веломобиль и спуститься в лифте.
- Бабуля! - Димка, весь в слезах, кинулся к ней, уткнулся в ее живот, зарылся в складках шелкового платья.
- Ну, что случилось, Димочка? - спросила она ласково, успокаивающе взяв его за руку.
- Там...Там... Ну, ты ведь, наверное, всё это видела... Я почувствовал твоё присутствие, как это бывает всегда, когда ты за меня волнуешься. И подключил соединение с тобой.
- Да, Дима, я это видела, мой вопрос не к тебе. Это и я пока еще не поняла, что же могло произойти... Тебе нельзя было играть, теперь система заражена вирусом, но...
Она сбросила туфли и следом за внуком поспешила в кабинет Димкиного отца. Взглянула на экран, запросила у системы подробные данные о нарушении. Потом опустилась в удобное вращающееся кресло, откинув назад непослушные густые волосы.
- Дела, внучок! И почему твой папка систему не запаролил? Где он?
- На Марсе... Командировка. Срочная, - тихо сказал Димка.
Еще несколько мгновений она тупо смотрела на экран стены-фоторамки, обычно транслирующей коллаж земных, лунных и марсианских пейзажей.
"Спокойно, только спокойно, - мысленно попросила сама себя Надежда Анатольевна, - Впрочем, я не на работе, не подключена к системе стабилизации данных вероятностей... Сейчас... Нет, я все равно не должна думать о плохом! А если попробовать "просмотреть" вероятностное будущее - прямо сейчас, без приборов? Может, получится... Войти в базу данных... Человек - это тоже компьютер, биологический. Главное - не "зависать" и не впускать в себя "вирусы". Итак, вхожу в систему вероятности... Что произошло? Выходит, что мой внук... Только что запустил в космос спутник. Реальный спутник. Который может столкнуться с земным транспортником на Марс. Звучит невероятно, но... Все бывает в первый раз. Пока не знаю, как такое случилось. Но, ведь система вирусов уже сама размножается и совершенствуется... Значит, есть теперь такой вирус, причем, попадающий даже в приставку для игр".
- Баба Надя, что там? - виноватый Димка потерся щекой о ее плечо. Он впервые видел её такой. Бабушка откинула назад голову и закрыла глаза. Ее красивое лицо было крайне сосредоточенно. Аж губы побелели.
- Не мешай, внучок. Пойди пока на кухню.
Она мысленно пробиралась в пространстве средь пучков золотящихся нитей судьбы, пространственных черных ловушек, визуальных миражей и линий пересечения. Абсолютно верно, существуют две вероятности. И мы еще не дошли до точки их расхождения. Две!
Теперь она мысленно представила табло и набрала номер. Он засветился. Время пошло на секунды. Только бы не ошибиться! И только бы никто из участников не "протормозил"!
- Артур Борисович? - ее мысленный голос слегка дрожал, - Свяжитесь срочно с космопортом. (В ее голове моментально, горящими символами, возникали цифры, параметры, данные...) Звоните в одиннадцатый отдел, скажите, у них вышел в космос автоматически запускаемый спутник... Потом объясню... Пусть они сменят квадрат д-4 на д-15, ровно в семнадцать двадцать. Не перепутайте, повторяю. Затем...
Продиктовав данные, она снова сосредоточилась и закрыла глаза. Больше она не успеет сделать ничего. Оставалось только ждать.
Вот маленькая точка движется в пространстве, приближаясь к разветвлению возможностей... Кажется, она проскочила... Свернула на неопасный путь.
Внутри головы - новый вызов.
- Надежда Анатольевна?
- Да.
- Всё нормально. Только что спутник сделал разворот и лег на свободную орбиту... А в чем дело?
- Вирус. Мой внук отправил спутник в космос, находясь в игре. Как это возможно, сама пока не знаю... Надо теперь дома срочно переустанавливать всю систему.
- Свяжусь со специалистами, вам помогут. Надо сделать всем предупреждение. О том, что появилась такая разновидность вируса... Как вы?
- Вроде, ничего.
- Берегите себя. Вы - уникальны. Вам удалось... Если захотите, приходите сейчас в отдел. Здесь я, Звягинцева и Мишулин. Кофе попьем. В нерабочей обстановке.
- Да, наверное, заеду. Часика через полтора. Вначале немного прогуляюсь.
Она отключила мысленную связь и огляделась. "Так! Порядок. Комп запаролен и отключен, - на это у неё ушла пара минут, - а Димка сам уже пошел и разогревает на кухне еду, и теперь можно немного отдохнуть". Заглянув на кухню из прихожей, она сказала:
- Всё уже в норме, Дим, но больше так не делай! Систему на компьютере переустановят нам завтра, я, договорюсь, - сказала Надежда Анатольевна строго.
На глазах у Димки навернулись слёзы.
- Прости меня, бабушка! Мамке всё расскажи, она вот-вот придет.
Надежда поцеловала внука и вышла в прихожую. Накрасила губы, подвела глаза, причесалась. Оценивающе осмотрела себя и вышла к лифту.
Ей было шестьдесят два. "Если есть в мире боги, то они любопытны, - подумала Надежда, - Это они подарили людям возможность обновления организма и долгой молодости, а не всякие там крема и таблетки. Правда, этот дар работает только у предрасположенных. Чаще всего, наоборот, можно встретить на улице и абсолютно старую, всего лишь сорокалетнюю женщину. Происходит генетическое расслоение человечества на два подвида... Можно об этом уже с уверенностью говорить".
*
На улице вовсю цвела сирень, буйно пахло жасмином. "Как я люблю это так быстро, мгновенно проходящее время ликующей весенней радости! Как хочется и молодежи на скамейках сказать: не торопитесь. Чуть помедленнее, осознавая и стараясь запомнить всё, что происходит... Эти первые чувства так мимолетны", - подумала Надежда.
- Девушка! Вы - москвичка? Вы не подскажете, как попасть в музей Восточного искусства? - обратился к ней незнакомец, молодой парень лет двадцати. "Вероятность поступления в ВУЗ - ноль процентов, вероятность..., - неожиданно для самой себя начала просчитывать она и вдруг побледнела, - О, боже! Я забыла "отключиться" от "вселенского компьютера" - так я это называю... Или, я больше и не могу это сделать, теперь, после сегодняшнего несанкционированного "вторжения"? И...теперь буду попадать туда всегда, и без приборов, вне зависимости от желания?" - она растерялась.
- Саша... Вас зовут Александр? - спросила она.
- Да, - удивился он.
- Поверьте мне... Не ходите сегодня... никуда. В особенности, избегайте Красной площади и ВДНХ. Хотя...Знаете, что? Вы можете составить мне компанию, если я вас попрошу? Поедем на Арбат. Там, в театре, сегодня идет отличная постановка Шекспира.
- Но, билеты продаются на месяц вперед. А "лишний" у кого выпросить - нереал.
- Считайте, что у меня там...допуск первой категории.
- Подруга уборщицей работает? Вам повезло. Да, как вас зовут?
- Надя. Так вы... составите мне компанию? Просто так, без обязательств дальнейших встреч?
- Да, конечно!
*
Она была рада, что не надела брюки. В этом старинном театре на Арбате соблюдали негласный дресс код, и она ему, к счастью, сейчас вполне соответствовала. Абитуриент Саша, приехавший из далекой провинции, тоже. Он был в строгом костюме. Сейчас так москвичи по улицам не ходят, разве что в театр... Хорошо, что люди наконец-то поняли, что смотреть спектакль или "кино" на мониторах и "по-настоящему" - действие с совершенно разным эффектом. Даже слушать музыку на живом инструменте и в зале - совершенно разные вещи, как бы ни был совершенен электронный звук. Нюхать цветы, конечно, можно и в противогазе... Но катарсис, очищение искусством, возможен только "по старинке", без механических средств маскультуры, в едином вздохе сопереживания. Посещения театров с некоторых пор вошли вновь в моду и стали культурным ритуалом. Да и вообще, в моде был стиль "ретро"...
Арбат, как всегда, был наполнен гуляющими толпами молодежи, музыкантами, парами, прямо на улице танцующими танго, жонглерами, ролевиками и косплейщиками всех мастей и просто туристами, толпившимися у лавок с сувенирами.
Сопровождающий её кавалер смотрел на всё это широко расширенными глазами.
- Я не так представлял себе Москву... Думал, что здесь везде роботы, машины, аппараты, везде компьютеризация, пластик и бетон... Когда смотрел видео - так всё и было.
- К счастью, это - только на окраинах, и Москва - давно не административная столица, а культурная. Здесь всегда старались сохранить старину, определенный колорит, дух культуры. Центр Москвы - закрыт для проезда и перелетов ниже уровня риска, оставлен пешеходным и для карет.
- Я это знаю, Надя. Но, шаблоны в голове определенные всё же были.
- Ну, что ж! Арбат их всегда и всем сносит напрочь... Еще - Красная площадь и Страстной бульвар. Ну, и другие места, где реставраторы во всю поработали. Как ни странно, удалось воссоздать, воскресить то, что когда-то считалось утерянным. Дух старины, что ли... Определенную атмосферу. А приезжим, иностранцам особенно, нравится здесь, на Арбате. И отдохнуть можно, и в кафе посидеть, многие стилизованы под старину. А также, сувениры купить можно.
- Матрешек? - засмеялся Саша.
- Ага! Хотя, лично я их просто ненавижу...
У кассы она просто протянула в окошко свой пропуск высшей категории. Такой давали только ученым её института.
Никогда не пользовалась: не то, что совесть не позволяла, просто не хотелось выделяться, выпячиваться чем-то среди других людей, да и "отрабатывать потом карму", как она шутила.
Но сейчас... Ей первое, что взбрело в голову - пойти именно сюда. Чтобы вырвать этого, ещё полчаса назад абсолютно ей не известного молодого человека, из почти неизбежной фатальной вероятности.
Почти... Это слово меняло иногда всё. И сейчас - тоже. Тоненькая ниточка тянулась от неизбежного крутого разворота с двумя возможными вариантами смерти: быть сбитым машиной или зарезанным маньяком, - к другой, почти невероятной, вариации полной приключений, интересной жизни. Следование по этой нестабильной цепочке - как совершение квантового скачка. Должна произойти реализация такого события, которое полностью меняет человека, делая его другим, неизбежно и навсегда...
Она чувствовала, что её спутник был близок к началу этой тонкой нити событий. Катарсис должен случиться сейчас... Или - никогда. Хорошо, если причиной явится просто спектакль. На него и была вся надежда.Искусство и красота всегда, во все времена, спасает мир...
В этот день давали "Ромео и Джульетту".
- Ромео! Как мне жаль, что ты - Ромео! - Саша, казалось, был до того сильно погружен в происходящее на сцене, что бурно сопереживал актерам, не обращая внимание ни на что остальное.
А она... Вдруг вспомнила, что не предупредила шефа, что не приедет.
Потихоньку вышла, пробираясь меж рядов и тихо извиняясь. Сейчас ей нужна была относительная тишина для связи, поскольку она вновь переутомилась, внезапно "прочитав" чужую судьбу. В фойе, высветив в голове номер шефа и воспроизведя его образ, она поспешила извиниться:
- Всё в порядке. И сколько же лет вашему "непредвиденному обстоятельству", кокетка?
- Вы наблюдали за мной? Ну...это не то, что вы подумали.
- Шучу. Волновался просто, вот и вошел в вашу сферу. Случайно.
- Не обижаетесь?
- Нет, конечно! Целую ваши руки. Хотите, все-таки встретимся? Приезжайте после спектакля. Вернее - приходите. Я тут, неподалеку от вас...
Начался антракт. Она с трудом нашла Сашу в фойе среди многоцветной и многоголосой толпы высыпавших сюда зрителей. Он стоял у окна, у толстой синей портьеры, и был очень взволнован.
- Действительно, нет в мире ничего сильней любви. И важнее её, - сказал молодой человек тихо, когда Надежда Анатольевна подошла к нему и посмотрела вопросительно.
- Шекспир - гений. На все времена.
- Да. Но... Я должен вернуться. У меня была...есть...девушка. Я решил, что нам надо расстаться, улетел в Москву, не прощаясь с ней. Хотел стать ученым. Рано, мол, не до встреч, не до любви, не до семьи. Надо делать карьеру...
- Вы можете с ней связаться?
- Да. Хотя я временно убрал ее контакт...
- Свяжитесь с ней срочно! И...возвращайтесь домой. Ученым вы станете. Обязательно. Но не сейчас. А пока, вы должны вернуться и помочь вашей девушке и её семье.
- Вы правы... Я это чувствую.
Надежда Анатольевна заказала в буфете сок, потом досмотрела спектакль, и, не прощаясь с Сашей, смешалась с толпой на выходе. Потом - растворилась в ночи Арбата, с его фонарями и вечной притягательной тайной. Множеством огней и салютов расцветала весенняя Москва, наполненная томительным ароматом ночи.
*
- Хотите вина? - мягкие серые глаза её друга, Артура Борисовича, смотрели ласково.
- Вы знаете, что я не пью... Да, налейте.
- Вы пунктуальны, как все женщины, достойные внимания. Помните, как мы с вами познакомились?
- Да. Вы встретили меня, глупую девчонку, в аэропорту Шереметьево-5.
- Ну уж, глупую... Вы прошли такой сильно накрученный тест, и мы вас вычислили. Тогда каждый наш человечек был так важен...
- Да. А я... Так боялась тогда Москвы... Она была такой страшной для меня, неприветливой, модернизированной и...холодной. Но, нигде больше не было институтов экспериментального будущего с отделением временной навигации. А я...уже чувствовала, или - просто знала, что буду или совсем бесцветной мышкой, или...
- Навигатором времени?
- Да. Хотя, я не знаю, почему мы называемся именно так. Мы - просто те, кто выбирает наилучший вариант из возможных развитий события. Не знаю, где: во времени или в каком-то интегральном пространстве...
- Ну... Мы же говорим: время Пушкина, время Шекспира... Время - это определенная культурная среда, которую создают люди. К тому же, мы чуточку управляем и реальным временем: тормозим своё, внутреннее, когда принимаем решение, делаем выбор вариантного будущего. Но...А когда вы перестали бояться?
- Чего? Москвы? Сразу.
- Нет. Ответственности. Будущего.
- Я еще не знала толком, что мне предстоит, во что мы "вмешаемся" и что будет от нас зависеть... Думала, что просто буду решать судьбу конкретных людей. Иногда.И... "просматривать" то, что уже случилось с ними.
- Вот сегодня... вы тоже "вмешались" в судьбу. Уже - без всяких приборов. Так, кроме вас, не может пока никто. Вы - человек-загадка, Надежда.
- Иногда, когда настроение было на подъеме, или - наоборот, после стресса, у меня и раньше получалось читать без приборов, вне института, судьбы людей, попадающихся мне навстречу. Но я не была уверена, что считываю правильно. И не позволяла себе вмешиваться. Впрочем, тогда не шло речи о спасении жизни.
- Я желаю, чтобы вы всегда были "на подъеме", Надя! Выпьем за это.
Она посмотрела на шефа сквозь граненый бокал с вином. Прозрачный, он отдаленно напоминал шары из хрусталя, какими в древности пользовались люди, вероятно, её способностей.
- Будучи студенткой, я не предполагала, какая задача будет стоять перед нами всеми. Тогда... От нас зависела судьба целого города. Меня взяли в этот проект без всякой предварительной подготовки, одновременно с обучением. Изматывающая работа, дни и ночи напролет. Просмотр всех возможных вариантов, всех разветвлений, выбор ключевых точек, способов изменения, нужных людей, притягивание и осуществление событий...
- Но мы все были тогда на подъеме!
- Да. И мы... все-таки навигаторы! Нам удалось это. Мы выбрали...Возможно, самый лучший из вариантов. Мы "прожили" его в интегральном пространстве. И мы провели город через все тернии...
- Да. Мы прошли. Я думаю, на сегодня об этом можно уже с уверенностью сказать, - ответил "старый"профессор, который выглядел по-прежнему где-то на тридцать шесть, - Но, хватит о работе. Лучше поговорим о Шекспире...
Но грани её бокала, филигранного, граненого, как отшлифованный алмаз, но края которого были созданы нарочито расплавленными, уже плыли перед её глазами, теряя очертания, вместе с потерей фокусировки на реальном мире. Она неумолимо проваливалась в собственное прошлое...
*
Надя... Наденька... Надежда... Она стоит перед зеркалом со странным названием "трельяж", поправляя коротенькое платьице, потом нагнувшись, присела и натянула его на сбитые коленки. "Странное имя... Чужое... Не моё", - и она подошла поближе к зеркалу, чтобы рассмотреть себя, и громко произнесла своё имя, чтобы убедить себя, что это она - Надя... Она глубоко заглянула в глаза своего отражения, проваливаясь в черную глубину зрачков. Странно и смешно видеть себя такой маленькой. Кругом - никого. Сдвинутые зеркальные створки трельяжа замкнули внутри себя маленький мир: почти пустой трельяжный столик и девочку в зеркале. На столике есть ещё только маленький пузырек с надписью "Духи". Надя в свои пять читать умеет, но читает надпись с ударение на "у". "А взрослые говорили мне, что их не существует... Нет, я же знаю, что они есть везде вокруг, быть может, действительно, даже в этом пузырьке. Они невидимы, но растворены и в предметах, и в растениях, и они наблюдают за нами днем и ночью. Мы все перед ними - как на экране", - думает она.
И сдвинутые зеркальные створки отражаются друг в друге, многократно повторяя надино отражение, и все эти отражения уходят дальше и дальше, в самую глубину зеркального коридора, и сосчитать их, понять, где они заканчиваются, совершенно невозможно... Они не заканчиваются, эти отражения...
*
- Здравствуйте, я не опоздала? - запыхавшаяся студентка Надя врывается на лекцию.
- Нет, вы пришли минута в минуту. Садитесь. Я как раз начинаю, - говорит профессор. Она присаживается с краю на свободное место в небольшой аудитории.
- Множество человеческих психотехник существуют для сосредоточения, закрепощения, убеждения себя в необходимости того или иного действия. Такие психотехники жизненно необходимы. Сильнее же всего закрепощенность в действиях проявлена у людей рабочих профессий, и, к сожалению, эти профессии закрепощают не только тело, вызывая зажимы в мышцах, но и закрепощение разума. Невозможно работать, не концентрируясь на монотонных действиях, "витая в облаках". Крайние формы порабощения своего собственного разума производственной необходимостью породили необратимые генетически закрепленные заболевания. Люди хоть временами должны уметь раскрепощать себя и выходить из состояния вынужденной концентрации... Но, увы, часть людей стала мучиться невозможностью раскрепостить свою человеческую природу без применения алкогольных или наркотических средств. Другая часть расслабляется только под любые соединения с компьютером и другой техникой.
Но нам с вами, как и людям других творческих профессий, необходимо уметь собственными силами полностью раскрепощать свой разум и погружаться в реальность лилы, игры творческого воображения, преодолевающей заморозку скованности. Именно психотехникам, расковывающим и рассредотачивающим разум будет посвящен наш новый изучаемый предмет - "Основы реструктурированного разума". Это наука возвращения к истокам, к тому первоначальному состоянию, в котором меньше заданных условий и больше свободы выбора. "Будьте как дети"... Эта фраза мудрецов отнюдь не означает, что надо являться балованными несмышленышами. Ребенок - это человек с подвижным, гибким разумом, способным начать с нуля любое изучение. Он еще не знает о том, что мир полон невозможностей, и потому его развитие гораздо более многовариантно.
Любой взрослый человек имеет структурированный разум. С первых лет обучения начинается структурализация мышления, приводящая к адекватной социализации. Мы должны быть похожими, чтобы образовать единую систему правил общения. Прежде всего, нас учат думать словами. И, таким образом, мы учимся передавать друг другу слова, а не образы и понятия. И потому, даже телепатически мы стараемся передать друг другу четко проговариваемые мысленно слова. На первом этапе обучения это неизбежно, хотя лучше всего сразу же одновременно пытаться формировать также и мыслеобраз. Главное, не стоит передавать мысленно те слова и понятия, смысл которых не существует или сильно искажен. Назовем эти слова символами несуществующих понятий. Но, для начала, закрепим экспериментом доказательство того, что слово, связанное с образом, легко передается мысленно от человека к человеку. Проведем небольшой эксперимент. Разбейтесь на пары. Вот, перед вами, геометрические фигуры разного цвета и формы. Один из вас должен представить себе один выбранный предмет. Например, желтый треугольник. А другой пытается угадать то, что выбрал напарник. При этом, первый непременно использует визуализацию...
Ну что, получается? При этом, вовсе не обязательно смотреть друг на друга. Это не гипноз. Надежда и Виола... Кто "задумал" предмет?
- Я, - Надежда слегка растеряна, - У нас не получается...
- И - не мудрено. Чтобы "прочитать" визуализированный образ, требуется глубокое сканирование, возможное лишь при рассредоточении мысли.
" У меня не получится", - подумала Надежда.
- Не думай о том,что у тебя не получится. Я уже принимала участие в подобных тренировках. Это легко, - сказала Виола, - расслабься и не думай ни о чем.
Она попыталась забыть о своем провале, отринуть эмоции и мысленно "раствориться"... И через некоторое время четко произнесла, неожиданно для себя самой:
- Зеленый полукруг.
- Правильно, - тихо подтвердила Виола.
- Вот видите! - проговорил тем временем профессор, так как многие уже окончили эксперимент, - Мы легко улавливаем даже не сказанные слова... Но, теперь поговорим о словесной кодировке. Слова-символы несуществующих понятий просто заполонили нашу с вами речь. Попробуем разобраться, что в действительности они выражают. Рассмотрим, например, фразу, недавно услышанную мною: " Я люблю этот город - гордый красавец-Ростов". Теоретически, все слова этой речевой конструкции несут смысловую нагрузку. Но... Как вы считаете, может ли город быть "гордым красавцем"? Попробуйте представить себе подобный образ для мысленной передачи. Город... Это означает: улицы, площади, дома, машины... Люди, носящиеся по магазинам, мусорные свалки окраин, шум и толкотня. Увы, Ростов-папа - по-прежнему город бандитов и наркоторговли, город, в котором до сих пор скрываются от ответа за свои дела матерые преступники. Бандформирования Ростова до сих пор, как вы знаете, полностью не уничтожены. А во времена второй мировой этот город легко сдался фашистам, да и в сороковые годы двадцать первого века являлся центром бывшего российского бандитизма, вместив всё понаехавшее туда отребье, а после долго являлся столицей наскоро сформированной Донской Православной Империи... Не может такой проблемный регион страны разом стать полностью беспроблемным, оставаясь по-прежнему городом отнюдь не благополучным.
Кроме того, слова "гордый красавец" слишком одушевленны, чтобы формировать образ города, и накладывают на него сверху образ человека. Этакого лихого казака с оселедцем, из картинок по учебнику истории донского казачества.
Таким образом, мы сталкиваемся здесь с явлением языковых подмен, нелепых штампов, закупоривающих мозг до состояния ступора и невозможности возврата к нормальному диалогу с человеком, который "любит гордый красавец", по его супер-чувствительному, как ему кажется, выражению. Эта языковая подмена неодушевленной категории одушевленной не является, в данном случае, метафорой или сравнением, ибо не лезет ни в какие ворота. "Гордый" и "красавец" - лишь слова-провокаторы, так как не несут никакой смысловой нагрузки. В отличие от женщин, стройных как березка или глаз, глубоких как море... Можно ведь отличить женщину-березку от женщины-тумбы или вообразить себе бездонные глаза, но мы никогда не сможем отличить город "гордый красавец" от города, таковым не являющегося. "Гордый красавец Москва"... "Гордый красавец Петербург"... Определения перед городом внушают вам приятие - или отторгают?
- Отторгают! - понеслось с галерки, - Плеваться хочется!
- Следовательно, здесь имеется еще одна подмена, кроме безОбразного одушевления... А именно: можно ли любить гордого красавца? Это сочетание не сочетаемого так же закупоривает мозг, стремясь к полному уничтожению, хотя бы на время, умственных способностей собеседника. Может, гордого красавца и можно полюбить, но вряд ли надолго и явно без взаимности. Таким образом, подтекст фразы - простое пожелание вам зла и вывиха мозга. Человек словесно провозглашает свою способность любить, противопоставляя ее явной вашей неспособности на это чувство. Ибо заведомо известно, что уж вы точно не полюбите этого урода, потому что одухотворение его абсурдно и лишено смысла, а любовь к тому, кто на вас плевать хотел, явная глупость.
Ну, и вот так же примерно работают все штампы и лозунги. Они закупоривают мозг, вызывая его судороги, не позволяя вам мгновенно поразмыслить и сделать выводы, произвести сравнения с имеющимися внутри вас смыслами. Они декларируют единственную монорельсу вашего поведения: предлагают вам заткнуться немедленно. Только и всего. Так просто и грубо. И в нашем языке осталось множество таких штампов - наследия коррупционной империи, тоталитарных режимов и репрессий. Недаром, тоталитарные режимы всех времен запрещали герменевтику - науку о смыслах, уводящую за пределы языка. Лозунг и штамп кодирует нашу психику бессвязностью понятий, бросает в речевой ступор. Он отрицает вопросы о взаимодействии явлений между собой. Гордый красавец не связан с понятием город и чувством любви. Никак. Или: "Мир. Труд. Май", - лозунг двадцатого века. Вопрос: как связаны эти понятия между собой? Мир - это когда май или когда труд? Труд - это когда май? А когда февраль - нет? "Ленин жив, Ленин жил, Ленин будет жить!" - еще один лозунг. Что же такое тогда эта самая жизнь? А мы не будем жить, мы не живы, только он? Лозунги не предполагают ответов на вопросы, не несут смысловой нагрузки. Они предполагают вместо вопросов расстрел при их возникновении.
Именно потому так важен выход за пределы структурированного разума. Конечно, не для всего человечества - это преждевременно. Только для нас с вами. Поскольку нам надо видеть реальную природу вещей, а не слова, которые порою не сообщают нам ничего... Но сейчас... Да, наша первая лекция подошла к концу. У кого есть вопросы, останьтесь. Тема следующего занятия: "Как снять лингвистическую запрограммированность". В системе любого языка существует арсенал средств для создания блокировок сознания. Прежде, чем выйти на работу с мыслеобразами, их надо разрушить, эти блокировки. После следующей лекции мы займемся практическими занятиями - разрушением установок на глупость, старость и смерть. От вас потребуется большая ментальная и эмоциональная активность. Такая ломка возможна только в группе, ибо мы создадим новую жизненную среду, интеллектуальную сферу.
*
-...Сферу новых возможностей. ( Воспоминания Надежды перебросились на год вперед, в круглый зал со стеклянными стенами и потолком-полусферой.) С высоты птичьего полета открывалась Москва, с начинающимися зажигаться в сумерках огоньками окон и белыми осветительными шарами вдоль прозрачно-голубых лент дорог с вертикальными подъемниками.
- При решении социальных вопросов и вопросов, касаемых техногенных катастроф, важно быстрое реагирование и сонастроенность действий команды. Мы - невидимый фронт. Нас не существует. Мы не действуем и не вмешиваемся. Мы лишь вовремя подаем информацию, правильную информацию тем людям, которые способны отреагировать на нее должным образом. Мы - соединяющее, связующее звено. И, поскольку нас нет, то нас нельзя взять на пеленг, внедрить в наши ряды вирус, перепрограммировать. Блоки, запреты, ошметки старых схем и блокирующие установки также нас не касаются. Мы действуем так, как хотим, как велит нам правильно осознанный высший моральный принцип. Лишь высшие архетипы сознания управляют и руководят нашим словом и делом. Нас не существует в пределах внешнего мира - и лишь потому, что нам нет пока определения. Мы входим внутрь системы управления - высшей, кристальной сферы духа. Мы создаем эту нашу общую сферу, где нет лжи, борьбы, ненависти и предательств, где мы предстоим друг перед другом лишь теми, кем действительно являемся. Без иллюзий и лицемерия. Поскольку, если мы лжем, мы формируем второй мир, иную мыслесферу, отличную от реальной, и действуем лишь в этой мыслесфере, не имеющей отношения к действительности. И мы расщепляем наше сознание на реальность лживую и реальность подлинную, и живем в том мире, откуда нет возврата к подлинной реальности. Но если мы выйдем за пределы своего и чужого, временного и вечного, детства и старости, знания и незнания, внутреннего и внешнего, то это не будет иллюзией, хотя мы окажемся в точке внутреннего света, из которой видим иные миры и события. Находясь в нашей точке внутреннего света, мы зафиксируем это состояние приборами, чтобы получить возможность возврата в нее в любой момент и любое время, при любых условиях и любых воздействиях извне. При этом, мы объединим все наши вневременные сознания в единую сферу, с помощью кристалла, который лежит в центре и фокусирует наши духовные силы в единое целое. Теперь, где бы мы ни были, мы сможем связаться с нашим духовным общим центром, с нашей точкой покоя, сферой молчания, и она даст нам внутреннюю силу. Эта внутренняя сила подключает нас к единой вселенской компьютерной базе, совершающей быстрый поиск наилучшего варианта из многовариантной возможности. Этот компьютер, таким образом, отчасти явит себя проявлением соединения с живой мыслящей структурой, созданной сложением наших волевых усилий. Она теперь существует вне нас с вами, и, пока она существует, мы сможем действовать, каждый имея ментальную силу многих, если он подключается к этой системе.
- А если... Кто-нибудь чуждый отключит главный механизм управления?
- Что ж... Остается надеяться, что этого не случится. Контроль этого места достаточно жесткий, и здесь не должно быть посторонних.
*
Но это всё же случилось. Когда криминальная верхушка как-то пронюхала, откуда направляются действующие силы противоборства или лишь заподозрила неизвестное неподчинение. Они всегда боялись ученых, эти силы...
Беда всё же пришла неожиданно. Были силы, еще не просчитанные их системой. Проект еще не успел заработать на полную мощь, и не все данные были введены в его базу.
Ночью ей снилась горящая, раскаленная сфера, внутри которой был заключен он, её учитель. Она протянула к нему руки, и их тут же лизнули языки пламени.
- Не входи сюда, Наденька! Достаточно будет одного меня. Всё будет хорошо, - успела услыхать она слабый голос, коснувшийся её сознания. Затем огонь поглотил всё вокруг, застил глаза, растопил воздух, наполнил всё красным, жарким пламенем... Но она упорно тянула вперед, в глубину огня, свою руку, пока не почувствовала, как этой руки коснулась другая рука, захватила её. Эта чужая ладонь была шершавой и холодной, как лёд. Но в ту же минуту её тело наполнилось музыкой, мелодией, льющейся ниоткуда, а её рука будто бы прошла бесконечное пространство, удаляясь неизмеримо далеко. Затем и она сама начала проваливаться в пустоту...
Надежда проснулась, с силой глотая воздух, будто задыхаясь от дыма. Было тихо. За окном шел дождь, и дробинки мелких льдинок тоже стучали о подоконник и отскакивали во тьму ночи. Дождь был бесконечным.
*
... И снова её память прыгнула куда-то назад, лет на сорок от сегодняшнего вечера. Они были вместе и только вдвоем. Она и её друг-учитель. Такое было лишь однажды. Во дворе Сретенского монастыря. Вокруг была тишина и покой. Лишь художники-реставраторы, копировавшие здесь иконы, изредка проходили мимо. Синь первозданного неба, колокольня... Поющая, сверкающая чистотой тишина.
- Я пригласил тебя сюда, Наденька, чтобы научить тебя внутреннему покою, которого тебе не хватает. Ты - очень сильный, волевой человек, но жизнь твоя начиналась сложно, и ты нередко противопоставляешь себя несправедливости мира. Но, чтобы лучше понять мир, нужно полное слияние с ним. С его сущностью. Этому помогает чувство гармонии.
Я часто прихожу именно сюда, чтобы почувствовать покой вечности. Необозримую тишину, из которой неизбежно рождается вдохновение.
Проходящий мимо парень-семинарист с красивым, одухотворенным лицом и довольно длинной для молодого человека бородкой лукаво улыбнулся молодыми веселыми глазами:
- Отлично! Заканчиваю икону, с Божией помощью. Благодать и умиротворение! Поток светозарный...
- Удачи тебе!
- И вам... Бог в помощь!
... Она теперь часто приезжала сюда. Первое время - чтобы удержаться в мире и жить. Потом - чтобы иметь силы. А теперь - в память о прошлом. А еще, чтобы почувствовать то единение с миром и ощущение жизни, которое не может быть прервано даже болью утраты...
*
- Я до сих пор не знаю, как действует наша система, поскольку она уже существует вне компьютера... Да, это уже - действительная реальность, покинувшая пределы технического устройства. С чувствительностью к переплетению нитей судеб и многовариантности реальности. Да, все мы, члены экспериментальной группы, имеем чипы, связывающие нас мгновенно и подключающие к единой системе. Но, в последнее время, многие из вас стали замечать, что, имея такой опыт внешних связей, начинают достигать "подключения" друг к другу, еще не входя в систему. То есть, чисто телепатически. Конечно, не будь технических моментов, таких телепатических подключений не произошло бы, хотя мы и подбирали в группу людей, генетически предрасположенных к телепатии. Но, благодаря нашему эксперименту, наработка телепатических способностей становится реальностью, хотя срабатывает нечасто. Более того, вся нами заложенная база данных, выдающая возможности и оптимальные решения существует уже вне компьютера, лишь обусловившись им, и не зависит от его сбоев. Мы открыли неизвестную дверь, создали что-то вроде коллективного разума, вне пространственного и вневременного - а, возможно, просто случайно с ним соприкоснулись. Но, для существования стойкого соединения с этим предполагаемым "коллективным разумом" нужен канал, и пока он существует только здесь. Мы, на любом расстоянии, соединяемся с этой точкой входа, и пока существует этот мощный центр - мы все подключены к ноосфере и связаны воедино. Нас пока мало: лишь наша рабочая группа, но в будущем, как я предвижу, будет создан целый институт. К сожалению, не только мы предвидим это. Ученые всегда противостояли тем силам, что имеют власть в этом мире и творят беззакония, и потому ученых во все времена пытались использовать в своих целях, отстранить от принятия глобальных решений, изолировать от общества в лаборатории-тюрьмы, уничтожить как класс... Тернист путь знания. Так и сейчас, нашей деятельностью уже заинтересовались некие структуры, алчущие вечного правления. А потому, нам надо продумать, как в дальнейшем обезопасить нашу деятельность. Надо или создать несколько подобных этому компьютерных центров, или же... создать канал естественного подключения к нашей совместной ноосфере.
- Но как это возможно? Мы должны совершить совместный "мозговой штурм"?
- Не знаю, как это возможно. Но лишь одновременность ничего нам не даст. И сейчас уже поздно. Вам пора расходиться. А я... Посижу здесь ещё, в тишине, и подумаю. У нас очень мало времени, друзья...
Он выключил главный свет и оставил лишь отдельные маленькие огоньки по периметру, и сквозь прозрачную полусферу потолка стали видны звезды синего ночного неба.
Когда чуть позднее люди в черных балаклавах ворвались в центр, он был здесь один, находясь сознанием внутри ноосферы. Они убили его выстрелом в затылок. Он умер мгновенно.
Члены группы по-прежнему, чудом, были связаны друг с другом, и погибший учитель стал тем каналом, тем соединением, той точкой в пространстве, что дала им всем связь с общей сферой, существующей вне времени и пространства. Он, его сознание, навсегда осталось там, в этой сверкающей сфере, и слилось с нею. Потом, по кусочкам, крупицам, собирая данные, они воскресили и реальную компьютерную базу, воссоздали и расширили да размеров института свой центр. Они продолжали претворять в жизнь его идеи...
*
Теперь он часто снился ей. Он шел через пустое пространство и садился рядом с нею на лавочку.
- Знаешь легенду об Осирисе и Исиде? - спросил он однажды.
- Нет. Я мало что знаю о легендах Египта.
- Злой бог Сет Уничтожил Осириса, разметав части его тела по всему свету. Их все нашла Исида, оплакавшая его и собравшая его тело заново. Осирис возрождается с этих пор, с каждой новой весною.
- Странная легенда.
- Все легенды - странные. Быть может, она о том, что такое истинная любовь. Только она собирает нас по кусочкам, когда мы уходим. И только она способна соединить части разорванного мира в единый образ. Ты - моя Исида. Ты держала меня за руку в момент моего ухода... Но миф также и о том, что при создании нового, для обновления мира, всегда необходима жертва. Миф о жертве как искуплении присутствует в земной истории постоянно, проходит через нее красной нитью. История Земли скачкообразна, имеет точки кульминации. Не о всех из них знает историческая наука. Но всё в человеческой истории повторяется. Вновь и вновь, хотя и в разной форме. Как будто следуя теории фракталов...
- Где вы теперь?
- Я...Здесь. Внутри сферы. Я сам и есть часть этой сферы. Её часть, связующая, соединяющая её с миром.
- Мы теперь общаемся еще чаще...Чем при вашей жизни.
- Да, Надя. Теперь я всегда свободен. И не спрятан от вас за рутиной дел... Мы теперь всегда вместе, как только вы вспоминаете обо мне...
*
Вглядываясь в сложный узор маленьких граней-ромбиков своего бокала, Надежда вновь и вновь уносилась мыслью в далекое прошлое... Теперь - в тот миг, когда произошло событие, навсегда изменившее её саму и мир вокруг. Где так же, как и сейчас, цвела сирень, и где, закрывая глаза и проваливаясь во тьму неизвестных измерений, самый любимый ею человек, её старый учитель, впервые коснулся ее сознания не по вмонтированным чипам-передатчикам с номерами и каналами, а напрямую, силой мозга, лишь только усиленного приборами. Она почувствовала, что больше не висит одна в вакууме пространства, а идет по тропе вслед за кем-то, поводырем для слепой, которой открывают мир, полный чувств и звуков, распахнутый и существующий всегда. Боже! Он теперь был внутри мыслимой Вселенной, создающейся ими, и он "показывал" оттуда варианты и сплетения, возможности и вероятности, и они проживали их все, одна за одной, от самых страшных и безысходных, все выше, насколько хватит сил вырасти и подняться... Им казалось, что их так много, людей, одновременно видящих это искривленное пространство, идущих по лабиринтам собственных страхов и грез, но их так катастрофически не хватало... Они тянули серебряную нить связи, по которой должны будут пройти потом в реальности, отыскав нужных людей и убедив их в целесообразности определенных поступков и намерений, они должны были создать в воображении новый мир, найти выход там, где была стена...
Он теперь был там навсегда - там, в сияющей сфере осознанного коллективного разума, за пределами земного и вечного... Близкий и родной ей человек. Самый близкий. Самый родной. Её учитель. Она не всегда могла с ним связаться, только порой чувствовала его присутствие. Он создавал сферу вечного покоя, и ему нельзя было мешать. Ведь все мы нуждаемся в покое и прощении. И - ни в чем более. Он и был теперь этим покоем, существующим где-то. Центром созидательной силы их группы. В интегральной реальности. В белом пространстве тишины и света.
- Алё! Надежда! Вы - где? Вы не хотите поговорить со мной о Шекспире? - Артур Борисович иронично-обиженно всматривался в её лицо, - Вы задумались - или же намеренно создали между нами стену? Не замыкайтесь, не надо. Хоть иногда надо выговориться.
- Я не создаю эту стену. Она просто есть, - ответила печально Надежда.
- Если нельзя пройти сквозь эту стену, то мне надо через нее перепрыгнуть, - ответил Артур Борисович, - Да, мы с вами никогда не говорили о нём... Потому что, до конца не знаем, могло ли быть иначе. И до конца не знаем, что же с ним стало.
- То, что случилось, было неизбежным. Иначе, увы, не бывает. Помните легенду об Осирисе? Зло, темнота всегда номинально побеждает. А силы света приносят себя в жертву. Только благодаря этой жертве мир живет дальше и становится лучше.
- Иначе - нельзя?
- Нет...
Они немного помолчали.
- Надежда, а как поживает вирус в вашем компьютере? - Борисович намеренно хотел переменить тему, развеселить немного замолчавшую в раздумьях коллегу, - Вирус, который переместил вашего внука из игры в реальную компьютерную базу, вовсе не на игровую?
- Я больше не включала компьютер. Надо переустанавливать систему. Как всегда, как везде... Самый главный компьютерный вирус - это горе-изобретатели, которые и создают новые и новые агрессивные программы ради собственной наживы, чтобы продать антивирус и вновь обогатиться. Вирус в их головах и вирус в компьютерах имеет одинаковую природу. Античеловеческую по сути и агрессивную по поведению.
- Тогда, назовём её (между нами) СЕТ.
- Сознательная Единая Тень?
- Удачно вы подобрали расшифровочку! Вполне подходит. Но... Кто тогда Осирис?
- Общее Сознание И Разумная Сеть, - тихо ответила Надя. Эти слова мгновенно родились в её голове в ответ на вопрос, - Она уже создана нами. Она существует. И все мы рано или поздно вольемся в нее, предоставив мир самому себе. Да, а сейчас мы найдем вирус, и последующие вирусы, предотвратим те беды, которые возможно предотвратить. Мы теперь имеем устойчивую связь с тем миром, куда не проникает тень.
- Да. Это и есть мир вечности и любви.
- Если же действительно говорить о Шекспире, то он, убивая своих героев, оставляет их навечно юными, навечно влюбленными, - И она, наконец, только теперь притронулась губами к граненому бокалу.
- Прочтите мне что-нибудь из своих стихов, Надя. Иначе, этот вечер не будет до конца великолепен, - попросил её друг.