- А откуда берутся дети? - спросил рыженький мальчуган у старого волшебника, и дети перестали шуметь.
Настало время очередной сказки. Каждая сказка начиналась с какого-нибудь вопроса, так было заведено. А заведено это было так давно, что волшебник даже не смог припомнить, когда у детворы появился этот обычай - собираться в его саду и слушать сказки. Казалось, так было всегда.
- А я знаю! - крикнул упитанный, рыхлый Петро, сын кондитера. - Детей приносит аист, мне отец рассказывал.
- Ерунда, - хихикнула дерзкая Лика, у девочки был такой колючий характер, что даже её косички не струились по плечам, а торчали в разные стороны. - Тебя бы никакой аист не дотащил, надорвался бы. Скорее уж отец вылепил тебя из теста. Того самого, из которого делает свои пироги. Только вот слегка он перестарался, - и Лика заливисто рассмеялась.
"А что! Может быть, может быть", - усмехнулся волшебник в густую бороду и пару раз кашлянул в кулак. Голоса тут же смолкли, это был сигнал для начала сказки.
- Откуда берутся дети, спрашиваете вы? Ответ на этот вопрос очень сложный. И, как всё волшебное, простой одновременно. Дети берутся из сердец своих матерей. Когда сердце женщины становиться большим, таким большим, что носить его уже нет сил, оно раскалывается надвое. Одна половина остаётся в груди женщины, а из второй появляется ребёнок. Если сердце очень большое, то могут возникнуть сразу два или три младенца, - волшебник кивнул на близнецов Вирла и Марка, и те довольно задрали одинаковые веснушчатые носы, гордясь тем, что у их мамы такое большое сердце. - Вот почему все матери так любят своих детей, а дети своих мам. Ведь дети - часть сердца своих матерей.
- А откуда тогда берутся подкидыши, такие как Лаур? - задал вопрос Петро.
И все посмотрели на маленького Лаура, который сидел в стороне от общей компании в тени старой вишни. Сердце старого волшебника сжалось, он уже корил себя за то, что взялся за эту сказку. Но сказка, как и всякое волшебство, непременно должна быть закончена, иначе может выйти нечто скверное.
Старый волшебник вспомнил, как впервые увидел малыша Лаура: стоя у ворот волшебного сада, малыш покачивался на своих слабеньких, неуверенных ножках, плакал и звал маму. Волшебник взял кроху в дом и надеялся отыскать его мать. Но так и не нашёл. По крайней мере, в их городе никто не знал женщину, способную бросить своего ребёнка.
- Иногда, - начал старик, и голос его задрожал, волшебник откашлялся в кулак и продолжил, - сердце не разделяется. Возможно, из-за того, что слишком твёрдое. А может на это есть и другие причины. Вот тогда оно полностью становится ребёнком.
- А что случается с женщиной, которая остаётся без сердца? - поинтересовалась Лика.
- Без сердца нельзя жить, человек без сердца не может быть человеком. Женщина без сердца превращается в холодную статую.
- Как та, что стоит у ручья в саду? - впервые за весь вечер подал голос Лаур.
- Да, Лаур, именно в такую.
Дети разошлись по домам. Старый волшебник остался на поляне один. Он думал над своей сказкой. Сидя в одиночестве в саду, волшебник, наконец, понял, почему так любит, когда к нему приходят дети. Среди детей он не казался себе старым. А вот сейчас, в тишине надвигающегося вечера, старость легла ему на плечи и придавила своей тяжестью. Старик вздохнул, и его сердце снова заболело.
В сад вошли двое.
Он сам позвал их. Вот уже четыре года волшебник искал их, выбирая из многих. И, наконец, решился позвать к себе эту пару.
Мужчина и женщина подошли к волшебнику и встали перед ним, волнуясь, точно он был грозным судьёй.
- Если вы решили посмеяться над нашим горем... - начала женщина.
Волшебник приложил палец к губам, прерывая её речь и, с трудом поднявшись, поманил за собой. Туда, где, обнимая мраморные ноги холодной статуи, сидел на земле малыш Лаур.
- Мама, мама, - всхлипывая, шёпотом повторял мальчик, - хочешь, забери моё сердце всё целиком... только оживи, мама.
Статуя молчала.
И молчали трое взрослых, застывших за кустом сирени. По щекам женщины бежали слёзы, мужчина обнимал её за плечи. А старый волшебник смотрел на своих гостей, и сердце его успокаивалось.
Лаур заплакал горько навзрыд и ткнулся в землю у ног статуи. Женщина шагнула было к ребёнку, но волшебник удержал её за руку. Они постояли так ещё некоторое время, пока всхлипы не затихли. Мальчик уснул.
- Вот теперь можете его забрать, - старик попытался сдержать слёзы, у него не получилось. Всё-таки старый волшебник любил Лаура и расставаться было очень тяжело. Но он знал - мальчику нужна семья.
Малыш Лаур спал, и ему снилось, как статуя оживает, поднимает его на руки и прижимает к груди. "Мама", - прошептал мальчик сквозь сон.
- Я здесь, мой хороший, я здесь, - откликнулась женщина, целуя его светлую макушку. - Я тебя никогда не оставлю. Ты моё сердце, - плечи её расправились, словно горе, которое она давно несла в себе, враз исчезло. - Я теперь мама, твоя мама.
И они ушли втроём. Старый волшебник долго смотрел им вслед. Волшебство удалось. Ещё одна сказка получилась счастливой. Осталось лишь сделать последний маленький штрих.
Старик коснулся статуи, и она превратилась в розовый куст.