Она решила написать натюрморт. Сама. Нарисовала желтые хризантемы, свои любимые. Потом решила, что не хватает Его. Он получился не совсем такой, как ей хотелось. Видимо, не хватило таланта, или воображения. Но главное, просматривалось. Это был мужчина. Мужчина - бунтарь. Не модная стрижка, а длинные волосы, джинсы, футболка. Наряд, не совсем приемлемый для торжеств. Тем более, для праздничного натюрморта. Но ей понравилось. От картины веяло чем-то первобытным и неизбывным. Веяло страстью. Хризантемы. Японская музыка. Он и Она. Сама собой вырисовывалась любовь. Та, которая бывает здесь и сейчас, и, которая не знает условностей. Картина ожила. Ожили Он и Она...
Утром солнце ворвалось в комнату. Она взглянула на картину. Блеклое полотно. Выцветшие хризантемы, горький запах. Его не было.
Полностью проснувшись, она поняла, это всего лишь натюрморт, который она нарисовала себе.
А он, уходя прочь, почти убегая, думал: "Странные цветы. Странная музыка. Странная женщина." Он испугался. Больше всего на свете, он не хотел быть фигурой на чужом натюрморте. Он сам по себе. Он свободен.
А у нее еще остались краски и нежность.
ИГРУШКА ДЛЯ НАСТОЯЩИХ МУЖЧИН
Он ласково называл ее: "Моя девочка". Увидел впервые, не знал, как подойти, как дотронуться. Как обращаться с этой красивой дорогой игрушкой для настоящих мужчин. Он изучал ее шаг за шагом. Различная литература, советы бывалых, инструкции. И он уже "продвинутый пользователь". Его девочка, почувствовав себя в руках умелых и уверенных, наполнилась гордой самодостаточностью, и как-то незаметно стала незаменимой.
Он терялся без нее. Развивался, не свойственный ему топографический кретинизм. Он уже привык, что куда бы не направлялся, будь то обычная вечеринка, или длительная командировка во Францию, брать ее с собой. Иногда возникали сомнения, а нужен ли этот постоянный контроль. Ему казалось он попадает в зависимость. Сомнения в течение двух минут. И опять она с ним. Рядом. Он и она. Вместе.
Кто-то все видит
В конце концов, ощущение того, что она постоянно рядом, стало развивать комплекс неполноценности, неужели без нее он не сможет. Что он не мужчина. Он?
Ему показалось, он заблудился. Но она поддерживала его. Согревала. Подсказывала. Выбрался.
Какой я все-таки! И тут же сомнения закрались. А она? Неужели это ее заслуга. И без нее я ничто. Какой ужас!
От открыл дверцу машины. Секунда. И он продолжил свой путь один.
Она лежала на снегу. Снег потихоньку припорашивал ее. Она не могла пошевелиться. Не могла обидеться и разозлиться. Она терялась в огромном снежном мире. И уже никто и никогда не спасет ее. Человечеству не было дело до красивой и умной машины - навигатора. И только она до сих пор упорно твердила Миру, что он рядом, он с ней.
ТАК ЧЕГО ЖЕ ХОЧЕТ ЖЕНЩИНА?
Александр.
- Познакомился. Зря я сомневался. Вполне адекватная. А, главное, добрая. Много времени не понадобилось. Уф!
Лера.
- Это Он. Я мечтала о нем всю свою жизнь. Какая дура. Разве это происходит в первый вечер? Но я даже не поняла, как это случилось. Ах!
Александр.
- Мне показалось, или ей действительно, не понравился мой подарок? Но я старался, выбирал. Просмотрел каталоги. Может, она посчитала, что у меня нет вкуса? Все-таки Сваровски... Да и секс какой-то спонтанный получился, надо было себя показать... Отправлю ей мои работы, пусть знает, на что я способен, а в следующий раз обязательно куплю ей что-нибудь с настоящим брюликом. Уф!
Лера.
Да, а какую замечательную брошь он мне подарил. Какая красота! Горный хрусталь, цирконы и белый металл. Какой вкус! Это Вам не "златая цепь" с легендарного дуба. Ах!
Александр.
Что-то она молчит. А, вижу, оценила. Как будто я ее просил. Надо мне ее мнение. Нет, ей это не интересно, лучше я ей что-нибудь напишу ласковое, соскучился, мол. Правда, не очень это у меня получается, но попробую. Уф!
Лера.
Господи! Спасибо! Он умница. У него такие замечательные, неординарные миниатюры. А какое он написал мне письмо. Коротенькое, но сколько в нем уместилось нежности. Ах!
Александр.
Вроде получилось. Пишет, что хочет меня видеть, что ждет. Значит, правда понравился. Во всем. Сейчас отправлю ей смс, что скоро приеду. Но уж очень ласкова. Может, ждет, что я еще что-нибудь подарю? Надо заехать в ювелирный. Уф!
Лера.
Всего две строчки на дисплее мобильника. "Девочка, моя. Я скоро приеду. Я целую тебя. Всю." Он соскучился, ура! Как же я хочу его видеть. Как хочу, чтобы он позвонил мне в дверь. Пусть усталый после поездки. Я накормлю его, выкупаю и... как я его хочу. Ах!
Александр.
Нет. Не верю. После одной встречи - такие письма. Не верю я в любовь с первого взгляда. Ждет она меня, как же. Подарков она моих ждет, а не меня. Что я, Безруков что-ли, секссимвол какой. Не понимаю. Заехал в магазин, посмотрел цены. Да, никаких денег на безделушки не хватит. Ладно, еще одну смс-сочку, а там подумаем. Уф!
Лера.
Опять окошко дисплея. "Я обязательно позвоню, честное слово. Совсем скоро". А так хочется услышать его голос. Как же я соскучилась. Может мне поехать к нему. Подумаешь, Оренбург. Зато.... А вдруг он не один? Нет, буду ждать. Он же обещал. Я люблю Чудо, которое и видела-то один раз в жизни. Ах!
Александр.
Вот это да! Пишет, что хочет поехать мне навстречу. Чего добивается? Знает, что не свободен. Значит, чего? Может, думает, что прямо из Оренбурга я ее на Мальдивы отвезу. Можно было бы, конечно. Все-таки, какая-то она необычная. Не как все. Такая кошечка, домашняя. Чего хочет?Не буду пока ничего писать. Кто поймет этих женщин? Уф!
Лера.
Он молчит. Молчит телефон. Не подмигивает почта. С ним что-то случилось. Гоняет, как сумашедший. И трассы там опасные. Господи, я не переживу этого. Только не с ним. Не отнимай его, пожалуйста! Он такой...единственный. Ах!
Александр.
Написала, что ночь не спала. Сердце болело. Волновалась. С чего бы? Кто я ей? Муж что ли, за меня волноваться? Нет, здесь что-то не так. Приеду, а она с меня такое потребует, что никаких денег не хватит. Вот связался, дурак. Она меня просто изнасиловала морально. Ну ее. Прямо сейчас заеду жене норковую шубку куплю. И брюлики ей подарю. Эта хоть не так много хочет. Уф!
Лера.
Сашуленька, но хоть одно слово! Что произошло? Почему? Я не прошу у Бога многого. Пусть хотя бы окошко дисплея иногда светится. И все. Почему так? Ах!
ЧЕЛОВЕКАМ-ХОЛОДИЛЬНИКАМ
Он был огромным, белым холодильником. Не бытовым, а центральным. Холодопроизводительностью от 50 до 1200 кВт. Что устраивало буквально всех. А его - тем более. У него не было абсолютно никаких комплексов. Откуда? Ведь он мог все.
Кто, скажите, сможет превратить за одну минуту, живую ярко-красную клубнику, собранную с целой плантации, в невыразительную массу с характерной изморозью.
Да что ягода, он мог справиться с тем, что было до него стадом. Оно тоже становилось неподвижным и безмолвным.
Иногда он урчал от удовольствия. Правда, кому-то извне казалось это неисправностью. И тут же в его владения вторгались посторонние. Что-то крутили, вертели. Налаживали. Ха! Удовольствия от этого меньше не становилось.
Холодильник привычно урчал, когда его двери широко распахнули. Ему, такому огромному и мощному, подсунули что-то невыразительное, маленькое. Однако, он это все-таки отметил, с необыкновенным запахом свежести. Досада. Разве эта работа для него. Что за мелочь? А мелочь, тем временем, источала свой тропический аромат, и, несмотря на всю мощность огромного исполина, никак не покрывалась изморозью.
Кроме того, этой мелочи удалось наполнить своим ароматом других обитателей агрегата. Холодильнику даже показалось, что и они стали оживать. Вернее, подтаивать. Он заурчал. Уже не от удовольствия. Он просто удвоил, удесятерил свои силы. Но и это не помогло.
Он пристальнее вгляделся во врага. Маленькая, рыже-солнечная. Отметил про себя, что-то в ней есть. Какая-то она необычная. Холодильник задумался.
Задумался и забыл, что он холодильник.
Он больше не хотел, чтобы она перестала источать свой аромат и стала деревянной. Он снизил обороты.
На неадекватность его поведения обратил внимание холодильщик. Открыл дверь и увидел маленький желтый предмет, не замороженный. А, кроме того, заметил исчезнувшую изморозь с других обитателей.
Через час агрегат был полностью выпотрошен.
Ни холодильник, ни холодильщик не знали, что экзотический фрукт, привезенный кем-то в подарок любимой, не мог быть заморожен, просто потому, что в нем было слишком много солнца.
ФИЗИК И ЛИРИКА
Она нежилась в утренних солнечных лучах, нежарких, скорее нежных. Наслаждалась их бликованием на своем теле. С удовольствием наблюдала, как меняется цветовая гамма на ее головке. Которая, как обычно, в течение последних двух недель, была повернута налево.
Ему было холодно. Он весь съежился. Даже ощетинился. Он помнил те времена, когда солнце палило постоянно, и это не было беспощадностью, это было наивысшим наслаждением. А сейчас ему стоило больших усилий согреться. От этого он злился еще больше. Его многолетняя щетина топорщилась. В сторону соседки. Которая склонила свою головку именно в его сторону. Как будно сговорившись с окружающим миром, она закрывала ему солнце. Как он был зол. Вот бы уколоть это грациозное создание. Не стоит мешать другим получать то, что они хотят получить.
Ей же, наоборот, нравилось в соседе буквально все. Крепкое тело. Колючесть. Непохожесть на нее. Наконец, ей удалось склонить свою солнечную головку ему на макушку. Ой, что-то больно кольнуло ее. Но уже через секунду, всю ее заполнило ощущение защищенности. Она была счастлива.
Все. Это конец. Он был не просто зол. Он впал в бешенство. Теперь все солнечное тепло достанется ей. Однако, уже через пять минут, он изменил свое мнение. Ему даже понравилось. Холодная прохлада ее прикосновений создала резкий контраст. И, показалось, что в комнате жарко. Нет, все-таки повезло. Их счастье было непродолжительным. Ровно до вечерней поливки. Когда чьи-то руки с лейкой, с трудом оторвали хризантему от кактуса. И переставили его на другой подоконник.
КРИК
Казалось, уже не согреться никогда. Она промерзла до самых дальних уголков души, не говоря уже
о банальных конечностях. Колбасило. хотелось только одного - тепла. согреться и уснуть.
И больше не просыпаться. Не потому, что не радовало солнышко, не было сил мерзнуть. Постоянная тряска
была сравнима, разве что с вибрацией старого холодильника. Холод не покидал ни на секунду. Редкие прохожие проходили мимо, не замечая ее. Да и кто обратит внимание на то, что каждый день мешается под ногами, нарушая эстетический образ. Слезились глаза, оставалось только удивляться, откуда может набраться столько слез, воды она тоже давно не пила вволю. Редкие капельки подтаявшего снега. Его и ела.
Пытаясь попасть в ритм с сотрясающим ее ознобом, вздрогнула от шума взвизгнувших тормозов. Около
нее остановилась огромная черная машина. Открылась дверь, и ее просто накрыло теплом, показалось, что именно за этот миг, она успела отогреться. На душе потеплело. Захотелось встряхнуться и пройтись. Из машины показался мужчина. Дворняга из последних сил доползла до его ног и лизнула ботинок. Переполняла благодарная нежность и хотелось сделать в ответ что-то хорошее. С трудом поднялась на лапы. И в это время, о чудо, мужчина протянул руку и погладил ее по загривку. Вряд ли кто-то узнал бы уже через минуту, в этой красивой какой-то особенной царственной осанкой, с огромными влажными глазами, собаке давешнюю дворнягу. Эта царственная особь шествовала следом за ним, таким добрым, таким теплым.
Мужчина, торопливо шагая к офису, не знал, куда деть руку, которая затекла так не вовремя. угораздило же его прикоснуться к этой обшарпанной псине. И в конторе, наверняка, нет никаких обеззараживающих препаратов. И, вообще, пора сказать охране, чтобы решили вопрос с бродячими собаками.
Проводив своего спасителя до офиса, собака вернулась к машине. вильнула оттаявшим хвостом, и стала ждать возвращения своего, собачьего, Бога
В БРЕДУ.
Привет! Интересно, ждешь ли ты моих писем, или удаляешь, не прочитав.
Думать об этом совершенно не хочется. И мне все равно, кто я, в твоих глазах.
Я же принимаю тебя таким, какой ты есть, со всеми микроорганизмами. Значит, это можешь делать и ты.
Неужели в этом мире уже не бывает чудес? Хотя я поверила в Чудо не так давно, 13 августа. И до сих пор никому (читать - тебе) не удалось убедить меня в обратном. Я люблю хризантемы - желтые. Люблю ощущать заполняющий пространство комнаты их горьковатый запах. Такой же запах, почему-то, у твоего полотенца, которое тоже ждет тебя.
Это Культ! Я чокнулась! Но, самое интересное, мне нравится быть чокнутой. Нравится писать тебе письма. В никуда.
Я хочу услышать твой голос. Дотронуться до твоих волос. Просто посидеть рядом. Я соскучилась даже по нафигатору.
Говорят, от температуры мозг размягчается. Поэтому наверное, закрывая глаза, я все это получаю. Во сне. Я так давно тебя жду. А сейчас у меня даже нет сил открыть дверь. Сколько раз я представляла себе эту встречу. И, вместо того, чтобы повиснуть у тебя на шее, я просто смотрю. Смотрю и не могу оторвать взгляда от твоих глаз. Мне кажется, я падаю. Мне не страшно. Твои сильные руки обязательно удержат меня.
Открываю глаза. Все по-прежнему. Я одна. Остывший чай с медом. Шерстяные носки. Градусник. Его шкала напоминает мне о том, что это галлюцинации.
В БРЕДУ-2
Очень жаль, что лечить не будешь. Даже не хочешь попробовать.
Создается ощущение, что есть желание добить. Первая реакция - истерика. Ну что я могу сделать? Как сказала моя любимая поэтесса, ведь любовь "не загонишь в загон". Не овца. Это точно.
Вторая реакция - выздоравливающая злость, давно что-то не показывалась. Почему я делаю то, что ты ждешь? Почему ты меня убиваешь, а я тебе помогаю?
Третья реакция - выздороветь, во что бы то ни стало. Да, я вызвала скорую помощь. У меня уже не просто грипп. А пневмония. Но даже с ней, я уверена, справлюсь. А с твоим упрямством вряд ли.
Четвертая реакция - понимая, что за один миг не выкинешь из головы любимого человека, даже, понимая, что ему эта любовь не нужна. Опять вспоминаю свою любимую Юлиану "Я Прощаю Тебе Нелюбовь"!
Реакция пятая - я окунулась в дурманящий запах вербены, согрелась в свой ванне. Надела свое самое красивое белье. И постелила французское шелковое постельное. Укрылась одеялом и начала "новую жизнь". Несмотря на все пять реакций, конечно же, я пока не перестала любить тебя. Ну не могу пока. Я просто перестану требовать от тебя, а стану ждать.... А вдруг? Удачи тебе, мое Чудо, Странник, Кактус и Холодильник. Мой Бунтарь
ПОСЛЕСЛОВИЕ...
Собрала Лерочка остатки своей силушки и отправилась на работенку. На любимую. Ранее (прим.Автора).
Пришла, а коллективчик-то и не здоровается вовсе. Огорчилася наша девочка. Как же так? Это же ее последняя надеждушка. Оплотище, можно сказать. Уж было совсем затосковала. Очи слезками налились. Но тут один молодец, работающий меньше всех и самый молодой, что и позволило ему сохранить свое зрение, аки коршуну, обратился к ней с речью. Не, Вы ли, Валерия Александровна, передо мною предстали? Не узнал!
Да, Лерочку узнать было трудно. Вместо цветущей женщины - кикимора болотная, вся в зеленом, а гривушка рыжохонькая. И голос, вместо звонкого щебетанья, которое разносилося по всему офису, хрипловатый шепот, почти эротический.
Но Лерочка не была бы Валерией Александровной, если бы оставила сей факт без внимания. И не среагировала бы, аки буй ная коровушка.
Замотала она головушкой, гривку рыжохонькую во все стороны раскидала. Ножками своими стройнюшенькими затопала. Да как закричит (звонко).
- Что значит, я ли не я? И как принялася доказывать свое существование.
В помещении закружило папочки с файликами, полетели чьи-то бутербродики с хлебушкой. Побилися чьи-то бокалы. Словно торнадище посетило студию. Выскочили все сотруднички, в кученьку сгрудилися. Смотрят, глазам не верят - Валерия Александровна вернулася.
Но какова! Таковыми не опосля тяжелой болезни возвращаются. Это вам не головушка в кустах.
Эта на коне! Как будто победу одержала. Над противником иноземным. Сильным и неподимым (ранее - прим.Автора).
Уже к полудню Валерия Александровна на встречу собралися. А сотруднички собирали остатки своей силушки.
ЭПИЛОГ
Нет пока сил у Валерия Александровны на работу выйти. Болеют они. Но обязательно соберутся и выйдут. И все будет так, как предполагается. И полетят папочки с файликами. И тряхнет она головушкой, и заколосится гривушка. И сотруднички будут собираться с силушкой. Валерия Александровна вернулася.