Аннотация: В нашем архиве хранится 5 писем отца с фронта. Воинская часть только формировалась и не имела адреса полевой почты,поэтому писать отцу письма мы не могли. В августе письма не приходили.История любви отца.Мама 5 лет искала отца, написала больше 20 запросов.Через год после войны пришло извещение.
Пять писем без обратного адреса - июль 1941 года.
В нашем семейном архиве хранится 5 писем моего отца с фронта и один конверт с адресом, но без письма. Все письма написаны карандашом и отправлены с небольших железнодорожных станций Украины: Пятихатки, Знаменка, Жмеринка. 2 письма - в конвертах - написаны на клочках серой обёрточной бумаги и 3 письма - на почтовых открытках. Мама потом рассказала, что вместе с вещами, которые папа взял с собой, она положила несколько почтовых открыток и несколько конвертов с марками, а чистой бумаги для писем в тот момент не было. Обычно письма с фронта писали на одной стороне листа, потом этот лист складывали треугольником чистой стороной наружу и там писали адрес. Воинские письма пересылались бесплатно, марка не требовалась. При пересылке эти письма проверяла военная цензура: нет ли в письме секретных сведений. Одним из секретов считалось название населённого пункта, из которого письмо отправлено. Папины письма не имеют штампа "проверено военной цензурой", так как шёл первый месяц войны, воинская часть, в которой служил отец, ещё формировалась и,наверное, не имела адреса полевой почты и отдела цензуры.
27 июня 1941г, на 5 день после начала войны, мой отец Марголиус Пинхус Давыдович, врач, добровольно пошёл на фронт. Его возраст был старше призывного. 27 числа днём, уже одетый в военную форму, папа зашёл домой, пообещал мне и брату Юре привезти пистолет, взял вещи, которые собрала мама, попрощался с нами, с бабушкой, с мамой, пообещал писать письма каждй день, и ушёл.
Пистолет папа пообещал потому, что год назад, когда он пришёл с финской войны, то привёз два пистолета: один маленький, "дамский", а другой большой. Пистолеты на меня произвели колоссальное впечатление. Ещё бы: все мальчишки тогда мечтали об оружии. Мы выстругивали из деревяшек винтовки и пистолеты и целыми днями играли в войну. Пистолеты, которые привёз папа, были у нас очень недолго. Я на них посмотрел и только потрогал, потом их увидела мама, испугалась, схватила и выбросила в дворовую туалетную.
Папа был очень немногословным и сдержанным в проявлении чувств, а также пунктуальным и ответственным человеком. Я знал двух братьев отца, у них был такой же характер. Обещание писать каждый день отец выполнял, я в этом совершенно уверен. Но до 10 августа, когда наша семья уехала в эвакуацию, мы получили только 5 писем: первое письмо отправлено 1 июля, последнее - 19 июля. Неполученные письма - на совести почты.
Все письма немногословны: жив, здоров, скучаю, своего адреса ещё нет, привезу детям то, что обещал, привет всем, целую. Папа также написал, что они часто меняют место размещения. Для нас, особенно для мамы, важно было не содержание писем, а сам факт получения письма - значит, отец жив. . Одно письмо, отправленное 2 июля из райцентра Знаменка, отличается от других, в нём папа описал своё внутреннее состояние: "Безумно скучаю за вами всеми. Жизнь это сказка, сон, и вообще в такое время можно стать поневоле поэтом, писателем, но самое главное это победа, наше дело правое и мы заживём ещё лучше. Адреса своего ещё не имею." Такое многословие не было характерно для папы. В последнем письме, написанном 19 июля, чуствуется сильная тревога: "...Переживаю за вас всех страшно, имею нехорошие сведения . Эту открытку передаю, чтобы её бросили в Днепропетровске". Из истории войны известно, что 5 июля 196 дивизия держала оборону в районе станции Копайгород (30 км югозападнее Жмеринки), а 19 июля противник занял Винницу (40 км северовосточнее Жмеринки). Очевидно, это и есть нехорошие сведения, о которых писал папа. (Это сведения из воспоминаний начальника штаба 196 СД генерал-полковника В.М.Шатилова "На земле Украины").
Из сопоставления дат и географических названий на письмах - 1 июля Пятихатки, 2 июля - Знаменка, 4 июля - Жмеринка - понятно, что 196 СД ( и мой отец) в самом начале июля за 3 дня переместилась на 450 км к западу, навстречу наступающим войскам противника, где должна была удерживать Копайгород, но не удержала, и гитлеровские войска стали продвигаться в восточном направлении, в сторону Днепропетровска.
Хочу сделать небольшое отступленние. Чтобы понять суть взаимоотношений папы и мамы,я опишу историю их знакомства. У меня хранятся трудовые книжки мамы и папы, а также много справок.Привожу выдержки из документов.После этого станет ясен папин характер.
1 августа 1922г папа поступил работать секретарём райкоммунхоза г. Александрия, а 15 августа туда же поступила работать мама на должность делопроизводителя. Папа сразу обратил внимание на красивую девушку (у меня есть фото мамы того периода), познакомился с ней и уже не выпускал её из поля зрения.
В 1923г мама уволилась и переехала в Днепропетровск.
Папа в 1923г также переехал в Днепропетровск и поступил на 2 курс мединститута (1 курс он закончил раньше в Киевском мединституте). В институте тогда стипендию не платили. Чтобы было, на что жить, папа устроился рабочим по ремонту трамвайных путей с зарплатой 27рубле 90 копеек. (нужно учесть, что это тяжёлый физический труд по ночам - с 12ч ночи до 5ч утра, а днём ему нужно было слушать лекции в институте).
В 1924г мама устроилась на работу счетовода в Центральный рабочий кооператив ( ЦЕРАБКООП г. Днепропетровска)
19 августа1925г папа, занимаясь в мединституте, по совместительству также поступил работать в ЦЕРАБКООП и получал зарплату 9 рублей в месяц. Он меньше зарабатывал, чем на ремонте трамвайных путей, зато мог часто видеть маму.
К сожалению, я никогда не говорил с мамой о папе. Младшая мамина сестра Зина, которая с живейшим интересом следила за сердечными делами старшей сестры, как-то рассказала, что папа сильно увлёкся мамой и хотел видеться с ней каждый день. После того, как папа устроился работать в ЦЕРАБКООП, он видел маму каждый день на работе и договаривался о свидании на выходные дни.
Наконец, после пятилетней "осады", в 1927г состоялась свадьба. В 1930г родился мой брат Юра, в 1934г - я.
В 1939г папа, мама, Юра и я единственный раз в жизни все вместе отдыхали на море в Бердянске. Есть фотография - счастливые мама и папа лежат на пляже. Я помню пляж и огромную кучу рыбы на песке. Но счастливые дни быстро закончились. В 1940г папа был на финской войне. 22 июня 1941г Гитлер напал на СССР, и папа в самом начале войны пошёл на фронт.
Как я уже отметил, последнее полученное нами письмо папа написал 19 июля. Очевидно, через несколько дней он уже знал номер полевой почты и тут же сообщил нам, но письмо пришло в Днепропетровск после 10 августа, когда мы уже ехали на Урал. Не получив сразу ответ, папа 9 августа отправил письмо своему брату Евелю в Харьков. Письмо пришло в Харьков 12 августа. К счастью, семья дяди Евеля ещё не уехала..Они через несколько дней эвакуировались в Казахстан, а уже там узнали наш уральский адрес. В городе Бугуруслан было организовано единое для всей страны справочное бюро. Все эвакуированные сообщали туда свои адреса и могли там отыскать родственников. Дядя прислал нам папин конверт с его адресом (полевая почта ППС724), а само письмо почему-то не прислал. Таким образом, кроме 5 папиных писем у меня ещё есть папин конверт с его последней надписью.
Папа скорее всего не получил ответ от своего брата, т.к. война уже подходила к Днепропетровской области и почтовая связь уже могла нарушиться. Можно себе представить, как был расстроен папа, ничего не зная о судьбе семьи в такое тяжёлое и опасное время.
Получив папин адрес, мама тут же отправила ему письмо, через неделю - второе, затем тртье, четвёртое... Сколько всего мама отправила писем, я не знаю. Но ответа не было Тогда мама написала командиру воинской части - ответа не было. На Урале мы жили в деревне, но мама изредка бывала в нашем райцентре Шадринске. В Шадринском военкомате мама посоветовалась, как разыскивать папу, узнала несколько адресов военных учреждений и начала писать письма. Она проявила колоссальное упорство в розыске отца. Твёрдый характер у мамы выработался в детстве. Она была старшей дочкой, всегда руководила своими младшими сестричками и рано начала работать: занималась с отстающими ученицами. Мама писала запросы в справочное бюро о раненых и больных главного военно-санитарного управления Красной Армии, в отделы кадров и в санитарные управления различных фронтов . Мама даже узнала адрес военносортировочного почтового пункта и написала туда Мы получили ответ, что этот пункт уже не обслуживает папину воинскую часть - как я узнал по номеру полевой почты, это была 196 стрелковая дивизия. В сентябре 1941г 196СД была полностью уничтожена. Но я это узнал намного позже.. У нас хранятся 16 ответов на мамины запросы, но от некоторых адресатов ответы не пришли - скорее всего тут виновата почта. Ответы были однообразные: местонахождение военврача Марголиуса неизвестно. Был и другой вариант: военврач Марголиус в списках не числится. (Это значит, что военврача Марголиуса в армии вообще не было и получать пенсию его семья не имеет права.) Мама стала к письмам прикладывать справку из Днепропетровского военкомата о призыве отца. Только после маминого письма на имя Заместителя Председателя Совета Министров СССР маршала Ворошилова мы получили извещение о том, что отец пропал без вести в сентябре 1941г, и Юра и я начали получать пенсию.Это было уже в концуе 1946г, через полтора года после окончания войны. До этого мы вчетвером жили на маленькую зарплату мамы.
Спустя пару лет после окончания войны к нам домой пришёл бывший папин сослуживец доктор Мезенцев и рассказал, что видел папу в сентябре или октябре 1941г в немецком плену под Харьковом. Пленных евреев фашисты расстреливали.
Таким образом, мама в 37 лет стала вдовой,( точно так же, как наша бабушка). Но маме судьба готовила ещё тяжкие испытания. В 1949г в Днепре утонул мой брат Юра, студент 1 курса института. Бабушка не выдержала гибели любимого внука и вскоре умерла. В 1965г трагедия в нашей семье повторилась: в Днепре утонул мой двоюродный брат Боря, ему было 18 лет.
Спустя много лет я услышал живое воспоминание о папе. Я работал в научноисследовательском институте, научных сотрудников обслуживала студенческая поликлиника. Там ко мне как-то подошла пожилая месестра и спросила, не Марголиус ли я. Она сказала, что я похож на своего отца, она с ним работала до войны. По её словам, мой отец был очень хороший человек и великолепный специалист.
Вот что я вспоминаю, когда говорят о фронтовых письмах.