ГЛАВА 6. МОИ УВЛЕЧЕНИЯ

Летом 1947 года я вместе с моим ровесником Лёней Долинским, который жил в одном дворе с Раей, попытались собрать детекторный радиоприёмник. У нас было описание устройства такого приёмника, вырванное из какого-то журнала. Катушку индуктивности мы изготовили, но не достали основную деталь - детектор - и решили его изготовить сами в соответствии с описанием. Для детектора необходимо было выплавить сернистый свинец. Мы раздобыли серу и свинец, положили в металлическую банку и поставили на примус. Банка скоро нагрелась докрасна, из неё шёл едкий дым и прорывалось пламя. Потом банка упала с примуса. Хорошо, что этот эксперимент мы проводили на улице, поэтому содержимое просто вылилось на землю, а примус, тайно взятый у Лёниной бабушки, почти не пострадал. На этом моя первая попытка приобщиться к радиотехнике закончилась. Следующая попытка была более успешной. Я купил брошюру на украинском языке, в которой были приведены конструкции нескольких детекторных и ламповых радиоприёмников прямого усиления. В этой брошюре было очень подробное описано, как сделать катушку индуктивности, переключатель отводов от катушки, шасси, на котором монтируется радиоприёмник. Рассказывалось, как закреплять детали на шасси и вести электрический монтаж, как изготовить антенну и заземление. Старые ламповые приёмники предусматривали батарейное питание. У меня не было ни ламп, ни батарей, поэтому я занялся изготовлением детекторного приёмника. Как-то на базаре, где продавали всякую всячину, мне посчастливилось купить детектор, провод, конденсатор переменной ёмкости и наушники. Я думаю, что купленый детектор вполне можно было поместить в музей техники, так как я видел рисунок такого детектора в журнале полувековой давности. Полупроводниковый переход там создавался между кристаллом сульфида свинца и острым концом стальной пружинки, причём после каждого включения или после случайного сотрясения нужно было остриём пружинки отыскать новую чувствительную точку на кристалле. Я склеил из картона цилиндрический каркас , намотал катушку индуктивности и выполнил все необходимые соединения. Но, увы...Из наушников не доносилось никаких звуков. В дальнейшем я понял, что этот радиоприёмник и не мог работать, т.к. катушка была изготовлена из провода без изоляции, а соединение проводов я выполнял простой скруткой, а не пайкой.

Почти все радиодетали, причём самые необходимые - конденсаторы и сопротивления - нигде не продавались. У нас в городе был радиозавод, который в это время освоил выпуск радиоприёмника "Рекорд". Мой соученик и тоже радиолюбитель Шура Лакир откуда-то узнал, что на свалке радиозавода можно подобрать слегка дефектные радиодетали, которые вполне можно ещё использовать. Радиозавод имел проволочную ограду, через которую мы легко пролезли. На свалке мы нашли немало нужных нам деталей. К сожалению, нас обнаружил какой-то работник завода. Он выгнал нас с территории завода и пообещал сообщить в школу. Таким образом начиналось наша радиолюбительская деятельность

Кроме радиодеталей мне был нужен паяльник, т.к. все электрические соединения осуществляются пайкой. . В продаже паяльники появлялись редко. Спустя 2 или 3 месяца я наконец увидел в магазине паяльник, побежал домой и попросил у мамы 17 рублей. Для нас это была немаленькая сумма, но мама деньги дала. Я сразу помчался в магазин, и моя мечта осуществилась! Я немедленно начал монтировать приёмник, для которого у меня были все необходимые радиодетали, затем подключил к нему антенну и заземление, наушники, повернул ручку конденсатора и, о радость, из наушников послышались звуки! Довольно громко был слышен Днепропетровск и, гораздо тише, немецкий Кёнигвустерхаузен. Спустя 60 лет, подъезжая к Берлину, на обочине автобана я увидел табличку "Kцnigs-Wusterhausen"-и сразу вспомнил свой первый радиоприёмник.

Спустя некоторое время я купил книжку, в которой были описания нескольких радиоприёмников, начиная с простейшего однолампового приёмника прямого усиления и кончая многоламповым супергетеродином. Мне так интересно было разглядывать эти схемы, разбираться в принципе работы и взаимодействии всех деталей, что я до сих пор помню эти довольно сложные схемы напамять. В Днепропетровске был магазин "Элетротовары", однако радиодеталей в продаже почти не было, кое-что можно было купить на так называемой "толкучке". Однажды я там недорого купил радиоприёмник РСИ-4 от танковой радиостанции, представляющий собой небольшую алюминиевую коробочку размером кубический дециметр, т.е. совершенно не был похож на большие ламповые радиоприёмниеи в деревянном корпусе. Тем не менее это был шестиламповый супергетеродин, т.е. приёмник высокого класса. Обычные радиовещательные радиостанции он не принимал, т.к. был настроен на диапазон, применяемый в войсках связи. Я его уже вполне квалифицированно переделал на радиолюбительские диапазоны.

В 1948г. Витя Казанцев и я, а также два ученика из старшего класса-Веня Теверовский и Миша Бичуч - записались в радиоклуб, где мы изучали телеграфную азбуку, которую не совсем правильно назывют азбукой Морзе, основы радиолюбительской связи на коротких волнах, радиотехнику, а также радиолюбительские коды, т. е. специальный язык, при помощи которого общаются между собой радиолюбители. Кроме двух основных кодов, радиолюбители используют короткие специальные сигналы. Например, "73" означает "всего хорошего", "88" - признание в любви, "99" - ругательство. На этих курсах мы занимались около года и сдали экзамены, а затем Федерация радиоспорта выдала нам позывные радионаблюдателей и мы получили право работать на коллективной радиостанции Днепропетровского радиоклуба УБ5КАД, т.е. устанавливать радиосвязь с радиолюбителями всего мира и участвовать в радиосоревнованиях. Радиосоревнования заключались в том, чтобы установить связь с наибольшим количеством радиолюбителей всего мира. Обычно эти соревнования проводились в несколько туров, причём каждый тур длился 24 часа. То есть нужно было сутки без перерыва сидеть с наушниками на голове и вслушиваться в слабые, а иногда еле слышные телеграфные сигналы на фоне сильных помех. По итогам нескольких соревнований мне присвоили третий разряд по радиоспорту.

После окончания школы я продолжал заниматься электроникой, хотя свободного времени было мало. В металлургическом институте была коротковолновая радиостанция, её позывной УБ5КАН. Ребята, которые её изготовили, уже окончили институт и уехали. Один из них по фамилии Борщ ещё был в городе. Он передал мне все дела и ключи. Когда у меня было время, я включал радиостанцию и связывался с коротковолновиками, которые в это время были в эфире, а затем получал от них подтверждение связи - так называемые QSL- карточки, и отправлял им своё подтверждение. К сожалению, в период моей учёбы я был единственным оператором, т.к. больше коротковолновиков в институте не было.

Во время учёбы во втором институте в дополнение к практическим навыкам я ещё получил теоретическую подготовку, т.к. изучал промышленную электронику, теоретические основы электротехники, теорию автоматического регулирования.

После окончания института я поехал вместе с Бэлой на работу в Липецк на металлургический завод. Через несколько дней после приезда я пошёл в Липецкий радиоклуб, познакомился с начальником и оформил документы для разрешения на собственную радиостанцию. Через месяц из Москвы из центрального радиоклуба и инспекции радиосвязи пришло разрешение работать в эфире на радиолюбительских диапазонах (10, 20 и 40 метров) и мой личный позывной УА3МЛ. В радиоклубе мне на время дали старенький коротковолновый приёмник и американский войсковой передатчик. Радиоприёмник мне пришлось отремонтировать, а передатчик перестроить на любительские диапазоны. После установки простейшей наружной антенны я устанавливал связь с радиолюбителчми всего мира. Несколько QSL карточек (подтверждение проведения радиосвязи) у меня сохранилось до сих пор. Хочу отметить, что меня всегда больше привлекало конструирование радиоаппаратуры, чем проведение связей с коротковолновиками.

Вообще значительную часть своего времени я уделял радиолюбительским делам. Были у меня и другие, более мелкие увлечения: гимнастика, гребля, турпоходы, занятия на курсах киномехаников, подводное плавание с аквалангом, но главное- радио.

Если вспомнить хронологию радиолюбительской деятельности, то после детекторного приёмника я собрал пятиламповый супергетеродин, проигрыватель грампластинок с усилителем, ультракоротковолновую радиостанцию, магнитофон. Этот магнитофон, по-моему, был в то время одним из первых в Днепропетровске. Магнитофонной ленты в продаже тогда не было, ещё в течение 10 лет лента была дефицитом. Кто-то из знакомых, сотрудник городского радиоузла, подарил мне небольшой рулон магнитофонной ленты, состоящий из нескольких кусков, которые я склеил и долго пользовался. Затем я принимал участие в изготовлении электромузыкального инструмента, сконструировал и изготовил несколько радиоизмерительных приборов. Одно время я сотрудничал с медиками, ремонтировал электрокардиографы, причём первые кардиографы, с которыми я столкнулся были ламповые,причём пациента, у которого записывали кардирграмму, помещали в кабинку, со всех сторон закрытую металлической сеткой.Это делалось для защиты от внешних электромагнитных полей, которые искажали показания кардиографа. Самые большие помехи создавал трамвай,когда он проезжал вблизи больницы. Я также изготовил прибор, который промышленность ещё не выпускала- реоплетизмограф (другое название- реограф). Это прибор для определения наполнения кровеносных сосудов. Изготавливал также ионизаторы воздуха, приборы для проведения электроакупунктуры. И это всё в свободное время.

Хочу отметить, что первые радиоприборы я изготавливал почти голыми руками, без специальных приспособлений. Представить себе эту работу можно по такому факту. В дотранзисторную эпоху, т.е. до шестидесятых годов, вся электроника была ламповая, и для каждого прибора требовался силовой трансформатор, который обеспечивал анодное напряжение 250 вольт и напряжение 6 вольт для цепей накала радиоламп. Для радиопередатчика требовалось большее анодное напряжение - около тысячи вольт. Я изготовил около десятка таких трансформаторов. Для этого нужно было вручную намотать больше тысячи витков провода диаметром 0,1 - 0,2 мм , причём намотка должна быть очень аккуратная, виток к витку. Нужно учесть, что провод покрыт эмалевой изоляцией толщиной несколько микрон, и её ни в коем случае нельзя повредить.

Напряжение 1000 вольт опасно для жизни, поэтому требуется строжайшее выполнение правил техники безопасности. Кстати, я дважды испытал на себе, что такое 800 вольт. Я отделался сравнительно благополучно ( у меня на был небольшой ожог, несколько минут тряслись руки и сильно колотилось сердце), только потому, что у меня была совершенно сухая кожа и я был абсолютно трезв. Для нетрезвого человека, особенно при высокой влажности, опасны даже 120 вольт. Но радиолюбитель может получить травму и без высокого напряжения. Однажды я и Витя Казанцев налаживали его радиоприёмник. Приёмник, как обычно у радиолюбителей в то время, не имел корпуса и представлял собой шасси с радиолампами, трансформаторами, контурами, конденсаторами и т.п. Как только мы наклонились над приёмником, раздался сильный хлопок, мимо наших лиц что-то просвистело и ударилось в потолок. Потолок был забрызган чем-то чёрным, на столе и нашей одежде были комочки грязи и кусочки алюминиевой фольги. Это взорвался большой электролитический конденсатор. Очевидно, конденсатор был некачественный, жидкий электролит в нём нагрелся, и его корпус не выдержал внутреннего давления. Корпус такого конденсатора - это алюминиевый стаканчик диаметром 30 мм и длиной 100мм - после удара о потолок превратился в лепёшку. Внутренности конденсатора - алюминиевая фольга и электролит - разлетелись по всей комнате. Если бы корпус попал кому-то в лицо, то человек получил бы солидную травму.

После распространения телевидения я понял, что не люблю его, но... с удовольствием смотрю телевизор с обратной стороны. Я люблю копаться во внутренностях телевизора, отыскивать неисправности и их устранять, разбираться в новых технических решениях, следить за прогрессом техники.Я ремонтировал телевизоры на лампах, на транзисторах, на микросхемах, а теперь копаюсь в телевизорах с плоским экраном из жидкокристаллических или плазменных панелей, схема которых сильно отличается от телевизоров с электроннолучевой трубкой. Необходимо отметить, что развитие электроники сопровождается резким уменьшением размера радиодеталей, а расстояние между проводниками на плате уже меньше 0,5 мм. Это сужает возможности ремонта прибора путём замены дефектных деталей, т.е. их перепайки Мои родственники и знакомые знали о моих "талантах", поэтому нередко звали меня на помощь, если барахлил телевизор.

Во время работы над диссертацией мне необходимо было в условиях прокатного цеха выполнять измерение силовых, электрических и скоростных параметров горячей прокатки труб. Вообще такие измерения - довольно сложная задача, а в условиях горячей прокатки, когда температура металла 1200 градусов, измерения усложняются многократно. Мои коллеги в таких случаях привлекали специалистов- электронщиков из других организаций, что было довольно сложно организовать. Однако я все измерения проводил сам, т.к. у меня был солидный опыт такой работы, который я получил в ПКТИ (об этом я напишу дальше).

Все домашние технические работы лежали на мне. Я ремонтировал холодильники, пылесосы, мебель, сантехнику. Все эти изделия были не очень надёжными. Но благодаря моим заботам наш пылесос проработал больше 40 лет. В связи с этим вспоминается интересный эпизод. Когда я работал в исследовательском отделе ПКТИ, то сотрудники других отделов частенько просили нас отремонтировать какой-нибудь электронный прибор. В нашей лаборатории все сотрудники хорошо разбирались в электронике. Мы никогда не отказывались помочь. Но однажды сотрудница соседнего отдела принесла неисправную электроплитку и спросила, не можем ли мы её отремонтировать. Это уже было слишком: мы разбираемся в сложнейших электронных схемах, а тут простая плитка! Сотрудник, к которому она обратилась, ответил: "Мы можем починить всё, что угодно. Давайте электроплитку, если хотите - зашьём вам пальто, платье или трусы, можем починить табуретку и унитаз тоже." После этого к нам с такими пустяками не обращались.

Радиолюбители должны уметь обрабатывать металл и пласмассу - для изготовленгия шасси или платы, на которой прибор монтируют и для изготовления корпуса, внутрь которого прибор помещают. Для закрепления некоторых радиодеталей нужно уметь изготовить в корпусе отверстия различной формы и нарезать резьбу. Мне вообще нравится что-нибудь изготовлять из металла. Для каждой работы я стремлюсь иметь соответствующий инструмент и приспособления. Работая в ПКТИ я освоил работу на токарном и фрезерном станках. Дома у меня был сверлильный и токарный станки. В моей кладовке имеются свёрла диаметром от 0,5 до 25 мм и дрели с соответствующими патронами. Для сверления миниатюрных отверстий я изготовил сам 3 дрели. У меня есть точила с шлифовальными камнями разного диаметра, алмазные инструменты для заточки свёрл с вставками из твёрдого сплава, набор паяльников с наконечниками разного размера, приспособление для намотки трансформаторов, различные тиски, инструменты для нарезания различной резьбы.Свой солидный набор инструментов я приобрёл во время многочисленных командировок. Коллекционирование уникальных инструментов - ещё одно моё хобби.

Однажды я воспользовался своими знаниями и умением для обеспечения спокойствия своих детей. Я опишу довольно интересный способ, которым я воспользовался. Это было в то время, когда дети были ещё маленькими, спали днём и рано ложились спать вечером. В соседней с нами квартире жила молодая девушка Лена Дольник, которая часто смотрела телевизор и включала оглушительную громкость. Дети не могли заснуть. Я решил перевоспитать соседку без всякой дипломатии. Я изготовил мощный ламповый высокочастотный генератор, который можно было настроить на любой телевизионный канал. Чтобы он создавал помехи, я специально не установил фильтр в выпрямитель анодного напряжения. Как только из-за стенки слышалась громкая телевизионная передача, я включал этот генератор и начинал поворачивать ручку настройки. При совпадении частоты генератора с нужным каналом из-за стенки был слышен сплошной гул, а на экране были видны хаотически перемещающиеся полосы ( картинку я мог наблюдать на своём телевизоре).Через несколько минут соседка выключала телевизор, а затем я выключал генератор. Если же громкость передачи была умеренной, то я ничего не предпринимал. Через неделю такого "воспитания" Лена научилась смотреть телевизор при нормальной громкости. Должен заметить, что мне повезло. Если бы у соседки был не телевизор, а мощный проигрыватель пластинок (магнитофоны тогда только начали появляться), то я на него не смог бы воздействовать на расстоянии. Кстати, когда я включал свою "глушилку", то в нашем доме, скорее всего, никто не мог смотреть по телевизору ту же программу.

В 2007 году я с полным основанием мог отметить 60-летие радиолюбительской деятельности. Я прошёл все этапы развития электроники: доламповый, ламповый, транзисторный, микросхемный, переход от аналоговой электроники к цифровой. С огорчением должен констатировать, что с появлением БИС - больших интегральных микросхем - когда расстояние между выводами микросхем сократилось до 0,5- 0,3 мм, а размеры отдельных радиодеталей составляют 1 - 2 мм, и вручную монтировать их невозможно, поле деятельности для радиолюбителей- конструкторов сильно сузилось. Хотя радиолюбители- коротковолновики ещё существуют. Радиолюбительские журналы издаются во многих странах. Я получал такие журналы из США. Англии, Польши, Чехии, Болгарии, Германии, Венгрии. Сейчас покупаю немецкие журналы. Должен заметить, что российские радиожурналы самые лучшие. В российских журналах, в отличие от зарубежных, публикуются не только конструкции для радиолюбителей и конструкции, разработанные радиолюбителями, но публикуются также теоретические статьи по электронике, системам записи и воспроизведения информации, новым видам радисвязи, распространению радиоволн.

У меня было ещё одно увлечение: время от времени я занимался фотографией. Первый фотоаппарат попал ко мне в 1946 году. Это был простейший широкоплёночный аппарат немецкого производства. Обьектив состоял из одной линзы, наводка на резкость не была предусмотрена, выдержки было две, диафрагма имела три отверстия разного диаметра. Для изготовления фотографий с плёнки шириной 6 см не нужен фотоувеличитель. На отпечатках иногда можно узнать того, кого я фотографировал. Этот аппарат дал мне некоторые навыки в фотографии. Когда я поступил в институт, Виля Цареградский, друг моего Юры, дал мне свой фотоаппарат Кодак, который его отец привёз после войны. Я купил фотоувеличитель и уже делал нормальные фото. В то время наши фотоматериалы были низкого качества. Изредка появлялась в продаже немецкая фотобумага, на которой получались хорошие отпечатки. У меня был фоторецептурный справочник, проявитель для плёнки и проявитель для бумаги я составлял сам. В конце 1953 года Виля окончил Горный институт и уехал на работу в Казахстан. Фотоаппарат он взял с собой. Но до этого времени я интенсивно фотографировал институтских соучеников и, главным образом, Бэлу.

В 1958г после рождения Ирочки тётя Клара купила мне фотоаппарат ФЭД2. Этим аппаратом я пользовался очень интенсивно. У меня есть множество фотографий моих детей, моих сотрудников, моих друзей по Днепропетровску и знакомых по местам отдыха, главным образом, тех, с которыми познакомился в Трускавце. Обычно из отпуска я привозил 3-5 отснятых фотоплёнок, а каждая плёнка - это 36 негативов. Изготовление фотографий занимало больше недели. Ежедневно после работы и часов до 12 ночи я сидел в тёмной комнате, освещаемой слабым красным фонарём (фотобумага не реагирует на красный свет). На столе передо мной стоял фотоувеличитель и 4 большие фотокюветы: первая с раствором проявителя, вторая с водой, третья с закрепителем (фиксажем), четвёртая также с водой. После настройки увеличителя на нужный размер изображения нужно уложить в рамку на столике увеличителя лист фотобумаги и включить изображение на 10-20 секунд, затем фотобумагу при помощи пинцета погрузить в проявитель, дождаться появления изображения, затем промыть водой, погрузить на 20-30 минут в закрепитель и снова промыть. После этого фотографии нужно высушить, а для получения блестящей поверхности пропустить через электроглянцеватель. Для улучшения качества отпечатков и ускорения работы я разработал, изготовил и вмонтировал в фотоувеличитель реле времени с широким диапазоном выдержек. Это мне особенно помогало, когда я печатал много отпечатков для моих трускавецких знакомых. После каждого пребывания в Трускавце я рассылал по несколько снимков каждому из 20 - 30 знакомых. Мой фотоархив был в порядке, я хранил все фотоплёнки за все годы. На каждой плёнке я записывал время сьёмки и объект. Перед отъездом в Германию я уничтожил около 200 своих старых фотоплёнок. Во время работы над диссертацией часто мне нужно срочно снять копию с какой-либо статьи. Ксерокса тогда ещё не было. Я купил зеркальный фотоаппарат "Зенит", удлинительные кольца и освоил методику фоторепродукции. Этим же методом я изготавливал шкалы и надписи на передней панели радиоприборов, которые я конструировал. Кстати, после разработки реле времени для увеличителя, я задумал и изготовил реле времени для кухни. Для этого реле я воспользовался только что появившимися идеями цифровой электроники. Реле обеспечивало подачу звукового сигнала максимум через 100 минут с интервалом в 1 минуту. Время, оставшееся до подачи сигнала, отображалось на цифровом табло.Промышленность таких приборов не выпускала.

Моя любовь к чтению - это не просто ещё одно хобби, это вторая натура. Я читаю всегда и везде, причём не только художественную литературу, но и техническую. Меня интересуют многие области техники, с которыми я был связан во вркмя работы: электроника, измерительная техника, некоторые разделы высшей математики, обработка металлов давлением и специальные методы обработки материалов (лазерные, электроискровые, струйные), энергетика, новые материалы, электромедицинская аппаратура, сопротивление материалов, история техники.У меня хранились журналы "Радио", начиная с 1947г, переплетеные по годам. Теперь я покупаю немецкие журналы по электронике: "ELV journal" и "ELEKTOR". Про чтение в школьные годы я уже писал. Во время работы я много времени проводил в командировках и всегда брал с собой книги. Во всех городах, где я бывал, я обязательно заходил в книжные магазины и кое-что покупал.

Мои любимые писатели: Паустовский, Алексей Толстой, Вересаев, братья Стругацкие, Ремарк, Фейхтвангер, О.Генри, Джером, Лем, Лондон, Азимов, Хайнлайн, Кларк,Саймак, Нортон, Ван Фогт, Н.Винер

Перед отъездом в эмиграцию я подсчитал количество книг в нашей домашней библиотеке - около 5000, из них около 1000 - техническая литература.Четыре больших книжных шкафа (с книгами в два ряда), половина серванта, 4 отдельные книжные полки, две большие антресоли,в которые свободно мог влезть человек, и все стены длинного коридора в нашей большой квартире с высокими потолками - 3,3 м - были заняты книгами. Я всё это прочитал, а некоторые книги - по несколько раз. Учитывая библиотечные книги и книги друзей, я думаю, что прочитал больше 8000 книг.

Хочу привести высказывание известного современного писателя Сергея Лукьяненко о разнице между чтением и просмотром фильмов: "Кино - это чтение для нищих духом. Для тех, кто не способен представить себе войну миров, вообразить себя на мостике "Наутилуса", в кабинете Ниро Вульфа. Кино - протёртая кашка, обильно сдобренная сахаром спецэффектов, которую не надо жевать. Открой рот - и глотай. А чтение вернулось к своему первоначальному состоянию. К тому времени, когда оно было развлечением умных. Чтение - это удовольствие не для всех". (Лукьяненко. "Чистовик").

Чтение - основа грамотности. Грамотным человек становится не после изучения грамматики в школе, а после прочтения многих книг.

Я думаю, что если человек начинает знакомиться с какой-либо задачей, то чем лучше он в ней разбирается, тем с большим удовольствием он занимается этой проблемой. Так например, когда я в институте начал изучать сопромат, то я об этой науке почти ничего не знал, а по единодушному мнению знакомых инженеров сопромат считается одним из самых сложных институтских предметов. Но после изучения его по учебнику С.П.Тимошенко я всегда с удовольствием стал заниматься проблемами прочности. То же произошло с органической химией после того, как я стал давать платные консультации студентам и для этого проштудировал два толстых учебника. Приведу пример из другой области, казалось бы не относящейся к точным наукам. Как-то я приобрёл книгу, посвящённую новой хронологии исторических событий. Авторы - доктор физико-математических наук академик А.Т.Фоменко и кандидат физико-математических наук Г.В.Носмовский - применили совершенно новые методы датировки исторических событий: астрономию и обработку древних рукописей методами математической стстистики. Оказалось, что общепринятая датировка исторических событий, произошедших до ХIII века нашей эры, неверна, расхождение с истинной датировкой может составлять от 100 до 3000 лет в зависимости от древности события. Я разобрался в предложенных методах датировки и теперь с интересом читаю все книги указанных авторов.Меня удивляет позиция учёных историков, резко критикующих методики Фоменко,хотя эти историки не знают ни астрономию, ни математику в должной степени.