12. Андреас
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Охранник придержал дверь, пропуская вампиров в комнату.
- Мы тут обычно отдыхаем, если нет времени дойти до дома. По крайней мере, раньше передыхали, - он криво усмехнулся, - когда нападения вампиров еще были регулярными, а Инквизитор уже брал некоторых из нас с собой. Теперь комната, в основном, пустует. Располагайтесь, а я пока затоплю печку. Тут все быстро прогревается, печка хорошая... мой дед ее клал.
Элиас огляделся. Узкая кровать вдоль стены упирается в грубо сколоченный шкаф, у окна стол и два стула. Окно прикрыто ставнями, надо бы проверить, насколько они крепкие и есть ли щели. А еще лучше - закрыть его чем-нибудь понадежнее. Но это пока ждет. Не забыть бы... Пока же надо устроить Анди на кровати - он тяжелый, долго его так на руках не удержишь, а так можно будет присесть рядом, успокоить.
Он посадил мальчика на кровать, тот тут же вцепился в его руку, но не сказал ни слова. Все это время мальчик не сводил с охранника напряженного взгляда, даже не пытаясь оглядеться. Ах да, в комнате же все пропиталось запахом охранников - это же их комната. Мальчик чувствует это острее, особенно после сегодняшнего кошмара. Элиас сел рядом и приобнял Анди.
- Не бойся. Тебя тут больше никто не тронет. Я тут, я к тебе никого не подпущу. Все будет хорошо, как я тебе и рассказывал.
Тот коротко кивнул, прижался к Элиасу и затих.
Элиас только сейчас почувствовал, насколько он сам замерз - в подвальной комнате было холодно, но тут воздух и вовсе был не теплее, чем на улице. Без плаща пробирало до костей, печка не спешила отдавать тепло. Вампир с трудом сдерживался, чтобы не поежиться: Анди решит, что ему тоже страшно, станет нервничать еще больше, и так до сих пор от каждого шороха вздрагивает.
Охранник подошел к шкафу, достал оттуда стопку одежды и протянул Элиасу:
- Пусть он оденется. Ему же согреться надо, плаща зимнего для этого недостаточно. Да и тебе надо бы что-то потеплее надеть, пока комната не прогрелась.
Подросток шарахнулся вглубь кровати, вжался в стену и попытался закрыться руками. Элиас осторожно притянул его к себе, обнял и снова стал успокаивать:
- Тихо, тихо. Все хорошо. Те уроды далеко. Тут тебя никто не тронет. Я рядом...
Охранник тихо выругался. Он снова отошел к печке, поворошил угли, подкинул еще один чурбачок и только тогда повернулся к вампирам. Вид у него при этом был не столько разозленный, сколько обиженный. Помолчав пару минут, он выпалил:
- Ну а сейчас-то он чего шарахается? Я ведь специально вещи не ему, а тебе протянул, ан нет, снова паника. И ведь лично я ему ничего не сделал!
- Начнем с того, что твоей Лике я тоже ничего не сделал, - процедил Элиас сквозь зубы.
Охранник вздрогнул и отпрянул назад, хотя между ними и так было не меньше двух метров. Глаза его потемнели, а руки сжались в кулаки - вот-вот набросится. Только драки им тут не хватало сейчас. Дернуло же его упомянуть сестру этого охранника и припомнить прошлое... Не время, не время сейчас выяснять отношения.
- Эти вещи пахнут теми людьми, - сказал Элиас почти примирительно, - Анди этот запах сейчас пугает. Он не сможет надеть эти вещи... Мальчика зовут Андреас, Анди, - пояснил он в ответ на озадаченный взгляд охранника.
Тот хмыкнул и замолчал, поправляя дрова в печке. Дрова уютно потрескивали, в комнате постепенно теплело. Анди потихоньку успокаивался. Он все еще держал Элиаса за руку, но уже не так крепко.
- Я все равно не понимаю, при чем тут запах, - нарушил умиротворяющую тишину Андреас-охранник, - одежда как одежда. Ну, не новая. И что с того? Да и не сидеть же ему тут нагишом до завтрашнего вечера!
Элиас мысленно поморщился, сосчитал до дюжины и ответил насколько смог спокойно:
- Мы чувствуем запахи гораздо острее, чем люди. И в том, что касается приправ, и в том, что касается личных запахов человека. Это как другое зрение, если тебе так понятнее. Мальчик и так напуган всем случившимся. Он не сможет надеть эти вещи, - закончил вампир, едва удержавшись от того, чтобы не добавить к своим словам что-нибудь вроде "и отстань же от нас, наконец".
И снова несколько минут убаюкивающей тишины. Подросток уже начал придремывать сидя, прислонившись к Элиасу, как человек снова заговорил:
- Ну, допустим, что он слишком нервничает и не может натянуть ничего из той одежды. Но ты-то можешь? Ведь твой запах должен бы перебить запах вещей? Или ты тоже... - охранник криво усмехнулся, - паникуешь?
- Я - могу. Да, должен перебить. Нет, не паникую, - ответил Элиас снова сквозь зубы. Любопытство охранника раздражало. Неужели не понимает, что сейчас не до того? Или людям понятие такта в принципе не доступно?
Охранник посмотрел на него как на убогого, встал и направился к двери:
- Ну так и переоденься, раз можешь. Если вдруг стал стесняться, мог бы попросить меня отвернуться. Тоже мне... - человек вышел, раздраженно шарахнув дверью.
Элиас непонимающе уставился ему вслед, а потом тихо выругался. Охранник прав, он, Элиас, балбес редкостный. Надо было надеть на Анди свои вещи, чей запах мальчика успокаивал, а самому натянуть ту одежду из шкафа, через пару минут она бы переняла его собственный запах! Он стянул связанный Фреей свитер и рубашку, стал надевать это на Анди и мысленно охнул, увидев снова все синяки, ссадины и следы от хлыста на его теле. Зажить-то все это через день другой заживет, но... Он осторожно помог мальчику одеться, укутал его в свой плащ и стал натягивать вещи охранников, едва не ежась от холода и ставшего уже снова непривычным ощущения колючего льна на коже - его собственная одежда была гораздо мягче и приятней на ощупь.
- Это клепки? - спросил вдруг Анди.
Элиас сначала удивленно уставился на него, а потом сообразил - мальчик заметил клепки на его спине, те самые, что Инквизитор поставил ему во время первого обряда.
- Да. Как видишь, даже на этом жизнь не заканчивается.
- А это... больно?
- Обряд - да. А потом их почти и не чувствуешь.
- Угу, пока хозяин не применит охранный перстень, - недоверчиво фыркнул Анди, - это я знаю. Родители говорили друг с другом, а я услышал. Тогда об этом все взрослые говорили. Ну, когда Инквизитор подстроил, чтобы тебя с сестрой - сюда... Вот и сейчас Инквизитор... - губы мальчика задрожали.
Элиас присел на корточки перед кроватью, так и не натянув рубашку, и взял его заледеневшие ладошки в свои руки:
- Ну что ты, Анди. Сейчас все будет иначе. Я тут, я тебя в обиду не дам... И я ведь тебе говорил уже, что Инквизитор тогда ничего не подстраивал, он просто не разобрался, что к чему. А сейчас он разберется. Я уверен. Не бойся.
Мальчик недоверчиво покачал головой - точно как Берт недавно, а потом сказал:
- Инквизитор говорил, что сейчас еще ночь. Значит, я там был несколько часов. А мне казалось - вечность, что это никогда не закончится.
Элиас погладил его по голове:
- Но все ведь прошло? Теперь все ранки затянутся и ты забудешь обо всем, как о страшном сне.
- А ты... ты ведь был там неделю? Семь дней? Двадцать четыре раза по семь... - Андреас попытался сосчитать в уме, потом нахмурился: - В общем, очень много. Семь дней...
Элиас продолжал гладить мальчика по голове, мысленно прикидывая, как бы одеться, не отходя от него - вещи лежали на стуле в паре метров от кровати.
- А ты... Элиас, можно я потрогаю твои клепки?
Элиас усмехнулся и повернулся спиной, убрав волосы с шеи. Прикосновение мальчика было осторожным и от этого еще более щекотным, чем поцелуи Фреи - она говорила, что считает клепки красивыми. Элиас с ней не спорил, хоть и подозревал, что она просто пытается так его утешить. Анди осторожно потрогал одну из клепок, провел пальцами почти по всему ряду, словно пересчитывая, потом убрал руку, сел с ногами на кровать и молча нахохлился.
Элиас тут же натянул оставшуюся одежду, стало чуть теплее. Он сел рядом с мальчиком и приобнял его, снова рассказывая о том, как хорошо все будет уже через пару дней. Самому Элиасу казалось, что несет он бессвязную чушь, но Анди внимательно слушал, тесно прижавшись к нему и почти не шевелясь.
* * *
Когда охранник пришел обратно, мальчик уже немного согрелся и выглядел чуть более уверенно. Охранник поставил на столик железный чайник и две глиняные кружки.
- Это чай свежий, с медком - прогреетесь хоть. Просто травы, никаких странностей иноземных. Ни боярышника, ни шиповника, ни крапивы тут тоже нет, так что пейте без опаски. И постарайтесь заснуть. Окно я для надежности занавешу старым плащом. Кружки я только что с песком вымыл, не пахнут они ничем, - он почесал в затылке и усмехнулся криво: - Наливай-ка ты лучше сам.
Элиас согласился - горячий травяной чай сейчас не помешает, тем более сам он тоже замерз и никак не мог согреться окончательно. Сначала он все же попробовал чай сам - действительно, никакого странного привкуса. Следов магии тоже не чувствуется. Просто горячий чай. Душистый, сладкий от меда и в меру терпкий. Мята, ромашка, мелисса, листья малины и земляники - хорошее сочетание, как раз, чтобы успокоиться и прийти в себя. Мяты, правда, многовато, она все оттенки вкуса перебивает. Или люди эти оттенки просто не ощущают. Но это уже мелочи, тем более, когда Анди надо просто прогреться да уснуть поскорее, успокоиться. Только вот... зачем это человеку, приносить им этот чай? Сам ведь не пьет, только наблюдает. И ведь до этого предложил одеться потеплее. Странно. Что охранник мог затеять? Элиас еще раз попробовал чай. Нет, ничего ядовитого в нем точно нет, и только после этого протянул кружку мальчику.
Чай мальчику понравился, он выпил сразу две кружки, на третьей осоловел, стал придремывать сидя, а потом и вовсе свернулся калачиком на кровати, но не уснул, а только сопел и ворочался.
- Ну, ты чего? - наклонился к нему Элиас, - попробуй уснуть. Вот выспишься, отдохнешь и все наладится. Давай, засыпай.
- Не могу, - буркнул Андреас, - больно. И все... не так. Как в темной дымке... - он сел на кровати, наклонился к Элиасу и сказал шепотом на ухо: - Мне хочется крови. Очень. Я... Мне только сегодня утром родители давали... это не может быть Жаждой. Но мне очень хочется. И страшно... Что со мной, Элиас? Что, скажи!
Элиас осторожно обнял мальчика и сказал как можно более мягко:
- Не бойся. Это и есть Жажда, просто другая стадия. Все пройдет, когда ты выпьешь крови - и боль, и темнота в глазах. Со мной такое бывало не раз. Твое тело пытается восстановиться, вот и требуется больше сил. Это просто Жажда. Не бойся. Я что-нибудь придумаю.
Как ни старался Элиас выглядеть спокойным, ему было совсем не по себе. Отец говорил, что когда вампир еще растет, Жажда может быть опасной, да и переносят дети ее гораздо хуже, чем взрослые. Еще отец говорил, что ребенку кровь надо выпить сразу, как только появились первые признаки. Тем более, одной порции всегда хватало как минимум на неделю. И ведь отец имел в виду только первую стадию Жажды, о второй и третьей и речи не шло. О них Элиас и не знал толком, кроме того, что они опасны и что третья стадия может стать смертельной. А уж как это для детей...
Элиас мысленно выругался: выходит, в чае был анемит? Но почему он ничего не почувствовал? Если запах трав и перебил бы запах анемита, то его привкус вряд ли. Такое не забудешь и в любом отваре учуешь потом. Может, его там было совсем немного, а его привкус заглушила мята. Может, ребенку и пары капель хватит, чтобы вызвать Жажду? Да, наверняка. Тем более, выпил Андреас не одну кружку.
Он повернулся к охраннику:
- Тут где-нибудь можно достать крови? Я помню, у некоторых охранников были фляжки с кровью. У Анди сейчас вторая стадия Жажды.
Иглы от воспоминаний тут же заныли, словно к ним прикасались пломпой совсем недавно.
- Да нет... - озадаченно протянул охранник, - в смысле нет, точно ни у кого нет. Тогда... тогда специально принесли. Пока Инквизитор обряд проводил.
Элиас пододвинулся поближе к мальчику:
- Потерпи немного. Завтра придет Инквизитор, и мы попросим, чтобы кто-нибудь принес крови. Это недолго... Хочешь, я пока расскажу тебе сказку?
- А чего так сложно-то? - перебил его охранник, - он же мелкий, ему не так много и надо, плохо мне от этого не станет. Да и говорил мне Инквизитор, что свежая лучше усваивается. Ну, как вы называете, живая.
Элиас настороженно уставился на охранника - тот ведь определенно что-то затеял. То насмерть забить хотел и предвкушал, как замучает Иду у него на глазах, то предлагает Анди своей кровью напоить. Выходит... Все ясно. Все эти советы с вещами, принесенный чай - все это могли быть уловки. Человек знал, что у мальчика наступит Жажда, причем быстро и сразу вторая стадия. Человек знал, потому что добавил в чай пару капель анемита. Инквизитор говорил, что теперь анемит есть только у него и у двух охранников, которым тот доверяет больше остальных. У Андреаса и еще одного, которого звали Матиасом. Но зачем охраннику затевать подобное сейчас?
Человек тем временем закатал рукав рубахи.
- Ну... раз уж сам Инквизитор не чурался вампира кровью напоить, потому что считал, что так правильно, значит так и правильно. Ему виднее, что к чему. И раз он говорит, что такой укус для человека менее вреден, чем обычное кровопускание, значит так и есть.
Он сел с другой стороны от мальчика и протянул было ему руку, но тот вздрогнул и вопросительно уставился на Элиаса. Вампир крепче прижал Анди к себе и слегка отодвинулся с ним от человека:
- Не стоит. Ты сейчас его уговоришь укусить тебя, а потом скажешь, что мальчик напал. Ранка у тебя на руке будет, значит доказать свою правоту тебе будет легко. Так что лучше не лезь. Отойди, добром прошу, - произнес Элиас с плохо скрытой угрозой. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на человека. Каким же тот оказался подлецом! Как Аксел, если не хуже. Затеять такое против мальчишки, просто чтобы выгородить приятелей-охранников: ведь если человек докажет, что мальчишка напал на него сейчас, то доказать нападение на других охранников будет не сложно. А уж слова о том, что те самые охранники до этого вломились в дом Анди, и вовсе никто слушать не будет. На мальчишку наденут клепки, подержат в Подвалах, а потом отдадут этому человеку "в личное пользование". Каков мерзавец... И... Неужели Инквизитор рассказал ему про Обряд Печатей? Со всеми подробностями и деталями? Выходит, что так. Иначе откуда человек знает, что Инквизитор поил его своей кровью?
Охранник раздраженно нахмурился, зло глянул на Элиаса, помолчал немного, а потом снова заговорил с мальчиком:
- Ерунду он говорит. Ваша братия такую мерзость с его сестрой проделала, вот он на людей и рычит. Считает, что мы такие же. А ты должен быть умнее. Ну сам посуди: куртку ты не прокусишь при всем желании. Свитер - не знаю, но тоже вряд ли. В любом случае, на нем останутся следы. Тогда первый же вопрос - почему я разделся до рубашки? И как ты дотянулся до руки, если рубашка не порвана?
- Рубашку и свитер ты можешь и после порвать. А скажешь, что это сделал Андреас, - оборвал его Элиас, - и ведь даже не соврешь - вы ведь тезки, - добавил он зло.
Человек поморщился, как морщатся досадно на осу, что мешает есть арбуз - вьется все у пальцев, жужжит, ни отогнать толком, ни прихлопнуть.
- Вот смотри, - снова повернулся к мальчику охранник, - вот если бы я пытался соврать, что ты на меня напал, какой был бы первый вопрос у Инквизитора, а? Ага. Почему вдруг ты вообще решил прокусить руку, когда проще было бы кусать в шею? И почему ты вдруг оказался сильнее меня? И почему я не успел воспользоваться амулетом? Спорим?
Анди снова посмотрел на Элиаса, ища подсказки. Вид у него при этом был уже совсем жалким, его начал бить озноб, губы посинели.
Охранник достал из кармана нож и сделал неглубокий и довольно-таки длинный надрез на своей руке. Ранка тут же наполнилась кровью, иглы Анди стали непроизвольно расти, он еще ближе прижался к Элиасу и судорожно вздохнул.
- Ну долго ты будешь думать? Неопасный порез на руке - это уж точно видно, что не нападение было. Пей давай, а то серый весь уже. Инквизитор говорил, что вы вену сами на руке чуете, даже с закрытыми глазами, даже когда больше ничего не соображаете.
- Анди, не надо, - слегка встряхнул мальчика Элиас, - слова охранника ничего не доказывают. Порез на руке можно получить и во время драки. Это не доказательство... - он в ярости посмотрел на охранника и уже почти прорычал: - Да прекрати же ты над ним издеваться наконец! Мало ему, что ли, сегодня досталось! Отойди! Добром прошу...
Человек только хмыкнул - рычи-рычи, броситься не рискнешь. Мальчик, все это время не сводивший взгляда с крови на его руке, не выдержал, ужом выскользнул из рук Элиаса и припал к ранке.
Вот и все. Пытаться остановить Анди сейчас? Бесполезно. Следы от укуса все равно останутся. Охранник презрительно усмехнулся и положил свободную руку на шею мальчика. Между пальцев у него было что-то зажато. Амулет. Вроде тех, что носил с собой Инквизитор. Значит, нападет сразу же, как только Анди уберет иглы - не хочет, чтобы руку поранили сильно.
Элиас нервно облизал губы. Попытаться скрутить человека сейчас? Но ведь он ничего не докажет. Следов анемита не найдут, а вот ранки на руке видны будут всем. Выходит, надо броситься на охранника сразу же, как тот попытается воспользоваться амулетом.
- Только попробуй напасть, нечисть, и тебе не поздоровится, - зло сказал охранник. Элиас пожал плечами:
- Мальчику будет спокойнее, если я близко. И только тронь его - я успею ударить быстрее. Только тронь.
Охранник не ответил, отвлекшись на Анди - тот убрал иглы, пару раз лизнул ранку и отодвинулся к Элиасу, засыпая прямо на глазах. Не прошло и пары секунд, как мальчик уже крепко спал. Вампир настороженно наблюдал за охранником: нападать или поднимать шум тот пока не собирался. Человек отошел к окну, натянул свитер и устроился на стуле перед печкой. Несколько минут они играли в гляделки, потом Элиас осторожно уложил Анди на кровать и устроился рядом, то и дело бросая взгляд на человека. Человек задремал или сделал вид, что задремал, но Элиасу было не до сна - он не знал, как именно можно защититься от обвинений человека. И почему охранник не напал сразу, как только Анди убрал иглы? Передумал, пожалел, когда увидел, каким маленьким Анди выглядит во сне? Вряд ли. Отложил на утро? Чтобы были свидетели драки? Или просто потребует выкуп за то, что не обвинит в нападении? Уж лучше бы так.
Спал Анди беспокойно, все время метался, едва не скидывая Элиаса с кровати. Тот будил мальчика, успокаивал, уговаривал снова заснуть. Анди окончательно успокоился только к утру, когда под окнами стали скрипеть телеги и раздаваться голоса спешащих на базарную площадь торговцев хлебом - комната была в угловой башне замка, как раз напротив Белой улицы, что вела на главную площадь Радома. Белой эту улицу прозвали потому, что ее брусчатка была частенько то там, то сям припорошена мукой - тут находилось сразу несколько пекарен, в том числе и та, что поставляла хлеб самому князю. Запах свежевыпеченного хлеба окончательно разбудил Элиаса, и тот осторожно потянулся и сел, стараясь не потревожить мальчика. Человек дремал на стуле, но проснулся, почувствовав на себе взгляд - спал он этой ночью не менее чутко, чем Элиас. Он подтопил печь, прислушался к уличному шуму, повернулся к вампиру и сказал одними губами:
- Я пока спущусь вниз, куплю свежий хлеб и еще что-нибудь. Комнату я закрою. Ключ только у меня.
Элиас пожал плечами и ответил так же беззвучно:
- Сбегать я не собирался.
- Очень смешно, - поморщился охранник, - Инквизитор просил приглядеть за вами, чтобы вас кто не пришиб. В общем, не бойся, никто кроме меня сюда не войдет, - он развернулся и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Тихо щелкнул замок, и в комнате снова стало тихо, если не считать звуков, что доносились с улицы. Анди спал, свернувшись калачиком, то недовольно вздыхая, то улыбаясь увиденному во сне. Вот же сволочи... Должен же Инквизитор у них хотя бы амулеты навсегда отобрать, чтобы не могли те двое больше ни на кого из вампиров напасть. Прогнать их из дружины Инквизитор сам вряд ли сможет - они ведь начальнику охраны подчиняются, а не Инквизитору, хоть и должны слушаться его приказов. Но ведь Инквизитор может потребовать, настоять. Если захочет. С другой стороны, зачем Инквизитору затеваться со всеми этими выяснениями, если бы не хотел довести дело до конца?
И ведь Элиас сейчас ничего не может поделать. Единственное, чем он сейчас в состоянии помочь, так это попытаться подбодрить мальчика, убедить того, что ничего непоправимого не случилось, что все еще будет прекрасно, просто замечательно. Элиас устало потер глаза.
Только бы этот охранник, тезка Анди, сейчас поутих и не пытался оболгать мальчика. Ведь тогда, в замке, когда Инквизитор поручил этому охраннику довести Элиаса до комнаты и слегка обработать раны, тот старался делать все как можно аккуратнее, а не тяп-ляп, как если бы просто приказ выполнял. Может, и тут обойдется, может, не рискнет человек обвинить Анди... Но почему тогда травил анемитом и давал потом свою кровь? Выслужиться перед Инквизитором? Показать, с каким рвением он исполняет приказы? Но почему тогда сам Элиас не почувствовал анемит в чае - ни на вкус, ни на запах? И почему анемит никак не подейстововал на взрослого вампира?
Вампир тряхнул головой, отгоняя воспоминание о первом знакомстве с Андреасом-охранником, когда голос того срывался на злой фальцет, а удары крепких кулаков выбивали из Элиаса весь воздух.
Мягко чвиркнул ключ в дверном замке - вернулся охранник. Анди заворочался сильнее и проснулся, то ли от звука ключа в замке, то ли от шагов своего тезки, то ли от дразнящего запаха свежеиспеченного хлеба.
- За нормальной едой пришлось бы ходить гораздо дольше, я решил не рисковать - хмуро сказал охранник, - так что я купил пару белых буханок, кулек маковых булочек да дюжину яиц. Чайник сейчас принесу.
Анди неуверенно посмотрел на Элиаса, и он решил подать мальчику пример, начав есть. Элиас взял из лукошка яйцо и хотел было оббить его о стол, чтобы очистить от скорлупы и дать мальчику, как охранник перехватил его руку и длинно выругался, в конце перейдя на более связную речь:
- Ты специально меня подначиваешь? Чтобы я тебе промеж глаз дал?!
- Ты принес еду, я сел есть. Для начала - очистить яйцо, - ответил Элиас как мог спокойно. Ввязываться сейчас в драку с охранником было бы безумием, хоть и очень хотелось. Он не выдержал и скривился презрительно: - Так чем именно ты недоволен?
- Ты действительно дурак? Или у вас принято размазывать яйца по столу и есть с него? Вот уж не верю.
Элиас удивленно уставился на человека - похоже, что тот бредил. Охранник же в ответ взял из руки Элиаса яйцо и стал медленно, чуть ли не по слогам объяснять:
- Яйцо. Свежее. Если с силой ударить о стол - разобьется. Яйцо в смысле. Точнее, скорлупа. Яйцо окажется на столе. Размажется. Как ты его будешь есть?
Элиас зло огрызнулся:
- Мог бы и сказать, что они сырые, а не съедобные. Ты сказал, что принес еду. Естественно, что яйца должны быть вареные вкрутую, раз они еще в скорлупе. Омлет делать ты явно не собирался.
Охранник отошел к двери, прислонился к косяку и пару минут молча разглядывал обоих вампиров. Элиас решил тоже ничего не говорить, просто пересел на кровать, чтобы мальчику стало спокойнее.
- Значит так, - начал охранник, подражая манере Инквизитора, когда тот раздражен: - лично я мальчика не трогал, да и ты уже мог убедиться, что просто так я с кулаками не бросаюсь. Это во-первых. Во-вторых, если уж Инквизитор поручил мне присмотреть за вами, чтобы ничего не случилось, то я за это и отвечаю. Его слова для меня много значат, и точка. В-третьих, Инквизитор сказал мне просто охранять вас, а не пытаться сделать так, чтобы мальчишка согрелся побыстрее. Про то, что вас надо кормить, он тоже ничего не говорил. А уж про то, что мальчишке будет плохо и что его кровью отпаивать придется - и подавно. Я сам решил, что так будет лучше. Правильнее. И ведь даже спасибо не сказали, паршивцы. А уж терпеть эти ваши выходки, издевки и шараханья я и вовсе не намерен. Хотите нагишом сидеть - сидите. Не хотите есть - не ешьте, - он открыл дверь и обиженно добавил уже выходя из комнаты: - Ишь, омлет ему подавай на завтрак...
Вернулся охранник минут через пять, с горячим чайником и вымытыми кружками, на которых еще поблескивали капли воды. Он разлил чай по кружкам и отставил чайник:
- Если хотите, возьмете сами. Мне уже надоело вокруг вас прыгать. Хватит.
Элиас молча взял одну из кружек, отпил глоток и только тогда протянул ее Анди - никакой отравы в травяном чае он не почувствовал и на этот раз. Мальчишка сидел на кровати нахохлившись, как больной воробей, но кружку взял, погрел о нее руки, а потом сказал Элиасу почти шепотом:
- Я хочу ту булочку.
Андреас-охранник это все же расслышал.
- Ну так и возьми. Сам. Не маленький, - ответил он до того, как Элиас успел произнести хоть слово. От стола, впрочем, отошел. К печке - вроде как угли поворошить.
Мальчик кинул на него настороженный взгляд, выскользнул из-под плаща, схватил булочку и быстро юркнул со своей добычей обратно на кровать.
- Справился же, - хмыкнул человек, возвращаясь обратно к столу.
Анди ничего не ответил, но за движениями своего тезки наблюдать продолжал. Когда тот закончил медленно и аккуратно нарезать буханку хлеба, мальчик неуверенно спросил:
- А яйца?
- Решил все-таки поесть по-нормальному, а не только сладкое, как девчонка? Молодец, - усмехнулся охранник.
Элиас не видел в этом разговоре ничего опасного и поэтому молчал.
- Я хотел сказать, а как ты приготовишь яйца. В печке? - уточнил Андреас.
- В печке? Так они там лопнут, растекутся, весь огонь загасят. Да и зачем их готовить? Они же свежие, - удивился охранник.
Элиас был уверен, что удивление это искреннее, не наигранное, поэтому и решил вмешаться, раз уж на издевку слова человека не походили. Может, охранник искренне считает, что...
- Послушай, я не знаю, как ты там себе представляешь вампиров, но мы не едим сырое. Одно дело фрукты и овощи, орехи, ягоды, наконец, но сырые яйца... Ты бы еще сказал, что мы, по-твоему, едим сырое мясо. Мол, ты именно поэтому нам сырые яйца и предложил.
Элиас усмехнулся иронично, но дружелюбно, и отпил ароматный чай из своей кружки. Последнее он сделал все-таки зря - от ответа охранника он поперхнулся и с трудом прокашлялся, но кто же знал, что тот озадаченно-растерянно переспросит:
- А что, не едите? В смысле, совсем?
У вампира стала закрадываться мысль, что охранник попросту издевается. Когда Элиас отдышался и снова отхлебнул чай, тот не менее озадаченно задал следующий вопрос:
- А почему?
Элиас медленно сосчитал до двух дюжин и только тогда ответил:
- Потому что пищу надо есть приготовленную. По рецептам или на глазок. И есть надо с тарелок, а не ложками из одного котла, - он поморщился, вспоминая трапезу охранников в Подвалах. Те хотели его позлить видом аппетитного на их взгляд варева, а Элиаса мутило от одной мысли o еде. Он потер лицо, отгоняя неприятные воспоминания, и добавил: - Одним словом, такое мы не едим. Я не знаю, что о нас навыдумывали люди, но одно дело пить кровь, а другое - есть что-то сырое. Мы же не цепные псы, чтобы сырое мясо зубами рвать... как бы многим из вас ни хотелось нас так представить.
Охранник снова отошел к печке, долго с ней возился, передвигая в ней кочергой тлеющие полешки и подкидывая мелкие щепки.
- Ну, цепные псы тут ни при чем. Едят же люди сырое мясо. Насчет одного котла... ты не поймешь. Объяснить я не сумею. Если только Инквизитор... Впрочем, неважно. Сырые яйца у нас в семье всегда ели, сколько я себя помню. Дед говорил, что это полезно. Для горла да и вообще. И вкус у них другой, чем у вареных или, - он насмешливо кивнул Элиасу, - у омлета. Много потеряли, если не пробовали и... они же совсем свежие - в соседской пекарне других не бывает, они же и для княжеского двора хлеб пекут. Но - как хотите.
Охранник аккуратно срезал верх скорлупы, кинул внутрь яйца щепотку соли и выпил, закусив хлебом. Элиаса передернуло. Ну ладно бы еще взбитое яйцо в десерте - там его вкус перебьется чем-то другим, но так... Одно слово - люди.
Анди же чуть ли не заерзал от любопытства, забыв даже про свой страх:
- А мне? Я тоже хочу! Сырое.
Охранник усмехнулся и вскрыл еще одно яйцо, сыпанул внутрь немного соли и протянул тезке:
- Только не пытайся выпить залпом, там много, а ты еще ма... не совсем взрослый.
- Мне одиннадцать, - фыркнул в ответ Анди, осторожно беря яйцо в руки.
- Вот и я говорю - не взрослый еще. Не подавись с непривычки. Осторожно пей.
Анди отпил из скорлупы, закусил хлебом и облизнулся:
- А и вправду вкусно. Скользко только. Как жульен грибной. Только по-другому.
- Про жульен не скажу, даже про грибной - не пробовал. Но яйца вкусные. Только больше двух сразу лучше не надо, - серьезно ответил охранник, протягивая Анди второе яйцо. - А ты будешь? Или продолжаешь строить из себя? - повернулся он к Элиасу.