Идея скорой отмены денег после Октябрьской революции 1917 года логично вытекала из общей идеи коммунизма: в рабоче-крестьянском государстве товарно-денежные отношения должны были исчезнуть. В период "военного коммунизма" во многих губерниях была запрещена оптовая и частная торговля, отменена плата за городской и железнодорожный транспорт, топливо, фураж, продовольствие, товары ширпотреба, медицинские услуги, жильё... В эту политику органично вписывался и декрет Совнаркома от декабря 1918 года о запрете лотерей. Но жизнь, как это обычно и бывает, оказалась сложнее теорий. "Военный коммунизм" сменился новой экономической политикой, которая за несколько лет вытащила страну из разрухи, разрешили в 1921 году проводить и лотереи. После Великой Отечественной войны в них разыгрывались квартиры, машины, мотоциклы, швейные и стиральные машины, холодильники... Немногим счастливчикам везло, большинство же разочарованно вздыхало, сверив номер и серию билета с отпечатанным в газете списком выигравших билетов.
В середине шестидесятых, когда страна давно восстановилась от послевоенной разрухи и доходы населения выросли, неожиданно острой стала проблема дефицита на некоторые товары: всё на те же машины, стиральные машины, холодильники. Заводы производили их меньше, чем желало купить население. И население изобретало способы, как эти товары достать. В итоге дефицит и погубил Советский Союз: он стал причиной возникновения теневой экономики. А, возникнув, она срослась на разных уровнях с властью и принялась воспроизводить дефицит уже искусственно. В каком-то смысле шестидесятые-семидесятые годы в СССР сравнимы с двадцатыми в США, когда после введения сухого закона появилась и как на парах выросла американская мафия.
Одним из самых экзотических способов приобрести нужный товар стала в Советском Союзе лотерея. Выиграть, конечно, было малореально, зато приобрести с переплатой выигравший лотерейный билет - вполне. Правда, такая покупка считалась тогда нелегальной: продавец получал "нетрудовые" доходы. А там, где нелегальные сделки, там и криминал. В середине шестидесятых прогремело "одесское лотерейное дело". Шайка молодых мошенников с помощью искусного гравера подделывала "счастливые" билеты и сбывала их на чёрном рынке. Но работа гравёра - труд долгий и утомительный, а мошенники хотели сразу и много. И они перешли к более изощрённой схеме: покупали настоящие билеты, в подпольной типографии тайно печатали несколько номеров газеты со своим вариантом выигрышных номеров и вывешивали в сберкассе. Там, вероятно, у них тоже были сообщники. Покупатель сверял предложенный билет с фальшивой газетой, отдавал "продавцам" деньги, и мошенники тут же исчезали. Поймали их в 1967 году и надолго упрятали за решётку.
От дома в посёлке ГФВ, где жила Эмма, до станции "Аэрофлот" - чуть больше полукилометра. Спуститься с последнего, четвертого этажа, обогнуть дом, перейти улицу, отделяющую посёлок от большого поросшего травой поля, добраться до железнодорожных путей, нырнуть под мост с высокой насыпью, по которому мчатся автобусы и автомобили в аэропорт, и дошагать оставшиеся метров сто - сто пятьдесят до маленького полустанка. Оттуда умчит тебя рано утром в город набитая народом электричка. А поздним вечером, после рабочего дня, привезёт на тот же полустанок обратно. Если повезёт и найдётся свободное местечко на жёсткой деревянной скамье, можно немного подремать. Или почитать свежую газету - с последней страницы, где публикуются фельетоны, в советские времена читать газеты начинали именно так, пропуская официоз. Или задуматься о том, что дома нет холодильника, а, значит, нужно расспрашивать знакомых: нет ли у них своих знакомых, которые могли бы помочь.
В один из таких дней, сойдя на станции после работы, Эмма увидела приклеенное к стене маленького вокзальчика, больше похожего на автобусную остановку, объявление:
"Продам холодильник "Юрюзань"
Идя через поле домой, прикидывала, у кого можно занять денег - своих хватило бы разве что на дверцу и пару полок. На следующий день с работы позвонила по указанному номеру. Трубку взял мужчина.
- Да, продаю, - сказал он. - Только у меня не сам холодильник. У меня лотерейный билет. Накинете три червонца сверху выигрыша, и я вам уступлю.
Сторговались на двадцати рублях "надбавки".
Вечером Эмма занимала деньги. Затем сантиметром измеряла маленькую кухоньку, рассчитывая, как вместить холодильник. Среди газет, что приходили по подписке, разыскала номер с тиражной таблицей. И на следующий день - в выходной - отправилась на встречу с продавцом лотерейного билета. Разноцветные фантики-купюры - красные червонцы, фиолетовые двадцатипятирублёвки и зеленоватые полтинники - были тщательно пересчитаны продавцом, и взамен целой пачки "бумажек" выдана всего одна: билет денежно-вещевой лотереи. Она немного напоминала десятирублёвую купюру, только профиля Ленина не было. Да внизу, под прямоугольной рамкой с гербом РСФСР, номером, серией и прочей информацией, было написано "стоимость билета 30 копеек".
Эмма шла по улице домой, а в дамской сумочке её лежал холодильник: тяжёлый шкаф с длинной ручкой, морозилкой и чёрным мотором с обратной стороны корпуса. У него было собственное имя, нерусское и загадочное - Юрюзань, и весь он умещался на маленьком цветном прямоугольнике лотерейного билета. Предвкушение покупки, залитая солнцем улица, небо словно океан над головой: оставляя за собой белые барашки волн плыли по нему пароходы-самолёты, взлетающие с причала аэропорта. Маленькие лётные посёлки при аэродромах чем-то похожи на морские порты: здесь также встречаются и расстаются люди, причаливают и отдают швартовы корабли, суетятся пассажиры, отправляющиеся в дальние города... И океан неба неторопливо перекатывает воздушные волны - прямо над твоей головой.
Не удержавшись, Эмма зашла к подругам - поделиться своей радостью. Холодильник был извлечён из сумочки и улёгся на кухонный стол, рядом легла газета с таблицей, в которой химическим карандашом был подчеркнут номер билета.
- А ты хорошо проверила?
- А расписку за деньги ты взяла?
- А ты знаешь его домашний адрес?
- А в сберкассу вы заходили билет проверить?
- А ты слышала про лотерейных мошенников - о них в газете писали?
Тяжёлый шкаф с длинной ручкой, морозилкой и чёрным мотором с обратной стороны корпуса сжимался с каждым вопросом, бледнел, таял - пока не исчез совсем, обернувшись разноцветным бумажным фантиком.
- Ну как же так можно?!! Это же такие деньги!
Так Эмма оказалась перед выбором. Если предъявишь билет, а он фальшивый - как потом доказать, что ты его купил? У незнакомца на улице? Поверят ли? Не говоря уже о том, что покупать лотерейные билеты у частных лиц - нарушение закона. Если не предъявишь - потеряешь крупную сумму, да ещё не свою - чужих денег, которые нужно скопить и отдать. А вдруг билет - настоящий? Она терзалась весь следующий день, плохо спала две ночи, а в понедельник, приехав в город, отпросилась с работы и пошла в сберегательную кассу. Там, отстояв очередь, передала билет в окошечко и с тревогой стала ожидать результата. Девушка за окошком, сверив номер и серию по таблице, унесла билет куда-то в служебные комнаты.
"Для проверки", - решила Эмма.
Девушки не было несколько минут. Вернувшись, она окинула предъявительницу цепким внимательным взглядом и сухо сказала:
- Пройдёмте, пожалуйста, к заведующей.
"Фальшивый!" - у Эммы ёкнуло сердце и провалилось, рухнуло, как самолёт в воздушную яму, уходя в пятки.
В кабинете заведующей её встретила пожилая, со вкусом одетая дама, встала из-за стола, поздоровалась и спросила:
- Это ваш билет?
- Мой... - выдавила Эмма.
- Понимаете в чём дело... - заведующая подошла и встала рядом, внимательно разглядывая посетительницу. - У меня племянница замуж выходит. Я бы хотела сделать ей подарок. Вы не согласитесь продать мне этот билет?
Холодильник "Юрюзань" оказался моим ровесником - выпущен он был ещё в 1964 году. Конечно, Эмма от него не отказалась, после такой-то истории! Он занял свое место на маленькой кухоньке и исправно отработал тридцать с лишним лет без единой поломки, переезжая с квартиры на квартиру вслед за хозяевами. Уже в середине девяностых, когда у меня была собственная семья, мы приобрели новый, большой и современный холодильник. А ветеран был продан за небольшую сумму в один из коммерческих киосков. Его было жалко отдавать чужим людям - как собаку, но всё же он был только холодильником. И я совершенно не удивлюсь, если наш старый добрый друг "Юрюзань" работает где-нибудь до сих пор. В те времена - шестидесятые годы прошлого века - вещи делали с куда большим запасом прочности, чем теперь. С душой делали...