Аннотация: Трудно писать по заказу: времени мало, 20кб, тема узкая. Приходится автобиографичное и правду, правду, одну только правду.
З А П И С К И З В Е Р О Л Ю Б А
Для охотничьих баек 20 кб - это, как слону лимонад. Не охотник это придумал.
Весной я на охоту, как на работу хожу. Каждый день. Это ж пора любви. Ружьё у меня особое - фото. Вот уже много лет я охочусь, но зверей не убиваю. В своём лесу я всех зверей по имени знаю, и меня они знают. И любят. Они меня так и зовут: Зверолюб. А сниматься как любят! Как дети.
В прошлом году, весной, устроился я у озерка уток снимать. Точнее, селезней. С ночи засел поудобнее, чтобы не шуметь. Только солнышко встало, - можно уже снимать, - кто-то мягко так толк меня в спину. Оглянулся - кабан! Клыки, как кинжалы, пятак какой-то коричневый и глазки маленькие-маленькие. Но шерсть дыбом на хребте не стоит. Смотрю я на него, а он говорит - я по-свининому малость умею: "Сними моего первенца!" Я глаза поднял, а на полянке поросюшка малая сидит, копия папаша, а в сторонке мать и ещё шестеро. Снял я их всех. Говорю: "Ну, и куда фото принести?" А кабан отвечает: "Не надо, сами на сайте посмотрим". И ушли в лес. (Фото первенца смотри здесь).
Я только самые лучшие фото выбираю. 20 кб! Для охотничьего рассказа мало это. И ежу понятно.
Сидел я как-то в засадке, ток глухариный снимал. Вдруг, кто-то мягко так толк меня в спину. Оглянулся - глухари, петух с курочкой. Правая бровь у него рассечена, под левым глазом фингал, из гребешка кровь капает - в бою своё право на семью завоевал! А она серенькая, махонькая, к нему вся прижалась. И сзади ещё две пары. Тоже не хуже разукрашены. Первый, самый боевой, и говорит - я по-глухариному тоже малость умею - "Пожалуйста, сделай нам свадебные снимки". Глухари - самые вежливые из лесного народа. Снял я их. Говорю: "Ну, и куда фото принести?" А глухарь отвечает: "Не надо, сами на сайте посмотрим". Поблагодарили и улетели в лес. (Свадебные фото глухарей смотри здесь).
А этой весной, в апреле, шёл я по болоту, пробирался с трудом: дорогу решил укоротить. Смотрю, на пеньке кикимора сидит. Ни разу до того не видел, но понял сразу: она! Живая! Болотная! Нос острый, росточку маленького, но, видать, с характером. Они раньше русалками были. По стати и сейчас видно. То головой поведёт эдак, то платьице обтянет. Прижался я за деревом, медленно ружьё своё, фото, поднимаю, вдруг, кто-то мягко так толк меня в спину. И слышу: "Нарушаете, гражданин! А кикимора, между прочим, в Красную Книгу внесённая!" - я по-ментовски тоже малость умею, детективы читаю - голову вжал, поворачиваюсь, а передо мной леший стоит. Я его встречал уже в лесу. Мятый весь, небритый, борода, как пакля, хотя, какая она, та пакля, я уже и не помню. И шапчонка дохлая на голове. Ну, я-то их брата знаю. Спорить бесполезно, а денег у меня с собой нет. И тут придумал я: "Лёха, - говорю, - они любят, когда их человеческими именами называют, - давай я тебя с кикиморой сфотографирую!" У него аж глаза загорелись. "Иди, - говорю, - становись рядом". Он задёргался, шапчонку то снимет, то опять наденет, бороду пятернёй расчёсывает. Повернулись мы к кикиморе, а её и след простыл. Лёха шапкой по болоту ахнул и к пеньку. А кикимора уже на пеньке сидит и - топмодель болотная! - губы накрашены и ресницы прилеплены. Снял я их и крупным планом, и на фоне леса, а леший сходу: "А фотографии когда?" Пообещал на следующей неделе. И принёс. Только кикимора не пришла. Леший говорил: "Мать не пустила". (Фото лесных духов здесь).
Много у меня ещё таких фоток и баек. Но 20 кб! Не, не охотник он.
Все фотографии размещены на сайте http://munchausen2005.narod.ru/index.html