- Утро добрым не бывает..., - говорит Нина в ответ на мое приветствие.
Она не в духе - после вчерашней встречи с французами.
- Чем не угодили французы? Они ж почти родственники. Или я чего-то не понимаю?
Нина наводит марафет, колдует, как чародей, над своими мазилками, красилками и щеточками. По-моему, у нее что-то идет не совсем так - в этом ее традиционном утреннем ритуале.
Что, естественно, добавляет ей отличного настроения.
А я вынужденно наблюдаю за ее макияжными маневрами. По-моему, я воспринимаюсь Нинон как не слишком удачное, хотя и говорящее дополнение к офисной мебели.
И так - почти каждое утро.
Не будь меня здесь в комнате, она бы, пожалуй, и пинцет достала, и стала бы выщипывать непокорные волоски бровей, и периодически пробивающиеся темные усики над верхней губой.
А может быть даже и эпилятором над собой, любимой, потрудилась бы.
Видимо, времени на то, чтобы сделать это дома, или регулярнее ходить в косметический салон - ей не хватает.
Или ее любовник плохо спонсирует такие мероприятия по причине скаредности. А своих денег на это Нине жалко.
***
Так я достоверно и не знаю, кто же ее трахает, нашу Нинон?
И трахает ли на постоянной основе - вообще? Может быть, перепады в ее настроении - именно из-за этой, половой непостоянности? Из-за нерегулярности процесса?
Иногда мне хочется ей предложить принести из дома мою резервную бритву. С которой дело борьбы с растительностью пошло бы у нее явно быстрее.
Я, например, управляюсь с физиономией минут за десять. А она у меня зарастает быстро и довольно жестко. Вечером впору - если на свидание намыливаюсь, - второй раз бриться.
Одних дамочек отросшая к вечеру щетина возбуждает.
А других не очень.
Аля, например, не любила об меня натирать свои нежные щеки. И частенько мне на этот счет пеняла:
- У меня щеки будто морковным соком натерты... Что дома-то будет?... Ты бы хоть брился вечером, что ли? Прежде чем ко мне подкатываться.
- Если у твоего домашнего друга глаза с утра залиты, он ничего и не разглядит, - отвечал я.
Это напоминание о домашних проблемах раздражало Алю еще больше, чем мои, ставшие к вечеру жесткими, щеки.
А вот Клава сильно и влажно воодушевилась, когда я щекой провел по гладкой внутренней поверхности ее бедра, устремляясь к восхитительным розовым губкам и набухшему бугорку:
- Ах, какой ты... мужлан однако!
- Да скинул я сапоги, скинул, - сказал я, легко касаясь губами ее красиво выбритого лобка. - Ты сумочку куда положила, а? Там кажется телефончик звонит.
- И хрен бы с ним, - отвечала Мессалина. - Это проблемы телефончика. Ну же, милый!... Ты у цели!
***
Интересно, а Нинон - как над лобком работает? Спросить ее об этом, что ли?
Однако я боюсь, что обида будет смертельной. Все-таки, мы не так уж с ней и близки. Да и желания спрашивать - у меня никакого нет.
Просто порой ее утренние макияжные манипуляции меня раздражают. Хочется ей тоже какую-нибудь свинью подкинуть.
Я замечаю, что начинаю думать уже почти как Нинин начальник, осматривающий диспозицию своего будущего гарема.
Даже не ожидал от себя такого. Этакой политнекорректности.
Видимо, веселая ночка с Мессалиной еще дает о себе знать, и все кажется весьма и весьма доступным.
Опасное ощущение.
Быстро же это ядовитая зараза начальственной вседозволенности пускает корни. Я ведь, пожалуй, еще никогда не был более или менее крупным начальником. Надо научиться осмотрительности, - думаю я. И разборчивости.
Дистанцию пора соблюдать, чтобы в ДТП на ровном месте не вляпаться.
По большому-то счету - мне ведь совершенно наплевать, чем там Нинон занимается за своим монитором. И какого черта меня интересует, что она там делает с эпилятором и бритвой, и со своим лобком заодно? И что там с ее лобком делают ее любовники?
Пусть даже сливками и медом его обмазывают, прежде чем к нему припасть - не мое это дело!
***
- Да какие они мне родственники? - продолжает Нинон о французах.
В ее голосе звучат зловещие нотки произошедшего облома.
- Ужас один, а не родственники. Представляешь, президент у них - тетка... Она же, кстати, и владелица. Мадам Д"Арбанвиль... О чем с такой фифой вести диалоги?
- Только о нефтепродуктах, Нинон, - говорю я чинно. - На французском наречии.
Нинон, приглашаемая на переговоры в силу лишь своих выдающихся сексуальных данных, и чьего-то высокого заблуждения, что она знает французский язык, уверена, что переговоры ведет именно она.
Очаровательное женское самомнение, переходящее слегка в манию величия.
Сформированную вниманием мужской части офиса к ее бюсту.
Наверное, думаю я, Семен Семеныч все-таки в этот садик захаживал - если Нинон на своем месте все держится, да держится. Да и он еще очень ничего выглядит. Если виагры напихается, и на всякий случай еще и корвалола хлобыстнет - чтобы сердце не колотилось, как бешеное, в момент долгожданного оргазма.
А может быть, и Передряго тоже из этой же оперы?
Недаром ведь он так интересовался вчера специализацией Нинон.
А может - он слегка ревнует ее? К Семен Семенычу, например. Или к этому, что за стенкой у нас живет, к Бодрякову. Которого я, если действительно стану Семен Семенычем, быстро налажу куда-нибудь на низовку. Как выражались во времена Ильфа с Петровым.
Нинон, пожалуй что, во вкусе Передряги. Особенно, этот ее пятьдесят шестой - если затянут узкой юбкой. По-моему, Передряго любитель таких классических дерьеров.
А может быть, даже и про меня он не очень хорошо думает - в эротическом смысле? Недаром там все дюймы фигурировали, во премя нашей милой беседы-допроса.
Ведь есть, кстати, что-то подозрительное в том, что Нинон раньше всех бывает в курсе всех дел в нашей конторе.
Правда, по-моему, она пока не в курсе будущих перестановок. Или все же Передряго скрытен. как и подабает настоящему чекисту.
***
- Да, знатная фамилия у председателя компании, - говорю я. - Как маркиза какая-то французская. Мне кажется, когда-то даже песня такая была, что-то про леди Дарбанвиль. У Кэта Стивенса. Впрочем, Нинон, вряд ли ты такую песню слышала. Что-то там про эту леди было не очень хорошее. По-моему, она даже померла.
- Не знаю, что там в песне - я ведь не такая древняя бабушка, как ты, а она и есть маркиза. По мужу.
- Завидуешь, что ли, Нинон? - спрашиваю я.
- Чему? Если покопаться в моей генеалогии, тоже много интересного найти можно будет.
- А почему бы и не покопаться? В гинекологии... - шучу я. Не очень умно, надо признаться. - Вдруг что-нибудь стоящее отыщется. Тоже какая-нибудь завалящая нефтяная компания.
- Что-то у тебя с русским языком сегодня не так, - Нинон уничтожающе смотрит на меня поверх зеркала. - Видно, на любовном фронте у тебя проблемы. Фрейд, видишь ли. Оговорки...
***
Хоть Нинон и не права, но я с ней согласен, - шутка моя неуместна. Хотя, я так думаю, что от скромности Нинон не умрет. Или - если все же умрет, - то совсем не скоро.
Со момента разговора с кадровым боссом я испытываю какое-то странное ощущение. Как будто фрагменты этого кино я уже видел.
Дежавю какое-то.
Мне неспокойно, и совершленно неуютно.
Надо, думаю я, вести себя поаккуратней. Не задирать девушку понапрасну.
Не стоит начинать свою деятельность на новом поприще с наживания врагов.
- Говорят, она за каким-то сумасшедшим стареньким миллионером-герцогом замужем была. И в могилу его довольно быстро свела. Своим неуемным сексом. Представляешь себе!
- А так бывает? - спрашиваю я, глядя, как лениво грузится мой компьютер.
Надо косить под дурочка. Когда ситуация неясная - это лучший способ не остаться в полных дураках.
Тем более, что совершенно не понимаю ничего в местной политике.
И совершенно не представляю, каким образом Нинон может повлиять на сей странный процесс -вхождения в новую должность.
А вдруг, все же, она под Передрягой?
***
Утро наваливается и наваливается, а почта все вываливается и вываливается в виде всевозможных требований и запросов.
У меня есть искушение попутно запустить аську и мэйл-агента. И посмотреть, ожила ли Сексуальная, например, после операций с моим многодюймовым ослиным страшилищем.Не попротила ли себе чего?
Но я пока решаю воздержаться от таких резких движений. Передряго и его виртуальная камарилья не дремлют, как выяснилось.
Старший Брат следит за тобой.
Будь начеку.
Черт знает, а вдруг - это все не сюрреалистический сон, вроде ночных прогулок по Сите?
И меня вправду собираются сделать начальником.
Вместо безвременно взлетающего ввысь Семен Семеныча...
Забавная ситуация - в общем и целом.
***
Среди писем - мэйл от Семен Семеныча приглашающего меня к вечеру к себе на серьезный разговор.
И второй мэйл от него же - завтра второй раунд переговоров с французами, и мне надлежит быть на службе без опозданий. Потому что вместе с Нинон я буду представлять на переговорах наше сбытовое подразделение.
Или - без нее, этот вопрос пока открыт. Возможно на завтра будет вызван профессиональный переводчик.
Я должен хорошенько подготовиться к этой встрече, знать все цифры, относящиеся к нашей деятельности.
Но без особой команды ими не размахивать.
***
Так прямо Семен Семеныч и выражается - "не размахивать цифрами без нужды". Как будто это боевой топор какой-то. А французы - вражеская рать. Во главе с Жанной Д'Арк, железной девственницей.
Но готовиться мне особенно не к чему - я и так прекрасно в курсе всех наших дел.Топоры у нас всегда остро наточены.
Еще в почте - письмо от Передряги. С просьбой до беседы с Семен Семенычем воздержаться от комментариев по поводу предложения фирмы.
"...Забыл Вам вчера об этом напомнить. Но, думаю, Вам и самому понятно, что лучше будет, если о своем приемнике официально объявит сам Семен Семеныч. Удачи на новом поприще!"
Ну это мне и так понятно - зачем возбуждать понапрасну широкую трудящуюся общественность? В лице Нинон и этого, Бодрякова.
***
- А ты как думаешь? Можно затрахать пожилого человека до смерти? Или нельзя? - развивает тему затраханных до смерти старичков Нинон. Которая хоть и не в духе, и слегка обиделась на меня за гинекологию, все же не может перебороть тягу - с кем-нибудь, да поболтать.
Пусть даже и с говорящей мебелью - в моем лице.
- Честно говоря, я как-то не думал на эту тему, Нинон. Но если за дело берется мастерица своего дела... Да еще и цель перед собой такую ставит - затрахать до полусмерти... Я не говорю о присутствующих... - на всякий случай добавляю я.
Нина пропускает последнее замечание мимо ушей, хитро прищуривается, возя щеточкой по ресницам:
- Вот будет у тебя девушка лет этак на двадцать-тридцать помоложе - тогда узнаешь, почем раки зимуют. Затрахает - и до полусмерти. Не рад будешь, что связался. У тебя таких не было? Только не прикидывайся девственником, пожалуйста.
- Все возможно, - говорю я миролюбиво. - Кстати, а я и есть девственник. У меня всего-то и было - что две жены... Или три. Можно сказать, совершенно девственный еще молодой человек.
- Да... И что такое с таким бирюком в постели делать? Как грелку зимой использовать, что ли... - парирует Нинон. - Вот поэтому - ты и не в моем вкусе. Я люблю мужчин горячих, искушенных.
- Вроде Бодрякова? Я с тобой согласен, жены в качестве опыта тут не в счет. Совершенно не в счет, - говорю я.
Тема эта начинает мне надоедать.
Я уверен, Нинон не очень лестного мнения о моих сексуально-эротических кондициях.
В целом, мне на это наплевать. Но все же - несколько обидно. Несмотря даже на то, что никаких видов на Нинон у меня нет. Кроме лечебных - улучшения гормонального обмена посредством созерцания ее бюста.
Эх, Нинон, думаю я, посмотрел бы я на тебя - попадись ты мне под горячую руку.
Если уж Мессалина пищала на всю квартиру, то ты, со своей грацией слоника в посудной лавке, всю улицу бы на ноги подняла...
Милиция бы приехала - и кого тут у вас убивают или даже мучают? Кого? Разрешите войти, осмотреться...
Впрочем, Нинон - это явно тот тип женщины, что больше любуется собой в постели. Совершенно забывая о партнере. Она считает, что уже осчастливила кого-то тем, что дала подержаться за свой замечательный бюст.
Нам такая любовь с эротикой совершенно ни к чему.
У нас Аля такой была.
И слава богу, сплыла. Оставив славную память в лице Мессалины.
Я с удовольствием вспоминаю мою вчерашнюю блондинку, Мессалину-Клаву, и думаю: вряд ли какая-нибудь двадцатилетняя фурия может с ней потягаться. Особенно, без соответствующих тренировок. Все равно, что вазовский "тазик" типа новой "приоры" даже - с изделием немецкого автопрома вроде BMW, или еще чем-нибудь в этом же роде. С "феррари", например. Или "лотусом".
***
Не так давно, в пору разгара любви с моей бревнообразной Александрой, вышло так, что мне под руку подвернулась студентка, жаждущая мужской зрелой ласки.
И, конечно же, некоторой материальной помощи. Вроде понравившихся роликов, дорогих авиабилетов в родной город - на практику, шоппингов, угощений в ресторанчиках.
Надо отдать должное ей, она этого и не скрывала.
Как штурман-наркоман, она постоянно сбивалась с курса, и завозила меня в куда-нибудь в торговую галерею, и вертелась там перед зеркалами примерочных:
- Мне это идет? А как тебе моя попка в этих джинсиках? Нравится7
Попка у нее и вправду была ничего себе, твердая и юная. Только худовата она была несколько на мой, траченный жизнью взгляд. Студентка регулярно ходила в спортзал и жила в постоянной борьбе с любимы намечающимися сладкими округлостями.
***
Когда мы после всех этих шоппингов и тортиков забирались наконец в постель, она не уставала мне напоминать, что является сторонницей здорового безопасного секса:
- Ты какие сегодня презервативы купил, а? Ароматизированные? Класса "файн"?
Я до этих пор не знал, что у презервативов, - кроме того, что они любого нормального мужчину могут вывести из равновесия и вогнать в глубокую меланхолию по поводу резко падающей потенции, - есть еще и какой-то класс.
- А что такое - "файн", - спрашивал ее я, чувствуя, как мой друг начинает давать сбои. Едва почувствовав, какой резиновый хомут я собираюсь надеть ему на шею.
- Ну, такие, тонкие, и чувственные - отвечала она, и шарила рукой внизу моего живота: не обманываю ли я ее? Надел ли я уже эту самую резину класса "файн"? Или еще нет?
***
Могла бы, думал я, и сама озаботиться, и натянуть на моего друга эту штуку. Это хоть как-то бы выглядело более или менее сексуально.
Глядишь, такая женская забота вперемежку с глубокими поцелуями, ему бы даже и понравилась.
Так ведь нет же! Она о такой мелочи, по-моему, не имела и понятия.
В общем, она была в некоторых вопросах любви и эротики еще похлеще Али.
- А ты сегодня что-то не очень в форме, - говорила она, убедившись, что презерватив на месте, однако толку от этого не так, чтобы очень много.
- Да, - отвечал я, - какая-то нестойкая партия попалась. Наверное, в России сделанная. Из бракованной резины. Из бесчувственной.
- Ты что, - пугалась она. Как это - из бракованной? Поменяй немедленно! Я и не знала, что они в России производятся.
- Изделия номер два Баковского резинотехнического завода, - невесело веселился я, сразу вспоминая унылые советские времена, когда и секса-то не было.
Не говоря уж об эротике и обо всем другом.
- Разве ты, милая, не знаешь, что "изделием" называется и презерватив, и баллистическая ракета? Стыдно в твоем возрасте таких вещей не знать... Наверное, это в школе не проходили.
- А должны были? Правда? - смущалась она. - Честно?
- Здоровьем клянусь, - внутренне вздрагивая от горького хохота, говорил я.
И с юмора у студентки, видимо, было не все в порядке.
А тут уж ничто не поможет - когда нет чувства юмора у человека. Никакая эротика.
- Ну, ложись же на меня скорее..., - шептала она, как ей казалось, горячо и призывно. - Давай же, я ему помогу.
- Только без рук, - отвечал я, наваливаясь на нее, и пытаясь найти заветный путь, возя ничего не чувствующим другом внизу ее живота.
Интересно, можно ли при таком раскладе говорить о затрахивании до полусмерти старичка сорока семи лет от роду?
***
Я вообще-то, - когда мы с ней познакомились, - думал даже представлял себе ее более развитой и образованной. И даже не лишенной некоторого литературного обаяния.
Я вспоминаю, какое она симпатичное эссе написала на сайте знакомств в разделе "О себе". Вот, что-то в таком роде:
"Хорошие девочки верят в рай, плохие - в ад, умные - в Дарвина.
Хорошие девочки ждут принца на белом коне, плохие - в миллионера на черном "Мерседесе", умные считают обоих персонажей вымышленными.
Хорошие девочки спят в пижаме, плохие - голыми, умные - по ситуации.
Хорошие девочки загорают в купальнике, плохие - топлесс, умные - в тени. Хорошие девочки верят в чистую любовь, плохие - в частую, умные - в качественную.
Хорошие девочки одеваются аккуратно, плохие - вызывающе, умные - быстро. Хорошие девочки становятся заботливыми женами, плохие - феерическими любовницами, умные - верными друзьями... А самая лучшая девочка - та, которая на кухне хорошая, в постели плохая, а в гостях умная".
Эти пассажи мне, признаться, понравились. Прямо местный сайтовский шедевр.
Хотя мне сразу показалось, что где-то я уже это все читал. Но плагиат, подумал я, ее не особенно портит. То есть, не столь портит, как ее борьба с округлостями.
- Это действительно, я украла у одной, - как честная девушка призналась она мне при встрече. - А зачем там чего-то придумывать? Если уже готовое есть?
И эта простота мне тоже приглянулась.
Увы, как говорится, простота бывает хуже воровства. Очень верная поговорка.
А еще мне сначала понравилось, что девушка не ищет секса на один-два раза. И без обязательств.
Я подумал, что конечно, обязательства будут. Но если об этом промолчать - это будет как-то романтичнее! Мне ведь давно не хватало некоей романтики.
Допекла меня уже Аля своим вечно занудливым сексуальным настроем.
А на практике вышло то, что вышло. Шоппинги и резинотехнические изделия номер два.
Одна сплошная романтика.
***
- "Не так я вас любил, как вы стонали" - цитирую я машинально вслух безвестного автора с того же сайта.
- Это ты о ком? Кто это сказал? - спрашивает Нинон.
- Это Шекспир. Из "Ромео и Джульетта". По вопросу о юных провинциальных дарованиях. Квалификация у них не та, чтобы старого коня в усмерть сделать. Разве можно сравнить с квалификацией зрелой женщины?
- А темперамент? А юный задор?
- На задоре далеко не уедешь. Особенно, на юном.
- Я смотрю на тебя, ты прямо эксперт, - замечаетт Нинон. - А сам говоришь, что девственник.
- Слушай, - говорю я, - я ж не перехожу на личности, правда?
- И я не перехожу, - отвечает Нинон самодовольно.
Последнее слово она любит, как все женщины оставлять за собой.
***
- Тем не менее, эта Д'Арбанвиль муженька сделала. У нее замок свой во Франции, фамильный. Национальная гордость, туда за деньги только пускают. Вот это жизнь...
- Может быть, тебе ориентацию поменять, Нинон?
- Очень смешно. У нее и клевреты есть - какие-то недокормленные лохи в галстуках. По-моему, голубые. А еще какой-то прилипчивый пиз*ныш, личный секретарь и правая рука. Тот вообще - из бывших, из так называемых русских. Сморчок. Перебежчик. Говорят, ехал в Хайфу, а попал в Париж. По недоразумению. И - прилепился к кормушке.
- И откуда ты все и про всех?... А он чем тебе не хорош? Бывший соотечественничек даже. Легко наладить контакт. Деловой, я имею ввиду. Про своих дедушек намекнуть.
- Ты бы его видел..., - говорит Нинон со смехом. - Вылитый грибок из банки. Такой же скользкий. Так все и подкатывался, так и подкатывался. Только что глазами не трахал. Там же, прямо за столом... Русский, якобы, уже забыл, а по-французски, по-моему, и со словарем не научился. Хуже меня. В объеме тысяч института... Но мадам питает слабость к русским, и зачем-то его держит. Может он по другой части - не по бизнесу?