"Сегодня разведчики принесли весть о странном свечении к северу
от пика Восхода. Шаманы спорят третий час о его происхождении. Пока
я пишу, огонь в "первом очаге" странно раскачивается из стороны в
сторону, как будто ветер прорвался через стены главного храма. Мне
кажется, что меня начали посещать пророческие сны. Вчера я видел
зеркало и мне казалось, что в нем отражен нижний мир, такие ужасные
картины я видел. Но в то же время я был уверен, что узнаю места,
видимые мной, они напоминают окрестности ратного мыса. Великий!
Пусть это будут лишь игры воображения..."
(Из дневника Вороса, первого шамана племени Йарва
"Мои дети радовались и жили. Мне приятно было наблюдать за ними,
но непонятная тревога, зародившаяся 50лет назад, сегодня дошла до
пика, скоро что-то произойдет..."
44 года 6 месяцев 19 дней до падения)
"Нас теснили все дальше и дальше, пока мы не уперлись в Храмовую
гору, дальше убегать уже некуда. Я огляделся вокруг, полторы тысячи
людей готовились к обороне. Полторы тысячи мужчин, женщин, стариков
и детей готовились уйти в свиту Великого здесь, у последнего храма
Как же мы были глупы! За полвека процветания мы забыли об
осторожности, и судьба покарала нас. Огни, горевшие у пика Восхода,
прогорев сутки, раскрылись и выпустили монстров. Нет, это не были ни
гигантские насекомые, ни сухопутные спруты, ни даже мифические
драконы. Эти существа были один в один похожи на людей, но ярость
и фанатизм, что горели в их глазах, были нечеловеческого происхождения.
Они не стали разговаривать с делегацией первых шаманов а сразу же
атаковали. Мисту, главный в делегации окружил своих людей заслоном
духа и отступил без потерь. Чудовища гнали их в течение суток, а
потом отступили к огням, потеряв две трети своих, и исчезли в них.
Мисту вернулся в столицу и о тех местах забыли, как видно теперь, зря.
Через год из огня снова вышли люди, два старца попросили воинов,
встретивших их, об аудиенции у совета шаманов. Их со всеми
возможными почестями и удобствами доставили в столицу. На совете эти
два человека требовали чтобы мы отреклись от Великого и приняли их
бога. Мы смеялись над этими умалишенными, ведь предать бога - значит
отнять жизнь у всего племени. Тогда они пригрозили нам, что сотрут
саму память о нас. Ворг, помнится мне, требовал казни старцев за их
слова, но мы отпустили их. Через месяц на наши земли пришла война...
Огонь вдруг разросся до ширины небольшой деревни и оттуда стали
выбегать воины. Мы убивали их, благо их шаманы были малочисленны и
слабы (они даже духа призвать не могли), но воины все выходили и
выходили из "огней тьмы", как называл их простой люд. Они начали
теснить нас, с белыми глазами фанатиков их воины кидались на наших
шаманов десятками, даже самый слабый из моих братьев убивал
пятьдесят, прежде чем пятьдесят первый доставал его своим мечом. Но
Я не понимал, что за бог может требовать от своих чад столь
бессмысленного поклонения? Племена отступили, надеясь что
"чудовищам" хватит земель западного кряжа, но ошиблись. Нас теснили
и теснили, выматывая бессмысленными атаками.
Окончательно мы проиграли, когда восемьдесят процентов шаманов
погибло, пытаясь затушить "огни тьмы". Что-то непонятное произошло с
войсками возле них. Они ОБЕЗУМЕЛИ!!! Тысячами кидались они с одной
целью - убить! Ударить! Вцепиться в ноги, руки, горло моих
собратьев! Они остались там, разорванные на куски силой шаманов, но
нас осталось слишком мало и мы ушли...
И вот теперь вокруг меня стоят жалкие остатки некогда Величайшего
народа этого мира. Что ж, видать сама судьба выплела эту сеть. Но
даже если мы умрем, мы защитим нашу веру и нашего Бога".
Глава 1
Рождение.
Я смотрел на них, последних из моих детей. Боль рвала меня на части, слабость превышала все пределы. Когда-то в моих силах было повелевать самим временем, теперь же я даже не мог поднять из земли воду, чтобы напоить остатки моего народа. Нестерпимый свет бил в глаза, где-то недалеко я чувствовал сущность, равную мне по возможностям, но при этом абсолютно чуждую всему привычному. И эти слепцы называют это Богом! Истинный Бог - отец своего народа, а не безумный маньяк, кидающий людей на убой!
***
- Они атакуют!
- Отзывай всех в храм! - дозорный спрыгнул с парапета и кинулся к лестнице, ведущей на улицу. (Великий, ему едва исполнилось 14! И теперь он вынужден драться и убивать.)
- У нас нет шансов, и ты это знаешь, - мой старый наставник смотрел на подступающие войска.
- И что ты предлагаешь? Сдаться? Отречься от веры и стать рабами этих зверей? Никогда! - отчаяние захлестывало меня, я, Ворос, первый шаман племени, не мог спасти людей, доверившихся мне.
- Собери всех у "первого очага", я хочу поговорить с ними.
- Хорошо, делай, что хочешь.
Старик прекратил созерцание стройных рядов воинов, идущих на приступ, и направился к лестнице в храм.
Храм Великого, величайшее из сооружений нашего мира, в который предки поместили саму частицу Бога, готовился принять последние слова молитв.
Гонец быстро справился со своей задачей, не прошло и двадцати
минут как все оставшиеся в живых стояли у "очага" и готовились слушать моего учителя.
Вот старец поднялся на постамент у алтаря и начал свою речь:
- Мы последние дети Великого в этом мире. Вы все должны понимать, что шансов пережить приступ практически нет. Но я не предам своей веры и предлагаю вам выбор. Ворос, подойди ко мне - я поднялся на постамент, недоумевая, встал перед своим учителем, а тот тем временем протянул руку в горящий очаг и достал "руку Бога"* - Великий! Я отдаю свою кровь, жизнь и силу, чтобы ты жил! - проговорив это, старик ударил кинжалом себе в грудь.
Я бросился к нему - Зачем?!
-Ритуал пришествия. Ты узнаешь его и закончишь за меня, пусть мы уйдем, но ОН должен жить. - глаза самого дорогого для меня человека вздрогнули в последний раз и закрылись.
Теперь я понял его, последним вздохом он передал всем вокруг частицу своей памяти.
Ритуал пришествия - заклинание, которое может прозвучать лишь раз, ибо для него весь народ должен добровольно принести себя в жертву Богу, тогда тот воплотится на земле и его минует кара забытья...
Я встал, утирая слезы, и вынул кинжал из тела учителя, а передо мной уже стояла первая пара - два старика смотрели на меня, как на последнюю надежду.
- Великий! Мы отдаем свою кровь, жизнь и силу чтобы ты жил... - эти слова звучали не переставая и я проводил ритуал умерщвления.
Ужас терзал меня изнутри, уничтожая врагов я не чувствовал угрызений совести, а вот теперь я своими руками убивал остатки моего народа.
Последними ко мне подошли мальчик и девочка, лет пяти, самые маленькие из выживших.
-Разреши, я сам, - в его глаза невозможно было смотреть, столько горечи было в них. Я безропотно передал свое орудие в руки этого ребенка.
Девочка, стоявшая позади, вдруг вышла вперед и произнесла ритуальную фразу. Воин (язык не поворачивался назвать его ребенком после увиденного) быстро и точно ударил ее в сердце и тут же, выдернув кинжал, убил себя.
Я остался один, кровь моих соплеменников окрасила всю комнату в алый цвет. Трясущимися руками я вынул кинжал из тела последнего "воина" и продолжил ритуал.
- Я, последний из народа Карва, приношу всю кровь, всю жизнь, и всю силу моего племени в жертву, для того, чтобы ты, Великий, жил!
Закончив ритуал, Ворос, последний шаман своего народа, перерезал себе горло...
***
Меня рвало на части, и тут же соединяло воедино... Дети мои, зачем? Зачем вы пожертвовали своими душами? Я люблю вас, вы же лишили себя посмертия!
Боль захлестывала меня, острейшие иглы врезали в каждую составляющую моего я, и вслед а этими иглами шли нити, сплетающие душу с чем-то пока несуществующим, на начинающим проявляться.
В центре потухшего очага создавалось новое вместилище Бога, тело молодого воина, каким он когда-то предстал перед первыми людьми, оживало.
* "рука Бога" - жертвенный кинжал для умерщвления животных
Глава 2
Осознание
Мое сознание плыло, нити тянули меня вперед, к миру моих детей, а сознание цеплялось за высшие сферы. Мой трон разрушился. Не было больше разумных, способных своей верой укреплять его, вместе с ним таяли и те "выступы" за которые держалась моя душа.
Почти отдавшись на волю нитей, я заметил ЭТО... Молодое божество, едва ли ему перевалило за 10 000 лет, смотрело на меня белыми огнями безумия.
- Так вот кто ты... Убийца!
- Им было даровано право выбирать, они им не воспользовались - голос был слышен отчетливо, несмотря на то, что я почти влился в живой мир.
- Твое забытье скоро... Запомни это, я приложу все силы, чтобы ты исчез.
- Это вряд ли, ты теперь смертный... - голос оборвался, не дозвучав.
***
Сознание медленно прояснялось. А вместе с ним приходила боль, простая физическая боль. Поднявшись, я рассмотрел свое тело. Да, именно таким я приходил к своим детям. Смотри-ка, запомнили.
Тихий голос прервал мои мысли.
- Великий, благослови.
Я с некоторым трудом сфокусировал зрение. В новом теле всегда так. Вначале сложно привыкнуть, что твое "Я" что-то ограничивает. Вокруг застыли призраки. Души моих детей дожидались Валькирий, чтобы переместиться в рай.
- Да будет вечный мир и процветание твоему "Я" - произнеся ритуальную фразу, я дотронулся до груди призрака.
- Великий, Вам пора уходить, скоро здесь будут солдаты.
- Ничего, сначала дождемся вестниц смерти... А вот и они.
-Слева от входа загорелся белый огонь, но вместо прекрасной воительницы из него вышло нечто, одетое в черный балахон.
- Вашего рая больше нет, теперь все вы принадлежите мне, - говоря это, фигура двинулась к душам, те же в свою очередь отступали в заднюю часть зала.
- Что ты? - ярость захлестнула меня. Детей, не давших мне погибнуть, хочет забрать это нечто? - Исчезни, или я сотру тебя из книги бытия.
Тень остановилась и недоверчиво глянуло в мою сторону.
- Свет еще не призвал тебя, смертный, отойди и не мешай мне, - существо двинулось дальше.
Ярость достигла апогея. Собрав остатки своей силы, я ударил по этому существу, одновременно с эти мое тело провело физическую атаку. Пролетев половину зала, тварь впечаталась в стену.
Через секунду оно уже находилось около огней.
- Я, Иура, владыка нижнего мира, скоро вернусь и заберу то, что принадлежит мне, - после ухода тени, огни исчезли.
Силы покинули мое тело, только я сел возле алтаря. Все-таки теперь моя сила не шла ни в какое сравнение с возможностями прошлого.
-Прости Великий, мы не можем помочь. Уходи!
Я посмотрел на призрака Вороса, застывший передо мной. Затем на всех остальных чуть позади и медленно покачал головой. Потекли минуты, из-за дверей зала доносились удары дерева о сталь главных ворот.
Что делать? Чертово тело, как же оно слабо и медлительно, даже мысли в нем текут по-другому. Но должен же быть выход! Я не могу бросить своих детей здесь.
Идея пришла неожиданно, и я не задумываясь, начал готовиться к ее исполнению.
Первым делом, выкинуть все, что не сильно важно, разорвать дух на куски и оставить только ядро, затем сжать его до небольшого огонька, тем самым освободив прорву места в "себе".
-Подойди ко мне, дитя.- Дух мальчика, на которого я указал, медленно подплыл.
- Ближе, еще ближе...
- Да, великий.
- Не бойся ничего, что бы ни произошло, знай, так надо!
- Хорошо.
Я медленно всеми остатками своего могущества потянулся к нему, затем медленно сжал призрак в "комок" и переместил внутрь своего тела, в то место, что так тщательно освобождал. Видения затопили меня, все, что он когда-то чувствовал, видел или знал пыталось затопить мое "Я". Вкус материнского молока, горечь первого поражения, первые моторные навыки тела и уже приобретенные в детских играх...
Волна нахлынула и отпрянула, усвоившись, подчинившись, ушла за той, что называется душой. Я открыл глаза. Призрак мальчика исчез, зато в моем теле стало на одну душу больше.
- Вот и ответ на вопрос о посмертии. Вы станете частью меня, большей частью.
- Сочтем за честь, Великий, но тебе нужно торопиться.
К звукам за дверью добавился звук ломающегося металла.
- Не беспокойся, Ворос, я успею.
Снова скользнуть себя, собрать все, что возможно, включая часть силы второй души и потянуться ко всем детям вокруг. Все идет как и с мальцом. Сжать, медленно переместить внутрь себя, выдержать волну и отпустить.
Когда последний из детей соединился со мной, пошел откат. Все те эмоции, что так тщательно запирались бастионами моего "я" вырвались наружу. Это цунами я удержать уже не мог. Оно затопило меня и растворило ту личность, что олицетворяло мое тело. Растворило и тут же собрало новую, используя самые сильные черты. Последней моей мыслью было: "Ну вот теперь я - уже не я" и сознание погасло. Одновременно с этим распахнулись ворота и солдаты ворвались в храм.
Глава 3
Раб.
- Никого, одни только трупы.
- Чертовы еретики! Где нам теперь рабов брать? Твоих солдат что ли гнать в каменоломни? Так загнутся ведь за месяц!! Учти, если никого не добудешь, сам будешь строить новый храм света вместе со своими "солдатами". Если их так назвать-то можно. Наткнулись всего на одну дверь и встали как бараны. Если бы не я, вообще топтались бы до следующего года.
- Но, ларесса...
- Пошел вон!! И без рабов не возвращайся....
- Так там...
- Что?! К черту отсюда!
- ...Ваша доля добычи!!
- Тьфу, что сразу не сказал...
- Так вы...
- Ладно.... Заносите в шатер и проваливайте.
- Уже, уже... Десятник, гони своих с добром сюда. Вот, ваше магичество, ровно половина с того, что взяли в храме...
- А это что за пьяный урод посредине? Шутить вздумал?!
- Нет, нет, что вы. Одного молодца мы среди трупов нашли... Он еще дышит, вроде.
- А голый почему?
- Дык, как нашли, так и принесли. Ваш раб загнулся при переходе, вот мы и подумали, что вам он как раз подойдет.
- Одеть и к столбу. Все, свободен.
- Ларесса...
- Ну что тебе еще?
- Так куда нам дальше то?
- Лота передал что дальше к морю видели аборигенов. Двигаемся в ту сторону и ищем деревню... А теперь вон!
- Хорошо, ваше магичество, да не покинет ваши глаза огонь.
******************************
Запах молока и травы... Удушливое тепло пустыни... Влажный воздух моря... Боль... Страх... Ярость... Тепло тела рядом, согревающий огонек родственной души... Вкус крови на губах, касание пепла к лицу... Канатом не дающим упасть, вопрос: - Кто ты?
Я?.. я первый шаман племени... нет... воин этой земли... нет, любимый внук старосты Рябого... нет... дочь... нет...жена мельника из устья ре... НЕТ!!! Кто я? Мужчина? Женщина? Ребенок?
Голова взорвалась болью...
- Кто ты, тварь?
- Я не знаю.
- Открой глаза!
- Не могу.
Снова взрыв...
- Подчиняйся, Раб! - Раб? Ненависть волной поднимается в душе. Нет, я не раб!!!
- Поднимайся!
- Я не...
Взрыв боли. Сознание гаснет.
********************************
Песок и солнце. Небольшой ветерок играет барханами, медленно перенося их с места на место. Вдалеке виднеется пик выхода. Где-то там я оставил что-то важное...
Шепот за спиной - Оглянись.
Резким движением разворачиваю корпус и смотрю в глаза старца.
- Кто ты? Вы?
В глазах рябит. Перед взором то один, то толпа.
- Мы это ты. Облик старца потек и приобрел знакомые черты. Утолщаются руки, исчезает старческая дряхлость, выпрямляется спина. Миг и передо мной стоит точное отражение, как в начищенном медном щите.
-Что это значит?
- Мы - это ты. Проснись!
Резкая боль от удара в подбородок и следом волной...
Струйки воды медленно стекают в лица, жутко ноют перетянутые в запястьях руки, зуд в спине и что-то напоминающее жреца храма перед глазами.
- Очнулся? Хочешь повторить?
При резком движении силуэта видны длинные распущенные волосы цвета снега. Не жрец... Да и балахон, из-за которого обманулся, при близком рассмотрении отличается...
- Ответь, раб.
- Я не раб!
- Значит, еще...
Взрыв в голове. Сознание гаснет.
Какой раз я прихожу в сознание? Третий? Пятый?
- Кто ты?
И снова все сначала. Сейчас эта ведьма повторит вопрос.
- Отвечать, когда тебя спрашивает хозяйка!
Пощечина почти не чувствуется. Тело онемело до такой степени, что все чувства притупились.
- Чертов раб!
Ну все, теперь снова моя реплика и потеря сознания.
- Я не раб!!! - крик вырывается непроизвольно. Разум давно понял, что нужно примириться, но что-то глубже, сильнее его, противится каждый раз.
- Как же ты мне надоел. Но это даже интереснее. Хорошо, если ты не раб, то кто тогда?
- Я ... я не знаю...
- Ладно, кем бы ты ни был, запомни! Теперь ты служишь ларессе Кресто, доверенному лицу ложи, адепту второго луча. Через три часа выдвигаемся и мне нужно отдохнуть. Подумай пока о своих планах на бытие, раб.
Провоцирует?.. Ну что я могу сказать... успешно.
- Я НЕ РАБ! - раздельно, по слогам. Впечатление портит только то, что залитые кровью из прокушенной щеки губы плохо слушаются.
- Сам напросился, - а то, как же, знала, что по-другому не отвечу, - все равно сломаю рано или поздно. А пока все-таки подумай.
Взмах руки в балахоне снова возвращает чувствительность и вместе с ней и боль во всем теле.
- Это тебя подтолкнет к нужным выводам, - улыбка проскальзывает по кукольному лицу, и ведьма оставляет нас с агонией вдвоем.
********************
Боль и агония всегда идут рука об руку с рабством, да-да с рабством, уж себе то признаться можно. Хотя кому это себе? Пока известно только одно, я - мужчина. (Догадался об этом случайно, распахнув глаза при очередной вспышке боли.) А еще у меня крайне избитое тело. Начиная от рук и заканчивая ноющим пахом (с утра коленом заехала для пробуждения, стерва), кожа покрыта множественными гематомами.
- Быстрее, раб!
- Я не раб!
Проигнорировала. Видать, занята. Натягиваю балахон со странным рисунком на груди - напоминает изображение солнца в главном храме, только лучи острее и их всего семь.
- Оделся? Теперь развернись и слушай...
Повинуюсь и ловлю взглядом обнаженную фигуру ведьмы. Красива... Длинные ноги, прямая спина, высокая грудь и искрящиеся белизной волосы до лопаток.
- Что, нравлюсь? - молодое тело перетекло в призывную позу, - Будешь себя хорошо вести, я подумаю...
Ага, подумает она... Еще пару раз вломит, как утром и только и останется, что думать.
- Идти будешь за моей каретой, больше чем на десять шагов от нее не отходить! Хотя можешь попробовать, я даже уверена, что попробуешь, но поверь, тебе это не понравится. А сейчас возьми вон то корыто и бегом за водой к ручью.
Ничего себе корыто... То, что называлось этим словом представляло собой емкость из чистого золота, объемом с обычное ведро, о тяжести оставалось только догадываться.
На выходе из шатра я ожидал увидеть военный лагерь с бегающими, как кролики, солдатами и вечно орущими командирами. Но свет встретил меня ветром, поющим в кронах деревьев и запахом цветущего луга. Ручей нашелся в двух десятках шагов. Пристроив драгоценное корыто под небольшой перепад, я решил осмотреться. Что-то знакомое было в этом месте, нет, даже не знакомое, а что-то родное. Такое ощущение у меня вызвала встреча с троюродной сестрой через семь лет разлуки... СТОП!.. Какой сестрой? Моей? Нет, я точно знаю, что у меня нет сестры.
- Моей.
- Кто здесь? - резко разворачиваюсь вокруг себя, ища владельца голоса.
- Ты...- издевается гад, как будто ведьмы мне мало.
- Покажись, насмешник! - опять в груди нарастает ярость, кем бы я ни был в прошлой жизни, с юмором у меня было не очень.
-Я - это ты, только другой.
- Что ты несешь?
- Взгляни в себя.
- Где ты прячешься?
- Взгляни в себя, я помогу.
Таак, надо успокоиться, закрыть глаза и сосчитать до десяти, а потом можно будет и поговорить. Как только я сомкнул веки, как в голове что-то щелкнуло, и я увидел себя изнутри ... ой... внутреннего.
Здесь нет ничего, только тьма и я. Вижу все что спереди, сзади, сверху, снизу, хоть и уверен, что смотреть-то мне как раз нечем, и вообще, я просто шар, сгусток эмоций.
- Видишь? - точно такой же шар завис передо мной.
- Кто ты?
- Я - это ты.
- Что это значит?
- Я все то, что ты принял.
- Не понимаю...
- Я жизни тех душ...
Вспышка боли вырывает меня в реальный мир, и следом голос ларессы Кресто:
- Бегом сюда с водой!!!
*******************
Карета катится медленно, но даже такой темп для меня сейчас не возможен. Ну почему мне все нужно ощутить на своей шкуре, чтобы поверить? Знал же что эта стерва предприняла меры, но все равно сунулся в кусты на повороте дороги, пока не видели топающие в сотне шагов сзади солдаты. Вот теперь и лежу на крыше кареты, не в силах пошевелиться. Каждая кочка отдается болью в обожженной груди, там у меня теперь ожог в форме того символа, что выткан на балахоне. Заклеймили. Точнее я заклеймил себя сам, оторвавшись от кареты. Еще и ведьма поиздевалась - пока я корчился от боли, она прочла мне короткую лекцию о свойствах балахона рабства.
- ...Теперь тебе уже не избежать участи раба. Клеймо просто убьет тебя даже без балахона, так что привыкай.
Ну, как же все подстроила! Могла ведь и своими руками метку поставить, но знала, что угрызения оттого, что я САМ сжег себе мост назад, будут мучительнее. Еще этот голос непонятный в голове. Кто он? Чего хочет? Они вопросы и ни одного ответа...
Я закрыл глаза и попытался вспомнить те ощущения у родника. Вспомнив, вызвал их снова...
Та же темнота, тот же шарообразный я. Только собеседник мой уже ждет.
- Ты вспоминаешь...
- Вспоминаю что?
- Магию.
- Я только повторил то, что со мной сделал ты.
- Ничего, мы пробуждаемся. - это его "мы" начинает меня напрягать...
- Слушай, а как тебя зовут?
- Никак. Я - это ты.
- Как-то неудобно обращаться к собеседнику "я".
Шар - собеседник покачался из стороны в сторону.
- Зови меня Ворос.
- Ворос? А что это значит?
- Так звали сильную часть нас.
- Хорошо. Ворос так Ворос. Скажи, а ты что-нибудь еще умеешь? Типа того, что показал у ручья.
- Да.
- А научишь?
- Нет... - вот хрень, я уже понадеялся, что это мой шанс вырваться из рабства, - не научу, помогу вспомнить.
- Вот и отлично. Начнем?..
Крохотный огонек надежды вспыхнул, и остался в глубине души, слабым светом свечи освещая дорогу в будущее.
************************
- Как можно так загадить котел? Что она там варила? Отраву? - Зеленая противная жижа, обильным слоем покрывающая медные стенки, никак не хотела отдираться.
- Еще пару часов и я этот чертов скребок сточу до рукояти.
- Чего ты там бормочешь? - раздался голос из-за спины, - работай живее, если не хочешь остаться без ужина, - заявилась таки, а я уж надеялся...
- Вам проще выкинуть эту посудину, соскрести это уже невозможно.
- Только я здесь решаю что возможно, а что нет! Пока не сделаешь - еды не получишь.
Взмахнув полами балахона, Ларесса Кресто удалилась в спальную часть шатра. Я вздохнул и с ненавистью глянул на проклятущий котел.
- И что мне с этим делать? Ворос, ты не поможешь? - соскальзывать в транс с каждым разом все легче и легче, я даже научился присматривать "оттуда" за своим телом.
- Мы не знаем как извести это, - тяжело было привыкнуть к голосу без эмоций, а еще к его вечному "мы".
- Жаль, видно ужин сегодня отменяется.
Вернувшись в реальность, я продолжил свое нудное занятие. Когда котел заблестел, через отверстие в шатре уже пробился слабенький рассветный лучик. Тяжело подняв ноющими руками свою работу, я отправился в лагерь, искать кухню.
После инцидента с каретой Ларесса ослабила поводок до километрового радиуса, а заодно запретила наносить любой урон ее людям.
Шатер адептки второго луча всегда ставили в отдалении от остальных, чтобы "достопочтенной ларессе не мешал почивать громкий солдатский быт". Вот и сейчас, чтобы дойти до лагеря, нужно было пересечь небольшую рощицу урхаков с небольшим и звонким ручейком.
*урхак - хвойное дерево, напоминающее земную сосну, но с более длинными иглами.
Природоведению, и не только ему, меня учил Ворос, вместо магии. Последнюю, по его утверждению, я должен вспомнить сам, а он мне в этом поможет. Вот только помощь его не ощущается, а у меня ничего не вспоминается.
- Стой! Кто идет? - бдительность охранников удвоилась с прошлого раза. Видно, сильно им досталось.
Тогда я заявился по поручению ларессы и, миновав все посты, завалился к начальнику охраны без предупреждения.
- Это я...
- Ааа, раб...
- Я не раб! - пароль-отзыв, как в детской игре.
- Да мне плевать, кто ты. Проходи быстрее.
... Вжик...
Успел убрать ногу, все-таки Ворос прав, во мне просыпаются воинские навыки.
- Тьфу, опять промахнулся, везет тебе парень. Но, учти, когда-нибудь я тебя все-таки подстрелю...
- Да успокойся ты, Кирг! Я же не виноват, что вы спали на посту.
Вжик...